отрезал Дмитрий. - Не тяните время. Даю всего два часа. За это время должно прозвучат сообщение вашего правительства, что отзываете ваших людей с Байкала. Все поняли? Голос прозвучал с задумчивой интонацией: - Бомба при вас? - И взорвать ее проще простого, - ответил Дмитрий. - Я хотел ее... на вашем озере Гурон. Или на Онтарио. Чтобы, значит, если специалисты по озерам, чтоб занимались своим. Но сейчас думаю, а почему не рвануть прямо сейчас? В Нью-Йорке? Сила ускорения прижала спиной, потом чувствительно завалила влево. Автомобиль неторопливо разворачивался, ничем не выделяясь из потока двух миллионов машин. Светловолосый, как и девушка, техник вскинул руку в жесте, который Дмитрий понял безошибочно: глушаки работают безотказно, их пока еще не засекли. У Кречета в кабинете за его длинным как беговая дорожка столом на этот раз было пусто, только трое из министров сверяли бумаги, да в уголочке у самой двери скромненько примостился Егоров. Он явно чувствовал себя неловко как в кабинете президента, так и в цивильном, когда вместо подтянутого и налитого силой кадрового военного видит в полированной поверхности стен штатского, каких пруд пруди. Кречет прислушивался к доводам министров, краем глаза поглядывал на экраны, иногда поднимался и нервно мерил шагами кабинет. Егоров хмурился, поглядывал то на часы, то на экран монитора. По первому каналу шла глупейшая игра, часто прерываемая рекламой перхоти, зато на Си-Эн-Эн изображение перуанских пейзажей дрогнуло, прервалось. На экране появилось хорошенькая дикторша. Бровки ее поднялись на середину лобика, а голосок дважды дрогнул, когда быстро начала зачитывать с поданной ей бумажки: - Экстренное сообщение! Только что президент Соединенных Штатов сделал сенсационное заявление. Группа технических советников, что высадилась в районе озера Байкал, будет эвакуирована сегодня же. За ними уже высланы вертолеты. Правительство Соединенных Штатов обратилось к правительству России за разрешением беспрепятственного вывоза с территории России этих советников. Пока неизвестно, чем это вызвано и почему такая спешка. Есть мнение, что в сенате победила партия, которая настаивает на более медленных темпах экспансии свободы и общечеловеческих ценностей, ибо эти незыблемые права должны приходить к уже подготовленным людям... Кто-то вздохнул громко и облегченно, Яузов от избытка чувств ругнулся. Кречет растянул губы в хмурой усмешке. Это было неожиданно, как если бы из грозовой тучи внезапно проглянуло умытое ливнем солнышко. Экран вспыхнул и погас, только светлая точка некоторое время медленно угасала в центре. Яузов сказал наставительно: - Они любое поражение подают как свою победу. Нашему бы министру культуры такой язык... Коломиец вспыхнул, благородное лицо пошло некрасивыми пятнами: - Врать нехорошо! Все равно правду узнают... Яузов фыркнул: - Как? Признаемся, что шантажировали их бомбой? Не смешите. Наши демократы нас же закидают тухлыми помидорами. Кречет прошелся по кабинету задумчивый и хмурый. В кабинет без стука вошел Забайкалов, усталый, с мешками под глазами, но со сдержанной улыбкой на морде старой мудрой жабы. Кречет развернулся к нему всем корпусом. Забайкалов швырнул на стол папку. Выдвинулись бумаги с грифами высшей секретности. - Проект утрясли окончательно, - сообщил он. - Долго мусолили. Я им все намекал, что технические советники на Байкале долго не удержатся, но мне не верили. Я сейчас, когда по Си-Эн-ЭН шарахнули такое... гм... эти прожженные волки что-то учуяли. Чтоб Империя да вдруг отступила?.. Это не Гаити, откуда взять нечего. Словом, вот все подписи, чернила еще не высохли. Коломиец спросил непонимающе: - Что, уже договор? - Проект договора, - поправился Забайкалов. - Из СНГ окончательно вышла Украина, зато присоединяются Иран, Ирак, Ливия, Югославия... А еще ряд стран изучают проект, прикидывают, колеблются. В тесном кузове кроме него находились мужчина и женщина, он явно скандинавского типа, таким он представлял викингов, а женщина миниатюрная и рыжеволосая, на лице россыпь веснушек. Чем-то они похожи, Дмитрий все пытался понять, что же за странное чувство они у него вызывают, почему кажутся похожими настолько разные по внешности люди. Он сам не помнил, почему у него вырвалось: - Моссад?.. Отряд "кидон"? Мужчина и женщина переглянулись, и только теперь Дмитрий сообразил, где он видел этого человека. Хоть мельком, в полутьме, но эти холодные голубые с льдинками глаза встретишь не часто. Мужчина ответил: - Сам понимаешь, ответа не будет. Но, хотя я не эмпат, вижу по твоему честному лицу все, что о нас думаешь. Но какие бы у нас не были счеты... лучше оставить в прошлом. Теперь другой мир. В том, старом, где мы грызлись, еще не было Империи. А девушка сказала негромко, но с ненавистью: - И стена Тьмы еще не подступила так близко. Дмитрий пробормотал, чувствуя как под ним рушится земля: - Черт... никогда бы не подумал, что буду вытаскивать из тюрьмы жида! - Тебе сколько лет? - спросил мужчина покровительственно. Дмитрий понял, отмахнулся: - Неважно. Но все-таки... Империя - это ж ваша... ну, дойная корова! - Пусть ею и остается, - ответил мужчина жестко. - Но когда эта дойное, но бодливое животное придет в наши земли, Израиль не устоит. У нас тоже немало таких, кто с охотой отречется от строгих законов, кто уже ест свинину и трахается с животными. Им уже удалось отстранить Хайме Миллера, а он был вице-премьером! Жизнь имперцев - это наркота, которую стоит пару раз попробовать... Увы, мы... тоже не железные. Если Тьме отдать Байкал, завтра сама возьмет Сибирь, а послезавтра придет и к нам. Лучше остановить ее там, в России. Девушка положила ладонь на лоб Дмитрию. Спасительно прохладная, она вбирала в себя жар. Кончиками пальцев попыталась надвинуть ему веки на глазные яблоки, но Дмитрий покачал головой. - Спи, - сказала она тихо. - Ты очень слаб. - Ни хрена, - ответил Дмитрий, он чувствовал, его тело живет не только благодаря уколам: на победителях даже тяжкие раны заживают быстрее царапин на побежденных. - А чемоданчик к рукам приберете? С евреями надо уши на макушке. Девушка улыбнулась, а в глазах мужчины уловил сдержанное одобрение. - Это твой рюкзак, - сказал он, называя бомбу юсовским термином. - Мы не Империя, на чужое рот не разеваем. А ты и сам распорядишься. - Да уж как-нибудь, - пробормотал Дмитрий с огромным облегчением. Могли ж отнять бомбу... Что за евреи пошли. - Но раз уж вы такие лаптеватые.. то могу на вас рассчитывать и как-нибудь при случае? Мужчина скупо улыбнулся: - При случае - можно. Их глаза встретились. Оба понимали, что этих случаев будет немало.