с везем для кагана богатый товар... Понятно? Из боевых ратников по воле фараона превратились в товарищей. Противно, но куда денешься? Мрак впервые поднял голову, взглянул Баджеду в лицо. Тот зло сжал губы, отвернулся. На ночлег устроились рано. Таргитай заснул едва ли не раньше, чем щека коснулась земли. На этот раз даже снов не видел, спал так, хоть дрова на нем коли... Впрочем, он всегда спал так. Утром попытался перевернуться на бок, подгрести к груди колени, но что-то мешало. Кое-как перекатился на бок, полагая, что барахтается в кошмаре, когда руки и ноги не слушаются, а враг настигает... Справа с проклятиями катался по траве Мрак. Олег лежал в трех шагах туго связанный, с тоской смотрел на Мрака. Тот извивался, скреб землю связанными руками. -- За что нас? -- спросил Таргитай непонимающе. Мрак прорычал: -- За красивые глаза! С дурной рожи -- и нос долой... Лося бьют в осень, а таких дураков, как мы,-- всегда. Олег потужился, пробуя свои веревки, сказал с надеждой: -- Дождемся Баджеда. Вдруг что-то не так понял? -- Это мы не тем местом поняли! Послышались шаги. Через утренний туман шел человек. Сперва Таргитай видел только ноги, а когда тот приблизился, узнал хищное лицо Баджеда. Он весело скалил зубы. -- Проснулись? Теперь вам не надо мучиться ездой на верблюдах. Вас повезут на телегах. Не на сене, а на ящиках с нашими магическими штуками, но везде свои неудобства. Мрак выругался. Олег сказал обвиняюще: -- Ты посол! Послы не вмешиваются в другие дела, я читал в старых книгах! Баджед обошел их вокруг, пинком перевернул Таргитая на спину. Олегу ответил, не поворачиваясь: -- Даже так? Но если я к дарам от фараона добавлю подарок от себя? -- От тебя подарок не положено,-- возразил Олег.-- Если сделаешь от себя, поставишь себя вровень с фараоном. Простит ли такую дерзость? Улыбка погасла на смуглом лице. Баджед в задумчивости пожевал ус, сказал хмуро: -- Я воин. Добыча сама лезет в руки! -- Ты посол! -- Только сегодня. А воин -- всегда. -- Разве мы враги фараону? -- Фараону -- нет... но как насчет киммеров? Каган будет доволен, увидев пленных врагов. Олег спросил напряженным голосом: -- Почему ты думаешь, что мы -- враги киммеров? Баджед показал в широкой улыбке белые как мел, ровные зубы: -- В этой стране остались либо рабы, либо трупы. Вы живы и... свободны. Почему? Он медленно переводил взгляд с одного на другого. Мрак сказал медленно, глядя Баджеду прямо в глаза: -- Ты посол, но дал победить в себе воину. Ты сделал смертельную ошибку. Баджед повернулся, прислушался к далеким голосам караванщиков. Туман рассеивался, видны были нечеткие двигающиеся фигуры. -- Поговорим в Экзампее. А пока отдыхайте в повозке. Он пошел к верблюдам, остановился, крикнул неврам: -- У меня нет к вам личной вражды! Но живем на земле, верно? Глава 2 Их как бревна побросали в телегу. Дорога была ухабистая, Таргитай сразу покрылся синяками. Мрак терпел, Олег постанывал, но не жаловался. Телегу тащили позади каравана, и невры задыхались от жары и мелкой удушливой пыли. В обеденный привал не развязали, лишь чуть ослабили путы. Мрак терпел молча, его туго стянутые руки посинели, Олег чуть не плакал: -- Звери!.. Мы останемся без рук! Фарад придержал жеребца, оглядел их, бросил угрюмо: -- Без головы зачем руки? -- Хоть свяжите по-другому! Больно же. Фарад окинул их взглядом, сказал с неохотой: -- Из мужчин никто не любит встречать более сильного. Я видел однажды мудрых магов, когда те съехались на свой праздник. Так не мудростью похвалялись, а кто сколько баб имел, перемерялись длиной рук и шириной плеч... А вы для нас, воинов, оскорбление. Он пришпорил коня, умчался. Мрак тихонько прорычал: -- Утро вечера мудренее, но и ночка хороша. -- Мрак,-- сказал быстро Таргитай,-- ты исчерпал свои удачи на всю жизнь вперед! Не надо. -- Бог не выдаст, Баджед не съест. На ночь им ослабили путы, зато привязали спинами к колесам телеги. Мрак и Таргитай оказались на одной стороне, Олег на другой. Фарад проследил, чтобы пленники не смогли перегрызть друг другу ремни, проверил путы и ушел. Костер горел в двух десятках шагов, там смутно колыхались размытые тени, слышались гортанные песни. Из тьмы вынырнул Фарад, швырнул на землю вязанку хвороста. Дико и странно ревели во тьме горбатые звери. Таргитай от усталости закрыл глаза. Вопли и крики постепенно затихали, он не сразу понял, что его трясут, дергают. По руке полоснуло болью, в страхе лапнул себя за пояс, отыскивая секиру, которую отобрали в первую же ночь, понял, что руки свободны. Ремень, стягивающий ноги, лопнул. Огромный волк неслышно попятился в темноту. Таргитай ощупал распухшие кисти, пополз под телегой. На груди Олега увидел толстые лапы, в темноте красным горели глаза, блестели белые зубы. Волк дернул головой, обрывая последнюю веревку, неслышно растворился. Олег сказал слабым голосом: -- Тарх, не дай разбежаться коням. -- А ты? -- Дурень, делай, что говорят!.. А я посмотрю, что за магия в ящиках... Он с трудом перевалился через край повозки, зашуршал среди ящиков и тюков. Таргитай прополз вдоль телеги, прислушался. В темном небе неслышно плыл по мелким тучам блестящий серп луны. Справа тянуло сыростью, слышалось фырканье верблюдов, шумно чесались кони. Таргитай полз долго, часто останавливался. Наконец в слабом свете луны увидел горбатые спины. Чудесные звери спали, лишь челюсти мерно двигались, а еще дальше смутно виднелись силуэты коней, что паслись, несмотря на ночь. Возле затухающего костра спали два стража. Оба завернулись в теплые одеяла, зябко поджимали ноги. Хрустнул сучок. Таргитай замер. Один страж мгновенно приподнялся на локте, в руке блеснул короткий меч. Это был Фарад, хищные глаза напряженно всматривались в темноту. Таргитай вжался в землю. Фарад вздрогнул, передвинулся ближе к темно-вишневым углям, лег, натянув одеяло на ухо. Таргитай начал потихоньку заползать с другой стороны. Другой страж громко храпел, Фарад же лежал тихо. Таргитай нащупал по дороге камень, крепко зажал в ладони. Фарад мгновенно открыл глаза, едва Таргитай сдернул одеяло. Глаз округлился еще больше, а рот начал открываться. Таргитай поспешно обрушил камень, чтобы оглушить, не дать крикнуть... Череп разлетелся, как прогнивший пень. Таргитая затошнило от кровавой каши, что брызнула во все стороны, он поспешно выдернул из руки Фарада оружие. Второй страж очнулся от прикосновения холодного острия к горлу. Таргитай сказал шепотом: -- Не шевелись, я оставлю тебе жизнь! Страж замер, но едва Таргитай протянул руку к веревке, внезапно дал резкую подножку. Таргитай упал как подкошенный, перекатился через голову, вскочил, выставив руки, но на него никто не нападал. Рядом хрипел и царапал ногтями землю страж, из горла торчал клинок, всаженный почти до половины. -- О, великий Род... Отвернувшись, он нащупал рукоять. Лезвие жутко заскрипело о кости и жилы. Когда Таргитай вытащил наконец, срезанная голова скатилась ему под ноги. С трудом сдерживая тошноту, он начал красться к верблюдам и коням. Животные тревожно зафыркали, учуяв кровь. Таргитай перерезал веревки, что держали верблюдов, побежал к коням. Небо уже светлело, Таргитай ясно видел слева ряды повозок, ряд узлов, вьюки. Кони паслись справа от дороги, но, загораживая дорогу к ним, высился золотой шатер Баджеда. Таргитай подкрался на четвереньках, прислушался. Там было тихо, и Таргитай осторожно вошел вовнутрь. Баджед лежал на спине, закинув руки за голову. В шатре было тесно, раскинутые руки уперлись бы в тугие стены. Таргитай приставил окровавленное лезвие к горлу посла, сказал тихо: -- Открой глаза. Не шевелись. Баджед всхрапнул, приоткрыл один глаз, потом широко раскрыл оба. С лезвия ему на горло стекала алая кровь, щеки Баджеда стали пепельного цвета. Он быстро зыркнул глазами по сторонам, но не шевелился. -- Вам не уйти,-- прошептал он.-- Брось оружие. Наши маги достанут вас всюду. -- Эта магия сильнее,-- ответил Таргитай. Чувствуя стыд, что так поступает с безоружным, он чуть нажал на рукоять. Острое лезвие пропороло кожу. В ямочке между ключицами уже натекла лужица чужой крови, теперь ее стало еще больше.-- Баджед, ты вояка опытный, так что предупреждаю по-хорошему! Вот веревка, свяжи себе ноги. А потом перевернешься на спину, я свяжу руки. -- Зачем? -- Я не хочу убивать,-- проговорил Таргитай.-- Оставим тебя и других здесь. На вас наткнутся киммеры, освободят. -- А если дикие звери наткнутся раньше? -- Отгоняйте своей магией. Со стороны обоза внезапно страшно грохнуло. Шатер тряхнуло ударом ветра. Баджед мгновенно извернулся, Таргитай успел увидеть вспыхнувшие торжеством глаза, в паху вспыхнула острая режущая боль, и он вылетел из шатра. Баджед, как огромная кошка, выпрыгнул следом, в его руке уже был его меч. Таргитай поспешно ударил голым кулаком. Баджед качнулся от удара, и Таргитай ударил еще. Баджед рухнул вниз лицом, изо рта и ушей хлынула кровь. Грохнуло снова. Неведомая сила швырнула Таргитая на землю, перекатила, как пучок травы. На спину летели комья земли, клочья горящих тряпок. Что-то тяжелое грохнуло по затылку. Он вскочил в страхе, с воплем отбросил горящий обод колеса -- тот самый, к которому был недавно привязан! В красном зареве пожара рубился Олег. Перед ним хищно блистала полоска металла, приземистый караванщик умело наступал, что-то выкрикивал, плевался, орал... Олег отодвигался, его спасали длинные руки. Мимо Таргитая пронеслись с ревом и топотом горбатые звери. Три караванщика лежали в ряд в одной луже крови. Лица одинаково были перекошены ужасом, у всех троих были вырваны глотки, оттуда еще хлестала кровь. Таргитай заорал: -- Олег, держись!.. Я бегу! Караванщик внезапно бросил меч, скакнул в сторону и со всех ног бросился наутек. Мчался так, что Таргитай даже не подумал броситься вдогонку. Олег тоже лишь проводил взглядом, тяжело дышал, но вдруг убегающий вскинул руки, он рухнул лицом вниз и застыл. В спине торчала стрела. Мрак подбежал к изгоям, опустил лук. На лице оборотня была ярость, рот в крови, глаза горели сумасшествием. -- Мрак,-- проговорил Таргитай с трудом.-- Мрак... Мрак обнял, похлопал по спине. Голос оборотня был странным: -- Снова удалось! Чем дальше от Леса... Верно, волхв? Олег перевел дыхание, качнул головой: -- Нет, с тобой что-то другое... Мрак, надо бежать. Когда я поджег их обоз, то видел, как грохнуло? Чуть не оглох. Огонь видно далеко, да и грохот услышат. -- Твоя магия сильнее,-- согласился Мрак.-- Молодец. Чего-то стоишь как волхв! Не ожидал. -- Я отпустил верблюдов,-- сказал Таргитай,-- но кони на месте... Мрак насторожился, опустил руку на нож. По истоптанной земле полз человек, за ним тянулся кровавый след. Голову поднять не мог, терся лицом о землю. Мрак пинком перевернул его на спину. Баджед смотрел со страхом и ненавистью. Мрак медленно потащил из перевязи секиру. -- Говорил же, что делаешь смертельную ошибку?.. Кто его так? -- Я,-- ответил Таргитай убито. -- Ты? -- удивился Мрак.-- Чем? Бревном? -- Ну что ты, Мрак! Я не такой зверь, как ты. Кулаком! За его спиной Олег хмыкнул, сомневаясь, а Мрак уважительно покачал головой: -- А еще про любовь песни складываешь! Он поднял секиру, Таргитай ухватил за руку: -- Ох, не надо! -- Почто так? Это главный гад. Фараду, например, не по душе было вязать пленных, по роже видел... К слову, на Фарада телега с неба рухнула, что ли? -- Тоже я,-- сказал Таргитай с отчаянием.-- Мрак, я не могу смотреть на мертвых! Хватит убийств. -- Гм, я больше не люблю смотреть на живых врагов... Эх, Тарх -- добрая душа. Олег привел в поводу полдюжины коней. Мрак все еще раскачивал в раздумье секиру над головой Баджеда. Тот был бледный как мертвец, но старался не отводить взгляда. -- Оставь,-- попросил Олег.-- Потом объясню зачем. Садись скорее! -- Ты пошарил по тюкам? -- Пошарил, пошарил! Мрак взлетел на конскую спину, жеребец дико завизжал, сорвался с места, как выпущенная из лука стрела. Олег медленно взобрался на своего коня, что-то приговаривая шепотом. Зачарованный конь стоял сонно, даже не прядал ушами. Таргитай пугливо смотрел подходящего себе, а кони будто нарочно скалили огромные желтые зубы. Лишь один повернул голову, взглянул добрыми карими глазами, и Таргитай стыдливо вскарабкался на коня. Тот тут же пошел мелким шагом, свернул вправо, свернул влево. Сзади крикнул Олег: -- Дурень, не дави коленями! Ты им правишь! Сзади послышался нарастающий топот, грохот копыт. Таргитай осторожно развернул коня, тот переступил через лежащего в темной застывающей крови Баджеда. -- Вам не уйти,-- просипел Баджед.-- Лучше убей... -- Мы уже ушли,-- ответил Таргитай. Мрак подскакал, круто остановил взмыленного жеребца. Тот дрожал, смиренно косился на нового хозяина. Таргитай увидел желтую пену, разодранный удилами рот, подумал, что жеребцу повезло, если отделался целыми ребрами. -- Вперед! -- гаркнул Мрак. Он пустил жеребца грунью, поглядывая на изгоев, затем -- рысью, наконец послал жеребца в галоп. Таргитай вдруг ощутил, как это здорово -- нестись на резвом коне, сидя у него на спине. Возможно, киммеры не только звери, но в чем-то и люди? Если первыми приручили этих зверей, придумали, как сказал Горыня, уздечку, цветную попону, потничек?.. Когда впереди показалась мелкая речушка, кони по молчаливой команде сбежали вниз, долго неслись по воде вдоль берега. Когда наконец выехали на сушу, Мрак спросил нетерпеливо: -- Так зачем было оставлять ему жизнь? Таргитай сразу не нашелся с ответом, проблеял что-то о милосердии, а Олег сказал с достоинством, продуманно: -- Пусть знают все, что посол должен заниматься посольством! Ежели выживет, в чем я сумлеваюсь, то его казнит каган. Ясно? Ведь явится с пустыми руками и обгорелым хвостом. Мрак заржал, конь присел и поджал уши. -- Каган будет последним дурнем, почище Таргитая, если поверит, что такой оборванец -- посол! Грамоты сгорели, заместо каравана остались от хвоста уши... -- Вот-вот. А если каган не казнит -- кто этих степняков знает,-- то свой фараон точно не помилует! Мрак с восхищением покрутил головой: -- Зверь! Какая ловушка для бедолаги... С какими двумя извергами, оказывается, еду! Они нещадно гнали коней, пока те не захрипели, а с удил не полетела по ветру желтая пена. Таргитай смутно удивился, что сильные звери приморились раньше него, простого и несмышленого лесного жителя. Мрак же пустил коней шагом к видимой только ему роще. Их встретило около сотни дубов, где старые поддерживали молодняк, сплотившись, как запорожское братство Конана, переплетясь ветвями и корнями, выдерживая удары ветра, стужу, зной. -- Мир вам, крепкокорые,-- сказал Олег почтительно.-- Мы -- люди Леса, деревья чтим. Особо чтим вас, могучие дубы! -- Здравствуйте,-- сказал Таргитай ласково. -- Будьте здоровы,-- буркнул Мрак. Вогнав коня в тень, он спрыгнул, шлепнул по мокрому от пота крупу, понуждая идти к зарослям сочной травы.-- Хвороста не видать... Тоже мне степняки -- костры норовят разводить к холодку! -- Могли поляне,-- предположил Таргитай. Мрак посмотрел так, будто Таргитай плюнул в котел с кашей. -- Взгляни на выжженную землю! Хоть поляне всего лишь выродившиеся невры, но даже они не станут разводить огня рядом с деревьями! Олег озабоченно пощупал кору ближайшего дуба. Почернела, растрескалась, из обрубков нижних веток все еще капает сок, на верхних уцелевших ветках свернулись от жара листья. -- Костер жгли недавно,-- определил он. -- Скоро за своими хвостами гоняться будут! Коней пустили пастись. Конь Таргитая, признав хозяина самым мягкосердечным, поглядывал укоризненно. Травы мало, приходится щипать листья с веток, поднимаясь на задние ноги, как делают паршивые козы, которых создал не Род, а Чернобог по своему образу и подобию. Олег прочесал весь гай, но принес лишь десяток лесных яблок. Мелкие, твердые как камни, они были к тому же кислые, как улыбки тещ, у которых дочерей сватают бедные зятья. -- Это все,-- сообщил он хмуро.-- Там еще дятел бьется головой о дерево, ошалел уже... -- Дятел наш,-- строго сказал Мрак.-- Короедов жрет. Эх, Олег! А еще волхв, умным хочешь быть. Отдай эти яблоки коням. Он вытряхнул прямо на землю сушеную рыбу, жареное мясо, хлебные лепешки, связки сочных луковиц. Таргитай и Олег непонимающе смотрели на Мрака. -- Олег,-- сказал Мрак,-- разве я не велел пошарить в тюках? -- Я пошарил! Набрал столько, что конь шатается. Всякие магические вещи, чародейские... Мрак пошарил в мешке, запустив руку по плечо, вытащил завернутую в широкие листья лопуха истекающую жиром зажаренную птицу. От нее сразу потек одуряющий аромат. -- Вот настоящая магия! Потягаемся, волхв? Олег не отводил от жареной птицы зачарованного взгляда, голос его был потрясенным: -- Сдаюсь... Это великое чудо! После обеда Таргитай растянулся на земле в тени дуба, раскинул руки. Он чувствовал себя как дед Тарас после подъема на крышу сарая. Мрак тотчас же вскочил -- свежий и бодрый, как переплывший холодный ручей заяц. -- Кончай ночевать! Лодыри, по коням! Таргитай продолжал лежать, а когда Мрак посмотрел на него зверем, сказал невинно: -- Мрак, а у меня не конь, а кобыла... -- Садись на кобылу, а то голову сверну! Кони едва не заплакали, но их нещадно погнали в зной, где воздух плавился от жары, а солнечные стрелы превращали землю в сухую ядовитую пыль. Мрак посматривал по сторонам обеспокоенно, везде видел далекие облачка пыли. Вдоль обочины темнели норки хомяков. Конь Мрака провалился первым, но, к счастью, не на скаку. Мрак из осторожности хотел было пустить коней волчьим шагом: след в след, но посмотрел на измученные лица, махнул рукой. От судьбы не уйдешь, костлявая и в вирые достанет. Измучились к середине дня: Мрак часто приказывал слезать, уводить в Степь и там залегать вместе с конями, пережидая скачущих киммеров. Кони чуяли подземные ходы хомяков, ступали осторожно. Мрак наконец снял лук, и даже кони повеселели, ибо стрельба из лука означала скорый отдых. Таргитай даже не понял, почему вдруг Мрак выстрелил в заросли великанских будяков, но там истошно вскрикнула огромная птица, шумно захлопали крылья. Олег пустил коня вперед, оттерев Таргитая, вломился в толстые стебли, через минуту птица уже оттягивала ему руку. Мрак спрятал улыбку. Голодный волхв явно поднял добычу, не слезая с коня! Прямо степняк. А совсем недавно коня боялся как упыря! На привале Таргитай натаскал сухих стеблей, а Олег развел костер. Пока певец неумело выдергивал перья, Мрак разрезал дрофу на куски, насадил на прутья. -- Дурные кони, что не едят мяса! Травой разве наешься?.. Вот Олег вырос с кота на карачках, а ест как Змей! А сколько бы зелени извел, если бы травой кормить? Олег обиженно опустил свой кусок. Мрак благодушно похлопал по спине: -- Ешь. Здесь ты не волхв, а витязь. -- А как костер разводить, так я волхв! -- Волхв тоже иной раз бывает витязем. Вон даже Тарх матереет помалу, хотя до витязя далече... Мрак говорил сурово, прятал довольный блеск в глазах. Таргитай окреп, возмужал, потерял детскую рыхловатость. Лицо оставалось глуповато доверчивым, но глаза смотрели уже строже, испытующе. Олег тоже окреп, оброс тугим мясом, все же Таргитай изменился разительнее, превратился в статного молодого богатыря, хотя на лице осталось выражение несчастного ребенка, который нуждается в защите. Только я сам не изменился, подумал Мрак. В плечах -- дай бог каждому, силой не обижен. Даже ухитрялся темнеть под солнцем каждое лето, когда на полянах разделывал зверя. С конем освоился лучше всех Олег. На второй день читал книгу даже при скачке. Таргитай на ходу складывал песни -- голос окреп, а песни стали иными. В Лесу были светлыми, беспечными, теперь пропитались болью, горечью, недоумением... Странно, Мрак и Олег слушали их так же жадно. Приучившись читать, не слезая с коня, Олег постоянно бормотал, делал в воздухе странные жесты. Конь сбавлял шаг, иногда останавливался вовсе. Мрак сердился, наконец заорал: -- Эй, могучий волхв! Скоро ли заклинаниями накормишь нас? Или хотя бы заставишь свою клячу двигаться? Олег покраснел, смутился: -- Для заклятий нужны точные слова, их я не знаю. Если скажешь "заклинаю правую руку" или "левую руку", то заклятие не свершится, каким бы ни был могучим волхв. Надо обязательно сказать "десницу" или "шуйцу". А волхвы древности вовсе вместо "десница" говорили "правица"... Понимаешь? Мрак не слушал, осматривался, зато Таргитай радостно откликнулся: -- Для песни тоже нужны только точные слова, иначе -- мертва! Люди ленивы, пользуются упрощенным языком. Вот кожана и даже кожаницу зовут просто летучими мышами! Мрак сплюнул, стукнул коня пятками. Послушаешь свихнутых, сам таким станешь. Олег сказал с тяжелым вздохом: -- Когда-то все знали древний язык! Создали с его помощью Мощь... А новые народы, что пришли на смену древним, только пользуются. Если удается подобрать слова. -- Очень трудно? -- Суди сам. В праязыке не было ни "о", ни "у", ни "ю", ни "е"... -- Врешь поди? Как же говорили? -- А так: брама, брахма, махабхаратра... Язык был проще, заклятия -- сильнее. -- А теперь? -- Язык богаче, заклятия -- мельче. -- Трудно теперь быть волхвом? -- Суди сам,-- повторил Олег.-- Заклятием на простом языке можно было сдвинуть гору, но не оживить сорванный листок. Но листок оживишь на нынешнем языке. -- Но гору не сдвинешь? -- Даже камешка. Мрак часто сворачивал. Когда возвращался, по обоих бокам коня висели перепелки, зайцы. Однажды он углубился далеко вперед, выискивая ужин, изгои болтали о могучих словах и сцепках слов для заклятий. Вдруг Олег на полуслове умолк, глаза стали круглыми, как у совы. Впереди лежала растерзанная туша оленя. Алая кровь растеклась лужей, смешалась с придорожной пылью. Над оленем стоял могучий зверь. Таргитай прищурился: глазам было больно от блеска золотой шерсти. Под тонкой кожей неведомого зверя вздувались бугры мускулов, вдоль спины шли сложенные крылья -- одно чуть распустилось, обнажая длинные жесткие перья. Лапы грифона подобрались, когти распороли тушу. Глаза были крупные как блюдца, но располагались по бокам, как у птицы. Грифон взглянул на изгоев сперва одним глазом, потом другим. Толстый клюв был хищно загнут, он казался выкованным из темного железа. -- Не шевелись,-- шепнул Олег.-- Только не шевелись! Голос его дрожал, как лист на ветру. Таргитай смотрел на грифона, как лягушка смотрит на ужа, не мог оторвать зачарованного взгляда. Грифон привстал, сухо щелкнул клювом. Крылья начали раздвигаться, приподнялись, под золотой шкурой перекатились тугие мышцы. Олег издал слабый писк, побелел. Грифон повернул голову, грозно оглядел изгоев с другой стороны, затем его внимание привлекла кровь под когтями, он грозно щелкнул клювом и начал свирепо долбить череп оленя. Затрещали кости, брызнула кровь. Таргитай потихоньку шелохнул коленом, пытаясь пустить коня вперед, грифон мгновенно выпрямился на четырех могучих лапах, крылья развернулись, застыл, бешено глядя на изгоев налитыми кровью глазами. -- Замри,-- прошептал Олег.-- Мы покойники... Таргитай застыл, рядом смутно белело лицо волхва. Кони тревожно фыркали, чуя свежую кровь. Сзади послышался стук копыт. Громкий голос сказал строго: -- Езжайте прямо! На него не смотрите. Не отворачивайтесь, но и не пяльтесь. Простучали копыта, мимо рысью прошел угрюмый и черный, как грех, черный жеребец Мрака. Оборотень глядел прямо перед собой. Грифон снова встал, распустил крылья, острые когти с треском вспарывали бок оленя. Не спуская огненного взора с Мрака, он щелкнул клювом -- треск был такой, словно лопнула скала. Они проехали в трех шагах от грифона. Тот опустился на тушу, рвал мясо, брызгая кровью. -- Не лучше ли объехать? -- прошептал Олег.-- Я какой угодно крюк дам. Таргитай прошептал высохшими губами: -- Если попятимся, кинется... Авось не пропадем! Он ухватил коня Олега за узду, послал своего вперед. Впереди удалялась прямая спина Мрака. Таргитай держал ее взглядом, хотя чувствовал, как в его спину вонзаются железные когти грифона, а клюв с одного удара раскалывает голову! Когда отъехали, Мрак придержал коня. -- Старики говорят, раньше их было, как свиней в Лесу. Но от свиней хоть польза, а у этих мясо не угрызешь, шкура пористая, а жилы слишком толстые... Хоть и трудно с ними совладать, но все-таки перебили, чтобы наших кабанов, оленей и туров не жрякали... -- Как же выбили? -- ахнул Таргитай. -- Отравленными стрелами,-- буркнул Мрак.-- Все одно не ели. Верно делали, волхв? Олег вытащил из мешка книгу, ответил уклончиво: -- Раньше вообще много диковинного зверья было! Огромные беры жили не в берлогах, а в пещерах, у рысей клыки росли с локоть в длину... Олени носились по Лесу впятеро крупнее нынешних! Еще, грят, жили агромадные звери с двумя хвостами: один спереди, другой сзади. Так что, если наши правнуки не увидят грифонов, то я не удивлюсь. К тому же они все еще насмерть бьются с аримаспами, а те вояки лютые! -- Аримаспы...-- протянул Таргитай.-- Красивое название. Вроде киммеров они? -- "Вроде киммеров",-- передразнил Олег.-- Дурень, это древнейший народ героев. Отделились от ариев, но имя сохранили, хотя и переврали. Говорят, они огромного роста, с одним глазом посередь лба... Другие зовут их кривичами, ибо щурят один глаз, когда стреляют из лука. Говорят, они самые меткие стрелки на свете! А глупые дорийцы решили, что у них вовсе один глаз, зовут их одноглазыми циклопами. Как они сами себя кличут, прочесть не сумел... -- Чему тебя учили,-- пробормотал Таргитай в отместку,-- но мне грифов не жалко. Небо для певчих птичек, а не для верблюдов с крыльями. Мрак оглянулся, грохочуще засмеялся: -- В небе лучше всего дикие гуси. Жирные, толстые, ленивые. Гриф -- дурак, режет больше, чем жрет. Гусей бьет в стае до последнего, лебеди вообще боятся летать стаями. Летуны из них хреновые, как из вас охотники. Их храбрая ворона бьет, не только грифы. Он вдруг молниеносно выстрелил, почти не целясь. Таргитай даже не успел углядеть, когда в руках Мрака появился лук. Олег наклонился, на скаку подхватил пронзенного зайца. Мрак одобрительно свистнул, погнал коня в заросли, высматривая новую добычу. Олег проводил взглядом его широкую прямую спину. -- Тарх, а ты зря так на грифов... -- Почему? Страшилы. Когти какие! Олег долго ехал молча. Нещадное солнце жгло все так же неистово, ветер был сух, а Степь тянулась без конца, но вдруг Таргитай ощутил, что солнце вовсе не злое, воздух вполне степной, а бесконечность уже не пугает. Если присмотреться, в этом диком мире есть своя странная красота! -- Страшилы,-- сказал наконец Олег.-- Но красивые страшилы. Эх ты, певец! Красоту надо видеть. Правда, верблюды -- звери куда диковиннее, но верблюдов уже приучили носить поклажу, а вот грифонов... -- Волхв, ты перегрелся! -- Вон Степан говорил, что поляне приучили псов стеречь скот, гонять хорей, лис, даже волков... Скажи такое Боромиру -- в глаза плюнет. А в соседних селах, если верить Степану, мужики приучили соколов бить для них уток, гусей... -- Врут,-- сказал Таргитай убежденно. -- Наверное,-- согласился Олег.-- Но ежели бы взаправду! Грифонов было много-много и в нашем Лесу, пока не появились невры. Все-таки мне их жаль. Пока бьют ничейного лесного зверя -- еще ничего, но когда начнут нападать на домашний скот? Тут ополчатся и поляне, и киммеры, и все-все... Таргитай задумался, не сразу сообразил, что уже давно слышит какой-то шум, стук. Вяло поднял голову, всмотрелся затуманенным мечтаниями взором. Прямо на них с Олегом неслось десятка три всадников! Передние уже выставили копья, над головами взлетали петли арканов. Блестели острия мечей, кони неслись во весь опор, пена летела с удил, копыта грозно гремели. -- Назад! -- донесся далекий крик Мрака.-- Назад, дурачье! Таргитай начал поспешно разворачивать своего коня, в страхе забыв, как это делается. Олег тоже разворачивал, кони стукнулись, зло заржали, конь Олега куснул соседа за ухо, тот завизжал как поросенок и вцепился зубами в шею, ударил передними копытами. Оба поднялись на дыбы, застучали в злой драке копытами. Таргитай уже видел оскаленные в злом смехе лица степняков. Олег, раздирая удилами рот своему коню, оттянул назад, кое-как повернул. Таргитай ударил своего каблуками в бока. В тот же миг над головами просвистели стрелы. Тяжелое ударилось в сложенную вдвое попону, полоснуло Таргитаю резкой болью ногу. Кони разогнались, дорога замелькала так быстро, что Таргитай прижался к шее коня и в страхе закрыл глаза. Над головой свистнуло еще, затем грохот копыт за спиной начал удаляться. Таргитай держался обеими руками за горячую шею, чувствуя под щекой гладкую кожу. Бедро жгло, он осторожно пощупал, наткнулся на липкое, мокрое. В толстом валике из попоны и потничка торчало короткое копье, острие зацепило ногу и, скорее всего, достало коня. Олег мчался, тоже прижавшись к шее коня. Степняки орали, отчаянно погоняли своих низкорослых лошадок, но те постепенно отставали от горячих скакунов Баджеда. Таргитай рискнул отнять руку, ухватился за древко копья. Выдернул, из бедра текла кровь, смешиваясь с конской. Если Мрак прав, то с конем теперь побратимы... -- Олег! -- закричал он. Сзади начал нарастать топот, но краем глаза Таргитай видел, что Олег уже мчится сбоку, постоянно обходя его в бешеной скачке. Стиснув зубы, Таргитай погонял коня, но топот настигал, гремел за спиной. В отчаянии Таргитай вытащил секиру, ухватился за край древка, приготовился ударить вслепую, ориентируясь по стуку копыт. -- Добро,-- услышал он сзади знакомый хриплый голос.-- Чему-то научился! Мрак держал в правой руке нож, колол коня в шею. Глаза жеребца были вытаращены, из пасти летела пена. -- К берегу! -- велел Мрак.-- Попробуем укрыться. Он на скаку выдернул из колчана стрелу. Таргитай тоже придержал коня, спросил виновато: -- А где... берег? -- Правее, дурень! Там река, обрыв. Таргитай пустил коня за Олегом, после короткой скачки начал улавливать влажное дыхание. Показался пологий берег. Взмыленные кони вихрем пронеслись по вытоптанной дороге. Киммеры были далеко, но уже не отставали. Коротконогие лошаденки неслись так же споро, но морды были сухими и видно было, что так могут бежать весь день. А тонконогий конь под Таргитаем уже хрипел, пена падала клочьями. Мрак мчался всего в двух десятках шагов впереди степняков. В его руках часто мелькал лук, а среди настигающего отряда уже три коня мчались без седоков. -- Гоните во-о-он до той горы! Берег поднимался круто -- глинистый, осыпающийся. Из нор выпархивали ласточки, стрижи. Дальше норы потянулись шире, разрытые барсуками, зверьем. Кони неслись во всю мочь, и незаметно стена из глины перешла в каменную, из щелей тянулись березки, осинки, вербы. Таргитай углядел вдали три огромные норы, одна другой шире. В первой могли жить беры, в другой... очень большие беры, но какой зверь в третьей? -- В третью! -- донесся далекий хриплый крик. Мимо Таргитая пронесся залитый кровью конь Мрака. Сам Мрак тоже был в крови, страшен. Достигнув россыпи камней, конь захрипел и упал. Мрак с размаху слетел через голову, перекувыркнулся и, сильно хромая, побежал вверх. Таргитая больно ударило в спину, он качнулся и упал с коня. Рядом простучали копыта, мелькнула летящая фигура Олега. Он тяжело ударился о камни, вскочил, его рука с неожиданной силой ухватила Таргитая за шиворот: -- Вставай! Таргитай послушно побежал на четвереньках вслед за волхвом. Еще раз звякнуло, в лицо брызнули искры. Копье заплясало на камнях, Олег вскарабкался наверх, исчез в черном зеве пещеры. -- Быстрее, сонная муха! -- гаркнул Мрак. Таргитай пробежал на всех четырех еще несколько шагов, сильная рука грубо ухватила за волосы, он очутился на каменном полу у входа в пещеру. Олег лежал, дыша часто, со всхлипами. -- Дальше,-- велел Мрак.-- Степняки сейчас будут здесь. Он настороженно пошел вперед, скрылся. От реки слышались крики, ржание коней. Таргитай неуверенно поднялся, шагнул за Мраком. Олег простонал с пола: -- Дай отдышаться... Сперва изловят наших коней, у них таких нет... Потом принесут факелы, если вообще решатся идти за нами! -- А вдруг они не такие умные? Олег сразу поднялся и, держась за стенку, побрел по расщелине в глубину. Камень под ногами был вытерт, словно по нему прошли тысячи ног. Таргитай тащился сзади, больше присматриваясь к темно-красному камню с причудливыми жилками, похожими на веточки или корни окаменевшего дерева. Они вдвигались в полумрак. Таргитай ударился лбом, оступился, едва не вывернув ногу. Широкая расщелина шла в полную темноту, откуда доносился мощный запах давно не мытого тела. Внезапно на плечо Таргитая упала огромная ладонь. Таргитай взвизгнул поросячьим голосом, а невидимый в темноте Мрак пророкотал над ухом: -- Там зверюга... Стой у стены, не шебуршись. Голос его был напряженным, пальцы впились в плечо Таргитая, как железные когти грифона. Сзади прошептал измученный Олег: -- О, боги! Сзади степняки, впереди зверь, а рядом Мрак... Тьфу! Рука исчезла с плеча Таргитая. Он скорее догадался, чем услышал, что оборотень пошел в глубь пещеры. Запах шел мощный, будто там расположилось целое стадо скота. Таргитай потянул носом, по спине прополз холодок. Впереди было не стадо, а один огромный зверь! Глава 3 Сзади донесся лязг железа. Таргитай оглянулся, успел заметить красный свет факела, его заслонил силуэт волхва. Олег присел, и Таргитай увидел в слабом свете коротконогого киммера -- тот вытянул перед собой обнаженный меч, тыкал в стены, словно искал потайной ход. Факел держал над головой, за ним двигались люди. Олег сказал сдавленно: -- Они с факелами. Надо уходить. -- Но Мрак велел... Олег оттолкнул, прошел мимо. Таргитай в страхе кинулся следом. Сильная рука из темноты на этот раз ухватила за горло. Таргитай беззвучно открывал и закрывал рот, а лютый голос прошипел в самое ухо: -- Нишкни! Вас, дурней, не сеют и не жнут, так откуда беретесь снова и снова? -- Мрак, за нами погоня! -- прошептал Таргитай, когда Мрак отпустил горло. -- Вижу. Впереди кривоножка с факелом, за ним пять недомерков. Нет, уже семеро. Я бы их сам как комаров, но на выходе ждут остальные. -- Ты их видишь? -- Зачем видеть, когда нос на морде?.. Они говорят о себе, что родились в сорочках, да только с того момента ни разу их не стирали. Как и та зверюга, что спит впереди. Чуять надо, дурень! Держись за пояс! Олег, хватайся за дурня! Он мощно повлек их вперед. Под ногами захрустело, Мрак сказал вполголоса, чтобы не обращали внимания -- всего лишь черепа и кости тех, кто побывал здесь раньше. Ноги Таргитая внезапно ослабели, а Мрак объяснял тем временем, что пройти у зверя придется в двух шагах от головы. -- А если возле ног? -- послышался жалкий голос Олега. Таргитай ощутил горячую благодарность к волхву, тот трусил сильнее. -- Ногами уперся в стену. Не пролезешь. А между головой и стеной есть узкий проход. -- А спит... крепко? -- Узнаем. Пояс в руке Таргитая трясся. Олега ли била дрожь, свои ли пальцы дергались -- Таргитай не соображал, наконец услышал цокот своих зубов. -- Тихо,-- разъяренно прошептал Мрак.-- Мы уже рядом! Не наступите ему на уши. -- А какой он? -- Обыкновенный див. Только пещерный. Таргитай застыл на месте. Дивами пугали с детства, чтобы не разорял птичьи гнезда: див живет на деревьях, чаще всего -- на могучем дубе, а зверье глушит свистом на версту окрест... Но каков же этот: могучий дуб не держит, перебрался в пещеру! Мрак больно пнул в спину, прошипел: -- В другой раз рассмотришь! Ишь, любопытный... Таргитай заставил онемевшие ноги двигаться: сзади нарастал гомон гортанных голосов. К запаху пота примешался аромат горящей смолы. Вдруг рядом с Таргитаем тяжело вздохнуло, ударило зловонием. Застоявшийся воздух качнулся, Таргитай скорее ощутил, чем увидел, как через пещеру упало нечто, с грохотом ударилось о каменный пол. -- Быстрее,-- торопил Мрак напряженно.-- Лапы разбросал, скотина! Не переступишь... Просыпается. Таргитай наткнулся грудью на странное теплое бревно с торчащими жесткими волосами. Замер в ужасе. Сзади Мрак дал сильнейшего пинка, Таргитая перебросило на другую сторону. Сзади прогремел раздраженный рев. Мрак вдвинул обоих в нишу, сзади загрохотали камни. На краю пещеры возник слабый свет факела, киммеры вбежали с разбега. Красный свет заплясал искрами на голых лезвиях. Снова раздался страшный рык, Таргитай рассмотрел огромную тушу, та поднималась с пола. Запах нечистот стал мощнее. Раздались крики ужаса, рык прогремел громче. Эхо в страхе забилось в тесной пещере, Таргитай обеими руками зажал уши. Вдруг Мрак толчком выбросил изгоев из ниши. Таргитай ушибся, послушно вскочил и побежал, куда гнал их Мрак. Олег внезапно остановился. -- Мрак! Мы бежим не от дива, а идем за ним! -- Быстрее, хомяки,-- процедил Мрак с ненавистью. Впереди заблестел свет. Мрак оттолкнул изгоев, добежал до выхода первым, высунул голову. -- Кажись, успеваем... Быстрее, червяки! Вдоль берега стоял рев, дикое ржанье, вопли. Огромный див -- Таргитай принял его сперва за ожившую скалу -- гнался за степняками, топтал с конями вместе. За ним оставались расплющенные тела в лужах крови. Див бежал тяжело, но был так огромен, что каждый шаг покрывал десяток скачков коня. Он топтал, хватал в огромные ладони всадников вместе с конями. Лишь трое успели разогнать коней, но див погнался за ними. Земля тяжело дрожала. Мрак толкнул Таргитая в спину. -- Бегом из пещеры! Он выскользнул за ними, обогнал, показывая дорогу. Они прокрались между высоких камней. Мрак бежал как ящерица, скрываясь за валунами, но быстро и бесшумно. Див наконец остановился, взревел вслед уносящимся в панике всадникам. Яркое солнце блестело на покатой голове и плечах, где волосы были вытерты, волосатые руки падали ниже коленей. Весь он был широк, кривоног, от затылка до спины свисал рыжий гребень свалявшихся волос. Кривые ноги были в сизых шрамах, подошвы казались черными, следы за ним оставались глубокие, словно вбитые в землю. Когда див повернул обратно, Таргитай задрожал: боги только начали превращать дива в человека, но не сумели или передумали. Из косматой шерсти горят багровые глаза, нос звериный, с вывернутыми ноздрями. Нижняя челюсть выдается, рот широк, а когда див зарычал, блеснули чудовищные клыки. -- Тихо,-- шепнул Мрак.-- Может учуять червяка под землей, а не только двух со мной рядом. Чует рост травы... если хочет. Див медленно побрел обратно в пещеру. Шерсть на затылке опустилась, он стал еще приплюснутее. Таргитай тихонько вздохнул, див тут же заворчал, шерсть встала дыбом. Маленькие горящие глаза пробежали по склону. На миг взгляды дива и Таргитая встретились, затем див устало уронил голову. Красные глаза потускнели, он шумно вз