в темную трещину. В спину страшно ударило. Он влетел вслед, сбил с ног. Сквозь грохот в ушах ощутил маленькие сильные руки. Грудь разрывалась от дыма и едкого запаха, глаза жгло. Он закашлялся, едва не выплюнул легкие. Лиска кашляла еще отчаяннее, но упорно оттаскивала от входа, где скреблась чешуйчатая лапа с бревно, пыталась протиснуться. Когти величиной с ножи скребли края камня. Глава 14 Олег не сразу понял, что это не камень -- они проскользнули в трещину коры, а Змей старается выковырнуть их, как дятел муравьев. Лиска что-то кричала в ухо. Олег слышал тонкий жалобный голосок. В голове гудело, перед глазами прыгали красные искры. Лиска снова попыталась его поднять. Изогнутый как киммерийский меч коготь зацепил за подошву, но Лиска ухватилась за Олега, подошва затрещала, коготь исчез с подошвой. Когда снова появился в щели, Олег пытался отползти, охнул от режущей боли в спине. Лиска подхватила его сзади, отволокла к стене. Сверху зашуршало. На Олега упало тяжелое, пахнущее волком. Олег сказал, не раскрывая слезящихся глаз -- все равно ничего не видно: -- Мрак, днем Змеи нас достанут! Вожак не влезет, так детеныша запустят... -- Уже рассветает, -- послышался торопливый голос Таргитая. -- Змеев мы перебудили на сто верст. Это все ты со своей Лиской!.. Быстро наверх. -- Не могу. У меня спина перебита. Змей влупил вдогонку. Догнать не мог, так влупил. А где Мрак? -- Ты палец прищемишь -- крик за Авзацкими горами слышно. Если мы уцелели, то Мрак вовсе не левой ногой сморкается. Лиска подставила Олегу плечо с другой стороны, и он, преодолевая острую боль, со стонами начал карабкаться вверх. Дерево слабо светилось, глаза еще не отошли от багрового пламени огнедышащих жаб-переростков, как их обозвал неустрашимый Мрак, ноги скользили и срывались. Таргитай поддерживал, тянул за шиворот. -- Может, тебе проще перекинуться волосатой птахой? -- предложил он, намучавшись. -- Мы с Лиской лучше понесем твои штаны. Все равно несем, только еще и тебя в них! Олег ощутил, как от обиды наворачиваются слезы, глаза защипало сильнее. Лиска сочувствующе вздыхала, но молчала. -- Как я буду махать крыльями, если душа едва в теле? -- А-а, -- понял Таргитай, -- а я думал, тебе нас жалко. Штаны у тебя почему-то тяжелые. Ты ничего туда не наложил? В темноте послышался задыхающийся голос Лиски: -- Тарх, пожалеешь! Олег научится и людей носить в когтях. Мог бы и тебя... -- Пусть сперва научится свои яйца носить, -- послышался разочарованный голос дудошника. -- Олег яйца не несет, -- начала она негодующе и осеклась. В темноте карабкались наверх, оступались, но удавалось не сорваться -- подъем шел по наклонной. Потом Таргитай круто свернул, двинулись вверх уже в противоположную сторону. Олег медленно приходил в себя, шум в голове утих. Он пощупал стены. Даже не древесина, до той еще версту, если не больше, а всего лишь кора! Подымаются по трещине, сворачивая то вправо, то влево, но все-таки ползут наверх! Взбирались целую вечность, прежде чем Олег увидел смутные силуэты Таргитая и Лиски. За спиной Таргитая горбился гигантский мешок, впервые дудошник нес такой груз. Лиска карабкалась то сбоку, то отставала. Олег постоянно слышал ее тяжелое дыхание, в горле у нее хрипело. Дочь Песков привыкла нестись на горячем коне, глотая просторы, ровную как стол Степь, а приходилось лезть на Дерево. Хорошо еще, что в ее племени нет запрета лазить по деревьям! Видимо, там просто не знали деревьев! -- Где же Мрак? -- спросил Олег снова. -- Мрак в огне не горит, -- ответил Таргитай, но голос звучал уже не так уверенно. -- В воде не тонет. А что такое Прадуб? Всего лишь дерево. -- А что такое Змеи? -- ответил Олег ему в тон. -- Всего лишь жабы-переростки. Правда, мы -- комары для жабьего корма. -- Сам ты жабий. Далеко сзади донеслось хриплое: -- Я... больше... не могу... Лиска без сил распласталась на выступе. Глаз не было видно, рыжие волосы закрывали ее лицо. Олег поспешно снял с ее плеча мешок, пытался взять и меч, но Лиска слабо воспротивилась. Таргитай оглянулся: -- Привал? Вот здорово. У тебя что-нибудь поесть осталось? -- Как ты можешь все есть и есть? -- слабо возразил Олег. -- Как? -- повторил Таргитай с недоумением. -- Хорошо могу есть, как говорят гиксосы. Все одно надо ждать Мрака! Без него Жезл не добыть. Да мне на сто Жезлов наплевать, если для этого надо повредить Мраку. Лиска дышала хрипло, грудь ходила ходуном. Олег спросил зло: -- А как же со счастьем для всех людей на свете? Таргитай подумал, сказал упрямо: -- Даже для счастья всех людей. Рассвет высветил изможденные зеленые лица. Олег повторил мучавший его самого вопрос: -- Но Мрак один, а людей на свете много. Разве для спасения всех не достойно ли обречь одного? -- Нет, -- ответил Таргитай не задумываясь. -- А ты? Олег в затруднении пожал плечами: -- Я не круглый дурак, ответить так быстро не могу. Небо вспыхнуло, стало ярко-зеленым. Внизу еще была чернота, но зеленый свет быстро сползал по темной стене. Проступили глубокие трещины, разломы, овраги. Кое-где из этих щелей торчали верхушки простых деревьев: ветром нанесло земли, он же забросил семена, если не птицы, деревья выросли, не подозревая, что растут на праотце всех деревьев. Таргитай вытащил из мешка ломти жареного мяса. Олег не верил, что певец сможет есть, но Таргитай уплетал за обе щеки, Лиска негодующе отвернулась. Олег протянул руку, внезапно послышались шаги. Через гребень в дюжине шагов перемахнула человеческая фигура в волчьей шкуре. -- Мрак! -- закричал Олег. -- Мы здесь. Мрак легко перепрыгнул к ним, гаркнул: -- Что вы здесь, видно не только мне. Люди Агимаса тоже видят! -- Агимас? -- пролепетал Олег. Лицо стало белым. -- А как же... Змей? -- Он сам из змеиной породы, -- буркнул Мрак. -- Как-то договорились. Я видел, их не тронули. Уже карабкаются, а вы тут сидите, как вороны на дохлой корове! Олег со стоном поднялся. Таргитай задержал кусок мяса у рта. -- Опять? -- Не опять, а снова! До капища рукой подать, а вы хлебалами щелкаете. -- Мы тебя ждали. Длинные руки у того, кто дотянется до капища. Лиска скоро выдохлась, взмокла, двигалась за неврами красная, распаренная, злая. Олег снял с ее плеча перевязь с мечом и колчан со стрелами, она сверкнула глазами, но противиться уже не стала -- волхв даже не запыхался, а нес два тюка и палицу. Вообще все трое невров бежали вверх как муравьи, привыкли в своем диком Лесу носиться через буреломы! Еще больше страдала, что взмокла как толстуха. Массивные мужчины еще и перебрасываются непонятными репликами, сбивают и не собьют себе дыхание! Когда навстречу выскочили малорослые люди с бледными лицами, никогда не видавшими солнца, Лиска ахнуть не успела, а трое лесных уже смяли на бегу, втоптали, вбили в твердую как камень кору по уши и понеслись дальше. Ей показалось, что даже оружия не вынимали, хотя стража загородила путь копьями и топорами. Вторая стража попалась через версту, так казалось Лиске. Их смяли почти с той же легкостью, только Таргитай задержался -- на него навалились трое. Олег повернулся помочь, но Таргитай уже выдрался как медведь из своры собак, расшвырял, стараясь, чтобы не перелетели через гребень. -- Уже скоро, -- подбодрил Мрак с угрюмым удовлетворением. -- Волочите клешни шибче, улитки! Лиска всхлипнула: мчится почти по отвесной стене как белка! Только эти трое бегут так, что она казалась себе застывшей -- как мошка в прозрачном камне. Таргитай вертел головой, в чистых глазах стояло невинное удивление. Олег тревожно посматривал на Лиску, протягивал руку, под ноги не смотрел, будто бежал по ровной как стол Степи. Она раздиралась между желанием ухватиться за руку Олега и страхом, что примут как слабость женщины, а этим она опозорит себя в глазах Мрака. Мрак несся словно разъяренный лось, секира казалась вросшей в ладонь. За спиной, ничуть не оттягивая плечи, горбился огромный тюк с мешком и оружием. Когда пелена едкого пота застлала ей глаза, услышала удовлетворенный рев Мрака, затем вскрик Таргитая: -- Опять? -- Снова, -- поправил Олег, он теперь очень следил за точностью слов. Она смахнула горстью пот, глаза защипало еще сильнее. Сквозь едкую завесу увидела, как из-за гребня вышли и остановились рослые воины в шлемах и панцирях. Ноги защищали широкие поножи, а на левой руке у каждого висел легкий круглый щит, укрывая левую сторону груди. В руках остро блестели боевые топоры. -- Уже рядом! -- выкрикнул Мрак свирепо. -- Последний бой! Я чую запах. Лиска тоже уловила странно знакомый запах горелого мяса. Лицо Олега посерело. Лиска поняла: в капище служителей культа Дерева приносят в жертву человека! -- Последний? -- послышался стонущий голос Таргитая. -- До верхушки еще сотни верст! Те могли вскарабкаться как дурные вороны на самую маковку. -- Волхвы? -- переспросил Мрак с невыразимым презрением. -- Чтобы эти жирные бабы подняли свои задницы выше курятника? Лиска вспыхнула, но едкий пот попал в рот, ожег уголки разорванного рта. Ответить не смогла, зато взглядом прожгла оборотня насквозь, размазала по Дереву, по всем веткам и корням. Воины не двигались, ждали. В их молчании была зловещая уверенность. Они показались Лиске гигантами, а было их не меньше двух дюжин. В середине ряда стоял рослый воин со шрамами на лице, поперек себя шире. Грудь закрывали широкие металлические пластины размером с тарелки. Из-под шлема опускалась кольчужная сетка, на руках были кожаные рукавицы, обшитые бронзовыми бляхами. Он встретился взглядом с Мраком, на угрюмом лице проступила злая ухмылка. -- Дам в лоб -- и ухи отпадут, -- пообещал Мрак. -- Беги, пока цел! Воин сделал шаг вперед, остальные шагнули следом. Мрак взревел, ринулся навстречу. Воин обученно поднял щит, отвел руку с топором, чуть согнул колени. Мрак широко замахнулся, изображая ярость осатаневшего варвара, он-де прет напролом, внезапно качнулся в сторону. На шлем воина обрушился удар сбоку плашмя. Страж без звука перелетел через гребень, исчез. Схватка вожаков закончилась так молниеносно, что воины замерли, таращили глаза то на грозного чужака, то на распростертого вожака. Мрак, не останавливаясь, пошел крушить направо и налево. Ревел как раненый медведь, выкрикивал угрозы, а Таргитай, остановившись перед могучим мужиком с сильно побитым оспой и крупными чирьями лицом, пообещал, подражая Мраку: -- Дам в лоб -- все прыщи посыпятся с морды! Беги, пока шкура цела. Воин смерил его недобрым, испытующим взглядом: молодой, явно уходит от боя, трусит, побледнел, голос почти умоляющий... Он хищно оскалил зубы и пошел вперед, занося топор. Таргитай горестно вздохнул, потащил из-за плеча свое недоброе оружие. Огненный Меч прорезал воздух со злым свистом. Страж пытался проследить за ним взглядом, а смертоносное лезвие уже прыгнуло вперед и вниз. Из рассеченной вместе со шлемом головы брызнули струи горячей крови. Блистающая полоса металла тут же метнулась вправо и влево, едва не вывихнув кисть Таргитаю, -- звякнуло, послышался прерванный на полуслове вскрик. Таргитай еще не понял, кого и как, а сбоку сдавленно крикнул Олег: -- Спаси... бо... -- Все в долг, -- предупредил Таргитай практично. -- В вирые почешешь мне спину. Мрак повернул разъяренное лицо: -- Размечтались!.. А на ком Ящеру воду возить? Лиска пыталась выхватить меч, но пальцы дрожали и не слушались. Дыхание вырывалось с хрипами, в груди сипело, а ноги стали как кисель. Как эти люди, которые на последнем издыхании поднялись так высоко, еще и сражаются? Олег дрался без охоты, бледный и сосредоточенный, ударами посоха вышибал противников через гребень, не желая видеть их крови. Лиска поняла, что волхв в рассеянности, свойственной очень мудрым людям, перепутал правый и левый гребни и выбрасывает несчастных с Дерева вовсе. Она слышала долгие затухающие крики, которые будут длиться все их оставшиеся жизни. Не проговориться бы, напомнила себе настойчиво. Он такой добрый, такой добрый. А уж такой мягкий... Она вспомнила, какой он мягкий, покраснела, ощутила, как горячая кровь прилила к щекам и намного ниже, а ноги ее вовсе стали как вода. Мрак прорубился через два ряда, смял третий, дальше открылась широкая расщелина в темной отполированной до блеска коре. Оттуда несло горелым мясом, выбивались редкие клубы черного дыма, изредка полыхал далекий огонек. -- Капище долбодятлов наше! -- заорал он, потрясая секирой. Крупные капли крови падали на голову и плечи. Шерсть на волчьей душегрейке слиплась, повисла космами. Последние из защитников обреченно надвигались, но уверенность из них выдуло как ледяным ветром. Две трети полегло, словно молодая трава под остро заточенной косой, а варвары в звериных шкурах даже не ранены! Таргитай и Олег бросились наперехват. Последние стражи пали на мокрую от крови блестящую кору. Мрак даже не оглянулся, с торжествующим ревом несся к зияющему входу. Из глубины послышались затухающие удары, крики. Таргитай спешно сунул Меч в ножны, тот протестующе завизжал, кинулся сломя голову следом. Олег ухватил амазонку за руку: -- Бежим! Агимас, как видишь, тоже умеет лазить по деревьям! Правда, как коза -- на низкие. Она не поняла, какие же тогда высокие, но внизу слышались яростные крики -- заметили. Блеснул золотой шлем предводителя. Лиска различила крохотные фигурки, что карабкались широкой цепью. Еще ниже поднималась серо-зеленая масса, похожая на старый мох. Лиска вздрогнула и похолодела, узнав сотни и сотни людей Агимаса. Они двигались сплошной массой, выше прорубиться ни Мраку с его не знающей устали секирой, ни Таргитаю с алчущим крови огненным Мечом. -- Да быстрее же, -- поторопил Олег пугливо. -- Отстанем, потеряемся в потемках! Он тяжело дышал, с отвращением отряхивал кровь с одежды и какую-то грязь, похожую на мозги. Боится еще и темноты, поняла Лиска участливо. Заторопилась, упала. Олег подхватил и почти понес ее. Лиска снова боролась со страстным желанием остаться в его крепких руках, прикинуться томной девой. К стыду, ощутила в самом деле такой, но более мощное чувство победило -- к тому же ни на миг нельзя забывать о Цели! Слабо высвободилась из его мокрых от чужой крови рук, побежала рядом на все еще ватных ногах. Бесчувственный зверь по имени Мрак ждать не станет! Впереди во тьме гремели шаги. Слышались глухие удары и сдавленные стоны, а то и обиженный визг -- Таргитай с разбега натыкался на выступы. Впереди блистали огоньки, их часто загораживала темная фигура. Тогда и Олег с разбега влипал в нависающие и выступающие, со злостью думал, что перепороть бы здешних волхвов -- не следят, богоотступники, за капищем внутри. Или головы еще крепче здешнего Дуба? Внезапно впереди озарилось красноватым трепещущим светом. Таргитай явно вбежал вслед за Мраком в капище, Олег наддал -- друзья уже могут драться спина к спине с ворогами, а он отстал, его трусость нашла оправдание, мол, слабая женщина на руках, то да се, нужна защита... От стыда он так наддал, что амазонку потащил как тряпичную куклу. Дважды влупился в дерево, которое крепче любого камня, но пронесся дальше, похоже -- снес выступы. Мрак и Таргитай стояли, растопырив руки, вблизи входа в гигантскую пещеру, которую дуплом назвать было бы трудно. Пол отполирован до блеска, пещера как пещера, в середке, шагах в двадцати от невров, в беспорядке камни-глыбы, догорают расшвыренные неведомой силой куски дерева -- чешуйки Дуба. Слева на камнях -- растерзанные тела. Двое прямо на багровых углях -- мясо почернело и дымилось, сладковатый запах все еще наполняет пещеру. Еще дальше грудой лежат целые чешуйки -- отполированные, расписанные странными знаками, среди которых невры узнали солярный знак Рода и знак Великой Матери-Лосихи. Олег ворвался, запыхавшись, волоча Лиску. -- Скорее! Агимас идет по пятам! Где Жезл? Невры молчали, наконец Мрак сказал со злостью: -- Разуй глаза. Не видишь, здесь побывали до нас. Глава 15 Олег ошалело обвел взглядом беспорядочную груду дерева, что осталось от построек, разбросанные валуны, каждый в рост человека, изуродованные тела. Почти у всех в руках были зажаты топоры, на перекошенных лицах застыл ужас. -- Агимас? -- предположил Таргитай. -- Лискин жених... Савиджак? Слышалось только частое дыхание амазонки. Мрак медленно пошел к руинам, повернул на спину человека в богатой одежде. В крепко стиснутом кулаке был нож, глаза безумно вытаращены. Грудь и живот были сплошной кровавой раной, словно там вырубывали тупым топором куски мяса. -- Не Агимас, -- сказал Мрак угрюмо. -- Что-то хуже. -- Что может быть хуже? -- спросил Таргитай безнадежно. -- Разве что этот неведомый Савиджак. -- Поживешь... если поживешь, увидишь. -- Тогда стоит ли жить? Все разбрелись по разоренному капищу. Неведомая сила разметала глыбы и бревна, как щепочки, на стенах остались свежие царапины. Похоже, та же неведомая сила в ярости зачем-то била острием меча или копья, высекла глубокие бороздки. Мрак зябко сдвинул плечами: в плотной как гранит древесине он бы такую бороздку вырубывал полдня. Здесь же, судя по царапине, кто-то лишь взмахнул мечом... Мечом? -- Нам повезло, что не схлестнулись с этим парнем, -- сказал он хмуро. -- Как утопленникам, -- согласился Олег, он вытягивал шею, вслушивался в далекий шум. -- Агимас с его сбродом уже у входа! -- А другого выхода нет? -- Здесь вообще нет выхода. Один вход, -- объяснил Олег. Он отстранил Лиску себе за спину, взял посох в обе руки, шире расставил ноги. -- Придется встречать здесь. Мрак вытащил секиру. Уши шевельнулись, шум стал громче. -- Когда Лиска сварила в супе лягушку, у тебя вход враз стал и выходом, да еще каким! Агимас жаждет встречи, так пусть же получит! С секирой на уровне пояса он ринулся в темный провал. Таргитай, не раздумывая, он вообще редко раздумывал, бросился следом. Олег опешил лишь на мгновение, но Таргитай уже исчезал, его Золотой Меч выскользнул из ножен с радостным свистом, рассыпал красные искры, а Лиска едва успела метнуться следом. Дорогу знали, успели одолеть две трети пути, когда топот десятков бегущих ног превратился из легкого шороха в грохот. Зажатое эхо в страхе металось между стенами. Таргитаю, а особенно Лиске, враги казались бегущими даже по стенам и своду. Волчьи глаза Мрака не подвели во тьме. Он без крика и воплей рубил направо и налево, в самом деле похожий на матерого волка в овечьем стаде. Таргитай и Олег дрались тоже молча; кое-как различали надвигающиеся силуэты -- догорающий огонь светил врагам в лицо. Те не успевали поднять оружие -- падали как под ударами молнии. Лиска уже отдышалась, ее меч иногда поблескивал как одинокая искорка: старалась держаться между Таргитаем и Олегом, те почему-то упорно оттесняли ее назад. Мрак прорубывался словно косарь в густой траве. Ослепленные враги двигались плотно, грозили задавить массой. Пещера наполнилась криками, лязгом и хриплыми командами. Уже не скрываясь, Мрак рявкнул: -- На выход, хлопцы! Там эта расцарапанная жаба. Прибьем -- в вирые нас ниже спины поцелуют. А Ящер от тоски удавится! Впереди блеснул и начал приближаться яркий свет. Нанося удары во все стороны, они прорвались к выходу. Мрак уже был залит кровью, на лбу зияла широкая рана, правая рука беспомощно висела, а секиру неловко держал в левой. Теперь свет бил им в глаза, ослепляя и высвечивая их врагам. Таргитай вскрикнул предостерегающе: -- Берегись, зашибу! Мрак поспешно бросился вниз лицом. Таргитай пробежал по его спине, перед ним и по бокам блистала стена из бронзы, а воздух наполнился вжиканьем и холодным посвистом. Таргитай был мокрый от крови, часто поскальзывался и падал на колени. Олег спешно подхватывал: где проходил Таргитай, сражаться посохом не приходилось. Яркий свет больно ударил по глазам. Агимас и дюжина телохранителей ожидали в десятке шагов. Там был гребень, сотни его воинов пробегали по вытоптанной до блеска тропе, исчезали в черном разломе. -- Он! -- закричал Мрак страшным голосом. -- Бей дураков! Таргитай в три прыжка взлетел на гребень, снес заслон, увидел совсем близко расширенные глаза Агимаса: узнал его Меч, проклятый, не погасло воспоминание о Золотом оружии, священной реликвии киммерийцев! Таргитай прыгнул к Агимасу, тот отшатнулся, сделал шаг назад. Таргитай невольно протянул руку: ноги предводителя тюринцев оказались на самом уступе коры. Агимас отчаянно взмахнул руками, словно пытался взлететь, вскрикнул, начал падать... Он сам видел, что сорвался в самую глубокую пропасть на свете. Лицо стало белым, а глаза едва не лопнули -- обречен, а враг, за которым гонялся по всему свету, цел и смеется! Таргитай не смеялся: хотя от Агимаса остался только удаляющийся крик, но тюринцев не посеять всех, не стоптать, а кисть уже распухла, Меч вот-вот вывалится из слабеющих пальцев. -- Все влево! -- услышали они отчаянный вопль Олега. -- Там ветка! Таргитай не знал, зачем ветка, но без раздумий ринулся влево. Сверкающая стена двигалась перед ним, под ногами было мокро, а красное и мокрое двигалось, корчилось и хватало за ноги. Мрак остался, где был, сверкающее лезвие слилось в сплошной мерцающий диск, откуда летели капли крови. Амазонка поднырнула, избегая удара, ухватила его обеими руками. -- Быстро! За Олегом! -- Зачем? -- рыкнул Мрак люто. -- Если бы бегство спасло, заяц был бы бессмертным! Она едва не повалила, спасла от брошенных дротиков. Еще один клюнул в правое плечо, но следующий щелкнул в воздухе и разлетелся в щепу: Таргитай вернулся, закрыл собой, а Лиска отчаянно утаскивала упирающегося оборотня. Мрак задыхался, кровь бежала ручьем из рассеченного плеча, на лбу зияла рубленая рана. Красное лицо пожелтело. Он был страшен как смерть, губы посинели. -- Умрем здесь... окружены... видно же... -- Умрем, но позже, -- крикнул Олег торопливо. -- Тебе не... все... одно? -- Ой, не все! -- воскликнул Олег. -- Еще как не все! Впереди раздавался сиплый отчаянный рев. Умолкал, словно неведомый зверь набирал в грудь воздуха, снова ревел, прерывая себя пыхтением и тяжелым сопением. Когда выбежали на уступ, навстречу блеснуло янтарное море -- оранжевое, бескрайнее. Огромные валы медленно надвигались друг на друга, подминали, вдавливались, застывали желтыми как мед наплывами. С края, касаясь хвостом серого древесного берега, барахтался Змей -- передние лапы и белесое пузо влипли в янтарный сок. Правое крыло приклеилось когтистым краем, а когда люди подбежали ближе, приклеилось целиком. Голову Змей держал высоко, ревел тоскливо, в грозном реве не было надежды на избавление. -- Это что? -- крикнул Таргитай пораженно. -- Глянь туда... Разделенное древесным гребнем справа искрилось прозрачное море застывшего янтаря. На разной глубине просвечивали застывшие Змеи -- гигантские и совсем крохотные, зеленые и с радужными крыльями, а помимо Змеев были существа совсем немыслимые: многолапые, с крыльями, как у гигантских стрекоз, но с длинными зубастыми клювами... -- Мир гораздо старше, чем я думал, -- пробормотал Олег пораженно. Он даже забыл трястись и лязгать от ужаса зубами. -- Этих зверей нынче нет... -- Были в старину герои, -- оценил Мрак. -- Перебили, как вшивых гусей. Может быть, простыми палками. Змей взревел так, что заколыхались желтые волны. В последней отчаянной попытке дернулся изо всех сил, приподнялся. За ним тянулись липкие оранжевые струи, тут же его рвануло обратно, звучно шлепнулся. Влип весь -- оба крыла, лапы, даже голова пристыла нижней челюстью. -- Гузно влипло -- хана птичке, -- бросил Мрак на бегу. -- Ну и хрен с таким гузном. Сзади нарастали крики -- их заметили. Змей пытался вывернуть шею, достать страшной зубастой пастью людишек. Олег внезапно остановился, словно налетел на невидимую стену, подбежал к Змею, что-то крикнул. Мрак бешено заорал: -- Не отставай, дурень!.. -- Сейчас-сейчас, -- ответил Олег торопливо. Он снова что-то сказал на странном щелкающем языке Змею. Налитые кровью глаза зверя погасли. Пытался оторвать рогатую голову, но липкий сок держал. Олег задергался, словно его раздирали надвое, закричал: -- Лезьте ему на спину!.. Все! -- От высоты свихнулся? -- ахнул Мрак. Лиска послушно ступила на толстый хвост, усеянный шипами. Сразу изорвала сапоги, но как белка пробралась на спину, ухватилась обеими руками за гребень. Таргитай бездумно полез следом, он всегда делал то, что говорили, а Мрак остался один -- разъяренный, красный, с секирой в руке. -- Мрак! -- закричал Олег отчаянно, как раненый заяц, -- у нас нет выбора! Мы и так уже погибли! Мрак, ругаясь, полез по хвосту на спину обездвиженного Змея. Олег взобрался последним. Из-за поворота выскочили преследователи. В невров и Лиску полетели стрелы, но не долетели -- расцветили липучку белым оперением. Олег срывающимся голосом прокричал длинную фразу на том же щелкающем языке. Над головой страшно загремело. Блеснул яростный свет. Мрак вскрикнул и зажмурился. В ноздри ударил удушающий запах, расчихались Лиска и Таргитай. Олег прокричал, расчихался тоже. Мрак приоткрыл глаз, отшатнулся. Огромное янтарное море застывающего сока кипело, возносилось плотными желтыми струями. Змей барахтался, едва не скидывая людей, пятился на твердый берег. Липкая масса под лапами растеклась желтой водой. Неожиданно крылья с чмоканьем оторвались от внезапно разжиженного сока, взметнулись, разбрызгивая желтые капли. Олег закричал: -- Цепляйтесь крепче!.. Порывами ветра от крыльев едва не сбрасывало, два дротика ударили в круглые щиты плотных чешуек. Одно древком стукнуло Мрака по голове. Он выругался: -- Куда эта летучая мышь прет? Змей тяжело побежал по гребню расщелины, все убыстряя и убыстряя бег. Навстречу, спотыкаясь и падая, неслись стражи, метали дротики, тыкали короткими мечами. Змей смял их, как медведь мышей, на бегу присел и мощно оттолкнулся. Борясь с внезапно наступившей тяжестью, Мрак с трудом повернул голову. Его защемило между длинными иглами гребня -- тупыми, вытертыми, а внизу за округлым боком Змея, с выпирающими как у голодной коровы ребрами, проплывала далекая земля. Ноги Мрака упирались в чешуйку, больше похожую на каменную плиту, иначе соскользнул бы вниз. С трудом оторвал взгляд, чувствуя, как отчаянно колотится сердце, поднял голову и зажмурился. Ветер свистел в ушах, толчки подбрасывали, прижимали к угловатым пластинам-чешуйкам. Олег протянул Лиске и Таргитаю из мешка веревку, мол, привяжитесь. Мрак вроде бы держится цепко. -- Мрак, у тебя глаза острее... Мы летим к северу или к югу? -- Восток, -- выкрикнул Мрак сквозь порыв ветра. Глаз он не открывал. -- Да?.. Мрак, а что вон там внизу -- стадо или конники Агимаса? Мрак лежал на дергающейся спине Змея, как застывший на зиму клещ, вцепился всеми четырьмя. Не открывая глаз, подвигал носом, ловя далекие запахи, прохрипел: -- Стадо. -- Да? -- повторил Олег встревоженно. -- Ты по запаху? А это не от Таргитая? А где Агимас? Тебе не видно? А что видно? -- Тебя, дурня, видно, -- ответил Мрак зло. Он приоткрыл один глаз, но вниз не смотрел. -- Я волк, понимаешь? Не дурная птаха с уродливыми крыльями и голыми лапами. Олега словно палкой по темени шибанули. Мрак впервые выказал страх, да еще где! На спине Змея совсем не страшно, разве что чуть боязно. Вон даже Таргитай вовсю лялякает с Лиской, правда, смотрит ей в глаза, но Таргитай не умеет чувствовать страх. Мрак медленно открыл другой глаз, взглянул, тут же голова вздернулась кверху, словно конь лягнул в подбородок, но опять же замедленно и с натугой отпустил, будто сворачивал шею быку, на этот раз смотрел долго, а затуманенные глаза обрели прежнюю ясность. -- Мрак, -- сказал Олег, -- ты вон сразу привыкаешь... А я чуть не умер от страха, когда меня подняло в воздух. А подняли ж свои крылья, и то перепугался до свинячьего визга! -- Куда этот сарай с крыльями прет? -- спросил Мрак, отводя глаза. -- Знать бы... -- Ты же Вещий, увидь, догадайся, пойми! -- Куда может лететь Змей? Баб красть, как говаривают, но, думаю, это брехня. Лучше корову сопрет -- мяса больше. Да и каких баб ему сейчас, не до баб -- худой, дрожит, не верит, что вырвался... -- А как он сумел? -- Знаю заклятие, разжижающее смолу. Правда, ненадолго. Мрак с опаской смерил взглядом расстояние до рогатой головы Змея. Теперь видел, что это не рога -- костяные выступы под глазами. Мощные надбровные дуги, голова как бочка, а шея хоть и коротковата, но позволит дотянуться до спины. -- Эта гадюка хоть понимает, -- спросил он с надеждой, -- что его спасли? Олег подумал, пожал плечами: -- Вряд ли. Древние, если верить старым книгам, умели разговаривать, но этот, судя по шерсти на лапах и костяным мозолям на гузне, -- из новых, подурнее. -- Когда есть сила, -- согласился Мрак, -- то ум зачем? Вон Громобой силен, как этот летающий уж, а ума вряд ли больше. Змей растопырил крылья, застыл, вытянул морду. Теплые токи поддерживали в воздухе, несли. Змей скользил как стрела между зеленым небом и желтой от сухости землей. Мрак толкнул Олега, указал на крылья: мол, вот так надо и тебе учиться летать, когтем не шелохнет, скотина, летит сам по себе. Приловчился, это тебе не конем управлять без поводьев, уметь надо. Лиска храбро улыбалась, хоть и пожелтела. Разговаривала с Таргитаем, зубы стучали, ее трясло, а Таргитай с восторгом свесил голову, повизгивал, указывал пальцем на проплывающих внизу крохотных всадников, стада. Змей подвигал спиной словно конь, сгоняющий слепней, повернул голову. В вытаращенных глазах крылатой рептилии появилось тупое изумление. Змей словно бы только сейчас обнаружил на спине чужое присутствие. А может, и в самом деле только сейчас -- одурел в смоле, приходит в себя с трудом. Олег выставил перед собой кулак с белым кольцом, но Змей лишь страшно лязгнул огромной пастью, чуть промахнулся, а Мрак с размаха, держа секиру одной рукой, ударил. Удар пришелся плашмя по ноздре. Змей взвыл, из ноздри вылетела гигантская сопля, Олег едва увернулся. Мрак снова занес секиру. И их прижало к спине, тела отяжелели. Ветер свистел в ушах, кожаные крылья хлопали часто, щелкали в воздухе, как деревенский пастух щелкает кнутом, подгоняя коров. В выси Змей снова попытался стащить зубастой пастью непрошеных седоков. Мрак отчаянно колотил секирой, стараясь бить по нежным ноздрям. С другой стороны Олег с размаха тыкал острой палкой в глаза. Лиска завизжала: ослепнет, все упадем, как спелые груши, но глаза Змея оказались под прозрачной кожей -- даже не мигнул. Не умеет, как объяснил Олег. Их швыряло в воздухе, прижимало. Мрак дважды хватал Таргитая почти на лету, руки онемели, а секира едва не выпала из ослабевших пальцев. -- Ну и жизнь, -- прохрипел он. -- Жили себе в Лесу, жили... -- А в Болоте? -- ответил Олег тоскливо. -- Дурни, еще жаловались. Змей внезапно захлопнул голодную пасть, снова вытянулся в струну, но пошел резко вниз. Мрак, которого едва не снесло вверх, с проклятиями уцепился крепче. Внизу на далекой желтой земле двигались крохотные коровы -- некрупное стадо в две-три сотни голов, сзади ехали конные пастухи. -- Жратаньки восхотел, -- сказал Мрак с ненавистью. -- Не мог смолы нажраться, там же ее на сто Змеев, да еще и гадюкам хватит! -- А мы? -- Что мы? У Таргитая в мешке мясо и лепешки. -- Да нет, Змей сейчас кинется на коров... Воздух свистел в ушах. Змей шел вниз как сапсан, бьющий уток на лету. Таргитай зачем-то щупал мешок, лицо было недоумевающее. Мрак криво усмехнулся: наивный волхв думает, что у Таргитая в мешке залежится что-то съестное. Он скоро сам мешок начнет жевать. Огромная уродливая тень упала на стадо. Коровы тревожно замычали, начали разбегаться. Пастухи, воинственно хлопая бичами и крича, пустили коней во весь опор. Хищников надлежит отгонять, будь это волки или крылатые твари. Змей хлопал крыльями, перешел в стремительный полет над самой землей, догнал крупную коровенку с раздутыми боками. Олег надеялся, что Змей схватит ее и поднимет в воздух, унесет, но огромная туша рухнула прямо на бедное животное. Корова даже не мукнула, Змей прижал к земле, огромные крылья опустились на землю. Таргитай от внезапного толчка скатился с шипастой спины, оказался на странно толстом кожистом одеяле, натянутом на изогнутые сухие кости. Из шкуры торчали редкие вытертые волоски, просматривалась сеточка с пульсирующей кровью. Кое-как сообразил, что лежит на растопыренном крыле, уткнувшись носом в кожистую перепонку между крючковатыми пальцами. Змей жадно рвал корову, заглатывал, сопя и давясь, огромные куски с брызжущей кровью. Пасть была в крови, красные слюни текли и капали на землю. Пастухи примчались с криками, отважно метнули дротики. Кони храпели и пятились. Дротики упали, не долетев. Пастухи схватились за луки, а Мрак заорал: -- Стойте! Вы рехнулись? Вы ж своих коней кормите? Пастухи торопливо пустили стрелы. Таргитай охнул, схватился за плечо. Лиска уворачивалась, а Мрак зло ловил стрелы, ломал, остро жалея, что с ним нет его лука: посшибал бы с седла, как спелые дыни. Олег шептал заклятия, тер кольцо и чертил в воздухе знаки. Две стрелы пронеслись рядом, одна задела волосы, еще три ударили у ног в костяные чешуйки. Таргитай укрылся за широким костяным гребнем, вернее -- защитила Лиска. Олег присел рядом, спрашивал торопливо: -- Что делать, а? Что делать? Вон там мчатся всадники Агимаса! Тот и на Змея полезет, зубами стащит... -- Озверел почище Змея. Чем так допекли? Змей жрал корову, ни на что не обращая внимания. Таргитай наконец вскарабкался, а Мрак, напротив, соскочил, секиру держал обеими руками. Один из всадников отважно ринулся на него, в руке блеснул меч. Мрак в последний миг качнулся в сторону, секира со страшной силой ударила наискось -- конь всхрапнул, сделал судорожный прыжок вперед и упал: тяжелое лезвие рассекло грудь пополам. Всадник перелетел через голову, ударился. Мрак во мгновение ока оказался рядом, сорвал колчан, тут же наложил стрелу на тетиву. Три стрелы вылетели одна за другой. Два всадника зашатались в седлах, а третий, раненный в ногу, поспешно повернул коня. Оглушенный попытался подняться, лапнул отлетевший меч. Мрак пинком отправил его обратно, оскалил зубы в злой усмешке: -- Кто поспеет раньше: Агимас или Змей? -- Агимас погиб, -- крикнул Олег со Змея. Змей чавкал, давился. Кости трещали, кровь брызгала, текла по жуткой пасти. Пыльное облако заблистало бликами на металле, вперед вырвались всадники на бешено скачущих конях. Мрак отбросил секиру и снова наложил стрелу на тетиву. -- Нажрется, -- сказал Таргитай с тревогой, -- не взлетит. Целую корову! -- Здоров пожрать, -- буркнул Мрак. -- Ты да Змей -- едоки не угонишься! Оттяни его за уши, надо уносить ноги. -- А где у него уши? -- Тогда за хвост. Таргитай едва не пошел тащить Змея за хвост, Олег перехватил, загнал наверх и велел держаться за гребень. Лиска торопливо привязывала к костяному частоколу мешки, себя перехватила за пояс, в руках появился ее костяной лук. Мрак прицелился. Впереди несся невредимый Агимас, в опущенной руке блестела кривой меч. На смуглом обезображенном лице, покрытом свежими ссадинами, проступила хищная радость. За ним из пыльного облака вынырнуло около сотни всадников. Змей забеспокоился, поднял голову. Крылья пошли в стороны. Олег закричал отчаянно: -- Мрак! Быстрее к нам! Сейчас взлетит! Мрак в недоумении повернул голову: -- Драться не будет? -- Он дурак, но не такой же! Уже знает стрелы, копья, а то и мечи. Такая добыча кусается сама. Быстрее! Змей побежал неожиданно резво. Крылья захлопали по воздуху, пузо сперва волочилось, вздымая сухую пыль, но Змей вскоре подобрался, скачки стали шире. -- Быстрее! Мрак бежал уже сбоку, пытался ухватиться за лапу, промахнулся. Змей толчком сбил, Мрак перекувыркнулся через голову. Невры и Лиска со страхом глядели на распростертое тело, на которое уже набегали всадники с занесенными над головами мечами. Мрак извернулся, цапнул проносящийся рядом кончик хвоста. Его протащило по сухой земле, душегрейка разогрелась и едва не задымилась, едкая пыль забила горло. Внезапно взметнуло в воздух, опора ушла из-под ног. Сцепив зубы, отгоняя картины удаляющейся земли, он начал подтягиваться на руках, переползать выше. Когда залез на хвост, похожий на старое бревно, с засохшей кровью, застыл, приходя в себя, но глаз все равно не открывал. Его трясло, как Олега, а руки стали ватными, как у Таргитая после обеда. Смутно слышал сквозь шум крови в ушах крики, грохот копыт и хлопающие удары по воздуху. Шероховатое бревно начало терять жесткость, изогнулось. Проклиная все на свете, едва не всхлипывая, Мрак пополз вверх, уверяя себя, что всего-навсего взбирается по хрупкой ветке на вершину дерева в разгар урагана. Удары по воздуху прекратились, бревно -- заметно утолщившееся -- снова вытянулось, а ветер дул только в лицо. Мрак открыл глаза, сжал челюсти, потихоньку двинулся дальше, цепляясь за чешуйки и гребень. Трое на спине Змея привязались веревкой, никто даже руки не протянет, бесчувственные. Для них Мрак -- несокрушимая скала, а у этой несокрушимой -- в животе льдина с сарай размером! Как бы сам не дрогнул в заднице... Когда кое-как из последних сил втянулся на горбатую спину, Таргитай сразу пожаловался: -- Холодно, Мрак!.. У меня от этого проклятого Змея зуб на зуб не попадает. Сам как лягушка, да еще ветер... Мрак отер дрожащей рукой крупные капли с распаренного лица, прохрипел: -- Шелудивому свиненку в червень зябко. -- Куда летим? -- спросила Лиска. -- Спроси у Змея, -- предложил Мрак. -- Наверное, купаться, -- предположил Олег. -- Что делать, хорошо пожравши? -- Известно что, -- сказал Таргитай наивно. -- Эт дело нехитрое, можно и на лету. -- Пчела на лету не может, -- сказал Таргитай. -- У нее живот такой. -- Думаю, что у этой пчелы живот другой, -- заметил Олег. -- Не завидую тем, кто сейчас под нами. -- Да, -- сказал Мрак странным голосом. -- Зато нам совсем хорошо. Змей летел тяжело, часто растопыривал крылья и подолгу парил. Его медленно вздымало вверх, оттуда он по наклонной быстро скользил вперед, а когда оказывался у земли, снова распахивал гигантские крылья во всю ширь, вздымался на невидимых тепловых струях. Таргитай устал таращить глаза ввысь -- надеялся узреть небесную твердь, за которой хранятся несметные массы воды, именуемые за неизмеримость хлябями. Даже шляпок золотых гвоздей не рассмотрел, а те должны быть немалыми -- ведь небесную твердь ковали боги! Лиска потеряла интерес к небу -- им не интересовался Олег. Мрак суетливо ощупывал мешки, перебирал оружие. Несмотря на раззяв-изгоев, почти ничего не утеряно. Волхв кроме мешка с волховскими зельями захватил и сверток с одеялом. У него, подумать только, даже секира торчит на перевязи, когда и успел, видать, душа трепещет как рыба на сковородке, а руки свое делают! Однажды Змей повернул голову, чем-то раздраженный, попытался ухватить седоков. Мрак уже оклемался, тут же ткнул обеими руками секиру. Тонкая кожа лопнул