-- Эт как сто баб пошептали, -- согласился Мрак. -- Или магов, мне все одно. Он повесил два мешка Таргитаю, вручил секиру. -- Не урони! Это не твоя палка с дырками, это вещь в хозяйстве нужная! Да и по жизни с нею шагать легше. Олег с неловкостью протянул мешок Лиске. -- Понесешь малость? Таргитай с тяжелым вздохом вытащил Меч. -- Неужто боги создали нас затем, дабы истребляли себе подобных? -- Ну, не только, -- ответила Лиска после паузы. Ее смуглое личико слегка зарумянилось. -- Нет-нет, не только. Она проверила, легко ли вытаскивается меч, потуже затянула перевязь с колчаном стрел. Глаза ее прищурились, а пухлые губы сжались в одну линию. Лицо стало злым и хищным. -- Ах, не только, -- сказал Таргитай печально. -- А почему же только и только? Глава 2 Конь под ним изогнул шею, посмотрел на седока с удивлением. Таргитай не обиделся, над ним кони смеялись и раньше, он один спрашивал: почему боги создали воду мокрой, зачем людей разделили на мужчин и женщин, почему деревья на зиму сбрасывают листья. Никто не спрашивал, всем все ясно, хоть и не знают тоже, Таргитай спрашивал, ибо дураку, как известно, до всего есть дело. Коней пустили сразу в галоп. Лиска пригнулась, красные волосы слились с конской гривой. Узкий меч держала в опущенной руке, нагнетая кровь для удара. Копыта громко застучали в рассветной тишине. Таргитай взмолился молча, чтобы Гольш показал Жезл получше, а то вдруг да спросонья не разглядят, всю мощь обрушат на них, а тут и без магов тошно. -- Если врагов много, -- крикнула Лиска сдавленно, -- будем прорываться? Или вернемся? -- Только вперед, -- крикнул Таргитай. -- Авось не сгинем! Лиска слышала, как он произнес какое-то заклятие "хусим", но ветер свистел в ушах. Она вспомнила с надеждой, что это заклятие лесным людям обычно помогало. Даже в самых безнадежных случаях кто-нибудь из невров говорил, махнув рукой, это волшебное слово, все трое кидались, очертя голову, и... обычно побеждали! Внезапно прямо из земли выросли двое с копьями. Таргитай свесился вперед, заранее сморщившись в ожидании резкой боли в кисти. Меч полыхнул во тьме странно лиловыми искрами, скрежетнуло -- рассекал нагрудник. Конь несся, как лось в весенний гон, копыта гремели, все отряды врага должны сбежаться на перехват. В сторонке вскрикнула Лиска, зазвенел металл. Таргитай крикнул мощно, подражая Мраку: -- Держись за мной! Не отставай! Впереди открылось сразу с дюжину костров. Полуодетые люди уже вскакивали, хватались за оружие. В багровом свете острая бронза играла кроваво-красными бликами. Дюжина воинов загородила вход в шатер, Таргитай хотел свернуть, но конь был умнее: задержись на миг, ввяжись в драку, -- сбежится весь лагерь. Меч засвистел, жадно хлюпая кровью, конь разметал оставшихся, в три прыжка оказался у входа. Таргитай достал концом лезвия огромного стража, затем полог больно хлестнул по лицу, пахнуло благовониями. Копыта простучали по роскошному ковру, раздробили в мельчайшие черепки амфоры, горшки, вазы. Таргитай успел увидеть на богатом ложе обнаженное женское тело -- нежное лицо, вытаращенные глаза, роскошная грива иссиня-черных волос, разметавшихся по атласной подушке. Девушка зачем-то вытянула вперед руки, ошалелый Таргитай заорал негодующе: -- Ишь, размечталась, дура! С ума тронулась? Он успел полоснуть лезвием по шелковой ткани, с конем освобожденно выметнулись с той стороны шатра. Следом прогрохотали копыта. Лиска неслась с визгом, с развевающейся гривой, как у коня, но довольная, словно ухитрилась стоптать еще более красивую девку. Таргитай, сцепив зубы, едва успевал поворачиваться в седле. Меч рубил жадно, стараясь задеть сразу двух-трех, те выскакивали толпами, торопясь и толкаясь. Из шатра победнее выпрыгнули с диким визгом две полуголые женщины. Таргитай пришпорил, крикнул срывающимся голосом: -- С ума посходили!.. Не видят, дуры, тут мужиков и без меня, как тараканов в избе Боромира! Лиска на скаку замахнулась мечом, женщины с воплями рухнули на землю. Двое, что выбежали следом, споткнулись, с разбега растянулись, не выпуская оружия. Конь Лиски пронесся по их спинам, меч блистал, рассыпая лунные блики. Лиска казалась окруженной холодным мерцанием. Внезапно Меч стал рваться из рук реже. Впереди вылезли из-под одеял двое, схватились за мечи, конь пронесся по их головам, Меч лишь одного успел достать в плечо. Крики остались за спиной, впереди же простиралась черная как деготь ночь. Тускло поблескивала звездочка, кони все еще шли галопом, пена падала с губ. Таргитай чувствовал, как сердце едва не выскакивает из груди, хотя схватка длилась миг. -- Не отставай, -- крикнул он Лиске. -- Надо уйти подальше, пока опомнятся. -- Кто? -- удивилась она. -- Разве там остались еще? Таргитай ощутил себя польщенным, спина сама выпрямилась, а плечи пошли в стороны. Окрепнувшим голосом, в котором сам с удивлением услышал суровые мужественные нотки, произнес: -- Ну, могли спать где-нибудь в кустах. Всех в темноте не углядишь. -- Разве что в кустах, -- согласилась она живо. -- Так они там и остались. Разве что штаны меняют. Таргитай иногда разворачивался в седле, но слышал лишь стук копыт их коней. Над головами дважды пролетели филины, странно -- залетели из Леса так далеко! Ничего не случилось. Таргитай сразу успокоился. Это Олег пусть волнуется, он мудрый и вперед заглядывающий, или Мрак -- тот вообще подозрительный как волк. Рука сама потянулась за дудочкой. С усилием напомнил себе, что не время. Не только враги, но и все хищные звери соберутся в надежде задрать заблудившуюся корову. Лиска легко мчалась следом. Ее зоркие глаза пронизывали тьму, она первая выкрикнула: -- Волк! Гигантский волк! Мрак поднялся, темный в слабом лунном свете, вскинул руку. -- Где мой конь? Ага, добро. И брось баклажку. Все еще голый, поймал, жадно припал. Губы показались Таргитаю темнее обычного и распухшими. Струйка воды побежала по волосатой груди. Мрак крякнул, швырнул баклажку Таргитаю. -- Вроде бы ты и не бегал долго, -- удивился Таргитай. -- А пьешь как конь! -- Я перегрыз все тетивы, -- огрызнулся Мрак. -- Вас бы стрелами утыкали, как ежей! В сторонке нечто тяжелое грохнулось оземь. Олег медленно поднялся, стыдливо прикрываясь руками. Таргитай подвел ему коня, волхв быстро оделся, прячась от Лиски, с облегчением вспрыгнул в седло. -- Ну, не ожидал... Наш Тарх -- такой зверюга! -- Многих побил? -- поинтересовался Мрак с понятным интересом. -- Целых не осталось. Кто стоял, тот сидит, а кто сидел, тот рачком ползает... -- А кто рачком ползал? -- Тех Лиска стоптала. Она тоже зверь. Хищный! Мрак уже оделся, взапрыгнул в седло. -- Жаль, не видел. Тарх спит-спит, а когда разойдется да размахнется, целого войска стоит. Таргитай скривился: -- Что вы все обзываетесь, да обзываетесь? Послушайте, какие слова я подобрал! Прежде чем успели остановить, дудочка была уже у губ, и тоскливая мелодия, похожая на вой разъяренного шакала, полилась над пустыней. После короткого отдыха перед рассветом они с первыми лучами солнца были снова в седлах. Таргитай ныл -- он не выспался и хотел есть: -- Гольш сказал, что продержится всего две недели. Но ежели будем ползти на конях, успеем ли к своей старости? Мрак хмыкнул раздраженно: -- Забыл время, когда только на своих двоих бегал? На коня с топором кинулся, за безрогого лося счел!.. Впрочем, Олегу в самом деле пора раскинуть мозгами. Лиска ощетинилась, бросила враждебный взгляд. Она помнила, как враги раскидывали мозгами под ударами тяжелой секиры. -- Заранее не придумал, -- ответил Олег с неуверенностью. -- Я бы мог, конечно, быстро слетать, а Мрак бы сбегал в личине волка, но вы... Да и что мы там сделаем без оружия... Придется ехать в надежде на нашенское "авось". -- И кусим, -- сказала Лиска. Невры переглянулись, Мрак спросил подозрительно: -- Что-что? -- Хусим, -- произнесла она менее уверенно. -- Или я не так расслышала? Помнишь, ты не был уверен, что победишь, а потом сказал это волшебное слово, пошел в бой и победил! -- Гм, -- произнес Мрак озадаченно. -- В самом деле сказал я? Не Олег? Ну, не думаю, что помогло. Я ж не волхв!.. Хотя кто знает... Он пришпорил коня, чтобы не видеть ухмылки Таргитая и Олега. Присобачат кликуху "волхв", вовек не отгавкается, не отшкребется. Имя забудут, а кличку запомнят, внукам-правнукам передадут. Похоронный курган снесут дожди, а кличка останется. Вон бер -- больше народ знает по кличке медведь или ведмедь. Да что бер -- богов имена забыли! Бог охоты был чересчур волосатым, вот и стал Волосом, красивейшее созвездие Стожары больше знают как Утиное Гнездо, а Первоцвет для всех -- Лось, а то и вовсе Большая Медведица... -- Кажется, придумал, -- ворвался в его думы смущенный голос Олега. -- Ну, не совсем еще придумал, а так, задумка. Недодумка. Думка для будущей мысли. -- Не торопись, думай лучше, -- сказал Таргитай торопливо. -- Это я, чем больше думаю, тем песни хуже. А у тебя ж наоборот! На привале, пока остальные готовили обед, Олег волховал в сторонке. Лиска ходила на цыпочках, подавала пучки трав, чертила знаки, раскладывала камешки причудливым узором. -- Если заготовим мяса, -- сказал Олег без особой уверенности. -- Я смогу подманить летающих зверей... -- С мясом и я подманю, -- буркнул Мрак. -- Так любую ворону поймать можно. А ты без мяса подмани! Одной магией. -- Магии помощь нужна. Когда Мрак и Лиска настреляли зайцев, дроф и даже степного кабанчика, Таргитай помог содрать шкуры, Олег за это время дважды поднимался в воздух, забирался так высоко, что с земли видно было одну темную точку. -- Сюда летит птица, -- сообщил он, опустившись на землю. -- Вы схоронитесь, а я зацапаю, когда сядет. -- Боишься, спугнем? -- поинтересовался Мрак. -- Нет, может сожрать вас раньше, чем увидит мясо. -- Ух ты, -- удивился Мрак. -- Такая здоровая? Одна или стая? -- Такие здоровые стаями не летают. Иначе не прокормятся. Ложитесь под шкуры! Трое схоронились, а Олег, выложив мясо в середке огражденного камнями круга, выкрикивал заклинания и воздевал руки. Хлопанье крыльев послышалось раньше, чем увидели птицу. Таргитаю сперва показалось, что к ним стремительно снижается тучка. Потом рассмотрел гигантские крылья, длинную вытянутую шею, хищно загнутый клюв. Птица летела быстро, но крыльями едва-едва помахивала, а чаще просто поворачивала то так, то эдак, скользила между воздушными потоками. Земля вздрогнула, когда птица тяжело бухнулась. Тут же загнутый клюв подцепил тушку кабанчика, голова вскинулась с раскрытым клювом, по горлу прошло утолщение. Олег сказал негромко: -- Вылезайте. Сейчас она в моей власти. Но... будьте осторожны. Мрак приподнялся вместе со шкурами, спросил подозрительно: -- Так быть осторожными или в твоей власти? -- В моей-моей! Только... береженого любые боги берегут. Мрак с оглялкой направился к птице, а Таргитай заявил: -- Тогда я лучше останусь. Меня любой петух бьет. И гуси щипали. Я невезучий! Лиска, для которой слово Олега было законом, потащила Таргитая к чудовищной птице. Мрак собрал одежду, мешки, снял седла с коней. Лиска скривилась, но приняла одно седло из его рук, потащила к чудовищу в перьях. -- А эта ворона не клюнет? -- осведомился Мрак, когда уже подошел вплотную. -- Ты ему скажи, чтобы село... -- Залезай, -- прошептал Олег настойчиво. На лбу выступили капельки. Мрак взмахом руки забросил наверх Лиску, начал швырять ей седла. Олег побагровел, капли пота покрупнели, начали скатываться, оставляя грязные дорожки. -- Скажи своей вороне, -- сказал Мрак сварливо, -- чтобы не крутилась. Мешок на ту сторону перекинул! -- Мрак, -- прошептал Олег сдавленно, -- это птица Рух. Понял? -- А, -- обрадовался Мрак, -- та самая, которой птенцов спасли? -- Мрак, быстрее! Старого добра даже люди не помнят. Моя хватка слабеет, сейчас заметит... Мрак загнал Таргитая наверх, сам вскарабкался по голенастой ноге, похожей на неошкуренный ствол дерева, хлопнул себя по лбу, соскочил, забыл старое одеяло. Олег стискивал зубы, пот заливал глаза, его трясло как в лихорадке. Когда он сам лез наверх, птица уже переступала с ноги на ногу, беспокойно озиралась, старалась понять, какой враг сумел ее заставить сесть здесь. -- А на Змее было бы лучше, -- проворчал Мрак. -- На перьях скользко. Ты не мог бы, это самое, Змея? -- Мрак... -- Ладно, стерпим. Летит хоть шибко? Змей за сутки верст тыщу отмахивал. Птица разбежалась, с каждым шагом наращивая скорость. Путешественникам уже казалось, что так и будет нестись, как конь, до самого Северного моря, вон кулик -- малая птаха, а пять тыщ верст проходит, но наконец по бокам захлопали мощные крылья, забили о воздух, еще толчок -- и гадкая тряска прекратилась. Мощный поток встречного ветра заставил прижаться к птичьей спине. Перья были длинные, жесткие, пахнущие жиром. Таргитай отвернулся от ветра, раздирающего рот, сказал удивленно: -- На ком я только уже не ездил! На конях, верблюде, ослах, рыбе, Змее, Мраке, лешем... Внезапно Лиска вскрикнула, дернулась. Мощная длань Мрака прижала ее в тот миг, когда поток воздуха оторвал ее от птичьего загривка. -- Что стряслось? -- Я их боюсь, -- прошептала она со слезали на глазах. Среди перьев копошились толстенькие вши с ноготь. Сквозь тонкие шкуры видны были розовые кишки. Вшей было множество, спешно переползали из продуваемого места. -- Не боись, -- поспешно утешил Олег. -- Это пухоеды. Они людей не едят. -- А кровь сосут? -- Нет, только пух выгрызают. Лиска отвела взгляд, голос был слабеньким, замирающим: -- Говори, говори! Хотя и брехня, но все-таки говори. Мы, женщины, привыкли, что нас обманывают. Мрак пробурчал: -- Кровь не высосут, а весь твой пух выгрызут. Ветер свистел в ушах, они прижались друг к другу, сберегая остатки тепла. Олегу пришлось хуже всех, сидел почти на шее, свесив ноги, зябко кутался в шкуру. Таргитай жалобно поскуливал: -- Олег, давай лучше на Змеях?.. Хоть и холодно заднице, зато от ветра хоронимся. А птаха вроде теплая, но выдувает усе, у меня уже кости заледенели. Мелкая она больно. Мог бы пошире выбрать! А то и не Рух, а вроде толстой вороны... Олег отмалчивался, сжимал зубы в бессильной злости. Как быстро привыкают к необычному! Коней увидели -- сутки боялись подойти, на диковинного зверя верблюда залезли уже почти без страха, а когда пришлось на спину Змею прыгать, то вроде бы как всю жизнь на нем ездили. Теперь уже и перебирают, все не так. Не потому ли Дана, которая все видела и везде побывала, теперь сидит на крохотном островке, потому что все обрыдло? Мир интересен, когда видишь впервые! Сзади по его душегрейке скользнули тонкие холодные пальцы. Лиска, дрожа как лист на ветру, прижалась щекой к спине, обхватила крепко-крепко, сцепив пальцы на животе. Олег напряг мышцы, стараясь, чтобы живот был плоским и твердым как доска. У Мрака вообще как из камня, даже у Таргитая твердый и в валиках мускулов, а певцу сила нужна не больше, чем волхву... Он поймал себя на том, что все чаще думает о себе только как о волхве. Когда изгнали из Леса, в первые дни все мысли были как выжить, уцелеть, но окреп и оброс мускулами быстро, сумел перевести дух, при столкновении с киммерами обнаружил в себе магию, а после Гольша спешно учился управлять этой огромной мощью... Мрак завозился, распихивая друзей и устраиваясь удобнее, сказал предостерегающе: -- Олег, что-то ворона поглядывает на мои ноги. Кинь ей в пасть что-нибудь. -- Что? -- Возле тебя ломти мяса. Когда кончатся, бросишь Лиску. Лиска наградила оборотня негодующим взглядом. Олег ответил рассудительно: -- Птицы на лету не жрут. Ласточки да стрижи -- да, а крупные -- никогда. -- Мелкие и гадят на лету, -- буркнул Мрак. -- А эта, если... убьет внизу. Может, почесать где? Ежели вздумает почесаться сама? Тебе хорошо, только штаны потеряешь, а крылья у тебя хоть из бычьего пузыря... а вот благородные волки летать не пробовали. -- Вряд ли чешется на лету, -- сказал Олег без уверенности. -- Хотя, конечно, под нашими задницами должно уже свербить. Да и вши переползли, тут теплее. Лиска пискнула, приподнялась, пыталась лететь, стоя на полусогнутых. Ветер трепал ее короткую юбочку, загорелая кожа пошла пупырышками, словно на лапах худого гуся. Олег, не глядя, подгреб ее ближе. Его рука была толстой и туго перевитой жилами. Внезапно воздух стал влажным, сырость проникала под одежду. Таргитай раскрыл глаза, вытаращил как лягушка. Вокруг было белым-бело, словно плыли в молоке. По влажному воздуху шлепали намокшие крылья, концы перьев терялись в странном тумане. Птаха пошла по кривой вниз. Через просвет выступила залитая солнцем песчаная равнина. Над головой клубился белый поток облака. Мрак завозился, сказал сварливо: -- Олег, пусть лучше прет поверху. Сам говорил, что так быстрее! Таргитай распахнул рот: -- Над облаками? Разве так можно? -- Мы на Змее летели, -- напомнил Мрак. -- Ты, правда, спал. Сколько в тебя сна влазит? Ты не пробовал в барсука перекидываться? Или в хомяка? Таргитай ответить не успел, Олег тревожно вскрикнул: -- Там еще одна идет наперерез!.. Здоровая, как сарай у бабки Боромирихи. Наперерез летела крупная птица. Уже видны были мощные когтистые лапы, прижатые к пузу, странно блестящему, будто покрытому крупными перламутровыми пластинками. Птица неотрывно смотрела в их сторону, уже видны были красные горящие глаза. Клюв чуть приоткрылся, блеснули редкие острые зубы. -- Никак подраться хочет, -- сказал Мрак с беспокойством. Лиска, не отрываясь от Олега, на ощупь хлопала ладонью, отыскивала лук и стрелы. Губы ее шевелились, но ветер срывал слова, уносил. Птица шла наперерез. -- Ежели самец, то будет драться, -- сказал Мрак рассудительно. -- Ежели самка, то драться, видать, не станут. Олег, это петух или курочка? -- Пусть Таргитай проверит, -- огрызнулся Олег. -- Он у нас знаток по бабам. -- В перьях? -- удивился Таргитай. -- Как я проверю? -- Полезь, загляни ей под хвост, -- предложил Мрак. -- Ну да!.. А вдруг она... -- Не станет, не станет. Лезь! Таргитай опасливо смерил взглядом расстояние до хвоста, поежился: -- Пусть Олег. Он заглянет, не слезая с шеи. Он и не то может! Мрак взял свой гигантский лук, пригнулся, выдерживая напор ветра, сказал неожиданно рассудительно: -- Начнут играться, нас вовсе стряхнут к такой маме. Я видел, какие штуки выкидывают воробьи... Олег резко повернул летающего зверя, другая птица пронеслась на расстоянии вытянутой руки. Отвратительный запах забил дыхание. Мрак придержал стрелу, не успев выстрелить, что оказалось кстати: Олег начал поднимать Рух кругами, другая птица кинулась следом. Мрак тщательно прицелился -- ветра уже не было, -- звонко щелкнула тетива. Раздался вопль ярости. Металлическое острие скользнуло по голове, содрав полоску кожи. Капли крови сдуло. Мрак тут же выпустил еще две стрелы. Олег держал Рух в неподвижности, она парила, растопырив крылья. Третья стрела ударила острием в глаз, на миг вздулся огромный пузырь, лопнул, а из впадины, где поместился бы кулак Мрака, брызнули крупные капли. Птица каркнула так страшно, что даже Мрака прижало к жестким перьям. Рядом шумно дрожала Лиска, цокотала как белка зубками. Птица круто ушла вниз, а их птаха Рух победно, так показалось Мраку, сделала широкий круг, потом суматошно заляпала по-куриному крыльями, набрала скорость и понеслась дальше на север. -- Нам бы спасибо сказала, -- пробурчал Мрак. Он вытер красное лицо, где встречный ветер мгновенно высушил пот. -- Ишь, какую дуру отогнали! -- А если это был ее парень? -- спросил Таргитай невинно. Лиска все возилась, прижималась к широкой спине волхва, умащивалась. Таргитай посочувствовал: -- Потерпи. Уже скоро. А ежели поблевать, то предупреди -- отсяду. Лиска была зеленая, часто подпрыгивала, словно внутри скакал заяц. Таргитай на всякий случай все же отполз, цепляясь за жесткие перья. Олег сидел на загривке Рух, сгорбленный, сам похожий на озябшую ворону. Мрак лежал, вцепившись обеими руками. Он тоже был зеленым как Лиска, часто закрывал глаза, а когда взгляд упирался в спину Олега, на суровом лице оборотня проступало изумление. Волхв сидит, свесив ноги в бездну, видит проплывающие далеко внизу крохотные дома и кустики деревьев, и еще ни разу не сменил штаны! Таргитай наконец взмолился: -- Олег, нельзя ли твою дрофу посадить? У кустика? -- Можно, -- ответил Олег, не поворачивая головы. -- Но тогда от кустика придется пешком. А в чем дело? Приспичило? -- Я терплю, но Лиска меня беспокоит. Она уже как надутый бычий пузырь. А мне уже отсаживаться некуда! Олег смолчал. Лиска ощутила его незримое тепло, словно заботливо укутывал в толстую шкуру. Как на зло птица провалилась в воздушной рытвине, и желудок Лиски прыгнул в горло. Она изо всех сил сцепила зубы, борясь с тошнотой. Олег что-то пробормотал, птица наклонила крылья, земля начала по ровной кривой приближаться. Мрак приподнял голову, взглянул и снова прижался щекой к перьям. Глаза были плотно зажмурены. Таргитай с восторгом глазел по сторонам, толкал в бок то Лиску, то Мрака. -- А вот стадо!.. А вон дуб -- каким махоньким кажется!.. Гляди-гляди, это речка аль червяк ползет? -- Сам ты дуб, -- проговорил Мрак сквозь зубы. Глаз он не открывал. -- Да еще и зеленый!.. И червяк прибитый... -- Какой ты, Мрак, грубый! Лиска, глянь, какое озеро круглое! -- Сам ты круглый, -- простонала она тоже сквозь зубы. -- Откуда только таргитаи берутся... Я слышала, когда решили перебить всех дураков на свете, ты тоже выбрал палку побольше? Таргитай подумал, потряс головой: -- Не стану их бить. Пусть живут все. Какая ты недобрая! Ветер свистел резче, в лицо били запахи степных трав, выжженной зноем земли. Земля неслась навстречу, накренившись как парус. Наклонно торчали чахлые деревья, а зеленый кустарник казался налипшим на стену мхом. Пальцы Мрака сжали перья так, что те захрустели, а костяшки пальцев побелели. Олег наклонился, держась за толстую шею птицы, что-то выкрикивал, перекрывая встречный ветер. Вдруг земля встала на место, только замелькала быстрее. Птица словно провалилась, людей тряхнуло. Голенастые лапы замелькали с такой скоростью, что толчки слились в беспрерывную медленно затихающую тряску. Рух растопырила крылья, выставив их, как парус, гасила сумасшедший бег о встречный ветер, а когда наконец остановилась, то и проклятый ветер, что изматывал душу весь полет, как на зло тут же утих. Олег осторожно потрепал по плотной шее, похожей больше на ствол матерой сосны. -- Спасибо, птица... Неплохо летела. -- Да и села лучше тебя, -- сказал Мрак. Он приподнялся, голос его был неустойчивым, но от того еще более язвительным. -- Правда, не шибко. Рух, словно выходя из зимнего сна, медленно повертела занемевшей шеей, повернулась к людям, посмотрела сперва одним глазом, потом другим. Желтый зрачок расширился, хищный клюв начал приоткрываться. Мрак по серьезному лицу волхва понял: от птицы, что приходит в себя, надо поскорее избавиться, взял секиру и уже приготовился шарахнуть ее по голове. -- Не смей, -- прошептал Олег. -- Только разозлишь! -- Тогда по лапам? -- предложил Мрак. -- Чтобы упорхнула. Олег торопливо делал знаки, рисовал в воздухе кривые линии. Рух даже шею вытянула, смотрела, потом грозно заклекотала, взмахнула крыльями, пробуя их на прочность, тяжело побежала прочь, переваливаясь с боку на бок как простая деревенская утка. Все четверо с облегчением смотрели вслед. Олег сказал с нотками тревоги: -- Дальше придется пешком. А мы одолели едва половину пути! -- Зато миновали Пески, -- напомнил Мрак бодро. -- Теперь пойдет все как у людей: звери, разбойники, жулье, враги, продажные девки для Тарха. -- Размечтался, -- бросил Олег предостерегающе. -- С обычным набором справимся. Но против нас выступили незнаемые силы. А незнаемого не люблю. -- Тогда ты вовсе жизнь не любишь, -- обвинил Мрак. Таргитай намерился было сесть обедать, или хотя бы поиграть на дуде, но место было голое, укрыться негде, а вдали темнел лесок -- как сказал бодренько Мрак, всего верст десять с гаком. А гак еще с крюком. Глава 3 Они тащились по ровной как стол и голой как лысина Степи. Земля от сухости лопалась, плитки грязи сворачивались, загибались по краям. Мрак топал впереди насупленный, но едва не нахрюкивал песню: горы сыпучего песка остались за спиной. Конечно, еще не родной Лес, но Степь уже чем-то ближе к благословенному Лесу. Во всяком случае, лучше богами проклятой Пустыни. Олег углядел в трещинке зеленую травку, больше похожую на мох. Мрак ворчал, зло оглядывался на отставшего волхва, но Олег готов был зубами грызть иссохшую землю, только бы выколупнуть жизнестойкую траву: в ней наверняка особые магические силы! Когда среди деревьев, довольно чахлых, разожгли в ямке костер, Таргитай сказал озабоченно: -- Два дня уже тю-тю!.. Осталось десять дней. На чем полетим дальше, Олег? Даже Мрак воззрился на дудошника с удивлением. -- Во ухарь! Ножками-то не изволит. Теперь то Змея подай, то Руха, то еще чего... -- Лучше еще чего, -- согласился Таргитай простодушно. -- Мы маги аль не маги? На ковре летали? Летали. На Змее сидели? То-то. Лучше, конечно, с магом-пустынником, хотя нехорошо нож к горлу человеку... Правда, он прямо в грязь вывалил. Зато враз на месте. А сейчас продуло, вот и Лиска в соплях путается. И вши кусали. Не верю, что не кусали! Вон у меня спина зудит. -- Шелудивый и после бани чешется, -- сказала Лиска брезгливо. -- Если бежать быстро, то можно успеть куда угодно. Белый свет не так уж велик. Олег молчал, невидяще смотрел в сгущающиеся сумерки. Для них белый свет тоже был невелик, пока жили в лесной деревне. А раз так, сказал себе с нажимом, надо обязательно найти на чем или как добраться на остров в Славии. В таком разнообразном мире есть все. Надо уметь запрячь и сказать "Но!" или "Цоб-цобе!". Тем более, что даже не знаю, далеко ли до зачарованного острова. Как сказал один местный волхв, в Гиперборее нет дорог, есть одни направления. -- Олег, -- прорезался в его уши напряженный голос Мрака. -- Глянь-ка, что там ползает? Олег проследил взглядом, огрызнулся: -- Думаешь, у меня волчьи глаза? -- Волхв должен зреть внутренним взором. -- Он зрит незримые миру вещи. Что тебя напугало? Мрак ответил предостерегающе: -- Меня напужать трудно, я не волхв, а волк. А беспокоит вон то облачко... Пренизковато над землей, формы не меняет. Олег сразу насторожился: -- В нашу сторону? -- Пройдет близко. Олег долго всматривался, Таргитай и Лиска тоже вытянули шеи, щурились. Мрак сказал нетерпеливо: -- Я думал, народ пошел мелкий да пузатый, а он еще и подслеповатый! Все еще не зрите?.. Облачко больно похоже на каменную гору. Только гора эта движется, словно ее несет ветром. Все видели, как побледнел Олег. Лицо его в одно мгновение похудело, кожа на скулах заострилась. Голос стал хриплым: -- Это... замок Мардуха. Лиска и Таргитай переглянулись, Мрак спросил настороженно: -- Точно знаешь? -- Гольш говорил о нем. Мардух умеет двигать горами... по крайней мере -- башней или замком размером с гору. -- Ты тоже можешь, -- сказал Таргитай ободряюще. -- Телегу бык тянет, но возчик сильнее! А человек с копьем бьет самого сильного медведя. По воле Мардуха гора движется, куда изволит хозяин. А у меня бы сразу рассыпалась... Таргитай пристально смотрел на темнеющую тучку, что вроде бы стала крупнее. Наивное лицо посуровело. -- Почему бы сразу не наказать злого колдуна? Ведь наша цель -- побить Зло магов, а вовсе не добывать для Гольша волшебные вещи. Пойдемте к Мардуху и разрушим его башню! Даже Лиска воззрилась удивленно. Мрак спросил саркастически: -- Вот так пойдем и разнесем все к чертям собачьим? -- А что? У Олега враз все вдрызг, за что ни берется! Пусть колдуна задавит камнями. Я не люблю, когда ты отсекаешь руки-ноги своей ужасной секирой. -- А ты своим чертовым Мечом? -- огрызнулся Мрак. Олег сказал торопливо: -- Я не смогу разрушить башню Мардуха. Не по зубам. Она создана сложными заклятиями, а мне бы разобраться с простейшими. Таргитай не отрывал взгляда от темного облачка, что постепенно растворялось в темнеющем небе. -- Жаль... Сразу бы покончили со Злом на белом свете! Ранним утром, когда птицы верещали во всю мочь, Мрак растолкал спутников. -- Зимой отоспитесь. Лето кончается! Таргитай сразу повернулся на юг, где вечером темнело облако. Уже не тучка -- каменная гора, похожая на столб, грубо высеченный из дикого камня. Окон еще не видно, далеко, но мелкие с этой дали черные зубцы уже видны на светлом небе. -- Прет наперерез, -- заметил Мрак. -- Ежели бы на конях, то к обеду бы перехватили. -- И попали бы как жабы под колесо, -- сказал Олег. -- Мокрое место было бы на версту. А то и больше. От тебя с твоим пузом -- версты на три. Глаза Таргитая стали холодными. -- А ежели бегом? Помнишь, как бежали из Леса? Лиска с великим удивлением рассматривала Таргитая, словно узрела впервые. Добрый и растяпистый дудошник казался совсем другим человеком -- напряженным, собранным и даже злым. Мрак сказал с кривой усмешкой: -- Тарх готов пробежаться? Без пинков в зад? Что-то в лесу издохло! Таргитай повернул к нему побледневшее лицо. -- Ради такого... готов. Чтобы разом уничтожить Зло, я готов запачкаться кровью. -- Будто ты не пачкался, -- хмыкнул Мрак снова. -- Тогда я отбивался. Иначе боги бы спросили, почему не защитил себя и друзей. Мне горько, Мрак. Даже сейчас чую, что не совсем прав, но ведь если убить мага, от которого идет все Зло?.. Мрак, набычившись, только не рыл землю копытом, глядел на медленно вырастающую гору. -- Да, -- согласился и Олег. -- Только зря головы положим. -- С этим зверем не совладать, -- кивнул Мрак. -- От такой горы надо подальше. Таргитай молча кивнул, отвернулся. Лиска переводила взгляд с одного на другого. Вдруг со злостью сказала: -- Да что вы кривляетесь? Слепому червяку ясно, что сейчас кинетесь на этот замок, или что это, Мардуха! Мрак воззрился на нее с удивлением: -- Девка, у тебя в голове детвора старосту не гоняет? Лиска ответила с нажимом: -- Не при-ки-ды-вай-тесь! Они посмотрели друг на друга, встретились взглядами. Некоторое время печально и обреченно смотрели в глаза один другому. Олег первым отвел взгляд. -- Придется бежать. Мрак кивнул, не поворачиваясь к горе. -- Мешки надо бросить. -- Я бы даже Меч бросил, -- предложил Таргитай. Лиска переводила недоумевающий взгляд с одного на другого. -- В самом деле решились на такую дурость? Видела по вас, но не верила! -- Авось не пропадем, -- утешил ее Таргитай. -- Опять это странное "авось", -- пробормотала она озадаченно. -- Как все-таки помогает это заклинание? Мрак уже мчался как лесной лось, не оглядывался. Шаг был длинным, скользящим над землей. Таргитаю иной раз казалось, что под грузным оборотнем не гнутся даже травинки, несется как перепел над самой землей. Секира и лук со стрелами словно влипли в спину, не ерзают, а тут чертов Меч уже растер лопатки, отбил зад, а когда прыгаешь через рытвины, ухитряется колотить даже по ногам. Бежали до полудня, но гора словно бы не приблизилась. Таргитай заподозрил, что тоже присела перевести дух, а то и заснула. Или развела костер и греет каменный зад, варит похлебку. Он сглотнул слюну, взмолился: -- Пора бы на обед! -- А кто больше всех верещал, что пойдем и собьем рога проклятым магам? -- огрызнулся Мрак. -- Но мы ж уже идем... -- Выходит, половина работы сделана? -- сказал саркастически Мрак. -- Главное решиться! А потом можно и лечь отдохнуть. Пристыженный Таргитай бежал молча, но стала отставать Лиска. Олег на бегу ухватил ее за локоть. Мрак с досадой остановился. -- Привал! Слабый народ траву топчет. -- Не все в мохнатой шкуре бегают, -- огрызнулся Олег. -- Да уж, порхать как курица интереснее. Он сам разжег костер, а трое лежали без сил, тяжело дыша, как караси на берегу. Мрак громко предположил, что они и есть не будут. Таргитай тут же задвигался, на пузе подполз к мешку. После короткого отдыха, когда успели похлебать горячей воды, Мрак безжалостно погнал всех наперерез черной горе Мардуха. Лиска отставала снова, Олег тащил, ухватив за руку. Таргитай бежал с отсутствующими взглядом. Мрак часто поглядывал на гору, хмуро определил: -- Прет в сторону Славии... ежели здешнее солнце не врет, чему я тоже не очень верю. Здесь все брешут, как псы на морозе... Дальше двинется вовсе через земли неведомые... Шарахнется о твердь небесную, где та смыкается с краем земли, лишь рассыплется -- хорошо бы! -- либо, если Мардух не проспит, повернет обратно... -- А ежели сейчас не попадем, -- предположил Олег, -- так и будем мчаться вдогонку, высунув языки?.. Башня может ползти через ледяные пустыни. Ей нипочем, Мардуху тоже у печи терпимо, а нам?.. -- Вот и неплохо, -- крикнул Таргитай, по распаренному лицу уже катился градом пот. -- А то жарковато... -- Хорошо бы через Лес, -- крикнула Лиска сзади. -- Деревья сомнет как траву, а зверей передавит. Я стрелы сберегу. -- И ты о еде? -- удивился Мрак. -- Возле Таргитая посидела! Волхв, как будем, ежели попрет через окиян-море? Мардуху в башне воды будет по... развилку, а нам? Таргитай тяжело дышал, отмахнулся: -- Олег придумает, он у нас умный. Авось не пропадем. А что будем гнаться за башней по всему свету, так еще лучше! Разный народ повидаем, себя покажем. Только нельзя вперед забегать, а то задавит. Он рассуждал серьезно, глубокомысленно, но Мрак почему-то сердито хрюкнул и дальше бежал молча, не поворачивая головы. К вечеру гора была уже близко. Мрак на бегу поглядывал чаще обычного, чья-то холодная лапа держала за сердце, легонько сжимала, и Мрак страшился, что может сдавить намного сильнее. Издали гора казалась темной, но сейчас была черная как ночь, как подпол, как могила. Оранжевое солнце обрушивалось почти отвесно, но умирало без следа. В светлом солнечном мире черная глыба выглядела вынырнувшей из подземного царства Ящера, от нее веяло леденящей сыростью. -- Не заметил бы, -- процедил он сквозь зубы. -- Швырнет в нас стоптанный сапог, с такой высоты вобьет в землю по ухи! Олег несся так, что и молния отстала бы. Мраку бросил хмуро, без уверенности в голосе: -- Маги всегда при деле. Не таращатся в окна, как девки... или Таргитай. Внезапно гора круто свернула, пошла к лесу. Мрак выругался в бессилии. Олег же уверил, что гора делает малый зигзаг -- здесь недавно было болото. Сверху затянуло, уже наросли деревья, но под тяжестью может проломиться, а там бездна до подземного царства: упадет Ящеру на голову -- гребешок помнет. -- Зигзаг, -- выругался Мрак. -- Вся жизнь из зигзагов, а тут еще и гора такое выкидывает! -- Мрак, мир надо принимать таким, какой есть, а не тем, каким видит Таргитай. Когда перед ними встала темная стена деревьев, вынужденно перешли на шаг. Лес, как объяснил Олег, обиталище местного мага. Непростой лес: зверю вольготно, а чужому человеку не сносить головы. Маги не терпят вблизи простой люд, будь это рабы или короли с их мелочными мирскими заботами и мелкими радостями. Бежали через лес, полный ловушек, замаскированных ям, где на дне торчали вкопанные колья, обходили падающие деревья -- Мраку помогало звериное чутье лесного человека. Иной раз не останавливаясь подхватывал сук и метал вперед. Таргитай и Лиска в страхе подпрыгивали, когда с виду здоровое дерево внезапно начинало валиться в их сторону. Мрак хладнокровно делал шаг в сторону. Огромный ствол грохался рядом, земля вздрагивала. Падали от толчка еще одно-два, путешественники метались, стараясь не попасть под стволы. Олега задело суком, рассекло плечо. Он морщился, на ходу зажимал кровоточащую рану. В глазах Мрака была тревога: случится драчка, а без нее, как видно, в этой стране ни шагу -- то волхв не боец, а обуза... -- Поторапливайтесь, клишоногие, -- покрикивал хмуро. -- Вам только улиток ловить! Да и те убегут... Он люто вскрикнул, прыгнул вбок, поднимая секиру. Рядом рухнуло блистающее искрами яйцо с тыкву, раскололось, брызнув осколками скорлупы. Таргитай успел увидеть нечто ядовито синее, блеснули клыки и когти, воздух закрутился вихрем от взмахов перепончатых крыльев. Тварь метнулась на Мрака, рядом страшно полыхнул слепяще белый огонь. Таргитай зажмурился, а когда раскрыл глаза, в воздухе пахло как после грозы, медленно гасли синие искры. Олег все еще стоял с вытянутой рукой, на побелевших пальцах бегали, как змейки, гибкие молнии. -- Быстро, -- хрипло сказал Мрак. Он зябко передернул плечами. -- Я думал, ты скорый только за столом. -- Это Тарх скорый... Ты рассмотрел, что это именно она? Если бы Тарх, я бы поверил скорее. Мрак с уважением посмотрел на волхва: острит! Не иначе, перепужался до икотки. У самого руки трясутся, будто кур крал, хотя где тут найдешь кур или хотя бы курей? Не по себе, а волхв потому ожил, что среди этой мерзости как среди самой что ни на есть родни: заклятия, проклятия, сглазы, летающие твари, прыгающие будяки, жабы с быка ростом, упыри и чугайстыри, мавки, исчезники, мжичники, гавки... Ящер бы побрал этих особенно, по ночам снятся, лучше бы Тарху -- тому все бабы являются. На широкой поляне среди голой глинистой земли ходила кругами грязь. Взметывался столб горячей воды. Пахло серой и тухлыми яйцами. Воздух был влажный, словно после гнилого дождя. Еще дальше, через одинаковые интервалы, под слоем жидкой грязи медленно вздувался бугор, в глубине начинал просвечивать огромный пузырь воздуха, поднимался, продавливая жидкую глину. Оболочка с громким чавканьем лопалась, брызги желтой грязи летели веером, а из глубины со страшным грохотом, от которого даже Мрак присел и зажал уши, взметнулся столб кипящей воды -- в облаке пара, шипящий как огромный змей. На высоте в три-четыре человеческих роста верхушка столба рассыпалась в шляпку гриба, начала опадать крупными каплями. Грязь ходила тяжелыми волнами, медленно застывая. Мрак глядел остановившимися глазами. -- Вот это колдовство! Задницу ошпарит, неделю не сядешь. -- Задницу что, -- сказал Таргитай тоскливо, -- может ошпарить не только задницу. Как пройдем, хлопцы? -- Зайчиком, зайчиком, -- предложил Олег. Взглянув на амазонку, добавил: -- Или лисичкой, лисичкой. Лиска огрызнулась: -- У зайчика тоже есть лапки. Эти взлетают не как попало, разуйте глаза! Если добежать вон до того, а затем свернуть налево... -- Налево столб воды гуще! -- вскрикнул Таргитай. -- Зато подпрыгивает реже. Можно проскочить прямо. Там корка твердая, а яму с грязью перепрыгнем с разбега. Мрак оценивающе пробежал глазами дорогу. -- Это для тебя корка толстая, да для этих недомерков. А я человек настоящий! Подо мной любой лед ломится. -- Что такое лед? -- полюбопытствовала Лиска. Олег сказал хмуро: -- Мрак, другого пути нет. Куда ни кинься, либо попадешь в яму с горячей гря