ха над полом. Кто-то вошел, остановился сзади. Олег не поднимал голову, плечи бессильно опустил, изображая раздавленного, отчаявшегося. -- Ну, -- раздался над ним звучный голос человека, привыкшего повелевать, -- у тебя есть возможность, варвар... Голос его внезапно изменился. Олег быстро вскочил, одновременно разворачиваясь и напрягая руки. Вытаращенные глаза незнакомца были устремлены в окно, где недоставало двух прутьев. Рот уже открылся для крика, а пальцы нащупали рукоять меча. Кулак Олега ударил в живот. Дыхание вылетело со всхлипом, человек сложился пополам. Олег ударил сверху ломиком, услышал хруст. Не дожидаясь пока рухнет и задергает конечностями, прыгнул к окну. Руки ныли, висеть на кончиках пальцев одной и ломать другой только обезьяне легко: у нее задница с кулак. Последний прут выскочил, кроша камень, из лунки. Олег подтянулся, плечи уперлись в края. Ощутил отчаяние: не только зад, но и плечи не по-местному широки. Потыкался безуспешно, а когда кое-как протиснулся, волосы дыбом. Даже не думал, что так высоко. А падать, судя по всему, вниз головой. На каменные плиты. Даже голова Таргитая не выдержит. Обливаясь потом, протиснулся назад. Долго извивался, пробовал так и эдак, наконец сумел вдвинуться ногами вперед. Все равно почти покойник. В последний момент, когда потянуло вниз, успел ухватиться за край. Под ногами была бездна. Стиснув зубы, безуспешно царапал стену ногами -- ни щели, ни выступа. Мокрый от страха, перехватил дрожащими руками, попробовал передвинуться. Пальцы не желали держать его грузное тело, задница тянула вниз, явно желала с этой высоты сесть на каменные плиты двора. В желудке похолодело. Он не Мрак, который умеет, и не Таргитай, который не умеет, но не боится. Он -- волхв, не его это дело прыгать, бить по голове, скакать по башням, как гордый... горный козел. Перебирая руками по карнизу, ощутил наконец под ногами выступ. Еще чуть дальше был край крыши. Дом стоял рядом, а перепрыгнуть... Ему показалось, что сзади донесся испуганный крик. Стиснув зубы, прыгнул. В желудке стало холодно, будто летел через ночь с льдиной в желудке. Сердце остановилось, он умер и мертвым падал и падал, пока не ударился всем телом о стену, а скрюченные пальцы ухватились за край крыши. В полубессознательном состоянии подтянулся, упал на крышу и лежал, слыша внизу крики. Жизнь начала возвращаться, но чересчур медленно. Со стоном заставил себя подняться, побрел, прячась за толстые каменные трубы. Крыша пошла вниз, дальше была пропасть пошире. Он застонал тихонько: это выпало бы лучше Мраку. Даже Таргитаю, простак не знает страха, но волхв и так умирает тысячи раз... Уцепившись за край, повис, двинулся вдоль, перебирая руками. На уровне ступней был ряд окон, закрытых ставнями. Доски крепкие, дубовые, а железные прутья вмурованы между каменными глыбами надежно, ветром не сдует... Он задержал дыхание, примерился, разжал руки. Сердце замерло, но ухватился за край окна. Сильно дернуло вниз, все-таки лучше, когда с кулак, одной рукой перехватился за железный прут. Мрак бы увидел, мелькнула торопливая мысль. Не поверит, змей... Раскачиваясь над пропастью, где на дне мелькали пятна света и слышались крики вперемешку с лаем, начал выдирать прут. Проклятое железо заскрипело, плиты ухватились, не отпускали. Глаза щипало от пота и каменной пыли. Поменял руки, едва не сорвался. Лучше бы человек произошел от обезьяны, а не от волка, подумал с отчаянием. Не его это дело прыгать по крышам, заглядывать в окна... Прут поддался с оглушительным визгом. Олег замер, кожа пошла пупырышками размером с орех. Тихонько отворил ставни, толкнул створку окна. В комнату светила полная луна, он увидел бедно обставленную комнату, разбросанную постель. Там поднялась и сидела, прижимая к себе легкое одеяло, молодая женщина. Олег не рассмотрел ее в полутьме, видел лишь, что у нее глаза раскрылись, как окна, а рот начал открываться для визга. -- Тихо, -- предупредил он, видя, что уже не успеет зажать ей рот. -- Иначе я убью и тебя и всех, кого здесь отыщу. Она закрыла рот, потом прошептала: -- Ты кто? -- Злой и страшный убийца, -- ответил он страшным шепотом. -- Но тебя не трону, только выберусь через дверь на улицу. Она отодвинулась, когда он проходил мимо кровати. Ее белые руки прижимали к груди одеяло. Олег на цыпочках прокрался через комнату, уши ловили каждый звук с улицы. Ее голос был тихий, в нем был еще страх, но было нечто и еще: -- Этот переполох из-за тебя?.. Даже Ропун носится с криком... -- Кто этот Ропун? -- Правая рука самого Пуцрана, а тот служит Маржелю.... Олег остановился у двери, прислушался. Крики приближались, стражи бежали вверх по лестнице. Олег затравленно огляделся. Женщина забыла прижимать одеяло, оно соскользнуло, обнажив зрелую фигуру с крупной, но еще девичьей грудью. Руки ее выглядели сильными. -- Тебя сейчас схватят... Но ты можешь спрятаться... здесь в постели. Я накрою тебя одеялом. Они увидят, что в комнате никого нет, и уйдут. Лестница гремела под торопливыми шагами. Олег ощутил, как та же хищная рука схватила и сжала сердце. Таргитай тут же бы скользнул под одеяло. И все обошлось бы. Таргитаю все, как с гуся вода. Еще и девку бы успел забрюхатить... Мрак бы с ревом ринулся стражам навстречу, смел бы сверху вниз, стоптал бы, как глупых кур, и тоже остался бы цел и невредим. Олег подпрыгнул, ухватился за балку и повис, подтянувшись и закинув ноги на покрытое пылью дерево. В лицо обрушилась пыль, в носу защипало. Ленивая девка, подумал он с отвращением, мало пороли. Кто такую возьмет... В дверь громко застучали. Женщина испуганно вскрикнула: -- Кто там? Вместо ответа загремело железо. Дверь распахнулась. В комнату вбежали стражи. Впереди был коротенький человек в халате и вязаном колпаке. В руке он сжимал ключ. -- Кора, не бойся! Они ищут сбежавшего. Стражи рассыпались по комнате. Один сразу же ринулся к окну с такой прытью, что едва не вывалился с разбегу, двое других заглядывали под столы, лавки. Человек с ключом пал на брюхо и заглянул под ложе. Ни один не заглянул в постель, где можно бы было в самом деле спрятаться в тепле и мягком, чем висеть, как драный кот на дереве, спасаясь от злых собак. Девушка вскрикнула: -- Дядя, а кого ищут? Человек в халате отмахнулся: -- Какого-то дикого варвара. Он разграбил городок поблизости, убил всех мужчин и обесчестил женщин... А также коз, коров и кур. -- Всех? -- Ну, это же варвар, Кора! Сущий зверь. Говорят, они помесь волков с лесными демонами. Воины бросились к дверям. -- Здесь его нет, надо искать на улице... Живо! Дверь не успела захлопнуться, как ослабевшие пальцы уже не могли дальше выдерживать помесь волка с лесными демонами. Если бы с обезьяной, у которой с кулак, а так тяжесть неумолимо потащила вниз. Олег с грохотом обрушился на пол, поднял столб пыли, оглушительно чихнул. Шаги на лестнице замедлились. Голос окликнул: -- Кора, у тебя все в порядке? -- Да, дядя, -- откликнулась девушка торопливо, -- Это у меня чурбан опрокинулся. -- Кто? -- Чурбан, -- повторила девушка, глядя на странного гостя. -- Что за чурбан? Она смерила взглядом широкие плечи варвара, ощупала им же мощные пластины груди, похожие на выкованные из светлой меди. -- Еще не знаю... Олег кое-как воздел себя на дрожащих ногах. Шаги удалились и стихли. Он сказал торопливо, отводя глаза от ее наготы: -- Все-все, не волнуйся. Я уже ухожу. -- Не спеши, -- голос ее был встревоженным, -- тебя могут схватить. Они еще носятся вокруг, как осы. А ты еле на ногах... Даже если город был маленький, все-таки всех женщин... Да еще коз, коров и кур... Ее глаза были большие и сочувствующие. Она оглядела его с головы до ног, в глазах блестели огоньки. Красные губы чуть приоткрылись. Она осторожно положила ладонь ему на грудь, снизу вверх смотрела в мужественное лицо северного варвара. -- Пережди... Олег заставил себя отстраниться, хотя неведомая сила властно влекла к ней. Тут же подумал, что истолкует его жест как слабость, что-то говорила о каком-то городе и женщинах, на ватных ногах подошел к двери. -- Прости за вторжение, -- сказал он тихо. -- Я ничего не хочу от Города. Я только ищу мудреца. Великого мудреца, который живет в этом городе. Он прислушался. Крики отдалялись, затихали. Погоня, судя по собачьему лаю, отправилась вниз по улице. -- А ты еще придешь? -- спросила она с надеждой. Вместо ответа он на цыпочках пробежал по коридору, едва не кубарем скатился по лестнице. Дверь на улицу была приоткрыта, в щель часто блистал красноватый свет. Лай отдалился, но люди бегали суетливо, мало кто по делу, больше выказывали рвение, значит, как понял Олег, страшный хозяин каменной крепости где-то рядом. Он в бессилии топтался за дверью. Когда сзади послышались легкие шаги, он напряг мышцы, изготовившись молниеносно ухватить и свернуть шею одним движением... Девушка ахнула, увидев его перекошенное лицо. -- Это я!.. Я вспомнила, где слышала об этом мудреце. -- Ты? -- А почему нет? -- потребовала она. -- Волос долог -- ум короток? Пусть так. Зато все новости мы, женщины, узнаем первыми. -- Ну, говори. -- Я знаю, где живет его друг... Если только у мудрецов бывают друзья. А тот знает, как его найти. Олег смотрел настороженно. -- Если ты скажешь... Я сумею тебе заплатить. -- Правда? -- У меня... на постоялом дворе остались деньги. -- Варвар... Мне не нужны деньги. В нашем Городе настолько скучная жизнь, что даже когда пришел ураган, что погубил сто человек, и то все обрадовались! Если приходит варвар, весь Город стоит на ушах. Я хочу побыть при тебе немного, пока ты... не закончишь свой квест в нашем крае. Челюсть у Олега отвисла. -- А как же... твои родители? Кора сказала со вздохом: -- Варвар, у нас другие обычаи. К тому же я знаю, что меня ждет. Рано или поздно меня, как принято, выдадут замуж... Но любое замужество -- это мирак в наших пустынях. Ты видишь роскошные дворцы, пальмы, башни из слоновой кости, караваны верблюдов... Потом исчезает дворец, исчезают пальмы, и ты остаешься с одним-единственным верблюдом... Еще не понял? -- Что-то смутно улавливаю, -- пробормотал Олег, -- но это так далеко от меня... -- Ладно. Объясняю: если возьмешь меня, я отведу тебя к другу мудреца. Олег простонал сквозь стиснутые зубы. Почему он не Таргитай? Даже Мрак умеет лучше общаться с этими женщинами. А его, волхва, страшит и пугает все, что непредсказуемо. -- Ладно, -- выдавил он. Она прошептала ему жарко на ухо: -- Стой здесь. Я прокрадусь к стойлу, там твой конь... Нет, твоего лучше не надо. Я возьму другого. Нет, лучше прокрадись на задний двор. Я буду там скоро. Все запомнил? Олег кивнул. -- Да, но мне надо вернуть свой посох и оружие. Встретимся здесь. Она прошмыгнула мимо, обдав запахом теплой постели и чего-то неуловимо женского, видимо, опасного, так как у него часто-часто застучало сердце. Они провели коней в поводу, зажимая ноздри, потом вскочили в седла и по петляли по улицам, прежде чем выехать за городские ворота. Третьего коня, навьюченного мешками с припасами, вели за собой на длинном поводе. Кора держалась в седле с прирожденной грацией. Олег пугливо косился на ее стройный силуэт, четко выделяющийся на звездном небе и очерченный призрачным лунным светом. Она была почти одного роста с ним, но тоньше, с прямой спиной. Очень женственная. она не забывала сладко улыбаться всякий раз, когда его взгляд падал на нее, но в ней чувствовались сила духа, энергия и просто звериная жажда перемен. Она уже сегодня ночью поменяла теплую постель на жесткое седло, только бы видеть новых людей, влезать в чужие передряги. А что ждать от такой неспокойной завтра? Луна светила крупная, блестящая как медный таз брадобрея. Копыта сухо стучали по твердой земле, что медленно отдавала накопленное за день тепло. Справа пошли редкие домики, огороды. Олег еще несколько раз свернул, пересек свой собственный след, выехал на другую дорогу. -- Вон там, -- показала она, -- маленький городок, его зовут Новоградом. Там поселились те, кто убежал из нашего Вечного. Они зовут наш Старым Городом, Староградом. -- Преступники? Она пожала плечами. -- Наш Город сперва был городом беглых. Но когда те обзаводятся семьями, стареют, им тоже нужен порядок, закон, власть... Переправлялись через реку, он увидел, как в оставленном позади домике распахнулась дверь. Мелькнула голова. Донесся далекий крик, голова исчезла. -- Проклятие, -- сказал он зло, чувство беды возросло. -- Откуда он почуял... Она оглянулась. -- Может быть, это кузнец им рассказал... -- Откуда кузнец мог узнать? -- сказал он раздраженно. Она посмотрела на него, как он смотрел на Таргитая. -- Я просила его показать короткую дорогу к Новограду. Хоть это рядом, рукой подать, но дорога через пески! Ему никогда не приходилось бить женщину, но сейчас пальцы сами сжались в кулак. Он выругался тихо и страшно: -- Чернобог посадил тебя на голову!.. Я столько петлял, хитрил, чтобы никто не знал, а ты сама рассказала!.. Теперь за нами поскачет целый отряд головорезов. Соседнее селение, где она пообещала найти друга мудреца, было даже не селением, а простым оазисом. Они ехали в сторону рассвета. Дорога была твердой, но с двух сторон ветер наметал желтый песок, мелкий как пыль. Олег, завидя пальмы на виднокрае, слез и стреножил коней. Она не спорила: въезжать в любое село или город опасно ночью. Олег намеревался перекусить уже в Новограде, но Кора, оказалось, захватила целый мешок с едой. Разожгла костер, разогрела, разложила на широких листьях сочных душистых растений. Олег покачал головой. -- Это для двоих? -- Нет-нет, -- сказала она торопливо, -- только для тебя! Я ем совсем мало. А ты мужчина, значит, должен есть много. К тому же варвар -- эти едят еще больше. К тому же такой большой и сильный... А если учесть, что спалил город, а женщин... Он уже не слушал -- желудок от голода начал грызть ребра. Бедняга наверняка решил, что глотка хозяина перерублена, раз так долго ничего в него не падает. Олег ел быстро и жадно, чувствуя себя в самом деле варваром. И не просто большим и лютым варваром, а люто голодным, -- Неплохо, -- промычал он с набитым ртом. -- Мрак говорит, что женщина, способная накормить в лесу или степи мужчину, заслуживает многое. Она улыбнулась, голос ее был мурлыкающий: -- Ну, многое я не требую... Там ручей, я сейчас вернусь. Он сидел у костра, всматривался в темноту, слушал ночь. Изредка вскрикивали птицы, стрекотали кузнечики. Теплый воздух был наполнен запахами, и он в темноте видел на два-три полета стрелы так, как будто бы смотрел днем. Но глазами не увидишь сзади, а запахи и звуки рассказывают, что творится за спиной и дальше. Нужно только уметь видеть и слышать, а это он уже умел благодаря Мраку. Что потеряю, когда меня убьют? Эти облака, что плывут неслышно в ночи, полоску рассвета, запах земли и цветов. Так сказал бы Таргитай, он любит говорить красиво и непонятно. Кора вернулась свежая, вымытая, чистая, как рыбка. Увидев Олега перед костром, сказала задумчиво: -- Не знаю почему, но я так люблю смотреть в огонь... -- Взгляни последний раз, -- сказал он резко и вылил остатки похлебки на горячие угли. Зашипело, взвились клубы пара. -- Только глупый зверь может смотреть в огонь... И ослеплять себя. Любой подойдет и убьет тебя с легкостью. Сердясь на себя за минутную слабость: расслабился, как Таргитай, даже о красотах заговорил, -- оседлал коней. Кора смотрела, раскрыв рот, на лбу еще блестели капли воды. Приложила ладони ко рту. Он спросил с надеждой: -- Остаешься? -- Ты безумец... Ехать ночью? -- Зато остаться живым. Думаешь, не сумеют захватить нас здесь, у костра на берегу ручья? -- Нас надо еще найти! -- запротестовала она. -- Даже мне ясно, что этот родник один на десятки верст. Каждый дурак останавливается именно здесь. Отойдя на три шага, он набрал пригоршню пыли и медленно пропускал сквозь пальцы, пока остатки костра не покрылись тонким слоем. Выглядело это так, словно костер здесь жгли две-три недели тому. Он вскочил на коня. Он не был дураком, по крайней мере не каждым. Кора посмотрела на него, перевела взгляд на расстеленное возле костра широкое одеяло. Странно: смотрела все-таки, как на дурака. Не простого, а редкостного. Глава 10 В Новограде, как объяснила Кора, хоть и появлялись какие-то законы, но все равно здесь жизнь куда опаснее, а народ круче и злее. -- И городская стена не нужна, -- заметил Олег, когда на горизонте в рассветной дымке показались крыши невысоких домов. -- Лучшая защита -- это отвага жителей. Свободные воюют лучше, чем рабы. Копыта застучали суше. Дорога была плотно утоптана. Впереди вырастал добротный дом в три поверха. Во всех окнах было светло, где от смоляных факелов, где от масляных светильников. У коновязи стояли десятка два коней. Из окон неслись удалые песни. На крыльце, несмотря на ранний час, сидели и стояли мужчины. Пили, обнимались, били друг друга. С лаем носились псы. -- Постоялый двор, -- сказал Олег с удовлетворением. -- Вовремя выпрыгнул навстречу. Я не знаю, что нас ждет в этом Новограде. А в таким местах знают все новости. Он соскочил, бросил повод на коновязь. Кора слезла, шагнула за Олегом. Нищий, слепой и безногий, сидя в пыли, жалобно воззвал к ним, таким молодым и здоровым: -- Сжальтесь над несчастным, который потерял все радости жизни! -- Бедолага, -- пожалела Кора, -- он, оказывается, еще и евнух. Олег огрызнулся: -- Что смотришь укоризненно? Я с ним не дрался. -- Да нет, мой укор не потому... Кора бросила несчастному медную монетку. Когда прошли мимо к крыльцу, Олег сказал язвительно: -- А он в самом деле слепой! -- Ты ясновидящий? -- А он сказал тебе: "Спасибо, красотка". На крыльце дорогу загородил огромный мужик в разорванной до пояса красной рубашке. Голова была повязана платком, в ухе блестела золотая серьга. Он был непристойно силен и красив, как бывает красив дикий жеребец, полный огня и свободы. -- Женщина?.. -- Даже голос его был звучен и мужествен, как зов охотничьего рога. -- Черт, как давно я не мял женщину! Даю за нее две монеты. -- Пошел! -- отмахнулся Олег. -- Она не для продажи. -- Все женщины для продажи!.. Только лучших продают богам, а что поплоше -- нам. Он подумал, что мужик вообще-то прав. Но тот загораживал дорогу, и Олег сказал раздраженно: -- Но пока что она не продается никому. -- Три монеты! Бери, дурень. Ни одна женщина не стоит больше. Олег покачал головой. Опять мужик был прав, но Кору все же отдавать не стоило. Даже за хорошие деньги. -- Черт с тобой, бери четыре. Сам не пойму, с чего это я такой щедрый? -- Сойди с дороги, иначе перешагну! Глаза мужика выпучились, как у рака. -- Через... меня? Олег в ответ двинул кулаком. Удар достал в подбородок, грузное тело тряхнуло, но мужик остался на ногах. Глаза начали наливаться кровью. Удар, даже такой добрый, еще не решает дело, и Олег ухватил обеими руками за голову, рванул вниз, а навстречу метнул колено. Раздался хруст, будто собака грызла кости. Мужик качнулся и рухнул. Земля дрогнула от удара. Олег переступил не глядя. Кора подпрыгивала в восторге. Из-за меня еще никогда не дрались! Олег вошел в харчевню. Сонный повар разжигал огонь в большой жаровне. Олег спросил вежливо: -- У меня всего одна монетка. Ты можешь сказать, что я могу купить... и сколько? Тот хотел явно ответить нечто иное, но смерил взглядом широкие плечи незнакомца, оценил волчью шкуру, огромные руки, суровое лицо. -- Немного мяса... и кувшин воды. -- Воды? Хозяин кивнул. -- Во дворе колодец с чистейшей водой. Из преисподней! А ты, похоже, воду предпочитаешь вину. Кора пихнула его под столом, шепнула горячим шепотом, едва не спалив ему ухо: -- У меня есть деньги! Заказывай и вино. -- Угадал, -- согласился Олег. Он с уважением смотрел на хозяина, волхв не волхв, но кое-что умеет видеть даже в чужаках. -- Но почему похоже? -- Варвары в походе всегда предпочитают родниковую воду любому вину. Вскоре вошли еще двое и сели у дверей. Олег насторожился. Всякий, кто входит, обычно плюхается за стол и поднимает крик, требуя к себе внимания, заказывает еду, вино, а успокаивается не раньше, чем раздвинет пояс на две дырки. А у этих к тому же повязаны головы цветными платками, чем резко отличаются от остальных. А в ушах обоих болтаются серьги. К столу Олега подошел дюжий мужик. Он был в лохмотьях, но опоясан широким ремнем. Справа висел кинжал в дорогих ножнах. Рукоять блистала затейливым узором. На такой кинжал можно было бы одеть небольшую семью. -- Ты обидел нашего соратника, -- сказал он медленно. -- Мы с ним прошли многое... Олег покосился на Кору. Ее щеки начали розоветь, а глаза радостно заблестели. Дурочка. Скучно ей, видите ли. Решит, что и этот пришел драться из-за нее. -- Говори, -- велел Олег, -- или убирайся. Мужик смерил его недобрым взглядом. Стоял он чуть покачиваясь, словно находился на палубе кораблика в открытом море. Кулаки его были в ссадинах, под глазом остались следы кровоподтека двухдневной свежести. -- Я пришел проститься. -- Убираешься к Ящеру? -- Нет, чужак. Убираешься ты. -- Гм... Уверен? -- Да. Ты либо уберешься сам, либо вынесут твой труп. Олег смотрел на разбойника, но глаза видели уголками все, что было с боков. Что-то уж слишком уверенно он держится. Их вожак был не слабее, могли бы чему-то научиться. Здесь что-то другое... Ага, один зашел сзади! Сейчас первый начнет поносить его, чтобы варвар выхватил меч. Тогда тот, что сзади, ударит его кинжалом. Здесь есть какой ни какой, а закон, все подтвердят, что варвар обнажил меч первым. -- Продолжай. -- Ты, вонючий дикарь... ты... Олег начал медленно подниматься, глаз всех в корчме были на них, разговоры прекратись. Олег так же медленно потянулся к рукояти ножа, глазами держал лицо разбойника. Когда пальцы уже почти коснулись рукояти, что-то увидел у того в глазах, неуловимое изменение, внезапно резко сдвинулся, ухватил нечто лохматое сзади, крутанул и с силой ударил о стол. Разбойник ахнул и попятился. Олег придержал голову второго на столе. Кровь уже заливала гладко выструганные доски. Пальцы хитреца, что подкрадывался сзади, разжались. Искусно выкованный кинжал выскользнул и громко звякнул в полной тиши о каменный пол. Он отпихнул труп, а это был уже труп, хотя еще теплый, повернулся к первому. Он чувствовал, что его улыбка становится очень недоброй, так часто улыбался Мрак, когда видно только волчий оскал. -- Извини, что прервал. Продолжай. -- Я... гм... -- Что? Говори громче. Разбойник стоял бледный, губы начали трястись. Глаза не отрывались от огромных рук северного варвара. Они только что разбили голову его друга, а тот никогда не был слабым. -- Да я что... я ничего... -- И никто к тому же, -- добавил Олег. -- Но ты вроде бы назвал меня дикарем? В корчме уже ехидно улыбались, всем уже все было ясно. Кто-то за дальним столом поднял кубок, кивнул ему. Кора повизгивала от восторга. Даже привстала и окинула всех победным взором. Пусть запомнят ее, спутницу отважного варвара. Который, возможно, где-нибудь завоюет себе королевство. Во взгляде было острое сожаление, Всего две женщины, да и те старые клячи. -- Да я что... -- лепетал задира. -- Дикари... это лучшие люди!.. Они герои... э-э-э... они побивают чудищ... Лучших женщин берут... По праву, по праву! Да и вообще... Олег кивнул. Красные волосы хищно падали на лоб, а зеленые глаза блестели странно и недобро. -- Допустим. А что-то мне послышалось насчет вони? Разбойник облизал пересохшие губы. -- Да это от меня... От меня вонь!.. Я три дня в седле... Мыться некогда! -- Потому что в седле? -- переспросил Олег. В корчме откровенно ржали. Кто-то демонстративно понюхал воздух, отшатнулся, зажав нос пальцами. На несчастного указывали, хохотали, бросали костями, объедками. Двое парней выскочили из кухни, подобрали убитого и быстро утащили. Олег проводил их взглядом. Только бы не пустили на котлеты. Он не хочет есть человечину. Он не Мрак. Впрочем, тот не стал бы есть мясо труса, что нападает сзади. Придется на всякий случай заказывать птицу, чтоб видны были крылья и лапы. Труп утащили через заднюю дверь. Олег успокоился: если скормят, то свиньям. Даже Мрак бы не возражал. Разбойник уже пятился. Ноги дрожали, губы тряслись, он был серым, как земля под ногтями. Олег посоветовал: -- В следующий раз, когда попадешься на глаза, я раздеру тебя, как жабу. Понял? -- Понял, -- сказал тот торопливо. Кора проводила его сожалеющим взглядом. -- Проводить бы пинками... Ты силен и отважен, варвар. В наших краях ты мог бы стать военачальником. -- Зачем мне? Она едва не захлебнулась супом. -- Как зачем? Свергнешь короля. На троне сидели и поглупее тебя. Олег посмотрел на свои огромные руки. За время квеста их обвили тугие жилы, так и вздуваются под кожей, темной и толстой, кулаки как две кувалды. С ними волхвом не выглядит, нечего обижаться. Подозвал хозяина: -- Там, как я заметил, осталась неплохая лошадь. Мне ни к чему. Возможно, знаешь бедную семью, кому нужнее. Лицо хозяина посветлело. -- А чо долго искаться.. У Пака вчера издохла кобыла. А у него трое голодных ртов. А за это похоронит это... ну, заодно посмотрит сапоги. У них вроде бы один размер. Олег и Кора ели уже не торопясь. Хозяин, довольно улыбаясь, сам принес блюдо с истекающим соком жареным гусем. Печеные яблоки, зелень и лук пропитались подливой, издавали зазывные ароматы. Олег ел неспешно, он всегда ел неспешно, ну почти всегда, а девица быстро наклевалась и посматривала на могучего варвара украдкой. У него были странно благородные манеры, словно воспитывался в царской семье. Впрочем, он вполне мог быть странствующим принцем. Пока отец носит корону, этот скитается по свету, потом будет нельзя. Нельзя и некогда. Мир смотрит, а заодно и подбирает себе по сердцу... Жаркая краска прилила к щекам. Сердечко заколотилось чаще. А почему бы и нет? В ее жилах, как не раз рассказывала мама, течет кровь древнейших правителей. Это в их Вечном Городе на это никто не обращает внимания, но у варваров благородное происхождение должно цениться... Они уже пили легкое вино, когда в корчму вошел крупный мужчина. Олег ощутил толчок: от незнакомца веяло грозной мощью. Такое впечатление произвели на него горы, когда увидел впервые. Тот двигался неспешно, по-медвежьи, но за ленивой грацией была кошачья гибкость и стремительность большой змеи. Ворот был распахнут, под темной от солнца кожей двигались толстые как змеи мускулы. -- Не горбись, -- прошептала Кора страстно. -- Он идет сюда... Ты его сейчас отлупишь? -- С чего это? -- Ну, мужчины любят подраться. Мужчина остановился перед их столом. Олег грыз кость, держа обеими руками, вино пока отставил. Сердце колотилось часто, чуя беду, но усилием воли заставлял себя не поднимать глаз. Слышал, как тяжело заскрипела дубовая скамья. Всхлипнул стол, когда на него положили тяжелые руки, больше похожие на бревна. Олег чувствовал, как маленькие глазки придирчиво изучают его. Голова незнакомца была похожа на отполированную гранитную глыбу, а глазки смотрели из узких щелей. Голос был тяжелым, будто переворачивал горы: -- Ничо, что я без приглашения? Олег небрежно помахал костью с остатками мяса. -- Когда голоден, какие еще приглашения. Садись, здесь хорошо готовят. Мужчина смотрел все так же изучающе. Олег подумал, что Мрак уже рассердился бы. Но то Мрак, а Таргитай, к примеру, не заметил бы никакой бесцеремонности. Но оба не трусили бы. А от мужика исходит мощь, как от горного хребта. Или океана. На человека он походит, но от людей никогда не чуешь такой мощи... -- Ты новый, -- сказал он так, будто Олег этого еще не знал. -- Здесь, как я слышал, -- ответил Олег небрежно, -- весь город новый... -- Да, люди новые... Но все-таки одинаковые. А ты -- нет. Олег пожал плечами. -- В том краю, откуда я пришел, все такие. Выражение глаз незнакомца не изменилось. Явно знает о других краях и других народах. И эта мысль наполнила Олега холодком больше, чем чудовищная мощь. Этот человек даже не пялился на его рыжие волосы, не всматривался с глупым удивлением в зеленые глаза, такие непривычные в этих песках. Олег швырнул кость под стол. Там возникла схватка, его толкнули, рычание из двух глоток перешло в визг. Крупный пес выскочил с добычей, увел двое псов помельче. Мужик оскалил зубы, крупные как у коня, но по-волчьи острые. -- Все, как у людей. У нас научились. -- Смотря кого сотворили раньше, -- сказал Олег. Глаза незнакомца были как острые ножи. -- По какому делу прибыл? -- Здесь, как я слышал... привыкли не задавать вопросов. -- В самом деле? -- Да, -- ответил Олег, сердце начало колотиться чаще. -- Потому что ответ может не понравиться. Выражение глаз мужика не изменилось. -- В самом деле? Олег опустил руку на рукоять ножа. -- Даже очень... не понравиться. Некоторое время они ломали друг друга взглядами, Кора затаила дыхание. Глаза блестели так, что осветили стол. Неужто решит, подумал Олег невольно, что и эта стычка из-за нее? В корчму вошли один за другим трое крепких мужиков звероватого облика. Все с цветными повязками на головах, в левом ух по серьге. Не успокоились! Видно, давно не встречали отпора. Отвыкли. Едва сели, вошли еще двое. Тоже с цветными платками, серьгами. Они чем-то помимо одежды напоминали первого, который пытался купить Кору за две монеты, да и тех, кто хотели отомстить за вожака. От них пахло морем, водорослями, прокаленным песком. Лица были одинаково обожжены нещадным солнцем. Гигант раздвинул в усмешке губы. Выглядело это так, словно в скале появилась ненадолго трещина, выпустила теплый воздух и сомкнулась снова. -- Гордый, да?.. Но я мог бы сломать тебя двумя пальцами. А служу я тому, кто может сломать двумя пальцами сотню таких, как я. Или тысячу. Он не заметит разницы. -- Ты можешь попытаться, -- ответил Олег. Кровь шумела в ушах, он чувствовал, как мышцы вздуваются сами по себе, а дыхание становится чаще. -- Ты сам... или то, чему ты служишь. Мужик начал приподниматься. В глазах была смертельная угроза. -- Как только будет велено. Олег сказал громко, кося глазом на контрабандистов: -- Хорошо, друг. Ты заплатил, как договорились, так что пусть все золото остается у тебя. Мужик посмотрел с недоумением, как на безумного, хмыкнул и встал, с грохотом отодвинув лавку. Олег заметил что несколько голов приподнялись, прислушиваясь к его словам. Даже жевать перестали. Когда гигант ступил через порог, один спешно вскочил и, подбежав к окну, подал какой-то знак. Олег проглотил кашу с костью и мясом на ней, подошел к другому окну. Гигант вышел на улицу. Почти одновременно с трех сторон к нему пошли трое. Олег узнал их по обожженным лицам и цветным платкам на головах. Они выглядели опасными, крутыми, свирепыми. Шли чуточку враскачку, уверенно, руки были над рукоятями мечей. Он наблюдал за гигантом и чувствовал, что тот, несмотря на свою шаркающую походку, все видит и все замечает. Олег даже сейчас поставил бы на него, а не на троих умельцев с кинжалами на тесных улицах. Трое приблизились. Гигант внезапно шагнул в сторону, коротко и сильно ударил ребром ладони. Разбойник уже замахивался мечом, гигант достал его кончиками пальцев. Олег не поверил своим глазам: разбойник согнулся, будто конь лягнул в причинное место, сделал два шажка и рухнул вниз лицом. Но еще до того как зарылся в пыль, гигант взорвался, как блистающая молния. Откуда-то появился и заблестел меч, Олег запоздало понял, что гигант попросту выхватил его у второго разбойника. В воздух взлетели отрубленные кисти рук. Разбойники с криками отшатнулись. Гигант с усмешкой отшвырнул окровавленный меч, пошел так же неспешно и уверенно. За его спиной один остался лежать неподвижно, а двое... Олег ощутил тошноту: двое трясли обрубками рук. В пыли лежали четыре кисти, две сжимали кинжалы. Он вернулся к своему столу, швырнул обглоданную кость псу. -- Хреновые у вас вояки... Все пятеро смотрели угрюмо и с нехорошими усмешками. Олег заметил, как их пальцы сжимают кинжалы... -- Он один побил троих. А сейчас к нему, похоже, сбегутся его люди... Да-да.. Такие же гиганты, если не круче... Да, эти люди стоят друг за друга. На него смотрели вытянувшиеся лица. Он сказал с удовольствием: -- Вы не уходите, парни! Они сейчас ворвутся сюда. Я хочу посмотреть, как вы их сотрете в порошок. Ведь вы крутые парни, верно? Они вскакивали, с грохотом опрокидывая стулья, скамьи, столы. В руках появились мечи и ножи, но бросились не к двери, ведущей на улицу, а к черному ходу. У него было сильнейшее желание подогнать их пинками, как предложила Кора, желание, недостойное волхва. Но сдержался, он не Мрак и не Таргитай. -- Ладно, -- сказал Олег. -- Где твой друг мудреца? Она наморщила лобик. -- Ну... за это время так много изменилось... -- Дома стали высокими? Она поняла, показала в улыбке чистые белые зубки. -- Нет, два года назад я под стол пешком уже не ходила. Просто здесь город разбойников. И всех, кто укрывается от князя. Город меняется быстро. Олег перехватил ее любопытный как у зверька взгляд на свой палец. Колечко из серого металла сидит незаметненько, Олег забыл о нем, едва надел. Еще там, в Долине Древних Волхвов. Или он отыскал его среди сокровищ киммерийского кагана? -- Почему не золото? -- спросила она. -- Не знаю. -- Странно... Ты мог бы иметь золотое. -- Зачем? -- Ну, к золоту стремятся все. -- Как видишь, мы не все. Она исподтишка смерила взглядом могучую фигуру варвара. Заходящее солнце красиво покрыло его загорелые плечи червонным золотом. Красные волосы блистают, на суровом лице странно и завораживающе блестят зеленые глаза. Он явился из сказочной Гипербореи, страны полубогов и магов, но держится царственно просто. Так держатся только варвары, дети и... короли. -- Впрочем, -- сказала она неожиданно, -- золотое не бывает волшебным. Он задумчиво потрогал колечко. Оно не выглядело волшебным. Но Кора права, у золота и без волшебства достаточно мощи. Когда они вышли на крыльцо, Олег понял, что за ощущение беды давило. Над близким оазисом, где вырос Новоград, поднимались столбы густого черного дыма. Горели высокие пальмы, дома, сараи. Олег вскочил на коня, пустил в галоп. Кора вскоре догнала, лицо ее было белое. Среди горящих домов суетились люди, вытаскивали скарб. Носились всадники, блестело оружие. Поперек дороги лежало трое, уже раздетые, без обуви. Олег вопросительно посмотрел на Кору. -- Соседи, -- ответили она равнодушно. -- Они всегда дерутся. -- Соседи? Да они город спалили! -- Напали новгородцы на новоградцев, -- объяснила она. -- Кто не хотел жить в Старограде, селился в ближайших оазисах... Ну, возникали маленькие села, города. А эти двое из самых старых. Один назвали Новоградом, а другой -- Новгородом. Города-близнецы, но дерутся пуще заклятых врагов. -- Это понятно, -- вздохнул Олег. -- Везде своих бьют в первую очередь. Городской стены не было, широкая дорога привела прямо на главную улицу. Дома стояли с выбитыми окнами, сорванными дверями. Из окон выбрасывали мебель, утварь, тряпки. Кричали со всех сторон, мелькали остервенелые лица, навстречу, истошно крича, бежала женщина в разорванном платье, кровь струилась по ее ногам. За нею гнался с хохотом воин. Олег подал коня в сторону, пропуская. Кора взглянула с осуждением, но Олег держал лицо каменным. Городок был мал. Избегая схваток, они свернули в узкую улочку. Кора кивнула: -- Здесь он живет. Домик был стар, но глыбы, из которых сложен, могли застать еще самого Рода молодым. А складывал их, скреплял, прилаживал если не местный бог, то великан. Но... сорванная с петель дверь лежала на ступеньках. -- Постой здесь, -- велел Олег. Он бросил ей поводья, бросился в зияющий пролом. Изнутри послышался крик, лязг железа. Кора поспешно привязала коней к дереву, вихрем влетела следом. Внутри была кровь, двое лежали на полу в лужах крови. Третий, ничего не слыша, рылся в большой медной скрыне. Только услышав дробный стук каблучков Коры, обернулся, как зверь. Олег только успел увидеть перекошенное лицо и оскаленные зубы. Он едва выставил Посох, парировал, быстро ударил сам. Человек всхлипнул и сел. Черные как смоль волосы быстро пропитались кровью, она полилась по лицу, брызнула на землю. -- Взгляни, что с ним. А я посторожу дверь! Она только сейчас увидела на ложе крупного, очень немолодого человека. Лицо его было спокойным, но в груди зияли четыре глубокие раны. Постель под ним была залита красным. -- Боги... Он убит! Олег огрызнулся: -- Первый раз видишь убитого? -- Его -- первый раз... Но... он мог бы... почему даже не сопротивлялся? Олег хмуро окинул взглядом убитого. Кто знает, что здесь произошло. Вряд ли его застали спящим: весь город стоит на ушах! Но сам ли решил так уйти, или же... Неприятный холодок пробежал по спине, когда подумал, что могли вмешаться силы совсем другие, чем вечно завидующие соседи. -- Мы не успели спросить, -- вскрикнула она жалобно. -- Ладно, -- решил он, -- взгляни, нет ли чего в его скрыне ценного. У человека, которому мудрец доверяет, может быть немало удивительного. -- А что брать? Все, что может понадобиться? -- Только то, без чего обойтись нельзя. Она заколебалась. -- Женщина может взять многое... Только смотря кому нести... -- Твоему коню. Когда они вышли, на улицах стоял плач, но уже не было схваток. Похоже, соседи совершили легкий набег, пожгли, что сумели, пограбили, но отступили, когда жители города собрались с силами. Кора искательно смотрела в мрачное как туча лицо варвара. -- Куда теперь? Лицо Олега было угрюмым. -- Поеду обратно с поджатым хвостом. В вечный город Староград. Выслушаю, как облает один такой... очень лохматый и страшный. -- А ты не дашь сдачи? -- Ему нет. Она надолго задумалась. На ровненьком лбу появились едва заметные морщинки. Возможно, представляла, как может выглядеть на троне Вечного Города лохматый и страшный. Глава 11 День клонился к вечеру. Усталые кони едва тащили ноги. Обгорелые дома Новограда остались за спиной, дорога вела мимо постоялого дома к Вечному Городу, скрытому пока что горами песка. Олег подумал досадливо, что ни один зверь не сравнится по выносливости с человеком. Он бы уже добежал до городских стен. -- Переночуем здесь, -- решил он. -- Летняя ночь коротка. На рассвете будем в твоем Вечном. Кони встрепенулись, видно, такие слова понимали. Без понуканий вбежали во двор, послушно стали у коновязи. Мальчишка принял поводья, а Олег с Корой поднялись в харчевню. В помещении пили и ели, словно никто и не уходил. Ему показалось даже, что мелькают одни и те же лица. К счастью, на этот раз к ним никто не цеплялся, не задирался, даже странно было ужинать в мире, не драться, не бить кого-то по голове.