. Проем
небольшой, но Бастеру этого вполне достаточно, чтобы, просунув
нос, потом втащить и все свое обтекаемое тело.
Дверь можно исправить за полчаса. Но следует подумать и о
другом. Бастер оказался сообразительным, энергичным, способным на
выдумку, каким и должен быть тюлень. А раз он сумел пробраться в
коровник и подоить корову, значит, от него следует ждать и новых
проказ.
БАСТЕР-ТРУС
Начались каникулы, и приятели Клинта с Биг Ривер приехали к
нему в гости, что случалось не очень часто. Прибыли они незадолго
до полудня в лодке Декеров со старым подвесным мотором мощностью в
две лошадиные силы.
Клинт и Бастер ждали своих гостей на берегу. Из моторки
вылезли Лен Декер, годом старше Клинта, его младший брат Фил и
Джордж Лоусон, ровесник Лена, но пониже его ростом и поспокойнее.
Фермы Декеров и Лоусонов находились в дельте реки к северу от
дома Барлоу, поэтому, помимо школы, Клинт встречался с мальчиками
довольно редко. По субботам и воскресеньям они помогали своим
родителям по хозяйству. По окончании школы им предстояло работать
на ферме - их судьба уже была решена. Иногда Клинт даже завидовал
им: он чувствовал себя неустроенным, а они твердо знали, что их
ждет.
Когда лодка подошла к берегу, Лен крикнул:
- Привет, Клинт! Ты, наверное, уже устал нас ждать, а?
Тоненьким голосом к нему присоединился и Фил:
- Это и есть твой тюлень, Клинт? Какой хорошенький!
Джордж Лоусон только приветливо помахал рукой.
Они вылезли из лодки. На всех троих были одинаковые синие
джинсы, ситцевые рубашки и старенькие кеды. Кожаные куртки и
свитеры остались в лодке. Лен держал в руках ружье, и у всех были
пакеты с сандвичами.
- Мы собирались приехать пораньше, - объяснил Лен, - но отец
заставил меня закончить пашню.
Фил знакомился с Бастером, который приветливо полаивал, но
совершенно ясно говорил, что пока еще плохо знает мальчика.
- Ну просто симпатяга! - сказал Фил. - Вот бы нам такого:
больше ничего не надо, только тюленя.
- Еще будет, - пообещал ему Лен, - хотя, впрочем, родители не
разрешат тебе его держать. Тюлени ужасно надоедливые. - Лен был
выше Клинта, но коренастый, поэтому он казался ниже. А выражение
его лица было то приветливым, то недоверчивым. Он осмотрелся,
задержав свой взгляд на оконечности мыса. - Прежде всего, я думаю,
нам стоит поесть.
- Мама ждет нас к обеду, - сказал Клинт.
- Вот здорово!
- Очень любезно с ее стороны. Но Лен покачал головой:
- Когда мы захотим есть, съедим наши сандвичи. А после обеда
нам целый час не разрешат купаться.
- Купаться еще холодно, - заметил Фил.
- Тебе холодно, а мне нет! - огрызнулся Лен. - Сначала
посмотрим, как купается Бастер; для этого мы и приехали. - Он
окинул Клинта насмешливо-недоверчивым взглядом. - Ты уже научил
его плавать?
- Он за всю свою жизнь еще ни разу не был в воде, разве что
под душем из шланга.
- Тогда поедем в Бухту Радости, - решил Лен. - Половим рыбу,
у нас в лодке есть удочки. Может, искупаемся. И поедим, когда
захочется. А Бастер покажет нам, на что он способен. Держу пари,
что когда он залезет в воду, то разовьет такую скорость, будто в
нем реактивный двигатель.
Все согласились, что Бухта Радости - место самое удачное. С
полмили в длину и в несколько сот ярдов шириной, она была похожа
на горное озеро с поросшими елью крутыми берегами. Люди жили там
только в самом дальнем конце, где берег был отлогим и влажным. На
опушке леса стояло несколько хижин, в них зимой отогревались
рыбаки. А у западного берега был сплошной завал из бревен; там
отец Клинта вязал свои плоты. Прямо посредине бухты высилась
песчаная отмель, и в маленьком заливе позади нее на глубокой воде
лежал плот.
Мама Клинта снабдила их жареными цыплятами, пирогами и
молоком. Мальчики и Бастер поели тут же, на плоту. Тюлень никогда
не отказывался от еды, но сегодня он нервничал от близости воды.
Сначала он не отходил от Клинта и все время волновался - ему
хотелось, чтобы Клинт убрал куда-нибудь море.
После завтрака мальчики принялись убеждать друг друга, что
вода самая подходящая для купания. Они спорили, следует ли
переждать после еды полчаса или час. Час прошел, а они все
продолжали лежать на плоту под солнцем и удить рыбу.
Начался отлив, рыба перестала клевать: наверное, она была так
же сыта, как и мальчики. Время от времени какая-нибудь рыбка
поглядывала на приманку, как Фил - на остатки пирога, и
отворачивалась. Забавно было просто смотреть на рыбок к зеленой
воде, на крабов, ползающих по песчаному дну, на ленты морской
капусты, трепетавшие в подводном течении...
Клинт очнулся от резкого выстрела из ружья.
Это Лен пальнул по пробковому поплавку, маячившему у входа в
бухту. Фил и Джордж выбрали удочки из воды. Улов составляли только
бычки - их съел Бастер, а на крючке Клинта даже приманки не было.
Он и представления не имел, сколько времени у него был пустой
крючок. А та приманка, что лежала рядом, тоже исчезла - ее съел
Бастер.
Лен выстрелил еще раз, поплавок подпрыгнул.
- Попал, - удовлетворенно сказал Лен. Джордж снял приманку и
всадил крючок в кедровое удилище, на которое была намотана леска.
- Не оставляй приманки на крючке, - сказал он Филу, - а то
Бастер еще проглотит его.
Лен снова выстрелил, но промахнулся.
- Кто лезет в воду?
Ответом было лишь смущенное молчание. Фил попробовал воду
ногой, но тотчас отдернул ногу.
- Ух, ну и холодно!
- Ребеночек! - Лен начал раздеваться. - Кто влезет последним,
тот трус!
Мальчики принялись раздеваться, не проявляя, однако, особого
энтузиазма. Клинт еще стягивал с себя нижнюю рубашку, когда
услышал шум - это нырнул Лен. Клинта обдало ледяными брызгами.
Бастер завизжал и прижался к его ногам. Клинт решил, что тюленя
напугал этот шум.
Лен вынырнул, отдуваясь, и схватился за край плота.
- Видели, как я нырнул прямо в лед?!
Оттолкнувшись от плота, он снова ушел под воду.
Следом за ним нырнул Джордж; а потом, заверещав, плюхнулся
Фил. Набрав воздуха, нырнул с края плота и Клинт. По-настоящему
холодно было только в первую секунду, и поэтому он решительно
направился вниз, на дно, где несколько секунд любовался красным
морским огурцом, который с помощью своих пятнадцати ветвистых
щупалец охотился за добычей.
Когда Клинт вынырнул на поверхность и отвел мокрые волосы с
лица, он увидел, что Фил уже стоит на плоту и, дрожа всем телом,
натягивает на себя одежду. Джордж держался за край плота,
собираясь вылезать из воды, и только Лен еще барахтался в воде,
обзывая их трусами, и кричал, что война превосходная. Но через
минуту они все уже были на плоту, а Бастер радостно топтался
рядом: с глупостью было покончено. Кисло взглянув на него, Лен
сказал:
- Послушай, Клинт, ведь мы приехали сюда посмотреть, как
Бастер будет учиться плавать. Так как же насчет урока?
- Давайте учить, - ответил Клинт. - Только надо сообразить,
как это сделать.
- Столкнуть его с плота, вот и все!
- Нет, он может утонуть или наглотаться воды, и у него
начнется воспаление легких.
- Чепуха! Не сочиняй сказки! Что, тюлени не умеют плавать,
что ли?
- А я и не сочиняю. Очутившись в воде, тюлененок может
утонуть, если ему не помогает мать-тюлениха. Она поддерживает его
снизу и подталкивает к берегу.
- Скажи, какой умный! Говорю тебе: столкни их в воду, и он
понесется со скоростью реактивного самолета!
- Давайте попробуем поучить его на мелководье, возле берега,
- предложил Джордж.
- Как в лягушатнике для малышей, - добавил Фил.
- Правильно, как в лягушатнике! Тащи его сюда и бросай в
воду!
Клинт остановился в таком месте, где глубина воды была не
больше двух футов.
- Бросать его нельзя, - сказал он. - Я буду стоять в воде, а
вы все потихоньку его опускайте. Я подержу ему морду.
- Чепуха!
Для Клинта это событие было волнующим - повторялось то, что
произошло миллионы лет назад: наземное животное возвращается в
море. Но Бастер не хотел возвращаться. Он пытался и Клинта
уговорить вылезти из воды. Самого же его никак нельзя было
заставить войти в воду.
В спуске Бастера на воду участвовали все. Джордж тоже влез в
воду, чтобы держать тюленя сзади. Лен, который сначала хотел
просто спихнуть Бастера с плота, должен был поднять его и передать
тем, кто стоял внизу. А на долю Фила, которому Бастер доверял
больше, чем Лену, выпало успокаивать его.
- Готовы? - спросил Лен.
- Готовы. Спокойнее.
- Хороший наш Бастер!
- Молодец, Бастер! Не бойся, я буду держать тебя.
- Они довольно легко подняли его и спустили в воду. Но когда
Клинт положил его так, что только нос его остался на поверхности
воды, большие глаза Бастера наполнились тревогой.
- Вот так, Бастер, моло...
Фыркнув, Бастер резко рванулся вперед, оттолкнув в одну
сторону Клинта, а в другую - Джорджа. Клинт увидел, как,
плюхнувшись прямо в прибрежный ил, по горло в воде, Бастер,
барахтаясь, выбрался из мелководья на берег и полез по склону
песчаной отмели. Грязный, дрожа от холода, поранив руку об
ракушку, Клинт стоял на плоту и смотрел ему вслед.
Лен так и застыл с открытым от удивления ртом.
- Что случилось?
- Все кончено! - сказал Фил.
- Он набрал в нос воды... - объяснил Клинт.
- Чепуха! Тюлень - и боится воды!
- Неженка!
- Трус!
Уши Клинта горели, когда он бежал вслед за Бастером. Тюлень
не хотел превращаться в морское животное.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В МОРЕ
Приятно потрескивал огонь в плите, прогоняя ночную прохладу
из кухни, а на дворе даже в самую раннюю пору уже чувствовалось,
что наступило лето.
Бастеру, который теперь помогал Клинту во всех делах, кроме
дойки коров, лето пришлось по душе. Он постоянно выказывал свою
радость по поводу того, что Клинт наконец-то отказался от дурной
привычки каждое утро уходить в школу.
Завтракали теперь уже при полном свете дня - втроем. А
пожалуй, и вчетвером. В это утро Бастер, как всегда, стоял на
крыльце, опираясь ластами о подоконник, и его забавная морда ни на
минуту не исчезала из окна. Казалось, он тоже сидит со всеми за
столом, только в дальнем конце, у самого окна.
Взглянув на часы, отец включил радио. Через несколько секунд
раздался приятный голос диктора:
"Сегодня и завтра ожидается ясная погода, ветер западный,
слабый. Температура в шесть часов утра была шестьдесят градусов
(3). Влажность шестьдесят..."
И без радио было понятно, что день превосходный. Но
случается, что погода становится слишком хорошей. Когда влажность
падает, земля в лесу высыхает, и возникает опасность лесного
пожара; даже лесорубы тогда уходят из леса. Шестьдесят же градусов
влажности было именно то, что нужно.
- Неплохо, - заметил отец. - Если ничто не помешает, мы
закончим корчевание еще сегодня.
Он повернулся, чтобы выключить радио, но, услышав звуки
музыки, остановился.
- Не выключай, - сказала мама. - Это "Танец часов". Мне он
всегда нравился.
- Он еще кое-кому нравится, - ответил отец. - Посмотрите! За
окном Бастер, задрав кверху голову, раскачивался в такт музыке.
- Словно дирижер перед оркестром! - сказала мама.
У Бастера был вид старого знатока, и он раскачивался, словно
танцуя вместе с часами - часами, овеянными летним теплом и играми
с мальчиками и собаками.
Когда музыка смолкла, Бастер несколько минут оставался в
ожидании, а потом, постучав правым ластом по стеклу, потребовал
продолжения. Но диктор уже читал рекламные объявления, и отец
выключил радио.
Бастер опять постучал.
- Больше нет, - отрицательно покачав головой, ответил Клинт.
Тюлень изобразил на морде полное отчаяние и исчез за окном.
- Пловца из твоего тюленя, может, и не получится, - вставая
из-за стола, засмеялся отец, - зато скрипача из него сделать
можно.
- Тюлени считаются музыкальными животными, - объяснил Клинт.
- Я читал, что в Англии по утрам в воскресенье они вылезали на
берег послушать звон церковных колоколов.
- Настоящие христиане, ничего не скажешь! - улыбнулся отец. -
Они и вправду похожи на людей, даже когда откалывают свои штучки!
В самую пору было изложить отцу свою просьбу, и Клинт вышел
вслед за ним на крыльцо, где отец сменил домашние туфли на башмаки
лесоруба со стальными шинами. В это утро полоса мокрого песка,
гравия и водорослей была очень широкой, и лодки оказались далеко
от воды. Стояла малая вода - самое время отправиться в экспедицию.
- Папа, мне кажется, сегодня я мог бы найти земляную уточку.
Такого отлива уже давно не было. Можно, я сначала пойду в море, а
уж потом буду рыхлить грядки? Я все равно не могу начать, пока не
спадет роса...
Завязывая шнурки на башмаках, отец присел на перила крыльца.
- Ты умеешь уговаривать не хуже хорошего адвоката, -
улыбнулся он. - Иди, если мама не возражает. Смотри только, чтобы
твой Бастер не свалился в воду!
По дороге к морю Клинт излагал тюленю план действий:
- При таком отливе "Дельфин" не спустишь на воду. Да и ветра
нет. Мы возьмем маленький ялик и пойдем к отмелям. Если ты будешь
вести себя хорошо, я накопаю тебе моллюсков. Не фыркай, не то ты
напугаешь земляных уточек. Ты ведь даже не знаешь, что это такое.
Ладно, я тебе их покажу.
Спустив ялик на воду, Клинт снова обратился к Бастеру:
- Ты слышал, как папа сказал, чтобы ты не свалился в воду? И
как тебе не стыдно? Такой большой тюлень, а боится соленой воды!
На отмелях я буду учить тебя плавать, а если ты не научишься, я с
тобой перестану разговаривать!
Бастер, подняв морду, взвизгнул от полноты чувств.
- Надеюсь, ты понял, - сказал Клинт. - А теперь влезай.
Он подтолкнул ялик к Бастеру, который, уцепившись за планшир,
влез в лодку прямо с берега.
Обычно при малой воде полоса отмелей была в полмили шириной.
Сегодня же, при минусовом приливе, она была похожа на целый
континент, который встал из моря в дымке легкого утреннего тумана.
Испытывая благоговейный трепет ко вновь открытому миру, Клинт
бесшумно подвел ялик к песчаному пляжу. Оглянувшись, он увидел
похожий на тень высокий силуэт цапли.
- Тс-с, Бастер!
Дома тюлень вел себя шумно, но в экспедициях умел не нарушать
тишины. Он неподвижно сидел на дне лодки, поглядывая на Клинта с
видом заговорщика.
Оглянувшись еще раз, Клинт увидел, что цапля, которая
находилась от них на расстоянии футов в пятьдесят, начинает
проявлять первые признаки беспокойства. Киль чуть слышно
проскрипел по застрявшим в иле ракушкам. Раздался хриплый крик, и,
вытянув длинные ноги, цапля взмыла в воздух, а потом растаяла в
тумане.
- Мы напугали ее, - сказал Клинт. - Теперь можно вылезать.
Между прочим, это была большая голубая цапля, самец, потому что у
него крест на голове.
Он слез в воду и подтянул ялик к берегу.
- Вылезай, Бастер!
Он наклонил ялик, чтобы тюленю было легче вылезти. Бастер
тревожно взглянул на Клинта, потом с сомнением - на илистый берег.
- Лучше не будет, Бастер. Вылезай!
Бастер вывалился из лодки, а Клинт взял лопатку для моллюсков
и ведро.
- Попытаем счастья здесь.
Они направились к обрыву - там сразу шла глубокая вода.
- Тс-с!
Бастер остановился рядом, и оба прислушались к звукам,
которые доносились из воды: хриплое, мощное дыхание невидимых
пловцов.
- Знаешь, кто это? Бастер не знал.
- Тюлени.
Но и это ему ничего не сказало.
- Подожди, увидишь.
Они подождали, и в тумане прямо перед ними из воды появились
две черные головы.
Тюлени походили на сильных пловцов, которые знают, куда
плывут, и не боятся усталости. Они держались рядом, как друзья, и
громко дышали, словно шушукались. Видно было, что в воде они себя
чувствуют как дома.
- Хорошие ребята твои тюлени, - сказал Клинт.
Бастер ответил лишь вежливым взглядом; его больше
интересовали мальчики и собаки - с ними, по крайней мере, можно
было возиться, или радио - его приятно слушать.
Они пошли дальше. Клинт пристально изучал прибрежный песок.
Из-под ног его разлетались моллюски, но он не обращал внимания на
лошадиные актинии с их сморщенными, в дюйм толщиной сифонами.
Вдруг позади, облив ему ногу до колена, взметнулся целый фонтан
воды.
- Ах ты! - Он нагнулся над аккуратной ямкой в песке - на нее
он и наступил. - Это и была земляная уточка, Бастер. У нее к
сифону, наверное, прилип пучок водорослей, и я на него наступил.
Теперь она ушла, и искать ее уже бесполезно.
Они стали ступать более осторожно и вскоре остановились возле
торчащего из песка сифона. Он был не толще, чем сифон крупной
лошадиной актинии, но не сморщенный, а гладкий.
- Вот она, Бастер. А теперь - тс-с!
Тюлень замер в неподвижности, и Клинт приступил к работе.
Говорят, есть с полдюжины способов выкопать земляную уточку.
Однако пять из них Клинт считал неприемлемыми, ибо уточка пугалась
и уходила еще глубже в песок. Правильным способом был тот,
которому его научили индейцы. И Клинт принялся осторожно копать на
расстоянии фута от сифона. Люди, которые никогда этого не делали,
утверждают, что копать так близко нельзя, а на самом-то деле как
раз можно.
Клинту не удалось так уж много узнать о земляных уточках из
книг, но он изучал их самостоятельно и даже написал о них классное
сочинение. Он утверждал, что по деятельности и инстинктам их
следует относить к классу простейших. Движения их только
вертикальны: добывая пищу, они высовывают сифоны на поверхность и
втягивают обратно при приближении опасности. Когда их ищут, они
стараются зарыться поглубже в песок, но далеко уйти не могут.
Обычно земляная уточка бывает как раз над теми камнями, которые
Клинту уже не под силу сдвинуть.
Чувство опасности у земляной уточки тоже было весьма
примитивным, писал Клинт. Она проявляла беспокойство, только когда
трогали ее сифон, но не обращала внимания, если копали рядом.
Наверное, считала, что это роет какой-нибудь другой моллюск, или
вообще не знала, что происходит, ибо это выходило за пределы ее
восприятия.
Клинт написал обо всем этом в своем сочинении по литературе,
хотя нужно было писать на тему "Что я видел во время поездки в
город". Некоторым ребятам понравилось его сочинение, другие
говорили, что в нем слишком много умных слов. А Лен Декер целую
неделю во время большой перемены потешался над ним, говоря, что
Клинт чересчур о себе воображает. Клинт уже жалел, что сдал такое
сочинение, но, написав его, он сам для себя уяснил, что ему
известно о земляных уточках, а что еще нет.
Клинт выкопал отлогую с одной стороны ямку глубиной я полтора
фута. Между этой ямкой и земляной уточкой была стена из песка и
гравия с фут толщиной.
- А теперь, Бастер, посмотрим, точны ли наши расчеты.
Бастер оторвался от прозрачной креветки, которую он, с
интересом обнюхивая, вырыл из ее убежища, и закивал головой,
словно говоря: "Какой вопрос! Конечно, все расчеты превосходны!"
- Подожди, Бастер, мы ее еще не достали. Сначала сделаем
так... - Не сводя глаз с ничего не подозревающей уточки, Клинт
начал подкапывать песок под стеной между ямкой и уточкой. - Тс-с,
Бастер! Еще несколько дюймов...
Лопата царапнула о камень, взвился фонтанчик воды, и сифон
исчез. Клинт изо всех сил двинул лопату вперед и почувствовал, как
что-то живое стукнулось о стальное лезвие.
- Смотри, Бастер!
Но смотреть пока было не на что. Черенок лопаты ушел под
воду, куда скользнула и потревоженная Бастером креветка.
Клинт руками разрушил стену и вытащил огромного молочно-
белого моллюска. Он поднял его за сифон в целый фут длиной,
прикидывая, сколько уточка может весить.
- Неплохой экземпляр. В нем, наверное, фунтов пять.
Сифон уточки был в два раза длиннее ее туловища, и втянуть
его целиком в свою тяжелую, почти квадратную раковину она никак не
могла бы, а толстая мантия распахивалась впереди всем на
обозрение, словно уточка купила себе пальто в отделе детского
платья и оно ей было мало. Казалось, не хватило хитина для такой
раковины, какая ей была предназначена природой.
В книгах не говорилось, зарывается ли земляная уточка в
песок, чтобы защитить обнаженные части своего туловища, или просто
ее раковина уменьшилась, поскольку в ней не было особой нужды. И
почему земляных уточек можно отыскать во всем мире только в двух
местах, разделенных целой тысячей миль, - в Пюджет-Саунде и на
Африканском побережье. Должен же, считал Клинт, кто-то наконец
выяснить, почему такие столь далекие места оказались одинаково
привлекательными для доисторического моллюска.
Он нашел еще одну земляную уточку, а потом выкопал несколько
масляных моллюсков для Бастера.
- Молодец, хорошо себя вел!
Бастер пролаял в ответ нечто похожее на: "И ты тоже", и
предложил идти дальше, исследовать мир, который они открыли
самостоятельно.
Когда они вернулись к воде, уже начался прилив; ялик был на
плаву, а якорь - под водой.
- Мы поступили беспечно, Бастер, теперь придется идти вброд,
а то и плыть. То есть поплыву я. Ты ведь даже не знаешь, как это
делается!
Ялик оказался далеко в море, но поскольку берег был отлогим,
то Клинт добрался до лодки, не замочив ноги выше колен. Подтянув к
себе ялик, он забросил туда ведро и лопату, а потом оглянулся и
увидел, что Бастер топчется у кромки воды, поднимая попеременно то
один ласт, то другой и лаем уговаривает Клинта вылезти из этой
мокрой и страшной воды.
- И не подумаю! - крикнул Клинт. - Иди ты сюда!
Ответ Бастера прозвучал так, будто он готов полезть даже в
огонь ради Клинта, но в соленую холодную воду... Нет, всему есть
предел!
- Бастер, ко мне! Сюда, Бастер!
Началось это как игра, но Клинт решил действовать всерьез.
Бастер не хочет подойти к нему, но и остаться один на берегу он
боится. Однако пока он топчется на месте, уговаривая Клинта
вернуться, вода все прибывает. Теперь, когда он попеременно
поднимает свои ласты, они шлепают по воде, как лопатки колес
допотопного парохода.
- Бастер, сюда! Ко мне, Бастер!
Тюлень был уже почти полностью в воде. Сейчас или никогда,
решил Клинт.
- Сюда, Бастер! Бастер, сюда!
Раздалось громкое фырканье, как будто тюлень набрал воды в
нос.
- Сюда, Бастер! Ко мне!
Опять одно фырканье, и Бастер, гордо задрав голову,
заскользил по воде.
Клинт, стоя по пояс в воде, подбадривал его:
- Молодец, Бастер!
С гордым, счастливым видом тюлень подплыл к хозяину.
Казалось, он улыбался во всю свою морду, и Клинт тоже. Даже мать
Бастера не могла бы больше гордиться своим сыном.
- Молодец, Бастер! Ты научился плавать!
Бастер подплыл к нему совсем вплотную, но вдруг лукаво
взглянул на него, опустил голову и, плавно нырнув, ушел под воду.
Клинт влез в ялик. Футах в ста от него из воды вынырнула
голова Бастера. Клинт выбрал якорь, и Бастер поплыл рядом с тем же
гордым и счастливым видом.
- Сюда, Бастер, влезай в лодку, я помогу тебе. Но Бастер,
нырнув, снова исчез.
Клинт пустился в путь один. Он гордился Бастером, но почему-
то одновременно испытывал чувство утраты. Он даже представить себе
не мог, как он жил, пока не нашел на берегу маленького тюлененка.
Когда Бастер подплыл к нему, он вытащил весла, но тот опять
нырнул. Глядя в воду, Клинт видел только летящую тень.
Тюлень навсегда превзошел своего учителя в умении плавать. Он
стал одной из тайн подводного мира, который Клинт теперь
исследовал и в который мог заглянуть только с поверхности.
МИР МУЖЧИН
Мама Клинта уехала на неделю в Сиэтл погостить у тети
Гарриет, и хозяйство было оставлено на Клинта. Разумеется, о таком
порядке, какой поддерживался мамой, и речи быть не могло, но Клинт
с отцом отлично ладили, и дела по дому много времени не отнимали.
Мама готовила завтрак целых полчаса. Клинт же бросал на
сковородку куски мяса и, пока оно жарилось, мыл оставленную с
вечера посуду. Для Бастера включалось радио, и тюлень раскачивался
посреди кухни под музыку "Голубого Дуная".
Клинт думал, раз Бастер научился плавать, значит, конец их
дружбе. Оказалось все наоборот. В эти летние дни они почти все
время от восхода до захода проводили вместе.
Пока Бастер не умел плавать, Клинту было немного жаль его -
так неуклюже он ковылял по земле. Теперь наступила очередь Бастера
жалеть мальчика.
Вальс кончился, и тюлень жалобно завизжал, требуя еще.
- Пора завтракать, Бастер.
Выключив радио, Клинт положил мясо на хлеб, полил его соусом
из пикулей и налил себе стакан молока. Бастер ел по-настоящему раз
в день, вечером, но Клинт бросил на тарелку несколько кусков сырой
рыбы и для него.
Когда тюлень, ковыляя, скатился рядом с ним по ступенькам
крыльца, Клинт напомнил ему:
- Не забудь - когда мама вернется, тебе в дом нельзя.
Они поели под яблоней во дворе. Бастер в один присест
проглотил свою рыбу и, задрав голову, начал клянчить еще. Сначала
он визжал, потом стал лаять. Клинт показал ему пустые руки и
покачал головой:
- Больше нет.
Бастер изобразил на морде полное отчаяние и упал на землю,
притворяясь мертвым. Клинт этому его не учил; Бастер был
прирожденным комедиантом.
Растянувшись на траве, Клинт смотрел на проглядывавший сквозь
густую листву яблони кусок синего неба и слушал навевающее сон
жужжание пчел. Переваливаясь, к нему подошел Бастер, и Клинт
поскорее сел, чтобы избежать поцелуя.
Бастер двинулся в сторону берега и, поглядывая через плечо на
Клинта, лаем и визгом звал его за собой.
- Нет, Бастер, никакого купания еще полчаса. Мы только что
позавтракали.
Бастер поднял морду с таким видом, будто спрашивал: "То есть
как - никакого купания?"
- Подожди, сначала вздремнем немножко. Иди сюда, Бастер! - Он
похлопал рукой рядом с собой.
Бастер лег, а Клинт устроился так, что голова его покоилась
на спине тюленя. Вы, наверное, думаете, что от тюленя пахнет
рыбой? От Бастера ничем не пахло, а подушка из него получалась
мягкая и пушистая. Клинт положил ступню одной ноги на колено
другой и пошевелил голыми пальцами.
- Вот это жизнь, Бастер!
Над противоположным берегом висело голубое марево, а по
заливу скользила лишь одна лодка - ее белый парус отражался в
неподвижной воде.
- Хорошо, если бы лето было подлиннее!.. Вот что мы скоро
сделаем. В один прекрасный день мы уйдем на "Дельфине" в
экспедицию на целую неделю. И на ночь не будем возвращаться домой.
Я возьму спальный мешок, а твой мешок прямо на тебе. Еды с собой
не будем брать никакой - прихватим только рыболовную снасть,
лопату для моллюсков и устричный нож. Будем добывать пищу из моря
и на берегу.
Бастер перевернулся на другой бок и снова замер в
неподвижности.
- Я могу жить на той же пище, что и ты, Бастер, - продолжал
Клинт, - вот увидишь. А если мы не сумеем раздобыть еды, придется
нам питаться планктоном.
Бастер коротко тявкнул в знак согласия.
- Мы навестим ребят с Биг Ривер и старого Тима Уолша в его
плавучем домике возле Тритон Коув. Тиму уже сто лет, и каких
только историй он не знает! А потом мы отправимся в Линч Коув. Там
мелко, и потому вода теплая. Может, там мы найдем новых моллюсков.
Но тут мягкая подушка Клинта зашевелилась, встряхнулась и
прервала его мечтания, напомнив, что пора купаться.
- Ну что ж. - Клинт поднялся и пошел к берегу. - Но только
недолго; у нас еще впереди куча дел.
Недолго - это значит до плота и обратно, ну, и, конечно,
небольшой заплыв вокруг плота. Влезли в воду, как обычно: Бастер
медленно ковылял рядом с Клинтом, который шел, пока не стало
достаточно глубоко.
- Ну, готов? Поплывем?
Бастер провизжал в ответ, что всегда готов.
Клинт нырнул, вынося вперед правую руку в кроле. Но не успел
он еще раз взмахнуть рукой, как Бастер уже оказался далеко
впереди. На полпути к плоту Клинт встретил Бастера, уже
возвращающегося назад.
- Ты победил, - объявил ему Клинт. - Ты у нас вообще
победитель.
Бастер на полной скорости плыл ему навстречу; казалось, они
вот-вот столкнутся, как вдруг тюлень нырнул. Клинт почувствовал,
как раздалась под ним вода. Он уже приближался к плоту, когда
Бастер с довольным видом вынырнул рядом. Теперь он плыл медленно.
Они вместе вылезли на плот, и тогда тюлень взволнованным лаем
возвестил, что они пришли одновременно.
Когда они снова нырнули, Клинт направился к пятнистому
морскому языку, что неподвижно лежал на песчаном дне. Под ним
мелькнула какая-то тень - это был Бастер. Наконец Клинт поднялся
на поверхность; держась за край плота, он жадно вдыхал воздух, а
потом вылез из воды и растянулся на солнышке. Хоть и стояло лето,
но вода была холодной.
Потеряв вдруг Клинта, Бастер, как пробка, выскочил из воды
ярдах в пятидесяти от плота. Увидев его, он помчался к плоту.
"В чем дело? - казалось, спрашивал он. - Я же видел, как ты
нырнул".
- Я не умею так, как ты, Бастер, - сказал Клинт, когда тюлень
растянулся рядом. - Ты мог бы научить меня плавать, но свои ласты
ты мне одолжить не можешь.
Бастер готов был целый день нырять с плота, но их ждали
другие дела.
- Хватит, - сказал ему Клинт. - Ныряем - и домой. Давай
наперегонки. Готов?
Весь напружившись, Бастер только и ждал команды.
- Вперед!
Клинт нырнул неглубоко и в сторону берега, но еще в воздухе
он услышал мощное движение Бастера далеко впереди. На полпути к
берегу Бастер опять нагнал его, и их соревнование снова
закончилось вничью.
Даже в теплом воздухе Клинт ощущал исходящий от Бастера жар,
который, наверное, согревал его, пока он находился в воде. На суше
Клинт чувствовал себя значительно увереннее Бастера.
- Пойдем колоть дранку, - объявил он, одевшись. - Чем еще, ты
думаешь, можно покрыть крышу для нового птичника?
Бастер не знал.
Клинту нравилось колоть дранку. Когда наловчишься, трудно
даже считать это работой. Для нее нужны лишь косырь да киянка, ну,
и, разумеется, деревянный брус. Брус - это обтесанное кедровое
полено фута в три длиной, и под яблоней возле сарая с дровами их
лежала целая груда - отец Клинта скидывал их там прямо из машины.
Клинт обтесал полено и взял косырь и киянку. Косырь - это
стальное лезвие с деревянной ручкой. Клинт всадил острое лезвие в
глубь бруса и ударил по нему киянкой. Тук! Ровная, толщиной в
полдюйма планка отскочила от бруса. Теперь нужно лишь зачистить
ее, и она превратится в дранку, легкую и прочную, которая проживет
добрых пятьдесят лет. Клинт снова всадил лезвие и снова ударил
киянкой. Тук! Вот и следующая дранка. Тук! Тук! Третья, четвертая,
пятая!
Он стучал, каждый раз нагибаясь за новым брусом, а вокруг
росла груда планок, и запах от них растекался в летнем воздухе.
Клинт остановился, планки ему мешали.
- Бастер, ах ты лентяй! Ну-ка, убери эти планки, чтобы мне
легче было работать.
Бастер отдыхал под яблоней. Он ничего не имел против планок,
но Клинт пнул их ногой, значит - это враг. Бастер подошел и,
схватив одну из планок своими острыми зубами, понес под яблоню,
чтобы там сжевать. Он, казалось, спрашивал:
"Вот эта тебе не нравится?"
- Не эта, Бастер, а та.
Клинт указал на другую планку, Бастер встал и тоже отнес ее
под яблоню. Он проявил сообразительность, а Клинту пришла в голову
блестящая мысль. Раз уж Бастер сам рвется помогать, мешать ему не
стоит.
- И эту тоже. - Клинт показал на следующую планку. Бастер
взял ее, положил рядом с двумя первыми и остановился в ожидании
дальнейших указаний.
- Еще одну, - сказал ему Клинт. - Отнеси все.
Бастер подошел за следующей, потом еще за одной, еще и еще.
Понукать его больше не приходилось. Он помогал в работе впервые и
гордо ковылял туда и обратно, перенося планки из одной груды в
другую.
С таким помощником, как Бастер, работа вообще казалась
пустяком. Планки весело, словно с охотой, отлетали от бруса. А что
было в этом удивительного: кедр создан для дранки.
Кедр - дерево что надо, говорит старый Тим. Индейцы без него
и жить бы не могли. Из кедрового теса они строят дома, иногда
длиной почти в четверть мили. Семей десять может жить в таком
доме. И легкие индейские лодки - каноэ - тоже долбят из ствола
кедра, а лески и сети для ловли рыбы делают из крученой кедровой
коры. Из расплющенной коры шьют летнюю одежду, а кусочки коры
используют как трут. Ухватив тлеющий кусок коры расщепленной
лучиной, можно переносить огонь на большие расстояния. Даже лосося
ловят при помощи кедровых сетей и удочек. А лосося индейцы меняют
на все, что им нужно.
Кедр и белым помогает не меньше, чем индейцам. Звуки дождевых
капель, стучащих по покрытым кедровой дранкой крышам домов в
Пюджет-Саунде, - самая приятная музыка на свете.
Бастер устал и лег отдохнуть под яблоней. В конце дня он
снова запросился купаться, и Клинт отложил косырь и киянку в
сторону.
- Только недолго, Бастер. Уже пора обедать. Что ты будешь
есть? Рыбу?
Слово "рыба" Бастер понимал.
Коротким лаем и кивком головы он дал понять, что рыба его
вполне устраивает, - но прежде они все-таки должны пойти купаться.
После купанья они принялись готовить обед. Клинт включил
радио, полилась музыка. Пока разогревалась плита, Клинт накрыл на
стол, почистил картошку, открыл банку с бобами и принес кукурузу с
огорода. Затем он положил в духовку кусок свинины.
Клинт не очень хорошо готовил, но умел делать все, кроме
сладкого. Мама, зная об этом, перед отъездом испекла несколько
пирогов.
Хорошо, когда мама дома, но и когда ее нет, тоже неплохо,
хотя и совсем по-другому. Словно изо всех углов вдруг выползало
что-то давно забытое, и мир преображался. То был мир мужчин.
За третьей чашкой кофе, раскуривая трубку, отец Клинта
заговорил об Аляске.
- Аляска - страна мужчин, - сказал он. - Женщинам там скучно.
Твоей тете Гарриет наверняка не понравились бы ни пустынная
тундра, ни тамошние города; она бы, наверное, захотела их
перестроить. Дел ей хватило бы по горло. Что же касается твоей
мамы, то тут я не уверен. Если бы мы могли перевезти туда наш дом,
тогда ей бы и там пришлось по душе. В такую погоду я порой
подумываю, не податься ли нам еще разок на Аляску. Соорудили бы
здесь, на берегу, собственную яхту...
- Я бы тебе с охотой помог! - сказал Клинт. Отец кивнул.
- Мы бы построили такую яхту, чтобы на ней можно было жить.
Мама наверняка не возражала бы, раз ее хозяйства никто не трогает.
Она бы даже привыкла к такому дому на воде. Встали бы на якорь в
устье какой-нибудь реки, ловили бы рыбу, охотились, искали
золото...
- И я бы, наверное, научился там не меньшему, чем в школе, -
вставил Клинт.
- Искать золото очень интересно, - продолжал отец, - даже
если не находишь его. Когда я был там в последний раз, мы втроем
прожили лето на реке Джонсон. Золота мы не нашли, во время провели
на редкость хорошо.
Клинт налил отцу еще чашку кофе.
- Из песка, что в устье этой реки, в свое время брали очень
много золота, но оно кончилось, и больше там его никто не искал.
Мы же рассуждали по-другому: "Золото идет откуда-то сверху, из
истоков. И, быть может, потребуется не меньше тысячи лет, пока оно
снова появится в устье. Пойдем-ка мы вверх по течению на поиски
того золотоносного песка, из которого оно намывается..."
- Как вы до этого додумались? - восхитился Клинт.
- Пошевелили мозгами, - усмехнувшись, ответил отец. - Мы
направились прямо к истокам реки в горах. На это ушло все лето, а
нашли только то золото, что идет по тридцать центов за унцию.
Осенью мои товарищи вернулись в Штаты, а я поступил на работу в
механическую мастерскую в Кетчикане. Но работать на других не
очень-то приятно, поэтому на следующий год я устроился на
рыболовное судно и на нем пришел домой. Вот и вся история моей
экспедиции на реку Джонсон.
- Но мысль была верная, - сказал Клинт. - Надо будет поискать
и в других местах, когда мы доберемся туда на нашей яхте.
- Нет, мы пойдем прямо к реке Джонсон.
- Но вы же там ничего не нашли... - удивился Клинт.
- Смотри. - Отец начертил на конверте несколько линий. - Вот
устье реки, оно похоже на корыто. А вот русло. И на днях мне
пришло в голову: не всегда же река текла именно по этому руслу.
Тысячу лет пробивалась она через песок и камни. И, может быть,
тысячу лет назад русло реки проходило вот здесь, в золотоносном
песке, и вода несла золото вниз по течению. Когда же русло
углубилось, то вода уже больше не несла...
- А золотоносная жила осталась на берегу? - перебил его
Клинт.
- Возможно, - согласился отец. - А мы шли вдоль русла реки,
как люди, которые ищут плоды на земле, в то время как над их
головой ветви гнутся под тяжестью яблок.
- Давай начнем строить яхту этой же осенью, - предложил
Клинт. - Я наколю много дранки и поставлю сарай, где мы сможем
работать всю зиму, и...
- Подожди, сынок, сначала нужно еще кое о чем подумать.
- Но там ведь золото, папа! Ты не можешь ошибаться... Он
замолчал, увидев огонек насмешки в синих, как морская вода, глазах
отца.
- Ошибиться легче легкого. Это случается. Когда мы втроем
поехали туда, мы все продумали...
- Но вы забыли об одном!
- А сейчас, может, забудем о другом. Нет уж, действовать -
так наверняка. - Он встал и вытряхнул пепел из трубки в раковину,
которой пользовался вместо пепельницы. - И даже если мы не найдем
золота, все равно эта поездка будет замечательной.
Пока Клинт убирал со стола, золото с реки Джонсон так и
стояло у него перед глазами, ну хоть рукой его тронь. Постепенно
оно исчезло, но в один прекрасный день они отправятся за ним, и
видение станет явью.
ДЕЛЬФИНЫ-КАСАТКИ
Школьный автобус остановился у почтового ящика, на котором
было написано "Джеймс Барлоу", и Клинт вылез под проливной дождь.
- Не промочи ноги! - крикнул ему вдогонку Лен Декер. Джордж
Лоусон, как обычно, приветливо помахал рукой.
Дверь закрылась, и автобус поехал дальше, а Клинт стал
спускаться с холма к дому.
С дороги видны были только мокрые крыши да голые деревья
фруктового сада; лишь на одном сохранилось несколько забытых
яблок. Сад, усадьба и крыши казались более мокрыми, чем свинцовая
вода залива. Но дым, поднимавшийся из кухонной трубы, отважно
сражался с дождем. В доме, наверное, тепло, сухо и вкусно пахнет.
Начались занятия в школе, но они оказались вовсе не такими
скучными, как боялся Клинт. Он только очень беспокоился, как будет
обходиться без него Бастер. Поэтому он предупредил всех соседей в
округе, что Бастер ручной, и просил, чтобы его не обижали. Страшно
было лишь, что его подстрелит какой-нибудь заезжий охотник или
рыбак.
Но пока ничего плохого не произошло. А Бастер научился
определять время. Как он это делал, никто не знал. Мама говорила,
что еще без десяти четыре он мог резвиться в воде в доброй
полумиле от берега, но ровно в четыре, к приходу Клинта, Бастер
уже поднимался по ступенькам крыльца.
Еще ни разу Бастер не доставил Клинту огорчений, а вот Клинт
в эти осенние дождливые дни порядком разочаровал тюленя. Когда
Клинт приходил домой, Бастер долго уговаривал его пойти купаться.
Клинт, естественно, отказывался, и тогда тюлень притворялся, будто
от огорчения замертво падает на землю. Клинт бросался к нему, и
начиналась такая веселая кутерьма, что собаки, не выдержав, тоже
принимали в ней участие.
Потасовку обычно прекращала мама - она выходила из дома и
говорила: "Хватит!" Однажды, когда она не вышла, Клинт и Бастер
свалились с крыльца, и Клинт пересчитал боками все ступеньки.
Однако в этот день Бастера что-то не было видно. Может, он
забыл про время и сейчас, пока Клинт вешает на крючок свой плащ, с
которого ручьями стекала вода, уже вылезает на берег? Клинт
отворил дверь и вошел в кухню, где пахло чем-то вкусным.
Мама, которая знала время не хуже Бастера, вынимала из
духовки большой противень.
- Как раз вовремя, Клинт! Я испекла кофейный торт. Попробуй
кусочек, только не испорти себе аппетит.
- Не испорчу. Как дела?
- Как обычно в тихий дождливый день. Папа с утра уехал в
город и вернется только к обеду. Пришло письмо от тети Гарриет,
прочти его...
- А где Бастер?
- Ходил купаться. А теперь, наверное, уже ждет тебя, как
всегда.
Клинт распахнул входную дверь. Вулф и Джерри вскочили на
ноги, замахали хвостами и залились радостным лаем; Бастера на
крыльце не было.
- Бастер, ко мне! Ко мне, Бастер!
Никакого ответа.
Клинт пристально оглядел во всех направлениях залив, но так и
не увидел гладкой тюленьей макушки.
- Ну что, нет Бастера? - На крыльцо вышла мама. - Наверное,
на сей раз у него отстали часы. Иди в дом, в кухне тепло, съешь
еще торта. А к тому времени и Бастер вернется.
Но у Клинта уже пропал аппетит. Он с трудом проглотил кусок
кофейного торта и снова вышел на крыльцо. Куда ни глянь, серой
стеной стоял дождь. Он нахмурился, вспомнив тот день, когда ждал
на Тоандосе мать Бастера...
Через некоторое время мама вышла снова.
- От того, что ты будешь беспокоиться, он не вернется скорее.
Почитай лучше письмо тети Гарриет, там есть кое-что и для тебя. И,
может, очень важное.
Наверное, письмо от тети Гарриет и принесло с собой
несчастье. Она пыталась уговорить его не оставлять у себя тюленя,
вот Бастер и пропал.
- Это от профессора Уиллса из университета, - сказала мама,
подавая ему развернутый листок. - Гарриет вложила его в свое
письмо. Профессор работает на кафедре,