м тюленем.
Клинт проглотил подступивший к горлу комок.
- Но он все равно вернется домой, папа. А если предоставить
ему полную свободу, то его через неделю убьют.
- А если выбрать безлюдное место, где ему будет по-настоящему
хорошо?
- У нас на канале кругом живут, - возразил Клинт.
- Послушай меня, сынок: сегодня в гавани я говорил с
капитаном Йохансеном. Завтра он уходит на Аляску. Он может взять с
собой Бастера и выпустить его в таком месте, где ему будет хорошо.
Клинт снова проглотил комок.
- Не думаю, что капитан Йохансен захочет взять с собой
какого-то тюленя.
- Я говорил с ним, он сказал, что готов это сделать.
Клинт почувствовал, что ловушка захлопнулась.
- Ты хочешь сказать, что вы уже обо всем договорились?
- Если ты согласен, сынок. Я хочу, чтобы ты сам решил. Клинт
ничего не ответил, поэтому отец продолжал:
- На побережье Британской Колумбии есть места, где и я бы не
возражал быть выпущенным на свободу. Например, Гарднер-Саунд.
Между Внутренним проходом и океаном есть три островных банки, а со
стороны континента - большие бухты, похожие на спицы колеса.
Некоторые из этих бухт врезаются в Канадские горы на сотни миль -
самые что ни на есть красивые места. Там никто не живет, и в этих
бухтах за целый год не увидишь и лодки.
Клинт слушал, и ему казалось, что каким-то чудом он снова
оказался в мире мужчин, а отец продолжал:
- Вот выстроим наше судно и пойдем на Аляску, и обязательно
зайдем в Гарднер-Саунд.
- Значит, мы снова встретим Бастера?
- Конечно, - ответил отец. - Мы проведем там целую неделю, а
то и месяц... Чтобы обойти все эти каналы и бухты, которые
врезаются глубоко в горы, потребуется целое лето...
Клинт слушал и гладил Бастера по голове. Не так уж страшно,
если Бастер очутится в этой удивительной стране, где хотелось
побывать и ему с отцом. Там они, когда поедут, встретят Бастера.
По дороге домой - Бастер ковылял рядом с ними - Клинт сказал:
- Папа, если капитан Йохансен обещает выпустить Бастера в
Гарднер-Саунде, пусть возьмет его.
РЫБА-СВЕЧА
Около десяти утра в воскресенье Клинт увидел "Снежную
королеву". Она шла с юга. Это была старая шхуна с рулевой рубкой
на корме и высокими мачтами, на которых, когда шхуна рыбачила к
западу от Алеут, поднимались паруса.
Бастера выпустят гораздо ближе Алеут, но одна мысль о таких
отдаленных местах нагоняла на Клинта тоску. Он сидел на крыльце,
обняв Бастера и прижимая его к себе.
- Папа! - крикнул он. - Папа, идут!
На крыльцо, раскуривая трубку, вышел отец.
- Вижу, сынок.
Залив был гладким, как зеркало, и в носовой волне, от которой
во все стороны разбегались барашки, отражалась белая шхуна. А
вскоре на берегу эхом отозвался пульсирующий стук дизельного
мотора.
- Пошли, Клинт.
В последнюю минуту на крыльцо вышла мама, чтобы попрощаться с
Бастером.
- Они обязательно присмотрят за ним в пути, - сказала она,
гладя тюленя. - И жизнь у него будет отличной. Правда, Бастер?
Бастер закивал головой в знак того, что у него всегда
отличная жизнь.
Мама не собиралась выйти вместе с ними в море. Разумеется,
капитан Йохансен не запретил ей подняться на шхуну, но и не
пригласил. Считалось, что женщина на борту рыболовного судна
приносит несчастье. Нет, капитан не суеверен, просто экипаж будет
нервничать.
Чуть успокаивала только мысль, что Бастер уходит в мир
мужчин; сейчас Клинт нуждался в любых утешениях.
У берега они с отцом слегка наклонили ялик, и Бастер радостно
вскарабкался в него. Обычно его пускали в лодку, когда они с
Клинтом отправлялись на рыбную ловлю. Поэтому сейчас тюлень был
счастлив.
"Снежная королева" в ожидании их лежала в дрейфе. У борта
толпились рыбаки в шерстяных свитерах, а к парусам были
принайтованы бамбуковые рыболовные снасти с поплавками и
шкентелями.
Когда отец привел ялик к борту, два рыбака зацепили его
баграми, и Клинт услышал громкий, спокойный голос капитана
Йохансена:
- Так вот, значит, кто наш пассажир! Держу пари, он из
настоящих моряков. Давай-ка его к нам на борт, Джим.
Бастер весил не меньше Клинта, поэтому поднимать его пришлось
вдвоем, а потом его подхватили большие натруженные руки.
Капитан Йохансен оказался коренастым здоровяком лет
пятидесяти, со спокойным взглядом серых глаз и серьезной улыбкой,
которая, казалось, обещала, что Бастеру на борту шхуны будет
неплохо.
- Поднимайтесь тоже, - предложил он. - Посмотрите каюту,
которую мы приготовили для вашего пассажира. Кроме того, у нас
найдется для вас и чашка кофе.
Когда Клинт вслед за отцом перелез через поручни, он увидел
выскобленную добела палубу, аккуратно уложенные желтые плоскодонки
и рыбачьи снасти. Но как только он заметил клетку, в которой уже
сидел Бастер, прося его выпустить, больше он ничего не видел.
Клинт сел на палубу рядом с клеткой и начал гладить Бастера по
голове. Визг тотчас же смолк.
- Все будет хорошо, Бастер, - уговаривал его Клинт. - Все
будет хорошо. Ты едешь в чудесное место, таким был и наш залив до
того, как здесь поселились люди. И мы скоро придем туда на
собственном судне, и тогда мы с тобой будем уходить в море на
целые недели. Берегись дельфинов и не набрасывайся на слишком
больших осьминогов.
Все время, пока они были на борту шхуны, дизель работал не
переставая, и стук его напоминал шум, с каким птицы снимаются с
места. Но вот послышался голос отца:
- Пора на берег, сынок!
Клинт встал. Капитан Йохансен положил ему на плечо свою
большую руку:
- Не беспокойся, сынок. Мы выпустим его в таком фиорде, где
не бывает ни людей, ни судов.
Клинт посмотрел на лежавшую у него на плече большую руку; она
вся была в глубоких шрамах от крюков на снастях, что кидали в море
возле Алеут. Наверное, капитану было очень больно, подумал Клинт.
Из окна своей комнаты Клинт видел, как "Снежная королева" и
белая кильватерная струя становятся все меньше и меньше и наконец
совсем исчезли за мысом. Он взял тетрадь, в которой записывал свои
наблюдения над Бастером: "Чему я научился, наблюдая за ручным
тюленем". Ему казалось, что он забыл записать самое главное.
Он все еще сидел, склонившись над тетрадкой, как вдруг
услышал, что к дому подъехала машина. Хорошо бы, тот, кто приехал,
сразу уехал. Ему никого не хотелось видеть.
Снизу доносились знакомые и незнакомые голоса. Один из них
принадлежал тете Гарриет. Клинт ощетинился. Разумеется, она вовсе
не виновата в том, что случилось, но все равно, нечего приезжать и
радоваться по этому поводу!
- Клинт! - снизу позвала его мама. - У нас гости. Может, ты
спустишься?
Он вышел на площадку.
- Извини, мама, я не хочу.
Мама поднялась наверх. Она ласково улыбалась. Она была в
своем лучшем платье, поверх него был надет фартук. Значит, она
знала, что у них будут гости.
- Клинт, к нам приехал человек, которого, я уверена, тебе бы
хотелось повидать.
- Я никого не хочу видеть, мама. А кто это?
- Профессор Уиллс с женой. Они приехали вместе с Гарриет.
Он не знал никакого профессора Уиллса. Потом он вспомнил про
человека из университета, который читал его сочинение о земляной
уточке.
- Профессор Уиллс, океанолог?
- Он самый.
- Правда?
- Ты спустишься?
- Конечно. Сейчас же.
Клинт представлял себе профессора Уиллса солидным, важным
человеком, который может ответить на любой вопрос. В
действительности же профессор был скромен, сед и сам больше
спрашивал, чем отвечал. Клинту он понравился.
- А я-то думал, что увижу твоего тюленя, - сказал профессор.
- Обычно люди убивают тюленей, редко кто пытается их приручить. Я
почти приручил одного. Его принесли на биостанцию в Фрайди-Харбор,
и было ему, наверное, не больше недели. Я хотел взять его домой,
понаблюдать за ним, но Майра решительно воспротивилась. Так ведь,
дорогая?
Миссис Уиллс, большая приветливая женщина с седыми волосами и
розовым лицом, улыбнулась профессору так, будто он маленький
мальчик.
- И снова воспротивлюсь, Герберт. Подумать только - тюлень!
- Видишь, какие препятствия стоят на пути у науки, Клинт!
Клинт улыбнулся чуть снисходительно. Его родители оказались
добрее жены профессора.
- Ты вел записи о своем тюлене? - спросил профессор.
- Немного.
- Хорошо бы посмотреть их. Не возражаешь?
- Что вы, профессор! Я сейчас все принесу.
Клинт пошел наверх, но профессор последовал за ним.
- Я поднимусь с тобой. Мне бы хотелось взглянуть и на твои
коллекции.
- Я по-настоящему ничего не коллекционирую; просто подбираю,
что где лежит.
Профессор рассматривал все очень внимательно.
- Превосходно, Клинт. Морские веера, морские звезды - у тебя
есть редкие экземпляры, - морские камни. А что вот это на
проволоке над столом?
- Рыба-свеча, на тот случай, если погаснет электричество.
Профессор Уиллс был потрясен.
- Я слышал, что ею пользовались индейцы и первые поселенцы
здесь, на побережье. Я видел живую рыбу и анатомировал ее, но мне
и в голову не приходило ее засушить. Она дает сильный свет?
- Можно зажечь. - Клинт опустил занавеску. - У меня их много.
Мама говорит, что от нее остается в комнате запах, но я ощущаю его
только в первый момент, когда вхожу.
Профессор зажег спичку и поднес к тонкому рыбьему хвосту.
Сначала что-то зашипело, а потом комната озарилась ярким, веселым
пламенем.
- Чудесно! Очень красивый свет! - Профессор взял с полки
"Морских млекопитающих" Скэммона и открыл ее. - Можно даже читать.
- Но его больше интересовало, как горит рыба-свеча. - До чего
хорошо! И почти никакого запаха!
Клинт открыл большой кофейник, в котором хранил свои запасы.
- Возьмите несколько рыбок себе домой.
- Не стоит, Клинт. - Затем его лицо прояснилось. - Нет,
пожалуй, возьму. Я могу пользоваться ими в лаборатории.
Клинт завернул рыбок в листок бумаги, приготовленной для
сочинения, и профессор сунул их себе в карман.
Когда рыба-свеча догорела, Клинт поднял занавеску, и снова
перед ним предстал большой мыс полуострова Тоандос, разделяющий
залив на две части. Там, на этом мысу, он нашел Бастера и там же
потерял его, когда "Снежная королева" скрылась из виду.
- А теперь, - сказал профессор, - давай посмотрим твои
записи.
Клинт подал профессору довольно неприглядного вида тетрадь.
- Немного растрепана, извините. Это Бастер как-то вздумал ее
пожевать. Наверное, она пахла рыбой от моих рук. Профессор
усмехнулся при виде следов от острых зубов.
- Прямо из пасти тюленя! Значит, записи неподдельные.
- Но и не очень хорошие, - сказал Клинт, - и не все они
касаются Бастера. Я записывал сюда все подряд, что приходило мне в
голову о теплокровных животных и жизни в море.
- Это еще интереснее.
Сначала профессор читал быстро, потом медленней и прерывал
чтение, чтобы обсудить отдельные записи, а глаза его горели за
стеклами очков.
- Превосходная мысль, Клинт, насчет предков нынешнего тюленя
- медведей, которые питались молодью лосося из ручья и уходили
вслед за лососем все дальше и дальше в море, пока наконец у них не
выросли ласты и они не превратились в тюленей. Вполне возможно,
что именно так это и произошло.
- Мне эта мысль пришла в голову, когда я нынешней осенью
наблюдал за медведями у ручья, - объяснил Клинт. - Я, правда, не
видел, чтобы они плыли вслед за лососем, но такое намерение у них,
по-моему, было.
- То же самое происходит сейчас с полярными медведями, -
сказал профессор. - Они проводят в воде так много времени, что
трудно сказать, наземные они животные или морские. Хотя никаких
приспособлений для жизни в море у них нет.
- Может, поэтому у них такой злобный нрав, - предположил
Клинт. - Им приходится делать то, для чего они вовсе не
приспособлены.
Профессор еще раз усмехнулся.
- Я вижу, тебя интересует вопрос, почему тюлени, связанные
родством с угрюмыми медведями, добродушны и игривы? Нет ли здесь
влияния морской среды? Он снова принялся читать записи.
- Значит, тебе довелось встретиться с дельфинами? "Дельфины,
по-моему, радуются жизни больше, чем рыбы; может, это происходит
потому, что они теплокровные животные и ощущают океан более
непосредственно, нежели рыбы. Рыба, имеющая такую же температуру
тела, что и окружающая ее среда, едва ли сознает, что находится в
воде".
Профессор продолжал читать и одновременно комментировать.
- Значит, тебе удалось самому видеть, что ловил в воде твой
тюлень: маленького осьминога и...
В этот момент в комнату вошла тетя Гарриет и сказала, что
обед готов.
- Ну и запах! Как в вигваме у индейцев, - презрительно
фыркнула она.
- Мы сожгли рыбу-свечу на алтаре науки, - объяснил профессор
Уиллс. Он закрыл тетрадь и осторожно положил ее на стол. - Клинт,
я вижу в тебе все задатки океанолога.
- Вы тоже так думаете, профессор?
Клинту казалось, что профессор отворил перед ним двери в
новый мир, полный чудес.
За обедом профессор Уиллс сказал, что ему страшно хотелось бы
поесть устриц, и отец предложил всем вместе отправиться в поход за
устрицами. Он спустил на воду большой ял с подвесным мотором, и
они поплыли в Залив Пиратов.
У подножия утеса, где можно было сидеть на выброшенных на
берег бревнах, отец развел костер. Тетя Гарриет говорила о Бастере
так, будто она сама вырастила его, и попросила Клинта показать,
где он его нашел. Клинт повел их к большим валунам.
- Очень интересно! - сказал профессор. - Приют и убежище -
всего в нескольких ярдах от берега пребольшом приливе. Лучшего
места тюленихе было не найти. - Он лег на землю и оперся на локти,
чтобы оказаться на том уровне, на какой обычно приподнимаются
тюлени. - Даже лучше, чем я думал. Надежное убежище и одновременно
широкий обзор берега и воды.
Клинт тоже лег на песок, чтобы посмотреть на мир так, как
впервые увидел его Бастер: песок, гранитные валуны, которые
казались скалами, покатый берег, широкий залив и подножие
Олимпика, вздымающегося на противоположном берегу. Прекрасный
безопасный мир для тюленя, но этот мир себя не оправдал.
Они насобирали целый мешок устриц, и отец решил их испечь.
Обрадовались все, кроме тети Гарриет, которая забыла дома теплое
пальто. Поэтому пришлось им вернуться домой. С тетей Гарриет вечно
что-нибудь случается, подумал Клинт.
Он разозлился на тетю, но тут же напомнил себе, что благодаря
ей они отправились на эту прогулку и только благодаря ей он
познакомился с профессором Уиллсом. Он просто не знал, что и
думать.
Гости уехали поздно вечером, забрав с собой мешки с устрицами
и обещая в самое ближайшее время снова приехать.
Профессор сказал, что пришлет Клинту несколько книг, которые
будут очень полезны ему в его занятиях.
Все шло хорошо, пока Клинт не очутился у себя в комнате.
Теперь он думал только о Бастере, который сидит сейчас в клетке на
"Снежной королеве" и, наверное, удивляется, почему нет рядом
Клинта, и не понимает, что произошло. И не поймет до послезавтра,
когда его выпустят в большом пустынном заливе, где нет ни домов на
берегу, ни лодок на воде. Но даже тогда он не поймет. Бастер так
привязался к людям, что будет удивлен, почему его оставили в таком
безлюдном месте.
МОРДА В ОКНЕ
В четверг снова разыгралась непогода. Клинт вернулся домой
под проливным дождем и всю дорогу от автобуса бежал, чтобы не
испортить обувь. Надо было надеть рабочие башмаки, думал он.
Возле дома его больно кольнуло при виде пустой ванны. Но в
этот момент дождь припустил так, будто разверзлись небеса, и он,
позабыв про все и шлепая прямо по лужам, со всех ног бросился к
крыльцу.
Дома было как всегда: из кухни веяло теплом и чем-то печеным.
Мама вынимала из духовки пирог, а от шума дождя на дворе в доме
было еще теплей и уютней.
- Господи! Клинт, неужели ты так и не научишься не доверять
погоде! Теперь твои ботинки окончательно испорчены!
- Я совсем забыл про них, мама, - извиняющимся тоном ответил
Клинт. - Ничего с ними не случится. Писем мне нет?
- Сначала надень тапочки и напихай газетную бумагу в носки
ботинок, а то они совсем потеряют форму. - Она достала одну из
старых газет, хранящихся на заднем крыльце. - Я сейчас дам тебе
кофе с пирогом.
К тому времени, когда мама поставила на стол дымящуюся чашку
кофе и кусок пирога, он уже был в сухих тапочках.
- Спасибо, мама. Ну и вкусно же пахнет этот пирог!
Рядом с тарелкой мама положила письмо, отправленное из
Кетчикана на Аляске, адрес на нем был написан карандашом. Это было
то самое письмо, которое он надеялся получить, но открывал его
медленно, потому что боялся плохих новостей.
Дорогой Клинт!
Я пишу тебе это письмо, когда мы проходим Диксон Энтранс.
Твой тюлень оказался хорошим пассажиром и подружился со всеми
у нас на судне. Сегодня утром в 9.12 мы выпустили его на свободу в
Гарднер-Саунде. Сначала мы примерно с полчаса шли большим фиордом,
который открывается во Внутренний проход. Лучшего места для тюленя
я не знаю. И даже для человека, если его не смущает одиночество.
Единственные живые существа, которых мы видели в этом фиорде,
были выпрыгивающие из воды рыбы и парящие в небе орлы. Рыба ему
пригодится, а на орлов он может не обращать внимание. Всю дорогу
он ел хорошо и, когда мы отпустили его, пребывал в добром здравии.
Передай от меня привет папе и маме.
Карл Йохансен.
Клинт протянул письмо маме, которая быстро его прочла и
отдала обратно.
- Я знала, что на капитана Йохансена можно положиться.
Бастеру будет там хорошо, Клинт, ты не беспокойся за него. А
теперь я займусь обедом, а у тебя есть дела по хозяйству.
Мама никогда Бастера особенно не любила, поэтому ей было
нетрудно вычеркнуть его из своей жизни. Клинт же не мог так легко
забыть тюленя. Бастер был его лучшим другом, и, кроме того, он
ближе всех стоял к тем тайнам, которые ему хотелось разгадать.
Он пошел наверх переодеться. Все в его комнате напоминало о
Бастере, даже багряная водоросль на стене над столом. Они нашли ее
вместе во время похода в Джексон Коув. Бастер вылез на берег с
водорослью в зубах, желая показать, что нырнул на глубину в десять
саженей. И было в этой водоросли нечто необыкновенное; именно
такая грезилась Клинту в его сновидениях о подводном мире:
багряные водоросли, колышущиеся в подводном течении. Значит,
Бастер разделял его мечты.
На столе лежала книга "Море вокруг нас", которую ему прислал
профессор Уиллс. В другое время Клинт не поспал бы ночь, но
непременно дочитал книгу до конца; теперь же ему совсем не
хотелось ее читать. Письмо, пришедшее вместе с книгой, лежало
рядом. Прежде чем сойти вниз, Клинт перечитал конец письма:
Ты сделал хороший почин в своих занятиях; не бросай их.
Обращайся ко мне, если тебе понадобится помощь.
Искренне твой Герберт Уиллс.
P.S. Прилагаю список предметов, по которым сдаются
вступительные экзамены на океанографическом отделении.
Папа и мама получили от этого письма больше удовольствия, чем
сам Клинт. Мама сказала, что он должен учиться в восьмом классе в
Сиэтле, где преподают гораздо лучше, нежели в Кроссроудс. Когда
мама поднимала разговор на эту тему, она становилась очень похожей
на тетю Гарриет. Одна мысль о том, что ему придется покинуть свой
дом, нагоняла на него тоску и сомнения. Для чего все это?
Он положил письмо в книгу и пошел заниматься хозяйственными
делами. Когда отец вернулся домой, Клинт дал ему письмо капитана
Йохансена. Отец задумчиво прочел его и вернул Клинту.
- Смотри веселей, сынок, - сказал он, положив руку Клинту на
плечо. - Я по этому негоднику тоже скучаю. Но ему уже пора стать
на ноги и быть взрослым, как полагается, да и тебе не мешает тоже.
Клинт улыбнулся отцу и взял с полки ведро для молока. Раз
отец тоже скучает по Бастеру, значит, не ему одному плохо.
За обедом отец пребывал в приподнятом настроении - сразу было
видно, как сказала мама, что у него хорошие новости.
- Во всяком случае, неплохие, - ответил он. - Сегодня я
закончил перевозку леса с большого участка. Сейчас весь лес на
воде, и на этот раз обошлось без единого несчастного случая.
Он постучал по столу, чтобы не сглазить, как будто связанные
в плот бревна еще могли кому-нибудь принести беду.
- А какова нынче цена?
Мама знала, что работа только тогда считается завершенной,
когда лес не только вырубят и спустят на воду, но еще и продадут.
- Цена на лес сейчас высокая, - ответил отец. - Может, в этом
году нам удастся осуществить кое-что из задуманного. Во всяком
случае, об этом стоит поговорить.
- Хорошо бы построить яхту, - обрадовался Клинт.
- А я хочу купить новую шляпу, - сказал отец.
- И это все? - засмеялась мама.
- Не совсем, - признался отец. - Но я быстрее соображаю,
когда у меня на голове шляпа, а новая шляпа, глядишь, навеет новые
идеи.
- Купи бескозырку, папа, тогда ты будешь думать о яхте.
- Мы могли бы купить морозильник, - вспомнила мама. - И если
вы с Клинтом убьете молодого лосося, о котором мечтаете, у нас
будет где его хранить.
Хорошо, подумал Клинт, сидеть за обедом с отцом и мамой и
строить разные планы. Особенно это приятно в такую непогоду, какая
сейчас на дворе, когда дождь стеной звуков отрезал дом от
остального мира; в этот момент в комнате чувствуешь себя особенно
уютно и в безопасности. В такой дождь Клинт, еще совсем маленьким,
любил думать, что их на свете всего трое - мама, папа и он - и
живут они в пещере в ледниковый период. Дождь не может проникнуть
к ним в теплую пещеру, где у них есть все необходимое...
Стук по оконному стеклу прервал мысли Клинта. Он быстро
повернул голову посмотреть, кто стучит.
В окне красовалась довольная усатая морда! Тюлень стучал
ластом по стеклу.
- Бастер!
- Ну и...
Резко отодвинув от себя чашку кофе, отец разразился хохотом.
Клинт выскочил из кухни на крыльцо. До него еще доносился хохот
отца, а он уже обнимал теплого, мокрого Бастера, который, радостно
повизгивая, кивал головой и пытался лизнуть Клинта в лицо.
На крыльце загорелся свет, из кухни вышли родители Клинта.
Отец, смеясь, погладил Бастера по голове:
- Ты, парень, поставил рекорд по плаванию. Воздушная почта
обогнала тебя всего на полдня.
На крыльцо, прыгая от радости, отряхиваясь так, что брызги
летели во все стороны, с приветливым лаем вскочили собаки. И в
этом всеобщем гаме Клинту вдруг пришло в голову, что Бастер плыл
день и ночь, не останавливаясь даже, чтобы что-нибудь съесть.
- Мама, можно дать Бастеру лососины?
- Конечно, - улыбнулась мама. - Он, наверное, умирает с
голоду.
Пока Клинт отрезал кусок лососины, мама надела пальто, и
потом они все вместе стояли на крыльце и смотрели, как Пастер ест.
Он на лету хватал каждый кусок, который бросал ему Клинт, с
жадностью проглатывал и просил еще. Он съел всю лососину и
продолжал просить.
- Больше нет! - Клинт покачал головой и показал тюленю пустые
руки.
Бастер изобразил на морде полное отчаяние и упал замертво на
крыльцо. Клинт бросился на него и начал с ним возиться. Собаки
лаяли, кидались на Клинта и Бастера. Мама с отцом смеялись. А
дождь все шумел.
Когда они наконец поднялись, отец сказал:
- Пойдемте в дом. В такую погоду и людям и собакам лучше не
быть на дворе. - Он взглянул на маму. - Я пущу собак, пусть
погреются у камина.
- Нет, Джим. И с вами, мужчинами, достаточно хлопот. Собак
нельзя пускать.
- Бастер тоже войдет.
- Нет, Клинт! Если вы хотите нарушить все правила, пусть уж
собаки войдут. Но не Бастер! Тюлень - и в комнате! Отец подмигнул
Клинту.
- Во всяком случае, собаки войдут, Мэри.
Он открыл дверь, и Вулф с Джерри, ведя себя самым надлежащим
образом, степенно вошли в дом. За ними заковылял и Бастер.
- Остановите его! - крикнула мама. - Не пускайте его в дом!
Но отец пропустил его.
- Поздно, Мэри. Ладно, пусть побудет немного. Интересно, что
он будет делать.
Собаки уже растянулись перед камином. Бастер подошел к ним,
толкнул Вулфа ластом, чтобы он подвинулся, и расположился рядом. А
Клинт подтолкнул Бастера, сел рядом и обнял его. Мама не могла
больше сердиться, она рассмеялась:
- Подумайте только! Ну и общество собралось у нашего камина!
- Мы все теплокровные животные, - сказал ей Клинт, - а Бастер
только что проплыл целую тысячу миль.
- Не тысячу, а около шестисот, - поправил его отец. - Причем
плыть он должен был и день и ночь и все время в правильном
направлении. Хотелось бы видеть судоводителя, который сумел бы это
проделать без всяких карт.
- И этим курсом он прошел лишь один раз, да и то в клетке,
откуда ему ничего не было видно! - И Клинт с восхищением взглянул
на Бастера, который с довольным видом, мигая, смотрел в огонь.
- Это инстинкт, - сказала мама, как будто тюлень не
заслуживал похвалы.
- Неплохо иметь такой инстинкт, - заметил отец.
- Наверное, люди тоже когда-то обладали им, - предположил
Клинт, - но со временем его утратили. Отец вынул изо рта свою
трубку и кивнул.
- Бастеру во время плавания и хронометр не нужен, - сказал
Клинт. - Он всегда с точностью до минуты знает, когда я
возвращаюсь из школы. Правда, мама?
- Правда, - подтвердила мама.
- Это тоже инстинкт, которым обладают очень немногие люди, -
сказал отец. -Я как-то работал с одним лесорубом, который в любое
время дня и ночи мог, не глядя на часы, сказать, который час. Он
никогда не ошибался больше чем на минуту-две.
Мама опустила свое шитье и посмотрела на четверку друзей у
камина.
- Вы, мужчины, готовы вернуть нас к каменному веку! А что
делать с теми проблемами, что сейчас стоят перед нами?
- Какие проблемы, мама?
- Те самые, что были и на прошлой неделе. Мы вернулись к
тому, с чего начали, только теперь со двора Бастер перекочевал в
комнату. Что мы будем с ним делать?
Клинт знал только, чего они не будут делать, и снова обнял
Бастера.
- Я не отдам его, мама! Он мой друг, он вернулся, потому что
хочет быть со мной. Если вы его выгоните, я тоже уйду! Мама
посмотрела на отца. У отца был сконфуженный вид.
- Отсылать его без толку, Мэри. Если мы отправим его на судне
в Австралию или на мыс Горн, он через несколько недель вернется
обратно. Он, по-видимому, считает, что его место здесь.
Клинт еще крепче прижал к себе Бастера.
- Он помнит, как мы вылечили его сломанный ласт и как мама
зашила ему рану на голове...
- Лесть не поможет, Клинт. - Мама пыталась говорить резко, но
невольно улыбнулась. - Ты ведь знаешь, что Бастер совершенно не
умеет себя вести. А теперь он будет еще хуже. Мы не можем держать
его у себя.
- Но он проплыл сотни миль, чтобы вернуться к нам, мама! -
уговаривал ее Клинт. - Предоставим ему еще одну возможность. Я
присмотрю, чтобы он не попадал в беду. И я многому могу научиться
от него. Профессор Уиллс сказал, что я хорошо начал, и жаль, если
не смогу продолжать...
Профессор Уиллс был самым сильным аргументом Клинта против
мамы, но на сей раз у нее был готов ответ.
- Вспомни, что миссис Уиллс не разрешила даже профессору
оставить у себя тюленя.
- Это совсем другое, мама. Они должны были бы держать его в
городской квартире. Я обещаю смотреть за Бастером, чтобы не было
никаких неприятностей. Уже скоро лето, занятия в школе кончатся...
Но мама еще энергичнее закачала головой.
- Ты говоришь, справишься с Бастером, - улыбнулся отец, - а
мама утверждает, что нет. Что ж, давайте предоставим Бастеру еще
одну возможность. - Отец вопросительно посмотрел на маму, потом
спокойно - на Клинта. - Но если он снова попадет в переделку, мы
его отдадим.
- Хорошо, - кивнула мама, - если Клинт будет это помнить.
Мальчик еще крепче прижался к тюленю.
- Я буду помнить, мама. Ты увидишь.
ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ
Клинт спускался с холма, насвистывая "В далеких небесах". И
не потому, что у него вдруг появилось желание стать летчиком,
просто в этот день он чувствовал себя так, будто в состоянии
подняться ввысь и без самолета и парить над садом, который был
весь в бело-розовом цвету, над сверкающими в лучах солнца синими
водами залива, высокими лесами Тоандоса.
Целую неделю он убил на строительство небольшого загона на
заднем дворе, ставил столбы, тянул проволочные заграждения; но ему
не жалко было времени. С того дня Бастер вел себя образцово.
Осталось всего шесть недель школьных занятий, надо продержаться.
Завтра к ним приедут Лен и Фил Декеры и братья Лоусон полюбоваться
на тюленя, который установил рекорд в заплыве из Гарднер-Саунда.
Старина Бастер кое-чему научился с тех пор, как мальчики пытались
дать ему первый урок плавания.
Но как только он очутился на заднем дворе, над "далекими
небесами" сгустились мрачные тучи. В ванне Бастера не было, не
видно его было и поблизости. На последних шагах у Клинта ноги
словно налились свинцом, он не сводил глаз с пустого загона.
Калитка была закрыта на щеколду, но примятая трава и несколько
волосков на столбах свидетельствовали о том, где Бастер вылез
точно таким же манером, каким ему удавалось вылезать из сбруи.
Невозможное свершилось - Бастер снова исчез! Клинт обежал дом
и помчался к берегу. Но там лишь далеко на горизонте маячила
одинокая лодка. Он хотел было взять ялик и пойти на поиски
Бастера, но это могло принести больше вреда, чем пользы. Искать,
может, придется долго, тогда все дела по хозяйству останутся
невыполненными, И это будет последней каплей, которая переполнит
чашу. А Бастер тем временем благополучно вернется сам.
Он пошел к дому. На крыльце его ждала мама.
- Нет?
Клинт покачал головой.
- Он ушел давно, - сказала мама. - В час я смотрела - он еще
был на месте, но к двум его уже не было.
- Это я виноват, мама. Нужно было приделать крючок на калитке
снизу.
- Теперь уж дела не поправишь, - сказала мама. - Войди,
поешь. Я сегодня испекла пончики с вареньем.
Но даже пончики с вареньем не могли соблазнить его.
- Пока на Бастера жалоб не поступало, - пыталась подбодрить
его мама. - Может, он научился вести себя как следует.
- Хорошо бы.
Это было мало похоже на Бастера.
Клинт все еще не терял надежды, пока загонял коров в сарай и
усаживался доить Джуну. Правда, если б он повнимательнее взглянул
на корову, то ему не пришлось бы и усаживаться. По-видимому,
Бастер, прежде чем отправиться на прогулку, успел побывать на
пастбище и там подзаправился молоком.
Когда отец вернулся домой, Клинт рассказал ему, что Бастер
ушел и что корова опять не дала молока.
- Бастер спешит насладиться жизнью! - только и ответил отец.
В тот вечер Клинт делал уроки внизу. Всякий раз, когда
раздавался телефонный звонок, он вздрагивал, но оказывалось, что
звонили не к ним. Их собственный сигнал - два длинных звонка и
один короткий - прозвучал, только когда пришло время спать. Трубку
взял отец. Клинт затаил дыхание.
- Да, это Барлоу. Здравствуйте, шериф! Мама кивнула с таким
видом, будто давно ждала этого звонка. Клинт тоже был не очень
удивлен.
- Да, - повторил отец. - Есть... На свободе... Нет,
совершенно безобидный и добродушный... Что? Не может быть! О да,
он любит музыку. - Отец послушал немного, а затем спросил: - И что
они сделали?
Опять наступило молчание. Мама, вздохнув, снова склонилась
над шерстяным носком, который она штопала.
- Послушав этот разговор, можно подумать, что в нашей семье
есть сумасшедший!
Отец снова заговорил:
- Правда? Это очень неприятно. Мы купим им новые. У Клинта
упало сердце, ему было нелегко поднять глаза, когда отец, закончив
разговор, подошел к столу.
- Вот так! - сказал отец.
- Что случилось? - спросила мама. - Что он натворил на этот
раз?
- Шерифу звонили Портеры, те, что поселились возле Тритон
Коува. У них были гости, потом гости собрались уезжать, и они все
вместе вышли к машине, оставив дверь в дом отворенной. Когда
миссис Портер вернулась в гостиную, перед камином сидел,
развалившись, словно у себя дома, тюлень и слушал музыку. Она
говорит, что он даже пытался танцевать. Но ее муж думал, что она,
наверное, ошибается. Во всяком случае, она закричала и выбежала.
Вошел мистер Портер и пытался выгнать тюленя, миссис Портер
принялась помогать ему, а Бастер, вероятно решив, что с ним
играют, ни за что не хотел уходить. В суматохе мистер Портер
споткнулся о стол и опрокинул аквариум с золотыми рыбками. Бастер
проглотил всех рыбок и ушел, оставив в доме полный разгром.
- Где он сейчас? - спросила мама.
- А кто его знает! Я не буду удивлен, если за этим звонком
последует второй.
- Бастер ни в чем не виноват, - принялся оправдывать его
Клинт. - Все это из-за меня. Я не закрыл как следует калитку.
Постараюсь, чтобы этого больше не случалось.
Отец покачал головой.
- Нет, сынок, я не виню Бастера. Он очень хороший. Но он не
может вечно жить за проволокой.
- Конечно, не может, - поддержала его мама. - Мы обязательно
должны избавиться от него.
- Сначала его надо поймать. - Отец посмотрел на Клинта. - Ты
дал обещание, сынок, держи его. Придется нам действительно отдать
Бастера, надо только придумать куда.
Больше в тот вечер и на следующее утро телефонных звонков не
было, Клинт снова было воспрянул духом. Быть может, пройдет не
одна неделя, прежде чем они решат, что делать с Бастером. А он тем
временем будет вести себя хорошо, и отец забудет или отложит свое
намерение. Клинт же найдет место, где можно спрятать тюленя и
кормить его так, чтобы отец с матерью ничего не знали. А когда
начнутся каникулы, они сядут в "Дельфин" и уплывут далеко-далеко.
Они могут дойти и до Сан-Хуана. На некоторых островах вообще никто
не живет. Там им с Бастером будет хорошо.
Но сначала надо было разыскать Бастера.
Покончив с домашними делами и с завтраком, Клинт решил
отправиться на поиски Бастера. Но это оказалось ненужным, так как
Бастер сам явился домой. Увидев с крыльца его круглую темную
голову в водах залива, Клинт побежал на берег.
Неподалеку дрейфовала все та же лодка с приехавшим из города
рыбаком. Она была так близко, что Клинт видел сосредоточенное лицо
рыбака, его новый, с иголочки комбинезон и новехонькие снасти.
Наверное, и в рыбной ловле он был новичком, потому что ловил рыбу
внутри залива, где поймать ее было куда труднее, чем в открытом
море, и волочил блесну слишком быстро для королевского лосося,
хотя подцепить серебристого мог вполне.
А пока Клинт с неодобрением разглядывал рыбака, удочка у того
вдруг выгнулась дугой, и когда заглох мотор, Клинт услышал, как,
раскручиваясь с катушки, поет леска. Ярдах в пятидесяти от кормы
выпрыгнул из воды и встал на хвост маленький, быстрый, как
динамит, серебристый лосось. Ему не удалось сорваться с крючка, и
он снова исчез. Теперь катушка вращалась медленнее - рыбак стал
накручивать леску.
"Рыба уйдет, но и он кое-чему научится, - подумал Клинт. -
Однако где же Бастер?"
Бастер исчез из виду; спустя минуту его голова появилась в
сотне футов от берега, правда чтобы тотчас же скрыться вновь.
Леска натянулась, и слышно было медленное пение катушки, когда
рыбак тянул к себе лосося.
"Уйдет, определенно уйдет!" - думал Клинт. Он хотел крикнуть
рыбаку, чтобы тот держал удочку повыше и заставил лосося метаться
в воде, но рыбаки не любят чужих советов. В сотне футов от кормы
лодки лосось снова в отчаянном прыжке выскочил из воды и снова
исчез. Медленное вращение катушки остановилось, затем началось
снова. Клинт застонал.
- Не тащите его. Пусть он мечется в воде! Он не собирался
произносить свои мысли вслух, но незаметно для себя выкрикнул то,
что думал.
- Не лезь, куда не спрашивают! - донеслось в ответ.
Лосось все еще был в воде, но леска пошла быстрее. Может, этому
человеку повезет, как бывает иногда с новичками, и он доведет
лосося прямо до лодки? Но забагрить его он все равно не сумеет -
ведь рыба еще полна сил.
Внезапно футах в пятидесяти от кормы из воды появилась голова
Бастера: в зубах он держал трепещущего лосося. Катушка перестала
вращаться, рыбак от удивления вытаращил глаза. Клинт видел его
побледневшее от испуга лицо и открытый рот.
Бастер подплыл к лодке. Лосося он все еще держал в зубах, и
от этого казалось, будто он улыбается. Он был уже футах в двадцати
от лодки, когда рыбак наконец обрел голос и завопил:
- Убирайся, негодяй! Скотина! Убирайся!
- Не бойтесь! - крикнул Клинт. - Он вас не тронет!
Бастер высунулся из воды по плечи и удивленно смотрел то на
рыбака, то на Клинта. Затем без единого всплеска снова ушел под
воду. Клинт видел, как леска натянулась и вдруг ослабла. Рыбак
накручивал на катушку оборванную леску, когда Бастер, ковыляя,
вылез на берег у ног Клинта. Он улыбался, держа в зубах лосося, а
взгляд его, казалось, говорил:
"Вот это день! Посмотри, что я поймал для нас! Правда,
здорово?"
Но рыбак вовсе не считал, что это здорово.
- Послушай, парень, что все это значит? Клинт вытащил из
пасти Бастера уже порядком искромсанную рыбу и протянул ее рыбаку:
- Вот ваш лосось. Бастер просто хотел вам помочь. Рыбак
рывком включил мотор и пошел к берегу. Его лицо сначала покраснело
от гнева, а потом, после того как ему не удалось вовремя выключить
мотор и лодка с ходу врезалась в берег, стало совсем багровым. Он
выпрыгнул из лодки и уставился на Клинта с Бастером.
- Что здесь происходит? Сначала ты учишь меня, как ловить
рыбу, а потом этот морж крадет у меня лосося!
- Он не крал, - принялся объяснять Клинт. - Это ручной
тюлень, и он часто помогает мне ловить рыбу. Он, наверное, хотел и
вам помочь.
- Когда мне понадобится помощь детей и диких зверей, я сам
тебе скажу!
Рыбак выхватил рыбу из рук Клинта и смотрел на нее так, будто
готов был вот-вот заплакать.
- Она вся искромсана!
- Это просто следы от его зубов, - сказал Клинт. - Все равно
она бы от вас ушла. Нельзя багрить лосося, пока он еще полон
сил...
- Не учи меня!
Человек поднял голос почти до крика и продолжал сердито
браниться. Никто из них и не заметил, как подошла и остановилась
рядом мама.
- Что случилось? - Она посмотрела на искромсанную рыбу, потом
на Бастера, у которого к усам прилипли рыбьи чешуйки. - О,
извините, пожалуйста!
Рыбак снял свою новенькую шляпу.
- Что вы, мэм! - Он швырнул лосося в лодку. - Ничего не
произошло. Просто я порядком напугался, когда этот зверь вынырнул
из воды - прямо отнял у меня десять лет жизни.
Клинт взглянул на маленького рыбака и рассмеялся. Он вовсе не
хотел этого делать, но не в силах был удержаться.
Рыбак метнул на него свирепый взгляд:
- Что тут смешного?
Мама предостерегающе взглянула на Клинта и мягко сказала
рыбаку:
- Очень сожалею, что так случилось. Если мы чем-нибудь можем
помочь...
- Ни в коем случае, мэм!
Он повернулся и попытался столкнуть свою лодку в воду, но она
слишком глубоко ушла в песок, и ее нелегко было сдвинуть с места.
- Я вам помогу. - Клинт потянул нос лодки.
- Спасибо.
- Позвольте и мне. - Мама уперлась плечом в корму.
- В этом нет никакой необходимости! - Человек толкал и
пыхтел.
Но необходимость была. Наконец с помощью мамы и Клинта он
отвалил. Бастер приветливо тявкал ему вслед.
- Все в порядке, забудьте об этом! - крикнул рыбак, танцуя на
отливной волне, и включил мотор.
Клинт был бы рад забыть обо всем, но он знал, что мама не
забудет. И рыбак, наверное, решил, что Клинт потешался над ним.
Потешался! Вот и последняя капля, переполнившая чашу. Менее всего
думал Клинт о потехе в тот день.
НА БРПВНАХ
Если бы это зависело только от Клинта, никакой прогулки в
этот день и не было бы. Но мальчики с Биг Ривер уже были в пути. И
мама радовалась. Она посмеялась над маленьким рыбаком, у которого
Бастер отнял десять лет жизни, и принялась готовить сандвичи для
пикника, как будто, с тех пор как мальчики пообещали приехать,
ничего не случилось.
Клинта в этот день уже ничто не радовало. Правда, он почти
забыл о своих огорчениях, пока они с Бастером ждали на берегу у
причала. В лодке на этот раз были трое Декеров: старший - Лен,
Фил, который очень вырос с прошлого года, и шестилетний Гарри. А
Джордж Лоусон захватил с собой своего веселого двенадцатилетнего
братишку Аллена, лучшего спортсмена в школе.
- Привет, Клинт! -Лен выключил подвесной мотор. - Ну как,
Бастер установил новые рекорды?
- И перестал наконец трусить? - крикнул Фил.
- Его можно гладить, как собачку?
Маленький Гарри в новеньком ярко-голубом комбинезоне
приподнялся в лодке, чтобы получше разглядеть Бастера, но Лен,
пока лодка не ткнулась в песок, снова усадил его на место.
- Мама сегодня уехала в город, - объяснил он, - поэтому мне
приходится одной рукой править, а другой - держать его за штаны.
Глаза Гарри, такие же голубые, как его комбинезон, блеснули
гневом.
- Неправда! Мама сказала, что я уже большой!
Аллен поднял со дна лодки серебристого лосося фунтов в семь
весом.
- Нравится, Клинт? Я взял его на простую удочку на той
стороне залива.
Они вылезли из лодки. У Лена в одной руке было ружье, другой
он подтягивал к себе за лямки комбинезона маленького Гарри. Все
столпились вокруг Бастера.
- У него вид настоящего чемпиона!
- Смотри-ка, како