ь банду в северо-западном направлении. Не приняв открытого боя, эта бандитская группировка устремилась на юго-восток, в направлении Инжавино. И. Ф. Федько приказал перерезать путь отхода банды и не допустить прорыва ее на восток. По приказу И. Ф. Федько 422-й полк, занимающий село Турки, севернее Балашова, срочно передислоцировался в Инжавино. 1-й батальон 443-го полка, находящийся в селе Умете, подтянулся в Кирсанов. В селе Турки остались некоторые части 148-й бригады с задачей обеспечить от бандитских налетов село и взять под охрану железнодорожную линию Турки -- Балашов. Для борьбы с мелкими бандами был создан летучий отряд на подводах. Для обеспечения участка между Кирсановом и Инжавино И. Ф. Федько рассредоточил по главным дорогам 20-й кавалерийский полк. В самом Инжавино начальник участка приказал создать подвижный отряд из батальона 1-го полка, для которого снарядили 100 подвод. Этот подвижный щит, по мнению И. Ф. Федько, должен был закрыть бандитам отход на восток или юго-восток -- в Балашовскую губернию {ЦГАСА, ф. 633, оп. 1, Д. 139, л. 20.}. И. Ф. Федько придерживался своего принципа: воевать не только оружием, но и словом. В эти горячие дни боев он не забывал напоминать в приказах командирам о необходимости проведения агитации среди населения. Вот один из его приказов: "Приказ No 015/опс. Кирсанов. 23.5.1921 г. Антоновское повстанческое движение в большинстве районов Тамбовской губернии изжило себя как определенное политическое течение, а перешло в форменный бандитизм, направленный не только против коммунистов, но и крестьянства вообще, в результате чего замечается среди населения охлаждение к Антонову. ' Продналог, свободный товарообмен и целый ряд декретов Рабоче-Крестьянского правительства, направленных на улучшение жизни трудового крестьянства, выбили из-под ног антоновщины идейные лозунги, каковыми эсеровская партия поддерживала повстанческое движение. В настроении крестьянства наступил перелом в пользу Советской власти. Крупные банды Антонова начинают распыляться... ...Каждый командир, красноармеец должен быть агитатором по укреплению Советской власти на местах, памятуя, что здесь, в темной забитой деревне Тамбовской губернии, бороться необходимо с бандитизмом не только винтовкой как средством принуждения, по и средством убеждения -- агитацией" {ЦГАСА, ф. 633, оп, 1, Д. 139, л. 26.}. В то время как командир 15-й Сибирской кавалерийской дивизии И. В. Тюленев громил банду Карася в районе села Кочетовки и уничтожал другие бандитские отряды на территории Липецкого уезда, а Григорий Иванович Котовский, прибыв со своей бригадой в Моршанск, обрушился на антоновцев на севере Тамбовской губернии, Иван Федорович Федько закончил формирование автоотряда и готовился к решительному разгрому бандитов. В автоотряде было шесть грузовиков с двумя пулеметами "максим" на каждом и легковой автомобиль "паккард" с пулеметом "кольт", приспособленным для кругового обстрела. Таким образом, отряд был не только подвижнее конницы, но и обладал большой огневой мощью. Нужда в таком отряде была велика. Командование выражало неудовольствие действиями кавбригады Дмитренко. Тысячная группа бандитов, которую преследовала бригада, сумела все-таки проскочить на восток и в первых числах июня сосредоточиться в районе Аркадака. Следуя по пятам банды, Дмитренко вышел в район 25 километров восточнее Аркадака и возобновил поиски банды. В ото время кавбригада Г. И. Котовского прибыла в район села Две Сестрицы, в 23 километрах юго-западнее Ртищево, имея своей дальнейшей задачей перейти в район города Ртищево. По данным разведки, преследуемая банда обосновалась в районе Колено, Ивановское, Кондратовка, в 20 километрах восточнее места расположения кавбригады Дмитренко. Командующий войсками Тамбовской губернии М. Н. Тухачевский приказал Федько перебросить свой автоотряд в район предполагаемых столкновений с основной группировкой Антонова. Было установлено, что Антонов со своими лучшими полками стремится соединиться с группой, которую преследует кавбригада Дмитренко. Избежав встречи с кавбригадой Г. И. Котовского, Антонов расположился на отдых в районе села Две Сестрицы. Здесь его и настиг автоотряд И. Ф. Федько. Зная, что антоновцы отдыхают, И. Ф. Федько решил напасть на бандитов внезапно. Произошло это днем. Грузовики, вооруженные пулеметами, ворвались в село с разных сторон. Бандиты опешили. Думая, что они окружены большим отрядом броневиков, бросились укрываться в хаты, часть побежала в лес. Банда была рассеяна, но не уничтожена. И. Ф. Федько очень сожалел о том, что вместе с автоотрядом не было конного подразделения. Разрозненная крупная банда Антонова двинулась в обход Ртищево на восток. Автоотряд И. Ф. Федько неотступно преследовал бандитов и наконец настиг их у села Елани. Сюда же подходили кавбригады Г. И. Котовского и М. П. Ковалева. В селе находились несколько антоновских полков численностью около 3000 человек. И. Ф. Федько, как и в первом случае, рассчитывал на внезапность. Но здесь бандиты не разбежались, а оказали сопротивление. Укрывшись в домах, за оградами, они открыли сильный ружейный и пулеметный огонь по машинам. В это время в село вошла конница М. П. Ковалева. Бандиты побежали. Атаман Антонов ускакал под прикрытием личной охраны. Трехтысячная группировка бандитов была разбита, а остатки бросились удирать в направлении села Бакуры. Автоотряд И. Ф. Федько, наскоро заправившись горючим, возобновил преследование антоновцев. Село Бакуры И. Ф. Федько решил атаковать одним своим автоотрядом, не ожидая подхода конницы. Установив, что бандиты успели уже отдохнуть и готовятся к выступлению, И. Ф. Федько двинул машины на большой скорости по улицам села. Шум моторов переполошил бандитов. Они побежали к лесу. Пулеметчики автоотряда в упор расстреливали бегущих. Но все же часть бандитов укрылась во дворах, за изгородями, в хатах, сараях и оттуда новела ружейный огонь по машинам. С колокольни в центре села застрочил бандитский пулемет. Пришлось И. Ф. Федько вспомнить свою специальность и взяться за "кольт". Он только попросил шофера вывести машину на удобное место. Когда водитель занял удобную позицию, И. Ф. Федько первой же очередью уничтожил вражеского пулеметчика. Вскоре в Бакуры подоспели красные конники и выбили из села бандитов. Они разбежались кто куда. Сам Антонов и на этот раз избежал плена. Только через некоторое время стало известно, что Антонов с остатками банды появился в районе села Чернышеве на реке Ворона. Но там его настигли части свободной группы И. П. Уборевича. 10 июня 1921 г. И. П. Уборевич докладывал командованию: "В результате действий группы с 28 мая по 9 июня основное ядро Антонова разбито и рассеяно. Последние остатки этого ядра в составе 150 человек, оборванных и без патронов, к 9 июня находились в районе леса западнее села Дербен, расползаясь группами по ближайшим деревням. Сам Антонов, раненный в голову в Чернышевском бою, с группой приближенных бросил остатки своего ядра и в ночь на 8 июня скрылся в неизвестном направлении... ...Группе тов. Федько приказано ликвидировать остатки банд и выловить самого Антонова" {ЦГАСА, ф. 235, оп. 2, д. 77, л. 22.}. Разгром основных сил Антонова еще не означал прекращения борьбы с бандами. Для окончательной ликви-дации мелких банд привлекались части 1-го боевого участка во главе с И. Ф. Федько. Хотя с объявлением амнистии раскаявшимся бандитам и изменением продовольственной политики в сознании крестьян Кирсановского и других уездов Тамбовской губернии и наступил резкий перелом в пользу Советской власти, однако на территории Тамбовской губернии еще оставались отдельные банды, которые теперь занялись исключительно грабежом и жестокими расправами с крестьянством. Выполняя приказ командования, И. Ф. Федько разделил всю территорию, занимаемую 1-м боевым участком, на отдельные районы, соответствующие волостям, в которые назначил постоянные гарнизоны. Начальники гарнизонов ежедневно докладывали начальнику участка об обстановке на местах. Таким образом, И. Ф. Федько был постоянно информирован о событиях в губернии и мог правильно распределять свои резервы в случае необходимости срочной поддержки того или иного гарнизона. В соседних губерниях также содержались воинские гарнизоны, чтобы лишить бандитов свободы маневра. Такой метод борьбы с мелкими бандами вполне себя оправдал. Антоновщина резко пошла на убыль, хотя ее атаман еще не был обезврежен. Несколько раз Антонов оказывался в окружении красных конников, но с поразительным везением уходил из кольца. А Ивану Федоровичу пришло время возвращаться в академию. В декабре 1921 г. И. Ф. Федько в третий раз за год переступил порог Академии Генерального штаба. И. Ф. Федько с головой ушел в теорию военного искусства, а на Тамбовщине не прекращалась борьба с остатками антоновских банд. Этим делом занимались конники Г. И. Котовского и войска ВЧК. Конники Г. И. Котовского блестяще выполнили хитро задуманную операцию по разгрому банды ближайшего помощника Антонова атамана Матюхина. На этом фактически закончилась ликвидация бандитских шаек в самом центре России. И наконец 24 июня 1922 г. в селе Нижний Шибряй были обнаружены главарь эсеровского кулацкого движения Александр Антонов и его родной брат Дмитрий. Чекисты окружили избу, в которой скрывались бандиты, и предложили им сдаться. В ответ братья-бандиты открыли но чекистам огонь из маузеров, а затем выскочили из избы и побежали к лесу. В перестрелке с окружившими их чекистами Антонов и его брат были убиты. 29 июня 1922 г. в газете "Правда" сообщалось: "ТАМБОВ. 24 июня, после двухчасовой перестрелки сотрудников Тамбовского Отдела ГПУ с известным руководителем бандитско-эсеровского движения Антоновым и его братом Дмитрием, оба бандита убиты... Крестьяне горячо приветствовали сотрудников ГПУ, убивших Антоновых" {Л. Никулин. Тухачевский, стр. 154,}. ВЕРНО РОДИНЕ СЛУЖИТЬ! В первый мирный год после гражданской войны, в год образования Союза Советских Социалистических Республик, слушатель Академии Генерального штаба РККА И. Ф. Федько успешно закончил дополнительный курс. 13 февраля 1922 г. ему вручили предписание начальника академии с приказом явиться в распоряжение командующего войсками Московского военного округа для получения назначения. На следующий день И. Ф. Федько был уже на месте, а через несколько часов на свет появился приказ: "Сего числа в должность начальника и военкома 18-й Ярославской стрелковой дивизии вступил" {ЦГАСА, ф. 33358, оп. 1, д. 172, л. 39.}. Потянулись дни упорной, кропотливой работы. И. Ф. Федько от командования Московского военного округа получил указание в кратчайший срок наладить боевую и политическую подготовку в прославленной 18-й Ярославской стрелковой дивизии, полки которой за воинскую доблесть, стойкость и мужество были награждены Почетными революционными Красными знаменами. Осенью 1922 г. Красная Армия начала переходить па территориальную систему комплектования. Одной из первых на эту систему переводилась 18-я Ярославская стрелковая дивизия. Она становилась как бы опытной лабораторией, где должны были испытываться вводимые новшества. И. Ф. Федько отлично понимал ответственность, которую на него возложило командование. Он знал, что его ожидают трудности, и вместе с тем был горд, что именно ему доверили эту работу. Сущность территориально-милиционной системы комплектования Красной Армии состояла в сочетании кадровых войсковых соединений и частей с территориальными формированиями. Значительно сокращенная после гражданской войны, Красная Армия не могла в мирное время обеспечить прохождение двухгодичной службы всему контингенту призывников. Поэтому было признано целесообразным создать территориальные войсковые формирования, укомплектованные постоянным кадровым составом лишь на 10--15%. В территориальные части прибывали граждане призывного возраста на кратковременные учебные сборы, а остальное время действительной службы продолжали работать на своих предприятиях или в сельском хозяйстве. Такая система была выгодна народному хозяйству, к тому же и расходы на одного бойца, проходящего службу в территориальной части, были значительно меньше, чем в кадровых войсках. Прибыв в управление, И. Ф. Федько незамедлительно отправился по полкам дивизии. Он хотел своими глазами посмотреть полковое хозяйство, проверить уровень боевой подготовки командного и рядового состава, ознакомиться с постановкой политико-воспитательной работы, побывать на собраниях коммунистов и комсомольцев. Нужно было проверить, как обмундированы и как питаются бойцы. Начдив составил обширную программу действий. Такой уж характер был у нового командира дивизии. Инспектируя 52-й стрелковый полк, И. Ф. Федько заметил, что личный состав административно-хозяйственной службы полка мало времени уделяет боевой подготовке. Он тут же сделал внушение командиру полка и приказал начать систематические занятия по боевой подготовке со всем хозяйственным и административным составом. Из 52-го стрелкового полка И. Ф. Федько отправился в поездку по другим полкам. В одном из полков на занятиях по пулеметному делу он показал пулеметчикам, как нужно знать материальную часть пулемета, чтобы быть отличным пулеметчиком. Он с завязанными глазами разобрал замок пулемета, а потом так же уверенно собрал его и вставил на место. На красноармейцев это произвело сильное впечатление, и многие из них загорелись желанием знать пулемет так же, как начдив. Не прошел И. Ф. Федько и мимо кухни. Тщательно проверил суточную раскладку продуктов, попробовал щи и кашу, в столовой поинтересовался чистотой посуды. Потом попросил командира полка провести его в клуб и библиотеку. Обнаружив, что в библиотеке мало произведений В. И. Ленина, настоятельно порекомендовал пополнить фонд политической литературы. Там же обратил внимание командира полка и библиотекаря на малое количество сочинений писателей-классиков. Перед отъездом из полка И. Ф. Федько провел инструкторско-методические занятия с младшими и средними командирами. Спокойный товарищеский тон указаний, простота в обращении с подчиненными, доступность и отличное знание идейного дела расположили к новому начдиву всех Командиров и бойцов дивизии. В интересах укрепления боеспособности дивизии И. Ф. Федько наладил крепкие связи с местными советскими, общественными и партийными организациями, которые охотно удовлетворяли его просьбы, связанные с обеспечением нужд дивизии. Всюду и везде, как среди командиров и бойцов, так и в отношениях с представителями местных властей, начдив 18-й Ярославской придерживался в основе своей дея-тельности лозунга: "Верно Родине служить!". Летом дивизия готовилась к участию в больших осенних маневрах. Все подразделения усиленно занимались, не считаясь со временем. Лагерный сбор начдив И. Ф. Федько провел вместе с личным составом, присутствуя то на одних, то на других полевых занятиях. 10 сентября 1922 г. И. Ф. Федько в приказе по дивизии писал: "Товарищи красноармейцы, командиры, комиссары и политработники славной 18-й Ярославской стрелковой дивизии! Сегодня дивизия приступает к выполнению возложенной на нее серьезной задачи. Все летнее лагерное время, как и все части сокращенной Красной Армии, дивизия употребила на усиленную учебу. Эта учеба должна дать силу и мощь Красной Армии. Теперь же, на маневрах, будет видно, насколько не напрасно было потрачено время, труды командиров и старания самих красноармейцев в эти летние месяцы обучения бойца. Видно будет, насколько успели те и другие части дивизии подучиться, насколько одни далеко ушли вперед в деле военной учебы, насколько другие отстали в этом. Маневры явятся испытанием для всех" {ЦГАСА, ф. 25883, оп. 3, д. 1490, л. 25.}. Далее в приказе начдив И. Ф. Федько разъясняет красноармейцам, что сознательность каждого бойца, дисциплина, выносливость, точное выполнение приказов командиров помогут добиться успеха, указывает на необходимость помощи товарищам в тяжелом походе, призывает бережно обращаться с оружием, согласованно действовать с другими родами войск. Заканчивался приказ строгим предупреждением: "Вы знаете, что значат для крестьянства разрушения, причиненные в дни войны сельскому хозяйству. Будьте к нему бережливы и не допускайте других делать хотя бы малейшие хищения или поломки. Всякую попытку в этом направлении приказываю беспощадно пресекать и виновных предавать военно-революционному трибуналу" {ЦГАСА, ф. 25883, оп. 3, д. 1490, л. 25.}. На маневрах 18-я Ярославская стрелковая дивизия обратила на себя внимание командования Московского военного округа и действия ее получили хорошую оценку. И. Ф. Федько был доволен: дивизия выходила на первое место в округе. Особенно четко и слаженно на маневрах работали штаб и все тыловые службы. Строевые подразделения дивизии тоже не подкачали. Слаженность, маневренность, взаимодействие с другими родами войск характеризовали их действия. На XIII Ярославском губернском съезде Советов начдив 18-й Ярославской стрелковой дивизии выступил с докладом. И. Ф. Федько рассказал делегатам о большой военно-политической работе, которую проделал командный и политический состав дивизии во время лагерных сборов и на проведенных маневрах. Доложил о состоянии политического воспитания красноармейцев, о ликвидации среди них неграмотности, об организации клубов, библиотек, о бытовых условиях личного состава дивизии. Закончил свой доклад И. Ф. Федько заявлением: "Подводя итог работе дивизии за истекший год, можно смело сказать, что год учебы прошел с революционным порывом, большим напряжением в работе и превратил дивизию в могучую и грозную силу. Если перед нами снова встанут испытания, то 18-я Ярославская стрелковая дивизия оправдает доверие Республики Советов" {ЦГАСА, ф. 33358, оп. 1, д. 73, лл. 60-61.}. На 16-й объединенной губернской конференции РКП (б) 19 марта 1923 г. Иван Федорович Федько был единодушно избран делегатом на XII съезд Коммунистической партии. В этом же году произошло еще одно событие в жизни И. Ф. Федько. Он женился на студентке Ярославского медицинского института Зинаиде Буралковой. Однако Иван Федорович недолго продолжал службу в дивизии. 25 апреля 1924 г. был получен приказ, которым И. Ф. Федько назначался командиром 13-го стрелкового корпуса в Средней Азии. Сборы были недолги. Зинаида Михайловна наотрез отказалась оставаться на старом месте и решила сразу ехать с мужем, Как ее ни уговаривал Иван Федорович окончить институт и уж потом ехать к нему, она не согласилась. Упаковав скромные пожитки, молодая чета выехала к новому месту службы. В то время в Средней Азии еще продолжалась борьба войск Красной Армии с басмачами. Для И. Ф. Федько вновь началась полоса боевых походов. Вновь надо было искоренять бандитизм. Опять поездки, бессонные ночи, опасность со всех сторон. И. Ф. Федько имел большой опыт борьбы с бандитами, но здесь, в Средней Азии, были другие условия, другие люди. Сказывалась близость границы иностранных государств, в которых свили прочное гнездо враги Советского государства -- империалисты. Через границы на территорию Средней Азии врагами засылались всевозможные хорошо вооруженные банды, которые систематически снабжались из-за рубежа оружием, людьми, военным снаряжением, боеприпасами. Тут было над чем подумать, и И. Ф. Федько прежде всего решил изучить истоки басмаческого движения и избрать метод борьбы с басмачами, отвечающий местным условиям. В этом деле хорошим помощником ему оказался командующий Среднеазиатским военным округом Михаил Карлович Левандовский. По совету М. К. Левандовского И. Ф. Федько предпринял упорядочение вооружения частей, действующих против басмаческих банд. Для этого пришлось частью заменить и перераспределить по полкам ручные и станковые пулеметы. Преследовалась цель облегчить бойцам смену позиций, а также устранить разномастность систем оружия в дивизиях. Пулеметы "кольт" на треногах решено было заменить пулеметами "максим" на колесных станках, довести численность ручных пулеметов в каждой дивизии до 178 единиц. Поскольку пулеметов "максим" не хватало, стрелковые дивизии вооружились пулеметами "кольт", а кавалерийские получили "максим" и ручные пулеметы "льюис" {ЦГАСА, ф. 895, оп. 1, д. 433, л. 21.}. Затем И. Ф. Федько занялся внутренней реорганизацией частей корпуса с целью улучшения их подвижности и взаимодействия между собой и другими родами войск. Особое внимание командир корпуса обратил на деятельность агентурной разведки, так как считал ее очень важным звеном в борьбе с басмачеством. Для улучшения работы агентурной разведки И. Ф. Федько расформировал разведчасть штаба корпуса и всю работу сосредоточил в руках особого отдела. В своем приказе от 22 июля 1924 г. No 369 И. Ф. Федько разъяснял: "В обстановке борьбы с басмачеством одним из главных способов ведения разведки противника является агентурная разведка. До настоящего времени вся тяжесть ее в Восточной Бухаре лежала почти целиком на агентурном аппарате разведчасти штаба корпуса, который благодаря своей налаженности, правильной постановке работы, энергии и добросовестному отношению к делу всех сотрудников давал своевременные и точные сведения о противнике, чем оказывал ценную услугу нашим частям. Пользуясь агентурными данными, наши части не раз нащупывали и наносили весьма сокрушительные удары шайкам восточнобухарского басмачества. В деле сведения численности басмачества с нескольких тысяч в прошлом до тысячи джигитов в настоящее время немалая заслуга агентурного аппарата штаба корпуса. В настоящее время агентурный аппарат передан органам особого отдела. От лица службы объявляю благодарность всему составу разведчасти штаба корпуса за их плодотворную и напряженную работу и уверен, что впредь агентурный аппарат будет па должной высоте, а личный состав проявит максимум энергии, отваги, сил и настойчивости при выполнении своей ответственной работы и совместно с действующими частями в кратчайший срок доведет дело ликвидации басмачества до желанного конца" {ЦГАСА, ф. 895, оп. 1, д. 435, л. 70,}. Занимаясь реорганизацией частей корпуса, И. Ф. Федько не приостанавливал ни на один час борьбы с отдельными басмаческими бандами, которые еще действовали па территории Бухары. В эти горячие дни на имя И. Ф. Федько поступила выписка из Постановления РВСР No 177 от 27 июня 1924 г.: "Награждаются... В четвертый раз орденом Красного Знамени: Командир XIII стрелкового корпуса Федько Иван Федорович -- за отличия по руководству боевыми операциями с мая по июнь 1921 года против банд Антонова. За заместителя Председателя РВСР член РВС СССР -- Уншлихт" {ЦГАСА, ф. 4, од. 3, д. 2177, л. 180,}. В сентябре 1924 г. 2-я сессия ЦИК СССР приняла историческое решение о преобразовании Узбекистана и Туркменистана в самостоятельные советские социалистические республики. Ленинская национальная политика в Средней Азии восторжествовала над темными силами феодализма и контрреволюции. Дехкане получили возможность строить новую жизнь, не подчиняясь бывшим ханам и бекам. Крестьяне вдохновенно принимались за мирный труд. Однако нашлись ярые противники Советской власти, которые ушли в горы и пустыни и оттуда продолжали бандитские налеты на мирных крестьян в надежде, что еще придет время, когда вспыхнет большая война против ненавистного им советского строя. В то время когда И. Ф. Федько командовал 13-м стрелковым корпусом, особенно активно действовали банды Ибрагим-бека, который, потерпев разгром от отрядов Красной Армии в 1923 г., укрывался на левом берегу Вахша. В труднодоступном горном районе он создал тайные базы. Бандиты спускались с гор и систематически совершали налеты на кишлаки и селения, терроризируя трудовое население. Надо было кончать с басмачеством. Задачу уничтожения отрядов Ибрагим-бека командование Среднеазиатского военного округа возложило на части 13-го стрелкового корпуса и на некоторые кавалерийские дивизии. Незадолго до начала активных операций комкор И. Ф. Федько разослал по частям корпуса директиву, в которой обращал внимание командного и политического состава на новую линию, принятую Советским правительством в борьбе с басмачеством: не только применять карательные меры, но и всячески популяризировать объявленную раскаявшимся басмачам амнистию. В директиве И. Ф. Федько писал: "Реввоенсовет корпуса разъясняет, что наша новая линия в борьбе с басмачеством, новый курс (амнистия) со всеми вытекающими последствиями целиком и полностью оправдали себя, внесли разложение и неустойчивость в ряды басмаческих шаек и укрепили наше влияние на население..." {ЦГАСА, ф. 895, оп. 1, д. 108, л. 16.}. Постепенно замирала активность банд Ибрагим-бека, сильной банды Джунаид-хана в песках пустыни Кара-Кум и других больших и малых ханов и беков. Борьба с басмачеством хотя и продолжалась, но оно явно шло на убыль. Последние остатки басмачей Ибрагим-бека красноармейцы уничтожили в районе Локая. И. Ф. Федько считал, что дружба красноармейцев с беднейшим крестьянством способствует ликвидации басмачества. Крестьяне все больше убеждаются в том, что бойцы Красной Армии их друзья. Они не грабят, не разрушают хозяйства, не обижают семьи. Командир корпуса следил за выполнением директив об оказании помощи населению в уборке урожая. Он строго требовал от командиров боевых районов точных оперативных сводок о ходе уборки урожая, приравнивая эти сводки к боевым. В январе 1925 г. Ибрагим-бек заслал в район Гиссара до 500 джигитов. По сведениям разведки, он готовился там в одном из кишлаков провести совещание курбашей. Это свидетельствовало о том, что Ибрагим-бек снова намеревается ворваться в пределы советских среднеазиатских республик. Иван Федорович Федько не мог допустить новой авантюры Ибрагим-бека. Командир 8-й кавдивизии получил приказ объединить под своим командованием все свободные силы и уничтожить собравшихся басмачей. Приказ командира корпуса кавалеристы 8-й дивизии и других частей выполнили, однако докладывать об этом пришлось новому командованию: И. Ф. Федько убыл из Среднеазиатского военного округа к новому месту службы. 13 ноября 1925 г. Иван Федорович Федько получил назначение на должность командира 2-го стрелкового корпуса. Здесь И. Ф. Федько несколько раз встречался со своими прежними сослуживцами и боевыми товарищами, в том числе с ответственным работником штаба Московского военного округа Иваном Лукичом Хижняком. При встречах они вспоминали те дни, когда вместе на Кубани громили деникинцев. И. Ф. Федько рассказывал И. Л. Хижняку о своей службе в 13-м стрелковом корпусе, о том, как части корпуса громили банды Ибрагим-бека. Вскоре за успешное командование корпусом и активную борьбу с басмаческими бандами И. Ф. Федько был награжден орденом Трудового Красного Знамени Бухарской республики. Приняв 2-й стрелковый корпус, И. Ф.. Федько, как и всегда, немедленно взялся за повышение уровня боевой и политической подготовки частей корпуса. Вскоре командиры частей почувствовали, что вновь назначенный командир корпуса обладает обширными знаниями в области военных дисциплин, и особенно по тактике, стрелковой подготовке и уставам, а также является тем командиром, который не забывает ранее отданных распоряжений и проверяет их исполнение. И. Ф. Федько командует корпусом около двух лет, а в феврале 1927 г. назначается начальником штаба Северо-Кавказского военного округа. Командующим войсками округа в то время был известный военный деятель Иван Панфилович Белов, а его помощником -- также видный военачальник Ян Петрович Гайлит. Принявшись за штабные дела, И. Ф. Федько не упускал из виду подготовку работников штаба. Для этой цели он систематически проводил со штабными командирами полевые занятия и приучал их к работе в условиях довольно неблагоприятных, но приближенных к боевой действительности. Вскоре начальник штаба округа И. Ф. Федько добился слаженной работы штабов частей и четкости в организации командных пунктов. В 1928 г. И. Ф. Федько командировали в Германию для присутствия на маневрах рейхсвера. По возвращении в СССР на командирском разборе он дал квалифицированную оценку этим маневрам. Будучи в Ленинграде в этом же году, И. Ф. Федько встретился с Сергеем Мироновичем Кировым, который был тогда секретарем Ленинграда ского обкома КПСС. В 1929 г. И. Ф. Федько выехал на Дальний Восток для улаживания конфликта на Китайско-Восточной железной дороге. В октябре этого же года И. Ф. Федько возвращается в Москву, а в феврале 1931 г. РВС СССР назначает его командующим Кавказской Краснознаменной армией. Здесь он с первых же дней перестраивает систему обучения в войсковых частях, приближает работу штабов к полевым условиям, как это он делал в Северо-Кавказском военном округе. Командующий организует полевые учения с командным составом, преследуя цель делать все практически и ничего условно, действовать, как на войне; обращает особое внимание на боевую и политическую подготовку бойца. Будучи требовательным и в то же время простым в обращении с командирами и рядовыми, И. Ф. Федько вскоре завоевал большой авторитет и любовь личного состава. Вот что вспоминает друг и соратник И. Ф. Федько Михаил Прокофьевич Ковалев: "Меня вызвали в штаб Кавказской армии. Там собрались все командиры дивизий, и начальник штаба армии передал нам: вновь назначенный командующий армией И. Ф. Федько приказал всем командирам дивизий и ряду штабных командиров встретить его на вокзале, имея при себе полевое снаряжение. Не было принято у нас встречать начальников с такой помпой. Все были удивлены. Я тоже был озадачен. "Неужели Федько настолько изменился? -- думал я. И сам отвечал себе: -- Все может быть. За семь лет, прошедших после нашей встречи, многое изменилось. Может измениться и человек... Ну что ж, не буду напоминать о нашем прошлом и навязываться со своей дружбой". Так я тогда решил. Но когда поезд подошел к станции, сердце защемило. Командующий приветливо и просто, по-товарищески поздоровался с нами. Отпустив начальника штаба, он предложил нам садиться в машины и следовать за ним. Многие думали, что он вместе с нами совершит поездку по Закавказью в целях ознакомления с войсками и местностью. Но зачем так торопиться, возражали другие. Можно было заехать в штаб, подождать обеда, а потом уже выехать... В машинах еще продолжалось обсуждение не совсем обычного поведения командующего, когда Федько остановил свой автомобиль, сошел с дороги и позвал нас к себе. -- Отделение выдвинулось на этот бугорок и попало под огонь пулемета противника, -- сказал Федько, обращаясь к нам. -- Кто из вас подаст команды и поведет отделение? От неожиданности и удивления многие оцепенели. Подождав довольно долго и не дождавшись охотников, Федько улыбнулся: Что, товарищи командиры дивизий, видно, не так просто и легко командовать отделением, как иногда кажется?.. Товарищ Ковалев, -- сказал он, обращаясь ко мне, -- по старой дружбе выручай меня, командуй отделением. Пулемет на позицию! -- скомандовал я. -- Огонь! Отделение, в укрытие за мной!.. А дальше я, используя удобный подступ, поведу отделение и атакую пулемет противника, -- закончил я. -- Правильно. Спасибо, -- сказал Федько. -- Итак, ус- ловимся, -- обратился он ко всем командирам. -- Наша группа -- это отделение или взвод, в зависимости от задачи. Назначенный командовать подает команды, а группа соответственно выполняет их. Никаких рассказов о характере действия, все ваши команды и решения подтверждаются действиями группы. После занятий -- короткий разбор. Всем понятно? -- закончил он. -- Понятно! -- далеко не единодушно и без особого воодушевления ответила группа. Федько улыбнулся. И начались наши двухнедельные, для многих весьма тяжелые занятия. Каждый день мы решали много задач, сперва за отделение, взвод и роту, потом за батальон, полк и дивизию. Мы совершали марш-броски, длинные перебежки и переползания, атаковали высоты и форсировали вброд речки. Командующий, как руководитель занятий, был всегда с нами. Порядок выдерживался такой: в 8 часов утра после завтрака -- начало занятий, в 13 часов -- перерыв. Тут все собирались к машине командующего, из нее извлекались ящик с бутербродами, лимонад. Уничтожая все это, мы продолжали обсуждать то или другое положение. "А как бы вы поступили, если бы вдруг..."--давая новую вводную уже в знакомой обстановке или ставя совершенно новую задачу, обращался к кому-то из нас командующий. И, наскоро проглотив бутерброд, приходилось принимать решение. После перерыва занятия продолжались до 18, а то и до 20 часов. Возвратись в город, проголодавшиеся и усталые, мы наскоро обедали и заваливались спать. На второй день кое-кто сказался больным. Но командующий был весьма к ним внимателен, сам заботился об оказании им врачебной помощи, находил время посещать их вечером и, как правило, за один день ставил их в строй. Редко кому удалось "проболеть" пару дней при таком внимании со стороны командующего. К концу сбора все восхищались простотой, опытностью, отличными знаниями и большой трудоспособностью нового командующего. Мало того, что он целый день проводил с нами, он еще несколько часов расходовал на подготовку к занятиям. Надо полагать, что хотя бы 2--3 часа он уделял и текущим делам. За две недели мы приобрели много полезных навыков, узнали немало нового об организации и проведении занятий. Для многих из нас эти сборы под непосредственным руководством командующего были весьма интересной и очень поучительной школой. В последний день занятий, перед возвращением с поля в город, Федько собрал нас у своей машины и сказал: -- Ну, товарищи, все мы видели, чему и как теперь учить войска. Я был свидетелем ваших стараний и уверен, что вы все это усвоили. Завтра уезжайте в войска и приступайте к работе. Я скоро буду у вас и посмотрю, как у вас идут дела. Если у кого есть ко мне неотложные служебные вопросы, заходите завтра". Обучая таким образом командный состав и штабников, И. Ф. Федько за время командования Кавказской Краснознаменной армией дал личному составу много необходимых знаний и значительно укрепил военную и политическую подготовку в Закавказском военном округе. Обширные военные знания, богатый боевой опыт, простота в обращении с подчиненными вызвали уважение к командующему у всех знавших его. Один из штабных командиров рассказывал: "Пришел я к нему с докладом и только начал: "Разрешите доложить", как он перебивает меня: "Нет, разрешите вас спросить" -- и ведет меня к карте. Обрисовал тактическую обстановку и говорит: "Вы -- командир полка. Какое решение примете в этой обстановке?" Ну, я от неожиданности подрастерялся и напорол всякой чепухи, а командующий терпеливо слушает, поправляет меня, и так мы с ним целый час тактикой занимались. А потом он говорит мне: "Вижу, что вы слабо знаете эти вопросы. Чтобы не пришлось краснеть перед другими, вот, прочитайте эти материалы. К следующему разу подготовьтесь, я вас спрошу..." Так что теперь у нас в штабе такой порядок: не только бумаги готовим командующему, но и сами готовимся, когда идем на доклад. Приходится теперь и дома заниматься, и вообще, мы каждую неделю один день учимся". Когда я рассказал об этом разговоре Ивану Федоровичу, он, смеясь, заметил: -- Теперь с мелочами ко мне не ходят. Бывало, зайдешь утром в приемную, а там целая толпа начальников с папками. Каждый старается показать свое рвение. А теперь приходится вызывать тех, кто нужен. Все мелкие вопросы мои штабисты стараются решать сами. А это и мне хорошо, и им полезно. У меня больше времени для работы в войсках, а они начали совершенствовать свои командирские знания. О том, как умел Иван Федорович разобраться в самых сложных человеческих отношениях, рассказывал один командир части: "Одно время плохо мы стали жить с женой. Без причины ругаемся, один другому ни в чем не уступаем. Я начал выпивать, жена еще больше ругается. Дошло до того, что я запустил службу, часто уезжал без дела в город и там пропадал по два дня. Однажды я приехал в город и не успел еще "зарядиться", как меня нашел комендант города и повел к командующему. "Ну, -- думаю, -- будет мне баня за дела в части". Но Федько так спокойно спрашивает меня: "А ну-ка, товарищ, расскажите, почему вы начали пить? Вы же до этого были хорошим командиром". Я начал говорить о ненормальной семейной жизни. "Что же, у вас жена плохая?" -- спрашивает он, а я чувствую, что о жене-то я, собственно говоря, ничего плохого и сказать не могу. "Вообще, -- бормочу,-- жена виновата". "Хорошо! Спросим теперь у нее". И позвонил. Вдруг входит моя благоверная, а Иван Федорович спрашивает ее: "Скажите, Анна Ивановна, почему вы недружно с мужем живете? Что, муж у вас плохой?" "Нет, -- отвечает жена, -- муж у меня хороший, только пить начал, а я не знаю, как с ним в этом случае поступать". Так мы оба и не могли объяснить командующему, почему мы недружно живем. "Ну, раз вы никак не можете найти причину ваших неурядиц, то идите вот в эту комнату и поговорите между собой, а через час зайдете ко мне", -- сказал Федько. Ясно нам было одно, что подраспустились оба. Перестали с уважением относиться друг к другу. Стыдно нам стало, что наши семейные дела стали предметом разбирательства у командующего. Через час Федько позвал нас в кабинет. "Ну как, все выяснили, обо всем договорились? Или дальше будем разбираться, кто виноват?" -- спросил он. В один голос мы с женой заявили, что просим нас извинить за глупость и отпустить домой. "Ну нет, теперь я вас должен наказать, -- смеясь, сказал Иван Федорович. -- Поедем ко мне обедать". И увез нас. И обедали мы у него, и очень хорошо провели вечер. "Забудьте вы все, что было между вами плохого, -- напутствовал нас командующий. -- А вы, Анна Ивановна, если увидите, что дело доходит до скандала, забирайте своего мужа и приезжайте к нам обедать. Будем всегда рады вас видеть". Часто мы в семье вспоминаем этот обед. Много лет прошло с тех пор, но иногда и сейчас, если кто-нибудь из нас разворчится, то другой спрашивает: "Ты что, собираешься на обед к Ивану Федоровичу?" И сразу становится неловко и стыдно, и снова в семье надолго устанавливаются мир и покой. Вот какой был человек! До всего доходил и на все находил время и добрые слова",-- закончил свой рассказ командир. 25 марта 1932 г. последовал приказ 'РВС СССР, которым командующий войсками Кавказской Краснознаменной армии Федько Иван Федорович освобождался от занимаемой должности и назначался командующим войсками Приволжского военного округа. Снова тяжелый военный труд. И здесь, в Поволжье, надо было налаживать боевую и политическую подготовку войск округа. В это время Красная Армия начала оснащаться отечественной боевой техникой. Перед командным и политическим составом встала задача освоить эту технику и обучить бойцов обращению с ней. Шел 1933 год, год 15-летия Красной Армии. В эту славную годовщину командующий Приволжским военным округом И. Ф. Федько, подытожив достижения войск округа, 23 февраля выступил со статьей "Пятилетка и Красная Армия" в областной газете "Волжская коммуна". В этой статье он охарактеризовал достижения Приволжского военного округа и всей Красной Армии. "15-я годовщина РККА особенно знаменательна в свете итогов пятилетки. Энгельс в "Анти-Дюринге" писал: