к нему все большим омерзением. Это, несомненно, был брауни -- кто еще это мог быть? Он был ростом не больше четырех футов, при этом ноги у него были очень короткие, а руки почти касались земли. И ноги и руки заканчивались огромными лягушачьими лапами. Голова брауни была огромной и круглой, выпученные глаза -- словно плошки, а носа, как у прокаженного, не было вовсе, на его месте зияли только две ноздри. Одет он был в грязно-коричневые лохмотья. К тому же голос у брауни был тоненький и визгливый. В общем, более отталкивающее с виду существо трудно вообразить. -- Хозяин! -- снова заверещало мерзкое существо. -- Прошу тебя, не езди на ярмарку! Гнев охватил Рыжего Патрика: -- А, так это ты, мозгляк, мешаешь мне уехать! -- закричал он. -- Прочь с дороги, дьявольское отродье! Но брауни продолжал изо всех сил цепляться за поводья и что-то верещать. Тогда Рыжий Патрик оттолкнул брауни и направил коня прямо на него. Конь подмял брауни своей могучей грудью, и тот упал наземь. В одно мгновение конские копыта переломали ему все кости. Рыжий Патрик, даже не оглянувшись, во весь дух поскакал вперед. Работники, несмотря на его приказ, немного задержались, чтобы поглазеть на мертвого брауни. С изумлением они увидели, что тельце брауни начало быстро испаряться, пока не превратилось в облачко серого дыма. Застыв на секунду в воздухе, облачко с горестным вздохом рассеялось. Работники переглянулись, перекрестились и поспешили вслед за хозяином. А вечером они вернулись и принесли мертвое тело Рыжего Патрика. Конь сбросил его, а сам ускакал. Больше этого коня никто не видел. * * * -- Нет предела человеческой глупости и самонадеянности! -- возгласил расстроенный Всевышний, дослушав историю маленького брауни. -- Другой бы на месте этого Патрика задумался, прислушался к голосу сердца, -- но нет, в упрямстве и ослеплении он помчался навстречу смерти, да еще и растоптал по дороге своего верного друга! Ты прав: гневаться на фейри, услышав о славном маленьком брауни, просто невозможно. Но люди! Теперь Я гневаюсь на них. Как можно быть столь слепыми?! -- Увы, -- грустно ответил я. -- Быть может, причина такой слепоты -- несовершенство человеческой природы... Одно без сомнения верно: тот, кто мнит себя мудрым и безупречным, совершает ошибки еще худшие. -- Это так, -- подтвердил Господь. -- Гордыня -- мать всех грехов. Но с чего ты заговорил об этом? -- Я вспомнил одну историю о человеке, вся жизнь которого была сплошным заблуждением. А все потому, что он был ослеплен своей страстью и никогда не смотрел на себя со стороны. -- Таких историй Я знаю немало, -- сказал Господь. -- Но если твой рассказ будет занимательным, Я с удовольствием послушаю еще одну. История о Фреаваре, повелителе Стихий I Жил средь англов муж по прозванию Фреавар. Господь при рождении не одарил его ни богатством, ни древностью рода, а воинской славы и достатка Фреавар сам не пожелал и с малолетства предпочел книги оружию. Когда сверстники его учились сидеть на коне и владеть мечом, Фреавар целыми днями корпел с монахами над пергаментом и к десяти годам был сведущ в искусстве чтения и письма поболее своих учителей. Родные дивились его страсти к чтению, но были довольны и втайне мечтали, что Фреавар когда-нибудь станет отцом-настоятелем, а то и епископом. Был Фреавар высок и хорош собой, но от бессчетных часов за книгами спина его сгорбилась, а лицо стало бледным, землистым. Но взор его был суров и ясен и, казалось, проникал в самые глубины. Он так и не дал обетов Господу, хотя жизнь вел такую, что не по силам многим монахам. Ел он совсем мало, вина не пил вовсе, одевался бедно. В чистоте и целомудрии его никто не сомневался, ибо Фреавар не смотрел на женщин, а когда смотрел -- не видел. Весь пыл, все силы юности отдал он книгам, читая и перечитывая все, что только мог достать, и неутолимая жажда познать неведомое вела его в этих трудах. Людей Фреавар избегал, считая разговоры их пустыми, и вскоре люди тоже стали чуждаться его. Мрачная, одинокая жизнь Фреавара была им непонятна, ибо он наотрез отказался принять духовный сан, но жил в миру отшельником. Поговаривали, что жизнь такая неугодна Богу, а Фреавар попал в сети нечистого. Когда до Фреавара дошли эти речи, он усмехнулся, собрал то немногое, что имел, и навсегда покинул родные места. Долго скитался он по миру, и вела его все та же жажда знаний. Много где побывал Фреавар, но видел везде лишь одно -- книги и свитки. Не раз отдавал он последнее, чтобы заполучить редкостную рукопись, и зарабатывал на хлеб самым черным трудом. Так в скитаньях минуло немало лет, и юность его отцвела, сменившись зрелостью. II Однажды, в далекой восточной земле, Фреавар остановился переночевать у богатого купца. Купец этот, смуглый сухонький старичок, был охоч до диковинок и длинных рассказов и привечал чужеземцев. Долго расспрашивал он Фреавара о его родине и ее обычаях, а потом, узнав, что гость ищет редкие книги, извлек из сундука древнюю рукопись. Переплет ее, некогда богато изукрашенный странными узорами, от времени истерся и потрескался. Открыв книгу, Фреавар увидел, что страницы сделаны из какого-то незнакомого материала, не похожего на пергамент. -- Это папирус, -- сказал ему купец. -- Книга эта -- из Египта. Мой прадед привез ее оттуда, и уже тогда она была древней. Фреавар попытался прочесть хоть строчку, но не смог -- язык, на котором была написана книга, был ему неведом. -- О чем эта книга? -- спросил он купца. -- Никто не знает, -- ответил тот. -- Я показывал ее многим мудрецам, и никто не смог прочитать ни слова. Не знаю, зачем она понадобилась моему прадеду -- быть может, ему нравились узоры на переплете... Фреавара так поразила и увлекла мысль о словах, которые еще никто не читал, что он стал просить позволения скопировать книгу. -- Тебе она нужна? -- поразился купец. -- Ну так бери ее! Быть может, она принесет тебе пользу, а у меня она без толку пылится в сундуке. Фреавар начал было отказываться, но щедрый хозяин стоял на своем. -- Бери, бери, чужеземец! -- повторил он. -- Пусть это будет наградой за долгий рассказ, которым ты меня потешил! И Фреавару ничего не оставалось, как с благодарностью принять книгу в дар. III Так Фреавар стал обладателем диковинной египетской книги. Немало дней и ночей провел он над ней, силясь разгадать, о чем же она. Но все усилия его были тщетны -- странные символы, повествующие о неведомом, оставались немы. Эти неудачи лишь еще больше разожгли желание Фреавара прочесть таинственную книгу. Странствия стали уже для него привычны, и он отправился в далекий Египет. Но и в Египте никто из тех, к кому он обращался, не смог прочесть книгу. Многие говорили ему, что она -- на древнем тайном языке, но сомневались, остался ли на всей земле хоть кто-то, помнящий этот язык. Однажды, уже почти отчаявшись, Фреавар брел по пыльной улице, залитой ослепительным солнечным светом, и думал, где бы ему укрыться от зноя. Вдруг он увидел старика, сидящего у дверей дома и читающего какой-то манускрипт. Волосы и борода старика были белы, как лунь, а горбоносое лицо поражало благородством и красотой. Недолго думая Фреавар подошел к старику и, вежливо поприветствовав, спросил, не может ли он помочь перевести редкую рукопись. -- Отчего бы нет, -- ответил старик. -- Мне ведомы многие языки, и я с удовольствием помогу тебе, если сумею. Тогда Фреавар достал свою книгу и протянул старику. Тот взял ее, открыл, и лицо его вдруг преобразилось: брови сурово нахмурились, глаза негодующе засверкали. Он отбросил книгу, словно она жгла ему руки, и сказал гневно: -- Я думал, старое зло умерло, но оно воскресло! Скажи мне, чужеземец, кто ты и для чего принес мне эту книгу? Фреавар, удивленный его словами, ответил: -- Я уже сказал тебе. Эта книга досталась мне случайно, и я даже не знаю, о чем она. Но я хочу узнать, и потому ищу того, кто мог бы прочесть мне ее. Старец окинул Фреавара внимательным взглядом, кивнул, и сказал, уже спокойнее: -- Да, похоже, ты говоришь правду. Ты действительно не читал эту книгу. Послушай, чужеземец, что я скажу тебе, и знай, что я говорю от чистого сердца! Эта книга -- зло, такое страшное зло, что ты даже не можешь помыслить! Есть вещи, которых лучше не знать, и книга эта -- из них. Я советую тебе немедленно сжечь ее. -- Как! -- воскликнул Фреавар. -- Сжечь не читая? О нет, так я не смогу поступить ни с одной книгой, а тем более с этой! Почтеннейший, ведь ты понимаешь, что в ней написано! Прошу тебя, прочитай ее мне, и если я увижу, что она так плоха, как ты говоришь, я конечно сожгу ее! -- Я вижу, обладание этой книгой лишило тебя разума, -- горько проговорил старик. -- Да, я понимаю, о чем она, и потому не стану читать ее ни одному человеку. А ты, если упорствуешь в своем ослеплении, можешь пойти к ведьме Бельмис -- она с удовольствием прочитает ее тебе! Но я еще раз говорю: будет лучше, если ты сожжешь книгу! -- Бельмис? А где ее дом? -- спросил Фреавар. -- Где может быть дом ведьмы? У кладбища! -- вскричал старик с негодованием. -- А теперь оставь меня, нечестивец, раз ты не хочешь прислушаться к моим речам! И с этими словами старец вскочил и скрылся в доме, раздраженно хлопнув дверью перед самым носом остолбеневшего Фреавара. "Старик совсем выжил из ума!" -- подумал Фреавар и, не медля, направился к кладбищу. IV Кладбище было огромным и очень старым, многие могилы совсем занесло песком. Возле кладбища ютилось несколько убогих лачуг, и Фреавар долго ходил среди них, расспрашивая всех встречных, где можно найти "госпожу Бельмис", но люди, едва услышав его вопрос, испуганно шарахались в сторону. Наконец, кто-то указал ему дом ведьмы, стоявший в одиночестве по другую сторону кладбища. Хижина ведьмы так заросла грязью, что издали Фреавар принял ее за кучу мусора. Но, подойдя поближе, он увидел, что это все-таки дом, и у него даже есть вход. Постучав, Фреавар открыл дверь и вошел. Едва войдя, он чуть не лишился чувств от спертого и полного подозрительных запахов воздуха внутри. Запах шел и от котла на очаге, в котором бурлило странное варево, и от курящихся жаровень на треногах, и от сухих трав, развешанных вдоль стен. Фреавар начал оглядываться в поисках хозяйки, но тут груда грязных тряпок у очага зашевелилась, и перед ним предстала "госпожа Бельмис". Это была нестарая еще женщина, жирная, рыхлая и отвратительно грязная. Ее черные волосы висели сальными космами, а круглое рябое лицо застыло в нехорошей усмешке. Она подошла к Фреавару вплотную, и запах, исходящий от нее, победил все прочие в доме. -- Пришел, голубчик! -- заворковала ведьма медовым голоском. -- И за чем же? Может, за отравой -- извести недруга? Или за приворотным зельем -- соблазнить неприступную красавицу? А может, твоей подружке нужно вытравить плод? У Бельмис есть все, она всем помогает... Ну, выкладывай! -- вдруг рявкнула она, словно потеряв терпение. -- Чего тебе надо?! -- Госпожа Бельмис, -- пробормотал Фреавар, опешивший от такого приема, -- мне сказали, что вы можете прочесть одну книгу... Книга эта на древнем языке, и сам я не могу ее прочитать. -- Ну так давай ее сюда, посмотрим! Фреавар достал книгу и, не без содрогания, протянул ведьме. Послюнив черный палец, Бельмис перевернула первую страницу и вдруг застыла, словно изваяние. -- Сокровище нашлось! -- шепнула она восхищенно. А потом упала на колени перед Фреаваром и раболепно проговорила: -- Приказывай, о господин! Я к твоим услугам! Фреавар несказанно удивился такой перемене в ней, но решил воспользоваться случаем и суровым голосом приказал: -- Читай! Ведьма отвесила ему низкий поклон и начала нараспев читать: "Ты, ищущий подлинного знания, возрадуйся, ибо цель твоя близка! Здесь ты найдешь не только знание, но и власть, и могущество, о котором и не мечтал. Только скажи "абраксас", и все это -- твое!.." Дальше в книге говорилось о Стражах Четырех Стихий: Земли, Воды, Огня и Воздуха. Каждый из Стражей наделен огромной мудростью и властью и готов сложить их к ногам того, кто знает Истинное Слово. Затем рассказывалось, как вызывать Стражей, что при этом делать и какие слова говорить. После этого шло что-то совсем непонятное, о башне и плате. Чем дальше Фреавар слушал, тем больше поражался: что такого худого нашел в этой книге давешний старец? "Власть, могущество, а главное -- знание! И все это доступно мне, стоит лишь сказать одно слово, -- думал он. -- И чем все это плохо? Ведь Стражи -- не бесы, не слуги диавола. Нет ничего греховного в том, чтобы пользоваться их услугами. А он говорил -- сожги книгу! Старый глупец!" И Фреавар, не дослушав книгу до конца, приказал ведьме еще раз прочитать о вызове Стражей, да помедленней, чтобы он мог все записать. Стражей можно было вызывать лишь по одному, и нельзя пользоваться услугами двух Стражей одновременно. Первым следовало вызвать Стража Земли. Для этого нужно было удалиться в пустынное место и там сложить алтарь из камней. Потом смешать четыре вида благовонных смол и возжечь их на алтаре, читая заклинание. А когда Страж явится, сказать "абраксас", и он склонится перед Словом. V Когда Фреавар подробнейшим образом записал все указания, он поднялся и отобрал у ведьмы книгу. Он бросил ей монетку и, не сказав на прощанье ни слова, ушел. Приобретя все необходимое, на следующий день он удалился в пустыню и отыскал подходящее место. Там, потратив на это немало усилий, Фреавар сложил каменный алтарь. С замирающим сердцем он зажег благовония на алтаре и начал медленно читать заклинание. Едва он произнес первые слова, как земля задрожала, и с каждым новым словом дрожала все сильнее. Испуганный, но и обрадованный, Фреавар продолжал читать. Он с трудом удерживался на ногах, ибо земля под ним ходила ходуном. Наконец прямо перед Фреаваром медленно разверзлась огромная трещина. Казалось, могучая рука двигает камни изнутри, открывая их, словно дверь. Пораженный Фреавар отступил от трещины, машинально дочитывая последние слова заклинания, и вдруг вскрикнул: из трещины показалась громадная рука, потом -- другая, а потом -- голова. Страж Земли внял его призыву. Страж выбрался из трещины и встал перед Фреаваром во весь рост, сложив руки на груди и мрачно глядя на потревожившего его смертного. Было в нем не меньше сорока футов, а все тело его выглядело сложенным из огромных плит черного камня. Тело было совершенно нагим и бесполым. Фреавар, судорожно сглатывая, немигающим взглядом смотрел на Стража, ужасаясь его мощи и величию. Он чувствовал себя ничтожным перед лицом этой силы. Медленно задвигались челюсти Стража, и раздался глухой голос, от которого вновь задрожала земля: -- Это ты звал меня, червяк? Ну что ж, прощайся с жизнью! Огромная рука Стража потянулась к Фреавару, и тот подумал уже, что погиб, но успел вспомнить, что нужно сказать Слово. -- Абраксас! -- изо всех сил крикнул он и увидел, что рука Стража остановилась на полпути. Потом черная громада пришла в движение, и Страж Земли встал пред Фреаваром на колени. -- Ты -- господин! -- сказал он, склонив голову. -- Приказывай! Ликование охватило Фреавара, когда он увидел каменного гиганта на коленях перед собой. Да, Книга не солгала ему! Ему подвластна теперь такая сила, что сам Мерлин по сравнению с ним -- слабое и неразумное дитя! -- Расскажи мне все о Стражах и о том, что они могут! -- приказал он Стражу. -- Расскажи то, чего нет в книге! Страж усмехнулся: -- Подожди, господин. Первым делом ты должен приказать мне построить Башню. -- Башню? -- переспросил недоуменно Фреавар. -- Какую башню? -- Твою Башню, -- ответил Страж Земли. -- Ту Башню, что до конца дней твоих отделит тебя от мира, а мир от тебя. Это условие. Ведь ты читал Книгу. Тут Фреавар с ужасом вспомнил, что прервал ведьму в тот самый момент, когда она читала что-то о башне. -- Что это значит -- "отделит тебя от мира, а мир от тебя"? -- спросил он Стража. -- Это значит, -- ответил тот, -- что ты навсегда отречешься от мира и людей и проживешь всю жизнь в одиночестве. Только так можно владеть Словом. У Фреавара сжалось сердце. -- А если я откажусь? -- Тогда я убью тебя прямо сейчас, -- невозмутимо сказал Страж. -- Нельзя владеть Словом и ничем не заплатить за это. -- Я согласен, согласен! -- в страхе закричал Фреавар. --Приказываю тебе построить Башню! -- Слушаюсь, -- вновь склонил голову Страж. -- Позволь же мне, господин, доставить тебя к месту, достойному тебя и твоей Башни. С этими словами Страж положил левую ладонь на землю, и Фреавар, поколебавшись мгновение и сообразив, что отступать поздно, взобрался на нее. Рука гиганта бережно подхватила его, каменные пальцы сомкнулись над головой. Фреавару показалось, что он очутился в огромном склепе из черного камня. Ни звука не доносилось до него, ни лучика света, лишь тихо колыхались и подрагивали стены. Фреавар понял, что Страж Земли куда-то несет его, и немного успокоился за свою жизнь. Самообладание вновь вернулось к нему, и он принялся размышлять о том положении, в котором очутился. "Как мог я не дослушать Книгу до конца? -- сокрушался Фреавар. -- Но теперь уже поздно, ничего не изменишь. Да и так ли уж это страшно -- жить без мира и людей? Разве это не справедливая плата за знание и могущество?" Он стал вспоминать, было ли что-то дорогое для него в том мире, что он потерял навеки, и обрадовался, когда понял, что не было. Люди же вставали перед ним безликой толпой, -- так мало знал он их, так мало они его занимали. Эти размышления укрепили волю Фреавара, он подумал, что все складывается прекрасно. Наконец, усталость одолела его, и он заснул сном младенца. VI Проснулся Фреавар от яркого света, залившего все вокруг. Он вскочил на ноги и увидел, что Страж держит его на раскрытой ладони, указывая на что-то впереди. -- Господин, -- почтительно сказал Страж, -- вот место, о котором я говорил. Нравится ли оно тебе? Фреавар увидел, что они стоят перед узкой горной грядой, вздымающей ледяные пики высоко в небо. Подножие гор покрывал лес, деревья были огромны и незнакомы Фреавару. Хрустальный водопад, сияющий и гремящий, низвергался с каменного уступа в небольшое озеро. Фреавар обернулся назад, -- там простиралась бесконечная степь, она цвела и благоухала медом. -- Дивное место, -- прошептал Фреавар. -- Господин, здесь никогда не ступала нога человека. Эта земля лежит за морями, и никто в твоем мире даже не подозревает, что она существует. Хочешь ли ты, чтобы здесь стояла твоя Башня? -- Да, -- ответил Фреавар, -- лучшего места и быть не может. -- Тогда позволь мне начать строительство. -- Погоди, -- сказал Фреавар, который от голода был уже еле жив. -- Было бы неплохо, если б сначала ты накормил меня. -- Прости, господин, -- сокрушенно сказал Страж. -- Я совсем забыл, что ты нуждаешься в пище. Но это легко исправить. Страж осторожно опустил Фреавара на землю и хлопнул в ладоши. В тот же миг перед Фреаваром возник каменный человек. Он был похож на Стража, но ростом всего восемь футов, а тело его было из белого мрамора. Он пал ниц, ожидая приказаний. -- Этот элементал позаботится о пище для тебя, -- сказал Страж. -- Скажи ему, чего ты желаешь, и все будет доставлено. Я же тем временем буду строить Башню. -- Долго ли ты будешь ее строить? -- поинтересовался Фреавар. -- О нет, господин, -- улыбнулся Страж Земли. -- Она будет готова к тому времени, как ты пообедаешь. С этими словами он поклонился и направился к горам. -- Чего желает господин? -- подобострастно спросил мраморный элементал. Фреавар стал называть самые невероятные кушанья, многие из которых он никогда в жизни не пробовал. Но, что бы он ни назвал, элементал кивал в ответ и говорил: "Будет исполнено, господин!" Наконец фантазия Фреавара иссякла, и он сказал: -- Ладно, на первый раз достаточно. Элементал поклонился, хлопнул в ладоши, и рядом с ним очутились четыре таких же беломраморных человека, несущие стол, заставленный всевозможными яствами. Они поставили стол перед Фреаваром, поклонились ему и исчезли. Вместе с ними исчез и первый элементал. Фреавар, не теряя времени даром, начал есть, с любопытством поглядывая на то, что происходило у подножия гор. А происходило там, надо сказать, нечто невероятное. VII Вокруг Стража Земли собралось множество элементалов из самых разных пород камня. Иные из них были огромны, лишь немногим уступая Стражу в росте, другие -- чуть выше обычного человека. По знаку Стража самые высокие и мощные из них за несколько минут заложили огромный круглый фундамент на берегу озера. Затем их сменили другие, пониже ростом. Ловко, словно играючи, перекидывали они друг другу громадные гранитные глыбы и укладывали их ровными рядами. Башня росла так быстро, что Фреавар засомневался -- уж не сон ли он видит? Элементалы остановились только тогда, когда Башня высотой почти сравнялась с горами. Тогда принялись за дело самые маленькие из них, ждавшие своей очереди. Они стали облицовывать Башню разноцветным камнем, выкладывая чудесные узоры, возвели купол, покрыв его золотой чешуей, вставили окна из прозрачного хрусталя. Часть из них тем временем трудилась внутри, отделывая покои. Закончив свой труд, все элементалы поклонились Стражу и исчезли. Фреавар, позабыв о еде, восхищенно взирал на Башню. Она стояла, гордая и прекрасная, пронзая золотым куполом облака. Узоры на ее стенах мягко светились, хрустальные окна сверкали так ярко, что слепили глаза. "Так вот каково будет отныне мое пристанище? -- подумал Фреавар. -- Ни один король не мог похвастать такими палатами! Что ж, в такой "тюрьме" я согласен жить до конца моих дней!" -- Господин, -- сказал Страж Земли, приблизившись к Фреавару, -- Башня готова. Не желаешь ли взглянуть на свои покои? О, что это были за покои! Все комнаты были круглыми, и каждая комната занимала целый этаж. На обивку стен пошли такие драгоценные ткани, что Фреавар даже не знал их названий. Мебель, богато изукрашенная золотом и каменьями, была из самых редких пород дерева. Ноги по щиколотку утопали в пушистых многоцветных коврах. Роскошь, сияющая и пышная роскошь окружала Фреавара. Ослепленный и оглушенный ею, он переходил из комнаты в комнату, а им все не было конца. Совсем обессилев, Фреавар опустился в золоченое кресло и задремал, так и не досмотрев все покои своего нового жилища. VIII Так Фреавар стал магом, хозяином Слова, повелителем Стихий. Несколько дней подряд он бродил по Башне, присаживался то здесь, то там, гладил мягкие ковры, перебирал безделушки, и на губах его играла радостная улыбка. Страж в эти дни не показывался, но стоило Фреавару позвать -- появлялись элементалы, готовые исполнить любой его приказ. Наконец, Фреавару наскучило такое времяпрепровождение, и ему пришло в голову покинуть Башню ради прогулки в степь. Он спустился в огромный нижний зал, такой высокий, что потолок лишь смутно угадывался в полумраке. Окон в этом зале не было, его освещали факелы, горевшие ровным разноцветным пламенем. Фреавар раз и другой обошел зал в поисках двери, но тщетно. Рассерженный и недоумевающий, он хотел было начать снова, но тут его кто-то окликнул. Фреавар испуганно обернулся и увидел Стража Земли. -- Господин, -- спросил Страж, -- что заставляет тебя бродить здесь? -- Я хочу выйти погулять и ищу дверь, -- ответил Фреавар. -- Я помню, что вошел в нее, -- да и как бы я мог войти, если б ее не было? -- но куда она подевалась теперь?.. -- Господин, -- покачал головой Страж, -- ты меня удивляешь. Как коротка твоя память! Вспомни свое обещание отказаться от мира. Да, здесь была дверь, но больше ее нет, как нет и нужды в ней. Ты не можешь покинуть Башню. -- Как! -- воскликнул Фреавар. -- Но я хотел лишь немного прогуляться и тут же вернуться обратно! Неужели даже это запрещено?! -- Не я устанавливаю запреты, -- невозмутимо ответил Страж. -- Но я слежу за их исполнением. Ты останешься в Башне до конца твоих дней, как и обещал. Фреавар молча, с посеревшим лицом, повернулся и пошел было прочь, как побитый пес, но Страж снова окликнул его: -- Господин, я, как и прежде, твой покорный раб и жду приказаний. Теперь, когда все условия исполнены, я могу поведать тебе все, что знаю и что ты желаешь узнать. Быть может, ты хочешь узнать побольше о Стражах Стихий? В глубине души Фреавар почувствовал, что его подкупают как ребенка: сиди спокойно, а мы расскажем тебе сказку. Но стародавняя жажда знаний была так сильна, что он тут же забыл все обиды и сомнения. -- Да, расскажи мне о Стражах! -- воскликнул он, задрожав от радости. Страж величественно взмахнул рукой, и рядом с Фреаваром очутилось резное кресло с высокой спинкой. -- Присядь, господин, -- мягко сказал Страж Земли. -- Рассказ будет долгим. IX В те дни, когда Господь только творил этот мир, Он вдохнул жизнь в Стихии, создав элементалов, а самых могучих из них сделал Стражами, наделив их властью над остальными. Стражи и элементалы немало потрудились над этим миром, а когда он был создан -- поставлены следить за порядком в нем. Все они изначально были равны друг перед другом. Но восстал Люцифер и, желая заполучить себе столь бесценных слуг, начал нашептывать каждому Стражу, что он несправедливо обойден, что его Стихия достойна быть первой и попирать остальные. Так он по капле вливал яд в уши Стражей и смущал их помыслы. Когда же все Стражи стали втайне мечтать о власти над другими, Люцифер придумал Слово. Он открыл его каждому Стражу, обещая, что оно даст ему желанную власть. Но Отец Лжи, конечно, солгал, ибо задумал сам воспользоваться Словом, чтобы поработить Стражей. Вскоре Люцифер был низвергнут, так и не успев довести свой замысел до конца. Стражи, узнав об этом, явились пред Господом, рассказали обо всем и стали молить о прощении. Господь выслушал их и простил, но в наказание за то, что они внимали лжи, оставил Слово в силе. Отныне и до конца мира Стражи были обязаны повиноваться любому, знающему его. Прошло не одно тысячелетие, прежде чем Слово стало известно людям. Жрецы Египта сумели раскрыть эту тайну и написать Книгу. Не раз переходила она из рук в руки, делая смертного повелителем Стихий, порой исчезая, но всегда появляясь вновь. В последний раз Книга пропала так надолго, что думали уже, что она утрачена навсегда. Кто-то радовался этому, кто-то скорбел. Но Книга вновь нашлась, и повелителем Стихий стал Фреавар. Когда Страж дошел в своем рассказе до этого места, Фреавар беспокойно заерзал. -- А не мог бы ты научить меня языку, которым написана Книга? -- спросил он. -- Мне стыдно признаться, но мне лишь читали ее вслух, да и то не до конца. Страж покачал головой: -- Это не в моей власти. Для этого тебе нужно вызвать Стража Воды, это его дело. А нам пора расстаться. -- Разве власть твоя так мала? -- удивился Фреавар. Тогда Страж Земли объяснил ему, что власть и знания поделены между Стражами, сообразно со свойствами их Стихий. Страж Земли ведает материей и творением, Страж Воды -- знанием и заполнением, Страж Огня -- чувством и разрушением, Страж Воздуха -- духом и пустотой. -- Тогда я хочу как можно скорее вызвать Стража Воды! -- воскликнул Фреавар. -- Нет ничего, что я ценил бы больше знаний! Как мне это сделать? Страж Земли усмехнулся и поведал ему. Х И вот пред Фреаваром явился Страж Воды. Он был полупрозрачен и создан из серебряных струй и голубых кристаллов льда. Услышав Слово, Страж Воды грациозно склонил голову и прожурчал, что ожидает приказаний повелителя. -- Я желаю изучить тот язык, на котором написана Книга, -- заявил Фреавар. -- Нет ничего проще, господин, -- ответил Страж. -- Ты уже знаешь его. И в тот же миг Фреавар понял, что действительно знает тайный язык. -- Как это может быть? -- изумленно спросил он Стража. -- Я выучил язык в одно мгновение? -- Зачем тратить время на то, что можно сделать в один миг? Пусть бестолковые школяры заучивают и зубрят -- я владею ключами к подлинному знанию, а ты можешь пользоваться этим, когда пожелаешь. -- Значит, мне стоит только пожелать узнать что-либо, и этого достаточно? -- Именно так, -- подтвердил Страж Воды. У Фреавара перехватило дыхание при мысли о тех безграничных возможностях, что открылись перед ним. Поблагодарив Стража, он отпустил его и, оставшись один, достал заветную Книгу. Бегло пролистав описание ритуалов вызова, Фреавар принялся читать те строки, что не дослушал у Бельмис. Там действительно говорилось, что платой за обладание Словом должен стать отказ от мира. Это он уже знал. А вот дальше было еще кое-что, чего он не ведал. Книга бесстрастно гласила: "Страшна будет расплата построившего Башню". Фреавар похолодел. Что скрывалось за этими словами, полными угрозы? Муки ада или что-то еще худшее? Фреавар стал лихорадочно искать в Книге хоть малейший намек на то, что его ожидает, но тщетно. "Страшна будет расплата построившего Башню", -- медленно повторил он тогда, вслушиваясь в свой голос, и ему стало так страшно, как не было никогда в жизни. Сначала Фреавар хотел спросить у Стража Воды, что значат эти слова, но, как следует поразмыслив, решил молчать. Сердце подсказывало ему, что на этот вопрос Страж все равно не ответит, даже если знает, о чем идет речь. И Фреавар решил ждать, понадеявшись, что случайное слово кого-нибудь из Стражей приоткроет завесу над этой тайной. XI Много лет подряд Фреавар день за днем вызывал Стража Воды и задавал ему бесчисленные вопросы, утоляя свою жажду знания. Он узнал все о сотворении, цели и сущности мира, узнал и о других мирах, дивных и чуждых. Жизнь Фреавара текла размеренно и однообразно, но ему не было скучно. Все, что он только мог пожелать, доставлялось ему по первому слову, а беседы со Стражем были для него и трудом, и развлечением. Но однажды, когда голову Фреавара уже тронула седина, он почувствовал смутную, гнетущую тоску. Чем больше узнавал он, тем более пустой и бесцельной казалась ему жизнь. Ни в чем не найдя утешения, Фреавар спросил у Стража, не знает ли он причины этой необъяснимой тоски. -- О господин, -- ответил Страж Воды с грустью, -- я вижу, что больше ничем не могу помочь тебе. Ты должен вызвать Стража Огня, ибо тоска -- это чувство, а чувства -- его дело. Мне жаль будет расставаться с тобой -- изо всех, когда-либо владевших Словом, ты единственный, кто так сильно стремился к знанию. Я рассказал тебе почти все, что знаю сам. Но теперь пришло время расстаться. Вызови Стража Огня, он рассеет твою тоску. Фреавар последовал этому совету, и вскоре Страж Огня предстал перед ним. Он был создан из черно-алой раскаленной лавы, окруженной всполохами пламени. Склонившись перед Словом, Страж Огня прогудел низким, как колокол, голосом, что он ожидает приказаний. -- Я тоскую, -- сказал ему Фреавар. -- Меня перестало радовать то, что радовало всегда. Страж Воды сказал мне, что ты в силах помочь. -- Да, я знаю, в чем дело, -- кивнул Страж. -- Тебе скучно, а когда скучают -- нужно развлечься. Твой ум устал накапливать знания, ему нужна новая пища. Давай начнем войну -- вот достойное мужчины развлечение! -- Войну? -- недоуменно переспросил Фреавар. -- Но ради чего и против кого? -- Неважно! Ради ничего и против всех! -- А разве это не будет нарушением обещания отказаться от мира? -- осторожно спросил Фреавар. -- Конечно нет, -- засмеялся Страж Огня. -- Ты же не собираешься сам идти на войну! Ты будешь управлять, не покидая Башни, а сражаются пусть другие! -- А нет ли других развлечений, не столь кровавых? -- Есть, и немало. Но война лучше всего. Подумай, господин, стоит ли жалеть тот мир, который для тебя так мало значит? Кроме того, есть немало других миров, с ними тебя и вовсе ничто не связывает. Мы можем повоевать и там. -- Но мне совсем не хочется воевать! Вряд ли это рассеет мою тоску. Может быть, женщины... -- Женщины -- часть мира, от которого ты отказался, -- веско сказал Страж. -- Вместо них я могу предложить тебе вот это. И по знаку Стража перед Фреаваром появилась стайка дев, нежно улыбающихся и дивно прекрасных. Они не стояли на земле, а парили в трех дюймах над ней, и линии их тел порой становились неясными, словно размытыми. -- Кто они? -- удивился Фреавар. -- Они -- ничто, мираж, обман чувств. Но для тебя они почти так же реальны, как человеческие существа. Они будут добры и покорны и с радостью исполнят любое твое желание. Нравятся они тебе, господин? -- Не знаю... Они, конечно, прекрасны... Но я так мало знаю о женщинах... -- А они и не женщины! Оставляю тебя с ними, господин, и желаю приятно провести время! И Страж Огня, посмеиваясь, удалился. XII Несколько недель Фреавар провел с призрачными девами, и они развлекали его как только могли. Поначалу тоска Фреавара отступила, но вскоре явилась вновь, ибо девы ему быстро прискучили. Он почувствовал, что они -- лишь бездушные куклы, покорно выполняющие его повеления. Фреавар снова вызвал Стража Огня, и тот придумал новые развлечения, но все они были такими же призрачными -- обманом чувств, пустотой. Когда Фреавар пожаловался на это Стражу, он услышал в ответ: -- А чего ты ждал? Есть лишь одно истинное развлечение -- война. Прислушайся к моему совету и оставь сомненья! К тому времени Фреавар уже так извелся от тоски, что не раздумывая согласился с тем, что обещало ему хоть какое-то развлечение. Он приказал Стражу Огня начать войну в одном из отдаленных миров. Вскоре Фреавар понял, что Страж Огня был прав -- война действительно оказалась достойным развлечением. Как захватывающе было управлять тысячами жизней, держать в руках судьбы, переставлять армии, как фигурки на доске! По его слову империи рушились и воздвигались вновь. Не видя крови и страданий, Фреавар совсем перестал чувствовать угрызения совести. Война была лишь игрой, призванной развлекать и рассеивать скуку. Едва закончив одну войну, он начинал другую, и так проходил год за годом. Но однажды утром Фреавар проснулся раньше обычного от странной душевной боли. Казалось, кто-то шептал ему: "Фреавар, опомнись! Посмотри, кем ты стал! Что ты сделал со своей жизнью?" Фреавар стал перебирать в памяти года, проведенные в Башне, и ужаснулся -- по всему выходило, что ему уже около семидесяти лет. Он взглянул на свои руки, дотронулся до лица -- так и есть, кожа дряблая, кругом морщины. Длинная борода бела, как снег. Куда ушли годы? Фреавар застонал и обхватил голову руками. Так он просидел очень долго, и так нашел его Страж Огня. -- Что с тобой, господин? -- участливо спросил Страж. -- Не знаю... -- еле слышно пробормотал Фреавар. -- Странные мысли смущают мой покой. Мне кажется, я погубил свою бессмертную душу. Лицо Стража стало очень серьезным, и он сказал: -- Если так, то тебе пора вызвать Стража Воздуха. Душа -- это не мое дело. Я старался сделать для тебя все, что мог, но здесь я бессилен. Фреавар обратил к Стражу осунувшееся лицо и спросил с надеждой: -- А что, Страж Воздуха сможет вернуть мне радость и исцелить от этих мыслей? -- Там будет видно, -- неопределенно ответил Страж Огня. XIII И вот последний из Стражей Стихий, Страж Воздуха, явился к Фреавару и склонился перед Словом. Фигура его была человеческой, но плоть -- белоснежным облаком. Фреавар, сидевший у огня, ибо его била дрожь, с мольбой протянул к Стражу Воздуха руки и взмолился: -- Спаси меня от меня самого! Скажи, что за жуткие мысли не дают мне ни спать, ни есть? -- Это твоя совесть, -- ответил Страж. -- Она долго спала, а теперь проснулась. -- Совесть? -- недоверчиво переспросил Фреавар. -- Ну хорошо, пусть так. Что нужно сделать, чтобы она замолчала? -- Совесть нельзя заставить замолчать. -- Что? -- вскинулся Фреавар. -- Я вызвал тебя, чтобы ты мне помог, а ты говоришь, что помочь нельзя! Где же твое могущество? -- Мое могущество в том, чтобы утешать и облегчать боль, -- тихо ответил Страж Воздуха. -- Больше я ничего не могу сделать, ибо для тебя настал час расплаты. В ушах Фреавара зазвучали слова, прочитанные им давным-давно и почти позабытые в круговерти дней: "Страшна будет расплата построившего Башню". Не помня себя от страха и злобы, он закричал, брызгая слюной и размахивая руками: -- Ах, расплата! И что же со мной сделают? Черти поволокут меня в ад и будут поджаривать на сковороде? Или еще того хуже? Ну, говори -- наконец-то я узнаю, что вы для меня приготовили! -- Глупец! -- грустно проговорил Страж, покачав головой. -- Ты так и не понял! Не будет ни чертей, ни ада -- к чему они? Расплатой была твоя жизнь! Эти слова как громом поразили Фреавара, ибо в тот миг он наконец все понял. Горькая правда встала перед ним в беспощадной наготе. Он -- седой старик, развалина, его жизнь еле теплится. Куда же ушла его жизнь? В пустоту. На что он ее потратил? На тщеславную погоню за знаниями, не давшими ничего ни ему самому, ни миру. Он не сделал ни одного доброго дела, -- только от скуки заливал землю кровью. Он никогда никого не любил -- единственными женщинами, которых он знал, были призраки и миражи. Люди? Что он для людей? Нет никого, кто бы вспомнил его добрым словом. И ради этого стоило жить? -- Да... Пустота... Кругом -- одна пустота... -- пробормотал обессилевший Фреавар. Но вдруг его гордый дух воспрял в последний раз: он схватил с полки Книгу и, потрясая ею, гневно закричал: -- Вот он, корень зла! Нет, это и есть само зло! Будь ты трижды проклята, проклята вовек! Пусть я буду последним, кого ты погубила! Прокричав эти слова, Фреавар с размаху бросил Книгу в огонь, и в тот же миг упал рядом бездыханный. Раздались оглушительные раскаты грома, черная молния сверкнула и поразила купол Башни. С жутким грохотом Башня низвергнулась вниз -- ибо не было больше у нее хозяина. Так погиб Фреавар, последний повелитель Стихий. Так вместе с ним погибла Книга. Так Стражи Стихий обрели наконец покой -- до тех пор, пока не найдется дерзкий безумец, который воскресит древнее зло. * * * -- Я понял, -- неожиданно заявил Всевышний, когда я смолк. -- Я понял, почему то и дело гневаюсь то на фейри, то на людей. Дело в тебе и в твоих историях! Все истории, что ты рассказал Мне, грустные, и одна кончается хуже другой! Право, куда это годится?! -- Прости, Господи, -- сокрушенно и пристыжено ответил я. -- Быть может, я видел столько несправедливости и зла, что мне сложно сочинять истории со счастливым концом. Ты же знаешь, как редко такое бывает на самом деле! К тому же, не скрою, была у меня одна задумка. Я замечал, что люди, услышав историю с хорошим концом, утешаются тем, что все страдания героев вознаграждены, и тут же забывают преподанные историей уроки. Если же история кончается плохо, это заставляет людей дольше помнить о горестях полюбившихся героев и, быть может, не повторять их ошибки. -- Я понимаю, -- кивнул Господь. -- Это похвальное желание, -- если б дело касалось сочинительства для людей. Но Я -- не человек, и не делаю ошибок! Нет нужды учить Меня на чужом примере: Я сам пример всему, что существует в этом мире! -- О Боже, конечно! -- воскликнул я, не на шутку испугавшись, что Он меня неправильно понял. -- Поверь, мне и в голову не приходило учить Тебя -- Тебя! -- чему бы то ни было! -- И еще кое-что не пришло тебе