устят, и берите себе машину. Звоню. - Спасибо, что позвонили, - и так далее Вам на когда машину? И откуда? И сами вы где? Отвечаю, что прям щас и прям тут. На том конце, заметьте, ни смеха, ни удивления. Они все меня продолжают расспрашивать - сколько дверей, размер, цвет... Мне, говорю, машину любую, но чтоб ездила. Нет, отвечают, не положено так, надо весь бланк заполнить. Поговорили минут восемь, недолго. Все утрясли. - Минуточку! - говорю. - А вот мы с вами сейчас беседы вели, а вы где сидите? - Как где? В Оклахоме-Сити. Неплохо, правда? А по расстоянию это будет - навскидку - как от Москвы до Красноярска. Причем свободные машины, которые на стоянке, я из окошка вижу, пока вот так в Оклахому звоню... По бесплатному межгороду, который непременно же будет включен в мою арендную плату за машину... Молодцы, ловко устроились! Потом телевизор решил подключить. В принципе розетка кабельной сети есть над плинтусом, но надо, чтоб ее подключила кабельная фирма. Позвонил. Приехал человек оттуда и установил какую-то кабельную штуковину. Потом еще с полчаса повозился на улице с распределительной коробкой. Дал мне подписать наряд. Вот он уже уходит... И тут я вспомнил, что на чай им надо давать. И вот я даю ему на этот чай два доллара. Он долго благодарил: "Спасибо, сэр, большое спасибо, сэр" и, кланяясь, пятился к двери... Сколько надо в русской Москве дать, чтоб человека так вот порадовать? Причем не учителя какого, не слесаря, но специалиста с месячной зарплатой тыщи в две долларов?.. Не помню, дал ли я что бродячему морильщику тараканов, который сразу предупредил, что его послал хозяина квартиры. А дать ему надо было точно. Всего-то вроде делов - он только помазал чем-то невонючим в углах... - И что, спрашиваю, не любят они этого? - Наоборот, говорит, накинутся так, что за уши не оторвешь! Страсть как это дело любят. Ну и подыхают... Однако странная вещь, но после я там еще полгода жил и ни одного таракана! По одежке встречают. Я про это вспомнил и стал всматриваться в гардероб. Они как будто в униформе ходят! Особенно это видно в местах скопления народа - на ярмарке, в супермаркете, в баре, в универмаге... Лето: длинные широкие шорты, просторная футболка навыпуск, разумеется кроссовки, возможна бейсболка. Так одета вся семья - папа, дети. И нестарая хорошенькая мама тоже, ей почему-то неинтересны босоножки, лодочки, мини-сумочка, летящие соблазнительной легкости платья, и походка ей не нужна, которая этому всему впору и которая притянула бы досужий глаз... Лето прошло - переходят на другую форму одежды: тяжелые бутсы, голубые джинсы, байковая рубашка навыпуск и/или свитер, короткая куртка на густом синтепоне. И почти всегда - бейсбольная кепка: холодно же, а другого головного убора не бывает - Техас со шляпами не в счет. Может, это одно из проявлений любви к демократии, трепетного отношения к этому слову? Что вот-де все равны - и пролетарии, и миллионеры. Все с виду одинаковы, все едят ту же пиццу и носят одинаковые бутсы. Там по виду не определишь, кто слесарь, кто бандит, кто капиталист... Это плохо? Или хорошо? Самые большие и веселые, самые беспечные скопления людей, когда они все увлечены одним и тем же занимательным делом, - это когда что-то продают по дешевке. Хлам, конечно, но вдруг какой нужный! Это по выходным, особенно в хорошую погоду. Называться такое счастливое собрание может - flea market (блошиный рынок). Или garage sale - если в гараже. А если на дворе, то yard sale. Люди выставляют рухлядь, которую жалко выкинуть, и продают за бесценок. За столько же это и покупают. Чаще всего, наверно, соседи объединяются. Или кто дом в наследство получил. Или тот же дом - продает. За 3 доллара на таком сейле можно купить, например, сломаный черно-белый телевизор; за 50 центов - ржавую сковородку. За 10 долларов - роскошное дубовое кресло, на котором обивка подъедена молью; 20 долларов - сосновый шкаф; 50 долларов - старинный дубовый стол в замечательном состоянии и четыре таких же стула; за 20 центов - чугунный утюг; за 200 долларов - "бьюик" семьдесят второго года на ходу, нуждается в ремонте; за 50 долларов: тронутый ржавчиной "Ремингтон" двадцать второго калибра. Разрешения не надо - он же выпущен до 1959 года, и потому считается не оружием, а антиквариатом. На том же основании на базарчике можно мимоходом купить советский армейский карабин СКС, 1958 года, но в заводской смазке - ну такой, который у нас был у почетного караула возле Мавзолея. Стоит он обыкновенно долларов так 140, а к концу дня уступят и вовсе за 110. Не знаю, какая надобность заставляет их скупать эти карабины? Причем до того активно, что есть даже специальная индустрия по изготовлению пластмассовых лож и откидных прикладов к ним, их продают во множестве даже в супермаркетах. То есть деревянные детали выкидываются и ставится пластик; единственное неудобство, что тогда штык не складывается обратно в сложенное состояние. Опять-таки они и сами не могут объяснить, чем пластик лучше дерева и зачем им складной приклад. Некоторые к моему вопросу относились настолько серьезно, что сразу шли и покупали второй карабин и уж с него деревянное ложе не снимали никогда. Итак, вы поняли, все эти базарчики не зря устроены - иногда удается приобрести нужную вещь почти задаром. В общем, в итоге устроился я там и обжился. И даже неожиданно для себя стал местной знаменитостью и вообще модным человеком. Меня все принялись звать на праздники, а то и вовсе давать в честь него званые обеды - в том числе и в лучших домах Москвы. Более того, иные семьи принялись звать его к себе жить, суля все удобства, домашнюю еду и бесплатные уроки английского - и обзываясь: "Только идиот будет при таком раскладе ютиться в мотеле" (в котором я поначалу ютился). О том, что местные газеты выстроились в очередь, чтоб взять у меня интервью, и говорить не стоит, - это само собой разумеется. А ведь поначалу я немало опасался, что люди будут меня сторониться, бояться и избегать, и вменять антиамериканскую деятельность! Вот она, советская пропаганда - надо же, как въелась... Впрочем, и американская пропаганда себе позволяла перегибы. Вот какой перегиб выпал на долю Елены Ханги, бывшей советской, а теперь американско-российской журналистки черного африканского происхождения (она еще ведет "Про это"). Однажды на трассе где-то в глубине Америки она была остановлена полицейским. Тот проверил документы и воскликнул: "Не зря я не верил американской пропаганде, которая советских людей изображала страшными злодеями! Оказывается, они такие же, как мы..." Полицейский тот был, разумеется, негр. ГЛАВА 6. ИСТОРИЯ МОСКВЫ У пенсильванской Москвы, основанной в 1909 году, богатая история. По этому предмету самый главный во всей Москве - Тед Бейрд, Президент московского исторического общества. Он собрал уникальные сведения о московском прошлом и радостно делится ими с народом. Эти рассказы президента Бейрда и легли в основу настоящего исследования. Президентом Тед был в свободное от работы время. Это его хобби из патриотических побуждений. Вообще практически все москвичи, как известно, очень уважают общественную работу и охотно ей предаются. Они обыкновенно проводят благотворительные ярмарки, заседают в разных комиссиях при горсовете, помогают учителям, пишут - забесплатно - заметки о жизни community в местную газету "Villager". Как перевести чуждое нам слово "community", я даже и не знаю. Некоторые (в том числе и словари) переводят его как - община, общество. В жизни оно обозначает, насколько я понял, форму существования соседей, которые не избегают друг друга, и активно, именно активно соблюдают на своей территории разнообразные приличия - с русской точки зрения часто излишние. Самый удивительный из расхожих примеров - это когда некто в здравом, казалось бы, уме берет шефство над куском улицы и ее периодически подметает и чистит. Или, как тимуровец, помогает некоей старушке. Или вот как Том Бейрд заседает в библиотечном совете и еще поет в церковном хоре, когда надо - подменяет заболевших певчих. Ну и исследует историю родного края, что есть общественная деятельность чистейшей воды. Там часто вспоминались слова про их нравы, про два мира и два детства. И так далее В советских школах нам цитировали жалобы Достоевского: русский человек, говорил он, слишком широк, его бы сузить! И вот когда сузили, получился американец. Широкий человек и правда в быту не всегда удобен. А сузить - так он сразу получается такой деликатный, мало и вяло пьющий, не сходит с ума и не кидает деньги в камин, как малахольная Настасья Филипповна, не рубится с отцом Карамазовым топорами из-за веселых девушек, не проигрывает в Баден-Бадене последний рубль, не соблазняет, будучи офицером, замужних женщин с детьми и не спасает человечество насильно против воли последнего - а просто тихо и прилично живет себе и другим не мешает. Сочинить с таким персонажем русскую классическую литературу во всей ее глубине положительно невозможно... Ну так мы ее и не сочиняем. Президент Тед Бейрд ходит каждый день на тихую службу - в соцстрах, то есть как бы в райсобес. Он сейчас там менеджер, сделал карьеру, а ранее сидел за стойкой, принимал заявления от старичков. Краеведением же он занимается долгими зимними вечерами, а также в уикенды. В субботу часто выезжает на раскопки на природу, ищет следы древних индейских стоянок и иногда даже находит соответствующие артефакты - к примеру, глиняные черепки. Эти скудные осколки он расставляет и раскладывает на видных местах в гостиной наряду со старинными, состоящими из чистой ржавчины, пистолетами, бухгалтерскими книгами прошлого века, картинками неустановленного происхождения и назначения, антикварной человеческой головой, выдутой из стекла... - Соцобеспечение завел Франклин Рузвельт! - это он, рассказывая о работе, ввернул как историк. - В Великую депрессию, когда нищих полно развелось. У людей не было денег, и на старость они не откладывали. И вот Рузвельт такое придумал, чтоб отчислять из зарплаты на будущую пенсию. Правительство крутит деньги, а потом выплачивает пенсионерам, с процентами. - Но тут полно противоречий! - увлекается Тед. - Наши местные консерваторы считают, что это уж слишком по-коммунистически. Это попахивает социализмом... А в свободном-де обществе каждый сам должен о себе заботиться... Тед стал историком в пятнадцати летнем возрасте по той причине, что папаша, заводской менеджер, приохотил его к чтению про гражданскую войну и жизнеописания великих. Кроме того, на Вашингтонщине, где они тогда жили, в гражданскую много чего происходило и оставляло артефакты. Не то, конечно, на новом месте жительства, в Москве... Но Тед тут не чужой: в Москве жил его дед, тоже Тед Бейрд. Его дед был лично знаком со старейшей москвичкой 100-летнего возраста. Это была Сейви (странное, но ходовое сокращение от Сарра) Фишбэк, черная, по профессии - рабыня, она была кормилицей у белых хозяев. Черных мало было в Москве, тут они работы не находили, поэтому, когда с Юга бежали, селились поэтому в больших городах. А тут их мало было. В Делвилле, рядом, жила черная, ее отец был рабом, а она после выучилась в Филадельфии в школе искусств, в люди вышла. А еще в ресторане одного из пяти отелей Москве был в старые времена повар черный. Теперь вместо пяти отелей здесь пара жалких мотелей... Да, знавала Москва лучшие времена! Со своими этими пятью отелями она казалась сказочной сверкающей столицей местным фермерам, которые сюда приезжали в выходные торговать молоком... Самые громкие преступления Теду жаль, что в Москве не было никаких выдающихся происшествий. Самые громкие из известных Президенту исторического общества события, которые случались в Москве, это убийства. Впрочем, их можно по пальцам пересчитать. Одно из них случилось в 20-е годы - при дерзком ограблении отеля. Там в холле застрелили гражданина: грабить, что ли, мешал? При "сухом законе", вспоминает Тед, много было преступлений, связанных со speak easy (так назывались нелегальные бары тогда, потому что в целях конспирации надо было пить тихо, не шуметь). Один самогонщик-украинец по фамилии Music нелегально напивался и бил сына. Так сын, как ему восемнадцать исполнилось, убил отца. И сел в тюрьму для сумасшедших. А пару лет назад было тут убийство с самоубийством, на почве несчастной любви: приезжий перед смертью застрелил любимую москвичку, которая ранее его разлюбила. Москвичи снабжали Америку льдом Народ тут исторически поселялся такой: лесорубы и фермеры. Добываемый лес, бук да сосна, шел главным образом на многочисленные шахты, - как крепежный материал. А зерно с ферм очень удобно было увозить в большие города по Московской железной дороге. Ее еще до войны построили, объясняет мне Тед, еще в 1850-х годах. (Она до сих пор сохранилась, и иногда в Москву приезжает паровоз с экскурсантами из райцентра Скрэнтон.) Жизнь была понятной: в горах - железная руда, под землей - уголь, в Скрэнтоне - плавят сталь, в Москве рубят лес. И еще граждане заготавливали на продажу голубику - большой был бизнес! Так что все вроде были при деле. Ну вот. Сначала только товарные вагоны гоняли с лесом. А в 1856 году в Москве построили настоящую железнодорожную станцию. На том самом месте, где раньше была станция почтовая. Там делали остановку дилижансы, которые в Америке называют stagecouch. Эту самую железную дорогу в 1890-е годы купил один парень, по имени Джей Гулд. В честь него, кстати, назвали соседний с Москвой поселок. Так вот Джей разбогател на том, что по этой своей дороге стал возить в Нью-Йорк чистейший подмосковный горный лед, который там необычайно хорошо распродавался. Вплоть до того момента, как в Америке вошли в моду холодильники. Дед Теда тоже приложил руку к процветанию Москвы. Он держал тут заведение, куда пускал на ночлег путников. Им давали ром, горячие печеные бобы и после аккуратно укладывали спать - по двое, по трое в одну постель. При полном отсутствии ванны, - с искренним удивлением рассказывает Тед. Тогда же просто не было телевизионной рекламы, которая в конце концов склонила американцев поголовно к ежедневному мытью головы патентованным шампунем. Бейрд-старший, кончено, не был первым, кто додумался до этого бизнеса. Первым был один немец, по имени Питер Руперт. Он-то и открыл тут первый постоялый двор в 1830 году. Оттуда и есть пошла Москва. А почему тогда юбилей - всего 90 лет? Да потому, что всякий постоялый двор может назваться гордым именем, да не всякому штат даст статус города в 1909 году, ясно? История никогда не забудет благодетеля Москвы Генри Дринкера. Он был по профессии, как это там называется, developer: скупил землю в Москве, а после стал продавать ее в розницу. Заслуга его была в том, что плату за землю он брал в рассрочку, причем натурой - зерном и лесом. Да и 435-е шоссе построил не кто иной, как Дринкер, - ну, чистый Лужков, а? Москва при Дринкере поднялась. Народ его помнит. Вот на этом-то историческом шоссе и стоит дом Теда. Мы сидим за пластиковым столом во дворе, пьем австралийское красное и смотрим на машины, которые через два часа въедут на Манхэттен... Странное название - Москва Конечно, странно, что еще бывает какая-то самозванная Москва. Ну если не хватило фамилий, так назвали бы, Например, - Вашингтон-17 (как у нас полно Арзамасов). Кто разрешил?! В распоряжении Московского исторического общества имеются две версии. По одной, авторство Москвы приписывают человеку по имени Леандер Гриффин, который в начале 1830-х годов был здесь начальником почты. Он еще открыл магазин, место же бойкое - почта. И вот однажды в магазине кончились припасы. Гриффин поехал в Филадельфию за товаром, а его поставщик, оптовик, спрашивает: - Куда доставлять-то? Леандер начал объяснять, что надо доехать до Делвилла, дальше прямо, прямо и потом направо, ну а там и дальше уж всякий скажет. Оптовик вроде запомнил, но строго заметил Леандеру, что всякое место обязано как-то называться, не в лесу живем все-таки. Но Леандер никакого названия придумать не смог. И тогда оптовик говорит: - А вот я в газете читал какой-то, что есть такой крупнейший в мире надколотый колокол. А называется это место, где он надколотый, - Москва. Хорошее, кстати, название... Леандеру понравилось, и стала Москва. Такую историю - со слов Леандера - рассказывала очевидцам после смерти Леандера его дочь. Современники так и записали и передали потомкам. Потомки рассказали мне, ну я уже вам. Но, как вы помните, это не единственная версия. Еще есть. Питер Руперт, тот самый, который учредил первый в этих краях постоялый двор, был американцем в первом поколении, а еще раньше - немцем и жил в Европе, где, по слухам, ходил с Наполеоном в походы. И в Москве был, зимой, и страшно там мерз. И вот впоследствии зимняя пенсильванская природа напомнила ему русскую (справедливо замечено), и снега тут полно. И вот якобы Руперт и дал название. Теду первая версия нравится больше. Москва и мировая история Несмотря на свою сонность и провинциальность, Москва не осталась в стороне от мирового исторического процесса. Доказательств тому множество. Например, из Подмосковья родом был один механик, автор изобретения, покорившего весь мир. Скорее всего, и к вашему дому это изобретение приделано, на досуге обратите внимание. Гениального парня звали Лайдж Лимэн. А изобрел он вот что: пожарные лестницы! Блестящая идея пришла ему в голову приблизительно сто лет назад, когда был объявлен конкурс на лучшее противопожарное приспособление. Лимэн конкурс выиграл и взял богатый первый приз - 200 долларов! Враг чуть не напал на Москву В 60-е годы одна радиокомпания надумала попугать зрителей. Сюжет был такой, что якобы внешний враг напал на Америку, и мнимая агрессия должна была освещаться в прямом эфире. Радиоврагам предложено было напасть на пенсильванскую Москву. К городу стали подтягиваться части национальной гвардии. Была заготовлена переодетая вражеская армия из статистов - без опознавательных знаков, но все догадывались, что это была рука "настоящей" Москвы. Радиостанция понимала, что Москве надо как-то компенсировать неудобства от игры в войну, и пообещала за это дать денег на постройку публичного плавательного бассейна. Но местные торговцы взволновались, что от игры в войну, перекрытых улиц и возможной паники может пострадать бизнес... Ну и под давлением московских предпринимателей акция была отменена. Москва осталась без публичного бассейна. Некоторые московские старожилы до сих пор огорчаются из-за того несбывшегося бассейна. Особенно негодует пенсионер Морган Мэттьюз. Впрочем, те москвичи, которые не мыслят своей жизни без занятия плаванием, давно уже построили бассейны у себя во дворах. И ни в чем себе не отказывают. Шахтное дело Когда-то Подмосковье было угольным центром всей Америки. Скрэнтон, город в 12 милях от Москвы, считался угольной столицей страны. Здешняя жизнь описывалась богатым словом "бум". А потом шахты закрылись, и из оживленного промышленного района Подмосковье превратилось в сонную провинцию, состоящую из горных деревушек. Работы не стало, народ поразбежался. А все это из-за катастрофы, которая случилась после войны. Капиталисты хищнически добыли лишнего угля против техники безопасности и докопались до русла местной реки с индейским именем Лакавана. Река через дырку потекла в подземные выработки и затопила все шахты. Дыру пытались закидать гружеными товарными вагонами... Утечку реки удалось остановить только после того, как шахты были напрочь попорчены водой и восстановлению подлежать перестали. Во всем были виноваты владельцы шахты под названием Нокс. Это они от жадности докопались до речки. Их потом судили и посадили. Один из кузенов бабушки Теда сидел за это. Впрочем, еще перед катастрофой прибыль от угля стала падать - из-за массового перехода на бензин. Затопление только ускорило процесс. В отличие от нас, американцы свернули угольную промышленность вовремя и не оттягивали ее гибель дотациями; и потому шахтерам там не пришлось свергать существующий строй своими забастовками. Повезло им. Индейцы Важное направление исторических исследований Теда - индейцы. Они жили поблизости в долинах рек - Лакавана, Саскехана, Делавэр, а в московскую горную местность приходили охотиться. Самое большое и знаменитое племя было делавары. Но это французское слово, а самоназвание у них - манси. Поначалу, когда в Пенсильвании стали селиться квакеры, они у делаваров мирно покупали землю, и все были довольны. До тех пор пока могикане и ирокезы, которые жили к северу от теперешней Москвы на Finger Lakes, не обвинили делаваров в распродаже родины. Могикане с ирокезами этих делаваров контролировали, или, говоря по-русски, "держали". И за продажу земли виновных депортировали: согнали делаваров с насиженных мест, переселив поближе к себе, чтоб легче было за ними присматривать. А вождя делаваров "опустили": прилюдно накинули ему на голову одеяло и объявили, что он больше не мужчина и впредь будет считаться женщиной. Это было не что иное, как поражение в правах. Вообще же индейцы землю обычно не продавали. Они просто пускали желающих пожить на свою территорию, а деньги за это брали чисто из уважения. Дает человек что-то, хочет тебя уважить, так неловко отказываться. Индейский взгляд на землю очень близок русским депутатам-коммунистам. Ни те, ни другие не в силах понять, как это земля может быть частной собственностью. Любопытно, что и тех, и других белые американцы называют красными. И к чему индейцев привело недопущение земли в рыночный товарооборот? Так и забрали у них землю забесплатно. А бывшие ее владельцы неплохо устроились в резервациях. - Вот ты мне скажи, Тед, - спокойна у тебя совесть? Как-то получается, что вы пришли и все у индейцев забрали, и как забрали, так после тут же изобрели права человека. Не до, заметь, а после... Нет бы вам сначала учредить эти права, а потом уж вести с индейцами и их адвокатами переговоры. А? - Нет, жульничества, думаю, там не было... А было столкновение двух культур, когда одна сторона не могла понять, чего хочет от нее другая. Индейцы и белые считали друг друга по меньшей мере странными. Просто так получилось. Европейцы, когда покупали землю, считали, что она перешла в их собственность со всеми вытекающими последствиями. И никто чужой теперь не может на эту землю ступить. Иными словами, исходили из сложившегося и привычного им европейского понимания вопроса. А индейцы, даже взяв деньги за землю, продолжали ее считать ничьей. - Ты хочешь сказать, что белые поселенцы честно действовали по законам, какие они знали в Европе? То есть они покупали землю у индейцев так же, как они покупали бы ее, допустим, во Франции, приплыв туда из Англии, по рыночной цене - которая формируется при спросе и предложении? И как бы дешево они не купили, это было законно и рыночно? А индейцы, совершенно как коммунистические депутаты Госдумы, не могли никак постигнуть умом, что земля может быть собственностью? - Так оно приблизительно и было! Они просто не понимали друг друга. Фермер, например, вырастил урожай. На поле приходят индейцы и рвут кукурузу, - растения же ничьи, они всегда сами по себе росли. И еще индейцы забивают фермерскую ручную свинью - ведь звери, они специально созданы Богом для охоты, правильно? Фермер обижается на индейца так, как обиделся бы на белого за то же самое. И требует законной компенсации. Индеец смеется ему в лицо и обзывает полным идиотом. Тогда фермер убивает индейца. Другие индейцы приходят и убивают фермера и сжигают ферму. Соседские фермеры в священном гневе идут мстить индейцам и так далее Столкновение культур! Да, не зря именно американские фантасты так убедительно сочиняют насчет завоевания чужих планет и разборок с различными марсианами; они замечательно изучили ситуацию... Индейцы, как мы знаем благодаря Фенимору Куперу и Гойко Митичу, между собой не очень то дружили. Одни за англичан были, другие за французов (нет бы единым фронтом против белых). Когда же началась революционная война, индейцы шли в основном за англичан, хотелось им выгнать поселенцев. Колонистов поддерживали разве что чероки. Чероки вообще обладали взглядами настолько широкими, что даже заводили себе черных рабов! (Да, что ни говори, все-таки человек тянется к комфорту). Они прогрессивно перепрыгнули из родового строя в рабовладельческий. Причем с повышенной прогрессивностью, то есть даже часто на рабынях легально женились, а рабам за старание, за боевые заслуги или охотничью квалификацию давали гражданские индейские права. В гражданскую индейцы опять раскололись. Кто за Север, кто за Юг. Были даже войсковые части, укомплектованные сплошь из индейцев, - С обеих сторон. А племена, которые жили в диких местах к западу от Миссисипи, просто радовались, что их не трогают - армия-то вся на войне. И под шумок начинали теснить поселенцев... Тед считает своим долгом разоблачить миф о страшной жестокости индейцев. - Это все не от злости! Просто некоторые племена, особенно на востоке, считали, что если пойманного врага не мучить, это значит оскорбить его, поставить под сомнение его смелость. То есть, считали они, вражескому воину надо дать шанс показать выдержку и терпение. Ну, ему и давали: еще живому жарили внутренности, выжигали уши, нос, глаза. Совершение этого ритуала доверяли обычно вдовам воинов, убитых на войне... Вообще Тед индейцев сильно уважает и часто ездит на Maple Lake на раскопки. Там он выкапывает осколки глиняной посуды, копит их, чтоб когда-нибудь всю коллекцию безвозмездно передать в музей - в историческое общество в соседнем Luzern County... Все-таки индейцы - неотъемлемая часть истории пенсильванской Москвы и Подмосковья. Глава 7. МОСКВА СТРОИТСЯ Москва не сразу строилась, она до сих пор еще строится. Перспективный район новостроек - Гармонь-Холмы (я бы именно так перевел название Harmony Hills). Это престижный квартал Москвы в километре от моссовета. Любопытно, что цена стандартного участка размером в 25 соток - 40 тыс. долларов. Развитие района проходит на фоне недовольства многих коренных москвичей. Москва, говорят они, теряет свою самобытность, становится похожей на большие американские города. Из-за новостроек мы потеряли почти все свои охотничьи угодья! - жалуются протестующие. При том что, как известно, 90 процентов москвичей - заядлые охотники на оленей и прочую московскую дичь. Особенно их возмущает то, что участки под застройку цинично распродает приезжий, откуда-то с юга, фактически лимитчик (и потому - заведомо не охотник). Стоит зайти в бар, недовольные отрываются от пива и начинают мне жаловаться (верят еще, верят москвичи в силу печатного слова): "Ты, мол, припечатай этих лимитчиков, совсем распоясались. Порядки свои у нас наводят... Пусть едут к себе, откуда они там, и живут как хотят!" Сначала о хорошем. В отличие от коренных москвичей, приезжие состоятельные американские адвокаты, врачи, удачливые бизнесмены довольны. Они охотно покупают тут землю и селятся. Их влечет свежий московский воздух, леса вокруг, богатая охота (олени, кабаны, медведи) в пяти минутах езды от центра. Но самое главное - это безопасность здешней жизни и вообще крайне низкий уровень преступности. Кроме того, всем известно, что здесь размещаются очень хорошие школы. Самый престижный сейчас район Москвы - Гармонь-Холмы. Добраться туда очень просто: от здания моссовета поднимаешься в гору по Церковной улице (Church Street), проезжаешь методистскую церковь, потом католическую, дальше прямо, никуда не сворачивая, потом еще по левую руку будут три школы, и как только вы их проедете, увидите по правую руку большой плакат: "Продаются последние участки в Хармони-Хиллз". Сворачивайте направо, это будет Sunrise Boulevard - пожалуй, главная улица квартала. Похоже, он назван так в пику хваленому голливудскому Sunset Boulevard. То есть как вроде у них там на Западе уже село солнце, а у нас на Востоке только восходит (разница по времени между Голливудом и Москвой - 3 часа. - Прим. авт.), и вы про нас еще услышите. Любопытно пройтись по новому кварталу. У меня там было обычное место прогулок. Ну что, дома есть очень и очень внушительные - из дикого камня, в три этажа, этакие замки площадью метров по 600. Есть, конечно, и поскромней, раза в два поменьше, выстроенные из простого кирпича. Но большая часть всех построек, если вглядеться, это обычные подмосковные щитовые дачки, только размером конечно побольше. Это можно рассмотреть на примере недостроенных еще домов, на "замороженном" на зиму долгострое. Итак, типичное здание в престижном, заметьте, районе строится так. Сначала из бруса делается каркас (ну как если бы строили сарайчик для сена). Потом к нему прибивают гвоздями, вы не поверите, жалкие такие древесностружечные плиты (ДСП). А после всего эта халабуда обшивается таким пластмассовым шершавым белого цвета профилем, сайдингом - наподобие подвесных потолков (кто делал ремонт, поймет, а ремонт делали абсолютно все), только внахлест. Смотришь издали - очень прилично: солидный такой деревянный экологический дом. Но кто заглядывал внутрь стройки, только покачает головой. Да, если б они хотя б на бревенчатые срубы претендовали, какие у нас давно доступны рядовым колхозникам, до сих пор бы по коммуналкам ютились и все чего-то б ждали... Глава 8. ОТЧЕТ НАЧАЛЬНИКА ПОЛИЦИИ В Москве неуклонно снижается преступность Правда, в виде исключения в девяносто пятом году в Москве было совершено страшное преступление - здесь впервые за сто с лишним лет убили человека. Но с тех пор уж сколько лет москвичи живут спокойно: никто никого не убивает. Что собой вообще представляет московская полиция? В первую очередь это ее начальник Ральф Рогато, который в должности уж двенадцатый год. Это огромных размеров - и в высоту, и в ширину - этнический итальянец. Ширину свою он с печалью в голосе объясняет национальными традициями, вынуждающими его употреблять в пищу пиццу и спагетти. А в полицию пошел, потому что мечтал об этом с детства. И еле дождался восемнадцатилетия, чтоб пойти в соответствующую академию. Кроме начальника тут служат еще шесть полисменов, причем четверо из них - на полставки. Все помещаются в одной комнате деревянного одноэтажного домика мэрии. Тут редко собирается больше двух человек - дежурят по очереди, а дежурные чаще в патруле, чем в отделении. Итак, выходит 7 полицейских на 2000 душ населения! Не многовато ли? - Да ну! - обижается начальник. - Летом на московскую ярмарку пятьдесят тысяч человек приезжает! Тем более что там устраивают аттракцион - катание на воздушных шарах. Поди уследи за всеми... Но если посчитать, что 372 правонарушения (средняя величина) в год - это 1,02 протокола в день, то получается, что ребята вроде не перерабатываются. Выходит, что только раз в неделю среднестатистическому московскому полицейскому удается найти хоть какое-то правонарушение. Например, кто-то то ночью проколол колесо в припаркованной машине. Или соседская собака бегает без поводка, нарушает, сука, закон. Жизнь в Москве тихая... Жалкая семейная драка может поставить на ноги всю московскую полицию. Ни погонь, ни перестрелок. - Я приношу свои извинения за то, что у нас такой скучный департамент... - виновато улыбается Рогато. Рогато с законной гордостью за вверенных ему граждан и чувством удовлетворения отмечает, что единственное за всю историю Москвы убийство - в 1995 году - совершил не москвич! А фактически - гастролер. Убийца приехал из районного центра Скрэнтон, что в 12 милях, к своей бывшей подружке, которая с ним порвала. Девушку звали Одри, она была студентка и спортсменка, бегала трусцой по московским улицам. Влюбленный убил ее из автоматического пистолета, а после застрелился и сам от такой несчастной любви. Случай ужасно нетипичный и обидный, да и полиции тут расследовать особенно нечего было. Но в целом и в общем московская полиция не дремлет! В том же 1995 году, вспоминает Ральф, он одним махом раскрыл, 27 краж и ограблений, поймал двух парней, одному 18, другому 19. Это все они! Оказалось - не местные, гастролеры из Подмосковья. Одному полтора года дали с отсрочкой исполнения приговора, а другой - в тюрьме. Тот, что сидит, вообще преступный элемент, давно по нему тюрьма плакала, кипятится Рогато. - Представляешь, - рассказывает он мне, - до чего он был отпетый! Работая посудомойщиком в ресторане и пользуясь служебным положением, отрезал от хозяйского мяса хорошие куски и выбрасывал их на помойку. А по пути домой из помойки доставал и съедал. Каково?! А самое масштабное, с размахом, с богатой добычей преступление, которое прогремело на всю Москву, было совершено в сентябре 1996 года. И оно остается нераскрытым! Висит на шее у Рогато. Москва до сих пор гудит: это ж надо, на фантастическую сумму - на пять тыщ долларов украли! Уму непостижимо. Вообразите себе этот цинизм: неизвестные залезли в школу, через маленькое оконце, и украли пять телевизоров и шесть видаков... Разумеется, расследование продолжается. Ральф носит в кармане бумажку с номерами всех сворованных бытовых приборов. К примеру, приедет он по вызову на драку - а там телевизор. Минуточку, скажет он, можно я номер посмотрю? Скажут нельзя - вот и зацепка. Честный человек номер своего телевизора скрывать не станет... Еще вот какой есть бич. Конечно, Москву, как и прочие города, одолевают наркотики. Наркомафия обнаглела. Начальник полиции лично изъял крупную партию наркотиков (кило марихуаны) и большую сумму денег (7300 долларов) у одного дилера прямо на дому. А вызвала полицию жена дилера. Она не имела намерения его сдавать, просто дилер - по профессии он безработный маляр - пришел вечером домой, выпил, выкурил "косячок" и стал колотить жену. Избил ее в кровь. И неизвестно, до чего бы добил, если б не подоспевшая полиция. Она и спасла. И еще, принюхавшись к сладкому дымку, внимательно кругом осмотрелась и нашла кило наркоты. Аналогичный случай произошел двадцать с лишним лет назад у нас на шахте имени Бажанова, что в городе Макеевка. Там тоже одна недальновидная жена вызвала наряд, хотела мужа поставить на место. Так прибежали менты, смотрят - на кухонном столе две трехлитровые банки самогона. Жена опомнилась и заорала: "Не трожьте самогонку, не нарушайте неприкосновенность жилища, у вас ордера нет, оставьте чуть на утро похмелиться!" Ничего не помогло. Полведра первача как корова языком слизала. Менты вылили в окно. Так у мужа случился сердечный приступ. Но это был первый этаж, и там под окном ждал еще один мент с пустым ведром, и самогонку туда принял. Они после дежурства потом все нажрались до такой степени, что потеряли казенный пистолет. Однако вернемся к нашим баранам, в далекий город Москву. Необходимо признать, что оставляет желать лучшего культура поведения москвичей в общественных местах. Как-то Ральф обнаружил на улице трех молодых людей, которые выясняли отношения. Двое орали на третьего и употребляли слово на букву F, то есть fuck. Рогато сделал им замечание. Один заткнулся, а второй продолжил нецензурно браниться. Тогда начальник полиции его арестовал и выписал штраф на 360 долларов. Происшествий всяких, сами видите, много. Но что интересно, если бы не прошлогодняя малахольная нутрия, так получилось бы, что за всю историю Москвы полиция ни разу не стреляла из табельного оружия! А так - все-таки один раз стрельнула. Значит, вызвали тогда полицию на Van Brunt Street. Там за домами ручей, так и из него выскочила подозрительная, может, бешеная нутрия и гонялась за детьми. Рогато лично отправился на вызов. И видит - точно гоняется, тварь. Тогда он велел сержанту принести мелкокалиберное ружье, которым достреливают сбитых на дороге собак и оленей. Из пистолета Рогато опасался стрелять - пуля 38-го калибра (9 мм), как его учили в полицейской академии, могла срикошетить и представить собой опасность. Но сержант не успел принести верное ружье: зверь пошел в атаку на самого начальника полиции. Но нутрия жестоко просчиталась, совершив смертельную ошибку: Ральф выхватил кольт и прострелил ей голову, когда та с уже раскрытой пастью была в футе от его ноги... Повторяю, это было первое в истории Москвы применение табельного полицейского оружия. В годовом отчете прозвучала также мысль о том, что необходимо бороться с опасностью коррупции в полицейских рядах. Рогато возмущенно жаловался, что отдельные сотрудники общепита пытаются не брать с полисменов денег за кофе. - Ну, знаете ли! Сначала бесплатный кофе, потом лимонад, а там и вовсе гамбургер! Так начинается коррупция! Но мы этого не допустим. Выпил - плати, и точка! Вниманию тех, кто усмехается при словах sexual harrasment: в прошлом году был пойман сексуальный маньяк. Он цинично терроризировал продавщицу в супермаркете. А именно: в видеокамеру, которая подсматривает, чтоб чего не украли, он показал, как записано в протоколе, "private parts" (интимные части тела). Как всякая порядочная женщина, оскорбленная продавщица вызвала полицию. И та через три минуты уже была, конечно, на месте преступления. Преступника взяли с поличным, то есть с тем, что он преступно предъявлял. Легко догадаться, что он отпирался. Но Рогато только усмехнулся и вытащил из камеры пленку - все ж писалось! "Ну и что, - говорит пойманный. - Надо еще доказать, что "приватная часть" - моя!" Рогато и тут знал что сказать: на видеопленке отчетливо была видна такая неопровержимая улика, как результат обрезания. Маньяку прокрутили это маленькое порнографическое кино, пригрозили экспертизой, и он сознался... Сейчас отбывает наказание условно. В рамках отбывания он выполняет общественные работы, метет например улицы. Потом еще, конечно, не удается до конца изжить такое вредное явление, как пьяная езда. Или, говоря по-полицейски, управление под влиянием. Как поймали кого, опять протокол писать. Виновных судят, штрафуют, отправляют на занятия в школу, где учат за рулем не пить. Там, к примеру, учат, что в глазу насчитывается шесть мускулов, от водки они расслабляются, и тут уж пиши пропало. Однако из пьяной езды полиция извлекает немалую выгоду. Чтоб брать штраф наличными, без бумаг - нет, такого не бывает. Этим тут гордятся, но забывают сказать, что лет двадцать назад все было как у нас сегодня... А выгода такая: вербуют пойманных. В осведомители. Рогато завербовал 50 человек уже! И это не предел: - У некоторых моих подчиненных и побольше есть! Да... Помножим 50 на 7, выйдет 350, то есть каждый второй взрослый москвич - стукач. Отбросим малопьющих женщин, которых практически никогда не привлекают, и увидим, что все москвичи - стукачи... Вот они сидят в баре, пьют, дружат - а потом закладывают друг друга? Хотите, чтоб у нас так было? Хотя, впрочем, у нас так уже было... Глава 9 Дядя Давид с московской каланчи В числе главных московских достопримечательностей - добровольная пожарная команда. Она не только украшает все местные праздники и парады сверкающими красными машинами, но и дает тихим законопослушным жителям глухой провинции чувствовать себя героями... А про служение обществу, или, п