яют парижских евреев (будь великовозрастная "студентка" правдивей, она бы сказала "парижских сионистов". - Ц.С.), что не собираются стать "йордим", то есть покинуть Израиль. Назовите их беглецами или хотя бы эмигрантами, они на вас обидятся и обзовут антисемитом. Но возвращаться в Израиль и не помышляют, их вполне устраивает полузаконный статус "хуц ли арец" - это означает "вне страны". Мы знаем, что в Соединенных Штатах "застряло" еще больше молодых израильтян, уклоняющихся от обязанности строить еврейское государство. Но французским друзьям Израиля от этого не легче, - тоскливо вздыхает моя собеседница. Парадокс! Активная сионистка, одна из кураторов большой молодежной организации, жалуется советскому писателю на недостаточную политическую закалку молодых израильтян и признает, что ошибалась, когда наивно думала, что каждый из них во сне видит себя активным сионистом. Однако мадам Аннет рассказывала мне все это неспроста, не из дамского стремления поболтать. Подтекст был такой: сионисты Западной Европы вынуждены усиленно развивать контакты с израильскими собратьями, а уж на плечи деятелей сионизма во Франции, по природе своей "теоретического" и "интеллектуального", ложится святая обязанность помочь Израилю вернуть в лоно сионизма свихнувшуюся с пути истинного молодежь. И не случайно моя собеседница всячески напирала на то, что сотрудники многочисленных представительств израильских молодежных организаций много почерпнут в Париже и вернутся домой идейно и организационно обогащенными, более подготовленными для работы в Израиле. Сочтя, видимо, что я не до конца осознал, почему она так гневается на "полулегальную израильскую колонию в Париже", мадам Аннет вручила мне экземпляр франкоязычного просионистского журнала "Л'арш" ("Ковчег"): - Прочтите статью "Израильтяне в Париже". И вы поймете, как осуждают непатриотическую израильскую молодежь парижане. - Парижане? Явно не желая уточнять, о каких именно парижанах идет речь, "студентка" ответила мне подчеркнуто патетически и на весьма повышенной ноте: - А вы не знаете, что в Париже живут люди, близко принимающие к сердцу судьбу Израиля? Гораздо ближе, чем вы думаете! Думаете, если мы не говорим по-еврейски, то забыли о своей исторической родине?.. Нет, врагам сионизма молодежь мы не отдадим, нет!.. "Если ты сионист и ты молод, твое место на Голанах! Остающиеся за границей - обманщики!" Так обращается к "подрабатывающим, стажирующимся, привыкающим, притворяющимся" в Париже молодым израильтянам журналистка Ан-Елизабет Мутэ со страниц "Ковчега". И напоминает тем, кто "не упускает возможности "сделать дело" в Париже", к чему привел подпольный бизнес многих молодых израильтян в Западной Германии - к преступному дну, к тюрьме. Толкает их на это нужда? Нет, желание "красиво" жить. Таковы, скажем, Бени и Дани, которых встретила журналистка в парижском кафе: "Одеты они были как боги с ног до головы; рубиновое кольцо у одного из них стоило шикарной квартиры в богатом северном квартале Тель-Авива, и они знали, что такие квартиры их ждут". По этим деталям мы окончательно убеждаемся, что бегство из страны охватило и самые обеспеченные слои израильской молодежи. Они предпочитают полулегально околачиваться в Париже, Нью-Йорке, Бонне, нежели благоденствовать, как положено представителям элиты, на "родине отцов", где им приходится откупаться от призыва в воинские части для очередной карательной экспедиции. В Париже, по наблюдениям Ан-Елизабет Мутэ, эти "галилейские растиньяки" цинично упрекают местных евреев в недостаточном внимании к Израилю, чуть что бросаются кличкой "антисемит!". Но сами, к негодованию парижских сионистов, сводят на нет их пропагандистскую брехню об израильском рае своими признаниями о том, что в действительности творится в покинутой ими стране. А рассказывают-то они правду. И чем горше она, тем суровей месть французских сионистов за "клевету". Двадцатидвухлетняя девушка из Беэр-Шевы, прочно обосновавшаяся в Париже с согласия и при денежной поддержке отца, владельца обувного магазина, рассказала за столиком кафе в компании: - На задворках нашего дома поселилась семья приехавшего из Белоруссии техника по холодильным установкам. Но у нас он почему-то работает подсобным рабочим в мебельной мастерской. Жена начала было работать ночной сиделкой по разовым приглашениям, но профсоюз объявил ей бойкот за антиизраильские настроения. И вот эту чету пришли приглашать на собрание общества защиты евреев в Советском Союзе. И муж ответил: "Нечего нам делать на таком собрании. Вот когда будет создано, наконец, общество защиты евреев из СССР в Израиле, я первым прибегу!" В кафе посмеялись. Но девушку "за распространение антиизраильского злобного анекдота" со следующего же дня подвергли организованному остракизму. До того организованному, что она вынуждена была переехать не то в Марсель, не то в Лион. Девушка клялась и божилась, что рассказывала не анекдот, а быль. Ей, увы, не поверили. ВЫНУЖДЕННЫЕ ПРИЗНАНИЯ ИЗМЕННИКА А ведь попадись мне в Париже на глаза тель-авивский журнал "Шалом" э 41, я, пожалуй, мог бы выручить девушку. Но, к сожалению, уже только впоследствии я прочитал на пятой странице этого "независимого" журнала письмо недавнего израильтянина, выступившего от имени "хорошо все обдумавшей" группы переехавших в Израиль советских граждан. Все они ищут средств обороны "от обмана, надувательства, пропагандистских посул, игры на чувствах", которым подвергают новоприбывших сионистские партии, особенно во время избирательной кампании. Автор письма выражает мнение людей, "изголодавшихся в Израиле по социальной справедливости, по избавлению от уничижительного неравенства". И приходит к выводу: "Для борьбы с местной бюрократией и защиты интересов русских евреев (они самые бедные и самые робкие) нужна "Лига защиты репатриантов из СССР". Название набрано прописными буквами, ибо мотивированный призыв к созданию в Израиле организации для защиты бывших советских граждан составляет существо письма. Этот призыв варьируется на все лады, рассматривается с разных сторон, аргументируется, обосновывается, доказывается. Кем, однако? Не написал ли столь невыгодное для израильских властей письмо убежденный антисионист, до конца разочаровавшийся в Израиле и окончательно решивший бежать? Не его ли личными невзгодами объясняются бескомпромиссно точные оценки трагического положения бывших советских граждан на израильской чужбине? Не дошел ли он до полного отчаяния и перестал владеть собой? Нет, нет и нет. Еще задолго до обращения в журнал "Шалом" автор письма успел сделать в Израиле необычайную карьеру, ибо сразу же по приезде стал ретивым сотрудником одной из сионистских служб, специально созданный для заманивания советских граждан в "страну обетованную". Руководители службы превозносят изобретательность и инициативность нового агента, подчеркнутую неразборчивость в выборе провокационных средств. По той же причине этого человека проклинают и многие еще не вырвавшиеся из Израиля олим, и многочисленные беженцы, которых он продолжает преследовать в Риме и Вене. Проклинает Якова Сусленского и родившая его мать. Бросив ее, больную и престарелую, в Бендерах, сынок укатил за рубеж, туда, где так высоко ценится предательская клевета на Советскую страну. И, как видите, даже такой отпетый изменник, сразу же завоевавший признание сионистских кругов, вынужден был выступить с предложением создать в Израиле организацию для защиты тех, кого он же и его же дружки заманивают туда, лживо именуя репатриантами. Чтобы окончательно не потерять остатки доверия обманутых им людей, Сусленский счел выгодным для себя публично сказать то, о чем уже давно и много говорят с волнением бывшие советские граждане, в полной мере ощутившие свое бесправие в Израиле. Девушка из Беэр-Шевы, выходит, поведала в парижском кафе горькую правду о жизни переселенцев в Израиле. Правду, которую с хорошей миной при плохой игре приходится признать и сионистским агентам. ИСПОВЕДУЮЩИЕ ЛОЖЬ По мысли Маяковского, важно знать достаточно мало, чтобы не упустить из виду главного. Мы с вами узнали, читатель, о повседневных делах французских деятелей сионизма сравнительно много, но, к счастью, достаточно мало, чтобы не упустить главного: сионистские организации во Франции, как и в любой капиталистической стране, ощущают себя составной действующей частью международного сионизма и покорно подчиняются решениям находящихся в США и Израиле центров своей клики. Попытки представить французских сионистов этакими розовенькими чистоплюями "не от мира сего", якобы погруженными в эйфорическую интеллектуальную атмосферу высокой теории, столь же лицемерны, как и разглагольствования сионистов Великобритании о том, что они работают-де "в белых перчатках" или "под сурдинку". Знакомые перепевы камуфляжных мотивов! Время от времени они доносятся из любой западной страны. Французские сионисты, однако, особенно любят патетически провозглашать: - Да разве же мы позволим себе то, на что способны штурмовые отряды раввина Кахане в Америке! - Да разве же можно найти среди нас хотя бы одного, кто действует по примеру израильских экстремистов из "Гуш-эмуним", идущих к палестинцам на оккупированных землях с автоматами и бомбами! - Да разве же не очевидно, что мы никогда не переступаем грани, за которой начинаются принуждение, провокации, диверсии! Увы, очевидно совершенно противоположное. Конечно, мне трудно из числа французских сионистов поименно назвать практических последователей Меира Кахане или эмиссаров, лично исповедующих каннибальские взгляды карателей из "Гуш-эмуним". И не в этом суть! Важно другое: вся без исключений практическая деятельность сионистов Франции, подобно делам их собратьев в других западных странах, подогревает террористов из кахановских банд, вдохновляет душегубов из "Гуш-эмуним", способствует осуществлению всех акций, намеченных Всемирной сионистской организацией, Всемирным еврейским конгрессом и Еврейским агентством для Израиля ("Сохнутом"). Эта деятельность, осуществляемая по заокеанскому сценарию, направлена на заманивание в Израиль еврейской бедноты из западных стран и всех (ни более ни менее! - Ц.С.) граждан еврейской национальности из стран социалистических. Она пронизана антикоммунизмом и ставит своей целью безоговорочное оправдание любых карательных операций Израиля против палестинцев, любых его военных нападений на арабские страны, как бы ни выпирала коричневая подкладка таких разбойничьих действий. Она укрепляет финансовую мощь международного сионизма, стоящего на страже классовых интересов капиталистических монополий и мирового империализма. Она шовинистична, антидемократична и противонародна на каждом шагу, и это закономерно выдвигает ее в авангард антисоветизма. А если говорить о хронических попытках сионистов добиваться поддержки своих планов и поползновений от государств, где они действуют, то сионизм во Франции в этом отношении особенно разнуздан, нагл, нахрапист. Десятикратно таков он в моменты, когда государственные деятели Франции демонстрируют свое справедливое понимание того, что творит Израиль под покровительством США на Ближнем Востоке. Тут уж вздымается неистовая буря клеветы на правительство, на государство, на народ. Как их единомышленники во всем мире, французские сионисты исповедуют ложь. А если расставить все по местам, они намного лживей большинства своих западных собратьев. Хитроумней вуалируют свои намерения, мудреней камуфлируют свои планы, лицемерней изрекают свои призывы. Скажем, в Англии к съездам правящих партий регулярно публикуются документы, не только раскрывающие, но и хвастливо рекламирующие деятельность сионистского лобби. А попробуйте спросить французского сиониста о лобби - он взглянет на вас, как на инопланетянина. В Голландии, например, открыто стыдят неаккуратных шекеледателей, публично шельмуют злостных неплательщиков регулярных и внеочередных "пожертвований". А во французских сионистских кругах о "шекеле" лицемерно рассуждают с отвлеченным видом, как о чем-то стародавнем, архаичном и неведомом, хотя прекрасно ведомо, что в сионистскую кассу дерут с французского еврея более увесистую дань, нежели с голландского. Сионистские организации во многих западноевропейских странах, допустим, в Бельгии, открыто призывают своих членов не протягивать руку помощи бежавшим из Израиля бывшим гражданам социалистических стран. Инструкции сионистов во Франции на сей счет более жестки и безжалостны (в них фигурирует зловещее слово "депортация"!), но зато засекречены. И, наконец, Америка. Если там сионистские организации любого оттенка шумно и без стеснения поддерживают на всех перекрестках бесчеловечную расправу израильтян с арабским населением оккупированных земель, то во Франции точно такие же взгляды сионисты высказывают шепотком и только среди своих. Вот какой густой паутиной изощренной лжи опутали свою каждодневную деятельность, свои крупные операции и мелкие делишки французские сионисты. Это делает их особенно опасными врагами демократии и прогресса. Это таит для их жертв повышенную угрозу. Ведь, по справедливому утверждению писателя Юрия Бондарева, у всего человечества один и тот же враг - ложь. Ложь! Слышите, господа "теоретики"? Нет, не только "теоретики". Но и самые изощренные практики. Они нацелены на гнуснейшие провокации, сопряженные зачастую с явными попытками вмешательства во внутренние дела нашей страны. Только так можно охарактеризовать, например, засылку на территорию СССР сионистских эмиссаров под личиной жаждущих познать наши достопримечательности "туристов". В январе 1985 года с туристскими паспортами прибыл к нам очередной парижский дуэт: преподаватель Ален Фенкелькро и служащая Доминик Нора. Перед отъездом из Франции они получили от сионистских служб список имен и адресов некоторых советских граждан, которым на законном основании отказано в разрешении на выезд: по роду работы им известны государственные секреты. Изобличенные "туристы" письменно подтвердили, что предпринимали на нашей земле провокационные попытки выжать из своих "запланированных собеседников" не только антисоветскую клевету, но попутно и сведения о новых работах советских физиков. После скандального провала парижского дуэта сионистская пропаганда провозгласила преподавателя известным писателем, а служащую - журналисткой левого направления. Таковы грязные дела сионистских "интеллектуалов". Т Е Р Р О Р И С Т Ы ТАКОВЫ ИХ ДРУЗЬЯ Скажи мне, кто твой друг, и я скажу - кто ты. Видно, памятуя это, сионистские пропагандисты из кожи вон лезут, только бы придумать и распространить очередной миф о своих неразрывных дружеских контактах чуть ли не со всем, что знаменует прогресс и демократию. А кто же в действительности дружки сионистских правителей Израиля? С предельной выразительностью ответил на этот вопрос Рик 3иффер, президент прогрессивного Союза бельгийских евреев - бывших участников Сопротивления. - Взгляните на карту мира, - сказал он мне в Брюсселе, - и увидите, что израильскими флажками надо отметить на ней именно те точки, которые в современном мире напоминают о социальном смраде, о политиканской грязи и, главное, о реакционности и расизме. В самом деле, давно связано израильское руководство с презираемым большинством народов мира расистским режимом ЮАР. Связано прочно, вплоть до совместных секретных работ по производству и испытаниям ядерного оружия. Недаром в прессе любого направления обычным стало упоминание оси Тель-Авив - Претория. Подпирают эту расистскую ось американские монополии, крупные израильские фирмы и мультимиллионеры "двойного" гражданства на манер алмазного короля и главного мецената сионизма в ЮАР Гарри Оппенгеймера, владеющего подавляющим числом акций крупных промышленных синдикатов Израиля. Каждый алмаз, поступающий на израильские гранильные фабрики, окроплен кровью черных рабов преторийского режима. Растут экономические и военные связи сионистских руководителей Израиля и с чилийской кликой Пиночета, чей кабинет министров, по утверждению сионистской пропаганды, "законно пришел на смену ушедшему правительству Альенде". Отборные части вооруженных сил Пиночета, охраняющие резиденцию диктатора и помогающие полиции, вооружены исключительно оружием израильского производства. Эти факты, как и связь Израиля с ЮАР, давно уже не представляют секрета. Следует поэтому здесь коснуться тех связей Израиля с разномастными реакционными режимами и течениями, о которых сионисты пока предпочитают умалчивать. На первый взгляд может показаться маловероятным, скажем, взаимодействие Тель-Авива с шахским режимом Ирана - ведь дипломатических отношений между ними официально не было. Однако тегеранское бюро вездесущего "Сохнута" взяло на себя роль израильского правительственного представительства в Иране и сумело тесно связать политические разведки обеих стран. Израильский Моссад помогал шахскому Саваку преследовать и уничтожать всех "подозрительных". Прежде всего сионистские разведчики поделились с шахскими проверенной на практике техникой допроса арестованных арабов. И в иранских тюрьмах сразу же резко повысился процент "признаний вины". О связях двух охранок убедительно рассказал болгарский журналист Кольо Гергинский, которому довелось задать несколько простых вопросов арестованному после, иранской революции Хасану Зане, третьему по значению чиновнику Савака. Журналист поинтересовался, с разведками каких стран, кроме США, сотрудничал Савак. И услышал в ответ: - Мы имели связи и работали вместе со специальными службами Англии, ФРГ, Пакистана, Египта, но теснее всего с израильским Моссадом. Корреспонденцию Кольо Гергинского я показал знакомому французскому журналисту. - Помощь шахским приверженцам - давнишняя традиция израильской политической и военной разведки, - заметил он. - Еще в 1953 году это стало известно французской прессе. Правда, произраильскому лобби удалось предотвратить обнародование даже таких фактов, как активное участие сионистских разведчиков в свержении неугодного шаху и, конечно, Америке правительства Моссадыка. Впоследствии влияние сохнутовцев в Тегеране настолько возросло, что их бюро стало пользоваться всеми привилегиями дипломатического представительства и получило фактический доступ ко всем делам полиции и Савака. И когда 8 сентября 1978 года на тегеранской площади Жале шахские власти подавили огнем массовую демонстрацию, то зачинщиками расстрела сотен иранцев стали специально присланные из Израиля полицейские подразделения. Не случайно вскоре в одном из домов близ площади Жале, ныне названной площадью Павших, обнаружили снаряжение и знаки израильских полицейских. А разве могла не внести свою лепту израильская разведка в позорные попытки подавить революционное движение народа многострадальной Анголы. Еще летом 1975 года наймит империалистов X. Роберто, намеченный ЦРУ в ангольские диктаторы, вошел в контакт с израильской секретной службой в Швейцарии. Несостоявшийся диктатор предложил сионистским руководителям Израиля "блестящие перспективы" участия в ограблении национальных богатств Анголы, если израильская разведка, а затем и воинские части активно поддержат борьбу против возглавляемых Агостиньо Нето антиимпериалистических и демократических сил Анголы. Сионистам пришлась по вкусу такая сделка. Ангольским раскольникам стали всячески помогать не только израильские разведчики и военные инструкторы, но и вступившие в контрреволюционные банды наемники. Итак, сионисты помогают расистам ЮАР осуществлять апартеид и наращивать вооружение, поддерживают оружием и деньгами фашистскую клику чилийского диктатора Пиночета, тесно взаимодействуют со сторонниками свергнутого народом иранского шаха, входят в сговор с контрреволюционными бандами в Анголе - нужно ли продолжать этот постыдный перечень преступных контактов сионизма с расистами и реакционерами на всех континентах! Да могут ли быть иные дружки у сионистов - тут уж все идет по пословице: "Около дегтя - в деготь, около репьев - в репья". Тем более что сионистскому репейнику - верному прислужнику империализма - друзей в основном подбирают требовательные хозяева. Подбирают, исходя из своих классовых интересов. ГЕЙДЕЛЬБЕРГСКАЯ ИДИЛЛИЯ В погожий осенний день группа израильских студентов приехала в старинный Гейдельберг. Зачем профессор истории Циммерман привез своих питомцев из Тель-Авива в патриархальный немецкий город? Ответ вроде бы ясен: для посещения старейшего в ФРГ Гейдельбергского университета. Однако в послеобеденный час, когда жизнь на улицах города как бы замирает, молодые израильтяне направились не в храм науки, а в квартал уединенных вилл, спрятавшихся за высокими оградами среди зеленых садов и пышных цветников. Юноши и девушки подходят к вилле, отличающейся от других особенно высокой каменной оградой и непомерно массивными железными воротами в готическом стиле. Сверившись с часами, профессор нажимает кнопку звонка. Отворяется массивная дубовая калитка. Пришедших точно в назначенный час посетителей встречает сам хозяин, Элегантная одежда, в особенности сразу же бросившийся гостям в глаза безупречный узел модного галстука, в какой-то степени скрадывает 75-летний возраст Альберта Шпеера. Нет, тут не случайное совпадение имени и фамилии! Будущих израильских историков их наставник привел в гости именно к бывшему министру вооружения и боеприпасов нацистской Германии, одному из самых близких фюреру политических деятелей фашистского рейха, члену нацистской партии с 1932 года, заявившему в свое время с полным правом: "Если у Гитлера был когда-либо друг, то это был я". Назначенный в 1942 году имперским министром, Шпеер до самого последнего дня войны руководил всей питавшей военную машину гитлеризма промышленностью Германии и оккупированных стран. Нынешний обитатель уютной виллы в Гейдельберге был инициатором и организатором использования на принудительных работах миллионов вывезенных и порабощенных иностранных рабочих. "С военнопленными нечего деликатничать", - продекламировал господин имперский министр, лично утвердив варварский план переброски истощенных военнопленных на строительство укреплений, в частности "Атлантического вала", военных заводов, стратегических автострад. Наконец, с ведома Шпеера сотни тысяч евреев, непригодных из-за полной потери сил к каторжным работам, уничтожались в печах концентрационных лагерей. Такой послужной список закономерно привел Альберта Шпеера на скамью подсудимых, когда перед Международным трибуналом в Нюрнберге предстали главные военные преступники. Гитлеровского сподвижника признали виновным в кровавых преступлениях против человечества. Он избежал виселицы, но двадцать лет провел в тюрьме. И вот пребывающий на покое (так ли это в действительности?) Шпеер охотно дает согласие встретиться с группой молодых сионистов. Вряд ли стоит копаться в грязной душонке отъявленного палача, чтобы установить, из каких таких соображений согласился на эту встречу Шпеер. Более важно - почему ее инициатором стал израильский историк, почему одна из влиятельнейших в Израиле сионистских организаций санкционировала поездку студентов в Гейдельберг, почему функционер этой организации лично отбирал участников поездки? Об идиллическом собеседовании на гейдельбергской вилле Шпеера я впервые узнал от нескольких жителей Маннгейма и Мюнстера, приехавших во Францию прощупать, как они выразились, а не спокойней ли евреям жить здесь, а не в ФРГ. Вот что я услышал от них: - Внуки тех, кого Шпеер посылал на гибель в газовые печи, сегодня выслушивают его откровения и оправдания. Кощунство? Да. Удивительно? Нет. Может быть, среди специально отобранных израильских студентов были внуки тех сионистских лидеров, которые в годы второй мировой войны имели контакты с коллегами Шпеера... - А разве нельзя допустить, что среди студентов были дети или внуки руководителей израильского сионизма, которые деловито торговались с канцлером ФРГ Аденауэром по поводу размеров денежной "компенсации" Израилю за замученных в Освенциме, Майданеке, Дахау евреев? - Нет, нет, если рассуждать логически, корень совершенно в другом: вот уже не первый год сионизм всячески старается внушить молодежи, что нацисты в общем-то ничем не отличаются от "всего остального" человечества, издавна и по сей день враждебного евреям. И господин Солодарь знает это не хуже нас с вами. Он ведь напечатал в своей книге (имеется в виду "Дикая полынь". - Ц.С.) слова сионистского историка Цинтии Озик, что сегодня весь мир хочет видеть евреев мертвыми. - Цинтия Озик - последовательница Ицхака Арала и ему подобных! А они не устают твердить, что в годы гитлеровской оккупации все народы одинаково равнодушно относились к несчастьям евреев. Что ж, если все были одинаково равнодушны, то чем же фашистский убийца Шпеер хуже других? - Тем более не мешает, сочли в Тель-Авиве, сионистской молодежи изучить его опыт! Пожилой врач, произнесший, вернее, воскликнувший последнюю фразу, уловил мое чрезвычайное удивление: уж такое никак не укладывалось в моем сознании. - Что, не верите? - с еще большим удивлением обратился он ко мне. - Могу показать вам во многих книгах и журналах утверждения сионистов, что некоторые организационные принципы третьего рейха заслуживают сегодня детального изучения и по возможности "модернизованного" частичного применения! А что, если это как раз и побудило израильских историков спокойно побеседовать со Шпеером? Пора сообщить читателям, что беседовавшие со мной люди были необычайно возбуждены и встревожены. Ведь они приехали во Францию сразу после того, как молодчики из юношеской пронацистской банды дважды за короткий срок намалевали на их дверях свастику, сдобренную антисемитской надписью. Эти жители Маннгейма и Мюнстера разговаривали со мной на столь высокой эмоциональной ноте, что у меня, прямо скажу, появилось сомнение: а нет ли преувеличений в их рассказах о визите израильских студентов к нацистскому главарю Шпееру? Все это казалось мне настолько невероятным и фантастическим, что я твердо решил не полагаться на информацию моих собеседников и нигде не упоминать о совершенно невозможной, как мне казалось, встрече на гейдельбергской вилле. Увы, наивное я принял решение. Сионизм настолько неразборчив и бесстыден в выборе средств достижения своих целей, что израильская пресса без тени смущения подробно поведала о встрече на гейдельбергской вилле. И менее, конечно, подробно - о целях устроителей беседы израильских студентов-историков с Альбертом Шпеером. В целом же, судя по тону и заголовкам, тель-авивские газеты даже гордятся "многочасовой встречей молодых израильтян с личностью, которую во всем мире принято было называть вдохновителем всей огромной военной машины Гитлера". Сказано, согласитесь, с чувством собственного достоинства, с неприкрытым оттенком похвальбы: дескать, наши израильские студенты-историки не лыком шиты - глядите, какие выдающиеся личности соглашаются с ними беседовать! Мой дальнейший рассказ о содержании беседы на вилле Шпеера вытекает преимущественно из интервью профессора Циммермана израильским журналистам А. Бендеру, Р. Уше и другим, а также из опубликованных в израильской же прессе впечатлений молодых участников визита к Шпееру. Итак, что же нашел нужным сообщить профессор Циммерман, руководивший гейдельбергской встречей не просто так, а в рамках учебной программы студентов исторического факультета? "Мы спросили Шпеера, как он, архитектор, пришел к тому, что стал соучастником преступлений. Так оно получилось, ответил Шпеер. Я не был слепым и фанатичным последователем Гитлера, я просто делал служебную карьеру. А когда служишь верой и правдой, то не думаешь о людях, думаешь только о задании, которое необходимо выполнить любой ценой..." Что ж, такой "принцип" слепого рвения при исполнении служебных обязанностей молодые сионисты могут вполне применять на практике, пожалуй, даже без всякой "модернизации". Когда тебе приказывают вышвыривать арабов с их насиженных мест, или выплачивать темнокожим евреям половинную зарплату, или стрелять по окнам детских спален в квартирах советских дипломатов, где уж тут думать о людях, "думаешь только о задании, которое необходимо выполнить любой ценой"! "При таком отношении к заданию, - продолжает Циммерман излагать высказывания Шпеера, - к служебным обязанностям сглаживается разница между чиновником в министерстве, директором завода и охранником концентрационного лагеря". Мотайте на ус, молодые израильтяне! Если служите сионизму "верой и правдой", то сглаживается разница между чиновником в министерстве, директором завода и тюремщиком, изощренно пытающим в застенке несовершеннолетних палестинцев, обвиняемых в неповиновении оккупационным властям. В конце концов и тюремщик всего лишь "любой ценой" старательно выполняет свои "служебные обязанности". Как видите, взгляды гитлеровцев на служебную карьеру не требуют ни малейшей "модернизации" в стране, где владычествует сионизм. "Шпеер был исключительно талантливым организатором, - захлебывается от восторга профессор Циммерман. - Можно смело утверждать, что благодаря его способностям война затянулась на лишний год (какая высокая заслуга перед человечеством! - Ц.С.). Его нельзя обвинить в убийстве в прямом смысле слова: он организовал производство оружия для убийц и, нужно отдать ему справедливость, блестяще справлялся со своей задачей". Нужно отдать справедливость и Циммерману. Профессор не менее блестяще справился со своей задачей - авторитетно, с исторических позиций успокоил тех, кто в Израиле богатеет на создании оружия либо добывает его в США: они, видите ли, не убийцы ливанских и палестинских женщин и детей, они всего лишь организуют производство оружия для убийц! А как же с массовым истреблением евреев? Профессор Циммерман и тут безапелляционно принимает объяснения гитлеровского палача: "Шпеер утверждает, что абсолютно ничего не знал об уничтожении евреев. На вопрос, как это могло случиться, что он, в ведении которого находился весь транспорт, не знал, куда направляются эшелоны с евреями, Шпеер ответил: "Я не был связан с движением поездов. Этим вопросом ведал министр транспорта". В противоположность профессору студентку-третьекурсницу Нааму Хениг такой ответ не удовлетворил. Она спросила Шпеера, как могло случиться, что несмотря на свою близость к Гитлеру, он ничего не знал об уничтожении евреев. И услышала в ответ: "Я знал, что Гитлер хочет убить евреев, но как он планировал и осуществлял это, я понятия не имел. Поймите, я занимал чересчур высокий пост, чтобы непосредственно войти в соприкосновение со всеми этими делами. Этим занимались более низкие инстанции". Ссылка на второстепенные, недостойные личного друга Гитлера инстанции оказалась убедительной для пытливой студентки. И она говорит про Шпеера: "Он показался мне весьма достойным человеком. Порою я даже жалела его - ведь у меня создалось впечатление, что он честный человек". Как видите, питомица Циммермана пошла еще дальше своего наставника: дала полную индульгенцию гитлеровскому сподвижнику. Не названная израильскими репортерами сокурсница Наамы Хениг без обиняков заявила: "То, что произошло при Гитлере со Шпеером (имеется в виду каннибальская деятельность на посту имперского министра. - Ц.С.), может случиться с любым человеком, когда личная верность выдвигается как непреложное условие служебного или даже профессионального роста". Совсем легко, оказывается, нацистскому извергу вызвать жалость в сердце юной сионистки. Еще легче внушить ей: хочешь без задержки взбираться вверх по служебной или профессиональной лестнице - не задумывайся над тем, как отвратительна расистская таблица деления жителей Израиля на "этнические" сорта, как лицемерна смиренная покорность далеких от религии людей всемогущим иудаистским клерикалам, как безнравственна безоговорочная поддержка сионистских террористических группировок! Делай все это без зазрения совести - и тебя сочтут вполне достойным человеком. И даже пожалеют тебя, коли переусердствуешь! Шпеер очаровал не только Нааму Хениг и ее сокурсницу. Студент Сарор увидел в нем ревностного служаку и поклонника фюрера. "А в те годы, - делает вывод молодой историк, - поклонение фюреру обязательно выливалось в весьма реальные поступки". Бесчеловечные преступления, унесшие миллионы жизней, именуются реальными поступками. Среди ближайших пособников фюрера Альберт Шпеер, как и Бальдур фон Ширах - организатор и руководитель нацистской молодежной организации, гауляйтер фашистской партии и кровавый наместник Вены, был из молодых, да ранних: одним из руководителей имперского центрального комитета по планированию он стал, едва достигнув тридцатилетнего возраста. Молодым гостям Шпеера такая деталь его биографии явно импонирует - внимательно вчитавшись в их интервью израильским репортерам, нельзя не заметить этого. Что ж, начавшаяся смолоду головокружительная карьера гитлеровского дружка пробуждает, видать, в юных сионистах честолюбивые мечтания с дальним прицелом! Весьма кстати будет напомнить молодым сионистским историкам и другую деталь красочной биографии их нового знакомца фашистской формации: среди его закадычных дружков числился повешенный по приговору Международного военного трибунала Юлиус Штрейхер - один из организаторов фашистской партии, инициатор еврейских погромов, основатель антисемитской газеты "Дер Штюрмер", "идеолог" всех кровавых антиеврейских акций гитлеризма. Не случайно, расписывая красочную биографию именитого собеседника тель-авивских студентов, сионистская пресса об этом умолчала. Не приходится сомневаться, что протеста со стороны профессора Циммермана такая "забывчивость" не вызвала. Зато израильские репортеры не преминули сообщить, что самую юную участницу деликатной беседы (к сожалению, она осталась на страницах газет безымянной) Шпеер положительно пленил своими многозначительными намеками на свою "большую заинтересованность" сионизмом еще до захвата нацистами власти в Германии. Впоследствии заинтересованность переросла даже в "глубокие размышления над духом сионизма". Какая трогательная сентенция! ЧЕМ ВОСХИЩЕН ГИТЛЕРОВСКИЙ СПОДВИЖНИК? От таких откровений только один шаг до пылкого восклицания нацистского военного преступника, вызвавшего особенно бурный восторг Циммермана: "Я поражен и восхищен творческой силой и боевым духом израильтян! Особенно восхищен Цахалом!" Поистине высокая честь для испепеляющей арабские земли израильской армии, каковую господин бывший фашистский министр уважительно именует, как и положено по ивритской аббревиатуре ее именовать, Цахалом! В точности не известно, чем именно и какими конкретными операциями сумел Цахал поразить и восхитить гитлеровского сподвижника. На сей счет я услышал немало противоречивых догадок в Западном Берлине. Их высказали бежавшие туда бывшие граждане Израиля, в том числе и такие, кого принято называть коренными израильтянами. От них я узнал, что многих и многих граждан Израиля глубоко возмутило и "нежное свидание" тель-авивских студентов с одним из организаторов массового истребления евреев в гитлеровских лагерях и "горделивый тон", с каким сионистские газеты рассказали об этом. Один из встреченных мною беженцев вместе с шестью другими жителями Хайфы отправил письмо протеста в официозную тель-авивскую газету "Наша страна". Письмо, конечно, опубликовано не было. По иронии судьбы разговор о Шпеере возник у нас неподалеку от здания рейхстага. Со старательно закрашенными автографами нашей Победы на стенах и колоннах, которые все равно навечно сохранятся в нашей памяти, но с зияющими пробоинами на куполе, рейхстаг напоминает эксгумированный обезглавленный труп. Я рассказываю беглецам из Израиля, как весной незабываемого сорок пятого гитлеровские вояки, тщетно пытаясь отстоять рейхстаг от атакующих советских воинов, не жалели фаустпатронов, на которые так уповал гитлеровский министр вооружения и боеприпасов. Вместе с другими военными корреспондентами мне посчастливилось побывать в поверженном, еще дымящемся рейхстаге вскоре после того, как на его куполе было водружено Красное знамя Победы. И мы увидели груды обломков самого совершенного оружия из арсеналов Шпеера... Так чем же именно сумел его восхитить израильский Цахал? - Цахал - единственная в мире армия, в которой регулярно отбывают службу женщины, - напоминает молодая учительница музыки, сумевшая тайком бежать из страны накануне призыва в армию. - До обязательной воинской повинности женщин не додумался даже фюрер - не это ли умилило Шпеера? - Незадолго до нашего бегства из Израиля я прочитал заметку крупным шрифтом в иерусалимской газете "Джерузалем пост", - говорит младший брат учительницы. - С гордостью газета сообщила, что по количеству военнослужащих на каждую тысячу жителей Израиль вышел на первое место в мире. Возможно, именно это пришлось по сердцу бывшему имперскому министру? Были высказаны и иные предположения. И тут в разговор вступил самый пожилой из бывших израильтян: - Постойте, попробуем привлечь на помощь логику. Что мог прочитать о Цахале в западногерманской прессе Шпеер накануне своей беседы с израильскими студентами? Скорее всего, о позорном скандале вокруг убийства военнопленных во время "операции Литани". Конечно! Совпадают сроки! Все согласились с таким доводом. Им показалось весьма симптоматичным, что Шпеер восхитился Цахалом как раз через несколько дней после того, как некоторые западноевропейские газеты, в том числе и немецкие, с возмущением сообщили: один из израильских офицеров, уличенных в убийстве военнопленных, разгуливает на свободе, другой тоже уже почти прощен. Я, признаюсь, до приезда в Западный Берлин не слышал ни о подробностях "операции Литани", ни об убийстве израильскими офицерами военнопленных. Вероятно, читателям тоже требуется короткая информация об этом. "Операция Литани" - одна из военных карательных экспедиций частей Цахала на территории Южного Ливана, спланированная и осуществленная под руководством генерала Мордехая Гура - в ту пору начальника генерального штаба. Во время разбойничьего нападения на ливанскую землю было взято в плен несколько солдат, оказывавших карателям вооруженное сопротивление. Одних незамедлительно убил лейтенант Даниэль Пинто, других - подполковник Ариэль Саде. Сведения о варварской расправе, попирающей вековые традиции и многочисленные международные конвенции, просочились в оппозиционную печать. Командование Цахала всячески противилось суду над военными преступниками. Подполковника удалось выгородить. Лейтенанту же пришлось предстать перед военным трибуналом, больше привыкшим судить военнослужащих