я от нее не будет". Через минуту затараторили Рая, Зина, Маруся, просыпается Елена, подает голос солидная Екатерина... "Хорошо! - улыбается комбат, - не спят пулеметчики, баламутят гитлеровцев, не дают им покоя..." Строчили пулеметчики за "синий платочек, что был на плечах дорогих". Унижение смертью Если посмотреть на карту Ленинградской области, то можно увидеть, что Волхов, Мга и Кириши связаны между собой железной дорогой, которая образует почти правильный треугольник. В результате декабрьского наступления 54-й армии территория внутри этого треугольника была очищена от войск противника. Части Красной Армии вышли на железнодорожную линию Кириши - Мга и здесь были остановлены. Правда, в азарте наступления 311-я стрелковая дивизия полковника Биякова вырвалась вперед, прорвав линию обороны врага в двух местах - у Посадникова Острова и Ларионова Острова, и оказалась в тылу у немцев. Через месяц ожесточенных боев она отошла к железной дороге и выровняла фронт. Здесь уже закрепились 80-я и 285-я стрелковые дивизии, которые генерал-майор И.И. Федюнинский ввел в бой на втором этапе сражения, чтобы поддержать наступательный порыв своих войск и рассечь пополам Войбокальскую группировку противника. Во фланг немцам вышли также 115-я и 198-я стрелковые дивизии. 115-я дивизия сменила на позициях 3-ю гвардейскую дивизию генерал-майора Н.А. Гагена. Гвардейцев отвели на отдых. 198-я дивизия встала рядом со 115-й. Левый фланг армии у реки Волхов соединился с войсками 4-й армии. Ленинградский и Волховский фронты на внешнем кольце блокады уже совместно начали новую битву за Ленинград. С правого фланга 54-й армии, ближе ко Мге, готовилась к наступлению 8-я армия. Все, а в первую очередь ленинградцы, жили ожиданием, что вот-вот под ударами Красной Армии ненавистный враг будет отброшен от Ленинграда и разгромлен. С таким настроением встречали Новый год. Ожидание большой победной наступательной операции в январе 1942 года чувствовалось на фронте, в Ленинграде и Волхове. К переднему краю спешило пополнение, непрерывно отправлялись боеприпасы и оружие. Настроение было хорошим. Ничего, что Кириши не удалось взять с ходу, что Мга была у немцев. Волхов отстояли, Тихвин освободили, две группировки врага разбили. Волхов был надежным бастионом в тылу, который давал жизнь Ленинграду, всеми силами поддерживал сражающиеся армии. Я перелистал страницы многих авторитетных книг, прочитал сотни документов, пытаясь понять, почему намеченная решением Ставки еще в декабре 1941 года большая наступательная операция под Ленинградом провалилась, превратилась в ограниченную, да и та закончилась очередной кровавой баней для советских войск. От полков и дивизий после боев оставались одни номера да сотня-другая, а иногда только десяток-полтора активных штыков Фронт был настолько обескровлен, настолько истощен, что 30 октября 1942 года Государственный Комитет Обороны принял решение о повторной эвакуации в Волхове. Передовая была недалеко. В Москве понимали: если немцы ударят, Волхов придется отдать. Но это понимание придет позже. А в январе Верховный Главнокомандующий требовал одного - наступать. Пошли наступать. 9 января на станцию Погостье наступала 3-я гвардейская дивизия. Немцы отбились. 16 января на эту же станцию и деревню Погостье на узкой километровой полосе по фронту наступала 11-я стрелковая дивизия, 24 января - 285-я стрелковая дивизия, потом другие части, номера которых даже не старались запомнить. К 11 февраля 54-я армия на этом участке фронта продвинулась вперед на... 700 метров. Ответ на свой вопрос, почему не получилось, почему все провалилось, нашел не у маршалов и генералов, а в рассказе солдата-пехотинца Николая Николаевича Никулина, опубликованном в "Аргументах и фактах", который назван "Станция Погостье. Холодная зима 42-го": "У станции Погостье начиналась так называемая Любанская операция. Наши войска, 54-я армия, должны были прорвать фронт, продвинуться до железнодорожной станции Любань и соединиться там со 2-й Ударной армией, наступавшей от Мясного Бора на Волхове. Предполагались, что немецкая группировка под Ленинградом будет расчленена и уничтожена, блокада снята. Что из этого замысла получилось - известно. ...В армейской жизни под Погостьем сложился между тем своеобразный ритм. Ночью подходило пополнение - тысяча, две, три тысячи человек. То моряки, то маршевые роты из Сибири, то блокадники. Их переправляли по замерзшему Ладожскому озеру. Утром после редкой артподготовки они шли в атаку. Двигались черепашьим шагом, пробивая в глубоком снегу траншеи. Да и сил было мало, особенно у ленинградцев. Снег стоял выше пояса, убитые не падали, застревая в сугробе. Трупы засыпало свежим снежком. На другой день была новая атака. О неудачах под Погостьем, о их причинах, отсутствии взаимодействия частей и родов войск уже написано. Шедшие здесь бои были в какой-то мере типичны для всего русско-немецкого фронта 1942 года. Везде происходило нечто подобное - и на севере, и на юге, и под Ржевом, и под Старой Руссой. Уже притупились тоска и отчаяние, которые пришлось тогда пережить. Передать это отчаяние сейчас невозможно. И поймет его лишь тот, кто на себе испытал необходимость просто встать и идти умирать. Погибать, когда у тебя вся жизнь впереди и тебе всего семнадцать. И умереть придется без оркестра и речей, в грязи и смраде. Смерти твоей никто и не заметит. Ляжешь в груду тел у железной дороги и сгинешь забытый всеми в липкой жиже погостинских болот. И все-таки Погостье мы взяли: сперва станцию, потом деревню. Вернее, места, где все это когда-то было. Пришла дивизия вятских мужичков, низкорослых, кривоногих, жилистых, скуластых. Полезли они на немецкие дзоты, выкурили немцев и продвинулись метров на пятьсот. По их телам в прорыв бросили стрелковый корпус. Но перед ним встали новые укрепления. Много убитых видел я на войне, но такого зрелища, как в Погостье зимой 1942 года, видеть больше не довелось. Мертвыми телами был забит не только переезд, они валялись повсюду. Морской пехотинец был сражен в момент броска гранаты - так и замерз... Потом, как памятник, возвышался со вскинутой рукой над заснеженным полем боя. Другой боец, уже раненный, стал перевязывать себе ногу и был убит. Так и застыл навсегда. Бинт в его руках всю зиму трепетал на ветру. Штабеля трупов у железной дороги выглядели зимой как заснеженные холмики, и были видны лишь тела, лежащие сверху. Позже, весной, когда снег стаял, открылось все, что было внизу. У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании, в гимнастерках и ботинках. Это были жертвы осенних боев 1941 года. На них рядами лежали морские пехотинцы в бушлатах и широких брюках "клеш". Еще выше - сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку в январе - феврале 1942-го. Потом - политбойцы в ватниках и тряпичных шапках (такие шапки давали в блокадном Ленинграде). Здесь смешались трупы солдат многих дивизий, атаковавших железнодорожное полотно в первые месяцы сорок второго года. "Диаграмма наших успехов". Эти картины отпечатались в моем сознании навсегда. Всю жизнь меня преследует один сон: горы трупов у той железнодорожной насыпи. Самое страшное, что этот сон продолжает оставаться явью. Говорят, война не закончена, пока не будет похоронен каждый павший на ней солдат". У Погостья до сих пор лежат неприбранные жертвы бойни 1942 года. Так воевал в 1942 году командующий 54-й армией генерал-майор И.И. Федюнинский и другие генералы Красной Армии. Под Погостьем сложили головы многие волховчане, которыми пополняли обескровленные полки. Военный корреспондент ТАСС Павел Лукницкий побывал в армии Федюнинского в начале февраля 1942 года. Вот как он описывал события под Погостьем: "На передовых, в районе станции Погостье и вдоль железной дороги, идет денно и нощно бой, затяжной, пока не слишком напряженный, - идет штурм немецких позиций. По ним бьет артиллерия, в том числе быстро меняющие свои позиции, удручающе действующие на немцев батареи "марусь" (так называли тогда "катюши"). Долбят штыком и гранатой вражеские блиндажи пехотинцы. Ходят в тыл к немцам лыжники... Мы ждем начала решительного наступления". Под Погостьем занимал позиции и 883-й артполк майора К.А. Седаша, который отличился при обороне Волхова. В январе генерального наступления не получилось. В феврале генеральное наступление провалилось. Хотели сделать боевой подарок к 23 февраля - Дню Красной Армии - разгромить Любанскую группировку противника, но продвинулись вперед всего на несколько сот метров. Немцы сидели в дзотах в восемь накатов, которые выдерживали тяжелые танки "КВ" и прямые попадания снарядов артполка майора Седаша. Глубина обороны немецкой дивизии, оборонявшей Погостье, доходила до семи километров. Почти четыре месяца продолжалась Любанская операция. 54-я армия осталась на прежних позициях. 2-я Ударная армия Волховского фронта была окружена и отчаянно боролась за свое существование. Только некоторые ее части вырвались из кольца и заняли оборону по берегу реки Волхов. В мае 1997 года в Киришах была большая выставка бывшего немецкого военного фотокорреспондента обер-фельдфебеля Георга Гундлаха. На ней заснята эта война, события неудавшейся Любанской наступательной операции весны 1942 года. Снимки не для слабонервных. Пленные из советского котла в районе Волхова: истощенные, оборванные солдаты понуро и безучастно бредут туда, куда их ведут. А немецкие конвоиры улыбаются во весь рот. Немецкий солдат угощает хлебом ребенка, а рядом лежит убитая мать. Опять пленные, в том числе и казахи. Русский пристроил у березы винтовку и в полулежачем состоянии застрелился, чтобы не сдаваться в плен врагу. Пуля попала в лоб. Лошади провалились по брюхо в вязком болоте волховских лесов. Допрос русских пленных. А затем снимки этих же, но уже расстрелянных солдат с надписью: "Павшие русские". Березовые кресты на немецких могилах. Много. Разбитые советские тяжелые танки "КВ", убитые русские пулеметчики, захваченные в плен матросы... Георг Гундлах остался жив в этой войне. Он продолжил съемку в середине девяностых в тех же самых местах, где воевал: русские парни перезахоранивают погибших немецких солдат, теплые встречи в Киришах с активистами движения "Ветераны за примирение", цветы на могилах павших немецких солдат, цветы к памятникам павшим советским солдатам... ...Во время Любанской операции геройски погиб командир 32-й стрелковой бригады майор Сергей Поликарпович Кетиладзе. 18 марта он принял бригаду и повел ее в наступление. Захватив несколько деревень, бойцы Кетиладзе встретили ожесточенное сопротивление противника, который перешел в контратаку. Немецкую пехоту поддерживали танки и авиация. Командир бригады приказал стоять насмерть. Раненный в ногу, он не дал себя унести в тыл, а продолжал руководить боем. Много ожесточенных атак фашистов отбили красноармейцы. 1 апреля майор С.П. Кетиладзе погиб. Всего пятнадцать дней командовал он бригадой, но за это время сумел показать себя храбрым человеком, которого уважали и любили бойцы. Они вынесли своего командира из боя. Его тело привезли в Волхов и с воинскими почестями похоронили в братском захоронении, где сейчас сквер Славы. Посмертно С.П. Кетиладзе было присвоено звание Героя Советского Союза. Наградной лист подписал командующий 54-й армией генерал И.И. Федюнинский. В апреле на фронте началась большая реорганизация. 23 апреля 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования решила объединить Ленинградский и Волховский фронты в единый Ленинградский под командованием генерал-лейтенанта М.С. Козина. Было создано две группы войск ленинградского и волховского направлений. Командующий фронтом генерал Хозин, ознакомившись с обстановкой, пришел к выводу, что ни о каком наступлении не может быть речи. Требовалось срочное пополнение обессиленных дивизий людьми, усиление войск средствами противовоздушной обороны. Катастрофически не хватало авиации, танков, артиллерии. Штык и граната оставались основными средствами, которыми пытались прорвать оборону противника. Генерала армии К.А. Мерецкова назначили заместителем главнокомандующего войсками западного направления. Очень скоро стало ясно, что объединение двух фронтов не оправдало себя. И.В. Сталин признал, что была допущена большая ошибка, и отдал приказ с 8 июня восстановить Волховский фронт. В него были включены 8-я и 54-я армии Ленинградского фронта. Рубеж Волховского фронта теперь начинался на берегу Ладожского озера и уходил на юг за Кириши. В командование вновь вступил генерал армии К.А. Мерецков. Перед командованием Волховского фронта по-прежнему стояла задача прорыва блокады Ленинграда. Началась подготовка к новой Синявинской наступательной операции. Мерецков самонадеянно предполагал, что у него достаточно сил, чтобы прорвать оборону противника и соединиться с войсками Ленинградского фронта на третий день наступления. Никто тогда еще не знал, что эта наступательная операция сыграет в судьбе Ленинграда исключительную роль, спасет город от полного разрушения. За это будет заплачено жизнями многих тысяч бойцов и командиров Красной Армии. В разных источниках называются цифры от 130 до 160 тысяч. Столько потеряли убитыми и ранеными войска Мерецкова в ходе уже третьей по счету Синявинской наступательной операции. А результат? Советские дивизии были отброшены на исходные позиции. Повторилось то же самое, что произошло в январе - феврале у Погостья. Чтобы понять весь трагизм происходящего, надо вспомнить события на советско-германском фронте лета 1942 года. Враг рвался к Сталинграду. 4 июня немцы взяли Севастополь. Командующий 11-й немецкой армией генерал Эрих фон Манштейн за эту победу получил звание генерал-фельдмаршала. Гитлер поручил ему покорить Ленинград. Проанализировав бои в Крыму, осаду Севастополя, немецкое верховное командование решило изменить порядок наступательных действий: сначала уничтожать города, а потом укрепления. Большая репетиция новой тактики была опробована на Сталинграде. За один день пикирующие бомбардировщики 54-й эскадры генерал-полковника Рихтхофена сбросили на город тысячи бомб и превратили его в руины. Погибло и было ранено свыше 190 тысяч жителей. Эта же участь ждала Ленинград. Фюрер приказал устроить здесь "величайший в мире фейерверк". На полевые аэродромы было подвезено огромное количество бомб. Дальнобойная и артиллерия среднего калибра получили сверхнормативные боекомплекты. Немцы решили сначала стереть с лица земли город, а потом бомбить и штурмовать ленинградские укрепления. Манштейн разглядывал Ленинград в мощный полевой бинокль и представлял, как все эти дворцы, великолепные дома будут превращены в груды битого кирпича и мусора. Но... Войска Ленинградского фронта генерала Л.А. Говорова неожиданно форсировали Неву и захватили плацдарм у села Ивановское. Попытки прорваться в глубь обороны немцев были отбиты. 27 августа после артиллерийской подготовки, продолжавшейся 2 часа 10 минут, войска 8-й армии Волховского фронта атаковали противника на 16-километровом участке. Две стрелковые дивизии, 24-я гвардейская полковника П.К. Кошевого, которая освобождала Тихвин, и 265-я форсировали реку Черную и вклинились в оборону противника на 1,5-2,5 километра на участке Гонтовая Липка - Тортолово. На второй день в бой пошла 19-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием полковника Д. М. Баринова. Она прошла с упорными боями от 5 до 5,5 километра и вышла на подступы к Синявино. 265-я стрелковая дивизия захватила Эстонский поселок. Все эти названия были хорошо знакомы по упорным боям в 1941 году. Гвардейская пехота лезла на пулеметы. По их трупам шли на врага и умирали обычные пехотные дивизии. Кровью немецкую оборону удалось пробить на 12 километров. Против шести наступающих советских дивизий вели оборонительные бои девять вражеских, полностью укомплектованных, в том числе и тех, кто штурмовал Севастополь. Немцы были уверены, что Ленинград постигнет его участь. Боевой дух гитлеровских войск был очень высок. Советские военные историки замалчивали всю правду о Синявинской наступательной операции конца лета - начала осени 1942 года. Говорят о ней в лучшем случае скороговоркой, не подчеркивая, что именно в южном Приладожье Ленинград был спасен второй раз. Гитлер приказал любой ценой удержать фронт против узкой горловины у Мги. Под Ленинград в срочном порядке была переброшена армада пикирующих бомбардировщиков генерал-полковника Рихтхофена. Весь запас бомб и снарядов, который предназначался городу на Неве, обрушился на наступающие советские части. Командир гвардейской дивизии полковник П.К. Кошевой, впоследствии маршал, вспоминал об этих боях: "Дни и ночи оборонительного сражения против войск Манштейна слились для нас в один бесконечный, грохочущий взрывами снарядов и бомб, треском пулеметов и автоматов бой. Сутки за сутками проходили в отражении бесчисленных атак пехоты и танков противника, в борьбе против авиации... Воины стояли насмерть..." Немецкий историк X Польман в своем исследовании "Волхов: 900 дней боев за Ленинград" так оценивал эти события: "Мощная артиллерия позволила немецкому командованию во взаимодействии с соединениями бомбардировщиков и пикирующих бомбардировщиков авиакорпуса генерал-полковника Рихтхофена разбить окруженные в котле восемь стрелковых дивизий, шесть стрелковых бригад и четыре танковые бригады и превратить болотистый лес в ад". Немцы "подрубили" основание прорыва, как это сделали еще весной, когда в волховских болотах в окружение попала 2-я Ударная армия, и принялись методично, с немецкой аккуратностью, уничтожать попавшие в окружение советские части. В книге "Ленинградская битва 1941-1944" опубликованы выдержки из дневника командира 861-го полка: "2 сентября. Вот мы и снова в Гайтолово. 4 сентября. Вчера был дан приказ: прорыв на Ленинградское шоссе, на Московскую Дубровку... Похоже на то, что дальнейшее продвижение вперед без предварительного расширения вклинения на флангах - просто глупость. Однако наш 861-й стрелковый полк по решению командира корпуса генерала Гагена сегодня целый день атакует, но не сдвигается с места. До 18 часов полк потерял 65 процентов своего рядового состава и 100 процентов командиров. 4 и 5 сентября. Мы не продвинулись вперед. 9 сентября. Рядовой состав тает, но ни малейшего успеха. Крик, шум, угрозы, ругань - какой от всего этого прок... 12 сентября. Вражеская авиация все время бомбит. Вся земля дрожит от разрывов бомб. Кажется, немцы хотят сровнять все с землей. Их боевые машины идут непрерывным потоком и бомбят, бомбят. Когда все это кончится? Вокруг настоящий ад. Дорого нам обходится эта операция! На полосе двух километров до передовой сплошные трупы людей и лошадей. 16 сентября. От этих бомбежек можно сойти с ума... Из этого дьявольского котла вряд ли выберемся живыми. Год назад на этом же самом месте совершили такие же ошибки, были такие же неудачи. Когда же у нас будет так, как у других? 27 сентября. Артиллерия все время бьет по лесу. Он разбит до неузнаваемости. Наша операция равна нулю. Сейчас в окружении находятся шесть дивизий - 374-я, 259-я, 19-я, 191-я, 24-я, 294-я, из них две гвардейские, шесть бригад и несколько минометных и артиллерийских полков. Вернее, это лишь обозначение целых соединений. В каждом соединении осталось 7 или 10 процентов состава. Вражеский огонь ужасен. Мы все ждем уничтожения. Куда ни сунься, везде брешь закрылась". 30 сентября около 15 часов частями 30-го армейского корпуса Манштейна в результате страшного рукопашного боя немцы отбили Гайтолово. Ко 2 октября советские войска были отброшены на исходные позиции, которые они занимали перед наступлением. ...Если ехать по шоссе Санкт-Петербург - Петрозаводск в сторону города на Неве, то с левой стороны у дороги перед Синявино можно увидеть скромный серый обелиск. Здесь братское захоронение советских воинов, погибших в боях за Ленинград. Мимо проносятся автомашины. От Путилово до окраин северной столицы можно доехать минут за сорок. В войну советские воины прошли этот путь, "горло ломая врагу...", за три тяжелейших кровавых года. По самым скромным подсчетам, на участке фронта от побережья Ладожского озера до железной дороги Волховстрой-Ленинград в годы Великой Отечественной войны погибло около миллиона бойцов и командиров Красной Армии. Каждый метр земли здесь пропитан кровью. Как рождаются герои Давно известно, что человеческая память избирательна. К одним она благосклонна, к другим - не очень. На Новооктябрьском военном кладбище почти рядом могилы двух Героев Советского Союза одного полка летчиков Александра Лукьянова и Александра Булаева. Имя младшего лейтенанта Александра Лукьянова хорошо известно волховчанам. И не только из-за того, что в его честь названа одна из городских улиц. После войны в Волхов несколько раз приезжала мать героя. Она встречалась со школьниками и руководством города, принимала участие в праздничных мероприятиях, посвященных Дню Победы. Пионерская дружина школы No3 называлась именем героя. Тогда и родилась идея переименовать улицу Учительскую в честь А. Лукьянова. Майор Александр Булаев был лучшим советским асом в финскую войну. В годы Великой Отечественной войны он сбил в небе Волхова пятнадцать вражеских самолетов. Герою рукоплескали волховчане, которые были свидетелями победных воздушных схваток Булаева над 6-й ГЭС, железнодорожным мостом, а особенно железнодорожным узлом. Его любили в армии как человека мужественного, волевого, прекрасного командира 159-го истребительного авиаполка, который воспитал многих воздушных бойцов, ставших Героями Советского Союза. Но так случилось, что после гибели майора А. Булаева 17 мая 1943 года о нем с гордостью вспоминали только его боевые товарищи. В городе Волхове, кроме могилы, ничего не говорит о том, что здесь сражался и погиб отважный истребитель, легендарный человек, который своей храбростью спас жизни сотен волховчан. *** В начале войны самолетов в Красной Армии оказалось так мало, что на общем фоне кровопролитных сражений появление в небе редких краснозвездных истребителей И-16 - "ишачков" пехота воспринимала как подарок судьбы. Вот почему в воспоминаниях о том времени очень мало места отводится советским летчикам. Ветераны лучше помнили, как их донимали своим воем и бомбами пикирующие "юнкерсы", поливали огнем стремительные "мессершмитты". Прикрытия с воздуха не было. Немецкая авиация горделиво господствовала в небе, сталкиваясь с безумной храбростью советских летчиков, которые в отчаянном порыве шли на таран. Так поступил Александр Лукьянов из 159-го истребительного авиаполка, который 4 июля таранил вражеский бомбардировщик и сумел посадить свой И-16 на аэродром. Через восемнадцать дней после этого подвига летчику было присвоено звание Героя Советского Союза. Командир эскадрильи 154-го истребительного капитан В.И. Матвеев протаранил бомбардировщик "хейнкель" 8 июля. Он стал Героем Советского Союза спустя две недели - 22 июля 1941 года. В начале сентября 1941 года в связи с начавшейся блокадой Ленинграда и потерей части аэродромов 2-я смешанная и 39-я истребительная авиационные дивизии ВВС Ленинградского фронта перебазировались на аэродромы Волховского и Тихвинского районов. У города Новая Ладога по соседству с деревнями Плеханово, Вячково, Колосарь, Выстав, Кипуя и некоторыми другими сели самолеты этих сильно потрепанных в неравных боях авиационных соединений. Для управления ими была создана Волховская оперативная группа во главе с заместителем командующего ВВС Ленинградского фронта генерал-майором авиации И.П. Журавлевым. 20 сентября эта группа прибыла в район Волхова и начала многотрудною работу по организации прикрытия советских войск с воздуха, нанесению ударов по наземным целям и коммуникациям врага. За первую половину октября авиация оперативной группы совершила 1489 самолето-вылетов, нанесла врагу большой урон в живой силе и технике. Бомбардировщики из подразделений Белова и Воронкова, штурмовики майора Витрука, прикрываемые истребителями командиров Рожкова и Дрозда, наносили удары по полевым аэродромам противника, бомбили и штурмовали передовые позиции немцев. Об этих героях писала газета 54-й армии "В решающий бой". На аэродромах Волховского и Тихвинского районов базировались также 2-я и 3-я резервные авиационные группы полковников Е.Г. Туренко и Е.Я. Холзакова, которые находились в прямом подчинении Ставки Верховного Главнокомандования. Вскоре они поступили в распоряжение ВВС Ленинградского фронта и приняли активное участие в боях на мгинском направлении. В осенних боях 1941 года отличился 154-й истребительный авиаполк, который базировался на аэродроме в Плеханово. Недалеко от Волхова в октябре 1941 года базировался также 160-й истребительный авиаполк, который впоследствии стал 137-м гвардейским. Летчики этого полка участвовали в отражении вражеского наступления, отбивали атаки превосходящего в силах противника и геройски гибли. В осенних и зимних боях под Волховом и Тихвином истребители 160-го потеряли много боевых товарищей. Среди них были командир звена лейтенант Н.Ф. Крючков, капитан С.Ф. Новиков, старшие лейтенанты М.П. Ставицкий и В.И. Шапкин, лейтенант И.Я. Чеха и другие. Многие из них после войны были перезахоронены на Новооктябрьском военном кладбище. К моменту образования Волховского фронта вся его авиация насчитывала 118 боевых самолетов - 71 истребитель МиГ-3, Як-1, ЛаГГ-3, И-16, 19 штурмовиков Ил-2, 6 пикирующих бомбардировщиков Пе-2, 18 легких ночных бомбардировщиков По-2 и 4 разведчика Пе-2. Можно представить, какими были авиационные силы фронта, если на четыре армии было всего... 6 бомбардировщиков. Немецкая авиация превосходила воздушные силы фронта в десятки раз. Преимущество врага было в качестве и боевых возможностях самолетов. Это каждый день ощущала на себе пехота. В начале августа 1942 года на базе ВВС Волховского фронта была сформирована 14-я воздушная армия. В ее состав вошли: 278-я и 279-я истребительные авиационные дивизии под командованием полковников В.Т. Лисина и Ф.Н. Дементьева, 281-я штурмовая авиадивизия, которой командовал подполковник С.Е. Греськов, 280-я бомбардировочная дивизия под командованием полковника Н.Н. Брянского, 658-й и 16-й учебный авиационные полки, 8-я разведывательная эскадрилья и 120-я эскадрилья связи, имевшие 116 боевых самолетов. В каждой общевойсковой армии оставалось по одному авиаполку связи по 10 самолетов По-2. До лета 1943 года фашисты имели преимущество в воздухе. Только в воздушных боях на Кубани советские летчики под командованием И.А. Покрышкина достигли превосходства впервые и с того времени не уступали его. Под Ленинградом было очень тяжело. Здесь в воздухе царила элита германской авиации, знаменитые асы эскадры генерал-полковника Рихтхофена майор Ганс Филипп, Пауль Котт, Вилли Червы. В Европе сложилась традиция называть асами тех, кто в воздушных боях сбил 10 самолетов противника. Майор Ганс Филипп, который сбивал русских еще в Испании, имел на своем счету более 200 побед. Он любил расстреливать в воздухе спускавшихся на парашютах поверженных противников. В одном из военных журналов в 1996 году были опубликованы фамилии летчиков Второй мировой войны, которые добились наибольшего количества побед в воздушных боях. Филипп был среди них. Ни одного советского летчика в этом списке не оказалось... Первой жертвой майора Филиппа на Ленинградском фронте стал первый Герой Советского Союза 159-го истребительного авиаполка младший лейтенант Александр Лукьянов. 28 января 1942 года Филипп появился над Волховом. В это время шел воздушный бой. Ведомый Лукьянова Кудряшов попал в беду. Его атаковали два вражеских истребителя. Александр Лукьянов, спасая товарища, таранил "мессера". Самолет храбреца получил повреждения и стал падать. Лукьянов выпрыгнул из поврежденной машины на парашюте. В это время к месту боя подоспел "мессершмитт" с червовым тузом на борту - отличительный знак Филиппа. Увидев раскрытый парашют, немецкий ас хладнокровно расстрелял его в воздухе. Спустя полтора года то же самое произошло с Героем Советского Союза заместителем командира эскадрильи 158-го истребительного авиаполка Ильей Шишканем. 21 июня 1943 года Филипп сбил его над аэродромом и на глазах у всех выстрелил из пушки по куполу раскрывшегося парашюта. Шишкань камнем упал на землю. Истребители И-16 советского производства и тихоходные американские "киттихауки", на которых летали защитники волховского неба и Дороги жизни, значительно уступали немецким истребителям. Поэтому им приходилось проявлять храбрость, все свое мастерство, чтобы вести бой с противником на равных. Только появление новых советских самолетов Ла-5, Ла-7, Як-3, Як-7, Як-9 сделало возможным превосходство советской авиации над противником по техническим характеристикам. ...За майором Филиппом охотились все знаменитые асы Ленинградского фронта, но ничего не могли с ним поделать. Тот нередко одерживал победы и уходил невредимым из тяжелых ситуаций. И все-таки коварного немецкого аса настигло возмездие. Его сбил молодой летчик 159-го истребительного авиаполка Владимир Серов. За эту победу его наградили орденом Отечественной войны 1-й степени и дали отпуск на 20 суток. По тем временам это была очень щедрая награда. Воздушному бою Владимир Серов учился у своего командира майора Александра Булаева. А майора Ганса Филиппа немцы похоронили на своем кладбище под Киришами. С октября 1941 года на аэродроме в Плеханово базировался 154-й истребительный авиаполк. Почти три года летчики этого полка сражались в волховском небе. Здесь же, в Плеханово, им было вручено гвардейское знамя, а полк стал именоваться 29-м гвардейским Волховским Краснознаменным истребительным. В приказе Народного Комиссара Обороны СССР No374 от 22 ноября 1942 года говорилось: "За проявленную отвагу в боях с немецкими захватчиками, за стойкость, дисциплину и организованность, за героизм личного состава 154-й истребительный авиационный полк преобразован в 29-й гвардейский истребительный авиационный полк". 4 мая 1943 года в приказе Народного Комиссара Обороны было сказано: "Присвоить 29-му авиаполку собственное наименование "Волховский". В этом полку в небе Волхова родилось около десяти Героев Советского Союза. Дважды это звание получил Петр Афанасьевич Покрышев. Первой медалью "Золотая Звезда" он был награжден 10 февраля 1943 года, а второй полгода спустя. Впоследствии, когда погиб Александр Булаев, Петра Покрышева назначили командиром 159-го истребительного авиаполка. Хорошо знали на фронте Героев Советского Союза Михаила Петровича Галкина, Николая Андриановича Зеленова, Владимира Ивановича Матвеева, Георгия Георгиевича Петрова, Петра Андреевича Пилютова, Алексея Николаевича Сторожакова, Александра Ивановича Горбачевского. Все военные газеты в декабре 1941 года писали о подвиге летчика 154-го истребительного авиаполка Петра Пилютова. В то время они летали на самолетах, полученных от союзников по ленд-лизу, "киттихауках" и "томагавках". Со своим звеном Пилютов сопровождал транспортные самолеты "Дуглас", которые взлетали на аэродроме в Хвойной с грузом продовольствия для Ленинграда. Под Волховом их встречали истребители и провожали через Ладожское озеро. На обратном пути "дугласы" вывозили ленинградцев. Пилютов сел вместе с "транспортниками" на Комендантском аэродроме в Ленинграде. А два других истребителя его звена полетели до Кронштадта. В это время фашисты стали обстреливать Ленинград и аэродром из орудий. Три снаряда разорвалось недалеко от взлетной полосы. Переполненные людьми транспортные самолеты стали взлетать один за другим, чтобы спастись от снарядов. Пришлось Петру Пилютову одному сопровождать девять "дугласов". Он летел над ними, внимательно всматриваясь в горизонт. Неожиданно появилось шесть вражеских истребителей "хейнкель-113". Их ведущий уже нацелился на головной транспортный самолет, когда советский летчик, летевший на "томагавке Е", атаковал его сверху и сбил. Пять немецких летчиков сначала растерялись, потеряв своего командира, а потом бросились на Петра Пилютова, забыв про транспортные самолеты. Неравный бой шел над озером. Советский летчик в схватке сбил еще один вражеский истребитель. Но и его истребитель получил повреждения. Уже на противоположном берегу Ладоги Пилютов посадил на прибрежный лед свой самолет. Он выбрался из кабины и укрылся под мотором. В это время немцы, разъяренные неудачей, стали атаковать Пилютова с воздуха. От зажигательного снаряда машина вспыхнула. Когда летчик покинул свое укрытие, его продолжали расстреливать из пушек и пулеметов. Старик-колхозник подобрал раненого летчика и на деревенских дровнях привез в Старую Ладогу в госпиталь. Хирург насчитал двадцать одно осколочное и пулевое ранение. Через месяц он вышел из госпиталя и снова оказался в родном полку. Звание Героя Советского Союза ему присвоено 10 февраля 1943 года. В этот же день звания Героя Советского Союза был удостоен и товарищ Пилютова по полку Петр Афанасьевич Покрышев. Было бы ошибкой думать, что небо над Волховом защищали только "плехановские" асы. Что для человека далеко, для самолета-истребителя - не расстояние. Нередко над железнодорожным узлом, мостом и электростанцией барражировали, охраняя небо от вражеских стервятников, летчики истребительных авиационных полков, которые базировались на полевых аэродромах в районе Войбокало, Глажево, Оломны. Иногда в схватках с авиацией противника в небе Волхова участвовало несколько истребительных авиационных полков. Но и этих сил не хватало, чтобы полностью исключить налеты вражеских бомбардировщиков на железнодорожный узел. 1 июня 1943 года в отчетах штаба МПВО города значился налет 106 самолетов противника. Из них 78 были бомбардировщиками, а остальные - истребители со штурмовыми возможностями "фоккеры-190" и "мессеры-109". Сил истребительных полков не хватало, чтобы сдержать этот натиск, тем более что и обстановка на фронте требовала присутствия над передним краем большого количества истребителей. В этот день был поврежден железнодорожный мост - одна из ферм обрушилась. На аэродроме в Плеханово не было ни одного истребителя, который бы не был в воздухе. Схватка шла отчаянная. Рвались бомбы, горели самолеты, летчики, спускаясь на парашютах, оставались и там, в небе, врагами, стреляя друг в друга из пистолетов. За годы войны в 29-м гвардейском истребительном авиаполку погибло 76 летчиков. Настоящий героизм при защите Волхова проявили летчики-истребители 159-го полка. В войну существовало правило, что каждый сбитый самолет противника должен быть подтвержден свидетелями, постами наблюдения, командованием наземных частей. Только после этого победа засчитывалась летчику. Никогда никаких проблем с зачетом победы не было, если врага поражал Александр Булаев. Он сбивал самолеты противника мастерски, красиво. 14 сентября 1942 года немецкий бомбардировщик прорвался к железнодорожному мосту через Волхов. В общей схватке, которая развернулась немного южнее Волхова, казалось, этого никто не заметил. Одни атаковали, другие отбивали атаки противника. Многие волховчане видели этот бой, затаив дыхание смотрели на небо. Вдруг один из советских истребителей, сделав фигуру высшего пилотажа, выскочил из общей схватки и устремился за "юнкерсом". Воздушный стрелок бомбардировщика в упор стрелял по советскому истребителю, но промахнулся. Краснозвездный самолет расстрелял врага. Над "юнкерсом" взметнулось пламя. Все наблюдавшие этот бой с земли аплодировали выдержке и мастерству летчика, который сидел в кабине истребителя. Это был Александр Булаев. До своей гибели 17 мая 1943 года этот ас считался лучшим летчиком Ленинградского фронта, который имел на своем счету 33 сбитых самолета противника. Посмертно А. Булаеву было присвоено звание Героя Советского Союза. Этого человека и воина отличала одна особенность: он никогда не гнался за личным результатом, предоставляя возможность поразить врага своим товарищам. Именно благодаря Булаеву многие летчики полка пополнили свой личный боевой счет и за это были награждены орденами и медалями. После Булаева лучшим летчиком Ленинградского и Волховского фронтов стал Владимир Серов. Именно в 159-м полку росло мастерство выдающегося летчика Владимира Серова. После Ганса Филиппа он сбил еще двух знаменитых асов Германии Пауля Котта и Вилли Червы. На своем истребителе Ла-5 менее чем за год воздушных схваток Владимир Серов сбил 48 самолетов противника. В газетах его называли крылатым богатырем, бесстрашным витязем Ленинграда, героем из героев ленинградского неба. 2 августа 1944 года Владимир Серов погиб под Выборгом в неравной схватке, когда его самолет атаковали сразу несколько пар немецких истребителей. Героями Советского Союза в этом полку также стали В.И. Веденеев, В.А. Зотов, П.Я. Лихолетов. Имя каждого - это бесстрашие, героизм в схватках с врагом. Волхов, Новую Ладогу, Дорогу жизни прикрывали также соединения истребительной авиации ВВС Краснознаменного Балтийского флота. Особенно отличились в этих боях 3-й и 4-й гвардейские истребительные полки. Среди наиболее известных морских летчиков был командир эскадрильи, а затем командир 4-го гвардейского истребительного полка ВВС КБФ майор Василий Федорович Голубев. Звание Героя Советского Союза ему было присвоено 23 октября 1942 года. Во время войны семья Голубева жила в Старой Ладоге, сам он был сясьстройским пареньком, который крепко связан с городом Сясьстроем. После войны В.Ф. Голубев написал две книги: "Крылья крепнут в бою" и "Второе дыхание", в которых он подробно рассказывает о своем боевом пути. Когда земляки узнали о присвоении звания Героя Советского Союза Василию Голубеву, они начали сбор средств, чтобы купить на них самолет. Волховчане и жители района внесли в Государственный банк СССР 230 тысяч рублей и 569 тысяч рублей облигациями. Этих денег хватило на постройку трех самолетов современной конструкции Ла-7, которые волховчане передали морским летчикам. Один из них стал боевой машиной В.Ф. Голубева. Отважный летчик сбил 39 самолетов врага. За годы войны в небе Волхова появлялись разные авиационные соединения. Сражались над городом летчики 158-го, 630-го истребительных авиационных полков, 703-го штурмового полка, 4-го гвардейского бомбардировочного полка. 21 сентября 1942 года 4-й гвардейский бомбардировочный полк потерял сразу пять самолетов. Они были сбиты истребителями противника. Это был "черный" день, который таким и остался в истории этого соединения. Самолет гвардии майора М.Т. Шинкарева врезался в землю около деревни Чаплино. Были расстреляны в воздухе без прикрытия старший лейтенант С.Д. Авдошкин, старший сержант В.И. Карпенко, младшие лейтенанты М.А. Малышев и С.М. Пушкин, которые были похоронены на Новооктябрьском военном кладбище, а капитан А.И. Серов - в Новой Ладоге. Много других отважных летчиков, которые стали героями в небе Волхова, нашли вечный покой на волховской земле. Поклонимся их могилам! Накануне прорыва блокады Ленинграда в авиационные части Волховского фронта