х стали складываться страшные истории. Рассказывали о невероятных трудностях сбора растений. Все это делалось для того, чтобы поднять цену на целебные травы и заставить людей отказаться от самостоятельных поисков. В средние века ризотомы создали незаслуженную славу растению из семейства пасленовых, родственному белене и дурману, -- адамовой голове, или мандрагоре. Корень мандрагоры формой несколько похож на человеческую фигуру. Наряжали эти корни в цветные лоскутки, как кукол, и странствующие монахи продавали их по высокой цене, в 50-- 60 талеров. Верили, что обладатель мандрагоры приобретает на вечные времена молодость, любовь, красоту и счастье, что мандрагора помогает разыскивать зарытые клады. В средние века считали, что мандрагора растет только на могилах и местах казни. Эта легенда нашла отражение в стихотворении И. Бунина "Мандрагора": Цветок Мандрагора из могил расцветает, Над гробами зарытых возле виселиц черных. Мертвый соками тленья Мандрагору питает -- И она расцветает в травах диких и сорных. В комическом чехословацком фильме "Пекарь императора" сцена поисков мандрагоры основана на исторических данных. В то время рассказывали о якобы смертельной опасности, грозящей человеку при выкапывании корня мандрагоры. Чтобы вырвать его, нужно было стать лицом к западу, очертить место три раза мечом, затем привязать растение к хвосту черной собаки и заставить ее вырвать корень. При этом будто бы раздавался ужасный крик мандрагоры. Собака, вырвав корень, немедленно издыхала. Если же человек пытался вырвать мандрагору сам, то он погибал. Это суеверие было настолько распространено, что корень мандрагоры даже в книгах XV века изображался в виде фигуры человека. И только в 1560 году ботаник Бок в своем "Травнике" впервые изобразил мандрагору как обыкновенное растение. Корни мандрагоры привозили из Палестины, где специально выращивали их, подрезая и обвивая нитками, чтобы они приобрели форму, напоминающую человечка. Родиной мандрагоры считали берега Средиземного моря. Советские же ботаники нашли ее в Туркмении, в долине реки Сумбар. Это многолетнее растение с распластанными на земле листьями, похожими на листья табака. Среди листьев к весне созревает гроздь -- до тридцати оранжевых плодов, похожих на томаты, с запахом дыни. Ничего страшного и волшебного у этого растения нет, кроме легендарной истории. Ризотомы средних веков часто самым бессовестным образом обманывали доверчивых людей. Они продавали растения, якобы возвращающие молодость, привораживающие людей и т. п. Случалось, что за фантастические выдумки о волшебных и страшных силах трав ризотомы платились жизнью вместе с жертвами своего обмана. Тысячи ризотомов окончили свою жизнь на костре по суду инквизиции -- церковной организации, боровшейся с еретиками (инакомыслящими). Были травознаи и в Древней Руси. Поэтический образ такого травозная Древней Руси дан в стихотворении А. Толстого "Пантелей-целитель": Пантелей-государь ходит по-полю, И цветов и травы ему по-пояс, И все травы пред ним расступаются, И цветы все ему поклоняются. И он знает их силы сокрытые, Все благие и все ядовитые; И всем добрым он травам, невредныим Отвечает поклоном приветныим, А которы растут виноватые, Тем он палкой грозит суковатою. По листочку с благих собирает он И мешок ими свой наполняет он И на хворую братию бедную Из них зелие варит целебное. На Руси описаны многие травы в "Изборнике Святослава" XI века. В XVI веке появляются травники, описывающие лекарственные растения: "Книга, глаголемая Травник, травам всяким по азбучным словам", "Травник тамошних и сдешних зелий". Наряду с описаниями действительно полезных свойств трав, давались описания фантастические. В старинном русском рукописном "Травнике" волшебные свойства приписывали бузиновой палке. "Выдолби с нижнего конца трость бузиновую и туда положи в порошок столченные волчьи глаза, да языки от трех ящериц зеленых, сердце собаки, да три ласточкиных сердца, к сему прибавь порошку железняка и железным набалдачником прикрой. И будет трость сия бузиновая оберегать в пути от напастей всяких и от зверя лесного и лихих людей защищать". Этот же "Травник" требовал, чтобы искатель трав обязательно имел скамеечку, сделанную из девяти пород хвойных деревьев: сосны, ели, горной сосны, пихты, тисса, лиственницы, кипариса, кедра и можжевельника. При вытаскивании растений из земли травознаи должен стать коленями на эту скамеечку, иначе травы потеряют целебные свойства. Отыскать же девять хвойных пород деревьев и сделать из них скамеечку было не так-то просто. Для сбора растений устанавливали только один день, а чаще всего одну ночь в году. А ночью, как известно, довольно трудно отыскать в лесу нужное растение. "В полнолуние оденься в черное и иди в лес. Иди прямо, не оглядывайся, даже в том случае, если тебе страшно. Под десятым дубом ищи лекарственную траву". Согласно указаниям ризотомов, валериану и полынь следовало срывать только 15 августа. Полевой цикорий, которому приписывалось свойство делать человека невидимым и защищать от пуль, необходимо было выкапывать только 25 июля. Вы все, наверное, знаете легенду о цветке папоротника, который якобы расцветает в ночь под Ивана Купала. Об этом хорошо рассказано в повести Н. В. Гоголя "Вечер накануне Ивана Купала". На самом деле папоротник никогда не цвел и цвести не может, так как размножается спорами. Сказание о цветении папоротника сохранилось с глубокой древности, когда славяне поклонялись богу грома и молнии Перуну. Перуну был посвящен никем не виданный и "яркий как пламя" цветок папоротника. "А сия трава самая наисильнейшая над кладами -- царь над цветами, трава-папороть!" -- написано в древнем рукописном "Травнике". "Цвет папорта" неуловимый, как быстро мелькающая молния, по древнему поверью, делает человека, его нашедшего, невидимкой. А. Афанасьев в книге "Поэтические воззрения славян на природу" приводит древний рассказ. "Один крестьянин искал накануне Иванова дня потерянную корову; в самую полночь он зацепил нечаянно за куст папоротника -- и чудесный цветок попал ему в лапоть. Тотчас прояснилось ему все прошлое, настоящее и будущее; он легко отыскал пропавшую корову, сведал о многих сокрытых в земле кладах и насмотрелся на проказы ведьм. Когда крестьянин воротился в семью, -- домашние, слыша его голос и не видя его самого, пришли в ужас; но вот он разулся и выронил цветок -- и в ту же минуту все его увидели. С потерею цветка окончилось и его всеведение, даже позабыл про те места, где еще недавно любовался зарытыми сокровищами". В начале XVI века в Московском Кремле был организован Аптекарский приказ, который ведал закупкой и разведением лекарственного зелья. В Древней Руси знахарей-- "зеленщиков" -- боялись, их старались задобрить подарками, щедрой платой, угощением, а подчас с ними жестоко расправлялись. Царь Борис Годунов боялся отравы "зельем". В присяге, которую ему давали бояре и князья, прямо говорилось: "В ястве и в питье, в платье или в ином чем ему [государю] напасти не учиняти; людей своих с ведовством да и со всяким лихим кореньем не посылати". При царе Михаиле никто не имел права собирать какие-либо травы под страхом заточения в темницу. Сын же его Алексей Михайлович, более культурный, наоборот, в 1650 году приказал в Купальную ночь (в ночь под Иванов день) выслать крестьян на поиски за "серебориным цветом, мятною травою, дягилем и другими целебными травами". Народные травознаи за несколько тысячелетий накопили много сведений о растениях и их целебных качествах. Наряду с действительными свойствами растений, открытыми травознаями, немало было выдуманных. Признавалось, например, что сама природа указывает, какими растениями что лечить. Печеночница, имеющая форму листа, похожую на печень, исцеляет болезни печени; желтый сок чистотела избавляет от желтухи; лишайник вислянки, напоминающий бороду, употребляли как средство для ращения волос. И многие другие растения применялись для лечения, хотя они и не имели целебных свойств, а иногда даже были вредны. Из восьми тысяч растений, считавшихся ранее лекарственными, современная медицина признала только триста. Знакомству с лекарственными травами мешала путаница с разными названиями одних и тех же растений. Например, лютик едкий и теперь имеет самые различные названия: дрибноцвет (Херсон), жовтобрюшник (Харьков), жемчужок, сондарь, зоря луговая (Воронеж), иванова трава, копеечный цвет (Олонец), кленовый цвет (Тамбов), козелец, куриная слепота, маслянка, горькуха, жабная трава и т. д. Мудрено было разобраться в травах при таком количестве названий, да, кроме того, каждый травознай старался зашифровать и скрыть настоящее название растения. Можно и теперь на рынках многих городов и даже Москвы и Ленинграда увидеть травознаев. Это обычно старики с длинными бородами или сморщенные крючконосые старухи, похожие на сказочных колдуний. Они торгуют сухими стеблями, цветками и корешками, издающими сильные запахи. От них можно узнать, какую траву от какой болезни надо употреблять, но названия растения от них трудно добиться. На вопрос же, где растет та или иная трава, они и совсем вам не ответят: старинная профессиональная тайна! Народный опыт в течение тысячелетий накопил много сведений о ценных лекарственных растениях. "Разнообразие растительного мира, -- писал врач А. П. Левицкий в очерках по истории медицины, -- всегда неудержимо привлекало к себе человека и тем сильнее, чем ближе стоял он к природе. Люди подмечали отличные свойства растений и пользовались ими в своем домашнем обиходе. К этому побуждало их вполне естественное чувство искать помощи от болезни поблизости около себя и испытать, не поможет ли какое-либо средство, и в этих поисках внимание всегда останавливалось на растительном мире". Так возникла "народная медицина". Но наряду с "народной медициной", использующей дикорастущие растения, создалась медицина научная. И первые ботанические сады прежде всего имели целью выращивание и изучение ценных, главным образом лекарственных, растений. Их создавали большей частью врачи, чтобы "иметь под рукой необходимые для его искусства травы", как тогда писали. Первые ботанические сады и назывались медицинскими или аптекарскими огородами. Такой "аптекарский огород", созданный в 1713 году в Ленинграде (тогда Санкт-Петербурге) по приказу Петра I, положил основание Ботаническому саду Академии наук. И сейчас еще район Ботанического сада называется Аптекарским островом. Ботаники и врачи изучали целебную ценность растений. Ученик М. В. Ломоносова академик Иван Лепехин писал: "Коликий новый озарил бы свет врачебное искусство, когда бы мы со временем усугубив свое рачение всех своих произрастаний [то есть растений] силы и действия соответственно их природному месту познали". За последнее время особенно развилось исследование лекарственных свойств растений в Советском Союзе. Открыты многие лекарственные свойства растений, наличие витаминов и фитонцидов в них. Создан специальный институт, изучающий лекарственные и ароматические растения, -- ВИЛАР, то есть Всесоюзный институт лекарственных и ароматических растений. Под Москвой ВИЛАР создал новый ботанический сад лекарственных растений, где уже посажена большая коллекция в 1500 видов, привезенных из разных мест Советского Союза и других стран. Экспедиции сотрудников института выискивают новые растения и привозят их в сад. Здесь исследуют ценные свойства растений и постепенно превращают дикие лекарственные растения в культурные. ВИЛАР провел свыше пятидесяти экспедиций и собрал более тысячи видов лекарственных растений. Такую же работу провел и другой химико-фармацевтический институт. До революции собирали 3 тысячи видов лекарственных растений и половину отправляли за границу, а из-за границы ввозили 5 тысяч видов лекарственных растений. Многие же из них, как валериана и другие, растут и у нас. Теперь в СССР на полях, в специальных лекарственных и эфиро-масличных совхозах выращивают лекарственные растения. Исследования показали, что ряд растений, растущих у нас, может заменить растения, привозимые из других стран. Например, желтушник серый заменяет строфант, синюха -- сенегу, зверобой -- ратанник. По изучению лекарственных свойств растений СССР занял первое место в мире. Исследователи установили, что травы содержат, кроме определенного лечебного вещества, еще и витамины и обладают другими полезными свойствами, которые благотворнее действуют на организм, чем чистые химические препараты. Особенно привлекает внимание ученых изучение трав, употреблявшихся в "народной медицине". Костер уже потухает. У молодых ризотомов начали слипаться глаза. Пора спать. Пора закончить и наши рассказы о сборе лекарственных растений. Мы познакомились для начала с небольшим количеством наиболее известных растений, которые легко найти, так как они растут во всей северной и средней части нашей страны, а некоторые встречаются и на юге. Научившись распознавать и собирать описанные нами растения, вы можете в дальнейшем, пользуясь любой книжкой, альбомом или плакатом по лекарственным растениям, расширить свои познания и заготовлять сырье для лекарств. И каждый из вас, собирая лекарственные травы, может сказать, как поэт С. Кирсанов: Я не степью хожу -- я хожу по аптеке, Разбираясь в ее травяной картотеке. Беспредельная степь, бесконечная степь, Ты -- природой написанный странный рецепт. За полоской слабительных резко запахли Удивительно сильные мятные капли. Масса детской присыпки качается тут, И прекрасные рвотные дико растут... И мне видится: тонкие корешки В аккуратные сыплются порошки, И качаются склянки с ромашкой на пробке, И пилюли слагаются с веток в коробки. Вы горячкой больны -- вам накапали степь, Вы в жару -- нате степь на горчичном листе... Природа -- прекрасная книга, открывающая глаза на окружающий мир, обогащающая ценными знаниями и доставляющая наслаждение тому, кто умеет читать ее. Важно научиться читать в лесной книге на первых порах хотя бы по складам. Мне кажется, вы уже начали перелистывать первые страницы книги природы, вы уже приступили более сознательно, чем ваши предшественники -- старинные ризотомы, -- к поискам целебных трав. Успеха в поисках, юные ризотомы! ГЛАВА X. ГИГИЕНА И ПАРФЮМЕРИЯ В ЛЕСУ Небритый Крузо и немытый Том Сойер Когда вы имеете дело с индейцами, все надо предугадать и высчитать заранее, так как у краснокожих такая уж натура, что они любят разные хитрости. Фенимор Купер Мы не забыли о нашем Робинзоне Крузо. Нет, мы продолжаем идти по его следам. Идем по болотам, лесам, идем летом по траве и зимой по снегу. Мы стараемся не только следовать примеру Робинзона в его изобретательности, но находим то, что он не мог найти, и даже берем на себя смелость покритиковать его поведение. Вспомните хорошо знакомый вам облик Робинзона Крузо, с длинными волосами, лохматого, с громадной бородой. Дорогой Крузо, почему вы не брились? В Лондоне вы не рискнули бы появиться в таком диком виде в обществе, а на острове вы забыли, что культурный человек всегда, при всех условиях, должен соблюдать гигиену. Даже в боях, на грани жизни и смерти, бойцы и офицеры нашей армии находили время бриться. Робинзон Крузо, ведь у вас были ножи, ножницы и бритвы! При отсутствии их нетрудно было бы придумать, чем их заменить. Вот запорожцы брили же себе головы осколком наточенной косы. Разве нельзя найти в природе зеркало, замену мыла и даже одеколона? Робинзон Крузо только на одиннадцатый год устыдился своего облика, когда борода его отросла более чем на пол-аршина. Он признавался в своем дневнике: "Если бы у нас в Англии прохожий встретил человека в таком наряде, как я, он, я уверен, шарахнулся бы от него в испуге или расхохотался бы: да зачастую я и сам невольно улыбался, представляя себе, как бы я в таком виде путешествовал по Иоркширу". И он обстриг бороду, но оставил усы. "Длины они были настолько внушительной, что в Англии пугали бы маленьких детей", -- пишет Дефо. Поведение Робинзона Крузо напоминает мне поведение моего давнишнего маленького друга Тома Сойера. Он тоже не был любителем гигиены и всячески уклонялся от мытья. Помните, как он собирался в воскресную школу? "Мэри вручила ему жестяной тазик с водой и кусок мыла; он вышел за дверь и поставил тазик на маленькую скамеечку, затем обмакнул мыло в воду и положил его на место, засучив рукава, осторожно вылил воду на землю, вошел в кухню и принялся тереть себе лицо полотенцем, висевшим за дверью. Мэри отняла у него полотенце, говоря: -- Как тебе не стыдно, Том! Не надо быть таким гадким. Что с тобой случится, если ты умоешься? Том был сконфужен. Тазик снова наполнили водой. На этот раз Том некоторое время стоял над ним, словно набираясь решимости, наконец, глубоко вздохнул и принялся за мытье. Когда он вторично вошел в кухню, с закрытыми глазами, нащупывая рукой полотенце, вода и мыльная пена, текшие с его лица, не позволяли сомневаться в его добросовестности. Но тем не менее, когда он вынырнул из-под полотенца, физиономия его оказалась далеко не удовлетворительной, так как чистое пространство, словно маска, занимало только часть его лица, ото лба до подбородка: выше и ниже этого пространства тянулась обширная, не орошенная водой территория, вверху поднимавшаяся на лоб, а внизу ложившаяся темной полосой вокруг шеи. Мэри сама взялась за него, и после этого он стал совсем молодцом..." Я бы не писал об этом, если бы среди моих читателей не было последователей Тома Сойера. Многие считают, что в лесу нет никакой необходимости мыться. И часто видишь сидящих вокруг костра чумазых бродяг вместо культурных охотников за растениями. Мыльный корень и мыльные пузыри ...Надо было почаще мыть ту одежду, какая имеется, что и должно было составить теперь обязанность Тартелетта; с этих пор он старался исполнять ее добросовестно. Жюль Верн Собирая растения и приготовляя лесной обед у костра, непременно запачкаешь не только руки, но и лицо. Но где взять мыло, чтобы вымыться, если ты не захватил в поход туалетные принадлежности? Мыло варится из сала, растительных масел и соды или поташа, добываемого из золы. ( Поташ можно получить, прокипятив золу в воде [ на 1 часть золы 2 части воды ], профильтровав и выпарив раствор до получения порошка. ) Варка мыла -- сложное и длительное дело. В походе этим заниматься нет возможности, да и незачем, когда охотник за растениями может найти готовое мыло, растущее на лугах, в долинах рек, на опушках лесов. Это растение в 30-- 50 сантиметров высоты, цветущее с июня до сентября белыми цветками, собранными на вершине стебля пучками по пяти -- семи штук. Цветок имеет две тычинки и пять лепестков с двумя острыми язычками у отгиба каждого лепестка, с двумя жилками. Листья продолговатые. Это растение так и называется: собачье мыло, или мыльнянка. Ботаническое название его -- сапонария официналис (Saponaria officinalis), от слов "сапо" (sapo) -- мыло и "официна" (officinа) -- аптека. Сапонария принадлежит к семейству гвоздичных. Пахучая сапонария разводится в садах. Как мыло употребляется ее корень, который с водой дает пену. Особенно хорошо мылится корень, высушенный и измельченный. Мыльный корень сапонарии употребляется на текстильных фабриках для отбеливания и мытья особенно нежных шелковых и шерстяных тканей, не выносящих обычного мыла. При мытье рук сапонарией не следует нюхать или пробовать пену, так как она ядовита и вызывает чихание. Вместо сапонарии можно использовать корни родственной ей по семейству гвоздичных известной всем хлопушки. Белые цветки хлопушки имеют вздутую чашечку, которая замечательно хлопает при надавливании. Стебель хлопушки липкий, отчего она и называется Silene, по-гречески sialon, или слюна. Заметьте, что цветки открываются поздно вечером и прекрасно пахнут; опыляются они ночными бабочками. Молодые ростки хлопушки употребляют в пищу; они имеют вкус спаржи; их отваривают или едят как салат. Хлопушка как сорняк занесена из Европы в Северную Африку и Северную Америку. Для устранения жира при стирке и выведения пятен на костюме, а также и для мытья рук употребляют еще корни другого гвоздичного растения -- зорьки белой, или лихнис альба (Lychnis alba): "лихнис"-- от греческого слова "lychnos" -- "лампа", "светоч". Белые цветки, приятно пахнущие, распускаются ночью и видны далеко в темноте, как свет лампы. Растение двудомное, с пестичными и тычиночными цветками. Встречается как сорняк полей, дающий до 15 тысяч семян и побеги от кусков корней. Цветки зорьки открыты от вечерней до утренней зари, отчего и называется это растение: "зорька". Корни зорьки, также содержат сапонин, и порошок из них пенится при стирке. Выведены садовые виды лихнис с махровыми и пахучими цветками. Академик Даллас писал: "Российские крестьяне особливо почитают мыльною травою боярскую спесь (лихнис хальцедониум), которая растет изобильно в провинциях умеренного климата России". Осенью для мытья рук и выведения пятен на одежде используют плоды конского каштана. Вместо мыла можно употреблять сорняк полей куколь, с крупными розовыми цветками из пяти лепестков, и растущий в лесу вороний глаз. Вороний глаз имеет четыре крупных листа, расположенных крестом, и посредине одну черную, как вороний глаз, ягоду. Вороний глаз ядовит и поэтому хорошо отъедает грязь. Как мыло употребляют и гриб-трутовик, растущий на стволах лиственницы, называемый лиственничной губкой, или белым трутом. Для мытья используется внутренняя ткань, а верхнюю деревянистую часть обрезают. Особенно грязные руки рекомендуем мыть ягодами бузины. Бузина не дает пены, но хорошо отмывает грязь. Вымыв руки пенящейся сапонарией, вы, может быть, захотите попробовать пускать мыльные пузыри. Заранее предупреждаем: ничего из этой затеи не получится. Для мыльных пузырей можно использовать сок стеблей тыквы, огурца или арабских вьющихся бобов. Нелюбимые обязанности Вместо путешествия в отдаленные страны, на что так жадно кидаются многие, приляг к лужице и изучи подробно существа -- растения и животных, их населяющие... Проф. К. Ф. Рулье К числу наименее любимых мальчиками занятий относится ежедневная чистка зубов. Они признают, что чистить зубы необходимо, но при всяком удобном случае стремятся уклониться от этого неприятного занятия. Хорошо в лесу -- не надо чистить зубы: нечем чистить! Ну, извините, для лесного жителя также необходимо чистить зубы и полоскать их укрепляющими средствами; и для этого имеются все возможности. Самое простое -- чистить зубы толченым древесным углем, которого много в костре. Уголь -- хорошо обеззараживающее средство, уничтожающее бактерии. Через уголь фильтруют пищевые вещества, отбеливают сахар. Уголь задерживает удушливые газы в противогазах. Толченым углем присыпают срезы растений для предохранения от загнивания. Уголь для ран растений -- то же, что йод для ран человека и животных. Чтобы черный порошок был более приятен и напоминал настоящий зубной, можно к нему прибавить высушенных и измельченных листьев мяты. Мята растет по сырым местам. У мяты бледно-лиловые цветки с четырьмя сросшимися лепестками и четырьмя тычинками. Листья на черешках яйцевидные, с пильчатыми краями, расположены супротивно на четырехгранном стебле. Узнать ее легко по запаху, растерев листья. Название "мята" -- видоизмененное научное мента (Mentha), происшедшее от греческого имени нимфы Менты. Когда видишь скромное растение мяту и вдыхаешь аромат ее листьев, невольно вспоминаешь, как ветка мяты спасла жизнь мышонку и привела ученых к величайшему открытию тайны зеленого листа -- тайны воздушного питания растений. Английский химик Джозеф Пристли искал разрешения загадки, каким образом улучшается воздух, испорченный дыханием человека и животных. Он поставил опыт с мышонком: посадил мышонка под стеклянный колпак, опущенный краями в воду. Мышонок жил под колпаком недолго. Он задохнулся в испорченном от собственного дыхания воздухе. После этого Пристли решил испробовать растение. "Я взял, -- писал он, -- некоторое количество воздуха, совершенно испорченного дыханием мыши, которая в нем погибла; разделил его на две части: одну часть воздуха перевел в сосуд, погруженный в воду, а в другую часть, также заключенную в сосуд с водою, посадил ветку мяты. Это было сделано в начале августа 1771 года. Через восемь -- девять дней я нашел, что мышь прекрасно могла жить в той части воздуха, в которой росла ветка мяты, но мышь моментально погибла в другой части его. В течение семи дней пребывания в сосуде с испорченным дыханием воздухом побег мяты вырос почти на 3 дюйма и, кроме того, образовал несколько новых". Таким образом, растение как бы питалось испорченным воздухом, то есть углекислым газом. Оно росло, очищало воздух, поглощая углекислый газ и выделяя кислород. Открытие Джозефа Пристли произвело большое впечатление в ученом мире. Лондонское королевское общество ученых присудило Пристли большую золотую медаль и чествовало на торжественном собрании. Президент общества в своей речи пояснил громадное значение открытия Пристли, сделанного на основании опыта с веткой мяты. "Это открытие, -- говорил президент, -- убеждает нас, что не существует бесполезных растений. Начиная с величественного дуба и кончая мелкой былинкой, все полезны для человека. Если не всегда бывает возможно усмотреть частную пользу отдельного растения, то во всяком случае как часть общего целого оно участвует в очищении атмосферы: в этом отношении и благоухающая роза и ядовитая волчья ягода имеют одинаковое назначение; в самых отдаленных, необитаемых краях света нет ни одного луга, ни одного леса, которые не находились бы в постоянном с нами обмене, поддерживая и обеспечивая нашу жизнь". Но спустя недолгое время открытие Пристли неожиданно подвергли сомнению. Ученые взволновались, и Королевское общество попросило Пристли повторить его опыт в их присутствии. Был вечер. В большом зале сидели ученые в мантиях и белых париках. Горели сальные свечи. Все в тишине сосредоточенно наблюдали за тем, что делал Пристли. -- Вот видите, в сосуде с веткой мяты мышонок жив... -- Нет, он задыхается... и умирает, -- раздались голоса. Действительно, мышонок медленно свалился на бок, вытянул лапки и издох. Лишь значительно позднее голландскому ученому Яну Инген-Хоусу, служившему врачом в Вене, удалось объяснить неудачу опыта Пристли. "Я заметил, -- писал Инген-Хоус, -- что растения очищали воздух, в котором живут, не только в течение шести или нескольких дней, как это, видимо, вытекало из опытов Пристли, но гораздо скорее, и что причину этого нужно искать не в росте растений, а во влиянии, на них солнечных лучей". Вот почему повторный опыт Пристли при тусклом, колеблющемся свете свечей не дал ожидаемых результатов. Так обыкновенная мята помогла открытию тайны зеленых листьев -- питания растений углекислым газом. Мята с древних времен высоко ценилась. В Древнем Риме опрыскивали мятной водой комнаты, а столы натирали листьями мяты, чтобы создать у гостей жизнерадостное настроение. Считали, что запах мяты возбуждает работу мозга, поэтому студентам в средние века рекомендовали носить на голове во время занятий венки из мяты. Мяту клали в молоко для предупреждения скисания. Мяту, заваренную в кипятке, хорошо употреблять при чистке зубов как ароматичное и холодящее полоскание. Мята своим ароматом делает зубной порошок более приятным. Как полоскание для зубов, дезинфицирующее и укрепляющее десны, особенно полезно употреблять отвар дубовой коры. Лучший уголь для чистки зубов -- из липы. Зубы чистят щеткой. Не говорите, что вы забыли зубную щетку дома, -- ее легко сделать из веточки ели, сосны, или, если вы предпочитаете более мягкую, -- из свежей веточки липы или осины. Палочку с одной стороны расщепите на мелкие части и погните их для большей мягкости. Вот и чистите ею свои зубы. К неприятной обязанности многие относят не только чистку зубов, но и чистку платья и сапог. Для чистки платья нужна щетка. Ее можно сделать, использовав в качестве щетины жесткие корни дикорастущих злаков. По лесам и рвам, под кустарниками, преимущественно на песчаных почвах, распространен вейник, или калямагростис епигейос (Саlamagrostis epigeios). Название его составлено из сдвоенных слов: "calamus" -- "тростник" и "agrostis" -- "полевица"; "epi" -- "на" и "gei" -- "земля". С виду он напоминает тростник и полевицу, но растет на суше, а не в воде, как тростник. Колоски вейника зеленоватые, с фиолетовым или грязно-красноватым оттенком, собраны в крупную сжатую метелку. Листья широколинейные, серовато-зеленого цвета. Вейник высотою в 100-- 150 сантиметров. У него крепкое и длинное, в несколько метров, корневище, укрепляющее пески на берегах рек. Эти корневища и корни очищают от коры, разрезают, складывают пополам и плотно связывают в пачки -- щеткой. Удается сделать и настоящую щетку, просверлив (можно выжечь раскаленным гвоздем) отверстия в деревянной планке и втянув в них веревкой сложенные пучки щетинок. Щетки можно сделать и из корней часто встречающегося злака лисохвоста. Действительно, у этого злака колос мягкий, пушистый, как хвост лисицы. Если вам некогда искать эти растения для щетки, можно вырвать любой дерновинный злак, образующий плотно сжатый пучок стеблей. Его и связывать не надо, а только ровно подрезать корни и стебли. При этом с одной стороны будет крепкая щетина, а с другой, где стебли, -- более мягкая. С успехом может быть использован низкий, до 15-- 30 сантиметров, злак, растущий на болоте, а также сырых лугах и даже на сухих местах с тощей песчаной почвой. Он имеет односторонний прямостоящий колос грязно-фиолетового цвета. Узнается этот злак по отцветшим стеблям. Называется он белоус, или нардус стрикта (Nardus stricta), что значит: "твердый", "торчащий". Я целый час болотом занялся. Там белоус торчит, как щетка, жесткий... Ах! Прелесть есть и в этом запустенья. А. Майков Ну, теперь вымылись и почистились, не страшно посмотреться и в зеркало. Налейте воды в котелок и посмотрите, чище ли вы вымылись, чем Том Сойер. Чистильщики сапог на лесной опушке -- Вот каков настоящий Робинзон! -- воскликнул дядя Вилль. -- Посмотри,Годфрей, похож ли ты на него? Жюлъ Верн На перекрестках улиц больших городов сидят с ящиками чистильщики сапог, предлагая прохожим навести блеск на ботинки. Чистильщик сапог, расположившийся со щетками и ваксой у пенька на опушке леса, будет выглядеть непривычно, хотя забота о сапогах в походе имеет первостепенное значение. Путешествовать по лесам и болотам хорошо и спокойно можно только в исправных сапогах. Лесной бродяга всегда должен заботиться о своих сапогах: чистить, смазывать их и правильно просушивать. Чем чистить и смазывать сапоги в лесу? Мы столько уже узнали растений, что теперь обращаемся к старым знакомым. Обратимся, как Гайавата, за помощью к известной нам березе. Снимем с нее кусочки бересты и подожжем на пеньке. От бересты повалит черный, густой дым или копоть. Соберем эту копоть, подставив широкий конус из бумаги, бересты или просто широкую гладкую дощечку. Это голландская сажа -- черная краска. Если к ней подбавить вареного масла (олифы), получится черная масляная краска. Если развести сажу в воде со столярным клеем, то будет клеевая черная краска, которой хорошо рисовать плакаты и декорации. Если смешать сажу с растопленным воском и скипидаром, выйдет настоящий гуталин. Мы уже знаем, как получается скипидар: для этого смолу нагревают вместе с водой в закрытом сосуде с отводной трубкой. Скипидар вместе с парами воды отгоняют по трубке в другой сосуд. Для чернения и даже блеска обуви вполне можно самим сделать ваксу. Для изготовления самого простого сапожного крема нужно тончайшей сажи 2 грамма, воску пчелиного 25 граммов и 50 граммов скипидара. В расплавленный воск вливают скипидар, смешанный с сажей. В лесу полезно не столько чернить сапоги, чистить их до блеска, сколько смазывать смягчающими и предохраняющими от сырости веществами. Мажут сапоги салом, растительным маслом (особенно касторовым), но лучше всего смазывать сапоги дегтем. Опять берем бересту, кладем в закрытый сосуд (консервную банку) и нагреваем на огне до тех пор, пока из бересты не отгонится темная жидкость. Как понюхаете ее, так сразу узнаете, что это деготь. Смажьте дегтем свои сапоги. Если сапоги у вас намокли, не сушите их над костром, -- они покоробятся и сожмутся так, что потом их нельзя будет надеть. Лучше применить растительную сушку. На ночь плотно набейте внутренность сапог сухим сеном, мхом или колосьями, семенами дикорастущих злаков или опилками. Сухие растения c большой силой впитывают влагу. Мокрые сапоги набьете сеном с вечера, а к утру они будут сухими. Смазывать нужно сухие сапоги, очищенные от грязи и несколько нагретые на солнце или у костра. Если у вас в походе потеют ноги и натираются, присыпайте их лесной пудрой. Соберите желтые споры ликоподия -- плауна -- с торчащих колосков -- спорангиев (в июле -- августе) и пользуйтесь ими как пудрой, впитывающей пот. Ноги с нежной кожей, не привыкшие к походам, "продубите", опуская их на несколько минут в отвар из дубовой коры. Перед большим походом внутренность носков натрите мелом. Нет ничего хуже для путешественника, когда сапоги в пути жмут, разваливаются или натирают ноги. Поэтому заботьтесь о ногах и обуви, употребляйте лесную пудру и чистите сапоги на опушке леса. Лесной одеколон и духи Степной травы пучок сухой. Он и сухой благоухает! И разом степи предо мной Все обаянье воскрешает... А. Майков Запахи дегтя, скипидара и приготовленного вами гуталина не очень приятны. Вымывшись после чистки сапог, неплохо бы и подушиться. В лесу много чудесных запахов, которые мы можем собрать и унести домой. Прекрасен запах соснового бора, где воздух чист, как после грозы. Многие наполняют ароматом соснового леса свои комнаты, опрыскивая их лесной или сосновой водой, покупаемой в аптеках. Мы легко можем сами приготовить такую лесную воду и даже эссенцию -- сосновое масло. Свежую молодую хвою кладут в колбу на четверть ее объема и заливают водой до половины. Колбу закупоривают пробкой с отводной трубкой. Конец трубки опускают в пробирку, а последнюю -- в стакан с холодной водой (холодильник). Пробирку затыкают ватой. При отсутствии колбы можно взять чайник, консервные банки и сконструировать перегонный прибор. Хвоя с водой нагревается; при этом водяной пар вместе с летучим (эфирным) сосновым маслом переходит в пробирку (приемник), где охлаждается. Масло тонкой пленкой будет плавать на поверхности воды. Его осторожно сливают или снимают пипеткой. Соснового масла получится немного, так как его в хвое содержится от 0,5 до 1 процента, то есть из 100 граммов хвои отгонится не больше 1 грамма. Масло можно растворить в спирте, добавив не более трети пробирки. Это будут духи -- "Аромат соснового леса". Оставшаяся после перегонки хвоя промывается и скручивается между ладонями и может быть употреблена как нитки "сосновой шерсти". Из сосновой шерсти уже давно делают фуфайки для больных. Вдыхать аромат сосны полезно при кашле и насморке. Если хотите иметь запах березы, перегоните масло из березовых почек. Так же получается и мятное масло. Мяту собирают в цветущем состоянии целиком -- с цветками, листьями и стеблями, которые измельчают. Использовать можно как свежие, так и высушенные растения. Мятного масла выходит несколько меньше соснового. Для получения 1 грамма масла требуется 150 граммов сухой мяты или 400 граммов свежей. Мятное масло приобретает более сильный и приятный запах при выдержке, то есть когда постоит несколько месяцев. Мятное масло для аромата добавляют не только в зубной порошок, но и в пряники, лепешки и карамель. Эфирные масла добываются из семян тмина, укропа, аниса также путем перегонки. Приятно пахнущее масло получается из лимона и апельсина. Это масло отжимают прямо из корок плодов. Конечно, все эти запахи не столь приятны, как обычные духи. Но и духи мы можем сделать довольно просто. Возьмите лепестки ароматного шиповника и погрузите в бутылочку со спиртом. По прошествии суток лепестки выньте, отожмите и вместо них положите свежие. Так проделайте несколько раз. Полученные духи плотно закупорьте и дайте выдержаться. Спустя некоторое время аромат будет сильнее. Так же получают духи из сильно пахнущей любки, или ночной фиалки. Из лепестков шиповника можно отогнать розовое масло. Лучше перегонный аппарат несколько усовершенствовать, чтобы лепестки не пригорели. Для этого лепестки подвешивают в марлевом мешочке, чтобы они не касались дна посуды, или колбу нагревают в водяной бане. Для получения 1 грамма розового масла нужно 5 килограммов лепестков, так как в них содержится всего 0,02 процента масла. Вот почему это самое дорогое масло. Чистое масло растворяют в спирте и получают духи. Проще получить ароматную розовую воду, которую очень любили древние римляне. В простой перегонный аппарат погружают лепестки шиповника, из расчета 1 килограмм на 5 литров воды, и перегоняют. При этом масло не отделяют, а употребляют всю перегнанную воду целиком. Из цветков шиповника, ландыша, любки можно еще получить ароматные помады. Для этого делают этажерочку из стеклянных пластинок. На каждую пластинку намазывают жир в полсантиметра и сверху накладывают цветки слоем не более 7 сантиметров. Этажерочку накрывают колпаком или помещают в закрываемый ящик или шкафчик. Цветки заменяют свежими один или два раза в день, и так в течение целого месяца. При этом на 100 граммов жира требуется от 500 граммов до 2 килограммов цветков. Можно получить отличные пахучие масла, употреблявшиеся в Древней Греции для "умащивания" волос и тела. Для этого лепестки цветков опускают в чистое растительное масло. Цветки сменяют также много раз, пока масло не приобретет нужного аромата. Чудесные лесные запахи вы можете собрать и запасти впрок на зиму, изготовив ароматичные воды, духи и помады. Неплохо еще захватить с собой домой и чудный запах цветущего луга, запах свежего сена. Вдоль дорог, по канавам, на паровых полях и в оврагах с июня до сентября цветут растения, которые своими изящными, тонкими кистями желтых и белых соцветий так и просятся в букет полевых цветов, чтобы сделать его пышным, воздушным. У этого растения тройчатые, как у клевера, листочки, которые к ночи приподнимаются кверху и складываются. Если посмотреть внимательно на мелкие цветочки, то вы найдете их похожими на цветки бобовых или мотыльковых растений (бобов, душистого горошка, клевера): те же лепестки в виде лодочки, весел и паруса. Это донник, или мелилотус (Melilotus), что значит "медовый клевер", от слов "мели" (meli) -- "мед" и "лотус" (lotus) -- "клевер". Изящный желтый донник -- медоносное и лекарственное растение (используют его для припарок при нарывах и как отвар при кашле). Донник очень приятно пахнет, особенно когда высохнет. Цветки донника подмешивают к высшим сортам трубочного табака для придани