е разберешь.

            Иосиф возвращается с подносом и всех обносит вином.

     Сержант. Ваше здоровье, честная компания!
     Густав (чокается с ним). Ваше здоровье, господин сержант!

                        Все чокаются с полицейскими.

Еще по стаканчику!
     Сержант. Не откажусь. (Щелкает языком.) Славное винцо!
     Св. Антоний. Я пить хочу. Дайте мне стакан воды.
     Сержант (презрительно). "Стакан воды"! Вы видите,  что  на  дворе?  Там
будет вам воды вдоволь. Дайте только выйти. Сама в  рот  будет  течь...  Ну,
довольно канителиться! Рабюто, наручники! А вы подставьте руки.
     Св. Антоний. Да я ничего.
     Сержант. Что? Сопротивляться? Этого недоставало! Все вы на одну стать.

                             Раздается звонок.

     Густав. Звонок!

                            Иосиф идет отворять.

Который теперь час? Неужели это уже на вынос?
     Ахилл. Нет. Ведь только еще три часа.

                              Входит пристав.

     Пристав. Милостивые государи и милостивые государыни, мое почтение! Мне
уже обо всем рассказали. (Взглянув на св.  Антония.)  Да,  я  так  и  думал.
Святой Антоний собственной персоной, преподобный Антоний Падуанский.
     Густав. Разве вы его знаете?
     Пристав. Как же мне его не знать? Он уже третий раз бежит из  больницы.
Понимаете, он - того. (Стучит пальцем  по  лбу.)  И  каждый  раз,  когда  он
вырывается на свободу,  выкидывает  одни  и  те  же  штуки:  лечит  больных,
выпрямляет горбатых, - отнимает хлеб  у  докторов.  Словом,  совершает  уйму
противозаконных  поступков.  (Подходит   к   святому   и   внимательно   его
разглядывает.) Да, это он... Или, во всяком случае... Он как будто изменился
с прошлого раза... Ну, если не он, так  его  брат...  Что-то  во  всей  этой
истории мне кажется подозрительным... Ну, да там разберем... в участке...  А
теперь марш! Сейчас нам некогда... Марш, ребята! В  участок,  в  участок,  в
участок!
     Густав. Проведите его через сад. Не надо привлекать к себе внимание.

 Дверь в сад открывается настежь. В комнату врывается снег, дождь и ветер.

     Ахилл. Собачья погода! Снег, дождь, крупа!

                   Полицейские тащат св. Антония к двери.

     Виргиния  (бросается  к  св.  Антонию).  Барин,  посмотрите!  Ведь  он,
бедняга, босой!
     Густав. Ну так что же? Карету ему, что ли,  купить?  Или  устроить  для
него нишу?
     Виргиния. Я дам ему свои башмаки. Возьмите, святой Антоний,  -  у  меня
еще есть пара.
     Св.  Антоний  (надевает  башмаки).  Благодарю.   (Вокруг   его   головы
зажигается ореол.)
     Виргиния. Наденьте что-нибудь на голову, а то простудитесь.
     Св. Антоний. У меня ничего нет.
     Виргиния. Возьмите мой платок. Сейчас принесу зонтик. (Убегает.)
     Ахилл. Старая дура!
     Густав. В дверь отчаянно дует... Ступайте в участок - и дело с концом.
     Виргиния (является с огромным  зонтиком  и  протягивает  его  святому).
Возьмите мой зонтик.
     Св. Антоний (показывает на свои руки). Они сковали мне руки.
     Виргиния. Я понесу. (Раскрывает на  пороге  зонтик  и  держит  его  над
головой святого.)

Святого  Антония  ведут двое полицейских. Сзади идет пристав. Под зонтиком у
святого  сияет ореол. В саду их сразу окутывает метель - и они скрываются из
                                   виду.

     Густав (затворяет дверь). Наконец-то!
     Ахилл. Уф! Насилу справились! Ну и шельма!
     Густав (подходит к кровати). Как вы себя чувствуете, тетушка?
     Ахилл. Что с нею? Она лишилась чувств, она падает...
     Доктор (подбежав). Непонятно... Я думаю...
     Густав (нагнувшись над кроватью). Тетушка!.. Тетушка!.. Что с вами?
     Доктор. На этот раз она скончалась. Я вам говорил!..
     Густав. Не может быть!
     Ахилл. Нельзя ли ее спасти, доктор?
     Доктор. К сожалению, нельзя.

                  Молчание. Все столпились около кровати.

     Густав (первый приходит в себя). Ну и денек!
     Ахилл. На дворе вьюга...
     Густав. По правде сказать,  мы  довольно  жестоко  поступили  с  бедным
стариком. В сущности, он нам ничего плохого не сделал.

                                  Занавес.