КНЯЗЬ. И на кого ж оставлю я государство? КНЯЖНА. Живи, батюшка, до ста лет! (со слезами уходит). ГРИГОРИЙ. Тебе, о мой князь, замены нет! КНЯЗЬ. Ну, довольно предаваться болезням -- Оборотимся к делам полезным. Эй, Григорий, где ты, зараза? ГРИГОРИЙ. Вот, князь, два на подпись указа. (Подает бумаги. Князь отворачивается подписать указы, Григорий достает из-за пазухи бутыль с надписью "Отравное зелье" и подливает в лекарство). КНЯЗЬ. Ну все, подписал их своею рукой. Выпью лекарство -- и на покой. (выпивает, уходит). ГРИГОРИЙ. Желаю, князь, счастливого сна. Теперь на очереди -- княжна". Поняв, что недостойные шуты собираются показать в лицах и с подробностями небезызвестную клевету на нашего всемилостивейшего правителя князя Григория, зрители в лице простого люда начали кидать в поганцев репой, яйцами да каменьями, и тогда служивые тайного приказа, дабы уберечь скоморохов от праведного народного гнева, прекратили представление и в темницу оных препроводили, где они по сию пору и пребывают. Князь Григорий, по доброте и незлобивости своей, давно уже готов простить и отпустить нечестивцев, да озабочен тем, что, оказавшись за пределами темницы, они растерзаны будут честным народом. А посему просим прислать представителя, который и забрал бы оных скоморохов. А ежели они вам не надобны, то отпишите нам об этом, так как кормить их накладно, зело прожорливы, и мы в таком случае отдадим их на праведный суд народа. Барон Альберт, начальник тайного приказа при князе Григории". -- Очень мило, -- хмыкнул Дубов. -- И что же, их так и казнили? -- Нет, и по этому поводу как раз второй документ. "Расписка. Дана начальнику Потешного приказа князю Святославскому в получении им скоморохов в целости, сохранности и сытости в количестве шести голов. В обмен же получено то, что было обещано. Барон Альберт". -- И чего было обещано? -- заинтересовался майор. -- А кто его знает, -- пожала плечами баронесса. -- Может, деньги, а может, и оружие. Про то в бумагах ничего не сказано. Однако в этом пакете оказался еще один документ, вернее, даже не документ, а частная записка главы Потешного приказа князя Святославского. -- К кому? -- заинтересовался Дубов. -- Обращение отсутствует, как и начало записки, -- развела руками баронесса. -- Будем считать, что к неизвестному лицу. Судя по тому, что эта записка попала в хранилище -- возможно, к самому архивариусу или человеку, близкому к нему. Значит, так -- уважаемый, почтеннейший... пишу к вам... как ваше здоровье... Ага, вот: "Намедни Государь призвал меня к себе, дабы обсудить участь злополучных скоморохов. При сем были Рыжий и царь-городский градоначальник князь Длиннорукий. Князь объявил, что на месте Государя не стал бы скоморохов выручать, ибо покусились они на святое -- на нашу верную дружбу с князем Григорием, да и плата за их вызволение слишком велика есть. Все, подумалось мне с горькостью, пропали мои скоморохи. Но тут вдруг поднялся Рыжий и твердо сказал, что не вправе мы отдавать своих соотечественников на смерть лютую и что должны выкупить их, перед тем хорошенько поторговавшись о цене. Выслушав внимательно обоих, Государь сказал: "Быть по сему. Тебе, Рыжий, и поручаю вести переговоры с посланниками князя Григория". Градоначальник при сем зело разозлился и, плюнувши на пол смачно, выбежал из царских покоев, дверию шибко потряся". Так, ну там дальше уже что-то другое, и подпись: Князь Святославский, писано одиннадцатого иуния одиннадцатого года. -- Все ясно, -- хмыкнул Василий. -- Что ясно? -- удивился майор. -- Ясно, кто все эти бумаги в один пакет собрал и в доступное для баронессы место положил. -- И, не желая продолжать эту тему, сыщик сладко зевнул: -- О, уже совсем стемнело, пора и на боковую. Утро, знаете ли, вечера мудренее. x x x Царевна проснулась, зажгла тусклый ночник и внимательно, насколько позволяло освещение, оглядела княжескую опочивальню -- красные стены с развешанными на них рыцарскими доспехами и охотничьими трофеями, лепной потолок, грубо выкрашенный коричневой краской, и, наконец, само брачное ложе -- огромный двуспальный гроб, выстланный изнутри перинами и красным постельным бельем. Князь Григорий с открытыми глазами лежал рядом с царевной и остекленело глядел в потолок. -- Ну что, князь, ублажила я тебя, али нет? -- томно потянулась царевна. Князь медленно повернул голову в ее сторону: -- Вы меня полностью удовлетворили, глубокоуважаемая Татьяна Дормидонтовна. Я беру вас к себе у жены. -- Тогда освободи из темницы моих слуг, -- потребовала царевна. -- Ну что ж, княжеское слово -- закон. -- Князь Григорий поднялся в гробу, взял с прикроватного столика лист бумаги, обмакнул перо в чернильницу и нацарапал: "Быть по сему. Отпустить сидящих в Круглой башне. Князь Григорий". Скрепив этот указ личной печатью, болтавшейся у него на шее вместе с увесистой связкой ключей, князь попытался приобнять царевну. Однако Татьяна Дормидонтовна, уклонившись от княжеских объятий, вскочила с ложа и отбежала в дальний угол опочивальни, докуда почти не достигал свет ночника. -- Что с вами, царевна, али не люб я вам? -- удивленно спросил князь Григорий. Вместо ответа царевна тихо, но угрожающе зарычала и стала медленно приближаться к князю Григорию. Князь поднял взгляд, и ему показалось, что царевна прямо на глазах начинает обрастать темной шерстью, у нее удлиняется лицо и отрастает хвост. Князь Григорий встряхнул головой, чтобы отогнать наваждение, но царевна, оттолкнувшись длинными лапами от пола, стремительно прыгнула прямо на князя. И он явственно увидел, что это не царевна, а огромный серый волк. -- На помощь! -- попытался было крикнуть князь Григорий, но лишь жалкий стон исторгся из его онемевших уст. Волк впился огромными зубами в горло князя, а передними лапами рванул на нем стальную цепь с ключами и печатями. -- Ну, прощай, князь, -- злорадно пробормотал волк. Сделав правой передней лапой какой-то быстрый жест, он превратился обратно в царевну. Краем покрывала царевна утерла лицо и со злорадной ухмылкой в последний раз посмотрела на князя, лежащего в луже крови. Как ни в чем не бывало выйдя из княжеской опочивальни, Татьяна Дормидонтовна оглянулась -- нет ли кого в полутемном длинном коридоре -- и, безошибочно выбрав ключ, заперла массивную стальную дверь, за которой на собственном ложе возлежал с перегрызенным горлом князь Григорий I Адольфович Лукашеску, граф Цепеш, владетель Белопущенский и прочая и прочая и прочая, так и не прибавивший к своим титулам еще один -- царя Кислоярского. x x x Пленники князя Григория спали на каменном полу Круглой башни, подстелив под себя верхнюю одежду. И лишь Василий Дубов сквозь сон услышал в дверях скрежет замка. "Каширский, -- подумал сыщик, -- пришел по наши души". Василий вскочил и принялся будить своих соузников. И когда дверь медленно, со скрипом отворилась, все уже были на ногах, готовые оказать врагу достойное сопротивление. Майор Селезень даже встал у двери, чтобы обрушить на неприятеля свой железный кулак, но, к счастью, вовремя заметил, что вошедший -- вовсе не злодей Каширский, а Кислоярская царевна Татьяна Дормидонтовна. -- Я пришла, чтобы выполнить волю своего супруга, князя Григория, и отпустить вас из темницы! -- нарочито громко, чтобы слышала охрана, сообщила царевна и гораздо тише добавила: -- Однако сам князь Григорий скончался: как и предрекал ученый звездочет, князь был загрызен волком в самую ночь свадьбы. -- И, еще более понизив голос, царевна продолжала: -- До утра мы должны все успеть и убраться отсюда подальше. Бывшие узники под предводительством царевны Танюшки гуськом спустились по полутемной лестнице Круглой башни и, миновав охранника, склонившегося перед ними в низком поклоне, вступили во внутренний двор замка. Несмотря на раннеутреннюю полумглу и мелкий дождичек, баронесса фон Ачкасофф с огромным интересом разглядывала хозяйственные строения, безуспешно пытаясь определить их архитектурный стиль. Царевна торопила своих спутников: -- Скорее, мы должны управиться до рассвета! -- А с чем управиться? -- зевая, спросил царевнин кучер. -- Только прежде превратите меня обратно в меня. А то в мужском облике, да еще в этом наряде мне как-то не по себе... Царевна небрежно щелкнула пальцами, и у кучера исчезли усы, кафтан на груди приподнялся, и кучер превратился в журналистку Надежду Чаликову. -- Сначала нам надо зайти в одно место и кое-что взять, ну а потом -- за Каширским, -- сказала Танюшка. Путники остановились перед одним из многочисленных амбаров, и царевна, вновь безошибочно выбрав из связки нужный ключ, отперла огромный замок. Судя по тому, как туго поворачивался ключ, можно было подумать, что в этот амбар не заглядывали по меньшей мере год. Так как внутри было темно, то Татьяна Дормидонтовна небрежно щелкнула пальцами, и на колченогом столе посреди амбара загорелись несколько свечек. -- Ну, это ж какая-то старьевая лавочка, -- разочарованно пробасил майор. Действительно, амбар был завален всяким хламом -- дырявыми коврами, ветхим тряпьем, старой обувью, запыленными масляными лампами и прочим барахлом, которое обычно хранится на чердаках и в подвалах старых домов. Вместо ответа царевна подняла чуть ли не с пола какую-то тряпку, некогда служившую скатертью, смахнула пыль и небрежно постелила на столе. -- Самобранка, накройся! -- скомандовала Татьяна Дормидонтовна, и на скатерти невесть откуда появились всяческие яства -- разные соленья, варенья, пенные меды и даже огромный осетр. -- Прошу к столу, -- пригласила царевна. Дубов отрезал кусок осетра и осторожно отправил в рот. -- Вкуснятина! -- безошибочно определил сыщик, и его спутники присоединились к трапезе. А царевна тем временем ходила по амбару и придирчиво разглядывала старые ковры, стоявшие вдоль стен скатанными в рулоны. Выбрав один, Танюшка попросила Селезня и Дубова прихватить его с собой. -- На что вам этот клопопитомник? -- удивился майор, нехотя отрываясь от пирога с грибами. -- Я вам в военторге в сто раз лучше достану... -- Лучше нигде не достанете, -- уверенно заявила царевна. Она продолжала ходить по амбару и разглядывать его содержимое. -- Ага, вот это то, что мне надо! -- С этими словами она вытащила из покосившегося шкафа тарелку и блестящий предмет шарообразной формы величиною с яблоко. -- Красивая штука, -- заметила баронесса, дожевывая бутерброд с семгой, -- похоже на раннего Фаберже... -- Самобранка, сложись! -- приказала царевна, и все яства вмиг исчезли, а скатерть сама собой быстро сложилась в небольшой сверток. -- Колоссально! -- восхитился майор. -- Настоящая походная кухня. -- Ну все, нам пора, -- поторапливала своих спутников Татьяна Дормидонтовна. -- Теперь скорее к Каширскому. x x x Процессия во главе с царевной Танюшкой вышла из лавки древностей и вновь двинулась по внутренней территории замка. Вскоре их остановил один из охранников: -- Стой! Кто идет? Царевна уже собралась было предъявить грамоту, подписанную и проштемпелеванную князем Григорием, но ее опередил майор. -- С кем разговариваешь, мошенник! -- загремел Александр Иваныч, опуская на брусчатку свой конец свернутого в рулон ковра. -- Разуй глаза, щучий сын -- перед тобой твоя новая госпожа и повелительница, сиречь царевна Татьяна Дормидонтовна. -- И, припомнив известный кинофильм, добавил: -- Холоп, пес смердячий! Оставив "холопа" и "пса смердячего" в полустолбнячном состоянии почтительной растерянности, царевна и ее свита отправилась дальше -- к двухэтажному каменному строению, прилепившемуся возле одной из крепостных стен. -- Тут жилище Каширского, -- пояснила царевна. -- Думаю, что я с ним справлюсь, но вы все-таки будьте поблизости. Дверь в комнату на втором этаже, где ночевал Каширский, оказалась открытой -- очевидно, знаменитый маг и чародей чувствовал себя под покровительством князя Григория настолько уверенно, что считал излишним запираться даже на ночь. Увидев у себя в комнате царевну, Каширский поначалу принял ее за сновидение и потому ничуть не удивился. -- Ах, это вы, царевнушка, -- зевая произнес чародей и поманил ее к себе в постель. -- Я так и знал, что вы предпочтете меня этому глупцу князю Григорию. Я-то, конечно, не князь, но вдвоем мы с вами -- ого-го!.. -- Хватит лясы точить, Каширский, -- грубо прервала царевна галантные излияния, -- пошли со мной! -- С вами, о моя царевна -- хоть на край света! -- сообразив, что видит Татьяну Дормидонтовну все-таки наяву, почти пропел Каширский приятным баритоном. Но не встал, а напротив -- принял в постели скабрезно-призывную позу. -- Кончай шутки шутить! -- потеряв терпение, прорычала царевна и прямо на глазах Каширского превратилась -- нет, не в волка, а в колдуна Чумичку. Вернее было бы сказать, что Чумичка наконец-то вернулся в свой первоначальный облик. Правда, в свадебном платье с волочащимся по полу шлейфом он выглядел довольно комично. Каширский в ужасе попятился задом по постели. Чумичка неотвратимо надвигался на него. Вдруг Каширский сделал страшное лицо и забормотал: -- Даю тебе установку покинуть мою комнату... -- Задницу я подтирал твоими "установками", -- хладнокровно ответил Чумичка. -- Собирайся, кончились твои установки! Каширский трясущейся рукой извлек из-под подушки какую-то рукописную книгу и принялся судорожно листать страницы. -- Бездарь! -- с нескрываемым презрением процедил Чумичка, -- у тебя хватило ума только на то, чтобы украсть мою колдовскую книгу, а пользоваться ею ты так и не научился! Чумичкины спутники наблюдали за этой сценой через полуприкрытую дверь. Дубов ерзал и то и дело поглядывал на майорские часы. -- Ну скоро он там?! -- не выдержал наконец детектив. -- Поймите, это как раз тот случай, когда промедление смерти подобно. Царевна разгуливает по замку в подозрительной компании, князь заперся в своей спальне -- ясно, что тут что-то не так. -- Да, пора поторапливаться, -- согласился майор Селезень и решительным шагом вмаршировал в спальню. Увидав могучую фигуру Александра Иваныча, Каширский еще более побледнел и в ужасе прикрылся одеялом. -- Этот? -- ткнул пальцем в его сторону майор. -- Этот-этот, -- злорадно закивал Чумичка. -- С вещами на выход. И живо! -- вежливо пригласил Каширского майор. Однако незадачливый маг и чародей еще больше забился под одеяло и, вновь схватив колдовскую книгу, принялся невнятно читать какие-то заклинания. Но на Селезня они, похоже, не очень-то подействовали. -- Вставай, Каширский, кончай дурить! -- И с этими словами майор легонько приложил чародея "Командирскими" часами, отчего тот без чувств свалился на пол рядом с кроватью. -- Ничего, оклемается. Не дав Каширскому придти в сознание, Селезень с Чумичкой быстро завернули его в простыню на манер египетской мумии и вынесли в коридор. -- Ну, теперь куда? -- спросила Чаликова. -- Туда, -- указал Чумичка на небольшую лестничку, ведущую наверх. Миновав пыльный чердак, путники выбрались на плоскую каменную крышу. И, кажется, вовремя -- внизу, на площадке перед домом, уже собралось довольно много народу, в том числе и бритоголовых чернорубашечников. Василий даже уловил несколько отдельных выкриков: -- Да сюда они вошли, я сам видел! И царевна с ними! -- А князь по-прежнему не отпирает! -- Что делать -- двери ломать, что ли? -- Да ты что, как можно... Тем временем Чумичка быстро раскатал рулон и расстелил на крыше ковер -- он оказался весьма большим, хотя несколько протертым и не без дырок. Поверхность ковра была выткана восточными узорами и надписями арабской вязью, что однозначно указывало на его происхождение. Погрузив немногочисленную ручную кладь и "мумию" Каширского, путники сели на ковер, а Чумичка стал делать резкие пассы руками и бормотать заклинания. Еще минута -- и ковер медленно оторвался от поверхности и завис в воздухе примерно в полуметре от крыши. -- Держитесь крепче! -- крикнул Чумичка, и ковер стал сначала медленно, а потом все быстрее подниматься вверх. Когда он оказался на высоте человеческого роста, на крыше появились княжеские охранники. Увидев поднимающийся ковер, они бросились к нему, кто-то даже попытался метнуть в беглецов секиру, но было поздно -- ковер уже летел над замком. -- Ну, кажется, обошлось, -- облегченно вздохнул Дубов, когда ковер-самолет, постепенно набирая скорость и высоту, пролетал над башнями, которые уже не казались столь грозными и неприступными. Однако действительность показала, что опасность миновала не совсем -- раздался грохот, и рядом с ковром замелькали какие-то круглые темные предметы. -- Да они же в нас из пушек! -- сообразил майор. Чумичка что-то поспешно забормотал, и ковер-самолет, резко дернувшись, взмыл вверх, отчего у пассажиров даже в ушах заложило. И лишь когда они отлетели на более-менее безопасное расстояние от негостеприимного замка, Чумичка вернул летательный аппарат к прежнему режиму полета. Теперь ковер плавно летел над полями, едва не задевая верхушки редких деревьев. x x x ГЛАВА ПЯТАЯ ВОЗВРАЩЕНИЕ Ковер-самолет летел над унылыми полями, окружавшими замок князя Григория -- трудно было поверить, что когда-то, всего лишь пару веков назад, тут зеленела знаменитая Белая Пуща, от которой стараниями последнего правителя осталось одно название. -- А лошадок-то мы оставили, -- вдруг вспомнил майор Селезень. -- Да еще и золотую карету. -- Хорошо хоть сами выбрались, -- возразила Чаликова. -- Все ж таки казенный инвентарь, -- хозяйственно вздохнул майор. И, переменив тему, добавил: -- А погодка-то, знаете, не шибко летная... Действительно, погода, столь благоприятная в дни путешествия от Царь-Города до замка князя Григория, теперь не слишком баловала наших путешественников: моросил мелкий дождик, на который можно было бы не обращать внимания, если бы не резкие порывы ветра, превращавшие каждую капельку в острую мокрую иголку. -- Ничего, зато быстрее доберемся, -- зевнул Чумичка. -- И вот еще что... Я вам должен сказать что-то очень важное. -- Насчет князя Григория? -- заинтересовалась госпожа Хелена. -- Нет, насчет вас. Дело в том, что Рыжий отдал мне указание, когда все будет сделано, превратить вас всех -- ну, в общем, во что-нибудь. -- Погоди, Чумичка, ты ничего не путаешь? -- изумленно переспросил Василий. -- Ничего я не путаю. Я спросил у Рыжего: "В кого превращать?". А он ответил: "Ну, можешь превратить Дубова в дуб, Селезня в селезня, баронессу в барана, а Чаликову -- в чайку". Но вы так по-человечески отнеслись ко мне, что я просто не могу... Это сообщение повергло пассажиров в настоящий шок. Первым прервал молчание майор Селезень: -- А я сразу понял, что за птица этот Рыжий! -- Но не до такой же степени, -- вздохнула Надя. -- И что нам теперь делать? -- задался практическим вопросом Василий. -- Не бойтесь -- долетим, а там что-нибудь придумаем, -- беспечно махнул рукой Чумичка. -- А теперь я хочу немного вздремнуть. -- Ну еще бы: мы хоть за решеткой, а выспались, а тебя покойник совсем залюбил! -- ляпнул майор. -- Что называется, до смерти. -- В случае чего разбудите. -- С этими словами Чумичка улегся посреди ковра и, положив голову на "мумию" Каширского, тут же захрапел. -- Ну что ж, -- после недолгого молчания сказал Василий, -- теперь все окончательно встало на свои места. -- В каком смысле? -- удивилась баронесса. -- В том смысле, что события последних дней четко выстраиваются в единую версию. Уверен, что если и не полностью, то на девяносто девять процентов она соответствует действительности. -- Это та версия, что вам подсказал пастушок Васятка? -- припомнил майор. -- Да, именно та. -- И что, о намерении Рыжего нас погубить он тоже предупреждал? -- удивилась баронесса. -- Нет, но этот факт вполне вписывается в общую схему. -- Василий поглубже запахнул на себе кафтан. -- Попытаюсь обрисовать картину, как я ее вижу. Международное положение Кислоярского царства очень шатко и ненадежно -- его постоянно держит в напряжении сосед, князь Григорий. Ситуация усугубляется еще и тем, что многие влиятельные сановники Царь-Города являются тайными, а то и явными сторонниками князя Григория и видят в нем орудие против царя Дормидонта, а если точнее -- против, назовем его так, обновленческого курса, который пытаются проводить Рыжий и его люди. Что касаемо собственно Рыжего, то его положение еще более шаткое и ненадежное -- он в своей деятельности опирается только на благосклонность царя и, что немаловажно, его дочки царевны Танюшки. -- Извините, Васенька, что перебиваю вашу дедуктивную мысль, -- сказала Надя, -- но я сейчас вспомнила одну вещь. Когда я была в Боярской думе, то услышала там много всякой брани в адрес Рыжего, но даже самые заядлые хулители, обвинявшие его чуть ли не в скотоложстве, не могли упрекнуть его в воровстве и мздоимстве. Мне кажется, что это о чем-то говорит. -- И не удивительно! -- заявил майор. -- Может, потому они Рыжего так и ненавидят, что он не ворует, как все они. -- Да, -- кивнула Надя, -- но тут получается несостыковка: с одной стороны, Рыжий -- честный и бескорыстный человек, который пытается вывести закосневшее в средневековщине Кислоярское царство, как сказали бы у нас, на европейский путь развития, а с другой стороны... -- С волками жить -- по-волчьи выть, -- афористично заметил Селезень. А баронесса фон Ачкасофф добавила: -- Как пишут в учебниках истории, такой-то -- яркая и противоречивая личность. И дальнейшее можно не объяснять. -- Так же как "Кислоярск -- город контрастов", -- съехидничал майор. -- Да, госпожа баронесса, вы правы. Чуть позже мы дойдем и до причин, почему он велел Чумичке так с нами поступить, но пока продолжу начатую мысль, -- сказал Василий. -- Итак, Рыжий, умело балансируя между царем и оппозицией, проводит свою линию, и вдруг сваливается новая напасть. Представьте -- какой-то авантюрист, шулер с наполеоновскими замашками, -- Дубов небрежно кивнул в сторону Каширского, который по-прежнему лежал без сознания, -- подстрекает князя Григория жениться на царевне, а в случае отказа пойти войной на Царь-Город. Для Рыжего это -- полный крах, конец его карьеры, а главное -- конец всех его "европейских" начинаний. Он лихорадочно ищет способ нейтрализовать Каширского, а если получится, то и князя Григория. И тут в Царь-Городе появляемся мы -- тоже преследующие Каширского, хотя и по другим причинам. И он решил избавиться от него нашими руками... -- А вам не кажется, Вася, -- вновь вклинилась Чаликова в логические построения сыщика, -- что мы явились в Царь-Город, так сказать, очень уж кстати? -- Дайте срок, Наденька, поговорим и об этом, -- ответил детектив. -- А теперь попытаемся по-новому взглянуть на наше собственное пребывание в Царь-Городе с первых же минут. Как вы помните, все началось с того, что нас арестовали на входе в город, и один из стрельцов произнес при этом знаменательную фразу: "Все ясно, это те самые". Стало быть, о нашем появлении уже было известно и, подозреваю, как раз от того мужичка в лаптях, которого мы встретили рано утром на дороге. -- Как, этот живописный деревенский старичок -- агент Рыжего? -- изумилась Чаликова. -- Очень возможно, -- кивнул Василий. -- Не исключено, что он живет в той избушке, которую уважаемая баронесса отнесла к новгородскому стилю тринадцатого века, и наблюдает за окрестностями Горохового городища... В общем, нас задержали и отправили в темницу. И тут появляется Рыжий -- полная противоположность грубоватым охранникам: освобождает нас из темницы, поселяет у себя в тереме, оказывает самый теплый прием и полное содействие во всех наших планах... -- Погодите, Василий Николаич, -- перебила госпожа Хелена, -- а откуда он узнал, что мы -- это мы? Вы же никому до Рыжего не рассказывали, что гоняетесь за Каширским! -- Дайте срок, баронесса, поговорим и об этом, -- с некоторой досадой повторил Василий. -- Сейчас речь о другом. Отдадим должное Рыжему -- он показал себя тонким психологом: едва познакомившись с каждым из нас, сумел найти струнки, на которых весьма успешно сыграл с пользой для себя и для государства. Например, вам, Александр Иваныч, он предложил ознакомиться с Царь-Городским воинством. Почувствовав вашу страсть к порядку, он рассчитал верно -- когда вы увидели недостатки здешних вооруженных сил, тут же взялись за их реформирование с учетом многовекового опыта военной науки, который здесь, разумеется, неизвестен. В вашем случае, уважаемая баронесса, он уловил страсть к исторической науке и архивному делу, ради которой вы готовы иногда, гм, на весьма сомнительные шаги, и очень ненавязчиво подбросил вам нужные документы, порочащие всех, кроме самого Рыжего. Вас, Наденька, он с ходу отправил в Боярскую думу -- именно затем, чтобы показать умственный и моральный уровень здешнего политического истеблишмента, на фоне которого сам Рыжий выглядел мудрым и благородным государственным мужем, достойным всяческого доверия. А в моем случае... -- Детектив задумался. -- В вашем случае, Вася, тоже все просто, -- пришла ему на помощь Чаликова. -- Именно вам первому Рыжий предложил эту поездку к князю Григорию. И наверняка он, зная ваше благородство чувств, напирал не столько на государственные интересы, сколько на необходимость спасти честь царевны, не так ли? -- Ну, в общем-то так, -- согласился Дубов. -- А теперь перейдем к главной загадке -- убийству князя Владимира. Когда я рассказал все, что знал, нашему другу Васятке, то он сразу же уверенно заявил, что князь Владимир -- это человек Рыжего, и что именно Рыжий подстроил его убийство. Сначала я решил, что Васятка, пожалуй, хватанул через край, но потом, по зрелому рассуждению, понял, что здесь он весьма близок к истине. -- Почему вы так решили? -- спросил майор. -- Видите ли, если рассматривать смерть князя Владимира не в отрыве от ситуации в государстве, а наоборот, в контексте, то вырисовывается довольно интересная картина. Как мы уже знаем, высшие круги Царь-Городского общества представляют из себя весьма разношерстную публику: там есть и противники, даже враги Рыжего, есть и его сторонники, но немало колеблющихся -- таких, кто понимает необходимость перемен, но не всегда поддерживает те методы, которыми они проводятся. И что происходит в тех случаях, когда большинство в Боярской Думе склоняется к оппозиции? Вы, Наденька, сами были свидетелем такому случаю: князь Владимир начинает поливать бояр из жбана, боярин Андрей, потрясая кооперативным крестом, непотребными словами бранит власть предержащих, и колеблющиеся бояре, просто чтобы не оказаться в одной компании с этими господами, поддерживают даже те проекты Рыжего, с которыми не вполне согласны. Я припоминаю вашу фразу: "Что это -- глупость, или?.." Так вот -- самое настоящее "или". И я к своему стыду должен признать, что простой пастушок Васятка это сообразил гораздо быстрее, чем я -- профессиональный сыщик, многократно сталкивавшийся на практике с самыми разными формами провокации. -- Да, но Васятка сказал еще, что убийство князя Владимира подстроил Рыжий, -- напомнила баронесса. -- А вот в этом я как раз не уверен, -- раздумчиво покачал головой Дубов. -- Здесь что-то уж слишком много нелогичностей. Ну, то, что князь Владимир и боярин Андрей учинили в Думе -- это понятно, чтобы уронить ее престиж в глазах гостьи, но кто заставлял князя Владимира прилюдно приставать к госпоже Чаликовой и назначать ей свидание под крыльцом? Может быть, конечно, сам Рыжий, но для чего -- чтобы потом убить? Не вижу смысла, ведь Рыжему совсем ни к чему скандал вокруг своего имени. Предположим, что назначение рандеву Чаликовой -- это самодеятельность князя Владимира. Кто же его в таком случае убил и зачем? -- Василий недоуменно пожал плечами. -- Способ убийства, -- подсказала Надя и покосилась в сторону Каширского, по-прежнему не подающего признаков разумной жизни. -- Да, способ убийства, -- кивнул детектив. -- Он полностью соответствует тому, каким пользовался зомби Николай Рогатин. Но, во-первых, Рогатин сейчас в Москве, а во-вторых он давно уже никакой не зомби. Что из этого следует? -- Дубов оглядел спутников. -- Возможно, что князя Владимира убили таким способом, чтобы списать убийство на Каширского. Но вряд ли -- обычному человеку не под силу так засунуть предмет в глотку жертвы. Более вероятно другое -- у Каширского в "параллельной реальности" есть другой зомби, которого он и использует по мере надобности. -- Да, но какой смысл Каширскому убивать князя Владимира? -- удивился майор. -- А вспомните, как он это делал в Кислоярске и Прилаптийске, -- ответил Василий. -- Сам Каширский уезжал из города, а его сообщница Глухарева натравливала зомби на жертву. Здесь как будто то же самое -- в момент убийства князя Владимира господин Каширский был уже в Белой Пуще или на пути к ней. А есть ли у него "ассистент" в Царь-Городе -- не знаю. Так что, возможно, прав был Рыжий, когда предположил, что князя Владимира задушили по ошибке -- вместо него. Иначе говоря -- "его не должны были убить", как выразился боярин Андрей. -- Да, больше похоже, что Каширский мог организовать убийство своего врага Рыжего, но зомби просто "промахнулся", -- заметила баронесса. -- А может, и нет... -- В общем, тайна убийства пока остается тайной, -- констатировала Надя. -- А погодка, однако, расшалилась, -- заметил майор Селезень, кутаясь в "воеводничий" кафтан. -- Знаете, когда ветер сам по себе или дождь сам по себе -- то это еще терпимо, но когда то и другое в комплексе... -- Может, опустимся и переждем внизу? -- предложила баронесса. -- Нет-нет, я против, -- возразила Чаликова. -- Сами мы ковер-самолет не приземлим, а его будить жалко... -- Надя кивнула в сторону Чумички, который все так же храпел, не обращая ни малейшего внимания на непогоду. Тем временем князь-григорьевское редколесье перешло в дремучие хвойные леса Кислоярского царства, и ковер-самолет заскользил над верхушками елей, как по бескрайнему зеленому ковру, приподнимаясь вверх, если елка на пути попадалась слишком высокая. -- Автопилот! -- уважительно заметил по этому поводу майор Селезень. Вскоре, несмотря на стену дождя, путники заметили, что им навстречу летит другой летательный объект, а по мере приближения определились и его формы: большая ступа с метлой, используемой в качестве пульта управления. За пультом восседала старая знакомая -- чернобровая трактирщица, она же по совместительству Баба Яга. Приблизившись к ковру-самолету, ведьма принялась на большой скорости описывать вокруг него крутые виражи, явно намереваясь взять на таран. При этом она злорадно выкрикивала: -- Ну что, гости дорогие, не ждали? Ничего, милые, от меня не улетите, я вас все равно изжарю и Горыныча попотчую! -- Может, отдать ей Каширского? -- вполголоса предложила баронесса. -- Ни за что! -- возмутился Василий. -- Его ожидает следствие и судебный процесс. Тем временем майор извлек из-под кафтана скатерть-самобранку, осторожно,чтобы не унесло ветром, разложил ее прямо на поверхности ковра и скомандовал: -- Самобранка, накройся! Тут же на скатерти появились разные аппетитные деликатесы, однако майор схватил пустую кружку и недолго думая, запустил ею в ведьму. Та едва успела увернуться. -- Ах вот вы как! -- разъярилась воздушная пиратка и, сделав резкий вираж, двинулась прямо на ковер. И когда она уже была готова огреть Селезня метлой по голове, Надя схватила жбан с медовухой и, совсем как покойный князь Владимир, выплеснула содержимое прямо в лицо Бабе Яге. Та дико заверещала, и ступа, лишившись управления, резко полетела вниз, скрывшись между еловых веток. -- На, получай! -- рыкнул Селезень и швырнул ей вослед блюдо с огромным осетром. От шума проснулся Чумичка: -- Ну, что тут опять? -- Да Бабу Ягу отваживали, -- скромно сообщил майор. -- Она теперь зла на нас, как черт, -- опасливо заметила баронесса. -- Вдруг еще вернется и Змея Горыныча с собой притащит? -- Потому нам надо увеличить скорость, -- предложил майор. -- Как, Чумичка, это возможно? -- Попробуем, -- ответил колдун и забормотал какие-то новые заклинания, отчего ковер полетел быстрее, хотя и ненамного. -- А интересно, они уже там обнаружили, что князь Григорий мертв? -- задумчиво произнес Василий. -- Обнаружили, не обнаружили -- какая разница, -- заметила баронесса. -- Не Григорий, так другой появится. Но если они уже нашли его растерзанный труп, то вполне могли снарядить за нами погоню. -- Например, отряд боевых самолетов, -- не то всерьез, не то со скрытой иронией подпустил майор. -- Так сказать, эскадрон ковров летучих... -- Кишка тонка, -- ухмыльнулся Чумичка. -- Ковров-то у них навалом, да пользоваться ими никто не умеет. А что до князя Григория, так нет ничего проще. -- С этими словами Чумичка извлек из декольте блюдечко с золотым яблоком и попросил: -- А ну-ка, золотое яблочко, покатись по блюдечку, покажи нам князя Григория! И действительно, яблочко покатилось по краю блюдца, и на нем появилось изображение -- сначала мутное, а потом все более различимое -- лица князя Григория крупным планом. -- Классный телевизор! -- восхитился майор Селезень. Тем временем невидимая камера как бы отъехала и показала общий план -- живой и здоровый, но с повязкой на шее, князь Григорий сидел за столом и что-то говорил своим подчиненным. -- Выходит, слухи о смерти князя Григория оказались несколько преувеличенными, -- только и смог сказать Василий. -- Опять я дал маху, -- печально произнес Чумичка. С этими словами он вновь привалился к Каширскому и захрапел. Над ковром-самолетом повисло тяжелое молчание, перебиваемое лишь порывами все крепчавшего ветра и звуками дождя. Где-то в отдалении прогремел гром. Путники, каждый по-своему, думали об одном: о напастях, ожидающих в самом ближайшем будущем Кислоярское царство и лично царевну Татьяну Дормидонтовну со стороны злобного и мстительного князя Григория. Неловкое молчание прервал Дубов: -- Господа, когда я рассказывал насчет Рыжего и убийства князя Владимира, вы мне время от времени задавали вопросы, на которые я отвечал в том смысле, что дайте срок, поговорим и об этом. Так вот, теперь давайте поговорим и об этом. Как вы знаете, наша удивительная эпопея началась с того, что мне позвонили по телефону и сообщили, что давно разыскиваемый мною маг и чародей Каширский скрывается на Гороховом городище. Теперь я с уверенностью могу сказать, что это был голос Рыжего! -- Как, Рыжего? -- изумился майор. -- Разве между параллельными мирами существует телефонная связь? -- Да нет, звонил Рыжий как раз из "нашего" мира. Он, так же как и его враг Каширский, знает о свойствах каменных столбов и время от времени путешествует из одной реальности в другую. И это многое объясняет. Прежде всего -- приказ Чумичке избавиться от нас после завершения операции "Троянская невеста". Это вовсе не от неприязни к нам -- просто Рыжий хотел сохранить "окно" на городище в тайне и не превращать его в проходной двор. -- Но для чего он звонил вам? -- недоуменно спросил майор. -- Рыжий хотел избавиться от Каширского, -- стал терпеливо объяснять Василий, -- но сам не мог это сделать. Однако, бывая в "нашем" Кислоярске, он узнал и о художествах Каширского, и о моих попытках его поймать. Потому и позвонил мне, чтобы я "взял" Каширского на Гороховом городище. А если не удастся, то Рыжий готов был пойти и на то, чтобы я следом за Каширским отправился в "параллельный" мир и поймал его там. Естественно, домой он бы меня уже не отпустил. Но когда Рыжий узнал, что в Царь-Город я иду не один, а с целой компанией, он тут же несколько переиграл свои планы и постарался использовать создавшуюся ситуацию на все сто процентов. Единственное, чего он недоучел -- так это наших отношений с Чумичкой. -- И что же нам теперь делать? -- с некоторой растерянностью спросила Чаликова. -- Мы нанесем ответный удар! -- с воодушевлением заявил Селезень. -- И у вас есть план, как это сделать? -- поинтересовался Василий. -- Пока что нет. Но мы должны любое обстоятельство обернуть себе на пользу. Что мы, глупее Рыжего? -- Ну, не знаю, -- с некоторой иронией заметила госпожа Хелена. -- Вот, например, этот противный дождь и гроза. Ума не приложу, как вы думаете обратить их на пользу? Тут, словно в ответ на слова баронессы, разразился оглушительный раскат грома, и ослепительная молния озарила небеса. От грохота проснулся Чумичка: -- Э, да нам пора опускаться. -- Что, уже прилетели? -- удивилась Чаликова. -- В такую грозу летать опасно. -- Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, Чумичка принялся нашептывать очередную порцию заклинаний, и ковер-самолет стал медленно снижаться. -- Я же говорил -- нелетная погода, -- прокомментировал Селезень. -- Вынужденная посадка. Пристегните ремни. x x x Немного покружив над полянкой посреди леса, ковер опустился на мокрую траву. Пассажиры с облегчением вздохнули -- полет и вправду оказался очень уж беспокойным. -- Давайте тогда уж переоденемся, -- предложила Чаликова, и они с Чумичкой удалились за большущую елку, где Надя отдала Чумичке его промокший кучерский кафтан, а сама облачилась в столь же влажные царевнины наряды. -- По моим подсчетам, мы уже на подступах к Царь-Городу,-- заметил майор Селезень. -- Да, совсем недалеко, -- подтвердил Чумичка. И пояснил: -- Где-то поблизости загородный царский терем. -- Ну и что же нам теперь делать? -- задалась практическим вопросом Чаликова. -- А что делать? -- вздохнул Дубов. -- Мое предложение такое: дождемся, когда гроза кончится, полетим к Гороховому городищу, построим шалаш и подождем до следующего полнолуния. А Чумичка возвратится в город и скажет Рыжему, что задание выполнено. Вот только с ним как быть? -- Василий указал на Каширского. -- Но, к сожалению, ничего лучшего я вам, господа, на данный момент предложить не могу. -- А как же "Джип"? -- вдруг вспомнил Селезень. -- Я им его дарить не намерен! Однако Василий не успел ничего ответить, так как невдалеке послышались характерные звуки охотничьих рожков. -- Что это? -- вздрогнула баронесса. -- Царская охота, -- кратко пояснил Чумичка. -- В такую погоду?! -- изумилась Чаликова. -- А что? -- невозмутимо пробасил майор. -- Ничего удивительного. Должно быть, в хорошую погоду Его Величество играет в свою любимую лапту, а в такую -- охотится. -- Между прочим, это наш единственный шанс, -- сказал Василий. -- В каком смысле? -- не поняла Надя. -- Пробраться к царю и все ему объяснить. -- Рискованно, -- покачала головой баронесса. -- Хорошо если нам удастся его убедить, а если нет? Он ведь может нас просто "выдать с головой" Рыжему, и тогда спасения ждать неоткуда. -- А я считаю, что надо рискнуть, -- заявил Селезень. -- Василий Николаич прав -- это единственный шанс вернуть "Джип". -- Да, но как это осуществить практически? -- задумался Дубов. -- Наверняка ведь к Дормидонту так просто не подойдешь -- здесь кругом всякие охранники, стрелки, егеря или как они