то-то повисло в воздухе, что-то страшное  и  непременное.  Рока
обвел взглядом носильщиков. Они ждали покорно и обреченно, они боялись.  И
Рока боялся. Он давно не видел столько людей и так близко.  Слишком  много
людей, - подумал он, - слишком много. Впрочем... Он обернулся к помощнику:
   - Убей его! - и показал кивком на первого попавшегося слугу.
   - Этого? - уточнил помощник.
   - Этого, - подтвердил Рока.
   Помощник мягкой, раскачивающейся своей походкой подошел к слуге  -  тот
стоял не двигаясь, парализованный страхом, - и ударил его один раз  рукой.
В голову. Слуга упал и в его открытых глазах отразилось небо.
   - Готово, - напомнил помощник.
   - Да, - сказал Рока. Ему стало легче, ему стало совсем легко. Он широко
вздохнул и оглянулся. Переступили с ноги на ногу и  вздохнули  носильщики,
тоже отпустило. Страшное непонятное, неожиданное кончилось.  И  больше  не
предвиделось.
   Рока забрался на носилки, кое-как устроился на мягком и теплом,  махнул
рукой:  "Давай!"  Помощник  задернул  тонкие  легкие  занавески.   Носилки
тронулись.
   Здесь была масса подушек и подушечек, еще  какая-то  одежда,  красивый,
хорошей работы ящик-ларец. Рока неторопливо открыл  его.  В  ларце  лежали
жезл, браслет и диадема -  символы  власти  старшего  жреца.  Рока  достал
диадему, посмотрел на нее недоверчиво и внимательно. Надел,  примерил.  Во
внутреннюю поверхность крышки ларца вставлено было зеркало. Рока посмотрел
в него. То, что он увидел, было странно, было страшно и смешно.
   И Рока захохотал.
   Он хохотал.
   Он хохотал, а носилки покачивались вместе с шагами носильщиков, и может
быть именно эта легкая качка не давала ему успокоиться. И он  хохотал  еще
очень долго.