Игорь Зенин. Посланники --------------------------------------------------------------- © Copyright Игорь Зенин Email: i_zenin@mail.ru Date: 07 Feb 2002 --------------------------------------------------------------- Все права защищены. (c)2001 г. Новосибирск Ввиду некоторых причин, прошу считать эту повесть фантастикой, плодом моего воображения. Любое совпадение имен, названий и дат прошу считать нелепой случайностью. Вторую часть я посвящаю честным, порядочным и добрым сотрудникам силовых структур. Автор. "Это было тихое, мелочное, но безжалостное преследование -- ничего очевидного, ничего такого, к чему можно было бы придраться -- одним словом, типичная женская месть". Агата Кристи, "Смерть приходит в конце".  * Часть первая. *  КУХНЯ Ничто1 было в пустоте. В полной. На миллионы световых лет не было ничего в этой пустоте. Было только одно -- Ничто. Вечная мудрость молчания, скрытого действия и ожидания... Никому не мешала. Пожалуй, только кванты излучения далеких кварков и гигантских светил, да шальные ядра протонов замечали этот Непонятный Сгусток. Попадая в поле взаимодействия, герои квантовых теорий и научных баталий, вопреки всем законам фундаментальной физики, получали невероятный импульс громадной величины неизвестного происхождения, и превращались в нечто другое, соответствующее полученному уровню энергии и смысла. Это Ничто было Абсолютом. Секунда, равная тысячи лет, была не нужна, как и само время. Пространство было не нужно в виду отсутствия расстояний. Точка равна всему объему, не зависимо от его размеров. Энергия безразлична, поскольку она никак не трогает Абсолют. Все заключено в Ничто, и Ничто является всем. Бред? Это было бы бредом, если бы это не было правдой. В конце концов, Абсолюту безразлично, что о нем думают и говорят. Этот Абсолют и нас бы не интересовал, если бы в нем не происходили события, попавшие в поле нашего зрения... Несмотря на отсутствие присутствия, Абсолют имеет невероятную власть. Безразличие к взаимодействию объясняется абсолютной возможностью управления любым процессом. Любой взрыв сверхновой звезды, уничтожение целой галактики размером в миллиард миллиардов звезд невозможен без согласия Абсолюта. Именно согласия. Или несогласия. Абсолют волен распоряжаться всем, включая и то, чего еще нет. Бессмысленность существования данного понятия была бы очевидна, если бы не одна деталь... Абсолют обладает душой. По-человечески доброй, и по-человечески простой... душой живой, настоящей.... Ведь человек создан по образу и подобию Абсолюта... Это невозможно объяснить ученому, это невозможно объяснить священнику... ПЕРЕМЕНА Монады густым роем кружили в бесконечно малом пространстве Вселенной. Как неугомонные дети, они играли в непонятные человеческому пониманию игры, чем-то напоминающие догонялки. Но они не были детьми. Они были Монадами. Человеческие души, прошедшие по Земле ни одну тысячу верст, горевшие в огне, казненные всевозможными методами, до которого додумались мертвяки, они всегда возвращались в это состояние,... или место,... или время... Трудно сказать, куда они возвращались. Но они возвращались. Не возвращались только те, кто не смог на Земле остаться человеком. Пытливый взгляд Абсолюта с улыбкой наблюдал за ними. Этот рой вечной неугомонности, задора и огня был его Радостью. Был его Гордостью. Менестрели и поэты, пылкие влюбленные и счастливые семьянины, бродяги и путешественники, ученые и философы, они на Земле оставались такими же неугомонными, являясь грозной и несокрушимой силой против мертвяков. Вдруг монады замерли и замолчали, превратившись в морскую губку, впитывающую в себя все эмоции, ощущения и знания. Перемена кончилась. Начался урок. Первый и последний. НАПУТСТВИЕ Из ниоткуда в пространстве Ничто зазвучал Его голос: -- Дорогие мои. Милые мои дети. Законы гармонии и любви определяют Ваше сознание и все ваше существование. Я горжусь Вами. Ваше явление подтверждает, в свою очередь, мое существование. Мне не представляется возможным объяснить смысл и задачи всего мироздания, но поверьте, без меня весь космос, вся необъятная Вселенная, не сможет существовать. А я не могу обойтись без Вас, дети мои. Скоро, каждый в свой час, Вы уйдете на Землю. Там Вы не сможете четко и отчетливо слышать мой голос. Это и не надо. Я Вам доверяю. В тяжелые минуты испытаний я буду давать Вам помощь. Но в обычное время на нее не надейтесь. Вы должны быть достойны своего родителя, иначе победа не будет честной. Там, на планете, Вы будете моими посланниками. В любом случае я буду с Вами, в вашей душе, неощутимо и неосознанно. Там, на моей планете, Вы забудете свои пройденные шаги, свои прошлые дороги и жизни. Только некоторые смогут пробить своим сознанием толщу времен и приоткрыть тайну предыдущих воплощений -- если это будет необходимо при принятии сложных решений. Ваша главная задача -- забрать из пут мертвяков как можно больше людей, перевести их на нашу дорогу вечной жизни и радости. Я повторяю -- вечной жизни и радости. РАЗОРВАННЫЙ НЕРВ Мириады единичных квантов инфракрасного и видимого излучения, испущенные звездой средней величины класса G, преодолевали зону ближнего радиуса действия, попадая в непрозрачную мишень в виде твердотельной планеты с металлическим ядром средней величины... Нет, не так... Живительные лучи ласкового солнца нежно обогревали Землю. Лучам было неведомо, что происходит на Земле. Они дарили Жизнь, не печалясь ни о чем. Планета, не торопясь, в голубоватой дымке, поворачивала остывший за ночь бок навстречу ослепительному лучистому потоку. А разогретый за день бок она нежно уводила в сторону звездной ночи, отдыха и раздумий. Холодные звезды пристально пытались разглядеть тех, кто не желал спать, мысленно вырываясь из пут вечного притяжения, стараясь взлететь и добраться до этих звезд. Но звезды были подобны кошкам, наблюдающим за злобными псами с толстой ветки высокого дерева. Многие хотят летать, но не все могут. Планета пыталась помочь своим жителям по-своему, но многое было неосуществимо как планетой, так и людьми. Многообразие жизни предполагает многообразие мысли. Но никакое многообразие мысли не предполагает самоуничтожения. Самоуничтожение предполагает уничтожение многообразия, а многообразие является признаком жизни, будучи противником смерти. Планета висела на грани гибели. Мертвяки, выполняющие задание Игвы, ненавидели Посланников лютой смертью, стараясь впиться им в жилы при первой же возможности. Они брали всю власть в свои руки, ставили под ружье тысячи наемников, они натравливали на них народ, киллеров и собак-волкодавов, и любым способом пытались вцепиться в жилы Посланникам. Но почти никогда у них это не получалось. Вы спросите: кто такие мертвяки? Сложный вопрос. Их сила действительно велика. Если бы они были слабее, чем на самом деле, то наша планета уже давно была бы цветущим садом, наполненным радостью и счастьем. Основной признак мертвяков -- железный порядок. Во что бы то ни стало. Любой ценой. При этом в дело идут принципы любви и гуманизма, всеобщего братства и справедливости.... Многие земляне долго пытались понять, для чего нужен железный порядок? Что он дает кроме хитро придуманной уравниловки и звериного безразличия? Ответ простой -- он дает власть. Безграничную власть. Власть дает деньги и вседозволенность. А вседозволенность является раковой опухолью на теле Планеты. Благодаря вседозволенности мертвяков гибнут леса и образуются пустыни, расстаются любимые и погибают дети, постоянно происходят кровопролитные войны и зверские преступления. И эту грань, между вседозволенностью и многообразием, невидимую и незаметную, находят Посланники, что бы человечество само, без посторонней помощи, могло создать на планете цветущий сад. Всевышний может это сделать сам, но что для него тогда будет значить человечество? Какова цена такой победы? Это знают все силы Вселенной. Это знает Игва. Поэтому основной бой Космических вселенских сил идет не в бесконечном пространстве, а на маленькой, по космическим меркам, бело-голубой планете по имени Земля. РЕЗИДЕНТЫ Скрипя разбитыми стопорами, разрисованный фломастерами и изрезанный ножами, старый лифт остановился на последнем этаже. Из него вышел человек лет тридцати пяти и, остановившись у двери, аккуратно надавил на кнопку звонка. Через мгновение темноту подъезда разрезала бритва яркого света, и молодой человек скрылся за дверью. -- Молодец, что пришел, Игнат. Просто я по тебе соскучился, давно не видел, -- при этих словах хозяин дома поднес палец ко рту, показывая знак "Молчи!". -- Аналогично, сэр, -- произнес гость, закрыв глаза в ответ на молчаливый знак. -- Хочу тебе показать новую книгу, которую я вчера приобрел случайно. Возможно, ты ее знаешь. Хотелось бы знать твое мнение по этому поводу. При этих словах хозяин прошел в комнату, и достал книгу Рериха, открыв на заранее приготовленной странице. -- Ты пока полистай ее, а я приготовлю кофе, -- при этих словах Антон ткнул пальцем в один из абзацев книги, пронзительно глядя в глаза Игнату. -- Угу, -- произнес гость, слету поглощая текст старенькой затрепанной книги. Антон действительно ушел на кухню, а Игнат сел в старенькое кресло, пытаясь осмыслить то, что читал хоть и давно, но помнил хорошо. Перечитав текст на два раза, он в задумчивости уставился в черное окно, пытаясь понять смысл происходящего. Вскоре появился Антон с подносом ароматного кофе. По его непонятно-пронзительному виду Игнат почувствовал, что сейчас что-то произойдет. Антон, напряженный как струна, с виду казался спокойным. Он наигранно медленно подошел к окну и плотно зашторил окна. После этого взял покрывало и дополнительно закрыл им окно. Включил весь свет, и настольную лампу тоже. Игнату сразу бросилось в глаза, что Антон предварительно вместо шестидесяти ваттных вкрутил лампочки по двести ватт. Комната буквально сияла огнем. Это походило на детектив. "Может, у него крыша поехала?" -- подумал Игнат, наблюдая за действиями Антона. Тем временем хозяин квартиры успокоился и сел в кресло напротив. Развалившись поудобнее, он взял чашечку кофе и стал с наслаждением пить его маленькими глотками. -- А Светлана где? -- нарушив паузу, поинтересовался гость. -- Еще на работе. Скоро должна придти. Частенько спрашивает у меня, куда ты пропал. Говорю ей, что ты влюбился. -- Что правда -- то правда, -- усмехнувшись, сказал Игнат, с интересом, еще внимательнее, рассматривая Антона, -- но я опять оклемался, и уже давно вошел в норму. Ведь любовь -- это болезнь. Так что я уже выздоровел. -- Красивая любовь? -- Разве она может быть некрасивой? -- Может. Хотя, и несчастная любовь может быть красивой. Красивая любовь -- это когда есть надежда на будущее. Или когда об этом легко вспоминать, когда между ребер и под ними становится тепло. -- Ты стал философом. Женитьба тебе идет на пользу. -- Я всегда был таким. А нормальная, гармоничная женитьба идет на пользу абсолютно всем. Кстати, как тебе книга? -- ... Очень интересная. Какое-то время Антон в задумчивости смотрел на Игната, что-то взвешивая про себя. Наконец он встал, подошел к шифоньеру и достал из него картонную коробку из-под компьютера. Игнат поймал себя на мысли, что коробка излучает тепло, что она греет, но не как калорифер. Иначе. Она излучает внутреннее, душевное тепло. Антон достал из коробки тонкую мраморную плиту, на которой лежал маленький предмет, накрытый куском толстого брезента. Брезент был необычный -- он сверкал мелкими яркими блестками. Поставив мраморную плиту на журнальный столик, Антон опять в упор уставился на Игната. Вдруг в его глазах засверкали искорки улыбки, и он сказал: -- Поставь чашку. Игнат спокойно поставил чашку на поднос. -- Прикрой глаза, -- с этими словами Антон убрал с мраморной плиты брезент. Сноп яркого огня резанул по глазам, Игнат чуть было не закричал, закрыв лицо, словно от налетевшего урагана. Комната наполнилась ярким бело-голубым светом, который затмил роскошно сиявшие до этого электрические лампы. Лампы просто перестали существовать. Щурясь, как от сварки, Игнат глянул на Антона, и обомлел. Перед ним сидел полностью прозрачный друг, наполненный внутренними органами, скелетом и мышцами. У Антона учащенно билось сердце, выпитый кофе спокойно и деловито впитывался в кровь, проходя весь путь усвоения по физиологическим законам. -- Два часа назад ты кушал картофельное пюре с двумя котлетами, -- сквозь мучительную гримасу от яркого света с трудом произнес Игнат. -- А ты час назад съел четыре яблока и два банана. Это все, что ты съел за день, не считая трех бокалов чая утром, без бутербродов. Так что я пойду разогрею тебе именно это пюре с котлетами. -- Спасибо, я не хочу. -- Не ври, -- при этих словах Антон накрыл то, что лежало на куске мрамора. В комнате сразу стало темно, словно яркие лампы люстры и остальных светильников совсем и не светили. -- Пошли на кухню, вегетарианец. Что-то Светки долго нет. И не позвонила, что задерживается. Словно почувствовав это, со скрежетом открывающегося замка в дверях появилась Света. -- О! Какие люди! Какими судьбами в наш скромный тихий дом Вас занесло, сударь?! -- Исключительно думами о Вас и вашем благополучии, моя ненаглядная сударыня! -- склонив голову, смиренно отреагировал Игнат в ответ. Она стремительно подскочила к Игнату, и чмокнула его в щеку, оставив жирный след помады. Игнат что-то пошутил себе под нос, слегка опешив. Антон, наблюдавший за этим "развратом" из дверного проема кухни, удовлетворенно сказал: -- Я несколько дней объяснял Светлане твою теорию всеобщей любви и локальной ненависти. Хотел ее подготовить к мысли, что у меня может вдруг ни с того ни с сего появиться любовница. А она, похоже, уже применила твою теорию на мне. Игнат попытался незаметно разглядеть Светку. Она улыбалась, шутила, и была сама собой. Но это была маска. Что-то случилось. Почувствовал это, естественно, и Антон. Он старался быть предельно внимательным. Если Светка не говорит о своих проблемах, то никто ее не заставит это сделать. Поэтому Антон старался угадать причины происшедшего. Разговор за ужином не клеился. Игнат, незаметно для себя, переключился на кусочек солнца на мраморной плите. Сравнивая, что писал Николай Рерих об аналогичных вещах, Игнат понял, что разница заключается во всем. И нет ни одного случая, который он где-нибудь читал о таком феномене. Он машинально механически съел все, что ему положили. Он не заметил, как между собой переглядывались Света с Антоном, как они перешептывались о своих проблемах. Антон, шепчась со своей женой, краем глаза поглядывал на Игната, видя, что тот полностью ушел в себя. "Значит, задумался, -- понял он, смотря на отрешенный взгляд Игната, -- может он что-нибудь поймет". Игната не было за столом. Нет, тело его сидело спокойно и ровно, периодически двигались руки и челюсти, но сам он витал где-то в облаках. Наконец, скребанув несколько раз вилкой по пустой тарелке, он механически выпил чашку чая, а после произнес: "Спасибо, что накормили. Все было очень вкусно". Взгляд стал осмысленный. Игнат пошел одеваться. Антон тихо пошептался со Светкой, и произнес: -- Я провожу тебя, прогуляюсь. За весь день ни разу не выходил на свежий воздух. Но прежде, чем выйти из квартиры, он молча взял Игната за рукав и потащил в комнату, в которой они недавно пили кофе. Игнат послушно передвигал ноги, поняв, что за эти действиями стоит что-то определенное. Оказавшись вдвоем в комнате, Антон достал из коробки мраморную плиту, накрытую брезентом, и, не снимая тряпки, положил на нее руку. Игнат ахнул. Глаза Антона засветились таким же светом. Было понятно, что он смотрит сквозь Игната, сквозь стены, сквозь толщу планеты. Антон спокойно оглядел друга, подошел к нему и вытащил из-под воротника пылинку в виде металлической проволоки с маленьким шариком на конце. Убрав руку с брезента, он достал химическую колбу, плотно закрытую притертой пробкой. Открыв колбу, Антон бросил в нее шарик с проволокой. Резко запахло кислотой. Не дожидаясь полного растворения пылинки, он убрал колбу. Спрятал Камень с мрамором. -- А вот теперь пошли, погуляем. К тому времени, когда мертвяки поймут, что нужно включать резервную прослушку, мы успеем спокойно поговорить. На тебе был однодневный жучок. Радиус действия -- около тридцати метров. Машина с приемником стоит под окнами. Заходя ко мне, ты прошел мимо старого "Москвича", в котором сидело два мужика, с виду напоминающих дворников. Это и есть мертвяки. Слежка, подслушивание и подглядывание. Неважно, из какой они структуры конкретно, поскольку они везде одинаковые. -- Ну, братец, ты -- как Всевидящий, -- выдохнул из себя Игнат. -- В том-то все и дело, что я не понимаю, почему именно ко мне попала эта штуковина? И для чего? От нас зависит, что ли, судьба планеты? Может, кто-то решил сделать нам шикарную карьеру разведчика или сыщика? -- взволнованно говорил Антон, спускаясь по лестнице подъезда. В лифте ехать им не захотелось. Игнат молча шел, переваривая все увиденное и услышанное в голове. Тут было, над чем подумать. Антон был по-своему прав. Удивила та оперативность, с которой мертвяки шли по следу. Но еще больше обескуражила та беспомощность, которую они показывали. Это при их-то всесилии, наглости и беспредельных возможностях. Технических и юридических. Впрочем, слежку можно объяснить простым и тупым любопытством. Или работой для галочки, как часто у них это бывает. Ведь это старый известный прием -- что бы успешно бороться с преступниками, нужно их создать самим. Достаточно только на бумаге. И потом с ними успешно бороться. Поэтому они активно создаются самими силовиками. Но можно еще предположить, что тот, Кто дал Это Антону, все предусмотрел и защитил его и Это от чужих и грязных посягательств мертвяков. -- Да, братец, задал ты задачку. Одни вопросы. Насколько я понимаю, у тебя самого ни каких предположений нет. И ни каких идей. Действительно, не понятно, что делать с этим. И, кроме того, страшно, если Он попадет в грязные руки. Мертвяки быстро найдут ему "применение". Что ты собираешься с Ним делать? -- Вообще-то, если б ты захотел, я бы отдал Его тебе. Пойми меня правильно. У меня жена. Любимая жена. Добрая. Я мечтал о такой. Она красива, сексуальна. Да что тебе говорить, ты сам все видишь. У нас медовый месяц. -- Хи,... Помню, как мы у тебя гуляли на свадьбе. Никогда не думал, что Андрей сможет залезть на крышу и повесить на антенну туфель невесты. А Оксана меня держала, как свидетеля. -- Да уж, повеселились. Дали вы тогда с Оксаной нам жару. Она держала тебя в объятиях, жарко целуя все время, пока Андрюха занимался верхолазаньем. Нас потом застыдили, что не умеем целоваться. -- Она же, прежде, чем целовать, на ухо мне сказала, чтобы я сильно не возбуждался, и что с Андреем они обо всем договорились. А не возбуждаться было очень сложно. Страстная женщина... Вы даже какие-то одинаковые, что ли. -- Не понял, с кем? -- С Андреем. Жены у Вас прекрасные. Стройные, красивые, свободные, и умеющие любить. Какой-то идеал. -- Не скажи. Характеры у них разные. А счастливые все одинаковы, это точно... Кто-то это уже говорил. И такие жены должны быть у всех нормальных мужиков. И у нормальных женщин должны быть нормальные мужики. Антон на мгновение замолчал, в задумчивости разглядывая асфальт. Через несколько шагов он, словно осторожно, продолжил разговор: -- Проще говоря, мне сейчас не до него. Хочется просто любви. Хочется забыться от всех этих проблем. Хочется хоть недолго пожить друг для друга. А Это требует время, требует сил. В конце концов, -- это большая ответственность. И только тебе я могу доверить Это. Или Андрею. Но Андрей в таком же положении, как и я: у него прекрасная и любящая жена. Вряд ли ему понравится Это. А у тебя нет жены. Ты найдешь время и силы на эту штуковину. -- И тогда я точно не найду себе жену. Все силы и все время уйдет на этот кристалл, -- пошутил Игнат. -- Вот с помощью Его и найдешь, -- то ли серьезно, то ли шутя, промолвил Антон. -- Нет. Я хочу обычной земной любви, и таких же способов достижения этой цели. Прекраснее этого нет на планете. Счастье нужно найти самому. Ради этого и живем на планете. Кстати, я недавно пришел к выводу, что идеальное счастье возможно только тогда, когда будут счастливы все люди на всей планете. Но это сложно объяснить до логического конца, это сложно разложить по полочкам. Эти выводы я получил на уровне интуиции. -- Ты хочешь сказать, что наше счастье со Светланой нереально? -- Нет, просто чужая зависть часто становится тем незаметным камнем преткновения, из-за которых в минуты перелома рушатся семьи. Вместо того, что бы сохранять росток, якобы друзья и якобы подруги помогают разрушить чужую семью. Очень часто из-за зависти. Но это при условии, что надломлен внутренний стержень. Другими словами, семья в наших условиях -- очень нежное незащищенное растение, и чтобы его сохранить, нужно порой столько сил, что и сам не рад бываешь своему приобретению. А хрупкое оно такое потому, что не создано на планете нормальных условий для прорастания цветка по имени Счастье. Те, кто не умеет любить, не дают это делать другим. А насчет Этого... Очень интересно... Нужно подумать. В ближайшее время я появлюсь у тебя, или позвоню. Тут есть, над чем голову поломать. Все, пока. -- Пока. Антон остановился, взглядом провожая уходящего в темноту Игната. Потом, медленно развернувшись, с легким ускорением набирая шаг, побежал к своей любимой. У нее были проблемы. ВНЕЗАПНАЯ ПОМОЩЬ На следующий день Игнат не находил себе места. Он вышел прогуляться в парк. Мысли крутились только вокруг этого Камня. Игнат вспомнил, где и когда он все-таки слышал об этом чуде. Этот Камень уже появлялся в истории планеты. Но это было очень давно, несколько тысячелетий назад. Поэтому многое неизвестно о нем, и вообще непонятно... Вывод был один -- Александр. Игнат вызвал его на связь по телепатическому каналу. Тот ответил, что можно прийти поздно вечером, но что бы не было слежки мертвяков. "Вот те раз, -- подумал озадаченный Игнат, -- Они сегодня просто с ума сошли, разве что в трусы не лезут. Ладно, потанцуем с вами, стервы государства". Напившись чая, он надел старые поношенные ботинки, оделся, как турист, и вышел навстречу новым приключениям. Прямо от подъезда пошла слежка. Профессиональная. Как только Игнат показывал свое раздражение по поводу пеших "загримированных попрошаек", пеший хвост прекращался, и начинался автомобильный. Тогда Игнат подходил к известным притонам наркоманов, и заводил какой-нибудь пустой разговор с гостями и хозяевами здешних мест. Пешая слежка возобновлялась, подходя вплотную. Игнат опять выражал свое недовольство, пешая слежка опять прекращалась, переходя в автомобильную.... И так девять кругов за день. Профессиональные сыщики не замечали наркоманов, хотя те буквально у них на глазах торговали кокаином, "винтом", травкой и "колесами". Но, тем не менее, Игнату удалось незаметно столкнуть лбами слежку и наркоманов. Хотя и те, и другие в этом не были заинтересованы. Во время завязавшейся драки, когда разъяренные менты из "семерки" и чекисты из тройки не смогли больше всего этого терпеть, Игнат улизнул через дворы. "Ну и чудненько, вот и вы сегодня не даром хлеб жрали. С девятого раза все-таки заметили тех, кого должны чувствовать своим нутром за километр. Боже мой, уже даже первоклассник знает, что преступность становится большой тогда, когда с ней не борются. А когда вам бороться, если вы весь день за мной бегали, хреновы следоки и хреновы разведчики?" -- с этими мыслями он вбежал в надвигающуюся темноту вечернего парка, как зверь, уходя в его трущобы... Какое-то время Игнат стоял в полной темноте, стараясь перевести дыхание и успокоить сердце. Но сердце, не желая слушаться хозяина, готово было выпрыгнуть наружу. Игнат пытался предугадать следующий шаг мертвяков. "От слежки я ушел. Они меня потеряли, и надолго. Но, как только они окончательно поймут, что сбились со следа, то могут вызвать кинологов с собаками. Тогда нужно еще дополнительно заметать следы, что бы не привести мертвяков к Александру". Стоя в полной темноте под прикрытием кустов сирени и черемухи на краю оврага, Игнат думал, что делать дальше. Как крути не крути, а для полной безопасности предстояло сделать еще круг часов на пять, сплошной беготни по ночному городу, что бы быть наверняка уверенным, что мертвяки с собаками его потеряют. Он тоскливо глянул на бледно-желтую луну, и, чуть было не завыл. Бегать по подворотням ночью ему совсем не хотелось. Ноги и без того гудели. Голова кружилась от недоедания, сильно хотелось пить. Сердце отказывалось гонять по артериям и венам густую, обезвоженную и лишенную жизненных сил кровь. "Интересно, а что бы я делал, если бы у меня был это магический камень?", -- неожиданно подумал Игнат. Эта мысль его озадачила. От неожиданности он замер, как статуя, забыв о своем дыхании и измученном сердце. Стало слышно, как на другом краю оврага поют соловьи. Где-то далеко заливалась сплошным лаем глупая дворняжка. Примерно в километре по трассе на полном газу шел КамАЗ. Ветра не было. Точнее, не было слышно шелеста листвы. И вдруг в нескольких шагах от Игната что-то зашевелилось. Он сжался в комок, как боевая пружина, готовый ко всему. Все внимание ушло под куст, где был источник шума. Шум прекратился. Игнат медленно пошел вперед, решив для себя, что пора учить тварей не только психологически, но и физически... Когда он подошел вплотную, под кустом жалобно заскулили: -- Браток, родненький, не трогай нас, не бей. Мы ничего плохого не делаем, и никому ничего не скажем. -- Вы кто? -- Бомжи, -- раздался скрипучий мужской голос, -- я тут сплю со своей бабой. Словно в подтверждение, раздалось женское смачное чихание. -- Ты, подруга, похоже, простыла на земле, -- задумчиво сказал Игнат. -- Нет, мы табачок нюхаем. На травку денег нет. Обычный нюхательный табак. Не арестовывай нас. -- Ну-ка дайте мне его, -- строго произнес Игнат, не веря своим ушам. Дрожащие руки протянули начатую пачку. Игнат стоял в задумчивости несколько секунд, потом весело рассмеялся. -- Ребята, продайте мне его. -- Да ладно, бери так. -- Спасибо. Мои дорогие, Вы -- мое спасение. Меня Вы не видели, и я Вас тоже. Будьте счастливы. Он вышел на дорогу, и обсыпал себя табаком. Через пять минут ходьбы сделал тоже самое. Эту операцию Игнат повторял в течение получаса, медленно подходя к дому Александра. Ни одна собака теперь не возьмет его след. Наконец он оказался перед дверьми Александра. ЗАДАНИЕ Дверь молча открылась и тихий голос из темноты сказал: -- Заходи. Игнат молча переступил порог, и нос к носу столкнулся с Анной Воронцовой, восходящей звездой эстрады. Она мелькала по телевизору каждый день в клипах со своими яркими хитами. -- Знакомьтесь, это -- Игнат, а это -- Анна. Анна, как средневековая дама, сделала легкий реверанс. Игнат, словно в шоке, строго и лаконично кивнул в ответ головой. "Что-то слишком часто в последние дни мелькают средневековые мотивы", -- мелькнуло у Воробьева в голове. Попрощавшись, Анна взялась за ручку двери. Но Александр ее остановил, сказав при этом: -- Анна, давай договоримся, что Игната ты не видела. Вам желательно познакомиться где-нибудь на виду у независимых свидетелей, чтобы мое имя никак не упоминалось. Игнат тебе поможет в решении той проблемы, о которой мы только что говорили. Удачи тебе, и всего хорошего. -- Спасибо. До свидания. Дверь захлопнулась. Александр молча показал на дверь, за которой начиналась комната, заполненная полумраком с горящими свечами. Хозяин сел в старое деревянное кресло, а Игнат сел на краешек дивана. И только теперь хозяин позволил себе улыбнуться. -- Говори Игнат. Извини, что заставил тебя побегать, но иначе не получается. Подробно расскажи все то, что ты мне говорил по биотелефону. Информация эта очень интересна, поскольку мне этот камень очень хорошо знаком. Несколько раз я держал этот камень в руках, видел его в недоступных местах, жил по месяцам в храмах, воздвигнутых в Его честь. Но это не помогло. Загадок становилось еще больше. Он -- словно беременный призрак, рождающий загадки каждый раз при встрече. Игнат рассказал все по порядку. Все, что происходило у Антона дома. ...-- Александр, где же ты его видел? Александр провалился в невидимую трясину времени, оставив в этом мире только телесную оболочку. Игнат молча пил кофе, смакуя приятный напиток мелкими глотками. Через несколько минут Александр ответил: -- Первый раз в Египте. Это был камень громадных размеров, и Он стоял на вершине Священного Храма, который люди этой цивилизации называют пирамидой Хеопса. Именно с помощью этого камня были построены все три главных храма..., то есть, пирамиды. Строитель подходил утром к Камню в сопровождении жрецов, специально подготовленный, прикасался к камню и читал молитву. После этого в течение всего дня до заката солнца он голыми руками способен был тесать камень, и один поднимал и подгонял точно по месту каждый камень, словно обычный кирпич. Я однажды захотел сам попробовать. Мне запретили жрецы. Я был маленький еще, и поэтому поднял рев и устроил скандал на всю северную Африку. На следующий день налетела буря и разметала весь лагерь строителей. Жрецы перепугались до неприличного состояния. Отец мой, Великий фараон, приказал жрецам провести со мной обряд посвящения. Со мной провели весь ритуал. Я поднимал эту глыбу с большим трудом, ведь мне было всего пять лет, если считать по современному летоисчислению. Тогда год был другим, и длился всего двести шестьдесят дней. Не каждый пятилетний ребенок сможет поднять кирпич. За день я обтесал и поставил в стену три каменных блока. Устал, но был доволен. Конечно, я не смог подогнать свои блоки так, как это делали мастера. До сих пор на северо-восточной стороне в среднем ярусе видны мои щели. Если будешь в Египте, сможешь их увидеть... К тому времени жрецы деградировали все сильнее и сильнее, поэтому много скрывали и от фараона, и от наследника. Но именно отец дал мне все основные знания... Второй раз я видел Его в моей Македонии, через полторы тысячи лет. Насколько я теперь понимаю, Высшие силы ставили передо мной задачу остановить распространение черных сатанинских субстанций. Но я этого не понимал. Я думал только о победах, славе и могуществе. Потом уже, через несколько лет, покорив страны и империи, пройдя не одну тысячу километров, похоронив половину близких друзей и обретя врагов из второй половины, я решил создать Империю Разума. Именно мои походы защитили переднюю Азию от нашествия степных дикарей, дав возможность вырасти и подняться Римской Империи через пятьдесят лет, которая, в свою очередь, породила Христа. Третий раз я видел его у Батыя, в Сарае золотой Орды. Тогда я испытал шок. Я не мог понять, почему этот Камень мог попасть в руки тех, кого я рубил на части полторы тысячи лет тому назад. Но у Высших Сил свои планы. Батый меня боялся больше лютой смерти. Я не стал проходить обряд очищения, и был единственным среди таких, кто отказался. Других просто к Батыю не подпускали, и за неподчинение убивали. Но я был сыном Великой Руси, Великим Князем Александром Невским, и такого унижения не мог себе позволить. Удивительно другое -- через несколько месяцев Камень у Батыя исчез, также неожиданно, как и появился... -- Александр, извини, что я тебя перебиваю... А почему ты сейчас здесь, в Новосибирске? -- Долгий ответ. Скажу только одно. Батый каким-то способом догадался, что за мной стоят Мощные силы Вселенной, и приказал меня отвезти в храм Бон-По, которому он поклонялся, что бы мы стали духовными братьями. Иначе он пообещал повести свои полчища на север, в Новгородские земли. Я не смог бы отбиться с помощью своих дружин. И южане из Киева не успели бы подойти. Тем более, что юг Руси оставался бы тогда без защиты. Поэтому я согласился. Я прекрасно понимал, что моя вера и Бон-По схожи так же, как Оперный Театр и бетономешалка, но ничего другого не оставалось. На обратном пути я понял, что умираю. При переправе через Обь я смотрел на бескрайние просторы Великой реки. Она мне напомнила Нил... Евфрат... Мне было понятно, что с Россией я связан навечно, но память есть память... Если она есть, то ее уже не сотрешь ничем... Я захотел жить именно здесь. И только через восемьсот лет исполнилось мое желание. А когда я был Императором Российской Империи, камень не попадался ни разу, даже не упоминался. Значит, не было необходимости... И вот опять Он появился... А тогда, будучи Александром Первым, я только кое-как осознанно узнал о Египте, и то благодаря африканским походам Наполеона... Александр замолчал, в задумчивости потягивая кофе. Поле его души вошло в такое энергетическое состояние, что Игнат, сидевший рядом, стал свидетелем невероятных картин. Стены провалились в бесконечность, образовав голографический кинозал объемного изображения. Из появившейся маленькой точки начало расти облачко, неумолимо превращаясь в темно-серое облако пыли. Это облако создавали несколько тысяч боевых коней с всадниками войска Александра Македонского, скакавшие по бескрайним просторам персидских степей... Вавилон... Горящий храм персидских богов, который подожгла Таис Афинская за то, что персы не преклонялись Женскому началу... Вдруг изниоткуда всплыла наполовину построенная пирамида, и по пустыни ползут каменные глыбы. Приглядевшись, Игнат увидел под ними людей, которые несли их на своих горбушках, словно мешки с пухом. Кто-то нес на голове, словно кувшин с водой. Люди при этом оживленно переговаривались, смеялись и шутили между собой... В следующий момент все покрылось бело-молочной пеленой. Сумерки. Предутренний туман. Небольшой отряд ратников крадется к берегу реки. Нева. Первый бой, боевое крещение Великого Князя Александра, в последствии Невского. Совсем еще юный, он волнуется, как в первый раз... Смена кадра, опять Египет. Второе тысячелетие до нашей эры. Царское ложе, громадных размеров кровать. Знакомое до боли лицо... Женское, очень красивое. Поет,... поет древнерусские песни... "Где же я видел это лицо?", -- мелькнуло у Игната в голове. -- Это одна и та же женщина, моя любовь, Таис Афинская... тогда она была Нефертити... Ох, и наделала тогда шума. Устроила революцию духа и разума. Отменила культ Луны, привила культ Солнца. Жрецы Египта ее ненавидят до сих пор. Зато народ помнит, несмотря на все запреты... Она была дочерью царя капрасов, что означает "дети Юпитера". -- Кто такие дети Юпитера? -- Славяне. Арийцы. Вообще, Русь, Рус-Рос произошли от слова Рысь. Древние славяне так называли Гепарда, своего праотца. Поэтому на Руси рысь зовут рысью, но и конь бежит рысью, и самый быстрый заяц -- тоже рысак. Отсюда и название народа -- капрас -- дети Рыси. Древние арийцы гепарда называли рысью. А Гепард -- Джепарт -- Джупатер -- Юпитер. То есть праотец... Мы совсем забыли свою историю. Кстати, об этом говорит писатель Владимир Щербаков. Стены заняли прежнее положение. Свечи догорели. Какое-то время Александр сидел молча, о чем-то думая. Наконец он произнес: -- Да, действительно, Камень тебе нужно забрать. Пусть будет у тебя. И последнее. Анна попросила помочь найти людей, которые скажут ей ее прошлую жизнь. Я объяснил, что таких людей нет, а те, кто делает это за деньги -- просто мошенники и воры. Но она -- девушка упрямая, поэтому все равно найдет кого-нибудь. Будет лучше, если это сделаешь ты, а я тебе помогу. Похоже, она имеет право знать. В таком случае лучше пусть знает правду, чем лживую отсебятину продажных экстрасенсов. -- Пожалуй, сам справлюсь. -- Как знаешь. -- Ладно, Александр, я пошел. Скоро утро, труднее будет выйти из твоего района. -- С Богом. ПОИСКИ В ВЕКАХ Игнат шел по вечернему городу, обходя шумные компании. Он гулял уже больше часа, собираясь через квартал повернуть в сторону дома. Но вдруг его привлек женский силуэт, мелькавший впереди и скрывшийся за дверьми кафе. Игнат автоматически зашел в кафе. Силуэта не было. Он исчез. Покрутившись в нерешительности, Игнат собрался к выходу. Но его кто-то окликнул. Это был Стас, член поэтического клуба, куда Воробьев иногда заходил. -- Пошли к нам за столик, я тебя познакомлю со своими друзьями, -- с этими словами Стас схватил Игната за руку и насильно поволок к шумной компании, сидевшей в углу. На середине пути Игнат перестал сопротивляться, поскольку среди сидящих за столиком увидел Анну Воронцову. -- Ребята, это -- мой друг, коллега по перу Игнат Воробьев. А это Андрей, Сергей, Тимофей, Роман, Игорь, Ирина, Анна, Наташа, Лена. Ты не запутался, все запомнил? Ответ Игната потонул в грохоте смеха. Компания весело смеялась, шутила, иногда пела, и танцевала под звуки хриплых колонок, висевших на противоположной стене. Через какое-то время Игнат пригласил Анну на танец. -- Привет, -- непринужденно сказал Игнат. -- Как здорово все получилась. Что же ты сразу не сказал, что знаешь Стаса. Можно было ускорить знакомство. Я бы позвонила и пригласила бы тебя раньше. -- Всему свое время. Иначе не получилось бы так естественно. И откуда я мог знать, что ты тоже знаешь Стаса? -- Игнат, мне Алек... -- Забудь это имя. Он не существует. Его нет. Он -- выдумка, плод нашего больного воображения. -- Хорошо... В общем, мне сказали, что ты можешь мне помочь вскрыть мою генетическую память. Говорят, у тебя уже есть опыт в этом деле. -- Опыт есть. Но тебе так же правильно говорили, что такие вещи нужно делать очень осторожно, а лучше вообще не делать. Такие эксперименты нужны в очень редких случаях. -- Я очень хочу это знать. Мне это необходимо для следующего шага в моей жизни. -- Хорошо. Но только не здесь. Тут очень шумно. Нужно спокойное тихое место. Пойдем отсюда. Девчонкам намекни, что я тебя снял. Анна и Игнат вышли на улицу и пошли в сумерках города. Вскоре им попалось летнее кафе на краю парка. Взяв по кружке пива, парочка села за одинокий столик, стоявший с краю площадки кафе. Игнат пронзительно в упор смотрел на Анну. Ее лицо выражало полную отстраненность, физическую и психологическую, словно она сидела в гинекологическом кресле. "Очень хорошо, умница. Видно, что долго готовилась к этой процедуре. Даже волнения нет. И, видимо, доверяет. Или вообще не представляет, что это такое", -- подумал Игнат. После этого он потерял контроль над своими мыслями, медленно проваливаясь в толщу времен. Не отрываясь от Анны, он медленно и осторожно вошел в ее оболочку, медленно и незаметно залез в душу... Два человека перестали существовать. За столиком сидела межпространственная совокупность двух противоположных тел единой энергетики. Единая энергоинформационная система, словно космический корабль, с невидимыми клубами пыли, дыма и огня медленно взяла старт. "Главное -- удачно приземлиться потом", -- мелькнуло у Игната в голове. -- Анна, я сейчас буду задавать тебе вопросы, а ты отвечай не думая, сразу. Если будет пауза, значит вопрос пройден, и ответ не нужен. После этого он стал задавать вопросы. Один за одним, специально их путая, анализируя д