ь его и уже взялся за шест, чтобы дать плоту нужное
направление, но вдруг пришла мне в голову полезная мысль.
     - Ведь  в городе нам ночевать негде, - сказал я, - высадимся на берег и
переночуем.
     Русский  кивнул  головой.  Вскоре  мы  сидели  перед костром, жарили на
прутьях окорок обезьяны, курили и думали.


        III

     - Смотрите, - сказал русский, - обратите внимание на воду.
     Костер,  для  которого  мы  не  пожалели хвороста, далеко освещая реку,
пылал,  как  горящий  амбар. Красная, оранжевого цвета, вода окружала берег,
свет  костра,  путаясь  в  полосах  струй,  чертил  в  них карминным и синим
золотом переливающиеся, изменчивые узоры.
     - Да, красиво, - сказал я.
     - Не  кажется  ли  вам,  -  заговорил  русский, смотря на воду, - что я
скоро уйду?
     - Куда?  -  хладнокровно,  привыкнув уже к странностям своего спутника,
спросил я.
     Он пристально посмотрел на меня, потом, закрыв глаза, продолжал:
     - Мне  кажется,  что я не существую. Я, может быть - всего-навсего лишь
сплетение  теней  и  света  этой  стелющейся  перед  вами  призрачно-красной
водяной глади.
     - Что вы хотите сказать этим?
     - Дайте на минуту револьвер, - медленно произнес он.
     Пожав  плечами, я вынул из кармана оружие и подал ему. Оставалась всего
лишь  одна  пуля,  я  вспомнил  об  этом,  далекий  от  всякого  подозрения,
случайно.
     Баранов,  приставив  дуло  к  виску  и  продолжая сидеть, отвернулся. Я
увидал  его  затылок,  внезапно  задрожавшие плечи и, оцепенев, понял, в чем
дело.  Произошло  это  так  неожиданно,  что  я  несколько раз открывал рот,
прежде чем крикнул:
     - Что с вами?
     - Устал я... - нагибаясь к земле, сказал он. - Все пустяки.
     Закрыв лицо руками, я ожидал выстрела.
     - Не  могу,  -  с  бешенством  крикнул  Баранов, хватая меня за руки, -
лучше вы... пожалуйста!
     Я  долго  смотрел  в  помертвевшее  его  лицо,  обдумывая  эту  слишком
серьезную  просьбу  и...  Ингер...  нашел,  что  так  действительно для него
лучше.
     Мы  подошли  к обрыву. Я вел его за руку. И здесь, нащупав дулом мягкую
кожу  его  лба,  я,  отвернувшись,  исполнил  то, о чем просил меня спутник,
уставший идти.
     Выстрел  показался  мне оглушительным. Тело русского, согнувшись, упало
в  воду  и,  шевеля  освещенными  костром  бледными  кистями рук, скрылось в
глубине  струй. Но долго еще казалось мне, стоящему с опущенной головой, что
из  красной,  переливчатой,  вспыхивающей  отражениями  огня  ряби  смотрит,
успокоенно улыбаясь, его лицо.


        x x x

     Через два дня я поступил матросом на "Южный Крест" и поплыл в Шанхай.
     Интересно,  интересно жить, Ингер. Сколько страха и красоты! А от смеха
иногда помираешь! Плакать же - стыдно.
     А трубка, мой дорогой, потухла...


        ПРИМЕЧАНИЯ

     Дьявол Оранжевых Вод. Впервые - в "Летучем альманахе". 1913, вып. 4.

     Феминизм  -  общее  название  течений  в буржуазном женском движении за
равные с мужчинами права.
     Волонтер   -  доброволец,  лицо,  добровольно  поступившее  на  военную
службу.

                                                                    Ю.Киркин