несбыточной. Хорошо еще, если старик унес свою тайну в могилу, а вдруг успел перед смертью кому-нибудь рассказать? Нужно спешить и снять со счета хотя бы то, что удастся. Дело в том, что специальные, не личные счета, тем более с такими огромными суммами, с помощью разнообразных уловок ограждались от случайной или криминальной утечки средств. Счет, секрет которого хранил покойный Волошин, имел несколько степеней защиты. Например, кроме номера счета, существовали кодовые слова, без знания которых доступ к счету был абсолютно невозможен. Но и это еще не все. Волошин сообщил Савелию четыре кодовых слова. Четыре разных респондента, употребив одно из таких слов, могли единовременно снять со счета не более двух процентов от суммы всего вклада, то есть в данном случае около сорока миллионов долларов. Но и за снятием этих процентов обладатель одного кодового слова мог обращаться лишь через определенный промежуток времени, кроме того, суммарное количество снятых денег не должно было превышать десяти процентов в год. Единственным человеком, кто в любой момент мог затребовать всю сумму и закрыть счет или перевести деньги в любой другой банк мира, был тот, кто знал все кодовые слова и порядок их внесения. Петру Ефтимьевичу было известно кодовое слово "космос". Дело в том, что величайшие специалисты по манипуляциям с человеческой личностью из Комитета государственной безопасности Советского Союза, посвящая определенных людей в важные тайны, обязательно кодировали их, чтобы впоследствии этих людей невозможно было бы принудить раскрыть тайну. Впрочем, существовало два пути раскрытия тайны кода. Первый путь: вызнать код носителя и, произнеся соответствующее слово, приказать ему раскрыть тайну счета. Второй путь: носитель кода сознательно решался открыть свой секрет. Но, учитывая невероятный фанатизм этих многократно проверенных и преданных партии людей, это практически исключалось. Петру Ефтимьевичу просто дьявольски повезло. Ему в руки попался хранитель одного из кодовых слов, но он не выдал тайное слово даже под самыми изощренными пытками. В конце концов несчастный, не вынеся страшных мучений, скончался, перед смертью прошептав: "Теперь все... космос!" На последнем жизненном рубеже этому человеку открылась Истина - он, как и все на Земле, принадлежит Космосу. Не предав своих идеалов и сохранив в секрете "свое" кодовое слово, он случайно, ни о чем не догадываясь, произнес "чужое" кодовое слово, открывшее один из четырех путей к заветному счету. Петр Ефтимьевич, выждав определенное время, направил в этот швейцарский банк одного за другим трех доверенных людей, чтобы каждый из них, используя только одно из услышанных слов, попытался снять со счета несколько тысяч долларов. Но только один вернулся с деньгами. Несколько лет ушло у Петра Ефтимьевича на выяснение всех подробностей тайного механизма счета. Не сомневаясь, что рано или поздно он единолично завладеет этим богатством, Петр Ефтимьевич не снимал со счета деньги, прекрасно сознавая, что каждая банковская операция лишь замедлит рост процентов по вкладу. Подобрав толковых и крепких молодых парней из службы безопасности Ордена, он отправил их в Женеву, напутствуя одной фразой: "Для выполнения задания денег не жалеть!" По прибытии те должны были снять помещение рядом с банком и изыскать возможность устроиться (не важно, на какую работу) в этот банк. Они арендовали целый этаж в доме, расположенном напротив центрального входа, а также обзавелись необходимыми документами на проведение строительных работ на Банковской улице. Они отгородили небольшой участок тротуара прямо у входа в банк, поставили небольшую оранжевую палатку и стали изображать бурную деятельность, орудуя лопатами и оглушая прохожих грохотом отбойных молотков. Естественно, в первое время охрана банка, обеспокоенная близостью посторонних к охраняемому объекту, довольно часто наведывалась к ним, но документы, выданные городскими властями, спасали положение. Уже через несколько дней на "рабочих" перестали обращать внимание не только посетители и работники банка, но и его охрана. Всего этого прибывший в Женеву Савелий не знал. Подхватив с багажного транспортера свой чемодан, он на удивление быстро миновал таможню, покинул здание аэропорта и на несколько минут замер, осматриваясь по сторонам, пораженный отнюдь не великолепием незнакомой ему страны, а ее безликостью. Да, всюду чистенько, чуть ли не до блеска вылизано, но все какое-то ненастоящее, почти нереальное, словно огромные театральные декорации. И самым странным, впрочем одновременно и приятным, был воздух: необычный, ванильно-цветочный запах плыл над городом. Только позже Савелий выяснил, что по Женеве ежедневно курсируют специальные машины с дезодорирующими установками. Стояло начало марта, в Москве еще была зима, но здесь, в Женеве, уже появилась первая нежная зелень, и, несмотря на слякоть и пасмурную погоду, чувствовалось приближение весны. Савелий опустил чемодан на землю и с удовольствием распахнул меховую куртку, радуясь, что не взял головной убор. Савелий, привыкший к спортивным костюмам, отстаивал свой стиль, но Олег Вишневецкий, который в последнее время довольно часто бывал за границей, не одобрил подход Говоркова, заявив, что костюм на Западе - чуть ли не визитная карточка человека; от внешнего вида напрямую зависят результаты деловых переговоров. Пришлось согласиться и захватить одежду на все случаи жизни: для важных деловых встреч - строгий темно-серый костюм с белоснежной сорочкой, галстуком и черными туфлями; для званого вечера - черный смокинг с бабочкой, а в качестве повседневной униформы - джинсовый костюм с кроссовками. Из верхней одежды Савелий остановился на черной кожаной куртке с белым мехом на каждый день и утепленном коротком плаще темно-синего цвета для деловых визитов. Непреклонным Говорков остался только по части головного убора - от него он просто-напросто отказался. А на грудь себе повесил небольшой японский фотоаппарат, чтобы, как выразился Олег, "фиксировать впечатления". Трудно сказать, сколь долго еще Савелий предавался бы созерцанию окрестностей аэропорта, если бы его неожиданно не окликнул по-французски приятный женский голос: - Не желает ли господин взять такси? Эту простую фразу Савелий понял, стряхнул оцепенение и увидел перед собой небольшое темное "Рено" с черно-желтой световой вывеской "такси" сверху. Из окна выглядывала довольно симпатичная мордашка: на первый взгляд девушке было не больше двадцати четырех, в огромных ярко-синих глазах застыло насмешливое удивление. - Какой мужчина откажется от приглашения такой симпатичной девушки? - откликнулся Савелий по-английски и расплылся в улыбке. - А вы хорошо знаете историю города? Я здесь впервые, и мне хотелось бы с ним получше познакомиться. - До города рукой подать: минут десять-пятнадцать езды. Обещаю вам настоящую экскурсию по Женеве! - Глаза девушки задорно заблестели. - Оплата со скидкой! - Она мило подмигнула. - А вот это совсем ни к чему, - усмехнулся Савелий. - Согласен без всяких скидок. Она выскочила из машины и легко подхватила его чемодан. Савелий залюбовался этой стройной блондинкой с пышными, как у сказочной Мальвины, волосами, обрамлявшими ее симпатичное личико. В легкой курточке и очень короткой юбчонке, в высоких сапожках, она выглядела очень сексуально. - Ну и как? - лукаво прищурилась она. - Нравлюсь? - Вполне! - без тени смущения ответил Савелий. - А я вам? Девушка не ответила. Незнакомец пришелся ей по душе, в нем чувствовалось какое-то неуловимое обаяние, но признаваться в этом открыто ей вовсе не улыбалось. Надо сперва приглядеться... Молчание затянулось; девушка тотчас смешалась, потом, встряхнув белокурой копной, вновь подняла глаза. - Скажите, откуда вы? Вы отлично говорите по-английски, но на американца или канадца совсем не похожи... - Спасибо за комплимент, - улыбнулся Савелий. - Я из России! - Из России? И что, у вас сейчас так холодно? - кивнула девушка на его меховую куртку. Удивление в ее глазах сменилось явным любопытством. - Да, сейчас у нас еще зима: десять-пятнадцать градусов мороза. А вам не приходилось бывать в России? - поинтересовался он, заранее зная ответ. - Что вы? Я еще ни разу не покидала Швейцарию! - Она всплеснула руками: - Что же мы стоим? Садитесь в машину. Вы где предпочитаете: на заднем сиденье или спереди? - За кокетством она явно пыталась скрыть свое смущение. - Обычно сзади, но с такой красавицей грешно отказываться сесть рядом. - Вообще-то, если пассажир один, ему не положено ехать рядом с водителем... - Почему? - Из-за участившихся нападений на водителей такси, - на полном серьезе пояснила девушка. - Надеюсь, я не слишком смахиваю на террориста? - Не слишком... - Она усмехнулась и открыла переднюю дверцу. - Поехали? - Поехали! - Савелий снял куртку, бросил на заднее сиденье, сел рядом с девушкой и невольно уставился на ее красивые ноги, но тут же ощутил ее пристальный взгляд. Савелий поднял глаза. Девушка действительно с улыбкой наблюдала за ним. На этот раз смутился он и неожиданно для себя самого произнес: - Сергей! - А я Бриджит! - Ловко маневрируя в потоке подъезжающих к аэропорту машин, она выехала на трассу. - А почему ты не спрашиваешь, как я решилась на такой отчаянный шаг? Я имею в виду работу в такси. - Почему отчаянный? У нас в России довольно много женщин-водителей, и не только на такси, но и на больше-грузных машинах. - Правда? - Она даже рот раскрыла от изумления. - А у нас только иммигранты: поляки, румыны, негры... - И ты! - Он добродушно подмигнул. - Да, и я! - с вызовом бросила девушка и вдруг ни с того ни с сего добавила: - Странный ты какой-то! - Почему? - Мне бы тоже хотелось это узнать... - ответила она и без перехода стала рассказывать о зданиях за окном. Было заметно, что Бриджит просто влюблена в свой город, знает и рассказывает о нем то, что ни в каких справочниках или путеводителях не прочтешь. Это было настолько здорово, что Савелий спросил, не собирается ли Бриджит стать профессиональным гидом, и девушка призналась, что учится на четвертом курсе гуманитарного факультета Женевского университета и всерьез увлечена историей. Она из довольно обеспеченной семьи, но ушла из дома, чтобы понять, чего стоит сама в этой жизни. Правда, первый год для нее оказался трудным, и ее часто влекло обратно, под крылышко родителей, да гордость не позволяла. Сейчас она довольна собой, своей жизнью, тем, что преодолела все трудности. А в такси она работает из-за своего взбалмошного характера. Дело в том, что ей очень нравится крутить баранку, а купить машину она пока не в состоянии, и однажды на спор с одним однокурсником пошла в таксисты. Сейчас она подрабатывает в свободное от учебы время, и эта работа ей очень даже по душе. Конечно, не обошлось без косых взглядов знакомых, но Бриджит с честью выдержала это испытание. Ей нравятся встречи с новыми людьми, рассказы о других городах, странах. Она мечтает когда-нибудь отправиться в кругосветное путешествие и побывать на всех континентах Земли. Детская непосредственность девушки так привлекла Говоркова, что он неожиданно для самого себя стал рассказывать ей о Москве, о России, о своих земляках. Он едва не проговорился о своих истинных корнях, но вовремя спохватился и, чтобы как-то выкрутиться, спросил первое, что пришло на ум: - У нас в России так много говорят о швейцарских банках, что мне очень хочется на них взглянуть. Как, глянем? - А кто нам может запретить? Тем более, что мы уже проезжали мимо них. - Бриджит безразлично пожала плечиками. - Их что, так много? А ты мне даже не сказала! - В самом деле, потому что в этот момент говорил ты. - Нужно было прервать. - Как можно? Ты так здорово рассказывал про свою страну, что мне захотелось побывать в России! - восторженно воскликнула девушка. - Уверен, тебе у нас очень понравится. - Но сейчас у вас идет война! - нахмурилась Бриджит. - Ты о Чечне? - Конечно. - От Москвы до Чечни очень далеко, - вздохнул Савелий. - И что, даже взрывов не слышно? - Девушка усмехнулась, но Савелий не заметил ее иронии. - Скажите, вы бы здесь услышали взрыв в Берне? - Нет, конечно! - ответила Бриджит, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться. - Так вот, Чечня раз в десять дальше от Москвы, чем Женева от Берна. А может, и того больше. - Какой же ты милый! - не выдержала наконец Бриджит, прыснула и остановилась на обочине. - Я пошутила! Неужели ты думаешь, что я, учась на четвертом курсе университета, не знаю, где Москва и где Кавказ? - Ах ты, плутовка! - деланно сердитым тоном воскликнул Савелий и вдруг обнял ее и притянул к себе. Встретившись с ним взглядом, Бриджит вздрогнула и замерла, потом, как завороженная, потянулась к нему, и они слились в долгом поцелуе. Словно путники в пустыне, преодолевшие огромное расстояние без глотка воды, они неожиданно наткнулись на источник, жадно прильнули к нему и никак не могли утолить жажды. Они понимали друг друга без слов - по жесту, по взгляду, по дыханию. Первой пришла в себя Бриджит: она внезапно отстранилась и ласково прошептала: - Серж, милый, не будем спешить! Едва увидев тебя, услышав твой голос, я поняла, что хочу твоих объятий. Если ты не против, мы встретимся сегодня вечером. Хочешь? Савелий никак не мог разочаровать девушку. - Хочу! - с улыбкой отозвался он, и Бриджит, схватив его руку, благодарно прижалась к ней губами. - Я очень, очень рада. А сейчас куда тебя отвезти? - В банк. - Но в какой? Я ведь уже говорила - их много. И остановились мы с тобой на Банковской улице. Смотри! - Она указала пальчиком в окно. - Минуту! - Савелий достал из кармана портмоне, вынул оттуда клочок бумажки и прочел: - "Олд свис бэнк"! - Мы стоим рядом с ним! - Бриджит ласково погладила его по щеке и кивнула на красивое старинное здание. - Иди, а я подожду тебя здесь. - Почему? Пойдем со мной! - Нет, я хочу немного успокоиться и прийти в себя. - Она вздохнула. Савелий вышел из машины и не спеша направился к банку, по пути останавливаясь, чтобы щелкнуть фотоаппаратом. Его внимание привлекла ярко-оранжевая палатка напротив входа и двое рабочих, которые лениво долбали землю. Савелию показалось, что они не столько работали, сколько делали вид, а сами вели наружное наблюдение за банком. Неужели готовят грабеж? Однако Савелий тотчас отмел эту абсурдную мысль. Только полнейший кретин стал бы вынашивать план ограбления одного из богатейших банков Швейцарии - можно только догадываться, что ожидает грабителей внутри! Но если это не грабители, то кто? К охране они вряд ли имеют отношение - какой резон охранять банк из палатки? Выходит, эти люди кого-то пасут. Этот некто не слишком регулярный посетитель старинного банка - судя по замызганной давней грязью палатки, эти ребята околачиваются тут не один день. Запечатлев на пленку несколько домов поблизости, Савелий постарался заснять обоих землекопов. Неплохо бы, конечно, сразу же войти в банк, пообтереться, но он решил не рисковать понапрасну без поддержки "афганцев" и поспешно вернулся к машине. - Ну как, удовлетворил свое любопытство? - спросила Бриджит. - Только наполовину: внутри не побывал! - с печальным вздохом ответил Савелий. - И что же тебе помешало? - Мой желудок! - Он так скривился, что она обеспокоенно спросила: - Что с ним? - Как что? Кушать просит! - Савелий рассмеялся и чмокнул ее в нос. - Разве можно так пугать человека? - надулась она. - Куда поедем? - Есть здесь поблизости приличный отель? - "Шератон". - Поехали. - Пять звездочек! - многозначительно напомнила Бриджит. - И прекрасно, - кивнул он. - А жаль! - Девушка с грустью вздохнула. - Почему? - Потому что я живу совсем рядом. У меня две комнаты, гостиная, кухня - ничуть не хуже, чем в пятизвездном отеле! - Ты предлагаешь мне жить у тебя? И не боишься? - Не боюсь! - беспечно кивнула девушка. - Думаешь, я откажусь? Савелий мгновенно ухватился за ее предложение, хотя до остановки у банка вряд ли согласился бы. Ему трудно было на ходу разобраться в своих ощущениях по поводу тех "рабочих", но возникшей в связи с ними озабоченности уже было достаточно, чтобы задуматься всерьез. Поскольку Бриджит жила рядом с банком, лучшего места для наблюдения за "рабочими" нельзя было и желать. - Поехали к тебе! - весело рассмеялся Савелий и залихватски воскликнул: - Ямщик, погоняй лошадей! Он и не предполагал, что на пленке, отснятой им, окажутся не только "рабочие", но и некие субъекты, ведущие наблюдение при помощи телескопических объективов со второго этажа дома напротив. Савелий уже обладал важной информацией, но не мог пока ей воспользоваться: проявить, отпечатать снимки, изучить их - на все это требовалось время, и сейчас оно работало против Савелия. Но он этого еще не знал... Работники Службы безопасности Ордена, естественно, обратили внимание на молодого и непонятного иностранца, который провел у банка гораздо больше времени, чем положено просто любопытствующему туристу, при этом даже не заглянув вовнутрь. Сделав фото неизвестного, они тут же переслали его в спецотдел Ордена и через несколько часов получили сообщение, что этот молодой человек приехал из России. Далее шли подробные сведения о нем. Но и Савелий зря времени не терял. Уже на квартире Бриджит он как бы между прочим поинтересовался у нее, где можно срочно проявить пленку и отпечатать фотографии. Она сказала, что ее приятель сделает это сегодня же. Савелий вытащил пленку и вручил Бриджит. Петр Ефтимьевич ежедневно изучал послания из Женевы. Получив фотографию Савелия и сведения о нем, он не ощутил ничего, кроме щемящей ностальгии по России. Что ж в этом удивительного - всякий раз, услышав русскую речь или русскую фамилию, Петр Ефтимьевич сразу же впадал в минорное настроение и размышлял о России, где он никогда не был, но которую, как ни удивительно, любил всей душой. После известия о гибели Волошина Петр Ефтимьевич снял со счета только десять миллионов; и никаких иных банковских операций не наблюдалось. Все чаще и чаще его посещали мысли о том, что напрасно он беспокоится, что тайна вклада ушла вместе с Волошиным. И хотя он до своей кончины так и будет по десятку-другому миллионов доить этот счет, целиком он его никогда не получит. А вдруг все-таки Волошин раскрыл секрет? Да и кроме него наверняка еще были люди, знавшие по одному кодовому слову. Все они были соперниками и врагами потомка русских графов. Он то успокаивался, то вновь начинал тревожиться. Сомнения мучили Петра Ефтимьевича, заставляя его все чаще прибегать к спиртному, что лишь усиливало постоянные колебания и подозрительность. Будучи человеком умным, он конечно же понимал, что, занимая столь ответственную должность в Ордене и претендуя на пост Великого Магистра, он не имеет права выставлять напоказ свою слабость, а потому в особо острые дни запоя уединялся. Именно в этот период и пришло фото странного русского, проявившего непонятный интерес к банку и его окрест-ностям. Петр Ефтимьевич несколько раз брал фотографию в руки, тупо смотрел на нее и снова откладывал. Качество фото было неважным, однако рассмотреть лицо парня как следует не составляло труда. Не будь Петр Ефтимьевич так пьян, он наверняка бы насторожился, но сейчас просто фыркнул, пожал плечами, окончательно отбросил фото и потянулся к виски. Пятый член Великого Магистрата упустил шанс раскрыть инкогнито Савелия и этим уравнял возможности противоборствующих сторон. Бриджит оставила Савелию ключи и ускользнула, чмокнув его на прощанье и заверив, что через пару часов вернется с готовыми фотографиями. Несмотря на усталость с дороги, Савелий отправился побродить по незнакомому городу. Он никогда не бывал ни в бывшей Советской Прибалтике, ни в Германии и совершенно искренне изумлялся чистеньким улицам. Ласково моросил теплый дождик; под яркими зонтиками, жители города неторопливо шли по своим делам. Привыкший к нервному ритму московских улиц, Савелий был удивлен какой-то демонстративной медлительностью этого города - плавно двигался поток автомобилей - ни один не лез вперед, никто никого не подрезал. Столь же размеренно, с чувством собственного достоинства вели себя пешеходы. Хотя было очевидно, что большинство из них не праздные гуляки, никто не торопился, не бежал, не толкался. Савелий почувствовал, что жители Женевы самодостаточны и уверены в том, что их стиль жизни самый разумный. Прохожие были так заняты собой, что, когда Савелий обращался к ним с вопросом, как пройти к Центральному телеграфу, никто даже не приостановился. Савелий с радостью вдыхал весенние запахи, а увидев небольшой сквер, сразу же устремился туда. Он медленно шел вдоль деревьев, пока не наткнулся на могучий дуб, простоявший здесь, наверное, более сотни лет. Савелий подошел к нему, протянул вперед ладони и, ощутив тепло, забыл о редких прохожих. Снял кроссовки, носки, веткой расчистил у дерева небольшой квадрат, встал на влажную землю босиком, приложился ладонями к дереву и прикрыл глаза. В первый момент они с деревом как бы прислушивались друг к другу, знакомились, но вскоре каждый, коснувшись ауры другого, принял ее и стал отдавать свою нежность, тепло, силу. Словно сообщающиеся сосуды, они питали друг друга своими живительными силами. Редкие зеваки делали вид, что их это совершенно не касается, и проходили мимо. На самом же деле они тоже уносили с собой частичку чего-то хорошего и светлого. Савелий вернулся на квартиру Бриджит бодрым, сильным и отлично отдохнувшим. Все вокруг воспринималось совсем по-другому. Мигом скинув одежду, он встал под холодный душ и начал энергично растираться, пофыркивая от удовольствия и ничего вокруг не замечая. - А ты неплохо развит для коммерсанта! - с улыбкой заметила невесть откуда появившаяся Бриджит. Савелий схватил полотенце и смущенно прикрылся. - Не стыдно подглядывать? - смешавшись, спросил он. - Господи, вот уж не думала, что ты такой стеснительный! - Девушка рассмеялась, потом ловко скинула одежду и предстала перед ним в своей прекрасной и бесстыдной наготе. Взгляд Савелия ничуть не смущал Бриджит, напротив, волновал и заставлял ее сердце биться сильнее. У нее перехватывало дыхание. Она приблизилась к Савелию и подставила голову под водяные струйки. Они стояли вплотную друг к другу, дыхание их смешалось. Аромат ее тела напомнил ему что-то близкое, родное, но оставшееся в прошлом. Савелий уронил на кафельный пол намокшее полотенце и нежно провел пальцем по ее щеке, шее. Стоило ему прикоснуться к ее маленькой девичьей груди, как Бриджит вздрогнула, обхватила его за шею и впилась ему в губы страстным поцелуем. Повиснув на нем, девушка обхватила его ногами и, дрожа от нетерпения, впустила в себя. Сладостно простонав, она застыла на мгновение, словно предоставляя ему возможность освоиться, и неистово заработала бедрами. Савелий приподнял девушку за упругие ягодицы и пришел ей на помощь. Два совсем недавно незнакомых человека стали одним целым. Струйки воды омывали их плечи, стекали вниз и приятно щекотали кожу. Внезапно девушка в порыве экстаза закричала, по телу ее пробежала судорога. Она достигла заветного наслаждения, замерла на мгновение, после чего продолжила начатое, но на сей раз все ее мысли благодарно сосредоточились на Савелии. Бриджит прекрасно владела техникой секса и отлично ощущала партнера. Вскоре Савелий сполна испытал блаженство. Не ослабляя объятий, девушка нежно и благодарно прошептала: - Давно мне не было так хорошо. Ты просто чудо! Настоящее русское чудо! - Спасибо! Ты тоже хороша! - немного грустно улыбнулся Савелий. - Тебе не понравилось? Что-то не так? - По ее лицу пробежала тень, она опустила ноги на пол и разжала руки. - Все отлично! Дело совсем не в тебе, а во мне, - пояснил он. - У тебя в России была девушка? - спросила Бриджит. - Да! - Савелий так тяжело вздохнул, что она с удивлением покачала головой. - Пусть не ревнует такого парня: должно же что-то и другим перепадать! - Она лукаво улыбнулась. - Она уже никогда не сможет ревновать! - Он до боли стиснул зубы. Господи, как же ты допустил Наташину смерть? Ему вдруг показалось, что он ощущает ее запах, ее тело, слышит ее голос. Савелий вспомнил ее нежные руки, губы, ласкающие его шрамы, да так явственно, что даже не заметил, как протянул вперед руку, коснулся Бриджит... Он тут же очнулся и посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом. - Она умерла... - догадалась девушка. - Извини, я не знала! - Ничего! - Савелий выключил воду, поднял полотенце и принялся отжимать. - Оставь, пожалуйста, я сама! - Она выхватила у него полотенце. - Хочешь, пойдем куда-нибудь и оторвемся от души? - весело воскликнула Бриджит, пытаясь отвлечь его от грустных мыслей. - Пойдем! - согласился Савелий. - Как одеться? - Как можно проще! - подмигнула Бриджит и снова шепнула: - Спасибо, милый, было просто прекрасно! Савелий нежно провел ладонью по ее мокрым волосам и вышел из душевой. Боль прошла, осталась только грусть. Фотографии, привезенные Бриджит, лежали на столе, и он стал их рассматривать. Все получились на удивление хорошо. Запомнив лица "рабочих", Савелий перешел к другим снимкам и неожиданно увидел на одном из них здание напротив банка. В одном окне второго этажа стоял кто-то с биноклем, в другом виделась съемочная аппаратура, нацеленная на парадный вход в банк... - Чем дальше, тем интереснее! - пробормотал он. XVIII Золото партии Всю ночь Рассказов просидел возле мертвой возлюбленной, не вымолвив ни слова. На него было страшно смотреть: он осунулся, почернел от горя. Казалось, смерть Любавы забрала у него полтора десятка лет. Так он не переживал никогда, даже когда получил весть о гибели своей семьи. Не потому, что меньше любил их, а потому, что Любава погибла на его глазах, и он ничем не смог ей помочь. Сейчас Аркадий Сергеевич думал о ней как о живой. Перед глазами проносились все моменты их совместной жизни. Казалось, он снова ощущал самое первое прикосновение, когда она поцелуем поблагодарила его за то, что он оставил ее у себя. И с каждой новой встречей он все больше и больше привязывался к этому полуребенку-полуженщине, и настал тот день, когда он не мог уже жить без ее улыбки, нежного взгляда, ласковых рук. Рассказов осмотрелся вокруг. Зачем ему все это без нее? Не унесет же он богатство с собой в могилу? Так почему же, обретя счастье с этой удивительной девушкой, он не удалился с ней на какой-нибудь остров... О чем это он? Неужели даже сейчас, потеряв самое дорогое, он лукавит, обманывает себя? Разве смог бы он жить в уединении? Ну, месяц, другой, а дальше? Нет, не в его характере уйти в тень и нагуливать жирок! И здесь нет его вины! Не стоит себя винить и в том, что плохо оберегал ее, и в том, что охранника зря убил. Разве можно все предусмотреть? В последнее время на него словно порчу кто-то наслал: одно за другим! Все началось с подземной базы в Казахстане. И каждый последующий срыв был так или иначе связан с этим проклятым Бешеным. После Казахстана - Робот Смерти, после него - провал операции с контейнерами, потом потеря "Райского уголка". И если бы сейчас вдруг выяснилось, что к смерти Любавы каким-то образом причастен Бешеный, Рассказов нисколько не удивился бы. Собственно говоря, он не очень-то и поверил сообщению о его гибели, более того, еще сильнее засомневался в ней, прочитав газетную заметку под названием: "Он не дожил четырех дней до своего три-дцатилетия". Почему? Слишком уж все было напоказ! В молодости, когда он еще работал следователем прокуратуры, его всегда настораживало обилие фактов, подтверждающих вину подозреваемого в тяжком преступлении. И чаще всего его опасения оправдывались: кто-то специально подкидывал такие "факты", чтобы отвлечь внимание от настоящего преступника. А коль скоро возникли сомнения в гибели Савелия Говоркова, то надо им положить конец: либо убедиться, что он мертв, либо, не найдя этому убедительных доказательств, считать его живым. Рассказов связался со своим человеком в Москве, попросил осторожно проверить версию о смерти Савелия Говоркова и предоставить ему неопровержимые доказательства. Семен Бережной, к которому он обратился, был обязан ему не только карьерой, но и жизнью. Он вернулся из армии и откликнулся на призыв партии: "Усилим нашу родную милицию демобилизованными солдатами". Толковый и умный парень, он поступил на заочное отделение юридического института и довольно быстро стал участковым. Вполне вероятно, он и дальше поднимался бы по служебной лестнице, если бы не ужасная трагедия. Однажды, когда он возвращался с обхода своего участка, его ударили по затылку чем-то тяжелым, и он потерял сознание. Очнувшись, Семен увидел рядом с собой труп, а в своей руке - табельный пистолет. Погибший оказался обычным советским инженером, отцом большого семейства, никак не связанным с криминальным миром. Расследование поручили Рассказову, и он, несмотря на неопровержимые улики, поверил Бережному и после долгой и кропотливой работы добился не только его оправдания, но и восстановления в должности. В настоящее время Семен Бережной был уже подполковником и работал в следственном отделе УВД Москвы. Выслушав Рассказова, Семен Артемьевич, в отличие от Георгия, обратился в морг и попросил предоставить список всех погибших в той страшной катастрофе. Наткнувшись на фамилию Говоркова, он быстро выяснил место захоронения и стал ждать подходящего момента, чтобы вскрыть его могилу. Каково же было его удивление, когда через несколько дней к нему на стол лег рапорт об акте вандализма на том самом кладбище! Подполковник в сопровождении специалистов отправился на место преступления. Среди разрытых и разграбленных могил числилась и могила Говоркова. О какой-либо экспертизе втайне от подчиненных и думать было нечего. Итак, по горячим следам ничего найти не удалось, какая-нибудь мало-мальски правдоподобная версия не выстраивалась. Не сумев ни за что ухватиться, Семен Артемьевич тянул до последнего, но наконец доложил своему спасителю о превратностях судьбы. Рассказов тем не менее поблагодарил его и пожелал хорошего здоровья и долгих лет жизни. Однако стоило ему только положить трубку, как он тут же изо всех сил обрушил кулак на стол. - Жив! Жив Савелий! - Рассказов так обрадовался, словно выиграл бешеные деньги в лотерею. Это сообщение он получил как раз на девятый день после гибели Любавы и посчитал хорошим знаком. Если раньше Рассказов планировал уломать Воронова на совместную деятельность, то сейчас его привлекла идея использовать майора в качестве приманки для Савелия. Он был убежден, что Савелий, узнав о том, что Воронов схвачен, обязательно ринется к нему на выручку. Правда, Воронов - крепкий орешек, и взять его бесшумно очень непросто. Потеряв Дика Беннета, главного организатора самых сложных операций, Рассказов долго размышлял, кем его заменить. В конце концов, памятуя об отзывах самого Беннета, он остановился на кандидатуре Тайсона. С тех пор как этот огромный человек стал его телохранителем, Аркадий Сергеевич присматривался к нему, пытаясь разгадать его характер. Спокойный, уравновешенный, бескомпромиссный противник алкоголя, Тайсон с первого взгляда производил впечатление неповоротливого увальня. Порой возникало ощущение, что он и мухи не обидит. Рассказов уже подумывал о его замене, когда один мелкий, но весьма характерный инцидент полностью изменил все представления о нем. Примерно за месяц до гибели Любавы, Рассказов, поддавшись на ее уговоры, поехал с ней на море отдохнуть. Чего опасаться средь белого дня на природе, тем более во время поездки, о которой и знать-то никто не мог? Посему Рассказов взял с собой лишь Тайсона и еще одного охранника. Выбрав пустынное место по желанию Любавы, Тайсон с напарником быстро расчистили площадку, расстелили огромный плед и раскрыли над ним большой зонт, чтобы беременная Любава укрылась от палящего солнца. Вначале все было хорошо: Любава дурачилась, плескалась в море с Рассказовым, а Тайсон с напарником в тени автомобиля стоически парились в своей форменной одежде, несмотря на то что Рассказов предложил им раздеться. Напарник был уже готов сорвать с себя мокрую от пота куртку, но Тайсон коротко бросил: - Извините, шеф, но мы на работе. - Как знаете! - улыбнулся Рассказов, явно довольный ответом. Дело в том, что под куртками охрана прятала оружие, с которым не имела права расставаться. Трудно сказать, что двигало Тайсоном: чувство ответственности или желание четко придерживаться служебной инструкции, разработанной Диком Беннетом, но Рассказов запомнил эту мелочь, намереваясь как-нибудь при случае отметить его похвальное рвение. Но отмечать рвение Тайсона пришлось совсем по другому поводу, куда более серьезному. Через пару часов, когда Любава, слегка разморенная солнцем и морскими забавами, нежилась на песке, Рассказов увлекся поисками причудливых камешков, выброшенных морской волной. Никто не предвидел надвигающейся опасности в виде пьяной компании - человек десять наглых парней лет по восемнадцать-двадцать и две размалеванные девицы. Они появились столь неожиданно, что ни охрана, ни Рассказов не успели вовремя среагировать. Бросив взгляд на Рассказова, находившегося метрах в сорока от них, затем на Любаву, к сожалению оказавшуюся поблизости, парни решили покуражиться. Встав полукругом, они принялись издеваться над девушкой. - Слушай, черномазая дурочка, кто это тебя так надул? - противно выкрикнул рыжий парень. - А если ткнуть в животик ножичком, он спустится? - прошипел другой, вытаскивая из кармана тонкий стилет. - Оставьте меня в покое! - испуганно всхлипнула Любава, стыдливо прикрываясь шляпкой. Рыжий хихикнул и потянулся, чтобы вырвать у нее шляпку. В этот момент Тайсон перехватил его руку и очень тихо сказал: - Послушайте, придурки, берите ноги в руки, и чтобы я вас больше никогда не видел, а то... - А то что? - взревел тот, что был со стилетом. Накурившись до одури, он ничего не соображал. Выставив вперед ярко сверкнувший в солнечных лучах стилет, он двинулся на Тайсона. У того не дрогнул на лице ни один мускул, и это, видимо, совсем вывело парня из себя. - Ну что, черномазый, небось в штаны наделал? - ощерился он. Его приятели громко заржали и стали надвигаться на Тайсона. Он был на голову выше любого из них, но их было много. Одурманенные алкоголем и наркотиками, они были непредсказуемы и опасны. Рассказов устремился на помощь, заметив, как на втором охраннике повисли обкуренные девицы, а кто-то из ребят уже завладел пистолетом охранника и держал его под прицелом. До подонков оставалось метров пятнадцать, когда произошло что-то невероятное: обидчики поочередно взлетели в воздух, будто подкинутые какой-то пружиной, и без чувств рухнули на песок. Тот, что сторожил второго охранника, не видел, что происходит у него за спиной, а испуганный визг девиц, во все глаза смотревших на происходящее, принимал за подбадривание. Когда же он обернулся, увидев надвигающуюся тень Тайсона, было уже поздно. Пистолет отлетел в сторону, а тело парня было отброшено на добрый десяток метров и шлепнулось рядом с остальными. С истошными криками девицы бросились прочь. Рассказов подбежал к Любаве, поднял ее на руки и крепко прижал к себе. - Как ты, милая? Испугалась? - ласково прошептал он. - Нет-нет, с тобой мне совсем не страшно! - ответила девушка и прижалась мокрой от слез щекой к его груди. - Подонки! - процедил Рассказов и пнул того, что поближе, потом взглянул на Тайсона: - Спасибо тебе, Тайсон, ты отличный парень! - Не за что, шеф, это моя работа. - Но почему ты не применил оружие? - Ее боялся напугать! - улыбнулся Тайсон, кивнув на Любаву. - Что ж, ты заслужил прибавку к жалованью. А ты... - Он повернулся к другому охраннику, потом махнул рукой. - С тобой поговорим дома! - Что с ними делать? - Тайсон указал на стонущих хулиганов. - Что? - переспросил Рассказов, и в этот момент послышалась полицейская сирена. - Сдашь их в полицию... С тех пор Рассказов стал совершенно по-другому относиться к своему грозному телохранителю и часто поощрял его деньгами и подарками. И сейчас, после гибели Дика Беннета, пожалуй, лучшей кандидатуры на его место не найти. Рассказов нажал кнопку селектора. - Тайсон, зайди ко мне! - приказал он. - Иду, шеф! - отозвался тот и через минуту уже стукнул в дверь. - Входи! Располагайся! - Рассказов кивнул на кресло, а сам встал и заходил по кабинету. - Ты не догадываешься, для чего я тебя вызвал? - Начальство вызывает в трех случаях... дать задание, похвалить или навешать по первое число. - Тайсон пожал плечами. - Что ж, и в смекалке тебе не откажешь! - улыбнулся Рассказов. - Меня это радует, особенно теперь, когда мы потеряли прекрасных ребят, в том числе и Дика Беннета. Скажу откровенно, я давно присматриваюсь к тебе, и ты производишь на меня очень хорошее впечатление. - Спасибо, шеф, стараюсь! - Заметно! Короче, я предлагаю тебе место Дика Беннета. Как ты на это смотришь? - Конечно, мне приятно, но справлюсь ли я? - А что тебя смущает? - озадаченно поинтересовался Рассказов. Он был уверен, что Тайсон мгновенно ухватится за его предложение. - Сейчас я отвечаю только за себя, а если я приму ваше предложение, то мне придется нести ответственность за всех сотрудников службы безопасности, не так ли? - Именно это мне и нужно, - улыбнулся Рассказов. - Не сомневаюсь, что ты справишься. - Не возражаете, если я дам ответ после личного разговора с каждым охранником? - Для чего? - не понял Аркадий Сергеевич. - Чтобы с гарантией отвечать не только за себя, но и за остальных, - простодушно выложил Тайсон. - Правильный подход к делу. Действуй! - согласился Рассказов. На следующий день Тайсон попросил о встрече и, едва переступив порог, протянул Рассказову листок бумаги с шестью фамилиями. - Что это? - удивился тот. - Если вы доверяете мне эту должность, то позвольте мне самому подбирать людей. - Он произнес это ровным тоном, но фраза прозвучала как ультиматум. Рассказову это не слишком понравилось, но, подумав, он понял, что Тайсон прав: ему непосредственно с ними работать, возможно, посылать на смерть, а значит, и отвечать за их жизни. - Что за фамилии? - Рассказов взял листок в руки. - Эти шестеро могут остаться. - А остальных уволить? Мы и так стольких потеряли... - Именно для того, чтобы в будущем людей не терять, - упрямо заметил Тайсон. - Через три-четыре дня я заполню штат отличной командой! - Ладно, согласен. Но сначала выполни одно важное задание. Нужно без всякого шума захватить одного мужика и доставить ко мне. - И только-то? - ухмыльнулся Тайсон. - Скажите, где он, и вскоре получите его в лучшем виде. - Самоуверенность иногда опасна, - покачал головой Рассказов. - Этот парень служил в спецназе. - Это вроде "зеленых беретов", что ли? - Если не похлеще! - усмехнулся Рассказов. - Он прошел афганскую войну. - Короче, не мужик, а зверь! - Напрасно иронизируешь, Тайсон! Его младший брат действительно имел прозвище Зв