Фальстаф В тебе столько же правды, сколько в вываренном черносливе и столько же искренности, сколько ее в травленной лисице, а насчет женственности, сама девственница Марианна {"Девственница Марианна - любовница Робина Гуда, излюбленного героя народных фарсов. Роль ее постоянно исполнялась мужчинами. - Примеч. переводчика.} скорей годилась бы в жены любому констеблю, чем ты. Ну, пошла подстилка ты этакая, пошла! Хозяйка Нет, я не подстилка! Так ты и знай! Я жена честного человека. Ты же, несмотря на все свое дворянство, не больше, чем холоп, если смеешь так обзывать меня. Фальстаф А ты, несмотря на всю свою женственность, - иначе говоря, - не более, как скотина. Хозяйка Какая я скотина? Говори же, холоп, говори! Фальстаф Какая ты скотина? Выдра ты, вот кто. Принц Генрих Выдра, сэр Джон? Почему же она - выдра? Фальстаф Потому, что она животное земноводное, то есть, ни рыба, ни мясо. Ни один мужчина не знает, с какой стороны к ней подступиться. Хозяйка Клеветник ты, если смеешь так говорить. И тебе, и всякому другому мужчине известно, с какой стороны я доступна. Помни ты это, холоп! Принц Генрих Ты, хозяйка, совершенно права, а он позорит тебя самым наглым образом. Хозяйка Он так же позорит и вас, светлейший принц. Как-то намедни он вдруг говорит, будто вы ему тысячу фунтов должны. Принц Генрих Что такое? Я тебе тысячу фунтов должен? Фальстаф Не тысячу фунтов, Гарри, а целый миллион. Любви моей к тебе цена - миллион. Вот в этом отношении ты у меня и в долгу. Хозяйка Потом он называл вас ослом и грозил искалечить. Фальстаф Бардольф! Разве я это говорил? Бардольф Да, сэр Джон, вы это говорили. Фальстаф А зачем он говорил, будто перстень у меня медный? Принц Генрих Я и теперь утверждаю то же самое. Посмотрим, посмеешь ли ты привесть в исполнение свою угрозу. Фальстаф Ты знаешь, Хел, что, будь ты обыкновенным человеком, я бы от слова своего не отступился, но ты принц, и я тебя боюсь, как боялся бы рычания львенка. Принц Генрих Почему же львенка, а не льва? Фальстаф Потому что, как льва, надо бояться короля. Не думаешь ли ты, что тебя я столько же боюсь, как твоего отца?.. Что ты на это скажешь? Пусть лопнет мой пояс, если я не прав. Принц Генрих Если бы лопнул пояс, то штаны твои спустились бы до колен. У тебя, приятель, в утробе ни для правды, ни для искренности, ни для честности нет места: в ней только и есть, что кишки да грудобрюшная перепонка. Ты честную женщину обвиняешь в воровстве! Ах ты ублюдок, бесстыжий клеветник и мошенник! Разве у тебя в карманах бывало хоть что-нибудь, кроме грязных трактирных счетов, адресов непотребных домов да леденца на один жалкий пенни, чтобы из живота ветры выгонять? Будь я не принцем, а последним простолюдином, если у тебя в карманах бывало хоть что-нибудь, помимо этой дряни! Тем не менее, ты упорствуешь на своем и не хочешь допустить, чтобы тебя обличали во лжи... Как тебе не стыдно! Фальстаф Послушай, Хел! ты ведь знаешь, в какой невинности жил Адам, а дошел же и он до грехопадения. Что же в наш развратный век делать бедному Джеку Фальстафу? Ты, видишь, плоти у меня поболее, чем у других людей, поэтому я более слаб, нежели прочие. Значит, ты сознаешься, что очистил мои карманы. Принц Генрих По ходу дела, оно как будто так. Фальстаф Мистрис Куикли, я тебе прощаю: ступай, приготовь мне завтракать, люби мужа, наблюдай за прислугой и уважай своих посетителей. Ты видишь: когда мне представляют разумные доводы, я человек сговорчивый. Гнев мой улегся... Опять? Нет, будет! пожалуйста, уйди. Хозяйка уходит. Теперь, Хел, рассказывай, что нового при дворе? Чем разрешилось дело о грабеже на большой дороге? Принц Генрих Хорошо, милый мой ростбиф, что у тебя при дворе есть такой ангел-хранитель, как я. Деньги ограбленным возвращены. Фальстаф Мне эта уплата не нравится: только двойной труд! Принц Генрих Теперь я с отцом в ладу и могу делать все, что захочу! Фальстаф Так знаешь что? Ограбь казну да сделай это, не умывая потом рук. Бардольф В самом деле, поступите так, как он говорит. Принц Генрих Я выхлопотал тебе место в пехоте. Фальстаф Место в коннице было бы мне более по сердцу... Где бы мне найти молодца, лет так двадцати двух, который умел бы воровать, не попадаясь, потому что карманы мои пусты до безобразия?.. А все-таки надо благодарить Бога за бунтовщиков. Народ этот ополчается только против честных людей. Хвалю их за это, хвалю и ценю. Принц Генрих Бардольф! Бардольф Что угодно его высочеству? Принц Генрих Вот два письма: ты лорду Уэстморленду Отдашь одно; другое - принцу Джону. Бардольф уходит. Пойнс, на коня скорее! Миль ведь тридцать Нам проскакать осталось до обеда. Пойнс уходит. Джек, в два часа будь завтра в Темпл-Холле; Узнаешь там, какое назначенье Получишь ты... получишь, кстати, деньги И на прокорм, и на обмундировку Своих солдат. Страна в огне, а Хотспер - На высоте могущества и славы... Он должен пасть!.. но кто же, впрочем, знает, Его иль нас паденье ожидает... (Уходит.) Фальстаф Так вот и я отправлюсь на войну!.. Эй, завтрак!.. Поживей, хозяйка!.. Ну!.. (Уходит.) ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ СЦЕНА I Лагерь мятежников под Шрусбери. Входят Хотспер, Вустер и Дуглас. Хотспер Вы правы, наш шотландец благородный, И если бы не век наш утонченный, Где каждое святое слово правды Сбивается на лесть, то я сказал бы Про Дугласа, что славы он достоин, Как ни один воитель современный, И что его известности пределов Быть не должно, как нет предела свету. Но я не льстец и языком цветистым, Ей-богу, не умею выражаться, А потому скажу чистосердечно, Что в мире нет такого человека, Кого б любил я более, чем вас. Итак, милорд, прошу вас, испытайте Всю преданность мою. Дуглас Король ты чести! Знай, ни пред кем из властелинов мира Граф Дуглас не отступит. Хотспер И прекрасно! Входит гонец с письмом. Письмо ко мне... Откуда? (Дугласу) Вас, граф Дуглас, Благодарить мне только остается. Гонец От вашего родителя. Хотспер Как, разве Он с нами сам не будет? Гонец Он не может Прибыть сюда; болезнь тому виною. Хотспер Эх, черт возьми! нашел отец мой время, Когда болеть! час битвы так уж близок, Но кто ж ведет войска? Под чьей командой Идут они сюда? Гонец Письмо на это Ответит вам; я ж ничего не знаю. Вустер Скажи мне, он в постели? Гонец Пред отъездом Моим, милорд, четыре дня с постели Он не вставал. Когда я собирался Сюда, врачи за жизнь его боялись. Вустер Он заболел некстати; лучше б выждал Минуты он, когда б определилось Уже вконец все наше положенье. Едва ль когда его здоровье было Так дорого, как нынче. Хотспер Да, свалиться, Болеть теперь, когда тем поражает Он прямо в грудь все наше предприятье! Проклятая болезнь та неизбежно Коснется нас, проникнет даже в войско... Он пишет мне, что, по болезни, лично Не мог собрать друзей своих так скоро, Другому же доверить не решился Он важное такое дело. Впрочем, Советует, - хоть войск у нас и мало, - Не оставлять отважно начат_о_го, Чтоб испытать, насколько благосклонен К нам грозный рок, и потому, что поздно Нам отступать, когда про наши планы Все королю, наверно, уж известно. Вустер Его болезнь для нас, к несчастью то же, Что паралич. Хотспер Когда отрежут руку Иль ногу - не легко, конечно. Впрочем, Едва ль беда так велика, как сразу Нам кажется. Благоразумно ль было б Решить судьбу восстания одним лишь Отчаянным ударом и богатый Такой заклад отдать на волю счастья? Мы этим бы врагу открыли душу Своих надежд и тот предел конечный Всех наших сил, что нам опорой служат. Дуглас Да, было б так, действительно. Теперь же У нас в руках запас надежный: можем Мы тратить, не скупясь, наверно зная, Что не совсем для нас конец, когда бы Мы первые сраженья проиграли: Лазейка есть у нас для отступленья... Хотспер Убежище иль место для свиданий Мы сохраним, по крайней мере, если Несчастье иль сам дьявол взглянут косо На чистоту предпринятого дела. Вустер А все-таки мне очень жаль, что с нами Нет твоего отца. Характер самый Восстания не допускает розни: Все те, кому неведомы причины Отсутствия его, подумать могут, Что преданность престолу, осторожность Иль полное пренебреженье к нашим Стремлениям поныне заставляют Его стоять особняком от нас. Подумай сам, какое охлажденье Такая мысль произведет в сознаньи, И без того не слишком убежденных Союзников. Вам хорошо известно, Что действовать, при нашем положеньи, Открыто нам нельзя, что нам все щели, Куда бы взгляд рассудка мог проникнуть, Старательно заткнуть необходимо; Отсутствие Нортемберленда хуже Для нас теперь приподнятой завесы: Оно в сердцах непосвященных может Вдруг возбудить такое недоверье, Какое им доныне и не снилось. Хотспер Вы слишком уж заходите далеко: Отсутствие отца, напротив, может Нам оказать немалую услугу; Восстанию такое обаянье И блеск такой геройского веселья Оно придаст, какого б не имелось, Когда б отец был здесь. Все станут думать: Уж если мы и без его подмоги С правительством способны состязаться, То при его содействии сумеем Все в Англии вверх дном перевернуть. Вы видите: особенно бояться Нам нечего; здесь все благополучно. Дуглас Бояться? Нам? Нет, страх такое слово, Которое шотландцам незнакомо. Входит сэр Ричард Вернон. Хотспер А! наш кузен сэр Вернон! Рад душевно Тебе я, друг. Вернон Я тоже был бы счастлив, Когда бы за радушье этой встречи Мог отплатить вам добрыми вестями; Но Уэстморленд ведет на вас семь тысяч Отборнейших солдат. Сопровождает Его принц Джон. Хотспер Беда в том небольшая. Что дальше? Вернон Сам король с громадным войском Уж выступил из Лондона и тоже Идет сюда. Хотспер Его готовы встретить Мы хоть сейчас... А где, скажи, беспутный Его сынок, беспутный принц наш Генрих? С компанией своей позорной так же, Как и всегда, общественное мненье Не ставит ни во что? Вернон Переродились Они совсем: закованы в оружье От головы до ног; цветные перья На шлемах их по воле ветра вьются (Так крыльями размахивают важно, Купанье завершив, орлы). Как жар, горят их латы золотые... Да, все полны весеннего задора, Блистательны, как солнце среди лета; Как юные козлы, резвы и грозны, Как буйволы. На днях случилось видеть Мне Генриха: с опущенным забралом Он в латах был, вооружен по горло, Но на коня с разбега, как Меркурий Крылатый, вдруг вскочил так ловко, Что думалось: не гений ли - Воитель - Слетел с небес, чтоб с тем конем справляться И удивлять весь мир своей отвагой? Хотспер Довольно, друг, довольно! Лихорадку, Пожалуй, от похвал подобных схватишь Скорее, чем от мартовского солнца. Ну, что ж? Пускай являются скорее К нам в Шрусбери, нарядные как жертвы, Которых мы богине разъяренной Дымящейся войны и принесем Горячими, в потоках теплой крови, А грозный Марс, на троне восседая И по уши купаяся в крови, На этот пир взирать с восторгом будет. Я весь горю при мысли, что добыча Роскошная уж так близка от нас, Но все еще не наша! О, скорее Ведите мне коня! На нем стрелою Гром_о_вою помчусь я прямо в битву И отыщу наследного там принца!.. Лицом к лицу сойдутся там два Гарри И лишь в тот миг расстанутся, когда Один из них холодным будет трупом!.. Досадно, что Глендаур еще не прибыл. Вернон Да, вот еще вам новость, - я дорогой Узнал ее: Глендаур не может войска Собрать скорей, как через две недели. Дуглас Вот худшее изо всего дурного, Что до сих пор нам сообщил сэр Вернон. Вустер Клянусь судьбой, повеяло морозом Об этой вести - по моей спине. Хотспер А велико ль, не знаешь ли ты, войско У короля? Вернон Да с лишком тридцать тысяч, Как говорят. Хотспер Положим, даже сорок... Хоть на отца и на Гленадаура больше Нам нечего рассчитывать, но силы Достаточно у нас, чтоб дать сраженье И одержать блестящую победу. Пусть строятся в ряды солдаты! Близок Час роковой! Коль смерть нас ожидает, Умрем, друзья, но весело и бодро! Дуглас Что поминать про смерть? - Еще не целых Шесть месяцев и от боязни смерти И от нее самой я защищен. (Уходят.) СЦЕНА II Проезжая дорога близ Ковентри. Входят Фальстаф и Бардольф. Фальстаф Бардольф, ступай вперед и добудь мне бутылку хереса. Наш отряд пройдет через Ковентри, не останавливаясь. Нам необходимо к вечеру поспеть в Сэттон-Копхилл. Бардольф Пожалуйте денег, капитан. Фальстаф Возьми на свои... на свои возьми. Бардольф Да ведь цена бутылке - целый ангел. Фальстаф Что ж из того? Расплатитесь, а сдачу, - хоть целых двадцать ангелов, - возьми себе за труды; денежные счеты - мое дело. Да скажи моему лейтенанту Пето, чтоб он ждал меня на конце города. Бардольф Хорошо, капитан. Прощайте. (Уходит.) Фальстаф Однако, будь я просто селедка в рассоле, если мне самому не стыдно за своих солдат. Я самым дьявольским образом злоупотребил доверием короля при принудительной вербовке. Взамен полутораста новобранцев, я получил с лишком триста фунтов. Старался я вербовать только людей зажиточных, сыновей богатых мызников, выбирал преимущественно обрученных женихов, раза два уже оглашенных в церкви, изнеженных негодяев, кому барабанный бой - страшнее самого черта, а выстрел из пищали ужасней, чем для зарезанной курицы или для подстреленной дикой утки. Да, вербовал я только разъевшихся истребителей жирных кусков, у кого храбрости в утробе не более, чем на булавочную головку, и все они откупились, так что теперь отряд мой состоит из знаменосцев, капралов, лейтенантов и разных оборванцев, рубищем своим напоминающих Лазаря, у которого прожорливые собаки лижут раны, как его рисуют на узорах обоев... В сущности, сволочь эта понятия не имеет о военной службе; весь отряд состоит из проворовавшихся лакеев без места, из младших сыновей младших братьев, из целовальников, бежавших от хозяев, да из проторговавшихся трактирщиков, словом, из всякого отребья, из всяких язв в образе человека, порожденных спокойной жизнью общества и продолжительным миром; лохмотья же на них, право, хуже самого старого заштопанного знамени. Вот таким-то сбродом приходится мне заменять тех, кто откупился от службы. Глядя на мое войско, право, подумаешь, что оно целиком составлено из полутораста блудных сынов, только что пасших свиней, отпоенных помоями и откормленных желудями. Какой-то проклятый шутник, встретив на пути мой отряд, недаром же сказал, будто я навербовал одних мерзавцев, снятых с виселицы. Да и в самом деле - свет от роду не видывал таких пугал... Не идти же мне с ними через Ковентри! Конечно, нет; дело ясное!.. Потом эти мерзавцы ходят-то еще раскоряками, словно на ногах у них лошадиные подковы... Дело в том, что большинство их действительно набрано мною по тюрьмам. Слава Богу, если на весь отряд полторы рубахи отыщется, а сама означенная полурубаха не что иное, как две сшитые вместе салфетки и накинутые на плечи, как безрукавная епанча герольда; цельная же рубашка, говоря по правде, украдена у хозяина таверны в Сент-Олбенсе, где мы останавливались, или у красноносого трактирщика в Дэвентри. Впрочем, это не беда: белья они, сколько угодно, могут добыть на любом заборе. Входят принц Генрих и Уэстморленд. Принц Генрих А, Джек, вот и ты, надутый пузырь! Как дела, взбитая перина? Фальстаф А, это ты, Хел! Ну, что, пустая голова? Кой черт занес тебя в Уорикшир? Дрожайший лорд Уэстморленд, простите великодушно! Я думал, что вы уже в Шрусбери. Уэстморленд По правде говоря, давно бы мне надо быть там, да и вам тоже. Впрочем, войска мои уже на месте. Могу сказать вам, что король давно уже ожидает всех нас, потому всем нам необходимо выступать отсюда сегодня же в ночь. Фальстаф Не бойтесь за меня; я не просплю. Я бдителен, как кот, намеревающийся тайком полизать сливок. Принц Генрих Полизать тайком сливок? Да, кажется, именно так, потому что ты уже сам превратился в масло... Однако, скажи мне, Джек, что это за народ идет за нами? Фальстаф Это мой отряд, Хел. Принц Генрих Я от роду не видывал такой оборванной сволочи. Фальстаф Что за беда! Чтобы подставлять грудь под копья, лучших и не нужно... Они пушечное мясо... как есть пушечное мясо!... На то, чтобы затыкать дыры, они так же годны, как и всякие другие: да, милый человек, все люди смертны, вот и они смертны тоже! Уэстморленд Однако, сэр Джон, мне кажется, что они выглядят такими истомленными и голодными; они чересчур похожи на нищих. Фальстаф Решительно понять не могу, отчего они так обнищали... что же до их худобы, то, право, не я же их этому научил. Принц Генрих Да, конечно, так; худобой других не заразишь, когда у самого на ребрах слой жира в три пальца толщиною. Поторопись, однако: Перси уже на поле битвы. (Уходит.) Фальстаф Как, неужто король уже разбил лагерь? Уэстморленд Да, сэр Джон, и я сильно боюсь, как бы нам не опоздать. (Уходит.) Фальстаф Бой кончится, пиров начнется ряд; Трус одному, а гость другому рад. (Уходит.) СЦЕНА III Лагерь мятежников под Шрусбери. Входят Хотспер, Вустер, Дуглас и Вернон. Хотспер Напасть на них необходимо нынче ж. Вустер Нет, этого нельзя. Дуглас Иначе будут Все выгоды на стороне врагов. Вернон Нимало. Хотспер Вздор! Король ждет подкреплений. Вернон Мы ждем того же. Хотспер Но только с тем различьем, Что Генрих их дождется, мы ж - едва ли. Вустер Послушайся, племянник, и сегодня В бой не вступай, а дома оставайся. Вернон Ваш дядя прав. Дуглас Совет ваш не годится: Иль трусостью, иль охлажденьем к делу Он вам внушен. Вернон Нет, на меня, граф Дуглас, Клевещешь ты! Клянусь тебе я жизнью, - Да, и готов ценою жизни клятву Ту поддержать, - когда повелевает Мне честь моя, способен так же мало Я трусости последовать совету, Как и ты сам иль как любой шотландец. Пусть завтра бой докажет, кто храбрее: Я или ты. Дуглас Нет, нынче же! Вернон Как знаешь! Хотспер Да, нынче же! Я так решил. Вернон Пойми же, Что этого нельзя. Я удивляюсь, Что славные такие полководцы, Как оба вы, не видят всех последствий Для быстрого такого нападенья: Ведь, мой кузен, сэр Вернон, с частью войска Еще сюда не прибыл; войско же дяди Сегодня лишь пришло, и вся отвага, Весь пыл его разбиты непомерной Усталостью похода, так что люди И лошади теряют половину Своей цены. Хотспер Не меньше утомленье Во всех войсках противников. Разбиты, Измучены вконец они безмерной Поспешностью тяжелых переходов, А лучшая часть наших войск давно уж Оправиться и отдохнуть успела. Вустер Зато у нас людей гораздо меньше, Чем у врагов. Не торопись же, Перси, И подожди, пока все соберутся. Трубы возвещают прибытие парламентера; входит сэр Уолтер Блент. Блент От короля помилованье вам, Милорды, я принес, - так с уваженьем Прослушайте, чт_о_ он вам предлагает. Хотспер Сэр Уолтер, мы душевно рады видеть Вас у себя, и очень жаль, что в разных Нам лагерях приходится сражаться. Вас многие из нас всем сердцем любят, И эти-то всех больше сожалеют, Что, несмотря на громкую известность И громкое прославленное имя, Не с нами вы, а в лагере враждебном. Блент Мне с вами быть? - О, нет, избави Боже! - Когда забыв свой долг святой, вы против Законного монарха ополчились... Но к своему теперь я порученью Перехожу: король узнать желает, Чем именно вы недовольны? Просит Он вас сказать, зачем враждой кровавой Смущаете вы мир страны и вредный Пример его народу подаете? Когда хоть в чем-нибудь заслуг тех важных, Которые он признает за вами, Не оценил, как следует, король, Поведайте, в чем ваше недовольство? - И тотчас же не только упущенье Загладит он, но и простить согласен, Как вас самих, так и других, кто вашим Примером был в крамолу завлечен. Хотспер Безмерно добр король, и нам известно, Что знает он, когда на обещанья Быть щедрым и когда - расплате время. Не мы ли: я, отец и дядя дали Ему венец тот царственный, что нынче Она на челе своем так гордо носит? Припомните, когда, едва достигнув Лет двадцати шести, он без приюта, Без всяких средств, пав низко в мненьи света, Отверженным изгнанником скитался И тайно вдруг на родину пробраться Задумал, - кто его в ту пору встретил На берегу? - Отец мой. Слыша клятвы Его, что он затем лишь возвратился, Чтоб герцогом Ланкастерским остаться, И, вымолив у Ричарда прощенье, Законное наследство получить, Отец мой так глуб_о_ко был растроган И клятвами его быть верным трону, И горькими слезами, что дал слово Помочь ему, и слово то исполнил. Когда ж потом и графы, и бароны Прослышали, что лорд Нортемберленд К Ланкастеру примкнул, то и большие, И малые со всех сторон стекались Приветствовать коленопреклоненьем Недавнего изгнанника; все жадно Вокруг него толпились на дорогах И на мостах; и в городах, и в селах Готовили торжественные встречи, Несли ему дары, давали клятвы В покорности и верности до гроба, Наследников своих определяли К нему в пажи и свитою блестящей На всем пути вокруг него теснились, Но вскоре он, сознав свое величье, Стал нарушать священные те клятвы, Что, будучи скитальцем бесприютным, Сам моему отцу давал когда-то На берегах пустынных Рэвенсперга, И поднимать вопросы о различных Стеснительных законах и эдиктах, Что будто бы народ чрезмерно давят; Стал вдруг кричать о злоупотребленьях, Оплакивать притворными слезами Страдания отчизны угнетенной. Благодаря нахальному притворству И мнимому стремленью к правде, скоро Завоевал сердца он тех, кого На удочку хотел поймать. Он дальше Еще пошел: в отсутствие Ричарда, Что воевал с Ирландией в то время, Казнил его любимцев, управлявших От имени его страной... Блент Прибыл Я не затем сюда, чтоб это слушать. Хотспер Я доскажу сейчас. За этим вскоре Он короля сперва низверг с престола, А там лишил и жизни. Воцарившись, Поборами все королевство тотчас Он обложил и переполнил меру Своих злодейств отказами внесть выкуп За графа Марча; граф же (будь на месте Его другой) - сам был бы королем, Но пленником так и остался в Уэльсе. Он унижал меня, дерзая нагло Оспаривать плоды моих блестящих Побед; затем, он от двора со злостью Вдруг удалил отца, а дядю - места Лишил в своем совете; нарушая Бессовестно все прежние обеты, Стал совершать насилье за насильем И, наконец, довел нас до того, Что мы должны, своей защиты ради, К восстанию прибегнуть. Слишком сильно Во зло он власть свою употребляет, Чтоб эта власть могла быть долговечной. Блент И это ваш ответ? Его-то должен Я королю доставить? Хотспер Нет, сэр Уолтер, Постойте. Нам подумать надо прежде, Чем отвечать... Вы ж к королю ступайте: Пусть он в залог того, что невредимым Вернется наш посол, пришлет к нам тоже Кого-нибудь, а завтра ж утром дядя Все наши вам условия доставит. Ну, а затем, сэр Уолтер, до свиданья. Блент Вам шлет король любовь свою и милость. Примите ж их. Хотспер Да, очень может статься, Что так оно и будет. Блент Дай-то Бог. Уходят. СЦЕНА IV Йорк. Дворц архиепископа. Входят архиепископ Йоркский и сэр Майкл. Архиепископ Пожалуйста, скорей по назначенью, Сэр Майкл, доставьте эти письма. Отдайте то, что за большой печатью, Лорд-Маршалу; вот это - брату Скрупу, А прочие - по адресу. Когда бы Могли вы знать, как в_а_жны эти письма, Вы времени не стали бы терять. Сэр Майкл Я знаю сам, что письма эти в_а_жны. Архиепископ Да, многое, конечно, вам известно: Но знаете ль, что завтра тысяч десять Людей судьбы своей решенья ожидают Под Шрусбери. Король, поспешно войско Громадное собрав, - как то из писем Известно мне, - сразиться должен с Перси... Но заболел Нортембереленд и войска Привесть не мог; каким-то приказаньем Напуганный Глендаур не прибыл тоже, А на его подмогу все так сильно Надеялись, что я боюсь, не мало ль В наличности у Генри Перси войска, Чтоб с королем немедленно сразиться? Сэр Майкл Чего же вам бояться? Там граф Дуглас, Лорд Мортимер. Архиепископ И Мортимера нет. Сэр Майкл Но там Мордек, сэр Вернон, Генри Перси, Почтенный наш лорд Вустер с целым сонмом Приверженцев и воинов отважных. Архиепископ Положим, так! Но и король, ведь, тоже Весь лучший цвет страны своей собрал Вокруг себя. Его там оба сына: Принц Уэльский и принц Джон, высокочтимый Лорд Уэстморленд, воинственный сэр Уолтер И множество соратников блестящих, Бесстрашных и способных полководцев. Сэр Майкл Милорд, зачем тревожиться сомненьем? Дать королю отпор сумеет Гарри. Архиепископ Надежды я не потерял; однако Предвидеть все и быть на все готовым Заранее - необходимо. Если Над Перси верх возьмет король и войско Все ж при себе оставит, это значит, Что посетить он нас намерен, зная Наверное, что в заговоре тоже Участвуем и мы. Вот потому-то Готовиться должны мы к обороне. Итак, мой друг, вы видите, как время Нам дорого... Писать к другим мне надо - Прощайте, Майкл. Уходят. ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ СЦЕНА I Королевский лагерь под Шрусбери. Входят король Генрих, принц Генрих, принц Джон Ланкастерский, сэр Уолтер Блент и сэр Джон Фальстаф. Король Генрих Смотри, в каких лучах зловещих солнце Над тем холмом лесистым появилось: Весь мир оно, как кровью, обагрило, И свет дневной от этого как будто Бледнее стал. Принц Генрих Да, ветер южный словно В трубу гудит, а листья мрачным стоном Нам грозный день и бурю предвещают. Король Генрих Ну, если так, сочувствует он падшим; Нет мрачных дней для тех, кого победа Венчает. Вустер и Вернон входят при звуках труб. А, лорд Вустер! Жаль душевно, Что при таких условиях печальных Нам свидеться пришлось. Не оправдали Вы нашего доверия и этим