ки у вiдварi. - Боже! - сказала вона. - Дай силу мо©м рукам ще на одну нiч, я хочу навчити його зорi знiмати! Вiд зiлля ©й полегшало, i стара вiдчула, що руки знову можуть ©й служити, бо наповнилися соком, як весною дерево. Вже поворухнула пальцями, хоч це вiддалося по цiлiм тiлi. Розминала ©х з натугою, аж рипiли ©й кiсточки й хрускали, пiт обмивав ©© з нiг до голови, але вже рухала п'ястями й пальцями - блiдий усмiх лiг ©й на вуста. Вийняла руки iз зiлля, втерла рушником, тодi зирнула на шибку-мiсяць, бо потребувала його. Вийшла на ганок i стала лицем у лице iз жовтим князем. Стояла так довго й слухала. Солов'© цi╨© ночi не спiвали, але нестерпно пахли бузки. Мiсячне свiтло наливалось ©й у душу, тож вiдчула, що стала прозора й легка. Ноги ©й вiдривало вiд ганку, от-от мала зiрватись i полетiти в небо. Тiло ©© лишилося на ганку, а те прозоре, що народилося, вiддiлилося вiд не© й таки справдi полетiло. Крутнулася, як вихор, завертiлася й раптом упала плазом на землю, схопивши бiлого, як сметана, пса. Несла його в небо туди, де зорi й мiсяць, щоб залишити його там навiки. - Хочу побалакати з тобою, Варко Морозiвно, - сказала вона. - Ти викликала мене на змагання, i я пiддалася на це. Але я не маю сили змагатися з тобою. Варко, покинь мене... Вони летiли поруч у ясному етерi. - Чого це так раптом вiдступа╨теся? - засмiялася Варка. - Адже це така наша вiдьомська гульня. - Покинь, Варко, - мовила стара. - Не до гульнi менi зараз. Адже заповiджено кожному з нас, i ти це зна╨ш: коли ма╨мо вмерти, приходить до кожно© вiсник. - Ще рано про це казати, - сказала Варка. - Тобi рано, а менi пора. Той вiсник ув образi хлопця-вiдуна приходить, i ми не можемо його прогнати. - А ви проженiть! - Грiх це для нас великий. Ма╨мо навчити того хлопця мудростi сво╨© i через те померти. - Чи нам про грiхи говорити? - сердито озвалася Варка. - Вже те, що ми ╨, - грiх, адже проклинають нас усi й ненавидять. - Проклина╨ той, хто заздрить нам, а не зна╨ нашого призначення. А ти мусиш знати. Не лихо ми сi╨мо, а добро. Ми людей од хвороб оберiга╨мо й вiд нечисто© сили, яка тру©ть ©хнi душi. Не губимо людей, а ряту╨мо. Через це й мусимо передати свою мудрiсть iншому, i це останнiй наш закон. - Що ж ви хочете вiд мене? - спитала Варка. - Щоб вiдступилася. Щоб не влiз у нашi душi чортяка. Щоб не змагалися ми в той час, коли йде наука. - А я вам не шкоджу, - сказала Варка. - Не бреши, Варко, - гостро озвалася стара. - Я тебе чую. Десь постiйно коло мене хова╨шся. Не маю вже сили, щоб викрити тебе, але ти повсюдно бiля мене. - Та яка ж вам од того шкода? - Входиш у та╨мницю, яка тiльки для двох. Боюся я того, Варко, бо коли хто вмiшу╨ться третiй - то це напевне чорт. - Отаке вигадали - чорт! Забобони це темнi, бабо! Я вже не один рiк чарiвницею, а ще нi разу не бачила його. - Чорт - це нашi лихi помисли, - сказала стара. - Нема в мене супроти вас лихих помислiв! - вiдгукнулася рiзко Варка, а коли хотiла схопити ©© Жабуниха рукою, знову витекла, як свiтло. I задзвонив десь над Iванихою Галайдихою чи бiля не© дзвiнкий молодечий смiх, а вiд того смiху почала вона важчати. Прозоре в нiй, що вiддiлялося й ставало, немов промiння, знову повернулось у тiло, яке стояло на ганку. Не була вiд того живiша, але очi тихо заплакали. Знову почула в темрявi голос трави, i то не цвiркун спiвав пiд ногами. Розгинала i згинала пальцi рук - без цього знову вони закостенiли б - i перечiкувала, доки виплачуться ©© очi i доки настане година, яко© вона чекала вже з нетерпiнням. - Уставай, хлопче, - сказала Iваниха Галайдиха, бризнувши на нього рiдиною з горняти. - Сьогоднi вже досить тобi спати. - Що, вже ранок? - схопився перелякано хлопець. - Де там ранок! Нiчна твоя наука почина╨ться. Хлопець сiв на лавi й чухмарився. - Голова менi крутиться, - сказав. - Може б, ми на завтра вiдклали? Позiхнув, не затуляючись, i ледве стулив рота, коли вiдчув, що твердi пальцi схопили його за вухо i звели з лави. - Не я тебе до себе прикликала, - сказала стара залiзним голосом, - а сам прийшов. Коли ж прийшов, забудь усе колишн╨. Все солодке й при╨мне; забудь, що нiч - для спання, бо саме вночi всi та╨мнi оборудки чиняться. Не собi ти вже почина╨ш належати, хлопче, а свiту! - Пустiть мене, бабо, болить! - Болiтиме тобi ще не так! - скреготiла над його головою стара. - Коли ти людям серце вiддаватимеш, а вони в тебе гнилим словом кидатимуть, коли за них терпiтимеш, а вони тобi в обличчя плюватимуть. Вiд ночей безсонних i вiд того, що голова в тебе розвалюватиметься вiд думок. Од того, що тобi цiлий вiк стримуватися треба буде; матимеш нелюдську силу, але не могтимеш користуватися нею, щоб себе врятувати, збагатити, а iнших обiднити. Проклятий будеш! - Ви менi вухо вiдiрвете! - заскiмлив хлопець, i сльози потекли йому по лицях. - Нехай i вiдiрву, - рипiла стара. - Вiдiрву й пришию, ╨ в мене й на те сила! Але знай, коли ступив на нашу дорогу, не сподiвайся лакоток!.. Зрештою, вiдпустила вухо, i хлопець упав на колiна, тер вухо й ридав. - Вилий з очей усi сльози, - сказала, прямовисно звишаючись над ним, стара. - Те, що уздриш зараз, не можуть бачити мокрi очi, а тiльки виплаканi. А нi, ╨ тобi час одмовитися й утекти вiд мене. - Не можу я втекти вiд вас, - сказав хлопець. - Самi ж бо зна╨те: послано мене... - Коли ж послано, терпи!.. Спинилася пiд вiкном, висока, виструнчена i, зда╨ться, зовсiм не стара. Дивилася через шибу в небо й бачила зорi. Опускали до землi невидимi нитки, наче довгi й тонкi ноги, i нечутно ступали ними по росi. - Зараз ми зiрку з неба стягуватимемо, - сказала Жабуниха. - Пiдiйди ближче й вибери, яку захочеш. Хлопець уже не плакав. Стояв поруч з Iванихою й дивився. Поступово наливався тi╨ю урочистiстю, що нею аж дихала стара, i небо раптом почало наближатися до нього. Зорi бiльшали й бiльшали, i вiн уздрiв тi нитки, що були ними обснованi. - Кожна зоря - це золотий клубок, - прошепотiла бiля нього Жабуниха, - i його легко розплутати. Вибирай! Вiн помiтив, що вони рiзнобарвнi, тi зорi. Жовтi, синi, голубi, червонi, рожевi пливли в темно-синьому киселi. Його рука мимоволi потяглася, перейшла через шибу, як свiтляна, i майже досягла однi╨© з них - жовто©. - Жовту вибрав! - засмiялася стара. - Жовто© нам i треба. Жовта - це, хлопче, грошi. Але не тво© i не нiчи©, а людськi. Ми людям вiдда╨мо свою силу, а натомiсть живемо з того. Стривай, зараз ми ©© вiзьмемо. ╞хнi тiла поволi вмирали пiд вiкном, бо наливалися свiтлом тi╨© зорi, яку бачили ©хнi очi. Саме те прозоре й тонке покликало раптом ©х у небо. Пройшли, як свiтло, крiзь шибу i, як свiтло, попливли в неозору просторiнь. Не чули нiчого, бо й не було сьогоднi звукiв. Не було нi тепла, нi холоду, тiльки самi барви. Окрiм бачених ранiше, плавали навколо них, як риба, ще й зеленi, оранжевi, блакитнi й навiть чорнi тiла. Грали й мiнилися, складались у веселки й розпадалися нагло, наче вiд ляку. Тодi тремтiло небо й мiцнiше в'язалися вузли зiр у ньому. - Бачиш, - сказала стара чарiвниця, - кожна зiрка - це вузол у небi. Його не можна вирвати сильцем, щоб не пошкодити сiтки небесно©. Зорю треба виймати тихо й нiжно i заплести те мiсце, зв'язавши розiрванi кра©. Все небо й справдi було помережане свiтляними нитками: сяяли кожна сво╨ю барвою, було ©х так багато, що годi й розiбратися. Стара вже обмацувала золоте тiло зорi - шукала чогось. Почувся тихий звук, наче лопнула струна, але то тiльки розiрвався промiнь. Стара зловила його, як нитку, i зв'язала з iншим. Тодi знову почувся звук, i знову зв'язувала розiрване. В руках у не© свiтилося велике жаристе яблуко. Тисячi промененят вiдскакувало вiд нього, немов було обтикане безлiччю золотих голок. Свiтлянi нитки спускалися додолу, i стара взялася за одну. - Оце i ╨ твоя зоря, - сказала вона. - Даватиме тобi хлiб. Усунула нитку хлопцевi, i той мiцно ©© стис... Стояли перед вiкном, кожне стискало по золотiй нитцi. - Тепер тягни! - сказала Iваниха. - Стягуй сам, бо менi знову почина╨ корчити руки! Вона майже викрикнула останнi слова, бо застогнала й заридала. Хлопець же прикусив од старанностi долiшню губу i помалу стягував iз неба золоте яблуко. - Обачнiше! - крикнула крiзь стогiн Жабуниха. - Не зiрви нитки! Але вiн уже й сам вiдчув потрiбний ритм. Перебирав золоту плоскiнь i помалу стягував iз неба золотого змiя. Було це зовсiм так, як i в дитинствi, коли запускали з хлопцями змiя в небо, i тут не треба було його вчити. Золоте яблуко тремтiло в небi, спускаючись все нижче й нижче, а що було свiтляне, легко перейшло через скло i впало посеред хати. Вiд того освiтилось усе всерединi, i наче вперше побачив у тому свiтлi хлопець стару чарiвницю, ©© спотворене вiд болю обличчя, величезнi скорботнi очi й майже чорну, густо побиту зморшками шкiру. Беззубий рот ©© був розтулений, а нiс тремтiв - простягала в його бiк не руку, а всохлу бадилину, i йому треба було зусилля, щоб розiбрати слова, якi гукала до нього: - Поклади в горщика, бо розсвiтиться!.. Хлопець метнувся до печi й схопив найбiльшого горщика. Взяв зорю голими руками й засипiв - була як розпечений шмат залiза. Кинув у горщик, а його долонi миттю покрилися пухирями. Знайшов ще силу накласти покришку, вiдтак погасло свiтло i знову вони потрапили в темряву, ослiпши на деякий час. - Умочи руки у вiдвар, що сто©ть на печi! - рiвно й утомлено сказала стара. Хлопець занурив долонi, i бiль почав тихо спадати. - То як? - тим-таки тоном спитала Жабуниха. - Веселе було полювання? - Що ми з нею робитимем? - спитав хлопець. Все обличчя в нього було покрите великими краплями поту, але не мiг утертися, бо мав руки зануренi. - Поживеш, побачиш! Менi он руки зовсiм усохли, та i в ногах щось дивне ко©ться. - Полiкуйтеся й собi, - легковажно озвався хлопець. Стара чи засмiялася, чи схлипнула: - Хiба забув, що я тобi казала? Себе ми не лiку╨мо, хлопче! - Вiдпустило ж вам руки! - То я на одну нiч випросила, - мовила, ледве рухаючи вустами, стара. - Та й ти нiколи отих опiкiв до кiнця не позбудешся. Матимеш ©х до кiнця... - Менi вже не болить! - Заболить пiзнiше... Вона замовкла, немов задумалася. - Тепер уже ти i ©сти варитимеш, - сказала. - 3 завтрього й мене, й себе годуватимеш. - То й годуватиму! - вiдгукнувся хлопець. - Я вдома сам собi ©сти варив. - Одне мене турбу╨, - сказала стара. - Чую десь Варку... Ти вже сам, хлопче, вiдун, чи не пошукав би? - Як же ©© шукать? - А так, як учора тебе вчила. Вистав руку, переверни долонею вгору i склади мiзинного й середнього пальця. Обдивися кутки... - Далася вам та Варка! - трохи невдоволено сказав хлопець. - Я он руки собi гою. - Бiльше не заго©ш! Вiн вийняв руки - таки не болiло. - То як кажете? - спитав. - Мiзинного й середнього пальця? - Еге ж! Прожени ©©, прожени, бога ради! - простогнала Жабуниха. - Мучить вона мене... Став i зробив, як учила стара. В одному кутку побачив старого й сивого домовичка, що спав собi, як собака, згорнувшись у клубок. Посопував носом i поскiмлював, наче снилося йому щось лихе. - Цього не займай! - сказала Iваниха. - Цей хай собi спить. Чу╨ш, i йому щось лихе привиджу╨ться. У другому кутку стояла жiнка з великими й добрими очима. Тримала на руках дитину i була сумна. - Цiй уклонися! - сказала Галайдиха. - I помолися за мене. Щоб не знала я на тiм свiтi муки бiльшо©, нiж заробила. Хлопець уклякнув i помолився. - Нехай ця стара не знатиме муки бiльшо©, нiж заробила, - попросив вiн. Жiнка з дитиною кивнула. Дитина спала, але на його голос прокинулася. Витягла тоненькi рученята, звiльнивши ©х з ковдерця, й потяглася. Тодi глянула на хлопця великими, чорними, як i в матерi, очима. - Прости ©м, - сказала жiнка. - Вони, як дiти, граються, але не чинять зла... Дитина дивилася на них безмовно. - Повернись у третiй бiк, - попросила Жабуниха. У третьому кутку стояв парубок iз марним обличчям. - Це парубок, якого я любила дiвкою, - прошелестiла стара. - Вiн помер, i не встигла я з ним узяти шлюбу. - Чого весь час кличеш мене? - спитав iз тугою парубок. - Чого турбу╨ш? - Хочу спитатися, - озвалася стара. - Тобi знизу все видно. Чи доступлюся я пiсля смертi того мiсця, де ти перебува╨ш? - Доступишся, - сказав парубок. - А може, й нi!.. - Чи зможу я там узяти з тобою шлюб, коханий? - спитала Iваниха, i хлопець здивувався, який нiжний i милий став у не© голос. - Зможеш, - сказав парубок. - А може, й нi... - Чому не кажеш нiчого напевне? - крикнула стара. - Змучений я, - сказав парубок. - Вiдпусти мене й бiльше не клич. - Вiдпущу тебе, коли остання моя хвилина надiйде. Забрав-бо ти мо╨ серце, парубче, i не вiддав. - Я тобi вiддам тво╨ серце, - з тугою сказав парубок. Лростяг перед собою руки, i лежало на долонях гаряче, парке й криваве серце. - Ще недовго лишилося чекати, любий, - сказала нiжно Жабуниха. - Один тiльки день потерпи. - Тiльки один день, - мовив утомлено парубок. - Не витримаю я бiльше. - Тодi ми й шлюб вiзьмемо, - сказала стара. - Ой, як гратимуть на нашому весiллi музики! - Гратимуть! - вiдгукнувся глухо парубок. - I всi дружки будуть з нами. I батьки нашi. Такого весiлля ще не бачили, доки свiт свiтом. Хочеш того? - Все буде з нами, - сказав парубок i почав розчинятися, як димовий. Жабуниха ридала. Билася об долiвку бiлою од розпущеного сивого волосся головою й трусилася вся. Хлопець дивився на не© широко розплющеними очима й чекав. - Чого ждеш? - вигукнула стара. - Ставай на четвертий бiк! Став на четвертий бiк, але там нiчого ©м не з'явилося. Був той куток темний i заповитий павутиною. I висiла в тiй павутинi одна вже засохла муха. - Хiба нема? - спитала здивовано Iваниха. - Таж нема, - вiдказав хлопець. - Страшно менi, - аж здригнулася стара. - Добре чую, що вона десь близько, але нiяк не впiзнаю. - Чого вам ©© боятися? - спитав iз тремом у голосi хлопець. - Чи ж така лиха вона супроти вас? Але стара мовчала. Може, заснула, а може, вмерла на якусь годину - нерушна була й кам'яна. Хлопець сiв на лаву i став чекати. Куняв, покльовуючи носом, але стара не обзивалася. Тодi вiн заснув, сидячи, бо надто зморений був i надто чавко клалася йому на повiки нiч. - То ти спиш, гультiпако! - почув вiн гострий голос Галайдихи. - Не така це нiч, щоб спати! Хлопець злякано скочив, здалося йому, що до вуха вже дотягуються нещаднi пальцi старо©. - Ви були замовкли, - сказав злякано. - Замовкла, бо думала. Але нi до чого не додумалася. Ось i нiч уже сходить, а в нас найголовнiше дiло не зроблене. Стояла зовсiм близько вiд нього й хрипко дихала. - Рук я вже, хлопче, не маю. А поки ще ноги трохи служать, навчу тебе грошi собi здобувати. Хиталася серед хати, як мара, а коли затуляла вiкно, то просвiчувалася. - Не проживеш ти з людського подання, - сказала тихо. - Тяжкий то i гiркий хлiб. Але люди мають думати, що тiльки з того ми й живемо. Коли б хто з нас забагатiв i в добрi почав купатися, не минула б такого бiда: заздрiсть людська, хлопче, без меж. Не доживеш ти вiку, розбагатiвши на чарах. Упаде лихо чи пошесть, кинуть тебе живцем у яму, ще й осиковим кiлком проб'ють. Через те кажу тобi: бiдний будь! Вона стала бiля вiкна й задивилася. - Пiдiйди сюди! - сказала. Хлопець пiдiйшов. - Будеш у людей позичати. Але тiльки трохи! I тiльки в тих, хто не зна╨ лiку сво©м грошам. Дай сюди горщик iз зорею. Вiн скочив за горщиком. - Вiдслони покришку i пошли промiнь он у ту хату. Гострий золотий спис провис мiж ©хньою хатою i тою, на яку вони дивилися, - побачили все, що там було всерединi. На печi спала стара баба, а на полу вусатий дядько з жiнкою. По лавах порозкладалися дiти. Бiля вiкна стояла велика скриня, i промiнь просвiтив i ©©. На самому днi - глек: залиснiло в ньому й заблищало. - Срiбло? - вигукнув хлопець. - Авжеж! Вiзьми одну монету, але не бiльше, - сказала Жабуниха. - Як це взяти? - А так, як усе береш, - засмiялася стара. - Тiльки швидше, бо зараз свiтати почне. Вiн простяг руку i справдi торкнувся горщика. Схопив монету й раптом почув, як щось упало бiля нього. - Ноги мо©, ноги! - скрикнула стара. - Що з вашими ногами? - кинувся до не© хлопець. - Те, що з руками. Сохнуть вони, ой, як сохнуть! - То може, я поверну назад що монету? - злякано спитав вiн. - Нiчого ти вже не повернеш! - зарипiла зубами Iваниха Галайдиха. - Все вдiяне - це вже вдiяне навiки. Але скромний будь! Вiзьмеш колись двi монети, пропадеш! Закленись усiм на свiтi, що нiколи не переступиш цього! - Заклинаюся! - вигукнув хлопець. - Хай усе святе поб'╨ мене навiки, коли переступлю! На цi слова щось здригнулося там, де був схiд, наче прорвалася якась гребля, i все почало повiльно заливатися свiтлом. Стара лежала, витягшись на долiвцi, i обличчя ©© зовсiм почорнiло. Ледь-ледь дихала, а на вустах ©© пухирилася слина. Тодi хлопець вiдчув жах. Свiтло розливалося все швидше й нагальнiше, затоплювало землю, наливалось у хату, i вiн кинувся навколiшки, затормосивши стару. - Не вмирайте, бабо! - закричав вiн майже жiночим голосом. - Бога ради, молю вас i заклинаю! Страшно менi! Баба закотила очi, i з ©© грудей вихопився стогiн. - Молю вас, бабо! Я вже нiчого не хочу! Вже не хочу бути чарiвником, бо не хочу вашо© смертi. Забуду все, чого ви мене навчили, i нiколи того не зголошу. Чу╨те, бабо, я боюся! Небо наливалося свiтлом i гасило зiрки. Затулило недогорiлий мiсяць i синьо хиталося над цiлим свiтом. - Що менi робити, що робить?! - заметався по хатi хлопець. - Бабо, молю вас, очуняйте! На те почув вiн тихий, рипливий смiх. Спинився з розгону i рiзко повернувся до Жабунихи. Все ще мала закоченi очi, свiтила бiльмами, а з розтуленого темного рота виривалися спазматичнi видихи реготу. - Пiзно ти злякався, хлопче, - мовила вона. - Треба було вiдмовлятися, коли я ще здорова була. Тепер ти вже надто багато зна╨ш. Ти зна╨ш, а я вже нi! - Мучите мене, бабо! - сказав зимно хлопець. - Одне одного мучимо. Всi чарiвники так умирають. Передають знання сво╨, а самi його позбуваються. Коли ж усе передадуть, то й прокляття з них знiма╨ться. - То ви хочете, щоб я взяв собi ваше прокляття? - Ти його вже взяв, - з ©© розтуленого рота посипалися натужнi хлипи. - Так воно водиться в нас, чарiвникiв! Через це не лякайся й добудь науку до кiнця. Хлопець сiв на лаву i сперся руками об колiна. - Що ж менi робити ще? - спитав. - Спати обо╨ будемо. Поклади мене на пiл. Не бiйся, легка я вже, як хмиз... Вiн пiдiйшов i без зусиль узяв стару на руки. Йому захотiлося розмахнутися й брязкнути нею об пiдлогу. Але на нього дивилися пильнi пронизливi очi. Поклав на пiл стару й вiдвернувся. - Ще головного не зна╨ш, без чого не проживе наш брат, - сказала Жабуниха й зiтхнула, наче згадала щось болюще. - Щось iще? - повернувся до не© хлопець. Але вона вже спала. Рiвно дихала, зносячи висхлi груди, i свiтло, яке облило ©© в цей мент iз вiкна, зовсiм посинило ©й обличчя. Лежала синя й спокiйна, i вiн раптом вiдчув жаль. Витяг руку перед собою, повернув долонею вгору i стис вказiвного пальця. Тодi з вiкна через лутку скочив до нього бiлочубий хлопець iз небесно-синiми очима. Зустрiлися поглядами, i вiн вiдчув, що щось утрача╨ в цьому свiтi. Щось сокровенне й незриме. Щось таке, про що ранiше не здогадувався, але завжди мав. Хлопець iз небесними очима простяг руку й поставив до нього долоню. Йому ж не захотiлося вiддати того сокровенного - праг ще трохи потримати його бiля серця. Ще хоч хвилину, мить, але бiла рука вже стисла перед ним пальцi, сховавши те, про що вiн думав. Хлопець iз небесними очима засмiявся i знову полiз через лутку вiкна. - Вiддай! - закричав юний чарiвник. - Чу╨ш, вiддай! Але йому вiдповiла луна, наче стояв вiн у глибокiй кам'янiй долинi, бувши у нiй сам як палець. Ранок блимотiв мiрiадами iскор, бо кожна травина й бадилина дiстала по сво©й чарiвнiй краплi й задоволене смоктала ©©, як цукерок. Запах бузкiв хвилею плив iз горба i огорнув малу хатину, на призьбi яко© самотньо завмер хлопець. Вiд села до вигону гнали худобу пастушки, i курява за нiч настiльки, зволожiла, що й не димiлася. Рiчка стояла, загорнена густим серпанком, - помiж верболозiв повз велетенський лахматий полоз з блискучою спиною. Хлопець дивився на свiт примруженими очима, вдихав вологий бузковий дух i мимоволi вiдчував, що саме так дивилася щоранку на цi кра╨види його стара научителька. Аж здригнувся, коли почув кроки. - Ти теж до Жабунихи? - спитав чоловiк, переступаючи перелаза. - Щось ти менi не до знаку. Доброго тобi ранку! - Доброго ранку! - вiдказав, наче луною вiддав, хлопець. - Нетутешнiй я... - А стара де? - Слаба вона. Вже i з лiжка не вста╨... Чоловiк присвиснув i присiв бiля нього. - А ти теж за помiччю чи родич не©н? - Родич, - вiдказав хлопець. - Чогось хотiли? - Що ж хотiти, коли слаба. А я думав, що цi чортицi не хворiють... - Чого це - чортицi? - аж перелякався хлопець. - А хiба нi? Де б то простий чоловiк знав тi чари? Чорти ©м нашiптують. Або, вiзьми, зiлля! Для мене воно все однаке: бур'ян, та й годi. А вони ж нi: те вiд того, а це вiд цього. Чоловiк говорив iз притамованою злiстю, а насамкiнець довершив свою мову плюванням. - Але прийшли таки до не©, коли припекло, - сказав хлопець. - Бо припекло. Може, вона тiльки прикида╨ться? - пiдморгнув чоловiк. - Мати моя он на стiни лiзе, так ©й болить! - Не прикида╨ться, - сказав хлопець. - Руки й ноги ©й покорчило. Чоловiк знову протяжно свиснув i зиркнув на хлопця. - Отако©! Це вже, певне, бог кара! Коли бог кара, чортяка не оборонить!.. Що ж менi робить з мо©м нещастям, не порадиш? - Пiдiть до Варки Морозiвни. - Варка того не зна, що Жабуниха. Варка сама себе вiдьмою робить, а ця справжня! Ти сам не з ©хнього кодла? - Моя мати ©© сестра у других. - Та я не про те, - сказав чоловiк. - Розумно балака╨ш, хоч малий. Може, теж вiдун? - Нi, - сказав хлопець. - Прийшов провiдати тiтку. - Шкода, - знову сплюнув чоловiк. - А може, я зайду, спитаюся? Хлопець нiчого не вiдповiв, а чоловiк узявся за клямку. - Руки-ноги, кажеш, покорчило? - перепитав. Хлопць кивнув. - Ну, то трясця ©© бери! - махнув рукою чоловiк i пiшов до перелазу. - А ти чого не тiка╨ш вiдсiля? - повернувся вiд перелазу. - Тiкай, бо ще вiдьмацтво тобi перекинеться! Але хлопець знову нiчого не вiдповiв. Дивився на чоловiка, примруживши очi, аж той стенув плечима, роззирнувся й пропав так само раптово, як з'явився. Тодi хлопець почув, що його кличе стара. Хрипким, кволим голосом, в якому були прохання та сльози. Вiн звiвся, аж хрупнули йому кiстки в колiнах, i, рвонувши дверi, став на порозi. - Ти тут? - мирно спитала стара. - А я вже боялася, що втiк. - Менi нiкуди тiкати, - сказав хлопець. - Хто це гомонiв? - Якийсь чоловiк приходив. Хотiв од вас помочi. - Тепер менi самiй треба помочi, - сказала Жабуниха. - Ходи набери в повiтцi хмизу, розпалиш у печi. - Холодно вам? - Холодно? - стара засмiялася. - Таж звiсно, холодно. Але не для тепла менi потрiбен вогонь. Варитимеш зiлля, щоб хоч трохи ноги менi зарухалися. Я вже випросила у них на цей день. - В кого це "в них"? - спитав хлопець. - А хiба я знаю, хто мною вершить? - сказала Iваниха Галайдиха. - Коли треба менi чого, прошу в обох: i в бога, i в диявола. Хтось там менi iз них i пособля... Сидiла на лавi, куди вiн ©© посадив, i парила ноги. Постогнувала при цьому, а часом скрикувала, очевидно, не на жарт ©й болiло. Хлопець у цей час запарював другий горщик зiлля, а потiм грiв те, що вистигло у цебрi. Водночас i бiля кашi порався, i та солодко булькала, прiючи пiд покришкою. - Треба нам покинути цю хату, - сказала Жабуниха, - бо коли взнав той чоловiк про мою болiсть, скоро цiле село сюди стiчеться. Та й незатишно стало менi тут: все чую близько ту гемонську Варку. А ми, хлопче, тепер основну науку почнемо: навчишся у зiллi розумiтися. - Куди ж ми пiдемо, коли ви такi кволi? - Зможу йти сама, iтиму, - мовила Жабуниха. - А нi, запаку╨ш мене в лантух i понесеш. Тiльки швидко йди. Я легка, сам упевнився, а в дорозi ще легша тобi буду. До лiсу ми втечемо. - По менi, хоч i до лiсу! - сказав хлопець, насипавши в миску кашi. - Менi не сип, - застерегла стара. - Менi вже, хлопче, земна ©жа нi до чого. Та й легша тобi буду, не по©вши. Горщик теж з собою вiзьмеш i мiрку пшона, щоб не пропав там голодний. - Ще встигну по©сти? - Встигнеш. Той чоловiк - це Василь Корогода - саме жiнцi сво©й про мою болiсть оповiда. Потiм його жiнка по селу побiжить... - А ви як те пiзнали? - спитав хлопець, наминаючи кашу. - Добрi вуха маю, - сказала стара й засмiялася. - Той, хто чу╨ голос трави, чи не втрапить тако© дрiбницi? - А звiсно! - сказав хлопець i якийсь час мовчав ©вши. Зрештою, обiзвався поважно: - От що я вам скажу, бабо! Зараз ви не трудiть собi нiг. Я донесу вас до лiсу, а там ходити бiльше буде тра... - Мудра твоя голова! - сказала Жабуниха. - Вiзьми он у кутку лантуха. Вiн кинув у лантух мiрку пшона, дав бабi горщика i всадив ©© в мiх. Звалив на плечi й майже не почув ваги. Вискочив на подвiр'я i роззирнувся. Побачив вигiн, на якому й сьогоднi горiло вогнище, - пастушки варили щось у казанку. По сiльськiй вулицi притьма поспiшала кудись молодиця, можливо, то була Корогодиха, яка несла мiж люди новину про стару чарiвницю. - Дорогою не ходи! - сказала за спиною стара. - Бiжи городами, попiд горою ╨ стежка. Звернув за хату й подався через городи. В цей час iз бузкiв бризнуло пiснею вiд кiлькох солов'©в, i хлопець аж зупинився вражений. - Не гайся! - пiдiгнала його стара. - Нiколи нам. Подався стежкою попiд горою. I чим бiльше бiг, тим легшали йому ноги. Вже не торкався стежки - летiв i тiльки вряди-годи вiдштовхувався вiд землi. Дивна радiсть пойняла його всього: що це з ним дi╨ться в цей ранок? Утрачав i сам вагу, як утратила ©© стара, i мiг би злетiти й над дерева. Але тодi його напевне побачили б пастушки з вигону i люди з села. Через те стримував бiг i мчав над самою землею. Вiдтак вiдчув, що не тiльки солов'© в бузках спiвають, а ╨ таких спiвакiв тисяча. Ховаються вони в гiллi i в травi, ╨ вони в повiтрi, а всi мають золотi горлянки. Всi пробудилися водночас i радiсно ославили цей ранок. Йому здалося, що десь поруч з ним бiжить i кiнь: бiлий, веселий та вiдчайдушний. Озирнувся, але нiчого не побачив, адже той кiнь - це й був нинi вiн сам. Не вiдчув од того урази, бо не чу╨ урази кiнь, який мчить через залитий сонцем та росою свiт. Нiколи не чу╨ жалю копито, що розбива╨ траву й квiти, адже ╨ i в тому своя сокровеннiсть. I вiн помчав ще швидше, бо саме такого руху запрагло його серце - було воно сьогоднi молоде й дзвiнке. Ця музика наповнила його до краю i розiллялася навкруги - це ©© вiн почув од дерев, трави й неба. - Поспiшай, хлопче, поспiшай! - шепотiла за його плечима стара. - Поспiшай, бо менi вже дихати нiчим! Вiн уже зовсiм не торкався землi. Не знав, звiдки береться те завзяте тупотiння, яке чув, бо летiв, витягшись у стрiлу, i цього стрiму не було йому забагато. Попереду швидко виростало темно-зелене море, i вiн мчав саме до нього, бо знав, що там високi, хиткi хвилi, що йому треба поринути саме в них i покритися ©хньою покровою. Вiдтак набере вiн у себе ново© сили, бо дiстане остаточний порятунок од того, що мчиться за ними, немилосердно стукаючи копитами. Зелене море вже дихало на них, розкриваючи неозору пащеку, - там прiрва, в яку мають вони впасти, але то весела прiрва, там живе зелена тиша, i саме там ма╨ заговорити до нього трава i все зело. Вiн мчав, не розбираючи дороги, через квiти й луги, через видолинки та горби. Перелетiв рiку з верболозами i тiльки там торкнувся землi. Йому здалося: щось крутнуло ним немилосердно i жбурнуло раптом у зелене море, яке залюбки проковтнуло ©х, адже давно було голодне i давно на них сподiвалося. - Молодець! - сказала стара, вилазячи з мiшка. - Тепер нам нiхто не завадить. Хлопець лежав на лiсовiй галявинi, i груди його ходили ходором. Довкола м'яко гули бджоли i стояла така тиша, що йому аж у вухах подзенькувало. Просто перед ним захоплено цвiло ясно-син╨ небо, i тiльки самiтний жайворон висiв у ньому, ллючи додолу тепле срiбло спiву. - Вставай! - сказала лагiдно Жабуниха. - Не час вилежуватися. Збирай хмиз i лагодь вогнище... Ходила по галявинi, ледь пересуваючи ногами, в руцi в не© була палиця, i важко на не© налягала. Iнколи спинялася, зi стогоном згиналася й рвала травину, квiтку чи бадилля. Складала ©х у збиранку, i хлопець, сiвши, мовчки на не© дивився. - Чи не чув, що я сказала? - повернулася стара. - Нiколи менi!.. ╞© голос був сердитий, i стукнула вона палицею, але вiн так зачудовано роззирав ©©, наче вперше побачив. Бо не здалася вона йому старою, кощуватою й потворною, не були в не© покорченi руки й розпухлi ноги, не було в не© чорне лице, а десь таке, яке вiн запам'ятав у сво╨© матерi. Тодi начебто невидима заслона прочинилася перед ним. Побачив двiр, зарослий травою i пухнастими кульбабами. Вiяв сильний вiтер i зривав кульбаб'яче насiння, застеляючи ним двiр. I в тому димi чи теплому снiгопадi з'явилася раптом усмiхнена жiнка. Вона прокрутилася кiлька разiв по подвiр'©, а тодi почала зривати круглi кульбаб'ячi голови. Дмухала, наче допомагаючи вiтру, i вiд того пуху на подвiр'© побiльшало. Маля в довгiй бiлiй сорочцi i з густим золотим волоссям спинилося на порозi хати i, дивлячись, як бавиться матiр, смiялося. Стрибнуло й собi в соковиту траву i почало хапати долоньками пух. ©х покрило теплою круговертю, безлiччю летючих пiр'©н - насипалося ©м того добра у волосся, - мати на очах його сивiла. Вiн придивлявся до не© iз здивуванням та радiстю, адже чудо прочував. Чудо в тому, що ця розсмiяна, щаслива й рiдна жiнка таки на одне обличчя з Iванихою Галайдихою. Не з тi╨ю, яку пiзнав за кiлька останнiх днiв, а з цi╨ю, яку уздрiв новими очима: знав-бо ©© стiльки часу i стiльки часу за нею тужив! Вiдчув, що все життя, вiдколи одiйшла його матiр у царство тiней, сподiвався на таку зустрiч - конче мала вiдбутися. Тому й сидiв такий заворожений i так зачудовано i немовiрно вдивлявсь у свою научительку й повелительку. - Скажiть, бабо, - спитав вiн тихо, - а чи не знав я вас ранiше? - Коли це ранiше? - спитала вона здивовано. - Хiба я знаю? Десь ранiше. Так давно, що й не пам'ятаю? - Ну, - вiдповiла стара. - Перейма╨ш мою науку i мене саму собi в душу забира╨ш... - Як це? - спитав вiн зчудовано. - А хiба не помiтив, - вигукнула вона сердито, - що з кожною та╨мницею, яку передаю тобi, мене менша╨, а тебе бiльша╨? Хiба не чу╨ш у собi мо╨© сили? - Чую, бабо, але чи добре це так? - Добре, недобре - не нам судити! - аж скрикнула стара. - Не зiйти вже нi менi, нi тобi з цi╨© стежки. В тебе я перейду i не вмру! Буду в тво©й головi i в серцi. - Бабо! - вигукнув хлопець, зриваючись. - А чи не поселя╨ться так у нас чорт? - Дурне тобi привидiлося, - пробурмотiла стара, вибираючи ще одну бадилину. - Чорт там, де лихо людям твориться. А ми людей од нещастя ряту╨мо. Не теревень, а збирай хмиз. - Чого ж люди вас за чортицю вважають? - Бо дурнi вони, тi люди! - спокiйно вiдказала стара. - Дурнi, а ще бiльше заздрiснi. Слiпi, а ще бiльше невдячнi. - Служите людям i ©х кленете? - Авжеж! - сказала Iваниха Галайдиха, втираючи рукавом пiт iз чола. - Це нас од гординi вберiга╨. Отож часом дозволяй собi таке: кляни людей i свiт, але не пускай ненавистi в серце. Вона стояла там, серед зiлля й трави, в зеленому морi, зарослiм квiтами, вища i стрункiша, нiж завжди, розпрямила плечi - i полилася з ©© очей така печаль, яко© не мiг витримати хлопець, бо щось незнайоме та велике зворухнулось у його серцi, щось таке, як щастя, яке вiдчував вiн, коли бiг, бувши веселим бiлим конем. - Бабо, - спитав вiн урочисто, - це i ╨ ота ваша найбiльша та╨мниця? - Найбiльша та╨мниця отут, у мо©й руцi, - сказала вона, простягаючи стиснуту у жменi збираницю. - Голос трави, який я хочу, щоб ти достеменне почув. Вони сидiли бiля багаття, на якому прiло в горщику зiлля, й мовчали. Гули довкола них бджоли, вибираючи з квiтiв мед, бо на цiй галявинi сьогоднi його зiбралося багато. Довкола обступили ©х дуби й тихо шелестiли, наче про щось велике нагадуючи. Стара приплющилась, i темне обличчя ©© було наче з кореня вирiзане: йшла у цей мент по лискучiй стежцi, що вела ©© в минуле. Дибала, спираючись об палицю, й розглядалася. Бачила себе дiвчиною, а побiч - парубка, який iшов разом iз нею, - на головi в не© був весiльний вiнок. Ступали в парi назустрiч роздутим, як пухирi, зорям, i бiля них захоплено спiвали дружки. Парубок тримав ©© за руку, а вона дивилася на нього закоханим поглядом. "Ще трохи, - сказала вона йому, - i я вже навiки буду коло тебе. Я через це й чарiвницею стала, щоб не забув ти мене, а я тебе. Щоб чекав, бо я таки тебе не забувала". - "Так сильно любила?" - спитав вiн, лагiдно всмiхаючись. "Авжеж, - вiдповiла вона, - бо що ми в цьому свiтi без любовi?" Хлопець помiшував вариво в горщику: дивно й чудово воно пахло. Йому здалося, що дуби звiдусiль пiдступилися ближче i вдихають у себе цей аромат. Перестав дзвонити в небi жайворон, i змовкли бджоли. Були в цьому лiсi самi. - Не! - скрикнула раптом стара. - Вона не покинула нас, ця гаспидна Варка! Хлопець здригнувся. Глянув перелякано - дивилися на нього пильнi очi. - Боюся я то© капосно© душi, - сказала Iваниха Галайдиха. - Боюся, що розладна╨ вона менi науку... - Хiба таке можна розладнати? - спитав хлопець. - Ще й як! Двоякi чарiвницi бувають у свiтi: доброчиннi й злочиннi. - Ота Варка - злочинна? Жабуниха подивилася на нього пригашеним зором. - Того я не знаю. Та й нiколи менi вже те довiдуватися. Вiддамо це на волю господню. - Вiддамо! - вiдгукнувся хлопець. - Нап'╨мося зараз цього зiлля, - сказала стара. - Обо╨ нап'╨мося! - Коли так треба, то й гаразд, - мовив хлопець i зняв горщика з вогню. - Тепер обiйди галявину й роздивись у наш вiдунський спосiб. Коли хто пiдгляда╨, помремо обидва! Хлопець покiрно звiвся й неквапно пiшов по галявинi, обходячи ©© колом. Часом зупинявся й наставляв руку. Дивився, але бачив тiльки дерева й траву. Не було бiля них i духу живого: про те звiстила йому дивна, трохи моторошна тиша. Зник i вiтер, все зача©лося примовкнувши. Зацiпенiло, бо готувалося до великого сакраменту. Безживно повпускалося листя, начебто вечiр на землю впав, i заснуло зiлля. Завмерли всi комахи й жуки, а може, подалися з цього мiсця геть. Тихо конав серед галявини вогонь, i бiля нього корчаво бовванiла стара Жабуниха. Хлопець iшов та йшов. Спинявся й розглядався. Аж очi йому почали болiти, так виглядав! Але не уздрiв нiчого й нiчого не почув. Начебто хтось заклав йому вуха воском i залiпив очi. Саме тiльки зiлля, трава й дерева жили коло них. Напружене його серце стислося, немов хто у жменю його взяв. Мозок забринiв, нiби в головi йому були натягнутi струни. Iшов по колу та йшов. Мав незабаром його завершити, але не поспiшав. Покидав у травi слiди й бачив ©х. Обпоясували галявину, бо замикав ©© надiйним обручем. - Чи ж побачив кого? - спитала стара, коли вiн дiйшов до не©. - Нiкогiсiнько, - мовив хлопець, i обличчя його було таке спокiйне, як i все навкруги. - Перший вип'╨ш ти, - сказала Жабуниха. - Якраз половину... Але стривай, - спинила вона його. - Ще одне тобi не сказала. Подивилася на нього крiзь приплющенi повiки, але не побачила. Не мала вже потреби нiкого бачити, тож i заговорила так, наче сама до себе балакала: - Не думай, що ти - це ти, i все! Ти крапля в цьому свiтi, кинута так собi. Часточка однi╨© велико© душi. Ти - це часточка усього, що ╨ живого в свiтi: i ця трава, що мнеш та косиш, i цей блискучий жук iз зеленими крильми. Вуста ©© ледь-ледь ворушилися, адже говорила вона незвичнi речi й потребувала незвичних слiв. Все ╨ство ©© вiд цього напружувалося, i вона не так вимовляла, як вичавлювала iз себе слова: - Учинивши комусь зло, ти собi його вчинив, так само i з добром. Убивши когось чи зламавши - ти в собi щось убив чи зламав. Стережися того, бо з тебе спиту╨ться бiльше, нiж з iнших. Замовкла i знову дивилася. Знову не бачила нiкого перед собою, у нiй лише мала iскра життя ще тлiла. - На мене ж, хлопче, серця не май. З того свiту не клич i не питай порад. Сам собi будь!.. Задихалася, бо важко ©й було вимовляти слова. - Багато могтимеш i через це проклятий будеш! - сказала самим шепотом. - За любов наругу прийматимеш, але завжди мудрий та поблажливий будь! Чу╨ш? - Чую, - сказав так само тихо хлопець. - А коли я захочу, бабо, покинути все це? Коли захочу жити, як i всi люди? Похитала смутно головою i ще смутнiше подивилася. - Пий! Вже прийшла наша пора. Якраз половину випий! Приклав горщика до вуст i випив стiльки, скiльки вона сказала. - Це ти за себе випив, - мовила вона. - Тепер ще половину вiдпий! Знову приклав горщика i знову напився. - А це ти мене випив, - ще тихiше мовила вона. - Решту менi пiднеси... Пила жадiбно, з захлином, наче поспiшала. Вiдчувала, що тече ©й по жилах вогонь. Червоний, а часом i зелений. Червонi та зеленi хвилi покрили ©© й погасили зiр. Тiло почало корчитися, витягувалися чи скорочувалися жили, щось у нiй росло, а щось зникало. Щось плакало, а щось народжувалося. Ноги ©© входили в землю, й опинилась у нiй по колiна. Розросталася там, у землi, розкладаючись на сотню тонких та довгих коренiв. Тяглася все глибше i глибше. Торс ©© тоншав i тужавiв, твердiв i покривався корою. Руки ©© розщепилися й розрослись у повiтрi. Голова раптом розкололася, вибухши вогнем, i теж розкинулась у просторi тонким, як нитки, гiлляччям. Те вiття вкривалося зеленим полум'ям, покриваючи ©© й загортаючи. Палала тим вогнем i вже не могла думати. Могла тiльки слухати землю та вiтер. Зда╨ться, ще хотiла щось сказати, але то був уже не шепiт, а шелест. Тодi засмiявся у багаттi вогонь. Вистрибнув раптом зi свого ложа i пiдскочив високо. Впав вiдтак на землю й розiйшовся димом. Дим покрив цiлу галявину, i хлопець закричав перелякано. Зiрвався на рiвнi i, не тямлячи себе, кинувся мiж дерева, що сердито й похмуро зашумiли. Покидав той мертвий вогонь i той кущ, що раптово вирiс серед галявини. Бiг, i земля стугонiла пiд ногами. Кашляв, викидаючи iз себе сизий дим i страх свiй, - млiли йому ноги. Не ставало повiтря, тож розтулив рота i хекав, як загнаний пес. Рвав ногами папороть й ожину, вдарявся вряди-годи об стовбур, що несподiвано виростав на дорозi, i тихо зойкав. Загубив шапку, i з-пiд не© раптом вилилося пишне, золоте волосся. Чiплялося за гiлля й залишалося на ньому. Рука схопилася за груди i роздерла сорочку, щоб легше було дихати. I випали з то© сорочки великi, бiлi дiвочi перса... Дiвчина не могла спинитися. Невiдома сила гнала ©© по лiсi й гнала. Стьобала по бiлих плечах - сльози заливали обличчя. Те обличчя темнiло вiд слiз i зморщувалося. Хотiла конче втекти з цього страшного лiсу i вiд велико© сво╨© поразки. Зрештою, не змогла далi бiгти. Впала просто в траву й заридала по-дiвочому, жалiбно й безсило. Нараз затихла, звела голову й слухала. - Я тебе впiзнала. Варко Морозiвно, - почула вона тихий голос. - Давно впiзнала... - Це я не зi зла,, бабо, - прошепотiла Варка. - Гадала, так собi пограюся, бо хiба не водиться таке мiж нами? - Я не хотiла зла й тобi, - сказав голос. - Де ви, бабо? - гукнула розпачливо. - У тобi, Варко. Ти ж випила мене... I не вражайся. Тепер разом житимемо. Все, що я знала, тепер знатимеш ти, i заплатила ти менi за це сповна. Доки вiку твого, не забудеш мене, як не забула i я сво╨© навчительки. Я помру у тобi, коли ти помреш, але науку мою не згуби. Варко!.. Слухала, сподiваючись почути ще якiсь слова. Але ©х не було. Глибока тиша огорнула ©© зусiбiч, i нi шелесту, нi шереху не чулося. Нi спiву пташок, нi