оявшего перед ним на коленях Юрку. Я заметил, что руки у Юрки были уже развязаны. -- Может быть, ты тоже не признаешь меня губернатором? -- спросил Рыжий Пес, расчесывая свои огненные бакенбарды серебряной гребенкой. -- Я вас презираю! -- страстно и громко воскликнул Юрка. Рыжий Пес вскочил, и его красный нос побагровел еще больше. -- Чисти мои сапоги, бой! -- Ха! -- прищелкнул языком Одноглазый. Все пираты столпились вокруг Юрки. -- Чистить ваши сапоги? -- качнул Юрка курчавой головой. -- Да ни за что! Я просто обомлел от его храбрости и только ахнул, когда увидел, как он преспокойно плюнул на сапог капитана. Рыжий Пес отшвырнул Юрку ногой и заревел, словно бык: -- Вздернуть чернокожего на эту рею! -- И он указал пальцем на дерево. Пираты подхватили Юрку на руки, набросили на его шею петлю и, похохатывая, потащили к пальме. -- Боря!.. -- истерически закричала Мила. -- Рыжий Пес, не смей! -- Я задыхался от волнения. -- Слышите, не смейте! Ох, если бы у меня были свободными руки! Пираты расхохотались. Вообще, как я заметил, они хохотали по всякому поводу и даже без повода. Ко мне подошел одноглазый и больно потянул за ухо. -- Уж не думаешь ли ты, птенец, что если бы у тебя были свободными руки, то ты поколотил бы его превосходительство нашего губернатора? -- И еще как поколотил бы! Они, конечно, не могли отнестись к моим словам всерьез и опять захохотали, хватаясь за животы и приседая. -- Ваше превосходительство, -- давясь смехом, с трудом выговорил Кошачий Зуб, -- вам сделали вызов! Бокс! Восемь раундов! У Рыжего Пса от смеха выступили слезы. Он вытер глаза кулаком и поднес его к моему носу. -- Тысяча чертей и одна ведьма! Мне это нравится! Клянусь брюхом акулы, это будет самое веселое представление в мире! Ну-ка, развяжите птенцов! Потирая затекшие руки, я незаметно махнул волшебным платком и прошептал: -- Хочу быть сильным и непобедимым. Пираты, посмеиваясь, расчищали от сучьев площадку, а Мила и Юра в это время поражение шептали мне: -- Ты сошел с ума, Борька! -- Он убьет тебя одним ударом! -- Посмотрим!.. -- сказал я и пошел навстречу Рыжему Псу. -- Внимание! -- пробасил капитан. -- Сейчас начнется представление! Мальчишка! Слышишь, мальчишка? Знаешь ли ты, что в Лос-Анжелосе и в Рио-де-Жанейро я дважды побил Шестипалого Джека? -- Знать не знаю никаких Шестипалых и не понимаю, зачем вы хвастаетесь. Рыжий Пес, -- сказал я, глядя прямо в его глаза. -- Наверно, вы боитесь, что я вас побью! -- Я боюсь? -- взревел Рыжий Пес. -- Смотри сюда, мальчишка! Плечистый, рыжеволосый, он подошел к большому, величиной с одноэтажный дом, замшелому камню. Этот камень словно врос в землю на краю обрыва. Напрягаясь и тяжело дыша. Рыжий Пес попытался сдвинуть его с места плечом. Конечно, это было ему не под силу. Однако он сказал, вытирая пот с красного лица: -- Ты видишь, этот камень сдвинулся с места. Неужели тебе не страшно, мальчишка? -- Что же тут особенного? -- пожал я плечами и, засучив рукава, показал пиратам свой указательный палец. -- Вы видите этот палец? Так... Теперь смотрите... Я подошел к обрыву и совсем легонько ткнул камень пальцем. Земля зашевелилась у нас под ногами -- это камень вывернул целые пласты песка и глины. Сначала медленно, словно нехотя, камень перевернулся два раза вокруг себя, а затем с оглушающим грохотом, сбивая и увлекая за собой другие камни, полетел в океан. Было слышно, как внизу всплеснулись волны, и каскад брызг взметнулся до самой площадки. -- Ха! -- сказал в наступившей тишине Одноглазый. -- Вот это волшебство! -- тихонько вскрикнула Мила. Все пираты были в замешательстве. Но тут Кошачий Зуб крикнул: -- Случайность! Самая обыкновенная случайность, уверяю вас. Губернатор сдвинул камень, и он уже держался на волоске! -- Конечно, случайность, ваше превосходительство, -- подтвердил Рваное Ухо. -- Разве по силам птенцу опрокидывать скалы? Рыжий Пес наконец пришел в себя от изумления. -- Тысяча чертей и одна ведьма! Если мальчишка действительно силен, то тем приятнее будет его поколотить! -- На ринг, на ринг! -- хрипло закричали пираты. -- Держись, Борис! -- шепнул мне Юрка подбадривающе. Мила задержала меня и сказала умоляюще: -- Борик, может быть, лучше отказаться? -- Отказаться? -- сжал я кулаки. -- Нет уж, тысяча чертей и одна ведьма! Все умолкли. Мы сошлись с Рыжим Псом в самом центре площадки и, как это делают настоящие боксеры перед началом боя, пожали друг другу руки. Когда я протягивал ему руку, то видел над собой могучую гору в полосатой тельняшке, увенчанную рыжей растительностью. Но вдруг эта гора присела и завизжала: -- Ай-ай!.. Не могу! Ой, больно!.. О, моя бедная рука! Отпусти же мою руку, мальчик! Я отпустил его руку, и он отпрянул от меня, пританцовывая от боли и дуя на пальцы. -- Что случилось. Рыжий Пес? -- спросил ктото из пиратов. -- У этого мальчишки не руки, а клещи!.. Сейчас я его нокаутирую! Он сделал молниеносный выпад и с силой ударил меня в левую скулу. Но как это ни странно, я не почувствовал этого удара, а Рыжий Пес отлетел на несколько метров, словно наткнулся на стену. Все безмолвствовали. -- Ничего не понимаю... -- бормотал Рыжий Пес, потирая кулак. -- Ты боишься его. Рыжий Пес? -- сказал Кошачий Зуб. -- Что? -- заревел капитан. -- Я его боюсь? Я сделаю сейчас из него медузу! Как бык, наклонив голову и вращая налившимися кровью глазами, он двинулся на меня. Честное слово, я стукнул его совсем не сильно. Но Рыжий Пес пролетел через всю площадку, сбив с ног Кривую Ногу, и плашмя грохнулся на камни. Я видел, как безмолвные, потрясенные пираты склонились над ним и разжимали стиснутые зубы, чтобы влить в рот глоток рома. Мила подпрыгивала возле меня на одном месте, не в силах сдержать своего восторга. -- Ты самый сильный человек на свете, Борик! Юрка изумленно заглядывал мне в лицо. -- Как ты все это делаешь, Борька? Я не успел ответить, потому что услышал за спиной крадущиеся шаги и оглянулся. Вынув кривые ножи и свирепо вращая глазами, на нас наступали четверо пиратов. Рыжий Пес сидел в отдалении и указывал на меня пальцем. Я смело принял этот неравный бой. Через несколько секунд четыре морских разбойника валялись на камнях. -- Ага, получили?! -- закричала Мила. Один за другим, трусливо оглядываясь, пираты уползли за обрыв. ГЛАВА ШЕСТАЯ, в которой Кошачий Зуб предлагает мне быть капитаном пиратов -- Полная победа, ребята! Небось, больше не явятся! -- сказал я и, обняв Юрку и Милу, положил им на плечи руки. А это мне никак нельзя было делать, потому что оба они в ту же секунду полетели на землю. -- Чего вы? -- обескуражено спросил я. Они поднялись, потирая плечи. -- Что ты положил нам на плечи? -- Руки... -- Это не руки, а какие-то железные рельсы. Только теперь я начал понимать по-настоящему, что обладаю невероятной, нечеловеческой силой. Я пощупал свои пальцы, локти, мускулы -- казалось, что все было таким же, как всегда. В рассеянности я оперся на пальму. Дерево затрещало и переломилось, словно спичка. Оно с шумом рухнуло на площадку, накрыв своими ветками Милу. Я хотел помочь ей подняться, но она живо вскочила на ноги и бросилась от меня наутек. -- Борис, это невозможно! -- Да, да, Борька, так нельзя! -- крикнул мне Юрка, высовывая лицо из-за скалы. -- Не подходи ко мне, пожалуйста. Стань сначала таким, как прежде. Я отлично понимал, что так продолжаться не может, и, превратив себя в обычного человека, бросил волшебный платок на ствол упавшей пальмы. -- Ребята, идите сюда, я теперь такой же, как всегда. Они осторожно приблизились и ощупали меня. -- Да, теперь ты, кажется, похож на человека, -- успокоено проговорил Юрка. -- Объясни, наконец, как ты все это устраиваешь. -- Очень просто... -- сказал я. -- Но согласитесь сначала, что волшебником быть очень приятно! Они промолчали. -- Чего вы молчите? -- Как бы тебе сказать?.. -- задумчиво сказал Юрка. -- Мне понравилось, как ты колотил... Но... -- Что "но"? -- Но ведь так бывает только в сказке. -- Совершенно правильно, -- оживилась Мила. -- А в настоящей жизни до всего надо доходить вот этим. -- Она показала на свой лоб. -- И вот этим, -- и она показала на свои руки. -- Да ну вас! -- рассердился я. -- Смотрите, какие птицы полетели! Это была стая красивых длиннохвосток с разноцветными перьями. Они промелькнули над нами с певучим клекотом и скрылись в лесу. -- Мы уже видели одну такую, -- сказал Юрка. -- Очень похожи на павлинов. Наверно, у них вкусное мясо. Вот бы поймать и изжарить на костре! Я полез в карман за волшебным платком, совсем позабыв о том, что он лежит на стволе пальмы. -- Пожалуйста... Сейчас эта птица свалится к твоим ногам. -- Стой, Борька! -- остановил он меня. -- Ты хочешь опять сделать какой-нибудь фокус? А что, если мы поймаем ее, как настоящие робинзоны? -- А как же мы поймаем эту птицу. Юрка? -- В силок. Я отошел в сторонку и начал придумывать схему силка. Но в это время Юрка крикнул: -- Вот и все! -- и показал мне небольшую веревочку с петлей. -- Только и всего? -- Я был разочарован. -- Хм... У меня получается побольше. Я показал Миле и Юрке свою схему, которую начал чертить на площадке. Они переглянулись и рассмеялись. -- В такой силок, Борька, надо ловить не птиц, а диких слонов. -- Смешной ты, Борик, -- вздохнула Мила, с улыбкой глядя на меня. -- Ничего-то ты не умеешь. -- Это я не умею? -- взорвался я. -- Ты только не сердись... Я же по-дружески... -- Хватит! Надоели мне ваши нотации. В эту минуту мы отчетливо услышали страшную песню пиратов и умолкли. Я подбежал к обрыву. Морские разбойники сидели на песке и отхлебывали из фляжек. Океан был спокойным, как ягненок. Там, где недавно клокотал прибой, чуть-чуть шевелились ленивые и прозрачные волны. Я видел, как Кошачий Зуб сделал какой-то знак Одноглазому и отполз в сторону. Одноглазый загородил от него Рыжего Пса. -- Кошачий Зуб опять лезет к нам, -- зашептала возле моего уха Мила. -- Боря, мне это надоело! -- Да, Борька, пора домой, -- опасливо вглядываясь в приближающегося пирата, сказал Юрка. -- Дома, наверно, уже беспокоятся. -- Погодите, ребята... Смотрите. В руках у Кошачьего Зуба белый флаг. Они предлагают нам мир? -- А ну их! -- топнула ногой Мила. -- Нет, это интересно, что они нам скажут. Давайте послушаем. -- Только ты на всякий случай опять стань сильным, -- предложил Юра. -- Что ты! Теперь они и так будут меня бояться! -- небрежно сказал я. Мы отошли в сторону. Сначала из-за камней высунулся белый флаг, а затем показалась усатая физиономия Кошачьего Зуба. Увидев нас, он умиленно и почтительно заулыбался. -- Сэр! Я прислан к вам как парламентер. -- Вижу, -- сурово сказал я. -- Что вам надо? Он по-прежнему жевал табак. И, переложив его языком из-за щеки за щеку, с той же почтительностью продолжал: -- Сэр! Я уполномочен сделать вам чрезвычайно важное предложение. -- Я слушаю. Он вылез на площадку и сел на камень. -- Видите ли, сэр... Разговор должен быть секретным. Я посмотрел на приятелей и понял, что они встревожены. -- Не беспокойтесь, ребята... Грациозно изгибаясь, Кошачий Зуб приблизился ко мне, ступая на носках. -- Сядем, сэр... Мы сели на ствол пальмы. Юрка и Мила скрылись в ущелье. -- Если что -- свистни! -- крикнул мне издалека Юрка. -- Если только вы... -- предостерегающе сказал я. Кошачий Зуб испуганно отодвинулся, подвигав в подобострастной улыбке свои кошачьи усы. -- Что вы, что вы, сэр! -- Я вас слушаю. -- Мы признаем вашу полную непобедимость, сэр, и предлагаем вам быть нашим капитаном! Я смотрел на него во все глаза. -- Что? Я -- вашим капитаном? -- Да, сэр. -- У вас есть капитан. -- Рыжий Пес? Мы убьем его, сэр, -- спокойно сказал Кошачий Зуб. Тут я даже привскочил. -- Убьете своего товарища? Да как же вам не совестно говорить это? Кошачий Зуб сделал какое-то изящное движение рукой. -- Таков закон жизни, сэр. Сильные бьют слабых. Рыжий Пес свое уже сделал. Мы держали его, пока он был нужен, но теперь он сыграет в ящик, сэр! Он не захочет уйти по доброй воле, и нам придется его убрать. Да, сэр, таков закон жизни! -- Это какой-то... звериный закон! -- возмущался я. Кошачий Зуб посмотрел на меня со снисходительной улыбкой. -- Будем откровенны, сэр, как джентльмен с джентльменом... Мы живем для того, сэр, чтобы поменьше работать, но иметь побольше! Он говорил все это, пережевывая табак и поглаживая мне руку. Но вдруг он скрестил свои руки на груди, и я похолодел, увидев, что мои маленькие ручные часы, которые мне подарила мама в День рождения, исчезли. -- Эй, Кошачий Зуб, отдайте мои часы! -- Ваши часы, сэр? Какие часы? -- Которые вы сейчас сняли с моей руки! Он глуповато заулыбался и вернул мне часы. -- Простите, сэр, привычка. Больше не буду... Это называется клептоманией, сэр. Когда я работал клерком, все в конторе знали мою болезнь и берегли свои вещи. Совершенно не могу видеть чужую вещь, чтобы не положить в карман... Да, так что вы все-таки думаете о нашем предложении, сэр? -- Мне не нравится ваша жизнь... -- Ах, сэр, я уже сказал вам, что все мы живем для того, чтобы работать поменьше, а иметь побольше! Для этого всегда один человек пожирает другого. Вот, например, мой родной дядя... Он раньше был пиратом, сэр! Он убил и ограбил сто восемьдесят два человека и стал миллиардером! -- Какой ужас! -- вырвалось у меня. -- А теперь дядю знает вся страна, и его охраняет полиция, -- мурлыкающим голосом продолжал Кошачий Зуб, пережевывая табак. -- Обратите внимание на то, сэр, что мой дядя сейчас ровным счетом ничего не делает и только ходит по воскресеньям в церковь, чтобы помолиться Богу. На него работают другие, и уж, будьте уверены, он дерет с них три шкуры, сэр! А разве это не тот же разбой? Мне становилось все больше не по себе от разговора с Кошачьим Зубом. -- Значит, миллиардеры -- это одно и то же, что разбойники? -- Конечно, сэр! -- воскликнул он, обрадованный тем, что я, наконец, начал понимать его. -- Вообще все люди в той или иной степени разбойники. Согласитесь, сэр, что это очень приятно -- ничего не делать, а иметь много. -- Это... неправильно... Кошачий Зуб хитро подмигнул мне. -- А разве вы сами, сэр, любите работать? Я не сразу нашел, что ответить, и замялся. -- Говорите, говорите, не стесняйтесь, сэр, -- подбадривающе похлопал он меня по плечу. -- Я... люблю... работать... Он рассмеялся, не открывая рта и топорща усы. Сейчас он еще больше походил на кошку. -- Не верю, сэр, хоть убейте! -- Я не буду вашим капитаном, -- сказал я решительно. -- Сэр... -- Нет, нет! Не хочу! Кошачий Зуб приподнялся и взмахнул рукой. -- С вашей ужасающей силой, сэр, мы подчиним себе все моря и океаны! Мы ограбим и убьем тысячи людей! -- Он говорил, все более увлекаясь, и глаза его алчно засверкали. -- Вы станете самым богатым человеком в мире и сможете всю жизнь не работать! На вас будут работать другие! Только подумайте, сэр: до самой смерти ничего не делать! -- Я не разбойник и не миллиардер, чтобы ничего не делать. -- Весьма сожалею, сэр, что вы отказываетесь от своего счастья. Но я думаю, что вы еще подумаете и согласитесь. -- Уходите! -- сказал я сердито. -- Но я хотел... -- Уходите! Ну?! Он мягко отскочил от меня, не переставая кланяться. -- Уношу ноги... -- Кошачий Зуб вдруг выпрямился и потянул носом воздух. -- Сэр! Сейчас будет шторм! Будет страшный шторм, не приведи Бог! Я знаю эту лужу, как лягушка свое болото, и не говорю попусту. Штормы налетают в этих местах мгновенно, и спасения от них нет! Ищите убежище, пока не поздно, сэр! Он торопливо убежал. ГЛАВА СЕДЬМАЯ, в которой выясняется, что мой волшебный платочек исчез Я продолжал сидеть на стволе упавшей пальмы, совсем расстроенный разговором с Кошачьим Зубом. Больше всего меня обижало и возмущало то, что пираты, эти воры и убийцы, посмели обратиться ко мне с гнусным предложением, словно видели во мне своего единомышленника. Печальные мысли все больше овладевали мной. Какие наглецы! Ну, допустим, я не люблю подметать пол, стелить кровать, мыть посуду... Но ведь это, в сущности, мелочь, и она не дает им никакого права втягивать меня в свою шайку. А может быть, это не такая уж мелочь, как мне кажется? Мама не раз говорила, что на таких мелочах и проверяется характер человека! Мои грустные размышления нарушили Мила и Юрка. -- Борик, а что он тебе говорил? -- Всякие глупости... -- Что именно? -- допытывался Юрка. -- Да так... -- Ты не хочешь нам сказать? -- удивилась Мила. -- Ну, смотри, Борька, я тебе это припомню! -- в голосе Юрки прозвучала обида. -- Ребята, -- сказал я смущенно, -- Кошачий Зуб предложил мне быть пиратским капитаном. -- Вот болван! -- всплеснул Юрка черными ладонями. -- Я его прогнал... -- Как ему только это пришло в голову? -- весело рассмеялась Мила и вдруг подняла лицо к небу. -- Ребята, вы посмотрите, как потемнело. Из-за линии горизонта на океан наползала величественная темно-фиолетовая туча. Солнце уже скрылось за ней, и потоки лучей тонкими шпагами вырывались из-за разорванных вихрящихся концов тучи. Было очень тихо. Не шумел океан, и на его потемневшей глади не было заметно ни одной шероховатости. Только теперь я обратил внимание на то, что в лесу умолкли все птицы, которые совсем недавно наполняли воздух щебетаньем. Острые листья на пальмах висели не покачиваясь, словно мертвые. Все застыло в каком-то оцепенении. Стало трудно дышать. Воздух был тяжелым и душным. -- Кошачий Зуб сказал, что сейчас будет шторм, -- проговорил я, роясь в кармане. -- Кажется, он прав. Я читал, что все затихает перед штормом. Но нам этот шторм не страшен... Последние слова я сказал уже не очень уверенно, потому что не обнаружил в кармане своего волшебного платка. -- Что ты ищешь? -- спросила Мила. -- Платок... Где мой платок? -- Синий платок? Ты, кажется, положил его сюда... на ствол пальмы. -- Где? Где он? Платка нигде не было. Кривая молния разрезала тучу и словно провалилась в океан. Слабо затрепетали над нашими головами листья деревьев, и в ту же минуту мы увидели, как с океана к берегу идет, растянувшись на несколько километров, высокий черный вал. Только на самой его вершине пенилась вода. Следом за этим валом шел второй, еще более высокий и грозный. А дальше уже ничего не было видно, потому что фиолетовая туча опустилась к самому океану и скрыла бушующие волны. На нас пахнуло холодом, зашелестели, зашептали густые листья в кронах деревьев. Со страшной силой рявкнул гром, и почти в ту же секунду с пушечным грохотом разбился о берег первый вал. Стволы деревьев закачались и затрещали, и мою рубашку вздуло ветром. -- Ищите, ищите! -- кричал я. -- Ищите, иначе мы погибли! Второй вал разбился с еще большим шумом. Каскады брызг взлетели над скалой и градом забарабанили по нашей площадке. Мы бросились в ущелье. Но и туда ворвалась разъяренная пена третьего вала. Милу подхватила волна и понесла из ущелья. Уцепившийся за камень Юрка с трудом удержал ее. Но в это время на нас обрушилась новая волна и понесла всех в глубину ущелья. Вероятно, она и спасла нас. Задыхаясь и глотая соленую воду, я выбрался на какой-то скользкий выступ. Стало темно, как ночью. Но молнии вспыхивали одна за другой, и в их синеватом свете я видел, как копошатся на другой стороне ущелья Мила и Юра. Все грохотало и выло вокруг. Казалось, мир рушится. Потом тяжелым водопадом ударил тропический ливень, сверху посыпались камни, и один из них больно стукнул меня по голове. Я потерял сознание. ГЛАВА ВОСЬМАЯ, в которой мы пытаемся найти выход из трудного положения Удивительно, что я совершенно ясно слышал, как по комнате ходит мама. Я лежал в постели и, не открывая глаз, спросил: -- Это ты, мамочка? -- Я... -- послышался ее голос. -- Ты уже пришла с работы? -- Да... -- Я подмел комнату и вымыл посуду. -- Молодец, сынок! -- сказала мама, как мне показалось, сдерживая смех. -- Сейчас я встану и уберу кровать. -- Очень хорошо. Я приподнялся и протер глаза. -- Такая кровать жесткая... Все тело болит... Понимаешь, мамочка, мне приснился кошмарный сон... -- Какой? -- Будто я, Мила и Юрка... -- Я отнял от лица руки, которыми тер глаза, и отшатнулся. Надо мной склонялись улыбающаяся Мила и чернолицый Юрка. Оказывается, это Мила разыгрывала меня, подражая голосу мамы. -- Значит, сон продолжается? -- со страхом спросил я. -- Продолжается! -- вздохнула Мила. -- Юрка, ущипни меня. -- С удовольствием! -- обрадовался Юрка и ущипнул меня так крепко, что я привскочил. -- Ну-ну, ты не очень, пожалуйста... В ущелье было светло и сухо, над самой головой сверкало солнце, и где-то неподалеку посвистывали птицы. Было слышно, как внизу вздыхает океан. -- Вот это был шторм! -- восторженно проговорил Юрка. -- Меня так трахнуло камнем по коленке, что я до сих пор не могу ступить на ногу. -- А у меня все руки в синяках, -- пожаловалась Мила. -- У меня у самого болит голова, -- сказал я. Ребята, что же мы будем теперь делать? -- Как что? -- удивилась Мила. -- Отправляться домой. -- Это невозможно... -- Ой, почему? -- испуганно вскрикнула она. -- Я ведь говорил вам, что у меня пропал платок... -- Не морочь нам голову! -- сверкнул глазами Юрка. -- При чем тут платок? -- Это волшебный платок... -- Никогда не думал, что платки бывают волшебные. Чепуха какая-то. -- Чепуха? А как мы попали на этот остров, ты об этом знаешь? -- Ничего я не знаю. -- Так вот знай -- с помощью волшебного платка! Лица моих приятелей стали очень серьезными. Я видел, как у Милы задергался подбородок. -- А если... платка нет? -- Значит... -- сказал я, чувствуя, что у меня самого начинает дергаться подбородок. -- Значит, мы навсегда останемся на этом острове... Мила и Юрка молчали. Потом я услышал, как Мила всхлипывает. -- Мне надоел этот противный остров! Я хочу домой! Зачем ты нас притащил сюда? Должен, к своему стыду, сознаться, что тут и я заплакал. -- Перестаньте завывать! -- вдруг сердито закричал нам Юрка. -- Я хочу домой! -- растирал я кулаком слезы. -- Все хотят домой! -- Я хочу к... к маме... -- всхлипывала Мила. -- Все хотят к маме. Борька! Мила! Нам надо что-то придумать. -- Что можно придумать? -- безнадежно сказал я. -- Не знаю... Но что-то надо. -- Что? Что? -- Сколько мы пробудем здесь, неизвестно, так? -- Ну, так... -- Нам нужно где-нибудь жить? Ведь правда? -- Правда... -- Нам нужно есть? -- Нужно... -- согласился я. -- Мне хочется есть. Осененная какой-то мыслью, Мила перестала плакать и выпрямилась. Слезинки еще сверкали на ее ресницах. -- Давайте строить дом, ребята! Посовещавшись, мы решили построить дом гденибудь в лесу, чтобы его не нашли пираты. И, не раздумывая больше ни минуты, отправились в чащу. Когда мы спускались со скалы, ветер донес до нас смех и хриплые голоса пиратов. Они распевали свою песню. А чтоб денежки добыть, Нужно лишь пиратом быть, Обмануть, украсть, убить, Ой-ха-ха!.. -- Наверное, опять пьют ром, -- покачала головой Мила. Я с тревогой прислушивался к их песне. -- Боюсь, что они все равно убьют нас... Они такие сильные... -- Не убьют! -- ободряюще сказал Юрка. -- В общем-то они бездельники и пьяницы! Не трусь, Борька! ГЛАВА ДЕВЯТАЯ, в которой я начинаю понимать смысл одной пионерской песни После шторма в лесу парило. Мы с трудом пробирались сквозь заросли, наполненные криками птиц и шелестом бесчисленного количества крыльев. То и дело ноги попадали в невидимые в траве лужи, оставшиеся после тропического ливня. А с деревьев на нас сыпался град капель. Очень скоро мы промокли до нитки. Лес становился все гуще. Деревья с огромными черными стволами сплетали над нашими головами ветки, закрывая солнце. Повсюду, словно уснувшие змеи, свисали лианы. Изредка солнечный свет пробивался сквозь кроны деревьев длинными тонкими пальцами, и тогда схваченные этими пальцами капли дождя сверкали, как хрустальные стеклышки. Мы устали, хотелось есть и пить. -- Я больше не могу, ребята, -- сказала наконец побледневшая и осунувшаяся Мила. -- Да, давайте отдохнем, -- предложил я. Но Юрка, шедший впереди нас, не оборачиваясь, крикнул: -- Только, пожалуйста, не вешайте носы! В эту минуту из-под его ног выпорхнула большая птица, похожая на утку. В гнезде мы обнаружили несколько крупных яиц и тут же разбили и выпили их. Теперь мы почувствовали себя куда лучше и даже развеселились. Внезапно впереди блеснул яркий свет, и мы вышли на большую поляну. Я широко открыл глаза: посреди поляны мирно пощипывали траву два светло-серых теленка! Они подняли головы на тонких красивых шеях и уставились на нас немигающими темными глазами. -- Лани! -- вскрикнул Юрка. -- Ребята, они совсем не боятся нас! -- Ну, ясно! -- подтвердил я. -- Остров необитаемый, и они никогда не видели людей. Однако когда мы приблизились к ним и Мила уже протянула руку, чтобы погладить их, они стремительно сорвались с места и исчезли в чаще. -- Ничего, все равно поймаем, -- пробормотал Юрка, почесывая затылок, -- Их мясо, наверно, очень вкусное. -- Ты с ума сошел! -- возмутилась Мила. -- Я ни за что не буду их есть! Вы видели, какие у них красивые задумчивые глаза? -- Вегетарианка! -- заворчал Юрка. -- Интересно, чем же ты будешь питаться? Может быть, травой? -- Юрик, мне жалко их... На черном лице Юрки засветилась хитроватая улыбка. -- А тех яиц, которые ты сейчас ела, тебе не жалко? Ведь из них могли бы вылупиться птицы с задумчивыми глазами! -- Ох, какие вы все, мальчишки, жестокие! -- вздохнула Мила. В конце поляны мы обнаружили одинокую скалу высотой примерно с трехэтажный дом. Вернее, это был огромный камень, попавший сюда, должно быть, еще в доисторические времена, во время какого-нибудь землетрясения. У подножия камня журчал родник с чистой водой. Яркие цветы, растущие вокруг родника, отражались в воде. Мы не сразу увидели эту скалу, потому что сама природа тщательно замаскировала ее в зелени деревьев. Вся скала была густо увита ползучими растениями. -- Тра-ля-ля! -- запел Юрка. -- Ребята, в таких случаях Архимед говорил: "Эврика!" Здесь будет наш дом. -- Где? -- В пещере! -- Где ты видишь пещеру? -- Протри глаза! Наконец я разглядел овальный вход в пещеру на высоте восьми-десяти метров. -- Туда трудно добраться... -- Вот и хорошо, что трудно. Мы сможем там спокойно спать, без боязни, что нас захватят пираты. Пока Мила собирала на поляне цветы (девчонки всегда приходят в восторг от цветов), мы с Юркой, цепляясь за лианы, с невероятным трудом добрались до пещеры и сели у входа, свесив ноги и тяжело дыша. -- Придется складывать из камней лестницу, -- сказал я. Юрка метнул на меня презрительный взгляд и прикоснулся пальцами к моему лбу. -- Я так и думал: у тебя жар! Ты хочешь, чтобы по этой лестнице вместе с нами в пещеру поднимались и пираты? -- Юрка, но как же мы будем подниматься сами? А Мила вообще сюда не сможет влезть. -- Мы сделаем лестницу из лиан, -- сказал Юрка, смотря на меня покровительственным взглядом. -- Надо думать, старина! На ночь мы эту лестницу будем поднимать, а утром спускать. -- Юрка, ты гений! -- Я в этом никогда не сомневался, -- усмехнулся он. Мы обследовали пещеру. Она оказалась просторной, уютной и сухой. Наши голоса и шаги гулко отдавались под темным сводом. Только к вечеру мы сплели лестницу и натаскали в пещеру травы и сухого мха. Постели получились превосходные. Я блаженно вытянулся на своем мягком ложе, чувствуя, как гудят от усталости все мускулы моего тела. В лесу стемнело, но вход в пещеру освещался розовыми отблесками костра, на котором Мила жарила пойманную Юркой птицу. Я слышал, как Мила напевала в тишине: Работай, друг, И станет, друг, Легко на свете жить! Враг в трудный час Не сломит нас, Коль будем мы дружить! Запомни, друг, Что пара рук Немало дел свершит. "Терпенье, труд Все перетрут", -- Народ наш говорит. Пришла беда -- Будь смел всегда, Пусть взор горит, как луч, Трудись бодрей, Будь веселей, -- Союз друзей могуч! В нашем пионерском отряде мы частенько распевали эту песенку. Но никогда раньше ее слова не волновали меня так, как сейчас. Ведь действительно, если у тебя хорошие друзья и если ты любишь работать -- ничто не страшно! Юрка, наверно, подбросил в костер хворост, потому что я слышал, как затрещали ветки, и вход осветился еще ярче. А я лежал и думал: "Дорогие мои Юрка и Мила! Какие вы хорошие товарищи! Что бы я без вас делал сейчас? Да, чудесно жить на свете, если у тебя настоящие друзья!" Я так расчувствовался, что к моему горлу даже подступил комок. Но в это время Юрка крикнул: -- Волшебник, иди есть! Я спустился по лестнице и уселся у костра. Какой вкусной оказалась жареная птица! Мы вгрызались зубами в горячее ароматное мясо, и жир золотыми каплями стекал по нашим подбородкам и пальцам. -- Тебе не жалко ее? -- съязвил Юрка, кося глаза на Милу. Она не ответила. -- Не найдут ли нас пираты? -- сказал я, с тревогой поглядывая в темную чащу. -- Могут найти за милую душу. -- Юрка отбросил в темноту кость и старательно вытер травой руки и подбородок. -- Нам нужно произвести разведку и узнать, что они замышляют. Всегда полезно знать, что делается в стане врагов. Он рассуждал прямо как опытный полководец, и я посмотрел на него с уважением. -- А как мы найдем дорогу обратно? -- забеспокоилась Мила. -- В этом лесу очень легко заблудиться. Юрка указал пальцем на родник. -- Эта водичка поможет нам найти путь к нашей пещере. -- Каким образом? -- удивился я. -- Юрка, ты иногда говоришь умные вещи, но сейчас ты что-то загибаешь. Юрка поднялся во весь рост и взмахнул рукой. Черное его лицо со сверкающими глазами, в которых отражались отблески догорающего костра, сейчас было удивительно красивым. -- Я загибаю? Вы видите, что из этого родника вытекает ручей? Как вы думаете, куда он течет? -- Не знаю. -- Туда же, куда текут все реки мира! Ты очень плохо учил географию в школе. Я уверен, что этот ручей впадает в океан. По берегу ручья мы всегда сможем идти туда и обратно! ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, в которой я узнаю, кем похищен волшебный платок Утром я отправился по берегу ручья к океану. На нашем совете было решено, что я произведу разведку, а Мила и Юра тем временем соберут побольше кокосовых орехов. Мы вспомнили, что молоко кокосовых орехов очень питательно, а нападало их с пальм после шторма очень много. Крупные, твердые и тяжелые, покрытые жестковатой щетиной, они валялись всюду. Я то и дело натыкался на них, когда шел берегом ручья. Юрка оказался прав: ручей действительно впадал в океан. И путь по ручью оказался куда удобней и короче, чем через лесные заросли. Вскоре я вышел к океану на песок, размытый ручьем. Здесь ручей был уже темным от ила и неспокойным, потому что смешивался с набегающими с океана волнами. Запомнив получше место, я двинулся к видневшимся неподалеку прибрежным скалам. Шторм начисто разметал пиратский корабль. Морские разбойники соорудили из разбитых досок подобие какого-то жилища. Черный флаг с черепом и скрещенными костями развевался над их станом. Я подобрался как можно ближе к этому страшному логову и залег в камнях. Рыжий Пес, Одноглазый и Кривая Нога ничком спали на песке. Пират с расплющенным ухом сидел на бочке и курил трубку. Меня удивило, что они устроили свой лагерь так близко к океану. Но когда Рваное Ухо вынул из бочки затычку и наполнил свою фляжку, я понял, что их удержало здесь. Бочка с ромом! Она была слишком большой и тяжелой для того, чтобы переправить ее в глубь острова. Эта бочка притягивала их к себе, как магнит. Я долго лежал неподвижно в канаве. Мягкий ветерок шевелил по временам мои волосы. Остро пахло водорослями. Океан мерно вздыхал в двухстах метрах от меня. В конце концов меня разморило на солнце и начало клонить ко сну. Но в это время Рыжий Пес пошевелился и сел на песке. Солнце слепило ему глаза. Он прищурился, выплюнул попавший в рот песок и поерошил пальцами свои огненные бакенбарды. Я слышал, как Рыжий Пес длинно, со свистом зевнул. -- Рваное Ухо! -- окликнул он. -- Да, капитан, -- лениво ответил пират на бочке. -- А где Кошачий Зуб? -- Полез на скалы, капитан. Мы никак не можем понять, куда делись ребята. Они провалились словно сквозь землю. -- Одноглазый, приведи Кошачьего Зуба, -- приказал Рыжий Пес. -- Слушаю, капитан. -- Одноглазый неохотно поднялся и скрылся за скалой. Кривая Нога в это время проковылял к бочке и сделал большой глоток из фляжки Рваного Уха. Рыжий Пес молча проследил за Кривой Ногой и потянулся к своей фляжке. -- Мне кажется, клянусь брюхом акулы, этот Кошачий Зуб что-то замышляет против меня, -- заворчал он, делая глоток. Рваное Ухо и Кривая Нога многозначительно переглянулись. Рыжий Пес вдруг рывком поднялся и, тяжело ступая по песку, двинулся к бочке. -- Вы молчите? Может быть, вы все теперь в заговоре против своего капитана, тысяча чертей и одна ведьма? А? Кривая Нога предусмотрительно перешел на другую сторону бочки. -- Мы так преданы тебе, Рыжий Пес!.. Я не знаю, чем кончился бы этот разговор, если бы в лагере не появились Одноглазый и Кошачий Зуб. -- Что делают дети. Кошачий Зуб? -- спросил капитан, по-бычьи наклоняя голову, так что глаз его совсем не было видно за мохнатыми рыжими бровями. Кошачий Зуб стянул с головы клеенчатую шляпу. -- Я не могу найти их, капитан. Я думаю, что во время шторма их смыло волной в океан. -- Врешь, негодяй! -- закричал Рыжий Пес, вскидывая голову. -- Ты, наверно, в заговоре с ними! Я еще не знаю, что ты замышляешь, но вижу по твоим подлым глазам, что дело нечисто! Разузнайте, куда скрылись ребята, и я уничтожу их! Клянусь брюхом акулы, я их сотру в порошок и пущу по ветру! -- Ты забыл кулаки юного джентльмена, Рыжий Пес? -- негромко проговорил Кривая Нога. -- У меня тоже есть кулаки, тысяча чертей и одна ведьма! Может быть, кто-нибудь из вас забыл, как они пробивают черепа? А? Я могу вам напомнить это! -- Рыжий Пес сжал кулаки и взметнул их над головой. Пираты в страхе отодвинулись от своего капитана. -- Ха! -- вырвалось у Одноглазого. -- Опусти кулаки. Рыжий Пес, -- невесело улыбнулся Кошачий Зуб, -- мы их хорошо помним... Страшно сверкая глазами. Рыжий Пес походил перед бочкой туда и сюда и остановился перед Кошачьим Зубом. -- Что у тебя торчит из кармана? Прежде чем Кошачий Зуб успел ответить, капитан сделал быстрое движение, и я увидел в его руке мой синий волшебный платок. В моей груди горячо заколотилось сердце. Так вот кто украл мой платок! Видно, недаром Кошачий Зуб говорил, что не может пройти мимо чужой вещи, чтобы не прикарманить ее. В первую минуту у меня появилось желание вскочить и потребовать свою вещь. Ведь пираты еще не знали, что я потерял силу. Но страх перед пиратами удержал меня. -- Мне нравится эта штука, Рыжий Пес! -- зафыркал Кошачий Зуб, хватаясь за нож. -- Это моя добыча! Рыжий Пес неторопливо спрятал платок в свой карман. -- Теперь это моя добыча. Кошачий Зуб! -- Вот как? Рыжий Пес и Кошачий Зуб сошлись лицом к лицу, глядя друг на друга с какой-то тупой яростью. Это продолжалось долго -- минуту, а может быть, и две. Они стояли, держась за ножи, не мигая и чуть-чуть рыча, совсем по-звериному. Наконец Кошачий Зуб не выдержал и отошел в сторону. Мне было очень неудобно лежать среди острых камней. Я сделал неосторожное движение, камни посыпались и застучали. Пираты сразу умолкли и насторожились. Обливаясь холодным потом, несмотря на то что было очень жарко, я попятился ползком за скалу и бросился в чащу леса. Поминутно оглядываясь и спотыкаясь о корни и кокосовые орехи, я добрался по ручью до нашей пещеры и совсем обессиленный упал на траву. Мила и Юрка жарили на вертеле куски мяса. Как настоящий охотник. Юрка освежевал лань. Серая шкурка сушилась на солнце. -- Если хочешь, можешь сегодня спать на этой шкуре, -- сказал мне Юрка. -- Мила отказывается, потому что, видите ли, никак не может забыть глаз лани. Но мясо, представь себе, она попробовала и нашла очень вкусным. Ты чем-то взволнован, старина? Я рассказал о пиратах. -- Дело дрянь, -- озабоченно проговорил Юрка. -- Раз ты выяснил, что они во что бы то ни стало хотят нас уничтожить, придется смотреть во все глаза! Обед был такой вкусный, солнце светило так ласково и в лесу так весело пели птицы, что мы мало-помалу развеселились. Мила и Юрка, пока я был на разведке, собрали целую гору кокосовых орехов, и теперь мы перетаскивали их в пещеру. Во время работы Мила запела пионерскую песенку. Я и Юрка подпевали ей. Работай, друг, И станет, друг, Легко на свете жить! Враг в трудный час Не сломит нас, Коль будем мы дружить! Наступила тревожная ночь. Мы долго не могли заснуть и тихонечко переговаривались, лежа в своих постелях. Наконец Мила и Юрка умолкли, а я еще долго ворочался на мягкой шкуре лани, прислушиваясь к далекому и грозному шуму океанского прибоя. ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ, в которой пираты осаждают нашу пещеру -- Этого еще недоставало! -- сказал утром Юрка, морщась и потирая ногу. -- Понимаете, я вчера где-то ушиб ее, и сейчас мне больно ступить. А надо бы сходить посмотреть, не попалось ли чего в наш силок. -- Оставайся дома, -- предложила Мила, -- все равно кому-нибудь надо сторожить пещеру. А мы с Бориком пойдем. Я знаю, где ты ставил силок. Мы спустились, и Юрка из предосторожности поднял лестницу. В силках билась птица с разноцветным хвостом. Мила тут же, в зарослях, ощипала ее, и мы отправились обратно. У меня нет слов, чтобы описать тот ужас, который охватил нас, когда мы услышали на поляне голоса пиратов. Скрываясь в высокой траве, нам удалось добраться незамеченными до самой поляны. Пираты сидели вокруг потухшего костра и жадно доедали остатки нашей лани. -- Хорошо, да мало, -- проворчал Рыжий Пес, ковыряя в зубах щепкой. Кошачий Зуб слегка подтолкнул капитана и глазами указал на пещеру: -- Я думаю, у них там есть большие запасы! -- Произвести обследование? -- предложил Кривая Нога. -- Непременно! Загляни-ка туда. Кривая Нога. -- Туда не добраться без лестницы, -- покачал головой Рваное Ухо. Но Рыжий Пес приказал односложно: -- Петь! Он сидел у костра и смотрел, как его подчиненные строят пирамиду. Кривая Нога оказался на самом верху. Но когда его голова поравнялась с пещерой, оттуда вдруг высунулся Юрка и довольно крепко стукнул пирата палкой. Это было так смешно, что я прикусил язык, чтобы не расхохотаться. Под крики и ругательства пиратов пирамида развалилась. А Юрка очень вежливо сказал: -- Прошу прощения. Кривая Нога. Кажется, я нечаянно задел вас? Рыжий Пес замахнулся на Кошачьего Зуба. -- Дьявол! Ты же сказал мне, что дети на охоте! Кошачий Зуб шарахнулся