расного Рака". -- А между тем уже завтра эти четыре монеты могли бы превратиться в тысячу или даже две тысячи! Почему бы тебе не послушаться моего совета? Почему не посеять их на Волшебном Поле? -- Сегодня это невозможно. Пойду туда в другой раз. -- В другой раз будет слишком поздно, -- заметила Лиса. -- Почему? -- Потому что один высокопоставленный синьор купил это поле и с завтрашнего дня никто не имеет права сеять там деньги. -- А далеко отсюда до Волшебного Поля? -- Меньше двух километров. Хочешь пойти с нами? Через полчаса ты будешь там. Быстренько посеешь свои четыре монеты, несколько минут спустя снимешь урожай в две тысячи и сегодня же вечером опять вернешься сюда с полными карманами. Ну что, пошли? Пиноккио медлил с ответом, так как подумал о доброй Фее, о старом Джеппетто и о предупреждении Говорящего Сверчка. Но потом он поступил так, как поступают все неразумные и бессердечные дети -- кивнул головой и сказал Лисе и Коту: -- Пошли! Я с вами! И они тронулись в путь. Они шли полдня и добрались до города, который назывался Дураколовка. Когда они вошли в город, Пиноккио увидел на улице множество облезших собак, зевавших от голода; стриженых овец, дрожавших от холода; кур и петухов без гребешков и бородок, выпрашивавших кукурузные зернышки; больших мотыльков, не умевших летать, так как они продали свои разноцветные крылышки; павлинов, лишенных хвоста и готовых от стыда провалиться сквозь землю, и фазанов, тихо и стыдливо семенивших туда и обратно и оплакивавших свои блестящие золотые перья, навсегда заложенные в ломбарде. Мимо всех этих попрошаек и стыдливых нищих то и дело проезжали барские кареты, в которых сидели или Лиса, или Сорока-воровка, или какая-нибудь хищная птица. -- А где находится Волшебное Поле? -- спросил Пиноккио. -- В нескольких шагах отсюда. Они миновали город и остановились на пустынном поле возле городских стен. Поле, в общем, ничем не отличалось от всех других полей. -- Мы пришли, -- сказала Лиса. -- Теперь нагнись, выкопай руками маленькую ямку и положи туда свои золотые монеты. Пиноккио сделал, как ему велели: он вырыл ямку, положил туда свои четыре монеты и прикрыл ямку горстью земли. -- А теперь, -- продолжала Лиса, -- ступай к канаве, зачерпни ведро воды и полей засеянную землю. Пиноккио пошел к канаве, за неимением ведра снял ботинок, зачерпнул воды и вылил ее на то место, где закопал монеты. Потом спросил: -- Что мне еще нужно делать? -- Ничего, -- ответила Лиса, -- можешь отправляться. Через двадцать минут вернись сюда. Ты тут найдешь деревце с монетами. Бедный Деревянный Человечек был сам не свой от радости, тысячу раз благодарил Лису и Кота и пообещал, что преподнесет им замечательный подарок. -- Нам не нужны подарки, -- возразили оба злодея. -- Довольно с нас того, что мы тебя научили, каким путем разбогатеть без труда, и это нас глубоко радует. Затем они попрощались с Пиноккио, пожелали ему богатого урожая и пошли своей дорогой. 19. ПИНОККИО ЛИШАЕТСЯ СВОИХ ЗОЛОТЫХ МОНЕТ И В НАКАЗАНИЕ ПОЛУЧАЕТ ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА ТЮРЬМЫ Вернувшись в город, Деревянный Человечек стал считать минуты, одну за другой, и, наконец решив, что время приспело, отправился опять к Волшебному Полю. Он очень торопился, и сердце его громко стучало: тик-так, тик-так, как стенные часы, которые сильно спешат. Он думал: "А если я найду на ветках дерева не тысячу, а две тысячи монет? А если я найду не две тысячи, а пять тысяч? А если я найду не пять тысяч, а сто тысяч? Ах, каким великолепным синьором я стану тогда! Я смогу тогда обзавестись прекрасным палаццо, конюшней с тысячью деревянных лошадок, погребком с желтым и красным ликером и библиотекой, в которой на полках будут стоять только засахаренные фрукты, торты, пряники, миндальные пироги и сливочные вафли". В таких сладостных мечтаниях прошел весь путь. Наконец Пиноккио приблизился к полю и остановился, чтобы поглядеть, где оно, это дерево, ветки которого увешаны монетами, но он ничего не обнаружил. Он приблизился еще на сто шагов. Ничего. Он вступил на поле и наконец очутился возле той ямки, куда закопал свои цехины. Ничего. Тогда он задумался, позабыл приличные манеры, о которых пишут в книгах, вынул руку из кармана и крепко почесал затылок. В это мгновение до его ушей донесся громкий смех, и, обернувшись, он увидел большого попугая, который чистил свои жидкие перья. -- Почему ты смеешься? -- сердито спросил Пиноккио. -- Я смеюсь потому, что, когда я чистил свои перья, я щекотнул себя под крылом. Деревянный Человечек ничего не ответил на это, пошел к канаве, набрал ботинок воды и вылил ее на землю в том месте, где были закопаны золотые монеты. Тут он опять услышал среди безмолвия полей смех, притом еще более вызывающий, чем раньше. -- Нельзя ли наконец узнать, -- рассвирепел Пиноккио, -- что означает твой бесстыдный попугайский смех? -- Я смеюсь над дураками, которые верят во всякую чушь и даются в обман пройдохам. -- Не намекаешь ли ты на меня? -- Да, на тебя, бедный Пиноккио. Ты до того непроходимо глуп, что веришь, будто деньги можно сеять, как бобы или тыквы, а потом собирать урожай. Я тоже когда-то верил в нечто подобное и теперь раскаиваюсь в этом. Теперь я убедился, к сожалению слишком поздно, что для честного заработка нужно трудиться собственными руками и думать собственной головой. -- Я не понимаю, о чем ты толкуешь, -- сказал Деревянный Человечек. Однако его уже начало трясти от страха. -- Ну что ж, тогда я скажу яснее, -- продолжал попугай. -- Когда ты был в городе. Лиса и Кот вернулись сюда, на поле, выкопали золотые монеты и унеслись с быстротой ветра. Разве их теперь догонишь? Ищи-свищи. Пиноккио слушал с открытым ртом и, все еще не в силах поверить словам попугая, стал ногтями раскапывать землю, которую только что поливал. Он рыл и рыл и наконец вырыл такую глубокую яму, что в ней мог бы поместиться целиком большой стог сена. Но от золотых монет не осталось и следа. Тогда его охватило отчаяние, он побежал обратно в город и, не медля ни минуты, отправился в суд заявить судье о двух мошенниках, обокравших его. Судьей была большая и дряхлая обезьяна, горилла, которая имела весьма почтенный вид благодаря своей старости, белой бороде, а главное -- золотым очкам. Правда, они были без стекол, но обезьяна никак не могла без них обойтись, так как у нее ослабело зрение. Пиноккио рассказал судье со всеми подробностями о том, как его обманули, сообщил имена и прозвища, а также особые приметы грабителей и в заключение воззвал к справедливости. Судья слушал его с глубоким доброжелательством и величайшим участием, выглядел очень взволнованным и растроганным, и, когда Деревянный Человечек высказал все, судья протянул руку и позвонил в настольный колокольчик. На звон моментально явились две собаки в полицейской форме. Судья показал пальцем на Пиноккио и сказал им: -- У бедняги украли четыре золотые монеты. Стало быть, вяжите его и немедленно посадите в тюрьму. Деревянный Человечек, услышав этот неожиданный приговор, возмутился и хотел написать заявление. Но полицейские, не теряя времени, заткнули ему рот и сунули его в яму. Четыре месяца просидел в тюрьме Пиноккио, и это были длинные месяцы. Он сидел бы еще дольше, если бы в это время не произошло одно счастливое событие. Молодой король, правивший Болванией, одержал большую победу над врагами и в связи с этим устроил публичные празднества, иллюминацию, фейерверк, конные состязания и велосипедные гонки. Кроме того, в знак великой радости были открыты двери всех тюрем и освобождены все преступники. -- Раз всех выпускают, то надо и меня выпустить, -- сказал Пиноккио тюремному смотрителю. -- Вас нет, -- ответил смотритель, -- вы не относитесь к числу амнистированных. -- Прошу прощения, -- возразил Пиноккио, -- я ведь тоже преступник! -- В таком случае, вы тысячу раз правы, -- извинился смотритель, почтительно снял фуражку, открыл ворота тюрьмы и выпустил Пиноккио на свободу. 20. ВЫПУЩЕННЫЙ ИЗ ТЮРЬМЫ, ПИНОККИО ХОЧЕТ ВЕРНУТЬСЯ В ДОМ ФЕИ. НО ПО ДОРОГЕ ОН ВСТРЕЧАЕТ СТРАШНУЮ ЗМЕЮ, А ЗАТЕМ ПОПАДАЕТ В КАПКАН Представьте себе радость Пиноккио, когда он очутился на воле! Не теряя ни минуты, он повернулся к городу спиной и пустился по дороге к домику Феи. Стояла дождливая погода, и дорога превратилась в настоящее болото. Ноги в нем вязли по колени, но Деревянный Человечек не обращал на это никакого внимания. Гонимый единственным желанием поскорее увидеть отца и сестрицу с лазурными волосами, он делал прыжки не хуже гончей собаки, так что грязь взметалась выше головы. Он думал: "Сколько неприятностей я испытал!.. И я их заслужил, потому что я упрямый, вспыльчивый деревянный человек... Всегда я стараюсь сделать все по-своему и не слушаюсь тех, кто меня любит и кто в тысячу раз умнее меня... Но я обязуюсь с этой минуты быть хорошим и послушным. Я убедился, что невоспитанные дети всегда попадают впросак и ничего путного у них не получается. А что, если мой отец ждет меня? Если я его встречу в доме Феи? Горемыка! Я его так давно не видел, что прямо-таки испытываю потребность обнять его и поцеловать... А простит ли мне Фея все, что я натворил?.. Ведь я столько видел от нее внимания, ласки, и если я жив до сих пор, то только благодаря ей!.. Вряд ли существуют на свете такие неблагодарные и бессердечные мальчишки, как я!" Рассуждая таким образом, Пиноккио вдруг в страхе остановился и отскочил на четыре шага назад. Что же он увидел? Гигантскую змею, лежавшую поперек дороги. У нее была зеленая кожа, глаза ее сверкали, а остроконечный хвост дымился, как печная труба. Ужас Деревянного Человечка не поддается описанию. Он бросился назад, пробежал больше полукилометра, сел на кучу камней и стал ждать, пока змея соблаговолит продолжать свой путь и освободит дорогу. Он ждал час, он ждал два часа, он ждал три часа, но змея по-прежнему лежала на месте, и даже издали видны были красное пламя в ее глазах и столб дыма, подымавшийся из кончика ее хвоста. Наконец Пиноккио расхрабрился, приблизился к змее на несколько шагов и сказал заискивающим, тоненьким голоском: -- Извините великодушно, синьора Змея, но не будете ли вы настолько любезны и не отодвинетесь ли чуть-чуть в сторону, чтобы я мог пройти? С таким же успехом он мог бы обратиться к стене: змея не шевельнулась. Тогда он еще раз повторил тем же голоском: -- Позвольте мне сказать вам, синьора Змея, что я теперь направляюсь домой, где меня ждет отец, с которым я давно не видался... Не разрешите ли вы мне в связи с этим пройти? Он ожидал хоть какого-нибудь знака, который можно было бы истолковать как ответ на его вопрос, но никакого ответа не последовало. Более того: змея, которая только что выглядела как живая, вдруг стала неподвижной, как бы окостеневшей. Ее глаза погасли, а хвост перестал дымиться. "Не дохлая ли она?" -- подумал Пиноккио и от удовольствия потер себе руки. Он тотчас же попытался перебраться через змею, чтобы затем продолжать свой путь. Но не успел он поднять ногу, как змея вдруг распрямилась подобно спущенной пружине. Отскочивший в ужасе Пиноккио поскользнулся и грохнулся на землю. И он упал так неудачно, что голова его увязла в дорожной грязи, а ноги, как свечки, остались торчать в воздухе. Когда змея увидела, что Деревянный Человечек уткнулся головой в грязь, а ноги его дрыгают с невероятной быстротой в воздухе, на нее напал такой припадок смеха, что в ее груди лопнула жила, и она на этот раз действительно издохла. Пиноккио снова бросился бежать вперед. Он надеялся засветло добежать до домика Феи. Но по дороге он почувствовал сильный голод, заскочил в виноградник и хотел сорвать несколько гроздьев муската. Ах, лучше бы он этого не делал! Не успел он ухватиться за гроздь, как раздался треск, и две острые железные скобы сжали его ноги, да с такой силой, что искры посыпались у него из глаз. Горемычный Деревянный Человечек попал в капкан, поставленный крестьянами против куниц, ставших грозой всех курятников в тамошнем околотке. 21. ПИНОККИО ПОПАДАЕТ К КРЕСТЬЯНИНУ, КОТОРЫЙ ЗАСТАВЛЯЕТ ЕГО СЛУЖИТЬ СТОРОЖЕВОЙ СОБАКОЙ ПРИ КУРЯТНИКЕ Разумеется, Пиноккио начал плакать, кричать и причитать. Правда, все слезы и крики ни к чему не привели, так как поблизости не было никакого жилья, а на дороге не появлялось ни живой души. Между тем настала ночь. Но у Деревянного Человечка и без того потемнело в глазах от страданий, которые ему причиняли железины капкана, глубоко впившиеся в ноги, да и от страха: ведь он был в полном одиночестве, притом еще ночью. И тут он вдруг увидел светлячка, кружившегося над его головой, и крикнул ему: -- Ах, Светлячок! Будь добр, спаси меня от этой пытки. -- Бедный парень, -- посочувствовал ему Светлячок. -- Каким образом ты ухитрился повиснуть в железном капкане? -- Я зашел в виноградник, чтобы сорвать пару гроздьев муската, и... -- Это были твои гроздья? -- Нет... -- Кто же тебе велел лезть за чужим виноградом? -- Я был голоден. -- Мой милый друг, голод вовсе не причина для хапанья чужого винограда. -- Это верно, это верно! -- согласился, всхлипывая, Пиноккио. -- И я никогда больше не буду так поступать. Тут послышались чьи-то шаги, и разговор оборвался. Это был хозяин виноградника, который приближался на цыпочках, чтобы проверить, не попалась ли в капкан одна из куниц, пожиравших его кур по ночам. Каково же было его изумление, когда он, вынув из-под плаща фонарь, увидел, что вместо куницы попался мальчик! -- Ага! Значит, это ты тот ворюга, что вечно таскает моих пеструшек! -- возмущенно сказал крестьянин. -- Не я, не я! -- возопил Пиноккио, рыдая. -- Я только забежал в виноградник, чтобы сорвать парочку гроздьев! -- Кто ворует чужие гроздья, тот ворует и чужих кур. Погоди же, я тебе задам такой урок, что ты его вовек не забудешь! И он открыл капкан, взял Деревянного Человечка за шиворот и понес его домой, как ягненка. Когда они очутились на гумне перед домом, крестьянин бросил Пиноккио на землю, наступил ему ногой на шею и сказал: -- Теперь уже поздно, и я иду спать. Паши счеты мы сведем завтра. А так как моя собака, сторожившая двор в ночное время, подохла, ты пока что займешь ее место. Ты будешь моей дворнягой! Сказав это, он надел на Пиноккио толстый ошейник, покрытый медными шипами, и приладил его так плотно, что голова не могла выскользнуть. К ошейнику была приклепана длинная железная цепь. -- Если ночью пойдет дождь, -- сказал крестьянин, -- то можешь залезть в собачью будку -- там все еще лежит соломенная подстилка, четыре года служившая моей бедной собаке постелью. А если, не дай бог, появятся воры, помни, что ты обязан держать ухо востро и должен лаять. После этих наставлений крестьянин вошел в дом, заложил дверь, а бедный Пиноккио остался лежать на гумне, скорее мертвый, чем живой, от голода, холода и страха. Время от времени он всовывал пальцы под ошейник, который сильно сжимал ему глотку, и причитал: -- Я это заслужил! Ну да, я это заслужил! Я хотел быть лодырем и бездельником, и потому меня так долго преследуют несчастья. Будь я приличным мальчиком, как многие другие, имей я охоту к учению, к труду, останься я дома у моего несчастного отца, не пришлось бы мне служить сторожевой собакой на крестьянском дворе, в этакой глуши! Ах, если бы я мог снова родиться!.. Но теперь поздно думать об этом, и я должен смириться. После этого маленького монолога, сказанного, впрочем, вполне искренне, он влез в будку и заснул. 22. ПИНОККИО ОБНАРУЖИВАЕТ ВОРОВ И В НАГРАДУ ЗА ПРЕДАННОСТЬ ПОЛУЧАЕТ СВОБОДУ Пиноккио проспал два часа, а в, полночь его разбудили шепот и бормотание странных голосов, доносившихся с гумна. Он высунул кончик носа из собачьей будки и увидел четырех маленьких зверьков в темных шубках. Они стояли кучкой, совещаясь о чемто, и были похожи на кошек. Однако это были не кошки, а куницы -- маленькие кровожадные зверьки, которые особенно лакомы до яиц и цыплят. Одна из куниц отделилась от своих товарок, подошла к собачьей будке и тихо сказала: -- Добрый вечер, Мелампо! -- Я вовсе не Мелампо, -- ответил Деревянный Человечек. -- Кто ты, в таком случае? -- Я Пиноккио. -- А что ты здесь делаешь? -- Я изображаю сторожевую собаку. -- А где Мелампо? Где старый пес, стороживший в этой будке? -- Он сегодня утром издох. -- Издох? Бедное животное! Он был такой добряк! Но и ты не выглядишь волкодавом. -- Прошу прощения, но я не собака. -- Кто же ты такой? -- Я Деревянный Человечек. -- И ты тут вместо сторожевой собаки? -- К сожалению. И к тому же в наказание. -- Ну что ж, предлагаю тебе тот же договор, какой был у нас с Мелампо. Ты будешь доволен. -- А что это за договор? -- Мы, как прежде, приходим сюда два раза в неделю, ночью проникаем в курятник и забираем восемь кур. Из этих восьми штук мы пожираем семь, а одну даем тебе, с тем, естественно, что ты притворяешься спящим и даже не помышляешь о том, чтобы лаять и будить крестьянина. -- А Мелампо именно так и делал? -- осведомился Пиноккио. -- Да, так он и делал, и мы всегда отлично ладили между собой. Итак, спи спокойно и не сомневайся в том, что перед уходом мы положим возле будки миленькую ощипанную курочку тебе на завтрак. Надеюсь, мы хорошо поняли друг друга? -- Даже чересчур хорошо, -- ответил Пиноккио и угрожающе покачал головой, словно желая этим сказать: "Мы еще поговорим!" Почувствовав себя в безопасности, четыре куницы быстрехонько кинулись к курятнику, расположенному рядом с собачьей будкой, отворили зубами и когтями маленькую деревянную дверку, закрывавшую вход, и юркнули туда одна за другой. И только-только они успели прокрасться внутрь, как услышали, что дверка за ними быстро закрылась. Закрыл ее Пиноккио. И мало того: на всякий случай он еще привалил к ней большой камень. И тогда он начал лаять, и лаял точно так, как сторожевая собака, а именно: "Гав-гав, гав-гав!" Услышав лай, крестьянин соскочил с постели, схватил свое ружье, подошел к окну и спросил: -- Что там такое? -- Воры, -- ответил Пиноккио. -- Где? -- В курятнике. -- Сию минуту выйду. Не прошло и секунды, как крестьянин был внизу, побежал к курятнику, поймал четырех куниц, сунул их в мешок и сказал им очень довольным голосом: -- Наконец вы все-таки попали ко мне в руки! Я мог бы вас наказать, но я не такой человек. Я удовольствуюсь тем, что завтра отнесу вас к трактирщику в ближнее село, и он снимет с вас шкурки и приготовит из вас нежное и острое заячье жаркое. Хотя это честь, которую вы совсем не заслужили, но столь великодушные люди, как я, не обращают внимания на такие мелочи. Затем он подошел к Пиноккио, погладил его несколько раз по голове и спросил: -- Каким образом ты обнаружил этих четырех воришек? А мой Мелампо, мой преданный Мелампо ни разу ничего не заметил! Деревянный Человечек мог бы тут кое-что рассказать из того, что узнал. То есть он мог бы поведать о позорном договоре между собакой и куницами, но, вспомнив о том, что собака уже издохла, пришел к заключению: "Какая польза срамить мертвых? Мертвые мертвы, и лучше всего оставить их в покое". -- Ты бодрствовал или спал, когда куницы пришли на гумно? -- спросил его крестьянин. -- Я спал, -- доложил Пиноккио, -- но куницы разбудили меня своим шепотом, а одна из них даже подошла к собачьей будке и сказала: "Если ты пообещаешь нам не лаять и не будить хозяина, мы дадим тебе превосходную ощипанную курицу на завтрак". Вы понимаете? Надо же иметь наглость сделать мне такое предложение! Я хотя и Деревянный Человечек и имею бесконечно много недостатков, но еще не дошел до того, чтобы брать взятки и служить подручным у воришек. -- Ты славный малый! -- воскликнул крестьянин и хлопнул его по плечу. -- Такие взгляды делают тебе честь. И, чтобы выразить мою признательность, отпускаю тебя немедля домой. И он снял с Пиноккио ошейник. 23. ПИНОККИО ОПЛАКИВАЕТ СМЕРТЬ КРАСИВОЙ ДЕВОЧКИ С ЛАЗУРНЫМИ ВОЛОСАМИ. ЗАТЕМ ОН ЛЕТИТ НА ГОЛУБЕ К МОРЮ И БРОСАЕТСЯ ВНИЗ ГОЛОВОЙ В ВОДУ, ЧТОБЫ СПАСТИ СВОЕГО ОТЦА ДЖЕППЕТТО Освободившись от жестокой и унизительной тяжести ошейника, Пиноккио помчался по полям, не останавливаясь ни на минуту, пока не достиг большой дороги, ведущей к домику Феи. Когда же он оказался на большой дороге, он взглянул на равнину, простиравшуюся перед ним. Отсюда можно было ясно увидеть тот лес, где он, на свою беду, повстречал Лису и Кота. Он узнал возвышавшуюся над деревьями верхушку Большого Дуба, на котором он был повешен, но, сколько ни смотрел, не мог обнаружить домика Красивой Девочки с лазурными волосами. Тут его пронзило тягостное предчувствие. Он побежал со всех ног и спустя несколько минут очутился на лугу, где некогда стоял домик, -- ибо теперь домика больше не было. Вместо него он нашел небольшую мраморную доску, на которой были вырезаны нижеследующие скорбные слова: ЗДЕСЬ ПОХОРОНЕНА ДЕВОЧКА С ЛАЗУРНЫМИ ВОЛОСАМИ, УМЕРШАЯ В СТРАДАНИЯХ, ПОТОМУ ЧТО ОНА БЫЛА ПОКИНУТА СВОИМ МАЛЕНЬКИМ БРАТОМ ПИНОККИО. Можете себе представить, что почувствовал Пиноккио, когда он с грехом пополам прочел по складам эти слова. Он упал ничком на землю, тысячу раз поцеловал надгробие и разразился душераздирающими рыданиями. Он плакал всю ночь напролет и, когда рассвело, все еще плакал, хотя слезы у него совсем иссякли. И его стоны были так горьки и проникновенны, что эхо со всех холмов повторяло их. Плача, он восклицал: -- О моя милая маленькая Фея, почему ты умерла? Почему я, такой плохой, не умер вместо тебя, такой хорошей?.. И где теперь мой отец? О моя милая маленькая Фея, скажи мне, где мне его искать? Я останусь с ним навсегда и никогда, никогда его не покину, не оставлю одного... О моя милая маленькая Фея, скажи мне, пожалуйста, что это неправда, что ты умерла! Если ты меня вправду любишь, если ты любишь своего братца, тогда вернись, оживи! Разве тебе не жалко видеть меня таким одиноким и всеми покинутым?.. Вот придут грабители и еще раз повесят меня на ветке, и тогда я буду мертвый навсегда. Что мне делать одному на свете? Кто мне даст поесть теперь, когда я потерял тебя и моего отца? Где мне переночевать? Кто мне сошьет новую куртку? Ах, в тысячу раз было бы лучше, если бы я тоже умер! Да, я хочу умереть!.. А-а-а!.. И он в отчаянии попытался рвать на себе волосы, но, так как волосы у него были из дерева, он никак не мог запустить в них пальцы. В это время над ним пролетал большой Голубь. Он замер с распростертыми крыльями в воздухе и крикнул: -- Скажи-ка, дружок, что ты там делаешь внизу? -- Ты разве не видишь? Я плачу! -- ответил Пиноккио, подняв голову и вытирая глаза рукавом куртки. -- Скажи-ка, -- не унимался Голубь, -- нет ли среди твоих приятелей некоего Деревянного Человечка по имени Пиноккио? -- Пиноккио?.. Ты сказал "Пиноккио"? -- повторил Деревянный Человечек и вскочил на ноги. -- Пиноккио это я! Услышав такой ответ. Голубь быстро слетел вниз и опустился на землю. Ростом он оказался больше индюка. -- Ты, стало быть, знаком с Джеппетто? -- спросил он у Деревянного Человечка. -- А то как же? Это же мой бедный отец! Значит, он тебе рассказывал про меня? Ты меня приведешь к нему? Он жив? Ответь мне, пожалуйста, он жив? -- В последний раз я его видел три дня назад, на берегу моря. -- Что он там делал? -- Он мастерил маленькую лодку, чтобы пересечь океан. Бедняга уже больше четырех месяцев странствует по земле и ищет тебя, а так как до сих пор он не мог тебя найти, то решил отправиться на поиски в далекие страны Нового Света. -- А далеко отсюда до моря? -- испугался Пиноккио. -- Свыше тысячи километров. -- Тысячи километров? Ах, Голубь, вот бы мне твои крылья! -- Если хочешь, я тебя туда доставлю. -- Каким образом? -- Верхом на моей спине. Ты очень тяжелый? -- Тяжелый? Куда там! Я легкий, как перышко. И без долгих разговоров Пиноккио вскочил Голубю на спину, словно всадник -- одна нога справа, другая слева, -- и радостно воскликнул: -- Но, но, лошадка, я спешу! Голубь поднялся в воздух и за несколько минут достиг такой высоты, что почти задевал облака. Тут Деревянного Человечка обуяло любопытство, и он посмотрел вниз. Но ему стало страшно, голова закружилась, и он крепко обхватил шею своего пернатого коня, чтобы не свалиться. Они летели весь день. Вечером Голубь сказал: -- Я ужасно хочу пить! -- А я ужасно хочу есть, -- добавил Пиноккио. -- Отдохнем несколько минут в этой голубятне и немедленно полетим дальше, чтобы завтра к восходу солнца быть на взморье. Они залезли в покинутую голубятню и увидели блюдечко с водой и корзину, полную пшена. Деревянный Человечек всю свою жизнь терпеть не мог пшена, потому что от пшена его якобы тошнило и мутило. Но в этот вечер он набил себе полный живот пшена и, съев все без остатка, сказал Голубю: -- Я никогда не думал, что пшено такое вкусное! -- Это должно тебя убедить в том, мой мальчик, -- объяснил ему Голубь, -- что и пшено становится роскошным блюдом, когда ты голоден и ничего другого у тебя нет. Голод не признает никаких капризов и нежностей. Немного закусив и отдохнув, они снова тронулись в путь. На следующее утро они достигли берега моря. Голубь ссадил Пиноккио на землю и, не желая выслушивать благодарственные слова, сразу же взмыл вверх и исчез. На берегу толпились люди, и все они вглядывались в море, кричали и размахивали руками. -- Что здесь стряслось? -- спросил Пиноккио у одной старушки. -- Бедный отец, потерявший сына, отправился на маленькой лодке в море, так как решил искать сына за морем. А море сегодня очень бурное, и лодчонка вот-вот потонет. -- Где он? -- Вон там, -- объяснила старуха и показала пальцем на маленькую лодку, казавшуюся издали ореховой скорлупкой. В лодке можно было различить одинокого маленького человечка. Пиноккио пристально посмотрел туда и издал пронзительный крик: -- Это мой отец! Тем временем бурные волны кидали лодчонку из стороны в сторону, и она то опускалась вниз, то снова появлялась. А Пиноккио стоял на вершине высокой скалы и все звал своего отца и делал ему знаки руками, носовым платком и даже колпаком. Казалось, Джеппетто, несмотря на большое расстояние, узнал своего сына -- он тоже снял шапку, помахал ею и дал понять знаками, что он охотно вернулся бы, но бурное море мешает управлять лодкой и пристать к берегу. Вдруг поднялась гигантская волна, и лодчонка исчезла. Все ждали, когда она появится снова, но она больше не появлялась. -- Бедняга! -- сказали рыбаки, собравшиеся на взморье, забормотали молитву и начали расходиться по домам. Но тут они услышали отчаянный крик и, обернувшись, увидели маленького мальчика, который бросился вниз со скалы с возгласом: -- Я спасу своего отца! Пиноккио ведь был сделан из дерева и потому не утонул, а поплыл, как рыба. Волны подхватили его, он исчез, затем снова вынырнул. Все дальше и дальше от берега появлялась над водой то его рука, то нога. Наконец люди на берегу потеряли его из виду. -- Бедный малый! -- сказали рыбаки, забормотали молитву и разошлись по домам. 24. ПИНОККИО ВЫСАЖИВАЕТСЯ НА ОСТРОВЕ ТРУДОЛЮБИВЫХ ПЧЕЛ И СНОВА НАХОДИТ ТАМ ФЕЮ В надежде спасти своего отца Пиноккио плыл всю ночь напролет. А что это была за жуткая ночь! Дождь, подобный всемирному потопу, крупный град, ужасные раскаты грома и ослепительные молнии! На рассвете он наконец увидел поблизости продолговатую береговую полосу. То был остров посреди моря. Он напряг все свои силы, чтобы добраться до берега, но напрасно. Набегая одна на другую, волны играли им, словно он был жалкой щепкой или соломинкой. К счастью, вскоре налетела огромная волна, которая с размаху выбросила его на берег. При этом он так сильно стукнулся, что чуть не переломал себе руки и ноги. Но он быстро успокоился, подумав: "Я еще хорошо отделался!" Между тем небо понемногу прояснилось, солнце засияло вовсю, и море стало тихим и гладким, как масло. Пиноккио разложил свою одежду для просушки и огляделся по сторонам: не появится ли на огромном пространстве воды хотя бы одна-единственная лодочка с одним-единственным человеком? Но как он ни напрягал зрение, он не видел ничего, кроме неба, моря и двух-трех парусов, плывущих так далеко, что они казались не больше мухи. -- Узнать хотя бы, как этот остров называется! -- простонал Пиноккио. -- Узнать хотя бы, не живут ли на острове приличные люди, то есть такие люди, у которых не существует обычая вешать детей на ветках деревьев! Но у кого я могу об этом узнать? И есть ли тут вообще ктонибудь? При мысли, что он один-одинешенек в обширной и необитаемой стране, Пиноккио так опечалился, что готов был зареветь. И вдруг он увидел совсем близко от берега плывущую по своим личным делам большую рыбу. Не зная, как эту рыбу зовут. Деревянный Человечек окликнул ее очень громко и раздельно: -- Эй! Синьора Рыба! Разрешите мне задать вам вопрос! -- Милости прошу, -- ответила рыба, оказавшаяся таким любезным Дельфином, какого вряд ли сыщешь во всех морях мира. -- Не будете ли вы любезны сказать мне, имеются ли на этом острове деревни, где можно достать чего-нибудь поесть без опасения самому быть съеденным? -- Несомненно, -- ответил Дельфин. -- Кстати, одна тут совсем рядом. -- А как мне туда добраться? -- Если ты пойдешь налево по маленькой тропке следом за своим носом, ты ее никак не обойдешь. -- Еще вопрос, пожалуйста! Вы плаваете днем и ночью по морям, не встретили ли вы случайно маленькую лодочку с моим отцом? -- А кто твой отец? -- Лучший отец во всем мире, точно так же как я -- наихудший сын на свете. -- Во время ночной бури маленькая лодка, очевидно, утонула. -- А мой отец? -- Скорее всего, его проглотила страшная Акула, которая с некоторых пор сеет смерть и запустение в наших водах. -- Она большая, эта Акула? -- спросил Пиноккио, начиная дрожать от страха. -- Огромная, -- ответил Дельфин. -- Чтобы ты мог себе представить ее размеры, скажу тебе, что она больше пятиэтажного дома и имеет такую широкую и глубокую пасть, что туда может спокойно въехать целый поезд с дымящим паровозом. -- Мамочки! -- в ужасе вскричал Деревянный Человечек, быстро оделся и еще раз обратился к Дельфину: -- До свидания, синьора Рыба! Простите за задержку, тысяча благодарностей за вашу любезность. Затем он поспешил в путь и шел быстро, почти бежал. По при малейшем шуме он сразу же оборачивался, так как опасался, что его преследует Акула величиной с пятиэтажный дом, с целым поездом во рту. Спустя полчаса он добрался до деревни, называвшейся Деревня Трудолюбивых Пчел. Улицы кишели людьми, деловито сновавшими туда и обратно. Все здесь работали, все что-то делали. Даже в увеличительное стекло нельзя было найти бездельника или лентяя. "Ясно, -- сказал себе лодырь Пиноккио, -- эта деревня не для меня. Я не рожден для труда". Но его мучил голод, так как он двадцать четыре часа ничего не ел, даже пшенной каши. Что делать? У него были только две возможности утолить голод: либо искать работу, либо заняться попрошайничеством и таким образом раздобыть сольдо или кусок хлеба. Попрошайничать ему было стыдно, так как отец ему втолковал, что на это имеют право только старики и калеки; все остальные обязаны работать. Но вот на улице появился запыхавшийся и вспотевший человек, который с большим трудом один толкал две тачки с углем. Пиноккио решил, что, судя по лицу, это хороший человек, приблизился к нему и, потупив от стыда глаза в землю, сказал очень тихим голосом: -- Не дадите ли вы мне сольдо, чтобы я не погиб от голода? -- Не одно сольдо, -- ответил угольщик, -- а четыре сольдо ты получишь, если поможешь мне довезти до дома эти две тачки. -- Вы меня удивляете! -- возразил Деревянный Человечек обиженно. -- Имейте в виду, что я никогда еще не был вьючным ослом и никогда не возил тачки. -- Тем лучше для тебя! А если ты действительно так голоден, мой мальчик, тогда отрежь себе два-три толстых ломтя от своего высокомерия и съешь их, только смотри не подавись. Через несколько минут появился каменщик, который нес на спине ящик с известью. -- Любезнейший, не дадите ли вы бедному мальчику, зевающему от голода, одно сольдо? -- Охотно. Иди со мной, помоги мне отнести известь, и тогда ты получишь целых пять сольдо. -- Но известь тяжелая, -- сказал Пиноккио, -- а я не хочу напрягаться. -- Если ты не хочешь напрягаться, мой мальчик, тогда зевай сколько влезет, благословляю тебя. В течение какого-нибудь получаса мимо прошло еще человек двадцать, и Пиноккио у каждого просил милостыню, но все отвечали ему: -- Неужели тебе не стыдно? Зря ты шляешься по улицам. Лучше найди работу и учись зарабатывать на хлеб. Наконец появилась добрая женщина с двумя кувшинами воды. -- Вы не возражаете, добрая донна, если я глотну водички из вашего кувшина? -- Пей, мой мальчик, -- сказала женщина и поставила оба кувшина на землю. Налакавшись воды, как гриб, Пиноккио вытер рот и пробормотал про себя: -- От жажды я уже избавился. Если бы я мог таким же образом избавиться от голода! Когда добрая женщина услышала эти слова, она поспешно проговорила: -- Если ты поможешь мне донести до дома один из этих кувшинов, я дам тебе кусок хлеба. Пиноккио внимательно посмотрел на кувшин и не сказал ни да, ни нет. -- А к хлебу я дам тебе большую миску цветной капусты, приправленной уксусом и маслом, -- продолжала добрая женщина. Пиноккио снова внимательно посмотрел на кувшин и не сказал ни да, ни нет. -- А после цветной капусты я дам тебе прекрасную ликерную конфету. Перед таким искушением Пиноккио не мог устоять. Он сорвался с места и крикнул: -- Ладно! Я снесу вам кувшин домой. Кувшин был очень тяжелый, а так как руки у Деревянного Человечка оказались слабоваты, он вынужден был волей-неволей тащить кувшин на голове. Дома добрая женщина пригласила Пиноккио к накрытому столу и положила перед ним кусок хлеба, цветную капусту и конфету. Пиноккио не ел -- он глотал. Его желудок казался пустым, как квартира, в которой пять месяцев никто не жил. Когда его ужасный голод постепенно утих, он поднял голову, чтобы поблагодарить свою благодетельницу. Но не успел он как следует вглядеться в ее лицо, как длинное-предлинное "ю-оо-о" -- вырвалось из его горла, и он в глубоком изумлении остался сидеть как окаменелый, с широко раскрытыми глазами и ртом, полным цветной капусты и хлеба. -- Что тебя так удивило? -- спросила добрая женщина и засмеялась. -- Вы... -- залепетал Пиноккио, -- вы... вы... вы похожи... вы мне напоминаете... да, да, да, это тот же голос... те же волосы... да, да, да... у вас лазурные волосы... как у нее!.. Ах, милая маленькая Фея, милая маленькая Фея!.. Ну скажите же мне, что это вы, действительно вы! Если бы вы знали! Я так плакал, так страдал!.. И при этих словах слезы брызнули у него из глаз, и он упал и обнял колени таинственной женщины. 25. ПИНОККИО ДАЕТ ФЕЕ ОБЕЩАНИЕ СТАТЬ ХОРОШИМ И УЧИТЬСЯ, ТАК КАК ЕМУ НАДОЕЛО БЫТЬ ДЕРЕВЯННЫМ ЧЕЛОВЕЧКОМ И ОН ХОЧЕТ СТАТЬ ХОРОШИМ МАЛЬЧИКОМ Сначала добрая женщина отрицала, что она маленькая Фея с лазурными волосами. Но, поняв, что тайна разоблачена, она не стала больше притворяться, призналась и сказала Пиноккио: -- Каким образом ты, деревянный плутишка, понял, что я -- это я? -- Мне это открыла большая любовь к вам. -- А ты помнишь? Ты ведь меня оставил маленькой девочкой, а теперь ты видишь меня женщиной, и я могла бы, пожалуй, быть твоей матерью. -- Это очень хорошо, потому что теперь я могу называть вас не сестричкой, а мамой. Я уже давно мечтаю иметь маму, как все другие дети. Однако как вы сумели так быстро вырасти? -- Это моя тайна. -- Научите меня -- я тоже хотел бы стать немножко больше. Разве вы не замечаете? Я все еще ростом с головку сыра. -- Ты ведь не можешь расти, -- объяснила ему Фея. -- Почему? -- Потому что деревянные человечки не растут. Они являются на свет деревянными человечками и живут и умирают тоже деревянными человечками. -- Ах, мне осточертело быть Деревянным Человечком! -- воскликнул Пиноккио и ударил себя кулаком по голове. -- Пора мне уже стать человеком. -- И ты станешь им, если заслужишь. -- Правда? А чем я могу это заслужить? -- Очень просто. Ты должен только привыкнуть быть хорошим мальчиком. -- А разве я не хороший мальчик? -- К сожалению, нет. Хорошие мальчики послушны, а ты... -- А я непослушный. -- Хорошие мальчики прилежно учатся и работают, а ты... -- А я лентяй и бродяга. -- Хорошие мальчики всегда говорят правду... -- А я всегда говорю неправду. -- Хорошие мальчики охотно посещают школу... -- А мне становится противно при одной мысли об этом. Но с сегодняшнего дня я начну новую жизнь! -- Ты мне это обещаешь? -- Обещаю. Я буду хорошим мальчиком и утешением своему отцу... И куда он запропастился, мой бедный отец? -- Этого я не знаю. -- Посчастливится ли мне вообще когда-нибудь увидеть и обнять его? -- Надеюсь, что да. Я даже уверена. Этот ответ привел Пиноккио в восторг, он схватил руки Феи и начал их целовать. Потом он поднял голову, посмотрел на нее с любовью и спросил: -- Скажи, милая мама, значит, ты действительно не умерла? -- Как будто бы нет, -- ответила Фея с улыбкой. -- Если бы ты только знала, как мне было больно, когда я прочитал слова: "Здесь похоронена..." Как у меня сжалось горло... -- Я знаю. И поэтому я тебя простила. Твое искреннее горе убедило меня в том, что у тебя доброе сердце. А детей, у которых доброе сердце, даже если они бывают немножко грубы и невоспитанны, никогда нельзя считать безнадежными, то есть можно еще надеяться, что они найдут правильный путь. Поэтому я последовала сюда за тобой. Я буду твоей мамой... -- Вот это здорово! -- воскликнул Пиноккио и подпрыгнул от радости. -- Слушайся меня и делай всегда то, что я тебе скажу. -- Охотно, охотно, охотно! -- Начиная с завтрашнего дня, -- продолжала Фея, -- ты пойдешь в школу. Радость Пиноккио заметно ослабла. -- Ты можешь по собственному усмотрению избрать себе ремесло или другую какую-нибудь профессию. Лицо Пиноккио стало серьезным. -- Что ты там бормочешь сквозь зубы? -- спросила Фея недовольно. -- Я соображал, -- промямлил Деревянный Человечек, -- что идти в школу теперь уже, пожалуй, поздно... -- Нет, мой миленький. Заметь себе, что никогда не поздно учиться! -- Но я не желаю заниматься никаким ремеслом и никакой профессией! -- Почему? -- Потому что я думаю, что работать очень утомительно. -- Мой мальчик, -- сказала тогда Фея, -- кто так думает, тот почти всегда кончает свою жизнь в тюрьме или в больнице. Ты должен твердо знать: каждый человек обязан что-то делать, чемто заниматься, работать. Горе тому, кто вырастает бездельником! Безделье -- весьма отвратительная болезнь, которую надо лечить с детства, иначе, став взрослым, от нее никак невозможно отделаться! Эти слова произвели на Пиноккио большое впечатление. Он поднял голову и сказал с жаром: -- Я буду учиться, я буду работать, я буду делать все, что ты мне скажешь, потому что, в конце концов, мне основательно надоела жизнь деревянного человечка и я хочу любой ценой стать настоящим мальчиком. Ты ведь мне это обещала, правда? -- Я тебе это обещала. Теперь все зависит от тебя. 26. ПИНОККИО ИДЕТ С ТОВАРИЩАМИ К БЕРЕГУ МОРЯ, ЧТОБЫ ВЗГЛЯНУТЬ НА СТРАШНУЮ АКУЛУ На