- А вот так это: во-первых, докажу, что я - это я и есть, а во-вторых, назначаю вас сватами! Глава десятая Тяжко и глухо шумел обломный дождь. Иван Бунин Демон Костяные Уши сидел, нахохлившись, на плетне, и осенний дождь скатывался по его блестящим черным перьям. Кузнец Окул Вязовый Лоб стоял рядом, укрываясь от дождя дерюгой, и объяснял Демону, что добавлять в сталь лягушечью икру не имеет никакого смысла. - Идут, - сказал Демон. - Я знал. - Ну уж прямо все ты знал, - сказал кузнец. Алого шелка королевский плащ Яр-Тура был виден издалека. Высокую шапку Бедного Монаха венчал золотой шарик за особые заслуги. Сочиняй-багатур был одет богаче всех, но дорогие меха от дождя намокли, и получалось, что беднее всех. В поводу степняк вел пару тяжело нагруженных вавилонских коней. Четвертым шел детина в черной кольчуге, неся в охапке какой-то сверток. Детина был рыжий и бородатый. - Хо, сэр Демон! - издалека крикнул Яр-Тур. - Приветствую вас! Надеюсь, вы принесли нам добрую весть? - Здорово, пернатый! - воскликнул и детина, подойдя ближе. - Здорово, Окул! Как вы тут без меня? - А откуда ты меня знаешь, мил человек? - спросил кузнец. - Скоро и ты меня узнаешь, - сказал детина. - Недолго мне в безвестности пребывать. Ну что, Уши Костяные, все вестником подрабатываешь? - Нет, - сказал Демон. - Тебя жду, Друга твоего жду. Тебя только люди забыли. Я помню. Ты Жихарь. - Надо же! - изумился Жихарь. - Этак ты у нас скоро совсем человеком станешь! - Не хочу человеком, - сказал Демон. - Люди злы и неблагодарны. - Нет, сэр Демон, мы добро помним, - сказал Яр-Тур. - В Камелоте вы всегда желанный гость. Даже Джиневра уже не боится вас. - Вы тоже не люди, - сказал Демон. - Вы герои. Это другое. Лю Седьмой, беспрестанно вращая над головой свой дырявый зонтик, внимательно рассматривал Демона. - Не совпадает, - сказал он. - Ничего не совпадает. Где хвост в виде человеческой руки? Где оленьи рога? Это какой-то неправильный Демон. - Да я уж и сам чувствую, что неправильный, - сказал Демон. - Глядеть на вас гляжу, а презирать не презираю. Старость. - Правильный, правильный, - сказал Жихарь. - Лучше не бывает. Окул, а где же ваш славный герой Невзор пустоглазый? Ты бы его позвал, мне чести нет к нему идти... - Его теперь не дозваться, - сказал кузнец. - Как и всех прочих на погосте... Жихарь похолодел. - Что же с ним случилось? - А что со всеми бывает. Спился и помер под забором, даром что кабатчик... - Так он же герой... - Понимаешь, мил человек, - сказал кузнец, - у нас в Столенграде нынче какое-то помрачение умов. Сперва всем казалось, что герой Невзор, а нынче кажется, что герой Бабура... Книжка, говорят, про него написана... И княжна в смятении... А Невзор твой все свое немалое добро пропил, к Бабуре в долги залез. Иные говорят, что он руки на себя наложил: не то удавился, не то повесился. - Бабура, Бабура, - вдруг заговорил король. - Ньюзор - Бабура, Бабура Ньюзор... Ничего не понимаю. - Все понятно, - сказал Жихарь. - Невзор чужой славы не сдюжил нести, расписку мою Бабуре перезаложил... Ах, не успел я с ним за старика Беломора посчитаться! Ах, не успел! - Беломор здесь, - сказал кузнец. - Княжна наша стала чахнуть, вот его и позвали. Страшатся его все, кроме меня... - Сэр Окул! - сказал король. - Как вы посмотрите на то, чтобы перебраться к нам в Логрию? У нас нужда в добрых кузнецах! - Ты мне мастеров не переманивай, - сказал Жихарь. - Где же Бабура? Или тоже запил? - Пока не запил, но помалу прикладывается, - сказал Окул. - В кабаке он, где ему еще быть? - Сходи и позови, - сказал Жихарь. - Передай, что побратимы его приехали навестить. Упрется - волоком волоки! - Героя-то? Да кто ж мне позволит? - У него охрана там, что ли? - Да какая охрана! Вся дружина давно разбежалась. Княжна занемогла. Люди со дня на день ждут кривлян. Я уж землянку в лесу выкопал... Ладно, пойду скажу Бабуре... Он удалился в сторону кабака. Жихарь спросил Демона: - Дети-то как, все еще огорчают? Ты их ремешком, ремешком... - Дети играют в Жихарев поход, - сказал Демон. - Смотри ты... Тем временем явился и румяный Бабура. Румянца, правда, у него поубавилось. Был он одет в Жихаревы доспехи, сбоку болтался меч. - Что-то знакомое лицо, - сказал Яр-Тур. - Вроде бы где-то видел... Но кто же в таком случае сэр Ньюзор? Но Бабура оказался поумней Невзора, и чужая слава не вскружила ему голову. - Не мог ты там шею свернуть, - проворчал он. - Что теперь делать будем? Воротишь ли должок с лихвой или по-своему, по-разбойничьи поступишь? - Выкуплю честь по чести, - сказал Жихарь. - Провалилась бы твоя слава, - сказал Бабура. - От нее всем одна беда... Жихарь развернул тряпицу. В руках у него засиял золотой крылатый бык с человеческим ликом и волнистой бородой. - Пойдет? - спросил богатырь. Бабура принял золотого быка, согнулся под его тяжестью, прохрипел: - Пойдет... - Только не вздумай пустить в переплав, - предупредил Жихарь. - Пусть стоит в кабаке для красоты... - В кабаке ему рога живо обломают вместе с крыльями, - сказал Бабура и поставил быка на землю, на желтые листья. Потом достал из-за пазухи долговую грамоту - видно, всегда носил ее при себе. Пожелтела, поистрепалась богатырская слава... Жихарь принял грамоту, спросил по обычаю: - Нету меж нами долгов, займов и лихвы? - Нету меж нами долгов, займов и лихвы, - по обычаю же ответил Бабура. Богатырь подал грамоту Демону, и тот в мгновение ока разодрал ее своими стальными когтями на мелкие кусочки. - Жи-ихарка! - весело возопил кузнец и бросился богатырю на шею. - Как же я тебя сразу-то не узнал, мех я дырявый, крица пережженная! Вернулся! Наконец-то! - Сэр Джихар! Пелена спала с глаз моих, разум просветлился! Это вы, без всяких сомнений! Сэр Лю, приветствуйте же обретенного брата! - Чего вы под дождем-то стоите, мокнете? - спросил Бабура, косясь на туго набитые мешки. - Все равно же у меня остановитесь... - Нет, - сказал Жихарь. - Мы пойдем ко мне, в княжеский терем. Княжна Карина, я чаю, как узнает, что за гости к ней пришли, так враз выздоровеет! Окул, ты меня уже сватал, навык имеешь - веди друзей моих прямо к ней, расскажите, как сохнет добрый молодец, как его ретивое стонет со всхожего до закатимого! Ну да вы знаете, что говорить... - Мой песня сочинил, петь будет. Никакой девушка устоит! - горделиво сказал степняк. И они пошли к княжескому терему, а из-за плетней выглядывали изумленные столенградцы: где пропадал великий воин и герой все лето? Дети при виде низко летящего Демона прятались за матерей. Никакой стражи на крыльце не было - видно, совсем плохи стали дела в Многоборье. Жихарь понимал: каков Невзор ни подлец, каковы кривляне ни хищники, а вина за все лежит на нем, и ни на ком больше. Вот если бы вину свою кому заложить... - Я уж наверх не пойду, - сказал он. - Потом позовете, если мне благоприятное решение выйдет. - Я тоже тут жду, - сказал Демон. - Мне в домах тесно, давит. - Ах, если бы у ваших девушек глаза сужались, а носы не так выдавались вперед! - сказал Бедный Монах. - Тогда они прослыли бы прекраснейшими в мире нефритовыми богинями! - Как странно складываются человеческие судьбы! - сказал Яр-Тур. - Король Марк посылал сватом к леди Изольде своего друга рыцаря Тристана - и все кончилось очень плохо. Ныне рыцарь Джихар посылает сватом к леди Карине своего друга короля Артура - и все должно кончиться очень хорошо. - Зачем сомневаться - калым больно богатый! - сказал Сочиняй-багатур. Сочиняй за свою добычу еще десять жена купи... - Ну, помогай нам Лада! - сказал кузнец и рукой причесал поседевшие кудри. Жихарь и Демон остались сидеть на крыльце: богатырь на ступеньках, мятежный дух на перилах. Дождь все не прекращался, и это было к лучшему - кривляне не станут купаться в грязи, подождут морозца... Как же от них отбиваться без дружины, это ведь не вавилоняне - свой брат... Из верхнего окошка раздавался звучный красивый голос короля, ласковое мяуканье Бедного Монаха, бренчание звонкого кельмандара и кашель кузнеца. - Как бы она их с лестницы не спустила, - озабоченно сказал Жихарь. - Бывает, - откликнулся Демон и спрятал голову под крыло. 1997 г., Красноярск