й дороги осталось десять шагов, но вверх по склону. Цепляясь за ветки кустарника Сергей уже почти выбрался на дорогу когда услышал голос человека, но слов разобрать не мог. Стараясь не шуметь он преодолел последние метры. На краю проселочной дороги стояла легковая машина с потушенными огнями. В кабине красной точкой прицела светился огонек сигареты. - Нет деньги мне не нужны, я знаете ли бросил курить - и человек в машине противно рассмеялся - лучше скажите, что вы делаете до сих пор в городе, вам надо бежать. Ну ладно, ищите! Я еще позвоню. В наступившей тишине Сергей вспомнил как два дня назад, на попойке, он вместе со всеми обсуждал, что ждет тех кто взрывает города: "Попадись они мне, минеры хреновы, ухо отрежу". "Ну вот, давай Серега, режь!" И вдруг человек сидящий в машине произнес: - Ищите, ищите везде, только не рассказывайте мне сказки, что вы будете искать в доме у мэра. Окурок сигареты описав путь падающего метиарита улетел под откос. Открылась дверца машины, из нее вылез невысокого роста человек и пошел к ближайшему дереву. "Режь! Но я же неумею!" Сергей побежал к машине, и схватив лежащий на сидении телефон бросился вниз по склону, на ходу нажимая автодозвон. За его спиной человек резко развернувшись уже доставал пистолет. Наконец трубку сняли, но уже первая пуля срубила ветку у самого уха Сергея. - Бомба у мэра дома! Человек стрелял как в тире, двадцать метров, вторая пуля попала в плечо, третья в сердце и Сергей кубарем полетел по склону горы в кусты ежевики. Я сижу за столом. Свет выключен и в окно на мои руки смотрит луна. Странные какие-то у меня руки, лимонного какого-то цвета. И человек сидящий передо мной очень странный, вроде бы даже это я сам перед собой уселся. Он смотрит на меня из зеркала и даже не улыбнется, неужели не смешно? А мне смешно, я просто укатываюсь. - Андрей, ну попытайся сосредоточиться. - А я не могу попытаться, я сегодня попытался выпить три бутылки водки и тоже ничего не получилось, выпил только две, недолет. - Ты сегодня ничего не пил кроме воды. Да, да я сегодня ничего не пил кроме воды. Что вы говорите? Я нащупал на столе пепельницу, вот если это зеркало грохнуть, ты откуда в следующий раз появишься? Что-то в комнате изменилось. На полу осколки зеркала. Луна отползла от моей руки к краю стола. Луна, ты, что меня боишься? Прекрати, это не серьезно. И это несерьезно, и то несерьезно. И если сегодня погиб этот парень значит этот город я все-таки взорву. Berand, 1998 МОНОЛОГ Художник, неспособный успеть сделать набросок человека падающего с четвертого этажа, бездарен. Эжен Делакруа Вы думаете я Вас не вижу ? Я сижу на подоконнике прижавшись лицом к стеклу. Я вижу все. Я знаю, что если бы Вы нашли это окно, Вы бы меня с него сняли и втоптали бы меня в линолеум. Ищите. А пока не взыщите. Вы слышите биение своего сердца ? Нет? А я слышу. Я слышу все. Меня оглушает шорох падающей листвы и сипение Вашего злобного "Я". Я слышу как ночь наползает на этот город и как, с нарастающим глухим рокотом, ее сменяет утро. Я чувствую Вас кончиками пальцев, я знаю куда надо нажать, чтобы у Вас посыпались все шестеренки. И заметьте абсолютно бесплатно, деньги, это не ко мне. Вы можете почувствовать утро ? Нет, Вы ходите натыкаясь на мебель, и сожалея о всем подряд. Тоже мне, гуманоиды. Попросите меня и я придумаю Вам пару слов. Да, Вы видели вчерашний день, но уже успели его забыть, зря, я Вам напомню. Спросите, я расскажу как это было, я могу даже рассказать как это будет, но не хочу лишать Вас удовольствия увидеть все самим. Вы увидите очень много, я сделаю это для Вас, цените это. Вот Ты, Ты идешь по улице, Ты устал, разрушен, но я, Я Тебе помогу. Я здесь, подними голову, посмотри прямо, да я в этом самом окне. Не веришь, Ты мне поверишь! Ты будешь плакать от счастья у меня на коленях. Так будет! Заткнись! Хватит обманывать всех и себя. Я же вижу как Ты проводишь вечер в ожидании утра, а на паркет падает невесомая пылинка. Жизнь отдана борьбе с выдуманными монстрами, чем Ты лучше меня? Да это же я спасаю Тебя почти каждый день. Все, ты мне надоел, иди спать. Ты спрашиваешь кто я? Мое имя из трех букв, неправильно, меня зовут сон. Не груби мне, слышишь, Ты ко мне еще придешь за помощью и за советом. По стеклу стекает одинокая капля, это слеза, я плачу, Вы видите, мне жаль Вас. Оказывается я сентиментальный. Приятных Вам сновидений. Не забудьте выключить телевизор. Андрей Березиков, 1997 ГОВОРЯТ, ПОД НОВЫЙ ГОД ... Ты попадаешь каждый раз под свое собственное дурное влияние. Айболит Торжественная ночь готова сменить усталый вечер. Новый год. Еще чуть-чуть, и вот, пожалуйста. Жена поднимает бокал, но посмотрев на мужа, взмахивает вилкой с кружочком колбасы и сползает без сознаяния под стол, видя как у того на лысине отрастают волосы. Что поделаешь, новый год, без чудес сегодня никак нельзя. По улице идет Дед Мороз. Он закинул бороду через плечо и расстегнул тулуп, ему видите ли жарко. Минус сорок ему видите ли нужно, ой не зря нас с ним умные люди развели по разным странам. Торопись дедушка, щас все напьются и пиши пропало, не узнают ведь, мерзавцы. И он торопится, стучит палкой по земле. Эх, ему бы такси! Поможем что-ли дедушке. - Эй, дедушка, сто, еге нет, так не пойдет, миллион лет тебе жизни, давай я тебе помогу мешок нести? - А Вы молодой человек случаем не жулик, давеча в Швеции тоже у одного глаза так горели, наркоман оказался. - Да нет, это у меня из-за идеи глаза так горят. - Революционер значитца. - Ну что вы дедушка, у меня и бомбы то нет. Хочу я вот с Вами по своим знакомым пройтись. Подарки Ваши им раздать. - Ага, раскулачиваешь значит, а я вот хотел на старость себе сэкономить. Избушку себе под Москвой купить, морозы говорят там знаменитые. - Пропаганда это все. Ну че дед, я сейчас к Вашей бороде примерзну, идем мы, или нет? - Пошли. - Дед, а у тебя согреться ничего нет? - Хочешь тулуп? - Не, Хочу коньяк. - Дзинь - Ничего себе. Как прямо так сразу? Ну дед ты даешь. - Бульк - Дед можно я твоим тулупом занюхаю. Можно? Там блох нет? - Гм. - Вот сюда дед. Что? Нет это моя квартира. Я хочу подарки для себя здесь оставить. Представляете, потом прихожу домой, а там подарки, вот это сюрприз. Вот я буду рад. Я даже представить себе не могу. - Хорошо, это Вам. - Что, что это, коробочка какая-то ма-а-ахонькая, дед у тебя побольше коробочки нет? Не ну ты хорошо посмотри. Нет? - мертвым, механическим голосом - Ну спасибо. - и вдруг радостно - нету говоришь? Пошли тогда к Леше. Вот он обрадуется, знаешь, он та-а-ак любит когда ему коробочки махонькие дарят. Он прям бледнеет от радости. Да вот он здесь живет, вот сюда пожалуйста. Леша открывает дверь и удивленно смотрит на старика в красном пальто надетом прямо на белье, и с бородой через плечо. Рядом с ним покачиваясь стоит Андрей и пытаясь удержаться на ногах держится за старика. - Привет Леша. С Новым Годом тебя. Вот мы с дедом Морозом пришли тебя поздравить. Хорошая идея правда? Давай коробочку дед. Вот Леша коробочка. - Ага, спасибо, заходите. - Не-а, у тебя Леша в квартире сразу Лапландия получится, и пингвины из холодильника повылазят. - Так это, что в натуре дед Мороз? Дед Мороз обиделся: - Вот стукнуть бы Вас молодой человек палкой по темечку, да я при исполнении. Ну вот, помогли называется, испортили дедушке праздничное настроение. Да ладно. Какой это для него праздник. Ему нравится то, что все ему рады. Но мы заварили кашу, нам и расхлебывать. А то дедушка может и подарки зажать. - Ну ладно Леша мы пошли. Дед пошли, нас люди ждут. Потому как если без нас с тобой, какой же это праздник. Осторожнее дед, здесь гололед. Слушай дед, а я ведь вроде снегурочки получаюсь, а? - Да, неплохо. Давай за это по пятьдесят. Ага вот так лучше. Вот только... танцевать ты как, умеешь? - Ну если в обнимку. - Ага, скажешь тоже, так я и сам могу, если не с тобой конечно, с-н-е-г-у-р-о-ч-к-а. Вот так лучше. Вот это я думаю для деда Мороза более подходящее настроение. Да и для нас тоже. А Андрей с Дедом Морозом идут по улице, и вроде их даже снежком стало присыпать, холодает. Даже Дед Мороз шубу запахнул. Хм, странно он как-то идет, пошатывается, устал наверно. Да, тяжело людям радость приносить. Ну пора и нам домой. С НОВЫМ ГОДОМ ВАС! С НОВЫМ СЧАСТЬЕМ! Berand, 1997 ОНА ЗВОНИТ ТОЛЬКО УТРОМ Вы бродили по улице когда идет дождь. Вы писали стихи на замерзшем окне. Вы остались одни, только Вы и ночь. И теперь Вы письмо, ночью, в дождь, на стекле. Вы не ждали рассвета, что похож на закат. Вы смотрели на мир устало и зло. Вы забыли, кому нужны окна в сад. И рассвет не пришел, и закат не придет. 1997. Утро. День любой. Несколько лет назад, в разговоре о будущем я заметил: - Ну если конечно дожить, то я знаю свое будущее: тапочки, телевизор и продавленное кресло. Ответ был мгновенным: - Да, кто угодно, но только не ты. Спокойной жизни тебе не видать. Я поверил. И теперь если человек отзывает меня в сторону не для того чтобы поведать страшную историю, а просто, прозаически, взять в долг, я так расстраиваюсь, что даю ему деньги, что со мной раньше случалось исключительно редко. Пора рассказать как я зарабатываю себе на поддержку штанов, я пишу рассказы, сочиняю рекламу и многое другое. Я делаю все. Но, фраза "Если у Вас есть вкус, Вы будете пить только чай", заставляет людей признать свое поражение и с горя пить только коньяк. Мне все равно, скоро эта газета будет моей и я начну писать мемуары. Я писатель. Наверно очень хороший. Как всех известных писателей меня не удивляют звонки знакомых и незнакомых мне людей в шесть часов утра. С точностью до наоборот, меня бы удивило отсутствие таких звонков. Это те самые звонки по телефону, услышав которые человек пытается выключить будильник, а потом неизбежно бежит открывать дверь. Но это не про меня, это не мой стиль. Я снял трубку: - Говорите, Вас внимательно слушают. - Ты, что делаешь дома? - Судя по металлическим ноткам в голосе, девушка в левой руке держала пистолет. - А что, Вы хотите взять у меня интервью? - Какого черта, ты должен был быть здесь еще пол часа назад. - Не кричите так, Вы разбудите мою жену, и она меня никуда не отпустит. - Пьянь. .......? .......! - Сейчас шесть часов. - Да у тебя часы погоду показывают! Я посмотрел на часы, девять, да, шесть часов может быть только по гринвичу. - Да, я вот только вчера из Лондона... - Я тебе даю пол часа, причем из них двадцать минут уже прошло. - Да я не успею даже носки одеть. - Успеешь, когда босс тебе ухо откусит. Давай быстрее! Целую. Она положила трубку. Я возвращаюсь в комнату, у меня там лежит фотография, я ее прячу, мало ли что, вдруг грабители. Я пью чай, не ищите в этом глупых аналогий, я _просто_ пью чай и смотрю на фотографию. Вы спросите почему я не одеваюсь и никуда не спешу? Мне некуда спешить, я не успел, не успел я очень давно, тридцать лет назад. А она мне звонит, она мне звонит каждое утро, звонит не смотря даже на то, что телефон уже год как отключен. Для нее нет преград. Я ей ничего не рассказываю. Я боюсь ее напугать. Я боюсь, что она больше не позвонит. Я действительно этого боюсь. А хочу сказать я многое. Хочу сказать, что я никогда в жизни больше не опоздаю, она не поверит, я всегда опаздывал, но это не главное, я хочу прочитать ей стихи, хорошие стихи, мои: В тишине серебристых аллей Я тебя повстречаю весной Снова мы проживем этот день Я и Ты, Ты и Я, Я с Тобой Буду быстро я все говорить Очень быстро, сбиваясь на крик Я уже не смогу пережить Зря потраченный, брошенный миг А на следующее утро, я буду ждать ее звонка, в дверь. Философом очень трудно жить, но очень легко умирать. 1967. Утро. Тени движутся на встречу друг другу, и вот уже видно перекрестие прицела. Он просыпается в холодном поту, ничего, все уже позади. Вчера поздней ночью с фонариком в зубах он в дверях кабинета шефа заложил взрывчатку. Расчет простой, шеф как всегда приходит раньше всех, открывает дверь и избавляется от всех проблем. Звонит телефон, он снимает трубку обеими руками: - Да? - Привет, ты еще живой, приезжай скорее, шефа нет, а тут море клиентов, если ты сейчас не приедешь они меня изнасилуют. - Я еду. Он хотел крикнуть "Беги оттуда!", он хотел сказать чтобы она не подходила к двери шефа. Но не смог, его нельзя винить, он думал, что успеет туда первым. И он старался, как он спешил! Но шеф его опередил, как всегда. В последний раз, но не менее уверенно. Уже лет тридцать, как тебя не стало. С портрета ты на нас глядишь устало. Конечно срок, но время здесь не в счет. Оно не в даль, а в стороны течет. Плескалось время пенистой волной. И солнце то садилось, то вставало. Да именно тогда тебя не стало. И замер в ожидании образ твой. Андрей Березиков, 1997 ГОРОД Ночью, на безлюдной площади громкоговоритель походил на человека, разговаривающего с самим собой. Эмиль Кроткий Город умирал медленно, он замерзал. Холодных и голодных людей увозили отсюда поезда и машины. А Город, дрожа от холода, вспоминал их молодыми и счастливыми. Он верил, этот Город. Он верил в этих людей, он отгонял от себя мысль, что они никогда не вернуться. Что он останется здесь один. Один на один с их прошлым. Пустынные улицы, по уши засыпанные снегом, уже приобрели плавность линий. Казалось, что под тяжестью снега дома пригнулись, пригнулись для того чтобы никогда не выпрямиться, а это и есть смерть. Но тут Город увидел человека который шел к нему. Человек был еще далеко, он замерз и ослаб, но он шел. За ним гнались, его искали на вертолетах. И искали его явно не для того чтобы дать ему конфетку. Человек шел, с тупой настойчивостью повторяя одну и ту же, неизвестно откуда прилипшую к нему фразу: "Держи удар, держи удар". И город вздрогнул, с крыш посыпался снег и заскрипели двери: "Это он мне, он говорит это мне! Держись парень, я тебя им не отдам. Я удержу." - Говорит борт семь. Слушай, Генка, это же тайга, кого здесь можно найти? - Держись ближе к заброшенному городу, он должен выйти туда, в тайге ему крышка. А в городе он может залечь, а потом по железке, и ищи его. - Понял, иду к городу. Конец связи. Пилот развернул вертолет вдоль реки, что проходила около города. Неприятное место. Город смотрел на вертолет пустыми, холодными окнами. А пилот вглядывался в искрящийся снег, пытаясь увидеть черную точку человека или дымок его костра. Он был отличный пилот. Небо, это было его призвание, и он чувствовал свою машину. Но когда загорелись все датчики, и кабина засверкала как новогодняя елка, он испугался. Да, он был асс, но понять ничего не мог. Машина забирая влево понеслась к земле. Группа захвата уже подъезжала к городу. Вездеход карабкался по бывшей дороге выбивая на ухабах из людей все доброе и хорошее и заставляя их материться. Офицер сидящий рядом с водителем смотрел вправо, там проходила железная дорога, он искал следы. Вот в далеке уже видны первые дома. Это мертвый город. - Вертолет, идет со снижением. - сказал водитель показывая пальцем. - Кого же это так массированно ищут, а? Офицер открыл рот для ответа, но раздался взрыв, и он закрыл рот снова. Через секунду все уже выскочили из машины. Черный дым поднимался слева. - Метров триста. Из-за сопки не видно. Все в машину. Вездеход летел по заснеженному полю как катер, поднимая белую волну снега. Под сопкой горел вертолет, рядом никого, никто не выбрался. Снег вокруг почернел. Вот тебе и черная точка на белом снегу, большая такая точка. - ...Вы слышите меня, да, около города, никто не спасся, мы все вокруг прочесали. Не знаю я никаких ящиков, так ему и скажите. Я не знаю почему он упал, тяжелее воздуха по этому наверно. Да, я иду прочесывать город, буду искать следы. Конец связи. Они поехали к реке. Иногда вездеход весь уходил под снег и в кабине становилось темно. -Ага, черта лысого здесь увидишь - ругался офицер - надо ехать в город и искать там. Да, запах дыма, чертов вертолет. Пилот шляпа, упился наверно. Полковник, осел, говорит, что после аварии какие-то черные ящики остаются, трупы там остаются, дурак. Вездеход ехал через мост когда на дорогу перед ним выскочила женщина. Водитель резко дернул на себя правый рычаг, одновременно давя на тормоз. Тяжелая машина смяла ограждение, пролетела двадцать метров и взломав лед ушла в черную воду. Женщина остановилась, пожала плечами и растаяла в тяжелом, морозном воздухе. - Товарищ полковник, разрешите? - Докладывайте. - Потеряна связь с лейтенантом Горюновым, у них две рации, уже четыре часа пытаемся связаться, но безуспешно. - Это, что еще за штучки, вертолет к месту аварии уже улетел? - Нет. - Пускай они пролетят по их следу. Отправьте с ними рацию. - Есть. "Человек, ты слышишь, я тебя не отдал, я удержал. Ты слышишь меня человек?". Человек не слышал, он лежал без сознания в одном из домов, силы его были на исходе. Ему снилось детство. Ему снились большие НЕхвойные деревья, ему снился парк его детства. Он качался на отполированных до блеска качелях и кушал мороженое. Он плакал во сне. Город забеспокоился: "Человек, ну ответь мне, мы же будем вместе, правда? Он мерзнет, ему холодно, что же делать?". Вертолет уже подлетал к городу когда загорелась тайга и с глухим уханьем стали рушиться деревья. Огонь, море огня. В городе горело все, что гореть могло и дымилось все остальное, это было похоже на войну, тотальную войну. Но все это было бессмысленно, человек умирал. Город будет еще жить, города умирают долго, но душа у него будет выгоревшая и такая же черная. И зря летит туда этот вертолет, на свою погибель он туда летит. Berand, 1997 ШЕСТЬ Кто не знает куда он плывет, очень удивится приплыв не туда. М. Твен Спившимся коммерсантам посвящается Человек подошедший ко мне, что-то сказал, сверкая золотыми зубами. Я кивнул: - Ты прав, мне тоже пора подлечить зубы. Он махнул рукой и отошел. Я продолжал бессмысленно смотреть как открываются и закрываются двери автовокзала. Какой шум, мне бы сейчас домой, в тишину. У меня всегда тишина ассоциируется с домом. У меня даже будильник на батарейке, чтобы не тикал. Я не люблю дорогу, я боюсь сначала не уехать, потом не доехать, а когда доеду вдруг вспомнить, что что-то забыл. Такая мнительность у меня исключительно только к дороге. Со мной сегодня произошло ЧП. Я упал с лестницы. Ничего, со всеми бывает, скажете Вы, и будете совершенно правы. Но бывает со всеми, а вот проходит не у всех. Один раз я шел с девушкой по людной улице и провалился ногой в канализационный люк. Было очень смешно, почему я так думаю? Потому-что люди на улице очень смеялись. Человек с золотыми зубами возвращается снова: - Простите, может Вы мне все-таки скажете сколько сейчас время? Скажите пожалуйста, какая настойчивость. По видимому его интересует исключительно мое время. Ничего, я тоже принципиальный. - Не скажу. - Почему? - В целях Вашей безопасности, они могут на Вас напасть. Фраза мне очень понравилась. И еще, когда мысленно потираешь руки, возгорание исключено. Человек открывает рот, но молчит. Приходится продолжать мне. - Двое уже спрашивало, их уже нет в живых. Я демонстрирую свое сожаление шумно выдыхая воздух, и продолжаю. - Вы должны быть очень осторожны, очень. Теперь вся надежда на Вас. Вы - мне очень хочется сказать "сэр", но я яростно борюсь с этим желанием, и поэтому получается многозначительная пауза - наш последний шанс. У собеседника напряженное лицо с широко открытыми глазами, он смотрит мне в рот обалдевшим взглядом. Он наверно никогда не видел психа. Мне хочется встать и закричать "Смирно!", но вместо этого я говорю: - Вы свободны. Если будете мне надоедать, я Вам скажу сколько время. Он садится рядом, смотрит кругом глазами бешенной газели и говорит шепотом: - Вы знаете, я не просто так подошел спросить время, меня прямо тянуло к Вам, от Вас исходила прямо магическая сила, Ваши глаза смотрели мне прямо в душу, я как чувствовал, что здесь кроется какая-то тайна. - Да, - сказал я - да. - А скажите Вам не страшно? - Нет - Но мне конечно было страшно, страшно весело. - Где мы с Вами встретимся? На том свете встретимся, псих! Один раз решил пошутить и нарвался на сумашедшего. Или это город такой, город идиотов. Звучит красиво. - Я Вас найду, в полнолуние, а теперь идите, Вы забираете у меня слишком много энергии. - Извените, я пошел. Я продолжаю наблюдать за дверями автовокзала: хлоп, дзинь. Краем глаза вижу как моего золотозубого знакомого двое мужиков берут под руки и куда-то ведут. Все, псих доигрался, его сейчас отвезут в психушку. Моя очередь еще не пришла. Бедный он так и не узнал сколько уже натикало, может ему крикнуть. Последний раз когда я смотрел было шесть, а сейчас ..., где мои часы? Пожилой мужчина сидевший рядом поворачивается ко мне, и говорит: - Смотрите, карманника поймали. Вот и за это тоже, я не люблю дороги. Андрей Березиков, 1997 НАААЛИВАЙ. Заткнись! Все будет хорошо! М. Жванецкий Люди стоящие на остановке образовали полукруг, в фокусе которого стоял молодой парень. Он был прилично одет, лицо его было интелегентно, но это, почему-то, не помешало ему тронуться. И теперь он стоял и разговаривал сам с собой. Он кому-то угрожал, жаловался на свою судьбу, вел с кем-то невидимые диалоги. Потом, очевидно кого-то неубедив, помахал руками, а ля Тайсон. Закончив незамысловатые упражнения он пошел по улице, заглядывая по очереди то в урны, то в магазины. В это время Андрей и Коля пили. Что они пили, станет ясно из следующего диалога. Заметим, кстати, что несмотря на первое впечатление, с головой у них было все нормально. - Наааливай. - Может хватит на сегодня, а?. - Сколько там осталось, две бутылки, нет не хвааатит, точно не хвааатит, придется еще сбегать. - Я уже не могу. - Кто не пьет тот козел. - Да нет, я бегать не могу. - А я прыгать, наааливай. Бульк - бульк - бульк. - А себе? - У меня еще есть. - Дай допью. Бульк - бульк - бульк. - Наааливай. Бульк - бульк - бульк. - Только я пропущу. - А я, я тоже пропущу. Бульк - бульк - бульк. - Ты меня не понял. - Я, я тебя не понял, я тебя понял, сиди, я никуда не иду, правильно? Наааливай. - Я хочу выпить за .. - Я тоже. Давай за лося. Пей. Бульк - бульк - бульк. - Ты вот колбаской ее. - ГГГде? - А нету. - Ты зачем мою колбаску съел? - Это вовсе не твоя была колбаска, я ее первый увидел. - Лучше бы ты на свои брюки посмотрел, капуста брюсельская. - ??? - Наааливай. Бульк - бульк - бульк. - Пей. - Я не могу. - Давай, я тебе помогу. - Ты куда, бульк, льешь, бульк, ты выше лей, бульк. - А ты обопрись руками на стол. Таким вот нетривиальным способом, они допили вторую бутылку, но сколько еще осталось несказанных слов. Такой куцый финал их не устраивал. Надо было идти за третьей. На улице они долго доставали друг друга из арыка. Проходя мимо автобусной остановки, Андрей изволил заметить: - Вы еще ждете автобуса, а я уже уехал. Нормально, да. А когда, несколько позже, Коля сделал еще одну попытку зайти в арык, прозвучала еще одна речь: - Твоя беда не в том, что ты много выпил, это ты молодец.. - Яяя, еще могу! - Ну ты и алкоголик! Дяденька скажите, - Андрей обратился к парню, сосредоточенно смотрящему в урну - это же типичный алкоголик. Ведь у него есть все признаки, смотрите: горящие глаза, взлохмоченные волосы, не заправленная в брюки рубашка, в одном кармане три рубля и шницель, в другом грязная конфетка и чистый носовой платок. Вы знаете у него на спине наколка "Хочу вмазать", почему на спине, он и сам не знает, на все вопросы отвечает "Так получилось", но помоему врет. Вторичные признаки у него тоже есть, только это глубоко личное: большое сердце, больные нервы, огромное количество внутреннего тепла и любви к ближним. Вдруг парень ожил, неопределенное выражение лица сменилось явной заинтересованностью: - Кому он хочет вмазать, я тоже хочу. - Не кому, а кого, чего, с чем и зачем. Коля скажи! - Да. Хочу. - Вот! Австролопитек обыкновениус. - Сам такой. А ты знаешь, какой это человек - Коля сделал круглые глаза - страшный это человек. - Не такой уж и страшный. Мне мама сказала, что красивый. - Да, да это страшный человек, у него знаешь какие уши, знаешь, холодные у него уши, и знаешь, какой у него нос, ему из-за него ничего не видно, вот. А еще, а еще он алкоголик. Парень замотал головой: - Вы меня не путайте, Вы меня специально хотите запутать. - Да нет мы тебя ни с кем не путаем, просто не с кем. С этим алкоголиком что-ли. Вот если бы по улице прошел приличный человек. А то как на Андрея не посмотришь, так нечто неприличное, прямо не с кем путать. - Да иди ты, сейчас как плюну на ботинок. У Вас от моих героев мозги не начали плавиться? Парень например сказал следующее: - Кто здесь прилично должен пройти? Как вам? А Коля чего стоит: - Да, мы здесь уже прилично стоим. Наааливай. На волшебное слово "Наааливай", парень отреагировал нетрадиционно, он посмотрел удивленно на одного, потом на другого, сказал "Я не пью", повернулся и ушел. Андрей с Колей посмотрели ему вслед и направились к ларьку. Парень шел и думал: "Ничего я умоюсь, просплюсь и все будет нормально". Наверно он прав. Berand, 1997  * РОЖДЕНИЕ МИРА Глава 1: ПЕРВЫЕ СИМПТОМЫ 14 сентября, вечер и ночь - Куда мы идем, я имею в виду куда мы придем? Этот вопрос чисто риторический, потому-что мы знаем ответ: никуда. Мы куда-то идем, но никуда не придем, и это очень обидно. Людям не нужен "Happy End", им нужна надпись "продолжение на 27 стр.". Им хочется чтобы была натянута ленточка, чтобы их кто-то поздравил и дал им цветы, ну пускай не цветы, пускай по морде, но ничего не будет. Искать надо не там, только здесь, где-то рядом с нами, может быть на той стороне улицы, может быть в этом дурацком доме, я не знаю. Говоривший все это молодой человек, с обыкновенной фамилией Кузнецов, тяжело вздохнул и уставился в свою тарелку. Его никто не слушал. Никто никого не слушал. За столом было оживленно, много ели и еще больше пили. Тосты были про женщин, а разговоры исключительно "за нас с вами, и за ... с ними". Он посмотрел на часы: - Ну ладно, я пошел, а то мне жена глаз вырвет. Кузнецов встал, пожал куму-то руку, надел кросовки и вышел в подъезд. В тишине глубокой ночи прерываемой вспышками собачьего лая он пошел между пятиэтажными коробками по азимуту неизвестному даже ему. Человек появился внезапно из темноты и направился к Кузнецову. - Извините пожалуйста, меня зовут мистер Ли, и несмотря на это, у меня есть к Вам разговор. - Да, я Вас слушаю. - Хотите убедится, что там тоже что-то есть - и мистер Ли махнул рукой куда-то в сторону темноты. - Где, там ? Что есть ? Извините я Вас не понял. - Помните вы говорили "Куда мы придем" и "Там ничего нет", хотите я Вам покажу, ЧТО там есть. Хотите ? - Ага, понял, а для этого конечно надо меня завалить. - хмель потихоньку начал выветриваться, и где-то внутри панически замигала красная лампочка - Не хочу. - Перестань вибрировать, пошли. Если бы я хотел тебя замочить, ты бы уже скреб ногтями по асфальту. Наш разговор бессмысленен пока ты не убедишься, что нам есть о чем поговорить. - Мне надо ... - Да знаю, идти домой, а то жена глаз вырвет. - Откуда Вы знаете, что я говорил, Вас ведь там не было, помоему. - Меня не было, а мое ухо было, в коридоре на кушетке лежало. Кузнецов вдруг увидел улыбку мистера Ли. "Нет человек с хорошей улыбкой плохим быть не может". Он достал сигарету, покрутил, сломал ее большим пальцем, смял и выкинул, достал другую, "Меня хотят подколоть, или черт его знает". У мистера Ли была одна странность, на нем был черный плащ без рукавов накинутый на плечи. "Прямо фокусник какой-то". - Спасибо, но мне пора идти, всего хорошего. Ли уже не смотрел на Сергея, он смотрел в сторону, где отделившись от стены к ним стали приближаться две тени. - Запомни парень, вход за памятником, я уже не смогу его закрыть, ты скоро поймешь смысл сказанных слов. Кузнецов повернулся на каблуках и пошел в противоположенную от мистера Ли сторону. Когда он пришел домой жена уже спала. Он очень осторожно разделся и попробовал так же бесшумно умыться, но врезался головой в раковину. - Ага, попался сволочь. Следующие пол часа он посвятил разговору с женой. Кузнецов проснулся среди ночи, от шума за стеной, взгляд упал на электронные часы стоящие на камоде, зеленые огоньки цифр плавали в темноте, 3:30, шум у соседей усиливался, кто-то закричал. Проснулась жена, и забыв, что она должна быть сердитой, прижалась к нему: - Сережа, что случилось ? - А я откуда знаю. Подрались наверно. - Он знал, что это ерунда, соседи никогда не дрались. Он стал одеваться. - Серега не ходи. - Наташа, я сейчас. Кузнецов выглянул на площадку. Дверь у соседей была открыта. В кромешной тьме соседской квартиры блуждали зеленые огоньки, иногда принимая причудливые очертания, крики стихли, их сменили какие-то царапающие звуки. Несмотря на то что на улице было тепло, Кузнецову стало очень холодно, он захлопнул дверь и побежал в комнату по пути включая везде свет. - Серега, что с _тобой_ ? - Наташа уже не выглядела встревоженной. Не отвечая он уставился на комод, ну конечно, ничего нет. Абсолютно ничего зеленого, никаких огоньков. Зеленые огоньки блуждающие по соседской квартире не выходили у него из головы, ноги стали ватными. Его состояние легко объяснимо если учесть, что у них _никогда_ не было электронных часов. 15 сентября, утро и день Следующее утро было ужасным. Оно началось в семь часов, когда в дверь позвонили. Мрачные люди показали удостоверения и сразу приступили к распросам: Когда видели последний раз соседей? Что про них знали? Слышали ли, что нибудь ночью? Были ли у соседей враги? Эти вопросы и ответы на них Сергей уже знал из детективов. Он не спросил, что случилось, из вопросов было ясно, что теперь у них будут новые соседи. Сергей не обратил внимание на фразу оброненую одним из гостей, пожилым человеком с грустными глазами: "Десять убийств за одну ночь, люди словно с цепи сорвались". Но самое страшное еще было впереди. На работу он пришел с большим опозданием, ближе к обеду, там его уже ждали двое ребят с книжками, которые те сами не читают, но показывают другим. - Лейтенант Иванов. Вы вчера вечером были - тот посмотрел на бумажку - у Грищук Лены? - Это на Жуковсокого, да. - Кто там был еще? - Что случилось? - К т о т а м б ы л е щ е ? "Они не понимают, они думают я сегодня сладко поспал, утром съел булочку и пришел на работу. Они думают у меня живые соседи. Они думаю, что они сегодня первые. Кто там был еще?" Он перечислял автоматически пытаясь вспомнить фамилии которых почти не знал, думая при этом, сказать ли про соседей, про мужика в плаще и с китайской фамилией. Мужик ему казался теперь очень подозрительным. Пока он перечислял, Иванов, что-то отмечал в своем блокноте, потом сказал: - Все? - Все - ответил Сергей. Тот посмотрел в блокнот и повторил: - Все. - Что случилось? - Случилось то, что ты парень, повидимому, единственный из всех остался в живых. Или был кто-то еще? - Нет. - Почему вы опоздали на работу? - У меня убили соседей. Пришла милиция. Ребята переглянулись, задали несколько стандартных вопросов, узнали домашний адрес и предупредив Сергея чтобы он никуда из города не уезжал - собрались уходить. - Подождите, есть еще одна вещь. - и Сергей рассказал им про человека в плаще. Ребята задали еще пару вопросов, сказали спасибо и бегом выбежали из кабинета. Весь день Сергей курил. 15 сентября, вечер и ночь По телевизору рассказывали о падении очередного боинга в очередной, по счету океан. Жена уехала к теще и Сергей был дома один. Когда в дверь позвонили, он вспоминал своих друзей: "Они уже не позвонят, а если и позвонят, я этому рад не буду". Пришел лейтенант Иванов и некто, тот самый мужик с грустными глазами, которого Сергей видел утром, звали его, как выяснилось, Сергей Николаевич. - Посмотри фотографии, это кто? Посмотрев фотографии Сергей понял, что убийства дело рук не мистера Ли, не сам же себя он так искромсал. - Помоему это Ли, но я не уверен, темно было. - У него точно не было никаких особых примет? - Я не видел. - У этого, который на фотографии, на шее была наколка с абсолютно непонятным изображением, на этих фотографиях ее не видно, завтра пойдем в морг, посмотришь на него в формате один к одному. И тут Сергей вспомнил, что когда Ли посмотрел в сторону, на его шее было что-то, что он принял за тень листвы дерева. - Похоже на листья, на шее справа, да? - Может быть. - и Иванов посмотрел на Сергея Николаевича - Мне всегда говорили, что у меня нет фантазии. Сергей тоже решил задать один вопрос: - А, что на счет памятника, помните "вход за памятником"? Может быть это был член какого-то общества психов? - Да, это очень может быть. Почему ты остался жив? Я конечно ничего не имею против, вообщем-то я даже рад, но почему? - Я не знаю. - Вот повестка, завтра ждем в десять, найдешь? - Слава богу не знаю где это находится, но найду наверно. Никто не улыбнулся, Сергей поспешил добавить: - До свидания. Проводив милицию Сергей вышел покурить на балкон. "Надо вынести мусор, нет, утром". Вдруг ему показалось, что сзади кто-то стоит. Сердце подскочило к горлу, он резко обернулся. "Просто две тени на стене. Надо же как испугался. Две?! Почему две?". Где-то внутри опять замутило. Он снова повернулся кругом. Слева и справа от его балкона стояли два уличных фонаря. "Два фонаря, две тени. Это просто нервы". 16 сентября, утро и день Ровно в десять утра Сергей уже был по указанному адресу. Ночью он почти не спал и выглядел совсем неважно. В пропахшем табачным дымом кабинете сидел Сергей Николаевич. - Садись. Поход в морг отменяется. Парень ты должен ходить осторожно! И еще, о том, что произошло и еще может быть произойдет никому не слова. Ты кому-нибудь уже рассказывал? - Нет, ни кому. - Правильно, так поступай и проживешь долго. Посмотри на эти фотографии, ты кого-нибудь знаешь? - Сергей Николаевич выложил на стол десяток фотографий. Парни и девушки, кто старше, кто моложе, их объединяло одно, всех их Сергей видел впервые. Он поднял глаза на Сергея Николаевича: - Что-то опять случилось? - Пауза - Вы понимаете, я ведь боюсь, а кого бояться не знаю. Я никому ничего не скажу. - Случилось, очень много чего случилось. В морг мы например не идем потому, что пропал труп. Произошли еще всякие странные и жуткие вещи, ты просто будь осторожен и молчи. По дороге домой Сергей купил бутылку водки. Выйдя из магазина он обратил внимание на красивую девушку пытавшуюся запахнуть на ветру плащ. Цветастый платок на шее резко контрастировал со стильним, серого цвета плащом. Еще один резкий порыв ветра, платок затрепетал на ветру как флаг и Сергей на секунду увидел шею, на которой как резная тень листвы темнела странная наколка. Сергей резко остановился едва не выронив бутылку. Девушка посмотрела на него, пытаясь заглянуть ему в глаза. Тогда он повернул налево и стараясь смешаться с толпой пошел к остановке, невольно оглядываясь назад. Сделав четыре пересадки Сергей приехал домой, залпом выпил пол бутылки водки и поставив перед дверью тумбочку не раздеваясь лег спать. Глаза, он чувствовал их, то нереально большие, то совершенно не человеческие они преследовали его. Глаза, совершенно чужие глаза. Даже на деревьях, на каждом листочке было по одному маленькому, зеленому глазу. И еще снился ему коридор. Он выложен темным и мокрым камнем, удивительно неприятным на ощупь. А в конце коридора на него смотрят глаза, и в них нет ни злости ни интереса, только смерть. Сергей в ужасе проснулся, но глаза не исчезли. Перед диваном на стуле сидела та самая девушка с цветастым платком на шее и смотрела на него мертвыми глазами. Сергей посмотрел на дверь. Перед дверью стояла тумбочка. - Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого, мне просто нужно задать тебе пару вопросов. Сергей кивнул, не в состоянии ничего сказать. - У кого ты видел такой знак? - девушка показала рукой на свою шею. - ... Он сказал, что его зовут мистер Ли. - Ты с ним разговаривал? - Нет. - Тогда, откуда ты знаешь, как его зовут? - Я услышал случайно на улице, я проходил мимо, больше ничего не слышал, честно. - Послушай парень, мистера Ли засекли. Он передал информацию какому-то человеку, после чего его самого убили, но он успел прикрыть этого человека, погибли не те люди которые знали информацию. Эти твои соседи, они не попадают в этот круг и во всей этой мясорубке лишние, не могли они ничего знать, я в этом почти уверена, остаешься один ты. И если мы эту информацию не получим то значит Ли и все эти люди погибли зря. Скоро опять наступит ночь, надо спешить. Серега подумал, что с его друзьми никто наверно так не разговаривал, что их просто убили, что Ли или как его там по настоящему зовут, убили тоже, и что эта девушка права, соседи погибли за него. - Хорошо. Он сказал, что вход за памятником, и закрыть сам он его не сможет. - Что еще? - Все. - Этого мало, это я уже знаю, может он сказал что-то еще. - И еще он сказал, что эти слова я потом пойму. - Что-то еще! - девушка выкрикнула эти слова, потом сразу обмякла и опустила голову. - Подумай, вспомни. - Нет, я точно помню, больше ничего. Но сколько у нас памятников, можно же проверить? - На кладбищах?! Она встала и пошла к двери. Сергей опустил ноги с дивана: - Как я вас смогу найти, если что? - На том свете встретимся. - А если я попаду в Рай? Девушка посмотрела на него безжизненным взглядом: - Рая нет. Есть Ад. Сергею стало холодно от этого взгляда, и с диким визгом страха в голове пронеслись последние дни. Меняли направление и сталкивались в голове картины и слова, и вдруг где-то сбоку зелеными плавающими цифрами: 3:30. - В ту ночь, я