лух. От рева двигателей трайков задребезжали стекла ближайших зданий -- это громогласно прибыли Ланг и Курц, и вскоре они присоединились к нашей компании. Они, впрочем, стали немного в стороне, ни на минуту не прекращая бесконечного разговора на любимую тему. Притопали Би-Джей в новых кедах на босу ногу и мрачный неразговорчивый Молчун. -- Так как сегодня Государственный День Знаний, то наш друг Роу приглашает нас к себе на виллу! -- громко возвестил Би-Джей, сияющий, как начищенная медная монета. -- Подождите-подождите, -- нахмурил лоб Алекс, -- ведь День Знаний был две недели назад... -- А кто нам мешает отпраздновать еще раз? -- захохотал Би-Джей. -- Роу хоть знает об этом? -- спросил Энди. -- А вон он идет со своей девушкой, сейчас мы его и известим, -- пообещал вечно жизнерадостный Би-Джей. Но Роу был еще далеко, и он явно не спешил расставаться с Нэнси. Увы, счастье недолговечно, и Роу пришлось подойти к группе своих сотоварищей. -- Пошел как-то Колэбэк в баню, -- начал рассказывать Би-Джей, -- выходит и говорит: "Ой, опять забыл голову помыть!" (Для тех, кто не знает, кто такой Колэбэк: Колэбэк -- персонаж древнего фольклора, его тело состоит из одной головы шарообразной формы диаметром около 12 дюймов. Вероятно, Колэбэк -- генетический мутант редчайшей модификации.) Не стоит презрительно кривить губы от столь младенчески бесхитростного юмора. В эти тяжелые не только для Республики, но и для всего мира времена не было ни юмористических радио- и телепередач, ни журналов или каких-либо других изданий. Жизнь была очень трудной, выживали лишь сильнейшие, и шутить этим выжившим совсем не хотелось. Это были времена слез и крови. Студиозусы дружно рассмеялись, и громче всех -- Роу. Тайтус оставался с каменным лицом, ведь это было ему не дано. Би-Джей решил, что пора ковать железо, пока не поздно, и сообщил: -- Роу, мы сейчас едем на твою виллу -- праздновать День Знаний. Роу отскочил, как ошпаренный, отчаянно жестикулируя руками. Вообще, Роу всегда при разговоре размахивал своими верхними конечностями, как ветряная мельница во время урагана; в недавнем прошлом своим нескольким собеседникам он так повредил глазные яблоки. -- Ну, как хотите, -- неожиданно согласился Роу. -- Только необходимо купить жратвы. Трайкеры, Ланг и Курц, смилостивились отвезти всю компанию на виллу, но категорически отказались сдавать деньги на еду и выпивку -- им было жаль тратить время и деньги на вечеринку. Ланг уточнил у дига прогноз погоды на неделю вперед: погода интересовала трайкеров только в отношении коэффициента сцепления колес с дорогой. Энди взял инициативу в свои руки: он собрал со всех небольшую сумму и в сопровождении Алекса и Молчуна отправился на общественный рынок за провиантом. Остальные остались сторожить трайкеров, чтобы те куда-нибудь не смылись. Тайтус время от времени обращался к "Юнипаку": радиоактивный фон неумолимо повышался, но до сотни было еще далеко. Через полчаса вернулись покупатели съестного; они несли шесть куриных окорочков (каждый в фирменном пакетике "Дауген"), две бутылки газированного напитка, несколько мясных, рыбных и других консерв, две бутылки красного вина и четыре упаковки, в каждой из которых было шесть баночек пива. Алекс рассказал, что торговец клятвенно заверил их, что все продукты изготовлены из натуральных ингредиентов, но это было очень похоже на сказку. На каждом трайке устроилось четыре человека, и вот уже эти гигантские грохочущие машины летят со скоростью двести миль в час, приводя в панический ужас невинных пешеходов. Трайкеры относились к этому испугу с каким-то извращенным наслаждением, хохоча во все горло, когда, например, безрукий ветеран Всемирного Конфликта, услышав рев адских двигателей, поспешил прижаться поплотнее к стене и, поскользнувшись, растянулся на грязном асфальте. Роу указывал Лангу дорогу, и через несколько минут они остановились перед загородным трехэтажным особняком, окруженным высокой оградой из колючей проволоки. Роу достал ключи и открыл устрашающего вида замок на воротах. Трайкеры, сгрузив своих пассажиров, стали прощаться. -- Желаю вам неплохо повеселиться, -- сказал Курц. -- Я вижу, у вас тут слишком много пива, -- рассудил вслух Ланг, конфискуя одну упаковку в свою пользу. -- Мы выпьем с Курцем за ваше здоровье. Трайкеры укатили, подняв целый смерч раскаленной солнцем пыли. Роу начал ознакомительную экскурсию, показав, где у него туалет, кухня, погреб и другие комнаты. Что особенно радовало глаз -- длинные ряды полок с бутылками в погребе. С виллой соседствовал небольшой виноградник, из которого Роу каждый год выжимал несколько сотен бутылок вина различных сортов. Студиозусы то с восхищением, то с завистью осматривали окружающую их роскошь, один только Молчун презрительно морщил нос, да Тайтус невозмутимо крутил головой из стороны в сторону. В погребе его внимание привлекло несколько металлических канистр. -- Что это? -- спросил диг. -- Ракетное топливо, -- ответил Роу. Тайтус осмотрел полустертую этикетку и выдал полную информацию о содержимом канистр: -- Ракетное топливо марки НД-1430. Плотность -- 1270 килограмм на метр кубический, температура сгорания -- 3500 градусов, удельная теплота сгорания -- 6 мегаджоулей на килограмм... Но бедного дига никто не слушал. На втором этаже, в самой большой и светлой комнате был установлен стол и шесть стульев; на столе бригада под руководством Энди художественно распределила тарелки, вилки, ложки и стаканы. Когда "Юнипак" дига возвестил 14 часов по государственному времени, наша компания заняла места за сервированным столом. По стаканам разлили янтарного цвета вино, а на тарелках дымился сваренный опять же под руководством деятельного Энди картофель, который любезно предоставил из своих запасов Роу. -- Итак, за День знаний! -- провозгласил сидящий во главе стола хозяин дома. Они выпили и налили еще. Немного удручало то обстоятельство, что кто-то еще до начала пиршества подло вылакал весь газированный напиток, но не хотелось омрачать распрями и выяснениями отношений такое великолепное начало. Неожиданно Роу засмеялся, но никто не понял, по какому поводу. -- У Колэбэка кроме головы ничего нет! -- сообщил он сквозь слезы причину своего веселья. Алекс, Энди, Би-Джей и даже Молчун захохотали, откинувшись на спинки стульев; Роу подумал, что сморозил отличную шутку, и зашелся в очередном приступе смеха. Отсмеявшись, они накинулись на еду, периодически прикладываясь к вину, особенно в этом усердствовали Роу, Би-Джей и Молчун; Алекс старался от них не отставать. Энди и Тайтус соблюдали умеренность, они не ставили перед собой целью напиться до свинского состояния. -- Похоже, сегодня вечером света не будет, -- сказал Роу, пощелкав электрическим выключателем. -- Но не волнуйтесь, у меня есть специальная лампа и четыре канистры ракетного топлива... Может, партеечку в карты? У стены одиноко стоял небольшой столик, на котором Энди, Алекс, диг и хозяин принялись играть в "Четырех епископов"; после каждой сдачи выигравшие пили за свою победу, проигравшие -- за свои будущие триумфы, и благодаря этому количество полных бутылок постоянно уменьшалось. Би-Джей и Молчун, чтобы не скучать, отправились обследовать кладовую и особенно ее содержимое, откуда они вернулись в весьма веселом расположении духа. Потом они все вместе вернулись за стол. -- Роу, почему ты не взял с собой Нэнси? -- спросил Тайтус. Все опять рассмеялись, а Роу шутливо пообещал дигу удалить лишние органы его тела с помощью виброножа. Бедняга Тайтус, у которого винные пары начинали затуманивать ясное сознание, не понял реакцию товарищей: он не имел в виду ничего плохого, а просто подумал, что было бы вовсе не лишним присутствие представительниц прекрасного пола из чисто эстетических соображений. -- Кстати, Тайтус, -- оторвал голову от тарелки любознательный Алекс, -- я хотел спросить: могут ли быть дети у дига и вампа? -- Нет, генные особенности хромосом не позволяют получить потомство между вампом и дигом, вампом и вэйвером, дигом и вэйвером... -- начал пояснять Тайтус, живой кладезь премудрости. -- Особенно если эти двое -- одного пола! -- съязвил Роу, шутка вызвала дружный смех. -- Еще партию? Борьба "Четырех епископов" продолжалась. Би-Джей и Молчун опять отошли вниз, в погреб, из которого уже не возвратились. Постепенно процентное содержание спирта в крови увеличивалось, солнце за окном оканчивало свой дневной путь, приближались сумерки... z z z Когда совсем стемнело, Роу и Энди отправились за лампой, ее еще предстояло заправить горючим. Внизу они наткнулись на Молчуна -- он молча, подобно роботу, бродил по коридорам в поисках туалета. Би-Джей уже валялся на кровати в одной из комнат в весьма бессознательном состоянии. Вернувшись со светом, словно Прометеи, несущие пламя несчастному и темному человечеству, они увидели, что Алекс смертельно захотел спать. Они положили разомлевшего вампа в пустую комнату и аккуратно прикрыли его клетчатым пледом. На место выбывшего Алекса позвали Молчуна, который автоматически взял карты в руки, но все-таки был в состоянии играть. Сумасшедшая игра в свете коптящей лампы, которая вдобавок залила весь стол ракетным топливом, продолжалась. Карты плюхались на ставший огнеопасным стол, падали на пол и оставались там лежать незамеченными. Прошел час, а может быть, даже несколько. Вдруг Молчун уронил карты, голова его безвольно упала на грязный стол; на лбу вэйвера отпечаталось темное пятно. -- Ну что, партеечку? -- как ни в чем не бывало, Роу тасовал колоду, пропитанную топливом. Одна искра -- и комната обратилась бы в огненный ад. -- Ты что, Роу? Хватит уже, -- пытался образумить хозяина Энди; Тайтус же молча смотрел прямо перед собой, о чем он думал, было одному богу известно. -- Еще одну партеечку, -- не сдавался Роу. -- Я не буду больше играть, -- а так как камни никогда не будут давать молока, переубедить упершегося Энди было невозможно. Наверное, он вспомнил о вредоносном воздействии карт, самых обыкновенных листков бумаги с красочными рисунками. -- Тогда я отлучусь в туалет, -- Роу нетвердо встал и, пошатываясь, вышел из комнаты; через минуту послышался звук падающего с лестницы тела. -- Тайтус, какая у нас завтра лекция? -- спросил Энди у дига, гадая, слышит ли он его сейчас. Но Тайтус после небольшой паузы все-таки ответил, и голос его был почти трезв: -- Профессор Шварцхельм начинает цикл лекций по физикоматематике. Имя профессора напомнило вампу о необходимости выполнения задания, и он решил больше не пить. Возвратился Роу, его дорогие бархатные брюки нежно зеленого цвета покрылись какими-то подозрительными пятнами, а одна штанина была насквозь мокрая. Роу опять схватил карты, предлагая "еще одну партеечку", так что у Энди зародились сомнения в его генетической или психической нормальности. Неожиданно Молчун встал, опрокинув стул, глаза его были совсем отсутствующими. Словно получив невидимый электромагнитный сигнал, Молчун начал расстегивать молнию брюк, нацелившись на кресло хозяина. -- Эй, Молчун, ты пописать захотел? -- всполошился Роу, вскакивая с места, но он был недостаточно быстр: горячая струя мочи, описав параболу, попала прямо в цель, а левая штанина Роу лишь чудом осталась сухой. После долгожданного облегчения обессилевший Молчун упал в "освященное" им кресло и окончательно вырубился. Роу начал театрально рвать на себе волосы, но теперь алкогольный демон принялся за него. "Подождите немного, я чуть-чуть посплю", -- произнес он весьма и весьма невнятно, потом поплелся в соседнюю комнату, где уже храпел Алекс, и рухнул на вторую кровать, возле которой кто-то уже успел оставить аккуратную лужицу блевотины. Храп Алекса замолк, и вамп, громко стеная, выкарабкался в общую комнату; вид его был весьма плох. Едва переступив порог, его мучительно стошнило. -- Похоже, нам нужно вернуться в город, -- сказал Энди, поглядывая на присевшего на стул у стены Алекса, который вот-вот грозил потерять тонкую нить сознательного мышления. Энди обошел весь темный дом, Тайтус освещал ему дорогу с помощью зловредной лампы; горящие капли ракетного топлива стекали по пальцам дига и падали на пол, но лицо его оставалось безучастным ко всему. На поясе Тайтуса находился "Юнипак", который мог дать гораздо более эффективное и безопасное освещение, но почему-то никогда ни о чем не забывающий диг не воспользовался им. Увы, Би-Джей тоже был в отключке, и попытки разбудить его ни к чему не привели. Энди только подивился, почему в рукава своего шикарного пальто Би-Джей засунул ноги, и укрыл спящего товарища теплым одеялом: у Энди было доброе сердце. -- Ну что же, попросим Роу закрыть за нами ворота, -- решил вамп, но осуществить это оказалось не так-то просто. -- Роу, ты меня слышишь? -- громко сказал Энди прямо в ухо хозяину виллы. -- Угу, -- кивнул головой Роу, откинулся на подушку и опять выключился. Но упрямый Энди привел его с помощью Тайтуса опять в сидячее положение. -- Роу, ты можешь закрыть за нами ворота? -- Угу, -- он опять попытался лечь, но бдительность вампа не позволила ему сделать это. Теперь задал вопрос коварный Тайтус: -- Роу, мы возьмем у тебя одну канистру ракетного топлива? -- Угу. -- Роу, идем, закроешь за нами ворота! -- приказал уже основательно вышедший из себя Энди. -- Угу, -- сказал Роу, но дальше кивания головой с закрытыми глазами он не пошел. -- Роу, скажи что-нибудь, кроме "угу"!!! -- Угу. -- Бесполезно, -- Энди опустил руки, Роу упал как подкошенный. -- Вы скоро? -- в проеме двери появился мрачный Алекс, его только что опять вырвало прямо из окна на красивую цветочную клумбу. -- Дверь дома имеет защелку, -- сказал Тайтус, -- ее можно захлопнуть снаружи. Так они и сделали, причем диг не забыл прихватить тяжелую канистру. Глядя на его мучения с непомерной для него тяжестью, добродетельный Энди взял груз в свои руки. Первым шел Энди, за ним -- Тайтус, а позади плелся угрюмый Алекс, которого все еще мутило. Диг не зажег фонарик "Юнипака", так как неподалеку находилась военная часть, и подозрительный свет мог навлечь на себя две-три ракеты класса "земля-земля". Поэтому наша компания велась, по сути дела, одним Энди, глаза вампа даже в полной темноте умудрялись что-то рассмотреть. Их обдувал приятный теплый ветерок, который настроил Энди на возвышенные, поэтические чувства. Эти чувства не помешали ему переступить пересекавшую их дорогу канаву, узкую, но глубокую, и никак не предупредить несчастного Тайтуса, покорно шагавшего за ним своей неповторимой диговской походкой. Когда послышался звук падения, на лице Энди возникла удовлетворенная жестокая улыбка, которую тут же сменило выражение соболезнования и скорби, когда сей скверный до мозга костей вамп развернулся к товарищам. -- Правило номер четыре: "Диг никогда ничего не забывает", -- невозмутимо произнес Тайтус, извлеченный с помощью вампов на божий свет. Непонятно только было, что он имеет в виду: злобную проделку Энди или дружескую помощь вампов. Они продолжали свой путь, причем каждый думал о чем-то о своем. -- Тайтус, зачем тебе ракетное топли... Энди не договорил: на северо-западе, за их спинами, на расстоянии в несколько миль вырос красивый огненный цветок, а через несколько секунд донесся приглушенный звук взрыва. -- Хорошая была вилла, -- сказал Алекс, вглядываясь в темноту. Энди молча жалел о том, что они отошли слишком далеко и не смогли вдоволь насладиться прекрасным зрелищем. -- Неплохо рвануло. -- Тротиловый эквивалент взрыва 55 килограммов, -- быстро прикинул Тайтус количество оставшегося в погребе ракетного топлива. -- Тайтус, почему ты вечно показываешь все, что ты такой умный, а все остальные дураки? Мне это, честно слово, осточертело... -- сказал Алекс, и тон его не предвещал ничего хорошего. Тайтус был окончательно сбит с толку: он всего лишь хотел помочь человечеству, делясь с окружающими, и причем совершенно безвозмездно, всей имеющейся в его распоряжении информацией. Но вслух он сказал только: -- Правило номер семь: "Почетная миссия дигов -- помогать обществу". -- Предлагаю правило номер восемь: "Это правило есть самое последнее", -- зло сказал Алекс, он почему-то обиделся. Тайтус не прореагировал. Как вы поняли, вилла Роу канула в небытие, но никто не хотел признавать за собой этой вины. В частности, Энди старался не вспоминать, оставил он лампу горящей или все же погасил ее перед уходом. Как ни странно, и Роу, и Молчун, и Би-Джей остались живы, взрывной волной их раскидало в разные стороны. При этом Роу пострадал не только материально, но физически и психически -- гордый аристократический профиль его носа немного стукнуло о твердую, как камень, землю и протянуло по ней несколько метров. Но все-таки он мужественно справился с трагедией и через два месяца появился в Университете, как ни в чем не бывало. Больше всех горевал Би-Джей: он уверял, что взрывом прожгло дырку в его новых, первый раз одетых кедах, и потом много еще недель ходил и всем показывал это отверстие, рассказывая поистине душераздирающую историю... Глава 14. Жертва номер один Тайтус переночевал у Энди, который жил на самом последнем, пятом этаже очень высокого дома. А утром они, с трудом вырвавшись из мягких объятий сна, отправились на лекцию профессора Шварцхельма, не подозревающего, что над ним занесена карающая рука провидения. Энди захватил небольшой пакет, который перед самым уходом занесла тихая, скромная, не смеющая по своей инициативе подать собственный голос, в общем, довольно милая (по скромным меркам самого Энди) девушка. Алекс, Роу, Би-Джей и Молчун по вполне понятным причинам не появились на лекции. Энди изо всех сил слушал голос профессора, довольно бесцеремонно, почти в упор, рассматривая его внешность. У профессора Шварцхельма была шарообразная голова с коротким ежиком волос (в этом он был похож на Молчуна) и мрачный тяжелый взгляд, которым можно было бы убивать мух. -- Физикоматематика -- это сложная дисциплина... -- рассказывал профессор. -- В нашем Университете есть несколько выдающихся студентов, одного из которых вы, наверное, знаете -- это Орсон, которым даже было выделено еженедельное машинное время на электронной вычислительной машине... -- Шварцхельм сделал паузу, рассматривая диговские очки Тайтуса, и продолжал: -- Надеюсь, что и среди вас найдутся достойные... Запишите в конспектах: "Лекция первая. Тема: Введение в физикоматематику. Основные понятия и положения. Скалярные и квазискалярные поля"... По многострадальной, исцарапанной доске заскрипел кусок мела, ведомый рукой профессора. Очень немногие студенты слушали лекцию, а еще меньше осмеливались что-то писать. Профессор Шварцхельм рассказывал довольно скучно, но самое главное -- у него было явно преувеличенное мнение об умственных способностях студентов. Его это, правда, мало волновало -- он просто выполнял свою работу. Одновременно с этим мозг Энди также был занят мыслями о том, как ему побыстрей выполнить правительственное задание, и от непривычной деятельности ему казалось, что внутри головы скрипят и трутся между собой различные части мозга, в муках рождая практически малопригодные идеи. -- Тайтус, ты не знаешь некоторых причуд или странных привычек профессора? -- бросил пробный камень Энди. -- Шварцхельм необычайно пунктуален. Он приходит в Университет ровно в 8 часов 57 минут, в 11 часов 29 минут посещает туалетную комнату, в... -- Тише, пожалуйста! -- круглая голова профессора повернулась к слушателям, но его темный взгляд мертвеца был направлен не на заговорщиков, разрабатывающих планы его убийства, а на слишком шумно уединившуюся за мусорным баком парочку. Естественно, слова Шварцхельма не возымели никакого эффекта, и ему волей-неволей пришлось продолжить лекцию. В голове Энди Эйнджела словно зажглась лампочка: если профессор ровно в 11 часов 29 минут по государственному времени возлагает свое седалище на унитаз, то достаточно небольшой часовой бомбочки... Энди коварно захихикал. Но где же взять часовой механизм? В горестных раздумьях Энди, когда прозвучал звонок на перемену, направился к туалету, закрытому на ключ; ключи имелись у всех преподавателей, поэтому вампу пришлось вытянуть из стены какой-то ржавый гвоздь, согнуть его под прямым углом и поковырять сим приспособлением в скважине. Как ни странно, дверь открылась. Энди зашел в комнатушку и тщательно осмотрел ее; в стене была вмонтирована электрическая розетка, что было весьма кстати, но больше ничего существенного в уборной он не нашел, кроме потускневшего белого унитаза, в котором тихонько хлюпала вода. Энди спрятал взрывчатку за этим грандиозным сооружением, после чего расстегнул штаны и воспользовался им по назначению. Издав вздох облегчения, вамп вышел из туалета и нос к носу столкнулся с преподавателем по имени Хенн. -- Так-так, Эндрю Эйнджел, -- тихим, вкрадчивым и доверительным голосом сказал тот. -- Что же вы тут делаете? Хенн рано полысел, а потому зачесывал волосы с затылка и висков на темя, безуспешно стараясь прикрыть плешь. Кроме того, в руках у него был неразлучный старый саквояж, в котором находились наиболее важные для Хенна вещи: книги по метакомпьютике, несколько дырявых носков разных цветов, причем ни у одного не было пары, старый механический будильник, звонивший вовремя и не вовремя, а пару раз -- прямо посреди лекции, один порнографический журнал и множество несущественной мелкой дребедени, которую давно следовало бы выкинуть. -- Проверяю санитарные нормы по личному указанию ректора Клинтона, -- не задумываясь, выпалил Энди. Его честные-пречестные глаза не могли обманывать. Поэтому Хенн поставил чемоданище у стены и чуть ли не по-приятельски попросил у Энди сигарету и зажигалку. У него была такая фамильярная, "на равных", манера обращения со студентами. Закурив, Хенн отстранил вампа и сам вошел в уборную, плотно прикрыв за собой дверь. Энди опустил глаза и понял, что все-таки в этом мире есть высшие силы, и эти силы весьма благосклонны к нему -- на полу остался в одиночестве черный саквояж. С максимальной скоростью, на которую он только был способен, Энди вытащил из чемодана тикающий будильник и исчез в безопасном направлении. Через пятнадцать минут он вновь был в туалете, конструируя машину смерти. Вскоре она была готова, и как только молоточек будильника ударит по звонку, по двум медным проводам из розетки побежит электрический ток, который и выпустит на волю демона разрушения, до поры до времени заключенного в невзрачном пакетике с взрывчаткой. И должно это было случиться ровно в полдвенадцатого. Чтобы не были заметны провода, Энди выкрутил слабую лампочку и аккуратно положил ее в карман. Что ж, похоже, все! Дверь туалета была торжественно закрыта, а Энди основал пост наблюдения в Артиллерийском парке, из которого чудесно должен быть слышен взрыв. Неумолимые стрелки временем мучительно медленно совершали свой ход, но Энди был терпелив. По усыпанной гниющими темно-серыми листьями дорожке приближался Алекс. Поздоровавшись с приятелем, он спросил: -- Энди, почему ты такой веселый? Белокурый вамп похихикал и рассказал другу о совершенной им акции. Алекс тоже обрадовался, хотя состояние его организма было весьма не блестящим. -- По-моему, уже пора, -- Энди посмотрел на свои старомодные часы, на которых часовая и минутная стрелки уже несколько лет не расставались друг с другом и поэтому показывали неизвестно что, наверное, размер обуви. И в подтверждение его слов страшной силы взрыв сотряс окрестности, во всем здании Университета дружно повылетали стекла, раздался всплеск криков ужаса. -- Да, нам уже пора, -- кивнул Алекс, и они спешно ретировались в сторону рынка. Там, в шумящей толпе продавцов, покупателей и паскудно улыбающихся синекасочников Энди обменял лампочку на один миллион сто тысяч денежных знаков Республики. После этого они решили пойти в свой милый домишко и спокойно отдохнуть перед активной ночной деятельностью. На выходе из рынка сердобольный Энди увидел несчастного горбатого калеку без рук и без ног, в каком-то грязном тряпье; возле него лежала тарелочка, на дне которой сиротливо находилось несколько алюминиевых монеток. На левой щеке инвалида красовался сочащийся гноем нарыв. По коварному замыслу этот прыщ должен был вызывать у окружающих не отвращение, а жалость к ближнему своему, и, таким образом, стимулировать поток блестящих монеток. Энди, оправдывая свою фамилию, недрогнувшей рукой опустил в тарелку медный кругляш в сто тысяч. Увы, этот вамп, полный раздирающих его на части противоречий, не знал, что руки и ноги калеки искусно привязаны за его спиной и скрыты под тряпками. Глава 15. Вести от Тайтуса -- Теперь у меня есть план, как справиться с профессором Хайделлом, -- неторопливо говорил Энди своему другу-вампу. Они сидели на диване и увлеченно играли в "Двух лордов", причем Энди не забывал время от времени бессовестно жульничать, когда Алекс начинал писать в пухлую тетрадь, на обложке которой виднелись корявые буквы: "Властелин кактусов". -- Кто-то остановился за дверью, -- тихо сказал Алекс. -- Мы подсунем под его автомобиль канистру с ракетным топливом, а когда он сядет... -- Энди так увлекся, что слышал только себя. -- ... взлетит к Господу Богу без всяких антигравитаторов! Извини, Алекс, ты что-то сказал? -- За дверью стоит Тайтус, я узнал скрип его туфлей, -- повторил Алекс, недоумевая, откуда у Энди взялся второй козырный туз. Это действительно был диг, и, войдя, он торжественно молвил: -- Поздравляю. Взрыв получился что надо. Энди улыбнулся, а Тайтус продолжал: -- Вдобавок, стражи порядка по неизвестным причинам арестовали старшего преподавателя Хенна... Рот Энди растянулся от уха до уха, а грудь его вздулась от непомерной гордости. -- Да что ты, Тайтус, не надо меня хвалить... -- Я не буду тебя хвалить. Во время взрыва на унитазе находился преподаватель Гельб... -- Как?!! -- напыщенное самодовольство мгновенно улетучилось, зато Алекс от души весело рассмеялся. -- Профессор Шварцхельм ровно в 29 минут зашел в туалет, сделал свое дело за 36 секунд и освободил место своему коллеге. Ровно в 30 минут прозвучал взрыв. Энди был убит наповал этим сообщением. Он не представлял себе, что можно сделать в сортире за полминуты. И все-таки... все-таки взрыв был очень громкий! Глава 16. Новый сообщник -- Что же делать? Что делать? -- сокрушался Энди. Он поделился с дигом планом подрыва автомобиля Хайделла, а Алекс пообещал достать несложный дистанционный детонатор. Тайтус уселся на диван и, попутно брея с помощью "Юнипака" свою основательно заросшую физиономию, придававшую ему совершенно не диговский вид, начал говорить: -- Я получил некоторую информацию -- домашний адрес инженера Кроули: Хэлловин-стрит, дом 13. Он живет один, хотя и часто приводит к себе посторонних, на целую ночь. -- Хорошо, мы ворвемся к нему и перегрызем его горло, -- уверенно пообещал Алекс. Энди эта затея показалась слишком рискованной, и он был весьма рад, когда Тайтус сказал: -- Весьма похвально, Алекс, но это будет слишком по-вамповски. В нашем городке 327 официально зарегистрированных вампов, а с этой авантюрой вы рискуете сунуть голову в пасть льва. -- А что ты предлагаешь? -- Энди в этот момент сидел на унитазе, на коленях у него лежала папка и чистый лист бумаги, на котором постепенно появлялись строчки его нового произведения с абсолютно непристойным заглавием. -- Дж. Джадж, 22 года, не женат, -- сказал диг. -- Студент Медицинского института, четвертый курс. Является внештатным, по вызову, работником Государственного Демократичного суда нашего города. По неоднократным свидетельствам агентов, состоит в неформальной организации под названием "крысники". Заключение медицинской комиссии: не имеет аномалий в генах, но зафиксированы небольшие психопатические отклонения личности. -- Ты хочешь втянуть в наше дело Джаджа? -- нахмурился Алекс. -- В крайнем случае, мы попросим у него арбалет, всего на одну ночь, -- Тайтус достал плазмотронный нож и быстро постриг с его помощью ногти на руках, причем многие пальцы пострадали от соприкосновения с узким лезвием из плазмы, но диг спокойно продолжал делиться информацией: -- Сегодня вечером, с двадцати часов, Дж. Джадж будет находиться в патологоанатомической препараторской Медицинского института. z z z Джадж подождал, пока разойдутся все будущие медики и их наставники, и ровно в двадцать часов по государственному времени он остался один в ярко освещенном кабинете, посредине которого находился стол со свежим покойником, накрытым простыней. В кабинете было прохладно, всего 285 градусов, но одни мысли о предстоящем священнодействии заставляли кровь циркулировать по сосудам быстрее, чем обычно. Джадж достал из сумки металлическую флягу с крепким-прекрепким чаем (этот напиток даже и чаем нельзя было назвать) и огромную булочку. Булочка была тотчас четвертована длинным острым ножом, с которым Джадж никогда не расставался, даже в ванной комнате. Довольно улыбаясь, Джадж заработал челюстями, перемалывая тесто, не забывая периодически прикладываться к фляге. Покончив с утолением голода, Джадж подошел к столу, откинул простыню и удивленно присвистнул. Перед ним лежало огромное и мощное тело шаггера, густо покрытое шерстью. Вчера вечером стражи порядка заметили на улице, идущей вдоль заброшенного химического завода, истошно вопящую об изнасиловании женщину с разорванной юбкой. Она не видела лица насильника, но бдительные грязнокасочники арестовали в соседнем переулке мирно прогуливающегося шаггера. А так как шаггеры отличаются не только лохматостью, но и поистине неутомимой любвеобильностью, от момента ареста до вынесения судьей смертельного приговора не прошло и часа. Джадж самолично вколол эвтаназин в руку шаггера, которого удерживали четыре тюремщика. И вот сегодня их пути сошлись вновь, потому что все тела казненных отправлялись в Медицинский институт, чтобы юные медики практиковались в расчленении человеческого организма. Напевая какую-то детскую песенку, Джадж подкатил поближе хромированный столик с инструментами, в число которых входили: три ножа, трое ножниц, два пинцета, листовая пила, несколько скальпелей, долото и молоток. На второй полке столика имелись: линейка, весы для взвешивания органов, циркуль, мензурка, зонды, иглы и нитки для зашивания трупов и металлическая ложка, с которой студенты ходили в институтскую столовую. Джадж облек свою фигуру в защитный халат и с профессиональной быстротой натянул резиновые перчатки. Затем он с аппетитом съел вторую четверть булки и приступил к делу. Резким и быстрым движением ножа кожа головы была рассечена на две части, окровавленные лоскуты Джадж легко оттянул в разные стороны. С помощью пилы, долота и молотка, словно специально игнорируя достижения науки и техники, он удалил крышку черепа и обнажил два полушария мозга. Внезапно Джадж выругался, только сейчас вспомнив, что нужно было бы измерить температуру тела. Засунув трупу в задний проход градусник, он присел отдохнуть (ведь пилить череп -- очень нелегкое занятие) и попутно съел еще кусок булки. Поковыряв скальпелем и пинцетом в извилинах покойного, Джадж извлек мозг, взвесил его. В дверь постучали, но Джадж так увлекся, разбирая мозг на части, что не сразу отозвался: "Войдите!" Два вампа и диг поспешно заскочили внутрь, услышав в коридоре медленные шаги сторожа. -- Это вы! -- обрадовался Джадж, протягивая вампам руку, которую те почему-то не спешили пожать. Увидев неподвижное волосатое тело, Алекс позеленел, а Энди побледнел, трупный аромат душил их, один Тайтус спокойно шагнул вперед и склонился над трупом. -- Это шаггер? -- с интересом спросил он; шаггеры не были такой уж редкостью по сравнению с дигами, но из-за отталкивающей внешности они старались не показываться на людях, общаясь только с себе подобными. -- Да, -- улыбаясь, Джадж щедрым жестом пригласил подойти вампов поближе, но те прислонились к двери, и никакими силами нельзя было их оттуда сдвинуть. -- Хотите булочку? Угощайтесь! Никто не пожелал мучного, и потому Джадж сам прикончил остатки булочки, запив ее остатками чая. -- Нам нужна твоя помощь, Джадж, -- пролепетал кое-как взявший себя в руки Энди, Алекс с закрытыми глазами быстро закивал головой. -- Чем я могу помочь? -- Джадж вернулся к своему прерванному пришельцами занятию, взяв в руки молоток и долото. Со страшным хрустом он сколол боковую часть черепа и в ожидании ответа стал рассматривать открывшийся ему пейзаж. -- Дж. Джадж, -- сказал Тайтус, -- нам нужен твой арбалет. -- Арбалет? -- Джадж изобразил искреннее изумление. -- А арбалета у меня никакого и нет... -- Не считай нас за идиотов! -- разозлился Энди. -- Нам необходим арбалет всего лишь на ночь, после чего мы тебе его вернем. -- Если хочешь, идем с нами, и ты сам нажмешь на спуск, -- предусмотрительно вставил Тайтус. Джадж с тошнотворными звуками орудовал над черепом. -- Вам нужно кого-то убрать, так сказать? -- Да, и твоя помощь нам будет очень кстати. Ты можешь получить за один выстрел сто миллионов, -- пообещал Тайтус. "Мало", -- подумал юный вивисектор, но вслух сказал: -- Да о чем речь, какие деньги! Ради друзей, так сказать, я сделаю это с превеликим удовольствием. Послышался звук пилы, и Алекс упал бы, если бы заботливая, но стальная рука Энди не придержала его. -- Да что вы стесняетесь, подойдите ближе, -- помахал рукой вампам Джадж. -- Посмотрите на этот превосходный образчик шаггера. Это отличный экземпляр, я прямо-таки получаю огромное эстетическое удовольствие. А взгляните на великолепно развитые воспроизводственные органы, так сказать! Мне бы такие... А?! -- Нет-нет, мы уже уходим, -- Алекс с трудом ворочал языком. -- Хе-хе... -- Очень, очень жаль, -- приветливо заулыбался Джадж, взгляд его задержался на диге. -- Вы заходите еще. Кого я еще никогда не вскрывал, так это дигов, мне бы очень хотелось изучить особенности их физического строения. Так как плотоядный взгляд был направлен в сторону дига, Тайтус поспешно отошел к двери. -- Может быть, останетесь? Подождите хотя бы момента, когда я извлеку спинной мозг... -- Нет-нет, большое спасибо, -- выпалил Алекс и поспешно покинул кабинет. -- Встречаемся на Хэлловин-стрит, возле кинотеатра в один час ночи, -- проинструктировал нового сообщника Тайтус. -- Не забудьте взять необходимые приспособления. -- Только обязательно приди, -- сказал Энди. -- И запомни, это дело страшной государственной важности, поэтому никому ни единого слова. -- Я буду там, -- сказал Джадж, а его безумно сверкающие глаза подтверждали каждое его слово. -- Надеюсь, ты укокошишь этого треклятого инженера. -- Если нужно убить человека, его нужно просто взять и убить, без лишних разговоров. Я не вижу в этом никаких проблем, -- успокоил их Джадж. В коридоре, в котором сторож погасил все освещение, Энди поскользнулся в какой-то вонючей луже и чуть не упал. Алекс уже стоял на улице и пристально рассматривал появляющиеся на небе звезды. Глава 17. Жертва номер два -- По-моему, Джадж опаздывает, -- изучал звездное небо Алекс. Энди посмотрел на свой хронометр, но ничего не сказал. Тайтус остался дома, потому что уровень радиации вдруг резко подпрыгнул до 160 единиц, что было весьма необычно для ночной поры; быть может, в этом была повинна комета, призраком смерти сияющая на небе. Вампы засели в засаде, укрытые непроницаемой для обычных глаз темноте, и наблюдали за домом инженера Кроули. Инженер еще не ложился спать, он стоял на балконе второго этажа и курил трубку, и его маленькая фигурка была ясно видна на фоне светлых окон. -- Превосходная мишень, -- сказал Энди. -- Наверное, Джадж не придет, -- пробормотал устало Алекс, но чувствительные уши уже уловили осторожные скользящие шаги, шаги прирожденного убийцы. Джадж облачился в полный наряд крысника, позволяющий ему идеально сливаться с ночной тьмой, а металлический арбалет вонял смертью. -- А вот и я, так сказать, -- мерзко ухмыльнулся Джадж. -- Я немного задержался. С длинного, острого, как бритва, ножа длиной тринадцать дюймов, капала свежая кровь, и ее запах заставил затрепетать ноздри вампов. -- Крыса? -- поинтересовался Алекс. -- На велосипеде, -- мрачно прогнусавил Джадж, радуясь, как ребенок. На велосипедах ездили патрульные стражи порядка, и потому Энди задал естественный вопрос: -- У этой крысы имелся разрядник? -- Конечно. Но только он был "мертвым", без батарей. Не забывайте, что в стране энергетический кризис. Где же цель? Джадж достал из-за спины арбалет и две тяжелые металлические стрелы. -- Эй, Джадж, это зачем? -- встревожился Алекс, и не без причины. -- Ведь арбалет уже заряжен! -- Нужно быть готовым к любой неожиданности. Где цель? Энди показал крыснику на дом инженера. Кроули уже докурил трубку и, выбив ее о перила, вернулся в комнату. Обстановку было превосходно видно из окна, но если бы инженер сел на пол, то был бы в полной безопасности. Но Кроули уселся перед каким-то экраном, горящим всеми цветами радуги, перед которым лежала пластмассовая клавиатура. Энди догадался, что инженер решил поработать на так называемом компьютере. -- А стрела пробьет стекла? -- засомневался Алекс. -- Убойная сила сохраняется до двухсот метров, -- Джадж снял арбалет с предохранителя и спокойно прицелился в светлый прямоугольник окна, прямо в небольшой череп инженера. Две запасные стрелы он зажал в зубах. Палец крысника начал медленно опускаться на спусковой крючок. -- Подожди, какой-то шум! -- всполошился Энди. Джадж опустил арбалет и выругался сквозь зубы, но, честно говоря, до Алекса ему было далеко. Инженер Кроули тоже услышал стуки во входную дверь, он поднялся и впустил ночных гостей. В комнате появились новые действующие лица -- две полностью, с головы до пят, закутанные в белые балахоны фигуры. "Чистильщики!" -- вздрогнули от омерзения вампы. Чистые Братья не сняли капюшоны с прорезями для глаз, но что-то долго говорили инженеру, тот не выглядел испуганным. Джадж вновь поднял арбалет и стал изучать комнату через перекрестие прицела. Инженер Кроули неожиданно вышел в другую, темную комнату и вернулся с ворохом белого тряпья на руках. Алекс издал тихое, но яростное ругательство, когда Кроули надел на голову точно такой же тошнотворно белесый капюшон с двумя дырками. -- Похоже, Чистильщики опять готовятся очищать человечество, -- мрачно пошутил Энди; ему внезапно очень захотелось курить, а картонная коробка "Коссака" соблазнительно давила ему на грудь. Он повернул голову и с ужасом увидел, что палец Джаджа плавно и неумолимо нажимает на спуск. -- Нет, Джадж!!! -- Я обещал сделать это, а обещания нужно сдерживать, -- лицо Джаджа застыло в отвратительной гримасе жестокости, и со словами "так сказать", сопровождаемая щелчком механизма, стрела покинула арбалет. Не успела она достигнуть цели, как рука крысника умело заряжала еще одну стрелу. В стекле, отделяющем комнату от ночного воздуха, появилось отверстие, а между двумя прорезями глаз капюшона Кроули вонзилась см