е  кампании.  Ћт
перемены места мы выиграли мало. ‚прочем, наши здешние стражи  утомились  от
жестокости и оказались добрее прежних. Џленных они  теснили  гораздо  менее.
Ќам позволЯли видетьсЯ с друзьЯми из города; можно было даже добывать  книги
и бумагу. ‘тоило только дать на чай дежурному сержанту.
     „о суда осталось более месЯца, и это времЯ мы провели  здесь  несколько
приЯтнее и свободнее, нежели в Ѓриджуотере.
     Ћднажды вечером Я стоЯл, прислонЯсь  к  стене,  и  глЯдел  на  узенькую
голубую  полоску  неба,  котораЯ   виднелась   через   высокое   окно.   Њне
представилось, что Я снова дома и хожу по лугам •эванта. € вдруг  Я  услышал
голос, который мне действительно напомнил ѓэмпшир и родное село.  џ  услыхал
густые, хриплые звуки, переходившие по временам в гневный  рев.  ќтот  голос
мог принадлежать только моему старому  приЯтелю  морЯку.  Џодошел  к  двери,
из-за которой слышались эти  крики,  прислушалсЯ  к  разговору,  и  все  мои
сомнениЯ исчезли.
     - Љак, ты не пустишь менЯ вперед? Ќе пустишь! - кричал ‘оломон  ‘прент.
- Ђ знаешь ли ты, что Я не менЯл  курса  даже  в  тех  случаЯх,  когда  люди
попроще тебЯ требовали, чтобы Я спустил паруса? ѓоворю же Я вам, что у  менЯ
есть разрешение адмирала.  Ќам,  брат,  выкрашенные  в  красный  цвет  лодки
нипочем. “ж Я парусов наготове брать не стану,  будьте  благонадежны.  €так,
освободи фарватер, а то Я тебЯ пущу ко дну.
     - Ќам до ваших адмиралов дела нет, - ответил дежурный солдат, -- в  эти
часы к арестантам посторонних не  допускают.  “носи,  старик,  свои  потроха
отсюда, а то так угощу тебЯ алебардой по шее, что сам не рад будешь.
     - Ђх ты, береговаЯ птица, да тебЯ еще на свете не было, когда Я наносил
удары и получал их, - закричал ‘оломон ‘прент, - мы,  брат,  с  де  ђюйтером
сцеплЯлись нос в нос в то времЯ, как ты  соску  сосал.  ’ы  думаешь,  что  Я
старый. Ќет, брат, Я еще держусь на  воде  и  могу  постоЯть  против  любого
пиратского судна, как бы оно раскрашено ни было. џ не поглЯжу на то,  что  у
тебЯ на корме королевский герб вырезан. ЏрЯмо изо всех  боковых  пушек  залп
дам, и тогда пиши пропало. „а Я и еще лучше поступлю: дам задний ход, возьму
на абордаж майора Ћгильви и сигнализирую ему о том,  как  вы  менЯ  принЯли.
’огда, брат, берегись, корма у тебЯ станет еще краснее, чем мундир.
     - Њайор Ћгильви! - воскликнул сержант более почтительным тоном.  -  ‚от
если бы вы сразу сказали, что у вас есть разрешение от майора  Ћгильви,  это
было бы совсем другое дело. Ђ вы тут стоите и болтаете о каких-то  адмиралах
да попах. ‚ы говорите по-иностранному, а Я по-иностранному не обучен.
     - Ќу и срам вашим родителЯм за то, что они не могли выучить как следует
хорошему английскому  Языку,  -  проворчал  старый  ‘оломон,  -  по  правде,
приЯтель, менЯ даже удивлЯет то, что нам,  морЯкам,  приходитсЯ  учить  вас,
береговых крыс, английскому Языку. Џлавал Я, друг, на судне "‚орчестер". ќто
тот самый "‚орчестер", который затонул в ”унчальской бухте. Љоманды нас было
семьсот человек, и все, включаЯ мальчишек, понимали менЯ. Ђ вот как  Я  стал
жить на берегу, дела пошли совсем другие. џ только  и  встречаю,  что  тупиц
вроде тебЯ. Џо-английски ни аза в глаза  не  понимают.  Џодумаешь,  что  это
португальцы какие-нибудь, а не англичане. ‘танешь говорить вот с таким,  как
ты, молодцом, а он глазеет на тебЯ,  как  свиньЯ  на  ураган,  и  ничего  не
понимает. ‘проси у него какой-нибудь пустЯк - ну хоть каким, дескать, курсом
идешь или сколько склЯнок пробило, он даже этого не понимает.
     - Љого вам видеть-то надо? - сердито спросил  сержант.  -  “  вас  Язык
чертовски длинный.
     - € грубый, когда Я говорю с дураками, - подтвердил морЯк, - отдать  бы
тебЯ,  паренек,  мне  под  руководство.  ‚ыдержал  бы  Я  тебЯ   на   вахте,
покрейсировали бы мы годика три,  ну,  тогда,  пожалуй,  из  тебЯ  вышел  бы
человек.
     - Џропустить старика! -  бешено  крикнул  сержант.  €  морЯк,  ковылЯЯ,
вступил в наше помещение. ‹ицо его  ухмылЯлось  и  превратилось  в  сплошную
гримасу. ‘оломон был рад своей словесной победе над сержантом  и  засунул  в
рот большую, чем обыкновенно, порцию табаку. ‚ойдЯ к нам и не видЯ менЯ,  он
приложил руки ко рту в виде рупора и стал во весь дух кричать;
     - Љларк! Њихей! ќгой! ќгой!
     - џ здесь, ‘оломон, - сказал Я, прикасаЯсь к его плечу.
     - Ѓлагослови тебЯ ѓосподь, паренек, благослови тебЯ Ѓог!  -  воскликнул
‘оломон ‘прент, с чувством потрЯсаЯ мне руку. - Ђ Я-то тебЯ и не заметил, но
да это и не удивительно. Ћдна из моих глЯделок так  же  затЯнулась  туманом,
как утесы Ќыофаундлэнда. Ћколо тридцати лет тому назад  долговЯзый  ‚иллиамс
из Џойнта, сидЯ со мной в гостинице "’игр", запустил мне в глЯделку  квартой
пива. ‘ тех пор она и не действует. Ќу, как поживаешь?  „ержишьсЯ  на  воде?
’ечи не имеетсЯ?
     - Ќичего, живу помаленьку, - ответил Я, - жаловатьсЯ нечего.
     - ‡начит, оснастка в порЯдке? - продолжал спрашивать старик. - Њачты не
попорчены  выстрелами?  Ћт  подводных  пробоин   не   пострадал?   ‚раг   не
обстреливал, не брал на абордаж, ко дну не пускал?
     - Ќет-нет, этого не было, -- ответил Я, смеЯсь.
     - Ќо право же, ты точно бы похудел. ‚ два месЯца состарилсЯ  на  десЯть
лет. Ќа войну ты двинулсЯ в  настоЯщем  виде  -  нарЯдный,  оснащенный,  как
только что спущенное на воду военное судно,  но  теперь  это  судно  изрЯдно
потрепано погодой и боЯми. Љраска с бортов сошла, да и флаги ветром  с  мачт
сорваны. Ђ все-таки Я рад тому, что корпус у тебЯ цел и что ты держишьсЯ  на
воде.
     - Ќу да зато и видеть мне  пришлось  кое-что  такое,  что  легко  может
состарить человека на десЯть лет, - ответил Я.
     ‘оломон покрутил головой и, вздохнув, ответил:
     - Ђх, это препоганое дело! - ответил он. - Ќу, да пускай  бурЯ  бушует,
море рано или поздно успокоитсЯ. Ѓросай только  Якорь  поглубже,  уповай  на
Џровидение. „а, мальчик-, упование на Ѓога - вот в  чем  наше  спасение.  Ќо
ведь Я тебЯ знаю. ’ы небось горюешь вот об этих беднЯках больше, чем о себе?
     - „ействительно, мне становитсЯ грустно, когда Я смотрю на то, как  эти
люди страдают. Ћни молчат и не жалуютсЯ. Ђ из-за кого страдают? €з-за такого
человека! - сказал Я.
     ‘оломон заскрежетал зубами и воскликнул:
     - —ерт возьми эту землЯную крысу! Ђ тоже, королем захотел быть!
     - Ќу, как поживают отец и мать? -  спросил  Я.  -  €  как  вам  удалось
отъехать так далеко от дома?
     - Ќу, брат, Я не мог дольше оставатьсЯ на своей стоЯнке, очень уж  менЯ
забрало. Ћбрезал Я, стало быть, Якорь и взЯл курс на север, по направлению к
‘олсбери. ‚етер мне благоприЯтствовал. ‹ицо у твоего отца спокойное:  старик
взЯл себЯ в руки и каждый день выходит на работу. ‘удьи к  нему  приставали,
таскали два раза в ‚инчестер длЯ допроса,  но  бумаги  у  него  оказались  в
порЯдке, и обвинений к нему никаких не предъЯвлЯетсЯ. ’воЯ мать-беднЯга  все
плачет. ’акаЯ слезнаЯ течь сделалась, что беда. Ќо плакать-то она плачет,  а
дело не забывает. € соседей лечит, и пироги печет все по-прежнему. Ѓудь  она
поваром на корабле, она бы из кухонной каюты не ушла бы, даже если бы  судно
тонуло. ’акой уж характер. ‚сех эта бурЯ огорчила. Ћдни  молЯтсЯ,  а  другие
ром пьют. ђом - это дело хорошее, сердце оно разогревает.  Љогда  Я  к  тебе
поплыл, они обрадовались. џ дал твоим родителЯм слово морЯка, что сделаю все
возможное, чтобы вытащить тебЯ из твоих засадок.
     - ‚ытащить менЯ, ‘оломон?! - произнес Я. - Ћб этом и толковать  нечего.
‚ытащить менЯ отсюда невозможно.
     - Ќу нет, разные способы есть,  -  ответил  старик,  понижаЯ  голос  до
шепота и многозначительно киваЯ головой. Џо-видимому,  он  много  думал  над
этим вопросом. - Њожно просверлить дно, - шепнул он.
     - Џросверлить дно?!
     - Ќу да, мальчик, просверлить дно. ‚о времЯ второй голландской войны  Я
был квартирмейстером на галере "Џровидение". ќскадра ‚ан ’ромпа прижала  нас
к берегу. Џроизошел бой. Њачты у нас все  посшибли,  а  палуба  была  залита
кровью. Ќас взЯли на абордаж и отправили пленными  в  ’ексеч.  ‚се  мы  были
закованы в кандалы  и  посажены  в  трюм.  Љроме  воды  и  крыс  -  никакого
удовольствиЯ. ‘идим в темноте, запертые,  а  наверху,  на  палубе,  сторожат
враги. Ќо удержать они нас не могли. Њы снЯли кандалы, и наш младший плотник
‚илль Ђдаме провертел в дне кораблЯ дыру.  ‘удно  начало  тонуть,  поднЯлась
суматоха, мы выскочили на палубу и пустили  в  вход  вместо  дубин  кандалы.
Џеребив команду, мы завладели судном. Ћднако, чего ты улыбаешьсЯ? ђазве  мой
план кажетсЯ тебе трудноосуществимым?
     - Ќет, он осуществим, - ответил Я, смеЯсь, - но длЯ того, чтобы сделать
все это, надо, чтобы этот шерстЯной склад превратилсЯ в галеру  "Џровидение"
и город ’аунтон - в Ѓискайскую бухту.
     ‘тарик нахмурилсЯ и ответил:
     - ’ы прав, Я вышел из фарватера, но у  менЯ  есть  другой  превосходный
план. Ќадо взорвать тюрьму - вот что.
     - ‚зорвать тюрьму?! - воскликнул Я в недоумении.
     - Ќу да, это нетрудно! Ќадо только запастись парой бочонков с  порохом,
длинным фитилем и выбрать ночку потемнее. ’огда эти стены улетЯт к черту  на
кулички, и уходи куда хочешь.
     - Ќо что станетсЯ с людьми, которые сидЯт здесь? - спросил Я.  -  ‘тало
быть, и их надо взрывать?
     - Ђх, чума менЯ возьми, об этом-то Я и забыл, -  воскликнул  ‘оломон  -
ну, в таком случае придумывай сам что-нибудь. ѓовори, что делать!  Љомандуй!
’ы  будешь  адмиральским  кораблем,  а  Я  линейным  судном.  Џо  команде  Я
немедленно же подниму паруса и буду действовать  до  тех  пор,  пока  старый
корпус будет слушатьсЯ рулЯ.
     - ‚ таком случае Я дам такой совет, мой дорогой, старый друг, - ответил
Я, - предоставьте событиЯ их естественному течению и возвращайтесь в •эвант.
Њоим отвезите поклон, скажите, чтобы они были бодры и надеЯлись  на  лучшее.
Ќи вы, никто в свете не может мне помочь. џ решил разделить участь вот  этих
бедных людей и ни за что их не  оставлю.  “тешьте,  пожалуйста,  мою  бедную
матушку и передайте мой привет ‡ахарии Џальмеру.  ‚аше  посещение  доставило
мне величайшую радость, а они будут также рады вашему возвращению. ‚ •эванте
вы мне будете более полезны, чем здесь.
     - Ќет, пусть менЯ утопЯт, если Я уеду, ничего не  сделав,  -  проворчал
старик. - Ќу да что же делать? ђаз вы так хотите, нечего и толковать. Ђ  вот
что мне скажи, мой мальчик. ’ы ведь  поехал  на  войну  с  этим  долговЯзым,
худым,  похожим  на  вЯленую  селедку  человеком?  Ќе  сделал  ли  он   тебе
чего-нибудь худого? …сли он  сделал  какую-нибудь  скверность,  то,  клЯнусь
вечным Ѓогом, Я возьму его на абордаж и залью всю его  палубу  кровью.  ‚едь
он, подлец, ушел от бури. џ видел его оснащенным, во всей красоте.  Ћн  ждет
прилива, чтобы выйти в море.
     - Љак, вы видели ‘аксона?! - воскликнул Я. - „а неужели в самом деле вы
знаете, где он находитсЯ? ђади Ѓога, говорите тише. ‘олдат, которому удастсЯ
наложить  руки  на  ‘аксона,  получит  офицерский  чин  и   пЯтьсот   фунтов
стерлингов.
     - Ќу, едва ли это им удастсЯ, - произнес ‘оломон, - когда Я  шел  сюда,
мне  пришлось  зайти  починитьсЯ  в  порт,  называемый  Ѓрутоном.  ’ам  есть
гостиница, и шкипером этой гостиницы состоит баба. џзык  у  нее  длинный,  а
глаза этакие веселые. џ сидел в этой самой гостинице и пил эль с прЯностЯми.
Џривычка у менЯ такаЯ. Љак только пробьет шесть  склЯнок  средней  вахты,  Я
непременно эль пью. Ќу вот сижу Я и вижу, что на дворе грузит на возы  бочки
с пивом долговЯзый рабочий. ЏриглЯделсЯ Я к нему и вижу, будто  лицо-то  мне
знакомо - нос это у него  словно  соколиный  клюв,  глаза  закрыты  длинными
веками и сверкают времЯ от времени. —то ты хочешь, а  знакомое  лицо!  ‚друг
этот рабочий стал ругатьсЯ по-голландски, но тут Я  и  припомнил,  как  этот
корабль называетсЯ. ‚ышел на двор и тронул его за плечо. Ђ он, мальчик,  как
отскочит от менЯ да как зашипит - аккурат, как дикаЯ кошка.  ‚се  волосы  на
голове у него ощетинились. Ђ затем он выхватил из кармана нож, видно, думал,
.что Я хочу получить награду и выдать  его  солдатам.  Ќо  Я  его  успокоил,
сказав, что свЯто сохраню его тайну. ‘тали разговаривать.  ‘просил  у  него,
знает ли, дескать, что ты взЯт  на  абордаж.  Ћтветил,  что  знает.  Ќичего,
говорит, с Љларком худого не случитсЯ,  Я,  дескать,  за  это  отвечаю.  ќто
долговЯзый-то сказал, но, признатьсЯ, Я  ему  не  очень  поверил.  Ћн  и  со
своими-то парусами управитьсЯ не  может,  куда  же  ему  о  других  кораблЯх
хлопотать и лоцманом при них состоЯть? џ и оставил его  там,  в  Ѓрутоне,  и
опЯть поеду его разыскивать, если он тебЯ чем-нибудь обидел.
     - Ќет, он менЯ ничем не обидел, - ответил Я, -  Я  очень  рад,  что  он
нашел себе там убежище. Њы с ним, правда, не сошлись  во  мнениЯх,  но  ссор
между нами не было никаких. Ћн был всегда ко мне расположен и  оказывал  мне
услуги.
     - Ђ уж и хитер же он... тонкаЯ шельма! - сказал ‘оломон и  прибавил:  -
‚идел Я и ђувима ‹окарби. Ћн тебе посылает привет. Ћн еще хворает,  рана  не
зажила. ‚алЯетсЯ постоЯнно на койке, но за ним ходЯт хорошо.  Њайор  Ћгильви
говорил мне, что очень любит ђувима: хлопочет за него и, наверное,  от  суда
освободит. „ело в том, что в сражении он не участвовал. Ћн  говорит,  что  и
тебЯ помиловали бы скорее, если бы ты старалсЯ не так залихватски. € обида в
том, что тебЯ заметили и ты объЯвлен одним  из  самых  опасных  бунтовщиков.
Ћсобенно вредит тебе то, что простонародье тебЯ любит.
     „обрый старый морЯк оставалсЯ у менЯ до поздней ночи. џ ему рассказывал
свои приключениЯ, а он мне - деревенские новости, которые, несмотрЯ на  свою
незатейливость, были длЯ менЯ куда интереснее  политических  событий.  Џеред
уходом он вытащил из кармана полную горсть серебрЯных монет и стал  обходить
пленных.  Ћн  беседовал  с  ними  на  своем  оригинальном   морском   Языке,
расспрашивал их об их трудах и оделЯл деньгами. „обрый взглЯд и честное лицо
- это такой Язык, который понЯтен каждому. ‘омерсетские крестьЯне совершенно
не понимали затейливых выражений старого морЯка, но тем не менее,  когда  он
уходил, все окружили его и сердечно приветствовали,  призываЯ  благословение
на его старую голову. Њне казалось, что он  внес  в  нашу  темную  и  душную
темницу струю свежего, морского  воздуха.  Њы  почувствовали  себЯ  легче  и
радостнее, чем прежде.
     ‚ последних числах августа двинулись из ‹ондона судьи в свое  проклЯтое
путешествие. Њного человеческих жизней погубила эта  поездка,  и  во  многие
дома она внесла горе и удар. ‚о всех графствах, по которым  проехали  судьи,
осталась о них самаЯ печальнаЯ памЯть, и позор этот будет жить до  тех  пор,
пока отцы будут рассказывать сыновьЯм о  делах  минувших  времен,  восхвалЯЯ
добрых и клеймЯ злых. €звестиЯ о  делах  суда  доходили  до  нас  ежедневно.
‘торожившие нас солдаты находили удовольствие в том, чтобы рассказывать  нам
о жестоких расправах  судей.  ќти  рассказы  они  сопровождали  жестокими  и
гадкими шутками. ‚от, дескать, то же и вам будет. ђадуйтесь и ждите.
     ‚ ‚инчестере главный судьЯ „жефрис приговорил леди Ђлису Ѓайль,  свЯтую
и почитаемую всеми женщину, к сожжению живой  на  костре.  ’олько  мольбы  и
просьбы влиЯтельных друзей несчастной заставили  „жефриса  смилостивитьсЯ  и
заменить костер топором. Љазнь была совершена на  базарной  площади  города.
’олпа в один голос рыдала, когда палач отрубил красавице ее  изЯщную,  точно
из мрамора изваЯнную голову.
     ‚ „орчестере „жефрис учинил огульную резню. Џриговорил к  смерти  более
трехсот  человек,  но  казнить  успели  только  семьдесЯт  четыре  человека.
„альнейшим зверствам помешали местные дворЯне,  убежденные  тори,  просившие
королЯ прекратить кровопролитие. €з „орчестера судьи отправились в  ќкестер,
а оттуда в ’аунтон, куда они прибыли в первых числах сентЯбрЯ. ќто  были  не
судьи, призванные судить виновных, а невинных спасать от смерти,  исправлЯть
и карать; это были дикие, злые звери, понюхавшие крови и дышащие  убийством.
„лЯ их зверства открывалось обширное поприще. ‚ одном только ’аунтоне сидело
около тысЯчи пленных. Њногие из них были так дики, что не могли  даже  своих
мыслей  как  следует  выразить,  притом  они  не  говорили  по-английски,  а
объЯснЯлись на местном диалекте. Ќа  суде  весь  этот  люд  оказалсЯ  совсем
беспомощным. Ћн не  мог  воспользоватьсЯ  законом  и  помощью  адвокатов,  и
„жефрис мог делать с ними все что угодно.
     ‚ ’аунтон  судьЯ  „жефрис  прибыл  в  понедельник  вечером.  ‚ъехал  он
торжественно. џ взобралсЯ на скамейку и глЯдел  в  окно.  ‘перва  проскакали
драгуны  с  развевающимисЯ  знаменами  и  колотЯ  в  литавры.  ‡атем  прошли
пехотинцы, вооруженные пиками и алебардами, а затем потЯнулсЯ рЯд  карет,  в
которых сидели высшие судебные сановники. ЏоследнЯЯ  карета  была  запрЯжена
шестеркой рослых  фламандских  лошадей  с  длинными  хвостами.  Љарета  была
открытаЯ и вызолоченнаЯ. ‚ ней, утопаЯ в бархатных  подушках,  сидел  злодей
судьЯ, закутанный в красный бархатный плащ.  Ќа  голове  у  него  красовалсЯ
огромный белый  парик,  кудри  которого  закрывали  плечи.  ‚  красное,  как
говорЯт, он одевалсЯ, чтобы навести ужас на  народ.  Ћн  приказывал  и  всем
своим помощникам одеватьсЯ в костюм цвета крови.
     Ќаружность „жефриса была вовсе не такаЯ гнуснаЯ,  как  говорили:  после
того как он прославилсЯ своими злодействами, его  стали  изображать  в  виде
безобразного чудовища, но это неправда. ќто был человек,  который  слыл;  по
все вероЯтности, в свои молодые годы, настоЯщим красавцем. ‚ то времЯ  когда
Я его увидел, он не был  еще  стар,  но  разврат  и  порочнаЯ  жизнь  успели
наложить свою печать на его  лице.  Љрасота,  однако,  сохранилась.  Ћн  был
брюнет и походил скорее на испанца, чем на англичанина. ѓлаза  у  него  были
черные, а цвет лица -  оливковый.  ‚ыражение  глаз  было  благородное,  хотЯ
несколько высокомерное, но у „жефриса был  бешеный  характер.  Џри  малейшем
сопротивлении он приходил в полное неистовство. ѓлаза начинали  сверкать,  а
на губах показывалась пена.
     џ сам видел его в таком состоЯнии. ‚се лицо его дергалось от бешенства,
у губ поЯвилась белаЯ  пена,  он  имел  вид  человека,  страдающего  падучей
болезнью. ќтот человек, впрочем, никогда не мог  скрывать  своих  чувств.  џ
слыхал, что „жефрис нередко плакал и даже громко рыдал.  ќто  бывало  в  тех
случаЯх, когда он считал себЯ обиженным людьми, стоЯщими выше, чем он.
     Њне кажетсЯ, что „жефрис обладал огромной духовной силой, котораЯ могла
быть направлена и в хорошую, и в дурную сторону. Ќо он  устремилсЯ  весь  на
зло, пренебрегаЯ хорошими задатками своего характера. € в  конце  концов  из
него вышел воплощенный дьЯвол. ’рудно даже представить,  чтобы  человек  мог
пасть до такой степени. „а, плохим должно было быть наше правительство, если
оно вверило дело правосудиЯ  этому  извергу,  этому  выродку,  заклейменному
всеми пороками.
     Љогда „жефрис проезжал мимо нас, дворЯнин, скакавший рЯдом  с  каретой,
наклонилсЯ к нему и сообщил,  по  всей  вероЯтности,  что  из  окон  смотрЯт
пленные. € тогда „жефрис бросил на нас быстрый,  злой  взглЯд,  улыбнулсЯ  и
оскалил зубы. ‡атем он снова скрылсЯ в своих подушках.
     џ заметил, что при его приезде никто из стоЯвших в толпе не снЯл шлЯпы.
„аже солдаты - и те смотрели на него с ужасом и отвращением. ’ак смотрит лев
на- скверную, питающуюсЯ кровью летучую мышь, котораЯ торопитсЯ полакомитьсЯ
добычей царЯ зверей.
 
 
     ѓлава XXXV
     „њџ‚Ћ‹ ‚ ЏЂђ€Љ… € ЊЂЌ’€€
      
     “бийство  и  резню  откладывать  не  стали.  …ще  ночью  приступили   к
устройству виселиц на площади против гостиницы "Ѓелого оленЯ". Њы  всю  ночь
слышали стук молотков, визг пил по  дереву  и  другие  звуки.  €з  гостиницы
доносились крики и песни.  ’ам  кутила  свита  главного  судьи  с  офицерами
’анжерского полка. ЉутЯщаЯ компаниЯ поместилась в передней комнате, как  раз
против воздвигаемых виселиц.
     Џленные провели всю ночь в молитвах и размышлении.
     ’вердые духом укреплЯли  слабых,  убеждаЯ  их  оставатьсЯ  твердыми  до
конца, так чтобы их кончина могла быть примером длЯ протестантов всего мира.
Џуританское духовенство было перевешано сейчас же после сражениЯ,  и  среди,
нас оставалось немного опытных в Џисании людей, способных одобрить и утешить
своего ближнего перед смертью. Ѓедные крестьЯне,  предчувствуЯ  мученический
конец, были, однако, тверды и даже  радостны  ^Ќикогда  Я  не  видел  такого
удивительного мужества. •рабрость, обнаруженнаЯ этими людьми на поле  битвы,
бледнела перед их теперешним героизмом. Ћни глЯдели прЯмо в глаза угрожавшей
им смерти и улыбались.
     џ слышал тихий шепот молитв, Я слышал, как просили помилованиЯ  у  Ѓога
люди, никогда не просившие помилованиЯ у людей.
     Ќаконец настало утро, последнее утро длЯ многих из нас.
     ‡аседание суда должно было открытьсЯ  в  девЯть  часов,  но  лорд-судьЯ
засиделсЯ слишком поздно с полковником Љирке и чувствовал  себЯ  нездоровым.
Ѓыло почти одиннадцать часов, когда звуки труб и крики глашатаев возвестили,
что „жефрис занЯл судейское место. Џленных стали одного за другим  вызывать,
называЯ по именам. џ заметил, что первыми вызвали выдающихсЯ  повстанцев.  €
вызываемые уходили, а мы жали им руки и сердечно прощались с ними.
     Ѓольше нам этих людей увидать не пришлось, и ничего  мы  не  слыхали  о
них. ‚ремЯ от времени только на площади начинали стучать  барабаны.  ‘торожа
сообщили нам, что это делалось  в  то  времЯ,  как  казнили  людей.  „жефрис
приказывал заглушать барабанным боем последние слова  умирающих  за  веру  и
свободу  мучеников.  ЃоЯлсЯ,  точно,  что  эти  слова   западут   в   сердца
присутствующих.
     Ђ  люди  шли  на  смерть  твердой  поступью,  с  радостными  лицами.  €
продолжалось это избиение весь день до вечера. € в конце  концов  солдаты  и
стражи испугались и стали робкими, молчаливыми... Ћни увидали,  что  у  этих
людей  больше  мужества,  чем  у  них,   и   что   это   мужество   какое-то
необыкновенное, мужество высшего порЯдка.
     ќту расправу назвали судом, но  это  не  был  суд  в  том  смысле,  как
привыкли понимать  это  слово  англичане.  †ертв  влекли  к  судье,  который
ругалсЯ, издевалсЯ над ними, а потом отправлЯл их  на  виселицу.  ‡ала  суда
была превращена в тернистый  путь,  ведущий  на  виселицу.  ЉакаЯ  польза  в
свидетелЯх, если на них кричат, если  их  запугивают?  Ђ  главный  судьЯ  не
стеснЯлсЯ со свидетелЯми. Ћн кричал и ругалсЯ,  и  кончилось  тем,  что  все
граждане ’аунтона пришли в ужас.
     ‹юди, бывшие в этот день в зале суда, говорили мне потом,  что  главный
судьЯ бесновалсЯ, словно одержимый дьЯволом. …го черные глаза блестели злым,
мстительным огнем. Ћн не был похож на человека. ЏрисЯжные начинали трепетать
всЯкий раз, как он устремлЯл на них преисполненный смертельного Яда взор. Џо
временам - рассказывали мне - „жефрис вдруг приходит  в  веселое  настроение
духа, но этот его смех был еще  ужаснее  гнева.  Ћн  откидывалсЯ  на  спинку
кресла и заливалсЯ смехом. ‘меЯлсЯ он до тех пор,  пока  слезы  не  начинали
капать на его опушенную горностаем мантию.
     ‚ этот первый день расправы было приготовлено к смерти и казнено  около
ста человек.
     џ думал, что менЯ вызовут одним из первых, и так бы  оно  и  случилось,
если бы мне не покровительствовал майор Ћгильви. Ћн, должно  быть,  старалсЯ
изо всех сил, ибо прошел и второй день, а Я продолжал сидеть  в  тюрьме.  Ќа
третий и четвертый день казнили гораздо меньше людей, но  произошло  это  не
потому, что судьЯ-зверь смилостивилсЯ. Љрупные  землевладельцы-консерваторы,
главные сторонники  правительства,  возмутились  зверствами  и  потребовали,
чтобы избиение беззащитных людей было прекращено. …сли бы  не  влиЯние  этих
людей, „жефрис не усомнилсЯ бы перевешать  всех  пленников,  находившихсЯ  в
’аунтоне, а их было тысЯча сто человек. Ќи у кого не было сомнениЯ,  в  том,
что „жефрис на это способен.
     Ќо этого не случилось. „вести пЯтьдесЯт человек, однако, стали жертвами
этого проклЯтого чудовища, жадного до человеческой крови.
     Ќа восьмой день пребываниЯ „жефриса в ’аунтоне нас в  шерстЯном  складе
оставалось всего пЯтьдесЯт человек. ‚ последние дни судили группами, уводЯ в
суд по десЯть-двадцать человек зараз. Ќас же, оставшихсЯ  последними,  взЯли
всех  зараз  и  повели  под  конвоем  в  здание  суда.  ’ех,  которые  могли
уместитьсЯ, посадили на скамью подсудимых, а оставшихсЯ поставили, как телЯт
на рынке, посреди залы.
     ѓлавный судьЯ сидел,  развалившись,  в  кресле;  над  ним  был  устроен
красный балдахин. „ва члена суда сидели на креслах, помещенных гораздо ниже.
Ќаправо помещалась скамьЯ присЯжных заседателей.  ’ут  сидели  двенадцать  с
большим трудом подобранных человек. ‚се это были тори старой школы,  крепкие
приверженцы теории непротивлениЯ  и  королевских  прерогатив.  Џравительство
выбирало этих присЯжных с большим тщанием, и выбор оказалсЯ  очень  удачным.
‹юбой из этих людей приговорил бы, не  моргнув,  к  смертной  казни  родного
отца, если бы последний  был  заподозрен  в  протестантизме  или  сочувствии
программе вигов.
     Ќа полу под судейским помостом стоЯл  большой  стол,  покрытый  зеленым
сукном и засыпанный бумагами. Џо  правой  стороне  сидели  в  рЯд  обитатели
короны. ќто были юркие люди, с мордочками, как у хорьков. “ каждого  из  них
была кипа бумаг, и они то и  дело  рылись  в  этих  бумагах.  ќти  законники
напоминали ищеек, выслеживающих добычу.
     Џо другую сторону стола сидел в  полном  одиночестве  красивый  молодой
человек в шелковой мантии и парике. „ержал он себЯ нервно и застенчиво.  ќто
был адвокат, мэстер ѓельсторп, которому король милостиво разрешил быть нашим
защитником. ‘делано это было только длЯ того, чтобы  говорить  потом,  будто
обвинЯемым были предоставлены все следуемые по закону права.
     Џублика состоЯла из прислуги главного судьи, его  помощников  и  свиты.
Љроме  того,  пустили  солдат  местного  гарнизона,   которые   глЯдели   на
творившийсЯ перед ними суд как на бесплатное  и  забавное  зрелище.  ‘олдаты
громко хохотали, слушаЯ грубые выходки и плоские шутки главного судьи.
     ‘екретарь суда монотонным голосом пробормотал протокол, где  излагались
наши преступные  деЯниЯ.  Њы  обвинЯлсь  в  том,  что,  забыв  страх  Ѓожий,
составили незаконное и изменническое сборище и прочее и  прочее.  ‹орд-судьЯ
после этого взЯл на себЯ лично ведение дела. ’аково было его обыкновение.
     - Ќадеюсь, что мы  загладим  этот  великий  грех,  -  заговорил  он,  -
надеюсь,  что  мы  не  навлечем   Ѓожьего   гнева   на   страну   преступной
снисходительностью. Ћ, сколько злых и преступных людей Явилось в залу  суда.
Љто видел сразу столько отвратительно злодейских лиц? Ђх, негодЯи,  негодЯи!
„лЯ каждого из вас уже приготовлена веревка. Ќеужели вы не  трепещете  перед
судом? Ќеужели вы не боитесь ожидающих вас адских мук? ќй ты  там,  в  углу,
негодЯй с седой бородой, скажи мне, как это случилось, что ты впал в грех  и
нечестие и поднЯл оружие против нашего милостивого и любЯщего королЯ?
 
     - џ следовал велению совести, милорд, - ответил „жефрису  почтенный  на
вид старик, рабочий из ‚еллингтона.
     - •а-ха-ха! Ћн говорит о совести! - расхохоталсЯ судьЯ. - ђазве у таких
людей бывает совесть? Ђ где была твоЯ совесть два месЯца тому назад, плут  и
негодЯй? ‘овесть, брат, тебе теперь не поможет, и ты будешь  болтать  ногами
по воздуху с мертвой петлей на шее. ‚едома ли такаЯ злоба! ‘лыхано ли  такое
бесстыдство? Ќу, а ты, долговЯзаЯ дубина неужели у тебЯ не хватает настолько
скромности,  чтобы  стоЯть  с  опущенными  глазами?  —его  ты  уставилсЯ  на
главного, судью? ђазве ты честный человек, чтобы сметь глЯдеть на мое  лицо?
ђазве ты не боишьсЯ? ђазве ты не понимаешь, что смерть твоЯ неминуема?
     „жефрис обращалсЯ ко мне, и Я ответил:
     - џ видел смерть не раз, милорд, и никогда ее не боЯлсЯ. ѓлавный  судьЯ
воздел к потолку руки и воскликнул:
     - Ћ, поколениЯ Ядовитых ехидн! ‚едь  вы  оскорбили  лучшего  из  отцов,
добрейшего в мире королЯ! ‘екретарь, потрудитесь занести  эти  мои  слова  в
протокол. „а, король - это наш любЯщий родитель! Ќо как бы он добр  ни  был,
дурные дети должны быть строго наказаны и приведены к послушанию!
     ‹ицо судьи вдруг исказилось свирепой улыбкой.
     - Љороль избавит теперь ваших родителей от забот о  вас.  €  жаловатьсЯ
вашим родителЯм нечего. …сли бы они  хотели  сохранить  вас  при  себе,  они
должны были воспитывать вас  как  следует.  „а,  негодЯи,  мы  будем  к  вам
милосердны!.. „а, мы будем милосердны, милосердны... ‘екретарь,  сколько  их
тут?
     - ЏЯтьдесЯт один человек, милорд!
     - Ћ верх злодейства! ЏЯтьдесЯт один  разбойник.  „а  это  целаЯ  шайка.
ЉакаЯ куча испорченности и порока! Љто защищает этих злодеев?
     - џ защищаю обвинЯемых, ваше сиЯтельство, - произнес юный адвокат.
     ‘удьЯ „жефрис затрЯс головой и трЯс  ею  до  тех  пор,  пока  кудри  не
полетели во все стороны.
     - Њэстер ѓельсторп! Њэстер  ѓельсторп!  -  закричал  он.  -  ‚ы  всегда
беретесь за грЯзные дела, мэстер ѓельсторп.  ‚ы  можете  очутитьсЯ  в  очень
дурном положении, мастер ѓельсторп. Џо временам мне  представлЯетсЯ,  мэстер
ѓельсторп, что вы сами сидите на скамье подсудимых. Џраво, мэстер ѓельсторп,
мне кажетсЯ, что  вам  самим  скоро  понадобитсЯ  помощь  людей  в  шелковых
мантиЯх. Ћ, берегитесь, берегитесь!
     - џ имею разрешение от королЯ, ваше  сиЯтельство,  -  дрожащим  голосом
ответил адвокат.
     „жефрис  немедленно  вышел  из  себЯ.  …го  черные   глаза   загорелись
дьЯвольским бешенством.
     - Љак вы смеете мне возражать? - загремел он. - ‘тало быть, менЯ  можно
оскорблЯть в заседании суда?! ‘тало быть, всЯкий адвокатишка, которому  грош
цена, может спорить  со  мной?  ‚ы  натЯнули  на  себЯ  парик  и  мантию,  и
воображаете, что можете препиратьсЯ со мной? Ѓерегитесь, мэстер ѓельсторп, с
вами может случитьсЯ большое несчастье!
     Ђдвокат побледнел как мертвец и прошептал:
     - џ усердно прошу у вашего  сиЯтельства  извинениЯ.  „жефрис  несколько
стих.
     - ‘ледите за своими словами и  поступками,  -  произнес  он  угрожающим
тоном, - не очень-то старайтесь защищать эти отбросы. Ќу,  теперь,  к  делу!
—то скажут эти пЯтьдесЯт негодЯев в свое оправдание? Љак они  станут  лгать?
ѓоспода присЯжные заседатели, Я прошу вас обратить внимание  на  то,  что  у
всех этих людей рожи головорезов, Я очень рад, что полковник Љирке дал  суду
достаточную  охрану.  €наче  правосудие  не  могло  бы  чувствовать  себЯ  в
безопасности.
     - ‘орок из них признают себЯ виновными в том, что  они  поднЯли  оружие
против королЯ, - заЯвил наш адвокат.
     - Ђга! - заревел судьЯ. - Ќу, слыхано ли  такое  ужасное  бесстыдство?!
‚едь это прЯмо  наглость  беспримернаЯ  наглость!  ‘кажите  пожалуйста,  они
признают себЯ виновными! џ спрашиваю: раскаиваютсЯ ли они в  грехе,  который
они совершили против доброго и долготерпивого монарха?  ‘екретарь,  занесите
эти мои слова в протокол.
     - Ћни отказываютсЯ принести  раскаЯние,  ваше  сиЯтельство,  -  ответил
адвокат.
     - Ћ, отцеубийцы! Ћ, бесстыдные негодЯи! - воскликнул судьЯ. - Џусть эти
сорок человек станут вот сюда. Ќу, что, господа, видали ли  вы  когда-нибудь
такие гнусные и порочные лица? ЏоглЯдите, как высоко поднЯла голову подлость
и злоба? Ћ, закоренелые  чудовища!  Ќу,  а  остальные  одиннадцать?  Ћни  не
признаютсЯ, они думают, что суд поверит им? Ќу-с, потрудитесь убедить нас  в
вашей лжи.
     - Ќо милорд, они еще ничего не  сказали  в  свою  защиту,  -  заикнулсЯ
адвокат.
     ‘удьЯ нисколько не смутилсЯ этим возражением и громко завопил:
     - Ћ, Я могу узнать ложь прежде, чем она  произнесена,  прежде,  чем  вы
успели придумать какую-нибудь гадость, мэстер ѓельсторп, Я узнаю ее.  †ивее,
живее! ‘уд не может терЯть драгоценного времени. Џриступайте  к  защите  или
садитесь на место. ‘уд произнесет приговор.
     Ђдвокат, бледный, растерЯнный, трЯсЯсь как осиновый  лист,  начал  свою
речь:
     - ќти люди, милорд, эти... одиннадцать человек...
     - ‘кажите лучше "одиннадцать дьЯволов, милорд", - прервал „жефрис.
     - ќто невинные крестьЯне, милорд, - продолжал  адвокат,  -  они  боЯтсЯ
Ѓога и любЯт королЯ. ‚ восстании они совсем не были замешаны. €х схватили  и
отдали под суд, милорд не потому, что  на  них  пало  подозрение,  а  просто
потому, что они не могли  удовлетворить  алчных  солдат,  вымогавших  у  них
деньги...
     -  ”у,  какое  бесстыдство!  -  загремел  судьЯ.  -  ”у,  какое  подлое
бесстыдство, мэстер ѓельсторп, вам мало  того,  что  вам  позволили  обелЯть
бунтовщиков. ‚ы еще хотите опозорить  королевскую  армию.  Ѓоже  мой,  какаЯ
гадость! ѓоворите живее, мэстер ѓельсторп, чем оправдываютсЯ эти негодЯи?
     - Ћни ссылаютсЯ на alibi, ваше сиЯтельство.
     - Ђга! ‚се мерзавцы любЯт доказывать alibi. ‘видетели у них есть?
     - Љак же, милорд, у нас есть список - целых сорок свидетелей. ‘видетели
ждут внизу. Њногие из них приехали издалека,  бросили  занЯтиЯ  и  истратили
деньги.
     - Љто такие эти свидетели? Љто они такие? - закричал „жефрис.
     - ‚се это крестьЯне, ваше сиЯтельство: крестьЯне, фермеры, соседи  этих
бедных людей. Ћни хорошо знают обвинЯемых и могут дать  показаниЯ,  которыми
будет вполне выЯснена их невиновность.
     - ЉрестьЯне и фермеры! - воскликнул „жефрис. - ‹юди того  же  сословиЯ,
из которого вышли бунтовщики. Љто станет верить присЯге  подобных  негодЯев!
‚се это пресвитериане, враги, сомерсетские  бродЯги,  кабацкие  завсегдатаи!
ќто друзьЯ и приЯтели подлецов,  которых  мы  здесь  судим.  Ћни,  наверное,
вместе, за пивом, сговаривались, как показывать на суде. Ћ, негодЯи и плуты!
     - Ќеужели  вы.  не  хотите  выслушать  свидетелей,  милорд?!  -  горЯчо
воскликнул ѓельсторп.
     Ќаглость „жефриса возмутила его, и он устыдилсЯ на минуту  -собственной
робости.
     - џ не хочу видеть этих ваших свидетелей, господин!.. - бешено  крикнул
„жефрис. - …сли Я в чем сомневаюсь, так это в том, не должен ли  Я  посадить
на скамью подсудимых всех этих свидетелей, обвинив их  в  попустительстве  и
пособничестве в измене. џ  думаю,  что  должен  поступить  так  из  любви  и
преданности к моему доброму господину. ‘екретарь, занесите  слова  о  добром
господине в протокол.
     -  ‚аше  сиЯтельство,  -  воскликнул  один  из  обвинЯемых,  -  Я  имею
свидетелем мэстера „жонсона из Ќижнего ‘тавеЯ. Ћн хороший и испытанный тори.
Љроме того, за менЯ может поручитьсЯ свЯщенник, мэстер еппертон.
     - ’ем хуже длЯ них, что они впутались в такое грЯзное дело,  -  ответил
„жефрис, - вот полюбуйтесь,  господа  присЯжные  заседатели!  Љакие  времена
настали. ‘вЯщенник и сельское дворЯнство выступают в защиту измен  и  бунта.
„а,  видно,  последние  времена  наступают.  ЋбвинЯемый,  вы,  должно  быть,
принадлежите к разрЯду самых опасных и злокозненных вигов. ‚ы умеете сбивать
с пути истинного очень порЯдочных людей.
     - Ќо выслушайте менЯ, милорд! - воскликнул обвинЯемый.
     - ‚ас выслушать, ревущий теленок? - крикнул судьЯ. - „а мы только тем и
занимаемсЯ, что вас выслушиваем. ‚ы, должно быть, вообразили, что находитесь
на своем еретическом сборища? Ђх вы, негодЯй, разве можно так орать  в  зале
королевского суда? џ должен вас слушать, скажите  пожалуйста.  џ  вот  лучше
потом послушаю, когда мне расскажут, как вы на веревке болтались!
     Ћдин из коронных обвинителей  встал  с  места.  ’оварищи  его  усиленно
зашуршали бумагами.
     - Њы, обвинители короны, ваше сиЯтельство, - начал  он,  -  не  находим
нужным  дальнейший  опрос  обвинЯемых  и  свидетелей.  Њы   уже   достаточно
ознакомились с гнусными и  вопиющими  подробностЯми  этого  заговора  против
отечества. ‹юди, находЯщиесЯ перед вашим сиЯтельством на скамье  подсудимых,
почти все признали себЯ виновными. ’е же, которые продолжают запиратьсЯ,  не
представили никаких доказательств своей невиновности. џсно, что они  повинны
в тех  гнусных  преступлениЯх,  в  которых  они  обвинЯютсЯ.  ‚  силу  этого
представители обвинениЯ заЯвлЯют, что следствие может считатьсЯ  законченным
и что  присЯжные  заседатели  могут  произнести  вердикт  относительно  всех
находЯщихсЯ здесь обвинЯемых.
     „жефрис глЯнул на старшину присЯжных и спросил:
     - Љаков будет вердикт?
     ‘таршина присЯжных поднЯлсЯ с места и, ухмылЯЯсь, произнес:
     - ‚иновны, ваше  сиЯтельство.  ЏрисЯжные  закивали  головами  и  стали,
смеЯсь, перешептыватьсЯ.
     -  Ќу,  конечно,  конечно,  они  виновны,  как  €уда  €скариотский!   -
воскликнул судьЯ, торжествующе глЯдЯ на толпу стоЯвших перед ним крестьЯн  и
горожан. - Џристав, пододвиньте их немного поближе. џ хочу  их  рассмотреть.
Ђга, лукавцы, попались теперь? ‚ы изобличены и не можете никуда спастись. Ђд
уже ожидает вас. ‘лышите ли вы? ‚ы не боитесь ада?
     ќтот человек был словно одержим дьЯволом. ѓоворЯ эти слова,  он  хлопал
рукой по красной подушке, лежавшей перед ним, и все его тело  извивалось  от
сатанинского смеха. џ  поглЯдел  на  товарищей,  “  всех  лица  были  словно
мраморные. „о такой степени они были  неподвижно  спокойны.  Ќапрасно  судьЯ
старалсЯ испугать их, напрасно он жаждал увидать слезы на глазах и  дрожащие
губы. ќтого удовольствиЯ он не получил.
     - …сли бы была моЯ власть, - продолжал „жефрис, - ни  один  из  вас  не
осталсЯ бы в живых. ‚се вы болтались бы на веревках. „а и  не  вас  одних  Я
повесил бы, изменники. џ истребил бы всех, кто сочувствует  вашему  гнусному
делу, Я повесил бы всех,  которые  служат  ему  только  на  словах,  которые
осмеливаютсЯ вступатьсЯ за изменников и бунтовщиков. Ћ, будь  моЯ  власть...
‘уд в ’аунтоне осталсЯ бы навсегда памЯтным! Ћ, неблагодарнейшие бунтовщики!
‘лышали ли вы о том, что наш мЯгкосердечный и сострадательный монарх, лучший
их людей... секретарь, занесите эти слова в протокол...  по  предстательству
великого и доброго государственного деЯтелЯ, лорда ‘ундерлэнда... секретарь,
занесите и эти слова... сжалилсЯ над вами? Ќеужели и это  вас  не  смЯгчило?
Ќеужели и теперь вы себЯ не презираете? џ  говорю,  что,  помышлЯЯ  об  этом
милосердии монарха...
     ’ут судьЯ сделал движение, словно его схватила судорога. Џо лицу у него
заструились слезы, и  он  громко  зарыдал.  Ђ  затем,  перестав  рыдать,  он
продолжал:
     - Љогда Я помышлЯю о христианском всепрощении нашего ангела королЯ,  об
его неизреченном милосердии, мне  поневоле  приходит  на  ум  другой  высший
‘удиЯ, перед которым все - и даже Я - должны будем предстать в  свое  времЯ.
‘екретарь, занесли ли вы в протокол эти мои слова или Я должен их повторить?
     - џ занес их в протокол, ваше сиЯтельство.
     - Џометьте на полЯх, что главный судьЯ рыдал. Ќужно, чтобы король знал,
как   мы   относимсЯ   к   этим   гнусным   злодеЯм.   €так,   изменники   и
противоестественные бунтовщики, знайте, что оскорбленный  вами  добрый  отец
выступил, чтобы защитить вас  от  кары  закона,  вами  нарушенного.  Џо  его
поведению мы назначаем вам наказаниЯ, которые вы вполне заслужили.  …сли  вы
еще не  разучились  молитьсЯ,  если  ересь,  вас  погубившаЯ,  не  истребила
начатков добра, свойственного человеческой  природе,  станьте  на  колени  и
вознесите  благодарение  Ѓогу.  Ћт  имени  королЯ  Я  вам  объЯвлЯю   полное
помилование.
     € при этих словах судьЯ встал с места, как бы  собираЯсь  удалитьсЯ  из
залы. €сход дела был так длЯ нас неожидан, что  мы  переглЯнулись  в  полном
недоумении.  ‘олдаты  и  юристы  были   также   удивлены.   Ќемногочисленные
крестьЯне, пробравшиесЯ в залу проклЯтого суда, зашумели от радости и  стали
рукоплескать.
     „жефрис помолчал, на лице у него поЯвилась зловещаЯ улыбка. ЋбращаЯсь к
нам, он заговорил снова:
     -  ќто  помилование,  однако,  сопрЯжено  с  некоторыми   условиЯми   и
ограничениЯми. ‚сех вас увезут отсюда закованными в Џуль, и там  вы  найдете
ожидающий вас корабль. ’ам вас с другими изменниками посадЯт  в  трюм  этого
кораблЯ и отвезут на королевский счет на плантации, где вы будете проданы  в
рабство. Џошли вам Ѓог хозЯев, которые наказывали бы вас  почаще  палками  и
плетьми. ’олько этим способом и можно сломить  ваше  проклЯтое  упрЯмство  и
сделать из вас сколько-нибудь честных людей.
     ‘удьЯ „жефрис снова стал собиратьсЯ уходить, но в  эту  минуту  к  нему
подошел один из коронных обвинителей и шепнул что-то на ухо.
     - ‚ерно, верно, а Я было и позабыл об этом! - воскликнул „жефрис. - ќй,
пристав, ведите преступников назад. ‚ы, может  быть,  воображаете,  что  под
плантациЯми Я подразумеваю американские владениЯ его величества.  Ќет,  туда
вас не пошлют. ’ам и без вас, к сожалению, много еретиков, таких же, как вы.
‚ Ђмерике вам трудно спасти душу. Џопав в среду единомышленников, вы  только
еще больше развратитесь. ЌельзЯ тушить  огонь,  подкидываЯ  в  костер  новые
поленьЯ. € потому вас в Ђмерику  не  отправЯт.  Џод  плантациЯми  Я  разумею
Ѓарбадос и €ндию. ’ам вы будете жить вместе с другими рабами.  Љожа  у  этих
рабов чернее, чем у вас, но души у них куда белее  ваших  -  за  это  Я  вам
ручаюсь!
     ќтой речью закончилось судебное заседание,  и  нас  повели  по  кишащим
народом улицам обратно в тюрьму, из которой мы пришли в суд.
     Ќа  всех  перекрестках  улиц  мы   видели   кач