FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>мы имеем местный обычай, и что купанье здесь более или менее случайно. ‘ другой стороны, мы имеем материалы, что купанию (и именно двум купаниЯм, как в сказке) подвергалась душа умершего в преисподней. ’ак, например, по представлениЯм индейцев катиос, бог</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>преисподней имел два ведра: одно с кипЯщей водой, другое -- с холодной. Љогда "чернаЯ душа" (т. е. грешнаЯ душа), прошедши два купаньЯ, становилась белой, она могла войти на небо; если нет, она обрекалась на долголетнюю тЯжелую работу (Schilling).</P>
<P>Џодобные материалы приводЯт нас к тому же кругу представлений, что и тонкий мост. Ћднако между этим показанием и сказкой есть одна разница: здесь мы имеем воду, в сказке это обычно молоко. Њолоко это в приведенном случае козье, иногда -- кобылье, иногда происхождение молока не упомЯнуто. Џрохождение сквозь это молоко дает красоту. ѓерой выходит красавцем. Ќо таким же красавцем он выходит, пролезаЯ сквозь уши конЯ. Њы здесь имеем представление об омолаживающем или очистительном купании, но вместе с тем видим свЯзь этого купаниЯ с прохождением сквозь животное. …сли в русской сказке герой проходит сквозь уши конЯ, то в грузинской требуетсЯ выкупатьсЯ в молоке от коней, живущих на дне морЯ (’ихаЯ-–еретели 145). ‚ грузинской же сказке старый король варитсЯ в котле, а когда в молоко опускаетсЯ герой, конь из уха берет снег и подсыпает его в молоко, остужаЯ его таким способом. Њы, таким образом, вынуждены заключить, что трансфигурациЯ, апофеоз героЯ -- основа этого мотива. Њотив гибели старого царЯ присоединен к нему искусственно. —то прибывший в царство мертвых переживает преображение -- это известно, и отражение этого представлениЯ мы имеем и здесь.</P>
<B><I><P>29. ‡аключениЯ.</I></FONT><FONT SIZE=2> </P></B>
</FONT><FONT SIZE=2><P>Љакие же из всего изложенного можно сделать выводы? ЌельзЯ сказать, чтобы все уже было совершенно Ясно в деталЯх. Ќо одно Ясно во всЯком случае: борьба за престол между героем и старым царем есть Явление вполне историческое. ‘казка здесь отражает переход власти от тестЯ к зЯтю че-</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>417</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>рез женщину, через дочь. ‘казка показывает еще другое: раньше, чем получить руку царевны и вместе с ней и престол, зЯть подвергаетсЯ испытанию относительно пройденного им искуса. ќто испытание носит предбрачный характер и вместе с тем должно показать способность героЯ управлЯть природой. ‘казка сохранила также следы перехода к новому порЯдку; новые порЯдки влиЯют на старые формы, и тогда получаютсЯ ЯвлениЯ, вроде воцарениЯ ќдипа, или сказка приноравливает новые порЯдки к старым, улаживаЯ создавшийсЯ конфликт мирно, путем представлениЯ герою полцарства и т. д. ’акие ЯвлениЯ со стороны содержаниЯ сами по себе не историчны, но они объЯснимы только исторически в результате смены одного социального устройства другим и возникающих отсюда несоответствий и противоречий.</P>
</FONT><B><FONT COLOR="#0000ff"><P>IV. Њагическое бегство</P>
</FONT><I><FONT SIZE=2><P>30. Ѓегство в сказке.</B></I></FONT><FONT SIZE=2> </P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>Ѓраком и воцарением героЯ сказка кончаетсЯ.</P>
<P>Ќо наш обзор был бы неполон, если бы мы не рассмотрели еще одного мотива, не имеющего в сказке своего определенного места; это мотив, получивший название магического бегства.</P>
<P>Ѓегство не имеет своего определенного места относительно тех мотивов, за которыми оно следует. Ќо оно обычно стоит в конце сказки, иногда даже после брака. ‘казка может кончитьсЯ после побывки у Яги или другого дарителЯ, после добычи искомого предмета, после змееборства, после женитьбы и т. д. Ѓегство и погонЯ могут следовать после каждого из этих этапов, причем имеетсЯ тенденциЯ (но не закон) придавать бегству и погоне определенные формы в зависимости от того этапа, на котором бегство происходит. ’ак, герой может бежать после побывки у Яги. ‚ этих случаЯх он чаще всего спасаетсЯ, бросаЯ позади себЯ гребешок -- лес, камень -- гору, полотенце -- реку. €ли он спасаетсЯ на дерево, перепрыгивает с одного на другое, а Яга грызет ствол. „евушка иногда находит защиту у печки, Яблони, речки, которые ее прЯчут. …сли девушка бежит от лесных разбойников, она прЯчетсЯ у встречного возницы в возу с сеном или с горшками или с кожами. Њальчик спасаетсЯ от преследований колдуна, последовательно превращаЯсь в окунЯ, птицу, зерно, колечко и т. д. Љолдун соответственно превращаетсЯ в щуку, Ястреба, петуха и т. д. “везеннаЯ царевна превращаетсЯ также в рыбу, лебедЯ, звезду: ее ловЯт искусники. Џосле боЯ со змеем героЯ иногда преследует змеиха: она и ее дочери превращаютсЯ в заманчивые колодцы, постели, Яблони, сама змеиха гонитсЯ за ним и хочет его</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>проглотить. Џосле побывки у царь-девицы, похитив молодильные Яблоки, герой летит на коне, а царевна летит вслед за ним. Ќо Яга обменивает ему конЯ, и он благополучно улетает. Ќа коне же догонЯет героЯ Љощей. †енившись на дочери ‚одЯ-</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>418</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>ного, герой и его суженаЯ спасаютсЯ, превращаЯсь в церковь и попа, колодец и ковшик и т. д. Ќаконец, герой иногда спасаетсЯ на корабле, а догонЯющий с неба поражает его огнем, или наоборот, герой зажигает порох и опалЯет преследователю крыльЯ, отчего тот падает.</P>
<P>Њы перечислили десЯть видов погони и спасениЯ. Ђарне, специально изучавший бегство, принимает в расчет только две формы его, а €охельсон в своей работе о бегстве вообще не дифференцирует форм бегства и погони (Ђаrne 1930, No 92; €охельсон).</P>
<P>Џроблема здесь двоЯкаЯ: перваЯ проблема -- происхождение мотива бегства как такового, втораЯ -- многообразие его форм. Њы здесь не можем специально изучать все разновидности бегства. Њы изучим только те формы, которые бросают некоторый свет на проблему бегства вообще.</P>
<B><I><P>31. Ѓегство с бросанием гребешка и пр.</I></FONT><FONT SIZE=2> </P></B>
</FONT><FONT SIZE=2><P>‚ этих случаЯх дети часто (но далеко не всегда) бегут от Яги. Ћни бросают позади себЯ кремень или камушек -- он превращаетсЯ в гору. Ћни бросают гребешок и полотенце. ќти волшебные предметы похищены героем у самой же Яги, или, если бегущие спасаютсЯ на лошади, они берутсЯ из уха лошади (Ђф. 201, вар.). €з уха вынимаетсЯ щепочка -- лес, склЯночка -- река.</P>
<P>Њы не будем приводить вариантов и разновидностей. Ћни приведены в большом количестве в работах Ђарне и €охедьсона. ‘колько бы мы ни сопоставлЯли вариантов, их количество не разрешает проблемы. Ћтметим только, что эта форма встречаетсЯ не только по отношению к Яге. ’ак бегут и от царЯ-медведЯ (Ђф. 201), и в сказке о ”инисте (‡Џ 67), и от …лены Џрекрасной (Ђф. 176) и т. д. Њы должны ее понЯть из ее отношениЯ к целому сказки и из некоторых исторических параллелей.</P>
<P>ђассмотрим сперва некоторые параллели. Ђмериканские параллели показывают следующие черты: герой часто похищает не тот предмет, который дает спасение от погони (как у нас похищаетсЯ ширинка), а огонь. ќто -- очень существеннаЯ разница. Ћгонь он приносит людЯм. Ћн -- установитель огнЯ. Ќо герой -- не только установитель огнЯ. Ћн установитель лесов, рек и гор. Ћн устанавливает их, бросаЯ позади себЯ предметы. ќто -- также очень существеннаЯ разница. Џредметы, бросаемые позади себЯ, также отличаютсЯ от предметов, бросаемых в сказке. ќто -- части каких-либо животных. ’ак, лес образуетсЯ из волос, озеро -- из жидкого жира рыб, и т. д. ќто объЯснЯет нам, почему в русской сказке герой иногда берет щепочку из уха конЯ, и эта щепочка превращаетсЯ в лес. Њы видим, таким образом, что леса, горы и реки образуютсЯ силой помощника. Љак добываетсЯ помощник, мы уже знаем, мы знаем, что помощник есть носитель магических способностей героЯ. …ще разница: в рус</FONT><FONT SIZE=2>-</P>
<P>419</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>ской сказке достаточно бросить предмет, в американских мифах в этих случаЯх иногда поют песнь и отбивают такт (Boas 1895, 72, 99, 187, 240, 267 etc.). ќти материалы заставлЯют предположить, что мотив бросаниЯ гребешка возник именно как миф об устроителе мира.</P>
<P>Ќо не противоречит ли это всему ходу сказки, не противоречит ли это всему тому, что мы знаем о герое? ‡десь никакого противоречиЯ нет. Ќаоборот, вноситсЯ объЯснение в некоторую несуразность сказки: герой в сказке похищает тот самый предмет, который спасает его от погони. ‘опоставление показывает, что раньше здесь фигурировал другой предмет. „алее мы уже и раньше видели в герое устроителЯ мира. Њы видели, что он ставит на место солнце, что он ускорЯет урожай и что он приносит эти способности из иного мира. ‡десь мы видим выцветшие остатки того же представлениЯ. €з иного мира приноситсЯ власть над стихиЯми.</P>
<P>‚ американском мифе койот и лиса похищают огонь. Ћни бегут "из стороны в сторону, а преследователи скакали за ними туда и сюда. ‚от почему река ‰огум (Yoagum) извилиста". ‚ этом случае бегущие, вместе с тем похитители огнЯ, создают реку длЯ людей, одновременно спасаЯ себЯ. ’очно так герой создает леса, горы и реки, и весь этот миф есть в исторической перспективе миф о создателе природы.</P>
<P>Ќадо сказать, что в литературе по этому предмету царит некотораЯ растерЯнность. €охельсон, шедший чисто дескриптивным путем, признает, что разгадка этого мотива длЯ него невозможна. ‚ыдвигаемаЯ здесь гипотеза пока есть только гипотеза, не больше. €ную гипотезу выдвигает Ѓогораз: "‘амое построение этого мифа соответствует теориЯм школы ”рейда о сродстве сновидениЯ и мифа, ибо этот миф, с его троекратным повторением и настойчивым стремлением чудовища пробитьсЯ сквозь ограду и схватить убегающую жертву, совершенно напоминает навЯзчивый образ преследованиЯ, как он возникают и строитсЯ во сне" (Ѓогораз-’ан 1926, 68). ’аким образом, мы видим, что даже такие крупные ученые, как Ѓогораз, не уходЯт дальше фрейдизма. —то касаетсЯ теории Ђарне, то о ней несколько слов будет сказано ниже. Њы должны сопоставить данную форму с другими, чтобы найти некоторое общее решение.</P>
<B><I><P>32. Ѓегство с превращениЯми.</P></B>
</I><P>ќта форма характерна главным образом длЯ сказок типа "Њорской царь и ‚асилиса ЏремудраЯ" (Ђф. 219-226). ‡десь магическими способами обладает похищеннаЯ у ‚одЯного девушка. "Ћборотила она коней -- колодцем, себЯ -- ковшиком, а царевича -- старым старичком". ‚о второй раз она "оборотила царевича -- старым попом, а сама сделалась ветхой церковью", а в третий раз</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>420</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>"оборотила коней рекою медовою, берегами кисельными, царевича -- селезнем, себЯ -- серой утицей. ‚одЯной царь бросилсЯ на кисель и сыту, ел-ел, пил-пил, -- до того, что лопнул! ’ут и дух испустил!" (Ђф. 219).</P>
<P>Ђарне, специально исследовавший бегство, знал только шесть случаев записи этой формы вне …вропы, тогда как формы, найденные в …вропе, так многочисленны, что он их не считал. ќтот географический принцип Ђарне мы обращаем в исторический принцип. Њифы Ђмерики, Ђфрики, Џолинезии и Ђзии длЯ нас -- один из источников изучениЯ сказки, они дают сказку на более древней ступени ее развитиЯ. …сли этой формы нет в Ђмерике, Ђфрике и т. д., то это значит, что форма эта позднЯЯ, что она создалась на почве самой сказки, а не на почве каких-либо первобытных отношений. Ћб этом говорЯт и стандартные предметы, в которые превращаютсЯ бегущие: колодец и ковшик, церковь и поп. …сли бы мы имели эти формы в мифах доклассовых народов, то мы должны были бы показать, что церковь пришла на смену каким-то другим предметам, имевшимсЯ ранее. Ќо этих материалов нет, и</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>нам остаетсЯ предположить, что мотив возник тогда, когда уже имелись и церкви, и попы, т. е. имелись уже и сказки, т. е. сравнительно очень поздно. ’олько озеро или река могли иметьсЯ и действительно имелись и раньше как заключительное звено бегства и погони. …го мы имеем и в предыдущей форме.</P>
<P>‚ то времЯ как церковь, дерево и пр. служат средством обмана преследователЯ, вода сама служит длЯ него препЯтствием, как в предыдущей форме лес, горы и вода. ’аким образом, третье звено этой формы вполне соответствует третьему звену предыдущей формы. Ћна всецело перенЯта из этой более древней формы. Ђарне считает, что вообще всЯ изучаемаЯ здесь форма (с превращением бегущих) произошла путем видоизменениЯ из первой. Џроследив по методам финской школы обе эти разновидности и сведЯ каждую к их архетипу, он пишет: "Ќет никаких сомнений, что одна версиЯ преобразована из другой. Џо-моему, очень легко прийти к этому заключению. Ќе нужно ничего иного, как только сравнить распространенность этих версий друг с другом" (Ђаrne 193</FONT><FONT SIZE=2>0</FONT><FONT SIZE=2>, 93). €так, если одна форма встречаетсЯ редко, а другаЯ часто, то одна вытекла из другой. ќто утверждение звучит наивно. —тобы доказать это утверждение, нужно показать переходные формы на материале, нужно показать ступени перехода одной формы в другую. Њежду тем богатейший материал, собранный Ђарне, как раз приводит к утверждению, что все случаи принадлежат или к одной разновидности, или к другой, и сам он конструирует два архетипа, а не один. Џоэтому вернее будет сказать, что мы до сих пор не знаем, как возникла эта разновид-</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>421</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>ность, мы можем только с некоторой долей вероЯтности установить, что одна возникла раньше, другаЯ -- позже и вообще поздно. Ќо что одна возникла из другой -- этого утверждать нельзЯ.</P>
<B><I><P>33. Џревращвние змеи в колодцы, Яблони и т. д.</P></B>
</I><P>‡ато более решительно можно утверждать другое. ЏревращаетсЯ иногда не бегущий, а преследователь. Џосле змееборства роднЯ змеи (его теща, сестры) преследуют бегущих. —тобы погубить их, они превращаютсЯ в те же предметы, в которые в других сказках превращаютсЯ бегущие, -- в Яблоню и в колодец с ковшиком. …сли герои поедЯт Яблок или выпьют воды, то их разорвет.</P>
<P>‚ этих случаЯх отсутствует только церковь, что вполне понЯтно, так как змей и змеиха сродни дьЯволу и не могут превратитьсЯ в церковь. ‘ходство этих предметов с теми, в которые превращаютсЯ бегущие, заставлЯет думать, что одна форма непосредственно вышла из другой. Ќо котораЯ из них древнее -- сказать невозможно. Љак и в предыдущем случае, третье звено этой формы погони и спасениЯ -- очень древнее. Џосле того как не удаетсЯ погонЯ змеих (о которых до этого эпизода в сказке никогда ничего не говоритсЯ и которые введены ad hoc), в погоню летит змеиха-мать и пытаетсЯ поглотить бегущих, случай, разобранный выше.</P>
<B><I><P>34. Ѓегство и погона с последовательными превращениЯми.</P></B>
</I><P>Њы имеем три разновидности или формы этого вида погони и спасениЯ. ‚ сказке о семи ‘имеонах (Ђф. 145) роль бегущего исполнЯет похищеннаЯ царевна, и за ней гонитсЯ герой, вернее семь героев: "–аревна обернулась белой лебедью и полетела с кораблЯ". ‘трелец ее подстреливает, пловец ее достает, а лекарь вылечивает. Ѓолее полнаЯ форма дает рЯд превращений. "“пала, ударилась о корабль, превратилась в уточку и улетела...", "“дарилась о корабль и обратилась в звездочку, а потом поднЯлась под небеса". ‘трелец ее подстреливает, звезда падает на корабль (‘м. 304).</P>
<P>‚ этих случаЯх бегство и погонЯ выражены совершенно Ясно. ‡десь превращаютсЯ как бегущий, так и преследующий. Њенее Ясно характер бегства выражен в сказках, где жена царевича превращена в птицу, в уточку и пр., а затем царевич стараетсЯ вернуть ей человеческий облик, а она превращаетсЯ в рЯд животных. ‡ато здесь Яснее быстрота превращениЯ из одного животного в другое. "‡ахватил он Њарью-царевну; она обернулась скакухой, потом Ящерицей и всЯкой гадиной, а после всего веретенечком" (Ђф. 101). "Љак прилетит она, ты старайсЯ поймать ее за голову, и как поймаешь -- она начнет превращатьсЯ лЯгушкой, жабой, змеей и прочими гадами, а после превратитсЯ в стрелу. ’ы возьми эту стрелу и переломи надвое" (570).</P>
<P>‚ обоих случаЯх царевна, добываемаЯ или возвращаемаЯ, превращаетсЯ в рЯд животных, сопротивлЯЯсь своему возвращению</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>422</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>или унесению из иного царства в наше.</P>
<P>’ретий случай такого рода последовательных превращений мы имеем в сказках типа "•итраЯ наука" (Ђф. 249-253). ‡десь ученик бежит от колдуна. Ѓегущий ученик превращаетсЯ в конЯ, ерша, кольцо, зерно, Ястреба. Џреследующий колдун -- соответственно в волка, щуку, человека, петуха. џстреб разрывает петуха (249).</P>
<P>‚се эти разновидности могут быть рассмотрены вместе. Ќо в каком направлении искать источники этого мотива? …сли мы будем идти тем дескриптивным путем, которому обычно в этих случаЯх следуют, то мы не добьемсЯ никаких результатов. …сли же предположить, что превращение девушки в животное идет от представлений о</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>превращении человека в животное при смерти, то мы нащупаем направление, в котором можно продвигатьсЯ дальше. Ћбратим внимание на то, что царевна превращаетсЯ в уточку и что царевич возвращает ей человеческий облик. “тка -- одно из распространенных животных</FONT><FONT SIZE=2>,</FONT><FONT SIZE=2> образ которого свЯзываетсЯ со смертью. Ћбратное превращение в человека отражает представление о возвращении к жизни. Џопробуем в этом направлении искать сравнительных материалов и посмотрим, не дадут ли они нам в руки какого-нибудь объЯснениЯ.</P>
<P>‚озвращение из страны мертвых в страну живых сопровождаетсЯ превращением в животных. "‚ Ђфрике йоруба и попо верЯт, что хорошие люди после смерти проводЯт времЯ воплощением в различных животных или, точнее, духи материализуютсЯ в животных по собственной воле" (Hambl</FONT><FONT SIZE=2>y</FONT><FONT SIZE=2> 25). ‘ходные представлениЯ в …гипте: "…сли ему (умершему) там не нравилось более, он мог возвратитьсЯ на землю и посещать места, которые ему некогда были дороги, мог побывать на своей могиле и здесь принимать жертвоприношениЯ. €ли он мог превращатьсЯ в цаплю, в ласточку, в змею, в крокодила, в бога, принимать все виды, какие он хотел" (Wiedemann 32).</P>
<P>—то показывают эти материалы? Ћни свидетельствуют об историчности представлениЯ, что облик умершего не мыслитсЯ свЯзанным с каким-нибудь одним животным. “мерший может превращатьсЯ в различных животных по своему собственному усмотрению. „алее мы видим, что это представление сопутствует представлению о возвращении на землю. ‚озвращаЯсь на землю, умерший превращаетсЯ в различных животных. Џредставление это, несомненно, сравнительно позднее. Њы увидим дальше, что им особенно богата античность. Ќо и на более ранних ступенЯх общественного развитиЯ оно имеетсЯ, хотЯ и реже, но зато в первоначальной Ясности и чистоте. …сли к этому прибавлЯетсЯ второе лицо, лицо преследующее, то это превращение принимает быстроту, превращениЯ следуют одно за другим последовательно. ’ак, в океанийских мифах есть случай, когда "мужчина</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>423</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>хочет вернуть свою жену из мира мертвых, но она уклонЯетсЯ от него, принимаЯ все новые образы птиц" (Frobenius 1898, 11). ‡десь Ясно высказано то, что в сказке уже затушевано: что такое превращение происходит при вынужденном возвращении с того света. “мерший сопротивлЯетсЯ и стараетсЯ избежать его все новыми превращениЯми. ’ам, где сложилось представление</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>о душе, могло получитьсЯ представление о воплощении не всего человека, а только его души в животных, могло получитьсЯ учение о метемпсихозе, классическаЯ форма которого известна в €ндии. Џоэтому в тибетской сказке о хитрой науке эпизод о бегстве и погоне рассказываетсЯ так: "„уша царЯ из рыбы выскочила в летевшего мимо голубЯ" (†. ст. 419). ’акое же Явление ловли душ мы имеем в сибирском шаманстве. “ бурЯт шаман ищет душу больного в лесах, в степЯх, под водой, совершенно так, как колдун ищет бежавшего мальчика. …сли он не может ее найти, он должен отправитьсЯ в царство мертвых. €ногда властитель этого царства соглашаетсЯ отпустить искомого только взамен другой души. "…сли пациент согласен на замену, шаман превращаетсЯ в Ястреба, бросаетсЯ на душу друга (т. е. заместителЯ больного), когда она уходит из его дремлющего тела в образе жаворонка, и передает трепещущее, сопротивлЯющеесЯ существо мрачному властителю смерти, который затем выпускает душу умершего на свободу" (Frazer 1913, 57).</P>
<P>Њы здесь видим то же самое, что имеем в сказке, когда бегущий превращаетсЯ в лебедЯ, а преследователь бросаетсЯ на него хищной птицей (Ђф. 251). “ сибирских народов этот мотив вообще очень часто рассказываетсЯ как шаманскаЯ ловлЯ души умершего. "‘тарик покойнику в лицо взглЯнул. € верно -- сын. ђазозлилсЯ, на сына кинулсЯ. ‘ын, от него убегаЯ, гагарой обернулсЯ и взлетел. ‘тарик Ястребом вдогонку пустилсЯ" (—ернецов 1935, 78 -- цитата с опущением личных имен). ’аким образом, мы опЯть видим, что последовательное превращение в животных происходит при вынужденном возвращении с иного света в царство живых.</P>
<P>…сли эти наблюдениЯ и выводы верны, то они многое объЯснЯют и в античном материале. Ђнтичные версии и формы этого представлениЯ часто приводЯтсЯ в параллель к сказке, но сами по себе они столь же загадочны, как и сказка, и получают свое освещение через приведенные материалы.</P><DIR>
<DIR>
<DIR>
<DIR>

<P>"€ львом, и змеем, и огнем, и влагой </P>
<P>Ћна в моих объЯтьЯх обращалась". --</P></DIR>
</DIR>
</DIR>
</DIR>

<P>говорит Џелей о ”етиде в потерЯнной трагедии ‘офокла "Џоклонники Ђхилла" (‘офокл 280). ”етида -- дочь ЌереЯ, нереида, бессмертнаЯ богинЯ, живущаЯ в подводном царстве, "неохотно,</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>424</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>по приказанию ‡евса, выходит замуж за смертного" (’ронский 531). …й было предсказано, что ее сын будет более велик, чем ее отец; вследствие этого боги не желают иметь ее супругой, и она вынуждена идти за смертного. Њомент ее превращений есть момент вывода из подземного или подводного царства в царство людей. •арактер сопротивлениЯ здесь совершенно Ясен. ќтим же способом -- последовательным превращением -- Ќерей защищалсЯ</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>от ѓеракла. ’ак же в борьбе с ѓераклом принимает рЯд превращений Ђхелой, речной бог. Ћн превращаетсЯ в змею и в быка, и только после того как ѓеракл ломает ему рог, признает себЯ побежденным. ‚о всех этих случаЯх превращению подвержены водЯные существа. €</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>в сказке царевна превращаетсЯ в животных на корабле, а сераЯ утица приходит с реки.</P>
<P>Џоследним звеном в превращении девушки служит веретено. ќто веретено надо сломать и бросить через плечо. Ђнтичный материал в качестве последнего звена дает сломанный рог. Џревращение из животного в предмет мы должны считать более поздним образованием. ‘ломанный рог есть такое же Явление, как вырванный волос -- лишение силы. ‹омание предметов широко производилось при смерти человека и сохранилось в ломании шпаги над головой присужденных к смерти или в ломании палки при вступлении в брак. Ћно сопровождало переход от одного состоЯниЯ в другое.</P>
<P>’аким образом и античный мир еще сохранЯет, хотЯ и далеко не всегда, эту свЯзь двух миров в соединении с мотивом последовательного превращениЯ. Њальтен, ссылаЯсь на ђадермахера, приводит случай, когда "’анатос принимает различные виды. ‘юда же относитсЯ ќмпуса" (Malten 1914, 130). ќтой способностью обладают именно подземные и подводные существа. "‚ластитель подземного царства Џериклимен получает от Џосейдона дар менЯть свой облик (sich in die mannigfachsten Gestalten zu verwandein), дар, которым еще обладает новогреческий бог смерти •арос". ‘юда же относитсЯ всем известный Џротей. “ ђадермахера приведено довольно много материалов. ђадермахер</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>заметил только одно обстоЯтельство в этих случаЯх: некоторое постоЯнство свЯзи этого рода превращений со стихией воды. (ќтот дар дает Џосейдон и т. д.). Ћтсюда ђадермахер заключает, что и самый мотив возник как наблюдение над изменчивостью воды, игрой волн и т. д. ‚одЯные существа так же изменчивы, как сама вода, и рассматриваемые здесь превращениЯ -- не что иное, как различные ЯвлениЯ богов воды (Epiphanie der Wassergotter) (Radermacher 1903, 107). ‚ свете приведенных материалов дело представлЯетсЯ совершенно иначе, и мнение ђадермахера следует признать ошибочным. ’акаЯ ошибка неизбежна при изолированном и чисто описательном изучении материала.</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>425</P>
</FONT><B><I><FONT SIZE=2><P>35. ђешающее, препЯтствие.</I></FONT><FONT SIZE=2> </P></B>
</FONT><FONT SIZE=2><P>Њы не будем рассматривать остальные разновидности погони. Њы рассмотрели наиболее важные, "классические" формы ее и получили следующую картину: основные виды бегства и погони предстали перед нами в исторической перспективе как построенные на возвращении из царства мертвых в царство живых. Љ такому объЯснению склонЯлсЯ и Ђарне, хотЯ оно совершенно не вытекает из приведенных им материалов. Ђарне же заметил, что последним препЯтствием часто ЯвлЯетсЯ вода, река, и мимоходом сопоставил эту реку с рекой, отделЯющей царство живых от царства мертвых. „ействительно, река как последнее препЯтствие</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>имеет особое значение. —ерез юры и леса преследователь прогрызаетсЯ, река же его окончательно останавливает. Џервые два препЯтствиЯ -- препЯтствиЯ механические, последнее препЯтствие есть препЯтствие магическое. Џравда, сказкой и это препЯтствие трактуетсЯ как механическое: преследователь пытаетсЯ выпить воду. Ћднако, что эта форма вторична, видно по тому, что часто имеетсЯ не река, а озеро, причем преследователь никогда не делает попыток обойти его. …го останавливает именно вода как граница. ‘ другой стороны, эта река очень часто представлЯетсЯ огненной. ""™етка, обернись ты в огненную реку!"... „елать им было нечего, и возвратились они назад" (•уд. 1). "ђасплавись река огненна" (Ђф. 175). "Ћна махнула ширинкой, и сделалась огненнаЯ река" (3Џ 55). "€ван-царевич махнул позади себЯ утиральником -- вдруг сделалось огненное озеро" (Ђф. 117).</P>
<P>—то огненнаЯ река отделЯет два царства, мы уже видели выше. Ќо даже там, где нет реки, ощущение магической границы иногда высказано совершенно Ясно. "Ђ уж молодец на свою землю пробралсЯ и ее не опасалсЯ: сюда она скакать не смела, только на него посмотрела" (171). Њы теперь понимаем, почему преследователь не может переступить границы: его власть не простираетсЯ на царство живых.</P>
<P>‚ другой сказке выражаетсЯ то же самое, но сказочник невольно, от себЯ внес легкий оттенок непонЯтности этого ЯвлениЯ: "ѓнал, гнал, только сажен десЯть не догнал: она на ковре влетела в ђусь, а ему нельзЯ как-то в ђусь-то, воротилсЯ" (267). ‚идно, что сказочник невольно задавал себе вопрос, почему же преследователь не может проникнуть "в ђусь" ?</P>
<P>’акой вывод вполне согласуетсЯ со всей картиной, даваемой развитием хода действиЯ сказки в целом. Њы уже знаем, что герой проникает в "иное царство". ќто царство мы узнали как царство мертвых и в тридесЯтом царстве и--в специфических формах -- в лесу, в частности в лесу, где живет колдун-учитель. ’уда он попадает как живой, как похититель и нарушитель, вызываЯ гнев и погоню хозЯев этой страны.</P>
<P>‚се изложенное вносит некоторый свет в сущность бегства и в некоторые его формы, но оно не объЯснЯет еще самого факта бегст-</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>426</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>во. ’еориЯ Ђарне подтверждаетсЯ многочисленными им не привлеченными материалами. ‚озвращение есть возвращение из иного мира. Ќо почему это возвращение принимает форму бегства -- этим не объЯснено. Ќи возвращение после инициации, ни возвращение из иного мира шамана в обрЯде не отражает бегства. Њежду тем оно фигурирует в мифах, сказаниЯх и сказках всего мира.</P>
<P>Ќам остаетсЯ предположить, что оно есть следствие похищениЯ предмета, приносимого из иного мира. ‚опрос о причине бегства сведетсЯ к вопросу о причине похищениЯ. ЏонЯтие похищениЯ ЯвлЯетсЯ поздно, с началом частной собственности, ему предшествует простое взЯтие. Ќа самых ранних ступенЯх экономического развитиЯ человек еще почти не производит, но только берет у природы, он ведет хищническое, потребительское хозЯйство. Џоэтому первые вещи, вещи, ведущие к культуре, он не представлЯет себе сделанными, а только взЯтыми насильно. Џервый огонь похищаетсЯ. ЏохищаютсЯ и приносЯтсЯ с неба первые стрелы, первые семена и т. д.</P>
<P>Ћтсюда та огромнаЯ роль, которую в фольклоре всегда играет похищение. ‚ обрЯде волшебное средство даетсЯ, и возвращение происходит мирным путем. ‚ мифе оно часто уже похищаетсЯ, и возвращение принимает форму бегства. Њиф живет дольше, чем обрЯд, и перерождаетсЯ в сказку. ‡амена награждениЯ или одариваниЯ похищением показывает, что собственнические отношениЯ вступили в противоречие с первоначальным коммунизмом, с отсутствием собственности. ѓерой отнимает собственность у ее владельца, потустороннего существа, впоследствии -- бога, и приносит ее людЯм и дает ее им в собственность. Ќедаром именно ѓермес, посредник между двумЯ мирами, вместе с тем есть вор, и он же позже -- покровитель торговли.</P>
<P>Ќо нарЯду с этим похищением, свЯзанным с бегством, сказка сохранЯет мирную передачу волшебного средства Ягой и возвращениЯ без всЯкого бегства, довольно точно отражаЯ обрЯд.</P>
</FONT><B><FONT SIZE=4 COLOR="#ff0000"><P><A NAME="X">ѓлава •. ‘казка Љак –елое</P>
</FONT><I><FONT SIZE=2><P></A>1. …динство волшебной сказки.</I></FONT><FONT SIZE=2> </P></B>
</FONT><FONT SIZE=2><P>Њы рассмотрели сказку в последовательности составных частей ее композиции.</P>
<P>ќти составные части композиции одинаковы длЯ разных сюжетов. Ћни последовательно вытекают одна из другой и составлЯют некое целое. Њы рассмотрели источники длЯ каждого такого мотива. Ќо мы еще не сопоставили этих источников в их отношении друг к другу. „ругими словами, мы знаем источники отдельных мотивов, но мы еще не знаем источника их последователь-</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>427</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>ности в ходе действиЯ, не знаем источника сказки как целого. Ѓеглый ретроспективный взглЯд на рассмотренные источники показывает, что многие из сказочных мотивов восходЯт к различным социальным институтам, среди них особое место занимает обрЯд посвЯщениЯ. „алее мы видим, что большую роль играют представлениЯ о загробном мире, о путешествиЯх в иной мир. ќти два цикла дают количественно максимальное число мотивов. Љроме того, некоторые мотивы имеют иное происхождение.</P>
<P>…сли перечислить добытые результаты, расположив их по источникам или историческим соответствиЯм, то мы получим следующую картину. Љ комплексу посвЯщениЯ восходЯт следующие мотивы: увод или изгнание детей в лес или похищение их лесным духом, избушка, запродажа, избиение героев Ягой, обрубание пальца, показывание оставшимсЯ мнимых знаков смерти, печь Яги, разрубание и оживление, проглатывание и извергание, получение волшебного средства или волшебного помощника, травестизм, лесной учитель и хитраЯ наука. Џоследующий период до вступлениЯ в брак и момент возвращениЯ отражены в мотивах большого дома, накрытого стола в нем, охотников, разбойников, сестрички, красавицы в гробу, красавицы в чудесном саду и дворце (ЏсихеЯ), в мотивах неумойки, мужа на свадьбе жены, жены на свадьбе мужа, запретного чулана и некоторых других.</P>
<P>ќти соответствиЯ позволЯют нам утверждать, что цикл инициации -- древнейшаЯ основа сказки. ‚се эти мотивы, взЯтые в целом, могут слагатьсЯ в бесчисленное множество самых разнообразных сказок.</P>
<P>„ругим циклом, кругом, обнаруживающим соответствие со сказкой, ЯвлЯетсЯ цикл представлений о смерти; сюда относЯтсЯ: похищение девушек змеЯми, разновидности чудесного рождениЯ, как возвращение умершего, отправка в путь с железной обувью и пр., лес как вход в иное царство, запах героЯ, окропленне дверей избушки, угощение у Яги, фигура перевозчика-путеводителЯ, далекий путь на орле, коне, лодке и т. д., бой с охранителем входа, стремЯщимсЯ съесть пришельца</FONT><FONT SIZE=2>,</FONT><FONT SIZE=2> взвешивание на весах, прибытие в иное царство и все аксессуары его.</P>
<P>‘ложение этих двух циклов дает уже почти все (но все же не все) основные слагаемые сказки. Њежду этими двумЯ циклами нельзЯ провести точной границы. Њы знаем, что весь обрЯд инициации испытывалсЯ как побывка в стране смерти, и, наоборот, умерший переживал все то, что переживал посвЯщаемый: получал помощника, встречал поглотителЯ и т. д.</P>
<P>…сли представить себе все то, что происходило с посвЯщаемым, и рассказать это последовательно, то получитсЯ та композициЯ, на которой строитсЯ волшебнаЯ сказка. …сли рассказать последовательно все то, что, как полагали, происходит с умершим, то</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>428</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>получитсЯ опЯть тот же стержень, но с прибавлением тех элементов, которых не хватает на линиЯ указанных обрЯдов. Ћба эти цикла вместе дают уже почти все основные конструктивные элементы сказки.</P>
<P>—то же мы нашли? Њы нашли, что композиционное единство сказки кроетсЯ не в каких-нибудь особенностЯх человеческой психики, не в особенности художественного творчества, оно кроетсЯ в исторической реальности прошлого. ’о, что сейчас рассказывают, некогда делали, изображали, а то, чего не делали, представлЯли себе. €з этих двух циклов первый (обрЯд) отмирает раньше, чем второй. ЋбрЯд уже не производитсЯ, представлениЯ о смерти живут дольше, развиваютсЯ, видоизменЯютсЯ уже без всЯкой свЯзи с данным обрЯдом. €счезновение обрЯда свЯзано с исчезновением охоты как единственного или основного источника существованиЯ.</P>
<P>„альнейшее образование сюжета мы на основе всего здесь сказанного должны представить себе так, что данный стержень, раз создавшись, впитывает в себЯ из новой, более поздней действительности, некоторые новые частности или осложнениЯ. ‘ другой стороны, новаЯ жизнь создает новые жанры (новеллистическаЯ сказка), вырастающие уже на иной почве, чем композициЯ и сюжеты волшебной сказки. „ругими словами, развитие идет путем наслоений, путем замен, переосмыслениЯ и т. д., с другой же стороны -- путем новообразований.</P>
<P>’ак, мотив царских детей, заключенных в темницу, идет от обычаЯ изолЯции царей, жрецов, магов и их детей. ќто -- наслоение. Њотив умершего отца или благодарного мертвеца, дарЯщего герою конЯ, функционально соответствует Яге, дарЯщей конЯ. ‡десь под влиЯнием культа предков, т. е. более позднего ЯвлениЯ, мы имеем переосмысление и деформацию фигуры дарителЯ с сохранением функции дарениЯ. ‘ледовательно, вопрос о мотивах, не свЯзанных с теми циклами, о которых говорилось выше, должен решатьсЯ в каждом случае отдельно. ќто относитсЯ, например, к мотиву женитьбы и воцарениЯ героЯ.</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>‚ образе царевны мы, с одной стороны, узнаем независимую женщину, держательницу рода и тотемической магии. Ћна "царь-девица". „алее она может быть сопоставлена с небесной женой шамана. Ћна может быть сопоставлена и с вдовой или дочерью царЯ, убиваемого и устранЯемого наследником.</P>
<P>Ћчень трудным длЯ анализа представлЯетсЯ весь круг мотивов, свЯзанных с трудными задачами. ЌельзЯ точно доказать, что сказка здесь сохранила обычай испытаниЯ магической силы наследника. Ћднако по рЯду косвенных показателей это можно утверждать с некоторой долей вероЯтности.</P>
<P>‚ дальнейшем этот закон сохранениЯ композиции с заменой</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>429</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>действующих лиц остаетсЯ незыблемым, и по этой линии идет дальнейшее развитие сказки. Ѓыт, изменившаЯсЯ жизнь -- вот откуда беретсЯ материал длЯ замены. ’ак, окажетсЯ, что за нищенкой можно узнать бабу-Ягу, за двухэтажным домом с балконом -- мужской дом и т. д.</P>
<P>ќтот вывод не соответствует ходЯчим представлениЯм о сказке. Ћбычно полагают, что в сказку вкраплены отдельные элементы доисторичности, а всЯ она -- продукт "вольного" художественного творчества. Њы видим, что волшебнаЯ сказка состоит из элементов, восходЯщих к ЯвлениЯм и представлениЯм, имевшим место в доклассовом обществе.</P>
<B><I><P>2. ‘казка как жанр.</P></B>
</I><P>Њы выЯснили источники отдельных мотивов. Mы выЯснили, что свЯзь, их последовательность, также не случайное Явление. Ќо этим еще не объЯснен факт возникновениЯ волшебной сказки как таковой.</P>
<P>Љакова древнейшаЯ ступень рассказываниЯ? Њы уже знаем из предыдущего, что при инициации младшим что-то рассказывалось. Ќо что именно?</P>
<P>‘овпадение композиции мифов и сказок с той последовательностью событий, которые имели место при посвЯщении, заставлЯет думать, что рассказывали то самое, что происходило с юношей, но рассказывали это не о нем, а о предке, учредителе рода и обычаев, который, родившись чудесным образом, побывав в царстве медведей, волков и пр., принес оттуда огонь, магические плЯски (те самые, которым обучают юношей) и т. д. ќти событиЯ вначале не столько рассказывались, сколько изображались условно драматически. Ћни же служили предметом изобразительных искусств. ЌельзЯ понЯть резьбу и орнаменты многих народов, не знаЯ их легенд и "сказок". ЏосвЯщаемому здесь раскрывалсЯ смысл тех событий, которые над ним совершались. ђассказы уподоблЯли его тому, о ком рассказывали.</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>ђассказы составлЯли часть культа и находились под запретом. ќти запреты служат вторым соображением в пользу положениЯ, что рассказывали нечто такое, что имело прЯмое отношение к обрЯду.</P>
<P>Љ сожалению, подавлЯющее большинство сборников рассказов так называемых первобытных народов состоит только из текстов. Њы ничего не знаем об обстановке, в которой рассказывали, об обстоЯтельствах, сопровождающих рассказы, и т. д. Ћднако есть и исключениЯ. ‚ некоторых случаЯх собиратели не только приводЯт тексты, но и сообщают кое-какие детали о том, как эти рассказы бытуют.</P>
<P>Ћчень полное показание о том, как рассматриваютсЯ подобные сказки, дает „орси в введении к своему сборнику "’радиции скиди-пауни" ("Traditions of the Skidi-Pawnee") (Dorsey 1904). Ћн говорит о многочисленности церемониалов и плЯсок, в том</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>430</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>числе о церемониале передачи свЯщенных узелков (tbundles, мешочков, или свЯзок). ќто -- своего рода амулеты. Ћни хранЯтсЯ в доме и представлЯют собой его свЯтыню. Ћт них зависит всЯкое благополучие, удача на охоте и т. д. ‘одержимое их различно: в них имеютсЯ перьЯ, зерна, листьЯ табака и т. д. Љороче, мы узнаем в них прототип наших "волшебных даров". "ЉаждаЯ такаЯ церемониЯ и каждаЯ плЯска сопровождались не только своим ритуалом, но рассказом о происхождении его" (X), </FONT><FONT SIZE=2>--</FONT><FONT SIZE=2> говорит „орси. Џод рассказом о происхождении этих амулетов следует понимать, как это показывает сборник, рассказы о том, как, например, первый владелец этого узелочка ушел в лес, встретил там буйвола, был уведен им в царство буйволов, получил там этот амулет, был выучен плЯскам и вернулсЯ, выучил всему этому людей и стал вождем. ’акие рассказы "были обычно личной собственностью держателЯ или владельца узелка или плЯски и, как правило, рассказывались немедленно после исполнениЯ ритуала или во времЯ передач</FONT><FONT SIZE=2> </FONT><FONT SIZE=2>собственности на узелок или на церемонию его следующему владельцу" (XII) ’аким образом, рассказ есть часть ритуала, обрЯда, он прикреплен к нему и к тому лицу, которое вступает во владение амулетом. ђассказ есть своего рода словесный амулет, средство магического воздействиЯ на окружающий мир. "’аким образом, каждый из этих рассказов был эсотерическим... ‚от отчего с величайшими трудностЯми что-либо похожее на этиологический рассказ (origin-myth), как целое может быть получено" (XIV).</P>
<P>‚ этом показании важны две стороны. ‚о-первых, как уже указывалось, рассказы бытуют вместе с ритуалом и составлЯют его неотъемлемую часть. ‚о-вторых, мы здесь стоим у истоков ЯвлениЯ, которое прослежено вплоть до наших дней, а именно запрета на рассказывание. ‡апрещали и соблюдали запрет не в силу этикета, а в силу присущих рассказу и акту рассказываниЯ магических функций. "ђассказываЯ их, он (рассказчик) отдает от себЯ некоторую часть своей жизни, приближаЯ ее этим к концу. ’ак, человек среднего возраста однажды воскликнул: "џ не могу тебе сказать всего, что Я знаю, потому что Я еще не собираюсь умирать". €ли, как это выразил старый жрец: "џ знаю, что мои дни сочтены. ЊоЯ жизнь уже бесполезна. Ќет причины, почему бы мне не рассказать всего, что Я знаю"" (XV).</P>
<P>Љ запретам мы еще вернемсЯ, а пока рассмотрим еще свЯзь подобных рассказов с ритуалом. Њожно возразить, что Явление, о котором говорит „орси, есть частное, локальное Явление. ’ак, по-видимому, понимает дело и сам „орси, сравнительного материала он не приводит. Ћднако это не так. Џравда, свЯзь рассказа с обрЯдом здесь не может быть строго доказана. Ћна должна быть показана на очень большом материале. ‡десь</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>431</P>
</FONT><FONT SIZE=2><P>можно сослатьсЯ на сборник индейских сказаний Ѓоаса и на его исследование о социальной организации и тайных союзах племени квакиутл. ‘борник содержит одни только тексты. ќто, с точки зрениЯ традиционной фольклористики, -- "индейские версии" или "варианты" многих известных в …вропе сказок и мотивов. ‘оздаетсЯ впечатление, что это -- художественные рассказы, и только