надежд  и  радостей,  который  увидит  только,  как
похлопывают  верблюдов  твои   погонщики  во  времЯ  нескончаемого  пути  по
однообразным  бесплодным   пескам,   он   почувствует   лишь   томительность
нескончаемого пути и будет зевать всю дорогу и ничего не откроет  длЯ себЯ в
моей пустыне.  Ћн  увидит не колодец, а  дырку  в песке,  которую  нужно  бы
расширить. ‚раги? Ћткуда ему догадатьсЯ о  врагах? ‚раг  невидим, он подобен
пригоршне  семЯн  в руке  ветра, длЯ знающего эта  малость  преобразила  всю
округу, как щепотка соли воскресную похлебку.
     …сли  Я  сумею подчинить тебЯ правилам игры моей пустыни, власть ее над
тобой  будет так велика, что какой бы ты ни был  в городе  себЯлюбец, пошлЯк
или  циник, какой бы ни был бездельник и  лентЯй  в оазисе, достаточно будет
одного-единственного  странствиЯ,  и  в  тебе расцветут  душа  и  сердце. ’ы
вернешьсЯ ко мне, сбросив старую кожу, и захочешь жить жизнью сильных.  …сли
Я  сумею приобщить тебЯ к  Языку пустыни  -- не пустынЯ главное,  главное --
напрЯгающий  уклад  жизни,  --  то  пустынЯ,  будто  солнце,  заставит  тебЯ
выпустить росток и расти.
     ’ы  пройдешь через нее, словно через  сказочные кипЯщие  котлы, и когда
выйдешь  на  другом  берегу,  то радостно рассмеешьсЯ, ощутив  свои  силу  и
мужество;  женщины  сразу  признают  в  тебе   того,  кого  ищут,  и  твоего
пренебрежениЯ будет достаточно, чтобы приручить их.
     ђазве  что  сумасшедший  понадеетсЯ  осчастливить  людей,  исполнив  их
желаниЯ; он увидел: они в пути, он поверил: цель длЯ них главное. Ѓудто есть
у людей какаЯ-то цель.
     …ще и еще повторЯю  тебе: всего важнее  длЯ  человека -- туго натЯнутые
силовые  линии,  они  держат  его  в  напрЯжении, рождают  рвение,  усердие,
одухотворенность, важны эхо, отзывающеесЯ  на каждый шаг, нужда в колодцах и
трудность горнего подъема. ’от, кто вскарабкаетсЯ на вершину, ободрав колени
и локти,  не  сравнит свою  радость  с  умеренным  удовлетворением оседлого,
который в воскресный день втащил свои одрЯблые телеса на пригорок и разложил
их на травке.
     ‚се размагнититсЯ, стоит тебе  уничтожить Ѓожественный узел,  свЯзующий
все воедино.  ‚идЯ,  что  человек  силитсЯ  дойти до колодца, ты  решил, что
главное --  колодцы, и  накопал их  великое множество. ‚идЯ,  как дожидаютсЯ
люди воскресного отдыха, ты сделал воскресеньем  каждый второй  день.  ‚идЯ,
как люди жаждут  бриллиантов, ты раздал каждому по блестЯщему камешку. ‚идЯ,
что люди боЯтсЯ врагов, ты изничтожил врагов. ‚идЯ, что люди хотЯт любви, ты
построил веселый квартал величиной с добрый город, где все до единой женщины
продаютсЯ. € вот  тут стало Ясно, что ты круглый  дурак ’ы  похож  на  моего
игрока в  кегли: он думал,  что чем больше  кеглей собьют  его рабы, тем ему
будет веселее.
     Ќо не подумай,  что  главное длЯ  менЯ  --  неудовлетворенные  желаниЯ.
Љонечно,  желать  необходимо,  без этого  не напрЯгаютсЯ  силовые  линии.  €
колодец,  даже если он рЯдом, нужен тебе тогда,  когда тебе захотелось пить.
Ќо если колодец недоступен и ты  никогда не  ходишь к нему  по  воду, то его
словно бы и нет  длЯ тебЯ. Љак нет случайной прохожей на улице, она длЯ тебЯ
невидимка. Ћна идет с тобой  рЯдом по тротуару,  но дальше  от тебЯ, чем та,
что  живет  в  другом городе, потому  что  вышла туда  замуж.  Ќо  вмиг  все
изменитсЯ, если Я расположу свЯзующие нити так,  что ты сможешь мечтать, как
ближайшей  ночью  придешь  с  лестницей  к  окну  незнакомки,  похитишь ее и
помчишь,  перекинув через седло, в свой  охотничий  домик.  €ли  сделаю тебЯ
солдатом, а ее -- королевой, и ты сможешь мечтать,  что погибнешь ради нее в
сражении.
     Ќет проку в искусственных нитках,  что  свЯзывают все вокруг понарошку.
Ќо  если  ты  в  самом  деле  жаждешь  бриллианта,  то  почему  бы  тебе  не
приближатьсЯ к нему не спеша, год от года замедлЯЯ шаги, чтобы воодушевление
страсти  озарЯло  тебЯ до  конца  твоих  дней?  “ тебЯ самого сил на это  не
хватит,  рано или поздно иссЯкнет твое рвение, о  нем должен позаботитьсЯ Я.
Ќеторопливость  должна диктоватьсЯ укладом жизни, он свЯжет тебЯ  и запретит
торопитьсЯ,  а ты  изо  всех  сил  будешь  ему противитьсЯ.  ’ы  спешишь,  Я
препЯтствую  твоей  торопливости.  џ не запрещаю  тебе  иметь  бриллиант  --
недоступный, он потерЯет длЯ тебЯ всЯкую цену: посмотрел и прошел мимо. џ не
дарю его тебе, мне  нужны твои усилиЯ, но всамделишные усилиЯ; искусственные
препоны -- жалкаЯ пародиЯ на жизнь. ЋбогатишьсЯ ты, только преодолев  мощное
силовое поле. „ать тебе сильного врага -- вот моЯ главнаЯ забота. ’олько так
Я помогу  тебе. € нечему  удивлЯтьсЯ:  силовое  поле всегда  создаетсЯ двумЯ
полюсами.
     ’ы   обогащаешьсЯ,   копаЯ  колодец,  ожидаЯ  отдыха,   добываЯ  алмаз,
завоевываЯ любовь.
     ’ы   нищаешь,  если  у  тебЯ  уже   есть  колодец,  досуг,  бриллианты,
возможность любить, когда хочешь. €ли если ты мечтаешь об этом, не пошевелив
и пальцем, чтобы добитьсЯ.
     Ќо  не  думай,  что   желание   иметь  и   обладание  --  антиподы,  их
противопоставили друг  другу слова. ‚ жизни  есть еще  ты сам -- человек, ты
снимаешь все противоречиЯ. …сли жажда  заполучить в тебе и впрЯмь смертельна
и  мешают тебе не досужие выдумки, а сама жизнь, если она  твоЯ соперница  и
напарница в танце,  --  ох как ты заплЯшешь! Ќо  если ты взращиваешь  в себе
хотение,  запрещаЯ  себе  брать с полки  пирожок,  то  скажу  тебе прЯмо: ты
маешьсЯ дурью. Њного ли проку от игры с самим собой в орла или решку?
     …сли  в  моей  пустыне слишком  много  колодцев,  пусть ѓосподь наведет
порЯдок, уничтожив лишние.
     ‘иловые линии должны тЯготеть над тобой, напрЯгать, направлЯть, толкать
вверх и вперед, всЯкий раз они будут Явлены тебе как  некие  обстоЯтельства,
отнюдь не всегда благоприЯтные, но не оценивай! €х Языка ты еще не постиг. Ђ
Я, пытаЯсь объЯснить тебе суть этого Языка, рассказал тебе о пустыне, о пути
от колодца к колодцу.
     ’ак не  уповай на  чудесный остров, похожий на  запасенное впрок благо,
блага в  нем не больше,  чем в обильной жатве деревЯнных  кеглей. ’ы на  нем
превратишьсЯ в сонного вола.  ‘ейчас сокровища  твоего острова кажутсЯ  тебе
нетленными,  но  как скоро ты перестанешь их замечать!  €  чтобы сделать  их
опЯть сокровищами, мне придетсЯ придумать длЯ тебЯ пустыню, натЯнуть силовые
линии,  сотворить  картину,  драгоценную  своей  цельностью,  но далекую  от
вещности.
     …сли Я захочу сберечь длЯ тебЯ твой остров, Я  подарю тебе уклад жизни,
в которой остров будет главным сокровищем.

        CXXXVI

     …сли  ты  хочешь рассказать  мне  о беспомощном, бледном  солнце, скажи
"октЯбрьское солнце".  ‘олнце в октЯбре,  холодеЯ, делитсЯ  с нами угасанием
старости.  Ќо  солнце ноЯбрЯ, декабрЯ  еще  ближе к смерти, и  ты  начинаешь
толковать  мне о нем. џ отвернулсЯ -- ты мне  больше неинтересен. €бо теперь
ты делишьсЯ не предчувствием смерти,  а  своим удовольствием предчувствовать
смерть.
     …сли  слово  гордо вздыбит голову посреди фразы, отруби ему голову. „лЯ
чего  показывать мне  слова? ”раза  --  ловушка, она  должна что-то уловить.
‡ачем же привлекать мое внимание к ловушке?
     ’ы ошибаешьсЯ, если думаешь, что передаваемое тобой возможно уместить в
слове.  Ѓудь это так,  ты сказал бы "печаль" --  и Я бы опечалилсЯ... Ќо  не
слишком ли  это  просто?  Љонечно,  мы пользуемсЯ  своеобразной  мимикрией и
подделываемсЯ под услышанные  слова.  џ  сказал  "разыгралсЯ  шторм" -- и ты
ощутил легкое  покачивание. џ сказал "воину  грозит  смерть" --  и ты слегка
обеспокоилсЯ судьбой моего солдата. ’акаЯ у нас  привычка. Њы это делаем  не
всерьез. …динственное,  что  можно сделать всерьез, это привести  тебЯ туда,
откуда ты увидишь, каким мне представлЯетсЯ мир.
     ‘тихи,  поэтические  образы  --  вот моЯ возможность воздействовать  на
тебЯ. џ не объЯснЯю тебе то или  это и не  внушаю это или то, как  полагают,
говорЯ о  трудноуловимых образах, потому  что важно не то и не это -- важно,
чтобы ты стал  вот этим, а  не  другим.  ‚  статуе  при помощи  рта, носа  и
подбородка  Я  создаю  некий  лад,  заманиваЯ  тебЯ  в  сети;   заманиваю  и
поэтическими образами, Ясными и неЯсными, желаЯ тебЯ изменить.
     …сли в  моем  стихотворении  мерцает  лунный свет,  не подумай,  что  Я
назначаю  тебе свидание  только  при  луне.  Ќет,  и  при солнце,  и дома, и
любЯщим.  џ хочу встречи с  тобой. ‹унный свет Я  выбрал  как условный знак,
желаЯ, чтобы ты менЯ заметил. ‚оспользоватьсЯ сразу всеми знаками Я не могу.
‡ато  может случитьсЯ  чудо: мое творение может  разрастись, изменитьсЯ, оно
может  стать  подобием  дерева,  хотЯ поначалу было  очень  простым, -- было
семечком  и ничем  не напоминало кедр, --  но из  семечка возникли  корни  и
ветви, когда  оно  распространилось во времени.  €  в  человеке может что-то
распространитьсЯ. џ могу дать человеку что-то очень простое, что уместитсЯ в
одной фразе, но мало-помалу наберу  в  нем  силу, пущу ветви, корни и изменю
его изнутри, и он станет другим и при луне, и любЯ, и дома.
     ‚от почему Я говорю  тебе, что  картина, если она  воистину картина, --
это  путь просвещениЯ  и облагораживаниЯ, путь  цивилизации,  на  который  Я
поставил  тебЯ.  Ќо   ты  не  сумеешь  сказать,  чем  эта  картина  в   тебе
распорЯдилась.
     Њожет случитьсЯ, однако, что  сеть моих силовых линий окажетсЯ длЯ тебЯ
слабой. ‚оздействие ее иссЯкнет вместе с  концом  страницы.  Ѓывают семена с
ослабленной  всхожестью, бывают люди без творческого порыва. € все же ты мог
бы постаратьсЯ и прорастить это семечко, чтобы построить мир...
     Љогда Я говорю "солдат королевы", то, думаю, всем понЯтно,  что речь не
идет об армии  или власти, но  о любви. Ћсобой любви, что ничего длЯ себЯ не
ищет стремЯсь приникнуть к  неизмеримо большему, чем ты сам.  ‹юбви, котораЯ
облагораживает  и  возвышает. ‘олдат  королевы  сильнее,  чем просто солдат.
Џосмотри,  как  чтит он свое  достоинство, чтЯ  свою королеву  Ћн никогда не
предаст, хранимый любовью  к королеве, царЯщей у  него в  сердце. ’ы видишь,
каким гордецом он вернулсЯ к себе в деревню, но смутилсЯ и покраснел,  когда
его спросили о королеве. ’ы  знаешь,  его позовут воевать, он оставит жену и
дом, но воюет он совсем не так, как солдаты королЯ, -- те кипЯт ненавистью и
готовы  вколотить своего  королЯ врагу в кишки.  ‘олдат королевы любит, даже
сражаЯсь, и учит любить других. € вот еще что...
     Ќо  продолжи Я говорить,  Я  пойму, что метафора исчерпала  себЯ,  -- в
общем, довольно  слабаЯ метафора.  џ  не смогу  тебе  сказать, что  отличает
солдата королЯ от солдата королевы,  когда они  сидЯт  за столом и едЯт свой
хлеб.  Ћбраз,  картина, зажженнаЯ  лампа светит  во  ‚селенной,  но освещает
ничтожную ее часть.
     Ћднако все, что стало длЯ тебЯ  очевидностью,  обретает  силу зерна, из
которого ты можешь взрастить свой мир.
     € Я повторю: если ты заронил зерно,  тебе нет надобности в толкованиЯх,
теориЯх,  догмах,  поисках  путей и  средств воплощениЯ.  ‡ерно укоренитсЯ в
земле людей, и у тебЯ поЯвитсЯ тысЯча тысЯч последователей и помощников.
     …сли  ты  убедишь  человека, что он  --  солдат  королевы, твое царство
-обогатитсЯ  вожделенным  благородствам.   €  со  временем  все  забудут   о
прекрасной королеве.

        CXXXVII

     Ќе забывай: слово -- уже воздействие. €  если ты хочешь понудить менЯ к
действию, ничего  мне не доказывай. Ќеужели ты веришь,  что  сдвинешь менЯ с
места доводами? џ найду повесомее и двину их против тебЯ.
     ‘лучалось ли тебе снова влюбитьсЯ в женщину после того, как на суде она
доказала,  что была  кругом права?  ’Яжбы  озлоблЯют. Ќе вернет  она тебЯ  и
постаравшись стать прежней, той,  которую ты полюбил,  от этой  прежней ты и
ушел.  џ наблюдал, как беднЯжка, что  вышла замуж, растрогав сердце жалобной
песней, накануне развода запела ее. Њуж разъЯрилсЯ.
     Ќо  если разбудить в нем того, кто когда-то ее полюбил, он, возможно, к
ней и вернетсЯ. Ќо это уже творчество,  нужно что-то заронить в человеческую
душу, как Я заронил страсть к морю и дождалсЯ строителей кораблЯ.  €з семени
растет и ветвитсЯ  дерево.  Њожет, муж  и попросит снова  спеть ему грустную
песенку.
     ’ы полюбишь менЯ, если Я проращу в тебе то, что ко мне потЯнетсЯ. Ќо не
жалобами на страданиЯ  -- они скоро опротивеют  тебе.  Ќе  упреками  --  они
озлобЯт  тебЯ. Ќе доводами, почему ты должна менЯ  любить, --  нет  на свете
таких причин и доводов. Ћснование длЯ  любви -- любовь. џ не стану старатьсЯ
быть  таким,  каким  ты когда-то  менЯ  полюбила. ’акого  менЯ ты  не любишь
больше. €наче была  бы  по-прежнему со  мной. џ постараюсь разбудить в  тебе
что-то мое. € если во мне  есть сила, ты  увидишь вместе со мной ту картину,
котораЯ сделает тебЯ моим другом.
     ЏозабытаЯ  мной  будто  ранила стрелой мое  сердце,  спросив:  "‘лышите
позабытый вами колокольчик?".
     —то же, в конце концов, Я хочу тебе сказать? —асто поднимаюсь Я на свою
вершину  и  смотрю  на город.  €ли  брожу по  нему  в  молчании моей  любви,
прислушиваЯсь к словам. Ћдни слова вызывают,  не медлЯ, действие, к примеру,
отец приказал сыну: "Џойди принеси кувшин воды..." -- или капрал солдату: "‚
полночь  сменишь  караульного..." ‘лова  эти  казались мне всегда  плоскими.
—ужеземец, не знаЯ нашего Языка, видЯ, как верно слово служит насущному, мог
бы решить, будто  живем  мы  жизнью  муравьев, отлаженной и одномерной. Ђ Я,
глЯдЯ на повозки, дома, мастерские, рынки, больницы моего города, не находил
ничего отличного  в  нем от  жизни стада,  только животные моего  стада были
более  деЯтельными,  изобретательными,   понЯтливыми.   €  длЯ   менЯ  стало
очевидным:
     обыденнаЯ жизнь не требует присутствиЯ человека.
     Ћднако, не  знаЯ Языка, исходЯ лишь из порЯдков муравейника, невозможно
было объЯснить  поведение  горожан,  что,  усевшись  в  кружок  на  рыночной
площади, самозабвенно слушали старика-сказителЯ, и, если он был талантлив, в
его власти было поднЯть их и повести за собой поджигать город.
     Њне случалось  видеть, как  преображалась мирнаЯ толпа,  внимаЯ хриплым
пророчествам  и, послушнаЯ им, пламенеЯ, кидалась в пекло битвы. ‚етер  слов
приносил что-то  необычайное,  раз толпа отказывалась от  муравьиной жизни и
превращалась в обреченный смерти гибельный пожар.
     ’е,   кто  уцелел  после  него,  вернулись  домой  преображенными.  Њне
показалось, что не стоит ходить к  колдунам  за магическими заклинаниЯми, до
менЯ и  без  них  долетали  магические слова  и  уводили  от  дома,  работы,
привычного уклада жизни, заставлЯЯ жаждать гибели.
     Џотому  Я и  прислушиваюсь  так  пристально,  отделЯЯ  пустые слова  от
действенных, определЯЯ, что же они несут. џ не  о  содержании, оно  не имеет
значениЯ, а если б имело, каждый был бы великим поэтом. Љаждый увлекал бы за
собой, воскликнув: "‚перед! Ќа приступ! ‡апах пороха..." Џопробуй позови их,
они в ответ рассмеютсЯ. Љак смеютсЯ над теми, кто ратует за доброту.
     Ќо  Я  слышал  слова, которые  доходили до сердца  и  изменЯли людей. џ
просил ѓоспода просветить менЯ  и научить различать  в ветре слов редкостные
крупинки семЯн.

        CXXXVIII

     џ задумалсЯ, что же такое счастье, и, мне показалось, что-то понЯл. Ћно
представилось  мне благодатным плодом жизненного уклада, который вытруживает
в тебе день за днем душу, способную чувствовать  себЯ счастливой, а вовсе не
получением задаром множества бестолковых вещей.  Ѓессмысленно снабжать людей
счастьем  как  заготовленным впрок припасом. Њного разного  давал  мой  отец
беженцам-берберам, но  счастьЯ  не дал, тогда  как в скудной, полной лишений
пустыне Я видел людей, лучащихсЯ счастьем.
     Ќе сочти, будто Я хоть  на миг подумал, что осчастливлю тебЯ, оставив в
одиночестве  среди нищеты  и лишений.  ‘ еще большим основанием ты впадешь в
безнадежное  отчаЯние.  Џросто  Я   выбрал  самый  наглЯдный  пример,  желаЯ
показать, что счастье не зависит от того, сколько  у тебЯ материальных благ,
показать, что счастье зависит скорее от добротности жизненного уклада.
     €  если Я  убедилсЯ  на  опыте,  что  счастливых  людей  куда больше  в
монастырЯх и пустынЯх,  где люди жертвуют собой, и  куда меньше в изобильных
оазисах  и на  благодатных островах, то это вовсе  не значит,  что  Я сделал
дурацкий вывод, будто сытнаЯ пища во вред счастью.
     Ќет,  Я  понЯл  другое: там, где  больше  всЯческих  благ, людЯм  легче
ошибитьсЯ, им  начинает казатьсЯ, что счастьем и впрЯмь наделЯют вещи,  хотЯ
одарЯет  им смысл, приданный этой вещи царством,  отчим домом, родным краем.
†ивЯ среди  цветущего изобилиЯ, легче ошибитьсЯ и в причине несчастьЯ:  люди
винЯт в  своих  бедах избытки, называют суетностью и хотЯт избавитьсЯ именно
от них.
     “ пустынника  и  монаха ничего нет, источник их счастьЯ очевиден, и они
усердно и ревностно служат ему.
     †изнь  аскета  сродни вечной борьбе  с врагом,  ты можешь  возвыситьсЯ,
можешь погибнуть. Ќо если ты поймешь, в чем истинное счастье, и сумеешь быть
ревностным  и  усердным  на  изобильном  острове   или  в  оазисе,  человек,
родившийсЯ в  тебе, будет более велик, чем  тот,  кого  рождает  пустынЯ;  у
многострунного  инструмента  звучание богаче, чем у одной  струны.  ‘андал и
эбен,  шелк  и  бархат,  изысканные  Яства  и  вина  добавлЯли  благородства
благородному замку моего отца, где каждый шаг был исполнен смысла.
     Џозолоте на складе  грош цена, она обретет цену, если ею позолотЯт дом,
обратив его в дворец.

        CXXXIX

     ‘нова пришел ко  мне пророк, день и ночь раздувал  он в себе  свЯщенное
пламЯ гнева, тот самый пророк, что вдобавок еще и косил.
     -- ‡аставь их приносить жертвы, -- сказал он.
     --  ‡аставлю, -- согласилсЯ  Я. -- …сли частичка их богатств перестанет
быть  запасом впрок,  потерЯют они  немного,  зато  как обогатЯтсЯ  чувством
значимости своего богатства; богатство неощутимо, если ему не нашлось  места
в общей длЯ всех картине.
     Ќо он не слушал менЯ, клокоча Яростью.
     -- Џринудь к покаЯнию, -- продолжал он.
     --  ЋбЯзательно, -- согласилсЯ  Я, --  пост поможет им сохранить вкус к
пище, они лучше  поймут голодающих не по своей воле,  и, возможно,  постЯсь,
одни станут совершеннее и ближе к ѓосподу, а другие не разжиреют.
     џрость по-прежнему клокотала в нем.
     -- Ќо полезнее всего их всех обречь на мучениЯ... џ понЯл: если  выдать
человеку жесткую подстилку, лишить хлеба, света, свободы,  мой пророк станет
к людЯм терпимее.
     -- ...потому что нужно в них уничтожить зло, -- сказал он.
     -- ’ы рискуешь их просто уничтожить, -- отвечал Я ему.  -- Њожет, лучше
не  уничтожать  зла,  а  растить   добро?   ‘оздавать  празднества,  которые
облагораживали  бы?  Ћдевать  получше,  чтобы  не  носили лохмотьев?  ‘ытнее
кормить детей,  чтобы они учились  молитьсЯ, не мучаЯсь  голодными  резЯми в
животе?
     „ело совсем не  в том, чтобы урезать  необходимое человеку, дело в том,
чтобы   сохранить   силовые  линии,  они   одни  поддерживают   в   человеке
человеческое, -- сберечь картину, она одна значима длЯ его души.
     Љто  способен  построить  лодку, пусть  правит  лодкой,  Я отправлю его
рыбачить.  Љто  способен построить  корабль, пусть  строит, Я  отправлю  его
завоевывать мир.
     -- џ вижу, ты хочешь сгубить их изобилием!
     -- џ пекусь не  о запасе  впрок, не  хочу жить,  потреблЯЯ готовое,  --
ответил Я. -- ’ы ничего не понЯл.

        CXL

     …сли ты собрал жандармов и поручил им построить царство, как бы ни было
оно желанно,  царство не  выстроитсЯ, потому  что жандармы  не  из тех,  кто
воодушевлЯет   людей.  †андармы  занЯть!  не  людьми,  а  исполнением  твоих
приказов, конкретных  приказов: необходимостью платить налоги, не воровать у
ближнего, соблюдать такие вот правила. „уша твоего царства -- его внутренний
уклад, он лепит такого вот человека, а не иного, он напрЯгает силовые линии,
которые  одухотворЯют  человека.  —то смыслЯт  жандармы в  одухотворенности?
†андармы -- стены, жандармы -- опорные столбы. Ћни безжалостны, но  не ставь
им безжалостность  в вину,  столь  же безжалостна  ночнаЯ тьма, лишившаЯ нас
солнца, необходимость иметь корабль, чтобы переплыть  море,  выходить  через
дверь справа, раз нет двери слева. ’ак оно есть, и ничего больше.
     Ќо если ты расширишь полномочиЯ жандармов и поручишь  им судить, каковы
люди,  изничтожаЯ  то, что они  сочтут по  собственному  разумению  злом, то
получитсЯ вот что:  поскольку нет в мире ничего одномерного, поскольку мысль
человеческаЯ текуча  и не вмещаетсЯ  в слова,  поскольку слова  противоречат
друг  другу,  а  жизнь не знает противоречий, в твоем  царстве  останутсЯ на
свободе и  будут  распорЯжатьсЯ одни  пустозвоны  и  негодЯи --  те, кого не
отвратила от соучастиЯ твоЯ  безобразнаЯ пародиЯ  на жизнь. ‚ твоем  царстве
порЯдок будет предшествовать усердию дерева, а дерево должно будет вырастать
не  из  семечка, а  из  разработок  логиков.  “порЯдоченность  --  следствие
жизнедеЯтельности,  а никак  не  ее причина.  ЏорЯдок  -- свидетельство силы
города,  но никак не источник этой силы. †изнь, страсть  и  усердие  создают
порЯдок. Ќо порЯдок не создает ни жизни, ни усердиЯ, ни страсти.
     ‚ твоем царстве возвеличатсЯ  те, кто из низости души согласилсЯ жить в
послушании у пискливой разноголосицы идей, которую жандармы  возвели в закон
и  объЯвили руководством длЯ жизни,  кто принес в жертву свою душу  и сердце
пустому громыханию слов. Љак бы ни был высок твой идеал  человека, как бы ни
была благородна цель, знай  -- все станет низко и тупо в руках жандармов. Ќе
облагораживание дело жандарма -- запрет, и  жандарм запрещает, не ища понЯть
почему.
     ‘вободный   человек,   направлЯемый    силовыми   линиЯми   безусловных
принуждений, которые и  есть  незримые жандармы, -- вот справедливость моего
царства.
     Џоэтому Я созвал жандармов и сказал:
     -- ‚ вашем ведении только те поступки, которые  поименованы в уложении.
џ принимаю вашу несправедливость, хотЯ она может быть ужасной, в вашей стене
нет ворот, и порой она в помощь грабителЯм:
     ограбленнаЯ женщина  зовет на помощь за  стенами города. Ќо  стена есть
стена, и закон есть закон.
     Ћднако Я запрещаю вам судить и осуждать  людей. ‚ молчании моей любви Я
понЯл: если хочешь  понЯть человека, не слушай его.  Ќе в моих силах понЯть,
где добро, где зло, искоренЯЯ зло, Я  и  добро  могу бросить в топку Ђ тебе,
откуда  видеть  тебе, что  хорошо  и  что плохо,  если Я тебЯ  сделал слепой
стеной?
     ЏытаЯ,  Я  узнал,  что  вместе  со злом выжигаю  и добро, оно видно при
вспышке огнЯ.  Ќо  спасаЯ целое, Я жертвую ему  частью. Љазнью преступника Я
подтЯгиваю рессоры, которые не должны ослабнуть в пути.

        CXLI

     џ начну свою речь так
     -- —еловек!  ’ебе  мешают осуществить свои желаниЯ, ты тЯготишьсЯ своей
силой, тебе не дают выпрЯмитьсЯ и расти!
     €  ты  согласишьсЯ со  мной, потому что и впрЯмь неудовлетворен в своих
желаниЯх, тЯготишьсЯ  нерастраченными  силами  и  тебе мешают выпрЯмитьсЯ  и
расти.
     € ты пойдешь за мной сражатьсЯ против государЯ за общее равенство.
     €ли Я скажу по-другому:
     -- —еловек! ’ы нуждаешьсЯ  в любви,  а она рождаетсЯ вместе с  деревом,
которым вы станете, став единым целым.
     € ты согласишьсЯ со мной, потому что и впрЯмь нуждаешьсЯ в любви, а она
возникает вместе с общим делом, которому служишь и ты.
     €  ты  пойдешь за  мной сражатьсЯ за то, чтобы  вернуть  государю трон.
’еперь  ты видишь:  Я могу сказать тебе  все, что угодно, потому  что все --
правда. Ќо если  ты спросишь менЯ, как узнать  заранее, какаЯ из правд будет
живительней и плодотворней, Я отвечу:  та, что  может  стать  ключом  свода,
общим длЯ всех Языком и разрешением твоих противоречий. Њне неважно, красивы
мои слова  или нет. ‚ажно, чтобы они помогли тебе  обрести позицию. €  если,
принЯв мою точку  зрениЯ, ты увидишь, что непримиримые длЯ тебЯ противоречиЯ
исчезли и ты можешь смотреть на вещи по-новому, то что за беда, если здесь Я
выразилсЯ неуклюже, а там ошибсЯ? ’ы прозрел, только этого мне и хотелось, Я
принес тебе не  цепочку рассуждений  -- привел на  вершину горы, откуда тебе
открылись новые просторы и ты можешь по-иному рассуждать.
     „а,  существует  множество Языков,  объЯснЯющих тебе устройство  мира и
тебЯ самого. џзыки  эти враждуют друг с  другом,  и  пусть.  ‘вЯзные  Языки,
основательные.  ђавноправные.  ’ы  не  осилишь противника доводами,  у  него
правоты не меньше, чем у тебЯ. € враждуете вы во имЯ ѓоспода.
     --   —еловек   производит   и  потреблЯет...   Џравда,   производит   и
потреблЯет...
     -- —еловек пишет  стихи и читает по  звездам... Џравда, пишет  стихи  и
читает по звездам...
     -- —еловек обретает высшее блаженство в ѓосподе...
     Џравда, радости он учитсЯ в монастыре...
     Ќо  нужны слова, которые уместили бы все высказанное  разом,  отдельные
суждениЯ  -- повод  длЯ взаимной  ненависти. ‘ветлое  поле сознаниЯ  слишком
узко, и каждый, кто обрел длЯ себЯ истину, не сомневаетсЯ, что все остальное
человечество лжет или заблуждаетсЯ. Ќо правы и правдивы все.
     џ живу каждый день и убедилсЯ: производить  и потреблЯть насущно, но не
сущностно, кухнЯ в  замке насущна,  но существа  его  она не определЯет. ќто
соотношение важно длЯ менЯ. Ќасущное мне не в помощь длЯ главного. Џочему бы
мне  не  решить:  "ѓлавное  длЯ  человека -- здоровье" -- и  на  этой основе
построить  свое царство,  сделав врача  судьей  поступков и  мыслей?  Ќо  на
собственном опыте Я убедилсЯ: здоровье -- средство, оно не цель, и пусть так
оно и будет у менЯ в царстве. …сли ты не поглупел окончательно, ты увидишь и
так: существуют производство  и потребление, незачем их возводить  в главный
принцип, незачем внедрЯть особый режим длЯ  сохранениЯ  всеобщего  здоровьЯ.
‘емечко было единым, но как преобразилось по мере роста; единой была картина
мира,  но как разнообразна  выросшаЯ  на ее основе культура, и вы будете все
разными в соответствии со своим  складом и  состоЯнием, но, чтобы расти, все
вы нуждаетесь в сущностном, внЯтном длЯ души животворЯщем семени.
     ‚от  что  Я  скажу  о  человеке:  "—еловек  сбываетсЯ  лишь   благодарЯ
напрЯжению силового полЯ, человек понимает других, когда все вы вместе чтите
одно божество, человек радуетсЯ, тратЯ себЯ на любимое дело,
     он умирает  счастливым, если  осуществил  себЯ в нем, человек расточает
запасы,  вдохновлЯет его целостнаЯ  картина  мира,  человек всегда стремитсЯ
узнать и воодушевлЯетсЯ тем, что узнает, человек..."
     ЋпределЯЯ человека, главное не исказить, не нарушить воодушевлЯющей его
устремленности.  …сли во имЯ порЯдка  Я должен жертвовать  духом творчества,
мне не нужен такой порЯдок.  …сли должен пожертвовать силовым  полем в угоду
желудку,  не  стану  потворствовать  культу желудка.  Ќо  не  желаю  и порчи
человека среди хаоса в  угоду творческому духу, мне не  нужно сам ^сжигающее
творчество.  ’ак  же, как  не нужны  жертвы  ради  силового  полЯ. …сли  нет
человека, то длЯ чего оно мне, силовое поле?
     џ  --  капитан,  Я бодрствую над своим городом. ‚ этот  вечер Я намерен
говорить  о  человеке, наше  странствие  будет  зависеть от  устремленности,
которую Я создам.

        CXLII

     Љому,  как  не мне, знать,  что Я  никогда  не  достигну той  очевидной
непререкаемой истины, котораЯ убедит всех моих противников, Я  и не ищу ее--
Я творю картину, творю образ человека, преисполненного сил, поощрЯю все, что
мне кажетсЯ благородным, подчинЯЯ благородству все остальное.
     Ђ значит, мне неинтересен человек-производитель, человек-потребитель, Я
не  пожертвую ему  в угоду пылкостью любви, драгоценностью познаний, сиЯнием
радостей,  хотЯ постараюсь по мере сил ублажить и желудок, -- Я не вижу  тут
противоречиЯ  или  хитрости,  ведь  и  радетели  собственного  брюха  всегда
твердЯт, что не чужды духовности.
     …сли в моей картине достаточно силы, она пуститсЯ в рост, словно зерно,
и, набрав в конце концов весу, перетЯнет колеблющихсЯ на свою сторону. ‘кажи
мне, разве страсть к морю не преображаетсЯ в корабль?
     Ќикогда Я не считал  познаниЯ сущностным. Ћбразованность и благородство
-- разные вещи, не знаниЯ  облагораживают  человека, благороден  инструмент,
который их накапливает.
     Џод рукой у тебЯ всегда одни и те же составлЯющие, пренебречь нельзЯ ни
одной, но картин из них можно составить великое множество.
     ’ы  упрекнул  мою картину в  произвольности, упрекнул, что  Я  подчинЯю
произволу людей,  заставлЯЯ их,  к примеру, умирать ради никому  не  нужного
оазиса, только из-за того, что схватка -- прекрасна; Я отвечу:
     ничего  не  подтверждают  твои  доводы,  картина  моЯ  сосуществует  со
множеством  других, столь же  подлинных, -- боремсЯ мы  за божества, которым
хотим служить  и которые превращают дробность  в целостность, а составлЯющие
целостности всегда одни и те же.
     Ќо если  ты будешь рассказывать мне,  что  видишь ангелов, Я  не  пойму
тебЯ. —то-то от дешевого балагана видитсЯ мне в  твоих ангелах. …сли Ѓог так
похож на менЯ,  что  Я могу  смотреть на Ќего, Ћн  не Ѓог. Ђ  если  Ѓог,  то
восчувствовать …го способен мой дух, но не чувство. ‡нание моего духа о Ѓоге
-- трепет сродни трепету перед величавой красотой храма. џ -- слепец, ищущий
огонь, протЯнув ладони, мое  знание об  огне  -- тихое радование оттого, что
вот Я искал его и теперь нашел. (€ если Я  говорю, что Я изошел из Ѓога,  то
Ѓог   и  приведет  менЯ  к  себе.)  Џосмотри  на  благоденствие   кедра,  он
благоденствует благодарЯ солнцу,  погружаЯсь в  него и не знаЯ, что же такое
солнце.
     …динственный  подлинный  геометр, мой друг, говорил:  "Ќам  свойственно
уподоблЯть свЯзующие нити, которые мы отыскиваем на ощупь, какому-то образу,
картине, ибо путь  нам неведом и неведомо, что за родник утолЯет томЯщую нас
жажду. € если Я именую Ѓогом неведомое мне солнце, что  питает во мне жизнь,
то правильность моего пониманиЯ картины мира может подтвердить  только Язык,
которым Я пользуюсь: если он снимает противоречиЯ, картина моЯ достоверна.
     џ  стою  и смотрю на город, этой  ночью Я -- капитан кораблЯ в открытом
море.  ’ы  уверен,  что  правит  человеком выгода,  стремление  к  счастью и
рассудок.  џ  отвергаю  выгоду, счастье и  рассудок как  главных властителей
человека. џ  понЯл:  выгодой  или счастьем  ты привык именовать  то, к  чему
человек  тЯготеет,  и именуешь так  самые разные  вещи; мне нечего делать  с
медузами, что постоЯнно  менЯют форму. Ђ рассудок,  который найдет  разумное
обоснование длЯ  любого  желаниЯ, кажетсЯ мне  цепочкой  следов на песке  --
оставило их неведомое. ђазве рассудку понЯть, разве охватить его?
     Ќет,  не  рассудком руководствовалсЯ мой друг,  единственный  подлинный
геометр. ђассудок толкует, выводит закономерности, упорЯдочивает, от причины
к следствию доводит он дерево -- от семечка до того днЯ, когда оно засыхает,
но дальше рассудок бессилен, ибо нужно новое семечко.
     Ќо Я, стоЯ над  городом, словно капитан кораблЯ  в открытом море, знаю:
только дух ведет  и  управлЯет человеком, управлЯет им безраздельно. €  если
человек  ощутил свЯзующие нити и выразил их стихотворением, он заронил зерно
в человеческое  сердце, и зерну этому, словно  слуги, будут  служить выгода,
стремление к счастью  и рассудок, воплощаЯ изменениЯ растущего в тебе дерева
биением сердца, тенЯми на стене реальности.
     Ќет  у тебЯ защиты от духа.  џ поставил тебЯ на вершину этой горы, а не
другой,  и  ты не можешь отрицать, что города  и реки  расположены так, а не
иначе, -- они есть, и ничего больше.
     Џотому  Я и  говорю, что принуждаю тебЯ сбытьсЯ. џ  отвечаю за  тот, за
настоЯщий  путь, которым движетсЯ  мой  корабль под взглЯдами звезд, а город
мой спит, и, глЯдЯ на дела человеческие, только и увидишь что поиски выгоды,
счастьЯ и повелениЯ рассудка.
     ...Џуть, что ведет  людей, незрим длЯ них, они  убеждены, что действуют
из выгоды, ищут себе счастьЯ, слушаютсЯ повелений разума, они  не знают, что
и разум, и счастье, и выгода менЯют и облик, и суть, зависЯ от царства.
     ‚ царстве, которое предлагаю Я, главнаЯ выгода -- увлеченность, ребенок
всему  предпочтет игру, которой  увлексЯ. ‘частье -- трата себЯ  на творение
своих  рук,  что будет  жить и  после твоей  смерти.  ђазум  --  натЯгивание
свЯзующих нитей путем превращениЯ их в закон.  ђазум армии --  устав, так, а
не иначе соотнес  он  и соподчинил  людей, оказавшихсЯ в его  ведении, разум
кораблЯ --  корабельный  устав,  разум моего царства  --  свод его  законов,
обычаи, уклады, традиции,  так, а не  иначе согласуют они между собой  общие
длЯ всех на свете вещи, создаваЯ особое созвучие.
     Ђ Я? џ -- камертон, задающий тональность созвучию.
     ’ы, верно, спросишь: "‡ачем тебе принуждение?"
     џ обозначил  картину и не  хочу,  чтобы она исчезла. ‘татую из глины  Я
обжигаю  в  печи,  чтобы  прибавить ей  твердости и долголетиЯ.  ЊоЯ  истина
принесет плоды, укоренившись во времени. Љак любить, если менЯть что ни день
привЯзанности? Љаких  ждать подвигов  во имЯ любви? ЏостоЯнство обеспечивает
плодотворность твоим усилиЯм. ђедко когда творЯт мир заново, если дадут тебе
это пережить,  то  ради твоего спасениЯ, но нет беды хуже,  чем переделывать
мир заново что ни день. —тобы  поЯвилсЯ в  тебе человек,  мне понадобитсЯ не
одно  поколение.  †елаЯ улучшить  породу, Я не вырываю  каждый  день росток,
сажаЯ новое семечко.

        CXLIII

     џ знаю одно: все рождаетсЯ,  живет и умирает. ‚от ты собрал  коз, овец,
дома, горы, и родилась новаЯ целостность, котораЯ преобразит взаимоотношениЯ
людей. Љакое-то  времЯ она  будет жить, потом истощитсЯ и погибнет, исчерпав
свою жизненную силу.
     ђождение  всегда  сотворение неведомого, оплодотворение небесным огнем.
†изнь непредсказуема.  ‚от  перед тобой Яйцо. Ћно незаметно менЯетсЯ, следуЯ
внутренней  логике Яйца, и в один прекрасный миг из него поЯвлЯетсЯ кобра --
как переменились твои заботы!
     ‚от   строители,   вот   груда   камней.   ‚от   логика,    управлЯющаЯ
строительством. Ќо приходит час,  двери  открывает  храм, и, войдЯ  в  него,
человек преображаетсЯ. Љак преобразились его заботы!
     џ хочу облагородить жизнь, Я заронил в тебЯ облагораживающее зерно, мне
нужна  длительность длиннее человеческой  жизни, чтобы оно проросло, пустило
ветки, оделось листвой, принесло плоды. џ не собираюсь менЯть картину каждый
день, от изменений ничего не родитсЯ.
     ‚еличайшее из заблуждений --  хотеть уместить все в человеческую жизнь.
Ќо кому  передаст себЯ  человек, умираЯ? Њне  нужен  Ѓог,  который  бы  менЯ
принЯл.
     џ хочу умереть, знаЯ, что все идет своим естественным  чередом. —то мои
оливки соберет мой сын будущей осенью. ’огда Я умру спокойно.
     Ќет,  не  стоит  слушать людей, если хочешь понЯть их. ‚от Я  смотрю на
своих горожан, никто из них не помнит о своем городе. Ћни знают
     о  себе,  что они архитекторы,  каменщики, жандармы, свЯщенники, ткачи,
думают, что  занЯты выгодами или добиваютсЯ счастьЯ, и не знают,  что любЯт,
как  не   думает  о  любви   жена,  занЯтаЯ  домашними  хлопотами.  „ень  --
пространство, занЯтое суетой,  хлопотами, перебранками. Ќо приходит ночь,  и
те,  кто ссорилсЯ, нежно влюблены друг  в  друга,  любовь прочнее словесного
сквознЯка.  Њужчина облокотилсЯ  на подоконник, глЯдит  на  звезды, он опЯть
отвечает за спЯщих, за хлеб будущего днЯ, за покой лежащей рЯдом жены, такой
уЯзвимой, хрупкой, преходЯщей. ‹юбовь не надумаешь. Ћна есть.
     Ќо слышна любовь, только когда тихо. ‹юбовь к дому и любовь  к  городу.
‹юбовь  к городу  и любовь к царству. ‚ душе наступает небывалый покой, и ты
видишь свои божества.
     ‡анЯтые  дневной  суетой,  люди не знают,  что готовы пойти на  смерть.
Џатетикой  дурного тона сочтут они  твои  славословиЯ городу, но  ты  можешь
поговорить  с ними об их успехах, удачах, выгодах. Ћни  не подозревают,  что
счастьем обЯзаны городу. €х Язык тесен, ему не вместить сущего.
     Ќо если ты поднимешьсЯ повыше и отступишь во времени на несколько шагов
вспЯть, сквозь людскую суетность, своекорыстие, смуту ты различишь медленное
и плавное движение кораблЯ  вперед. € когда, несколько веков спустЯ, станешь
искать следы прошлого, найдешь стихи, статуи, теоремы  и  храмы, все  еще не
погребенные  под песком. Ќасущное  растаЯло, исчезло. €  становитсЯ понЯтно:
счастьем, успехом, выгодой люди считали жалкую тень подлинного величиЯ.
     ’олько так и движетсЯ человек, поверь мне.
     ‚от мое войско встало лагерем.  ‡автра утром Я пошлю его в жаркое пекло
пустыни  дратьсЯ  с врагом. ‚раг -- горнило длЯ моего войска: испытываЯ, оно
расплавит  его, потечет кровь, и под  знойным солнцем сабельный удар положит
предел  сотне  отдельных  удач  и  счастии. Ќо  в  сердцах моих  воинов  нет
возмущениЯ, они идут на гибель не ради человека -- ради человеческого.
     €  хотЯ, Я знаю, завтра многие примут смерть, Я  в молчании моей любви,
бродЯ среди костров и шатров, не услышу благостных речей о смерти.
     ‡десь  подшучивают над твоим кривым  носом. ’ам  ругаютсЯ  из-за  куска
мЯса. Ђ  тут, сбившись потеснее в кучку, кроют предводителЯ твоей армии так,
что тебе невольно становитсЯ обидно... € если сказать кому-то из них,  что в
нем бродит хмель жертвенности, он рассмеетсЯ тебе в лицо, сочтЯ тебЯ глупцом
и  пустозвоном,  который ни  черта не смыслит в его драгоценной персоне. —то
он,  дурак? „а  не собираетсЯ  он умирать  за своего капрала, который, прЯмо
скажем,  болван болваном  и ничем не  заслужил такого подарка! Ќо завтра  он
умрет за своего капрала.
     Ќет, ни в одном из них ты  не увидишь величиЯ, что бросает вызов смерти
и жертвует собой  ради  любви.  € если  доверишьсЯ  ветру слов, то, медленно
возвращаЯсь к своему шатру, ощутишь на губах горечь  поражениЯ. ‘олдаты твои
насмешничают,  ругательски  ругают войну и кроют начальство... ‚се  так,  ты
опЯть смотрел на матросов, что драЯт палубу и натЯгивают паруса, на кузнецов
и  гвозди,  но, не  видЯ  дальше  собственного  носа,  не  заметил  величаво
плывущего кораблЯ.

        CXLIV

     Њежду тем Я осмотрел вечером мои тюрьмы. € еще раз убедилсЯ:
     жандармы  не умеют  отличать  виноватых от безвинных, они отправлЯют  в
застенок  тех,  кто верен себе, кто  не  умеет кривить душой, кто не в силах
отречьсЯ от очевидной длЯ него истины
     Ќа  свободе они оставили всех, кто отрекалсЯ, кривил душой  и врал. ’ак
запомни мои слова: "Љак бы ни были благородны твои  жандармы и ты  сам, если
ты  сделаешь   жандармов  судьЯми,  выживут  одни  подлецы.  ‹юбаЯ   правда,
человеческаЯ, а не тупицы-логика, покажетсЯ жандарму заблуждением и пороком.
†андарм добиваетсЯ,  чтобы на свете  была  одна книга,  один человек и  одно
правило. ‘троЯ корабль, жандарм постараетсЯ уничтожить море".

        CXLV

     џ  устал от  слов, что  дразнЯтсЯ и показывают  Язык друг другу, мне не
кажетсЯ нелепым знать, насколько помогли свободе мои принуждениЯ.
     Љак послужила мужественность на войне нежности в любви.
     ‹ишениЯ -- излишествам.
     Џримирение со смертью -- радости жизни.
     Џочитание иерархии -- счастливому  ощущению себЯ равным всем, которое Я
называю союзничеством.
     Ћтказ от жизненных благ -- умению наслаждатьсЯ ими.
     ЃезграничнаЯ преданность царству -- личному достоинству.
     € скажи мне, чему ты хочешь помочь, если оставлЯешь человека  одиноким?
џ видел, каково оно, одиночество моих прокаженных.
     ‘кажи,  что хочешь вырастить с помощью свободы и изобилиЯ? џ видел, что
проросло в моих беженцах-берберах.

        CXLVI

     ЋбъЯснЯю тем, кто не понимает смысла моих принуждений. Њалые дети, видЯ
кувшины у себЯ в доме, считают, что кувшины -- такие, и, увидев чужой, иной,
недоумевают,  что это с ним сделалось? ‚идЯ человека соседнего царства иным,
-- он любит, чувствует, жалуетсЯ, ненавидит иначе, -- недоумеваешь и ты: длЯ
чего ему это понадобилось? ’ы  заблуждаешьсЯ, словно малое дитЯ.  Џрекрасный
храм  --  краткий  миг торжества человека  над природой; если  не знать, как
уЯзвима его  будущность,  не возникнет  нужды оберегать его.  ’ы не  станешь
оберегать храм, если не знаешь, что держит его ключ свода, подпирают колонны
и контрфорсы.
     ’ы  не  замечаешь  грозЯщей  тебе  опасности,  видЯ  в  чужом  творении
кратковременное заблуждение, и только. ’ы не понимаешь, что чужое творчество
грозит уничтожить творимого мной в тебе человека, уничтожить его навсегда.
     ’ы считаешь, что свободен, ты оскорблЯешьсЯ,  когда Я напоминаю о своих
принуждениЯх. Ќо  они не усатые  жандармы,  они незаметны и  действенны, они
сродни воротам в стене; ты делаешь небольшой крюк, выходЯ из  дому, но разве
свобода твоЯ ущемлена?
     …сли ты хочешь увидеть силовое поле,  что формирует тебЯ  и  заставлЯет
так,   а  не  иначе   чувствовать,  думать,  любить,  горевать,  ненавидеть,
приглЯдись  к  корсету, в котором  ходит  сосед, и  тогда почувствуешь  свой
собственный.
     €ного способа почувствовать его нет. Џадающий камень не чувствует силы,
притЯгивающей его к земле. ‚есом неподвижный камень.
     ’олько противостоЯ, ощущаешь сдвигающую тебЯ силу. „лЯ листка, летЯщего
по воле ветра, нет ветра. „лЯ свободно падающего камнЯ нет веса.
     ’ы  не  замечаешь самых действенных принуждений,  они подобны  стене  и
незримы до тех пор, пока ты не вздумал поджечь город.
     ’ы же не зам