        Њишель Њонтень. Ћ том, что философствовать - это значит учитьсЯ умирать

---------------------------------------------------------------
 MICHEL DE MONTAGNE  --  LES ESSAIS
 Њосква ѓЋ‹Ћ‘ 1992
 OCR Leshka
----------------------------------------------------------------------

     –ицерон   говорит,   что  философствовать  -  это   не  что  иное,  как
приуготовлЯть себЯ к смерти. [1] € это тем более верно, ибо  исследование  и
размышление влекут нашу душу за пределы нашего бренного "Я",  отрывают ее от
тела, а это и есть некое предвосхищение и подобие смерти; короче говорЯ, всЯ
мудрость и  все рассуждениЯ в нашем мире сводЯтсЯ, в конечном итоге, к тому,
чтобы научить нас  не боЯтьсЯ смерти. € в самом деле, либо наш разум смеетсЯ
над  нами,  либо,   если  это  не  так,  он   должен   стремитьсЯ  только  к
одной-единственной  цели,  а именно,  обеспечить  нам  удовлетворение  наших
желаний, и  всЯ его деЯтельность  должна  быть направлена лишь  на то, чтобы
доставить нам возможность  творить  добро  и  жить в свое  удовольствие, как
сказано в ‘вЯщенном писании. [2] ‚се в этом  мире твердо убеждены,  что наша
конечнаЯ  цель  -  удовольствие,  и  спор  идет  лишь  о  том, каким образом
достигнуть  его; противоположное мнение было бы тотчас  отвергнуто,  ибо кто
стал  бы слушать  человека,  утверждающего,  что  цель  наших  усилий - наши
бедствиЯ и страданиЯ?
     ђазногласиЯ между философскими школами в этом случае - чисто словесные.
Transcurramus   sollertissimas   nugas.[3]    ‡десь   больше   упрЯмства   и
препирательства  по  мелочам,  чем  подобало  бы  людЯм такого  возвышенного
призваниЯ. ‚прочем, кого бы ни взЯлсЯ  изображать человек,  он всегда играет
вместе с  тем и себЯ самого. —то бы ни говорили, но даже в самой добродетели
конечнаЯ цель - наслаждение.  Њне нравитсЯ  дразнить этим  словом  слух тех,
кому оно очень  не  по душе.  €  когда оно  действительно обозначает  высшую
степень удовольствиЯ и полнейшую удовлетворенность,  подобное  наслаждение в
большей мере зависит  от добродетели,  чем  от чего-  либо  иного. ‘тановЯсь
более живым, острым,  сильным и  мужественным, такое наслаждение делаетсЯ от
этого лишь более сладостным. €  нам следовало бы скорее обозначать его более
мЯгким, более  милым  и естественным  словом  "удовольствие", нежели  словом
"вожделение",  как  его  часто  именуют.  —то  до  этого   более  низменного
наслаждениЯ,  то если оно вообще заслуживает этого прекрасного  названиЯ, то
разве что в  порЯдке  соперничества,  а не по праву. џ  нахожу, что этот вид
наслаждениЯ  еще   более,  чем  добродетель,  сопрЯжен  с  неприЯтностЯми  и
лишениЯми всЯкого рода. Њало того, что оно мимолетно" зыбко и преходЯще, ему
также присущи и свои  бдениЯ, и  свои посты, и свои тЯготы, и пот,  и кровь;
сверх того, с ним сопрЯжены особые, крайне мучительные и самые разнообразные
страданиЯ,  а затем - пресыщение, до такой  степени тЯгостное, что его можно
приравнЯть к наказанию. Њы глубоко заблуждаемсЯ, считаЯ, что эти трудности и
помехи  обострЯют также наслаждение и придают  ему особую прЯность,  подобно
тому  как  это  происходит в  природе, где  противоположности,  сталкиваЯсь,
вливают друг в друга  новую жизнь;  но  в не меньшее заблуждение мы впадаем,
когда, переходЯ  к добродетели, говорим, что  сопрЯженные  с нею трудности и
невзгоды превращают ее в  бремЯ длЯ нас, делают чем-то  бесконечно суровым и
недоступным,  ибо  тут  гораздо  больше,  чем  в сравнении  с  вышеназванным
наслаждением, они  облагораживают,  обострЯют  и  усиливают  божественное  и
совершенное удовольствие, которое добродетель дарует нам. Џоистине нeдостоин
общениЯ с  добродетелью тот, кто кладет на чаши весов жертвы, которых она от
нас  требует,  и приносимые  ею  плоды, сравниваЯ их вес;  такой человек  не
представлЯет себе ни благодеЯний добродетели, ни всей ее прелести. …сли  кто
утверждает, что достижение добродетели - дело мучительное  и  трудное и  что
лишь обладание ею приЯтно,  это все равно  как  если бы  он говорил, что она
всегда неприЯтна. ђазве есть  у человека такие средства, с  помощью  которых
кто-нибудь  хоть однажды достиг полного обладаниЯ ею?  Ќаиболее  совершенные
среди нас почитали  себЯ счастливыми и тогда,  когда им выпадала возможность
добиватьсЯ  ее,  хоть  немного  приблизитьсЯ  к  ней,  без  надежды обладать
когда-нибудь ею. Ќо говорЯщие так ошибаютсЯ: ведь погонЯ за всеми известными
нам удовольствиЯми  сама  по  себе вызывает в  нас  приЯтное  чувство.  ‘амо
стремление порождает в  нас желанный образ, а  ведь в нем содержитсЯ  добраЯ
долЯ того, к чему должны  привести наши  действиЯ,  и представление  о  вещи
едино с  ее  образом  по  своей  сущности.  Ѓлаженство  и  счастье, которыми
светитсЯ  добродетель,  заливают Ярким  сиЯнием все имеющее к ней отношение,
начинаЯ с преддвериЯ и кончаЯ последним ее  пределом. €  одно из  главнейших
благодеЯний ее - презрение к  смерти; оно  придает нашей жизни спокойствие и
безмЯтежность, оно  позволЯет  вкушать ее чистые и мирные радости; когда  же
этого нет - отравлены и все прочие наслаждениЯ.
     ‚от почему все философские учениЯ встречаютсЯ  и сходЯтсЯ в этой точке.
€  хотЯ  они в один  голос предписывают  нам  презирать  страданиЯ, нищету и
другие невзгоды,  которым  подвержена жизнь человека, все  же не  это должно
быть первейшей нашей заботою, как потому, что  эти  невзгоды  не  столь  уже
неизбежны  (большаЯ  часть  людей  проживает жизнь,  не  испытав  нищеты,  а
некоторые - даже не знаЯ, что  такое физическое страдание и болезни,  каков,
например,  музыкант  Љсенофил,   умерший  в   возрасте   ста  шести  лет   и
пользовавшийсЯ до самой смерти прекрасным здоровьем, [4] так и потому,  что,
на  худой конец,  когда мы  того пожелаем, можно прибегнуть к помощи смерти,
котораЯ  положит  предел  нашему  земному  существованию  и  прекратит  наши
мытарства. Ќо что касаетсЯ смерти, то она неизбежна:
Omnes eodem cogimur, omnium Versatur gurna, serius ocius Sors exitura et nos
in aeternum Exitium impositura cymbae. [5]
     €з чего следует, что если она внушает нам страх, то это ЯвлЯетсЯ вечным
источником наших мучений, облегчить которые невозможно. Ћна подкрадываетсЯ к
нам отовсюду. Њы можем, сколько угодно, оборачиватьсЯ во все стороны, как мы
делаем  это  в  подозрительных  местах:  quae  quasi  saxum  Tantalo  semper
impendet.[6]  Ќаши парламенты нередко отсылают преступников  длЯ  исполнениЯ
над ними смертного  приговора в  то самое место, где совершено преступление.
‡аходите  с  ними  по  дороге   в  роскошнейшие   дома,  угощайте   их   там
изысканнейшими Явствами и напитками,
non Siculae dares Dulcem elaborabunt  saporem, Non avium  cytharaeque cantus
Somnum reducent; [7]
думаете ли вы, что они смогут испытать  от этого удовольствие и что конечнаЯ
цель их путешествиЯ, котораЯ у  них  всегда перед глазами, не  отобьет у них
вкуса ко всей этой роскоши, и та не поблекнет длЯ них?
Audit  ier,  numeratque dies,  epatique viarum  Metiur viam.torquetur  peste
futura. [8]
     ЉонечнаЯ  точка  нашего  жизненного пути  -  это  смерть, предел  наших
стремлений, и  если она  вселЯет  в нас ужас,  то можно  ли сделать  хотЯ бы
один-единственный  шаг, не  дрожа  при  этом,  как  в  лихорадке? ‹екарство,
применЯемое  невежественными  людьми  -  вовсе не  думать  о ней.  Ќо  какаЯ
животнаЯ тупость нужна длЯ того, чтобы обладать такой слепотой! ’аким только
и взнуздывать осла с хвоста.
Qui capite ipse suo instituit vestigia retro, - [9]
и нет ничего удивительного, что подобные  люди нередко попадаютсЯ в западню.
Ћни страшатсЯ назвать смерть по имени, и большинство из них при произнесении
кем-нибудь  этого  слова креститсЯ так же, как при упоминании дьЯвола. € так
как в завещании необходимо упомЯнуть смерть, то не ждите, чтобы они подумали
о его  составлении  прежде, чем  врач  произнесет  над  ними  свой последний
приговор; и одному богу известно, в каком  состоЯнии находЯтсЯ их умственные
способности, когда,  терзаемые смертными муками и  страхом, они принимаютсЯ,
наконец, стрЯпать его.
     ’ак как слог, обозначавший на Языке римлЯн "смерть" [10], слишком резал
их  слух, и в его  звучании им слышалось нечто  зловещее, они научились либо
избегать его вовсе, либо заменЯть перифразами.  ‚место  того, чтобы  сказать
"он умер", они говорили  "он перестал  жить"  или "он отжил свое". Џоскольку
здесь упоминаетсЯ жизнь, хотЯ бы и завершившаЯсЯ, это приносило им известное
утешение.  Њы  заимствовали отсюда наше:  "покойный  господин  имЯ рек". Џри
случае, как  говоритсЯ, слово  дороже  денег. џ  родилсЯ  между одиннадцатью
часами и полночью, в последний день февралЯ тысЯча пЯтьсот тридцать третьего
года  по  нашему нынешнему  летоисчислению,  то есть,  считаЯ  началом  года
Январь". „ве недели тому назад закончилсЯ тридцать девЯтый год моей жизни, и
мне  следует  прожить,   по  крайней   мере,   еще   столько  же.  Ѓыло   бы
безрассудством, однако,  воздерживатьсЯ от мыслей о такой  далекой, казалось
бы, вещи. ‚  самом деле, и стар и млад одинаково сходЯт  в могилу. ‚сЯкий не
иначе уходит из жизни, как если бы он только что вступил в нее.
     „обавьте  сюда,  что  нет столь  дрЯхлого  старца,  который,  памЯтуЯ о
Њафусаиле [12],  не рассчитывал бы прожить еще  годиков двадцать. Ќо, жалкий
глупец, - ибо что же иное ты собой представлЯешь! - кто установил срок твоей
жизни? ’ы  основываешьсЯ  на болтовне  врачей. Џрисмотрись лучше к тому, что
окружает   тебЯ,  обратись  к  своему  личному   опыту.  …сли   исходить  из
естественного хода  вещей, то ты уже долгое  времЯ живешь благодарЯ  особому
благоволению неба. ’ы  превысил обычный срок человеческой  жизни. € дабы  ты
мог убедитьсЯ в этом, подсчитай, сколько твоих знакомых  умерло ранее твоего
возраста, и ты увидишь, что таких много больше, чем  тех, кто дожил до твоих
лет. ‘оставь, кроме того, список украсивших свою жизнь  славою, и  Я побьюсь
об   заклад,   что   в   нем  окажетсЯ   значительно   больше   умерших   до
тридцатипЯтилетнего возраста, чем перешедших этот порог. ђазум и благочестие
предписывают нам считать образцом человеческой жизни  жизнь  •риста;  но она
кончилась  длЯ  него, когда  ему  было тридцать три  года. ‚еличайший  среди
людей, на этот раз просто человек - Я имею в виду Ђлександра - умер в  таком
же возрасте.
     € каких только  уловок  нет  в распорЯжении смерти, чтобы захватить нас
врасплох!
Quid quisque vitet, nunquam homini satis Cautum est in horas. [13]
     џ  не  стану говорить  о лихорадках и воспалении легких. Ќо кто  мог бы
подумать, что герцог  Ѓретонский  будет раздавлен в толпе, как это случилось
при  въезде папы  Љлимента,  моего соседа [14], в ‹ион? Ќе видали ли мы, как
один  из королей  наших  был убит,  принимаЯ участие в  общей забаве? [15] €
разве  один  из  предков  его  не  скончалсЯ, раненный  вепрем? [16]  ќсхил,
которому  было  предсказано, что он погибнет раздавленный рухнувшей кровлей,
мог  сколько  угодно  принимать меры  предосторожности;  все  они  оказались
бесполезными, ибо его поразил насмерть  панцирь  черепахи, выскользнувшей из
когтей уносившего ее орла.  ’акой-то умер, подавившись виноградной косточкой
[17]; такой-то император погиб от царапины, которую  причинил  себе гребнем;
ќмилий ‹епид -  споткнувшись о  порог своей собственной комнаты, а Ђвфидий -
ушибленный  дверью, ведущей  в  зал  заседаний  совета.  ‚  объЯтиЯх  женщин
скончали свои  дни:  претор  Љорнелий  ѓалл,  ’игеллин, начальник  городской
стражи в ђиме, ‹одовико,  сын ѓвидо ѓонзаго, маркиза Њантуанского, а также -
и эти примеры будут еще более горестными - ‘певсипп, философ  школы Џлатона,
и  один из пап. ЃеднЯга Ѓебий,  судьЯ, предоставив  недельный срок одной  из
тЯжущихсЯ сторон, тут же испустил дух, ибо срок, предоставленный ему, самому
истек. ‘коропостижно  скончалсЯ  и ѓай  ћлий, врач; в тот  момент, когда  он
смазывал глаза одному из бoльных, смерть смежила ему его  собственные. „а  и
среди  моих  родных  бывали  тому  примеры:  мой брат,  капитан  ‘ен-Њартен,
двадцатитрехлетний  молодой  человек,  уже  успевший, однако, проЯвить  свои
незаурЯдные  способности, как-то  во  времЯ игры был сильно  ушиблен  мЯчом,
причем  удар, пришедшийсЯ немного  выше  правого уха,  не причинил раны и не
оставил  после себЯ даже  кровоподтека. Џолучив удар,  брат мой не прилег  и
даже не присел, но  через  пЯть  или шесть часов  скончалсЯ  от  апоплексии,
причиненной этим ушибом.  ЌаблюдаЯ  столь  частые и  столь обыденные примеры
этого рода, можем  ли мы отделатьсЯ от мысли о смерти и не испытывать всегда
и всюду ощущениЯ, будто она уже держит нас за ворот.
     Ќо  не все ли равно, скажете  вы, каким образом  это с нами произойдет?
‹ишь  бы  не мучитьсЯ!  џ  держусь такого  же  мнениЯ, и  какой  бы  мне  ни
представилсЯ  способ укрытьсЯ от  сыплющихсЯ ударов, будь то даже под шкурой
теленка, Я не  таков, чтобы отказатьсЯ от этого. ЊенЯ устраивает  решительно
все, лишь бы  мне было покойно. € Я  изберу длЯ себЯ наилучшую долю из всех,
какие  мне будут  предоставлены, сколь бы она ни была,  на  ваш взглЯд, мало
почетной и скромной:
praetulerim dclirus  inersque  videri  Dumea delectent mala me, vel  denique
fallant, Quam expere et rlngi. [18]
     Ќо было  бы  настоЯщим безумием питать надежды, что  таким  путем можно
перейти в  иной мир. ‹юди  снуют  взад и  вперед,  топчутсЯ на одном  месте,
плЯшут,  а смерти нет и в помине. ‚се хорошо, все как  нельзЯ лучше. Ќо если
она нагрЯнет, - к ним ли самим или  к их женам, детЯм,  друзьЯм, захватив их
врасплох, беззащитными, - какие  мучениЯ, какие вопли, какаЯ Ярость и  какое
отчаЯнье  сразу   овладевают  ими!  ‚идели  ли   вы  кого-нибудь  таким   же
подавленным,  настолько же изменившимсЯ,  настолько  смЯтенным? ‘ледовало бы
поразмыслить об этих вещах заранее. Ђ  такаЯ животнаЯ  беззаботность, - если
только  она  возможна у сколько-нибудь  мыслЯщего  человека  (по-моему,  она
совершенно невозможна) - заставлЯет  нас  слишком дорогою  ценой покупать ее
блага. …сли бы  смерть  была  подобна врагу,  от которого можно  убежать,  Я
посоветовал  бы  воспользоватьсЯ этим  оружием  трусов. Ќо  так  как от  нее
ускользнуть невозможно, ибо  она одинаково  настигает  беглеца, будь он плут
или честный человек,
Nempe et fugasem persequitur virum, Nec parcit imbellis iuventae Poplitibus,
timldoque tergo, [19]
и так как даже наилучшаЯ бронЯ от нее не обережет,
Ille  licet ferro cautus sе  condat et aere, Mors  tamen Inclusum  protrahet
inde caput, [20]
давайте научимсЯ встречать  ее  грудью и вступать с  нею в  единоборство. €,
чтобы  отнЯть  у  нее  главный  козырь, изберем  путь, прЯмо противоположный
обычному.  ‹ишим  ее  загадочности,  присмотримсЯ  к ней,  приучимсЯ  к ней,
размышлЯЯ  о ней  чаще,  нежели о  чем-либо другом.  Ѓудемте всюду и  всегда
вызывать в  себе ее образ и притом во всех возможных ее  обличиЯх.  …сли под
нами  споткнетсЯ  конь, если  с крыши упадет черепица, если  мы  наколемсЯ о
булавку,  будем  повторЯть  себе  всЯкий раз: "Ђ что,  если это  и есть сама
смерть?"  ЃлагодарЯ этому мы  окрепнем, сделаемсЯ  более  стойкими.  Џосреди
празднества, в разгар весельЯ пусть неизменно звучит в наших ушах все тот же
припев,  напоминающий  о  нашем  уделе;  не  будем  позволЯть  удовольствиЯм
захватывать нас  настолько, чтобы времЯ от времени у нас не  мелькала мысль:
как наша веселость непрочна, будучи  постоЯнно  мишенью длЯ  смерти, и каким
только нежданным ударам ни подвержена наша жизнь! ’ак  поступали египтЯне, у
которых был  обычай вносить  в торжественную залу, нарЯду с  самыми  лучшими
Явствами и напитками,  мумию  какого- нибудь  покойника,  чтобы она  служила
напоминанием длЯ пирующих.
Omnem  crede  diem  tibi  diluxlaae supremum.  Grata superveniet,  quae  non
sperabitur hora. [21]
     Ќеизвестно, где  поджидает нас смерть; так будем же  ожидать ее  всюду.
ђазмышлЯть о смерти - значит размышлЯть о свободе. Љто научилсЯ умирать, тот
разучилсЯ быть рабом. ѓотовность умереть избавлЯет нас от всЯкого подчинениЯ
и принуждениЯ. € нет в жизни зла длЯ того, кто  постиг, что потерЯть жизнь -
не  зло.  Љогда   к  Џавлу  ќмилию  ЯвилсЯ   посланец  от  несчастного  царЯ
македонского, его  пленника, передавший просьбу последнего не принуждать его
идти  за  триумфальною  колесницей, тот  ответил: "Џусть  обратитсЯ  с  этой
просьбой к себе самому".
     Џо правде сказать, в любом деле одним уменьем и стараньем, если не дано
еще  кое-что  от  природы,  многого  не  возьмешь.  џ  по  натуре  своей  не
меланхолик, но  склонен к мечтательности. € ничто никогда не  занимало моего
воображениЯ  в  большей   мере,   чем  образы   смерти.   „аже  в   наиболее
легкомысленную пору моей жизни -
Iucundum cum aetas florida ver ageret, [22]
когда Я жил среди женщин и забав, иной, бывало, думал, что Я терзаюсь муками
ревности или разбитой надеждой, тогда как в действительности мои мысли  были
поглощены каким-нибудь  знакомым,  умершим  на  днЯх от  горЯчки, которую он
подхватил, возвращаЯсь  с такого же празднества, с душой, полною неги, любви
и еще не  остывшего возбуждениЯ,  совсем как  это бывает со мною, и в ушах у
менЯ неотвЯзно звучало:
Jam fuerit. nес post unquam revocare licebit. [23]
     ќти  раздумьЯ  не  избороздили  мне  морщинами  лба  больше,   чем  все
остальные.  ‚прочем, не бывает,  конечно,  чтобы подобные образы при  первом
своем  поЯвлении не причинЯли нам  боли.  Ќо  возвращаЯсь  к ним все снова и
снова, можно в конце концов, освоитьсЯ с ними. ‚ противном случае - так было
бы,  по крайней мере, со мной - Я жил бы в непрестанном страхе волнений, ибо
никто никогда  не  доверЯл своей  жизни меньше моего, никто меньше  моего не
рассчитывал  на  ее  длительность.  €  превосходное   здоровье,   которым  Я
наслаждаюсь  посейчас и которое нарушалось весьма редко, нисколько не  может
укрепить моих надежд на этот счет, ни болезни  - ничего в них убавить.  ЊенЯ
постоЯнно преследует ощущение, будто Я все  времЯ ускользаю от  смерти.  € Я
без  конца нашептываю себе: "—то возможно  в  любой день, то возможно  также
сегоднЯ". € впрЯмь, опасности и случайности почти или - правильнее сказать -
нисколько не приближают  нас к нашей последней черте; и  если  мы представим
себе, что, кроме  такого-то  несчастьЯ,  которое угрожает  нам, по-видимому,
всех  больше, над  нашей  головой нависли миллионы  других,  мы поймем,  что
смерть  действительно всегда  рЯдом с  нами,  - и  тогда, когда мы веселы, и
когда горим в лихорадке, и когда мы на море, и  когда у себЯ дома, и когда в
сражении, и когда отдыхаем. Nemo altero fragilior est: nemo in crastinum sui
certior. [24] Њне  всегда кажетсЯ, что до прихода  смерти  Я так  и не успею
закончить то дело,  которое  должен выполнить, хотЯ бы  длЯ  его  завершениЯ
требовалось  не более  часа. Ћдин мой знакомый, перебираЯ как-то мои бумаги,
нашел  среди  них  заметку по  поводу некоей вещи, которую,  согласно  моему
желанию, надлежало сделать после моей кончины. џ рассказал ему, как обстоЯло
дело: находЯсь  на расстоЯнии  какого-нибудь лье  от дома, вполне здоровый и
бодрый, Я поторопилсЯ  записать свою волю, так как не  был уверен, что успею
добратьсЯ  к себе. ‚ынашиваЯ в себе мысли такого рода  и вбиваЯ  их  себе  в
голову, Я всегда подготовлен к тому, что это может случитьсЯ со мной в любое
мгновенье. € как бы внезапно ни пришла ко мне смерть, в ее приходе  не будет
длЯ менЯ ничего нового.
     Ќужно, чтобы  сапоги были всегда на тебе,  нужно, насколько это зависит
от нас, быть постоЯнно готовыми к походу, и в особенности остерегатьсЯ,  как
бы  в час выступлениЯ мы не  оказались во власти других забот, кроме о себе.
Quid brevi fortes iaculamur aevo Multa? [25]
     ‚едь забот у нас и без того предостаточно. Ћдин  сетует не столько даже
на самую смерть,  сколько на то, что она помешает  ему закончить с блестЯщим
успехом начатое  дело; другой - что приходитсЯ переселЯтьсЯ  на тот свет, не
успев устроить замужество дочери или проследить за  образованием детей; этот
оплакивает разлуку с женой,  тот - с сыном, так как  в них была отрада  всей
его жизни.
     —то до  менЯ, то Я, благодарение богу, готов убратьсЯ отсюда, когда ему
будет угодно, не  печалуЯсь  ни о чем, кроме  самой жизни, если  уход из нее
будет  длЯ  менЯ  тЯгостен.  џ  свободен  от всЯких  пут;  Я наполовину  уже
распрощалсЯ со  всеми, кроме  себЯ  самого.  Ќикогда еще  не  было человека,
который  был  бы  так  основательно подготовлен к тому, чтобы уйти из  этого
мира, человека, который отрешилсЯ бы от него так окончательно, как, надеюсь,
это удалось сделать мне.
Miser, о miser, alunt, omnia ademit Una dies infesta mihi tot praemia vitae.
[26]
     Ђ вот слова, подходЯщие длЯ любителЯ строитьсЯ:
Manent opera interrupta, minaeque Murorum ingentes. [27]
     Ќе стоит, однако, в чем бы то ни было загадывать так далеко вперед или,
во всЯком случае,  проникатьсЯ столь великою скорбью из-за того, что тебе не
удастсЯ увидеть завершение начатого тобой. Њы рождаемсЯ длЯ деЯтельности:
Cum moriar, medium solvar et inter opus. [28]
     џ  хочу, чтобы  люди действовали, чтобы  они как можно лучше  выполнЯли
налагаемые на них жизнью обЯзанности, чтобы смерть застигла менЯ за посадкой
капусты, но Я  желаю  сохранить полное равнодушие и к  ней, и,  тем более, к
моему не до конца возделанному огороду. Њне довелось видеть одно умирающего,
который уже перед  самой кончиной не переставал выражать сожаление, что злаЯ
судьба оборвала нить составлЯемой им истории на пЯтнадцатом или шестнадцатом
из  наших  королей.  Illud  in his  rebus  non  addunt, nес tibi  earum  lam
desiderium rerum auper insidet una. [29]
     Ќужно избавитьсЯ от этих малодушных и гибельных  настроений. €  подобно
тому, как наши кладбища расположены возле церквей или в  наиболее посещаемых
местах  города,   дабы   приучить,   как  сказал  ‹икург,  детей,  женщин  и
простолюдинов  не пугатьсЯ при виде покойников, а также,  чтобы человеческие
останки, могилы и  похороны,  наблюдаемые нами  изо  днЯ  в  день, постоЯнно
напоминали об ожидающей нас судьбе,
Quin  etiam  exhilarare viris  convivia caede  Mos  olim, et miscere  epulis
spectacula  dira  certantum  ferro, saepe  et  super  ipsa  cadentum  Pocula
respereis non parco sanguine mensis; [30]
подобно   также   тому,   как   египтЯне,  по  окончании   пира,  показывали
присутствующим огромное изображение смерти, причем  державший его восклицал:
"Џей и возвеселись  сердцем, ибо, когда умрешь, ты будешь таким же", так и Я
приучал себЯ не только думать о  смерти, но и говорить о ней всегда и везде.
€  нет ничего, что в большей мере привлекало б менЯ, чем рассказы  о  смерти
такого-то или такого-то; что они говорили при этом, каковы были их лица, как
они держали себЯ; это же относитсЯ и к историческим сочинениЯм, в  которых Я
особенно внимательно изучаЯ места, где говоритсЯ о том же. ќто видно хотЯ бы
уже из обилиЯ приводимых мною  примеров  и из того необычайного пристрастиЯ,
какое Я питаю к подобным  вещам. …сли бы Я был сочинителем книг, Я  составил
бы  сборник  с  описанием различных  смертей, снабдив его комментариЯми. Љто
учит людей умирать, тот учит их жить.
     „икеарх [31]  составил подобную книгу, дав ей соответствующее название,
но он руководствовалсЯ иною, и притом менее полезной целью.
     Њне  скажут,  пожалуй,   что  действительность  много   ужаснее   наших
представлений о ней и что нет настолько  искусного фехтовальщика, который не
смутилсЯ  бы  духом,  когда дело дойдет  до этого. Џусть себе говорЯт, а все
таки размышлЯть  о  смерти наперед  - это,  без  сомнениЯ, вещь  полезнаЯ. €
потом, разве это безделица - идти до последней черты без страха и трепета? €
больше того: сама природа спешит нам на помощь и ободрЯет нас. …сли смерть -
быстраЯ  и насильственнаЯ, у  нас  нет времени исполнитьсЯ страхом пред нею;
если же она не такова, то, насколько  Я мог заметить, втЯгиваЯсь понемногу в
болезнь,  Я   вместе  с  тем   начинаю   естественно  проникатьсЯ  известным
пренебрежением к жизни.  џ  нахожу, что обрести решимость умереть,  когда  Я
здоров, гораздо труднее, чем тогда, когда менЯ треплет  лихорадка. Џоскольку
радости  жизни  не  влекут менЯ  больше с  такою силою,  как прежде,  ибо  Я
перестаю  пользоватьсЯ ими и получать от них удовольствие,  - Я смотрю и  на
смерть менее испуганными глазами. ќто вселЯет в менЯ надежду, что чем дальше
отойду  Я  от  жизни и  чем ближе подойду к  смерти,  тем  легче  мне  будет
свыкнутьсЯ с мыслью, что одна неизбежно  сменит другую. “бедившись на многих
примерах в справедливости замечаниЯ –езарЯ, утверждавшего, что издалека вещи
кажутсЯ  нам  нередко значительно большими,  чем  вблизи, Я подобным образом
обнаружил,  что,  будучи  совершенно  здоровым,   Я  гораздо  больше  боЯлсЯ
болезней, чем тогда, когда они  давали знать о себе: бодрость, радость жизни
и   ощущение  собственного   здоровьЯ   заставлЯют  менЯ  представлЯть  себе
противоположное состоЯние настолько  отличным от того, в котором Я пребываю,
что Я  намного преувеличиваю в своем  воображении неприЯтности, доставлЯемые
болезнЯми, и считаю их более тЯгостными, чем оказываетсЯ в действительности,
когда они настигают менЯ. Ќадеюсь,  что  и со смертью дело будет обстоЯть не
иначе.
     ђассмотрим теперь, как поступает природа, чтобы  лишить нас возможности
ощущать,  несмотрЯ на непрерывные перемены к худшему и постепенное увЯдание,
которое  все  мы  претерпеваем,  и  эти   наши  потери  и  наше  постепенное
разрушение. —то остаетсЯ у старика из сил его юности, от его былой жизни?
Ќеu senibus vitae portio quanta manet. [32]
     Љогда один из телохранителей –езарЯ, старый и изнуренный, встретив  его
на улице, подошел  к нему и попросил от пустить его умирать. –езарь, увидев,
насколько  он  немощен,  довольно остроумно ответил: "’ак  ты,  оказываетсЯ,
мнишь себЯ живым?" џ не думаю, что мы могли бы снести подобное  превращение,
если бы оно сваливалось на  нас  совершенно внезапно. Ќо жизнь  ведет нас за
руку по отлогому,  почти неприметному склону, потихоньку до полегоньку, пока
не ввергнет в это жалкое состоЯние, заставив исподволь свыкнутьсЯ с ним. ‚от
почему  мы  не  ощущаем  никаких потрЯсений,  когда  наступает  смерть нашей
молодости, котораЯ,  право  же, по  своей  сущности  гораздо более  жестока,
нежели  кончина  еле теплЯщейсЯ жизни, или же кончина нашей  старости.  ‚едь
прыжок от бытиЯ-прозЯбаниЯ к небытию  менее тЯгостен, чем от бытиЯ-радости и
процветаниЯ к бытию - скорби и муке.
     ‘крюченное и согбенное тело не  в состоЯнии  выдержать тЯжелую ношу; то
же и с нашей душой: ее  нужно  выпрЯмить и поднЯть, чтобы  ей  было под силу
единоборство с таким противником. €бо если невозможно,  чтобы она  пребывала
спокойной, трепеща перед ним, то, избавившись от него, она приобретает право
хвалитьсЯ,  -  хотЯ  это,  можно  сказать,  почти  превосходит  человеческие
возможности, - что  в ней  не осталось более  места  длЯ  тревоги, терзаний,
страха или даже самого легкого огорчениЯ.
Non vultus instantis tyrainni Mente quatit solida, neque Austor Dux inquieti
turbidus Adriae, Nec fulminantis magna lovis manus. [33]
     Ћна  сделалась госпожой  своих страстей  и  желаний;  она властвует над
нуждой,  унижением,  нищетой  и всеми  прочими  превратностЯми  судьбы.  ’ак
давайте  же,  каждый  в меру  своих возможностей, добиватьсЯ  столь  важного
преимущества! ‚от где подлиннаЯ  и  ничем не  стеснЯемаЯ свобода, дающаЯ нам
возможность презирать насилие и произвол и смеЯтьсЯ над тюрьмами и оковами:
In  manicis.  et Compedibus, saevo te sub custode tenebo.  Ipse  deus  simul
atque  volam, me solvet: opinor Hoc sentit,  moriar. Mere ultima linea rerum
est. [34]
     Ќичто  не влекло  людей к  нашей  религии  более, чем заложенное в  ней
презрение  к жизни. € не только  голос разума призывает нас к этому, говорЯ:
стоит ли боЯтьсЯ потерЯть  нечто такое, потерЯ чего  уже не сможет вызвать в
нас сожалениЯ? - но и  такое соображение: раз нам угрожают столь многие виды
смерти, не тЯгостнее  ли страшитьсЯ их всех, чем претерпеть какой-либо один?
€ раз смерть неизбежна, не все ли равно, когда она ЯвитсЯ?  ’ому, кто сказал
‘ократу: "’ридцать тиранов осудили тебЯ на смерть", последний ответил: "Ђ их
осудила на смерть природа". [35]
     ЉакаЯ бессмыслица огорчатьсЯ из-за перехода туда, где мы  избавимсЯ  от
каких бы то ни было огорчений!
     Џодобно  тому  как  наше  рождение  принесло  длЯ  нас  рождение  всего
окружающего,  так  и  смерть  наша будет  смертью всего окружающего. Џоэтому
столь же нелепо оплакивать, что через сотню лет нас  не  будет  в живых, как
то,  что мы не жили за сто лет перед этим. ‘мерть  одного  есть начало жизни
другого.  ’очно так же плакали мы, таких же усилий стоило нам вступить в эту
жизнь, и так же, вступаЯ в нее, срывали мы с себЯ свою прежнюю оболочку.
     Ќе может быть тЯгостным то, что происходит один-единственный раз. €меет
ли смысл трепетать столь долгое времЯ перед столь  быстротечною вещью? „олго
ли жить, мало ли жить, не все ли равно, раз и то и другое кончаетсЯ смертью?
€бо  длЯ  того,  что больше не  существует, нет  ни  долгого  ни  короткого.
Ђристотель рассказывает,  что на  реке ѓипанис обитают крошечные  насекомые,
живущие не  дольше  одного днЯ.  ’е из них,  которые умирают в восемь  часов
утра,  умирают  совсем  юными;  умирающие  в  пЯть  часов вечера  умирают  в
преклонном возрасте. Љто же из нас не  рассмеЯлсЯ бы, если б при нем назвали
тех и других  счастливыми или несчастными, учитываЯ срок их жизни? Џочти  то
же и с нашим веком, если мы сравним его с вечностью или с продолжительностью
существованиЯ гор, рек, небесных светил, деревьев и даже некоторых животных.
[35]
     ‚прочем  , природа не дает нам зажитьсЯ. Ћна говорит: "“ходите из этого
мира так  же,  как вы вступили  в  него.  ’акой  же  переход,  какой некогда
бесстрастно и безболезненно совершили вы от смерти к жизни, совершите теперь
от жизни к смерти.  ‚аша смерть  есть одно из звеньев управлЯющего вселенной
порЯдка; она звено мировой жизни:
inter se mortales mutua vivunt Et quasi cursores vital lampada tradunt. [37]
     Ќеужели ради вас стану Я нарушать эту дивную  свЯзь вещей? ђаз смерть -
обЯзательное условие вашего возникновениЯ, неотъемлемаЯ  часть вас самих, то
значит,  вы  стремитесь  бежать  от  самих  себЯ.  ‚аше  бытие,  которым  вы
наслаждаетесь, одной  своей половиной принадлежит  жизни, другой - смерти. ‚
день своего рождениЯ вы в такой же мере начинаете жить, как умирать:
Prima, quae vitam dedit, hora, carpsit. [38]
Nascentes morimur, finiaque ab origine pendet. [39]
     ‚сЯкое прожитое вами мгновение вы похищаете  у жизни;  оно прожито вами
за ее счет.  Ќепрерывное занЯтие всей вашей жизни -  это взращивать  смерть.
ЏребываЯ  в жизни, вы пребываете  в  смерти, ибо смерть  отстанет от вас  не
раньше, чем вы покинете жизнь.
     €ли,  если угодно,  вы  становитесь  мертвыми,  прожив  свою  жизнь, но
проживете вы  ее, умираЯ: смерть, разумеетсЯ, несравненно  сильнее  поражает
умирающего, нежели мертвого, гораздо острее и глубже.
     …сли вы  познали радости в жизни, вы успели насытитьсЯ ими; так уходите
же с удовлетворением в сердце:
‘ur nоn ut plenus vitae conviva recedis? [40]
     …сли же вы не сумели  ею воспользоватьсЯ, если она поскупилась длЯ вас,
что вам до того, что вы потерЯли ее, на что она вам?
Cur  amplius addere quaeris  Rursum quod  pereat male, et  ingratum  occidat
omne? [41]
     †изнь сама  по  себе - ни благо, ни зло: она  вместилище и блага и зла.
смотрЯ  по тому, во что  вы  сами  превратили  ее. €  если  вы прожили один-
единственный день, вы видели уже  все.  Љаждый день таков же, как все прочие
дни. Ќет ни другого света, ни другой тьмы. ќто солнце, эта луна, эти звезды,
это устройство вселенной - все это то же, от чего вкусили пращуры ваши и что
взрастит ваших потомков:
Non alium videre: patrea aliumve nepotes Aspicient. [42]
     €, на  худой конец, все  акты моей комедии,  при всем  разнообразии их,
протекают в течение одного  года. …сли вы присматривались к хороводу четырех
времен года, вы не могли не  заметить, что они обнимают собою  все  возрасты
мира:  детство,  юность, зрелость и  старость. Џо  истечении года делать ему
больше нечего. € ему остаетсЯ только начать все сначала. € так будет всегда:
versamur ibidem, atque insumus usque  Atque  in ae aua per vestigia volvitur
annus. [43]
     €ли  вы воображаете,  что Я  стану  длЯ вас  создавать  какие-то  новые
развлечениЯ?
Nam tibi praeterea quod machiner, inveniamque Quod placeat, nihll eat, eadem
aunt omnia semper. [44]
     Ћсвободите место другим, как  другие освободили его длЯ вас.  ђавенство
есть  первый  шаг  к  справедливости.  Љто может  жаловатьсЯ на то,  что  он
обречен, если  все  другие  тоже  обречены?  ‘колько  бы вы ни жили,  вам не
сократить  того срока, в течение которого вы пребудете мертвыми. ‚се  усилиЯ
здесь  бесцельны:  вы  будете пребывать в том состоЯнии, которое внушает вам
такой ужас, столько же времени, как если бы вы умерли на руках кормилицы:
licet, quod vis, vivendo vincere saecla. Mors aeterna tamen nihilominus illa
manebit. [45]
     € Я поведу вас туда, где вы не будете испытывать никаких огорчений:
In  vera nescis nullum fore morte  alium  te, Qui possit  vivua  tibi lugere
peremotum. Stansque lacentem. [46]
     € не будете желать жизни, о которой так сожалеете:
Nec sibi enim quiaquam turn se vitamque requirit,  Nec desiderium nostri nos
afflcit ullum. [47]
     ‘траху  смерти подобает быть ничтожнее, чем ничто, если существует что-
нибудь ничтожнее, чем это последнее:
multo mortem minus ad nod esse putandum Si minus esse potest quam quod nihil
esse videmus. [48]
     —то вам до нее - и когда вы умерли, и когда живы? Љогда  живы - потому,
что вы существуете; когда умерли - потому, что вас больше не существует.
     Ќикто не умирает прежде своего час.  ’о времЯ, что останетсЯ после вас,
не более ваше, чем то, что протекало до вашего рождениЯ; и  ваше дело  тут -
сторона:
Respice enim quam  nil  ad nos ante acta vetustas  Temporiis aeterni fuerit.
[49]
     ѓде  бы  ни окончилась ваша жизнь, там ей  и конец.  Њера жизни не в ее
длительности, а в том, как  вы использовали ее: иной  прожил долго, да пожил
мал;  не  мешкай  те,  пока пребываете  здесь.  ‚аша  волЯ, а не  количество
прожитых лет  определЯет продолжительность  вашей жизни.  Ќеужели вы думали,
что никогда так и не доберетесь туда, куда идете, не останавливаЯсь? „а есть
ли такаЯ дорога, у которой не было бы конца? € если вы можете найти утешение
в доброй компании, то не идет ли весь мир той же стЯзею, что вы?
Omnia te vita porfuncta sequentur. [50]
     Ќе  начинает ли  шататьсЯ  все вокруг  вас,  едва пошатнетесь  вы сами?
‘уществует ли что-нибудь, что не старилось бы  вместе с вами? ’ысЯчи  людей,
тысЯчи животных, тысЯчи других существ умирают в то же мгновение, что и вы:
Nam nox nulla diem, neque noctem aurora secuta est, Quae non audierit mistos
vagitibus aegris Ploratus, mortis cimits et funeris atri. [51]
     —то пользы пЯтитьсЯ перед тем, от чего вам все равно не уйти? ‚ы видели
многих,  кто  умер в самое времЯ, ибо избавилсЯ, благодарЯ этому, от великих
несчастий. Ќо видели ли вы хоть кого-нибудь, кому бы смерть причинила их? Ќе
очень-то умно осуждать то, что ие испытано вами,  ни на себе, ни  на другом.
Џочему же ты жалуешьсЯ  и на менЯ и на свою участь? ђазве мы несправедливы к
тебе? Љому  же  надлежит  управлЯть: нам  ли  тобою или  тебе  нами? …ще  до
завершениЯ  сроков твоих, жизнь  твоЯ  уже завершилась. Њаленький  человечек
такой же цельный человек, как и большой.
Ќи людей, ни жизнь человеческую  не измерить локтЯми. •ирон отверг длЯ  себЯ
бессмертие, узнав от ‘атурна, своего отца, бога бесконечного времени, каковы
свойства этого  бессмертиЯ [52].  ‚думайтесь хорошенько в то,  что  называют
вечной жизнью, и вы  поймете,  насколько  она была  бы  длЯ  человека  более
тЯгостной и нестерпимой, чем та,  что Я даровала ему. …сли бы у вас  не было
смерти, вы без конца  осыпали б менЯ проклЯтиЯми за то, что Я вас лишила ее.
џ  сознательно  подмешала к ней  чуточку горечи, дабы,  принимаЯ во внимание
доступность   ее,   воспрепЯтствовать  вам   слишком  жадно   и  безрассудно
устремлЯтьсЯ навстречу ей. —тобы привить  вам ту умеренность,  которой Я  от
вас  требую, а  именно,  чтобы  вы не отвращались от жизни и вместе с тем не
бежали  от смерти,  Я  сделала  и  ту  и  другую  наполовину  сладостными  и
наполовину скорбными.
     џ  внушила  ”алесу,  первому  из ваших мудрецов, ту мысль, что  жить  и
умирать - это  одно и то же. € когда кто-то спросил его, почему же, в  таком
случае, он все-таки не умирает, он весьма мудро ответил: "€менно потому, что
это одно и то же.
     ‚ода, землЯ, воздух, огонь и другое, из чего сложено мое здание, суть в
такой  же  мере орудиЯ  твоей жизни,  как  и  орудиЯ твоей  смерти.  Љ  чему
страшитьсЯ тебе последнего днЯ? Ћн лишь в  такой же мере  способствует твоей
смерти, как и все прочие. Џоследний шаг не есть  причина усталости, он  лишь
дает  ее  почувствовать. ‚се дни твоей жизни ведут тебЯ к смерти;  последний
только подводит к ней".
     ’аковы   благие   наставлениЯ   нашей   родительницы-природы.  џ  часто
задумывалсЯ над тем, почему смерть на войне - все равно, касаетсЯ ли это нас
самих или кого-либо иного, - кажетсЯ нам  несравненно менее страшной,  чем у
себЯ дома; в противном случае, армиЯ состоЯла бы из одних плакс да врачей; и
еще: почему, несмотрЯ на то, что смерть везде и всюду все та же, крестьЯне и
люди  низкого званиЯ  относЯтсЯ к  ней много  проще,  чем все  остальные?  џ
полагаю,  что  тут дело в  печальных  лицах  и устрашающей обстановке, среди
которых мы ее  видим и которые порождают в нас  страх еще  больший, чем сама
смерть. ЉакаЯ новаЯ, совсем необычнаЯ картина: стоны и рыданиЯ матери, жены,
детей, растерЯнные и смущенные посетители, услуги  многочисленной челЯди, их
заплаканные и  бледные лица, комната, в которую не допускаетсЯ дневной свет,
зажженные  свечи, врачи  и свЯщенники  у  нашего  изголовьЯ!  Љороче говорЯ,
вокруг  нас ничего, кроме испуга  и ужаса. Њы уже  заживо облачены в саван и
преданы погребению.  „ети боЯтсЯ  своих  новых  приЯтелей, когда  видЯт их в
маске, - то же происходит  и  с  нами.  Ќужно сорвать эту маску как с вещей,
так, тем более, с  человека, и когда она будет сорвана, мы обнаружим под ней
ту  же самую смерть, которую незадолго перед этим наш  старый камердинер или
служанка претерпели без всЯкого страха. Ѓлагостна смерть,  не давшаЯ времени
длЯ этих пышных приготовлений.

----------------------------------------------------------------------------


[1]  ...философствовать  - это...  приуготовлЯть себЯ к смерти.  -  –ицерон.
’ускуланские беседы, I, 30.

[2] ...жить в свое удовольствие... - ‘м. …кклезиаст, III, 12.

[3] „авайте оставим эти мелкие ухищрениЯ (лат). - ‘енека. Џисьма, 117, 30.

[4] ...Љсенофил, умерший в возрасте ста шести лет... - ‚алерий Њаксим, VIII,
13,  3.  ‡десь  у ЊонтенЯ  неточность:  Љсенофил  -  философ,  а  музыкант -
Ђристоксен.

[5] ‚се мы влекомы к одному и тому  же; длЯ  всех встрЯхиваетсЯ урна,  позже
ли,  раньше  ли  - выпадет  жребий и нас  длЯ вечной  погибели обречет ладье

[•арона] (лат). - ѓораций. Ћды, II, 3, 25 cл

[6] Ћна  всегда угрожает,  словно скала ’антала (лат).  - –ицерон.  Ћ высшем
благе и высшем зле, I, 18.

[7] ... ни сицилийские Яства не будут услаждать его, ни пение птиц и игра на
кифаре не возвратЯт ему сна (лат). ѓораций. Ћды. III, I. 18 cл.

[8]  Ћн тревожитсЯ  о пути, считает  дни, отмерЯет жизнь дальностью дорог  и
мучим мыслЯми  о грЯдущих  бедствиЯх (лат).  -  Љлавдиан. Џротив ђуфина, II,
137-138.

[9] Ћн задумал идти, вывернув голову назад (лат). - ‹укреций, IV, 472.

[10] ...слог, обозначавший  на Языке римлЯн "смерть"... - Џо-латыни смерть -
mors.
[11] ...по нашему нынешнему летосчислению... - Љарл IX ордонансом 1563
г. повелел считать началом года 1 ЯнварЯ. ђаньше год начиналсЯ с пасхи.

[12]  ...памЯтуЯ  о Њафусаиле...  -  ‘огласно библейской  легенде,  патриарх
Њафусаил прожил 969 лет.

[13] —еловек не в состоЯнии предусмотреть, чего ему должно избегать в то или
иное мгновение (лат). - ѓо- раций, Ћды, II, 13, 13-14.

[14]  ...кто  мог...  подумать, что  герцог  Ѓретонский  будет  раздавлен  в
толпе...  -  Њонтень имеет в виду  герцога Ѓретонского †ана II, погибшего  в
1305 г. Љлимент V до своего  избраниЯ папой был архиепископом бордоским; вот
почему Њонтень называет его своим соседом.

[15]  ...один из  королей наших  был убит... в общей забаве... - ’ак окончил
жизнь  ѓенрих II,  смертельно  раненный  в  1559 г. на турнире,  который был
устроен по случаю свадьбы его дочери.

[16]  ...скончалсЯ   раненный  вепрем.   -  ”илипп   IV  Љрасивый,  гонитель
тамплиеров, погиб на охоте в 1131 г.

[17]  ...умер,  подавившись виноградной косточкой... - Џо преданию, так умер
древнегреческий лирик Ђнакреонт (VI в. до н. г.).

[18]  ...Я  предпочел  бы  казатьсЯ  слабоумным  и  бездарным,  лишь  бы мои
недостатки  развлекали  менЯ  или,  по  крайней  мере,  обманывали,  чем  их
сознавать  и терзатьсЯ  от этого (лат). - ѓораций. ЏосланиЯ,  II,  2,126 cл.
лишь бы мои недостатки развлекали менЯ...

[19] ‚едь  она преследует и беглеца-мужа и  не щадит ни поджилок, ни  робкой
спины