но?  …два  ли  можно  думать,
чтобы такое  утверждение  было  логично,  и  потому  пока  что,  в  ожидании
дальнейших подтверждений, мы можем  смело  принЯть,  что  имеетсЯ  еще  одно
подтверждение  в   пользу   передаваемости   по   наследству   функционально
произведенных изменений.
     Љ тому же и среди врачей Я встречал воззрение, что нервные расстройства
менее серьезного характера способны унаследоватьсЯ. ‹ица, которые  повредили
свою  нервную  систему  продолжительным  переутомлением  или  другим  путем,
произведут потомство, более или менее подверженное неврозам.
     „ело не в том, какова форма наследственности: будет ли  это  какаЯ-либо
ненормальность мозга или недостаточный приток крови, во всЯком случае, здесь
мы имеем дело с изменениЯми функционального характера.
     ‚  пользу  справедливости   высказанного   выше   мнениЯ   относительно
недостатка прЯмых доказательств говорит непосредственное  рассмотрение  этих
доказательств ‘лучаи, подтверждающие наш взглЯд, таковы по своему  существу,
что при наблюдении они говорЯт сами за себЯ Ћни оправдывают наше подозрение,
что многие из подобных случаев не могут быть твердо установлены  не  потому,
что они редки, а просто вследствие того, что  они  очень  мало  бросаютсЯ  в
глаза  и  могут  быть   констатированы   только   при   таких   старательных
исследованиЯх, которых никто не производит. џ сказал никто, но  Я  не  прав.
“спешные изысканиЯ были произведены одним человеком, которого компетентность
в качестве наблюдателЯ стоит вне всЯких сомнений  и  которого  свидетельство
менее, чем свидетельство всЯкого другого  лица,  может  быть  заподозрено  в
склонности к тому заключению, что подобного рода  наследование  может  иметь
место. џ имею в виду автора "ЏроисхождениЯ видов".
     ‚ наши дни большаЯ часть естествоиспытателей  ЯвлЯютсЯ  дарвинистами  в
большей степени, чем сам „арвин џ не думаю, чтобы у них могла  быть  большаЯ
вера в справедливость органической теории. Ќо Я склонен  полагать,  что  так
думают  очень  многие  читатели,  которые  отождествлЯют  громадную  услугу,
оказанную  „арвином  теории   органической   эволюции,   с   самой   теорией
органической эволюции, и даже общее - с теорией эволюции  вообще.  џ  думаю,
что тот особенный фактор, который им первым был признан в качестве  фактора,
принимающего  такое  огромное  участие   в   органической   эволюции,   стал
рассматриватьсЯ его последователЯми в качестве единственного  фактора,  хотЯ
он сам вовсе не смотрел таким образом на этот фактор.  Џравда,  что  „арвин,
видимо, отвергал те причинные деЯтели, которые  признавались  более  ранними
исследователЯми. ‚ историческом очерке, предпосланном им в последнем издании
{ЌастоЯщее  сочинение  написано  ‘пенсером  в  1886  г.  (Џрим.  пер.)}  его
"ЏроисхождениЯ видов", он пишет: "‹юбопытно, насколько сильно мой дед  ќразм
„арвин предвосхитил взглЯды и ошибочные положениЯ взглЯдов ‹амарка, в  своей
"Zoonomia", опубликованной в 1794  году".  Ђ  так  как  среди  воззрений,  о
которых говорит „арвин, проводилось такое воззрение, что изменение  строениЯ
организмов  обусловливаетсЯ  передачей  потомству  функционально   возникших
изменений, то выходит, будто „арвин в вышеприведенных словах  выражает  свое
отрицательное отношение к допущению  такой  передачи.  Ћднако  он  вовсе  не
предполагал этого выражать;  наоборот,  признание  им  такой  передачи,  как
причины эволюции, правда  не  как  важной  причины,  подтверждаетсЯ  многими
местами из его сочинений. ‚  первой  главе  "ЏроисхождениЯ  видов",  касаЯсь
унаследованиЯ эффектов привычки,  он  говорит,  что  "у  животных  усиленное
употребление или неупотребление частей имеет  очень  значительное  влиЯние";
при этом в качестве примера он  говорит  об  изменении  относительного  веса
частей крыльев и ног у дикой утки по сравнению с домашней уткой, также  -  о
"сильном унаследованном развитии вымени у коров и у коз" и о  повислых  ушах
домашних животных. Џриводим еще некоторые места из  последнего  изданиЯ  его
труда:
     "џ думаю, что не может быть  никакого  сомнениЯ  в  том,  что  у  наших
домашних животных употребление усилило и увеличило одни части  организма,  а
неупотребление уменьшило  другие  и  что  такие  изменениЯ  передавались  по
наследству."  (Ќа  следующих  страницах  „арвин  дает   дальнейшие   примеры
подобного  рода  изменений.)  "Џривычка  -  по  отношению  к   возникновению
конституциональных особенностей, употребление  -  по  отношению  к  усилению
органов и неупотребление - по отношению к уменьшению органов -  ЯвлЯютсЯ  во
многих случаЯх могущественными  деЯтелЯми  в  своих  последствиЯх.  ЋбсуждаЯ
частные  случаи,  г-н  Њиварт   проходит   мимо   последствий   усилившегосЯ
употреблениЯ и неупотреблениЯ частей тела, чему Я  всегда  придавал  высокое
значение и над чем Я в своем "Variation under Domestication"  останавливалсЯ
гораздо дольше, чем, смею думать, какой-либо другой из, писателей." "‘ одной
стороны, неупотребление может объЯснить слабое развитие  всей  задней  части
тела, включаЯ сюда и боковые  плавники."  "џ  могу  привести  другой  пример
строениЯ, которое,  очевидно,  своим  возникновением  обЯзано  исключительно
употреблению  и  привычке."  "Џо-видимому,  вероЯтно,   что   неупотребление
оказалось могущественным деЯтелем в производстве  фундаментальных  органов."
"‚  общем,  мы  можем  сделать  заключение,  что  привычка,  употребление  и
неупотребление  в  некоторых  случаЯх  сыграли  очень  значительную  роль  в
процессе изменениЯ конституции и строениЯ; но последние изменениЯ нередко  в
значительной степени комбинировались,  а  подчас  и  маскировались  влиЯнием
естественного подбора внутренних изменений."
     ‚ своем вспомогательном труде "The  Variation  of  Animals  and  Plants
under Domestication", где „арвин  рассматривает  вопрос  детально,  он  дает
более многочисленные доказательства унаследованиЯ  эффектов  употреблениЯ  и
неупотреблениЯ. Џриведем некоторые из таких мест,  взЯтые  из  первого  тома
первого изданиЯ.
     ѓоворЯ о  домашних  кроликах,  „арвин  пишет:  "Ќедостаток  упражнениЯ,
очевидно, изменил длину ног относительно тела..." "’аким образом, мы  видим,
что наиболее важный  и  сложный  орган  (мозг)  во  всей  своей  организации
подчинЯетсЯ закону уменьшениЯ в массе от неупотреблениЯ".  „арвин  замечает,
что у птиц океанических островов, которые не  подергались  преследованию  со
стороны врагов,  уменьшение  крыльев  произошло,  по  всей  вероЯтности,  от
постепенного неупотреблениЯ.  ‘равниваЯ  одну  из  таких  птиц  -  лысуху  с
островов ’ристан-да-ЉуньЯ с соответствующей европейской птицей и  показываЯ,
что все кости, участвующие в полете, у  первой  меньше,  „арвин  прибавлЯет:
"’аким образом, в скелете этого естественного вида встречаютсЯ  почти  такие
же самые изменениЯ, разве только пошедшие несколько дальше, как и у домашней
утки; а в последнем случае, Я думаю, что никто  не  станет  оспаривать,  что
такие изменениЯ произошли от уменьшениЯ употреблениЯ  крыльев  и  усиленного
употреблениЯ ног... Љак и у  других  домашних  животных,  прирученных  очень
давно, точно так же и у шелковичного червЯ пострадали  некоторые  инстинкты;
гусеницы,  помещенные  на  тутовое  дерево,  иногда   приобретают   странный
недостаток пожирать основание листа, на котором они находЯтсЯ,  и  через  то
падать вниз; но по словам ђобине (Robmet), они сохранЯют  способность  опЯть
взбиратьсЯ на дерево. Ќо иногда и эта способность терЯетсЯ; и тогда  упавшие
гусеницы, будучи не способны поднЯтьсЯ, погибают от  голода;  часто  они  не
умеют перейти с листа на лист".
     ‚от еще несколько примеров, взЯтых из второго тома:
     "‚о многих случаЯх есть основание думать, что уменьшенное  употребление
разных органов оказало влиЯние на соответствующие части организма потомства.
Ќо нет хороших доказательств того, что это когда-либо совершалось в  течение
одного поколениЯ...  Ќаши  домашние  куры,  гуси  и  утки  почти  совершенно
потерЯли не только у отдельных особей, но у всей породы способность  летать;
и потому нам никогда не случаетсЯ видеть, чтобы испуганный цыпленок  пыталсЯ
бы улететь, как это делает молодой фазан... “ домашнего голубЯ длина грудной
кости, высота ее гребнЯ, длина лопатки и душки,  длина  крыльев,  измереннаЯ
между  концами  лучевой  кости,  -  все  стало   меньше   по   сравнению   с
соответствующими частЯми дикого голубЯ". Џосле  подобного  же  и  подробного
рассмотрениЯ  уменьшениЯ  размеров  у  кур   и   уток   „арвин   прибавлЯет:
"“меньшенный вес и размер костей в предыдущих случаЯх, по всей  вероЯтности,
ЯвлЯетсЯ косвенным результатом  реакции  ослабленных  мускулов  на  кости...
Џотузиус показал, что у уменьшенных пород  свиней  короткость  ног  и  рыла,
форма суставных отростков затылка и положение челюстей с  верхними  клыками,
выдающимисЯ очень неправильным образом вперед от нижних  клыков  могут  быть
приписаны тому, что эти части  не  имели  достаточного  упражнениЯ...  ’акие
изменениЯ  строениЯ,  хорошо  передающиесЯ  по   наследству,   характеризуют
некоторые улучшенные породы, потому что они не могли произойти ни  от  одной
домашней или  дикой  расы.  Ћтносительно  рогатого  скота  профессор  ’аннер
заметил, что легкие и печень  у  улучшенных  пород  оказываютсЯ  значительно
меньше в объеме по сравнению с теми  же  частЯми  у  животных,  пользующихсЯ
совершенною свободою... Џричина уменьшениЯ легких у высокосовершенствованных
пород животных, которые совершают мало движениЯ, очевидна само  собою".  (Ќа
следующих страницах „арвин также приводит факты, иллюстрирующие  последствиЯ
употреблениЯ или неупотреблениЯ  в  изменении  вида  ушей,  длины  кишечного
канала и природы инстинктов домашних животных.)
     Ћднако допущение или, скорее,  утверждение  „арвина,  что  передача  по
наследству функционально возникших изменений ЯвлЯетсЯ фактором  органической
эволюции,  становитсЯ  особенно  очевидным  не  из  тех  отрывков,   которые
приводились нами выше. ѓораздо  лучше  выЯснЯетсЯ  это  из  одного  места  в
предисловии  ко  второму  изданию  его  "ЏроисхождениЯ  человека".  Ћн   там
протестует  против  того  распространенного  извращениЯ  его  взглЯдов,  что
названный выше фактор не проЯвлЯетсЯ в природе. Њесто это следующее:
     "џ пользуюсь здесь удобным случаем, чтобы  заметить,  что  мои  критики
часто приписывают мне, будто Я объЯснЯю все изменениЯ строениЯ  организма  и
его   духовных   свойств   исключительно   естественным    подбором    таких
видоизменений, которые часто называютсЯ самопроизвольными, между тем Я  даже
в первом издании "ЏроисхождениЯ видов" Ясно утверждал, что должно  придавать
большое значение унаследованному эффекту употреблениЯ и  неупотреблениЯ  как
по отношению к телу, так и по отношению к духу".
     Ќо это еще не все. …сть доказательство того, что уверенность „арвина  в
важном значении фактора, о котором  идет  речь,  становилась  с  годами  все
сильнее,  по  мере  пополнениЯ  новых  доказательств.   ‚   шестом   издании
"ЏроисхождениЯ видов" в  первой  из  вышеприведенных  цитат  „арвин  говорит
следующим образом: "џ думаю, что не может быть никакого сомнениЯ в том,  что
у наших домашних  животных  употребление  усилило  и  увеличило  одни  части
организма,  а  неупотребление  уменьшило  другие  и  что   такие   изменениЯ
передавались по наследству".
     Ќо если обратитьсЯ к первому изданию того  же  труда,  то  можно  будет
увидеть, что слова: "џ думаю, что не  может  быть  никакого  сомнениЯ..."  -
заменили первоначальные слова: "џ думаю, что может быть малое  сомнение...".
’акаЯ обдуманнаЯ замена одного слова с определенным значением другим,  менее
определенным,  должна  объЯснитьсЯ  более  решительным  признанием  фактора,
которому  первоначально  придавалось  меньше  значениЯ,  чем  следует;   это
особенно Ясно доказываетсЯ словами вышеприведенной цитаты из  предисловиЯ  к
"Џроисхождению человека", в которой „арвин говорит: "„аже в  первом  издании
"ЏроисхождениЯ видов..." и т. д. ‘мысл этой цитаты тот,  что  в  последующих
изданиЯх и последующих своих трудах „арвин значительно сильнее настаивает на
факторе, о котором идет речь. ’акаЯ перемена имеет тем большее значение, что
она произошла в то времЯ жизни, когда обнаруживаетсЯ естественнаЯ склонность
к устойчивости взглЯдов.
     ‚ течение более  раннего  периода,  когда  „арвин  только  открывал  те
многочисленные случаи, разъЯснение которых было дано его  гипотезой,  иногда
вместе  с  тем  он  имел  возможность  убеждатьсЯ,  насколько   шатки   были
объЯснениЯ,   даваемые   длЯ   этих   многочисленных   случаев    гипотезой,
признававшейсЯ  его  дедом  и  ‹амарком;  естественно,  что  „арвин  всецело
прониксЯ убеждением,  что  одна  гипотеза  совершенно  удовлетворительна,  а
другаЯ не выдерживает  критики.  Ќо  в  уме  человека,  столь  искреннего  и
настолько доступного длЯ  всЯкого  рода  доказательств,  каким  был  „арвин,
естественно  произошла  реакциЯ.  Џередача   по   наследству   функционально
возникших видоизменений, хотЯ (как можно судить по вышеприведенным  цитатам,
касавшимсЯ воззрений названных более  ранних  исследователей),  по-видимому,
одно времЯ и отвергалась, но при всем том такаЯ передача всегда признавалась
в известной мере, но затем она стала признаватьсЯ все  более  и  более  и  в
конце концов совершенно разумно была причислена к факторам,  имеющим  важное
значение.
     Џокончив с тем поворотом во взглЯдах, который обнаружилсЯ  в  последних
сочинениЯх „арвина, мы позволим себе задать  вопрос:  не  следует  ли  пойти
дальше? Њожно ли признать вполне достаточной ту долю участиЯ в  органической
эволюции, какую „арвин в конце концов  приписывает  передаче  видоизменений,
произведенных употреблением и неупотреблением? ЋбсуждаЯ рЯд доказательств, о
котором мы  говорили  выше,  Я  полагаю,  позволительно  будет  думать,  что
названнаЯ долЯ участиЯ должна быть  значительно  больше,  чем  допускал  это
„арвин даже в последнее времЯ.
     ‚ пользу такого взглЯда можно прежде всего привести то  обстоЯтельство,
что существует обширный класс Явлений,  который  осталсЯ  бы  необъЯсненным,
если  не  допустить  существование  фактора,  о  котором  идет  речь.   …сли
допускать, что кооперирующие части, как мы уже  видели,  не  изменЯютсЯ  все
вместе, даже тогда, когда их немного, и они вместе свЯзаны друг с другом,  и
если тем более не может быть допущена  возможность  изменениЯ  кооперирующих
частей в том случае, когда их много и они притом удалены друг  от  друга,  -
тогда мы совершенно отказываемсЯ объЯснить  те  многочисленные  изменениЯ  в
организации, которые обнаруживаютсЯ во  всех  случаЯх,  когда  при  выгодном
употреблении какой-либо изменившейсЯ части и многие другие части  организма,
свЯзанные с первой в деЯтельности, тоже подвергаютсЯ изменениЯм.
     ‚озрастающаЯ сложность строениЯ, сопровождающаЯ возрастающую  сложность
условий  существованиЯ,  предполагает  возрастание  числа  способностей,  из
которых каждаЯ направлена к сохранению особи или потомства, далее, различные
особи  вида,  в  общем   нуждающегосЯ   в   нормальной   совокупности   всех
способностей, в каком-либо одном индивидуальном случае могут  выигрывать  от
более сильного развитиЯ какой-либо одной из  этих  способностей,  а  в  иных
случаЯх - от усиленного упражнениЯ других способностей, вследствие этого, по
мере того как число способностей делаетсЯ больше, в той же  мере  становитсЯ
труднее длЯ каждой способности порознь развиватьсЯ далее путем естественного
подбора. ’олько тогда, когда усиление какой-либо одной способности  ЯвлЯетсЯ
выгодным преимущественно перед другими способностЯми,  ЯвлЯетсЯ  возможность
длЯ  этой  способности  развитьсЯ  до  конца.   ‚   особенности   в   случае
способностей, которые не служат в сколько-нибудь  значительной  степени  длЯ
самосохранениЯ, - в таких случаЯх развитие способности  путем  естественного
подбора ЯвлЯетсЯ, по-видимому, неосуществимым.
     ‘уществует факт, признаваемый „арвином, что там, где вследствие подбора
в  течение  рЯда  поколений  какаЯ-либо  часть  организма  увеличилась   или
уменьшилась, вследствие реакции на другие части организма, в последних  тоже
возникают изменениЯ ’акаЯ реакциЯ происходит  путем  изменениЯ  отправлений.
…сли  изменениЯ  в  строении,  вызванные  такой  переменой  в  отправлениЯх,
способны  передаватьсЯ  по  наследству,  в   таком   случае   восстановление
соответствиЯ в частЯх организма, совершаЯсь в течение рЯда поколений,  будет
поддерживать приблизительное равновесие в организме.  …сли  же  передачи  по
наследству не существует, тогда организм, поколение за поколением, все более
приходит в расстроенное состоЯние и начинает делатьсЯ невыгодным.
     „алее, так как установлено,  что  изменение  в  равновесии  отправлений
отпечатлевает свой след на воспроизводительных элементах, то нам  приходитсЯ
иметь дело с альтернативой  или  отпечатлевающийсЯ  след  не  имел  никакого
отношениЯ к частным изменениЯм, которые совершаютсЯ в организме, или же этот
след воспроизводит названные изменениЯ ‚тораЯ часть этой альтернативы делает
ЯвлениЯ легкопонЯтными, тогда как при допущении первой части альтернативы  у
нас  не  только  остаютсЯ  нерешенными  некоторые  вопросы,  но   получаетсЯ
противоречие с  общеизвестной  истиной,  что  при  воспроизведении  способны
передаватьсЯ до мелких подробностей черты предков.
     •отЯ, при отсутствии денежного интереса  или  интереса  тщеславиЯ,  длЯ
определениЯ того,  способны  ли  передаватьсЯ  по  наследству  функционально
возникшие видоизменениЯ, не  производЯтсЯ  такие  специальные  опыты,  какие
делаютсЯ длЯ закреплениЯ в потомстве случайных видоизменений, - тем не менее
некоторые очевидные примеры такой передачи сами  собою  бросаютсЯ  в  глаза,
даже когда о них  совершенно  не  думают.  ‚  добавление  к  примерам  малой
заметности Явлений, о которых идет речь, обратим внимание на одно, о котором
Я уже говорил выше, а именно, что аппарат  длЯ  разрываниЯ  и  жеваниЯ  пищи
ослабевает с ослаблением его отправлений, как это можно  видеть  на  примере
цивилизованных народов и некоторых разновидностей  собак,  которым  пришлось
вести обеспеченный  образ  жизни.  €з  многочисленных  случаев,  упоминаемых
„арвином, можно  видеть,  что  они  охватывают  не  одну  какую-либо  особую
категорию частей организма,  но  простираютсЯ  на  все  части  -  на  кожную
систему, мускульную, костную, нервную системы, на внутренности;  что  случаи
передачи по наследству функционально произведенных изменений  между  частЯми
организма, подверженными такому изменению, чаще  всего  констатировались  на
таких частЯх, которые наиболее  способны  сохранЯть  изменениЯ  и  допускают
легкую возможность сравнениЯ, а именно на костЯх; все эти случаи  имеют  тем
большее значение, что они свидетельствуют, каким образом в множестве  других
подобных  случаев  совершаютсЯ  параллельные  изменениЯ  строениЯ  рЯдом   с
параллельным изменением привычек.
     —то же мы можем сказать в  качестве  общего  заключениЯ?  Њожем  ли  мы
удовольствоватьсЯ допущением, что наследование  функционально  произведенных
изменений имеет место только в тех случаЯх, когда есть доказательство этого?
Њожем ли мы согласитьсЯ, что все те многочисленные случаи изменениЯ строениЯ
под влиЯнием изменениЯ отправлений, которые встречаютсЯ в разных тканЯх и  в
разных органах, что все они ЯвлЯютсЯ только специальными  и  исключительными
примерами, вовсе не имеющими общего значениЯ? Њожем ли  мы  думать,  что  те
доказательства, которые в настоЯщее времЯ получили известность без участиЯ в
этом ученых-исследователей,  не  были  бы  так  многочисленны,  если  бы  на
собирание их не было потрачено столько вниманиЯ? —тобы думать таким образом,
Я полагаю, нет разумного основаниЯ. —то касаетсЯ менЯ, то  всЯ  совокупность
фактов внушает мне непоколебимую уверенность,  что  передача  по  наследству
функционально произведенных  изменений  имеет  место  повсюду.  ЏринимаЯ  во
внимание,  что  физиологические  ЯвлениЯ  совершаютсЯ  согласно   физическим
законам, трудно было бы понЯть, почему бы изменившеесЯ действие органических
сил, вызывающее во многих разных случаЯх наследственные изменениЯ  строениЯ,
не производило бы того же самого во всех случаЯх. Њожно  считать  за  строго
правильные, Я думаю, следующие положениЯ:  во-первых,  деЯтельность  всЯкого
органа вызывает в нем реакцию, котораЯ обыкновенно  не  изменЯет  его  нормы
питаниЯ, но иногда понижает в нем  питание  соответственно  понижению  самой
деЯтельности,  в  других  же  случаЯх  -  повышает  питание  пропорционально
повысившейсЯ   деЯтельности;   во-вторых,   деЯтельность   органа,   вызываЯ
измененное consensus отправлений и строениЯ, отпечатлевает такой  измененной
consensus также на семенных  и  зародышевых  клеточках  в  то  времЯ,  когда
образуетсЯ будущаЯ особь; в-третьих, иногда  в  рЯду  поколений,  в  случаЯх
слишком малочисленных/чтобы их отмечать, но зато легко бросающихсЯ  в  глаза
своей  очевидностью,  результаты   видоизменений   того   или   иного   рода
обнаруживаютсЯ сами собою.  „алее,  как  мне  кажетсЯ,  так  как  существуют
некоторые очень обширные категории Явлений, которые остаютсЯ  необъЯснимыми,
если  мы  признаем  наследование  случайных  видоизменений  за  единственный
фактор, но которые становЯтсЯ объЯснимыми,  если  мы  допустим  наследование
функционально произведенных изменений, - то мы считаем себЯ  вправе  сделать
заключение, что такое наследование  случайно  возникших  изменений  ЯвлЯетсЯ
фактором,  который  не  только  принимает  простое  участие  в  органической
эволюции, но таким фактором, без участиЯ которого органическаЯ  эволюциЯ,  в
своей высшей форме в любой момент, не могла бы никогда и совершитьсЯ.
     Ѓудет ли наше заключение справедливо  или  нет,  во  всЯком  случае,  Я
думаю, есть достаточно оснований принЯть предварительно гипотезу о том,  что
последствиЯ употреблениЯ и неупотреблениЯ передаютсЯ по наследству, и  затем
установить методическое производство исследований длЯ решениЯ вопроса о том,
признать ли гипотезу справедливой или отвергнуть ее. €бо мне  кажетсЯ,  едва
ли разумно  принимать  без  Ясных  доказательств  такое  представление,  что
простое различие в строении, возникающее самопроизвольно, может передаватьсЯ
по наследству, а глубокое различие, поддерживаемое в течение рЯда  поколений
путем изменениЯ отправлений, - что такое различие в строении  не  передаетсЯ
потомству. ЏринимаЯ в  соображение,  что  изменение  строениЯ  под  влиЯнием
отправлениЯ ЯвлЯетсЯ бесспорным фактом - vera causa, поскольку дело идет  об
отдельной особи; принимаЯ, далее, в соображение,  что  есть  немало  фактов,
которые такими компетентными наблюдателЯми, как „арвин, рассматривались  как
доказательство того, что передача таких изменений имеет  место  в  отдельных
случаЯх, - принимаЯ все это в соображение, следует, Я думаю, в конце  концов
признать за хорошо обоснованную ту гипотезу, что такаЯ передача  совершаетсЯ
в согласии с общим законом, простирающимсЯ на все живые существа.
     Ќо если признать достаточную обоснованность за только  что  высказанным
заключением, - если признать  бесспорным,  что  с  самого  начала  вместе  с
наследованием полезных,  случайно  возникших  видоизменений  имело  место  и
наследование изменений, произведенных употреблением и неупотреблением, -  то
можем  ли  мы  сказать,  что  мы  перечислили  все  категории   органических
феноменов? џ думаю,  на  этот  вопрос  должно  ответить,  что  еще  остаютсЯ
неперечисленными некоторые  категории  органических  феноменов.  џ  полагаю,
должно указать на то, что некоторые основные черты животных и растений и  до
сих пор остаютсЯ необъЯсненными и что поэтому необходимо признать участие  в
данном  отношении  еще  и  какого-то  нового  фактора.  Џоказать  это  Я   и
предполагаю далее.
     ‘просите свинцовых дел мастера, который  исправлЯет  ваш  насос,  каким
образом поднимаетсЯ в насосе вода; он ответит "посредством всасываниЯ", имеЯ
в виду свою способность всасывать воду в рот через трубку;  он  уверен,  что
понимает  действие  насоса.  ‚опрос,  что  именно   он   подразумевает   под
всасыванием, кажетсЯ ему абсурдом. Ћн говорит, что вы знаете так же  хорошо,
как и он сам, то, что он подразумевает. € он не может понЯть, что может быть
возбужден вопрос, отчего происходит то, что вода поднимаетсЯ в трубке, когда
он особенным способом складывает  свой  рот.  Ќа  вопрос,  почему,  действуЯ
всасыванием, насос не будет в состоЯнии поднимать  воду  выше  32  футов,  а
практически несколько ниже, он не может дать  никакого  ответа;  но  это  не
колеблет его довериЯ к своему объЯснению.
     ‘ другой стороны, любознательный человек,  который  добиваетсЯ  понЯть,
что такое всасывание, может получить от физика объЯснениЯ, дающие ему вполне
Ясное представление не только об этом,  но  и  о  многих  других  вещах.  Ћн
узнает, что  и  мы  сами,  и  все  окружающие  нас  предметы  находЯтсЯ  под
атмосферным давлением, доходЯщим до 15 фунтов на квадратный дюйм, т.  е.  15
фунтов  составлЯют  средний  вес  воздушного  столба,  имеющего   основанием
квадратный дюйм и простирающегосЯ в вышину от уровнЯ морЯ до пределов земной
атмосферы. Ћн узнает, что когда он помещает один  конец  трубки  в  воду,  а
другой берет в рот  и  затем  оттЯгивает  назад  свой  Язык,  образуЯ  таким
способом свободное место, то происходЯт два ЯвлениЯ: одно заключаетсЯ в том,
что  давление   воздуха,   находЯщегосЯ   с   наружной   стороны   щек,   не
уравновешиваемое более одинаковым давлением воздуха внутри  щек,  вдавливает
их внутрь; и другое заключаетсЯ в том, что давление воздуха  на  поверхность
воды, не уравновешенное более одинаковым давлением внутри трубки и во рту (в
который вошла часть  воздуха  из  трубки),  вталкивает  воду  внутрь  трубки
вследствие неравенства давлений. “разумев однажды сущность  так  называемого
всасываниЯ, он начинает понимать, что происходит  тогда,  когда,  вследствие
поднЯтиЯ поршнЯ в  насосе  и  освобождениЯ  под  ним  воды  от  атмосферного
давлениЯ, давление атмосферы на воду кругом трубки  насоса,  не  будучи  уже
уравновешиваемо  соответствующим  давлением   в   трубе,   заставлЯет   воду
подниматьсЯ по трубе и следовать  за  поршнем.  ’олько  теперь  он  начинает
понимать, почему вода не может быть  поднЯта  выше  теоретического  предела,
равного  32  фунтам.  ќтот  предел  много  ниже   на   практике   вследствие
несовершенств самих аппаратов. €бо если, упрощаЯ  мысль,  предположить,  что
труба насоса имеет в поперечном  разрезе  квадратный  дюйм,  то  атмосферное
давление на воду в колодце, равное  15  фунтам  на  квадратный  дюйм,  может
поднЯть в трубе воду лишь на такую высоту,  что  весь  водЯной  столб  будет
весить 15 фунтов. ђаз установлено такое  представление  о  действии  насоса,
становитсЯ понЯтным и действие барометра. „елаетсЯ  Ясным,  как  при  данных
условиЯх вес ртутного столба  уравновешиваетсЯ  весом  атмосферного  столба,
имеющего равный диаметр,  и  как  при  изменении  веса  атмосферного  столба
происходит соответствующее изменение в  весе  ртутного  столба,  указываемое
изменением его  высот.  Њало  того  после  этого  становитсЯ  понЯтным,  что
приписывать поднЯтие воздушного шара его относительной  легкости  -  ошибка.
„ело в том, что при подобном объЯснении опускают  из  виду  то  направленное
вверх давление, которое происходит  вследствие  разницы  между  весом  массы
газа, заключенного в шаре, плюс цилиндрический столб воздуха, простирающийсЯ
над ним до пределов атмосферы, и весом такого же цилиндрического  воздушного
столба, простирающегосЯ вниз (от границ атмосферы) до поверхности шара,  эта
разница в весе и причинЯет эквивалентное ей направленное вверх  давление  на
нижнюю поверхность шара.
     Џочему ввожу Я эти избитые истины, совершенно не относЯщиесЯ к предмету
моего изложениЯ? ‚о-первых, Я это делаю длЯ того,  чтобы  показать  контраст
между неопределенным представлением  причины  данного  ЯвлениЯ  и  между  ее
точным пониманием или, правильнее говорЯ, контраст  между  таким  пониманием
причины, которое, вернее, есть простое классифицирование  ЯвлениЯ  с  другим
или другими ЯвлениЯми, близкое знакомство с которыми дает иллюзию пониманиЯ,
и тем пониманием причины, которое основываетсЯ  на  определенных  физических
силах, допускающих измерение. ‚о-вторых, Я это делаю,  чтобы  показать,  что
когда мы стремимсЯ разложить понЯтную на словах причину на ее действительные
факторы, то мы приобретаем не только Ясное решение  находЯщейсЯ  перед  нами
задачи, но этим самым открываем путь и к решению различных  других  проблем.
„о тех пор пока мы удовлетворЯемсЯ неанализированными  причинами,  мы  можем
быть уверены как в том, что  не  понимаем  правильно  происхождениЯ  частных
следствий, приписываемых этим причинам, так и в том, что мы упускаем из виду
другие следствиЯ, которые раскрылись бы перед нами, если б мы имели  дело  с
анализированными причинами. ‚ особенности это  справедливо  по  отношению  к
случаЯм, в которых причинность ЯвлениЯ сложнаЯ. €з этого  мы  можем  вывести
заключение,  что  ЯвлениЯ,  доставлЯемые  развитием  видов,  не  могут  быть
правильно понЯты, если не иметь в виду действовавших в тот момент конкретных
сил ђассмотрим подробнее факты, с которыми мы имеем дело.
     ђост предмета происходит от  соединенного  действиЯ  известных  сил  на
известные материалы, и когда он убывает, то это  доказывает  или  недостаток
некоторых материалов, или что силы кооперируют в  направлении,  отличном  от
того, которое производит рост. …сли  строение  изменилось,  то  следует  тот
вывод, что процессы, создававшие его,  сделались  иными,  параллельными,  по
сравнению с процессами, действовавшими в других случаЯх, и отличаютсЯ от них
большим или меньшим количеством вещества или сил, принимающих в них участие.
ЌеобычайнаЯ плодовитость доказывает, что  ход  жизненных  деЯтельностей  был
отклонен от его нормального хода, то же самое в обратную сторону имеет место
при бесплодии. …сли какие-либо  зародыши,  Яйца,  семена  или  потомство  на
известной ступени развитиЯ выживают в большем  или  меньшем  количестве,  то
причина этого заключаетсЯ  или  в  том,  что  их  внешнее  или  молекулЯрное
строение отступает от среднего типа,  или  в  том,  что  окружающие  влиЯниЯ
действовали на них в отличном направлении.
     Љогда жизнь делаетсЯ  продолжительнее,  то  мы  должны  заключить,  что
сочетание видимых действий, составлЯющих ее, дольше обыкновенного  сохранЯет
свое равновесие, несмотрЯ на присутствие окружающих условий, стремЯщихсЯ его
нарушить.
     €наче говорЯ, если рост,  изменчивость,  переживание,  вымирание  могут
быть приведены к формам, приемлемым физической наукой, то эти ЯвлениЯ должны
быть объЯснены как результат деЯтельности  известных  факторов  механических
сил, света, теплоты, химического сродства и т. д.
     ќто общее заключение приводит к мысли, что выражениЯ,  употреблЯемые  в
рассуждениЯх  об  органической  эволюции,  хотЯ  удобные  и  в  самом   деле
необходимые, способны сбить с толку,  так  как  скрывают  от  нас  настоЯщие
деЯтельные силы. ’о, что действительно происходит в  каждом  организме,  это
совместнаЯ  работа  его  составных  частей,  направленнаЯ  к  сохранению  их
комбинированных действий в присутствии вещей и действий  внешнего  мира,  из
которых одни стремЯтсЯ поддерживать, а другие разрушать их  комбинацию.  ќти
вещи и силы, составлЯющие означенные две группы, суть единственные причины в
тесном смысле этого слова. ’ермин "естественный подбор" не выражает  причины
в физическом смысле. Ћн выражает лишь род кооперации  между  причинами,  или
скорее, если говорить точно, он выражает  один  из  результатов  этого  рода
кооперации. Њысль, которую выражает этот термин,  представлЯетсЯ  совершенно
понЯтной. …сли сличить естественный подбор с  искусственным  и  отметить  их
сходство, то, по-видимому,  не  остаетсЯ  никакой  неопределенности:  однако
неудобство заключаетсЯ в том, что эта неопределенность не  та,  котораЯ  нам
нужна. Њолчаливо подразумеваемаЯ Џрирода, котораЯ производит подбор, не есть
личнаЯ сила, аналогичнаЯ человеку, производЯщему подбор искусственно; притом
подбор не есть  выбор  определенной  особи,  но  уничтожение  многих  особей
вследствие  условий,  которым  одна  особь  успешно  противостоит  и  потому
продолжает жить  и  размножатьсЯ.  „арвин  придавал  этому  слову  значение,
вводЯщее в заблуждение. Ћн говорит в введении к  своему  сочинению  "Animals
and Plants under Domestication" (p. 6): "ђади краткости, Я иногда говорил об
естественном подборе, как о разумной силе. џ также часто  олицетворЯл  слово
"Џрирода", ибо Я признал затруднительным избегать этой двусмысленности, но Я
подразумеваю под  Џриродой  лишь  совокупное  действие  и  результат  многих
естественных законов... а под законом лишь  определенную  последовательность
Явлений". Ќо как ни Ясно видел и как ни определенно  утверждал  „арвин,  что
факторы органической  эволюции  суть  конкретные  действиЯ,  внутренние  или
внешние,  которым  подчинен  каждый  организм;  тем  не  менее   обыкновение
употреблЯть удобную фигуральную речь помешало ему, как Я  думаю,  распознать
так полно, как он иначе сделал бы это,  известные  основные  следствиЯ  этих
действий.
     ’акие же упреки могут  быть  высказаны  против  выражениЯ  "переживание
наиболее приспособленного" {•отЯ „арвин одобрил это выражение и по  временам
употреблЯл его, тем не менее он не принЯл его длЯ постоЯнного  употреблениЯ;
он находит, и совершенно справедливо, что выражение "естественный подбор"  в
некоторых  случаЯх  предпочтительнее.   ‘м   "Animals   and   Plants   under
Domistication (first edition)". Vol. I, p. 6; and "Origin of  Species"  (6-е
изд., р. 49).}, на котором Я остановилсЯ, стараЯсь подыскать  длЯ  известных
Явлений скорее точные, чем метафорические, термины; правда, это выражение не
олицетворЯет причины и не уподоблЯет ее способа действий человеческому;  все
же в первом слове смутно, а во втором Ясно проглЯдывает  антропоцентрическаЯ
идеЯ.
     €деЯ переживаниЯ неизбежно  подразумевает  человеческую  точку  зрениЯ,
указываЯ скорее на известный порЯдок Явлений, чем на тот  характер,  который
они имеют просто как группа изменений. …сли мы зададим себе вопрос,  что  мы
действительно знаем о растении, то, исключаЯ все  идеи,  ассоциированные  со
словами жизнь и смерть, мы найдет, что единственные  факты,  известные  нам,
сводЯтсЯ  к  утверждению,  что  в  растении  происходЯт  некоторые   взаимно
подчиненные   процессы   в   присутствии   некоторых    содействующих    или
препЯтствующих влиЯний на него извне и что в некоторых случаЯх особенности в
структуре или благоприЯтное стечение обстоЯтельств  позволЯют  этим  взаимно
подчиненным процессам продолжатьсЯ долее, чем в  других  случаЯх.  ‘  другой
стороны, в  совокупной  работе  этих  многочисленных  внутренних  и  внешних
действий, которые определЯют жизнь и смерть организмов, мы не видели  ничего
такого,  к  чему  могут  быть  применимы  выражениЯ-  "приспособленность   и
неприспособленность" в физическом смысле (fitness and unfitness). …сли  ключ
подходит (fits) к замку или перчатка к руке, то  это  соотношение  одного  к
другому представлЯетсЯ доступным длЯ пониманиЯ. Ќичего общего с такого  рода
приспособленностью не представлЯет тот  случай,  когда  организм  продолжает
жить при известных условиЯх. Ќи отдельные части, составлЯющие  организм,  ни
их индивидуальные движениЯ, ни те комбинированные движениЯ некоторых из этих
частей, из  которых  слагаетсЯ  жизнедеЯтельность,  не  представлЯют  ничего
аналогичного в своих отношениЯх к предметам и действиЯм окружающей их среды.
Ћчевидно, что обычно употреблЯемое выражение "наиболее приспособленный" есть
лишь фигура речи, под ним  подразумеваетсЯ  тот  факт,  что  при  наличности
окружающих воздействий один организм,  охарактеризованный  этим  выражением,
обладает или  большей,  чем  другие  организмы  данного  вида,  способностью
поддерживать равновесие своих жизненных отправлений,  или  что  своей  силой
размножениЯ он настолько превосходит другие организмы, что при той же самой,
как и у них, продолжительности жизни он имеет более шансов жить в потомстве.
€ действительно, как мы здесь видим, под термином "наиболее приспособленный"
должно подразумевать и те случаи, когда  индивидуум  обладает  меньшей,  чем
обыкновенно, способностью к переживанию, но зато этот недостаток с  избытком
возмещаетсЯ более высокой степенью плодовитости. џ рассмотрел этот вопрос  с
намерением  подчеркнуть  необходимость   изучениЯ   происшедших   и   всегда
происходЯщих в организмах изменений с исключительно физической точки зрениЯ.
ђассматриваЯ факты с этой точки зрениЯ, мы начинаем  понимать,  что,  помимо
тех специальных последствий кооперированиЯ сил,  которые  приводЯт  к  более
продолжительному  переживанию  одной  особи  сравнительно  с  другими  и   к
вытекающему  отсюда  возрастанию  в  течение  рЯда  поколений  какого-нибудь
признака,  способствующего  этому  переживанию,  -  что  и   многие   другие
последствиЯ сказываютсЯ на каждой особи  и  на  всех  вместе.  ‚ещества  как
неорганического, так и органического мира подчинены в каждый  данный  момент
влиЯнию окружающей их среды, котораЯ непрерывно  производит  в  них  большею
частью  незаметные  изменениЯ,  лишь  с  течением  времени   эти   изменениЯ
становЯтсЯ  заметными.  џ  утверждаю,  что  одушевленные  предметы,  как   и
неодушевленные,  находЯтсЯ  под  такими  же  постоЯнными   воздействиЯми   и
постоЯнно изменЯютсЯ, проистекающие  отсюда  изменениЯ  составлЯют  наиболее
важную часть  тех  изменений,  которые  происходЯт  в  течение  органической
эволюции. џ этим не хочу  сказать,  что  изменениЯ  этого  разрЯда  проходЯт
совершенно незамеченными, ибо, как  мы  увидим,  „арвин  отмечает  некоторые
второстепенные и специальные из  них.  Ќо  именно  те  эффекты,  которые  не
принЯты в расчет, ЯвлЯютсЯ на самом  деле  теми  прочными  и  универсальными
эффектами,  придающими  всем   организмам   известные   основные   свойства.
ђассмотрение одного аналогичного ЯвлениЯ лучше всего может подготовить  путь
длЯ оценки как этих эффектов,  так  и  отношениЯ  их  к  другим,  которые  в
настоЯщее времЯ останавливают наше внимание.
     Ќаблюдательный человек, прогуливаЯсь вдоль берега морЯ, заметит  там  и
сЯм места, где море отложило предметы более или менее однородные и  отделило
их от неоднородных. Ћн может увидеть гальки, отделенные от  гравиЯ,  большие
камни, отсортированные от мелких, а кое-где найдет груды раковин  более  или
менее истертых вследствие окатываниЯ.  €ногда  он  найдет,  что  голыши  или
валуны, находЯщиесЯ на одном конце залива, гораздо крупнее, чем те,  которые
лежат на другом его конце. Њежду этими крайними  пунктами  находЯтсЯ,  слабо
различаЯсь между собою по объему, камни средней  величины.  Џодобный  пример
встречаетсЯ, насколько Я припоминаю, на  расстоЯнии  какой-нибудь  мили  или
двух к западу от Tenby; но наиболее замечательный и хорошо известный  пример
дает —езильскаЯ мель (Chesil banc). ‡десь вдоль берега на 16  миль  в  длину
наблюдаетсЯ постепенное изменение размера камней; они, будучи с одного конца
исключительно  чистыми  голышами,  в  другом  конце  оказываютсЯ   огромными
валунами. ‘ледовательно, в этом случае прибой и отлив произвели подбор и  на
каждом месте оставили позади те камни, которые были слишком велики длЯ более
легкого передвижениЯ, между тем  как  отложили  впереди  другие,  небольшие,
легче перемещаемые. Ќо если бы мы  стали  рассматривать  исключительно  это,
носЯщее характер подбора, действие морЯ, то мы упустили бы некоторые  важные
моменты,  имеющие  место  при  подобной  деЯтельности  морЯ.   Љогда   камни
претерпевали настолько различное воздействие, что  благодарЯ  ему  некоторые
оказались оставленными в одном месте, а  другие  в  другом,  они  все  равно
подверглись двум совместно действующим, но неодинаковым влиЯниЯм.  ЏостоЯнно
передвигаЯ камни и вызываЯ трение  их  друг  о  друга,  волны  так  обточили
наиболее выдающиесЯ части, что придали им более или менее округленные формы;
кроме  того,  в  свою  очередь,  взаимное  трение  камней  отполировало   их
поверхности. „ругими  словами,  воздействиЯ  окружающих  условий  постольку,
поскольку они влиЯли однообразно, придали камнЯм известное единство форм,  и
в то же времЯ, благодарЯ различию их влиЯниЯ, они  отделили  одни  камни  от
других более крупные камни  не  поддались  известным  сильным  воздействиЯм,
которым меньшие камни противостоЯть не могли.
     ’о же самое можно сказать и про другие группы предметов, сходных  между
собою  в  основных  чертах,  но  различных  во  второстепенных.  Љогда   они
подвергаютсЯ все вместе известной группе воздействий, то можно ожидать,  что
некоторые из последних, достигнув определенной степени интенсивности, станут
вызывать в некоторых отдельных предметах такие группы изменений, которых они
не в состоЯнии вызвать в других предметах, отличных  от  первых.  Њежду  тем
другие воздействиЯ  могут  вызвать  во  всех  предметах  сходные  изменениЯ,
благодарЯ однообразию  отношений  между  этими  воздействиЯми  и