ое подражание  {302}  европейскому  модерну  начала века.
Љаждым   новым  утверждением   он   как   бы   накладывал  на  свой  рассказ
противоречивые  краски  и  был  в  противоречиЯх  убедительным.   ‘ами   его
противоречиЯ, чувствовал ‘ергей, были  следствием духовной силы и  какого-то
жесткого  чувства  справедливости,  которое  не  хочет  упускать  ни  одного
оттенка.
     -- Џойдем  к нему, Я тебе покажу замечательную  вещь старика, --  вдруг
сказал ’аркилов.
     Ќа молчаливый вопрос ‘ергеЯ,  мол,  как  быть с остальными,  тот махнул
рукой:
     -- Џотом придут...
     Ћни  тихо вышли  из комнаты, и, когда проходили  прихожую, на них из-за
дверей потЯвкали собачки.
     Ћни спустились вниз, и Ђндрей ’аркилов,  открыв дверь, пропустил ‘ергеЯ
вперед. Ќеобычайной силы запах затхлости пахнул на ‘ергеЯ,  и он увидел, как
засветились в темноте фосфоресцирующие глаза. Ћни светили  на разной высоте,
и  это было так непонЯтно, и запах затхлости  был такой  сильный, что ‘ергей
невольно отпрЯнул к дверЯм.  Ќо тут ’аркилов включил  свет,  и ‘ергей увидел
множество  кошек. Ќа подоконнике,  на полупустых книжных  полках,  на спинке
кресла, в  самом кресле и  на столе  сидели кошки. Ћни сидели  неподвижно  и
неподвижными глазами смотрели на вошедших.
     Џосле того  как воцарилсЯ  свет, запах затхлости как будто  уменьшилсЯ.
Љазалось,  хаос запустениЯ, одичаниЯ, объЯснЯЯ  причину  вони, уменьшал  сам
запах. Ќезнание причины, подумал  ‘ергей, превращало в темноте вонь в мощную
необъЯснимую силу.
     ‚ комнате стоЯл топчан, обеденный стол с электрической плиткой, залитой
спекшимисЯ  кофейными   подтеками,   и  турецкий   кофейник,  тоже  покрытый
коричневой коркой.
     Љроме  обеденного  стола   был  еще  один,  рабочий  стол,   заваленный
инструментами, среди которых обращали на себЯ внимание маленькаЯ наковальнЯ,
тиски, несколько кинжалов без ножен и ножен без кинжалов.
     ЏрЯмо на противоположной стене висела картина, на которую кивком головы
’аркилов обратил внимание ‘ергеЯ.
     Љартина  изображала  горное  озеро,  увиденное  сквозь  заросли  мощных
Ядовито-зеленых растений. Љазалось, зелень  всеми своими мЯсистыми листьЯми,
всеми шипами ежевичных плетей, всеми пикообразными  бутонами цветов пытаетсЯ
прикрыть, защитить от человеческого глаза голубой кристалл озера, сверкающий
в ее разрывах. {303}
     Љартина производила сильное, тревожное впечатление.
     --  ‘тоЯщаЯ вещь, -- сказал  Ђндрей ’аркилов, и ‘ергей заметил, что тот
заново и с удовольствием любуетсЯ ею.
     "Ќе на это ли озеро  собиралсЯ повезти нас  ‚олодЯ", -- подумал  ‘ергей
неожиданно длЯ себЯ и еще глубже почувствовал картину. ’аркилов объЯснил ему
особые достоинства этой картины. Љ числу особых достоинств он отнес то,  что
картина всЯ подчинена единой идее и в то же времЯ каждаЯ ее часть, каждый ее
кусок  живописно ценен сам  по  себе, и оттого, что он ценен сам по себе, он
еще  глубже  (бескорыстно,  ввиду  собственной  ценности)  служит  выражению
определенной идеи.
     —ерез некоторое времЯ пришли и все остальные гости во главе с хозЯином.
‘тарик ‘ундарев  предложил  сварить кофе,  но гости  отказались, может  быть
из-за запаха затхлости,  прочно  стоЯвшего  в  комнатенке. ‚о всЯком случае,
жена  ‘ергеЯ  почти не  могла  скрыть  брезгливого  выражениЯ лица. Ћсобенно
заметным это выражение стало, когда  одна из кошек вскочила хозЯину на плечо
и, громко мурлыча, стала теретьсЯ головой о его щеку.
     Љто-то сказал, что  пора  спать,  и все,  оживившись,  пошли к  дверЯм.
‘тарик ‘ундарев, сбросив кошку с плеча, проводил всех до калитки и осталсЯ с
Ђндреем ’аркиловым, который собиралсЯ у него заночевать.
     ѓеолог,  живший в одном из соседних домов,  пошел  к себе,  а ‘ергей  и
летчик вместе  со своими женами  вернулись в дом ‚олоди,  не забыв тщательно
закрыть калитку, чтобы ‚улкан не выскочил на берег.
     ‘ергей с женой вошли в свою  комнату,  разделись и молча легли. Љровати
их стоЯли рЯдом, почти вплотную придвинутые друг к другу. ‚ постели он снова
почувствовал слегка  пульсирующую боль в ноге, но, еще не успев ее осознать,
вслушатьсЯ  в  нее,  он  провалилсЯ  в глубокий,  но,  как  потом оказалось,
короткий сон.
     Ћн не помнил, когда это случилось, он только помнил, что случилось  это
в полусне. Ћн протЯнул руку к ее кровати и, не открываЯ глаз, уверенно нашел
в  воздухе  ее руку, протЯнутую к нему.  ‹аскаЯ  ее руку,  не выпускаЯ ее из
своей и не  удивлЯЯсь тому, что и она ему в это же мгновение протЯнула руку,
он  перелег  на  ее  кровать, и  тело  его  стало  наполнЯтьсЯ медленной, не
прерывающей пленку сна сладостью.
     €  он  уже  тело  свое ощущал, как  ладонь,  сжимающую  огромную гроздь
винограда. €  хотелось  эту  гроздь  просто {304}  держать в  руках,  слегка
перебираЯ пальцы и слегка надавливаЯ на нее, любуЯсь в полусне  ее сказочной
огромностью, наслаждаЯсь ее зрелостью и еще больше наслаждаЯсь предчувствием
главного наслаждениЯ.  €  хотелось,  продлеваЯ  это  предчувствие, держать и
держать солнечное  Ядро  нежности  целующимисЯ  губами, все  еще  мучительно
медлЯ, словно отгрызаЯ  от грозди самые незрелые, но все  равно  уже вкусные
Ягоды, наконец медленно и сильно нажать на всю гроздь и выжать ее до конца.
     €  уже  когда все случилось, сознание его окончательно прервало  пленку
сна и трезво высунулось из отхлынувшей страсти. Ћн открыл глаза и увидел ее,
все еще  спЯщую, только  еще глубже  спЯщую,  чем  раньше,  и  прекрасную  в
мертвенном свете луны,  стоЯщей прЯмо в  окне,  и  лицо ее в этом мертвенном
свете сейчас казалось резким и трагическим.
     Ћн  почувствовал,  что голова  его  совершенно  Ясна  и  он  помнит  то
прекрасное,  что было сейчас и уже улетучилось  и что бывало у  них  не раз,
хотЯ и не  так часто, как хотелось бы.  ќто приходило само, и никогда нельзЯ
было предугадать, когда оно придет. Њожно было только сравнивать с тем,  что
было обычно, и они,  сравниваЯ  это с тем, что было обычно, сознавались, что
даже  в  лучшие  минуты не бывало  так хорошо, как во времЯ этой  близости в
полусне.
     Ќеужели, подумал он, отсутствие сознаниЯ и делает  человека счастливым?
Ќу да, сказал он себе, степень наслаждениЯ жизнью и  есть степень отсутствиЯ
сознаниЯ. Њожет быть, моЯ  влюбчивость  в юности, подумал он,  была попыткой
уйти от  сознаниЯ? Ќет, это  было другое. ќто было  страстное желание  найти
одну. € сколько сил  отдано этому, сколько напрасных сил! Ќо неужели полнота
наслаждениЯ и есть единственное содержание любви, единственнаЯ правда, а все
остальное   --  самоотверженность,   благородство,  бескорыстие  --   только
утонченнаЯ плата за это?!
     Ќет, не может быть, сказал он себе.  ‚от это  было  и улетучилось,  как
будто ничего не  было, а обида осталась. ‚едь, в сущности, она  менЯ сегоднЯ
предала. ќто было даже хуже, чем предательство. ‚едь предатель осознает, что
он переходит какую-то грань. Ћна  даже не осознала это. Ћна услышала веселый
смех,  доносЯщийсЯ  с плЯжа,  и ее слепаЯ  душа  потЯнулась туда, не в силах
соединить и сопоставить страдание близкого человека с этим взрывом весельЯ и
правильно выбрать свое место между ними. {305}
     Џодумать только, сказал он себе,  что  это та  самаЯ  женщина,  котораЯ
когда-то так его любила,  что  и  после замужества  в первое времЯ  почти не
могла есть в его присутствии. Људа все это девалось?
     Ќо и тогда она уже  была такой,  жестко сказал  он себе, только тогда Я
был источником весельЯ. ’огда Я был неиссЯкаемым источником весельЯ, подумал
он мрачно.
     Ћн  вспомнил далекий  случай,  когда  они  только  поженились  и  к ним
приехали ее родители. ’ак как всем жить в одной комнате  было неудобно,  они
снЯли комнату длЯ родителей недалеко от их дома.
     ‚ то утро у ее отца случилсЯ сильный сердечный приступ, и ‘ергей вызвал
институтского врача,  а потом ушел на лекции. —ерез  три часа, вернувшись на
квартиру,  где жили ее родители, он застал там ее отца, лежавшего в кровати,
рЯдом с ним была его жена, а дочки не было.
     -- Ђ где же ‹ара? -- спросил он.
     -- Ђ сюда заходил ваш  товарищ, -- отвечала ему  мать, -- и они пошли к
вам... ‚ы к себе не заходили?
     -- Љонечно, нет, -- сказал  он сдержанно,  но  чуть не задохнувшись  от
возмущениЯ.
     Ћн вышел  из комнаты  и, продолжаЯ  задыхатьсЯ от возмущениЯ, пошел  на
свою  квартиру, почти уверенный, что  увидит там  что-то ужасное. Ќо  ничего
ужасного  он там не увидел. Ћна  сидела  в комнате, а  приЯтель его  стоЯл в
дверЯх, словно показываЯ квартирной хозЯйке, что они не уединились здесь.
     -- Џочему ты здесь? -- спросил ‘ергей, изо всех сил сдерживаЯсь.
     -- Њы тебЯ ждем, -- отвечала она  спокойно, -- сейчас  Я вам приготовлю
закуску.
     -- ’ы ведь должна была быть  возле больного отца, -- сказал он, все еще
возмущаЯсь.
     -- Ќо ведь там мама, ‘ережа, -- сказала она недоумеваЯ. -- ђазве ее там
нет?
     --  Њало  ли...  Њогла  понадобитьсЯ  твоЯ помощь, --  отвечал он,  уже
успокаиваЯсь и усаживаЯсь за стол и все-таки думаЯ краем сознаниЯ, что у нее
в голове не все в порЯдке.
     —ерез несколько минут он сам уже с  приЯтелем нажимал на водку, позабыв
о том, что случилось... Ќет, в глубине души его все-таки осталось недоумение
даже не  по поводу случившегосЯ, а по поводу того,  что она, пожалуй, ничего
не понЯла.
     ’еперь ему припомнилсЯ другой случай.  Ќеожиданно {306}  к  ним вечером
ЯвилсЯ землЯк  ‘ергеЯ,  тот  самый  учитель-алкоголик,  которого он  знал по
причалу, где у них у обоих стоЯли лодки.
     Љак тот узнал его адрес, ‘ергей так и не выЯснил. Џо-видимому, кто-то в
Њухусе ему дал его.
     ‘начала все было  нормально, хотЯ  ‘ергей  с  самого начала понЯл,  что
землЯку негде ночевать и он собираетсЯ у него остатьсЯ.
     ‚се казалось нормально, потому что ‘ергей  так душевно  устал до этого,
что просто-напросто  отключилсЯ от своих последующих  действий, о которых он
уже тогда смутно догадывалсЯ.
     Ћн был  душевно  усталым  оттого,  что  они  с  женой до  этого  сильно
повздорили и только-только воцарилсЯ какой-то нездоровый, усталый мир, и тут
ЯвилсЯ  этот  учитель, очень  плохо  одетый и даже  слегка пованивающий, как
долго  не  мывшийсЯ  мужчина,  с  этой  нелепой бутылкой  старки, которую он
вытащил из плаща и поставил на стол даже с некоторой важностью, как плату за
предстоЯщее гостеприимство.
     ‘начала они немного поговорили о  Њухусе, об общих знакомых, о рыбалке.
Џотом  гость  рассказал  о  цели  своего  приезда,  о   том,  что  он  хочет
пожаловатьсЯ   в   министерство   на   притеснениЯ   со   стороны   местного
педагогического  начальства,  которое лишает  его часов, загонЯет в вечернюю
школу и так далее.
     Џотом жена ‘ергеЯ приготовила чай, и они выпили чаю, и перед самым чаем
гость сделал попытку открыть бутылку с водкой, но ‘ергей не  дал ему открыть
эту бутылку, уже понимаЯ,  что он не даст ему  остатьсЯ ночевать, и понимаЯ,
что распить сейчас с ним бутылку  водки, а потом выгнать его  будет  слишком
чудовищно.
     € гость,  тоже  почувствовав  что-то  неладное,  очень  упрашивал  его,
пыталсЯ  открыть свою бутылку, но под молчаливым взглЯдом  жены  ‘ергей  под
всЯкими предлогами вынудил  его  оставить  бутылку в  покое, и  тот  наконец
оставил бутылку и  во времЯ  беседы и чаепитиЯ  несколько раз  бросал на нее
болезненный  взглЯд, потом  умолЯюще  глЯдел  на  ‘ергеЯ,  как бы просЯ  его
разрешениЯ хотЯ  бы вернутьсЯ к этой теме, хотЯ  бы получить право выставить
новые аргументы, быть выслушанным, но ‘ергей и этого права ему не дал.
     € хотЯ жена молчала  и ничего не  говорила,  он  понимал,  как ей будет
неприЯтно спать в одной  комнате с этим  полубродЯгой-учителем.  „а  у них и
кровати  второй  или  {307}  кушетки в  комнате  не было.  ‚ернее, была одна
кушетка, на которой они сами спали.
     Џоложим, они легко могли  занЯть раскладушку у  соседей по коммунальной
квартире. "Ќо  с какой  стати?  -- раздраженно  думал ‘ергей.  --  џ с ним в
Њухусе никогда за  одним столом не сидел, у  него  в  доме не бывал. ‘ какой
стати  Я должен укладывать  его спать  рЯдом с нами... € что ему жаловатьсЯ,
ему надо  быть благодарным,  что  его  все-таки  еще держат  на  учительской
работе. …сли  бы хоть была  еще  одна  комната, а то здесь он будет  храпеть
рЯдом с нами..."
     Ћн не додумывал и не договаривал своих мыслей даже про себЯ. ‚ернее, он
сам того не осознавал, что решимостью выставить  гостЯ за дверь  он  целиком
обЯзан жене,  хотЯ она ни слова не  сказала, ни  полунамека не  бросила, что
недовольна его гостем.
     Ќаоборот, она была услужливей и доброжелательней, чем обычно. ‘ама того
не осознаваЯ, она была рада этому  гостю, неожиданно ввалившемусЯ в их  дом.
Ћна была рада  тому,  что, вероЯтно, это  алкоголик, что  он  Явно давно  не
мылсЯ, что, конечно, ‘ергей уложит его спать рЯдом с их супружеским  ложем и
тот будет громко рыгать во сне или даже нецензурно выражатьсЯ.
     ќтот гость был прекрасной иллюстрацией к теме их раздора, заключавшейсЯ
в том, что ‘ергей  без разбору дружит с кем  попало (это было ложью, вернее,
диким преувеличением),  одалживает деньги людЯм, которые  никогда их вовремЯ
не возвращают  (это  было верно),  не может  проЯвить  должного  упорства  в
выколачивании  квартиры  из института (это  было верно), на которую он давно
имеет право. € вот,  пожалуйста,  случайный гость,  и, конечно,  с водкой, и
ночлег лишнего человека в комнате, где и самим негде повернутьсЯ.
     ‘ам того не осознаваЯ, но чувствуЯ все это и не желаЯ давать жене этого
козырЯ,  ‘ергей не хотел оставлЯть учителЯ ночевать и, злЯсь на себЯ за это,
старалсЯ  накопить  злобу на него, а так как никаких особых  поводов  он  не
находил, кроме его уж слишком несвежего вида, он злилсЯ на себЯ, как бы видЯ
правоту жены, котораЯ  прожужжала  ему  все уши,  что  он  не  может  никому
по-мужски отказать в чем-нибудь или по-мужски настоЯть на чем-нибудь.
     € вот теперь, чувствуЯ  нравственную уЯзвимость  своего гостЯ, он решил
на нем продемонстрировать свою мужскую твердость.
     -- ‚ыйдем покурим, -- сказал ‘ергей после  чаЯ,  и гость  {308}  как-то
слишком покорно вскочил, чувствуЯ какую-то надвигающуюсЯ опасность (они  уже
до этого курили в комнате), потом он бросил  взглЯд на бутылку с водкой, как
бы сказав  этой  бутылке  своим взглЯдом, что  они  ненадолго разлучаютсЯ, и
‘ергей вывел его в коридор коммунальной квартиры, а потом и вовсе во двор.
     Ћни закурили под сенью большой развесистой липы, и ‘ергей, не глЯдЯ ему
в лицо и довольный окружающей темнотой, сказал своему гостю, что тот  должен
сам его понЯть, что  у него всего одна комната, что он в этой комнате спит с
женой, что она не южанка, как они, и поэтому многого не понимает. ѓоворЯ все
это, он  чувствовал,  что все  глубже  и глубже  увЯзает в какой-то болотной
почве,  с  ужасом выдергивает  ногу,  чтобы  тут же  окунуть ее в  еще более
смрадную, засасывающую жижу.
     -- „а что ты, ‘ергей! -- перебил  его гость. -- џ же понимаю -- молодаЯ
жена!  €  хорошенькую  же  ты  отхватил   жену!  Њне  в  коридоре  поставьте
раскладушку, и будет полный порЯдок!
     ’еперь отказывать ему  было еще трудней,  чем  вначале. ‘ергей никак не
мог  согласитьсЯ,  чтобы соседи  увидели и убедились,  что он гостЯ выставил
ночевать в коридор. —асть своего патриархального  сознаниЯ, если оно  у него
оставалось, он сумел придушить и отказать гостю в  ночлеге, но другаЯ  часть
еще   живого,  извивающегосЯ  сознаниЯ  не  могла  примиритьсЯ  с  тем,  что
нарушенный им закон гостеприимства будет замечен другими.
     -- € в  коридоре нельзЯ, -- сказал ‘ергей,  опустив голову,  --  соседи
будут недовольны...
     Ѓыло решено, что землЯк ‘ергеЯ пойдет ночевать на вокзал. ‚ гостиницах,
конечно, как всегда, мест не было, потому-то он и пришел к ‘ергею.
     Ћни вернулись в  комнату, и землЯк его  долго, от стыда  долго, надевал
плащ,  вернее,  как-то долго громыхал плащом, а  потом он  пыталсЯ  уйти,  а
‘ергей ему всовывал его бутылку водки, а тот почему-то заупрЯмилсЯ ее брать,
словно она, эта бутылка, самим пребыванием в доме ‘ергеЯ была осквернена как
знак, как символ дружественного застольЯ. Ќаконец  ‘ергей сунул ему бутылку,
и  тот,  перестав  невыносимо  громыхать   плащом,  вышел  из  дому.  ‘ергею
подумалось, что он опустошит эту бутылку тут же под липой, где они курили  и
разговаривали, если это можно назвать разговором.
     ...€ если путник  останавливалсЯ на  верхнечегемской  дороге возле дома
твоего  деда  и просил  у  хозЯев напитьсЯ,  {309} то  ему выносили кувшин с
вином.  €  если  день  клонилсЯ  к  закату,  путника просили войти в  дом  и
переночевать...  € если  путник был  верхом,  его просили  въехать  во двор,
спешитьсЯ и остатьсЯ на ночь...
     Ќо в чем дело, почему все так получилось?..
     €  вдруг  ему  приоткрылась истина,  и  все,  что вызывало его  тЯжелое
недоумение, грусть, чувство роковой ошибки, совершенной  когда-то, сразу  же
объЯснилось.
     Ћн  понЯл, что всю  юность влюблЯлсЯ  и, наконец  полюбив,  женилсЯ  на
девушке, в сущности никогда не интересуЯсь ее душевным обликом.
     Ќам нравитсЯ, думал он,  лицо женщины, ее фигура,  ее походка, ее смех,
мы  влюблЯемсЯ во все это и снабжаем избранницу теми  душевными  качествами,
которые хотели  бы  видеть в любимом существе. Ќо стройные ноги,  думал  он,
которые  нам  понравились,  совсем  не обЯзательно  свЯзаны  с тем  душевным
обликом,  с  тем  человеческим  характером,  который мы считаем  родственным
нашему.
     Ћн вспомнил товарища своей юности. Ќа  год раньше окончив школу и уехав
учитьсЯ в Љиев, он  там  влюбилсЯ в одну девушку и писал ‘ергею восторженные
письма о ней.  Џотом он написал, что  она с матерью едет в Њухус отдыхать  и
он, ‘ергей, и еще один его друг должны ее встретить и  развлекать до  самого
его приезда.
     ‘ергей на всю жизнь запомнил то удивление и разочарование,  которое его
охватило, когда  он увидел ее.  ЊаленькаЯ,  белобрысаЯ,  с двумЯ  тоненькими
косичками, она  ничем  не выделЯлась  в перронной толпе, где он  ее  увидел,
вернее, именно выделЯлась какой-то подчеркнутой неЯркостью.
     Џозже, когда друг его приехал, он как-то намекнул  ему,  дал знать, что
удивлен внешностью его возлюбленной.
     -- ’ы  не  знаешь,  какаЯ у  нее душа, --  отвечал его  друг, загадочно
улыбаЯсь и нисколько не обидевшись на намек ‘ергеЯ. ’огда  ‘ергею  ответ его
показалсЯ риторичным. Ќо ведь не душу же ее ты целуешь, хотел он сказать, но
сдержалсЯ.
     "Ќасколько  же он  был  одаренней  нас, -- думал  ‘ергей,  вспоминаЯ те
далекие дни, -- если  уже  тогда понимал то, к  чему Я прихожу через столько
лет".  ‘ергей  сейчас с абсолютной  Ясностью понЯл, что друг его  юности был
одаренней их всех главным человеческим даром -- духовной жаждой.
     €менно эта  жажда заставила его заметить и оценить эту пигалицу,  иначе
он, парень, на которого уже тогда вешались девушки, как бы ее заметил? {310}
     ‚идно, душа его, думал ‘ергей, подавала встречным девушкам более тонкие
сигналы,  чем те сигналы, которые мы подаем встречным  женщинам, и,  услышав
ответ на них от  этой маленькой девушки, она,  душа его, благодарно ответила
любовью и кристаллизовалась в любви.
     € подобно  тому, думал  он, когда  нам нравитсЯ внешность женщины и  мы
влюблЯемсЯ в нее и, влюбившись, дорисовываем ее духовный облик именно таким,
каким мы  его  хотели  бы видеть,  подобно этому, когда человек чувствует  к
женщине душевную близость, он ее мало привлекательную внешность дорисовывает
в согласии с обликом ее души. ‚ероЯтно, он испытывает благодарную нежность к
ее физическому облику, как хранителю прекрасной души.
     Ђ  ты, подумал  он  о  себе  и  почувствовал,  как  пронзила  его волна
отвращениЯ  к  самому  себе.  ’ебЯ  всегда  с  неудержимой  силой  влекло  к
смазливым. ’ы к ним относилсЯ,  как к редким  представителЯм какой-то высшей
расы,  драгоценными вкраплинами вошедшими в  среду обычных  людей. €  ты  их
совершенно  независимо от  сознаниЯ  искал  везде:  в  театре,  в  метро,  в
студенческой аудитории, в поезде,  на плЯже, на пароходе, и  даже у гроба  в
траурной  толпе ты искал и находил представительниц этой Якобы высшей  расы.
’ы к ним  тЯнулсЯ, как мещане  раньше тЯнулись  к аристократам. €, несколько
раз  в жизни дотЯнувшись, ты обжигалсЯ о них и, проклинаЯ, давал себе  слово
найти совершенно другой  тип девушки, лишенный всего этого  вздора, хамства,
капризов,  душевной пустоты. ‘амое смешное,  что следующаЯ  девушка, котораЯ
тебе  нравилась, казалась  скромницей или интеллектуалкой, или  работала под
тургеневскую барышню.
     ‘мазливым все идет. и они выступают в разных обличьЯх, в том  числе и в
обличье женщины, как бы не подозревающей о своей привлекательности. ќти даже
хуже,  чем  так называемые инфернальные  женщины, потому что они маскируютсЯ
под скромниц... „а, инфернальные женщины...  ‚ сущности, пошлое определение,
романтизирующее  зло. —то  такое инфернальнаЯ женщина?  ќто  привлекательнаЯ
хамка -- вот что такое инфернальнаЯ женщина.
     …му показалось, что он  очень точно определил сущность роковых  женщин,
и,  как  всегда,  когда  он  приходил  к  точной  мысли,  это  улучшило  его
настроение.
     ‚  сущности, стремление  к  красоте,  подумал  он,  смЯгчаЯсь  к  себе,
заложено в  человеке  самой  природой. €наче  это объЯснить  невозможно. ќто
инстинкт  улучшениЯ рода,  {311}  и  этот инстинкт  вечен, и  он  стоит  над
историей,   над   классами,  над  всеми   социальными  перегородками.  €наче
сегоднЯшний  человек   не   мог   бы   восхищатьсЯ   Ќефертити.   ‘оциальнаЯ
ограниченность  человека  может создавать те  или иные  оттенки в  понимании
красоты, но сущность ее не менЯетсЯ.
     „а,  подумал  он,  наше  восхищение красотой и  стремление  ею овладеть
заложено  в  нас  природой,  хотЯ  нам   кажетсЯ,   что  выбор  наш  личный,
субъективный.  „а...  €нстинкт  улучшениЯ   человеческого  рода.  €нтересно,
намного  ли он улучшилсЯ с тех пор, как существует? ‚рЯд ли... ’ем более что
красивые  женщины как раз меньше  всего и рожают теперь... € так как их мало
да  при  этом  они  рожают меньше остальных, можно прийти к выводу, что  род
человеческий делаетсЯ все менее  и менее  привлекательным  на вид. Ђ  это, в
свою  очередь,  увеличивает  биржевую  стоимость  привлекательных  женщин  и
приводит к оскудению их душевной жизни... ‚едь не душевную жизнь стимулируют
восхищенные  взглЯды мужчин...  Њы  восхищаемсЯ  ими и тем  самым все  времЯ
утверждаем, что они совершенны. Љак  же  они  при естественной  человеческой
слабости могут стремитьсЯ к совершенству, если мы своими взглЯдами все времЯ
утверждаем, что они уже сами по себе совершенны?
     €  ты восхищалсЯ  ими первый,  и не  скрывал своего восхищениЯ, и если,
влюбившись,  ты доходил с  ними  до дружеской или любовной близости,  то это
каждый раз приводило тебЯ к  ужасному разочарованию.  Ђ  твое  разочарование
вызывало в них боль, удивление, обиду.
     "’ы так хотел познакомитьсЯ,  и вот мы вместе, так что тебе еще надо?!"
-- говорил их удивленный взглЯд.
     "Ђх, тебе,  сукин сын, на  десерт еще надо  было души, могли бы они ему
сказать", -- думал он. € они говорили ему это, но совсем другими словами.
     Ћн вспомнил свою  давнюю,  не высказанную своему другу остроту: ведь не
душу ее ты целуешь.  ЉакаЯ глупость! —то, как не душа или не соучастие души,
делает первый  поцелуй влюбленных  таким прекрасным, что  никакие позднейшие
изощренные ласки не вспоминаютсЯ с такой благодарной нежностью.
     ђазве это не  намек какой-то высшей силы, котораЯ безусловно в нас есть
и которую мы условно называем душой? ђазве это  не намек на то, что она, эта
сила,  должна  дирижировать  всем тем,  что  потом  будет между  мужчиной  и
женщиной?  Ќо  слишком быстро  это нежное  прикосновение  {312}  наполнЯлось
чувственностью,   и  потом  долгое   времЯ  только  чувственность  диктовала
отношениЯ.
     Џравда, у  некоторых этот дирижер всю  жизнь продолжает руководить всем
сложным оркестром  отношений  двух людей. “ некоторых,  но не у тебЯ. ’ы сам
прогонЯл дирижера, как  докучливого соглЯдатаЯ. €ли он уходил, чувствуЯ, что
ему здесь нечего делать.
     ’ак  почему же потом обЯзательно  наступала  такаЯ  остраЯ  боль, такаЯ
тоска, такое разочарование? ’ы словно ожидал объЯвлениЯ ведущего программы:
     --  ‘ледующим  номером  будет демонстрациЯ прекрасных  душевных качеств
подруги ‘ергеЯ Ѓашкапсарова.
     Ќо программа не выполнЯлась, и это вызывало твою  мрачную подавленность
или Ярость. Џотом вы расставались, и рано или поздно ты  опЯть  влюблЯлсЯ, и
через некоторое времЯ опЯть обнаруживалось то же самое.
     Џодобно пьЯному из анекдота, который искал потерЯнную  вещь не там, где
он ее  потерЯл,  а  там,  где светил фонарь, ты всегда искал высокую женскую
душу  под  светом  смазливого  личика.  ‚ернее, даже  не  искал.  Љогда тебе
нравилась девушка,  ты считал недопустимым  анализировать и приглЯдыватьсЯ к
ее душевным качествам.  ’ы,  болван,  считал  это признаком  замаскированной
меркантильности. „лЯ тебЯ это было  все равно  что интересоватьсЯ богатством
или общественным положением ее родителей.
     —истота чувственного влечениЯ, его бескорыстие...  €диот!  Љак странно,
подумал он, что Я через столько разочарований стольких лет  пришел к тому, к
чему друг моей юности пришел в восемнадцать лет.
     ќто дар, подумал  он,  дар, которым Я никогда не  обладал.  “ него тоже
была перваЯ любовь, такаЯ же  неудачнаЯ, как  у менЯ, но одаренность помогла
ему  быстро  сориентироватьсЯ, и он  понЯл, как надо искать, а ты  продолжал
свое, и жажда глаз намного опережала жажду души.
     Ћн  посмотрел в ее  сторону,  прислушиваЯсь  к  ее  ровному, спокойному
дыханию  во сне.  Ћн знал, что все еще любит ее, и почувствовал долгое немое
отчаЯние. Ћн Ясно осознавал, что никогда ничего не сможет ей объЯснить.
     ‚се их  ссоры кончались ее слезами,  и в  конце  концов остраЯ  жалость
пронизывала  его,  и  он  начинал  утешать  и  ласкать ее, и все завершалось
близостью, почему-то особенно сладостной.  Ћбычно после  этого  она засыпала
глубоким сном, а  он  чаще всего лежал, отупев от всего случившегосЯ и никак
не понимаЯ, как  мог разразитьсЯ этот безобразный скандал,  и даже не всегда
мог припомнить {313} причину, вызвавшую взрыв с его или ее стороны. €ногда у
него  возникала  страннаЯ  догадка, что все  это  вызвано тайным эротическим
призывом: отбросив их друг от  друга ссорой,  обострить чувственную нежность
сближениЯ.
     ...‘ергей уже  задремал и вдруг, еще не понимаЯ, что случилось, услышал
прЯмо  над головой катастрофически нарастающий грохот, и грохот этот, словно
падаЯ в бездонный  колодец и увлекаЯ его в свое падение, с каждым мгновением
нарастал. €  он  уже понЯл, что  это  ночной  поезд из ’билиси,  и с  ужасом
осознал,  что  бежать  уже  поздно,  и налетела  грохочущаЯ  громада железа,
искромсала его  тело, и голова его, грубо стукаЯсь о шпалы, несколько секунд
катилась впереди  поезда, а потом отскочила в сторону,  Яростно скатилась  с
насыпи и затихла в бурьЯне.
     Џоезд прошел, уносЯ с собой вырванный с мЯсом кусок тишины. € стало еще
тише. ‘ергей  окончательно  проснулсЯ. € теперь  он услышал в  тишине мерный
грохот  прибоЯ.  ‚споминаЯ пережитый ужас, он посмотрел на  нее. € лицо ее в
лунном свете  поразило его опЯть жесткой  резкостью  черт,  их  подчеркнутой
красотой  и  неодушевленностью.   ѓрозный,   отлично  налаженный  инструмент
эгоизма, подумал он.
     ‘ергей тихо встал и вышел  на крыльцо. ‹уна  четко освещала море, плЯж,
темноту   дуги  залива.  ‘ильный   прибой  с  тЯжелой,  медлительной   мощью
обрушивалсЯ  на берег. Ѓыло безветренно,  небо было  Ясное.  € этот тЯжелый,
ровный  прибой внутри  тихой  безветренной ночи  был  как  бы сновидением  и
одновременно казалсЯ грозным намеком на реальность противоестественных сил.
     ‚друг  хлопнула калитка со  стороны  дороги,  и  ‘ергей увидел  ‚олодю,
входЯщего во двор.  Ћн  был одет в черные брюки  и белую рубашку, в  руке он
держал щеголеватую трость, которой он пользовалсЯ,  когда  у  него  начинала
болеть спина.  ’очно  в  таком виде  он накануне ходил в поселковый ‘овет за
какой-то справкой.
     ‘ергей  удивилсЯ его поЯвлению  и обрадовалсЯ, что сейчас перекинетсЯ с
ним  двумЯ-тремЯ словами  и  исчезнет ощущение  жуткого одиночества. ‚ то же
времЯ он соображал и никак не мог сообразить, куда ‚олодЯ ходил среди  ночи.
Ђх, да,  напомнил ему грохот  пронесшегосЯ поезда, видно, ходил  на  станцию
встречать отдыхающих из ’билиси.
     "Џочему  же у  него такое  сумрачное лицо,  -- думал  ‘ергей, глЯдЯ  на
приближающегосЯ  ‚олодю, -- неужели только потому, что  у  него  перехватили
клиентов?" {314}
     —ем  ближе подходил ‚олодЯ,  постукиваЯ своей палкой, тем Яснее замечал
‘ергей, что лицо его страшно расстроено. ‘ергей чувствовал,  что ‚олодЯ  все
еще не замечает его, хотЯ не заметить его было невозможно -- ‘ергей стоЯл на
Ясно освещенном луной крыльце.
     €  когда ‚олодЯ  поравнЯлсЯ с  ним, все еще не замечаЯ ‘ергеЯ, и прошел
мимо с выражением глубокого страданиЯ на лице, с шевелЯщимисЯ губами, словно
он беззвучно и  покорно объЯснЯл  кому-то  причину  своих  страданий, ‘ергей
понЯл, что  он спит. Ћн находилсЯ в том лунатическом  состоЯнии,  о  котором
говорила  жена  его  и  которого  она так  боЯлась  из-за  железной  дороги,
проходЯщей рЯдом с домом. ‚идно, кто-то из постоЯльцев забыл закрыть калитку
на замок.
     ‘ергей знал, что у  хозЯев  было  много  хлопот с получением  справки в
поселковом ‘овете длЯ переоформлениЯ дома на наследников.  € в тот раз он ее
не мог получить. ’ам нашла коса на камень. ‚олодЯ  заупрЯмилсЯ давать взЯтку
ввиду  Ясности  и  простоты  дела, и  председатель  поселкового ‘овета решил
показать характер.
     ‘ергей представил, как ‚олодЯ среди ночи,  постукиваЯ палкой, подошел к
помещению поселкового  ‘овета, может быть, дернул закрытую  дверь, постоЯл и
пошел обратно. †алость к другу пронзила его.
     ‘ергей вышел на плЯж  и пошел вдоль кромки прибоЯ, ступаЯ босыми ногами
по  влажному  холодному песку. ‘ознание и счастье несовместимы,  подумал он.
Ќу, предположим, у менЯ в  личной жизни было бы все хорошо,  все равно  Я не
смог бы оставатьсЯ счастливым, видЯ хотЯ бы такое.
     ‘частье -- это попытка уйти от  сознаниЯ. ќто попытка целиком окунутьсЯ
в  милую суету бессознательности.  ‚се суета, все  случайно,  подумал он.  €
историком  Я стал  случайно,  мог бы  выбрать  другой  факультет,  и полюбил
случайно, потому что долго  никого не  любил, а  была  молодаЯ  естественнаЯ
потребность любить,  и не  освети велосипедист ее  ноги  в тот вечер, скорее
всего Я не пошел бы с ней гулЯть и забыл бы ее в тот же вечер.
     „ар  жизни, подумал  он,  не  может  быть свЯзан  с  такими преходЯщими
вещами, как любовь женщины, научнаЯ карьера, гармониЯ семейной  жизни.  ђади
этой лживой гармонии Я  уже  однажды  сделал низость, лишив человека ночлега
(пусть  одна комната, пусть человек не близкий, все равно нельзЯ  было этого
делать), ради утверждениЯ и сохранениЯ своей мысли Я чуть было не согласилсЯ
на искажение ее. {315}
     „ар  жизни --  это  видеть,  сочувствовать,  осознавать,  принимаЯ  всю
неизбежную  горечь,  которую  приносит знание.  ќто  единственнаЯ  ценность,
которую у нас никто не может отнЯть, если мы сами у себЯ ее не отнимем.
     Ќо разве только горечь приносит жизнь? ђазве не было радостью сознавать
этот солнечный день, это теплое море, эту дугу залива, этих юных  студентов,
разбросанных на берегу, этого  чудного ребенка с  его огромной  улыбкой, эту
рыбалку  с  ее скорпионом и даже прилив нежности к жене,  когда  она падала,
потЯнувшись за воланом?
     ‘амую чистую радость приносЯт вещи, которые нам не принадлежат, подумал
он, и  именно поэтому,  именно они по-настоЯщему нам принадлежат. Љак только
то, что  приносит радость, мы стараемсЯ закрепить за собой, наступают боль и
разочарование.  ‘колько истинной радости он испытал, когда просто  осознал и
развивал свою мысль  на бумаге, и сколько горечи он испытал, когда попыталсЯ
превратить ее в диссертацию, то есть закрепить ее за собой.
     ‘ергей  шел и шел  вдоль кромки  прибоЯ по  влажному  холодному  песку.
€ногда растекающаЯсЯ пена прибоЯ достигала его  босых ног,  и  он чувствовал
прикосновение теплой  воды,  как  бы  не  имеющей  ничего  общего  с  водой,
образующей ленивую Ярость прибоЯ.
     ‚ыражение  лица   ‚олоди,  особенно   его   беззвучно  открывающийсЯ  в
мучительной жалобе черный рот, то и дело вставало перед его глазами. {316}