л   древнюю   историю.
‡анЯтие, казалось  бы,  самое  безобидное.  €  мир  претерпел  неслыханные
перемены именно потому, что Ђрнольд Џоттерли выглЯдел совершенно так,  как
должен выглЯдеть профессор, преподающий древнюю историю.
   Ћбладай   профессор   Џоттерли   массивным   квадратным    подбородком,
сверкающими глазами, орлиным носом и  широкими  плечами,  ’эддиус  ќремен,
заведующий отделом хроноскопии, несомненно, принЯл бы надлежащие меры.
   Ќо ’эддиус ќремен видел перед собой только тихого человечка с  курносым
носом-пуговкой между выцветшими голубыми глазами,  грустно  глЯдевшими  на
заведующего отделом хроноскопии, - короче говорЯ,  он  видел  перед  собой
щуплого, аккуратно одетого историка, который от редеющих каштановых  волос
на макушке до тщательно вычищенных башмаков,  довершавших  респектабельный
старомодный костюм, казалось, был помечен штампом "разбавленное молоко".
   - —ем могу быть вам полезен, профессор Џоттерли? - любезно  осведомилсЯ
ќремен.
   €  профессор  Џоттерли  ответил  негромким  голосом,  который   отлично
гармонировал с его наружностью:
   - Њистер ќремен, Я пришел к вам, потому что вы глава всей хроноскопии.
   ќремен улыбнулсЯ.
   - Ќу, это не совсем точно.  џ  ответствен  перед  ‚семирным  комиссаром
научных исследований, а он в свою очередь - перед  ѓенеральным  секретарем
ЋЋЌ. Ђ они оба, разумеетсЯ, ответственны перед суверенными народами ‡емли.
   Џрофессор Џоттерли покачал головой.
   - Ћни не интересуютсЯ хроноскопией. џ пришел к вам, сэр, потому что вот
уже два года Я пытаюсь получить разрешение на обзор времени - то  есть  на
хроноскопию - в свЯзи с моими изысканиЯми по истории  древнего  Љарфагена.
Ћднако получить разрешение мне не удалось.  „отацию  на  исследованиЯ  мне
дали в самом законном порЯдке. ЊоЯ  интеллектуальнаЯ  работа  протекает  в
полном соответствии с правилами, и все же...
   - ђазумеетсЯ, о нарушении правил и речи быть не может,  -  перебил  его
ќремен еще более любезным тоном, перебираЯ тонкие репродукционные листки в
папке с фамилией Џоттерли. ќти листки  были  получены  с  Њультивака,  чей
обширный аналогический мозг содержал весь архив  отдела.  Џосле  окончаниЯ
беседы  листки  можно  будет  уничтожить,   а   в   случае   необходимости
репродуцировать вновь за какие-нибудь две-три минуты.
   ќремен просматривал листки, а  в  его  ушах  продолжал  звучать  тихий,
монотонный голос профессора Џоттерли:
   - Њне следует объЯснить, что проблема, над  которой  Я  работаю,  имеет
огромное значение. Љарфаген знаменовал высший расцвет античной  коммерции.
Љарфаген доримской эпохи во многом можно сравнить с доатомной Ђмерикой. Џо
крайней мере в том отношении, что он придавал огромное  значение  ремеслу,
коммерции и вообще деловой деЯтельности. ЉарфагенЯне были самыми отважными
мореходами и открывателЯми новых земель до викингов  и  в  этом  отношении
намного превосходили хваленых греков. €стиннаЯ историЯ Љарфагена  была  бы
очень поучительной. Ћднако до  сих  пор  все,  что  нам  известно  о  нем,
извлекалось из письменных памЯтников его злейших врагов - греков и римлЯн.
Љарфаген  ничего  не  написал  в  собственную  защиту  или  эти  труды  не
сохранились. € вот карфагенЯне вошли в историю как кучка  архизлодеев,  и,
возможно,  без  всЯкого  к  тому  основаниЯ.  Ћбзор  времени  облегчил  бы
установление истины.
   € так далее и тому подобное.
   ЏродолжаЯ проглЯдывать репродукционные листки, ќремен заметил:
   - Џоймите, профессор Џоттерли, хроноскопиЯ, или обзор времени,  как  вы
предпочитаете ее называть, процесс весьма трудный.
   Џрофессор Џоттерли, недовольный, что его перебили, нахмурилсЯ и сказал:
   - џ ведь прошу только сделать отдельный обзор определенных эпох и мест,
которые Я укажу.
   ќремен вздохнул.
   - „аже  несколько  обзоров,  даже  один...  ќто  же  невероЯтно  тонкое
искусство. ‘кажем, наводка на фокус, получение на  экране  искомой  сцены,
удержание ее на экране. Ђ синхронизациЯ звука, котораЯ  требует  абсолютно
независимой цепи!
   - Ќо ведь проблема, над которой  Я  работаю,  достаточно  важна,  чтобы
оправдать значительную затрату усилий.
   -  ђазумеетсЯ,  сэр!  Ќесомненно,  -  сразу  ответил  ќремен  (отрицать
важность чьей-то темы было бы непростительной грубостью).  -  Ќо  поймите,
даже самый простой обзор требует длительной подготовки. ‘писок  тех,  кому
необходимо воспользоватьсЯ хроноскопом, огромен, а очередь  к  Њультиваку,
снабжающему нас необходимыми предварительными данными, еще больше.
   - Ќо неужели ничего нельзЯ сделать? - расстроенно спросил  Џоттерли.  -
‚едь уже два года...
   - ‚опрос первоочередности, сэр. Њне очень жаль... Њожет быть, сигарету?
   €сторик вздрогнул, его глаза внезапно расширились,  и  он  отпрЯнул  от
протЯнутой ему пачки.  ќремен  удивленно  отодвинул  ее,  хотел  было  сам
достать сигарету, но передумал.
   Љогда он убрал пачку, Џоттерли вздохнул  с  откровенным  облегчением  и
сказал:
   - Ђ нельзЯ ли как-нибудь пересмотреть список и поставить менЯ на  самый
ранний срок, какой только возможен? Џраво, не знаю, как объЯснить...
   ќремен улыбнулсЯ. Ќекоторые его посетители на  этой  стадии  предлагали
деньги, что, конечно, тоже не приносило им никакой пользы.
   - Џервоочередность тем устанавливает  счетно-вычислительнаЯ  машина,  -
объЯснил он. - ‘амовольно менЯть ее решениЯ Я не имею права.
   Џоттерли встал. Ћн  был  очень  небольшого  роста  -  от  силы  пЯть  с
половиной футов.
   - ‚ таком случае всего хорошего, сэр, - сухо сказал он.
   - ‚сего хорошего, профессор Џоттерли, и, поверьте, Я искренне сожалею.
   Ћн протЯнул руку, и Џоттерли вЯло ее пожал.
   …два историк  вышел,  как  ќремен  позвонил  секретарше  и,  когда  она
поЯвилась, вручил ей папку.
   - ќто можно уничтожить, - сказал он.
   Ћставшись один, он с горечью улыбнулсЯ. …ще одна услуга из тех, которые
он уже четверть века оказывает человечеству. “слуга через  отказ.  Ќу,  во
всЯком случае,  с  этим  чудаком  затруднений  не  было.  ‚  иных  случаЯх
приходилось оказывать давление  по  месту  работы,  а  иногда  и  отбирать
дотации. —ерез пЯть минут ќремен уже  забыл  про  профессора  Џоттерли,  а
когда он впоследствии вспоминал этот день, то неизменно приходил к выводу,
что никакие дурные предчувствиЯ его не томили.


   ‚ течение первого  года  после  того,  как  его  впервые  постигло  это
разочарование, Ђрнольд Џоттерли испытывал... только разочарование.  Ћднако
на втором году из  этого  разочарованиЯ  родилась  мысль,  котораЯ  сперва
напугала его, а потом увлекла. ‚оплотить эту мысль в дело ему  мешали  два
обстоЯтельства, но к ним не относилсЯ  тот  несомненный  факт,  что  такие
действиЯ были бы вопиющим нарушением этики.
   Њешала ему, во-первых, еще не  угасшаЯ  надежда,  что  власти  в  конце
концов дадут необходимое разрешение. Ќо теперь, после беседы  с  ќременом,
эта надежда окончательно угасла.
   ‚торым  препЯтствием  была  даже  не  надежда,   а   горькое   сознание
собственной беспомощности. Ћн не был физиком и не знал ни одного физика, к
которому мог бы  обратитьсЯ  за  помощью.  Ќа  физическом  факультете  его
университета работали люди, избалованные  дотациЯми  и  поглощенные  своей
специальностью. ‚ лучшем случае они просто не стали бы его  слушать,  а  в
худшем доложили бы начальству о его интеллектуальной анархии, а тогда его,
пожалуй, вообще лишили  бы  дотации  на  изучение  Љарфагена,  от  которой
зависело все.
   Џойти на такой риск  он  не  мог.  Ќо,  с  другой  стороны,  продолжать
исследованиЯ он мог бы только с помощью хроноскопии.  Ѓез  нее  и  дотациЯ
лишалась всЯкого смысла.
   ‡а неделю до свиданиЯ с ќременом перед Џоттерли, хотЯ тогда он этого не
осознал,  открылась  возможность  преодолеть   второе   препЯтствие.   ќто
произошло  на  одном  из  традиционных  факультетских  чаепитий.  Џоттерли
неизменно ЯвлЯлсЯ на такие официальные сборища, потому что  видел  в  этом
свою обЯзанность, а к своим обЯзанностЯм он  относилсЯ  серьезно.  Ћднако,
исполнив этот долг, он уже не считал нужным поддерживать светский разговор
или знакомитьсЯ с новыми людьми. ‚сегда воздержанный, он выпивал не больше
двух рюмок,  обменивалсЯ  двумЯ-тремЯ  вежливыми  фразами  с  деканом  или
заведующими кафедрами, сухо улыбалсЯ остальным  и  уходил  домой  как  мог
раньше.
   € на этом последнем чаепитии он при обычных обстоЯтельствах не  обратил
бы ни малейшего вниманиЯ на молодого человека,  который  одиноко  стоЯл  в
углу. …му бы и в голову не пришло заговорить с этим молодым человеком.  Ќо
сложное  стечение  обстоЯтельств  заставило  его  на  этот  раз  поступить
наперекор своим привычкам.
   “тром за завтраком  миссис  Џоттерли  грустно  сказала,  что  ей  опЯть
снилась ‹орель, но на этот раз взрослаЯ ‹орель, хотЯ  лицо  ее  оставалось
лицом той  трехлетней  девочки,  котораЯ  была  их  дочерью.  Џоттерли  не
перебивал  жену.  ‚  давние  времена  он  пыталсЯ  боротьсЯ  с  этими   ее
настроениЯми, когда она бывала  способна  думать  только  о  прошлом  и  о
смерти. Ќи сны, ни разговоры не вернут им ‹орель. € все же, если  Љэролайн
Џоттерли так легче, пусть она грезит и разговаривает.
   Ћднако, отправившись на утреннюю лекцию, Џоттерли вдруг обнаружил,  что
на этот раз нелепые мысли Љэролайн как-то подействовали на него.  ‚зрослаЯ
‹орель! Џрошло уже почти двадцать  лет  со  днЯ  ее  смерти  -  смерти  их
единственного ребенка и тогда и во веки веков. € все это времЯ,  вспоминаЯ
ее, он вспоминал трехлетнюю девочку.
   Ќо теперь он подумал: будь она жива сейчас, ей было бы не три  года,  а
почти двадцать три!
   € против своей воли он  попыталсЯ  вообразить,  как  ‹орель  постепенно
становилась бы старше, пока наконец ей  не  исполнилось  бы  двадцать  три
года. ќто ему не удалось.
   € все же он пыталсЯ: ‹орель красит губы, за ‹орель ухаживают, ‹орель...
выходит замуж!
   ‚от почему, когда он увидел, как этот молодой человек застенчиво  стоит
в стороне от равнодушно снующей вокруг группы преподавателей, ему пришла в
голову мысль, достойнаЯ „он Љихота: ведь такой вот мальчишка мог  женитьсЯ
на ‹орель! Ђ может быть, даже и этот самый мальчишка...
   ‚едь ‹орель могла бы познакомитьсЯ с ним - здесь, в  университете,  или
как-нибудь вечером у себЯ дома, если  бы  они  пригласили  этого  молодого
человека в гости. Ћни могли бы понравитьсЯ друг другу. ‹орель, несомненно,
была  бы  хорошенькой,  а  этот  юноша  даже  красив  -  смуглое,   худое,
сосредоточенное лицо, уверенные, легкие движениЯ.
   ќти сны наЯву внезапно  рассеЯлись.  Ћднако  Џоттерли  поймал  себЯ  на
глупом ощущении, что молодой человек уже не посторонний ему, а как бы  его
возможный зЯть в стране того, что могло бы быть. € вдруг заметил, что  уже
подошел к юноше. ќто был почти самогипноз. Ћн протЯнул руку.
   - џ Ђрнольд Џоттерли с исторического факультета. …сли не  ошибаюсь,  вы
здесь недавно?
   Њолодой человек, по-видимому, удивилсЯ и неловко перехватил рюмку левой
рукой, чтобы освободить правую.
   - ЊенЯ зовут „жонас ”остер, сэр, - сказал он, пожимаЯ руку Џоттерли,  -
Я преподаватель физики. џ в университете недавно - первый семестр.
   Џоттерли кивнул.
   - †елаю вам здесь счастьЯ и больших успехов!
   Ќа этом тогда все и кончилось. Џоттерли опомнилсЯ, смутилсЯ  и  отошел.
Ћн было оглЯнулсЯ, но  иллюзиЯ  родственной  свЯзи  полностью  рассеЯлась.
„ействительность вновь вступила в свои права, и он рассердилсЯ на себЯ  за
то, что поддалсЯ нелепым рассказам жены про ‹орель.
   Ћднако неделю спустЯ, в тот момент,  когда  ќремен  что-то  втолковывал
ему, Џоттерли вдруг вспомнил про молодого человека. Џреподаватель  физики!
Њолодой преподаватель! Ќеужели в ту минуту  он  оглох?  Ќеужели  произошло
короткое  замыкание  где-то   между   ухом   и   мозгом?   €ли   сработала
подсознательнаЯ самоцензура, так как в ближайшем  будущем  ему  предстоЯло
свидание с заведующим отделом хроноскопии?
   ‘видание это оказалось бесполезным, но воспоминание о молодом человеке,
с которым он обменЯлсЯ парой ничего не значащих  фраз,  помешало  Џоттерли
настаивать на своей просьбе. …му даже захотелось поскорее уйти.
   €, возвращаЯсь в скоростном вертолете в университет, Џоттерли  чуть  не
пожалел, что никогда не был суеверным человеком.  ‚едь  тогда  он  мог  бы
утешитьсЯ   мыслью,   что   это   случайное,   ненужное    знакомство    в
действительности было делом рук всеведущей и целеустремленной ‘удьбы.


   „жонас ”остер неплохо знал  академическую  жизнь.  Ћдна  только  долгаЯ
изнурительнаЯ борьба за первую ученую степень сделала  бы  ветераном  кого
угодно, а ему ведь потом был поручен курс лекций, и это  окончательно  его
отполировало.
   Ћднако теперь он стал "преподавателем „жонасом ”остером".  ‚переди  его
ждало профессорское звание. €  поэтому  его  отношение  к  университетским
профессорам стало иным.
   ‚о-первых, его дальнейшее повышение зависело от того,  отдадут  ли  они
ему свои голоса, а во-вторых, он пробыл на кафедре так недолго, что еще не
знал, кто именно из ее членов близок с деканом или даже с  ректором.  ђоль
искушенного университетского политика его не привлекала,  и  он  был  даже
убежден, что интриган из него получитсЯ  самый  посредственный,  но  какой
смысл лЯгать самого себЯ, чтобы доказать себе же эту истину?
   ‚от почему ”остер согласилсЯ выслушать этого тихого историка, в котором
тем не менее чувствовалось какое-то  непонЯтное  напрЯжение,  вместо  того
чтобы тут же оборвать его и указать ему на дверь. ‚о всЯком случае, именно
таково было его первое намерение.
   Ћн хорошо  помнил  Џоттерли.  ‚едь  это  Џоттерли  подошел  к  нему  на
факультетском чаепитии (жуткаЯ процедура!).  ‘таричок  посмотрел  на  него
остекленевшими глазами, выдавил из себЯ две неловкие фразы, а потом как-то
сразу опомнилсЯ и быстро отошел.
   ’огда ”остера это позабавило, но теперь...
   Ђ вдруг Џоттерли подошел к нему  не  случайно,  вдруг  он  искал  этого
знакомства, а вернее, старалсЯ внушить ему  мысль,  что  он,  Џоттерли,  -
чудак, эксцентричный старик, но вполне безобидный?  €  вот  теперь  пришел
проверить  лоЯльность  ”остера,   нащупать   неортодоксальные   убеждениЯ.
ђазумеетсЯ, его проверЯли, прежде чем назначить на это место. € все же...
   ‚озможно,  конечно,  что  Џоттерли  вполне   искренен,   возможно,   он
действительно не понимает, что делает. Ђ может быть, превосходно понимает;
может быть, он попросту опасный провокатор. Џробормотав: "Ќу,  что  ж...",
”остер, чтобы выиграть времЯ, вытащил пачку сигарет: сейчас  он  предложит
сигарету Џоттерли, даст ему огонька, закурит сам -  и  проделает  все  это
очень медленно, чтобы выиграть времЯ.
   Ћднако Џоттерли воскликнул:
   - ђади бога, доктор ”остер, уберите сигареты!
   - Џростите, сэр, - с недоумением сказал ”остер.
   - —то вы!  Џросить  извинениЯ  следует  мне.  Ќо  Я  не  выношу  запаха
табачного дыма. €диосинкразиЯ. …ще раз прошу извинениЯ.
   Ћн заметно побледнел, и ”остер поспешил убрать сигареты.
   ‘традаЯ от невозможности закурить,  ”остер  решил  выйти  из  положениЯ
самым простым образом.
   - џ очень польщен, что вы  обратились  ко  мне  за  советом,  профессор
Џоттерли, но дело в том, что Я не занимаюсь нейтриникой. ‚ этой области  Я
не профессионал.  ‘  моей  стороны  неуместно  даже  высказать  какое-либо
мнение, и, откровенно говорЯ, Я предпочел бы, чтобы  вы  не  расспрашивали
менЯ об этом.
   —опорное лицо историка стало суровым.
   - џ не понЯл ваших слов о том, что вы не  занимаетесь  нейтриникой.  ‚ы
ведь пока ничем не занимаетесь. ‚ам еще не дали никакой  дотации,  не  так
ли?
   - ќто же мой первый семестр.
   - џ знаю. ‚ероЯтно, вы даже еще не подали заЯвку на дотацию?
   ”остер слегка улыбнулсЯ. ‡а три месЯца, проведенных в университете,  он
так и не сумел привести свою заЯвку о дотации на  научно-исследовательскую
работу в мало-мальски приличный вид - ее  нельзЯ  было  даже  вручить  длЯ
доработки профессиональному писателю при науке, не говорЯ уже о том, чтобы
прЯмо подать в Љомиссию по делам науки.
   (Љ счастью, заведующий его кафедрой отнессЯ к этому вполне терпимо. "Ќе
торопитесь, ”остер, - сказал он, - поразмыслите над темой, убедитесь,  что
хорошо знаете свой путь и то, куда он  приведет.  ‚едь  едва  вы  получите
дотацию, как  тем  самым  официально  закрепите  за  собой  область  вашей
специализации, и, на радость или на горе, не расстанетесь с ней  до  конца
вашей академической карьеры". ќтот совет был  достаточно  банален,  однако
банальность нередко обладает  достоинством  истины,  и  ”остеру  это  было
известно.)
   - Џо образованию и по  склонности,  доктор  Џоттерли,  Я  гипероптик  с
уклоном в малую гравитику.  ’ак  Я  охарактеризовал  себЯ,  когда  подавал
заЯвление  на  факультет.  Ћфициально  это  пока  еще   не   моЯ   область
специализации, но именно ее Я собираюсь выбрать. ’олько ее! Ђ  нейтриникой
Я вообще не занималсЯ.
   - Џочему? - немедленно спросил Џоттерли.
   ”остер с недоумением посмотрел на него. ’акие бесцеремонные расспросы о
чужом профессиональном статусе, естественно, вызывали  раздражение.  €  он
ответил уже менее любезным тоном:
   - ’ам, где Я училсЯ, курса нейтриники не читали.
   - Ѓог мой, где же вы учились?
   - ‚ Њассачусетском технологическом  институте,  -  невозмутимо  ответил
”остер.
   - € там не преподают нейтринику?
   - Ќет. - ”остер почувствовал, что краснеет, и  начал  оправдыватьсЯ:  -
ќто же  очень  узкаЯ  тема,  не  имеющаЯ  особого  значениЯ.  •роноскопиЯ,
пожалуй, обладает некоторой ценностью, но другого практического применениЯ
у нейтриники нет, а сама по себе хроноскопиЯ - это тупик.
   €сторик бросил на него возбужденный взглЯд.
   - ‘кажите мне только одно: вы можете назвать специалиста по нейтринике?
   - Ќет, не могу, - грубо ответил ”остер.
   - Ќу, в таком случае вы, может  быть,  знаете  учебное  заведение,  где
преподают нейтринику?
   - Ќет, не знаю.
   Џоттерли улыбнулсЯ кривой невеселой улыбкой.
   ”остеру эта улыбка не понравилась, она показалась ему оскорбительной, и
он настолько рассердилсЯ, что даже сказал:
   - Џозволю себе заметить, сэр, что вы переступаете границы.
   - —то?
   - џ говорю,  что  вам,  историку,  интересоватьсЯ  какой-либо  областью
физики, интересоватьсЯ профессионально, - это... - он  умолк,  не  решаЯсь
все-таки произнести последнее слово вслух.
   - Ќеэтично?
   - ‚от именно, профессор Џоттерли.
   - ЊенЯ толкают на это результаты моих исследований, -  сказал  Џоттерли
напрЯженным шепотом.
   - ‚ таком случае вам следует обратитьсЯ в Љомиссию по делам науки. …сли
ЉомиссиЯ разрешит...
   - џ уже обращалсЯ туда, но безрезультатно.
   - ’огда вы, разумеетсЯ, должны прекратить эти исследованиЯ.
   ”остер чувствовал, что говорит, как  самодовольный  педант,  гордЯщийсЯ
своей добропорЯдочностью, но не мог же он допустить,  чтобы  этот  человек
спровоцировал его на проЯвление интеллектуальной анархии! Ћн  ведь  только
начинает свою научную карьеру и не имеет права рисковать по-глупому.
   Ќо, очевидно, его слова задели  Џоттерли.  Ѓез  всЯкого  предупреждениЯ
историк разразилсЯ бурей  слов,  каждое  из  которых  свидетельствовало  о
полной безответственности.
   - “ченые, - сказал он,  -  могут  считатьсЯ  свободными  только  в  том
случае, если они свободно следуют своему свободному любопытству. Ќаука,  -
сказал он, - силой загнаннаЯ в заранее определенную  колею  теми,  в  чьих
руках сосредоточены  деньги  и  власть,  становитсЯ  рабской  и  неминуемо
загнивает.  Ќикто,  -  сказал  он,  -   не   имеет   права   распорЯжатьсЯ
интеллектуальными интересами других.
   ”остер слушал его с большим недоверием. Ќичего  нового  в  этом  потоке
слов длЯ него не было: студенты  любили  шокировать  своих  преподавателей
подобными рассуждениЯми, да и он сам раза два позволил  себе  поразвлечьсЯ
таким способом. ‚ообще каждый человек, изучавший историю науки,  прекрасно
знал, что в старину многие придерживались  подобных  взглЯдов.  €  все  же
”остеру казалось  странным,  почти  противоестественным,  что  современный
ученый может проповедовать столь дикую чепуху! Ќикому бы  и  в  голову  не
пришло организовать производственный процесс  так,  чтобы  каждый  рабочий
занималсЯ чем хотел и когда хотел, и никто не осмелитсЯ  повести  корабль,
руководствуЯсь противоречивыми мнениЯми каждого отдельного члена  команды.
‚се считают бесспорным, что и на заводе, и на корабле должно  существовать
какое-то одно центральное руководство. ’ак  почему  же  то,  что  идет  на
пользу заводу и кораблю, вдруг может оказатьсЯ вредным длЯ науки?
   Њожно,  конечно,  возразить,  что   человеческий   интеллект   обладает
качественным   отличием   от   кораблЯ   или   завода,   однако    историЯ
научно-исследовательских изысканий доказывала обратное.
   Ѓыть может,  в  дни,  когда  наука  была  юной  и  всЯ  или  почти  всЯ
совокупность человеческих  знаний  оказывалась  доступной  индивидуальному
человеческому  уму,  -  быть  может,  в  те  дни  она  и  не  нуждалась  в
руководстве. ‘лепое блуждание по  обширнейшим  областЯм  неведомого  порой
случайно приводило к удивительным открытиЯм.
   Ћднако по мере накоплениЯ знаний приходилось изучать и суммировать  все
больше и больше  уже  известных  фактов,  длЯ  того  чтобы  путешествие  в
неведомое  оказалось  плодотворным.  “ченым  пришлось  специализироватьсЯ.
€сследователь уже нуждалсЯ в услугах библиотеки, которую  сам  собрать  не
мог,  а  также  в  приборах,  которые  сам  купить  был  не  в  состоЯнии.
€ндивидуальный исследователь все больше  и  больше  уступал  место  группе
исследователей, а потом и научно-исследовательскому институту.
   ”онды,  необходимые  длЯ   научных   исследований,   с   каждым   годом
увеличивались,   а   приборы   и   инструменты   становились   все   более
многочисленными. ѓде сейчас найдетсЯ на ‡емле настолько захудалый колледж,
что в нем не окажетсЯ хотЯ бы одного Ядерного микрореактора  или  хотЯ  бы
одной трехступенчатой счетно-вычислительной машины?
   ‘убсидирование научных исследований оказалось  не  по  плечу  отдельным
частным лицам уже много веков  назад.  Љ  1940  году  только  государство,
ведущие отрасли промышленности и наиболее крупные университеты  и  научные
центры имели возможность выделЯть достаточные средства на научную работу в
широких масштабах.
   Љ 1960 году даже крупнейшие  университеты  уже  полностью  существовали
лишь на государственные дотации, а  научные  центры  держались  только  на
налоговых льготах и средствах,  собиравшихсЯ  по  подписке.  Љ  2000  году
промышленные объединениЯ стали частью всемирного правительства,  и  с  тех
пор финансирование научно-исследовательской  работы,  а  значит,  и  общее
руководство  ею,  естественно,  сосредоточились   в   руках   специального
государственного органа.
   ‚се сложилось само собой и очень  удачно.  ЉаждаЯ  отрасль  науки  была
точно приспособлена к нуждам общества, а работы, проводившиесЯ в различных
ее областЯх, умело координировались. Њатериальный прогресс,  которым  была
ознаменована   последнЯЯ    половина    века,    достаточно    убедительно
свидетельствовал о том, что наука отнюдь не загнивает.
   ”остер попыталсЯ изложить хоть  малую  часть  этих  соображений  своему
собеседнику, но Џоттерли нетерпеливо перебил его:
   - ‚ы, как попугай, повторЯете измышлениЯ официальной пропаганды. “  вас
же под самым носом пример, начисто опровергающий официальную точку зрениЯ.
‚ы верите мне?
   - Ћткровенно говорЯ, нет.
   - Ќу, а почему же вы утверждаете, что обзор времени - это тупик? Џочему
нейтриника не имеет никакого значениЯ? ‚ы это утверждаете. ‚ы  утверждаете
это категорически. Ђ ведь вы ее не изучали. Џо  вашим  же  словам,  вы  не
имеете о ней ни малейшего представлениЯ. …е даже не  преподавали  в  вашем
учебном заведении...
   - Ќо разве это не ЯвлЯетсЯ прЯмым доказательством ее бесполезности?
   - Ђ, понимаю! …е не преподают, потому что она бесполезна. Ђ  бесполезна
она потому, что ее не преподают. ‚ам нравитсЯ такаЯ логика?
   ”остер растерЯлсЯ.
   - Ќо так говоритсЯ в книгах...
   - ‚от именно. ‚ книгах говоритсЯ,  что  нейтриника  не  имеет  никакого
значениЯ. ‚аши профессора говорЯт вам  это,  почерпнув  свои  сведениЯ  из
книг. Ђ в книгах это утверждаетсЯ потому, что их пишут профессора. Ќо  кто
утверждал  это,  опираЯсь  на  собственные  знаниЯ  и  опыт?   Љто   ведет
исследовательскую работу в этой области? ‚ам это известно?
   - Џо-моему, этот спор бесплоден, профессор Џоттерли, - сказал ”остер. -
Ђ мне необходимо закончить работу...
   - …ще минутку! џ хотел бы обратить ваше внимание на одну вещь. Љак  она
вам покажетсЯ? џ утверждаю, что правительство активно препЯтствует работам
в  области  нейтриники  и  хроноскопии.  Ћно  препЯтствует   практическому
применению хроноскопии.
   - Ќе может быть!
   - Џочему  же?  ќто  вполне  в  его  силах.  ’о  самое  централизованное
руководство наукой, о котором вы говорили. …сли правительство отказывает в
фондах какой-либо отрасли науки, эта отрасль гибнет.  ’ак  оно  уничтожило
нейтринику. Ћно имело возможность это сделать, и оно это сделало.
   - Ќо зачем?
   - Ќе знаю. € хочу, чтобы вы это выЯснили. џ бы и сам попробовал,  но  у
менЯ нет специальных знаний. џ пришел к вам потому, что вы молоды и только
что завершили свое образование.  Ќеужели  артерии  вашего  интеллекта  уже
поддались склерозу? Ќеужели в вас  не  осталось  ни  любознательности,  ни
любопытства? Ќеужели вам не хочетсЯ просто  _знать_?  Ќаходить  ответы  на
загадки?
   ѓоворЯ это, историк впивалсЯ взглЯдом в лицо  ”остера.  €х  носы  почти
соприкасались, но  ”остер  до  того  растерЯлсЯ,  что  даже  не  догадалсЯ
отступить на шаг.
   …му, разумеетсЯ, следовало бы попросту указать Џоттерли на  дверь.  €ли
даже самому вышвырнуть его.
   “держивало его отнюдь не уважение к возрасту и положению  историка.  €,
уж конечно, Џоттерли его ни в чем не убедил. Ќет, в нем  вдруг  заговорила
былаЯ студенческаЯ гордость.
   ‚ самом деле, почему в Њ’€  не  читалсЯ  курс  нейтриники?  €,  кстати,
насколько он помнил, в институтской библиотеке не было ни единой книги  по
нейтринике. ‚о всЯком случае, он ни разу не видел там ничего подобного.
   ”остер невольно задумалсЯ.
   € это его погубило.


   Љэролайн Џоттерли когда-то была очень привлекательна. € даже  теперь  в
отдельных случаЯх - на званых обедах,  например,  или  на  университетских
приемах - ей удавалось  отчаЯнным  усилием  воли  возродить  частицу  этой
привлекательности.
   ‚  обычной  же  обстановке  она  "обмЯкала".  €менно  это   слово   она
употреблЯла, когда ее  охватывало  отвращение  к  себе.  ‘  возрастом  она
располнела, но не только этим объЯснЯлась ее дрЯблость. Љазалось, будто ее
мускулы совсем расслабли, так что она еле волочила ноги,  когда  шла,  под
глазами набухли  мешки,  а  щеки  обвисали  тЯжелыми  складками.  „аже  ее
седеющие волосы казались не просто прЯмыми, но бесконечно усталыми. Ћни не
вились  как  будто  только  потому,  что  тупо  подчинились  силе  земного
тЯготениЯ.
   Љэролайн Џоттерли  поглЯдела  в  зеркало  и  решила,  что  сегоднЯ  она
выглЯдит особенно скверно, - и ей не нужно было догадыватьсЯ о причине.
   ‚се тот же  сон  про  ‹орель.  ’акой  странный  -  ‹орель  вдруг  стала
взрослой. ‘ тех пор Љэролайн не находила себе места. €  все-таки  напрасно
она рассказала об этом Ђрнольду. Ћн ничего не сказал - он давно уже ничего
не говорит в подобных случаЯх, - но все-таки это дурно на  него  повлиЯло.
Ќесколько дней после ее рассказа он был  особенно  сдержан.  ‚озможно,  он
действительно готовилсЯ к этому  важному  разговору  с  высокопоставленным
чиновником (он все  времЯ  твердил,  что  не  ждет  от  их  беседы  ничего
хорошего), но возможно также, что все дело было в ее сне.
   “ж лучше бы он, как раньше, резко прикрикнул на нее: "Џерестань  думать
о прошлом, Љэролайн! ђазговорами ее  не  вернешь,  да  и  сны  помогут  не
больше".
   €м обоим было тЯжело тогда. Ќевыносимо  тЯжело.  …е  постоЯнно  терзало
ощущение неискупимой вины: в тот вечер ее не было дома!  …сли  бы  она  не
ушла, если бы она не отправилась за  совершенно  ненужными  покупками,  их
было бы тогда двое. € вдвоем они спасли бы ‹орель.
   Ђ бедному Ђрнольду это не удалось. Ћн сделал все, что мог, и чуть  было
сам  не  погиб.  €з  горЯщего  дома  он  выбежал,   шатаЯсь,   обнаженный,
задыхающийсЯ, полуослепший от жара и дыма - с мертвой ‹орель на руках.
   € с тех пор длитсЯ этот кошмар, никогда до конца не рассеиваЯсь.
   Ђрнольд постепенно замкнулсЯ в себе. Ћн говорил теперь  тихим  голосом,
держалсЯ мЯгко и спокойно - и сквозь  эту  оболочку  ничто  не  вырывалось
наружу, ни одной вспышки молнии. Ћн стал педантичным и поборол свои дурные
привычки: бросил курить и перестал ругатьсЯ в минуты волнениЯ. Ћн  добилсЯ
дотации на составление новой истории Љарфагена и все подчинил этой цели.
   ‘начала она пыталась помогать ему: подбирала литературу, перепечатывала
его заметки, микрофильмировала их. Ђ потом вдруг все оборвалось.
   Љак-то вечером она внезапно вскочила из-за  письменного  стола  и  едва
успела добежать, до ванной, как у  нее  началась  мучительнаЯ  рвота.  Њуж
бросилсЯ за ней, растерЯнный и перепуганный.
   - Љэролайн, что с тобой?
   Ћн дал ей выпить коньЯку, и она постепенно пришла в себЯ.
   - ќто правда? ’о, что они делали?
   - Љто?
   - ЉарфагенЯне.
   Ћн с недоумением посмотрел на нее, и она кое-как, обинЯком,  попыталась
объЯснить ему, в чем дело. ѓоворить об этом прЯмо у нее не было сил.
   ЉарфагенЯне, по-видимому, поклонЯлись Њолоху - медному,  полому  внутри
идолу,  в  животе  которого  была  устроена  печь.  Љогда  городу  грозила
опасность, перед идолом собирались  жрецы  и  народ,  и  после  надлежащих
церемоний и песнопений опытные руки умело швырЯли в печь живых младенцев.
   Џеред жертвоприношением им давали сласти, чтобы  действенность  его  не
ослабела из-за испуганных воплей, оскорблЯющих слух бога. ‡атем раздавалсЯ
грохот  барабанов,  заглушавший  предсмертные  крики  детей,  -   на   это
требовалось  несколько  секунд.  Џри  церемонии  присутствовали  родители,
которым было положено радоватьсЯ: ведь такаЯ жертва угодна богам...
   Ђрнольд Џоттерли угрюмо нахмурилсЯ. ‚се это гнуснейшаЯ ложь, сказал он,
выдуманнаЯ врагами Љарфагена. …му следовало бы  предупредить  ее  заранее.
€сториЯ  знает  немало  примеров   такой   пропагандистской   лжи.   ѓреки
утверждали, будто древние евреи в своей свЯтаЯ свЯтых поклонЯлись  ослиной
голове.    ђимлЯне    говорили,    будто     первые     христиане     были
человеконенавистниками и приносили в катакомбах в жертву детей Язычников.
   - ’ак, значит, они этого не делали? - спросила Љэролайн.
   - џ убежден, что нет.  •отЯ  у  первобытных  финикийцев  и  могло  быть
что-нибудь  подобное.  —еловеческие   жертвоприношениЯ   не   редкость   в
первобытных культурах. Ќо культуру Љарфагена  в  дни  его  расцвета  никак
нельзЯ   назвать   первобытной.   —еловеческие   жертвоприношениЯ    часто
перерождаютсЯ в определенные символические ритуалы, вроде обрезаниЯ. ѓреки
и римлЯне по невежеству  или  по  злобе  могли  истолковать  символическую
карфагенскую церемонию как подлинное жертвоприношение.
   - ’ы в этом уверен?
   - Џока  еще  нет,  Љэролайн.  Ќо  когда  у  менЯ  накопитсЯ  достаточно
материала,  Я  попрошу  разрешениЯ  применить  хроноскопию,  и  это   даст
возможность разрешить вопрос раз и навсегда.
   - •роноскопию?
   - Ћбзор времени. Њожно будет настроитьсЯ на древний Љарфаген  в  период
серьезного национального кризиса, например на 202 год до  нашей  эры,  год
высадки ‘ципиона Ђфриканского,  и  посмотреть  собственными  глазами,  что
происходило. € ты увидишь, что Я был прав.
   Ћн ласково погладил ее по руке и ободрЯюще улыбнулсЯ, но ей вот уже две
недели каждую ночь снилась ‹орель, и она больше не  помогала  мужу  в  его
работе над историей Љарфагена. € он не обращалсЯ к ней за помощью.
   Ђ теперь она собиралась  с  силами,  готовЯсь  к  его  возвращению.  Ћн
позвонил ей днем, как только вернулсЯ в город,  сказал,  что  видел  главу
отдела и что все кончилось, как он и ожидал. ‡начит - неудачей... € все же
в его голосе не проскользнула так много говорЯщаЯ ей нота отчаЯниЯ, а  его
лицо на телеэкране казалось совсем спокойным. …му  нужно  побывать  еще  в
одном месте, объЯснил он.
   ‡начит, Ђрнольд вернетсЯ домой поздно. Ќо это  не  имело  ни  малейшего
значениЯ.  Ћба  они  не  придерживались  определенных  часов  еды  и  были
совершенно  равнодушны  к  тому,  когда  именно   банки   извлекались   из
морозильника, и даже - какие именно банки, и когда приводилсЯ  в  действие
саморазогреватель.
   Ћднако когда Џоттерли вернулсЯ домой, Љэролайн невольно удивилась.  ‚ел
он себЯ как будто совершенно нормально: поцеловал  ее  и  улыбнулсЯ,  снЯл
шлЯпу и спросил, не случилось ли чего-нибудь за времЯ его отсутствиЯ.  ‚се
было почти так же, как всегда. Џочти.
   Ћднако Љэролайн научилась подмечать мелочи,  а  он  выполнЯл  привычный
ритуал с какой-то торопливостью.  €  этого  оказалось  достаточно  длЯ  ее
тренированного глаза: Ђрнольд был чем-то взволнован.
   - —то произошло? - спросила она.
   Џоттерли сказал:
   - Џослезавтра у нас к обеду будет гость, Љэролайн. ’ы не против?
   - Ќе-ет. Љто-нибудь из знакомых?
   - ’ы его не знаешь. Њолодой преподаватель. Ћн  тут  недавно.  џ  с  ним
разговаривал сегоднЯ.
   ‚незапно он повернулсЯ к жене, подхватил ее за локти и несколько секунд
продержал так, а потом вдруг смущенно отпустил, словно стыдЯсь  проЯвлениЯ
своих чувств.
   - ‘ каким трудом Я  пробилсЯ  сквозь  его  скорлупу,  -  сказал  он.  -
Џодумать только! “жасно, ужасно, как все мы склонились под Ярмо и с  какой
нежностью относимсЯ к собственной сбруе.
   Њиссис Џоттерли не совсем понЯла, что он имел в виду, но она не  зрЯ  в
течение года наблюдала,  как  под  его  спокойствием  нарастал  бунт,  как
мало-помалу  он  начинал  все  смелее  критиковать  правительство.  €  она
сказала:
   - Ќадеюсь, ты был с ним осмотрителен?
   - Љак так - осмотрителен? Ћн обещал занЯтьсЯ длЯ менЯ нейтриникой.
   "Ќейтриника" была длЯ миссис Џоттерли всего лишь звонкой  бессмыслицей,
однако она не сомневалась, что к истории это, во всЯком  случае,  никакого
касательства не имеет.
   - Ђрнольд, - тихо произнесла она. - ‡ачем ты это делаешь?  ’ы  лишишьсЯ
своего места. ќто же...
   - ќто же интеллектуальный анархизм, дорогаЯ моЯ, - перебил  он.  -  ‚от
выражение,  которое  ты  искала.  Џрекрасно,  значит,  Я  анархист.   …сли
государство не позволЯет мне продолжать мои исследованиЯ, Я продолжу их на
собственный страх и риск. Ђ  когда  Я  проложу  путь,  за  мной  последуют
другие... Ђ если и не последуют, какаЯ разница? Љарфаген - вот что  важно!
€ расширение человеческих познаний, а не ты и не Я.
   - Ќо ты же не знаешь  этого  молодого  человека!  —то,  если  он  агент
комиссара по делам науки?
   - ‚рЯд ли. € Я готов рискнуть. - ‘жав правую  руку  в  кулак,  Џоттерли
легонько потер им левую ладонь. - Ћн теперь на  моей  стороне.  ‚  этом  Я
уверен. •очет он того или не  хочет,  но  это  так.  џ  умею  распознавать
интеллектуальное  любопытство  в  глазах,  в  лице,  в  поведении,  а  это
смертельное заболевание длЯ прирученного ученого. „аже в наше времЯ выбить
такое любопытство из индивида оказываетсЯ не  так-то  просто,  а  молодежь
особенно легко заражаетсЯ... € почему, черт возьми, мы должны перед чем-то
останавливатьсЯ?  Ќет,  мы  построим  собственный   хроноскоп,   и   пусть
государство отправлЯетсЯ к...
   Ћн внезапно умолк, покачал головой и отвернулсЯ.
   - Ѓудем надеЯтьсЯ, что все кончитсЯ хорошо, - сказала миссис  Џоттерли,
в беспомощном ужасе чувствуЯ, что все  кончитсЯ  очень  плохо  и  придетсЯ
забыть о дальнейшей карьере мужа и об обеспеченной старости.
   ’олько она из них всех томилась предчувствием беды. €, конечно,  совсем
не той беды.


   „жонас  ”остер  ЯвилсЯ  в  дом  Џоттерли,  расположенный  за  пределами
университетского городка, с опозданием на полчаса. „о самого конца  он  не
был уверен, что пойдет. ‡атем в последний момент он почувствовал,  что  не
может нарушить правила вежливости, не Явившись на обед, как обещал, и даже
не предупредив хозЯев заранее. Ђ кроме того, его разбирало любопытство.
   Ћбед  тЯнулсЯ  бесконечно.  ”остер  ел  без  всЯкого  аппетита.  Њиссис
Џоттерли была рассеЯнна и молчалива - она только однажды вышла  из  своего
транса, чтобы спросить, женат ли он, и,  узнав,  что  нет,  неодобрительно
хмыкнула.  Џрофессор  Џоттерли  задавал  ему  нейтральные  вопросы  о  его
академической карьере и чопорно кивал головой.
   ’рудно было придумать что-нибудь более пресное, тЯгучее и нудное.
   ”остер подумал:
   "Ћн кажетсЯ таким безвредным..."
   Џоследние два днЯ ”остер изучал труды профессора Џоттерли.  ђазумеетсЯ,
между делом, почти исподтишка. …му не слишком-то хотелось  показыватьсЯ  в
Ѓиблиотеке социальных наук. Џравда, историЯ принадлежала к  числу  смежных
дисциплин, а широкаЯ публика  нередко  развлекалась  чтением  исторических
трудов - иногда даже в образовательных целЯх.
   Ћднако физик  -  это  все-таки  не  "широкаЯ  публика".  ‘тоит  ”остеру
занЯтьсЯ чтением исторической литературы, и его сочтут чудаком - это Ясно,
как закон относительности, а там заведующий кафедрой, пожалуй, задумаетсЯ,
насколько его новый преподаватель "подходит длЯ них".
   ‚от почему  ”остер  действовал  крайне  осторожно.  Ћн  сидел  в  самых
уединенных нишах, а входЯ и выходЯ, старалсЯ низко опускать голову.
   Ћн выЯснил, что  профессор  Џоттерли  написал  три  книги  и  несколько
десЯтков статей о государствах древнего ‘редиземноморьЯ, причем все статьи
последних лет (напечатанные  в  "€сторическом  вестнике")  были  посвЯщены
доримскому Љарфагену и написаны в весьма сочувственном тоне.
   ќто, во всЯком случае, подтверждало объЯснениЯ историка,  и  подозрениЯ
”остера несколько рассеЯлись... € все же он чувствовал, что  правильнее  и
благоразумнее всего было бы отказатьсЯ наотрез с самого начала.
   “ченому вредно излишнее любопытство, думал он,  сердЯсь  на  себЯ.  Ћно
чревато опасностЯми.
   Љогда обед закончилсЯ, Џоттерли провел гостЯ к себе в кабинет, и ”остер
в изумлении остановилсЯ на пороге: стены были буквально скрыты книгами.
   € не только микропленочными! ђазумеетсЯ, здесь  были  и  такие,  но  их
число значительно уступало  печатным  книгам  -  книгам,  напечатанным  на
бумаге! Џросто не верилось, что существует  столько  старинных  книг,  еще
годных длЯ употреблениЯ.
   € ”остеру стало не по себе. ‘ какой стати человеку  вдруг  понадобилось
держать дома столько книг? ‚едь все они навернЯка есть  в  университетской
библиотеке или, на худой конец, в  Ѓиблиотеке  конгресса  -  нужно  только
побеспокоитьсЯ и заказать микрофильм.
   „омашнЯЯ библиотека отдавала чем-то недозволенным. Ћна  была  пропитана
духом интеллектуальной анархии. Ќо, как ни странно, именно  это  последнее
соображение успокоило ”остера. “ж лучше  пусть  Џоттерли  будет  подлинным
анархистом, чем провокатором.
   € с этой минуты времЯ помчалось на всех парах, приносЯ  с  собой  много
удивительного.
   - ‚идите  ли,  -  начал  Џоттерли  Ясным,  невозмутимым  голосом,  -  Я
попробовал  отыскать  кого-нибудь,  кто  пользовалсЯ  бы  в  своей  работе
хроноскопией. ђазумеетсЯ, задавать такой вопрос  прЯмо  Я  не  мог  -  это
значило бы предпринЯть самочинные изысканиЯ.
   - Љонечно, - сухо заметил ”остер,  удивлЯЯсь  про  себЯ,  что  подобное
пустЯчное соображение могло остановить его собеседника.
   - џ наводил справки косвенно...
   € он их наводил! ”остер был  потрЯсен  объемом  переписки,  посвЯщенной
мелким спорным вопросам  культуры  древнего  ‘редиземноморьЯ,  в  процессе
которой профессору Џоттерли удавалось добитьсЯ  от  своих  корреспондентов
случайных упоминаний, вроде:  "ђазумеетсЯ,  ни  разу  не  воспользовавшись
хроноскопией..." или "ЋжидаЯ ответа на мою просьбу применить хроноскоп, на
что в настоЯщий момент врЯд ли можно рассчитывать..."
   - € Я адресовал эти вопросы отнюдь не наугад, -  объЯснил  Џоттерли.  -
€нститут хроноскопии издает ежемесЯчный бюллетень,  в  котором  печатаютсЯ
исторические сведениЯ, полученные путем обзора времени.  Ћбычно  бюллетень
включает одно-два  таких  сообщениЯ.  ЊенЯ  сразу  поразила  тривиальность
сведений, добытых  таким  образом,  их  незначительность.  ’ак  почему  же
подобные изысканиЯ считаютсЯ  первоочередными,  а  мое  исследование  нет?
’огда Я начал писать тем, кто,  скорее  всего,  мог  заниматьсЯ  работами,
упоминавшимисЯ в бюллетене. €, как Я вам только что показал, никто из этих
ученых не пользовалсЯ хроноскопом. Ќу, а теперь давайте рассмотрим все  по
пунктам...
   Ќаконец ”остер, у которого голова шла кругом от множества свидетельств,
трудолюбиво собранных Џоттерли, растерЯнно спросил:
   - Ќо длЯ чего же все это делаетсЯ?
   - Ќе знаю, - ответил Џоттерли. - Ќо у  менЯ  есть  своЯ  теориЯ.  Љогда
‘тербинский изобрел хроноскоп, - как видите, это мне  известно,  -  о  его
изобретении много  писали.  ‡атем  правительство  конфисковало  аппарат  и
решило   прекратить   дальнейшие   исследованиЯ   в   этой    области    и
воспрепЯтствовать дальнейшему использованию уже готового хроноскопа. Ќо  в
этом  случае  людЯм  непременно  захотелось  бы  узнать,  почему   он   не
используетсЯ. ‹юбопытство - ужасный порок, доктор