. Ћн до крови закусил губу,  продолжаЯ  упрЯмо смотреть
туда,  вперед, где тьмочисленнаЯ коннаЯ толпа  русичей все  больше теснила и
теснила стиснутое со сторон татарское войско.
     - Ћдолеваем, кнЯже! - произнес ’имофей у него над ухом. - “ходЯт!
     € верно!  Њедленно поначалу,  а потом  все быстрей  и быстрей татарскаЯ
рать покатилась назад.
     Љогда  всадники  заворачивают  коней,  их  рубЯт  в спину.  Ћтступление
превращаетсЯ в  бегство,  бой - в избиение. Љони сваливались в реку, тонули,
топили друг друга, ордынцы удирали, бросаЯ копьЯ. € „митрий наконец глубоко,
освобожденно  вздохнул.  Ѓегут! ‹учшие полки  татарские! ‘ам  воевода Ѓегич!
Ѓегут! € он - победитель!

        ѓлава 30

     Ќизилось солнце. „линные  тени  протЯнулись по Ярко-зеленой на  закате,
истоптанной и изломанной  траве. Џоследние уцелевшие татары уходили в речной
туман. ‚оины, слезаЯ с коней, обдирали с убитых доспехи и лопоть.
     ‚ели пленных, считали убитых в сече татарских кнЯзей: •азибиЯ, Љовергу,
Љарабулука, Љострока, Ѓегичку...
     Ќа конской попоне поднесли и положили у ног  „митриЯ  тело Њонастырева,
остановившего и смешавшего передовую татарскую  рать и доблестно погибшего в
сече.
     ‚оеводы  скликали  воинов.  ѓорЯчий диск солнца  уже  коснулсЯ зубчатой
кромки  леса и теперь  изгибал, холодеЯ, проваливаЯ  за  холмы.  Ќадвигалась
ночь. Ќад рекою повис туман. Џреследование татар решили отложить до утра.
     €ван, сидЯ на земле, тормошил и тормошил ‘емена: "Џрочнись! ‚стань!"
     Ћн кое-как  перевЯзал друга и теперь не ведал,  что делать, со  страхом
понимаЯ, что  зЯть умирает. ‘емен лежал суровый и бледный, закрывши глаза, и
брови его на матово-бледном лице казались еще темнее и краше.
     - —то же ты, ‘енЯ, ‘еме-е-е-н?! —то же Я ‹юбаве-то?!
     Ќе верилось!  ‚едь  это ‘емен охранЯл его в битве, не отходЯ ни на шаг,
принимал, верно, на себЯ предназначенные €вану удары... € как  был ранен,  и
как  упал уже  к  самому вечеру, когда татары  бежали  по  всему  полю?! €ли
спешенный враг ткнул ему под кольчугу копьем, нанесЯ ту страшную рану, кровь
из которой и посейчас неможно остановить?
     - ‘емен, ‘енЯ! - позвал он опЯть  безнадежно, чуЯ на  глазах закипающие
слезы.
     ‘луга разыскал их обоих уже в потемнЯх. Ѓыстро и споро, сорвав неумелые
повЯзки €вановы, заново и туго перетЯнул  рану,  нажевав и наложив  какой-то
травы. Џопробовал напоить раненого (‘емен приоткрыл глаза, но Явно никого не
узнавал), сев на конЯ, поскакал за телегою.
     - Ѓудет жить? - вопрошал с робкою надеждою €ван.
     - Ќе ведаю! -  сурово отмолвил смерд. - Љрови вытекло много! - €  тоже,
сказавши,  скрипнул  зубами,  помыслив,  что повестит  госпоже  боЯрыне,  не
привезЯ сына живым!
     Ћни уложили  ‘емена на сено в  телегу,  заворотили конЯ.  ‘еменов слуга
побросал в  кузов что попалось под руку из  лопоти и оружиЯ,  раскиданных по
полю, оборотил к €вану строгое лицо:
     - Џрости, господине! †дать не буду, повезу  в ночь!  ‡абери, коли  чего
нать, снеди там...
     €ван кивнул, сглотнув ком в горле, забрал мешок со снедью и обе тулы со
стрелами. Њолча распростились. “мирающий тому и другому свЯзывал уста.
     ’ак  же молча проводивши глазами  телегу, €ван навьючил поводного конЯ,
чуЯ  себЯ  безмерно виноватым,  едва  ли не убийцею,  и все не понимаЯ,  как
теперь взглЯнет в лицо сестре.
     Ћн не помнил потом,  как огоревал  ночь. ЉажетсЯ, подсаживалсЯ к чужому
огню, подходил к реке, слушал  вражеский берег. “тром над ‚ожею стоЯл густой
слоистый туман. Ќаконечника протЯнутого копьЯ уже было не видать.
     ‚оеводы ждали  почти до полуднЯ и только в предобеденную пору двинулись
вослед татарскому  войску. ‡а ночь и утро  разбитые сумели  уйти так далеко,
что  преследовать их было бесполезно.  “шли верхами,  бросив  вежи  и шатры,
побросав добро и телеги.  ‚оины  радостно и  деловито грабили доставшийсЯ им
татарский  стан.  ‚оеводы не  удерживали ратных,  даваЯ  войску  ополонитьсЯ
досыти...

        ѓлава 31

     Ћтец  ѓерасим весь бой просидел под телегою. Ѓоле всего страшилсЯ того,
что покатившие назад татары обнаружат его и уведут с собой. Ћн вылез,  когда
уже  русичи  пустошили  татарский  стан,  и  первый русский  воин,  на коего
наткнулсЯ   вельЯминовский  поп,  был  €ван  ”едоров.  Џока  ѓерасим  путано
объЯснЯл, кто он и  что,  просЯ  отвести к воеводам, €ван со  страхом слушал
его, мало что соображаЯ, кроме того, что  перед ним беглец, сподвижник €вана
‚ельЯминова, злейшего врага великого кнЯзЯ. Ќо и зарезать, зарубить старика,
тем паче  духовного, иереЯ,  не посмел. Џовел  его, нарочито хмурЯ брови, по
стану. €ерей с трудом поспевал за лошадью, волоча за собою объемистый мешок,
покосЯсь на который несколько раз, €ван наконец вопросил нарочито грубо, что
там.
     - Ђ травы,  травы, милый! -  с отдышкою, отираЯ взмокшее чело,  отвечал
иерей, обрадованный уже самою  возможностью отдохнуть, а не  бежать за конем
€вана. - …жели недужный али раненый какой...
     €ван, густо покраснев, пробурчал:
     - „руга у менЯ... Џодкололи на рати! „ак... поможет ли твоЯ трава?
     - Ђ в кое место ево? - переспросил иерей.
     €ван объЯснил.
     - Љрови, баешь,  много  вышло?  „ак  вот тебе! -  Ћн торопливо развЯзал
мешок.  -  …тую вот травку  истолчешь, тем поить  станешь, а ету вот к  ране
прикладывать. Ќе перепутай смотри!
     €ван,  верЯ и не верЯ, сунул трЯпицу с  травами за пазуху. € тут к нему
подскакал старшой:
     - Љто таков и откуда?
     ѓерасима быстро подхватили, обыскали и  поволокли, €вану и "спасиба" не
сказав.
     -  –елитель  он!  ’равы там целебные! - крикнул €ван  вслед, но старшой
только буркнул через плечо:
     - ЏоглЯдим, каки таки у ево травы! Џоди,  врет все! Ђ просто соглЯдатай
татарский!
     ’ак и потерЯл €ван отца ѓерасима,  не попомнив  всего того добра, какое
видали ”едоровы от вельЯминовского рода.  € не ведал более,  что случилось с
тем пойманным на рати попом...
     € травы не погодились ему. ‚оротЯсь домой, уведал он, что ‘емен умер на
последней  подставе перед Њосквой.  ‚ытираЯ слезы, вынул он  опрелую трЯпицу
из-за пазухи  и зашвырнул  подальше  в крапиву, не помысливши и того, что не
погодившеесЯ длЯ одного целебное зелие возможет погодитьсЯ другому...

        ѓлава 32

     Ђ  с  отцом ѓерасимом, произошло следующее. Ќе был на  свою беду ученый
иерей вельЯминовский навычен к хитрому разговору с сильными мира сего.
     ЌесмотрЯ на все его сбивчивые и горЯчие уговоры, воеводы московские, не
дослушав, передавали пленного попа один другому, и так ѓерасим, не добившись
лицезреть великого  кнЯзЯ „митриЯ, был привезен со своим злосчастным  мешком
на Њоскву.
     Џоп,  да   еще  вельЯминовский?  Џопади  ѓерасим  к  ’имофею  ‚асильичу
‚ельЯминову  - иной был бы  и толк,  и как  бы  еще инако поворотило  судьбу
митрополичьего стола! Ќо попал он в конце концов к Ђлександру Њиничу.
     Ђлександр Њинич был вельЯминовский враг. „а и не понЯл существа дела из
путаных объЯснений отца ѓерасима,  усталого,  давно не кормленного, впавшего
уже в отчаЯние от своих  напрасных  попыток кому-либо и  что-либо изъЯснить.
”рЯги,  римский престол, ‹итва - это все было  далеко и непонЯтно Ђлександру
Њиничу, одно проЯснело: что, может  быть, через этого своего попа и сам €ван
‚ельЯминов  задумал воротить на  Њоскву.  Ђ  этого-то  Ђлександр не хотел! €
потому  в конце  концов отец ѓерасим  со  своим доносом на ЊитЯЯ  оказалсЯ у
ЊитЯЯ же, в глухом подвале митрополичьих хором.
     Џыткою   руководил  сам  ЊитЯй.  Ѓестрепетно  смотрел  в  дымном  свете
смолЯного  факела,  как  лезут   из  орбит  кровавые  глаза  старика,  когда
закрученнаЯ веревка стЯгивает ему череп, слушал стоны и хруст выворачиваемых
на дыбе предплечий, сам  жег старое вздрагивающее  тело свечой. Ћтец ѓерасим
стонал, многажды падал в обморок,  и тогда его снимали  с пыточного колеса и
отливали водою.  “же и угрюмые палачи отворачивали смурые лица (и им соромно
было пытать иереЯ!),  когда наконец, не  добившись никакой поносной хулы  на
‚ельЯминовых  или  надобных ему признаний, ЊитЯй  прекратил пытку.  ‘тарика,
чуть живого, с выломанными руками,  в последний раз облили водой и бросили в
землЯную Яму, прикрытую тЯжелой доской. Њного позже один из тюремных стражей
по собственному  разумению принес и  опустил в Яму  краюху хлеба и  кувшин с
водою: не то еще и умрет!
     Ђ  ЊитЯй, воротЯсь к себе все еще разгорЯченный гневом и пытками, вдруг
струсил. Џодумалось: а как помыслЯт иные, с кем говорил этот поганый поп?
     ”рЯги  не  раз и не два снабжали ЊитЯЯ деньгами, пересылали грамоты  из
ЉонстантинополЯ  и назад,  и ЊитЯй к этому  попривык,  не чаЯ уже никоторого
худа от добровольных приносов латинЯн. € тут - судьбы православиЯ! ‹итва!
     Џапский престол! Џриходило думать, и думать приходило крепко!
     Ђ  тут  еще ’имофей  ‚ельЯминов  во  двор.  Ћт  того  отделалсЯ,  кнЯзь
вопросил... ’еперь гнусного попа и убить было опасно! Ћдна оставалась надеЯ:
ненависть кнЯзЯ „митриЯ к €вану ‚ельЯминову. ’олько она и могла спасти. Ђ  и
кнЯзь  вопросил, с неохотою, но вопросил-таки об иерее треклЯтом!  € что тут
сказать? Џервое брЯкнулось (и  помогло, и поверили!), что-де был с тем попом
мешок зелий лютых, а мыслилось - отравить кнЯзЯ великого!
     € пошло. Љругами пошло! "‡ельЯ  лютые",  "отрава"... Љто  проверЯл? Љто
задумалсЯ хоть, как мог пришлый со стороны иерей отравить великого кнЯзЯ?
     Ќо не  то дивно,  что поверили, а то, что поверили и  впредь, на долгие
века поверили написанной в летописЯх нелепице!
     „ивно, что  шесть  столетий  верили!  „а  и поныне в серьезных трудах у
вроде  неглупых людей повторЯетсЯ вновь  и вновь: "зельЯ лютые"  и "отравить
кнЯзЯ". ‚прочем, врачам и  в прежние  веки почасту не везло на Њоскве!  Ђ уж
травникам и тем паче. “ одного нынешнего,  ныне покойного, целителЯ из книги
его  посмертной  (лечебника!) целую  главу о Ядовитых  травах выпустили,  не
позволили напечатать, хотЯ, казалось бы,  это-то  и  должен всЯкий травник в
первую голову знать! „абы не ошибитьсЯ на свою или чужую беду. Ќет!
     ‚ерно, и тут "зельЯ лютые", и не ровен час кто-то, пользуЯсь лечебником
тем, какого ни на есть "кнЯзЯ" отравит?
     “вы!  ‹юди  в  суевериЯх  своих  мало  изменились, а  то  и  совсем  не
изменились за тысЯчи лет, что уж о веках говорить!
     Ћкольничий ’имофей  узнал о поиманном отце ѓерасиме уже  спустЯ  времЯ,
когда  содеЯть было  ничего  нельзЯ  и оставалось  воззвать к  единственному
человеку на Њоскве, коего мог послушать великий кнЯзь, - к игумену ‘ергию.
     € не будь ‘ергиЯ, сгнил бы отец ѓерасим в погребе невестимо.
     ‘ергий пришел из своего далека, прослышав о казни вельЯминовского попа.
“же шли осенние затЯжные дожди, он  был мокр и в грЯзных лаптЯх. €  таков, в
грЯзных лаптЯх и мокрой, пахнущей псиною суконной свите, и зашел в кнЯжеский
терем.  ‘тража  не  посмела  его  остановить.  Ћтступила   челЯдь,   боЯрин,
засуетЯсь, кинулсЯ  в ноги ‘ергию. Ќикем не остановленный игумен  поднЯлсЯ в
верхние горницы,  прошел  в  домовую кнЯжескую  часовню. "Џозовите  великого
кнЯзЯ!" - сказал, точнее - приказал слугам. €  кнЯзь  „митрий пришел к нему!
Џришел багрово-красный,  понимаЯ  уже,  о  чем  будет  речь, и  низЯ  глаза,
вспыхиваЯ, выслушал строгие  слова укоризн. €бо не имел права даже  и  кнЯзь
великий имать и пытать облеченного саном пресвитера, тем паче не отступника,
не отметника ѓосподу своему!
     ЊитЯй  вынужден был после  того расстатьсЯ со своею добычей. €  единое,
что сумел и посмел совершить, - отослал ѓерасима в далекую  северную ссылку,
в ‹ачозеро, откуда,  чаЯл,  ни слухи,  ни  пересуды  о  совершенном  им  над
вельЯминовским попом злодеЯнии не добредут до Њосквы.
     €так,  дождливым  осенним  днем,  когда  уже  в воздухе  порхали  белые
крупинки  близкого  снега, облаченный  в  мужицкий  дорожный  вотол,  поехал
многотерпеливый  вельЯминовский поп в едва  ли не первую на  Њосковской ђуси
ссылку  в  места  зело  отдаленные,  куда, не  преминул помЯнуть  летописец,
когда-то  еще при первых  владимирских  кнЯзьЯх  сослали „аниила  ‡аточника,
также чем-то не угодившего кнЯзю своему.

        ѓлава 33

     €злишне говорить,  что расправа с вельЯминовским иереем нагнала страху,
но  не прибавила  популЯрности  Њихаилу-ЊитЯю, тем паче в монашеских кругах.
‚от тут-то ЊитЯй и заметалсЯ, задумав поставитьсЯ в епископы собором русских
епископов,  как  ставилсЯ когда-то, еще при киевском кнЯзе €зЯславе, Љлимент
‘молЯтич. Љроме того, и в  "Ќомоканоне" разыскал въедливый ЊитЯй потребные к
сему  статьи.  Џо  мысли властного  временщика, поставление  его  в епископы
собором русских иерархов должно было утишить все заглазные речи и обессилить
Љиприановы хулы, стараниЯми иноков общежительных монастырей распространЯемые
по градам и весЯм.  (Ћн сам жег приносимые к нему листы Љиприанова посланиЯ,
но они поЯвлЯлись снова и во все большем числе!) ‡има 1378/79 года почти всЯ
ушла на подготовку сего надобного ЊитЯю собора, чтобы клещами кнЯжеской воли
вытребовать,  вытащить,  извлечь  из  епископов,  ставленных  еще  Ђлексием,
невольное  согласие  на поставление  свое  во  епископа. „альнейший  путь  к
митрополии  должны были обеспечить  ему патриарх  Њакарий, кнЯжескаЯ казна и
поддержка фрЯгов.
     € вот  они  наконец собрались,  съехались, остановившись кто  в палатах
дворца, кто на подворье ‘вЯтого ЃогоЯвлениЯ,  и  все ЯвлЯлись приветствовать
Њихаила-ЊитЯЯ  Яко наместника  владычного престола московского. џвлЯлись! Ќе
ЯвилсЯ один - приехавший спустЯ времЯ и остановившийсЯ в ‘имоновской обители
епископ ‘уздальский и  Ќижегородский  „ионисий. ЊитЯю он послал сказать, что
приветствовать должен не  он ЊитЯЯ,  а  ЊитЯй  его, понеже  ЊитЯй  - простой
чернец, он же, „ионисий, епископ: "Ќе имаши на мне власти никоеЯ же! ’ебе бо
подобает паче прийти ко мне и благословитисЯ и  предо мною поклонитисЯ, - аз
бо есмь епископ, ты же поп! Љто убо боле есть, епископ ли, или поп?"
     ќто  была  перваЯ увесистаЯ пощечина, полученнаЯ  ЊитЯем,  но тем  дело
далеко не окончило.
     Ћтступим от  нашего повествованиЯ  и  поЯсним читателю еще раз,  с  кем
столкнулсЯ на этот раз ЊитЯй-Њихаил в своих властолюбивых посЯганиЯх.
     Ћ посвЯщении  владыкой Ђлексием  в  1374  году архимандрита „ионисиЯ  в
епископы ‘уздалю, Ќижнему Ќовгороду и ѓородцу летописец писал  торжественно,
едва ли не возвышенным стихом, именуЯ его как:

     Њужа тиха, кротка, смиренна,
     •итра, премудра, разумна,
     Џромышлена же и рассудна,
     €зЯщна в божественных писаниЯх,
     “чительна и книгам сказателЯ,
     ЊонастырЯм строителЯ,
     Њнишескому житию наставника,
     € церковному чину правителЯ,
     € общему житию начальника,
     € милостынЯм подателЯ,
     € в постном житии добре просиЯвша,
     € любовь ко всем преизлишне стЯжавша,
     € подвигом трудоположника,
     € множеству братства председателЯ,
     € пастуха стаду •ристову,
     €, спроста рещи, всЯку добродетель исправльшаго!

     ‚ синодике  1552  года  Ќижегородского  Џечерского  монастырЯ  „ионисий
именуетсЯ "преподобным чудотворцем".  €мЯ  его внесено во многие свЯтцы XVII
века. Џатриарх Ќил, возводЯ  „ионисиЯ в 1382 году в сан архиепископа, пишет,
что  слышал  похвалы нижегородскому  подвижнику  и  "сам  видел его  пост  и
милостыни,  и  бдение,  и молитвы,  и слезы,  и  всЯ благаЯ  ина, отнуду  же
воистину  божий  и  духовный  знаменуетсЯ человек".  ѓреков „ионисий  потрЯс
ученостью и  глубоким  знанием  ‘вЯщенного писаниЯ. Џрибавим  к  тому, что и
отличным знанием греческого  Языка, полученным им едва ли не в молодости еще
и едва ли не в самой ‚изантии.
     „ионисий  (до  пострижениЯ  „авид)  принЯл  схиму в  Љиевской  пещерной
обители, откуда еще в  начале 1330-х годов или даже в конце 1320-х принес на
берег  ‚олги  икону  Ѓожьей  Њатери  с  предстоЯщими  Ђнтонием  и  ”еодосием
Љиево-Џечерскими, пламенное честолюбие, любовь к пещерному житию,  намерение
основать монастырь, подобный ‹авре Џечерской,  и, добавим, желание повторить
в сем монастыре подвиг самого ”еодосиЯ.
     €менно  к нему  ходил  отроком  ‘ергий  ђадонежский  слушать  пламенные
глаголы уже знаменитого тогда нижегородского проповедника.
     ‚  числе  учеников  „ионисиЯ были  и  …вфимий  ‘уздальский,  и  Њакарий
†елтоводский,   или  “нженский,   и  прочие,  числом   двенадцать,  ученики,
основатели общежительных киновий, понеже  и сам  „ионисий  устроил  у себЯ в
обители  общее  житие  задолго до  того, как  преобразовал  свою  обитель  в
общежительную   киновию   ‘ергий   ђадонежский.  €   увлеченность   исихией,
молчальничеством,  и  монастырское  строительство  нового  типа  -  все  тут
творилось и создавалось ранее, чем на Њоскве.
     Џод  его  духовным  руковожением  вдова  кнЯзЯ  ЂндреЯ  Љонстантиновича
‚асилиса-”еодора раздает  в 1371  году свое  имущество, отпускает на свободу
челЯдь  и  создает  женскую  общежительную  ‡ачатьевскую  обитель  в  Ќижнем
Ќовгороде.
     Џод  его,  „ионисиевым,  руководством   создавалсЯ  в  1377  году   тот
летописный свод,  который  под  именем  ‹аврентьевской летописи лег в основу
всего летописаниЯ московского. €менно здесь  властною  волею  нижегородского
игумена  Явились  в  летописном  повествовании  пламенные   глаголы  противу
Ѓатыевых  татар  и  уроки  мужества,  Якобы  проЯвленного  предками  полтора
столетиЯ назад в неравной борьбе, долженствующие подвигнуть русских кнЯзей к
нынешней борьбе с Ћрдою, ибо мужеству живых подножие - мужество пращуров!
     €менно его, „ионисиевы, призывы  поднЯли нижегородцев противу ‘арайки и
Њамаевой "тысЯчи", истребленной в  Ќижнем, и  именно  в него пустил  ‘арайка
свою последнюю стрелу, пытаЯсь убить ненавистного проповедника.
     Љ крестоносной  борьбе  "за  правоверную  веру  христианскую"  призывал
нетерпеливо и властно всю жизнь  знаменитый нижегородский игумен, почасту не
считаЯсь  ни  с  чем  - ни с  подорванными силами  кнЯжества, ни  с извивами
великокнЯжеской  политики, ни  с  возможностью (или невозможностью)  днешней
борьбы...  Љто  знает,  стань  нижегородскаЯ кнЯжескаЯ ветвь  во главе  ђуси
‚ладимирской,  не  стЯжал  ли  бы  „ионисий  лавров  духовного  создателЯ  и
устроителЯ  этого нового  государства?  Ќо и то спросим:  а не привел ли  бы
неистово-пламенный „ионисий эту новую ђусь к разгрому?
     ‚о  всЯком случае,  любое  соборное деЯние творитсЯ совокупною энергией
многих, и в том духовном  подъеме ђуси, который привел  русичей  на Љуликово
поле,  глас  и  призывы  „ионисиЯ  Явились  не  последними отнюдь! •отЯ и то
повторим:  нетерпение „ионисиево  оплачено  было  кровью всей  Ќижегородской
земли.
     ‚от этот неистовый иерарх и не захотел поклонитьсЯ ЊитЯю.
     Џредставим теперь этот день начала марта 1379 года. €дет  перваЯ неделЯ
‚еликого Џоста  (Џасха  в 1379  году была 10  апрелЯ). Њиновало уже Џрощеное
‚оскресенье.  Њногие  москвичи  сурово постЯтсЯ  сплошь  всю  первую неделю,
ничего не вкушают, кроме  воды и малой толики  хлеба, а матери вместо молока
поЯт детей морковным соком.
     ‚ысокие звоны колоколов. €дет служба в “спенском храме (не том, который
теперь,  а в прежнем,  маленьком). ‘лужат соборно  все собравшиесЯ епископы,
архимандриты и игумены московских монастырей. ѓрозно ревет хор, и в церкви -
Яблоку негде упасть! Ђ всЯ площадь перед соборами запружена народом. € когда
иерархи  чередою  выходЯт из  храма, в толпе давка, ахи и охи,  лезут аж  на
плечи друг другу поглЯдеть на  редкостное зрелище, узнают, шепотом, а то и в
голос называют имена епископов. орохом, шумом, прибоем взмывает молва. „аже
и на великого кнЯзЯ не смотрЯт так, хотЯ он  в праздничной срЯде, в  золотом
оплечье и бобровой шубе едет теперь верхом в сопровождении  рынд и дружины в
митрополичий  дворец.  (ЋтстоЯвши службу, возвращалсЯ  к  себе  позавтракать
капустой и редькою с хлебом, постным маслом и луком -  рыбы не ест и он - да
надеть знаки великокнЯжеского  достоинства.) ’уда же, в митрополичьи палаты,
проходЯт, каждый в сопровождении свиты,  и  епископы. ЊитЯй уже  там, упорно
изодевший  на себЯ знаки митрополичьего достоинства:  перемонатку,  саккос и
митру, с владычным посохом в руках.
     ‚  большой  палате дворца  (тут  тоже  все  забито  иноками,  служками,
владычною  и  кнЯжеской  челЯдью;  боЯрские  кафтаны  и  опашни тонут  среди
манатий, стихарей, саккосов, рЯс и монашеских куколей), в большой двусветной
палате, усаживаютсЯ в высокие резные кресла епископы: ростовский, рЯзанский,
сарский,   тверской,    коломенский,   брЯнский,   нижегородско-суздальский.
(‚ладимирский  стол покойный  Ђлексий  оставлЯл  за  собой.)  Ќа  скамьЯх  -
сплошной рЯд духовенства.  ЃоЯре - ближе ко кнЯзю, которому поставлено такое
же кресло, как  и  епископам, как  и  ЊитЯю, насупленному,  громадному. ‹ица
дышат ожиданием, страхом,  гневом, робостью - спокойных и  безразличных  тут
нет. ‚ многолюдности  покоЯ  ходЯт,  скрещиваЯсь,  незримые волны сдавленных
воль,  воздух  готов  взорватьсЯ от напрЯжениЯ.  Ќевесть, жара ли то (многие
вытирают  лица  цветными  платами)  или  столь  непереносно накалЯет  воздух
ожидание?
     ЊитЯй говорит. Ћн взывает  ко кнЯзю, к  едва укрощенным епископам.  …го
слушают,  и голос  его, густой и властный, крепнет и крепнет.  ЉнЯзь кивает,
боЯре помавают главами. „а, соборно, ежели все... € по "Ќомоканону" так...
     Ќет, не так! ѓлаголы Љиприановы, излитые на бумагу, указаниЯ на запреты
свЯтых отцов, на соборные уложениЯ сделали свое дело!  € все-таки прошло бы!
Њожет быть, и прошло! Ќо встал, пристукнувши посохом, огненный „ионисий:
     - Ќе подобает тому тако быти!
     „ионисий говорит, как на площади, как с амвона  в переполненной церкви.
ѓолос его ширитсЯ  и  растет. Ћн начитан и памЯтлив не  менее, чем Љиприан с
ЊитЯем,  ему  ничего  не  стоит, не  заглЯдываЯ никуда,  перечислить  статьи
соборных приговоров и решений Љонстантинопольской патриархии за много веков,
начинаЯ  с  первых  соборных уложений,  не  ошибаЯсь  и, как гвозди  вбиваЯ,
пристукиваЯ посохом каждый раз: "Ќе может! Ќе может! Ќе может!" Ќи по какому
духовному уложению! „олжен,  обЯзан ставитьсЯ  во епископа  митрополитом или
патриархом цареградским!
     ЉнЯзь растерЯн.  Ћн тоже утирает  пот  с  чела красным тафтЯным платом,
оглЯдывает  смурые лица  боЯр, сраженных  „ионисиевым красноречием.  ‚ рЯдах
духовных смЯтенье, шум,  ропот.  ‘арский  епископ первый находит в себе силы
кивнуть,  сказать,  что  и  он...  тоже... Џодготовленное  ЊитЯем с  трудами
кровавыми  решение  разваливает  на глазах.  € кнЯзь молчит. ђастерЯнный под
градом  и грузом богословской  учености, видЯ  смущение иерархов, убежденных
„ионисием ‘уздальским, он  тоже не может, не  смеет противустать, приказать,
топнуть ногой. ‡десь они господа, он - только гость.
     € ЊитЯй рычит задавленным медведем: "’ы мЯ попом нарече, а аз в тобе ни
попа не доспею! Ђ скрижали твои своима рукама спорю! Ќо не ныне мщу тебе, но
пожди, егда прииду из –арЯграда!" Ћн сдалсЯ. Ќижегородский епископ водопадом
своей учености переспорил его.
     Џоставленье ЊитЯЯ в епископы собором русских епископов сорвано. Ќа ниче
ушли все усилиЯ кнЯзева ставленника. ‚ ближайшие недели он сочинит, опираЯсь
на   статьи   "Џчелы"  и  других  сочинений  греческих  богословов,  "–ветец
духовный",  где  будет  статьЯ "Ћ  иноках-властолюбцах", направленнаЯ  прЯмо
против „ионисиЯ с Љиприаном. Ћн будет открыто угрожать,  что закроет ‘ергиев
’роицкий  монастырь  под ђадонежем  и выгонит  ”едора,  его  племЯнника,  из
‘имонова. Ќо и это уже не поможет ему. Љ весне, к исходу Џоста, окончательно
выЯснЯетсЯ, что на  поставленье и во епископа, и в митрополита Њихаилу-ЊитЯю
надобно ехать  в –арьград.  € только  после  того  и  тогда, ежели он  будет
поставлен,  вольно  ему  будет  исполнить  свои угрозы.  ЉнЯзь, не  пременив
прежней благосклонности  к  печатнику  своему, требовал,  однако,  того  же.
ЏользуЯсь самовольно  захваченною владычною  властью,  ЊитЯй начал  собирать
серебро на свое поставление с белого и черного духовенства, со свЯщенников и
игуменов  монастырей. € тут  уже все попытки „ионисиЯ помешать ему кончились
ничем и только озлобили великого  кнЯзЯ, твердо заЯвившего о своей поддержке
ЊитЯю.

        ѓлава 34

     Љиприан,   утешенный  несколько  пересланным  ему   ответом  московских
старцев,  также  медлил   и  также  понЯл  наконец,   что   должен  ехать  в
Љонстантинополь хотЯ бы и длЯ того, чтобы усидеть на литовских епископиЯх.
     ‚ ‹итве творилась  всЯкаЯ неподобь. ђусскаЯ летопись сообщает о захвате
власти  Љейстутом  и  последующем   убийстве  Љейстута  џгайлой  в  статьЯх,
относЯщихсЯ к 1378 - 1379 годам. Ќо  западные источники датируют эти событиЯ
1381 - 1382  годами. ђазница существеннаЯ,  в целую Љуликовскую битву! Ќо во
всЯком  случае   "неподобь"  готовилась  заранее,   и  чуткий  к   переменам
политического ветра Љиприан  должен  был узнать или учуЯть  и  эту  беду, не
обещавшую ему ровно ничего хорошего.
     Љаким  путем попадал Љиприан в –арьград?  Њорем ли из устьЯ „непра? €ли
посуху через ‚алахию, Ѓолгарию и ”ракию, захваченную турками? ‚ любом случае
он должен был переждать Яростные зимние бури и весеннюю распутицу.
     € значит, прибыл в Љонстантинополь весной 1379 года.
     ’ут  еще  ничто не  предвещало  перемен,  и,  потыкавшись и  побродив в
секретах патриархии, обновив прежние свЯзи, посетивши всех старых знакомцев,
вдосталь  растерЯнных и  угнетенных переворотом, понЯл Љиприан тщету  надежд
своих  ("и здесь  нашел обстоЯтельства неблагоприЯтными длЯ достижениЯ своей
цели") и что лучше всего ему  на времЯ исчезнуть,  скрытьсЯ, не  навлекаЯ на
себЯ скорый гнев ЊакариЯ и возможную потерю кафедры. Џо византийским законам
лишить  Љиприана  митрополичьего   престола  можно  было  только  в  его  же
присутствии, но  никак не заочно. Џосему он и скрылсЯ, оставаЯсь "в ожидании
и питаЯсь  тщетными  надеждами". ‚  этих  "тщетных  надеждах"  минули  конец
апрелЯ, май и половина июнЯ...
     „рЯхлеющую ‚изантийскую  империю расклевывали два  ворона, две торговые
республики  - ‚енециЯ и ѓенуЯ. Ќачала  ‚енециЯ. ќто по наущению  венецианцев
крестоносцы в 1204 году взЯли и жестоко разграбили Љонстантинополь.
     Џозднее пальма первенства перешла  к  ѓенуе. ѓенуэзцы  купили  ѓалату и
создали  там,  по  другую  сторону  ‡олотого  ђога, город-крепость  и  порт,
перенЯвший девЯть десЯтых византийской торговли. Ћни почти вытеснили ‚енецию
с —ерного морЯ, укрепившись в Љафе и захватив львиную долю торговли с Ћрдой.
ђеспублика ‘вЯтого Њарка Яростно огрызалась, не желаЯ уступать воинственному
сопернику.
     Џредставим себе генуэзца с хищно-горбатым, словно переломанным носом, с
жестким, из мускулов и свЯзок, бритым лицом. ‚ плоской, со свисающим верхом,
шлЯпе,  прообразе  позднейшего  берета, в коротком камзоле  с круглым низким
воротом, в обтЯгивающих  ноги красных  штанах-чулках, в  узорных доспехах из
листовой  прихотливо изогнутой  стали. Џирата и купца, дипломата и  воина. €
поставим рЯдом с ним прЯмоносого, в окладистой рыжеватой бороде,  осанистого
венецианца, тоже в  плоской  тогдашней шапке  с пером,  но в длинной меховой
шубе, схожей с русским опашнем, с золотою цепью на плечах (знак достоинства,
богатства  и  власти),  гордого  тем, что именно  он наследник  византийской
культуры, ибо  на  островах лагуны  до сих пор  высЯтсЯ  храмы,  возведенные
императорами шестого-восьмого веков, а ‘вЯтой Њарк куполами и арками сводов,
и мерцающим  полумраком, и росписью,  и  мозаиками  повторЯет величественные
византийские  храмы.  €  золотой иконостас с эмалЯми,  увезенный из  взЯтого
крестоносцами  –ареграда,  хранитсЯ  именно  у них,  и  у  них  -  сокровища
греческой  короны, заложенные императрицею Ђнной, да  так и  не  выкупленные
византийцами... € книги у  них, и  лев ‘вЯтого Њарка лапою держит не меч, не
державу, а  именно  книгу. ќто единственный "книжный" лев в геральдике  всей
…вропы. (€  Њарко  Џоло,  прибавим,  был  венецианцем, и  позднейший €осафат
Ѓарбаро  тоже!)  € флот ‚енеции отнюдь не уступает до сих  пор воинственному
генуэзскому флоту  ни по  числу,  ни по качеству, кораблей,  ни  по мужеству
своих флотоводцев, не сломленному прежними поражениЯми.
     Ќе  уступает  покамест   генуэзской  и  дипломатиЯ  великой   островной
республики. Ђ  потому в исходе  июнЯ  месЯца  1379  года узники башни  Ђнема
император  €оанн V и  его сын Њануил,  "чудесным образом" обманув болгарскую
стражу, бегут из ЉонстантинополЯ к тому же  султану Њураду,  возвращаютсЯ  с
турецкими войсками (Њураду обещана дань, обещан  ежегодный посыл  двенадцати
тысЯч вспомогательного  войска, обещано  все, что  можно; греки в  неистовой
междоусобной борьбе за власть торопЯтсЯ  затЯнуть петлю на собственной шее!)
и первого июлЯ 1379 года вступают в город.
     ‚  бухте  ‡олотого  ђога  -  боевые венецианские  каракки и вооруженные
тЯжелые галеи.  ’орговые нефы перевозЯт турецкую конницу. ‡аконный император
штурмует город!

        ѓлава 35

     Љиприан,  как  только услышал о перевороте, устремилсЯ  из пригородного
монастырЯ, где  он нашел  приют,  в Љонстантинополь. Ќо  в ворота никого  не
пускают, в городе идет  бой. ‘двинутые с дороги  стоЯт застрЯвшие купеческие
возы, теснЯтсЯ  дровосеки  с ослами, нагруженными хворостом, продавцы масла,
рыбаки,  покинувшие порт, нищие.  ‚се  толпЯтсЯ, суетЯтсЯ, переговаривают  и
спорЯт,  гадаЯ, как пойдут дела, и не  ведаЯ, что делать им теперь  со своим
товаром.
     ’олпа  густеет.  ’ут  же  завЯзываетсЯ  мелкий торг. ђазносчики  воды и
продавцы лепешек шнырЯют в толпе и меж возами, предлагаЯ свой товар.
     Љиприан уже было  начал сговариватьсЯ с двумЯ морЯками, собиравшимисЯ в
сумерках прорыватьсЯ в  город  на  лодке,  но тут ворота раскрываютсЯ и  всЯ
толпа обрадованно устремлЯетсЯ внутрь. ‚ воротах давка. ‚ооруженные турецкие
Янычары  перещупывают купеческие возы, взимают дань.  Ќикто  не  спрашивает:
почему, и  зачем,  и по  какому праву?  Џраво  определЯетсЯ кривыми широкими
саблЯми и больше ничем. ђазвЯзывают поЯса, суют стражам золотой  иперпер или
номисму - по товару глЯдЯ - и с облегчением проезжают в город.
     Љиприана  грубо  ощупывают. "Њонах, монах!"  -  повторЯет  он. Ќаконец,
легонько шлепнув по шее, пропускают внутрь. ‚переди редко бухают пушки.
     Ќовомодное устрашающее оружие, толку  от которого, кроме грома  и дыма,
чуть. Људа  дальше  и точнее  берет пока еще  арбалет! џсно, к ‘офии еще  не
подошли, а в секреты патриархии ему не попасть  (да и попадать не стоит, там
генуэзцы!).  Џо улице  быстрым  шагом проходит  в  латах отрЯд  венецианских
стрелков-арбалетчиков. Ќа  отпрЯнувшего  в сторону  духовного  они  даже  не
смотрЯт,  не  до  него!  Љиприан  бежит, потом  крадетсЯ все  далее.  †ители
испуганно прЯчутсЯ в подворотни. ‹юбопытные пЯлЯтсЯ из окон и с балконов.
     ‚  воздухе изредка  начинают посвистывать  стрелы,  и  Љиприан,  избрав
благую  долю,  сворачивает  к   ‘тудитскому  монастырю.  ‡десь  его  примут,
накормЯт,  здесь он  пересидит, дождав  победы  ‚енеции, а  с  нею  и  своей
собственной!
     ’урки, венецианцы и  малюсенький отрЯд греков под командованием Њануила
уже продвинулись до форума ЂркадиЯ и квартала ‹еомакелий.
     €оанн V тоже  отсиживаетсЯ в пригороде и дрожит. ‚ башню  Ђнема угодить
опЯть он не  хочет  вовсе...  Људа удрать,  ежели турки  с  венецианцами  не
устоЯт? Ќо  ‡олотой ђог  полон  венецианских  кораблей.  ѓалеры,  выбрасываЯ
десЯтки весел, похожих на шевелЯщиесЯ щетинистые усы, плавают взад и вперед,
изредка  сцеплЯютсЯ носами,  тогда  с палуб  летЯт  стрелы, сверкает  сталь,
столпившиесЯ  у  бортов  солдаты  готовЯтсЯ  лезть  на  абордаж,  но  галеры
расцеплЯютсЯ вновь. ЃоЯ  еще нет,  еще те и другие не  готовы к нему  и ждут
подкреплений.
     Ђ в  городе идет  сражение,  улица за улицей  переходЯт в руки турок  с
венецианцами,  и  €оанн  V,  ободренный,  перебираетсЯ  в   город,  занимает
брошенную виллу на берегу и уже  старчески-плотоЯдно поглЯдывает на  молодую
гречанку-прислужницу.  Џосле долгого поста в башне  Ђнема не  чает дождатьсЯ
ночи,  чтобы повлечь упирающуюсЯ девушку в  свою  постель. Љому что! Њануил,
тот  взаболь деретсЯ за власть  и потому упорен и смел, уже трижды  кровавил
оружие,  он покрыт  потом  и пороховою гарью,  - они, кажетсЯ, побеждают! Ћн
машет воеводским жезлом, указывает вперед. ‚енецианские аркебузиры  забивают
в дула  своих  ружей пыжи  и круглые кованые пули,  волочат маленькую пушку,
поджигают  порох...  ‚новь гремит,  куда-то  туда, вперед, уходит,  крутЯсь,
горЯчее  Ядро,  вламываЯсь  в  чье-то окно,  в  чью-то  дверь,  застреваЯ  в
штукатурке  стены. ѓреки, ободренные  Њануилом, нестройно  бегут вперед.  €з
каменного  высокого  дома  выскакивает  мосластый  худой  генуэзец,  Яростно
рубитсЯ,  отбиваЯсь  сразу  от  десЯтка  обступивших  его греков,  отступает
наконец,  обрызганный кровью, не  то своею,  не  то  чужой, и  скрываетсЯ за
углом. …ще один дом захвачен, еще на десЯть шагов продвинулись вперед!
     Ќочью город замирает. ‘олдаты спЯт  тут же,  разложивши костры прЯмо на
мостовой  Њесы. †арЯт на  вертелах мЯсо, варЯт  мучную  затируху,  косЯсь  в
сторону противника. Ќо там тоже едЯт, а город шумит встревоженно, и крупные,
точно сливы, звезды смотрЯт с высоты, роЯсь, на  людское неподобие в великом
и свЯщенном городе, пережившем славу свою.
     ‚   конце   концов   к   исходу   июлЯ  город   очищен  от   генуэзцев,
наемников-болгар и приверженцев Ђндроника, войска стЯгиваютсЯ к ‚лахернскому
замку, 28 июлЯ штурм.
     Љрики, клики, рев  трубы  и удары пушек, треск аркебуз, едкий пороховой
дым застилает лестницы, по которым лезут на стены разномастно одетые турки и
венецианскаЯ гвардиЯ в сверкающих латах. ђубЯтсЯ, падают вниз,  лезут снова.
‚сЯ эта неподобь  длитсЯ час, два, три, паконец наступающие отходЯт, равнЯют
рЯды, перекликаютсЯ, подбирают  раненых и  убитых.  ‘о  стен кричат обидное.
ЋгрызаЯсь,  венецианские стрелки всаживают еще несколько аркебузных  кованых
орехов в толстые створы ворот, но вот отходЯт и они, складываЯ подсохи своих
тЯжелых, с коротким стволом, неуклюжих ружей.
     Џервый приступ отбит, и Ђндроник, что,  трЯсЯсь от возбуждениЯ Ярости и
страха, наблюдает с башни за боем, радостно хлопает в ладони и  кричит.  …го
единственный глаз сверкает  неистово, лицо  кривит  судорога, он  хватает за
рукав  хмурого  генуэзского  капитана,  просит  совершить  вылазку,  но  тот
отрицательно крутит головой: "Њало  людей! Ѓолгары  ненадежны! „аже  второго
приступа нам не выдержать!"
     Ќесколько дней еще длитсЯ роковое противостоЯние. Ќо в водах, омывающих
столицу бывшей империи,  одолевает венецианский  флот. —етвертого  августа -
второй штурм. ѓустыми рЯдами, несЯ в  руках осадные лестницы, турки, закусив
длинные  усы, идут  на приступ. ‚новь  гремЯт  аркебузы,  туда и сюда  летЯт
короткие смертоносные арбалетные стрелы, падают мертвые тела.
     Ќаконец цитадель выкидывает  белый  флаг,  умолкают выстрелы.  Љрепость
сдаетсЯ законному  императору €оанну V. Ќо Ђндроник  не хочет назад, в башню
Ђнема!  €,  что  гораздо  важнее,  этого не хотЯт и сами генуэзцы,  мыслЯщие
отыгратьсЯ еще  за  давешнее  поражение.  Џоэтому в  последней перегруженной
галере, что  отчаливает в сумерках от  причала ‚лахерн, уходЯ  к  сумеречной
глухо  гудЯщей ѓалате,  кроме Ђндроника  с сыном, сидЯт  насильно  забранные
неудачником-узурпатором   с   собою  его   дед,   бессмертный   старец-монах
€оанн-€оасаф Љантакузин (он будет посажен в галатскую тюрьму и выйдет оттуда
лишь  в 1381 году по  договору о  мире), императрица …лена,  мать Ђндроника,
которую тот тоже берет заложницей,  и  ее сестры, тетки  Ђндроника и  дочери
Љантакузина.  ‚се  они  были  схвачены  еще  месЯц  назад  по  подозрению  в
содействии освобождению €оанна V  с Њануилом. ‚оистину, приходит на  ум,  не
был ли султан Њурад провидчески прав, потребовав от €оанна V шесть лет назад
суровой расправы с взбунтовавшимсЯ сыном?
     …ще  топочут  по  городу подкованные  солдатские  башмаки, еще стоЯт  в
воротах турки, еще грозно бороздЯт волны боевые корабли обеих республик, еще
не окончена война, а  в разгромленном городе  уже собираетсЯ очередной собор
православного  духовенства  (и Љиприан  деЯтельно торопит: скорее, скорее!),
дабы  свергнуть с  престола  патриарха ЊакариЯ и отправить его в заточение в
монастырь. ‚се рады, все довольны, все только этого и ждали и  жаждали!  ‚се
всегда,  всю  жизнь,  считали  ЊакариЯ  "злославным", "преступным",  "не  по
канонам поставленным"  и прочаЯ,  и прочаЯ.  € обретший голос,  вид и  стать
Љиприан с  глубоким,  жгучим, почти  садистским  наслаждением подписывает  в
череде прочих иерархов "низвержение" ЊакариЯ (а с ним и ЊитЯЯ, и  ЊитЯЯ!!!),
подписывает,   воскрешаЯ   почти  угасшую  было  надежду  получить   наконец
вожделенный московский владычный престол.
     Ќа Њоскве об этих событиЯх  в середине лета и даже в августе еще ничего
не знали. ’ем паче  что и генуэзцы  отнюдь не стремились  распространЯть  на
ђуси вести о своих константинопольских неудачах!

        ѓлава 36

     ЊитЯй  собирал  не только церковное серебро. „митрий щедро отворил  ему
кнЯжую казну и выдал чистые заемные листы со своею подписью и печатью.
     ’ребуемые суммы, взЯтые  при нужде  у фрЯжских  банкиров и менЯл, ЊитЯй
волен был вписывать туда под готовую кнЯжескую печать.
     ‚се лето  собиралось обширное  посольство, соборно, всей землей  (что и
погубило  впоследствии ЊитЯЯ!), и  тут вот  встал  вновь  и грозно вопрос  о
„ионисии.
     - Ѓезлепо  есть! -  кричал Њихаил-ЊитЯй,  стуча  посохом, уже на самого
кнЯзЯ:
     -  Ѓезлепо есть посылать мЯ на поставление, ежели оный прегордый игумен
устремит стопы своЯ к –арюгороду и будет пакостить мне  и тебе, кнЯже, тамо!
‚едаю,  каковы  греки!  ‹истов  твоих,  всей  казны  нашей недостанет тогда!
‚оспрети! Ќе возможешь - отпусти мЯ в монастырь! ‡нал бых таковое, не бы шел
на Њоскву  с Љоломны служить тебе, кнЯже! Ќе обессудь,  не  посетуй, а сраму
пред греками от игумена сего не хочу!
     „овольно и так он мЯ осрамил пред всеми епископами нашеЯ земли! Ќе могу
и не жду более, кнЯже! “йми или отошли мЯ в келью, и не  зреть мне больше ни
палат, ни лица твоего!
     € неистов  был,  и почти праведен  ЊитЯй  в этот  миг. Ђ „митрий слушал
набычась,  руки  сунув  за  опоЯску, и,  наконец, огрубевши  ликом (красными
пЯтнами неровно загорелись ланиты кнЯзЯ), изрек:
     -  Џрикажешь взЯть под стражу епископа нижегородского?  €нако его ить и
не остановить!
     - ЉнЯже! - возразил ЊитЯй. - ѓрех твой на мне! Ђ и то смекни, где будет
честь твоЯ и моЯ тоже, ежели  оный „ионисий учнет  в –арьграде срамить  волю
пославшего мЯ великого кнЯзЯ московского?! Ќе  реку: вверзи  в темницу, но -
задержи, удержи, дондеже пройдут и прииду есмь!
     €  кнЯзь  охрабрел.   …го  задевало,  его   позорило  сущее   своеволие
нижегородского епископа.  Ђ  посему  кнЯзь  "возбрани  „ионисию  не  идти  к
–арюграду, да не  сотворит пакости,  никоЯ споны  ЊитЯю,  дондеже приидет  в
митрополитех.  € повеле „ионисиЯ  нужею удержати". Љ  делу был вызван тот же
Ќикифор с приказом затворить „ионисиЯ неволею  в келье  монастырЯ, выставить
охрану и, не учинЯЯ иной истомы, держать твердо.
     „ионисий шагал  по  келье, точно  раненый барс.  …му чуЯлось уже, что и
потолок, и стены сдвигаютсЯ, давЯт... Љак он был глуп! Љак неразумно смел!
     Љому и в  кого  он поверил?! Љак мог  не понЯть заранее, что „митрий не
чета  суздальским  кнЯзьЯм,  которые все  слушались своего игумена,  а после
епископа; что здесь, на Њоскве, иные законы, что  великий кнЯзь, глава ђуси,
не  захочет,  чтобы  духовнаЯ  власть  воспрещала  ему,  и все  одно  содеет
по-своему! ‘одеет уже затем, дабы выказать свою волю, дабы напомнить, что он
- кнЯзь великий!  Ѓоле того, а  он сам, „ионисий, как бы  поступил  на месте
„митриЯ €ваныча? Ћн с разбегу замер, остановилсЯ, упрЯмо склонивши голову: в
самом деле, как бы поступил он? Ќе стойно ли кнЯзю?!
     ѓоды не брали  „ионисиЯ!  Ћн старел оболочиною своею: ЯвлЯлись морщины,
седина, он стал сух и поджар, одрЯбла и покрылась коричневыми  пЯтнами кожа.
Ќо дух его был  молод и воинствен,  как и полстолетиЯ назад. ’акие люди и на
закате дней  редко помирают от старости! Ћн  мог только  рухнуть, сломавшись
изветшавшею плотью (инсульт или  инфаркт, сказали бы теперь), ибо  в  нем не
было  и поднесь  ни грана  старческого покоЯ,  и  всепрощениЯ, свойственного
старикам,  не  было тоже. Ћн внимательно изучил  запоры, решетки,  выходы из
кельи. Ѓежать? Ѓежать отсюда было трудно, а быв поиман, он  рисковал угодить
уже в землЯную тюрьму. ’ут  вот „ионисий и вспомнил о единственном человеке,
могущем ему помочь, о ‘ергии.
     Ћн потребовал  гусиное перо  и  бумагу. Ћн писал кнЯзю. Џисал горЯчо  и
страстно, умолЯЯ  его  отпустить,  каЯсь  в  высокомерии,  клЯтвенно  обещаЯ
прекратить всЯкий спор  с Њихаилом-ЊитЯем и не рватьсЯ более в –арьград.  Ћн
просил одного: освобождениЯ, выставлЯЯ поручителем за себЯ игумена ‘ергиЯ.
     "Ћслаби ми  и отпусти мЯ, да живу по воле. Ђ уже к –арюграду не иду без
твоего  слова.  Ђ на  том  на  всем поручаю  тебе по себе  поручника, старца
игумена ‘ергиЯ".
     Ќикифор, приставленный  стеречь  „ионисиЯ, был  усерден и груб. Ќо  имЯ
‘ергиЯ и длЯ  него значило много, во всЯком сл