лЯ, и вели  окольные речи... Ќет, против дЯди џрослава, как  бы
ни хотела ЏрусскаЯ улица и даже всЯ ‘лавна, он не пойдет!
     ‹итвин „овмонт, новый пришлый псковский воевода, понравилсЯ ему.
     “мен. ‚идно, что  умен. € храбр так, что уму непостижимо. ‚ерно,  таким
был батюшка в молодые годы... Љак умел отец держать всех в своей горсти!
     ЉнЯзей,  боЯр,  ‚еликий  Ќовгород,  да  и  они,  дети,  не  посмели  бы
своевольничать  при нем. Ќе пощадил же он ‚асилиЯ, и после не простил, и уже
не  допускал  на очи до самой смерти. „а,  ему, „митрию,  все-таки далеко до
отца. ђодного  брата, ЂндреЯ, что  сидит  на ѓородце,  уже неможно заставить
слушать  себЯ. †енилсЯ на боЯрской дочери... ЉнЯжон не нашел? „а  и на чьей?
‚се ему, „митрию, вперекор! Ђ прежние вечные их ссоры с братом!
     ќто Ђндреево давешнее: "Џаче батюшки хощешь быть!" „а, хочу! Ћни оба  с
Ђндреем соревновались,  кто из них  больше будет походить  на отца. Џотому и
была  Ярость в бою,  и гордое  мужество,  и  восторг, когда исчезает страх в
расширЯющемсЯ сердце и  тело становитсЯ  легким, и тЯжелой  рука.  Џотому  и
были: твердаЯ  походка, неспешный поворот головы, прЯмой взглЯд и молчание -
рассчитанное,  недетское,  отцово.  Џотому  и  было  упорство:  задумав,  не
отступать, не свершив.
     Ќо длЯ того, чтобы  сравнЯтьсЯ с  отцом, нужна была власть.  Ќужно было
великое кнЯжение, нужен был Ќовгород, своенравный, едва  укрощенный  отцовой
дланью и теперь вновь вырывающийсЯ из узды. € нужны были сейчас, пока сила в
руках и жаркаЯ кровь в жилах, пока все еще впереди и прожито только двадцать
два года жизни, всего двадцать два!
     Ћн лежал и  не спал. „умал. ‘пать не  хотелось. Ћт  заморского красного
вина,  что  пили  сегоднЯ  с боЯрами,  все  еще  стучало  в  висках и слегка
кружилась  голова.   “гощали   ратников,  угощались   сами.   “тром  слушали
благодарственный   молебен   в   соборе,  единственном  каменном   на   весь
ЏереЯславль, строенном еще ћрием „олгоруким. ‘троить тогда умели.
     ‚ладимирские  соборы, пожалуй,  значительнее  новгородских,  изобильнее
белым камнем, богаче резьбой...  ‚ладимир  и сейчас  еще больше Ќовгорода...
Ќет, не больше! Џустеет ‚ладимир. Ѓыл, говорЯт, больше - до татар.
     ЏереЯславль  тогда,  верно,  тоже  был  больше,  чем  ныне. Ћтсюда,  из
ЏереЯславлЯ, уходЯт пути на ђостов, ћрьев, ‚ладимир, „митров, “глич. € туда,
через Њоскву, на ‘моленск, на —ернигов и Љиев... Ќе  зрЯ отец сидел здесь, в
сердце  страны. €  все-таки стремилсЯ  на север. ђадовалсЯ, когда к нему шли
служить новгородские боЯре, давал им земли здесь, в ЏереЯславском краю.
     ‡емли приходилось давать за службу и нынче. ‘еребра было мало.
     ‘еребро требовала Ћрда. Ћно  струилось  оттуда, из Ќовгорода, и  плыло,
уплывало в жадные, ненасытные  руки ордынцев.  —тобы тучнели  стада и  росли
дворцы, чтобы царства и Языки трепетали  при слове "татары", чтобы  льстивые
франки и сам папа римский слали  грамоты и посольства в ‘арай и Љаракорум...
Ћт  этого  становилось  душно.  „ушно  становилось  от  сытого,  широкого  и
плоского, с узкими умными глазами лица баскака,  которому он,  кнЯзь, должен
был после молебна в соборе  давать отчет о походе и  подарки ему и  Ћрде. „а
еще: "Џачему мало даешь?" € не скажи: люди бегут! - "Ѓегут?
     Џачему бегут?  ’ы кнЯзь! Џашли боЯр, верни! Људа бегут? ‹еса бегут? ‚се
сбегут, тебе  тагда плати, свой галава плати!  •аным люди  не бегут! Ћрда не
бегут! Џалахой кнЯзь! ‘воЯ боЯрынь сыми, себЯ сыми, Ћрда давай!"
     - Џадаркам давай! - пробормотал  он, скрипнув зубами. €  то  еще легче,
чем при  Ѓеркае,  когда  любой  посол татарский творил, что хотел, а смердов
толпами угонЯли  в полон... Љак отец терпел!  „митрий порою  больше  понимал
покойного дЯдю ЂндреЯ. „а, надо дратьсЯ, спасать древнюю честь и свЯтыни!
     ‘пасать древлекиевскую славу,  пока  она не исшаЯла  на ветру!  ‘пасать
храмы и терема, иконы и книги.
     Ќичего им не объЯснишь, ничем  не  вразумишь, и не  примут они  никогда
христианской веры! “ них своЯ вера, требующаЯ крови врагов!
     Џогинуть?  Џусть!  Ќо  в  ратном строю!  Ќо не  задыхатьсЯ  еженощно от
бессилиЯ, ненависти и  унижениЯ, не подлаживатьсЯ, не заставлЯть себЯ любить
своего врага!
     „а, они покорили  полмира. ‚ мужестве им  не откажешь.  „а, они честнее
других, они не предают своих и не бросЯт в беде, не изменЯют своим ханам, не
завидуют, не лгут, не воруют - там, у себЯ, в Ћрде. ‚ походах могут  сутками
не есть и не спать, не слезаЯ с седла. Ћни не бегут с полЯ боЯ.
     Ћни не убивают трусливо послов и не прощают этого никому другому... „а,
они такие!
     € не так уж они  жестоки  в бою.  ‚ бою - кто не жесток! € кто не зорит
захваченных  городов  и  не  уводит  полона?  €...  ‚  конце  концов!  …жели
владимирские кнЯзьЯ не сумели  удержать власть, пусть бы сели новые, которые
вновь поднЯли  величие страны,  воздвигли новые храмы и города, чтобы кипела
торговлЯ, строились деревни и села,  тучнели  и  колосились нивы,  множились
стада, расцветали многоразличные ремесла... Ќо им же ничего не нужно! „раный
тулуп, да чашка кумыса, да бесконечнаЯ песнЯ, что тЯнет монгол в степи... €м
не нужны ни  наше ремесло, ни наша утварь, ни наша  еда. ђазве  только  наша
кровь длЯ войны! Ђ что иное? Џросо конЯм?!
     ‘мешно!  €м  не нужны  наши  книги, и  книги  эти сгорЯт. € не от татар
сгорЯт!
     Ђ от небрежениЯ  опустившихсЯ,  забывших свое  прошлое русичей.  €м  не
нужна  красота: храмы, колокольные звоны,  свЯщенные лики икон...  € угаснут
колокола, а храмы повергнутсЯ в прах.  Ћни, даже и не желаЯ того, сами собой
опустЯт страну до уровнЯ степной Ћрды.
     ’ак что же? ‚оззвать, ринуть рати, одолеть или пасть в бою?! ЌельзЯ!
     Џока страна не в единых руках, ничего нельзЯ. ’ерпЯт все. „аже Ќовгород
платит ордынскую дань. „а и откуда бы взЯть силы?
     ѓород хиреет. ђемесленники в  низких прокопченных полуземлЯнках толкуют
о том,  куда податьсЯ. ‚ лесу за  озером  растут  терема.  —его  говорить  о
мужиках,  когда кнЯгини  правЯщего  дома  ищут  убежища  в  лесу за городом?
Џопробуй, собери тут городских мужиков, как в Ќовгороде, да поведи в бой!
     € с тамги, и с мыта, и с конского пЯтна, с ремесла и торга - все меньше
и меньше  доходов.  Ќаместники  качают  головами.  ‡емлЯ  скудеет  серебром,
пустеет казна.
     Ќа  что оперетьсЯ?  ѓде путь?  ћрий ‚ладимирский мог кормить  дружину у
себЯ в терему! Ќынче не прокормишь.  Ћдно спасает - землЯ. €з  отцовых боЯр,
что  пришли за  ним  из Ќовгорода,  те  и  остались,  у  кого  поместьЯ  под
ЏереЯславлем:   ѓаврила  Ћлексич  да  Њиша  Џрушанин...  „а   и   то   Њиша,
поговаривают, хочет воротитьсЯ к себе в ‚еликий Ќовгород. Ђ иные отъехали  к
дЯде џрославу,  в  ’верь,  кто  в  Љостроме, у  ‚асилиЯ... ѓаврило  Ћлексич,
ѓаврило Ћлексич, ты хоть менЯ не оставь!
     •орошо ли то, что  боЯре сидЯт на вотчинах, а не кормЯтсЯ из рук кнЯзЯ?
’е, прежние, были со своими кнЯзьЯми в беде и в бою. € переезжали за ними из
города в город. Ђ эти, поди-ка, уже не поедут!
     ‚прочем,  и то  сказать:  сколько  было  спеси, пышности, а не удержали
кормленые ‚ладимировы боЯре земли! Џали рати, погибли  воеводы.  ђусь платит
дань Ћрде. „авно ли степнЯки давали ђуси дани-выходы!
     €  по-прежнему  которы,  зависть,  споры,  нестроениЯ в  кнЯзьЯх.  „ЯдЯ
џрослав давно отступилсЯ от —ернигова с Љиевом. “держит ли еще Ќовгород?!
     ‘ейчас поехал туда спорить. €х переспоришь...
     „митрий,  наконец, почувствовал  усталость.  Њысли  стали  мешатьсЯ. Ћн
уронил  голову на изголовье, обтЯнутое мисюрской камкой, и  уснул. †ена,  не
размыкаЯ  глаз,  осторожно  натЯнула  повыше шубное  одеЯло,  закрываЯ плечи
„митрию, и теснее прижалась к ненаглЯдному своему красавцу супругу.

        ѓлава 9

     Ђлександра со снохою мылись в большой хлебной печи на поварне.
     „митрий  поварчивал, а все  равно мылись в печах.  Ђлександр, покойник,
поставил новгородскую баню на дворе. •одили туда да и перестали. ‚  печи жар
словно был суше и  разымчивей - до костей пробирало. ‚сЯкую болесть, что  от
воды, или ветра, или иной застуды, снимало как рукой.
     Џечь  вытопили накануне  сухими  дубовыми дровами.  „али выстоЯтьсЯ. Ќа
сноп золотистой ржаной соломы постелили чистые рушники.  Ђлександра, крЯхтЯ,
разоболоклась и полезла перваЯ в пышущее сухим жаром устье.
     ‡атЯнулась, перевернулась на спину, отдыхаЯ, - всю сразу пронЯло потом.
     Џотом поднЯлась, села, поерзав, уминаЯ солому. Џозвала сноху: "‹езай!"
     Џечь  была просторнаЯ, хоть  троима мойсЯ. ЏухленькаЯ Њитина жена скоро
залезла, устроилась рЯдом.  Ђлександра  черпнула ковшом,  кинула пар.  ‘ноха
ойкнула. ‘разу стало нечем дышать  и  словно огнем охватило, и так же быстро
прошло.   ѓорЯчие   кирпичи  мигом   всосали   пар.   Ђлександра  нынче   не
заволакивалась  заслонкой,  сердце  стало  сдавать.  Џосидели. €з  устьЯ шел
легкий воздух, и дышалось легко, тело же было все в банной истоме.
     Ђлександра  снова плеснула на  кирпичи.  ‘нова  все мгновенно заволокло
белым раскаленным паром. ‘наружи на ухвате подали горшок с холодЯнкой. ‘ноха
разбирала  волосы. Ђлександра, потыкавшись  в  ее скользкие  ноги,  нашарила
кусок  булгарского  привозного  мыла.  ‚  печной темноте, бабьей,  нестыдной
близости распаренных тел решилась спросить о тайном: не понесла ли?
     (‚анЯтка плох,  нать бы еще сына-то!) ‘ноха  потупилась. ‘теснЯетсЯ али
уж и гребует, не хочет говорить... Ђлександра вздохнула. “ нее самой  пЯтеро
было сыновей! Ђ нынче все  врозь. € не соберешь. ‚асилий - тот пьет без ума.
…е  винит. Ђ она что? Ћтец решил, боЯре присудили... €  ЊитЯ с Ђндрейкой все
не  ладЯт. Ћна  уже стала забывать,  как умела прикрикнуть на  них  на  всех
когда-то, как шлепала - скора  была на  руку  - и ЂндреЯ и Њитю, как властно
гонЯла холопов и боЯр. Џод рукой у мужа и сама была госпожа...
     Ђ теперь хотелось покоЯ. € боЯзно делалось, когда видела в детЯх  черты
покойного  мужа. ’олько  младший,  „анилушка,  смиренный. Ћбещали  Њоскву, и
ладно. „итЯ еще! Ђ дадут  ли, нет - невесть! „еверь-то, поди, и не даст, кто
другой бы!
     ‘нова вздохнув, Ђлександра заговорила о смерти юрьевского кнЯзЯ, ЊитриЯ
‘вЯтославича.  ‘тарого  ‘вЯтослава  обидели:  владимирский  стол  и  ‘уздаль
отобрали  у него Ђлександр с Ђндреем. Ђ Њитрий  ‘вЯтославич того в сердце не
держал, покойному друг был  первый, и на  похоронах Ђлександра старалсЯ паче
прочих.
     ћрьевский кнЯзь помер нынче, канун  Џасхи.  „ва года  уже,  как болел и
потерЯл Язык. Ђ тут, при епископе €гнатии, посхимившись и получив причастие,
обрел Язык и выговорил: "€сполни Ѓог труд твой в царствии небесном, владыко!
‘е покрутил мЯ еси на долгий  путь вечна воина истинному царю,  •ристу, Ѓогу
нашему!"
     Ђлександра умиленно, с  удовольствием повторила слова покойного (смерть
„митриЯ ‘вЯтославича  была еще  новостью  длЯ всех, Ђлександра узнала  о ней
перваЯ, и то, что  у постели  умирающего сидели ЊариЯ ђостовскаЯ  с  младшим
сыном ѓлебом и сам ростовский епископ €гнатий причащал юрьевского  кнЯзЯ...)
- ‘вЯтой он, матушка! - убежденно сказала сноха. - Њити-то, жаль, при нем не
случилось! - добавила она в простоте.
     Ђлександра открыла было рот, поддакнуть, да и смолкла растерЯнно:
     "—его ж  это  Я? € верно:  почто  Њити-то  не случилось?  ‚едь улестЯт,
обадЯт ростовчане нового-то юрьевского кнЯзЯ!"
     Џриметив движение снохи, Ђлександра разрешила:
     - ‹езай! џ еще посижу.  (Ѓеспременно  надо Њите сказать!) ‘ын давно уже
не  советовалсЯ  с матерью о своих  делах. Ћна  еще раз  вздохнула.  “же  не
сиделось. Џора было и самой вылезать.
     ‘  трудом - две холопки и боЯрынЯ со сеней бережно  поддерживали  ее за
рыхлые  бока  - Ђлександра вылезла  из  печи.  Ћпустилась  на лавку. •олопки
повЯзали  голову  кнЯгини  убрусом, без  конца  вытирали спину  и грудь.  …е
большое студенистое тело после бани стало жемчужно-розовым, тЯжелое раздутое
лицо - пунцовым.  ‘ноха  была уже в рубахе, сеннаЯ боЯрынЯ тоже, и заплетали
просохшие волосы. Ђлександра накинула сорочку, потребовала малинового квасу.
‘орочка скоро промокла,  принесли  другую.  ‘нова  говорили  про  юрьевского
кнЯзЯ, вздыхали, жалели. Џили квас и легкий, кисловато-хмельной мед.
     ЋдеваЯсь, Ђлександра не снЯла с головы убруса, только сверху повЯзалась
платом. ’ак, с пунцовым, обрамленным белым венчиком лицом, и вышла на улицу.
Џосле  темной печи  и  полутемной поваренной избы  весеннее солнце ослепило.
Џтичий щебет, близкий шум рыночной  площади, голубизна, отраженнаЯ в  лужах.
ѓолубой, пронзительно-свежий воздух разом наполнил грудь. Ћна шла по двору и
радовалась. „ети  были взрослые. “ладЯт уж как-нибудь! € с юрьевским кнЯзем,
и  промеж  собой.  Ђндрейка  с  Њитей  помирЯтсЯ,  „анилка  получит  Њоскву.
‚есна-то, ѓосподи!
     ђадостно звонили колокола.

        ѓлава 10

     „анилка, вымытый и выруганный матерью, тем часом сидел в светелке и, от
нечего  делать, возилсЯ  с  двухлетним  племЯнником ‚анЯткой,  которого тоже
только что вымыли и одели в чистую рубашонку. ђугала его мать за побег.
     ‚се  утро  „анилка,  брошенный взрослыми, бродил  по теремам, побывал в
челЯдне, где девки, сидЯ  у станов, ткали,  с однообразным щелканьем нажимаЯ
на подножки и подбиваЯ  очередной рЯд, и,  перекидываЯ челноки вправо-влево,
пели  негромко,  хором.  Ћн  походил между  станов,  посмотрел на  натЯнутые
полотна, выслушал умильные бабьи похвалы себе, соскучилсЯ и пошел в  шорную.
‡десь стоЯл густой кожаный  дух, мастера-холопы, с подобранными  под кожаный
ремешок  волосами,  в фартуках, кроили, резали и  шили, тут  же наколачивали
медные блЯхи на  сбрую, тут же что-то жгли, стоЯл  гул и  чад, и  у  „анилки
скоро  заболела  голова. Ћн спустилсЯ во двор, обогнул терем и, как был, без
шапки, вышел на Љрасную площадь перед собором.
     Ђлександр Ќевский  отодвинул торг  подальше  от  теремов. Ќе замеченный
стражей, „анилка проскользнул мимо молодечной и вышел на  улицу, всю в грЯзи
и тающем снеге, по которой, чавкаЯ, шли и ехали с торга и на торг.
     Ћдет он был просто,  по-буднему, и никто  не заметил кнЯжича, когда он,
замешавшись  в толпу,  принЯлсЯ  обходить лавки, вдыхаЯ запахи торга, зыркаЯ
глазами по сторонам - столько всего тут было выставлено и нагорожено!
     „анилка  начал  приценЯтьсЯ  к  товарам,  выспрашивать купцов,  которые
снисходительно  отвечали  мальчику, а  то  и  просто отмахивались  от  него;
прищуриваЯсь,  как  взрослый,  трогал  поставы  сукон, отколупывал  и  жевал
воск...
     Ќа торгу  его и нашел  ѓаврила Ћлексич, старый боЯрин отцов, и, посадив
на  конЯ, привез назад.  Њать  уже хватилась и, ругаЯ девок и нЯньку на  чем
свет стоит, искала пропавшего своего младшенького по всему дому.
     „анилка дулсЯ. Ќе такой он маленький, чтобы его на торг не пускать!
     ‚прочем, племЯнник, который бормотал первые слова  и смешно  раскачивал
головой, заставил „анилку забыть о дневной обиде.
     - —ево у  тЯ голова  машетсЯ? Ќу,  чево? Њолви! Ќу! -  говорил он, лежа
перед племЯнником  на персидском ковре и  то протЯгиваЯ,  то  убираЯ от него
деревЯнного   расписного   конЯ,  когда  двери   отворились  и  в  светелку,
пригнувшись у притолоки, вошел „митрий.
     -  ‘мотри, ЊитЯ, - закричал „анилка, радуЯсь брату. - Ћн уже держит, не
ронЯет!
     „митрий   подхватил  сына  на  руки,  поднЯл,  вглЯдываЯсь  в  большие,
почему-то  печальные глаза  первенца, его  слишком  тонкую шею... Џодумалось
невольно: долго  не проживет! €  сам испугалсЯ этой мысли.  Ћхватила  остраЯ
жалость к сыну, прижал  к себе. ’от ручонками тотчас, молча, уцепилсЯ ему за
шею, не выпускаЯ деревЯнного конЯ, которым невольно давил „митрию ухо.
     „митрий  покрутил  головой, передвинул, стараЯсь  не уронить,  игрушку,
потом,  поискав  глазами, уселсЯ вместе с ‚анЯткой на расписной сундук, тоже
восточной работы. ‘ына устроил  на  коленЯх.  "Ќаследник!" -  чуть не сказал
вслух.
     - ЊитЯ,  а...  - „анилка застеснЯлсЯ,  стоЯ перед братом и  любуЯсь им,
потом все же спросил:
     - Ђ тебЯ теперича позовут в Ќовгород кнЯзем?
     „митрий усмехнулсЯ, отвел глаза от его сиЯющего лица.
     - …ще не созвали!
     - Ђ созовут, дЯдЯ џрослав пустит тебЯ тогда?
     „митрий серьезно взглЯнул на восьмилетнего братца: наслушалсЯ взрослых,
что ли? €ли подговорил  кто?  ќтого вопроса  он  и самому себе  старалсЯ  не
задавать.
     - Њал еще! - хмурЯсь, отмолвил „митрий.
     - Ќет, ты скажи! - с детским упрЯмством, все так же восхищенно глЯдЯ на
брата, повторил „анилка.
     - Ќе знаю,  „анил,  - ответил „митрий  и,  не заметив сам  как с  Языка
сорвалось, примолвил:
     - Њожет и не пустить.
     - Ђ что тогда? - не отставал „анилка.
     -  Њного будешь знать, остареешь скоро! -  решительно прервал  разговор
„митрий.  - Ќа вот! - подал он сына младшему брату, стрЯхиваЯ с колен "божью
росу".  ‚бежавшаЯ мамка  (проведала,  что  кнЯзь  в  светлице, сломЯ  голову
мчалась, скажут:  дите бросила!) засуетилась, подала кнЯзю плат, обтеретьсЯ.
‘хватила ребенка, стала тискать без нужды. ‚анЯтка заплакал.
     - ‘орочку смени! - сказал „митрий строго и вышел вон.
     „анилка  осталсЯ  помогать  мамке.  “   него  в  руках  ‚анЯтка  тотчас
переставал  реветь. ‘ам  „митрий не знал, что ему делать  с сыном.  Џотому и
заглЯдывал  редко.  ‚идел  только,  что слабый, больной, а  нужен  был воин,
кнЯзь!  Ќужны  были  сыновьЯ,  много сыновей, чтобы не страшитьсЯ  случайной
беды, чтобы продолжили, когда придет  час, дело отца и деда, дело  собираниЯ
земли русской вокруг... Ѓыть может, даже вокруг ЏереЯславлЯ!
     Њысли - через жену и мать - перескочили к юрьевскому кнЯзю. Џочему мать
не могла вызнать,  упредить заранее,  гонца послать, наконец! ‘идЯт, золотом
вышивают...  Ќе на добро обаживали  юрьевского кнЯзЯ ростовчане,  ой,  не на
добро! Ќадо скакать к наследнику. Ќемедленно. ’роюродный брат!
     Џочтение оказать. „ороги развезло - все равно. ‡аодно узнаю, как и что.
     ћрьев  нельзЯ  уступать  ростовчанам. ЌельзЯ  дать  рассыпатьсЯ русской
земле!
     •орошо было ‚еликому ‚севолоду! € отцу хорошо... Ђ у него ни власти, ни
сил, ни денег!

        ѓлава 11

     ѓаврила  Ћлексич,  великий  боЯрин  кнЯзЯ  „митриЯ,  отвезЯ  пойманного
кнЯжича в терема,  воротилсЯ  к  торгу. ‘тарый боЯрин твердо  сидел в седле,
зорко, с высоты, разглЯдываЯ  запруженную народом  площадь. ‘ын, Ћкинфий,  и
неколико  человек дружины ехали  следом. ‘ утра он  уже осмотрел  рЯды,  где
торговали  сукном,  холстом,  рыбой,  резной и  глинЯной  посудой,  кожами и
многоразличным  кожаным  товаром.  Њытник, отираЯ обильный пот, следовал  за
ним. ЃоЯрин сам проверЯл  клейма, считал и писал что-то на вощаную табличку,
которую,  новгородским  обычаем, всегда  имел при себе. „оходы  все падали и
падали, и кнЯзь  был недоволен. Ѓудут тут  доходы, когда по  ‚олге пути нет!
Џерсидского товару совсем не стало в торгу...
     Џеред  ними  теперь  была  конскаЯ  Ярмарка.  ЏриподымаЯсь в стременах,
ѓаврило Ћлексич вдруг ожег конЯ, конь прЯнул, веером взбрызнув снег.
     -  „ержи! -  крикнул боЯрин.  Љонные холопы  кинулись  впереймы и скоро
привели беглеца с рыжим,  золотистой  масти, жеребцом, что злилсЯ и пробовал
укусить.
     - ’ак и есть. Ѓез  пЯтна! - ответил мытник, осмотрев  конЯ. -  ‚иноват,
ѓаврило Ћлексич!
     - €що  поищи!  -  строго  молвил боЯрин.  - ђаззЯва!  Ќеклейменых коней
будешь в куплю пущать, кнЯзЯ вконец разоришь!
     - Љак узнал, батЯ? - спросил Ћкинфий, подъезжаЯ к отцу.
     - ѓлаз надо иметь. “чись!
     - Ћтколе сам? - спросил он  продавца. ’от  низил  голову, зло озиралсЯ,
мЯмлил.  ѓаврило  Ћлексич  вдруг, поднЯв плеть и страшно  вытаращив глаза, с
размаху хлестнул  задержанного, так, что  тот весь разом  выгнулсЯ  и  кровь
брызнула у него поперек лица.
     - ‘ ђЯзани, с ђЯзани!  - быстро забормотал он, пуча испуганные глаза на
боЯрина.
     ѓаврило Ћлексич, уже вновь  спокойный  - будто и не он бил вора, глЯдел
на него с седла.
     - Љраденый конь! - отмолвил он и кивнул мытнику:
     - Љлейма зарощены!
     Ќе туда смотришь. ‚она,  глЯди! - ткнул концом плети, подъехав вплоть к
золотистому коню. - Џото и продает украдом.
     Џродавец  конЯ заторопилсЯ, с сильным рЯзанским Яканьем стал  объЯснЯть
боЯрину, что конь  не  краден, а взЯт в бою, и тому есть послух у него здесь
же, в ЏереЯславле, тоже рЯзанец...
     - ‹адно. Њне не первый снег на голову пал! - оборвал его боЯрин. - Ђ за
пЯтно почто не платил?
     - ЏобоЯлси... - потупив голову, призналсЯ продавец конЯ.
     -  ‘веди!  -  бросил  ѓаврило  мытнику,  к  которому ужо подоспели двое
стражей. - Љоли не брешет, не продаст  его послух тот, пущай платит за пЯтно
да пеню, а конЯ - продает!
     Ћгорошив рЯзанца неожиданной милостью, боЯрин отъехал.
     - Ћни все там, на ђЯзани, воры да буЯны. „умают татар перешибить...
     ’атар  не  перешибешь!  ЏрилаживатьсЯ  нужно. Ќу и зорЯт  ихнюю волость
кажен год.  ’атары их грабЯт, а они -  сами себЯ!  - сказал  ѓаврило Ћлексич
негромко, оборотЯсь  к сыну. Џро татар громко не говорили  вообще. - џ бы  и
отобрал  конЯ,  да  начни  тут... ’орг  закрывать  придетсЯ!  - прибавил он,
помолчав. - Ђ там с бою ли взЯт... Љто его с бою брал? ‚идать, что краденый!
„обро, хоть не в нашем кнЯжестви!
     - Ќе оголодал? - спросил он сына, помолчав.
     - Ќе!
     - ‘ъездить надоть за Љлещин-городок. ’амо наши ратные на селе...
     ‚довы есь. “ведать  надобно. ЉнЯзь  наказал. Њожет - помочь нужна. Љоли
не оголодал, терпи, тамо и поснидаем с тобой.
     “ златокузнечных лавок  боЯрин придержал конЯ. ђешил побаловать сына, а
заодно и поучить.
     -  Ќа-ко вот! - Ћн запустил руку в кожаный кошель. - ‚ысмотри сам, чего
тебе любо будет!
     Ћкинфий  радостно  спрыгнул  с  конЯ.  Њиновал  две-три лавки.  Ќаконец
задержалсЯ  у  одной. ‘еребрЯные  наборные  поЯса,  чары, нательные  кресты,
изузореннаЯ  серебром  сбруЯ  -  тут,  кажись,  стоило   поглЯдеть.  ‘иделец
переводил острый взглЯд  с ЋкинфиЯ на ѓаврилу Ћлексича, что, сидЯ на коне, в
отдалении, толковал о чем-то с остолпившими его гостЯми-суконниками.
     Ћкинф перебрал  товар,  и  радостное возбуждение  от  вида  разложенных
сокровищ померкло. Љолты и серьги были грубы, зернь никуда  не  годилась,  а
подчас вместо зерни было простое литье по старым оттискам. ‘канной работы не
было, почитай, совсем. Ћн уже лениво перебирал серебрЯные крестики,  изредка
задерживаЯ взглЯд на  черненом  створчатом  энколпионе или цепочке граненого
серебра, но и то не годилось. Љупишь, а опосле батюшка засмеет!
     - „оброй работы нету ли?
     ‘иделец  подумал,  поглЯдел  по  сторонам,  потом нагнулсЯ,  повозилсЯ,
посопев, под прилавком, вытащил откуда-то сверточек и, оглЯнувшись опасливо,
начал  развертывать:   первую  трЯпицу,   вторую,  третью.   Ќаконец  что-то
проблеснуло.
     - ’ы мне словно крадено даешь! - пошутил Ћкинфий.
     - Ќе крадено, а не всем кажу! - возразил купец.
     …ще  раз  зорко оглЯдев боЯрина, сиделец выложил  перед ним  небольшой,
темно-красного  камнЯ крестик, оправленный  в  золото.  Ћкинфий  недоверчиво
подержал крестик на ладони, перевернул. ‚глЯделсЯ. Љрупного чекана оправа  с
толстою перевитью  (сперва  показалась даже грубой)  обличала, однако,  руку
опытного  и  зрелого  мастера. ’ончайший узор  по краю, сотканный словно  из
паутины,  чего Ћкинф и  не заметил вначале, дал  ему понЯть, что мастер  был
далеко не прост.
     - ’ех еще мастеров! - ответил сиделец на немой вопрос ЋкинфиЯ.
     -  „о разореньЯ до етово делано, до  етих! - он кивнул головой  куда-то
вбок, что на всем понЯтном Языке  намеков означало: терем ордынского баскака
на кнЯжом дворе.
     - Љиевска альбо рЯзанска.
     - ’еперича в ђЯзани энтого не найти! - молвил Ћкинфий.
     - Људа!  - сиделец даже рукой махнул. - ’ы бывал  ли в  ђЯзани ноне?! €
опЯть безнадежно махнул рукой.
     - ‚о ‚ладимире и то извелись мастеры!  - прибавил  он  погодЯ,  пожевав
губами. - € в ђостове, и в ‘уздале... ‚сюду извелись. …сь ли еще в Ќовгороде
‚еликом?!  џ старой человек, а ты молод еще, боЯрин, дак не поверишь, иногды
стыдно  торговать,  пра-слово! ’ридцать  годов  всего и прошло-то,  которы и
старики  живы  еще,  не уведены в полон, а  не работают больше-то!  ‘еребра,
бают,  того нет,  ни  золота чистого, ни камней,  да и боЯтсЯ!  —уть что - к
баскаку: где взЯл? ’овар отымут и самого уведут...
     - Ќу, сколь просишь? - прервал его Ћкинфий.
     ‘тарик закрЯхтел, забрал  крестик, подержал его задумчиво,  сжал ладонь
и, жестко глЯдЯ в глаза Ћкинфию, назвал цену. Ќачали торговатьсЯ...
     “же засовываЯ крестик за пазуху, Ћкинфий все думал: не  много ли стЯнул
с него купец? Ќо отец, лишь глЯнув, одобрил куплю, прибавив:
     - ‘тараЯ работа!
     - ‘тараЯ, - подтвердил Ћкинфий.
     - ‚идать. ’ута, почитай, мастеры были лучше, чем в Ќове ѓороди!
     Џоуводили  всех... Љого  азиЯтцам попродали, кого в  ‘ибирь, в степи, к
кагану, да в ентот, в Љитай...
     Џоследние  домишки ЏереЯславлЯ остались позади. •олопы отстали. Ћтец  с
сыном ехали горой, и озеро,  большое, готовое тронутьсЯ,  широко простерлось
перед ними.
     - ѓлЯнь, батЯ! ‹ед уже засинел! „ивно!
     - ’ы  ищо ‹адоги  не зрел,  Ћкинфий... - отмолвил,  усмехнувшись, отец.
’амо глЯнешь, и земли не видать! ‚о весь окоем вода!
     - ‘трашно, чай?
     - Ќе!
     Ћтец молодо глЯнул на сына:
     - Џросторно! Ђ нужен человеку простор! •оть бы и в чем. € жисть, она...
Ќету простору  у  нас. ’о ли при  Ћлександри было! ЉнЯзь  молодой и хорош, а
когды  великим  кнЯзем станет,  и станет ли еще?! Њыслю, маленько прогадал Я
тогды! ‘ џрославом бы нать! ‘час не по такому торгу ездили!
     ‘ын  молчал, смущенный нежданною речью отца. Џосле  Ќовгорода  (они оба
были на рати под ђаковором) и ему тесен казалсЯ ЏереЯславль.
     -  ‚олга, бают, тронулась... - нерешительно произнес  он,  глЯдЯ вдаль,
туда,  где  за синими лесами, за волжской Ќерлью текла, ломаЯ  лед,  великаЯ
река.
     - ‚олга завсегда поране, чем здесь, - ответил отец, - вода текучаЯ...
     Њельницу глЯдел? - круто перевел он речь.
     - ѓлЯдел! - встрепенувшись, отозвалсЯ сын, не сразу сообразив, что отец
спрашивает о вотчинной мельнице, что вот уже который год все больше и больше
требовала починки.
     - ‘овсем прохудилась. ‹етом новую ставить нать! - бросил отец. € погодЯ
вздохнул:
     - „а, от земли просто не уедешь!
     Ћкинфий же всю дорогу вновь  и вновь ворочал в голове родителевы слова.
‘лужили отцу, служим сыну. ђедко кто, и  то из крайней нужды, бежит от кнЯзЯ
своего! ќто он знал. ќто знал всЯкий. Ќа том держались и честь рода, и место
в  думе кнЯжой, и  чины,  и служба  по чинам. ‘проста ли отец молвил таковые
слова?
     Ћни побывали в Љриушкине  и в ЉнЯжеве. Ћбедали, как потом узнал ”едЯ, у
дЯди Џрохора, и боЯрин совсем не чинилсЯ, ел, что и все.
     - Џростой, простой! - с восторгом сказывали ребЯта. - Ђ важный какой!
     “х!
     Љ ним в избу боЯрин заглЯнул тоже. Џролез в дверь медведем. уба, каких
близко  ”едЯ еще  не  видал,  волочилась по  полу,  прорезные рукава  тЯжело
свисали сзади. Њать засуетилась сперва, потом опомнилась, чинно поклонилась,
сложив  на груди  руки,  извинилась, что  в  затрапезе. Ћт  угощениЯ  боЯрин
отказалсЯ.
     - Ќе обидьте, ѓаврило Ћлексич! - говорила мать, подносЯ на подносе чары
с береженным только длЯ редких гостей медом.
     ЃоЯрин улыбнулсЯ, снЯл шапку, пригубил.
     - Ќе  забыла?  ЋксиньЯ? Ќет,  ‚ера?! Ќу, за хозЯйку, ‚еру, за веру нашу
православную, за чад твоих!
     - Ќу-ко, молодцы, подойди близь!
     ™урЯсь, он осмотрел ѓрикшу с ”едей с ног до головы, спросил:
     - ѓрамотны?
     Њать замЯлась несколько, дЯдЯ Џрохор, вошедший следом, подсказал:
     - “чатсЯ!
     ЃоЯрин глЯнул на дЯдю Џрохора скользом, на мать - внимательно, сказал:
     - ѓрамота - тот же хлеб. ’ы их учи, мать. ‚ырастут, спасибо скажут!
     “же  на  улице, в  седлах,  когда выехали  со  двора,  Ћкинфий  решилсЯ
молвить:
     - „обрые ребЯта!
     - „обры! - задумчиво возразил отец. - Ќе запускает. Ђ учить бросила.
     ‚ мужики готовит. Њалы еще! ‘таршему, сказывали, двенадцатый год всего.
     Ќаделок им сократить надоть, хоть и жаль. ‚се одно без отца  всей пашни
им ноне никак не обиходить... ђазве мир поможет!
     ‘нова перед  ними открылось озеро, на котором уже поЯвились разводьЯ  и
полыньи. …хали шагом.
     -  ’ы думаешь, батька твой кнЯзю  изменить  затеЯл?  -  негромко сказал
ѓаврило, не поворачиваЯ головы. Ћкинфий вздрогнул, едва не выронив повода.
     -  Њы вон с Ћлфером †еребцом были вместЯх! Ђ теперича он у  ЂндреЯ, под
менЯ  копает, а  Я  здесь! € кнЯзьЯ наши  не ладЯт! Љоли  и  умрет џрослав и
‚асилий  Љостромской  отречетсЯ даже,  и  то:  кто  из  них  получит великое
кнЯжение?
     ѓаврило Ћлексич помолчал и добавил, вздохнув:
     - ‘умеем  мы  с тобою  посадить ЊитриЯ ‹ексаныча  на владимирский стол,
самим тоже быть наверху. ’олько одно дело,  как  мы решим,  а  другое  - как
татары захотЯт!
     Ћн подобрал поводьЯ, и конь пошел резвее. “же переходЯ на рысь, ѓаврило
бросил сыну через плечо:
     - Ђ землЯ, она держит! ‘идишь тут, словно кобель на цепи...

        ѓлава 12

     Ђндрею, младшему брату  „митриЯ ЏереЯславского,  когда умер  отец,  шел
четырнадцатый.  Ќа  пЯтнадцатом году,  после смерти дЯди ЂндреЯ,  он получил
ѓородец, сделавшийсЯ  его стольным городом,  и в  придачу  Ќижний  Ќовгород,
отобранные дЯдей џрославом у суздальских кнЯзей: вдовы  и малолетних сыновей
покойного ЂндреЯ.
     Ћпеку сына Ђлександр  Ќевский,  уезжаЯ  в Ћрду, поручил Ћлферу †еребцу,
одному  из своих старших боЯр, перебравшихсЯ на Ќиз вслед за великим кнЯзем.
‚ год смерти Ќевского  Ћлферу  немного перевалило за тридцать. Ћн был высок,
широк в  плечах, крупноскул и  черен, с  мощными ладонЯми  длинных бугристых
рук. €  видом  и  статью Ћлфер  как  нельзЯ  лучше оправдывал  свое  родовое
прозвище. Ћн ржал, как конь, был  грозен  в бою  и, случалось, ударом кулака
валил рослых мужиков  в новгородских  уличных  сшибках. Ћлфер и  сына своего
€вана (младенец был веской, как  говорили бабы, и при рождении чуть не стоил
жизни матери) нарек †еребцом, когда малыш однажды в руках у отца потужилсЯ и
громко "треснул", аж на всю горницу.
     -  Ќу, -  расхохоталсЯ Ћлфер,  -  весь в  менЯ! ’оже добер конь растет,
жеребец!
     € так и пошло: сына в отца стали звать †еребцом и в глаза и позаочью.
     ‚  ѓородец  они  приехали  вместе с Ђндреем.  „митрий неволею  отпустил
Ћлфера,  который  не  ладил с  ѓаврилой  Ћлексичем, и  свары  их, при  живом
Ђлександре   сдерживаемые  властной  великокнЯжеской  дланью,   грозили  уже
возмутить весь ЏереЯславль. Ћлфер увозил  жену с малолетним сынишкой, увозил
порты,  рухлЯдь, брони  и  оружие,  гнал коней  и  коров,  уводил холопов  и
дружину. …му было легко. Ћн еще  не сел на землю так плотно, как другие, все
жил  по  старине, кормЯсь  от  кнЯзЯ, доходами  с волостей,  что  держал как
кормленик, собираЯ оброки и дани. „ом,  покинутый в  Ќовгороде, мало заботил
его, а  переЯславские  свои хоромы он и вовсе бросил без сожалениЯ. Џонимал,
что ѓаврилу Ћлексича  ему не  осилить. Џри последнем свидании с ним,  отводЯ
глаза, пообещал:
     - Њожет, и сквитаемсЯ когда, Ћлексич!
     - Њожет, и сквитаемсЯ, Ћлфер! -  ответил ѓаврило, и только и  было  меж
ними всех сказанных слов.
     ‚ думе „митриЯ, когда †еребец покинул ЏереЯславль, вздохнули свободней.
     ЏЯтнадцатилетний городецкий кнЯзь был влюблен в своего боЯрина.
     ђослые, как  все џрославичи, угловатый  и нервно-порывистый,  с  широко
расставленными глазами и Ярко вспыхивающим румЯнцем на  худых, одетых первым
пухом  щеках,  Ђндрей  в †еребце видел  образец  мужа и воина, первый  после
покойного  отца.  Љогда  Ћлфер  поворачивал к  нему  красное, одетое  черной
бородой лицо и, щурЯсь, сверкал  белками глаз или,  снисходительно хвалЯ  за
лихую езду, показывал в улыбке крупные белые  зубы,  Ђндрей был  вне себЯ от
счастьЯ. ‘ам не замечаЯ, юный кнЯзь  старалсЯ с  тою же ленивой небрежностью
сидеть  в седле,  так же полунасмешливо  говорить  с  дружинниками (у  него,
впрочем, получалось не  так  - резче и грубей), так  же, спросив о чем ни то
встреченного мужика, глЯдеть через голову смерда и  отъезжать, едва кивнув и
не    взглЯнув   в    лицо.   Ћн    и   улыбатьсЯ    старалсЯ    широко    и
презрительно-насмешливо, как †еребец, и узить глаза в гневе, подобно Ћлферу,
чего у ЂндреЯ, впрочем, тоже не получалось.
     € по  роду,  и по  месту  у покойного  Ђлександра,  и по  дружбе с юным
Ђндреем †еребец сразу занЯл среди городецких боЯр первое место. ’ем паче что
Ђндрей поручил ему должность тысЯцкого. ‘хлестнутьсЯ †еребцу пришлось только
с  „авыдом џвидовичем,  который  и  по  богатству, и  по чести,  и  по  роду
превосходил  †еребца, да, сверх того, был посажен в ѓородец вдовою Ќевского,
"отдан"  Ђндрею,  с  чем,  при  живой   Ђлександре,  приходилось   считатьсЯ
волей-неволею.
     „авыд  џвидович  был старше  †еребца лет на  семь. Љогда Ђндрей сел  на
кнЯжение, ему уже подходило  к сорока. Ћн был умен и осторожен, но далеко не
робок. “мел, ежели надо, показать себЯ и на коне, в соколиной охоте, и перед
дружиною, в броне и  шишаке. Ќо  всего  внушительней и казалсЯ  и был  он  в
кнЯжеской думе, в дорогих, веницейского бархата, портах, в соболином опашне,
с  золотою цепью  и  сверкающими  перстнЯми  на  пальцах,  свободно  и прЯмо
восседаЯ и  недвижно сложив  руки  на  навершии трости, резным  рыбьим зубом
изукрашенной;  он  казалсЯ  и ростом больше, и слово  его,  весомо и вовремЯ
изреченное, почасту одолевало †еребцово, приводЯ последнего в  бешенство, от
коего †еребец совсем терЯл власть над собой.
     ‚ ѓородец „авыд џвидович перебралсЯ почти одновременно с †еребцом.
     ’огда  еще  был  жив  старый  џвид  (он  умер  года  четыре  спустЯ  во
‚ладимире),  служивший  Ќевскому, а потом его вдове,  и Ђлександра, чувствуЯ
себЯ виноватой, что почти бросила среднего сына (она, и верно,  лишь изредка
наведывалась в ѓородец), упросила старого боЯрина приглЯдеть за "Ђндрейкой":
     - Ќетерпеливый он, нравный! Ћлферка-то, чать, и не удоволит  ему! ’ы уж
послужил бы Ђндрюше, џвидушко!
     џвид крЯхтел, кланЯлсЯ, жаловалсЯ на болезнь, на годы. ‚ ѓородец послал
сына, „авыда, сам обещал почасту навещать молодого кнЯзЯ.
     ‘ела у них были под ‚ладимиром и на ‚олге, невдали от Ќижнего.
     Ђлександра  еще  придала „авыду  большую  волость под  самым  ѓородцом,
выкупив ее у вдовы ЂндреЯ џрославича. „авыд устраивалсЯ прочно. ‘ам прикупал
земли,  строилсЯ, снарЯжал лодьи с товаром.  „вор  поставил  на крутоЯре над
‚олгой, с высокою повалушей, со многими горницами, что топились по-белому, с
обширными  сенЯми  на  столбах,  длЯ  пиров  и званых  приемов,  с  тесаными
потолками в покоЯх и галереей, что опоЯсывала дом по верхнему покою и словно
висела в воздухе. €з окошек, забранных  слюдою, а кое-где привозным стеклом,
далеко  виднелись заволжские  дали. € бегучаЯ масса воды, то темно-синЯЯ, то
сераЯ,  то кованнаЯ  серебром, далеко уходила в  зеленые просторы, лелеЯ  на
себе  лодьи и  насады,  купеческие  крутобокие учаны  и  паузки  с  товаром,
сплоченный лес и рыбацкие, черные, под холстинными парусами челны.
     ‘реди  городецких боЯр „авыд џвидович тоже был свой, не то что †еребец.
“ него тут  имелись  и раньше угодьЯ и земли, его знали и уважали задолго до
переезда в ѓородец.  ‚  спорах и на суде чести перед боЯрскою думою,  да еще
при поддержке Ђлександры, „авыд џвидович мог, пожалуй, и одолеть †еребца, во
всЯком случае, сильно повредить  ему  перед  молодым кнЯзем. Ќо как-то  раз,
внимательно посмотрев на ЂндреЯ, „авыд задумалсЯ и начал незаметно все более
уступать  †еребцу.  ‚се чаще  соглашалсЯ  с  ним  в  думных делах,  перестал
обижатьсЯ,  когда  †еребец лез не в очередь,  заговаривал с ним без  прежней
злобы, и Ћлфер тоже помЯгчел к „авыду, не  очень  задумываЯсь  над причинами
уступчивости недавнего своего супротивника.
     Ћднако  „авыд  все  это  делал  -  и уступал,  и  сближалсЯ  с  Ћлфером
неспроста.  ЉнЯзь рос,  а у „авыда џвидовича росли дочери. €  тут  надо было
очень и очень не ошибитьсЯ: настроить старика отца, а через него расположить
Ђлександру, да  и  самого ЂндреЯ  незаметно приохотить к дому. ‚ этом случае
соперничество с Ћлфером было вовсе ни к чему и могло испортить весь замысел.
     Љ тому часу, когда у „авыда умер отец, дело настолько продвинулось, что
даже смерть џвида не могла уже нарушить задуманного. ћный кнЯзь всею молодой
кровью прикипел к „авыдовым высоким  хоромам, вспыхивал и  бледнел  при виде
девушки, что унаследовала легкую походку матери и соколиную стать и выписные
брови  отца  („авыду  было чем  прельстить  Ђлександрова  сына!), а дома,  в
постели,  металсЯ  в  жару,  уже  морщась, с юным отвращением, поминал ласки
охочих женок, которых  ему ненароком подсылал или приводил †еребец, понимаЯ,
с  болью и томлением тела, что нужно только  ее, ее одну, и никого больше, и
нужно до того,  что  уже  казалось:  привели бы  ее  в изложницу,  и страшно
станет, не смог бы даже прикоснутьсЯ рукой - как к чуду, как к диву дивному,
как к птице ‘ирину, птице райской...
     „авыд џвидович уже и с великою кнЯгиней говорил,  прозрачно обинуЯсь, и
дочерь  показывал Ђлександре. „овольный,  после посещений ЂндреЯ,  заходил в
светелку  к ”еодоре, глЯдел, усмехаЯсь,  как та, стараЯсь не замечать  отца,
прикусив  губу и темнеЯ  взором, смотритсЯ  в серебрЯное  зеркало; подходил,
оглаживал своенравно выгибавшуюсЯ станом девушку, спрашивал:
     - Џо нраву кнЯзь?
     -  Ђх, батюшка,  уйди!  “стала Я!  - отвечала она,  полузакрыв глаза  и
запрокидываЯ голову  с тЯжелой светлорусою косой. € отец выходил, все так же
посмеиваЯсь.  „ело  и тут  было на  мази. Ћставалось начистоту  поговорить с
†еребцом  (Ћлфера  требовалось  сделать  своим ходатаем  в деле) и добитьсЯ,
чтобы кнЯзь Ђндрей сам, первый, а лучше - вкупе с Ћлфером, попросил у матери
согласиЯ на брак.
     †еребцу накануне  разговора  он  подарил новгородского терского  сокола
редкой  красоты, выученного и  на  боровую и на полевую дичь, а незадолго до
того восточную, дамасской работы, саблю и надеЯлсЯ на успех.
     Ћни  ехали  по-над  ‚олгой,  опередив  слуг,  и  †еребец  первый  начал
разговор:
     - Ћкрутить парнЯ хошь?
     - ‹юбЯт  друг  друга! -  осторожно  ответил „авыд,  не любивший  прЯмых
подходов.
     -  Ѓашку  ты ему  закрутил  девкой,  это  верно!  - отозвалсЯ  †еребец,
показываЯ зубы и сплевываЯ.
     "Ќе  смеетсЯ  ли?" -  беспокойно подумал  „авыд. Њолниеносно  приподнЯв
бровь, окинул †еребца,  его черную  бороду,  сощуренные глаза: нет, Ћлфер не
смеЯлсЯ, думал. „авыд заговорил откровеннее. ‘ недомолвками и оговорками, то
и дело  быстрыми боковыми взглЯдами  поверЯЯ  - не стоит ли прекратить и все
свести к шутке, „авыд предложил Ћлферу поделить власть так, чтобы Ћлфер взЯл
на себЯ все дела ратные, а он, „авыд, станет думным советчиком кнЯзЯ. ‚двоем
они   добудут  Ђндрею  владимирский   стол  и  себе   первые  места  в  думе
великокнЯжеской.
     -  „алеко глЯдишь!  -  задумчиво, без  обычной  усмешливости, отозвалсЯ
†еребец.  -  џ  думал, ты  дале,  как  девку Ђндрею в постель сунуть,  и  не
мыслишь,  а  ты  вона  куда метнул!  „а не  осилить  нам  с тобою!  ’веричи,
костромичи, переЯславцы, сколь их?! „а еще ростовчане вмешаютсЯ, того глЯди!
     - ђостовчане не полезут. ‚ Ќовгороде затевают мЯтеж противу џрослава.
     Ђ ежели џрослав не усидит, ‚асилий Љостромской сцепитсЯ с „митрием. Ћни
сами  себЯ  осилЯт!  -  возразил  „авыд, и †еребец внимательней, чем раньше,
обозрел своего спутника.
     - ‘ами себЯ?
     -  Ђ иначе нам с тобою и ждать  нечего!  џрославу  сорок  лет,  ‚асилию
тридцать  три, „митрию  едва за  двадцать перевалило... Џо лестничному счету
когда еще черед до ЂндреЯ дойдет, да и дойдет ли!
     - Ђ нашего ЂндреЯ, - прибавил он помолчав, - надо с ‘еменом ’онильичем,
кнЯзь ‚асильЯ  воеводой, свести. ’от  его разожгет, лучше  не нать! € самого
‘емена  на  нашу  сторону  перетЯнуть  не  грех. Ћн  роду  высокого,  старых
владимирских великих боЯр...
     - —его от менЯ хошь?! - сурово спросил Ћлфер.
     - „ак без  твоей помочи их, молодых-то, и оженить некак!  - простодушно
отозвалсЯ „авыд.
     †еребец вновь расхмылилсЯ, блеснув белыми крепкими зубами:
     - ‹ады! Ћженим молодца! ’ак и эдак пора ему в бабий хомут!
     ‚ себЯ †еребец верил. „авыду без него было и впрЯмь не обойтись.

        ѓлава 13

     ‘вадьбе ЂндреЯ воспротивилсЯ было „митрий, от чего, однако, упрЯмство и
страсть  ЂндреЯ лишь  разгорелись еще сильней.  ‘ваты  и он  сам,  наученный
†еребцом, указывали  на пример  џрослава,  молодаЯ жена  которого, даром что
боЯрышнЯ, уже  показывала в  ’вери истинно  кнЯжеский  нрав.  „авыд џвидович
сумел  обадить и  улестить  Ђлександру, и „митрий  махнул рукой. ‘воих забот
хватало.  Ќовгород позвал  его воеводой, и „митрий  с дружиной отправилсЯ на
войну.
     ‘вадьбу  справили  в ѓородце без особого шума и  без больших гостей.  ‚
досаду отсутствующему „митрию Ђндрей пригласил  старшего брата, ‚асилиЯ, что
жил  у дЯди ‚асилиЯ џрославича на  Љостроме.  Ѓыли также стародубский  кнЯзь
Њихаил,  ”едор  ђостиславич  џрославский,  а  дЯдЯ  ‚асилий  Љостромской  со
свадебными поминками послал воеводу ‘емена ’онильевича.
     ‘емен подолгу бесе