колько лет,  и теперь (после богослуженьЯ и трапезы) они  сидели  вдвоем,
прЯмь друг друга, вглЯдываЯсь и привыкаЯ  к приметам  быстротекущего времени
на знакомом лице.
     ‘олнце  низилось,  претворЯЯ  свои  лучи в  старое золото,  безоблачный
жаркий  день изгибал, и  ‚олга, видимаЯ  отселе в небольшие, в  два  бревна,
прорубленные  оконца,  играла  лениво  и  успокоенно,  стремЯсь  и  стремЯсь
безостановочно в дикую татарскую степь.
     - ЉнЯзь  Ѓорис имеет  Ярлык  от татарского  царЯ! -  говорил  „ионисий,
беспокойно ходЯ по горнице.
     - Ћт болгарского царЯ и царицы Ђсан! - уточнил ‘ергий.
     -  Ђндрей сам  на  смертном  ложе уступил  ему город! - возвысил  голос
„ионисий.  Ћн мучилсЯ тем,  что  вынужден  говорить  все это духовному мужу,
коего чтил высоко и с которым совсем не  об этом хотелось бы ему беседовать.
- Ќе ведаю даже, примет ли он вас! - „ионисий смущенно пожал плечами, скосил
взглЯд на ‘ергиЯ: не сердитсЯ ли тот?
     Ќо  ‘ергий  сидел вольно,  отдыхаЯ,  и  светлым  взором  следил  ‚олгу,
посвечивающую золотыми искрами сквозь путаницу ветвей. “смехнулсЯ, вопросил,
где та  кельЯ, в  коей они  беседовали когда-то, в первый  отроческий приход
‘ергиев к прославленному уже тогда игумену.
     - ‘горела,  - ответил „ионисий.  - ’ри раза  горел  монастырь, все  тут
рубили и ставили наново!  - ‘казал и умолк. Ќичего не спросив, заставил  его
‘ергий вспомнить ту давнюю беседу и  гордые слова о русичах, что, совокупЯсь
воедино, когда-нибудь ниспровергнут Ћрду. € не  о том ли самом твердит он не
уставаЯ суздальским кнЯзьЯм вот уже которое лето подрЯд!
     -  Ѓорис  должен уступить старшему.  €наче  не будет порЯдни в земле! -
досказал  ‘ергий,  вновь  становЯсь  взрослым,  умудренным  мужем,  игуменом
входЯщего  в славу монастырЯ.  - ‚ладыко велел, ежели кнЯзь окажет упорство,
затворить  церкви в городе! - Ћн помолчал, даваЯ игумену  „ионисию  осознать
сказанное до конца, и прибавил:
     - Џомысли,  „ионисие,  с кем ты и  возможет ли Ѓорис, один, в  споре  с
братом своим старейшим противустать всей ‚ладимирской ђуси да еще и Ћрде?
     ‘лова  упали,  как  камни  в  тихую  воду.  Ћт  них  пошли большие, все
расширЯющиесЯ круги. Џротивустать Ђлексию  длЯ „ионисиЯ  значило остатьсЯ  в
одиночестве, поддерживаЯ  упрЯмого удельного кнЯзЯ... “странить себЯ от дела
сего он тоже не мог. ‘ергий ждал ответа, и в молчании давнего  знакомца была
незримаЯ, неведомаЯ ему доднесь твердота. „ионисий сел.
     ‚стал, вновь начал ходить по покою.
     - Ѓыть  может,  мне  самому  сперва перемолвить  с  кнЯзем? - вопросил,
найдЯ,   как  казалось  ему,  временную  лазейку,  дабы  оттЯнуть,  отложить
неизбежное...
     ‘ергий слегка, очень слегка, чуть  заметно покачал головою, скорее даже
глазами повел туда-сюда. €  отверг.  „ионисий аж  покраснел, сердито насупил
брови. …му было  вчуже и  внове подчинЯть  себЯ чужой воле. ЋпЯть,  и долго,
молчал.
     ‘ергий  смотрел  то  в окно, то на него Ясно. ‚ лице у него был  тот же
вечерний  свет,  что  и  за  окном.  €  „ионисий,  продолжаЯ  молчать, начал
постигать  наконец простую  истину,  что  митрополит  прав,  что  должно  не
раздувать прю, а помирить братьев, а длЯ того заставить Ѓориса соступитьсЯ с
нижегородского стола, и что ему, „ионисию, пристойно и лепо споспешествовать
в том игумену ‘ергию. Ћн поднЯл потишевший, обрезанный взор. ‘казал:
     -  €з утра  поведу  вас ко  кнЯзю! Ќе послушает Ѓорис - будем затворЯть
храмы!
     ЉнЯзь  Ѓорис  о  московском  посольстве  уведал,  когда  уже  московиты
вступили на кнЯжой двор и ближний боЯрин позвал его встретить гостей.
     Ѓорис, разом почуЯв недоброе, вышел на глЯдень. ‚низу по двору неспешно
шествовала, направлЯЯсь ко кнЯжескому терему, процессиЯ клириков, среди коих
Ѓорис углЯдел игумена „ионисиЯ и каких-то Явно незнакомых ему иерархов.
     - Ћтколе?
     - €з Њосквы, от владыки ЂлексиЯ посыл! - ответствовал боЯрин.
     - Љак пустили?! - выдохнул Яростно Ѓорис.
     - Ђ как могли не пустить? - пожал плечами боЯрин.  - Ћни, вишь, идут от
Џечерского монастырЯ,  ну а кто ж из ратных наших самого игумена „ениса да и
с архимандритом московским,  владыкою посланным, в город  не пустит! €  Я не
прикажу, и ты не прикажешь, кнЯже!
     - Џочто они?!
     -  Њыслю,  к  суду с  братом  тебЯ созовут! -  заключил ‘тепан Њихалыч,
вздыхаЯ. - ‚ыдь, кнЯже! Ќеподобно тово духовных лиц от крыльца отгонЯть!
     Ѓорис потерЯнно  оглЯнул нахмуренный лик боЯрина, понЯл, что встречи не
избежать никак. ‘вЯзанными, напрЯженными шагами пошел вниз по лестнице.
     ‘о сторон выбегали холопы, слуги, челЯдь, выскочил ключник, собственный
Ѓорисов духовник колобком скатилсЯ с лестницы.
     Ѓорису стало  только стать в  сенЯх и, целуЯ в ответ  подставленные ему
руки, принимать благословениЯ  московитов, которых  тут  же  и наименовывали
ему:
     - Ђрхимандрит  Џавел! €гумен ѓерасим! €гумен ‘ергий!  - ќто были  главы
посольства,  а  за  ними  следовали  еще  какие-то  попы,  дьЯкона,  служки,
печерские иноки и монастырские слуги в мирском платье - целый синклит.
     „ионисий глЯнул на  него  с внимательным сожалением,  изронил негромко,
благословлЯЯ Ѓориса в свой черед:
     - ‚немли, кнЯже!
     Ќачалась  долгаЯ  суета  знакомств,   усаживаний,  добываниЯ  приборов,
тарелей, мис, вилок и ножей, дорогих рыбных блюд нарочито длЯ монашествующей
братии.
     Ђрхимандрит Џавел сказал несколько слов о горестном времени, о  засухе,
гладе и моровой беде, коими казнимы христиане за грехи гордыни, ссор,  свар,
себЯлюбиЯ и  неисполненьЯ  завета  •риста  о  любови братней.  Ѓорис слушал,
темнеЯ и жесточеЯ  лицом.  Ќо повели он  сейчас кметЯм вышвырнуть отселе всю
эту рЯсоносную свору -  и ни у которого  из дружинников  не  вздынет рука на
сие, и он, кнЯзь, останет опозорен навеки. Џриходило терпеть!
     €гумен  ‘ергий, сперва  почти и  не замеченный Ѓорисом, -  он  долго  и
как-то остраненно разглЯдывал нижегородского кнЯзЯ, - вдруг нежданно вступил
в разговор,  высказавши спокойно, без всЯких украс  и приступов  то главное,
ради чего московиты и прибыли сюда.
     - ’ы, кнЯзь, должен уступить брату своему старейшему!
     Ѓорис вперил в него  Яростные очи, хотел усмехнуть надменно и свысока -
усмешки почему-то не получилось.
     - Ћ кнЯженьЯх решает хан! - почти выкрикнул в лицо невеже игумену.
     - ‘уд кнЯзем на ђуси должен вершить глава духовный! - негромко и строго
возразил московский  посланец. € кнЯзю мгновением почудило,  что  они только
двое за столом, он и  вот этот монах, про коего - вспомнил теперь! - ему уже
не раз говорили, именуЯ его чуть ли не чудотворцем московским.
     - „митрий  сам оставил город! - выкрикнул  он опЯть неведомо зачем, ибо
ханский  Ярлык,   а  не  волЯ  старшего  брата  удостоверЯл  его  права   на
нижегородский престол.
     Љ счастью длЯ Ѓориса  и к несчастью длЯ дела,  архимандрит  Џавел вновь
вмешалсЯ в  говорю и затеЯл витиеватую речь с укоризнами от  ЏисаниЯ, на что
Ѓорис решительно отверг, терЯЯ всЯкую власть над собою:
     - Ќе отдам города!
     - Џаки помысли, сыне! - произнес, подымаЯсь с кресла, архимандрит Џавел
зловеще, но не терЯЯ спокойствиЯ голоса. - Ќыне ты  гневен и не можешь собою
владеть, ни помыслити путем! Џрощай!
     Ћн двинулсЯ к выходу, не  благословив кнЯзЯ, и все поневоле последовали
за  ним. ‘ергий  с  порога  оборотил  лицо к  Ѓорису,  будто  ждал,  что тот
опомнитсЯ и остановит духовных. Ќо Ѓорис только невступно отмотнул головой.
     „ионисий во все времЯ встречи  молчал.  Ћн  опЯть колебалсЯ, и, не будь
‘ергиЯ, все дальнейшее попросту бы не состоЯлось. Ќо ‘ергий был здесь.
     Ѓорис, вышвырнув, по  сути, посланцев митрополита из терема,  долго пил
квас, приходЯ в  себЯ,  потом,  помыслив, что те уже уехали,  велел оседлать
конЯ и отправилсЯ проверЯть, как идет отсыпка валов внешнего города.
     ‚озвращаЯсь от городских ворот, он не понЯл ничего сперва, завидЯ толпу
прихожан и гроб на паперти ‘пасского собора.  Џодъехал ближе.  Ѓабы плакали.
Ќа дверЯх церкви непривычно висел тЯжелый амбарный замок, замыкающий кованую
полосу железа, продетую в скобу и перекрывшую путь внутрь.
     Ѓатюшка, разводЯ  руками,  приблизил  ко кнЯзю, со  страхом  глЯдючи  в
закипающие гневом очи, поЯснил сбивчиво, что церкви закрывают по воле самого
митрополита ЂлексиЯ московские посланцы: архимандрит Џавел, ѓерасим и ‘ергий
с игуменом  „ионисием вместЯх, и впредь до разрешениЯ  владыки  не велено ни
крестить, ни венчать, ни петь часы, ни служить, ни хоронить мертвых.
     Ѓорис, огрев плетью дорогого конЯ, помчал к  рубленой на шатровый  верх
церкви  в слободе  и уже издали узрел  толпу народа  и московских посланцев,
замыкающих входы в храм. Џодскакав, кнЯзь молча вырвал из ножен саблю.
     ’олпа с ужасом шарахнула  посторонь. ЉакаЯ-то старуха с воплем кинулась
впереймы, не  даваЯ Ѓорису достичь московского архимандрита,  который  токмо
глЯнул и возразил негромко:
     - Ћтойди, кнЯзь! ’о - волЯ Ђлексиева!
     “жас толпы и вспЯтившей собственной дружины  отрезвил кнЯзЯ. ЏонЯл, что
ни  приказать,   ни  велеть  тут  ничего  нельзЯ.  Џоложим,  его   послушают
дружинники, взломают двери храмов,  а  далее? Љто  из попов посмеет служить,
нарушаЯ  митрополичий  запрет? (Ђ  кто посмеет, тотчас будет лишен  сана!) Ђ
люди мрут, и скоро гробы непохороненных русичей переполнЯт город.
     „авешний московит, игумен ‘ергий, без робости приблизил ко кнЯзю.
     Љругом шептали,  вскрикивали: "‘ергий! ‘ергий!  ‘ам!" Џадали на колени,
просили благословениЯ. „вое-трое кнЯжьих дружинников решительно спрыгнули  с
седел,  тоже  подошли, склонившись, под  благословение московита. ЉнЯзь,  на
которого  уже не  обращали вниманиЯ, нелепо высил, сидЯ на коне, оставленный
всеми, народом и дружиною, и не ведал более, что ему вершить.
     ‘ергиЯ, оказываетсЯ, знали, и знали много лучше, чем кнЯзь Ѓорис.
     ‘лыхали о преподобном и теперь толпою стремились следом - прикоснутьсЯ,
получить  осенЯющий  знак  руки. Џереговаривали  друг с  другом, толкуЯ, что
теперь-то, с Явлением радонежского подвижника, навернЯка утихнет и мор!
     Њгновением  Ѓорис подумал  было тут  же и сам устремить за  ‘ергием, но
упрЯмство превозмогло. ’олько на третий день кнЯзь с ближней дружиною поехал
в Џечерский монастырь, где остановились московиты.
     €гумен „ионисий встретил  его  на  дворе  обители, дождал,  когда кнЯзь
слезет с седла, сказал с суровою укоризной:
     - ЉнЯже!  „уховнаЯ  власть от ѓоспода!  ‘миреньЯ  не имеши! - Џомолчал,
обозрел Ѓориса жгучим, источающим силу взглЯдом, примолвил:
     - Џовинись, да не потерЯешь удела своего!
     ’ут только  взЯл в  толк Ѓорис, что и Ќижегородский и ѓородецкий  уделы
отошли  под  церковную  власть  митрополита  ЂлексиЯ и  ему приходит  теперь
воевать не только с братом и Њосквою, но и с церковью.
     …го долго отчитывали и стыдили, в основном московский архимандрит.
     €гумен  ‘ергий  молчал,  но  от  молчаниЯ его кнЯзю  становилось совсем
неловко.
     Ћн мрачнел, низил все еще Яростный взор, обещал собрать думу.
     „ума  была  собрана. ЃоЯре сказали:  "Ќе  устоЯть!" Ћбезлюженный  чумою
город не мог  сопротивлЯтьсЯ всей  земле.  ‚  конце концов Ѓорису предлагали
всего лишь  воротитьсЯ в свой удел и подписать отказную грамоту, по  которой
владимирский  стол  становилсЯ  вотчиною  Њосквы.  ‘илу этой грамоты  Ѓорис,
приученный  к скорым ордынским переворотам, не почуЯл. Ћдин хан  дал, другой
заберет  назад!  Ђ  Ќижний,  в очередь  после „митриЯ, согласно  лествичному
праву, все одно перейдет к нему, Ѓорису.
     •рамы продолжали оставатьсЯ закрытыми, и потому  посольство во главе  с
думным боЯрином отцовым ‚асилием Ћлексичем отправилось на  Њоскву  в  тот же
день. Ѓорис,  все еще не  отрекаЯсь  Явно от Ќижнего, просил владыку ЂлексиЯ
урЯдить его с братом.

        ѓлава 41

     Џолки с южного рубежа не снимали еще и потому,  что московские  воеводы
опасались  кнЯзЯ  Ћлега,  очень усилившегосЯ за последние годы.  ‡ахвативший
десЯтилетие назад  и удержавший  за собою  ‹опасню, он мог теперь (и  должен
был!)  позаритьсЯ  на  Љоломну,  древнее рЯзанское  наследие,  отобранное  у
рЯзанцев полвека  назад  московским кнЯзем „анилой  Ђлександровичем.  € хоть
стала Љоломна с тех пор московскою крепостью и важным торговым городом, хоть
была  уже наполовину  заселена москвичами, но  тем более опасно было  теперь
этот город  потерЯть! Њосква лишилась бы выхода к Ћке и львиной части  своих
мытных сборов, что уже грозило умалением всему кнЯжеству.
     Џоэтому сильной оружной заставы из Љоломны  никогда  не убирали,  да  и
весь полк коломенский редко когда отправлЯли к иному рубежу.
     €  то еще  надобно  сказать,  что  земли южнее Њосквы  были  плодородны
особенно, и теплее здесь было всегда, и сеЯли раньше, и урожаи собирали не в
пример иным станам Њосковского кнЯжества. “ крупнейших боЯр московских  были
тут свои  волости, и  за волости эти готовы они были  дратьсЯ  насмерть, "до
живота". ’ем паче теперь, когда, по слухам, зашевелилсЯ ’агай  и от Ќаручади
двинулись  на  ђЯзань  татарские полчища.  Џерейти  Ћку  и погромить окраины
Њосквы им ничего не стоило.
     Џоэтому  всю  ту   пору,  пока  шла  прЯ  с  суздальскими  кнЯзьЯми,  в
коломенском кремнике стоЯли  оружные  кмети, дозоры, высматриваЯ  возможного
врага, скакали по всем  дорогам, а мужики, начавшие тем  часом убирать хлеб,
брали  с собою в поле ради  всЯкого случаЯ рогатину и насаженный  на длинное
топорище  топор.  ‘лухи ползли разные,  один одному  вперекор, и  о том, что
произошло  под  ђЯзанью, вызнали уже  спустЯ времЯ, когда ’агай  с остатками
своей орды откатывал в степь.
     ЉнЯзь Ћлег заметно заматеревший за прошедшие годы, сумел добитьсЯ того,
чего почти никогда  не  умели добитьсЯ кнЯзьЯ рЯзанские. ЉнЯжество раздирали
вечные усобицы рЯзанских и пронских володетелей. “собицы эти роковым образом
сказались в час прихода Ѓатыева сказывались и впоследствии не раз  и не два.
„оходило до взаимных убийств, жалоб в  Ћрду, доносов и прочих многоразличных
пакостей. „ве реки,  ЏронЯ  и  Ћка,  никак не хотели втечь в одно  согласное
русло.
     Ћлег сумел подчинить себе  кнЯзЯ  ‚ладимира џрославича Џронского, сумел
сделать другом ’ита Љозельского, и с тем вместе огромное ђЯзанское кнЯжество
едва не  впервые стало  действительно единым и силы его могли  выступать  не
поврозь и не против друг друга а совокупно противу общего врага.
     Њогила  Ћлега несколько веков  свЯто  чтилась местным населением. …ще в
XIX столетии жители  вспоминали о  нем "с умилением". Ќемногим  историческим
деЯтелЯм выпадала подобнаЯ честь. €сторик Љалайдович держал в  руках, как он
говорит, череп Ћлега со страшною отметиною сабельного удара на кости с левой
стороны.  —то  стало  с  его могилой  теперь,  Я не ведаю,  не узнавал  и  в
‘олотчинском  монастыре  пока еще  не был. ‚идел в  рЯзанском музее кольчугу
кнЯзЯ, подаренную им монастырю. Џростую, видимо, сильно изорванную кольчугу,
или, как называли их встарь, "бронь", предназначенную Явно не длЯ парадов  и
выездов, а длЯ жестокой военной страды. ‚озможно,  именно  в  этой кольчатой
рубахе билсЯ  кнЯзь  с  ордою ’агаЯ  летом  1365 года, о чем у нас  теперь и
пойдет речь.
     ’агай,  укрепЯсь   в  Ќаручади   и   счастливо   отбившись   ото   всех
супротивников,  возмечтал  о большем  и этим летом задумал поход на  ђЯзань,
слухи о чем до Њосквы дошли даже раньше, чем до ЏереЯславлЯ-ђЯзанского.
     ‘вой набег ’агай рассчитал правильно. Ќе став задерживатьсЯ  на  Џроне,
ни  на  рубежах кнЯжества, он  изгоном пошел  прЯмо  на  ђЯзань и сумел-таки
опередить Ћлега, слишком поздно узнавшего о нападении.
     †ители  ЏереЯславлЯ-ђЯзанского  не  ведали  ничего,  когда  Ясным  днем
нежданно-негаданно  (мужики  были, почитай, все в полЯх) в  отверстые ворота
города  ворвалась  ЯростнаЯ  татарско-мордовскаЯ  конница.  ‚ыскакивающих на
улицу кто с чем растерЯнных людей рубили саблЯми на скаку.
     Ќатаха  ‘андырева только что вышла  к колодцу  за водой, перемолвила  с
соседкою,  неспешно  налила  скрипучим  журавлем  первое  кленовое  ведерко,
поставила на приступочек колодца и  стала  опускать  журавль снова, когда  в
уличной пыли показалсЯ первый  верхоконный. Ќатаха не подумала, кто и зачем,
и потому не сиганула через  плетень, так и  застыв с долгим шестом в  руках.
“же  близко  подскакавший татарин  бросилсЯ  ей  в  очи,  и Ќатаха  понЯла и
выпустила  шест  из рук,  а  журавль  тотчас взмыл вверх, но не  поспела  ни
побежать,  ни охнуть. ѓрЯзнаЯ,  пахнущаЯ конским  потом рука  протЯнулась  с
седла, сшибла  повойник у  нее  с головы и, крепко  ухватЯ  за рассыпавшиесЯ
косы, поволокла за собой вдоль по улице.
     Ќатаха бежала, путаЯсь в поневе, стараЯсь  не  попасть  босою ногою под
конское копыто  и не  упасть, чтобы  не  потащил за косы по земле,  и только
когда  у  бревенчатого  тына начал,  свесЯсь с конЯ,  арканом  крутить руки,
закричала,  завыла  в голос,  запрокидываЯ лицо и  пытаЯсь  вывернутьсЯ. …ще
старалась  укусить  татарина,  пока  не  получила  по  голове  плетью.  ‘вет
замглилсЯ в очах,  и баба, безвольно опадаЯ, позволила стЯнуть себе руки  за
спиной и перевЯзать арканом.  € уже  на аркане, пьЯно раскачиваЯсь, побежала
вслед за конем, плохо видЯ, что кругом, из-за хлынувших градом слез.
     ‘коро в паре с нею  оказалась  еще какаЯ-то свЯзаннаЯ жонка, за которой
бежал, крича "Њамо! Њамо!" маленький мальчик в одной рубашонке и босой.
     ’атарин  не стал  его привЯзывать  -  от матери не  убежит! ‚  светлом,
трепещущем от жары перегретом воздухе, над поднЯтою в небеса рыжею пылью уже
плЯсали  высокие,  нестрашные  с виду Языки огнЯ.  ѓомон татар  и  голошение
угонЯемых  в  полон  русичей  растекались по городу. ‘крипели возы. ’атары и
мордва,  спешившись, быстро  набрасывали в телеги грабленое  добро. ‚олочили
укладки,  корзины, рогожные кули, свЯзками выносили лопоть и портна, швырЯли
в возы  медную ковань, вЯзали  к  задкам телег коз и овец. —ей-то пес с лаем
кидалсЯ на ратных, раз и другой, пока татарин, изловчась, не развалил его на
полы.  Џронзительно  кричала насилуемаЯ несколькими ратными  тут же у порога
девка. Љакой-то  пожилой  бородач-мордвин  усаживал в воз  плачущую матерь с
детьми, пересчитываЯ по-русски:
     - Ћдин парнЯк, два парнЯк, три парнЯк... - Џри этом называл "парнЯками"
всех без различиЯ - и пареньков, и девушек.
     Љого-то, избитого в кровь, волочили арканом по пыльной земле...
     “же  несло  дымом и чадом,  гарью заволакивало улицу, и Ќатаха с ужасом
узрела Ярый огонь над соломенною кровлею собственного дома. ђванулась, забыв
об аркане.
     - ‘ын у менЯ там, сы-ы-ы-н!
     “дар, новый  удар, Ќатаха упала  в  пыль,  обливаЯсь кровью,  вскочила,
кинулась, зубами впившись в вонючую жестокую руку.
     - „ите у ей тамо! €зверг! - кричала втораЯ баба, когда татарин, сбросив
Ќатаху в пыль, пинал ее кожаным сапогом под дых. - „итенок! Ѓала!
     —урка ты, пес, у-у-у!
     ’атарин поглЯдел, сморщившись, жуЯ губами и разминаЯ укушенную кисть.
     ѓлЯнул на  дом,  где  уже  пламЯ  било  из окон и начинала,  изгибаЯсь,
проваливать кровлЯ, махнул рукой и, толчком поднЯв избитую бабу на ноги, сам
взвалилсЯ на  конЯ  и  погнал  обеих полонЯнок перед собою  прЯмо к  выезду,
торопЯсь уйти  от огнЯ. Ѓабы  бежали  перед  ним  босые, вилЯЯ бедрами, одна
тащила  под  мышкой своего ребЯтенка...  "‘ильнаЯ!  -  одобрительно  подумал
татарин, прищелкиваЯ Языком. - •орошо работать будет!" Ћт вида бегущих баб у
него  разгорелось  желание,  и  он  думал теперь лишь  о  том, как бы скорее
добратьсЯ до ночлега и отведать пленниц.
     ѓород пылал. ђазграбив ђЯзань, татары растеклись по окрестным селениЯм,
все  предаваЯ грабежу  и огню.  ѓнали  скот, гнали  полон, телегами  увозили
нахватанное  добро.  Ќазад  тЯжко  ополонившаЯсЯ  орда  двигалась  медленно,
сопровождаемаЯ ревом,  блеЯнием и  мычаньем угонЯемых  стад, плачем  детей и
воплЯми жонок, бредущих в пыли нестройными толпами  под охраною едущих шагом
всадников.
     ’агай рысил, гордЯсь собою, на дорогом коне, в дорогом боЯрском русском
облачении  и лисьей татарской шапке, с  угоров хищно озирал растЯнувшийсЯ на
многие  версты обоз.  ЉнЯзь  Ћлег теперь  будет  выкупать полон.  „аст много
серебра!  —его не выкупит кнЯзь, возьмут сурожские купцы, в ихней италийской
земле русский полон дорог!
     Ћ погоне и мщении ’агай не думал, не чаЯл, что русичи сумеют так быстро
собрать рать.
     ЉнЯзь  Ћлег  был  в  это  времЯ  в  ‘олотче,  в  немногих  поприщах  от
ЏереЯславлЯ-ђЯзанского. Ѓеглецов из города встретил на дороге. ђазузнав, как
и  что  (кнЯжаЯ семьЯ, к счастью, спаслась,  переправившись на лодьЯх  через
Ћку),  коротко  наказал кнЯгине …вфросинье  и  боЯрам принимать и устраивать
беглецов, тотчас послал  скорых гонцов в Љозельск и на  Џроню, а сам кружною
дорогою, обходЯ татарские загонные рати, кинулсЯ собирать ополчение. Љ концу
первого  днЯ  за  ним нестройною толпою  уже скакало несколько  сот ратных и
мужиков, вооруженных кто чем, а то и вовсе безоружных.  Ќо кнЯзь  знал,  что
делал. “же ночью подчиненные ему боЯре начали прибывать ко кнЯзю с дружинами
и  привозить запасное оружие.  Џолки ощетинивались  копьЯми, ЯвлЯлись  мечи,
сабли, боевые топоры, сулицы, брони.
     ‘коро кнЯзь  мог  выделить дружину лучников  и послал  всугон  татарам,
наказав в бой не вступать, но всЯчески задерживать татарский обоз.
     ‘  последними  наказами, когда в сумерках летней ночи  двинулась, глухо
топоча, посланнаЯ  всугон дружина, Ћлег  пролез  в  расставленный  длЯ  него
шатер, лег на кошму и, вполуха внимаЯ голосу ратных, шевеленью коней во тьме
и треску костров,  начал думать. ‚се, что было доселе, не исключаЯ и  взЯтиЯ
‹опасни,  было детской игрою по сравнению с  тем, что  подступало теперь. Ћт
чудом спасшихсЯ ратников он уже выЯснил  приблизительные силы ’агаЯ (одному,
без пронской и козельской помочи, нападать на татар нечего было и думать), и
теперь,  взвешиваЯ мысленно  все сделанное доднесь, Ћлег  понимал, что мерой
содеЯнному станет одно - предстоЯщий бой с ’агаем.
     ‚ шатер посунулась косматаЯ голова боЯрина:
     - Ќе спишь, кнЯже?
     - Њолви! - отозвалсЯ Ћлег.
     - €що семеро боЯр прибыло. ‘ дружинами! € людей едак сот семь с има!
     - „обро. ‘тупай!
     ‚скоре боЯрин посунулсЯ снова. ђатники все прибывали и прибывали, кучно
и  россыпью,  кто как  и  кто на чем. €ной на крестьЯнской конЯге с ослопом,
иной - в броне и шишаке на хорошем боевом коне.
     Џод  утро  захлопотанный  вестоноша повестил,  что  подходЯт  пронЯне с
кнЯзем самим и от ’ита Љозельского посыл: бает, не умедлит!
     - „обро! - отозвалсЯ  Ћлег и, улыбнувшись  самому себе в темноте шатра,
тут же заснул.
     ‘пал он всего часа полтора до подхода пронских ратей, но вскочил свеж и
бодр, крикнул конЯ и поехал встречу кнЯзю ‚ладимиру.
     ‚округ шевелилсЯ просыпающийсЯ стан. ђазномастно вооруженные "удальцы и
резвецы,  узорочие и  воспитание  рЯзанское"  приветными  взорами  провожали
своего  удалого  кнЯзЯ.  ‚ Ћлега  верили.  „есЯть лет,  протекших  со взЯтиЯ
‹опасни, минули не зрЯ.
     ЉнЯзь ‚ладимир ехал  шагом впереди  своих ратных. Ћлег глЯдел  на  него
издали, подъезжаЯ, и думал, что  пронский кнЯзь  еще может изменить, изменит
ему, ежели от него, Ћлега, отворотит судьба. Ќо сейчас, ныне, не изменил.
     џвилсЯ сам и привел рать! Ћни съехались и крепко обнЯлись, не  слезаЯ с
коней.  ‡атем поехали рЯдом вдоль  рати  конь  о конь,  и ‚ладимир  повестил
кратко, что  оружие длЯ неимущих, сабли и брони, он привез  и просит  только
воротить протор из захваченной добычи после сражениЯ. Ћба  подумали враз (но
промолчали), что  исход битвы, даже ежели  они нагонЯт ’агаЯ,  еще далеко не
Ясен.
     Ћлег  с  некоторым беспокойством поглЯдывал сбоку на гордый очерк  лица
пронского родича. ‘только  сил было потрачено, дабы он  вот так, как сейчас,
выступил на помочь Ћлегу! € ради чего? ђади общего дела, надобного пронскому
кнЯзю не  менее, чем  ему  самому!  ЊгновеннаЯ горечь,  тотчас усилием  воли
отогнаннаЯ посторонь...
     - Њыслю,  выступать надо немедленно, не дожидаЯ ’ита, -  сказал Ћлег. -
’ем, кто готов!
     ‚ладимир подумал, помедлил, кивнул. ‚ Ћлега верили все, даже неволею.
     ђЯзанский кнЯзь не раз и  не два доказывал, что у него слово никогда не
расходитсЯ с делом.
     Џосле  короткой  дневки, поев наспех сваренной каши и покормивши коней,
прончане выступили вперед.
     “ходили  один  за  другим  оборуженные  полки  ратного  ополчениЯ.  ’ит
Љозельский  прибыл ввечеру, и тогда сам Ћлег снЯлсЯ со стана  и пошел всугон
за прончанами.
     ‚иноват  ли был  он, что  всю жизнь без  роздыху  дралсЯ  с врагами, не
поспеваЯ занЯтьсЯ столь  нужным земле строительством культуры? …го  ли вина,
что подчас не хватало ни сил, ни средств  на созидание храмов и монастырских
библиотек,  столь  нужное ђЯзанской  земле?  —то  в  многократно  выжигаемых
городах трудно было копить книги и воспитывать ученых мужей?
     ‚спомним хотЯ бы то, что единственный попавший на Њоскву  список "‘лова
о полку €гореве" был принесен туда ‘офронием  ђЯзанцем  из ђЯзани, той самой
Ћльговой ђЯзани, сгоравшей дотла едва ли не каждый год!
     ™итом  ђуси  ‚ладимирской  была ђЯзань,  что бы  там  ни говорили потом
позднейшие политики и летописцы. € перваЯ всегда принимала она на себЯ удары
Ћрды.
     „елаЯ долгие переходы на рысЯх (спасали добрые, татарских кровей кони),
не  расседлываЯ  лошадей на  дневках,  сокращаЯ  еду  и сон, Ћлег нагонЯл  и
нагонЯл  медленно  бредущую орду ’агаЯ. ђатники, у  многих из которых татары
разорили хаты и угнали ближних, не жаловались. ЃоЯ хотели все.
     Љогда уже стало Ясно, что враги не уйдут, не утонут в мордовских лесах,
не растают в степной  бескрайности, переправив полон на рынки Љафы и  ѓенуи,
Ћлег дал краткий роздых полкам, подтЯнул отставшие рати и начал готовитьсЯ к
бою.
     ’агаЯ  настигли на  выходе  из  ђЯзанской земли,  у ишевского  леса на
‚ойне. Џеред утром  Ћлег провел свою конницу одетою  в густой  туман долиной
реки, обогнав Ћрду.
     “треннЯЯ  дрожь  пробирала  невыспавшихсЯ  людей.  Љони,  словно  тени,
выныривали из тумана. ерсть их была мокра от росы. ‘обрались воеводы.
     Ћлег  твердо  озрел ждущие лица.  Љоротко  выслушал воевод.  Џредлагали
обойти  с  тыла,  отбить обоз,  ударить всеми  силами по головному  полку...
Ќагнул голову. ЏоднЯл, глЯнул бестрепетно:
     - ’атар больше, чем нас! …жели ударим с краю и кучно - обойдут!
     ’ем  и  отверг сказанное. €  тут же высказал свое, не  даваЯ поселитьсЯ
растерЯнности. Џредложенный Ћлегом замысел боЯ был гениален и прост.
     ђЯзанскаЯ рать должна была тремЯ потоками  рассечь  татарско-мордовское
войско ’агаЯ и  далее избивать по частЯм, не даваЯ соединитьсЯ воедино  и не
отрываЯсь от татар ни на миг. ’агаю навЯзывали свальный бой, скорее резню, в
которой выигрывал  тот, в  ком  достало  бы  больше Ярости. Ђ  в достаточной
Ярости  русских ратников,  жен и детей которых сейчас уводили в полон,  Ћлег
был  более  чем  уверен.  ’ит  Љозельский возглавил  первую  рать,  ‚ладимир
Џронский - вторую и Ћлег - третью. ђЯзанскому тысЯцкому велено было стоЯть с
запасным полком и держать свежих лошадей длЯ ратников.
     “дарили с зарей.  Љосые лучи солнца в белых  столбах пара косо осветили
разнотравье   в   алмазной  росе,   и   по   этому  сказочному,  сверкающему
разноцветными огнЯми ковру, губЯ и топча его, наметом устремилась конница.
     ’атары  нестройно  бежали от  шатров.  Љто  седлал  конЯ,  кто выезжал,
метались татарские  воеводы,  собираЯ  оставших... ‚ первом  напуске русские
комонные  легко  пробили  растрепанный вражеский  строй,  рубЯ на  скаку  не
поспевших всесть в седла, обрушиваЯ шатры, проскочили татарский стан.
     †уткаЯ скачка  (у молодых ратных побледневшие,  с лихорадочным румЯнцем
лица слишком ЯвлЯли, чего  стоило необстрелЯнным  кметЯм так вот ворватьсЯ в
середину  ордынского  войска!) привела  к опушке  ишевского леса,  и многие
безотчетно устремили было туда.
     Ћлег  вовремЯ вымчал  вперед, за  ним -  цепь бывалых  ратников. ’ут же
поворотили  скачущих, сбиваЯ  их  в плотную  ощетиненную лаву,  и  повернули
встречь, вновь врезаЯсь в татарские порЯдки. Ќо те уже успели выстроить полк
и, не сожидаЯ  Ћлеговых кметей,  сами пошли в атаку. ‘лева доносило смутное:
"Ђ-а-а!" - ’ит Љозельский повел  свой  полк на врага.  ‘о  стороны ‚ладимира
Џронского еще молчали, опасно запоздав, но вот уже на подскоке, на сближении
с татарским полком услышал Ћлег с облегчением  ратные клики и с той стороны.
Ѓой развивалсЯ  по должному  порЯдку, и  Ћлег сосредоточил  себЯ целиком  на
близЯщей сшибке.
     ’атарскаЯ  лава,  визжа,  катилась  встречь,  не  думаЯ  уступать,   ни
заворачивать коней, верно, ждали, что первыми повернут русские.  Ћлег слегка
тронул острогами бока своего  жеребца - и  конь наддал, и  вот уже он  начал
обходить  передовых,  сближаЯсь   с   растущими  рЯдами  татар.  ™урЯсь,  он
высматривал того,  "первого", и усмотрел, и когда кричащий, топочущий вал  -
отверстые  пасти коней,  косматые шапки, рты,  открытые в реве,  колышущийсЯ
блеск  сабель  надвинулись  и  содвинулись,  поднЯл  саблю  и,  уклонЯсь  от
копейного остриЯ, рубанул, немыслимым зигзагом лезвиЯ уйдЯ от столкновениЯ с
ордынскою  саблей, в жуткое  мгновение усмотрев  прЯмо перед собою надменное
молодое лицо,  гордый взор узких степных глаз,  суровый рот  в тонкой оправе
усов  и черной рисованной бороды и медный ворот дорогой  хорезмийской брони,
на палец выше которого и пришло лезвие его сабли.
     ЏадениЯ тела  он не видел.  ‚  Яркий  от сабельного блеска миг пришлось
отбить боковой удар, отразить второй и перемахнуть через поверженного вместе
с брыкающимсЯ конем всадника. Ћн вырвалсЯ вперед, в гущу, вокруг были только
враги,  и  он  рубил,  рубил  и рубил, так  что стремительный  блеск  оружиЯ
превратилсЯ  в немыслимое вращающеесЯ  молнийное  колесо,  и не  чуЯл  тупых
копейных  тычков в кольчугу, и, расчищаЯ себе кровавый путь,  рвалсЯ вперед,
вперед и  вперед, лишь какою-то  сотою долей сознаниЯ с  облегчением отмечаЯ
нарастающий рев за спиною. „ружина пробивалась к кнЯзю.
     Љони вставали на дыбы, рушились. Џавшие,  кто мог,  тыкали  слепо снизу
обломками копий в брюха вражеских коней. ”онтанами брызгала кровь. Ћт треска
оружиЯ и  рева  ратей закладывало уши. Ћлег рубил, не следЯ падающих врагов,
они попросту исчезали с глаз, расчищаЯ дорогу к следующим за ними.
     Љто-то  из  ’агаевых ратных размахнул арканом, но в  сумЯтице боЯ аркан
запутал своих,  и Ћлег тремЯ страшными ударами достиг и повалил  мордвина  с
ременной петлей.  …го уже  обгонЯли, уже резались вокруг  него и впереди,  и
кнЯзь на мгновение опустил клинок, с которого капала кровь, гикнул  и рванул
вкось, углЯдев сумЯтицу на правой руке, где огромный, облитый бронею татарин
крушил  русичей  железною палицей одного  за другим. ‚зЯвши в зубы  поводьЯ,
Ћлег ринул конЯ  вплоть к великану и, левой вырвав нож - меж тем как татарин
с медвежьею силой схватил его  за правую  руку со вздетою саблей  и повернул
так,  что саблЯ  со звоном исчезла  в круговерти конских и  людских  тел,  -
левой, грудь  в  грудь, всадил нож в  крохотную  щель  разошедшейсЯ на горле
бармицы. Љабы не хлынувшие со сторон русичи, его бы убили в тот миг.  Ќо вал
своих одолел, и кто-то, нырнув под конЯ,  подхватил, свесившись и всев снова
в седло, саблю кнЯзЯ и подал, красную от крови, Ћлегу, и по гордости молодых
глаз, по  жажде боЯ, что прочел во взоре, понЯл Ћлег, что одолевают, одолели
уже!
     ’атары  и мордва еще рубились, не  уступаЯ, еще падали, но  падали  все
гуще и гуще, и вот обнажилось впереди истоптанное поле, по которому вразброд
скакали уходЯщие от удара враги.
     Ћлег вновь остановил, вновь сплотил и повернул лаву.  “же едва половина
тех, кто  мчал с ним  от ишевского  леса, собралась около кнЯзЯ, но тронули
кучно, дружно  и, сойдЯ  с ума, мчали теперь вместе со кнЯзем своим на втрое
сильнейший  полк татарский. € снова  те поскакали  встречь,  и  снова  Ћлег,
высмотрев богатура в дорогой кольчуге, устремил к нему и опЯть перемог, хотЯ
чуЯл: не  токмо чужаЯ, но  уже  и  своЯ кровь  лилась  по  телу, истыканному
остриЯми  копий под изорванной во многих местах кольчугою.  Ќо уже  то,  что
было  в  кнЯзе,  передалось всем. ђубились  безумно,  вгрызаЯсь  в татарский
строй,  точно волки в стадо  овец, каждый падающий падал вперед, еще успеваЯ
ударить очередного врага. ‹ава неслась, уже не ведаЯ и не считаЯ, сколько их
осталось,  и наконец это почуЯли враги. ‚  плотной стене с подъЯтыми саблЯми
стали обнаруживатьсЯ  дыры, отверстиЯ, провалы, чей-то конь повернул боком и
был  сшиблен  наземь грудью русского конЯ,  и  вот  произошло  долгожданное:
Ћлеговы ратники  увидали спины  врага.  ђубка переходила в убийство,  татары
бежали,  у  Ћлега уже онемела  рука,  пальцы, слипшиесЯ  от крови,  свело на
рукоЯти  (после он долго  не мог,  как  ни  старалсЯ, разжать  ладонь), и он
только подымал  и рубил, подымал и  рубил, каждый раз бросаЯ вперед всю руку
от плеча вместе  с саблей и сам наклонЯЯ  с  седла, и  с каждым ударом новый
татарский, мордовский ли ратник валилсЯ наземь, под копыта скачущей конницы.
     Ћни  были готовы теперь  мчать  в  четвертый  напуск, хотЯ  запаленных,
покрытых   пеной  коней  шатало  и  строй  залитых   кровью  русичей,  жутко
поредевший, казалось, был уже на пределе сил. Ќо кругом бежали, и оставалось
только рубить и рубить. ЌоваЯ нестройнаЯ толпа нахлынула с той  стороны, где
билсЯ ’ит Љозельский,  и могла бы смЯть Ћлегов полк,  но разбитые мордовские
ратники уже не  годились никуда.  Ћни уходили от  погони и  думали  только о
спасении своих жизней.
     Ћлег так и не узрел ’агаЯ, не видал его мечущимсЯ среди своих нукеров в
виду катЯщей валом и мимо конницы. Ќе видал, как хан, бросив шатер, устремил
на бег.
     Џо  полю  бежали полонЯники.  Љакие-то  раскосмаченные  бабы с  воплЯми
кидались к ратным. ‚есь залитый кровью кметь в разорванной от плеча до поЯса
кольчуге вдруг  подхватил и  поднЯл  к седлу, крепко обнЯв, молодую женщину.
"‚анЯ,  ‚анюша, ‚анЯта мой!" -  кричала  та,  прижимаЯ к себе  изрубленного,
мокрого от крови супруга.
     ’агай уходил, потерЯв весь обоз, полон и три четверти своего войска.
     ‡апаснаЯ  конница уже  ушла  всугон татарам. ђатники, кто не был  тЯжко
ранен,  пересаживались на поводных или  захваченных у  татар коней. Џодъехал
‚ладимир Џронский,  тоже  окровавивший  меч в бою.  ‚ыслушав  Ћлега, коротко
кивнул и поскакал отрЯжать погоню.
     ’ита Љозельского  держали  в  седле  двое кметей.  ЉнЯзь  был  ранен  и
заваливал вбок.  Ѓитва была безумной, Ћлег понЯл это только теперь, глЯдЯ на
раненого кнЯзЯ-сподвижника. Ќо они победили!
     Љозельского кнЯзЯ  снимали с седла, расстелили ковер.  ѓусто набежавшие
освобожденные  полонЯники  начали  хлопотать  около   раненых  кметей.   “же
торопились от реки с найденными в татарском обозе кожаными ведрами, обмывали
и перевЯзывали раны.  Ќад  ’итом склонилсЯ  знахарь.  ‚ыпрЯмившись  на  миг,
кивнул Ћлегу успокоительно: "Ѓудет  жить!" Ћлег,  тЯжело пересев на сменного
жеребца,  шагом ехал  по  полю, отдаваЯ  приказаниЯ  подскакивающим  к  нему
вестоношам.
     “же вели перевЯзанных арканами спешенных татар. Џодумалось:
     "ЏригодЯтсЯ длЯ обмена!" ѓнали коней. ’олько что Ћлег позволил  стащить
с себЯ бронь и перевЯзать  раны. Ћн сам знал, что уже не  годитсЯ  сегоднЯ к
бою,  но все же  тронул конЯ острогами  и поскакал  вперед, туда,  куда ушли
посланные всугон ’агаю дружины.
     ЏогонЯ  воротилась  к  ночи  на  запаленных  конЯх,  таща   на  арканах
полонЯников. ’агай ушел "одною  душою", бросивши раненых, покидав запаленных
лошадей и повозки. Џобеда была полнаЯ.
     Ѓлижним отзвуком этой победы  стало то, что московскаЯ боЯрскаЯ дума по
настойчивому  совету ‚ельЯминовых,  ныне,  почитай,  подружившихсЯ с  кнЯзем
Ћлегом,  поставила снЯть  часть  полков  с коломенского рубежа  и послать  в
помочь  суздальскому  кнЯзю „митрию Љонстантинычу. Ќо дотоле  произошло  еще
несколько - и немаловажных - событий.

        ѓлава 42

     ‚асилий  ЉирдЯпа  был  в  бешенстве и почти справедливо обвинЯл  отца в
черной измене.
     ‡ачем  он  почти год билсЯ в Ћрде, дарил  дары и сорил  серебром, зачем
добывал Ярлык родителю, зачем?! —тобы батЯнЯ отдал одну  из сестер за  этого
вечно  скалЯщего  зубы Њикулу,  а другую,  видно по всему, прочил за сосунка
„митриЯ  и  сам  - сам! - поднес на блюде  москвичам  владимирский стол?! ‡а
который  дед билсЯ всю жизнь! Љоторый по праву должен  будет наследовать он,
‚асилий ЉирдЯпа! ђаспорЯжал бы своим, ин добро! Ќо он за весь род, то есть и
за менЯ, и за моих детей, внуков,  правнуков грамоту подписал! —то ж, Я и не
кнЯзь  уже?  Ђли  Я не  воин?  Ђли  не  Я добыл Ярлык  на  великое  кнЯжение
владимирское?! ел бы в монахи, старый дурень, стойно Ђндрею-покойнику, коли
уж рати водить не замог! „а и Ѓорис  хорош! ’уда же! Њонаха устрашилсЯ! ‚оин
ср...ый!  „а  Я б на  его-то мести  ни  в  жисть не ушел  из  Ќижнего!  ’ак!
‘говорили за моею спиной! „ак вот же вам, не будет того!
     ‘вои слухачи доносили ‚асилию обо всем, что сотворЯлось в Ќижнем.
     ‡нал он  и о посольстве боЯрина  ‚асильЯ Ћлексича. ‚ воспаленном  мозгу
сам  собою составилсЯ  замысел перехватить послов,  сорвать переговоры и тем
огорчив Ѓориса  до зела, взострить  его на  брань с родителем-батюшкой...  Ђ
там... ’ам начнетсЯ такое, что, может и великое кнЯженье снова наше будет!
     ‚  эти дни он нежданно сошелсЯ с  младшим  братом ‘еменом, на  которого
ранее как-то мало и вниманьЯ обращал. ђос, бегал, играл в рюхи  и в лапту...
Ђ тут вытЯнулсЯ, похорошел, лицо обнесло первым юношеским пухом.
     € на  него,  ‚асилиЯ, отрок глЯдел во все  глаза,  считаЯ  героем после
ордынского похода.
     ЉирдЯпа  еще колебалсЯ, кипел  и  гневал, когда произошел этот решивший
дальнейшее  разговор  с  ‘еменом.  Њладший  брат,  встретЯ  его на  гульбище
теремов, вдруг вопросил нежданно: почто батЯ медлит с походом к ‚ладимиру?
     ‚асилий ответил, ворчливо заключив:
     - ‚сю нашу судьбу перечеркнул... Џод ноги Њоскве!
     - € ты стерпишь? - выдохнул ‘емен.
     ’ут  вот,  увидЯ  эти  ждущие  глаза  подростка,  почуЯв  нерассудливую
готовность к действованию, окончательно порешил ЉирдЯпа, что во что бы то ни
стало  порушит отцов  уговор  с московитами  и, более того, будет всю  жизнь
резатьсЯ с Њосквой. ‚ ушах у него долго еще стоЯл страстный шепот ‘емена:
     - Ѓрат! џ не ведаю, что ты задумал совершить, но - делай!
     €  вот  теперь  ‚асилий сидел  на своем дворе в  ‘уздале и  ждал верных
вестей.
     Ќад  Ћпольем  висело  горЯчее  фаЯнсовое  небо.   ‚ечера  не  приносили
прохлады. ’акаЯ жара помнилась ему только  в Ћрде. ‚асилий нервничал. Ћн, не
верЯ отцу,  ни в кого уже  не верил. „аже  юного ‘емена порою  подозревал  в
измене.  Ќа  закате  повелел  вынести  постель  в сад. ‹ежал  и  слушал, как
беззвучно  разговаривают  над  головой  звезды.  ’ихий свист  долетел  из-за
ограды. Ћн поднЯл голову, потом вскочил, хрустЯ ветвЯми,  пошел, не разбираЯ
дороги, напрЯмик к дальней  калитке сада. Ћткинул теплую, так  прогрелась за
день,  сухую  до щекотности щеколду. Џо жаркому  дыханию, по смутному очерку
лица  угадал своего соглЯдатаЯ. ’вердо  схватив за руку, поволок  за  собою.
Љонь, привЯзанный за огорожею, уже с торбой на морде, хрупал овсом.
     - €спить бы! - попросил истомленный гонец.
     ‚асилий, никого не будЯ, зажег свечу от лампады, достал поливной кувшин
из  поставца,  налил  медовухи  в  серебрЯный  достакан.  ѓонец  пил  и пил,
захлебываЯсь и вздыхаЯ, пока не опорожнил почти весь кувшин. Џосле, по знаку
‚асилиЯ,  свалилсЯ  на  лавку.  ѓлЯдЯ  в  недобрые,  суженные  очи  молодого
суздальского кнЯзЯ, сказывал о думе, о согласии Ѓориса, о послах...
     ЉирдЯпа вопросил строго:
     - Џоедут через ‚ладимир?
     ѓонец кивнул.
     - Љогда?
     - ‚ыехали уже!
     Џослов следовало  задержать. Ќемедленно. …ще до ‚ладимира. Ђх, батюшка,
ждешь суда владычнЯ! Њилости ждешь от Њосквы! ‚от он, твой суд!
     ‚асилий ударил в  серебрЯное блюдо, подвешенное на стене. ‚бежал чумной
со сна сенной боЯрин.
     - Ѓуди всех!  „ружину!  ‚  оружии!  - €, держа того за отвороты летнего
зипуна, близко притЯнув к оскаленному, искаженному лицу, прошипел грозно:
     - € чтобы ни одна гадина, ни один пес в ‘уздале не сбрехал!
     ‚ хоромах началось торопливое шевеление. ‚асилий сорвал со стены саблю,
скинул мЯгкие сапоги, вздел дорожные. ЋглЯнул на гонца - тот спал,  уронивши
голову на стол. Ќе стал будить. ‘коро Явились стремЯнный с конюшим.
     ‚асилий,  уже переодетый,  прошел  в  повалушу.  Љмети  собирались, кто
спросонь, кто, видать, и не ложилсЯ еще.  ђазбудили гонца. ‘обралась ближнЯЯ
дружина.
     Љогда  ‚асилий  повестил, что хочет имать  послов  дЯди на владимирской
дороге, заспорили было.  Ќо скоро  (боЯре были почти все молодые, под  стать
кнЯзю, и думали так же, как он) порешили согласить с ЉирдЯпою.
     ‘уздаль  еще спал, еще мглилсЯ передрассветный час и небо  зеленело над
кровлЯми,  когда  вереница  вооруженных  всадников, ведЯ  за собою  поводных
коней, выехала в полЯ. ‚ поникших травах сухо и часто верещали кузнечики.
     …два увлажненнаЯ дорога глухо отзывалась на осторожный топот коней.