менском
берегу. “ вымола ждали дощаники. “же дружина  и обоз ушли на тот, рЯзанский,
берег. Ђлексий вылез из  возка, остановилсЯ на взгорбке, на островке зеленой
травы. ЃоЯре и  коломенскаЯ господа, что  провожали кнЯзЯ верхами, стоЯли  в
отдалении. „митрий опустилсЯ на колени, поцеловал сухую, трепещущую, ставшую
пугающе  легкой  руку.  ‹ик  ЂлексиЯ,  обращенный  к  нему  и  к  небу,  был
просветленно-Ясен.  Ћн  молилсЯ.  Љончив,  опустил добрые  усталые глаза  на
кнЯзЯ,  оглЯдел надежду свою,  выпестованного им повелителЯ еще не созданной
великой православной державы.
     - …зжай, сыне! џ буду неустанно молить за тебЯ ‘пасителЯ! € преподобный
‘ергий  тоже  будет  молить!  —аю, верую, услышит  он  нас с выси  горней  и
сохранит надежду земли! Ѓудь тверд, сыне, и не забывай ѓоспода своего!
     —то-то было еще за словами старого митрополита - в беспомощной нежности
трепетных  рук, в доброте  взора,  -  от  чего  „митрий,  круто согнув  выю,
сморгнул нежданно  набежавшую слезу.  ЏоднЯлсЯ с колен. †дали  слуги, ждал у
перевоза стремЯнный с конем. Ћн шел на подвиг! €, помахав рукой провожающим,
кнЯзь начал быстро спускатьсЯ с горы.
     “же с  дощаника, оглЯнув, узрел он, что старый митрополит стоЯл все так
же на бугре, благословлЯЯ кнЯзЯ, и крест в его вздрагивающей руке  сверкал и
золотилсЯ на солнце.

        ѓлава 33

     ‚ ту самую  пору, когда Ђлексий провожал своего кнЯзЯ в Ћрду, в далеком
–ареграде, утонувшем в благоуханиЯх  пышных летних садов, велась инаЯ молвь,
узнав о которой, старый митрополит врЯд ли осталсЯ бы благостен и спокоен.
     ‚новь  сидели в  каменном патриаршем покое  двое  людей, одного из коих
Ђлексий  считал  своим всегдашним  заступником и другом, а другого  не иначе
воспринимал  при патриархе,  чем  верного ‹еонтиЯ при своем лице. ќто  были:
полугрек-полуеврей ”илофей  Љоккин  и болгарин  Љиприан –амвлак. ”илофей, не
глЯдЯ  на  Љиприана, волнуЯсь, перебирал  и  откладывал  трепещущими  руками
грамоты, стараЯсь не смотреть в глаза собеседнику. ѓоворил Љиприан:
     -  ’ы сам убедилсЯ  теперь,  что  прещениЯ, и даже отлучение церковное,
наложенное тобою по слову  ЂлексиЯ,  не  возымели  успеха!  ‘моленский кнЯзь
продолжает  ходить  в  воле  Ћльгерда,  тверичи  не  отшатнулись  от  своего
повелителЯ, война не прекращена.
     ’еперь  тверской  кнЯзь  сам  требует  суда!  „абы  спасти  достоинство
патриархии и не отшатнуть от себЯ православного государЯ, мы обЯзаны осудить
ЂлексиЯ и снЯть проклЯтие с  тверичей! Њало того, обЯзаны  заставить того же
кир ЂлексиЯ отложить, отменить, Яко ложное, отлучение от церкви,  наложенное
им на кнЯзЯ Њихаила, и это совершитсЯ, ежели произойдет суд!
     Џодумай, какой укор твоей мерности, какой урон патриархии цареградской,
какой соблазн длЯ всех, небрегующих тобою! Џодумай о том, что и сам Џалеолог
возможет  ныне вовсе  отвернутьсЯ от  тебЯ, предав в руки  латинЯн  твердыню
православиЯ!
     Ќе   может   сей   гордый  старец   возвысить   свой   ум  над  суетною
приверженностию  к единому московскому престолу! Ќе  возможет он понЯть, что
церковь  больше  и должна  быть  больше  всЯкого  отдельного  государства  и
кнЯжества,  даже  великого,  не  говорЯ  уже о  столь  малом  и  раздираемом
междоусобною бранью куске земли, как ‚ладимирскаЯ ђусь!
     ‘о  скорбью  глЯдел  Я,  как  ты  растрачиваешь  свой   ум  и  труд  на
предприЯтие, коему нет благого исхода; ради давней дружбы губишь дело, коему
сам  посвЯтил всего себЯ, - дело  совокуплениЯ православных государей,  дабы
противустать неверным!
     ‘двинь  камень сей с пути,  заклинаю тебЯ,  сдвинь, пока не поздно! €бо
уже  согласил  и  ты, и весь синклит, дабы во  владениЯх  Љазимира польского
ЯвилсЯ  свой  сугубый  митрополит   длЯ  православных   земель,  захваченных
католиками! € в том виновен Ђлексий! ‡автра того же потребует Ћльгерд, ежели
не  обратитсЯ  прЯмо к  папе...  ‡автра!  Ѓыть  может,  уже  теперь!  Ћн уже
потребовал  второго   митрополита  на  все  русские  земли,  не  захваченные
московским кнЯзем!
     ”илофей в конце концов выронил грамоты, закрывши лицо руками.
     - „а, ты прав, ты прав! - с болью вымолвил он.
     - €  тогда,  настоЯв  на  особном, своем,  митрополите,  Ћльгерд  вовсе
отпадет от совокупного дела православиЯ! - безжалостно продолжал Љиприан.
     - „а, ты прав! Ќеможно, не должно делить пополам русскую митрополию!
     -  эхом отозвалсЯ  ”илофей Љоккин.  - Ќо что предлагаешь  ты? џ не могу
теперь сместить ЂлексиЯ! - почти выкрикнул он.
     - Ћтправь, наконец, менЯ в ‹итву! - спокойно возразил Љиприан. - Ќадели
полномочиЯми  и отправь. Ћбещай  мне,  ежели надобно,  дать сан  митрополита
русского.
     - Џод Ђлексием?!
     Љиприан промолчал.  ”илофей  склонил  голову, вновь  заметалсЯ  взором,
начал передвигать  без нужды  порфировую  чернильницу,  гусиные  и  павлиньи
перьЯ, бумаги на столе...
     -  Ќу  хорошо, хорошо...  џ постараюсь поладить с  литовским  кнЯжеским
домом,  с самим Ћльгердом прежде всего. €  - с кир  Ђлексием тоже!  - твердо
договорил Љиприан. -  Љоторому  как-никак  восемьдесЯт  лет!  Џовторю:  пред
судьбою освЯщенного православиЯ и самой церкви •ристовой все иное ничтожно и
должно отступить и уступить!
     ”илофей  поднЯл  черные скорбные глаза  на  Љиприана, вглЯдываЯсь в его
бесстрастный  и  бестрепетный  лик,  удлиненный   овал  лица,  гладкий  лоб,
расчесанную,  волосок к  волоску, бороду, гладкую, без  всЯческих украшений,
одежду,  казавшуюсЯ  меж  тем по чистоте  и опрЯтности своей очень  дорогой,
голубое   нижнее  и   вишневое  верхнее  монашеское  облачение,   серебрЯный
четвероугольный греческий  крест на  крупного  чекана цепи, ухоженные руки с
долгими и тоже ухоженными ногтЯми...
     - €наче мы потерЯем ‹итву! - вновь требовательно подчеркнул Љиприан.
     - €наче потерЯем ‹итву... - печально повторил за ним ”илофей Љоккин.
     Ќет, он не имел ни права, ни сил возразить Љиприану, поднЯвшемусЯ  ради
интересов вселенского православиЯ выше своей болгарской родины. Ђ Ђлексий не
может, увы, не может отступить даже от выпестованного им кнЯзЯ „митриЯ!
     - растерЯнно думал ”илофей.
     -  ’ы получишь грамоты  и... власть, - выговорил он наконец.  -  ’олько
помоги  мне  докончить  дело объединениЯ  церквей сербской  и  болгарской  с
греческой! -  попросил он глухо. Љиприан кивнул.  Џоследнее  разумелось само
собою. ‘ присоединением ‹итвы к греческой церкви будет образован мощный союз
православных государств (из ‘ербии, Ѓолгарии, ‚алахии, ‚изантийской империи,
‹итвы  и ђуссии), способный разгромить  Ћрду,  отбросить за проливы  турок и
остановить  натиск латинЯн, чем возжечь новый свет  истинного православиЯ! €
ежели  на  пути  к  сей  слепительно-величавой  цели стоит один лишь упрЯмый
русский  старец,  рассорившийсЯ  с  ‹итвой  (лично  неведомый  Љиприану!)...
Њучений ”илофеЯ Љоккина он решительно не мог понЯть!
     Џоложим на миг перо и помыслим.  € о том, несвершенном (и могло ли  оно
совершитьсЯ в те  далекие от нас и тЯжкие  длЯ  судеб славЯнства века?), что
замыслили патриарх ”илофей Љоккин вкупе с Љиприаном и что не сумели свершить
потомки   даже   и   много   веков   спустЯ,   и   о   том,   казалось   бы,
узколобо-национальном,  что двигало волей ЂлексиЯ, и что, однако,  удалось и
состоЯлось   и   породило   впоследствии   великую   православную   державу,
раскинувшуюсЯ  от  Љарпат  до  стен  ЉитаЯ  и  до  просторов  иных  морей на
противоположном конце Ђзии. Џочему не состоЯлось одно и получилось другое?
     Ќет ли тут той  строгой закономерности, что даже  за  многонациональным
объединением  племен, каким оказалась ‚еликаЯ ђоссиЯ, должна стоЯть в истоке
и  замысле  одна  национальнаЯ  культура  и  одно  (национальное!)  духовное
устремление?  ђимскую империю  создали римлЯне и, когда они исчезли, империи
не  стало. ‚еликое государство  монголов  держалось горстью немногочисленных
потомков   степных  батыров;   с   концом  династии  государство  —ингизидов
развалилось  на национальные  части.  ђоссию  создали русские,  хотЯ ‚еликаЯ
ђоссиЯ никогда не была страной-колонией, и народы, ее населЯющие, были равны
между собой... €  все же великие государства, как и малые, растут  из одного
корнЯ.  Ђ  свЯзанные  с  этим корневым народом  иные  племена  и  народности
возрастают  и гибнут уже вместе с ним, ибо единство исторических  судеб, раз
сложившись, не  может  быть  разорвано по чьему-то велению и желанию. ђазрыв
тотчас начинает сочитьсЯ кровью, и рушащийсЯ колосс  погребает под останками
своими и тех, кто жаждал и добивалсЯ его гибели...
     Ќо  все  это,  сказанное  тут,  видимым  становитсЯ  только  в   череде
проходЯщих  веков. ‹юди,  творЯщие политику государств, мыслЯт  обычно  лишь
пределами своей  собственной  жизни, и Љиприан  –амвлак  в этом отношении не
составлЯл исключениЯ из правила.

        ѓлава 34

     “ехал „митрий, и руковожение Њосковским великим кнЯжеством  снова легло
на плечи одного митрополита.
     Љогда вскоре после отъезда молодого  кнЯзЯ  в  Ћрду  Явились  литовские
послы, принимал их глава русской церкви. Ћн же председательствовал  в  думе,
он  же  скреплЯл  своею  подписью  перемирные  грамоты,   ободрЯл  ‚ладимира
Ђндреича, который  места  себе  не  находил, заключаЯ помолвку  с  невестою,
никогда им прежде не виданною даже издали, давал наставлениЯ боЯрам, готовил
хоромы длЯ приезда сановитых гостей.
     Џослами   и   поручителЯми   Ћльгерда  выступали   три   кнЯзЯ:   Ѓорис
Љонстантинович ѓородецкий, смоленский  кнЯзь  Ђндрей  €ванович и  кнЯзь ћрий
‚ладимирович, с ними -  литовско-русские боЯре:  „митрий Ћбиручев, Њеркурий,
Џетр и ‹укьЯн.  Ћльгерду очень нужен был мир, и даже предложенное москвичами
перемирье "от  Ћспожина ‡аговеньЯ  до „митриева  дни"  (до  26 октЯбрЯ)  его
устраивало, на чем и построил все переговоры Ђлексий.
     Ѓорис  ѓородецкий,  извещенный  послом,  прискакал первый.  ‚осходЯ  по
ступенЯм кнЯжеского терема, на сенЯх встретил ЂлексиЯ, с коим еще недавно, в
пору второй литовщины, спорил в Ќижнем, поглЯдел,  расширЯЯ вырезные ноздри,
трудно  склонил  шею под  благословение  этого  древнего и  такого  упрЯмого
старика, глЯнул в  глубокие, мерцающие на пергаменном лице все еще чистые  и
полные мысли глаза, поперхнулсЯ, сбрусвЯнел. …диный из волжских володетелей,
готовый  стать на сторону Њихайлы ’верского, он  ничего не мог содеЯть один,
без помочи, и, обреченный на насильное бездействие, тихо изнывал.
     Џослам литовского  великого кнЯзЯ был  устроен роскошный  пир, а  затем
начались переговоры, в ходе которых Ђлексий и боЯре московской думы всЯчески
отодвигали тверского кнЯзЯ от участиЯ в перемирных договорных статьЯх.
     "‘е Яз, кнЯзь великий Ћлгерд, со своим братом, со кнЯзем с Љестутьем, и
кнЯзь великий ‘вЯтослав €ванович послали есмы своих послов к брату к своему,
к великому  кнЯзю  „митрею €вановичю, и  к его брату, ко кнЯзю  к ‚олодимеру
Ђндреевичю..." - так начиналась перемирнаЯ грамота. Џоскольку договор должен
был  включать  и  союзников  названных  кнЯзей,  то  следующаЯ  статьЯ  была
утверждена в таком виде:
     "Ђ в том докончаньи кнЯзь Њихайло ’ферьский, кнЯзь „митрий ЃрЯньский  и
те  кнЯзи, хто будеть у кнЯзЯ у великого  у Ћлгерда в имени его,  и  у кнЯзЯ
великого ‘вЯтослава тако же.
     Ђ кнЯзю  великому Ћлгерду...  хто будет со кнЯзем с великим з  „митрием
€вановичем... в любви и докончаньи: кнЯзь великий Ћлег, кнЯзь великий ђоман,
кнЯзь великий ‚олодимер Џронский... тех кнЯзей... не воевати, отчины их,  ни
их людий".
     "Ђ что кнЯзь Њихайло, - гласила следующаЯ статьЯ, - котораЯ будет места
пограбил в нашей отчине, в великом кнЯженьи, а то кнЯзю великому Ћлгерду мне
чистити, то  кнЯзю  Њихайлу по исправе  подавати назад, по докончанью  кнЯзЯ
великого Ћлгерда. Ђ где будет кнЯзь Њихайло вослал в нашю  отчину, в великое
кнЯженье, наместники или волостели, и тых ны сослати доловь, а не поедут,  и
нам их имати, а то от нас не  в измену. Ђ  от сего перемирьЯ... а имет кнЯзь
Њихайло что пакостити в  нашей отчине,  в великом кнЯженьи, или грабити, нам
сЯ  с  ним  ведати  самим.  Ђ кнЯзю великому Ћлгерду,  и  брату  его,  кнЯзю
Љестутью, и их детЯм за него сЯ не вступати.
     Ђ что пошли в Ћрду  ко царю люди жаловатисЯ на кнЯзЯ  на  Њихайла, а то
есмы в Ѓожьи воли  и во цареве, как повелит,  так ны деЯти, а то от нас не в
измену..."
     Џод этой дорогою  грамотой подписывались с  московской стороны: „митрий
Њихайлович Ѓоброк, €ван Њихайлович (сын тестЯ ‚асиль ‚асилича,  боЯрин кнЯзЯ
‚ладимира  Ђндреича),   „митрий  Ђлександрович  ‡ернов  и   €ван   ”едорович
‚оронцов-‚ельЯминов.
     ‚ечером,  после заключительного заседаниЯ думы, Ђлексий сидел  у себЯ в
покое, в кресле, полузакрывши глаза, разбитый и вымотанный до предела сил.
     ‹еонтий, коротко взглЯдываЯ на владыку, прибирал грамоты.
     -  ‘о всем согласились!  - устало ронЯл  Ђлексий.  -  ЉнЯзь  Њихайло  в
грамоте не  назван  великим ни разу. Џослам разъЯснено так, что до  ханского
решениЯ отлагаем! Ћльгердовы боЯре принЯли! ’верской кнЯзь,  чаю, встанет на
дыбы. Ќо... тем лучше длЯ нас!
     - Ѓудет война? - вопросил ‹еонтий.
     -  Ќе  ведаю, - отмолвил, помолчав, митрополит.  -  ‚елено  к  тому  же
очистить захваченные Њихайлой волости!
     - ’ак будет война?! - вновь переспросил ‹еонтий, внимательно взглЯдываЯ
на владыку,  выжатого, полумертвого, но сумевшего  заключить договор на всей
воле московской.
     - ЋбЯзались не  помогать Њихайле, ежели  учнет ратитьсЯ! - сумрачно, но
твердо поЯснил Ђлексий.
     - Ђ что наши пошли в Ћрду?
     - ’о волЯ царева! - возразил Ђлексий. - ’ак и в договор вписано!
     ђжеву пока не трогаем, - прибавил он, помолчав.
     ‹еонтий внимательнее вглЯделсЯ в сухой, полумертвый лик владыки.
     …жели Ћльгердовы послы подписали все это, стало, Ћльгерд предал Њихайлу
’верского... Џочему? €ли Ћльгерд почел кнЯзЯ Њихайлу настолько опасным себе?
€ли послов литовских переубедил владыка Ђлексий? Ќо тогда...
     ’ихо,  едва  шевелЯ  устами,   точно   читаЯ  мысли   ‹еонтиЯ,  Ђлексий
проговорил:
     -  Џеремирие заключаем  невзираЯ на то, будет ли, нет Ћльгерду люба сиЯ
грамота. „аже ежели он с нею не согласит! Ћльгерду надобен мир с нами. Ќам с
Ћльгердом  -  еще более! Њихайло теперь  один.  Џока один!  Њыслю,  не будет
большой войны...
     ‘тарый митрополит замолк, словно  умер. € от этого  слабого дыханиЯ, от
этого измученного переговорами, полумертвого в этот час человека по-прежнему
зависЯт  судьбы народов, кнЯжеств и государств! ‹еонтий  тихо присел, сложил
руки  на  коленЯх, с ужасом и  восторженным  обожанием взираЯ на  ЂлексиЯ. €
слабаЯ,  чуть  заметнаЯ  улыбка,   вернее,  бледный  окрас  ее,   ЯвилсЯ  на
пергаменных чертах истинного хозЯина Њосковской ђуси.
     -  —то  глЯдишь? Џорою  кнЯжеские  дела способней  решать  безо  кнЯзЯ,
так-то, ‹еонтий! ’ы собрал грамоты? - примолвил он. - “жинать Я не буду.
     Џоди покличь служку, пусть менЯ приготовЯт ко сну!

        ѓлава 35

     Ђлексий все-таки, как ни был мудр, недооценил Њихаила ’верского.
     Џолучив от своих доброхотов  список перемирной  грамоты,  тот  пришел в
Ярость. ‹итвин предавал его! Џредал,  оставив в руках москвичей! Ћн оказалсЯ
ненадобен как великий кнЯзь ни Њамаю, ни Ћльгерду. Ќу, а земле?
     ‡емле он тоже ненадобен?!
     - Ќу, это еще поглЯдим! - пробормотал он сквозь стиснутые зубы, едва не
скомкав список  перемирной  московской  грамоты.  Џока  он -  великий  кнЯзь
володимерский, он и будет вести себЯ и добиватьсЯ своего как великий кнЯзь!
     …вдокиЯ, вошедшаЯ в это времЯ  в горницу, отступила со страхом, узревши
мужев лик. ‘только  дикой Яростной силы было  в его глазах,  едва заметивших
супругу, едва замечавших уже дорогое некогда семейное тепло. Ќе  было тепла,
семьи, дома: на него несло пожаром, и он шел отныне  в пламЯ, в огонь войны!
Ћдин. Ѓез Ћльгердовой и без Њамаевой помочи.
     Љ июлю, едва  отвели покос, по всем градам и весЯм ’верского  кнЯжества
начали собирать ратников.
     Џолки двигались тою же дорогой, как и в прежний раз, но  путь  их лежал
на кнЯжескую Љострому. Њихайло рассчитывал, взЯв  этот город, поднЯть Ѓориса
ѓородецкого и с его помочью идти к ‚ладимиру. ‡амыслу этому не суждено  было
осуществитьсЯ  по   многим  причинам,  в  частности  и  потому,   что  Ѓорис
ѓородецкий, изрЯдно  потишевший  за протекшие  годы  и свЯзанный к  тому  же
Ћльгердовым  перемирным  соглашением,  не восхотел или не  возмог поддержать
кнЯзЯ  Њихаила  ’верского.  ’ам,  где  Њихаил  только  надеЯлсЯ   на  удачи,
умудренный  опытом Ђлексий заключал договоры, свЯзываЯ возможных противников
грамотами междукнЯжеских соглашений.
     Џомешала  походу  на  Љострому  и   необыкновеннаЯ  засуха  того  лета,
сопровождаемаЯ многочисленными пожарами.

        ѓлава 36

     Ћнисим  похоронил сына  рЯдом  с матерью.  Џрохора оплакали, отголосили
жонки. ЏросЯ целый день лежала на могиле, билась в рыданьЯх.
     ’аньша не стала ни злобитьсЯ, ни ругать Ћньку, чего он втайне страшилсЯ
боле всего. ЏонЯла скрытую муку супруга. ‚се-таки слишком  много было и горЯ
и трудов прожито и содеЯно вместе, а когда так-то - в истинной, большой беде
люди поддерживают один другого, не даваЯ упасть.
     Ћслепший, молчаливый,  тыкалсЯ Ћнисим по  дому,  вершил  то  и  другое,
бросал,  недоделывал... Њолчал. Џрохора  не было.  Ќе было его удали, смеха,
сноровистых  рук, бедовых глаз. Ќе было его толковой помочи при каждом деле,
не бралсЯ  он  за  вершину  дерева, ежели  отец  подымал комель, не  вострил
топора,  не  сидел  на  противоположном  углу  недостроенной  клети,  ловко,
по-взрослому  уже,  тюкаЯ топором... Џрохора не  стало! €  избыть  того было
немочно.  Ќе стало, не было больше! Ћсталось - голос его, трудные  последние
слова: "“мираю, батЯ!" - и все!
     Ќочами  Ћнька не  спал,  лежал  недвижимо,  изредка  вздрагивал. ’аньша
спала, уходившись за день. ‘пала, всхлипываЯ, ЏросиньЯ. ‘пал ‘тепушка, внук,
оставшийсЯ сиротою после смерти отца. Ђ он - не мог. € труд  не брал его. Ћт
устали  гудели руки, ноги, спина,  а  сон  не шел! ЉнЯзЯ  он не винил, винил
себЯ:  надо  было  поболе  беречь  парнЯ!  €зредка по  твердой,  морщинистой
Ћнькиной  щеке  стекала, пропадаЯ в бороде, одинокаЯ,  труднаЯ слеза. €ногда
вспоминалсЯ дед. ђаз, в полубредовом видении, подошел, присел рЯдом с лавкою
на сосновый чурбан, на  котором Ћнька  мастерил упрЯжь и все такое подобное,
огладил его лицо призрачною рукою.
     -  Џостарел  ты,  Ћнисим!  -  сказал, покачав головой. -  •орош  ли был
сын-то?  - вопросил. € Ћнька вспомнил, что дедо не видел его  детей, не знал
их совсем.
     -  •орош! - отмолвил вполголоса; не разбудить  бы, не испугать  кого из
домашних. - „оброй был сын, деловой!
     „едо оглЯнул терем, кивнул в сторону печи:
     - †онка?
     - Ђга! ’анюха! - удивлЯЯсь, ответил Ћнька, и прибавил:
     - Ђ матка от черной умерла!
     - ’о - ведаю! - возразил дедо, и Ћнька догадал, что мертвые - они знают
друг друга, не ведают токмо о  живых,  потому-то и приходЯт по ночам глЯдеть
да и спрашивать.
     - ‘ кем ты? - спросонь хрипло вопросила ’аньша.
     -  Ђ...  -  Ћнька, поискав  глазами и  не узрев более никого, отозвалсЯ
нехотЯ:
     - „едо тут приходил, прошал...
     ’аньша  молча,  вздыхаЯ, слезла  с печи.  ‚  потемнЯх,  с  распущенными
косами, в одной рубахе, подошла, присела на тот  же  дедов чурак, привалЯсь,
охватила  руками  голову мужа. Ћн  ощутил на лице мокроту ее слез. Џошевелил
головой, трудно стало дышать, она понЯла,  передвинулась, прилегла лицом  на
грудь мужу. ептала что-то, оглаживаЯ его рукой, бормотала:
     -  ‘пи,  спи! ‹адушко  мой, Ћнюшко,  да  не  выдам  Я тебЯ,  не брошу в
никоторой  беды! - € что-то еще  бормотала, и гладила, гладила, пока впервой
за  две  недели,  никак,  Ћнисим задремал,  и ’аньша тоже  прикорнула рЯдом,
полусидЯ у лавки, проваливаЯ  в дрему, и все не отпускала, все берегла мужев
сон...

        x x x

     ЉнЯжеские  вестоноши прибыли в разгар  покоса. Ћнисим  выслушал мрачно,
кивнул, уразумев,  что  нынче требуют  четверых ратников и  хотЯ  бы  одного
верхового, что кнЯзь собирает большой поход и надобно очень поспешать.
     ‚ыслушал,  покивал,  поправил  длЯ чего-то  медный крест на  груди  под
распахнутым воротом холщовой рубахи и отправилсЯ вновь косить, никому ничего
не  сказав. ‚прочем,  узналось  и без  него. ‚ечером,  за ужином, непривычно
тихие домашние молча, просительно взглЯдывали на Ћнисима.
     Џервым не выдержал ”едор:
     -  ЃатЯ,  рать?  -  вопросил. Ћнисим  поднЯл  на  сына  тЯжелые  глаза,
промолчал.  ’аньша  вдруг побелела лицом,  выпрЯмилась, жалко,  по-козиному,
выкрикнула:
     - ”еденька-а-а!
     -   Ћхолонь!  -  рЯвкнул  Ћнька,  ударЯЯ  кулаком  по  столу  так,  что
подпрыгнула и расплескалась братина с квасом.
     - Ќе плачь, мамо! - выговорил ”едор твердо. - ‚се одно идти мой черед!
     Ћнька,  сгорбившись,  молча,  выбралсЯ  из-за  стола,  ушел на  сенник,
кинулсЯ  в колючее  прошлогоднее  сено. €дти  был черед  ”едору!  Ќо  какого
свЯтого молить, чтобы ежели зацепило, то не парнЯ, а его, старого Ћньку!
     ѓлаз бы не казать дома с той беды!
     ‘рЯжались в этот раз  без него. ‚едала мать, ведали всхлипывавшие бабы,
что идти  нать, раз кнЯзь  зовет!  ‚вечеру  и ”рол  Ќедашев взошел в избу, и
ЉолЯнЯ, отмахав покос, приволоксЯ вослед ему. —етверых! ‘тало, должен идти и
Ћнисим. ‘амо собой понималось, что ЉолЯнЯ будет при лошади, править телегою.
”рол  выезжал в  захваченной броне, и  отец, Ќедаш,  давал  ему нынче  конЯ.
”едору доставалсЯ конь, захваченный в прежнем походе.
     Ћнисим, плоховато державшийсЯ в седле, уступил верхового конЯ сыну.
     Љогда  прощались, ”едор, даром что пЯтнадцать лет парню,  молча, строго
перецеловал  невестку,  сестер,  матери  поклонил  в  ноги,  ‚анчуру  обнЯл,
маленьких, ‘тепку с џкуней, подержал на руках. “ходил воин, работник, уходил
будущий мужик, без которого ни  дом не стоит, ни село,  ни  государство,  ни
сама землЯ русскаЯ.
     Ћтъезжали на мглистой заре. Љони  шли, фыркаЯ. Џахло недальнею гарью, и
утро  наступало  удушливое,  почти  не  смЯгченное  ночною  прохладой.  Џока
проезжали ближним ельником,  все четверо  молчали.  ’олько ЉолЯнЯ  сиротливо
оглЯнул на родимые кровли да ”рол выговорил громко:
     - Џосохнут ноне хлеба!
     Ќикто не отмолвил в ответ.

        ѓлава 37

     ’верскаЯ   рать  валила  проселками,  в   сплошных  клубах  пыли,   под
золотисто-серым  небом,  в  удушливой  гари  пересохших,  тлеющих от  любого
неосторожного огнЯ  болот.  ‚даль, в полЯ, было  ничего не  видать.  Ѓлижние
дерева словно висели в горЯчем тумане.
     Џод Љашином стоЯли, принимаЯ высланные Њихаилом ‚асиличем кормы.
     Љашинцы были неулыбчивы и строги.  —уЯлось, что не одно  лишь вечное их
нелюбие с тверичами тому виною. Њихайло потребовал,  чтобы двоюродник пустил
его в город с  дружиною, не  желаЯ оказатьсЯ в нЯтьи посреди своего  войска.
Љашинцы, действительно, были в оружии. €з-за тынов, из дверей молодечной, со
всех  сторожевых  вышек  выглЯдывали  остриЯ  шеломов  и  копий,  там  и тут
посверкивала бронь, и Њихаил, пока стоЯл в соборе, сидел за столом у родича,
все сожидал узреть московитов  и  услышать крики начавшейсЯ свалки. ђатникам
велено было не расставатьсЯ с оружием. Љормы войску (овес, хлеб, мЯсо, сыры,
сушеную  рыбу) кашинский  кнЯзь все-таки  выслал.  ‚  желтоватой мгле костры
тверских  ратников  казались сплошным  пожаром,  распространившимсЯ  в полЯх
вокруг Љашина и вдоль  прихотливых речных извивов Љашинки. ‘ловно город  был
заклЯт огненным драконом.
     ‚зрыва, однако,  не  произошло.  Ќе  совершилось и  нежданного  удара в
спину. ‚идимо, сметЯ силы, кашинский кнЯзь решил не рисковать.
     Ђлексиево  проклЯтие  продолжало  действовать.  •отЯ кнЯзь и побывал на
службе, но в церкви его сторонились, как чумного.
     Ћт Љашина полки уклонились  к северу, забираЯсь в леса. „умали  уйти от
засух, жары и пожаров,  но становилось все хуже.  ѓорели  моховые болота. Ќе
хватало воды. Љони кашлЯли и отказывались идти дальше. ‚ клубах дыма кое-где
тускло мерцало желтое пламЯ низовых пожаров.  ‚ воздухе висел дым и страннаЯ
темнаЯ мгла. “же на две сажени вперед было ничего не видать. ‘идЯ на телеге,
свесивши ноги на сторону,  Ћнька  смутно различал  лишь голову  своего конЯ.
Џарни, ”рол с ”едюхой, ускакавши вперед, куда-то пропали.
     …хали, рывками  напираЯ на  передних,  тогда  конь топталсЯ в оглоблЯх,
натЯгиваЯ хомут  на  уши. Ѓыло трудно  дышать.  Ќесколько дней такого похода
измучили и людей, и коней.
     Ћнька  с ЉолЯней оба натужно  кашлЯли.  €з-под колес  слышалсЯ жалобный
писк. ЉолЯнЯ  спрыгнул с телеги,  подобрал куропатку с раздавленным  крылом,
морщась от жалости, рассматривал  ошалевшую  пичугу.  Џтицы не  летали -  не
видели  ничего, а с писком бегали по земле, попадаЯ под  копыта и под колеса
телег;  галки,  вороны, сойки, перепела,  всЯкаЯ  болотнаЯ и  бороваЯ птица,
ошалев,  лезли на дороги, ползали по траве,  спасаЯсь от дыма и огнЯ. ђедкаЯ
поднЯвшаЯсЯ на крыло  ворона  тут же резко нырЯла вниз и, забывши про страх,
забивалась в телегу, даваЯсь прЯмо в руки мужикам, хоронилась средь мешков с
оружною справой.
     ’о ли от дыма, то ли еще от чего войско  наконец встало. ‘квозь леса, и
верно, было не пройти. € когда, ощупью пробираЯсь вдоль возов, боЯре  начали
заворачивать ратных  назад, мало кто и ведал, что  к  Њихайле дошли вести  о
том,  что городецкий  кнЯзь Ѓорис не  выстанет вместе с ним, а Ярославский и
тем  паче и что Њихайло может оказатьсЯ  со всею своею ратью под Љостромой в
плену у московских воевод.
     Љогда измученные, полузадохшиесЯ ратники добрались до Њологи, моложский
кнЯзь  отказал Њихайле  и  в  кормах, и в  постое.  ќто  послужило последнею
каплей. Џочти без  приказа, разобрав копьЯ, топоры и рогатины, тверичи пошли
на приступ. ѓород  был взЯт в  какой-нибудь час и жестоко  разграблен. Љогда
Њихаил въезжал  в Њологу,  топча  копытами конЯ  обрушенные  створы ворот, в
улицах стоЯл вой, из дыма выныривали раскосмаченные, спасающие свое добро от
озверелых тверичей  жонки, а над тынами уже плЯсало светлое радостное пламЯ,
с треском пожирающее пересушенные хоромы горожан.
     Ћнисим  с трудом разыскал  своих парней.  ”едька ЯвилсЯ  ужасно гордый,
раненый, но в чужой броне, захваченной у убитого им моложского ратника.
     ”рол, пыхтЯ, волок за собою корову.  ЉолЯнЯ и тот стал на себЯ непохож:
соскочивши с телеги, остановил, схватив  за шиворот, бегущего  посадского и,
дав ему дважды по шее, отобрал увесистый мешок с железною кованью, которую и
бросил, не рассматриваЯ,  в телегу.  Ћнька  в  грабеже не участвовал,  берег
конЯ. ‘обравшись, все четверо с трудом выпихались из горЯщего города.
     Ћт  Њологи  рать  растЯнулась  вдоль  волжского берега,  тут было легче
дышать  и  видно было  чуть-чуть подалее, однако  и здесь, над  ‚олгою, небо
висело  словно  бы  пораженное  чернотой  и смутный лик  солнца,  изъеденный
пЯтнами,  словно черною проказой,  едва просвечивал  сквозь  мутную страшную
темь.
     Њужики  остановились  у берега.  Ќесчастную,  спавшую  с  тела  корову,
кое-как подоив, пустили на зеленую траву.  Џривычно морщась, ”едюха подъехал
к  телеге  - ’ебе бы  еще, батЯ, бронь! -  сказал. ѓлаза у парнЯ слезились и
сверкали. ќстолькой громады  народу,  ратников  и  боЯр  в  куЯках,  бронЯх,
пансырЯх и колонтарЯх, самого кнЯзЯ, проскакивавшего здесь  и там на легком,
подбористом жеребце, крытом алою попоною, зловещего посвиста стрел, приступа
к  городу, когда  лезли  по  валу  и через тын, дрались  в улицах и  жутью и
восторгом наполнЯло сердце, - всего этого он доднесь никогда не видал, и при
всех трудностЯх  похода, при  том  даже, что могут убить, был счастлив.  Џро
себЯ даже и так думалось: останьсЯ в тот раз Џрохор дома, с ним бы, с ”едей,
ничего  не  случилось!  Ћн вызвалсЯ  сам,  когда скликали  охочих  молодцов,
плавитьсЯ на ту сторону ‚олги, как ни остерегал отец.  € тогда Ћнисим содеЯл
единственно возможное: наказавши ЉолЯне  стеречь добро, отправилсЯ  вместе с
сыном.
     ‚  долгоносый  волжский  дощаник насело  столько, что  вода шла едва не
вровень с бортом. Љоней, плывом, тащили за  собой. ‚олга мелела, то и спасло
от  потоплениЯ.  —ерпанули набоем  уже на  мелководье  и,  изрЯдно вымокнув,
выбрались-таки  на берег,  не  растерЯв  оружиЯ.  ‡десь  тоже стоЯл тЯжелый,
пахнущий  гарью туман. ѓород “глич  был едва  видим,  призрачные бревенчатые
костры  ЯвлЯлись из тумана  как  бы  висЯщими в воздухе. Ћнисим шел  рЯдом с
конем, положа  руку на луку седла, удерживаЯ сына, чтобы не поскакал вперед:
погинет сам и конЯ погубит! Ќа  кони на стену все одно  не взойдешь!  ‘трелы
уже густо  летели  из  мглы, втыкаЯсь в  рыхлую землю  почти  у ног, а  то и
прочеркиваЯ  густой, тЯжелый воздух. Ћнька  почти не  увидел,  когда ”едюха,
охнув, начал сползать с конЯ. "‚торой!" - помыслилось. Ќо руки  сноровисто и
ловко делали  свое,  рана, слава ѓосподу, была не  смертельна.  ’олько  пока
сдирал кольчугу, пока искал, где с бульканьем выходила руда.  ‡а времЯ,  что
перетЯгивал и  налагал жгут  с мазью,  сын  потерЯл много  крови  и едва  не
лишилсЯ сознаниЯ. Ћттащил малого назад.
     Љольчатую  рубаху,  прикинув  на  себЯ, отверг: мала  оказалась  Ћньке,
засунул в торока, не то сопрут. ђаненые лежали на попонах целою вереницей, и
Ћнька, потоптавшись и понЯв, что тут будет за сыном уход, пошел шагом в свой
полк.  …го  самого  убить  не  должны были,  так понимал, и  потому  шел  не
опасаЯсь, с единой думою о сыне: как-то он там?
     Љогда Ћнька достиг стены, уже были выбиты ворота и бой, скоро, впрочем,
прекратившийсЯ,  шел в городе. ‘поткнувшись  о труп какого-то боЯрина, Ћнька
хозЯйственно  поднЯл шелом, перекинул через плечо  перевЯзь с саблей, стЯнул
было  зеленые  сапоги, но  тут  набежали,  стали  пихать,  дратьсЯ, и  Ћнька
отступилсЯ брони -  не сам убил, дак! € побрел,  волоча рогатину, растерЯвши
всех своих,  дальше по  улице. ‚ какой-то  показавшийсЯ  ему  дом взошел, не
думаЯ  ни  о  чем,  узрел,  распрЯмЯсь  под  притолокою,  растерЯнные  лица,
смЯтенного старика-хозЯина,  жонок, старуху, прЯчущихсЯ под лавкой детей. Ќа
столе стоЯл  горшок со  щами. Ћнька  сел,  положив на  лавку боЯрский шелом,
достал  из-за  голенища ложку. Џодвинув горшок,  начал хлебать щи.  Ќа  него
глЯдели. •озЯйка нерешительно протЯнула горбушку хлеба.
     - Ќе хочешь ли, батюшко? - произнесла, не верЯ еще, что гость не начнет
грабеж. ‚ избу сунулись еще какие-то оружные. Ћнька махнул рукой:
     "‡анЯто!" Њужики,  понЯвши, что  ратник  за  столом  -  кнЯж  Њихайлов,
перемолвив, не стали и заходить. —то-то ухватили - как загремело в сенЯх - и
выперлись вон.
     Ћнька съел хлеб, насытившись, отвалилсЯ от щей, поднЯл взор на хозЯйку:
     - ‘ын у менЯ! - сказал. - ђанетый!
     ‘тараЯ понЯла, засуетилась.  Ќалила в берестЯной туес топленого молока,
в трЯпицу увЯзала шанег. Ћнька, одевши шелом, ждал немо.
     - Људы ж  ты? Ђ то и ночуй у нас! -  предложила  старуха вдруг. ЏонЯла,
видно,  что таковой гость лучше  иных,  что учнут лазать  по  клетЯм. •озЯин
дотоле молчавший, подал голос из угла:
     - € сына твово принесем, привезем ли!
     Ћн  торопливо  кинулсЯ  запрЯгать,   выводить  конЯ.  Ћнька  с  поздним
сожалением оценил конскую стать. Ќу, тут уже грабить не станешь!
     Ќа улице останавливали раз пЯтнадцать.  ѓде-то горело, посадские тушили
пожар. Ћт своих вызнал Ћнька,  что  кнЯзь Њихайло намерен оставить тверского
наместника в городе и потому жечь не велит.
     Џоздним вечером сидели за  трапезой.  ”едор был  в жару,  полулежал  на
припечке,  хозЯйка отпаивала его какой-то своей особою травкой.  Ћнька и еще
два  ратника - тоже  попросились  на ночлег  - ели кашу,  по  очереди черпаЯ
кленовыми  ложками из  горЯчего горшка. •озЯин все суетилсЯ:  то  забегал  в
избу, то совалсЯ во  двор и  хлев. ‚ерно, больше всего  трепетал  за коней и
скотину. ‘ам он промышлЯл извозом, и лишитьсЯ коней ему было - смерть.
     Ќа расставанье он  подарил тверским ратникам по рубахе, хозЯйка вынесла
Ћньке  целый большой угличский сыр.  ЏровожаЯ, кланЯлись, верно, благодарили
за то, что загорЯне не свели  конЯ. ”едора  Ћнька, взгромоздЯсь в седло, вез
перед собою на лошади. “ парнЯ голова моталась от слабости, но жар - спасибо
угличской старухе -  сошел. „аст  Ѓог,  оклемает! - думал  Ћнька, отходЯ  от
первого ужаса.
     ‚сю  дорогу,  пока  трЯслись  по дымным колеистым проселкам  в туманном
мороке, давЯ ползающих по земи птиц, до  Ѓежецкого ‚ерха и пока  снова брали
город на щит  (здесь тоже кнЯзь Њихайло поставил своего, тверского воеводу),
Ћнисим думал об  одном: довести бы  сына живым до дому! ‚ каждой Яме с водой
стирал ему замаранные порты, поил и кормил, со страхом думаЯ о том, что рана
вновь загноитсЯ,  что хорошую ворожею-травницу тута  не сыскать... €  -  как
тогда?
     ‚ Ѓежецком ‚ерху он, когда делили добычу, получил щит и овчинный зипун.
ЉолЯнЯ изволок  откуда-то куль ржи  и свЯзку  подков. ’ЯжелогруженаЯ  телега
едва  шла, скрипЯ всеми  членами  своими, колеса качались  в осЯх, выписываЯ
восьмерки. ‘ам он исхудал, отвердел, весь пропах гарью  и дымом и, когда шел
домой, рЯдом с возом, понукаЯ  спавшего с тела конЯ, не думал уже  ни о чем.
Љогда ’аньша бросилась  к возу, заполошно  всплеснув руками, вымолвил только
сорванным голосом:
     - †ив!
     ”едюху, в опрелой рубахе,  черного -  одни глаза на лице да худые мослы
бессильных рук и  ног  - заводили, почти  затаскивали, под  руки. Ќа  добро,
нахватанное дорогою, никто и не глЯдел. Љое-как сгрузили, заволокли в клеть.
     “же когда обрали вшей, выпарились, отмыли и обрЯдили в  чистое парнЯ, а
Ќедашиха поколдовала над ним, приложивши к ране  свежие травы,  вытЯгивающие
гной, сидЯ за столом, Ћнька немногословно повестил о походе.
     ”едюха слабым голосом подсказывал. ‘пасшись от смерти, достигнув дома и
чуЯ,  что  уж дома-то  беспременно  оживет,  он  снова стал счастлив и  горд
походом,  боЯми,  нЯтьем  городов, собственной,  как  казалось  ему,  ратною
доблестью.  Њалыши сидели  округ  него,  во все глаза  и уши внимаЯ старшему
брату. „ом был свой, не порушенный, не сожженный ворогом.
     -  ‚ “глече  Џоле стоЯли у мужика  одного, - выговаривал Ћнька, туманно
глЯдЯ куда-то вдаль, -  вота конь у ево был! „а жалко стало свесть, разорить
мужика...
     - Ќу и добро! - отвечала сурово  ’аньша. - Ѓыват,  и  нас  кто пожалеет
когда!
     - •леб-от посох?
     - Ђ на верхнем поле и не жали вовсе! - отмахнула ’аньша рукою.
     -  ’ак! -  высказал  Ћнька и, спустЯ  голову,  понурЯ плечи, повторил с
оттЯжкою:
     - ’а-а-а-к... - ЉулЯ  ржи, который они привезли с  собою, могло хватить
самое большее на месЯц-два.
     - ЋпЯть, стало, кору будем толочь! - горько и твердо выговорил он.
     ’аньша отозвалась, не оборачиваЯсь, от печки:
     - ‘таруха Ќедашиха говорит: корень один болотный хорош заместо хлеба!
     ’олько  надо  теперь его дергать, до зимы!  џ  уж  девок сошлю своих да
ЉолЯниных - позволишь?
     -  ‘ошли! -  отозвалсЯ Ћнька,  думаЯ уже о другом. ЏройдЯ весь  путь со
кнЯжескою ратью, начал  он понимать, что война с Њосквою только еще начата и
совсем неведомо, чем и как окончит и не  ЯвЯтсЯ  ли теперь  сюда, к  ним  на
Џудицу, московские ратные, отмщаЯ за погром городов?

        ѓлава 38

     Џосольство в  Ћрду с кнЯзем  „митрием отправлЯлось внушительное.  …хали
двое  ‚ельЯминовых  -  окольничий  ’имофей  ‚асилич  и  его  племЯнник  €ван
”едорович ‚оронец,  двое  Љобылиных - ‘емен  †еребец  и  ”едор Љошка, „анило
”еофаныч  ЃЯконтов, €ван  Њороз  и  Ђлександр ‚севолож - все  великие  боЯре
московские. ‘ ними  киличеи и толмачи,  десЯтка четыре "детей боЯрских", два
попа и четыре  дьЯкона, спасский архимандрит со своими  служками,  сотни две
слуг:  повозники,  стремЯнные,   постельники,  оружничьи,  повара,   конюхи,
сокольничьи и пардусники. Џосольство везло в  клетках двух  живых медведей в
подарок хану. ‘ кнЯжеским караваном отправлЯлись купцы к ежегодному конскому
и скотьему  торгу  -  русичи,  сурожане,  кафинские  фрЯги.  ‚езли  с  собою
закупленные  в московском торгу свЯзки  беличьих  шкурок, меха горностаев  и
соболей, бобров,  лисиц,  зайцев,  ласок, а также  медвежьи и  рысьи  шкуры.
Њосковиты  везли  седла,  уздечки, сабли,  замки  и прочую кузнечную ковань.
‚езли холст,  шерсть, сало  морского зверЯ,  воск  и мед. ‚ Ћрде те  же возы
нагрузЯт солью,  дорогою рыбой, черной икрой, кожами и разноличным сурожским
и кафинским товаром - тонким полотном, шелками, бархатами, сукнами и парчой.
Ћпытные табунщики погонЯт  на Њоскву купленных в  Ћрде степных  низкорослых,
невероЯтно выносливых лошадей.
     ‚ караване до тысЯчи разноличного народу. ум,  гомон. ‚озы растЯнулись
на многие версты.  ‘лышитсЯ  порою фрЯжскаЯ,  греческаЯ  и  татарскаЯ  речь.
‚ечером  раскидывают шатры. „линнаЯ змеЯ московского поезда сжимаетсЯ,  возы
ставЯт  куренем, вокруг  стана, огораживаЯсь  от  возможного  лихого  набега
диких,  не  подчинЯющихсЯ хану степных наездников, черкесов или  татар.  ‚се
меньше прЯчущихсЯ  в логах и  приречных долинах  русских  деревень, все шире
полЯны, и  вот где-то за  Љрасивою Њечью начинаетсЯ  степь,  бескрайнЯЯ, уже
отцветающаЯ. Џо  вЯнущим  серебристым травам  проходЯт  волны, горЯчий ветер
клонит долу сухой ковыль. Љурганы. ‚ымытые  ветрами кости  павших  животных.
‘тепные орлы. „ешт-и-Љыпчак - половецкаЯ степь!
     ЉнЯзь „митрий  был  тих  и, не признаваЯсь  никому, робел. Џронзительно
вглЯдываЯсь в лица боЯр,  гадал:  как  поступит тот  и  другой, ежели  Њамай
повелит  его схватить? ‚  ночные  часы, просыпаЯсь  в шатре и слушаЯ далекое
подвывание  волков, вдруг заходилсЯ от ужаса, и  таким малым казалось  дело,
затеЯнное  некогда  Ђлексием: всЯ эта суета сует, борьба  за  наследственное
великое  кнЯжение, грамоты  и  соглашениЯ, тайные  пересылы и подкупы, нЯтье
тверского кнЯзЯ... перед  возможною кровавою расплатой, перед древнею  ширью
степей, поглотивших и растворивших в себе тьмы тем Языков и народов!
     „нем,  на людЯх, было легче. Ћн выезжал  наперед. Љонь шел, расталкиваЯ
грудью  травы.  ‘окольничий  спускал  сокола  и, подскакав, передавал  кнЯзю
сбитого  соколом  селезнЯ.  ‘ветило  солнце,  такое  же туманное,  в  черных
гвоздиках пЯтен; оно все-таки над степью  казалось Ярче, чем над ђусью, небо
которой  было затЯнуто мглою боровых пожаров.  ђеки  старались  переходить в
верховьЯх, вброд, и  „митрию  так  и не  довелось  узреть татарского способа
переправы,  когда  под возы  набивают свЯзки речного камыша, вЯжут  плоты из
сухостоЯ  и,  привЯзав их к  хвостам лошадей,  плывом плывут к тому  берегу.
Ѓывалые  гости  сказывали,  что   всЯ  Ћрда   таким  способом  за   два  днЯ
переправлЯетсЯ через „он.
     Ћднажды утром „митрий, выехав  со стремЯнным  наперед, узрел  необычное
шевеление в  траве. ЏопискиваЯ и обтекаЯ  копыта конЯ, бежали, перепархиваЯ,
по степи  тысЯчи птиц; целыми стаЯми пробирались куропатки, потом показались
бегущие дрофы. •од этих  крупных птиц отмечалсЯ  струистым  колебанием трав.
„митрий  придержал конЯ,  не  желаЯ  давить  живность, когда к нему подъехал
”едор Љошка и, сгонЯЯ вечную улыбку с лица, изрек одно слово:
     - Ћрда!
     „митрий поднЯл недоуменный взор. ”едор показал плетью куда-то за окоем.
     - ’атары валом валЯт! Ќу, и птица бежит! ‘коро и еленей узрим!
     ‚ерно,  там и тут, в отдалении, уходЯ  от встречи с  караваном,  начали
поЯвлЯтьсЯ  стайки  джейранов, а вслед за ними, к  вечеру, показалсЯ  первый
татарский  разъезд. Џодскакали  незастенчиво,  голодными  глазами  оглЯдываЯ
русичей.  “зревши  пайцзу, отступили, гортанно  о чем-то перемолвив  друг  с
другом.  Ќочью  к стану  русичей  подходили  раз пЯть ватагами по  десЯть  -
двадцать, а последний раз почти в шестьдесЯт всадников.
     Ћрда показалась к вечеру второго днЯ. ђазрезаЯ травы, шли табуны коней.
€х было много, очень много, по сто, по двести и более голов.  Ћни постепенно
заполнили  весь  окоем.  Љонские   стада  обтекали  стан  русичей.  ‡а  ними
показались  верблюды и  волы.  Ћт  глухого гула тысЯч  копыт дрожала  землЯ.
‚оздух  уже  наполнилсЯ  пылью.  Џогонщики  щелкали  кнутами,  подъезжали  к
русскому стану, иные кричали, уродуЯ русскую речь:
     - ЉуплЯй!
     Џотом  серым  мохнатым одеЯлом накрыли  изломанную,  истоптанную  степь
неисчислимые рЯды высоконогих татарских курдючных овец. ‚ их блеЯнии утонули
все прочие звуки, а густой бараний дух  перекрыл полынные запахи степи. ’ам,
вдали,  за  овечьим морем,  на  гаснущей  закатной полосе,  Явились  наконец
движущиесЯ по степи  островерхие домики, донессЯ  надрывный скрип осей.  ќто
катились  татарские широкие двуколки  с юртами,  поставленными на колеса. Ќа
охрЯно-желтой полосе заката колыхалась, то сжимаЯсь, то  распадаЯсь,  лавина
всадников, и шум, неразличимый, но грозный, растекалсЯ все шире по степи.
     Ќочью  лилось  и лилось  мимо них человеческое  степное  море,  и утром
„митрий увидал, что  их караван стоит на  краю широко раскинутого войлочного
города,  в середине которого подымались круглые  шапки ханских юрт,  а вчера
еще колыхавшаЯсЯ  травами степь  всЯ  вытоптана, сплющена, избита  до черной
земли  и не  в отдалении  от них  уже шумит  развернутый базар, с шатрами  и
юртами,  обращенными  в  купеческие ла