у гораздо ближе и понЯтнее.
     ‘   €гнатием  Ѓороздиным  и  Ђлександром  Њорхининым  ”еогност,   уже
освободЯсь от „уска,  имел долгую беседу с глазу на глаз,  и эти двое чуть
было не переубедили митрополита.  ‚о всЯком случае,  заставили помыслить о
поставлении ЂрсениЯ с иной стороны.
     ЃоЯре сидели на  лавке за прибором.  Њитрополит угощал гостей медом и
пурпурным греческим вином. ‚ мисах лежали закуски: медовые коржи, вишенье,
грецкие и волошские орехи,  желтые палочки дорогого сахара, вЯленые винные
Ягоды  и  сушеный  виноград.  €гнатий  Ѓороздин почти  не  притрагивалсЯ к
закускам.  Ђлександр,  тот  времЯ  от  времени протЯгивал руку  в  палевом
шелковом рукаве,  схваченном серебрЯным наручем сканого дела,  брал винную
Ягоду,  клал  в  рот,  задумчиво  разжевываЯ,  и  слушал,  уставЯ  взор  в
столешницу,  что  и  как говорит €гнатий,  согласно кивал головой,  иногда
взглЯдывал сумрачно  на  ”еогноста,  временем добавлЯЯ что-нибудь и свое к
словам сотоварища.
     - ’верские кнЯзи по  древлему праву русскиЯ земли суть великие кнЯзи!
- строго рек Ѓороздин.  -  Џо лествичному праву и  по приговору всей земли
Њихайло  џрославич,  батюшка нашего  кнЯзЯ,  свЯтой,  убиенный в  Ћрде  от
проклЯтого ЉавгадыЯ и  от ћриЯ Њосковского,  получил владимирский стол,  и
паки сын его старейший,  „митрий,  и паки Ђлександр Њихалыч, коего согнали
со стола силою,  но отнюдь не по праву, и не лишен посему великокнЯжеского
достоинства своего!
     - ’ак,  так!  -  подал голос Ђлександр Њорхинин.  - —его хан думает и
делает -  одно, а по правде ежели, дак Ђлександр Њихалыч и о сю пору кнЯзь
великой!
     - Џлесковичи нашего кнЯзЯ  принЯли Яко  великого,  и  ’верь  ждет,  -
продолжал €гнатий Ѓороздин,  -  како сЯ повернет ище в  Ћрде?  Ђ  только и
„анилыч может не  усидеть на  столе владимирском!  Ђ  тогда ‹итва да  мы в
одночасье и татар,  бесермен клЯтых,  погоним вон из ђуси! Ќыне же надобно
нам сЯ утвердить на плесковском рубеже,  пото и ЂрсениЯ привели,  отче! Ќе
посетуй,  что токмо о делах кнЯжеских глаголю,  без их ить и церковь божиЯ
не устоит!
     <’верь или Њосква?  ’верь или Њосква? - думал меж тем ”еогност. …жели
’верь вкупе с  ‹итвою...  Ќо  ведь “збек дал-таки охранную грамоту владыке
сарайскому!  € почто этот немчин „уск с ними?  Џрост тверской кнЯзь,  ох и
прост!  Ќо,  может,  в  простоте-то и правда?  Ђ латинЯне?  Ђ ѓедимин,  не
принимающий православиЯ? € что сЯ створит, ежели католики одолеют на ђуси,
с церковью православной? „а и на столе володимерском сидит-таки пока кнЯзь
€ван (или...  пока сидит?)  ѓде,  на  чьей стороне сила,  которую надлежит
поддержать  ему,  митрополиту русскому?  Ђ  он  должен  поддержать  именно
сильного.  ќто  ”еогност,  византийский грек,  весь строй мыслей и  чувств
коего создан был эпохою умираниЯ великой империи, знал слишком хорошо.
     Ћтпустив боЯр,  ”еогност задумалсЯ сугубо.  Љто из  них прав?  €  что
должен содеЯть он днесь,  дабы не возмутить ни тех, ни этих? Њысли его вс°
шли и  шли по кругу:  Њосква,  ’верь,  Ќовгород,  Џсков,  ѓедимин и  снова
Њосква... € в последнем, литовском, звене этой цепочки чуЯл он все более и
более тревожно незримую угрозу православию. …жели бы ѓедимин принЯл свЯтую
греческую веру!  ‘его, однако, не произошло и уже не произойдет. Ђ посему,
посему... ђазумнее было... да, разумнее было проЯвить твердость, сослатисЯ
на старину,  на обычай.  (‚едь ежели одолеет ’верь,  им же самим не станет
люб особый псковский епископ!) Ђ ѓедимину... ѓедимину повестить, что и ему
не  стоит  выделЯть плесковичей в  особую  епархию,  дабы  не  попала  она
впоследствии под  власть  орденских немцев.  Ђ  буде  примет Ќовгород сына
ѓедиминова на стол,  тогда ведь и Џлесков пойдет под руку ему, поелику оба
града  суть  одна  архиепископиЯ.  €  далекий кнЯзь  €ван  будет  премного
удоволен  (дани  с  московских волостей поступали исправно,  здесь  же,  в
‹итве,  отнюдь не  торопились наделЯть митрополита землЯми со  крестьЯны).
Ќет!  Џаки и паки рассудив, ЂрсениЯ рукополагать не след! Ќе след потакать
Язычнику ѓедимину!  €  он должен побывать в  Ћрде.  Џолучить новый Ярлык и
своими глазами узреть всесильного “збека,  повелителЯ ђуси  ‚ладимирской и
врага ѓедиминова...
     …ще через день,  двадцать пЯтого августа,  облаченный в  цареградский
саккос,  в  митре с алмазом в навершии,  с синклитом из пЯти епископов и с
целым хором иереев,  дьЯконов,  иподьЯконов и  певчих,  среди толпы лучших
гражан  ‚ладимира -  боЯр,  гостей  торговых,  кметей,  кнЯжеских слуг,  в
присутствии  обоих  посольств,  ѓосподина  Ќова  ѓорода  и  Џлескова,  под
оглушающий глас  хора,  в  жарком  мерцании сотен  свечей в  паникадилах и
хоросах  на  расстеленном парчовом  подножии,  возложением  рук  на  главу
коленопреклоненного пред  ним  ‚асилиЯ Љалики ”еогност возвел того  в  сан
архиепископа ѓосподина ‚еликого Ќова ѓорода.  € тут же, в соборе, переждав
гласы  певчих  и  движение прихожан,  торжественно отказал  в  поставлении
Ђрсению,  игумену плесковскому: <‡ане не достоит розрушити прежебывшаЯ, но
Яко от отец и праотец заповедано, такоже пусть и впредь пребудет Џлесков в
руце архиепископов ѓосподина ‚еликого Ќовгорода!>


     ЌовгородскаЯ летопись сообщала впоследствии,  что в  тот день,  когда
”еогност рукополагал ‚асилиЯ Љалику,  во ‚ладимире-‚олынском <ЯвисЯ звезда
светла над церковью и стоЯ весь день, светЯсЯ>.


        ѓ‹Ђ‚Ђ 18

     €з  ‚ладимира выехали первого сентЯбрЯ,  на памЯть ‘имеона ‘толпника.
„обиратьсЯ решили (да и ”еогност посоветовал так) кружным путем: сперва на
Љиев,  оттоле к —ернигову и „ебрЯнску, а уже от ЃрЯнска на ‹опасню и через
Њоскву,  ’верь и ’оржок -  к Ќову ѓороду.  ЃоЯлись грозы ѓедиминовой.  Љак
оказалось вскоре, боЯлись недаром. ‹итовский кнЯзь не мог простить неудачи
с Ђрсением.
     Ќочи полыхали зарницами. Ќовогородцы с невольною завистью смотрели на
плотные золотые рЯды бабок сжатого хлеба на полЯх,  на высокие суслоны ржи
и пшеницы, приговаривали:
     - ЃогатаЯ землЯ!
     ‚асилий Љалика любопытно выглЯдывал из возка, Ясными быстрыми глазами
озирал окрестные Џалестины.  ‚елика ђусь! € всего-то в ней хватает! € полЯ
хлебородные,   и  сады  благодатные,   и  винограды  обительны,   и  овощь
многоразличнаЯ,  и звери,  и птицы!  …лени по нынешним местам, коих нету в
волости Ќовогородской,  зайцы так и  скачут из-под ног,  есть и  волки,  и
лисы,  и рыси,  и медведи,  и лоси,  и дрофы,  и гуси, и утицы - всего еси
исполнена  землЯ!   ’еперь,   пережив  и   плен  ѓедиминов,   и  торжество
поставлениЯ,  в  чаЯньи  грЯдущих дел  и  забот,  ‚асилий попросту отдыхал
душою,  любовалсЯ окрест сущею  землей,  легко  заговаривал со  встречными
селЯнами.  ‚есело тарахтел возок,  весело шли кони,  веселы были и слуги и
ездовые, чаЯ, что уже ушли от опасной беды.
     Ќочевали в поле. ‚асилию Љалике постелили в открытом возке. Џритащили
гору  снопов  необмолоченного хлеба из ближнего суслона,  укрыли попонами.
Њешанный дух созревших колосьев,  конского пота от попон, остывающей пыли,
прохлады и вЯнущих трав обнЯл, закружил, уводЯ в сон. џрко горел костер, с
треском выметываЯ беспокойные Языки пламени в  черно-голубую  тьму.  €скры
золотою  метелью,  кружась и затухаЯ,  летели ввысь,  к мерцающим голубыми
огнЯми звездам, и не могли долететь, сникали, исчезаЯ во тьме.
     ‚асилий Љалика был  ныне без меры счастлив душою.  ‚  такие вот миги,
когда  бесконечно струилась дорога и  неведомое,  чудесно-далекое манило и
марило  где-то  там,   впереди,   и  возможно  становилось  отрешитисЯ  от
суедневных дел  и  страстей,  в  такие миги и  снисходило к  нему счастье,
счастье странника на  путЯх господних.  Ћн  и  был странником,  <каликою>,
новый владыка новогородский!  …го и любили все как прохожего,  путника, за
незаботную  простоту,   за  любовь  к  ближнему,   не  отЯгощенную  никоим
своекорыстием, любили как птицу небесную, ю же поставил нам в пример €исус
•ристос, сын божий!
     Ђ  ведь  был  Љалика и  быстр,  и  без  тЯгости мудр,  и  деловит,  и
настойчив,  и легок,  и саном высоким не зрЯ и не впусте облачен! Ќо ему и
при  этом ничто не  стоило,  взЯв посох,  пойти по  ђуси из  веси в  весь,
кормЯсь подаЯнием,  утешаЯ  страждущих духом  и  радуЯсь благодати божией,
разлитой окрест.  —уден мир!  € велик!  Љоликою благодатью одарил человека
ѓосподь!
     …здовые варили остатнее хлебово.  ‚ котле булькало, доносЯ сытный дух
до  возка.  Љто-то шел с  хворостом,  большие тени двигались в  трепещущем
пламени.  ЏрЯмо на  земле,  под  возами,  завернувшись в  попоны,  дремали
отужинавшие кмети...  ѓде-то есть €ндей-землЯ,  и  в ней чудеса неведомые,
зверь инорог,  птица феникс,  что живет тыщу лет и  воскресает из  пламени
огнЯ, и  нагие  мудрецы-рахманы,  и  храмы чудесные...  Љак бы сладко было
дойти и туда - через горы и царствы,  пустыни и реки - и озреть  все  тамо
сущее,  и  беседовать  с  теми  мудрецами-рахманами,  Яко  же  и Ђлександр
Њакедонский!  ‘труи гаснущих  искр  сливались  со  звездами;  небо  плыло,
кружась  и мерцаЯ.  ‚от сорвалась и пролетела куда-то спелаЯ звезда,  - не
подумал,  не замыслил ничего,  а чего и желать? ‘коро воротит домой, учнет
вновь строить стены,  мирить боЯр,  уговаривать вЯтших и меньших,  утишать
плесковичей и  кнЯзЯ  великого,  а  пока,  едучи,  и  отдохнуть  мочно,  и
порадовати всему сущему! Џолна благодати землЯ и жизнь земнаЯ!
     Ћн задремывал.  ‡везды плыли уже не в отверстом окне возка,  а где-то
над самою головою,  ласковые,  теплые,  и говорили,  шептали что-то.  Ђ он
плыл,  задеваЯ за  звезды,  за  их  мохнатые,  словно примороженные еловые
ветви,  лучи,  и  даже больно ударилсЯ раз,  другой о  звезду...  …го  уже
толкали  нешуточно.  ‚асилий прочнулсЯ,  весь  еще  в  кружении серебрЯных
светил. Ќад ним склонилсЯ Ћлфоромей и сильно трЯс за плечо:
     - ‚ставай, владыко, садись на конЯ! Ѓеда! ѓонют по нас!
     ‘ильно потерев виски  и  щеки  ладонЯми,  чтобы  проснутьсЯ,  ‚асилий
Љалика выбралсЯ из возка.  ѓомонили сбившиесЯ в кучу кмети, в дымном свете
догорающего костра маЯчил взмыленный конь и  над ним -  горбоносое горЯчее
лицо, разбойные глаза, светлые космы из-под бараньей шапки. ‡авидЯ Љалику,
гонец из-под  расстегнутой,  шитой узором и  отделанной резною кожею свиты
достал грамотку, протЯнул с конЯ:
     - Ѓатька митрополит тебе, владыко, шлет!
     ‚есело крутЯ головой, он зачастил в толпу:
     - Ђ Я ить издалека вас узрел! Љостер во-она отколе видать! Ќу, мыслю,
они!  Ќекому боле!  „аве-то баЯли мне,  что вы проходили,  так уж по следу
скачу!  „вух коней запалил!  - хвастливо прибавил посланец. …му, боЯрскому
сыну на службе у митрополита,  нынешнее поручение было особенно по сердцу:
и скачка, и удаль, и опасность, коею можно станет похвастать после всего.
     ‚асилий  еще  только  разворачивал  грамотку,  когда  подошел  Љузьма
’вердиславль, повторил строго:
     - Ѓеда!  ѓедимин кметей послал на  переймы.  †енуть по  нас!  ђатных,
литвы, с триста душ, бают!
     ”еогност в грамотке писал о том же. ‚еликий кнЯзь литовский послал за
ними  погоню,  хочет перенЯть владычный поезд и  увести в  полон.  ‚асилий
поднЯл очи, еще не понимаЯ. ‘просил:
     - Џочто ныне-то?
     Ћлфоромей Ћстафьев, вступив в круг огнЯ, изъЯснил почти грубо:
     - Џочто? ќх, владыко! ‘ Ђрсеньем, вишь, не вышло у него, дак теперича
засадит тЯ  где ни то в  ‹итве и  станет твоим именем Ќовый ѓород под себЯ
склонЯть!  Ђ  ты и  жив будешь,  а  не возможешь противу,  что тогда?  Џри
живом-то владыке ить и нового нам не поставЯт!
     - ‘вое хоцет взеть,  не мытьем,  дак катаньем!  - подхватил кто-то из
ездовых.
     ‚асилий  окончательно  проснулсЯ.   ЋзрелсЯ  с  тревогою.  ‚езде  уже
шевелились, свертывали стан, снимали шатры, торочили коней.
     ѓорбоносый волынец,  испив  прЯмо с  конЯ  горЯчего взвару,  покивал,
попрощалсЯ, рассыпаЯ улыбки и подмигиваЯ, прокричал:
     - Ќе горюй, браты!
     ЏоднЯл конЯ на дыбы, поворотил лихо и ударил в ночь, в темень, только
сухой топот копыт, замираЯ, прошумел вдалеке.
     ЃоЯре, посовещавши, приступили к ‚асилию. Ќачал Љузьма:
     - Ћлфоромей  вот  советует  митрополичьи возы,  с  еговыми  ездовыми,
послать дорогою,  пущай  их  и  ловЯт!  Ђ  самим  -  верхами -  уклонити к
–ернигову зараз! ‚ыдержишь ле, владыко?
     ‚асилий покивал согласно.
     - Ђ не то люльку о дву конь сделам? - подхватил Ћлфоромей Ћстафьев.
     - Ќе нать,  Ћлфоромеюшко!  -  возразил ‚асилий и  поглЯдел весело:  -
“ходить нать, дак и подержусь!
     Ћн  взобралсЯ в  седло подведенной ему  кобылы,  поерзал,  усаживаЯсь
плотней. Ќочь уже засинела, полЯ приодел туман. „елились, перекладываЯ что
подороже - казну и серебро - в торока поводных коней, прощались.
     ђатьслав,  митрополичий протодьЯкон,  что провожал новгородский обоз,
уже  сидел на  коне.  …му ”еогност отписал особо,  и  протодьЯкон с  двумЯ
слугами  готовилсЯ ныне  довести новогородского владыку укромным путем  до
—ернигова.
     Љмети опружили котел воды в  костер,  с шипением взмыло облако серого
пара,  остро пахнуло сырым горЯчим угольем,  словно на  пожаре,  и  тотчас
холоднаЯ передрассветнаЯ тьма обнЯла,  охватила все:  и возы,  и коней,  и
всадников.  ‚ темноте кто-то принЯл повод ‚асильева конЯ,  кто-то окликал,
пересчитываЯ, людей; уже заскрипели оси возов, а верховые, один по одному,
потЯнулись в сторону по темному полю,  мимо темных суслонов хлеба, темными
острыми очерками промаЯчив на синеющем небосклоне, уже порозовевшем с краю
и  отступающем от  земли.  ‘пустились в  лог,  в  струю холодного тумана и
теплого понизу,  нагретого за  день воздуха из-под кустов,  один за другим
пропадаЯ в  плотно сгустившейсЯ белой и  уже  начинающей незримо клубитьсЯ
мгле.
     …хали  до  рассвета,  петлЯЯ  по  кустам.  ‘олнце уже  встало светлым
столбом и вот показалось, брызнуло, разогнав туман, зажегши алмазами росу,
осветив и согрев всадников, выезжавших вереницею на угор. ‡десь, остоЯвши,
посовещались и вновь уклонили,  теперь к пойме небольшой речушки.  Џоймою,
хоронЯсь по-за берегами,  ехали,  не останавливаЯ,  до полудни. ’ут только
остановили передохнуть и  покормить коней.  Љмети жевали хлеб.  Ћседланные
кони,  мотаЯ головами,  засовывали морды по уши в торбы с овсом,  хрупали,
переминаЯсь,  позвЯкиваЯ отпущенными удилами.  ‚асилий с облегчением -  не
навык ездить верхом, так и размЯло всего! - уселсЯ в приготовленное ему из
войлочной толстины место,  выпил  квасу,  от  хлеба  отказалсЯ -  есть  не
хотелось совсем.  ‘ удовольствием чуЯл,  как издрогнувшее за ночь, а потом
взопревшее на жаре тело ласково сушит теплый ветерок.  ‚  изножии пологого
холма стоЯли юные березки,  листву коих кое-где  уже Ярко окропила близкаЯ
осень. Ѓожий мир был чуден по-прежнему!
     ‡адержались они только у „непра. Ќе было перевозу; пока искали лодьи,
пока плавились -  упустили времЯ и,  верно, дали знать° о себе. “же в виду
—ернигова их нагнал киевский кнЯзек ”едор, ѓедиминов подручник, с баскаком
и пЯтьюдесЯтью человек дружины из татар.
     Љ владычному поезду за „непром пристали купцы-новогородцы,  стан  был
многолюден,  и  Љузьма с Ћлфоромеем порешили не даватисЯ татарам.  ‘тали в
западинке на холме.  Ќашлись лопаты,  кто и саблей,  кто и ножом -  обрыли
стан,  загородились  кольЯми,  дерном.  ЉнЯзек,  возможно,  и от себЯ деЯл
разбой,  литвы не было с ним. ’атары подъезжали с ругательствами, коверкаЯ
русскую  речь,  требовали  датисЯ в полон.  Ћлфоромей в кольчатой рубахе и
шишаке подымал лук,  грозил,  сам загораживаЯсь щитом от стрел  татарских.
Љупцы перепали;  слуги,  у кого не было оружиЯ, лежали ничью, укрыв головы
толстинами.  „вух-трех ранило.  ‚асилий Љалика сидел, сцепив пальцы рук, и
молча  молил  ѓоспода.  ‡а  себЯ  он  не боЯлсЯ.  •удо будет не ему - Ќову
ѓороду. ‡а Ќовый ѓород и молил он всевышнего, молча шевелЯ губами.
     ‘идели  так,  орали,  грозились с  той  и  другой стороны до  вечера.
Ќовгородские кмети кричали неподобное.  ’атары и сам кнЯзь не оставались в
долгу. Ѓудь поболе оружиЯ да народ побойчее, Ћлфоромей с Љузьмою, может, и
ударили на татар,  но с купцами,  что лежали за товарами,  уложив на землю
лошадей,  да  с  челЯдью владычною много не  навоюешь!  €з  утра к  ”едору
подошла помочь. „ело принимало дурной оборот. ‡а ночь новогородцы углубили
ров,  попрЯтали погоднее людей,  да что толку!  ’ута не перезимуешь!  „а и
пожди тово боле - литва подойдет! ђатьслав взЯлсЯ вести переговоры. ‚ышел,
высоко поднЯв крест.  „ве-три стрелы пропели у него над головою. ‚оротилсЯ
протодьЯкон через час,  довольный.  ЉнЯзь ”едор за  окуп  обещал отпустить
поезд владыки домовь.  Џодумавши,  -  было боЯзно:  а  ну  как  и  серебро
возьмет,   и   не   выпустит!   -   все   же,   крЯхтЯ,   собрали   кошель
гривен-новогородок.  ’атары,  покричав,  отошли.  ђатьслав с  Ћлфоромеем и
двумЯ кметЯми понесли серебро.
     Љиевский кнЯзек встретил их сидЯ на раскладном стольце, уставЯ руки в
боки.  „олго сверлил глазами того  и  другого,  долго толковал,  ломаЯсь и
величаЯсЯ перед ними.  Ѓаскак глЯдел остро и тоже словно их обоих на рынке
куплЯл.  Љогда ”едор, нагло глЯдючи в глаза Ћлфоромею, сказал, что заберет
того и другого с собой, татарин покрутил башкою:
     - Ќе надо! ‘еребро бери! €х выпускай! Џайцза у них!
     ”едор зачванилсЯ,   еще  поспорив  с  баскаком.  ЋлфоромеЯ  отпустил,
ђатьслава же оставил у себЯ пленником.  ђатьслав тихо  шепнул  вздумавшему
было возмутитьсЯ Ћлфоромею:
     - Ћставь! ‘ебе на беду деет!
     ‚озвращаЯсь, Ћлфоромей все ждал в спину татарской стрелы... Ћбошлось,
слава Ѓогу!  “же был готов и сам лечь, и в полон датисЯ, лишь бы доправить
в Ќовый ѓород владыку живого и невереженого!
     Џосле встречи с  кнЯзем ”едором шли,  наверстываЯ упущенное,  день  и
ночь.  Љони  шатались,  люди  спали с  лица.  Ќачинались дожди,  размЯкали
дороги; все были в грЯзи, в сыром платье. Џочасту не разжигали и огнЯ.
     ‚асилий Љалика терпел,  читал молитвы, стараЯсь отрешатисЯ от бренной
и  слабой плоти,  хотЯ порою уставал до  бесчувствиЯ,  и  на  привалах его
одеревенелое  тело  боЯре  бережно  снимали  с  седла.  ‚асилий  улыбалсЯ,
заставлЯЯ себЯ вставать, ходить, сам успокаивал и утешал слабых.
     Ќачались наконец дебрЯнские леса, в коих могла и рать целаЯ исчезнуть
невестимо длЯ литовской погони, и поезд архиепископа новогородского словно
пропал,  растаЯл,  растворилсЯ в шорохе листьев,  в рЯбом осеннем лесу,  в
обложном упорном дожде, лучше всЯких засек перекрывшем пути и дороги.


        ѓ‹Ђ‚Ђ 19

     ”еогност  узнал  о  разбойном  нападении киевского кнЯзЯ  на  владыку
‚асилиЯ вскоре.  ЉнЯзю ”едору не  повезло на обратном пути.  “  него стали
подыхать кони,  что молва приписала свЯтотатству кнЯзька. Џеши и измучены,
незадачливые грабители едва добрались до домов.  Ќи поведать путем о деле,
ни  повестить ѓедимину кнЯзь ”едор не мог.  ‚еликий кнЯзь литовский тотчас
спросил бы,  почто были отпущены пленники,  и еще того пуще -  заставил бы
отдать  новгородское  серебро  в  великокнЯжескую  казну!  Ђ  потому  и  с
протодьЯконом ђатьславом ”едор не  знал,  что  делать теперь.  Џотребовать
выкупа?  ‘ кого,  с митрополита? ”едор чесал в затылке, уже крепко досадуЯ
на себЯ,  а  тем часом о  плене ђатьслава донесли ”еогносту,  и митрополит
вскипел.  Ћбещал отлучить кнЯзЯ  ”едора от  церкви,  наложить проклЯтие на
весь Љиев (он мог бушевать, понеже ”едор действовал Яко тать и не исполнил
ѓедиминовой воли).  Џришлось ”едору срочно отсылать ђатьслава во  ‚ладимир
без всЯкого выкупа да  еще винитьсЯ перед ”еогностом,  выслушивать от того
укоризны  и  хулы:   <‘рам  еси  кнЯзю  неправду  чинити,   и  обидети,  и
насильствовати, и разбивати>. ’ак, зело смЯгчаЯ и изрЯдно сократив гневные
поношениЯ   ”еогностовы,   передавал   впоследствии  летописец   отповедь,
полученную незадачливым кнЯзьком от митрополита русского.
     Ћднако,  выручив своего протодьЯкона и  сорвав гнев на  кнЯзе ”едоре,
”еогност всерьез задумалсЯ о дальнейшем.  Џодходила зима. ‚ пограничье меж
‹итвой и  Ћрдою  начинались сшибки уже  нешуточные.  Ћсенью ѓедимин послал
сына  Ќаримонта на  татар,  но  тот  был  захвачен в  полон в  неудачливом
сражении с  ордынцами.  …жели  возникнет большаЯ война,  по  всей  здешней
украйне пройдет,  обращаЯ города в  руины,  а  села в пепелища,  татарскаЯ
конница.  €  что тогда?  “езжать в  ‚ильну,  под руку ѓедиминову,  с  коим
отношениЯ были испорчены после отказа Ђрсению всеконечно?
     ‘ам  не  признаваЯсь себе в  том,  ”еогност чуЯл,  что  глупый разбой
киевского кнЯзЯ (у коего он недавно гостил во граде!) его доконал. …жели и
такие вот,  вроде бы близкие,  игемоны,  крещенные в православную веру, не
гребуют грабежом митрополичьих людей и  имущества в здешней земле,  то что
говорить о прочих? Ћ Язычниках или католиках? Ќет, холодно стало на ‚олыни
и неуютно весьма!
     ‚  нем  закипало  раздражение против  палатина  и  синклита;  противу
неудачника-императора,  который  терпит  на  войне  одни  поражениЯ  и,  в
призрачной надежде спастись,  хочет  отдать  греческую церковь под  начало
римскому папе;  даже на патриарха с его причтом:  не ведают, что содеЯлось
тут!  <‘кифиЯ>!  ’от-то,  ”едор Љиевский -  прЯмой скиф! <–арский скиф!> -
исходил желчью ”еогност, мерЯЯ шагами моленный покой. € сиди на митрополии
в  Љиеве!   “  такого-то!   ‚ысидишь!  Ђ  сами-то  хороши!  <Ќе  мирволить
владимирскому кнЯзю>! ’огда - кому мирволить? џзычникам? Љатоликам? Њожет,
Ћрдену?  ќтим  <божьим дворЯнам>,  как  их  зовут в  Ќовгороде,  убийцам и
разбойникам!  —то  они все думают там,  в  Љонстантинополе?  —то он  волен
изменить течение времен?  ЏодъЯть из могилы џрослава Њудрого?  €ли, может,
крестить ѓедимина?  ‘амому любо!  „а  токмо -  крести его,  попробуй!  ќто
Џселлу  вольно  было  учить  императоров риторике  да  услаждать  их  слух
красноречием, а здесь - кому оно надобно? ‘кажут - как отрубЯт! Ђ надо - и
сами  красно  баЯть  горазды.  Ќичем  тут  дикого  не  прельстишь.  Џисать
патриарху?  Ѓез толку.  Ќичего не изъЯснишь издалека,  ничего и не поймут!
Ќадо  ехать  самому.  Ћтселе в  –арьград.  Ћн  впервые назвал родной город
славЯнским именем. Ћттоле в Ћрду, к “збеку, с коим надлежит поладить. Ђ из
Ћрды... €з Ћрды во ‚ладимир ‡алесский, иного пути нет! Љ €вану „анилычу. ‚
конце концов,  не так уж он и  плох,  по крайней мере,  прЯмых разбоев над
церковью не творит!


        ѓ‹Ђ‚Ђ 20

     „обравшись до  ЃрЯнска  (или  „ебрЯнска,  так  чаще  называли град  в
старину), отдыхали,  приводили  в  порЯдок  себЯ и коней.  ЃрЯнский кнЯзь,
недавно выдавший дочь за юного ‚асилиЯ Љашинского (последнего  из  сыновей
убиенного   в  Ћрде  Њихайлы  ’верского),  радушно  встречал  и  чествовал
новопоставленного новгородского владыку.  Ћстановили в ‘венском монастыре,
на  горе.  ‚округ церквей и келий широко раскинулись вишневые,  грушевые и
Яблоневые сады,  а с холма,  со стрельниц,  далеко и широко виделись леса,
цветные  по  осени,  и  светлаЯ  излука  „есны  внизу под горою синела или
серебрилась от набегавших влажных туч.  ‚ пределах брЯнских ‚асилию уже не
пришлось трЯстись в седле. …го везли в лодье, бечевою. Љони шли по берегу.
Џоворачивала река,  быстраЯ от осенних дождей,  проходили берега, на них -
слободы,  городки, погосты, подчас свежесрубленные. ‡дешнЯЯ леснаЯ сторона
полнилась народом,  уходившим от обезлюженного  —ернигова,  от  постоЯнной
угрозы ратной.  Џокинув „есну, вновь ехали переволоками и опЯть плыли, уже
Ћкою.  Ћт Љоломны вновь тЯнули лодьи бечевой.  ‚  конце  октЯбрЯ  достигли
наконец  Њосквы  и,  не задерживаЯсь (кнЯзЯ не было в городе),  пересев на
коней - Љалике опЯть достали дорожный возок, - устремились дальше.
     „ожди  прошли,  близилась зима.  “же  летела перваЯ снежнаЯ крупа  на
подмерзающую землю,  на жухлый лист,  на сизые,  потерЯвшие цвет, седые, с
последними клоками Яркой осенней украсы леса, на темные - в чаЯнии близкой
зимы -  пустые и гулкие боры, на сжатые нивы и потемневшие от влаги стога.
€  воздух был пронзительно горек и свеж,  радостный осенний воздух близкой
родины!
     Џрошли ’верь.  —ерез  ‚олгу,  хмурую,  тЯжко-стремительную,  возились
ночью. € вот уже побежала с холма на холм знакомаЯ волнистаЯ дорога. Љмети
тЯнули шеи,  привставали в  стременах:  скоро ли?  ‘ами кони и  те  чуЯли,
ржали,  переходили на рысь. ‚ ’вери путники узнали, что в Ќовом ѓороде, не
имеЯ ни вести,  ни навести,  их уже оплакали,  тем паче кто-то принес злую
молвь, Якобы литва Яла владыку,  <а детей его избиша>,  - так что и Љузьма
’вердиславль, и Ћлфоромей ворочались словно с того света.
     ‚  ’оржок прибыли третьего ноЯбрЯ.  …ще подъезжаЯ к городу,  завидели
оживление и  толкотню,  а ближе узнали от встречных,  что в ’оржке великий
кнЯзь €ван „анилыч с дружиною. €х уже у городских ворот окружила радостнаЯ
толпа:  хватали,  гладили,  не верЯ тому, что живые, крестЯсь, теснились к
возку архиепископа.  ‚асилий,  высовываЯсь, благословлЯл направо и налево,
его ловили за руку -  поцеловать,  притронутьсЯ, у иных жонок слезы стоЯли
на глазах:
     - Џриеходчи,  осподи!  ‚асильюшко ты наш!  ‡аждались!  “ж и  не чаЯли
живых-то узрети! Ђ истощали вси! „а как отерхалисе, обносилисе! Ђндели!
     Ѓабы уже и калачи совали комонным. ‚ воротах, где поезд, стеснЯсь, не
мог пробратьсЯ сквозь толпу,  какаЯ-то жонка с мокрыми от  радостных  слез
глазами  поила  ездовых  молоком из деревЯнного ведерка.  —ерпала глинЯной
плошкой и подносила каждому,  и  мужики  серьезно  принимали  и  испивали,
утираЯсь,  и сами крестились радостно.  Ќе близок еще Ќовый ѓород,  а уже,
почитай, и дома, уже роднаЯ, новогорочкаЯ землЯ!
     “дарили в  било на воротах.  Ћтозвались колокола в  „етинце.  € пошло
радостным звоном по  всему городу.  Њосковские ратные любопытно оглЯдывали
новогородский обоз.  Џодъезжали какие-то боЯра, прошали, кто и откуда. “же
поскакали повестить великому кнЯзю о приезде владычного поезда.
     ‚асилий  Љалика,   мало  передохнув,  сам  отправилсЯ  к  московскому
повелителю на  поклон.  €ван  „анилыч принЯл  владыку учтиво,  подошел под
благословение,  сам усадил за стол. ’рапезовали с немногими боЯрами, слуги
носили блюда.  ‚асилий,  мало вкушаЯ, приглЯдывалсЯ к великому кнЯзю. €ван
постарел и,  виделось,  был скорбен,  хоть и не ЯвлЯл того на люди. Џорою,
внимаЯ  рассказу ‚асилиЯ,  взглЯдывал сумрачно и  вновь  опускал глаза.  ‚
густых  волосах московского кнЯзЯ  кое-где  проблескивала седина,  которой
раньше не замечалось.
     <ѓоды под уклон пошли!  -  думал ‚асилий.  - Ђ еще крепок! Ќе было бы
худа от него Ќову ѓороду!>
     Ћ  том,  что  ѓедимин  потребовал всадить  сына  своего  Ќаримонта на
новгородские пригороды,  €ван уже  знал.  „ошла весть из  ‹итвы.  Ќаружно,
однако,  не оскорбилсЯ ничем,  не зазрил, не нахмурил даже, выслушав о том
еще  раз от  ‚асилиЯ.  ‚идно,  решил что-то  про себЯ заранее.  ѓоворЯ про
ѓедимина,  раз или два назвал его <братом>. “знав о нападении на владычный
обоз ”едора Љиевского, глЯнул прозрачно и строго. ‚ымолвил:
     - Ќадеюсь, брат мой ѓедимин накажет примерно разбоев сих!
     € только в конце беседы уже вновь вопросил Љалику о Ќаримонте; правда
ли,  что захвачен Ћрдою на бою?  Џокивал.  Џодумал. ЏодымаЯсь из-за стола,
вновь подошел под благословение.
     Њрачен был €ван недаром.  ‚есной,  после того как в  мае погорел весь
Љремник,  сильно занедужил и к исходу осени умер великий московский боЯрин
”едор ЃЯконт,  праваЯ рука кнЯзЯ во всех делах посольских и  господарских.
€ван сам сидел у постели больного,  сам закрыл глаза усопшему, сам стоЯл у
гроба на похоронах.  € теперь, направлЯЯсь из Ќовгорода ‚еликого в Ћрду, к
хану “збеку,  €ван с особою болью вспоминал ЃЯконта: как не хватало сейчас
его  совета,  его  мудрости,  даже его старческого,  с  придыхом,  тЯжкого
сопеньЯ. ‡адумавшись, €ван иногда ловил себЯ на том, что словно бы опЯть и
вновь слышит старика.  €з боЯр отцовых,  ближних, оставалсЯ, почитай, один
Џротасий,  седой,  костистый,  воистину бессмертный старец.  Ќо и он нынче
больше мыслил о ѓосподе, чем о делах, почти передав тысЯцкое сыну ‚асилию.
     Џриходит час,  когда, оглЯнувши кругом, видишь, что те, к кому, как и
в юные годы,  прибегал за советом,  уже ушли,  отойдЯ мира сего,  и некого
вопросить по нужде, и не к кому прибегнуть, един ѓосподь прибежище, и един
он утешитель в скорби! Ђ тех уже нет, - и хочешь того иль не хочешь, готов
или нет к тому,  - а уже сам-один прибежище и утешитель молодших себЯ, сам
ты тот старец,  к  коему идут за советом юные.  ‚озможешь ли ты не угасить
света  отчего?  ‚озможешь ли  сохранить и  передать другим переданное тебе
пращурами твоими?  ‚озможешь -  будет жив род твой и  племЯ твое,  и свеча
твоей памЯти не угаснет!


        ѓ‹Ђ‚Ђ 21

     ‚осьмого декабрЯ,  на  памЯть  свЯтого  ЏотапиЯ,  в  день  недельный,
Ќовгород праздничным звоном и  толпами гражан,  вышедших далеко за ворота,
встречал своего  архиепископа.  ‘тарый неревский боЯрин ‚арфоломей ћрьевич
расплакалсЯ,  увидав  наконец  ‚асилиЯ Љалику,  <своего> попа,  коего  сам
снарЯжал весною в далекий поход.  € владыка,  обнЯв боЯрина, долго утешал,
теперь уже  на  правах старейшего властью и  званием,  старопрежнего друга
своего.
     Ђ  пока  в  Ќовгороде служили молебствиЯ,  творились встречи и  пиры,
великий кнЯзь €ван отправлЯлсЯ в Ћрду.
     ‘обственно,  он  выехал из  Њосквы даже  раньше,  чем  ‚асилий Љалика
достиг Ќовгорода.  Њедлить было и некогда.  “збек звал к себе.  •ану опЯть
требовалось русское серебро.
     Ќе  без злорадства Љалита подумывал о  том,  сколь бездарно расходует
“збек  доходы  со  своего  русского  улуса.  ‚се  уходило  в  жадные  руки
невероЯтно разросшейсЯ и  громоздкой иерархии разных чинов и  начальников,
крупных и мелких,  заполонивших ‘арай и прочие ордынские грады. Џотому и в
войнах  неуспешен,  потому и  с  Љавказа ушел  и  от  ‹итвы  терпит уроны!
ѓедимин,  однако,  становитсЯ все  опасней.  Џора  хану вмешатьсЯ,  не  то
заберет под себЯ и  ‘моленск и  Џодолию!  € об этом следовало поговорить с
“збеком.  ’окмо осторожно.  Ќамеками. € о ’вери. Џущай утвердит ЉостЯнтина
на  тверском столе!  Ђлександр,  воротившийсЯ во  Џлесков,  висит над  ним
постоЯнной угрозою. Ђ все великаЯ кнЯгинЯ Ђнна! Њатери боитсЯ ЉостЯнтин, и
жена  не  возможет противу  нее!  (Ќа  племЯнницу,  ћрьеву  дочь,  супругу
Љонстантина Њихалыча ’верского,  Љалита  возлагал надежды немалые.)  Ќынче
кнЯзЯ ЉостЯнтина он повезет в Ћрду вместе с собою.  Ђвось и склонит хана к
чему путному...
     Ђ  главное,  почему приходило ехать к  хану не  стрЯпаЯ,  -  это была
судьба града  ‚ладимира.  ‘уздальский кнЯзь  Ђлександр ‚асильевич умер  на
днЯх. ‘ейчас поспешить - и все великое кнЯжение будет в его руках!
     ЃольнаЯ …лена просила:
     - Ќе езди! Џогоди, скоро уже... —ует сердце: не дожить мне!
     ‘ын ‘имеон, заботно заглЯдываЯ в очи, предлагал послать его наперед к
хану. €ван, молча отрицаЯ, потрЯс головой. …хать должен был он сам, только
сам.  ‚езти серебро,  жестоко добытое им  грабежом ђостова.  (…ще в  конце
марта  умер  ”едор  ‚асильич ђостовский,  и  €ван  тотчас наложил руку  на
‘ретенскую половину города,  принадлежавшую покойному.  Њолодой зЯть €вана
не смел возразить всесильному тестю.)  Љочева с  Њиною потрудились немало.
Џередавали  позорища  самые   безобразные.   ѓрадского  епарха,   ЂверкиЯ,
москвичи, выколачиваЯ дани, повесили за ноги, отпустили едва живого. ѓород
роптал и разбегалсЯ...  Ќо серебро -  вот оно!  ‘танет чем задобрить хана,
чем  заплатить за  великий стол,  за  власть,  столь  необходимую длЯ  его
замыслов, дел и свершений.
     Џоследнюю ночь  он  сидел у  постели больной жены.  ‘идел,  с  ужасом
думаЯ, что и она вскоре уйдет следом за ЃЯконтом. € что останет ему? ‘ кем
останетсЯ он?
     …лена лежала тихаЯ,  изможденнаЯ.  ђука была у нее влажнаЯ и дрЯблаЯ,
совсем  неживаЯ,  все  косточки прощупывались насквозь под  желтою  кожей.
€ван,  принЯв ее ладонь в  свою,  едва сдержал подступивший к горлу жгучий
комок. Ћна долго глЯдела на него, вымолвила тихо:
     - Ђ ты остарел...  тоже... - Џодумала, отведЯ глаза, спросила: - Љого
губить нынче замыслил?  Ќа  џрославль,  поди,  кинешьсЯ?  ђостов-то излиха
пограбил? Ќе жаль тебе дочерь свою!
     - Ћграбил,  Ћлена!  Ћграбил Я ђостов!  - с жестокою горечью отозвалсЯ
€ван. - ’еперь везу серебро хану! Џойми и ты менЯ!
     - Ќе  понимала б,  не жила с  тобою...  в  монастырь ушла...  -  тихо
отозвалась жена. - „ак не пождешь? Џоедешь?
     - Џоеду. †дать недосуг. Џрости, коли мочно, Ћленушка! „а и, даст Ѓог,
увидимсЯ ищо. ‚орочусь вборзе!
     …лена подумала, покачала головой:
     - „еток не обидь, молодших... ‚сего ‘емену не давай!
     €ван пал лицом на подушки, прижалсЯ, глотаЯ слезы, к потному виску, к
дрЯблой щеке Ћлениной.  Ћна тихо гладила его по  затылку,  вспоминаЯ,  как
ласкала когда-то.  ’еперь казалось,  уже и очень давно,  чуть ли не многие
годы назад!  Ќе  хотелось отпускать.  —уЯло сердце,  что более не  увидит.
Џересилила себЯ, сказала:
     - Џоди, повались на мал час! „ень-от трудный грЯдет у тебЯ.
     “тром €ван  вызвал ЏротасиЯ и,  стараЯсь не  глЯдеть в  глаза старому
тысЯцкому, попросил об услуге:
     - €з ђостова бегут.  Ѓают,  сирые там,  разоренные,  всЯки...  „ак ты
поезжай,  повидь тово! Њожет, и к нам привести, под ђадонеж. џ те места по
духовной младшему своему, Ђндрею, оставлЯю. „ак и населить мочно!
     ‘тарый тысЯцкий не выказал ни удивленьЯ, ни радости. Ћтмолвил:
     - ЏоглЯжу,  кнЯзь-батюшка!  ‘ам  поеду.  ‹юдей отберу добрых.  •леба,
снедного припасу надоть попервости.
     - ‹еготу им устрой, Я грамоту дам!
     - ‘амо собой,  батюшка-кнЯзь!  Ќарод истомленный,  да  и  так -  новы
земли,  поди распаши их да устрой домы,  и хлевы, и все прочее. - Џодумал,
пожевал губами,  поглЯдел прЯмо в глаза кнЯзю.  Џрибавил:  - „а и длЯ души
легше! ‘ирого приветить - иной грех господь в доброту зачтет!
     Ќе одобрЯл даже и Џротасий грабительства ростовского.


     “тром из Њосквы на Љоломну потЯнулись возы и возки, верхоконные кмети
и  снова возы и сани с разноличным добром.  „вигались,  уходили,  покидали
город,  на  ходу  прощаЯсь с  оступившими дорогу посадскими жонками.  €ван
верхом,  в  бобровой  круглой  шапке,  выставив  бороду  неощутимо отцовым
движением,  „аниловым,  озирал спускающийсЯ с горы бесконечный обоз. ЉнЯзь
Љонстантин осаживал нетерпеливо рвущегосЯ скакуна,  готового ринуть  вскок
вослед проходЯщей коннице.
     - ‘  богом!  -  последний раз  перекрестЯсь,  произнес  €ван,  махнул
рукавицей провожавшему его  сыну  и,  под  колокольный звон  новостроенных
церквей московских, тронул конЯ.


        ѓ‹Ђ‚Ђ 22

     Џосле   московского  разореньЯ  жить   стало  невозможно  совсем.   ‚
порушенном дому  ростовского боЯрина Љирилла только  и  речей  ныне:  куда
подаватьсЯ?  ‚  Ѓелозерско -  дак  и  дотоле  уже  досЯгнули  долгие  руки
московита...  Ќа ексну али ‘ухону?  ‘трашно,  не своЯ сторона! Џосылывали
слухачей и  в “стюг,  и в ’отьму,  судили и рЯдили так и эдак,  съезжались
родней,  с ’ормосовыми,  и вновь судили-пересуживали, и все об одном: куда
бежать?  ѓде найти укрытый угол,  землю незнаему, за какими горами, морЯми
ли,  за  какими лесами синими затаить,  сокрыти себЯ от злобы людской,  от
власти ненасытной и  предерзостной,  не ведающей свЯтынь отних,  ни добрых
навычаев старины? Људа спастись от московской грозы?
     Ќыне  вновь  ожила давнЯЯ легенда о  Љитеж-граде,  и  уже  не  татары
Ѓатыевы разумелись в  предании том,  не  от  них -  от московского деспота
уходил в глуби озерные зачарованный город.
     „а  ведь и  велика же  ђусь!  ЏротЯнулась непроходными дебрЯми семо и
овамо, где весь, чудь, самоЯдь, дикаЯ лопь и иные Языки незнаемые! Њожно и
не на серебре,  можно и  без сорочинского пшена да Ягод винных.  Њожно и в
лаптЯх, и в посконине порою... ‹ишь бы свое, человеческое оберечь от гнуса
и  смрада,  от  унижениЯ всеконечного,  когда в  лицо тебе наглый победный
смех,  и речи поносные, и заушение, а ты только низишь глаза или уж - коли
душно станет и  сердце сожмет во  грудЯх -  закричишь слезно и  жалко,  не
ведаЯ,  камо рещи...  —ем и как помочь себе в сраме и скверне,  как спасти
нажитое годами и трудами тут враз потерЯнное прежнее достоинство свое?!
     ...…динаЯ  свеча,  оплываЯ,  разгонЯет  сумерки  в  высокой  боЯрской
горнице.  „ве,  чудом  спасенные,  погнутые и  невзрачные видом серебрЯные
чарки стоЯт на столе среди глинЯных и деревЯнных кувшинов,  мис и тарелей.
ЃоЯрин Љирилл с  ’ормосовым сидЯт,  горюнЯсь над недопитыми чарами кислого
меду.  ЊариЯ штопает старые дитЯчьи порты,  благо уже ночь и  не перед кем
чинитьсЯ сейчас. ‘торонний человек не зайдет, не осудит. ЏрохожаЯ старица,
давнЯЯ знакомаЯ Њарии,  сказывает неспешна и устало,  и голос ее звучит из
темноты, словно доносЯсь откуда из дали дальней:
     - ‚  ‡аволжье было то,  в  лесах непроходных.  Ќоне и зраку нету,  ни
пашен,  ни полей,  все бором дремучим заросло.  Ћзеро одно, Ясное-Ясное, и
звоны,  верным людЯм  одним  только и  слышимые...  ’атары,  вишь,  искали
полонить,  ан Љитеж туманом одело,  и неслышимо так, незримо, тихо таково!
’атарчонок один подбежал к воде,  а тамо и зрит: град под водою, и домы, и
костры,  и церкви божьи, и звоны колокольные - все по-старопрежному, вишь,
как при дедах-прадедах было, и не порушено, и не разорено, а и недостижимо
уже содеЯлось ни длЯ каких находников, ни длЯ татаринов тех...
     - Ќи длЯ московитов! - глухо подсказывает ’ормосов.
     Ћба  согласно  кивают  головами.  „ратьсЯ,  отстаивать  свЯтыни  ныне
нельзЯ.  ЋстаетсЯ одно -  бежать,  сокрыти себЯ,  Яко Љитеж-град,  в лесах
потаенных,  в  зачарованной глуби вод...  € тЯжка клонит боЯрин обнесенную
сединою голову, ибо и бежать ныне, кажет ему, стало уже некуда.
     Љирилл с горем чуЯл и видел, как доконал его московский раззор. ‘луги
стали совсем поперечны и грубы,  чего накажешь - не содеют вовек. ЋпомнЯсь
сам взЯлсЯ за  секиру:  взамен ленивого раба начал рубить дровы на  заднем
дворе.  Ќачал сильно,  да,  задышавши,  взопрев,  скоро и бросил.  Џрошло,
прокатило!  Људа  исчезли силы  и  на  что  истратились годы невозвратные?
Ѓывало,  тою же секирой играючи валил дерева;  бывало, одною рукой, взЯвши
под уздцы,  останавливал он  шалого конЯ!  Ќе в  той ли ордынской пыли,  в
долгих и  пустых посольствах кнЯжеских,  не в той ли думе ростовской,  где
вс° только и решали, как бы и за чьею спиной удобней прожить, исшаЯли силы
богатырские? € на что ушла всЯ жизнь, и было ли что истинно великое в ней,
в жизни великого боЯрина ростовского,  или так, даром, впусте и попусту...
‚от мочи уж  нет,  и  как наново зачинать жизнь?  Ќе сыны бы,  не отроки -
впору и в монастырь подаватьсЯ!
     „ети ходили смурые. ‘тарший, ‘тефан, надежда отцова, тот уж и из себЯ
выходил, почернел, почти забросил ученье (а был, как баЯли, ума высокого и
науку постигал легко).  ’ак-то, примолвить, отроки из боЯрской семьи долго
могут  не  замечать  надвигающейсЯ гибели  дома!  Ќу  каша  взамен  белой,
сорочинского пшена, ЯвлЯетсЯ пшеннаЯ на столе, ну коней поменело на дворе,
ну шелковые порты стали надевать по одним лишь праздничкам...  „лЯ второго
сына,  ЋлфоромеЯ,  что  наповадилсЯ отдавать  рубахи  прохожим  беднЯкам и
потому,  ради береженьЯ,  вечно ходил в  посконине,  то  было и  незаметно
совсем. „а и не тем была занЯта голова юного отрока, что сызмлада, упрЯмо,
не  слушаЯ  увещаний матери,  соблюдал все  посты  и  часами  выстаивал на
молитвах...
     Ќо  все то было допрежь,  до часу,  теперь же не токмо ‘тефану,  но и
‚арфоломею,  почти  младеню  сущу,  приходило  задумывать  о  грЯдущей  их
невеселой судьбе.  Ћн с надеждою взирал на обожаемого старшего брата: быть
может,  ‘тефан  придумает что-нибудь,  что  разом  спасет  и  отца  в  его
унизительной бедности,  и мать в ее бессонных заботах, и весь их ветшающий
дом? Ќо ничего не мог надумать ‘тефан, лишь мрачно сжимаЯ кулаки, мерЯвший
горничный покой  большими шагами.  ђушилось.  ‚оенные послужильцы один  по
одному разбредались кто  куда.  Ќа  семью великого боЯрина Љирилла зримо и
страшно опускалсЯ мрак всеконечного оскудениЯ.
     ’ут и спас их стрый отцов,  Ћнисим,  как-то о Џасхе ворвавшийсЯ в дом
радостный,  громогласный,  с диковинною вестью в устах.  Џо его сбивчивому
рассказу выходило,  что сам маститый тысЯцкий Њосквы,  Џротасий,  созывает
убеглых и  оскудевших ростовчан переселЯтьсЯ на земли Њосквы.  „ают леготу
на пЯть лет и справу на первое обзаведение.
     Љ €вану „анилычу?  Љо вчерашнему лютому ворогу своему?! Љ тому ж, век
проведЯ в  думе  кнЯжой,  так  привык Љирилл держатьсЯ ’вери  и  тверского
кнЯжеского дома,  что  сказанное  стрыем  в  голове  не  умещалось  никак.
Љричали,   даже  поругались,  едва  не  впервой.  Љриком  выходила  обида,
погубленнаЯ жизнь,  бессилие перед  днешней бедой.  Ќо,  поспорив досыти с
Ћнисимом,  погадав, помыслив, потолковав ночью с Њарией, вдруг как-то, сам
длЯ себЯ, начал Љирилл понимать и принимать неподобную попервости весть. €
место было названо -  ђадонеж, в полутораста поприщах от ђостова всего, не
надо забиватьсЯ в  дальние дали,  где ай проживешь,  ай погинешь с  семьей
непутем...  € уже стало Ясно,  что ехать надо.  Ќе минуешь,  не усидишь за
кнЯзем своим,  что  и  сам  целиком повЯзан Њосквой.  Ќачались хлопотливые
сборы.
     ‘тефан  бег