реки.  Џовернув за  поводырем -
русским кораблем,  датчане,  не  терЯЯ строЯ,  один  за  одним,  уходили в
затишные воды,  переваливаЯ,  как через порог,  кипучую желтую пеной грЯду
устьЯ -  здесь ЊутнаЯ боролась с волной,  нагонЯемой с Ќево. „ва водЯных -
Ќевской и  Њутной -  в  этом месте ломают друг дружку третьему на забаву -
северному ветру.  ‘еверный зол от  творениЯ,  смех у  него дурной,  потехи
жестокие.
     ‚одЯных хозЯев не коснулось крещенье.  Ћстались, как были: человеку -
свое, водЯному - свое.
     •ристова вера здесь не  помеха многим старым поверьЯм.  ЊЯсо медвежье
не  ешь:  медведи повелись от  людей,  на  которых старые боги  некогда за
тЯжкие вины надели звериную шкуру.  ‹ебедЯ не смей тронуть.  ‹ебеди не зрЯ
на  женщин похожи,  их бог возлюбил превыше всех тварей.  ‹ебединый плач к
небу доходчивей людских молитв, и злой охотник не увернетсЯ от кары.
     “шли в  реку,  и  ветер не  то упал,  не то,  остановленный лесистыми
холмами, рассыпалсЯ, будто развЯзанный сноп, и струи его, наполнив паруса,
помогали гребцам  гнать  корабли против  теченьЯ.  ‚скоре  минули  ‹адогу,
крепкий город на левом берегу.
     „уша ѓиты,  увлеченнаЯ путешествием,  была обманута озером Ќево - оно
казалось морем,  таким  же,  как  ‚арЯжское,  и  увереньЯ русского посла в
близости  земли,  названной им  коренной  ђусью,  невольно мнились  пустым
утешением.  Ѓудто бы  посол старалсЯ отвлечь ее от страха перед бурей;  но
она не боЯлась.  …й все вспоминалсЯ ѓоаннек,  слуги, майордом замка “лвин,
старый воин,  которого все  боЯлись,  хотЯ  никто не  мог  обвинить его  в
жестокости,  превосходЯщей обычную  строгость.  “лвин  ЯвлЯлсЯ ко  времени
обеда.  Ќикогда не  садЯсь в  присутствии королевны,  как он называл ѓиту,
“лвин принимал из рук стольника блюда, сам резал мЯсо, заставлЯл стольника
есть,  ел  сам  и  потом предлагал ѓите.  ѓоаннек говорил,  что  “лвин,  в
молодости нанЯвшись в войско императора ‚остока, привез из ЉонстантинополЯ
золото, безнадежную любовь к императрице и страх перед отравителЯми.
     Ћн строг,  верен долгу,  странен и безопасен -  длЯ друзей,  объЯвлЯл
ѓоаннек.  Ћн просто несчастен.  ‚прочем, его подозрительность не причинЯет
вреда.
     ‚  ќльсиноре жила  стараЯ  Ѓригитта  -  колдуньЯ.  Ћна  стоила  сотни
полностью вооруженных солдат, так как всЯ „аниЯ верила во власть Ѓригитты.
‘реди других тайн она знала заклинаньЯ,  которые лишают силы руки мужчины.
‹учше смерть,  чем такое.  …ще девочкой ѓита спросила старуху, правду ли о
ней говорЯт.  "Љонечно,  - был ответ, - но над тобой у менЯ нет власти, ты
не мужчина.  Ђ если ты заболеешь, Я помогу тебе добрыми, божьими травами".
Џришла чернаЯ болезнь.  Ѓригитта лечила пораженных ею.  Ќемногие умерли, у
многих на лицах остались глубокие оспины, это обычно, такие встречаютсЯ на
каждом шагу.  “  ѓиты болезнь оставила две крохотные Ямочки -  на щеке и у
правого  уха.  ‹ица  других  переболевших женщин  тоже  остались  чистыми.
Ѓригитта говорила:  "“ менЯ женские травы,  мужчина годитсЯ и рЯбым, пусть
благодарит бога, что жив". Љто-то в лицо назвал ее колдуньей. Ћна спросила
дерзкого:  "’ы  хочешь?.."  ‘ам  “лвин просил Ѓригитту простить дурака,  у
которого сразу онемели пальцы.
     Ќевидимое пугало ѓиту.  ќльсинор,  крепость-тюрьма,  был ей домом,  и
путь мнилсЯ бесконечным, и не умелось думать о будущем.
     ‡акрылось  устье  Њутной,   за  речкой  ‹адушкой  встали  черно-серые
бревенчатые стены с  башнЯми на землЯном валу.  €з-за них вылезали купола,
крыши и  высокаЯ колокольнЯ.  —то это,  кнЯжеский замок?  Ќет,  монастырь,
посвЯщенный свЯтому ѓеоргию -  ћрию, чьим именем был крещен кнЯзь џрослав,
которого ѓита звала бы  дедом,  доживи он до брака своего внука ‚ладимира.
…е  отец ѓарольд был немногим старше русского кнЯзЯ,  ждавшего ее в  конце
пути. ѓита забыла лицо отца, она мало видела его и была совсем маленькой.
     Њысль бежала вперед,  в  пустоту,  которую еще  нечем было  населить.
‘зади  осталась жизнь,  начало которой никто  не  умеет заметить,  которую
нельзЯ повторить,  которую никто еще не  сумел оценить и  понЯть.  €бо это
никому не нужно, кроме тех, кто живет продажей занимательных рассказов. Ќо
и такой продает не действительное,  а воображенное им о себе:  то, чего не
было.  Ћт сегоднЯшнего не уйдешь,  зато прошлое беззащитно,  покорно,  как
труп в руках обмывающего.  Џрошлого,  как утверждают,  нет.  Ќо в какую же
емкость помещают любую  правду,  любую  ложь,  утверждаЯ,  что  так  было?
‘одержимое не может обойтись без содержащего.
     Ѓудущее Явилось длЯ  ѓиты  нежданно среди высоких берегов реки Њутной
безликим, бесплотным и поэтому страшным. ѓита спрЯталась в своем убежище -
шатре  или  домике,  прочно вделанном в  палубу,  обтЯнутом снаружи кожей,
изнурти обитом красной тканью.  ‡десь едва можно было стоЯть. ‡ато постель
была одинаково удобна длЯ сна и длЯ слез.
     ‚исби,  молоденькаЯ служанка ѓиты,  крепилась,  ее хватило ненадолго:
все  страшное сделалось еще  страшней от  горЯ  госпожи.  ’ретьЯ  женщина,
сорокалетнЯЯ вдова  по  имени  Њаб,  почти старуха в  понЯтиЯх времени длЯ
женщин ее положеньЯ,  молча сидела на низком ложе, служившем постелью ей и
служанке.  Њаб  и  служанка ‚исби были  родственницами матери ѓиты,  очень
дальними и с левой руки. ‚ старых саксонских семьЯх все вместе садились за
общую   трапезу.   Ќесколько  десЯтков  человек:   хозЯева  -   у   конца,
называвшегосЯ верхним;  чем дальше от них,  тем скромнее места,  и в самом
конце те,  кого на ђуси звали закупами,  холопами,  а  в Ђнглии -  рабами.
€ногда  у  красивой  работницы поЯвлЯлсЯ ребенок,  не  было  зазорным  длЯ
хозЯина признать его своим.  ’аких называли детьми с  левой руки.  Џравами
рожденных в  освЯщенном браке они не пользовались,  но происхожденье их не
считалось позорным.
     ЋплакиваЯ неизвестное, ѓита не заметила речных порогов, через которые
с осторожным искусством русские провели корабли. ‡абившись в светелку, она
знать ничего не  хотела,  пока  не  пришлось выйти,  чтобы увидеть громаду
города,  рассыпанного на обеих берегах реки,  венчанного крестами церквей,
только угадывающихсЯ из-за домов,  высокий мост через реку,  полный людей,
чтобы  услышать  голоса,  звон  колоколов.  ‘  пристани  на  корабли  были
перекинуты  широкие  сходни,   покрытые  коврами.  „уховенство  в  золотом
облачении,  воины  в  блестЯщих доспехах.  ‚ысокий  человек -  кнЯзь  ѓлеб
‘вЯтославич,  в  роскошной  одежде,  обратилсЯ к  ѓите  с  приветствием на
латыни.  Џод торжественное пенье на чужом Языке ѓиту повели в город, прЯмо
в  церковь,  храм свЯтой ‘офии,  где  она  впервые слушала богослуженье на
чужом Языке, по чужому обрЯду, и все это теперь должно быть ее навсегда, и
все, что осталось, должно стать чужим.
     ђусский епископ в русском соборе обратилсЯ к ѓите с кратким словом, и
она не  сразу понЯла,  что он говорит по-латыни:  ей,  наверное,  хотелось
чуда,  чтоб не быть такой одинокой и понЯть сразу русскую речь, а епископ,
назвав девушку чистой голубицей, напомнил о своем древнем римском собрате,
который некогда изрек про ее соплеменников:  "Ќе англы,  а ангелы", обещал
ей любовь божью и людскую,  и на паперти к ѓите обратились с приветствиЯми
один, другой, третий, - она уже не помнила сколько. ‚ажные люди с золотыми
цепЯми на бархатных шитых кафтанах,  похожие на вифлеемских королей,  хотЯ
они  были  только  альдермены -  старейшины колоний иностранных купцов,  и
русские теснились на улицах,  мощенных деревом, чистых, как пол, и никогда
она не слышала столько смеха,  не видела столько улыбающихсЯ лиц, но никто
не толкнул ее в тесноте, и она растерЯлась так, что не знала, смеЯтьсЯ или
плакать,  и ей было стыдно -  неужели все из-за нее?  -  и шла,  и шла, не
чувствуЯ усталости,  будто идет не сама, но несомаЯ волнами их весельЯ, €х
радости,  этих неисчислимых людских скопищ,  не чувствуЯ руки кнЯзЯ ѓлеба,
который бережно вел  ее,  и  откуда-то  сыпались цветы,  почему так  много
детей,  почему так  радостно звонЯт колокола,  и  всего  собралось слишком
много, и не было сил, чтоб выдержать, и она не заметила, когда стало тихо,
и  почему-то  плакала на  груди чужой женщины,  как на  материнской груди,
плакала не  как  на  корабле,  а  просто  слишком переполнилось сердце,  и
слышала, как ее называли беленьким цветочком чудным, росиночкой, ресничкой
милой,  а  уж запылилась-то,  и пахло полевой мЯтой,  чабрецом,  и пол был
устлан белым полотном,  как волнами,  и  Њаб с  ‚исби разували и раздевали
ѓиту,  опЯть ее вели,  но тут же открыли дверь,  было влажно, душистый пар
радостно охватывал тело,  плеща,  лилась вода,  нежно  и  сладко шелестели
вЯлые листьЯ на  тонких ветках,  и  был  сон,  проснулась она  скоро,  еще
влажные волосы заплели в две косы и повели через двор с деревЯнным полом в
высокую палату,  где  ѓиту  встретили громкими криками,  там  за  длинными
столами  кнЯзь  ѓлеб  ‘вЯтославич и  ѓосподин ‚еликий  Ќовгород чествовали
датчан  и  своих  русских,   которые  привезли  из-за  морЯ  добычу  краше
самоцветов -  жену  кнЯзю ‚ладимиру,  џрославову внуку,  с  родом которого
новгородские люди  исстари были  в  дружбе и  будут навеки,  пусть молодаЯ
кнЯгинЯ про то знает!
     Ћсбер один  раз  глЯнул на  ѓиту  и,  горько покивав головой,  закрыл
глаза.  ’аким он и осталсЯ -  в прошлом,  которого нет, которое остаетсЯ с
тобой,  которое увЯдает,  рассыпаЯсь невидимой пылью,  и  без которого нет
ничего.
     †ена кнЯзЯ ѓлеба, двоюродного брата ѓитиного суженого, покоила сестру
свою три днЯ,  проведенные не в праздности:  русскую речь твердили,  здесь
ѓита проходила науку женских слов,  узнав, что - беленький цветочек, а что
- аленький, почему по-русски можно любовно назвать и росиночкой, сравнив с
каплей,  повисшей утром на луговой травинке, почему длЯ ласковости годитсЯ
и ресничка, и Ягодка, будто бы совсем непригодные, даже смешные, нелепые в
жестком строе ученой латыни.  Џобольше бы времени!  ЉнЯгинЯ учила сестру и
русским  словам  и  женскому  делу...  ‘аксонскаЯ королевна,  взращеннаЯ в
изгнании,  в чужих домах,  осталась по-детски невеждой в хозЯйстве. Љому ж
заниматьсЯ кнЯжеским домом?  Ќаемные обманут, холопы изленЯтсЯ, без своего
глаза люди изворуютсЯ.  Ќа ком грех? “ кнЯзЯ большое хозЯйство, под землей
- погреба,  над землей -  кладовые, всюду запасы; у кнЯзЯ дружина, друзьЯ,
приезжие;  всех напои,  накорми,  обмой,  обшей, спать уложи. Ќе самому же
кнЯзю счет вести,  ключников-кладарей учесть, поварам-поварихам приказать,
за ткачихами приглЯдеть,  длЯ того есть кнЯгинЯ - мужу помощница, домашний
ум да забота.  „а ведь и наказать придетсЯ, не мужу каждый раз жаловатьсЯ,
не любы мужьЯм жалобы,  он ласки ждет длЯ души,  жена ему сердце на челЯдь
распаливает,  но сама ж виновата,  недоглЯдела,  распустила людей, большие
что  малые,  родного сына  набалуешь,  он  с  тобой хуже  печенега-половца
поступит, и не жалуйсЯ, поздно. †ена ученаЯ, дом неметеный, радости мало.
     Џо  дому,   по  кухнЯм,   погребам,   кладовым,   амбарам,  подклетЯм
день-деньской водила кнЯгинЯ дорогую сестрицу свою, при ней хозЯйство свое
правила,  возила за  город  на  отведенные кнЯзю рыбные ловли,  на  кнЯжое
пастбище, где город указал пасти табуны и стадо, - не приглЯдишь, от сотни
коров молока не напьешьсЯ -  и к свинопасам.  ‘ ласковыми женскими словами
ѓита училась многим другим - только бы памЯть да памЯть... Ћдна ли памЯть?
‘мелость нужна и желанье.  € месЯц бы ѓита охотно прожила у доброй кнЯгини
на пользу себе. Ќо кончилсЯ срок.
     Ќа четвертый день ѓосподин ‚еликий Ќовгород шумно, с вольной и буйной
ласковостью  проводил  невесту   старшего  ‚севолодича.   Џонравилась  она
новгородцам:  беленькаЯ,  глаза серые,  росту не  велика,  но статнаЯ,  не
гордаЯ.  ’ак перечислЯли достоинства ѓиты.  —удно и  смешно -  за  что тут
любить,  и  что за достоинства?  Њало ль таких девушек,  найдутсЯ получше.
„ругое было причиной внезапной новгородской любви.
     ‚  подробностЯх было  известно Ќовгороду падение Ђнглии.  ‡авоеватели
поделили людей,  как скот, и уселись, собираЯсь навечно остатьсЯ. Ќорманны
захватили было  Ќовгород тому  назад  побольше двухсот  лет.  ‘обытие  это
сохранилось в  новгородской памЯти  больше как  славное,  чем  несчастное.
Ќорманны не успели усестьсЯ,  не успели закрепостить новгородцев, как были
избиты, из них мало кто ушел.
     ѓод  за  годом через Ќовгород проходили кучки английских изгнанников,
направлЯвшихсЯ  к  грекам,   чтобы  продать  базилевсу  свое  единственное
достоЯние -  воинское уменье.  Ќовгород знал  судьбу  Ђнглии не  только по
рассказам своих купцов, ездивших в западные страны, - он слушал очевидцев,
участников.  Џосол кнЯзЯ ‚севолода џрославича уплыл в  „анию с  целью,  из
которой не делали тайны.  Ќовгородцы ждали сироту храброго королЯ ѓарольда
Ќесчастливца.
     €з  Ќовгорода ѓиту отправили на  двух лодьЯх,  ибо  нападений быть не
могло,  и  лодьи были речные,  мелкодонные.  Ќа  одной устроили длЯ ѓиты и
служанок удобный шатер,  побольше,  чем был на корабле, - бурь не будет, а
через €льмень-озеро пошли в добрую погоду:  будь волна, переждали бы. Ѓури
на €льмене хуже морских: озеро мелкое, волна крутаЯ и злаЯ.
     ЉнЯзь ѓлеб ‘вЯтославич проводил гостью до верховьЯ ‹овати - на первый
волок -  и отбыл,  оставив королевну на попеченье ЂндреЯ-посла -  дивитьсЯ
волокам,  как  легко  ходЯт  русские из  реки  в  реку,  дивитьсЯ берегам,
оживленным русским многолюдьем,  городам,  монастырЯм и  прочему,  за  что
скандинавы  давным-давно  прозвали  ђусь  ѓардарикой  -   ‘траной  богатых
городов.
     Ћстанавливались  раз  в  два  днЯ,   в  три  днЯ,   чтобы  отдохнуть,
поразмЯтьсЯ на берегу.  ѓита осваивалась с русской речью, радуЯсь, что уже
иной раз понимает сказанное при ней:  ей очень хотелось заговорить с мужем
живым Языком,  его Языком,  пусть, по словам ЂндреЯ, кнЯзь владел латынью,
как русским.
     € „непр все ширел и ширел, учащались острова, кнЯжие лодьи с сильными
гребцами перегонЯли десЯтки других  людей,  еще  больше  встречали.  "‚сех
обогнать-то нельзЯ",  -  объЯснЯл Ђндрей. € с каждым днем ночь становилась
темнее и темнее -  шли к югу.  "ќто там,  в Ћбневье, летом белые ночи, а у
нас,  в ЏереЯславле,  летом ночь темно-синЯЯ,  почти чернаЯ, звезды Яркие,
сказал бы -  золотые, но верного слова длЯ звезд не найду... ‘ама, полюбив
предстепную ђусь,  и небо над нею полюбишь, нет нигде краше наших ночей. Ђ
может быть, есть. ‚сЯк кулик свое болото хвалит".
     ‘евер еще озарЯл полнеба,  еще четверть,  уже кончалась ночнаЯ власть
летнего солнца.  „непр принЯл справа полноводную Ѓерезину, слева принЯл не
меньший ‘ож.  Џосле города ‹юбеча Ђндрей указал на восток -  там —ернигов!
“частились острова.  Њинули устье ЏрипЯти.  ‘  мыса,  разделЯвшего „есну с
„непром, стал виден Љиев.
     —уть  задержавшись -  час  был  ранний,  солнце недавно поднЯлось,  -
поплыли  дальше.   €   по  берегу,   и  на  пристанЯх  было  черным-черно,
красным-красно  от  людей:  от  ‹юбеча  Ђндрей послал нанЯтую быстроходную
лодью к кнЯзю ‘вЯтославу џрославичу с письмом и предупредить,  когда будет
и в какой час.
     Џодошли к  кнЯжой  пристани,  оттуда  дали  сходни.  ‚ысокий старик с
длинными усами,  казавшийсЯ ѓите великаном,  в шитом золотом плаще,  белой
рубахе,  красных сафьЯновых сапогах,  шел ей  навстречу по пристани.  „вое
молодцов его поддерживали под руки.
     Ћн обнЯл ѓиту,  колЯ жестким подбородком, поцеловал трижды и, положив
руки  на  плечи  девушке,   отстранил  ее,  молча  всматриваЯсь.  Ћна  же,
здороваЯсь, назвала его по-русски и отцом, и дЯдей.
     - „обро тебе пожаловать на ђусь,  - медленно глубоким голосом ответил
‘вЯтослав.  -  “мница,  -  похвалил он,  -  уж  и  по-нашему  ты  разуметь
начинаешь. ‘ын мне с женой о тебе писали, уж неделю, как письмо получил Я.
Џонравилась ты моим новгородцам.  „оброго ты роду, мы наслышаны о ѓодвине,
деде твоем,  о прадедах твоих.  ’вой отец - верю, в царствии небесном он -
был  взыскан несчастьем.  ‡ато  бог  послал  ему  славную смерть.  Ђ  мне,
старику,  все недужитсЯ.  ‘тарость, - пожаловалсЯ с досадой, оперсЯ устало
на кого-то,  кто оказалсЯ под рукой,  и продолжал:  - Ћ чем было-то? „а...
ђад тебЯ повидать.  ‚ладимир,  суженый твой,  добрый уже воин и чист,  как
белый конь  без  порока.  €ди,  не  буду  тебЯ  держать здесь,  бог  даст,
увидимсЯ.
     ‘вЯтослав надел  на  палец  ѓиты  тЯжелый перстень с  сиЯющим камнем,
молвил:  "Љ свадьбе подарок пришлю" - и отступил, даваЯ место митрополиту,
который торжественно благословил ѓиту.
     ‘таренький,  босоногий монах, просунувшись из-за митрополичьей спины,
тихонько наговорил:
     - „ай тебе бог счастьЯ,  касаточка,  во всем добром,  -  и сунул ѓите
сверточек с чем-то мЯгким, приговорив: - ’ебе. ЏригодитсЯ, не бойсь...
     ЉнЯзь  ‘вЯтослав махнул рукой.  ‹одьи отчалили,  произведЯ на  берегу
вЯщий шум, сумЯтицу. „есЯтки больших и малых людей, стаи лодочек, челноков
пустились вдогонку ѓите.  ЉиевлЯне,  в голос клЯнЯ своего старого кнЯзЯ за
поспешность -  с  ума спЯтил,  право же,  -  сами так спешили поглЯдеть на
невесту  ‚ладимир ‚севолодича,  аглицкую королевну,  что  иные  длЯ  общей
потехи перевернулись у самого берега.
     - —то ж тебе инок подарил? - спросил Ђндрей.
     ‚  сверточке оказались две пары копытец -  чулок белого козьего пуха:
одна - женскаЯ, другаЯ - маленькаЯ, детскаЯ.
     - ’ы береги их, кнЯгинЯ, - сказал Ђндрей, - это ж был Ђнтоний, свЯтой
человек.   Ћн  сам  чулки,  колпаки  вЯжет,  сам  продает  их  длЯ  своего
прокормленьЯ,  а если дарит,  только бедным.  ’ебе ж вот подарил первой из
тех, кто сам купить может... - € рассказал об Ђнтонии.
     Ћтстали провожатые.  Љиев закрылсЯ горами и лесом,  острова заслонили
киевские пристани. Љ вечеру - конец пути. ‚месте с неисчислимым множеством
воды  плыли людские малые страхи с  тревогами.  Ќе  то,  так  другое:  как
управлЯтьсЯ с  хозЯйством придетсЯ,  хватит ли  ума,  как  у  новгородской
кнЯгини? € еще - чулочки детские.
     Ѓлагословенье русского  праведника.  ‚ыдумал  же  кто-то  безмЯтежный
покой!  „а от него убежишь на край света! ‘частьЯ каждому хочетсЯ, а какое
оно?  ‘ловами его тысЯчи лет объЯснЯют, трудЯтсЯ. ‘тало быть, не объЯснили
еще.


     Ћт  киевских пристаней до  переЯславльских считают немногим более ста
двадцати верст.  ‘трашно ѓите.  „руг-посол  Ђндрей  отвлекал,  к  счастью,
своими рассказами;  и  девушка запоминала.  „о ЏереЯславлЯ от перевоза под
Љиевом по сухому пути будет верст восемьдесЯт -  рукой подать. Љто едет на
своем коне,  может, утром выбравшись из Љиева, в ЏереЯславль попасть летом
до ночи.
     …сть и  кнЯжаЯ гонцовскаЯ служба с  подставами,  где  менЯют лошадей.
ѓонец поспевает из Љиева в  ЏереЯславль меньше чем за четыре часа.  „орога
идет через Ђльтское поле, где ‘вЯтополк ЋкаЯнный убил брата своего Ѓориса.
‘поткнувшись, Ђндрей заговорил о другом.
     ѓита  узнала:  на  „непре маленькие островки,  лысые  затылки намытых
рекой отмелей,  зовутсЯ выспами за  то,  что они только еще выспевают,  но
выспеют ли, неизвестно. ЏодниметсЯ вода от ливней, или зальет полой водой,
схлынет -  а выспа и нет.  Ќе удалсЯ.  …сли высп продержитсЯ год,  другой,
третий,   увеличитсЯ,  станет  чуть  выше,  по  нему  примутсЯ  лопухи  да
мать-мачеха, проклюнетсЯ ивнЯчок. ќто помощники. ‚етер уж не сносит песок,
а наносит между стеблЯми,  высп укреплЯетсЯ,  и зовут его отоком: река его
отекает.  Ћток,  длиннеЯ и  ширЯсь,  покрываетсЯ лесом,  менЯЯ названье на
остров, и получаетсЯ особое имЯ: „линный, Љрутой - как придетсЯ от случаЯ.
Ќо  почему остров зоветсЯ островом,  не  знал  или  не  умел придумать сам
мудрый  учитель.  ‘меЯлись.  ’ак  Ђндрей напоследок и  учил,  и  развлекал
королевну-кнЯгиню.  "’ам что?" -  "‹ошади". - "Ђ еще как?" - "’абун". - "Ђ
там?" - "Љоровы". - "Ђ как вместе назвать всех?" - "‡абыла. Џросто стадо!"
- "Љакой берег видишь?" -  "Љрутой".  - "Ђ этот?" - "Џологий". € - улыбка:
помню,  мол. ’рудно выговаривалось названье реки, в устье которой входили:
’рубеж.  €  более  -  не  до  ученьЯ.  ЏереЯславльскаЯ пристань называетсЯ
кораблище.
     Џриставали на Ђльте-реке.  ЏереЯславль,  древний и славный,  стоЯл на
мысу при  впадении Ђльты в  ’рубеж,  и  ‘тепь переЯславльские крыши видать
видывала,  но  трогала только глазом,  достать же  рукой,  чтоб потешитьсЯ
кочевою плЯскою пламени в  горьком дыму русского дерева,  не удалось ей ни
разу.
     Ќе  торопились.  Љак встретили летним вечером,  теплым и  Ясным,  без
суматохи,  без криков,  без любопытства толпы,  так и  вели в  ЏереЯславле
заморскую гостью. Ќе вели, не наставлЯли, не учили - вводили.
     Ћтец-епископ беседовал с ѓитой о православии.  Џреподобный нашел,  по
словам его,  воистину добрую почву, не засоренную терниЯми: ѓита ничего не
знала  о  спорах между ‚осточной и  ‡ападной церквами,  и  посвЯтитель мог
обойтись без опровержений одного и утверждений другого.  €споведание веры,
именуемое символом,  она выучила на русском Языке с той же охотой, с какой
стремилась овладеть русской речью.  Џоследовали несколько молитв на том же
Языке, и переЯславльский епископ с чистым перед богом сердцем совершил над
ѓитой  обрЯд  крещеньЯ в  старейшем из  каменных переЯславльских храмов  -
соборе  ‚оздвиженьЯ креста в  присутствии будущей семьи,  присоединЯемой к
православию, и небольшого числа боЯр и боЯрских жен.
     ЏереЯславль - не Љиев, не Ќовгород. †ители его так же, как и везде на
ђуси,  собирались на вече,  где избирали тысЯцкого, где решали общие дела,
но были переЯславльцы не столь шумны и куда уж не так беспокойны. € меньше
их было,  и дружнее были они, и больше нуждались в кнЯзьЯх с их дружинами.
’ребовали от кнЯзей большего и позволЯли больше с себЯ взЯть - не даней, а
крови своей,  по зову вливаЯсь в дружину. ЏереЯславль обвевал ветер ‘тепи,
не чувствуЯ которого нельзЯ было понЯть его жителей.
     Ќа  кнЯжом дворе верховенствовала мать ‚ладимира,  кнЯгинЯ Ђнна.  Ћна
длЯ ѓиты приехала в ЏереЯславль из —ернигова: женить сына, соблюдаЯ, чтобы
все было по правилам.


     ‘троили,  достраивали,  наращивали,  крепили  город.  €з  каменоломен
тащили  камень водой,  разгружали на  берегу,  везли  подводами и  растили
каменную стену,  звено  за  звеном заменЯЯ деревЯнную.  Љирпич спускали по
Ђльте. ЏригоднаЯ глина лежала в земле верстах в семи выше ЏереЯславлЯ, там
же ее месили, делали сырец и обжигали.
     ‘тарый город,  жилое место с незапамЯтных лет, занЯл мыс при впадении
Ђльты в ’рубеж.  ‚ысокое место привыкли называть ѓорой.  ‡аселенное за его
стеной место звали Џредгорьем.  Ћно  было  закрыто валом и  рвом,  которые
легли перемычкой между ’рубежом и  Ђльтой.  Џредгорье было в несколько раз
обширнее,  чем ѓора,  его-то и  укреплЯли камнем.  ‚  проездах через стены
устраивали верха по-новому. ЏодведЯ широкие кружала из выгнутых полукругом
досок,  по  ним  сверху укладывали камни,  подтесанные с  боков  на  тупые
клиньЯ.  ‘ведЯ кладку,  выбивали опоры из-под кружал,  кружала опускались,
полукруг повисал,  как выточенный из одного камнЯ. ќто называлось возвести
банное строение или  построить свод.  ‘редний клин в  высоте свода зоветсЯ
ключом -  он  запирает свод.  „о  этого  времени верха над  воротами,  над
окнами,  крыши в переЯславльских церквах перекрывали деревЯнными брусьЯми.
Ѓанное строение было, как чувствовал глаз, прочнее деревЯнной перемычки.
     - ‚ерьте глазу, кнЯгини милые, верьте, - объЯснЯл старший из умельцев
каменного дела.  -  ‚ глазу есть особое чувство,  глаз -  он алмаз, видит,
постигает,  первый  советчик уму  он.  ‘троение банное  -  самое  сильное.
Џочему?  „ави на него -  камни с места не сходЯт,  уйти им некуда, клин не
пускает.  ‘вод разрушитсЯ,  если его  так  сожмут,  что  камни рассыплютсЯ
пылью. …сли сложить свод сырцовым кирпичом, он много не выдержит - в сырой
глине слабаЯ свЯзь,  будет крошитьсЯ.  ‚ жженом кирпиче глина спеклась,  а
про дикий камень и говорить нечего. џ как-то, задумал испытать. Џерекинули
мы  свод в  каменоломне между стенками,  как  вырубка шла,  подровнЯв лишь
плиту под пЯты.  Џотом стали сверху,  на  баню-то,  камни класть.  Ќа  три
сажени поднЯли,  на  четыре,  на пЯть:  мы между собою поспорили,  сколько
выдержит.  € еще клали да клали.  „ва днЯ старались,  сколько раз доходило
почти что до драки.  ’ак и  не удалось разрушить творенье собственных рук.
Љончим с воротами,  будем строить кружала длЯ храма.  Ѓалки там одрЯхлели.
Џерекроем банным строением,  и  будет навечно.  Ќо там будем делать крутой
свод.  ‚  своде ведь так  -  сила идет на  распор,  пологое строенье может
вывалить стены наружу.
     Џосле  бегства  кнЯзЯ  €зЯслав  џрославича киевский  кнЯзь  ‘вЯтослав
џрославич  дал  —ерниговское кнЯжение  ‚севолоду,  а  переЯславльский стол
досталсЯ ‚ладимиру Њономаху. ЉнЯгинЯ Ђнна хоть самовластно распорЯжалась в
ЏереЯславле на  кнЯжом  дворе,  но  была  она  гостьей.  Ќадолго  ли?  Љак
придетсЯ.  †енить сына не диво -  чтобы жил он с женой хорошо, таковы думы
каждой матери, и кнЯжество здесь ни при чем. Ќевестка ученаЯ. € умна ты, и
красавица, так сказала ѓите Ђнна-кнЯгинЯ. •орошее хорошо и выговариваетсЯ.
„ика ѓита,  к людЯм не привыкла,  в себЯ веры нет у нее, такое кнЯгинЯ про
себЯ сохранила: в таком помогают не словом.
     - “мно,  дочь,  что ты  ниточку русского жемчуга не  снимаешь с  шеи.
–еню. Џродолжай. - Љак продолжать, не сказала.
     ‚торую длЯ  ѓиты  русскую женщину -  жену  кнЯзь  ѓлеба  ‘вЯтославича
мать-кнЯгинЯ похвалила:
     - …вдокиЯ добраЯ мать,  жена вернаЯ, хозЯйка рачительнаЯ. - € только.
‚скоре почему-то напомнила: - ђыбачка-то! ‚месте с мужем на веслах.
     ‘тараЯ кнЯгинЯ учила ѓиту хозЯйству:
     - Ѓез твоего глаза тебе первой худо будет,  придетсЯ тебе и встать до
света,  покинув теплую  постель,  счесть  именье,  учесть людей,  кто  что
хранит, кто что делает. ’ы научишьсЯ, ученаЯ.
     Ђ  на кнЯжом дворе не сидели весь день.  ‘тараЯ кнЯгинЯ любила ходить
по городу,  разговаривать,  многих знала в лицо и по имени, кого не знала,
подзовет, расспросит - кто, откуда? ’ребовала от ѓиты:
     - Ќе  гордись,  эти  люди  -  наши,  а  мы  -  ихние.  “малЯЯ себЯ  -
возвысишьсЯ,  возвышаЯ же -  унизишьсЯ.  Ќе замыкайсЯ,  не стыдно, если не
знаешь чего,  -  объЯснЯт.  ‘тыдно, если, не знаЯ, притворишьсЯ. ‡а спиной
посмеютсЯ.  ‘прашивай.  Ќе считай человека плохим,  пока он себЯ плохим не
покажет.  ‡рЯ не  верь -  такого люди не любЯт.  ’ы кнЯгинЯ.  ‚ерное слово
скажешь,  люди  скажут -  умна.  “мное молвишь -  мудра.  ‡ато  глупого не
простЯт, а на плохое все падки.
     - Љак же с людьми говорить? - пугалась ѓита.
     - Љак Я,  -  объЯснЯла кнЯгинЯ. - —его не пойму, переспрошу. Ќе знаю?
’ак и  говорю -  не знаю.  Љнижники выдумали,  будто все уж так-то и любЯт
всезнаек.  Љниги умнее тех, кто их пишет. Љнижник, из себЯ выписав лучшее,
себе в обиход оставлЯет обноски.  -  €, утешаЯ ѓиту, рассказывала: - Љогда
менЯ привезли из ЉонстантинополЯ, Я совсем ничего не понимала. Ќужда учит,
кое-как  справилась.   ‘трашно  было,  когда  плыли.  Џотом  еще  страшнее
бывало... - € не договаривала.
     "€ тебе было страшно!" - хотелось ѓите воскликнуть. Ќо не смела, зато
собственный  ее  страх  утихал.  ‘мелела.  ‡аговаривала  и,  видЯ  улыбку,
вызванную неверно произнесенным русским словом,  просила:  "Ќаучите!" -  и
повторЯла, добиваЯсь одобреньЯ.
     ‚   ЏереЯславле  много   строили.   Ћб   устроении   стольного  града
ЏереЯславльского кнЯжества старалсЯ ‚севолод џрославич,  теперь его заботы
перенЯл  ‚ладимир  Њономах,   найдЯ  в  епископе  …фреме  и  настойчивого,
увлеченного помощника,  и  руководителЯ.  „еЯтельный  дух  старой  кнЯгини
каждый день увлекал ее на работы: "ђадостно глЯдеть, как камень, ложась на
камень, воздвигаетсЯ зданием".
     Ќа стене встречали епископа …фрема в затрапезной рЯсе, в камилавочке,
забрызганных  известью.   Ћн  щедро  тратил  на  укрепленье  и   украшенье
ЏереЯславлЯ церковные доходы.  "„олю  льва  отдаю!  -  €,  тонко улыбаЯсь,
добавлЯл с деланной наивностью:  - ‚ернетсЯ сторицей". ђассказывал как-то,
не стенЯЯсь чужих ушей:
     - ‚ладыка  мой,   митрополит  Љиевский,   гневаетсЯ  -   уберу  тебЯ,
…фрем-расточитель,  вор  церковный,  расхищаешь ты  и  долю  митрополичьей
казны.
     …пископ рассказывал об угрозах митрополита, встретив кнЯгиню и ѓиту у
храма  ‚оздвиженьЯ креста.  ‡десь  плотники строили  замысловатые кружала,
которые предстоЯло по частЯм поднЯть внутри храма,  чтобы каменщики по ним
возвели баню,  своды каменной крыши,  и  епископ сверЯл вместе со старшими
плотницкой дружины размеры и изгибы кружал с чертежами.
     - Ќе дадут тебЯ в обиду, преподобный, - возразила кнЯгинЯ.
     - 0-ох, - вздохнул …фрем, - надеюсь на бога!
     €  пустилсЯ  объЯснЯть с  подлинной страстью:  по  смыслу  храм  есть
корабль,  прочный в житейском море.  ‚нешне же он собирает в себе уменье и
красоту всех ремесел и искусств человеческих, ибо воздвигаетсЯ не чудом, а
гибкостью рук,  не из духовных вещей,  но из плотских и грубых.  Џоэтому и
древние  Язычники,  посвЯщаЯ свои  храмы  ложным  богам,  могли  достигать
совершенства в искусствах, которым восторгаетсЯ христианин.


     Ќа  третий  по  приезде день  до  восхода солнца  в  легкой  кибитке,
запрЯженной парой лошадей, кнЯгинЯ Ђнна увезла ѓиту и свою дочь …впраксию.
—ерез ’рубеж переехали по наплавному мосту на барках,  который разводили у
правого берега,  когда пропускали по реке лодьи.  Џо гладкой, укатанной по
черной  земле  дороге легко  уносились по  речной низине,  полузатопленной
влажным туманом,  пока не оказались в  широких полЯх и  солнце не брызнуло
прЯмо в глаза, внезапно выкатившись над окоемом. ЉнЯгинЯ торопила возницу,
тот успокаивал -  не опоздаем,  -  но горЯчил лошадей, которые сбивались с
рыси на скачку.
     - „ержитесь крепче, крепче! - приказала кнЯгинЯ девушкам.
     ѓита держалась за  сиденье и  за  борт кибитки только из послушаньЯ -
никогда еще  она  не  испытывала наслажденьЯ быстрой ездой.  Љ  сожаленью,
такое не  длитсЯ.  ‚озница натЯнул поводьЯ,  лошади свернули с  дороги,  и
кибитка поплыла в высокой траве к холму со срезанной вершиной. ‚близи холм
оказалсЯ землЯной крепостцой высотой в  два  человеческих роста,  с  узким
въездом,   в   который  едва  протиснулась  кибитка.   ‚нутри  трава  была
свежевыкошена,  а  в  стенке сделаны -  тоже  недавно -  подобиЯ ступенек.
ЃлагодарЯ им  можно  было  поднЯтьсЯ на  верх  вала.  Љак  далеко  уехали!
‘ледовало знать,  что там город, чтобы понЯть значенье слившейсЯ на окоеме
в  одно неровной,  многоцветной,  но  и  бесцветно-туманной возвышенности,
почти горы,  с  проблесками над нею.  Ќо здесь было не сравнимо ни с  чем.
ѓромада будто бы ровного пространства без краЯ.  •отелось иметь крыльЯ. Ќе
длЯ того, чтоб лететь, а так просто, от радости.
     "—то ж  это со  мной?"  -  едва подумала ѓита,  как кнЯгинЯ велела ей
поглЯдеть левее.  ’ам, еще далеко, мелькали в траве будто бы лошади, сзади
их, разбросавшись просторною цепью, спешили - не всадники ли? - всадники.
     ‘тараЯ кнЯгинЯ, любЯ поглЯдеть на ловлю тарпанов, привезла невестку в
загодЯ  подготовленное место.  Џодготовили и  тарпанов.  Њежду  ’рубежом и
‘упоем их мало теперь:  оттеснили.  Ћт ‘упойского озера,  которое называют
Ѓольшим или  ‚ерхним,  в  отличие от  Ќижнего или Њалого,  к  реке ’рубежу
насыпан вал. Џри џрославе он был закончен. ‚севолод его обновлЯл. ‚ладимир
Њономах не забывает послать поправить насыпь - оплывает. Ћт озера ‚ерхнего
до ’рубежа верст тридцать.  Ћт вала до „непра напрЯмик,  как птица летает,
будет верст шестьдесЯт.  ќтот кусок ЏереЯславльской земли -  не замок,  не
крепость.  ‘лишком велик он. Ћднако же половцы побили €зЯслава и ‚севолода
џрославичей при  Ђльте-городке.  Ћни прошли верховьЯми реки севернее вала,
не решившись лезть через него в ЏереЯславль.  ’арпаны не половцы, им легче
и через реку переплыть, и времени им не жаль, чтоб поискать на валу места,
где  бы  не  скользило  копыто.  Ќо  к  чему?  ‚ольный  зверь.  Џрежде  из
ЏереЯславлЯ можно было увидеть табуны тарпанов на водопое у ’рубежа.  „а и
запашка увеличилась. ‘кота своего больше пасут.
     ‚се это объЯснЯла ѓите ‚ладимирова сестра, …впраксиЯ. ЏереЯславльскаЯ
кнЯжна,  с раннего детства наслушавшись,  знала о воинских делах не меньше
мужчин.   €   еще  нашла  бы  немало  чего  рассказать,   не  останови  ее
мать-кнЯгинЯ:
     - ‘адитесь  обе,  и  ты  помолчи,  императрица премудраЯ,  распугаешь
тарпанов.
     ‘ели на  ковер,  который возница притащил из возка,  и  трава закрыла
головы  женщин.  …впраксиЯ не  оставила матери последнего слова.  Њедленно
повернув красивую голову, с толстыми косами, уложенными короной, сказала!
     - Ќе учуют -  ветерок тЯнет на нас.  Ќе услышат - тарпан не волк, он,
как олень, гонЯт его, он стараетсЯ слышать, что сзади.
     Ќа это стараЯ кнЯгинЯ погрозила пальцем, сказавши без гнева:
     - Ћх, дождешьсЯ ты!
     …впраксиЯ только плечом повела и медленно отвернулась.  Ѓез обиды. Ќо
и без шутки.
     Ћни были похожи,  как бывают порой мать с дочерью.  €мператор ѓенрих,
послов которого ждали длЯ окончательных переговоров,  мог бы,  взглЯнув на
кнЯгиню Ђнну,  узнать без гаданьЯ,  какой будет кнЯжна …впраксиЯ лет через
двадцать -  тридцать.  Љонечно,  если жизнь эта не наложит такого бремени,
которое исказит,  изломает данные богом черты от рождениЯ.  „очь базилевса
Љонстантина Њономаха вышла в  отца,  который в  забытые годы пленЯл сердца
женщин  чистой  эллинской  породой,  увековеченной десЯтками  известных  и
сотнЯми забытых скульпторов. •ороший, но не чрезмерный рост, широкие плечи
- покатые,  глубокаЯ грудь,  соразмерные руки и  ноги,  изрЯднаЯ сила,  но
скрытаЯ нежной кожей и плавными очертаньЯми, точенаЯ шеЯ с гордым поставом
головы,  округленный подбородок с  чуть заметной ложбинкой,  прЯмой нос  -
продолженье высокого лба, светло-русые волосы, вьющиесЯ плавной волной.
     ‘вои  купцы из  ’муторокани привозили на  ђусь  находимые на  берегах
‘урожского морЯ и пролива статуи и статуэточки старой и новой работы -  их
было много. ’муторокань соперничала с таврийскими и греческими купцами. Ќа
ђуси эллин не удивлЯл никого ни чертами,  ни статью. ѓита чувствовала себЯ
маленькой между этими двумЯ крупными, сильными женщинами.
     ‚етерок был,  но  очень  слабый.  ђаздвинув перед собой траву рукой и
тонкой тростью,  кнЯгинЯ Ђнна потЯнула ѓиту:  глЯди. …впраксиЯ же смотрела
на  мать и  на  будущую золовку.  ‹овлЯ тарпанов ее не занимала.  Љак мать
заботитсЯ об  англичанке!  Џестует,  учит.  Љонечно,  ‚ладимир -  любимец,
первенец.  …впраксиЯ не ревновала.  Ћна любила и мать, и отца, и братьев в
спокойную меру спокойного сердца. ’ак же любила книги. ’ак же будет любить
будущего мужа.  Љогда  отец  сказал  ей  о  прозрачных намеках  германских
послов,  …впраксиЯ захотела узнать, не глуп ли ѓенрих, не слишком ли много
пьет вина -  германцы ославлены как  пьЯницы!  €  сколько лет  императору?
‚севолод хохотал:  "‚идит бог,  всЯ  в  тетку пошла,  в  жену французского
королЯ.  ’акой же кремешок!  “мница, дочь, в обиду не дашьсЯ, хвалю!" „очь
дождалась конца отцовского весельЯ,  чтобы уверить и отца,  и мать:  "…сли
ѓенрих будет не  таков,  каков нужен,  Я  его  покину без слез.  €  чтоб в
договоре о браке предусмотреть мои права".
     ЉнЯгинЯ Ђнна  радовалась силе души и  сердечному покою дочери:  жизнь
таит неизвестное до последнего часа,  таким,  как дочь,  легче живетсЯ,  и
дурного дочь  не  сделает.  Ќо  не  могла заставить себЯ любить дочь,  как
других.  €  не хотела бы таких жен сыновьЯм.  Ћсобенно ‚ладимиру,  любимцу
своему.  € трепет ѓиты,  и ее страх,  ее жестокое сиротство,  большее, чем
обычное, привлекало кнЯгиню: эта будет по-настоЯщему своЯ, всей душой и во
всем. ‚оск...
     ‹юди  ждали  ѓиту  с  любопытством,  с  сочувствием,  русский видел в
девушке беглЯнку из  сожженного города,  говорил -  доброе дело  совершает
‚севолод џрославич,  голубЯ  сироту  горемычную:  эхо  падениЯ  Ђнглии  не
умолкало,  нормандцев сравнивали с  турками,  с  печенегами,  с половцами,
духовные в проповедЯх обличали римского папу.
     ‚ладимир ждал невесту,  как послушный сын,  - жену выбирают родители,
по  возрасту  ему  уже  давно  пора  совершить закон,  а  заглЯдыватьсЯ на
кого-либо по-настоЯщему,  чтоб сердце терЯть, ему не приходилось. ‚севолод
џрославич на  дело глЯдел так же,  как сын,  только сверху,  и  -  взвесил
приданое молча.  Ќо никто не знал твердого решеньЯ кнЯгини Ђнны:  взвесить
невесту. Ќе отдаст сына, если не перетЯнет ѓита груз материнских сомнений.
     ђог  прозвучал серебрЯным зовом.  ’арпаны бежали прЯмо на  курган,  а
всадники изогнулись дугой.  Љрайние поспевали,  опережаЯ беглецов, вот уже
вырвались вперед и,  оглЯдываЯсь,  сближались:  перед  курганом сомкнутсЯ.
Љрупный вороной жеребец вел табун тЯжелым скоком.  Њогучий зверь с длинной
гривой,  с громадой хвоста брал то правее,  то левее.  Ќаверное, он не раз
встречалсЯ с людьми,  знал их уловки,  но поделать не мог ничего.  Ѓросить
своих?  Њожет быть,  но только когда замкнетсЯ кольцо загонщиков.  †енщины
встали - теперь они не помешают.
     ‡агонщики остановили табун в  двух  сотнЯх шагов от  кургана.  ‹ошади
сбились,  прЯча  головы,  темные от  пота.  ‚ожак,  взбросив перед,  будто
пытаЯсь встать  на  дыбы,  с  визгом  прыгнул к  ближайшему всаднику.  ’от
увернулсЯ.  Џробив  брешь,  жеребец  помчалсЯ в  степь,  увлекаЯ за  собой
нескольких лошадей.  Ћстальным преградили путь.  ‚садники  метали  арканы.
Љто-то,  промахнувшись,  спешил смотать волосЯную веревку широкими петлЯми
на предплечье левой руки. “дачливые затЯгивали петлю поворотом своего конЯ
и  останавливали  тарпана,  дрожащего,  взъерошенного,  с  клочьЯми  пены,
рожденной ужасом.
     ѓита,  прижав к груди руки,  видела только одного всадника.  Ќа белом
коне,  сам в  белом,  с  шитой золотом и серебром грудью рубахи,  ‚ладимир
метнул аркан первым.  ЏетлЯ захватила шею стройной лошади. ЉнЯзь не рванул
аркан, как другие, а, удерживаЯ его правой рукой, скакал вместе с добычей,
будто бы она его увлекала. Ќо очень недолго: мгновеньЯ, которые показались
длинными только ѓите.  ‚садник и  его  белый конь вместе,  как одно целое,
сделали что-то,  и плененнаЯ лошадь почему-то побежала по кругу, а всадник
в середине только поворачивалсЯ,  укорачиваЯ аркан,  и пленница все больше
выбрасывала круп наружу круга и бежала уже боком,  ближе и ближе,  пока не
остановилась сама,  тЯнула назад,  пробуЯ вырватьсЯ,  и  только еще больше
затЯгивала  петлю.   ‚ладимир  осаживал  своего  конЯ,  вынуждаЯ  пленницу
слушатьсЯ.  ’ак оба подошли к  кургану.  Ѓелый конь без порока,  по словам
старшего ‘вЯтослава Љиевского.  ѓолос ‚ладимира был  ровен,  сам он  свеж,
будто бы не гнал тарпанов и не справилсЯ сам с добычей.
     - ’ебе дарю кобылку,  ѓита моЯ,  будет тебЯ,  когда захочешь, носить,
добраЯ будет лошадь. Ѓерешь?
     - Ѓеру,  -  ответила ѓита.  Ћткуда и  смелость взЯлась с  богатырем в
степи разговаривать?..
     ’ак забавлЯлись ловлей,  по мненью кнЯжны …впраксии. Ќа самом же деле
мать  сына  своего хотела невесте показать -  и  успела в  своем  замысле.
ЏремудраЯ …впраксиЯ не догадалась. Њолода еще против матери, и матерью еще
не  была.  Ѓез материнства женский ум не полон,  как без отцовства черство
бывает мужское сердце.
     “  ѓиты поЯвилось первое собственное дело в  бытность ее  на ђуси:  в
конюшню ходить к  своей лошади.  „ва днЯ первых степнаЯ полонЯнка стоЯла в
деннике,  натЯнув удавку так,  чтобы только не  лишитьсЯ жизни,  с  ужасом
храпела,  глЯдЯ на чудовище,  усевшеесЯ в кормушку, - на седло. Ќа третий,
вдруг  осмелев,  оттолкнула  помеху  и  пустилась  жевать  пахучую  траву,
пересыпанную зернами овса  и  ЯчменЯ:  нельзЯ сразу  давать степной лошади
чистое зерно - и есть его она не умеет, и вредно с непривычки.
     Ќа  ласковый хозЯйкин голос  она  косилась,  гневно выкатываЯ влажное
око, и храпела, прижимаЯ уши, но раз от разу становилась тише, спокойнее.
     ‚  кормушке к  седлу  добавили уздечку с  железом.  Џривыкнув к  виду
седла,  кобыла  нашла  дополненье к  нему  вовсе  не  страшным.  €  вскоре
позволила ѓите прикоснутьсЯ к нежнейшим ноздрЯм, но чуть-чуть и всем видом
показываЯ: берегись, Я могу укусить, коль так вздумаю.
     ‹иха  беда  начало.  ‡аслышав шаги  ѓиты и  помнЯ о  сладком куске на
мЯгкой ладони, кобыла здоровалась, нежно всхрапываЯ: эти два слова длЯ нас
не вЯжутсЯ, а лошадь умеет свЯзать. “же стала она пускать хозЯйку к себе в
денник, давалась обнимать за шею и позволЯла ѓите вести разговор за двоих.
     - ’ы будешь ходить под седлом? „лЯ менЯ? Њы с тобой скоро обе учитьсЯ
начнем. Љогда? Џосле свадьбы. ‘корее бы. Ђ тебе скучно и хочетсЯ бегать?
     Ќаставив уши,  кобыла и  впрЯмь будто бы спрашивала:  а  слезы к чему
тут?..


     - ‘амого дорогого, самого близкого человека, мы умеем горько теснить.
€  чем  же?  ‹юбовью  своей!  Љак  соблюсти меру  и  кем  указана мера?  -
спрашивала кнЯгинЯ Ђнна сына, а он молчал, знаЯ - ответа еще не нужно.
     ‘емь последних лет,  начинаЯ с поездки в ђостов ‚еликий, выписались в
его  памЯти  Яркой  тушью,  расцветились заставками,  что  дорогаЯ  книга,
исполненнаЯ лучшим писцом.  ќти годы ковались кольцо за кольцом, в них его
каждодневно теснила  необходимость.  „етство  отошло,  совсем  позабылос