ой  женщины  в
желтом одеЯнии:
   - “ кого же самаЯ красиваЯ обувь?
   Ќаталис ответил со смехом:
   - Њы этого еще не знаем. Џрелестные башмачки  у  ‹авинии  -  черные,  с
ремешками, украшенными розовыми камеЯми.  ЏрелестнаЯ  обувь  у  Џроперции.
Њожно подумать, что она босаЯ, как  пастушка.  Џрекрасно  сжимает  высокаЯ
обувь упругие икры у Џаулины...
   - ’акую обувь долго расшнуровывать, - рассмеЯлсЯ Ђкретон.
   - Љакой нетерпеливый! - почему-то со вздохом произнес ‘крибоний.
   ‚ергилиан посмотрел на Џроперцию, рыжекудрую красавицу, и вслед за  ним
Я тоже увидел ее  вырезные  золоченые  сандалии,  которые  каким-то  чудом
держались на ногах.
   - ’еперь твоЯ очередь, „елиЯ, - настаивал хозЯин,  очевидно  находивший
эту выдумку с  состЯзанием  в  обуви  полной  остроумиЯ.  ’ак  забавлЯютсЯ
римлЯне, от бездельЯ не знающие, чем занЯть свое времЯ.
   Ќо „елиЯ медлила. ‚се взоры обратились на нее. “ этой женщины лицо было
в некоторых местах отмечено родинками.  ђесницы  ее  были  неправдоподобно
длинными, и за ними сиЯли темные, а при ближайшем рассмотрении зеленоватые
глаза. ’онкие брови высоко взлетели, и Я заметил, что белки ее  глаз  были
голубоватыми.
   Ќаталис, взволнованный от выпитого вина и присутствиЯ красивых  женщин,
горестно взирал на танцовщицу.
   - Џочему же ты медлишь, „елиЯ?
   Љ нам подошел на не очень-то твердых ногах ‘крибоний.
   - ‚ергилиан, это и есть „елиЯ! Џомнишь, у менЯ в гостинице  жили  мимы?
Ћна тоже была с ними. Ђ теперь это прославленнаЯ танцовщица.  ‚ыступает  в
"ЏоЯсе ‚енеры". Ќеужели ты не слышал? ѓде  ты  витаешь,  поэт?  Ќепременно
сходи посмотреть. Ќеобыкновенное  зрелище!  ЉакаЯ  красота!  ‡наешь,  кто,
оказываетсЯ, приобрел длЯ „елии дом, подарил ей рабов и множество вещей?
   - Љто?
   - Ђквилин, владелец мастерской погребальных урн.
   - ѓде он? Џокажи мне его!
   ‚ словах ‚ергилиана мне почудилась ревность.
   - …го здесь нет. ‘тарикашку одолели недуги.  Ћн  утешаетсЯ  за  чтением
‘енеки.
   - Ћткуда ты все это знаешь?
   - €звестно, что любимый автор гробокопателей - ‘енека. Ђ знаю старика Я
потому, что неоднократно сочинЯл эпитафии длЯ его заказчиков.
   ‹авиниЯ кривила пухлые губки:
   - Џочему же „елиЯ не желает показать нам свои истоптанные башмаки?
   Ћна была взбешена нежеланием танцовщицы принимать участие в этом глупом
состЯзании.
   - ЉакаЯ недотрога!
   Ђкретон, бледный  и  скуластый,  смотрел  на  супругу  сенатора  узкими
щелками своих азиатских глаз с нескрываемой страстью.
   - “спокойсЯ, мой барашек!  ђазве  может  сравнитьсЯ  с  тобой  какаЯ-то
„елиЯ? •удаЯ, как галчонок!
   - „елиЯ капризничает, - укорЯл танцовщицу Ќаталис.
   ЋпьЯневший ‘крибоний  стал  посылать  „елии  воздушные  поцелуи  обеими
руками.
   - Џусть „елиЯ лучше сплЯшет нам!
   „елиЯ не обращала никакого вниманиЯ на призывы. Ћна устала от славы.
   - Ћ „иониссиЯ! ЃожественнаЯ! - не мог успокоитьсЯ сатирический поэт.
   Ћ танцах „елии говорили в ђиме как о чем-то необычайном,  и  мне  очень
хотелось посмотреть, в чем же заключаетсЯ ее искусство.
   Љогда „елиЯ встала с ложа, Я видел, что она внимательно  посмотрела  на
‚ергилиана. џ заметил также, что глаза их встретились и в этой  мгновенной
встрече произошло то, что бывает, когда два человека, женщина  и  мужчина,
до сих  пор  даже  не  знавшие  о  существовании  друг  друга,  неожиданно
почувствуют, что их души испытывают  влечение,  и  тогда  родитсЯ  чувство
более сильное, чем цепи. џ уже читал об этом у Џлатона.
   Ќе отрываЯ глаз от танцовщицы, ‚ергилиан схватил менЯ за руку.
   - Ђ помнишь, сармат, Џальмиру? Њы встретили там бродЯчих комедиантов...
’еперь Я узнаю эти глаза.
   Ќа мгновение передо мной возникла залитаЯ солнцем  дорога,  женщина  на
ослике под синим покрывалом.
   - Ћткуда она Явилась? - спросил ‚ергилиан Ќаталиса, показываЯ движением
головы на удалЯвшуюсЯ „елию.
   - €з Ђнтиохии. Њуж ее умер там  от  горЯчки.  Ћна  погибала  в  римских
тавернах, пока ее не увидел случайно этот гробовщик.  ’еперь  у  нее  свой
дом, музыканты... Ђх, почему у менЯ такой бесформенный нос и в  наружности
нет ничего примечательного, а у таких, как „елиЯ, изумительнаЯ красота?  Љ
чему она ей? Њучить нас желаниЯми?
   „елиЯ покинула зал, чтобы приготовитьсЯ  к  танцу,  и  все  обернулись,
когда она уходила, чтобы посмотреть на ее знаменитую  походку.  џ  слышал,
будто бы она раздевалась и одевалась на  просцениуме.  ‚прочем,  это  была
обычнаЯ  вещь  в  римских  театрах.  „а  и  сейчас  ее  туника   была   из
прозрачнейшего шелка цвета шафрана. ‹авиниЯ хмурилась.
   ‘пустЯ некоторое времЯ поЯвились арфистки. ќто  были  две  египтЯнки  с
длинными глазами, какие Я  видел  у  женщин  на  храмовых  изображениЯх  в
…гипте. Ћни поставили на пол высокие черные, с  обильной  позолотой  арфы,
опустились около них на колени и стали лениво перебирать струны, загадочно
и стыдливо улыбаЯсь. Љ ним  присоединились  старик  с  флейтой  в  руке  и
полунагой нумидийский мальчик с тамбурином.
   Ќаконец на пороге пиршественного зала  вновь  показалась  „елиЯ  с  той
улыбкой на устах, какой плЯсуньи обычно  подготовлЯют  успех  у  зрителей.
’огда, обменЯвшись молниеносным взглЯдом, египтЯнки рванули струны.  ’очно
вода звонко заструилась по камнЯм... џ заметил, что ногти у арфисток  были
выкрашены в пурпуровый цвет.
   Њузыка мне показалась странной. €ногда в  этих  струнах  была  сладость
созвучаний двух или трех нот, порой флейта резала слух гнусавой  мелодией.
Њальчик, все  одеЯние  которого  составлЯла  краснаЯ  повЯзка  на  бедрах,
курчавый и толстогубый, с равнодушным видом бил в тамбурин...
   “ловив в мелодии какой-то одной ей  знакомый  звук,  „елиЯ  выплыла  на
середину залы на пальцах босых ног, держа одну руку согнутой над  головой,
а другую как бы влача за собою в своем  быстром  движении  по  черно-белым
плитам мраморного пола. Џотом повернулась к нам спиной  и  так  плыла,  не
опасаЯсь препЯтствий...
   ‚ысокаЯ нота длилась невыносимо долго. ‚ергилиан прислушалсЯ к  музыке,
скосив глаза.
   - ’ы слышишь, сармат? ќто оса.
   ‚ самом деле, „елиЯ кружилась, как бы  отгонЯЯ  грациозными  движениЯми
рук летающее над ней насекомое.
   - ’ы слышишь, сармат? џ неоднократно видел этот танец в Ђлександрии. Ќо
никто не исполнЯл его лучше. ѓлЯдЯ на это зрелище, Я вспоминаю каналы,  по
которым скользили барки с  косыми  парусами,  таверну  над  черной  водой,
лотосы и звуки арфы... „а, это …гипет! Џонимаешь? „евушка живет на  берегу
Ќила. ‚ ее саду цветет персиковое дерево, и над ним летает злаЯ оса...
   „елиЯ кружилась так, что казалось, вместе с нею закружились черно-белые
плиты. Ћса летала над ее головою, и танцовщица отбивалась  от  нее  нагими
руками то с детским испугом на лице,  то  со  страстным  желанием  поймать
насекомое. € одно за другим слетали и падали с  нее  медленными  облачками
прозрачные покрывала: голубое, зеленоватое, розовое, желтое...
   –ецилий, времЯ от времени  прикасаЯсь  губами  к  серебрЯной  чаше,  не
спускал глаз с танцовщицы. ђаздалсЯ гром рукоплесканий...
   Љогда  „елиЯ  ушла  и  потом  снова  вернулась  со   все   еще   высоко
поднимающейсЯ грудью и возлегла на ложе, небрежно протЯнув руку  с  пустой
чашей рабу, сам хозЯин поспешил к ней, чтобы наполнить сосуд вином.
   - ЃожественнаЯ...
   Џохвалы не умолкали.
   ‚ергилиан был в дурном настроении. Њожет быть, он устал от всех перемен
в своей жизни? Њне тоже стало почему-то грустно. џ только что видел  перед
собой необыкновенную красоту. Ќо она  не  возвысила  мою  душу,  а  будила
какие-то желаниЯ. џ теперь другими глазами смотрел на мир.
   ‚ергилиан устало подпирал рукой голову и грустно улыбалсЯ „елии.
   - Ћдно и то же! Џирушки. ‘поры в либрарии... Ђ что потом? ’ак  и  будет
продолжатьсЯ эта жизнь?
   - Ћна полна переживаний, - сказал Я.
   - Ќо они уже перестают быть приЯтными, потому что потерЯли остроту. €ли
это кровь остывает в моих жилах, сармат, и сердце уже не с такой пылкостью
стремитсЯ к любви?
   Њне же казалось, под влиЯнием выпитого вина, что мое сердце  огромно  и
может вместить в себЯ нежность ко всем красавицам земли.
   - Љак она танцует,  ‚ергилиан!  Љак  она  танцует!  -  взывал  к  поэту
Ќаталис, целуЯ кончики своих пальцев.
   Ћднако видно было, что ему, как и Ђкретону, нравилась не эта  тонкаЯ  и
смугловатаЯ танцовщица, а полнотелаЯ ‹авиниЯ с головой в золотых завитках.
Џлечи сенаторской супруги не давали ему покоЯ.  ’ам,  в  Ђфрике,  осталась
скучнаЯ, худощаваЯ ”елициана, как  звали  его  добродетельную  супругу,  а
вместе с нею семейнаЯ жизнь и метафизика  мраморных  статуй.  ‚  ђиме  ему
хотелось   чего-то   другого.    Ќо    сколько    опасностей    в    таком
времЯпрепровождении! € еще этот Ђкретон... Ќет,  подобные  приключениЯ  не
длЯ порЯдочных людей...
   Ќаталис вздохнул и сказал, обращаЯсь к гостЯм:
   - „рузьЯ, ешьте и пейте!
   Џирог был  жирен  и  благоухал  начинкой  из  гусиной  печенки.  †ир  у
вкушавших стекал по пальцам. ЏриЯтно было запивать такую пищу  терпковатым
вином.
   ’рибоний и Џриск, оба адвокаты и, как видно, любители покушать за чужим
столом, тихо вели приЯтельский разговор.
   - Ђ вот мы недавно ели, Џриск, в одной таверне рыбную  похлебку.  ‘амаЯ
обыкновеннаЯ похлебка. ’акую едЯт погонщики ослов. ђыба,  порей,  перец  и
еще какие-то ароматические травы. € больше ничего. Ќо это было объедение!
   Џриск блаженно закрыл глаза.
   - „а... Џохлебка из рыбы, да если рыба соленаЯ и немножко с душком,  да
побольше перцу положить,  да  кусок  простой  деревенской  лепешки...  ќто
действительно божественное блюдо. ‚ообще рыба - тонкаЯ вещь...
   - —то ты сказал? - обратилсЯ к нему промолчавший весь вечер  ”илострат,
обидевшийсЯ на хозЯина и на всех прочих за  то,  что  никто  ни  слова  не
сказал о его книге.
   - џ говорю, что рыба - тонкаЯ еда.
   - Ђ... - протЯнул ”илострат. - ђыба - знак христиан. •отЯ в своей книге
Я и не касаюсь этого вопроса, но должен сказать, что необходимо,  наконец,
противопоставить жалким  христианским  писаниЯм,  сострЯпанным  никому  не
известными мытарЯми или рыбаками, эллинскую мудрость.  ‚  своей  книге  об
Ђполлонии ’ианском...
   ЏриЯтели  смотрели  на  него  с  Явным  неудовольствием.  Ћн  мешал  им
поговорить о вкусных Яствах, и Џриск сказал:
   - ‚полне с тобой согласен, дорогой ”илострат. Ќо о чем Я говорил?
   - Ћ рыбе, - подсказал ’рибоний.
   - ‘овершенно верно, о  рыбе.  ќто  блюдо,  мой  друг,  требует  особого
вниманиЯ. •ороша рыба, когда она поймана не в тине,  а  на  песке.  Ђ  еще
лучше - на белых камешках. ‚от почему мы так ценим форель горных  речушек,
что живет в прозрачной водичке. € почему-то особенно рыба хороша в  реках,
устье которых обращено на север.  ‘транно,  но  это  сама  свЯтаЯ  истина.
Ќеплоха и рыба, пойманнаЯ под тибрскими мостами...
   ”илострат вздохнул и взЯл с блюда кусок пирога, третий по счету.  Ћн  и
сам отличалсЯ чревоугодием.
   ‚ергилиан уже только пил вино. Ћно  было  отличное,  и  ноги  у  пьющих
наливались приЯтной тЯжестью. Џодперев рукой голову, не слушаЯ  ‘крибониЯ,
который что-то нашептывал ей, „елиЯ смотрела  в  тот  угол,  где  возлежал
‚ергилиан, и улыбалась в ответ на его вопросительные улыбки.
   …е маленький, как бы запекшийсЯ, рот говорил о  жадности  к  ощущениЯм.
’акие натуры не отказываютсЯ ни  от  чего,  даже  от  страданий.  Љакой-то
внутренний огонь горел в этом теле, просвечивал наружу, и маленькие руки и
ноги были полны грации. Ќо особенно были прекрасны ее глаза. ‚  их  сиЯнии
хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать ни разговора о подливках, ни смеха
продажных женщин, ни глупого хохота Ђкретона.
   „елиЯ смотрела на поэта еще некоторое времЯ, потом отвернулась.
   ‚ это времЯ Ђкретон поднЯлсЯ, потЯнул к себе смеЯвшуюсЯ ‹авинию за руки
и вдруг высоко поднЯл ее над головой.
   - ‘ие есть похищение сабинЯнок! - закричал совсем уже пьЯный ‘крибоний.
   Љ моему удивлению, рыжекудраЯ ЏроперциЯ обратила на менЯ свои  взоры  и
позвала со смехом:
   - ћноша! ѓоворЯт, ты сармат? €ди ко мне!
   Ћна протЯнула белую, обнаженную до плеча руку  и  сжимала  и  разжимала
пальцы, откинув голову и смеЯсь.


        3

   ‚стретив на другое утро  ‚ергилиана,  Я  ждал,  что  он  расскажет  мне
что-нибудь о вчерашнем, так как обычно делилсЯ со мной своими мыслЯми,  но
друг угрюмо молчал. Њне тоже неловко было смотреть ему в глаза. Џотом поэт
зевнул и, отвернувшись, взъерошил мне волосы.
   - Њы, кажетсЯ, тоже начинаем погрЯзать в римских пороках...
   џ ничего не ответил. ’огда ‚ергилиан добавил:
   - ќто рано или поздно случаетсЯ со всеми...
   ‚се Ярче светило солнце. ‡има приближалась к концу,  и  Я  ждал  весны,
чтобы с первым же попутным кораблем направитьсЯ в ’омы. ’ак  было  решено.
Ћднако жизнь ‚ергилиана всегда была полна событий и перемен,  и,  разделЯЯ
его дружбу, Я тоже участвовал в них. Љроме того, на улице Ѓашмачников жила
рыжекудраЯ ЏроперциЯ. џ хорошо знал туда дорогу...
   Џосле  одного  разговора  с  Њинуцием  ”еликсом  ‚ергилиану  захотелось
послушать ’ертулиана.  ”еликс,  африканский  житель,  рассказал  нам,  как
однажды в Љарфагене, открываЯ ранним утром  свои  заведениЯ,  булочники  и
виноторговцы увидели, что по улице идет известный  всему  городу  ‘ептимий
”лоренс ’ертулиан, по обыкновению что-то  бормоча  себе  под  нос.  Ќо,  к
всеобщему удивлению, на нем была не тога, как  это  положено  длЯ  всЯкого
уважающего  себЯ  римского  гражданина,  шествующего  на  форум,   а   так
называемый паллий, или плащ, - одеЯние  странствующих  софистов  и  вообще
всЯкого рода малопочтенных людей.
   ‘коро  весь  город  узнал  о  странном  происшествии,   и   карфагенЯне
разделились на два лагерЯ: одни негодовали, другие, наоборот, уверЯли, что
давным-давно пора оставить  старомодную  тогу,  в  которую  удобно  только
заворачивать мертвецов.  Ћднако  цвет  магистратуры,  богатые  торговцы  и
образованные люди были среди тех, кто негодовал. Џо рукам ходили стишки, в
них зло высмеивалсЯ чудак, променЯвший  торжественное  одеЯние  римлЯн  на
плащ бродЯги. …го называли в эпиграммах варваром, башмачником и еще  более
обидными словами.
   ‚ ответ  на  нападки  ’ертулиан  написал  "’рактат  о  плаще",  где  во
всеоружии  диалектики  и  риторических  метафор  отстаивал  право  всЯкого
человека носить паллий, это излюбленное  одеЯние  Њарка  ЂврелиЯ.  ’рактат
представлЯл писателю возможность лишний раз напомнить согражданам и даже в
ђиме, что ’ертулиан еще не растерЯл цветы  эллинского  красноречиЯ  с  тех
пор, как оставил веру отцов и склонилсЯ к учению •риста.
   Ќо были написаны ’ертулианом и другие книги,  волновавшие  христианский
мир и  поэтому  переведенные  на  греческий  Язык.  Џылкий  и  нетерпимый,
’ертулиан ни на йоту не отступал от древних  правил.  ‚  его  жилах  текла
огненнаЯ африканскаЯ кровь, и он был одним  из  тех,  кто  рыл  Яму  между
обществом и церковью - тот страшный длЯ слабых духом  ров,  который  более
покладистые всЯчески старались засыпать. “меренным, во всЯком  случае,  не
нравилось, что ’ертулиан мешал им осторожно  вести  корабль  церкви  среди
бедствий  и  требовал,  чтобы  двери  христианских  домов  не   украшались
гирлЯндами и светильниками по поводу  кровопролитий,  чтобы  ремесленники,
исповедующие христианское учение,  не  осквернЯли  руки  деланием  идолов,
чтобы  христиане  не  занимали  общественных   должностей,   свЯзанных   с
принесением  ложным  богам  жертвенного  мЯса.  Ѓолее  спокойные  пожимали
плечами. Љ чему такаЯ непримиримость, когда жизнь идет  своим  чередом?  ‚
конце концов ’ертулиан покинул кафолическую церковь, найдЯ убежище в  лоне
монтанистов, не желавших идти на уступки и не  признававших,  что  каждому
дню довлеет его злоба. Ќо африканский лев дрЯхлел,  и  его  голос  уже  не
потрЯсал, как раньше, сердца.
   ‚ергилиан часто слышал в Ђнтиохии, в доме Њаммеи, имЯ этого человека  и
захотел с ним познакомитьсЯ поближе. Љ сожалению, ЋктавиЯ уже  не  было  в
ђиме. Ћднако мы вспомнили, что знакомство  с  ’ертулианом  может  устроить
Љвинт Ќестор, смотритель антониновских бань, бывший  карфагенский  житель.
‘амо собой разумеетсЯ, вместе с ‚ергилианом отправилсЯ к сему мужу и Я.
   Љвинта Ќестора больше всего на свете волновали две вещи  -  здоровье  и
приумножение имущества. Љаждое утро куратор начинал с забот о пищеварении,
длЯ чего принимал различные отвары, затем удалЯлсЯ в укромное место своего
весьма прилично построенного дома, чтобы некоторое времЯ  предаватьсЯ  там
размышлениЯм  о  бренности  человеческого   существованиЯ.   Џосле   этого
начиналсЯ его деловой день, когда мир уже совсем не казалсЯ  ему  бренным,
а, наоборот, полным вещественных интересов.
   Ћбщественные  дела  Љвинта  Ќестора,  смотрителЯ  бань,  заключались  в
разговорах с поставщиками  горючих  материалов  и  с  механиками,  которым
поручено наблюдение за сложными нагревательными приспособлениЯми в термах.
Ћднако трудно было разобрать, где кончаютсЯ длЯ Ќестора общественные  дела
и начинаютсЯ личные, и жизнь его была заполнена с утра до вечера суетой.
   ‘удЯ по выражению его лица, куратор весьма удивилсЯ приходу ‚ергилиана,
которому он совсем недавно показывал устройство бань, хотЯ в  душе,  может
быть, был польщен вниманием поэта.
   Љогда мы вошли в таблинум, где Ќестор возилсЯ со  счетами,  он  покачал
головой, глЯдЯ на монументальные и в то же времЯ небрежные складки, какими
ниспадала  тога  поэта.  ’айна  этого  изЯщества  оставалась  длЯ   всЯких
кураторов и смотрителей непостижимой.
   Ќестор не без зависти ухмыльнулсЯ:
   - Љак носит тогу!
   ‘ам он был  скромного  происхождениЯ,  вольноотпущенник  из  Љарфагена,
обладал вульгарными вкусами и имел некоторое пристрастие к чесноку.
   ‚ергилиан опустилсЯ на предложенную ему скамью и сказал, понизив голос:
   - ‘кажи, можешь ли ты оказать мне одну незначительную услугу?
   Ћт этого полушепота глаза у Ќестора пугливо забегали.
   - ‚се, что в моих силах.
   - ‚едь ты христианин?
   Ќестор поглЯдел по сторонам и как бы оградил себЯ  протестующим  жестом
рук от всЯких нареканий:
   - Љакой Я христианин!
   ќто не было отступничеством, но и в то же  времЯ  не  ЯвлЯлось  опасным
признанием.
   - џ знаю... Ќо не опасайсЯ, Я же не префект города.
   ЌесмотрЯ на принадлежность к христианскому учению, у Ќестора кроме дома
в ђиме вырос еще один дом в Ћстии  и  поЯвилсЯ  большой  участок  земли  в
Љампании, засаженный оливковыми деревьЯми.
   - Ђ почему ты интересуешьсЯ моими религиозными убеждениЯми?  -  не  без
страха спросил Ќестор, тоже понизив голос.
   - Љакое мне дело до твоих убеждений? Ќо вот в чем мое дело.  џ  слышал,
что в ђим приехал из Ђфрики ’ертулиан.
   - —ем же Я могу служить тебе? - перевел  куратор  разговор  на  деловую
почву.
   ’ы знаешь ’ертулиана? Њне говорили, что ты раньше встречалсЯ с ним.
   - ‚стречалсЯ. Љогда Я жил в Љарфагене, он был пресвитером  христианской
общины, но Я порвал с монтанистами, вернее  -  давно  уже  не  посещаю  их
собраний.
   Њы с ‚ергилианом не очень-то Ясно  представлЯли  себе,  чем  отличаютсЯ
монтанисты  от  обыкновенных  христиан.  Њоего  друга   интересовал   лишь
’ертулиан.
   - —то это за человек?
   -  „олжен  тебе  сказать,  что  лично  Я  не  одобрЯю   тертулиановской
горЯчности. —его он требует от людей? —тобы они своим императором  считали
•риста. Ќо •ристос на небесах, а на земле царствует  император  во  плоти.
’ертулиан проповедует ненависть к блуднице, потрЯсение основ, призывает  к
мученичеству.
   - Љого он подразумевает под блудницей?
   - Ќу, Я так... вообще... - Ќестор замЯлсЯ.
   - ‡начит, ты уже не принадлежишь к его последователЯм?
   Ќестор даже выставил перед собой руки в знак протеста.
   - Ќе принадлежу. ‘читаю, наоборот, что благоразумнее  длЯ  христиан  не
возбуждать против себЯ гнев предержащих властей. Љому  это  нужно?  ‚сЯкие
безумства уместны  длЯ  какой-нибудь  ”ригии.  Ђ  у  нас  в  ђиме  сложные
общественные отношениЯ. ЏриходитсЯ лавировать  среди  больших  опасностей.
‚от,  например,  ’ертулиан   против   того,   чтобы   христиане   покупали
свидетельства о принесении жертв. Ђ ведь это так удобно.  Џредставишь  где
надо - и все в порЯдке. € христианскаЯ душа не  осквернилась  у  Языческих
алтарей, и  префект  доволен.  „а  и  вообще  это  пресловутое  воскурение
фимиама! ‡ачем же отказом  от  пустой  формальности  вызывать  гонениЯ  на
церковь?  ‚едь  христиане  такие  же  люди,  должны   заниматьсЯ   делами,
торговлей... џ говорю с тобой откровенно, как с просвещенным человеком...
   ‚ергилиан слушал с интересом, однако не хотел удалЯтьсЯ от цели  своего
посещениЯ.
   - ’ы мог бы устроить, чтобы мы с моим другом послушали ’ертулиана?
   Ќестор подозрительно посмотрел на беспокойного посетителЯ.
   - “ж не хочешь ли и ты принЯть христианское учение?
   - ‘кажу тебе, что Я... что  у  менЯ  нет  такого  желаниЯ...  Ќо  очень
хочетсЯ посмотреть на этого человека.
   - ’ы читал его книги?
   - "’рактат о плаще"?
   - Ќу, это только забава ума. …сть у него и другие.
   - „ругих Я не читал.
   - Џрочти. Ћни полны высокого горениЯ.
   Ќестор, может быть, вспомнил молодость, первые  юные  порывы  и  поднЯл
глаза к небесам.
   ‚ергилиан настаивал на своем:
   - Њне говорили, что ’ертулиан  будет  на  каком-то  ночном  молитвенном
собрании. џ хотел бы присутствовать.
   ‚идимо, просьба поэта  Ќестору  никакого  удовольствиЯ  не  „оставлЯла.
Ћказалось, что даже не имеющие никакого отношениЯ к христианству  знают  о
нем слишком много! Ђ  между  тем  оказать  услугу  в  данном  случае  было
необходимо, хотЯ это предприЯтие обещало всЯкие хлопоты, да могло  быть  и
чревато неприЯтными последствиЯми.  Ќо  разве  дЯдЯ  ‚ергилиана  не  помог
замЯть глупую историю с несколько неточным счетом за свинцовые трубы?
   Љуратор что-то соображал.
   - Њне нужно спросить одного человека. џ своевременно  поставлю  тебЯ  в
известность...
   Љвинт Ќестор сдержал свое слово, и спустЯ два днЯ мы встретились с  ним
в условленном месте, за ’ибром, около уличного фонтана на безлюдной в этот
час площади ‘убурры. ’онкаЯ струйка воды вытекала  непрерывно  из  львиной
бронзовой пасти. ‘удЯ по навозу, лежавшему повсюду, в  неуклюжем  каменном
водоеме  здешние  погонщики  ослов  поили  своих  животных.   Њесто   было
малонаселенное.  ‚  последние  годы  ђим   пустел,   число   его   жителей
уменьшалось, и уже в самом городе поЯвились пустыри,  которые  нечем  было
застроить. ‡а фонтаном лежал один из таких участков, и  мы  направились  к
нему. Ќестор встревоженно оглЯдывалсЯ. Ќа улице мы никого не встретили, но
в какой-то лавчонке еще горел светильник, а в соседней гостинице, в  каких
обычно живут воры и служительницы ‚енеры, слышалась пьЯнаЯ песнЯ.
   Ќестор покачал укоризненно головой:
   - Љакие постыдные нравы!
   ‚идно было, что он неспокоен.
   ‚ергилиан ничего не ответил.
   Њы пересекли пустырь, где под  ногами  бегали  кошки,  и  углубились  в
темный  переулок.  Ќо  здесь  нас  нагнал  какой-то  человек  в  плаще   и
внимательно заглЯнул в лицо куратору.
   - Ќестор! - воскликнул незнакомец.
   ‚ темноте можно было рассмотреть, что у него такое же смуглое лицо, как
у нашего проводника, и курчавые волосы.
   - ’ы кто? - удивилсЯ куратор.
   - џ - ѓордиан. Ќе узнаешь?
   - ѓордиан! ‚от встреча! € ты в ђиме?
   - Џриехал в ваш ‚авилон по делам.
   ’от, что назвал себЯ ѓордианом, пошел рЯдом с  Ќестором  впереди,  и  Я
услышал его осторожный голос:
   - Ђ эти люди кто такие?
   Ќестор что-то тихо ответил.
   Њы  двинулись  дальше,  и  дорогой  куратор  и  его  знакомый  дружески
разговаривали.
   - ‚се ли благополучно в Љарфагене?
   - ‚се благополучно.
   - Ђ в христианской общине?
   - € в общине  все  благопристойно.  ‚прочем,  произошло  одно  событие,
немало нас взволновавшее.
   - Љакое событие?
   - “ нас объЯвилсЯ мученик. ‚ернее, исповедник веры.
   - Љто же такой? - удивилсЯ Ќестор.
   - Ќе слышал? ‚есперий.
   - Ќе помню.
   - „олжен помнить. Ћн ходатай по делам.
   - ‚спомнил! ’от, что работал у Ќаталиса?
   - Ћн самый.
   - Ћднако Я знаю его как весьма легкомысленного человека.
   - Ћн человек легкомысленный. € даже прелюбодей. Ќо обманутый муж  донес
властЯм,  что  он  христианин  и  не  подчинЯетсЯ   эдикту   о   почитании
императорского культа. ’огда префект ‘капула велел бросить  несчастного  в
темницу.
   - € ‚есперий пострадал за веру?
   - ‘начала он хотел оправдатьсЯ. “ него свЯзи в официи префекта.  Ќо  мы
уговорили его пострадать.
   - ‡ачем? - не понимал Ќестор.
   - Љак зачем? ‚ ‹ептисе был свой  мученик,  какой-то  кузнец.  …го  даже
отдали зверЯм на растерзание. ‚ –ирте тоже нашлась великолепнаЯ  мученица.
‹ишь у нас - никого. ‚едь гонений в данное времЯ нет. Ђ длЯ  общины  очень
важно, чтобы были мученики. Џоэтому мы всЯчески поддерживали дух ‚еспериЯ.
€ чтобы ему не было скучно в заключении, мы доставлЯли ему вкусные Яства и
вино.
   - Ђ тюремщики?
   - Њы подкупили их.
   - € таким образом вы облегчали участь узнику?
   - „елали, что могли. џ даже хотел привести к нему девочку из приличного
лупанара - ведь он еще молодой  человек,  -  но  епископ  нашел,  что  это
неудобно, и запретил мне заниматьсЯ такими делами.
   - € он прав. Ћднако несчастного  могли  бросить  на  растерзание  диким
зверЯм? —ем же все это кончилось?
   - ‚ конце концов ‚еспериЯ отпустили на свободу.
   - ‡начит, он совершил воскурение фимиама?
   - ќтого не понадобилось.
   - Љак же удалось ему освободитьсЯ?
   - ‚есперию надоело сидеть в темнице, и он потребовал,  чтобы  церковнаЯ
община уплатила ему десЯть тысЯч сестерциев, угрожаЯ в противном случае во
всем повинитьсЯ перед префектом ‘капулой. Њы не сошлись в цене. Ќо ведь он
брат наш. Џоэтому мы дали взЯтку, и его освободили.  Ђ  жаль,  что  он  не
согласилсЯ претерпеть до  конца.  ’акие  весьма  украшают  церковь  своими
мученическими венцами.
   Ќестор и карфагенЯнин остановились перед дырой в каменной ветхой стене,
за которой виднелсЯ запущенный сад.
   Љуратор обернулсЯ к нам:
   - ќто здесь.
   ‡а стеной стоЯла совсем сельскаЯ тишина, и никому и в голову  не  могло
прийти, что в таком запустении гремит голос  ’ертулиана.  Ћднако  по  саду
вилась тропинка, - значит, кто-то ходил по ней.
   Ќестор понизил голос до шепота:
   - Ќи слова никому не говорите и следуйте за мной!
   ’ропинка уходила в темные заросли кустарника и бурьЯна. ‚ глубине  сада
стоЯло каменное строение, нечто вроде  житницы,  в  которой,  очевидно,  и
происходило молитвенное собрание. Ќестор объЯснил нам,  что  этот  участок
принадлежал врачу Ќазарию. ‚рач подарил землю единоверцам, за что  получил
сан пресвитера.
   Џеред строением дорогу преградил нам гигантского роста привратник.  ќто
был известный в ђиме каменотес по имени  Џавлий,  отличавшийсЯ  чудовищной
силой. Ћн сделал бы фортуну в цирке, но верованиЯ великана  запрещали  ему
убивать людей. ‘траж мрачно оглЯдел пришельцев.
   - Љакое ваше слово?
   Ќестор поспешно выступил вперед.
   - Ќаше слово - "рыба".
   ‚ергилиан шепнул мне, что не очень приЯтно было  бы  попастьсЯ  в  лапы
такому обросшему волосами человеку.
   - Ђ еще какое?
   - "—аша".
   - ’ак. ‚о имЯ отца и сына... - забормотал Џавлий.
   - Ђминь!
   - Џроходите, братьЯ. Ќо вы запоздали. “же верные вкусили хлеба и  вина.
‘ейчас отец беседует с желающими...
   Њы поспешили за Ќестором  в  строение,  где  оказалось  довольно  много
народу. Џочти все, мужчины и женщины, стоЯли с глинЯными  светильниками  в
руках, едва озарЯвшими взволнованные лица. Џри их  трепетном  свете  можно
было разглЯдеть деревЯнные балки под крышей и наивную роспись  на  стенах:
доброго  пастырЯ  с  овцой  на  раменах,  по-детски  нарисованные  пальмы,
глазастую рыбу, поглощающую широко разверстым ртом корабль  с  человечками
среди синих волнистых линий, изображающих морские волны.
   Њужчины стоЯли по правую сторону, женщины - по левую, некоторые  сидели
на плетеных подстилках. ‚переди мы увидели на сиденье без спинки старца  с
очень темным, почти лиловым, как у нумидийцев,  лицом.  ’емный  цвет  кожи
особенно подчеркивалсЯ белыми кудрЯми. Џроповедник держал в руках свиток и
говорил отрывисто и страстно. ‘лова его легко можно было разобрать даже  в
том углу,  где  мы  старались  не  особенно  привлекать  к  себе  внимание
окружающих. џ видел, что присутствующие внимали проповеднику с волнением.
   ‚округ было много простых лиц и бедных одежд.  ‚идимо,  сюда  приходили
беднЯки и поденщики, и мне даже показалось, что среди них Я узнал тех двух
каменщиков, которых мы однажды расспрашивали  с  ‚ергилианом  о  гостинице
‘крибониЯ. Љое-кто из женщин набросили на головы длинные грубые покрывала,
чтобы скрыть свое лицо, но под ними виднелись дорогие  туники  из  тонкого
шелка, на пальцах поблескивали золотые кольца, а на запЯстьЯх - браслеты.
   ѓолос старика был полон гнева.
   - Ќеужели длЯ того все это произошло, чтобы мы оставались, как вепри, с
глазами, обращенными к земным нечистотам?
   - ќто и есть ’ертулиан? - спросил ‚ергилиан Ќестора.
   ’от кивнул головой, но дал понЯть глазами, что здесь надлежит молчать и
слушать.
   ‚ергилиан умолк.
   - —то же мы видим, дорогие братьЯ и сестры? •ристианки, по крайней мере
женщины,  называющие  себЯ  этим  свЯтым  именем,  ценЯт  мнение   всЯкого
проходЯщего мимо мужчины больше, чем око божье. Ћни употреблЯют  румЯна  и
белила, посещают  амфитеатры,  делают  свою  походку  соблазнительной  длЯ
похотливых взглЯдов, а волосы превращают  в  белокурый  цвет,  потому  что
таков нынче обычай в ђиме. €ли носЯт парики из светлых волос, собственница
которых, может быть, погибла на плахе. Љ чему все эти ухищрениЯ и  пурпур!
Ќеужели бог не  создал  бы  красных  овец,  если  бы  находил  желательным
подобный цвет?
   џ с любопытством осматривалсЯ по сторонам.
   Џроповедник  обличал  пороки,  леность,  участие  в   жертвоприношениЯх
Языческим богам, посещение театров, чтение развращающих душу книг, игру на
музыкальных инструментах и метание костей. …сли бы люди  послушались  его,
то жизнь превратилась бы в прозЯбание. Ќо многие вздыхали. ‘тоЯвший  рЯдом
с нами старый человек в рубище горестно плакал  и  вытирал  слезы  корЯвой
рукой. ѓолос ’ертулиана все возвышалсЯ, гремел,  и  видно  было,  что  его
обаЯние и власть действуют даже на нарЯдных женщин;  еще  минута  -  и  он
превратилсЯ почти в неистовый крик:
   - Ќо знайте, что  близок  час,  когда  •ристос,  пострадавший  за  нас,
распЯтый при Џонтии Џилате, погребенный и  в  третий  день  восставший  из
гроба, снова придет, чтобы судить живых и мертвых...
   „аже  у  менЯ,  не  принадлежавшего  к  христианскому  учению,  мурашки
пробегали по спине от этого гневного обличениЯ и страшной картины, которую
рисовал  проповедник,  и  менЯ  не  удивило,  что  в  толпе  женщин  вдруг
послышалось  захлебывающеесЯ  рыдание.  ’ертулиан  еще   был   повелителем
здесь...
   - ЂфриканскаЯ школа! - шепнул ‚ергилиан.
   Ќестор молча кивнул головой.
   Џоэту захотелось поделитьсЯ со мной своими впечатлениЯми:
   - ЉакаЯ суровость и страсть!
   Ќо Ќестор остановил его испуганным взглЯдом.
   ‚друг среди молЯщихсЯ мелькнуло знакомое лицо. џ не верил своим глазам!
Ќакрыв  голову  покрывалом,  как  полагалось  длЯ  женщин  на  молитвенных
собраниЯх,  совсем  близко  от  нас  пробиралась  к  выходу  с  погашенным
светильником в  руке  наша  танцовщица!  „елиЯ,  посетительница  пиров,  -
христианка?! „а, это была она, „елиЯ. “же позабыв о своей волнующей юношей
походке, опустив глаза, шествуЯ как  на  казнь,  не  обращаЯ  вниманиЯ  на
укоризненные взглЯды молЯщихсЯ, танцовщица направлЯлась  к  дверЯм.  —тобы
лучше видеть и удостоверитьсЯ, что  это  не  видение,  ‚ергилиан  выступил
вперед, и Ќестор нахмурилсЯ, косЯсь на своего беспокойного спутника, потом
снова обратил взоры к проповеднику,  стараЯсь  придать  лицу  растроганное
выражение.
   ‚ергилиан, уже не обращаЯ вниманиЯ на стоЯвших на его пути, расталкиваЯ
людей, последовал за „елией. џ бросилсЯ за ним, сам не знаЯ почему,  может
быть, не имеЯ желаниЯ оставатьсЯ в таком месте без моего друга. Њы догнали
„елию на тропинке в пустынном саду.  Џрислонившись  к  дереву,  танцовщица
плакала.
   ‚ергилиан отвел ее руки от лица.
   - „елиЯ! ’ы ли это? —то с тобой?
   ЊолодаЯ женщина узнала поэта и тихо спросила:
   - ‡ачем ты здесь?
   - џ пришел послушать ’ертулиана. Ќо Я не думал встретить тебЯ. ђазве ты
христианка?
   - •ристианка... - горько повторила „елиЯ.
   - ’ы - христианка?!
   - Ќе христианка, а потаскуха!
   - „елиЯ!
   - ЏоследнЯЯ из последних.
   Ќе заботЯсь об упавшем покрывале, „елиЯ побежала по тропинке к стене, в
которой была дыра. Њы тоже поспешили за ней и вскоре очутились  на  улице.
Ѓыло совсем темно. “вы, при нас не было ни раба, ни факела. „елиЯ исчезла,
и мы не знали,  где  же  искать  ее  в  этой  кромешной  тьме...  ‘тараЯсь
припомнить, с какой стороны нас привел Ќестор, мы  направились  по  темной
улице. ‚идно было, что встреча с „елией взволновала друга, точно в  нем  с
новой силой проснулось влечение к этой женщине.
   …два мы вышли на ту площадь, где чуть слышно звенела струйка фонтана  в
каменном водоеме, как снова увидели в темноте  „елию.  ’анцовщица  сложила
ладони в горсть, подставлЯла их под струю воды и смывала с лица румЯна.
   ‚ергилиан всплеснул руками:
   - ‚от печальное зрелище! „елиЯ безжалостно уничтожает свою красоту!
   Ћна ничего не ответила, даже не посмотрела на нас.
   - „елиЯ, - коснулсЯ ее плеча ‚ергилиан, - что  с  тобой?  ђазве  мы  не
друзьЯ? ‘кажи мне!
   Ќо она молчала.
   - ‡а что ты сердишьсЯ на менЯ, „елиЯ?
   - ’ы никогда не поймешь этого.
   - —его?
   - ’ого чувства, когда человек презирает себЯ.
   - “верЯю тебЯ, что это как раз то, что Я довольно  часто  испытываю.  €
длЯ этого не нужно быть христианином.
   - Ќет. ‚ы, эллины, слишком возгордились своим умом.
   - “верЯю тебЯ, „елиЯ, что эллины испытывают также страданиЯ и  душевные
муки.
   ‚ темноте послышались крики ночной ссоры и площаднаЯ брань.
   - Џойдем, „елиЯ, здесь небезопасно в такой час.
   Ќа лице танцовщицы поЯвилось отчаЯние.
   - Људа же мне идти теперь?
   - Ќадо выйти к садам Њецената. Ћттуда недалеко до твоего дома.
   - Њне все равно.
   Њы пошли в сторону садов.
   Ћчевидно вспомнив роспись на стене жилища, ‚ергилиан спросил:
   - ‘кажи, „елиЯ, как могла эта христианскаЯ рыба  проглотить  корабль  с
корабельщиками, мачтой и всем грузом?
   Ќо „елиЯ или ничего не знала об этом  примечательном  событии,  или  ей
было сегоднЯ не до шуток. Ћна ничего не ответила.
   Ќа одном из перекрестков Я оставил своих  спутников,  и  „елиЯ  грустно
улыбнулась мне.


        4

   ‚скоре Я снова увидел „елию и по тому, как держал себЯ с нею ‚ергилиан,
понЯл, что  танцовщица  уже  стала  его  возлюбленной.  ’еперь  мы  с  ним
встречались значительно реже, но однажды провели вместе весь день в цирке.
   Њой друг давно охладел к цирковым зрелищам и равнодушно внимал спорам о
достоинствах того или иного  возницы.  Ќо  он  решил,  что  мне,  молодому
человеку, интересно будет посмотреть, как Ђкретон проЯвлЯет свое искусство
на ипподроме, и вот мы отправились вдвоем на ристаниЯ.
   ЏробираЯсь к входным воротам, Я слышал, как какой-то  человек  горестно
вздыхал:
   - ЉакаЯ жалость, что Я не могу попасть на состЯзаниЯ!  ‚едь  сегоднЯ  в
первом заезде - Ђкретон...
   - Ђ какаЯ лошадь у него на  этот  раз  левой  пристЯжной?  -  спрашивал
собеседник.
   - ѓирпина, любезный! ЃожественнаЯ ѓирпина!
   Њне уже объЯснили, что от левой пристЯжной, котораЯ  в  первую  очередь
огибает при повороте так называемую мету -  край  делившего  цирк  на  две
половины  возвышениЯ  со  статуЯми,  обелисками  и  всЯкими  мемориальными
украшениЯми в честь возниц, - зависит исход бегов.
   Ѓолезненного вида человек, тот самый, что не попал  в  цирк,  продолжал
жаловатьсЯ на судьбу:
   - “ менЯ всегда так. Ќи в чем  нет  удачи.  Ћткрыл  рыбную  лавчонку  -
разорилсЯ. ‡анЯлсЯ продажей идолов - тоже потерпел убытки. ‚от  и  теперь.
Ќе опоздай Я поздравить патрона с днем рождениЯ, и была бы у менЯ тессера.
   ’ессерой называетсЯ в ђиме оловЯнный кружок, дающий  право  на  вход  в
цирк или на получение продовольствиЯ  во  времЯ  бесплатных  раздач  хлеба
населению.
   Ќо цирк шумел, как огромный  каменный  улей,  весь  в  розоватом  свете
чудовищного по величине, напоминающего о закатном небе пурпурового навеса.
Ћн  спасал  сидевших  на  мраморных  скамьЯх  зрителей  от  немилосердного
весеннего солнца. Њне показалось, что даже монументальные камни  дрожат  и
сотрЯсаютсЯ от рукоплесканий и криков, когда двухсоттысЯчнаЯ  толпа  стала
приветствовать торжественное прохождение колесниц на арене  перед  началом
состЯзаний.
   ‚низу, где был расположен так называемый подий  -  места  длЯ  почетных
зрителей, сидели сенаторы и какие-то чужестранцы в усыпанных  драгоценными
камнЯми, Ярких одеждах. ‘тало уже известно, что  в  цирке  присутствует  и
‘оэмида, сирийскаЯ красавица, удостоившаЯ ђим  своим  посещением.  ‚се,  в
особенности женщины, завистливые к чужой красоте, с любопытством искали  в
толпе прославленную блудницу.
   Њы с ‚ергилианом не без труда протолкались на свои места, расположенные
сразу же над подием. Ћтсюда было прекрасно видно все,  что  происходит  на
арене. ’олько что началось шествие колесниц. ‚озницы в голубых  и  зеленых
коротких туниках, стоЯ в легких, но прочных двухколесных  тележках,  одной
рукой натЯгивали  ременные  вожжи,  а  другой  посылали  толпам  воздушные
поцелуи. ‚ эти минуты они чувствовали себЯ в центре вниманиЯ всего мира. ‘
верхних Ярусов женщины бросали им цветы, покорно падавшие к ногам лошадей,
на песок арены. Ќа самом  верху,  где  уже  было  близко  небо,  суетились
корабельщики  императорского  флота,   на   обЯзанности   которых   лежало
натЯгивать пурпуровый навес, дававший спасительную тень и прохладу.
   –ирк потрЯсали крики:
   - Ђкретон! ѓирпина!
   ЋглЯдываЯ с надменной улыбкой это множество обезумевших людей, Ђкретон,
краса цирковых состЯзаний, небрежно махал голубым платком над головой.  Ћн
был  пресыщен  победами,  любовью  красивых  женщин,  славой,  богатством.
—етверка вороных испанских коней с белыми отметинами  на  лбу  и  розовыми
ноздрЯми промчалась  по  арене,  повинуЯсь  едва  заметному  движению  его
пальцев, державших вожжи...
   џ нашел среди сенаторских бород нежное лицо  ‘оэмиды.  Ћна  смотрела  с
таинственной улыбкой на возницу, и никто не знал, какие мысли возникают за
ее высоким лбом, отЯгощенным прической из сложенных в виде  короны  черных
кос, украшенных жемчугами.
   џ рукоплескал вместе со всеми, но, как это ни странно, цирковое шествие
оставлЯло менЯ в глубине души холодным. Њожет  быть,  потому,  что  судьба
назначила мне жить в мире книг, где царит вечнаЯ тишина.
   ‚друг ‚ергилиан встал и показал пальцем на подий:
   - ‘мотри - там сидит сенатор „ион Љассий, привезший сообщение о победах
императора. Ђ рЯдом с ним... ‡наешь, кто рЯдом с ним?
   - Љто?
   - Ћтгадай!
   - Ћткуда мне знать! џ ничего не вижу за головами людей!
   - ’рибун Љорнелин. ’вой обидчик...
   џ приподнЯлсЯ, чтобы  лучше  видеть.  „ействительно,  трибун  с  „ионом
Љассием находились  на  почетных  местах.  ‡начит,  Љорнелин  не  прозевал
случаЯ, чтобы обратить на себЯ благосклонное внимание августа. Ћн  смотрел
на арену с огромным интересом. ‚озможно, что  особенно  располагал  его  к
этому оказываемый почет.
   Ќемного выше восседал наш карнунтский знакомый ‚иктор. “ менЯ почему-то
сжалось сердце, когда Я увидел, что рЯдом с ним находитсЯ девушка в  синем
покрывале. ѓрациана тоже была в цирке! Џо другую сторону от нее  сидел  не
кто иной, как наш друг  Ќаталис  и  что-то  нашептывал  на  ухо.  ѓрациана
улыбалась. Ќапрасно ‚ергилиан делал ей знаки, она не видела нас.
   ‚ерхние Ярусы скамей были в тумане  человеческих  испарений.  ’ам,  под
самым навесом, располагалась городскаЯ беднота  -  башмачники  и  продавцы
бобов, позолотчики и корабельщики,  каменщики  и  могильщики.  Њного  было
среди них людей, которые вообще не занимались  никаким  ремеслом,  а  жили
подачками или случайной работой, ели на обед вареный  горох,  а  спали  на
охапке соломы, и эту неприглЯдную жизнь им скрашивали только цирк и игра в
кости.  Ћни  уже  с  утра  заполнили  верхние  скамьи,  приходили  сюда  с
подушками, набитыми травой, так как были цирковыми завсегдатаЯми  и  знали
по опыту, что трудно высидеть с утра до захода солнца на каменной  скамье.
‡десь пахло потом и чесноком, люди говорили на грубом  Языке  ‘убурры,  но
никто лучше этих любителей зрелищ не мог  разобрать  достоинства  ѓирпины,
хотЯ порой у них не было даже сестерциЯ,  чтобы  поставить  на  совершенно
верную квадригу.
   џ смотрел широко раскрытыми глазами на все, что  менЯ  окружало,  -  на
квадриги и на зрителей, на приготовлениЯ к ристаниЯм и на  ссоры  соседей,
мешавших друг другу видеть со всем удобством арену. Ќо мне показалось, что
толстый римлЯнин обернулсЯ и что-то сказал Љорнелину, и  тот  стал  искать
глазами   ‚иктора   на   скамьЯх,   вытЯгиваЯ   голову.   €так,    фортуна
благоприЯтствовала трибуну на полЯх сражений, и парфЯнскаЯ стрела, которой
мы грозили ѓрациане, не поразила его! ‘оседЯми  Љорнелина  были  почтенные
люди. Ћни обращались к трибуну с какими-то вопросами, и прославленный воин
отвечал им с достоинством.
   ‚се занимало мен