 воинов с центурионом. Ќо  этот
злодей сам предложил себЯ в  качестве  проводника,  заманил  центуриона  в
засаду, остриг ему голову, как рабу, и отпустил с наказом,  чтобы  господа
хорошо обращались со своими невольниками. Љак будто мы должны нежничать  с
этими ленивцами!
   - ‚ конце концов его поймали.
   - Џоймали. ‘евер поручил поимку разбойника опытному трибуну, забыл  его
имЯ... Ќо и он ничего не преуспел бы, даже и со множеством воинов, если бы
злодеЯ не выдала любовница. Ћн ей изменЯл с  другой,  и  ревниваЯ  женщина
привела трибуна в пещеру, где спал  разбойник.  Ћни  схватили  ”еликса,  и
потом звери растерзали мЯтежника на арене в пример другим.
   ‚друг ‚еспилон прервал рассказ и завопил:
   - Џоликар! Љогда же ты запрЯжешь мулов?
   ‘реди  темной   ночи,   бросив   имение   на   попечение   растерЯнного
домоуправителЯ, мы поспешили в Ќеаполь, под защиту его стражей.
   Џребывание в этом городе и всЯ поездка останутсЯ навеки  в  памЯти  как
некий блаженный сон. ЏодобнаЯ красота создана  длЯ  утешениЯ  человеческой
души, которую посещают сомнениЯ и печали. ‚ этом  краю  виллы  тЯнутсЯ  по
берегу морЯ  белыми  видениЯми  до  самой  Њизены,  украшенные  колоннами,
балюстрадами и статуЯми. ‚езде виднеютсЯ  кущи  лавровых  деревьев.  ‡десь
вечно господствует тихаЯ нега, зима мЯгкаЯ,  а  лето  овеЯно  зефирами,  и
приЯтно вспомнить, что в здешних местах некогда  жили  –ицерон,  ‚ергилий,
Њарциал.
   ‘веркают  на  солнце  прекрасные  храмы  ЌеаполЯ,  зеленеют  каприйские
виноградники,  дремлют  Ѓайи  и  Љумы,  а  ленивые  волны  лазурного  морЯ
соединЯютсЯ с греческим весельем и римским умом. ‚се  здесь  устроено  длЯ
радости смертных - прохладные рощи, садки  устриц,  мраморные  скамьи.  Ќо
особенно прекрасен Ќеаполитанский залив, над  которым  лиловеет  двугорбый
‚езувий. ’ревожный дым над горою как бы угрожает новыми бедствиЯми, по  ту
сторону залива, где некогда давили в точилах виноград и стада телиц щипали
благовонные травы, теперь запустение, но люди здесь не думают о  печальном
и предаютсЯ радостЯм любви.
   џ скрывал свои поруганные чувства  даже  от  ‚ергилиана,  хотЯ  жестоко
страдал от измены легкомысленной Џроперции. €ногда мне  казалось,  что  не
стоит жить в мире, где возлюбленнаЯ готова  отдатьсЯ  по  прихоти  первому
встречному и забыть страстные  обещаниЯ.  Ќо  и  менЯ  утешала  окружающаЯ
красота. џ бродил в миртовых рощах, где в темноте слышались любовный шепот
и нежные вздохи. ‚ этих кущах таитсЯ опасность длЯ женского целомудриЯ,  и
еще Њарциал писал, что многие матроны ЯвлЯлись сюда Џенелопами, а  уезжали
…ленами. џ тоже искал какую-то неведомую встречу, и порой женский смех, от
которого трепетали нежные перси горожанки, заставлЯл сжиматьсЯ мое  сердце
сладостными предчувствиЯми.


        7

   ‡доровье „елии ухудшалось с каждым днем.  ђешено  было  позвать  к  ней
врача. Ћбратились  к  неаполитанскому  медику  Љсенофонту.  ќтот  огромный
человек с волосатыми  руками  и  черной  бородой,  приложив  ухо  к  спине
больной, долго слушал одному ему ощутимые шумы болезни. Џотом  прикладывал
к нежной коже два пальца и стучал по ним двумЯ пальцами  другой  руки.  Ћн
мЯл „елии живот и спрашивал:
   - ‡десь не болит?
   „елиЯ покачала головой.
   - Ђ здесь?
   ’от же жест.
   - € в этом месте не больно?
   - Ќе больно.
   - ’еперь все Ясно, - удовлетворилсЯ осмотром  врач  и  стал  объЯснЯть,
какие отвары нужно пить „елии.
   ‚ заключение глубокомысленно пощупал еще раз пульс, определЯЯ волнение,
какое больнаЯ испытывает при произнесении того или иного слова, и  заЯвил,
что не помешает в данном случае и молочное лечение.
   ’ак или  иначе  ‚ергилиану  необходимо  было  посетить  свое  поместье.
•озЯйство находилось там в большом запустении, оставленное  на  вороватого
управителЯ. …го  звали  Ќумерий.  Љогда  он  приезжал  в  ђим  с  докладом
господину, то рассказывал, что дом  и  все  строениЯ  пришли  в  ветхость,
оливковые деревьЯ разрослись в тенистую рощу. Љроме управителЯ,  в  имении
трудилсЯ еще один старый раб и благодарил богов, что хозЯин забыл о нем  и
что Ќумерий не слишком требовательный надсмотрщик. Љак Я  потом  убедилсЯ,
это соответствовало  истине.  Ќумерий  считал,  что  нет  никакого  смысла
утруждать себЯ излишним рвением, и любил полежать где-нибудь в прохладе  и
выпить  в  одиночестве  кувшин  вина,   философствуЯ   о   земной   суете.
‘нисходительному господину он слал много отчетов и очень  мало  оливкового
масла, ссылаЯсь на червей, пожирателей оливок.
   ‚ергилиану не стоило большого труда  убедить  и  менЯ,  что  поездка  в
Ћливий, расположенный не так далеко от Џутеол, вполне в моих интересах.  ‚
этот порт скоро должна была прийти "”ортуна", и ’рифон мог доставить  менЯ
на остров ђодос, откуда постоЯнно ходили корабли  в  Џонт,  и  Я  еще  раз
поверил поэту.
   „елиЯ улыбнулась, когда ‚ергилиан предложил ей поехать в те места,  где
прошло его детство.
   - Ќеужели и ты был маленьким и цеплЯлсЯ за подол матери?
   Џоэт всЯчески расхваливал свое имение:
   - Ћливий -  чудесный  уголок.  ‚ладение  называетсЯ  так  по  оливковым
деревьЯм, посвЯщенным Њинерве.  „ом,  построенный  предками,  стоит  среди
виноградника. ‹озы посажены на покатом холме. Њоре  не  настолько  близко,
чтобы чувствовалсЯ запах рыбы, но из окон можно любоватьсЯ кораблЯми,  что
везут пшеницу в ђим. Џравда, там все  запущено,  и  надо,  чтобы  ’еофраст
привел дом в надлежащий вид. ‘коро наступит  сбор  винограда.  Ћн  исцелит
твое нездоровье, „елиЯ. €, конечно, мы возьмем с собою нашего друга.
   Љак Я мог отказатьсЯ от этой милой дружбы!
   Џрисутствовавший  при  разговоре   Ќаталис,   которого   тоже   занесло
счастливым ветром в Ќеаполь, зашедший навестить нас, советовал:
   - Ђ еще лучше „елии отправитьсЯ в Ђлександрию.  ’ам  врачует  ”илоктет,
ученик ЂретеЯ. ’ого самого, что лечил Њарка ЂврелиЯ. Ћн с большим  успехом
излечивает грудные болезни свежей ослиной печенкой.  Џосмотрите  на  менЯ!
”илоктет спас мне жизнь...
   ‚ последний раз взглЯнув с печалью  на  широкий  Ќеаполитанский  залив,
который, вероЯтно, мне уже не суждено больше увидеть, Я  подумал,  что  он
напоминает нежное объЯтие природы. …ще спали в теплых постелЯх те женщины,
что Я встречал во времЯ прогулок  под  портиками.  Љолеса  повозки  весело
загремели по каменной дороге...
   ‚ пути  мы  останавливались  в  маленьких  городках  и  однажды  немало
смеЯлись над вывеской одного трактирщика, у которого нашли приют. Љакой-то
бродЯчий художник изобразил на  ней  чудовищную  птицу  и  начертал  такие
стихи, вдохновившись ѓорацием:

   Џока лесистые вершины
   дадут приют длЯ куропаток
   и звезды в небе не престанут
   с хрустальной музыкой вращатьсЯ,
   до тех пор в мире сохранитсЯ,
   Њатерн, твоЯ в народе слава...

   ‚ергилиан смеЯлсЯ от всей души.
   - ‚еликолепно!
   ‚ладелец таверны, краснорожий, пропахнувший  кухонным  дымом,  упираЯсь
кулаками в бока, заЯвил:
   - ќто Я Њатерн. ‡а вывеску Я уплатил пЯть ассов  и  в  придачу  подарил
колбасу.
   Џутешествие обошлось без  нападениЯ  разбойников,  без  поломки  колес.
‚скоре мы свернули на дорогу, ведущую в Ћливий. џ наслаждалсЯ  сладостными
видами. „елиЯ, которую растрЯсло в дороге, жаловалась:
   - Љогда же мы приедем? џ не рада, что оставила спокойный дом.
   Ќо как можно было не любоватьсЯ волнистой линией голубоватых италийских
холмов, среди которых вдруг возникал на скале розовый город  или  медленно
приближались белые храмы на  фоне  темных  дубовых  рощ;  у  дороги  мирно
паслись стада овец. Њы захватили с собой путеводитель, составленный некиим
Њаврицием, где были указаны названиЯ городов и селений,  расстоЯниЯ  между
ними, свЯтилища, всЯкого рода достопримечательности, целебные источники  и
свЯщенные рощи.  Ќа  остановках,  которые  часто  называютсЯ  по  вывескам
таверн, трактирщики низко кланЯлись нам, благодарЯ щедрость ‚ергилиана,  и
предлагали самые лучшие Яства, но „елиЯ едва дотрагивалась до пищи.
   €ногда тЯнулись по  обеим  сторонам  дороги  безлюдные  полЯ,  овеЯнные
морским воздухом, или попадалась навстречу пара волов  в  Ярме,  влачивших
тЯжелую повозку на скрипучих колесах, в сопровождении  поселЯн  в  широких
войлочных шлЯпах. ђазъехатьсЯ с ними на узкой дороге было нелегко.  €ногда
под тенистым дубом стоЯл, опираЯсь на посох, старый пастух, с лицом как из
бронзы, в овчине, невзираЯ на жаркий день, и  с  любопытством  смотрел  на
проезжавших путешественников.
   Ќаконец показались знакомые ‚ергилиану места. Ћн воскликнул:
   - ‚се как двадцать пЯть лет тому назад - такаЯ же  тишина  и  такой  же
божественный воздух!
   € схватив „елию за руку:
   - ‘мотри! ‚ той роще Я искал орехи, когда они  созревали  и  падали  на
землю. ’ам водились зайцы.  Ђ  на  горке  у  каменной  ограды  виноградные
гроздьЯ поспевали раньше, чем в других местах, и их  собирали  в  плетеную
корзину. Ћтец высоко поднимал первую  сорванную  гроздь,  любовалсЯ  ею  и
воздавал хвалу ‹иберу... ‚от и старый дом!
   Ќавстречу нам бежал по пыльной деревенской дороге  ’еофраст.  Ѓелозубый
пройдоха уже успел, очевидно, завести в здешних местах приЯтные знакомства
и радостно приветствовал своего господина. “ ворот стоЯл с палкой  в  руке
Ќумерий. Ћн был  в  домотканом  грубом  плаще  с  капюшоном  и  добродушно
улыбалсЯ всем своим широким рЯбым лицом.
   „елиЯ вошла в дом, пахнувший сыростью. ‚идимо, ‚ергилиан был  растроган
и со слезами на глазах смотрел  на  полузабытые  предметы,  которые  снова
выплывали в памЯти  из  детских  лет,  и  на  статую  Њинервы  в  атриуме,
покровительницу   дома   Љальпурниев.   Џоэт   возблагодарил   богиню   за
благополучное возвращение к пенатам почтительным  поклоном,  но,  заметив,
что „елиЯ посмотрела на эту сцену с Явным отвращением, нахмурилсЯ.
   - Ќе презирай менЯ. ‘то лет в этом доме славили Њинерву.
   „елиЯ ничего не ответила.
   - џ почитаю не мрамор, из  которого  сделана  статуЯ,  а  идею  разума,
воплощенного в ней, - грустно добавил поэт.
   ‚ечером за трапезою снова разговор зашел о разуме. ‚ергилиан  удивлЯлсЯ
гению эллинов, что  могли  с  такой  Ясностью  постигать  вселенную  и  ее
устройство.
   - € некоторые утверждают, - взволнованно рассказывал он, - что планеты,
в том числе и наша  землЯ,  подобны  огромным  шарам,  вращающимсЯ  вокруг
небесного огнЯ в прозрачных, как хрусталь, сферах,  издающих  божественную
музыку.
   „елиЯ широко раскрыла глаза.
   - Џочему же мы ее не слышим?
   - Џотому, что уши нам заграждают земные звуки.
   - ’огда кто внимает этой музыке сфер?
   - Њудрец, отрешившийсЯ от всего земного.
   Џосле неоднократных разговоров Я знал, во что верил ‚ергилиан, вернее -
что он не верил в богов и сомневалсЯ во всем. Ђ мой дорогой Ђполлодор учил
менЯ, что мир родилсЯ из огнЯ. Ќе из того обыкновенного  огнЯ,  в  котором
сгорает полено, а из божественного  пламени,  и  в  него  же  со  временем
превратитсЯ.
   Љак далеко все это было - беседы с учителем,  прогулки  в  той  дубовой
роще, где  находилась  гробница  ЋвидиЯ...  Њое  детство  ушло  навеки.  џ
подумал,  что,  вероЯтно,  ’омы  покажутсЯ  мне   по   возвращении   тихим
захолустьем, после этих громад, колонн, нимфеев. Ќо Я был уверен, что  мой
учитель и поэт ‚ергилиан стали  бы  друзьЯми,  если  бы  им  суждено  было
встретитьсЯ на земле.
   „елиЯ считала себЯ христианкой в часы умилениЯ перед волей  небес.  Ћна
не понимала, о какой гармонии говорит  ‚ергилиан,  утверждаЯ,  что  в  ней
достигаетсЯ равновесие блага и страданий.
   - ’воЯ гармониЯ длЯ просвещенных, - говорила она, - а что делать с  нею
простым людЯм, как Я и другие?
   Ђ Я еще был полон надежд.  Њне  одинаково  казалась  прекрасной  землЯ,
светило ли солнце, шел ли дождь,  от  которого  приЯтно  пахнет  смоченной
пылью. „аже в печальных воспоминаниЯх Я находил горькую радость и ждал  от
жизни новых чудес. Њне помогали моЯ молодость и то предвкушение любви, что
делает мир длЯ человека полным смысла и значениЯ. Њне сопутствовали  также
моЯ братскаЯ нежность к ѓрациане  и  тайнаЯ,  скрытаЯ  от  всех  любовь  к
Њаммее.


        8

   ’екли мирные дни в Ћливии... Џо утрам мы  любовались  из  окон  зеленым
морем и лиловатым островом Џрохита. Ќад крышей летали с печальным  щебетом
ласточки, учившие своих птенцов первым полетам.
   Ќумерий кричал на дворе рабыне:
   - ќлеЯ, принеси кувшин воды!
   Њы шли к морю. ‘идели там под сенью смоковницы и, насладившись  морским
воздухом,  возвращались  домой,  чтобы  подкрепитьсЯ  пшеничным  хлебом  и
оливками, козьим сыром и медом.
   €ногда мимо проходил корабль, так близко, что  можно  было  рассмотреть
его снасти и даже лица корабельщиков.  Љорабли  направлЯлись  в  ђим,  они
везли пшеницу и баранов или оливковое масло из африканских портов.
   —то происходило в ђиме - мы об этом беспокоились мало, и никто не писал
‚ергилиану,  а  о  местных  событиЯх   получали   сведениЯ   от   ЌумериЯ,
отправлЯвшегосЯ каждое утро в соседний городок на рынок, или  от  рыбаков,
приносивших нам в кошнице серебристых рыб. Ќо однажды поЯвилсЯ  неожиданно
‘крибоний, с посохом в руках, в изорванной тунике, с огромным синЯком  под
глазом, и горестно воздел руки к небесам.
   ‚спомнив о приглашении ‚ергилиана, он отправилсЯ пешком в Љумы, с пЯтью
сестерциЯми в кулаке и с надеждой, что кто-нибудь посадит его на  попутную
повозку, если он будет рассказывать занимательные истории.  ’ак  ‘крибоний
добралсЯ до ‚ольтурна и там завел дружбу с горшечником. ђемесленник вез  в
Љумы сосуды своего производства и с удовольствием взЯл веселого путника  с
собой, так как вдвоем было безопаснее ехать.  Ќо  в  пути  на  них  напали
разбойники, может быть, те самые  рабы,  что  убежали  от  ‚еспилона.  Ћни
жестоко поколотили горшечника, цеплЯвшегосЯ за свое добро, разбили  сосуды
и угнали мула. „осталось и ‘крибонию, пытавшемусЯ  увещевать  разбойников:
"‡лодеи, имейте хоть каплю жалости!"
   ‚ довершение всего латроны отнЯли у путников дорожные плащи и скрылись.
ЏроклинаЯ судьбу, ‘крибоний и  горшечник  кое-как  добрели  до  ближайшего
селениЯ, где их приютили сердобольные  люди,  и  оттуда  поэт  поплелсЯ  в
Ћливий. Ќа глазах у „елии были слезы.
   - Ѓедный ‘крибоний! ‚ыпей вина, это подкрепит тебЯ.
   - ’олько не разбавлЯй его водой, - ворчал пьЯнчужка, - не люблю,  когда
нимфы вмешиваютсЯ не в свое дело.
   ‘ удовольствием вымывшись  в  огромном  глинЯном  сосуде,  служившем  в
Ћливии испокон веков длЯ омовениЯ, и облачившись в чистую тунику,  которую
предложил ему из числа своих одеЯний ‚ергилиан и потому непомерно длинную,
несчастный немного пришел в себЯ и стал передавать римские новости:
   - ‚ ђиме все по-старому. €мператор на  ‚остоке.  ‚ойна  продолжаетсЯ...
хотЯ  нет  больше  извещений  о  победах...  ‹авиниЯ...  Џомнишь  ‹авинию?
Ќаложила на себЯ руки.
   - Ќе могла пережить смерти Ђкретона?
   - Ќет, его она уже забыла.  ЋказываетсЯ,  ‘оэмида  отбила  у  нее  мима
ЏуберциЯ... Ђ дочь твоего карнунтского приЯтелЯ,  у  которого  ты  покупал
кожи...
   ‚ергилиан весь обратилсЯ в слух.
   - ...сочеталась браком с каким-то трибуном.
   - ‚от как...
   ‚ голосе ‚ергилиана слышалось равнодушие. Ђ Я был уверен,  что  у  него
сжалось сердце. •отЯ, может быть, судьба знала, что так лучше длЯ  него  и
длЯ ѓрацианы. € длЯ „елии...
   ‚ергилиан стучал пальцами по мраморному столу.
   - џ знаю трибуна. …го зовут Љорнелин.
   - Њожет быть, и Љорнелин.
   “веренный,  что  нельзЯ  повернуть  вспЯть  даже  одно   мгновение   из
прошедшего, ‚ергилиан вздохнул.
   - ’рибун увез ее куда-то к границам Ђрмении...
   - ѓрациану?
   - „очь карнунтского торговца. …е супруг теперь префект легиона. ‡а него
замолвил словечко императору „ион  Љассий.  ‚се  говорЯт,  что  он  весьма
достойный воин, и многие принимают в нем участие.
   „лЯ ‚ергилиана это было только незначительным эпизодом в его жизни. Њне
же  стало  грустно,  что  ѓрациана  промелькнула  передо  мной  прелестным
видением и вновь растаЯла где-то на далекой армЯнской границе.
   - Џишешь стихи, ‘крибоний? - спросил мой друг.
   ’от отрицательно покачал головой.
   - Џора стихов миновала. Љому нужны теперь стихи? ‚ернее, все их  пишут.
Ђ помнишь, у Џлутарха... ќто случилось после поражениЯ в  Џарфии  легионов
Љрасса. “ парфЯн происходил пир. ’рагик џсон  декламировал  ќврипида.  …му
рукоплескали, и в это  мгновение  в  пиршественный  зал  внесли  на  блюде
отрубленную голову Љрасса. ЏотрЯсающаЯ сцена! ‘хватив голову за  волосы  и
обезумев от вакхического опьЯнениЯ, џсон высоко поднЯл страшный  трофей  и
стал читать знаменитые стихи о добыче счастливой охоты. €, как  в  театре,
попеременно вступали хоры... ‚от когда поэзиЯ зажигала сердца людей!
   „елиЯ  слушала  его  с  брезгливой  усмешкой.  ‚ергилиан  не  мог   без
содроганиЯ смотреть на нее. „елиЯ угасала. Ќа  ее  похудевшем  лице  глаза
стали огромными.
   Ѓыл вечер. Њы сидели вчетвером на каменной скамье перед  домом.  Ћстров
Џрохита стал совсем лиловым. „елиЯ склонила голову на плечо ‚ергилиану.
   ‘крибоний говорил, когда заходила речь о здоровье „елии:
   - Џоезжайте в …гипет. Ќаталис  прав,  ”илоктет  вылечит  любую  болезнь
ослиной печенкой.
   Ќо когда ‚ергилиан убеждал  больную  принЯть  снадобьЯ,  приготовленные
Љсенофонтом на оливковом  масле,  она  отстранЯла  чашу  рукой.  ‚ергилиан
пожалел, что с нами нет врача Ђлександра.
   ‚ тот вечер разговор шел о других вещах. ‘крибоний мог говорить  целыми
часами.
   - „алеко  в  океане,  за  ѓеркулесовыми  ‘толпами,  существуют  острова
Ѓлаженных. Ѓудто бы их жители слышат шипение воды, когда солнце опускаетсЯ
к горизонту и касаетсЯ морЯ. ‚ той стороне покоитсЯ под водой Ђтлантида, о
которой писал Џлатон.
   - џ ничего не знаю, расскажи, ‘крибоний, - попросила „елиЯ.
   - џкобы Џлатону сообщили об этом в …гипте саисские жрецы. Ћтрывок можно
прочитать в "’имее" и в некоторых других книгах. ”илософ  утверждает,  что
за девЯть тысЯч лет до того времени, когда жил ‘олон, в океане  возвышалсЯ
огромный остров, по своим размерам  более  обширный,  чем  ‹ивиЯ  и  ЂзиЯ,
вместе взЯтые. Ќа  нем  обитали  атланты,  некогда  воевавшие  с  предками
афинЯн. ‚ своем городе они могли выдержать любую  осаду,  потому  что  там
находились два неиссЯкаемых источника - холодной и горЯчей воды. ѓород был
обнесен валами и тройным рвом, соединЯвшимсЯ с морем и наполненным  водою,
так как городскаЯ стена отстоЯла от берега всего на расстоЯние шестидесЯти
стадиев. Ѓогатство  атлантов  было  так  велико,  что  они  покрыли  стены
акрополЯ блестЯщей медью. ’ак они жили, собираЯ урожай два раза в год.  Ќо
в одну страшную ночь произошла какаЯ-то катастрофа, о которой  мы  никогда
не узнаем, солнце исчезло в клубах дыма, десЯтки вулканов  стали  изрыгать
пламЯ, и этот остров, посвЯщенный Ќептуну,  погрузилсЯ  на  дно  со  всеми
людьми, животными и неисчислимым богатством...
   ‚ергилиан заложил руки за голову и мечтательно смотрел на море.
   - Њы построим большой корабль, ‘крибоний,  и  поплывем  за  ѓеркулесовы
‘толпы, чтобы посетить острова Ѓлаженных.
   Ќо скептический ум ‘крибониЯ мешал ему мечтать.
   - …два ли ты нашел бы длЯ своего кораблЯ отважных  корабельщиков.  ‚едь
никто не решитсЯ отправитьсЯ в такое странствие.  ђассказывают,  что  море
там тинистое, как Џонтийские болота, и засасывает корабли. ’уда теперь нет
дороги смертным. ‹учше отправлЯйтесь в …гипет, пока ”илоктет еще врачует в
Ђлександрии.
   Њежду тем, как мы и предвидели, "”ортуна ЉальпурниЯ" прибыла в  Џутеолы
и ’рифон ЯвилсЯ  к  ‚ергилиану  с  письмом  от  сенатора.  ЋпасениЯ  поэта
оправдались. Љальпурний умолЯл племЯнника оказать ему  еще  раз  услугу  и
немедленно отправитьсЯ в Ђнтиохию, чтобы принЯть участие в переговорах  по
организации  нового  банка.  ’аким  образом,  судьба  „елии  была  решена.
Ћдинокий ‘крибоний  тоже  позволил  уговорить  себЯ  пуститьсЯ  в  далекое
путешествие.  Ћн  никогда  не  был  на  ‚остоке   и   захотел   посмотреть
Ђлександрию, о которой ему столько рассказывал ‚ергилиан.
   - Ђ вдруг будет бурЯ и мы все погибнем? - ужасалась „елиЯ.
   Ќо ‚ергилиан успокаивал ее:
   - Ќе бойсЯ ничего. "”ортуна" -  прекрасный  корабль  и  выдержит  любое
испытание. ‚ремЯ длЯ  плаваниЯ  еще  спокойное,  и  ты  без  всЯких  помех
прибудешь в Ђлександрию, где тебЯ вылечит ”илоктет.  Љроме  того,  морской
воздух улучшает аппетит. ’ы будешь здоровой.
   - Ѓыть может, Я увижу мать, если она еще жива?
   - ЂлександриЯ - огромный город, но мы разыщем ее.
   ‚ергилиан улыбалсЯ при мысли, что снова  увидит  ЂммониЯ,  но  какаЯ-то
усталость  сковывала  его  радость.  Џоэт  решил,  что  доставит  „елию  в
Ђлександрию, а сам со мной и ‘крибонием поплывет в ‹аодикею  и  только  по
окончании  всех  дел  вернетсЯ  к  „елии,  порученной  заботам  знаменитых
александрийских врачей.
   „елиЯ  по-прежнему  сгорала  в  необъЯснимом   огне,   хотЯ   счастливо
улыбалась, когда видела что-нибудь приЯтное - закат над морем, или пухлого
младенца на руках у матери, или  искусно  вырезанную  на  раковине  камею.
Џо-прежнему мы беседовали  вчетвером,  сидЯ  на  каменной  скамье,  откуда
открывалсЯ чудесный вид на морское пространство.
   €ногда ‚ергилиан дразнил христианку:
   - ‚ыслушай менЯ внимательно, „елиЯ. џ не из тех, которые  предполагают,
что на христианских трапезах совершаютсЯ оргии. Ќо объЯсни мне: как  могло
быть, что какой-то рассеЯнный иудей провел во чреве кита  три  днЯ  и  три
ночи и не был переварен огромной рыбой? €ли,  например,  это  христианское
верование в  воскресение  мертвых!  Љак  возможно  восстановить  из  праха
человеческое тело? ЉажетсЯ, у –ельса Я читал такой пример. —еловек  утонул
в море. …го пожрали мурены. ђыбаки изловили мурен сетЯми  и  съели  рыб  с
солью и перцем. Ќо во времЯ бури погибли и рыбаки, и их трупы, выброшенные
на берег, пожрали собаки... ѓде же искать тело того человека?  €  как  оно
может восстановитьсЯ в первоначальном виде из кишечника дикого  зверЯ  или
хотЯ бы из погребальной урны? ‚роде тех, что изготовлЯет  Ђквилин.  ‘кажи,
„елиЯ, восставшие из гробов, лысые в час  смерти,  будут  с  волосами  или
останутсЯ плешивыми?
   „елиЯ смеЯлась. џ мысленно  упрекал  друга  за  то,  что  он  разрушает
счастливую веру слабой женщины:
   ‚ергилиану  самому  становилось  неловко,  он  прекращал  насмешки  над
верованиЯми „елии, и разговор переходил на другие  предметы.  ‚озлюбленнаЯ
поэта жила  в  том  мире,  куда  длЯ  нас  не  было  доступа.  ’ам  царила
покорность, а ‚ергилиан хотел разговаривать с богами  как  равный.  Ћн  не
боЯлсЯ кары: по его убеждению, над миром царит слепаЯ судьба,  и  человеку
нет спасениЯ ни от богов, ни от людей.
   € вдруг мы увидели, что „елиЯ плачет.
   - ’ы плачешь, „елиЯ? - спросил ‚ергилиан с нежностью. - џ огорчил  тебЯ
глупыми шутками?
   - Ќет. џ вспомнила свои детские годы.
   - ’ы никогда не рассказывала мне о детстве, „елиЯ.
   - ’ы же знаешь. џ родилась в Ђлександрии. ‚ самом замечательном  городе
на земле. Њы жили в предместье, отец мой был поденщиком, а мать занималась
по хозЯйству, и оба считали себЯ христианами. Њне с детских  лет  хотелось
танцевать. Ќо он запрещал.
   - Љто - он? Ћтец?
   - Џресвитер. џ убегала и кружилась где-нибудь в укромном месте, пока не
падала на землю. Ћднажды менЯ увидела мать и  побила.  џ  посещала  тайком
сады ‘ераписа. ’ам выступали уличные танцовщицы. Ћдин  раз  соседка  взЯла
менЯ на народное представление,  и  тогда  Я  увидела  впервые  танцовщиц,
исполнЯвших плЯски под музыку арф. Ђ когда мне исполнилось двенадцать лет,
менЯ похитили бродЯчие мимы, и Я стала женой патрона.
   - Љак же они могли тебЯ похитить?
   - џ пришла  к  ним  и  сказала,  что  хочу  плЯсать.  Ћни  сделали  мне
испытание, похвалили мою грацию и сказали, что, если Я останусь с ними,  у
менЯ будут красивые одежды и всЯкие украшениЯ. џ оставила мать и уехала  с
мимами.
   - Људа?
   - ‚ Љаноп. Ђ потом мы уплыли на корабле в ‘ирию, и там Я  танцевала  во
многих городах.
   - Љак звали твоего мужа?
   - …втропий. Љогда мы были в Џальмире, его изгнали из города за какой-то
проступок, но вскоре он умер в Ђнтиохии, и там Я услышала,  что  в  €талии
очень ценЯт египетские танцы. „обравшись до ђима, мы поселились  на  улице
„ельфина, в гостинице ‘имона, и там Я жила, пока однажды  нас  не  позвали
показать свои танцы на одной пирушке и менЯ  увидел  Ђквилин.  Ћн  поселил
менЯ в большом доме, подарил мне рабынь.  Ћстальное  ты  знаешь...  €  вот
теперь Я снова увижу Ђлександрию и, может быть, мать, когда она пойдет  на
базар и мы найдем ее там. Ћна, вероЯтно, думает, что менЯ уже нет в живых.
   - Ђ где твой отец?
   - Ћтец умер. Њне рассказали об этом александрийские  корабельщики.  Ћни
привозили тогда в ‹аодикею папирус.


        9

   ЏосетившаЯ столько городов "”ортуна ЉальпурниЯ" снова готовилась уйти в
далекое плавание. Ќеобходимо  было  спешить  с  отправлением  -  ведь  уже
приближалось времЯ, когда по причине бурь осеннего равноденствиЯ и морских
туманов навигациЯ прекращалась до весны. ‚ зимние месЯцы опытные  мореходы
предпочитают не покидать  спокойных  стоЯнок  и  чинЯт  свои  корабли  длЯ
будущих путешествий. Ќо длЯ этого еще  не  настал  срок,  а  у  ЉальпурниЯ
скопилсЯ значительный запас бронзовых гвоздей и лежало на  складе  большое
количество кож. –ены на такие товары вдруг невероЯтно поднЯлись в свЯзи  с
развитием строительства в некоторых восточных городах,  и  предприимчивому
сенатору хотелось сбыть  все  это,  а  на  вырученные  деньги  закупить  в
Ђлександрии папирус длЯ ђима. Џоэтому ’рифон получил распорЯжение взЯть со
складов в Ћстии груз на корабль и тотчас же  отплыть  в  Џутеолы,  где  он
должен был повидать ‚ергилиана.  €з  Џутеол  старый  мореход  надеЯлсЯ  за
десЯть дней дойти  до  Ђлександрии.  Џуть  туда  лежал  через  ‘ицилийский
пролив, а затем корабли обычно плыли открытым морем к берегам Ђфрики и шли
вдоль Љиренаики до того места, где уже виден огонь александрийского маЯка.
   ‚  день  отплытиЯ  из  Џутеол,  когда  взволнованнаЯ  „елиЯ  с  испугом
смотрела, как медленно поднЯлсЯ на мачте  огромный  парус  с  изображением
волчицы, вдруг чернаЯ птица закаркала  на  дереве  с  левой  стороны,  что
служило благоприЯтным предзнаменованием. ‚оскурив фимиам богам, охранЯющим
корабли в морских пучинах, ’рифон повел "”ортуну" в море.
   Њимо мыса ‹евкопетры мы проскользнули ровно  в  полночь,  с  тем  чтобы
дальше предпринЯть плавание в бескрайнем море, как поступают с финикийских
времен  отважные  мореходы.  ЏоднЯв  головы,  корабельщики   смотрели   на
созвездиЯ, которым они вручали свою  судьбу.  ЃольшаЯ  Љолесница  медленно
вращалась вокруг небесного полюса, вознесенный на  небеса  ѓеркулес  вечно
жил в царстве светил, ‚олосы ‚ероники пышно раскинулись в мироздании...
   Ќо в пути, когда корабль уже оказалсЯ в открытом море,  западный  ветер
вдруг сменилсЯ юго-западным, который морЯки  называют  "африком",  и  даже
опытный ’рифон не знал, что думать. ‚ природе совершалось нечто  странное.
„о рассвета, который мог влить в  наши  сердца  надежду  на  благополучный
конец плаваниЯ, было еще далеко. Ћстрым  взглЯдом  ’рифон  всматривалсЯ  в
ночной мрак, а вокруг шумело и вздымалось еще недавно спокойное море.
   ‚ергилиан хорошо знал ’рифона и понЯл, что кораблю угрожает  опасность.
Ќо „елиЯ считала, что так и должно  быть  в  пути,  и  готовилась  покорно
перенести все испытаниЯ. џ же снова переживал то приЯтное  чувство,  какое
всегда вызывает во мне море. ‚се  было  как  в  дни  прежних  путешествий:
черный корабль среди пучин, сладостный морской воздух,  ветер  в  снастЯх,
бушующие волны... "”ортуну" сильно качало, и у  ‘крибониЯ  уже  начинались
припадки тошноты.
   „елиЯ лежала в кормовом  помещении,  укрытаЯ  шерстЯным  плащом,  и  не
спала. ђазве можно было спать, когда волны с  такой  силой  разбивались  о
стены кораблЯ? …е знобило, и ‚ергилиан уже обвинЯл себЯ  в  легкомыслии  и
раскаивалсЯ,  что  взЯл  больную  в  длительное   путешествие,   подвергаЯ
опасности ее здоровье. Ќо „елиЯ ни на что  не  жаловалась.  “крыв  подругу
потеплее, поэт отправилсЯ ко  мне,  цеплЯЯсь  за  снасти.  ’еперь  корабль
начало швырЯть, как жалкую щепку.
   Ѓедный ‘крибоний пенЯл на свою судьбу и проклинал  тот  час,  когда  он
решил  посетить  Ђлександрию.  ЊенЯ  тоже  покинуло   всегдашнее   хорошее
настроение. “строившись кое-как на носу, Я расширенными от страха  глазами
смотрел в ночную темь.
   ‚ергилиан с тревогой осматривалсЯ по сторонам, чего-то искал.
   - —айки уже вернулись в €талию...
   - Ђ у менЯ сердце замирает и проваливаетсЯ куда-то от качаниЯ  кораблЯ,
- стенал ‘крибоний, - не знаю, как перенесу морское путешествие!
   -  Ѓодрись,  друг!  Њожет  быть,  мы  еще  совершим  с  тобой  не  одно
путешествие, поплывем в Џонт ќвксинский, увидим ’омы, где живет наш  милый
скриба, а потом найдем приют в гавани ‘имволов или в далекой Ћльвии.
   - Љак ты можешь говорить о плаваниЯх в такой час! - вопил  ‘крибоний  и
цеплЯлсЯ за мачту. - ‘ менЯ довольно по горло и этой муки!
   ‚ергилиан должен был крепко держатьсЯ за снасти, чтобы волна не  унесла
его в море.
   - „а, тебе не повезло. Љак изменилась погода. ’рифон, что  творитсЯ  на
море?
   - Ќикогда не видел подобной  ночи.  ‚етер  -  со  всех  четырех  сторон
горизонта.
   “ ’рифона был озабоченный  вид.  Ћн  стоЯл  на  самом  носу  кораблЯ  и
по-прежнему всматривалсЯ  в  даль.  ЏовинуЯсь  мановению  его  руки,  двое
кормчих приводили в движение кормовые весла. Џарус вдруг заполоскал...
   - —то и говорить, - вздыхал ‘крибоний, -  корабль  -  прекраснаЯ  вещь.
‘кучающий уплывает на нем от своей скуки, муж - от надоевшей жены, должник
- от заимодавца. Ќо только в безветренную погоду.
   ‚ергилиан, может быть,  вспомнил  свои  разговоры  с  „елией  о  смысле
существованиЯ.
   „аже в такие минуты ‚ергилиан не мог  не  философствовать,  но  качание
кораблЯ как будто поколебало его прежнюю веру в мировую гармонию.
   - „орогой ‘крибоний! ‚едь есть же  на  земле  более  важные  вещи,  чем
торговлЯ кожами. Ђ между тем так трудно найти это самое  важное!  “  одних
есть имениЯ и рабы, другим нечем прикрыть свою наготу,  а  мы  придумываем
всЯкие благостные слова, чтобы объЯснить  все  это  мировой  гармонией,  в
которой, если верить философам, необходимо и зло, и голодные, и рабы...
   - „а, из твоей гармонии не сваришь даже постной похлебки...
   ‘крибоний хотел еще что-то ответить на взволнованную  речь  друга,  но,
очевидно, в эти мгновениЯ думал только о том, как бы сделать, чтобы сердце
не сжималось от качки кораблЯ, и ‚ергилиан  мог  рассуждать,  сколько  ему
было угодно.
   - € вот мы умрем с тобой, ‘крибоний, и ничего не останетсЯ  от  нас  на
земле. €стлеют стихи, все канет в забвение. Ќе останетсЯ даже ‚оспоминаний
о земной жизни. Љ чему же тогда страдать или  искать  выхода  из  нелепого
положениЯ? „лЯ чего  мы  живем,  ‘крибоний?  „а,  величие  пучин  навевает
печальные мысли. •отел бы знать, зачем моЯ душа посетила этот мир, где она
погрЯзла в пороках!
   - Ќе величие, а качка, - поправил его ‘крибоний. - џ дольше тебЯ  живу,
многое испытал и скажу тебе, ‚ергилиан...
   - Џочему ты замолчал?
   - Њы можем извлечь из жизненного урока  только  уверенность,  что  надо
урвать у бытиЯ приЯтные мгновениЯ.
   - Љакие?
   - Љаждый решает этот вопрос длЯ себЯ.
   - Љак же ты решил?
   - Ќе хуже других. ‘частье - в спокойствии  душевном.  €  чтобы  укромно
сидеть дома с кувшином хорошего вина... Ќо об  этом  поговорим  при  более
благоприЯтных обстоЯтельствах.
   - ’ы прав, ‘крибоний.
   - Ђх, зачем Я не осталсЯ в ђиме! - вздыхал старый поэт, уже  не  слушаЯ
друга.
   ‘реди разорванных и бешено несущихсЯ облаков поЯвилась  луна.  ‚олнение
усиливалось, и ’рифон не знал, плыть ли тем путем, каким он  обычно  водил
корабль, или вернутьсЯ к берегам €талии. Ќо как возможно было найти нужное
направление среди такой тьмы?
   ‚ергилиан спустилсЯ к „елии.  …й  было  тепло  под  плащом  и  овчиной,
пахнущей чем-то древним.
   „елиЯ спросила его:
   - …ще далеко нам плыть?
   - „а, далеко. Ћднако  скоро  прекратитсЯ  ветер,  и  мы  приблизимсЯ  к
берегам Ђфрики, а там сможем пересесть  на  повозку,  если  тебЯ  утомлЯет
корабль. ‚се будет сделано, чтобы облегчить длЯ тебЯ путешествие.
   Ќо он сам понимал, что произносит ничего не значащие слова.
   —то переживала „елиЯ? џ видел, что она по капле терЯла жизнь и  ею  все
больше и больше овладевало равнодушие. ќто было предчувствие расставаниЯ?
   - ’ебе хорошо, „елиЯ? - спрашивал подругу ‚ергилиан.
   „елиЯ отвечала с улыбкой:
   - •орошо.
   € горестно отворачивала лицо. џ чувствовал, что едва  заметнаЯ  трещина
разрушала прекрасное здание их любви, и подумал, что в том мире,  в  каком
мы существуем, человек живет в одиночестве, предоставленный самому себе, и
ни у кого нет надежды изменить такую жизнь. Ќо беднаЯ  „елиЯ  смотрела  на
поэта любЯщими глазами. Ђ ведь ей уже было не до любовных ласк. ‡начит, не
только в них выражаетсЯ наша любовь?
   ЏоЯвилсЯ из мрака ’рифон и показал ‚ергилиану рукой на луну:
   - ‘мотри! ‘вет ночного светила то красный, то голубоватый.  ќто  ничего
хорошего не предвещает.
   ‚ергилиан, „елиЯ, ‘крибоний,  ’рифон  и  все  корабельщики  со  страхом
смотрели на клубЯщиесЯ облака и плывущую среди них страшную луну. —то было
делать людЯм в этой  черной  Яме?  Џовернуть  назад?  ’рифон  находилсЯ  в
нерешительности.  Ѓудет  ли  доволен  патрон,  узнав,  что  "”ортуна"   не
использовала все возможности, чтобы продать свои товары по выгодной цене?
   Ќе успел ’рифон принЯть какое-либо решение, как налетел  сильный  порыв
ветра и завыл в снастЯх. ‘тараЯсь перекричать  шум  бури,  старый  мореход
бросилсЯ к мачте, требуЯ, чтобы корабельщики спустили парус.  Ќо  так  как
снасть заело, то один из них полез на  мачту,  котораЯ  раскачивалась  над
бездонной пропастью морЯ. ’рифон стоЯл внизу с поднЯтыми  руками,  как  бы
заклинаЯ стихию.
   - Ђквилон! - крикнул он ‚ергилиану.
   - Ќет, эвроклидон! - ответил тоже криком один из старых  корабельщиков.
- ’еперь нам нет спасениЯ!
   џ не знал, в чем страшное действие этих ветров, но  ужасающее  движение
воздуха едва не перевернуло корабль. ‚ мгновение ока парус  превратилсЯ  в
жалкие клочьЯ. Ћднако мачта устоЯла. ‹уна уже скрылась за  облаками.  Ќебо
прорезала  зеленаЯ  молниЯ.  ‘квозь  грохот  валов,   бросавших   "”ортуну
Љальпурнию", как жалкий челн, донессЯ голос ’рифона:
   - „а сохранЯт нас морские боги!
   “цепившись окоченевшими пальцами  за  снасти,  мы  ждали,  что  вот-вот
придет конец, перевернетсЯ корабль  и  все  мы  пойдем  ко  дну  вместе  с
драгоценным грузом. ‚ подобном смЯтении мне припомнились стихи о  корабле,
на который равнодушно взирал ѓораций, великий римский поэт. ђЯдом со  мной
взывал к древним богам своей родины  дрожащий  от  страха  ’еофраст,  и  Я
слышал, как он обещал жертвы и фимиам и давал  клЯтвенные  обещаниЯ  вести
добродетельную жизнь. Њолилась ли „елиЯ своему богу? Њне показалось, что в
темноте она закрыла лицо руками и  что-то  шептала,  судЯ  по  шевелЯщимсЯ
губам. Ђ кому могли молитьсЯ ‚ергилиан и ‘крибоний?
   ‘нова налетел ветер, и при вспышке  молнии  мы  увидели,  как  один  из
корабельщиков оторвалсЯ от мачты и упал в черную воду. Ќа  одно  мгновение
молниЯ осветила искаженное от ужаса  лицо,  широко  раскинутые  в  воздухе
руки, раскрытый в предсмертном крике рот. Ќо за ревом бури никто ничего не
слышал, и каждый в этот час помышлЯл только о собственном спасении.
   Ћ чем думала среди подобного ужаса „елиЯ? Њне захотелось быть поближе к
ней, а не хватало силы воли, чтобы выпустить из пальцев снасть  и  сделать
несколько шагов по помосту, который  то  поднималсЯ,  то  опускалсЯ  среди
обезумевшей стихии.
   Ќа другом конце кораблЯ страдал ‘крибоний. џ был молод и  легче  других
переносил это бедствие. Ќо обоим поэтам пришлось плохо.  ‚ергилиан  закрыл
глаза и рухнул у подножиЯ мачты. џ умолЯл  ’рифона,  чтобы  он  помог  мне
перенести друга в кормовое помещение. „елиЯ заплакала, когда  мы  положили
бедного ‚ергилиана рЯдом с нею на мокрой от морских брызг овчине, и  стала
приводить его в чувство. ќто удалось сделать не без труда.


        10

   Љогда тусклый рассвет осветил наконец море, нам  показалось,  что  бурЯ
уже стихает, и надежда снова затеплилась в наших окоченевших  сердцах.  Џо
распорЯжению ’рифона корабельщики стали бросать в море мешки  с  гвоздЯми,
так как в чреве кораблЯ где-то образовалась течь, вода начала заливать его
и мы могли пойти ко дну. Љогда старик сказал ‚ергилиану о своем  намерении
освободитьсЯ от груза, угрожаЯ,  что  иначе  всех  нас  ждет  смерть,  тот
равнодушно махнул рукой. Џоэт вновь впал в забытье, и одни боги знали, что
будет с ним. ‚есь остаток ночи корабль носилсЯ по волнам без ветрил и  без
кормила. ‚скоре ‚ергилиан очнулсЯ и увидел, что лежит рЯдом с „елией.  Ћна
смотрела на  него  безумными  глазами.  Њолнии  уже  не  сверкали,  но  он
разглЯдел в полумраке, что лицо ее было подобно лику Њедузы.
   Џоэт погладил рукою лоб и оглЯдел всех нас.
   - џ еще жив? €ли все это снитсЯ мне?
   - ’ы жив, - ответила  „елиЯ.  -  ‘лышишь?  ЃурЯ  стихает.  ’ебЯ  принес
’рифон. ђадуюсь, что ты пришел в себЯ. ’ебе еще рано умирать...
   ђазгоралсЯ мутный рассвет.  ’еперь  уже  можно  было  Явственно  видеть
громады валов. Ћт этого зрелища кровь леденела в  жилах  -  настолько  они
казались огромными, - но шум бури постепенно утихал. Љорабельщики  бросали
в воду свинцовый груз на  длинной  веревке  и,  быстро  перебираЯ  руками,
вытаскивали его обратно,  чтобы  узнать  глубину  морЯ.  Џолуголый  ’рифон
приполз к нам на корму и крикнул ‚ергилиану:
   - ЌадейсЯ на спасение! џ видел  в  волнах  ветку  оливкового  дерева  с
листьЯми. Њы недалеко от земли.
   „ействительно, судЯ по измерениЯм, глубина  под  кораблем  уменьшалась.
Љорабельщик с весельем в голосе кричал:
   - ‘орок локтей! ’ридцать локтей! „вадцать локтей!
   „аже Я, неискушенный в морских делах, понимал, что ветер  гонит  нас  к
берегу. ‚новь воспрЯнувший  духом  ’рифон  жалел  о  выброшенных  гвоздЯх,
опасаЯсь гнева сенатора, и ‚ергилиан утешал его, говорЯ, что иначе погибли
бы не только люди, а и кожи и самый корабль, представлЯющий собою  большую
ценность.
   ’рифон всмотрелсЯ вперед и закричал:
   - ‡емлЯ! ‡емлЯ с левой стороны!
   ‚ергилиан, собрав остаток сил, тоже вылез  на  помост.  ‚  мутной  мгле
начинающегосЯ днЯ мы отчетливо увидели берег. ‚озможно, что мы приплыли  к
какому-то острову...
   - Ѓросайте Якорь! - взывал ’рифон.
   “вы, наверх опоздал. ‚олна поднЯла корабль  и  легко  швырнула  его  на
скалистое побережье. Љорабль оказалсЯ на камнЯх, дрожал и ужасно  скрипел,
разбиваемый волнами. ’еперь возможно было  рассмотреть  зеленые  холмы  на
берегу и даже деревьЯ, гнувшиесЯ к земле от ветра. ’ам бегали и  суетились
люди и что-то кричали погибающим, но за  шумом  ветра  их  голосов  мы  не
слышали.
   ’огда ’рифон велел двум самым сильным пловцам из корабельщиков плыть на
берег и укрепить там конец веревки, чтобы при помощи ее и остальные  могли
перебратьсЯ на сушу, оставив корабль на волю волн. Џосланные  без  особого
труда выполнили поручение, и тогда мы по поЯс в воде, держась за  веревку,
перешли на берег. ’рифон нес в руках снЯтую с мачты позолоченную статуэтку
богини, а один из мореходов - полумертвую „елию.
   ‘крибоний, посиневший как мертвец, нелепо размахивал руками:
   - Ќебо не покинуло нас!
   џ тоже торжествовал, еще раз избегнув смерти, а до  сенаторского  груза
нам со старым стихотворцем дела в такой час не  было.  ‘крибоний,  радуЯсь
неожиданному спасению, хватал пригоршнЯми песок и пересыпал его  с  ладони
на ладонь.
   Ѓородатые люди в овчинах и с посохами в руках не без страха смотрели на
потерпевших кораблекрушение, хотЯ у нас был,  вероЯтно,  бедственный  вид.
Ћказалось, что это местные пастухи, люди  весьма  мирного  нрава.  Ћни  не
только не причинили нам никакого зла, но даже помогли укреплЯть веревку на
берегу. Ћднако ’рифон обнажил висевший у него на бедре тупой меч и сказал:
   - ‡найте, что этот корабль принадлежит римскому сенатору!
   Џастухи  переглЯнулись,  очевидно  не  понимаЯ   латыни.   Ђ   те   два
корабельщика,  что  первыми  попали  на  берег,  объЯснили  нам,  где   мы
очутились:
   - ќто остров Њелита. ‡дешние жители говорЯт на  своем  наречии.  Ќо  их
можно понЯть без большого труда.
   ‚прочем, старший из пастухов, старик с седой бородой,  закрывавшей  ему
грудь, объЯснЯлсЯ на Языке ‚ергилиЯ не так уж плохо. Џо  его  распорЯжению
молодые овчары принесли вЯзанки хвороста и зажгли костер, чтобы  мы  могли
обогретьсЯ и высушить одежду.  €з  соседнего  селениЯ,  расположенного  за
холмом,  пришли  женщины  и  принесли   в   кувшинах   благородной   формы
свежеподоенное козье молоко, белый  сыр  и  пшеничные  лепешки.  Љогда  мы
обогрели свои  закоченевшие  тела  и  поели  немного,  все  отправились  в
селение, кроме ’рифона и двух корабельщиков,  оставшихсЯ,  чтобы  охранЯть
корабль, хотЯ старый пастух заверЯл нас, что на острове живут честные люди
и не посЯгают на чужое добро.
   - ‡ачем нам твои богатства? - говорил он ’рифону. - “ нас  есть  все  -
еда, питье и одежда. Ќа острове достаточное количество лоз, чтобы выжимать
вино и приготовлЯть уксус длЯ приправы  к  овощам.  Ќа  Њелите  существуют
ис