рьбы  на философском  "фронте"
выступали рЯдовые философы-коммунисты. Ћднако  это не так. „ело в том, что в
условиЯх  ожесточенной   борьбы   против  "правого   уклона"  "самокритика",
выЯвление  Якобы   допущенных  "ошибок"  было  обЯзательным  требованием   к
теоретическим кадрам. “клонение от "самокритики"  рассматривалось в качестве
тЯжелого криминала. Џоэтому представители каждой науки стремились не отстать
в деле "саморазоблачениЯ", во что бы ни стало найти в своих рЯдах "носителей
враждебных взглЯдов".
     •арактерное свидетельство  этого  --  написанное  в  феврале 1931  года
(когда разгром  историков, последовавший  за  публикацией письма  ‘талина "Ћ
некоторых вопросах истории большевизма", еще не началсЯ) письмо руководителЯ
исторической секции Љоммунистической Ђкадемии Њ. Ќ. Џокровского в –Љ партии.
‚  письме говорилось: "‚ заЯвлении, поданном  в Џрезидиум  Љомакадемии тремЯ
его членами, и характеризующим  разные недочеты  в  работе  Љоммунистической
Ђкадемии,  пожалуй самый  тЯжкий упрек брошен историческому сектору. ’ам как
будто нет ошибок, говорит заЯвление, но это объЯснЯетсЯ  просто тем, что там
ошибки "не вскрываютсЯ" (читай "скрываютсЯ") .
     ’аким  образом,  вполне  возможно,  что на историческом  фронте имеютсЯ
вещи,  не  уступающие  рубинщине  или  деборинщине*,  но  так  как  они  "не
вскрываютсЯ",  замазываютсЯ, так  как  в  историческом  секторе  отсутствует
самокритика,  то  широкие круги ничего  об этих ошибках  не знают...  ‚сЯкий
согласитсЯ, что такаЯ "загнаннаЯ внутрь" болезнь хуже  вскрытого гнойника на
экономическом или философском фронте".
     €наче  говорЯ, требовалось найти и разоблачить "врага", чтобы  доказать
собственную лоЯльность и политичес-
     <img alt="0x08 graphic" src="StrangeNoGraphicData">
     *  "ђубинщина" и "деборинщина" --  обозначение "враждебных"  взглЯдов в
экономической  и  философской  науке,  свЯзанное  с  именами   специалистов,
подвергавшихсЯ особо острой критике.


     кую непримиримость к отклонениЯм от партийной линии. Ќе случайно ведь в
постановлении –Љ  ‚ЉЏ  (б) "Ћ работе Љомакадемии" (март 1931 г.) говорилось:
"Ћбострение классовой  борьбы  нашло в последние годы свое Яркое отражение и
на  теоретическом  фронте.  Ѓуржуазное  влиЯние  сказалось   в  форме   рЯда
антимарксистских  и  ревизионистских  теорий...  Ќеобходима  еще  неустаннаЯ
работа  по  искоренению  существующих  и  возникающих  в  различных  научных
областЯх теорий, отражающих буржуазное и социал-демократическое влиЯние".
     €менно к  этой "неустанной  работе по искоренению" враждебных  теорий и
звал философов-икапистов ‘талин. € подчеркнув "мЯгкость" их оценки положениЯ
в  философии,  он задал  вопрос: "…сть  ли  у  вас силы,  справитесь ли?"  и
заметил: "если у  вас  силы  имеютсЯ --  бить надо. Љогда же у людей  сил не
хватает -- они готовЯтсЯ". ’акова  перваЯ и главнаЯ  установка  ѓенерального
секретарЯ  --  сделать  критику разрушительной,  бить  идейных  противников,
именно бить их, а не спорить с ними.
     „алее был  указан  и  объект критики  --  группа  „ебори-на*. "Ћни,  --
говорил  ‘талин,   --   занимают   господствующие   позиции   в   философии,
естествознании и некоторых тонких вопросах политики. ќто надо суметь понЯть.
Џо вопросам естествознаниЯ черт  знает что делают, пишут о  вейсманизме и т.
д. и т. д. -- и все выдаетсЯ за марксизм.
     Ќадо  переворошить,  перекопать  весь  навоз (!), который  накопилсЯ  в
философии и  естествознании. Ќадо все разворошить, что  написано деборинской
группой, разбить  все  ошибочное.  ‘тэна,  Љарева  --  вышибить  можно;  все
разворошить   надо.  „лЯ  боЯ  нужны  все   виды  оружиЯ".  “становку  "бить
деборинскую  группу"  ‘талин  "обосновывал"  примером  классиков  марксизма.
"Њаркс  и  ќнгельс, -- заЯвил он,  --  начали свою большую работу  с критики
старого...  ‹енин  тоже  начал  с  этого.  Ћн  бил  народников,  струвистов,
экономистов,  меньшевиков.  ‚аша главнаЯ задача теперь --  развернуть во всю
критику. Ѓить -- главнаЯ  проблема. Ѓить по всем направлениЯм и там, где  не
били".
     ЋцениваЯ  взглЯды  „еборина, ‘талин сказал:  "„еборин  и  его ученики в
области гносеологии -- плехановцы. Њень-
     <img alt="0x08 graphic" src="StrangeNoGraphicData">
     * „еборин Ђ, Њ. -- советский философ и историк, академик (с 1929 г.). ‚
ђ‘„ђЏ  с  1903  г., с  1907  г.  -- меньшевик.  ‚ ‚ЉЏ (б)  с 1928 г. Ћкончил
философский факультет Ѓернского университета (в  1908 г.).  ‚ 1926--1930 гг.
-- отв. ред. философского журнала "Џод знаменем марксизма".


     шевистски мыслЯщие люди... Ќа  деле они  антимарксисты.  Љакой  же  это
марксизм,  который  отрывает философию  от  политики,  теорию  от  практики.
”ормальных оснований,  однако, уличить себЯ в антимарксизме не  дадут". € на
вопрос  кого-то из членов бюро  --  можно ли  так  ставить вопрос в  печати,
‘талин ответил: "Ћни стали на путь антимарксизма".
     ‚от  такой   поворот:  формальных  оснований  обвинить   деборинцев   в
антимарксизме нет,  но, утверждает  ѓенеральный  секретарь –Љ, "они стали на
путь антимарксизма".
     ‚ ходе беседы выЯснилось также, что  "бить" за антимарксизм в философии
надо не только группу „еборина. "Џлеханова надо разоблачить. …го философские
установки.   Ћн  всегда   свысока  относилсЯ  к  ‹енину,  а  также  ћшкевич,
‚алентинов,  Ѓазаров и другие.  Џерерыть надо теперь все  их работы, как они
критиковали   ‹енина,   как   относились   к   нему,   к   "Њатериализму   и
эмпириокритицизму".   “  Џлеханова  в  вопросах  исторического  материализма
географический уклон от марксизма". "€ у ќнгельса не совсем все правильно...
Ќе беда,  если  в этой работе  кое-где  заденем ќнгельса",  --  заЯвил далее
‘талин.
     "ђазворошить надо  основательно  также Ѓухарина, -- требовал ‘талин. --
…го  надо  крепко  критиковать, ибо  по  истмату  он  здорово и основательно
напутал. Љритика по  этим вопросам Ѓухарина, котораЯ была в печати, неверна.
’ут и (журнал  -- авт.) "Џод  знаменем марксизма" наворотил всЯких  ошибок и
глупостей. ‚се это надо основательно разворошить".
     ’аким  образом,   задание,  которое  дал  ‘талин  фи-лософам-икапистам,
заключалось  в  том,  чтобы  идейно  и  организационно  разгромить  наиболее
авторитетных  философов-марксистов,  включаЯ  ѓ.  ‚. Џлеханова  и  самого ”.
ќнгельса,  чтобы (но  об этом, конечно, не говорилось)  расчистить  путь  на
философский  Ћлимп  длЯ  него,  ‘талина,  который должен был  стать корифеем
философской науки на все последующие времена. Ќа вопрос одного из участников
беседы  --  надо ли  свЯзывать  борьбу на  два фронта  в  области  теории  с
непосредственно политическими уклонами в партии? -- ‘талин ответил: "Њожно и
должно  свЯзывать,  ибо  всЯкое   отклонение  от  марксизма,  даже  в  самых
абстрактных вопросах теории, приобретает политическое значение  в обстановке
обостренной классовой борьбы".
     ‘вои "теоретические" претензии ‘талин прикрывал, однако, необходимостью
защиты ‹енина и ленинизма от


     врагов  партии, выступавших  Якобы под  прикрытием фи-лософской  науки.
"Ќадо вот что  понЯть,  -- внушал ‘талин слушателЯм €ЉЏ,  -- ‹енин дал очень
много  нового во  всех областЯх марксизма. Ћн  сам был очень скромен. Ћн  об
этом не  любил говорить. Ќам же,  ученикам ‹енина, надо  эту роль  показать,
обнаружить".
     Ѓеседа ‘талина  со слушателЯми-философами €ЉЏ послужила началом широкой
кампании по  проработке видных философов, разгрому редколлегии журнала  "Џод
знаменем марксизма", дальнейшей политизации общественных наук.
     ‘равнительно недавно  был опубликован Яркий документ -- копиЯ письма Ђ.
Њ. „еборина Ќ. ‘. •рущеву -- раскрывающий тайные пружины всей этой отнюдь не
"философской" истории.  ‚  нем говоритсЯ, в  частности, следующее: "‚  конце
1930   г.   тогдашний   заведующий  отделом   пропаганды   и   агитации   –Љ
(Љультпропотдел  –Љ ‚ЉЏ  (б)  в то времЯ возглавлЯл  Ђ. €. ‘тецкий  -- авт.)
объЯвил мне, что отныне требуетсЯ утвердить один авторитет во всех областЯх,
в том числе и в области философии. ќтот авторитет -- наш вождь ‘талин.
     ‚ свЯзи  с  этим  менЯ скоро  посетили на  квартире  тт. Њитин,  ћдин и
ђальцевич, которые предъЯвили мне ультиматум: на публичном собрании Я должен
разгромить своих  учеников, объЯвив их  врагами  народа.  ‘амого  же ‘талина
провозгласить великим  философом.  •орошо  знаЯ,  чем Я  рискую,  Я  все  же
категорически отказалсЯ от выполнениЯ  этого приказа. Џо-видимому, ‘талину к
тому времени нужно было "благословение" на его злодеЯниЯ.
     Џосле  моего  отказа  последовала  бешенаЯ   атака   на   менЯ  и  моих
единомышленников  -- преданных  ленинцев,  которых  обвинили  в  терроризме.
Ћсобенно дико действовал Њ. Ѓ. Њитин, не останавливавшийсЯ перед самой дикой
клеветой".
     Ќесколько  позже  единомышленники  „еборина --  Љарев,  ‘тэн,  ‹уппол и
другие были репрессированы. ‘ам же „еборин, несмотрЯ на то, что был объЯвлен
"главой" школы "меньшевиствующих идеалистов", по счастливой иронии судьбы не
был даже арестован, хотЯ и был устранен от дел, пережил ‘талина и уже в 60-е
годы опубликовал несколько своих трудов.
     ђазгромив несуществовавшую философскую "оппозицию", ‘талин в  1938 году
опубликовал весьма банальную и далеко не безупречную  в теоретическом смысле
работу


     "Ћ  диалектическом и историческом материализме"  (она вошла  в "Љраткий
курс истории ‚ЉЏ (б)" в качестве § 2  главы IV) и с помощью того же Њитина и
других   присЯжных   льстецов  превратил   себЯ   в   величайшего   философа
современности,  гениального   преемника  и  продолжателЯ  философской  мысли
Њаркса,  ќнгельса,  ‹енина. ‚  этом произведении популЯрность  выродилась  в
вульгаризацию положений философии, а научное знание обернулось  схоластикой,
набором догматических стереотипов. ‘талинский § 2  четвертой главы "Љраткого
курса" стал  философским  катехизисом,  изучение  которого  было  сведено  к
заучиванию  поставленных вопросов  и  готовых  кратких  ответов,  заменЯвшее
глубокое проникновение в суть сложных философских проблем.
     Љазалось бы, длЯ  дискуссий в  области  философии необходимости,  да  и
возможности больше не оставалось.  Ћднако еще  один раз при жизни ‘талина, а
именно в 1947  году, была организована философскаЯ дискуссиЯ -- на этот  раз
по  учебнику ѓ. ”. Ђлександрова "€сториЯ  западноевропейской философии". ‘ам
‘талин  в ней не участвовал, но лично ее инспирировал и направлЯл. „искуссиЯ
вышла за рамки разбора одной книги Ђлександрова и вылилась  в критику общего
состоЯниЯ  советской  философской  науки  в первые  послевоенные  годы.  "’о
обстоЯтельство, что книга (Ђлександрова -- авт.)  не  вызвала сколько-нибудь
значительных протестов, -- заЯвил секретарь –Љ ‚ЉЏ (б) †данов, выступивший в
ходе   дискуссии  с  большой  речью  (внимательно  прочитанной  до  этого  и
одобренной   ‘талиным),  --  что  потребовалось  вмешательство  –ентрального
Љомитета и лично товарища ‘талина, чтобы вскрыть недостатки книги, означает,
что на  философском фронте отсутствует развернутаЯ большевистскаЯ  критика и
самокритика".
     Џодоснова дискуссии -- это стремление ‘талина, его ближайшего окружениЯ
усилить  обстановку  нетерпимости  к   инакомыслию,  к  "примиренчеству"  по
отношению  к  буржуазной  науке  и  культуре,  напомнить  идеологическому  и
теоретическому активу  о  необходимости  усилениЯ классовой борьбы в области
теории и идеологии.
     ”илософскаЯ дискуссиЯ имела также целью "погасить" то глухое стремление
к  общественным переменам, которое  принесли  с собой  вернувшиесЯ  с фронта
солдаты и  офицеры,  гордые  своей ролью победителей  над  самой реакционной
силой -- гитлеровской ѓерманией и освободителей


     …вропы от коричневой чумы, стремление, которое не осталось незамеченным
сталинским руководством.
     "‚идимо, ‘талин,  имевший достаточную  и  притом  присылаемую  с разных
направлений  и  перекрывающую  друг  друга информацию, -- писал  в  изданной
посмертно  книге  "ѓлазами  человека  моего  поколениЯ"  Љ.  Њ. ‘имонов,  --
почувствовал  в  воздухе нечто,  потребовавшее... немедленного  закручиваниЯ
гаек и пресечениЯ несостоЯтельных надежд на будущее".
     Ќачав с дискуссии вокруг вопросов истории западноевропейской философии,
казалось бы таких  далеких  от актуальных  проблем  жизни  разоренной войной
страны, с великим трудом залечивавшей нанесенные ей  раны, ‘талин  продолжил
этот  процесс  "закручиваниЯ гаек", развернув  чуть  позже  кампанию  борьбы
против "низкопоклонства перед ‡ападом" и "безыдейности" в области литературы
и искусства.
     Ћсновное  содержание  и задачи дискуссии  по  поводу книги Ђлександрова
были  сформулированы  ‘талиным  в  продолжавшемсЯ 1 час  15 минут телефонном
разговоре с секретарем –Љ и главным  редактором "Џравды"  Џ.  Ќ. Џоспеловым.
“же  одна продолжительность разговора  говорит о значении дискуссии, которую
он предложил провести.
     ‘талин  отметил в  книге  Ђлександрова  прежде  всего  оторванность  от
политической борьбы, аполитичность, недостаток боевого  политического  духа.
"Ќет, --  сказал он,  --  того  боевого партийного духа,  образцом  которого
ЯвлЯютсЯ  ленинские работы по философии". ‚торое, что не устроило "вождЯ" --
это неверное, с его точки зрениЯ, освещение немецкой классической философии,
особенно философии ѓегелЯ,  которую автор книги оценил как консервативную, а
‘талин --  как реакционную, вызванную страхом перед ”ранцузской революцией и
направленную против  французских  материалистов. €, наконец,  третье  -- это
недостаточно сильнаЯ, по  его мнению, характеристика марксизма  как  системы
взглЯдов, ниспровергающей всю буржуазную науку, а поЯвлениЯ марксизма -- как
революции в философии. € в подтверждение последнего сослалсЯ  на свою статью
"Ђнархизм  или  социализм"  (написано  в  27 лет,  подчеркнул  ‘талин),  где
говорилось,  что  "Њаркс  и  ќнгельс  ЯвлЯютсЯ  не  просто  родоначальниками
какой-либо  философской  "школы" --  они  живые  вожди  живого пролетарского
движениЯ, которое растет и крепнет с каждым днем".


     €менно эти указаниЯ "вождЯ  и учителЯ" советского народа легли в основу
критики учебника по истории западноевропейской философии, выступлениЯ на ней
Ђ. Ђ. †данова и общих выводов дискуссии. ‡апрограммированнаЯ с самого начала
как разгромнаЯ по отношению к объекту дискуссии (несмотрЯ даже на то, что  в
1946 г. Ђлександрову за эту  книгу была  присуждена ‘талинскаЯ премиЯ),  она
разыгрывалась будто  по нотам, и не случайно журнал "Ѓольшевик" определил ее
позднее как "замечательный образец большевистской критики и самокритики".
     ѓлавное  обвинение,  предъЯвленное  Ђлександрову,  --  это  "буржуазный
объективизм" и,  следовательно, отход от "марксистско-ленинской партийности"
в ее  сталинском понимании. ‚ ходе дискуссии  было  выдвинуто утверждение  о
недопустимости Якобы выЯвлениЯ каких-либо "рациональных зерен" и объективных
достижений  в   трудах  домарксистских   буржуазных   философов.  "€зложение
философских взглЯдов  (буржуазных философов -- авт.) в учебнике, -- сказано,
например,  в  выступлении  †данова, --  ведетсЯ  абстрактно, объективистски,
нейтрально... ЋстаетсЯ непонЯтным, зачем понадобилось т. Ђлександрову отдать
дань  академическим  научным  традициЯм  старых  буржуазных  школ  и  забыть
основное положение материализма, требующее непримиримости в борьбе со своими
противниками". Ѓолее того, историЯ идеалистических учений совсем исключалась
из истории философии, согласно, как говоритсЯ, определению. „ействительно, в
предложенном  †дановым  (и одобренном ‘талиным) определении предмета истории
философии  говоритсЯ:   "ЌаучнаЯ  историЯ  философии...  ЯвлЯетсЯ   историей
зарождениЯ,   возникновениЯ    и   развитиЯ   научного   материалистического
мировоззрениЯ и его законов. Џоскольку материализм вырос и развилсЯ в борьбе
с идеалистическими  течениЯми,  историЯ философии  есть также историЯ борьбы
материализма с идеализмом".
     ‚  ходе дискуссии  настойчиво  проводилась  идеЯ  о,  будто  бы, полном
разрыве   основоположников   марксизма   с  предшествовавшей   им   немецкой
классической   философией   (что   отрицало   утверждение  ‹енина,   который
рассматривал  немецкую  классическую  философию в  качестве  одного  из трех
источников   марксизма),   о   "скачке",  в   результате  которого  поЯвилсЯ
марксистский диалектический и исторический материализм.
     ‚се это было, с одной стороны, направлено на уничи-


     жение буржуазной общественной  мысли вообще и  бур-жуазной философии  в
частности. ’акаЯ линиЯ была, как сказано, своего рода подготовкой к массовой
борьбе  против   "низкопоклонства"  перед  буржуазной  наукой   и  отрицаниЯ
необходимости ее обстоЯтельного  изучениЯ и даже простого  знакомства с ней.
‚сЯ  "стараЯ"   и  "новаЯ"  буржуазнаЯ  философиЯ   была   объЯвлена  сплошь
реакционной и целиком враждебной марксистской идеологии.
     ќто было несомненной вульгаризацией и  упрощенчеством:  не говорЯ уже о
ценности "старой"  классической буржуазной философии, и  "новаЯ"  буржуазнаЯ
философиЯ в лице, например, неопозитивистов и экзистенциалистов несла в себе
положительный   зарЯд   общечеловеческих   ценностей,   моральных   идей   и
методологических открытий.
     ‘ другой  стороны, поход  против  буржуазной  философии  и  философских
корней марксизма, как это нетрудно понЯть,  означал и дальнейшую, доведенную
до   предела  догматизацию   марксистской   общественной  мысли,   советской
философской науки. “твердившиесЯ в ней сталинские стереотипы еще более, если
это было возможно,  окостенели, а ее свЯзи с мировой философской наукой были
решительно оборваны.
     Џродолжением высказанного на философской дискуссии  †дановым требованиЯ
"возглавить борьбу против растленной и гнусной буржуазной идеологии" Явились
дальнейшие кампании  в естествознании, других областЯх науки,  в искусстве и
литературе,  вылившиесЯ  в изуверские  погромы  научных  школ,  в физическое
уничтожение   и  моральное   унижение  выдающихсЯ  представителей  советской
культуры.
     ‚ условиЯх господства  идеологии сталинизма важнейший  методологический
принцип  марксизма  -- партийность  общественной науки, требующий  классовой
оценки  социальных Явлений, приобрел Ярко выраженный  субъективный характер.
"’оварищ ‘талин, -- писал верный оруженосец ‘талина  академик Њитин, -- учит
нас политически  подходить к  философским системам, не  ограничиватьсЯ  лишь
философской  характеристикой  данной   философской  системы  или  учениЯ,  а
возможно  точно  характеризовать  их  политический  эквивалент."  "‚ведение"
такого "политического эквивалента"  приводило к  полной  утрате объективного
содержаниЯ  науки,  к  превращению  ее  в  бесправную служанку  политики,  к
забвению самой цели научного исследованиЯ -- поиска истины.


     „ругой общественной наукой, которую ‘талин подчинил  своим политическим
целЯм, была историЯ.
     ‚торжение ѓенерального  секретарЯ  –Љ  ђЉЏ (б) в  область истории  -- и
прежде  всего в  область истории  партии, ленинизма  и ЋктЯбрьской революции
началось особенно интенсивно в 1924 и последующих годах, когда, после смерти
‚.  €.   ‹енина,  он  понЯл  необходимость  длЯ  себЯ  приобрести  авторитет
партийного  теоретика,  чтобы "на равных" вести  борьбу за власть  с другими
деЯтелЯми партии, давно  уже  признанными  теоретическими  столпами  партии.
€менно поэтому, как уже говорилось,  ‘талин принЯл на себЯ, с одной стороны,
функции  защиты  и  развитиЯ  ленинизма,  а  с   другой  --  сокрушениЯ  его
действительных  или,  главным  образом, мнимых противников, стоЯвших на пути
его,  ‘талина, к  авторитарной власти. € поэтому  он  стал  все  чаще и чаще
обращатьсЯ к истории партии, чтобы ее теперь уже фальсифицированными данными
оправдать свои претензии на руководство партией и страной.
     €сториЯ  не  была  длЯ  ‘талина  ни  "учителем  жизни",  ни  источником
накоплениЯ опыта, ни базой длЯ извлечениЯ уроков из прошлого.  Ћна стала длЯ
него лишь  объектом циничных политиканских упражнений ради достижениЯ личных
целей.  Џоэтому  он без всЯких  сомнений всегда шел на грубую  фальсификацию
исторических фактов и  событий,  осуществлЯЯ  это  и собственными  руками  и
руками  тех историков,  которые  были  готовы отречьсЯ  от истины  или  ради
сохранениЯ жизни, или ради высоких постов и академических званий.
     Џримером  циничного, политиканского  отношениЯ к истории  может служить
эволюциЯ  оценки ‘талиным  роли  ‹енина,  ’роцкого  и  своей  личной роли  в
событиЯх ЋктЯбрьской революции.
     6 ноЯбрЯ 1918 года в "Џравде" ‘талин писал: "‚дохновителем переворота с
начала до конца был  –Љ  партии  во главе с тов. ‹ениным. ...  ‚сЯ работа по
практической   организации   восстаниЯ    проходила   под   непосредственным
руководством председателЯ Џетроградского ‘овета т. ’роцкого". 19 ноЯбрЯ 1924
года в речи "’роцкизм или ленинизм?" ‘талин заЯвил: "... „олжен сказать, что
никакой особой  роли в  ЋктЯбрьском восстании  ’роцкий не играл и  играть не
мог, что будучи  председателем Џетроградского ‘овета, он  выполнЯл лишь волю
соответствующих партийных инстанций, руководивших каждым шагом  ’роцкого..."
‚ 1938 году, в "Љратком курсе


     истории ‚ЉЏ  (б) по этому  поводу  было сказано уже совсем  другое: "16
октЯбрЯ (1917 г. -- авт.) состоЯлось расширенное заседание –Љ партии. Ќа нем
был  избран  Џартийный  центр  по  руководству  восстанием  во главе с  тов.
‘талиным.    ќтот     партийный     центр    ЯвлЯлсЯ    руководЯщим    Ядром
‚оенно-революционного   комитета  при   Џетроградском  ‘овете   и  руководил
практически  всем  восстанием".  Ќаконец  в книге  "€.  ‚.  ‘талин.  ЉраткаЯ
биографиЯ" (1947  г.), которую  он, так же, как и "Љраткий курс",  тщательно
редактировал,  после   утверждениЯ,   что  вдохновителЯми  и  организаторами
ЋктЯбрьской революции  были ‹енин  и  ‘талин,  курсивом  подчеркнуты  слова:
"‘талин  -- ближайший сподвижник ‹енина. Ћн  непосредственно  руководил всем
делом подготовки восстаниЯ".
     ’ак писалась  историЯ,  так  создавалсЯ  миф о ‘талине  -- руководителе
ЋктЯбрьской революции, хотЯ в действительности его роль в  ней была не более
чем  второстепенной. €менно это  позволило  американскому  историку  ђоберту
‘лассеру назвать ‘талина "человеком, оставшимсЯ вне революции".
     ‘талин,  однако, стремилсЯ  представить  себЯ  не только  руководителем
ЋктЯбрьской революции,  но и создателем и руководителем (нарЯду  с  ‹ениным)
партии,  ‘оветского  государства,  автором  плана строительства  социализма,
наконец, вождем  советского  народа, под "единоличным руководством  которого
была осуществлена вековаЯ мечта человечества" и впервые в истории в ‘‘‘ђ был
построен  социализм.  „лЯ  этого  было  необходимо полностью  "пересмотреть"
историю,  ликвидировать  (или  изъЯть из обращениЯ)  все  труды историков, в
которых прошлое описывалось более объективно, создать и канонизировать новую
концепцию  истории  партии  и  страны. ‘талин  взЯл  решение этой  задачи  в
собственные  руки,  постоЯнно привлекаЯ к участию в этом позорном занЯтии  и
свое окружение от Љаменева, ‡иновьева, Ѓухарина до Љагановича и ЃериЯ.
     Ќепосредственную  и  успешную  попытку воздействовать  на  историческую
науку  и  превратить  ее  в  инструмент  созданиЯ культа  своей  личности, а
следовательно,  в  часть  новой  идеологии, ‘талин  предпринЯл в 1931  году,
опубликовав  в  журнале  "ЏролетарскаЯ   революциЯ"  свое  письмо-статью  "Ћ
некоторых  вопросах  истории большевизма". ќто резкое, местами просто грубое
письмо, направленное против  "троцкистской  контрабанды" в области истории и
содержавшее недвусмысленные политические обвинениЯ против


     "троцкиствующих" историков,  содержало  в себе  три  момента,  вроде бы
частных, которые, однако, сыграли затем решающую роль в осуществлении далеко
идущих замыслов ‘талина.
     ќто,  во-первых,  утверждение   недопустимости   научных  дискуссий  по
вопросам,  которые ‘талин  назвал "аксиомами большевизма". ‚ результате  сам
метод  дискуссий  был исключен из  практики  историко-партийной  науки,  что
неизбежно  привело ее  к  догматизации,  к утрате  творческого  характера, к
остановке в развитии.
     ќто, во-вторых, утверждение, что "бумажные документы"  не могут служить
делу  выЯвлениЯ исторической  истины. "Љто же, кроме безнадежных бюрократов,
-- издевательски  писал ‘талин, -- может полагатьсЯ  на одни  лишь  бумажные
документы? Љто же, кроме архивных крыс, не понимает, что партии и их лидеров
надо  проверЯть  по их делам, прежде  всего, а не только по их декларациЯм?"
‘талин сделал  вид, будто  он не  понимает, что и дела  партии историк может
исследовать только  на  основании  источников,  то  есть  тех  же  "бумажных
документов".  ‘ледствием этого было резкое сокращение  допуска  историков  в
архивы,  возможность изучениЯ  ими  подлинных  исторических  документов. ќта
возможность  была   еще   более  урезана,  когда  позднее,  в   1938   году,
государственные  архивы  были переданы под  управление ЌЉ‚„, поставлены  под
контроль Ѓерии и его аппарата.
     €, наконец, в-третьих, это брошенное  в конце письма, обвинение в адрес
большевистских (подчеркнуто  ‘талиным -- авт.) историков партии, и среди них
-- в адрес  …м.  џрославского, в том,  что  и  они. "не свободны от  ошибок,
льющих воду  на мельницу" троцкистских  фальсификаторов истории. ђезультатом
этого Явились начавшиесЯ разносные "проработки" историков, в ходе которых на
них возводились политические обвинениЯ, предъЯвлЯлись требованиЯ о признании
любых инкриминировавшихсЯ им "ошибок". Џервым, кто "в свете письма  ‘талина"
выступил с подобными нападками на историков, был ‹. Њ. Љаганович. …го речь в
€нституте красной профессуры  (декабрь  1931 г.) изобилует такими, например,
формулировками,  как "троцкистско-клеветническаЯ  попытка  исказить  историю
нашей  партии",  "троцкистский  хлам",  "клеветническаЯ  чепуха",  "историки
пытаютсЯ  оправдать себЯ  жалким лепетом", "формально-бюрократический подход
ковырЯниЯ в бумажках" и т. д.
     ‚след за проработками и политической дискредита-


     цией историков последовали и  репрессии. Ѓыли в разное времЯ арестованы
и погибли Ђ. ‘. Ѓубнов,  ‚. ѓ. Љнорин,  ‚. €.  Ќевский,  Ќ.  Ќ. Џопов, ‚. ѓ.
‘орин и многие другие. ЋставшиесЯ в живых и на свободе (…м.  џрославский, €.
€.  Њинц и другие) прошли через  унизительную процедуру "перековки". Ѓыли  и
такие, которые срачу  встали на путь "разоблачениЯ" своих коллег и активного
участиЯ в фальсификации прошлого.
     Џравда, в  начале некоторые из них еще  пытались  защищатьсЯ.  ’ак, …м.
џрославский 28 октЯбрЯ 1931 года писал в  письме к ‘талину: "€ все-таки, без
ложной  скромности,  Я  прихожу  к  выводу, что  это  (речь идет о  4-томной
"€стории  ‚ЉЏ (б)  под  редакцией џрославского -- авт.) самаЯ  значительнаЯ,
самаЯ  инициативнаЯ работа в  этой области...  Ђ  ‚ы знаете,  т. ‘талин, что
самаЯ    труднаЯ    вещь   теперь    в    области    научно-литературной   и
научно-исследовательской работы  -- инициатива. …е почти нет.  ...  ‚ы очень
много сделали, т. ‘талин,  чтобы пробудить инициативу, чтобы заставить людей
думать,  -- вы  знаете, что  Я  это говорю без всЯкой  лести, Я никогда этой
профессией   не   занималсЯ.   Љогда   пробуешь   говорить   с   товарищами,
наталкиваешьсЯ на какую-то боЯзнь  выступить  с новой  мыслью...  ’ворческой
инициативной   мысли   мало.  Љогда  спрашиваешь:   чего   боитесь?   ЃоЯтсЯ
несправедливой критики. Ѓыло бы очень хорошо, если бы ‚ы об этом  сказали...
‚ы пустили в ход немало  острых стрел  по  нашим  врагам,  по обывательщине.
’акими  стрелами ЯвлЯютсЯ  ставшие  крылатыми  слова  "аллилуйщик",  "гнилой
либерализм",  "троцкистские  контрабандисты".  Ќо  у   нас  не  мало  людей,
проникнутых прЯмо-таки раболепством, сейчас же подхватЯт каждое новое  слово
и будут лепить направо и налево, не особенно разбираЯсь".
     Ћтвета  на это письмо, в котором он, конечно, кривил  душой и занималсЯ
"профессией"  льстеца, џрославский не  получил,  в  то  времЯ  как обвинениЯ
против  него продолжали  множитьсЯ.  €  џрославский  сломалсЯ.  Џризнав  все
приписанные ему, в  том числе  мнимые, ошибки, он встал на путь безудержного
восхвалениЯ ‘талина и предательства коллег.  ‚ одном из писем к соавторам он
писал:  "‚  основу  (работы  по  ЋктЯбрьской  революции --  авт.)  надо было
положить, главным образом, работы ‹енина  и ‘талина, тогда бы  у нас не было
тех ошибок, какие допущены в этом томе".
     Љонечно, џрославский не исключение: такую эволю-


     цию проделали многие, если не все, оставшиесЯ в живых историки партии.
     Ћдним   из   тех,   кто,   откровенно  пренебрегаЯ   правдой   истории,
способствовал  превращению  истории  партии  в  орудие  утверждениЯ   культа
личности  ‘талина, был  ЃериЯ.  Ѓудучи  в  то времЯ секретарем ‡акавказского
крайкома ‚ЉЏ  (б), он  выступил  21--22 июлЯ 1935  года на  собрании  актива
’ифлисской парторганизации с докладом "Љ  вопросу об истории  большевистских
организаций  в ‡акавказье".  •отЯ  ЃериЯ  не был автором этого  доклада (его
написала  группа историков-профессионалов из €нститута истории партии при –Љ
ЉЏ ѓрузии во главе с ќ. Ђ. ЃедиЯ, позднее уничтоженных), доклад был в том же
1935 году опубликован отдельной книгой десЯтками миллионов экземплЯров.
     ‚ этом "труде" в угоду возвеличениЯ ‘талина была грубо фальсифицирована
историЯ большевистской организации краЯ, были сформулированы ложные "теориЯ"
"двоецентриЯ  в  ходе  образованиЯ  нашей партии" и  концепциЯ "двух  вождей
партии  и   революции",   послужившие   основой   назойливой  пропаганды   о
равновеликом  вкладе  ‹енина  и  ‘талина  в  подготовку  созданиЯ  партии, в
разработку идейных, организационных и теоретических основ большевизма.
     Џозднее,  когда было  организовано  широкое  изучение  "Љраткого  курса
истории  ‚ЉЏ  (б)", "труд" ЃериЯ был включен  в  списки  литературы в помощь
изучающим историю ‚ЉЏ (б) нарЯду с произведениЯми Љ. Њаркса, ”. ќнгельса, ‚.
€. ‹енина и самого ‘талина.
     Ћднако  окончательно задача превращениЯ  истории  партии  в  инструмент
утверждениЯ и распространениЯ культа личности  ‘талина была  решена только в
1938 году, когда  вышел "Љраткий курс  истории ‚ЉЏ  (б)", ставший  подлинной
энциклопедией сталинизма, его теоретико-идеологическим выражением.
     "Љраткий курс" первоначально  публиковалсЯ по главам в "Џравде" (с 9 по
19 сентЯбрЯ  1938  года). ‘озданный, как было  подчеркнуто  в заголовке, под
редакцией  комиссии  –Љ ‚ЉЏ (б)  и  одобренный  –Љ  ‚ЉЏ  (б),  он на  долгие
пЯтнадцать лет стал единственным пособием длЯ изучающих историю партии как в
‘‘‘ђ, так  и  в зарубежных компартиЯх. ‡а эти годы "Љраткий  курс" был издан
301 раз в количестве 42 816 тысЯч экземплЯров на 67 Языках.
     ‚ день публикации первой главы учебника "Џравда"


     писала в передовой  статье  "ѓлубоко изучать  историю партии  ‹енина --
‘талина":   "‚   результате  громадной  теоретической   работы,  проделанной
комиссией –Љ  ‚ЉЏ (б), лично товарищем ‘талиным, --  наша партиЯ,  комсомол,
нее трудЯщиесЯ получили научный труд, запечатлевший со всей глубиной славную
историю борьбы и побед партии ‹енина -- ‘талина". ‚ постановлении –Љ ‚ЉЏ (б)
от 14 ноЯбрЯ 1938 года "Ћ постановке партийной пропаганды в свЯзи с выпуском
"Љраткого  курса истории  ‚ЉЏ (б)" эта  книга  характеризовалась как  "новое
могучее  идейное оружие большевизма", как  "энциклопедиЯ  основных  знаний в
области марксизма-ленинизма".
     ‚  дальнейшем "Љраткий курс" получал самые  разнообразные,  порой прЯмо
противоположные  оценки.  ‚  зависимости  от  политической  конъюнктуры,  от
отношениЯ к  ‘талину и сталинизму,  господствовавшего в то или иное времЯ  в
партийной идеологии, его  то непомерно превозносили, то  резко  критиковали,
то, замалчиваЯ его вопиющие недостатки, "объективистски" характеризовали как
труд, имеющий, с одной стороны, известные достоинства, но, с другой стороны,
и  некоторые  изъЯны.   ѓлубокий   же   анализ  "Љраткого  курса"  оставалсЯ
невозможным даже после XX съезда партии, вплоть до середины 80-х годов. € не
случайно:  ведь   всЯ  партийнаЯ  идеологиЯ   до  самого  недавнего  времени
базировалась  на  догмах и  стереотипах,  восходЯщих  к "Љраткому курсу",  и
оставалась неприкасаемой.
     ‚ подготовке "Љраткого курса"  непосредственное  участие принЯл ‘талин.
ЋбъЯвив неудовлетворительными все ранее изданные учебники по истории партии,
он дал свое определение  предмета этой дисциплины как  "истории  преодолениЯ
внутрипартийных противоречий  и неуклонного укреплениЯ рЯдов нашей партии на
основе этого  преодолениЯ", предложил собственную схему периодизации истории
‚ЉЏ  (б), а также подверг  учебник  тщательному редактированию и сам написал
часть текста, определив трактовку дискуссии в  ђ‘„ђЏ по философским вопросом
в  1908--1909  гг.  (и,   соответственно,   значение   книги  ‚.  €.  ‹енина
"Њатериализм   и   эмпириокритицизм"),   оценив   VI   (Џражскую)  партийную
конференцию 1912 года как событие, положившее  начало партии большевиков как
партии   нового   типа,   и,   наконец,   дав   развернутую   характеристику
коллективизации сельского хозЯйства в ‘‘‘ђ в 1930--1934 годах как революции,
проведенной  сверху,  по  инициативе  государственной  власти,   при  прЯмой
поддерж-


     ке  снизу,  со  стороны  миллионных масс  крестьЯн,  боровшихсЯ  против
кулацкой кабалы, за  свободную колхозную жизнь.  ‚се эти  пассажи, вписанные
рукой ‘талина в историю  партии,  были антиисторичны, крайне  тенденциозны и
фальсифицировали   прошлое.  ‚  том   же,   в  основном,   направлении  была
осуществлена и сделаннаЯ ‘талиным редактура текста учебника.
     ‚  конце  сентЯбрЯ  --  начале октЯбрЯ 1938  года  в  Љремле состоЯлось
совещание пропагандистов Њосквы и ‹енинграда по вопросу изучениЯ истории ‚ЉЏ
(б) на базе "Љраткого курса".
     "‡адача свЯзана с тем, -- сказал Ђ. Ђ.  †данов, открываЯ  совещание, --
чтобы  овладели  большевизмом  не  только  кадры  пропагандистов,  но  кадры
советские,   кадры   хозЯйственные,  кооперативные   и  учащаЯсЯ  молодежь".
"‘лужащие", -- бросил реплику ‘талин. "‹юди, -- продолжил †данов, -- которые
имеют  непосредственное  отношение  к  управлению  государством,  ибо нельзЯ
управлЯть таким  государством как  наше,  не будучи в курсе  дела, не будучи
подкованным в отношении теоретических знаний".
     ’аким образом,  речь шла  об  унификации мировоззрениЯ народа и  прежде
всего работников партгосаппа-рата на основе идей сталинизма, культа личности
‘талина,  сталинской  концепции казарменного государственно-бюрократического
социализма, которыми был проникнут "Љраткий курс".
     Ќе случайно поэтому попытки некоторых  из выступивших первыми ораторов,
воспевавших  в своих выступлениЯх достоинства этой книги, высказать,  тем не
менее, и некоторые критические  суждениЯ,  была решительно пресечена. ‘талин
неожиданно взЯл слово и сразу  же  остудил  критический пыл  совещаниЯ.  Љак
рассказывал один из его участников (стенограмма этого выступлениЯ ‘талина не
сохранилась), ‘талин заЯвил, что задачей совещаниЯ ЯвлЯетсЯ  не обсуждение и
критика "Љраткого курса",  тем более, что выступавшие  с  критикой  товарищи
были неправы и по  существу  (хотЯ, заметим  в скобках,  они  высказывали  и
дельные замечаниЯ), а одобрение  этого  учебника. ђазумеетсЯ, в  последующих
выступлениЯх  апологетика в адрес "Љраткого курса" и ‘талина,  как Якобы его
автора,   только   усилилась,  а  критика  фактически   исчезла.  Љаждый  из
выступавших стремилсЯ перещеголЯть остальных по  части поиска  эпитетов  длЯ
наивысшей  оценки  этого  учебника. ’ак,  академик Њ.  Ѓ. Њи-тин,  например,
заЯвил: "... ‚ыход в свет курса истории


     партии  ЯвлЯетсЯ   настоЯщим   праздником   длЯ   всей   нашей  партии.
‘окровищница  марксизма-ленинизма  обогатилась  еще   одним   произведением,
которое несомненно стоит в  первом рЯду с такими произведениЯми классической
мысли, какими ЯвлЯютсЯ "Љоммунистический манифест",  "Љапитал", "€мпериализм
и капитализм" (так в стенограмме -- авт.)".
     —итатель, который  уже  получил представление  об  учебнике, как  труде
фальсификаторском, лживом, беспардонно искажавшем историю, правильно  оценит
подобные "излиЯниЯ".  Ђ  они шли непрерывным потоком.  Ђпологетика "Љраткого
курса" была необходима длЯ того, чтобы на его фоне дискредитировать изданные
ранее  учебники  по  истории партии,  допускавшие плюрализм мнений, различие
оценок и комментариев к историческим фактам.
     "... –Љ  знал,  -- заЯвил ‘талин  в  выступлении на  совещании,  -- что
существует  масса пособий, курсов,  хрестоматий, политграмот. ‹юди не знали,
за  что  взЯтьсЯ. ‡а кого лучше взЯтьсЯ? ‡а џрославского, Џоспелова, Џопова,
Ѓубнова?  Ћтсутствовало  единое руководство. Ќе знали, за что же взЯтьсЯ? Ќи
одно из  пособий не имело согласиЯ (и одобрениЯ) –Љ. Џерегрузка (руководства
–Љ  -- авт.) не давала возможности  посмотреть и дать визу, чтобы не было (у
читателей --  авт.)  никаких сомнений,  чтобы  выбратьсЯ  из многообразиЯ  и
обилиЯ  курсов, учебников и  политграмот  и  дать партийному  активу  единое
руководство, насчет которого не было бы  сомнений, что это есть  то, что нам
–Љ официально рекомендует, как выражение мысли, взглЯдов партии".
     ‚  этом  отрывке  не  случайно  дважды  повторЯютсЯ  слова  о   "едином
руководстве". ‘оздание единомыслиЯ в партии и народе -- вот та цель, котораЯ
на деле преследовалась в свЯзи с изданием "Љраткого курса".
     Ћсобое   внимание  было   уделено   обеспечению  единомыслиЯ   в  среде
интеллигенции,  которой  ‘талин   никогда  не  доверЯл.  ‚   своей  речи  он
подчеркнул,   что  недостаточное   внимание   к   политическому   воспитанию
интеллигенции привело к тому, что "часть интеллигенции испортили, завлекли в
свои  сети  иностранные разведки".  ‚ свЯзи с  этим ‘талин заЯвил: "Љ  нашей
советской интеллигенции в первую очередь направлЯем эту книгу, чтобы дать ей
возможность    подковатьсЯ   политически..."    "Џодковать"    интеллигенцию
политически в духе  сталинизма -- вот  еще одна  из  непосредственных  задач
"Љраткого курса".
     Ќо даже и эта, целиком и полностью проникнутаЯ


     идеЯми культа личности, идеЯми сталинизма книга могла, при ее изучении,
вызвать  вопросы,  несогласие,  желание проникнуть  в  глубь проблем истории
партии. Ђ это пугало ‘талина, казалось ему  недопустимым.  ‹юди должны были,
по  его  мнению,  усвоить не  только дух, но и букву учебника,  принЯть  его
полностью, не задавать вопросов.
     ‚  стенограмме совещаниЯ  содержитсЯ характерный диалог ‘талина с одним
из  ленинградских пропагандистов  варевым. ‚о времЯ выступлениЯ  последнего
‘талин перебил его и спросил:  "Ќа семинарах у  вас как обсуждают вопросы --
полемизируют?
      в а р е в: Ќет.
     ‘талин: Ђ что они делают?
      в а р е в: Џропагандист или руководитель семинара...
     ‘талин: Ћдин защищает, другой возражает. Ќет этого или бывало?
      в а р  е  в: ђаньше  в практике это  бывало. Ѓывали дискуссии по рЯду
вопросов, но сейчас еще мы к этому не приступили...
     Њолотов: ‚опросы-то задают на семинарах? ‘поры бывают на этой почве?
      в а р е в: Љонечно, бывают.
     ‘талин: ’роцкисты не попадаютсЯ при этом? (‘мех).
      в а р е в: Ќет, товарищ ‘талин, у нас не было таких".
     €наче   говорЯ,  обсуждать   те   или   иные  вопросы  истории  партии,
полемизировать вокруг них вождь народов считал излишним. € даже задал вопрос
о  троцкистах,  которые,   вероЯтно,  особенно  любознательны.  €  хотЯ  это
замечание  вызвало смех  в  зале, надо  полагать,  что  оратор, стоЯвший  на
трибуне, врЯд ли смеЯлсЯ.
     € самое  любопытное, но  психологически  вполне  понЯтное,  что  ‘талин
выступил  против (!)  изучениЯ  истории  партии  в  кружках.  ‚от  еще  один
знаменательный  диалог ‘талина, --  на этот  раз с секретарем райкома партии
†игаловым:
     "‘талин: ‚ы вот что скажите, не слишком ли много у вас кружков?
     †игалов: Ћчень много.
     ‘талин: Ќе объЯснЯетсЯ ли это тем, что единого руководства не было?
     †игалов: ќто безусловно. “ нас существовала многотипность кружков...


     ‘талин: Ќе есть ли это некоторые условиЯ кус-тарщины?
     †игалов: Ѓезусловно, это была кустарщина, была бессистемность.
     ‘талин: Ђ если мы стоим у власти, и власть и печать в наших руках?
     †игалов:  (Ћн еще не  понЯл, куда  клонит ‘талин  -- авт.). ‡десь нужно
навести порЯдок, единство руководства должно быть.
     ‘талин:  ‚  старое  времЯ,  когда  мы  были  в  оппозиции  в партии,  в
полулегальном состоЯнии, мы кружками занимались здорово, потому-что не  было
трибуны... ’еперь-то  власть в  наших руках, и печать наша, это близорукость
наша, что так много кружков и так плохо организована пропаганда  в масштабах
страны... Ћчень много местного, личного, индивидуального.
     †игалов: Ђ возможности у нас безбрежные...
     ‘талин: Ќу как  же, печать  наша,  книги  наши, власть наша, вот теперь
учебник единообразный  пойдет. Ќадо сейчас  единообразие (проводить -- авт.)
через печать, а кружков поменьше надо.
     †игалов:  (Ћн, наконец,  понЯл, чего хотел  ‘талин.  --  авт.)  Љружков
поменьше надо, это даст возможность навести порЯдок".
     ‚от такое  указание  -- "кружков  поменьше  надо".  ‘талин боЯлсЯ,  что
опытные пропагандисты, знавшие  историю партии по  ст