ны жизни его "в крепкой тюрьме" и под караулом,  чтоб он ни с кем
о  вере  никогда  никаких  разговоров  не имел,  лишен был возможности
размножать  "вымышленную  свою  прелесть"   и   совершать   "противные
благочестию  дерзости",  но  "пребывал  бы  в покаЯнии и питаем бы был
хлебом слезным..."
     Ќе прошло  после  этого  полных  пЯти  лет,  как фортуна изменила
’олстому, и вчерашний царедворец вместе с сыном €ваном разделил судьбу
Њещерского,  превратилсЯ  в  беспомощного  и  жалкого,  убитого  горем
узника.
     6 маЯ   1727   года   архангельскому  губернатору  €змайлову  был
направлен "высочайший указ" такого содержаниЯ:  "‚елено Џетра ’олстого
за  многие  его  вины,  лиша  всех  чинов и чести,  послать в ссылку в
‘оловецкий монастырь,  и с ним сына его €вана. € вам, генерал-майору и
губернатору,   оного   ’олстого   и  сына  его  у  посланного  гвардии
капитан-лейтенанта ‹аврова,  принЯв,  послать на  судах  в  ‘оловецкий
монастырь  и  длЯ  караула отправить тамошнего гарнизона обер-офицера,
придав ему одного капрала и рЯдовых двенадцать человек,  и велеть им в
том монастыре отвесть келью,  и содержать его,  ’олстого,  с сыном под
крепким караулом,  писем писать не давать и никого к ним не допускать,
и тайно говорить не велеть,  токмо до церкви пускать за караулом же, и
довольствовать братскою  пищею,  и  тем  посланным  за  ними  офицеру,
капралу и рЯдовым быть бессменно"(2).
     12 июнЯ 1727 года ’олстых доставили в Ђрхангельск.  Ќа  следующий
день  графов  отправили  на  острова,  а  18 июнЯ водворили в келью "в
добром состоЯнии".
     Џричина ссылки  Џ.  ’олстого  и последующего бесцеремонного с ним
обращениЯ довольно прозрачно поЯснена в манифесте Џетра II от  27  маЯ
1727  года.  Њанифест оповещал россиЯн,  что в стране "открылись такие
мЯтежники",  которые,  несмотрЯ на закон Џетра I о престолонаследии  и
духовное    завещание    …катерины    I,   в   последние   дни   жизни
императрицы-вдовы,  предчувствуЯ ее близкую кончину,  стали  вымышлЯть
"злые  способы",  как бы лишить престола Џетра II и выбрать императора
"по своей воле". Ључка "изменников и клЯтвопреступников", оказываетсЯ,
настойчиво  отклонЯла сватовство наследника на принцессе Њеньшиковой и
хотела отправить внука-преобразователЯ "в чужие краЯ".
     …катерина I    воспротивилась   этим   планам,   создала   особый
"учрежденный суд", которому поручила следствие над "злоумышленниками".
Ћдин  из  организаторов  заговора  против Џетра II Џ.  Ђ.  ’олстой был
приговорен судом к смертной казни.  …катерина  I  смЯгчила  наказание,
заменив смертную казнь ссылкой в ‘оловецкий монастырь с лишением чинов
и богатств(3).
     ’аким образом,   из   манифеста   можно   понЯть,   что  в  конце
царствованиЯ …катерины I с новой силой разгорелась  борьба  придворных
группировок  за  власть.  Њеньшиков  домогалсЯ  возведениЯ  на престол
опекаемого им Џетра II.  Ћн собиралсЯ женить  будущего  императора  на
своей  дочери  и  родственными  узами  с царствующим домом еще сильнее
укрепить свое положение.  Њеньшиковское нахальство встретило отпор  со
стороны  его  вчерашних  единомышленников.  ‚  частности,  Џ.  ’олстой
воспротивилсЯ браку Џетра II  на  дочери  главарЯ  "новой"  петровской
знати.  “ него был свой кандидат на престол - одна из дочерей Џетра I:
Ђнна или …лизавета.
     "Џолудержавный властелин" пересилил Џ.  ’олстого.  82-летний граф
был принесен в жертву властолюбиЯ  Њеньшикова.  Ђ  последствиЯ  победы
"светлейшего" уже известны.
     ‚ ‘оловецком монастыре отец и сын ’олстые были посажены в тесную,
грЯзную  и  темную  наземную  кутузку.  Љаземат был до того неуютным и
сырым, что за полтора года в нем сгнила одежда, которой пользовалсЯ Џ.
’олстой.  Ќаходилась эта кельЯ на правой,  или южной,  стороне "свЯтых
ворот" в углу и называлась Ђнтоновской тюрьмой.
     Ћбщение заключенных   с  внешним  миром  строго  воспрещалось.  Љ
узникам никто,  кроме караульного офицера,  не мог  и  не  должен  был
входить. Џища была грубой и несытной.
     “чрежденный суд  и  после  ссылки  ’олстого  и   его   сообщников
продолжал существовать. ‚сЯ переписка о ’олстых шла сюда, минуЯ другие
канцелЯрии.
     ‘овсем не   случайно  учрежденный  суд  заменил  местный  караул,
возглавлЯемый  поручиком  Ђрхангельского  гарнизонного  полка  Ќикитой
Љузьминым,  и  указом  от  30  июнЯ  1727  года  направил  на  ‘оловки
лейб-гвардии  ‘еменовского  полка   лейтенанта   ‹уку   Џерфильева   с
двенадцатью   солдатами  Џреображенского  и  ‘еменовского  полков  длЯ
принЯтиЯ ’олстых под свою стражу.
     Ќадо полагать,  учрежденному суду стало известно,  что ‘оловецкий
архимандрит  ‚арсонофий  и  архангельский  губернатор  €змайлов  из-за
преклонениЯ перед высоким саном,  облекавшим ’олстого в былые времена,
мирволили разжалованному и униженному  временщику,  пытались  смЯгчить
тЯжесть  лишений арестанта,  нарушаЯ тем самым правительственный указ.
Ћб этом следовали один за другим  два  доноса.  €нок  ѓордиЯн  извещал
губернскую канцелЯрию о том, что архимандрит посылал ’олстым в каземат
напитки в серебрЯных кубках и  даже  сам  через  тайный  ход  навестил
узников.
     ‚торой донос поступил на самого начальника губернии. Џодполковник
•рипунов  сообщил  в  столицу,  что  к  нему на квартиру в Ђрхангельск
приходили солдаты Њихайло ‹Ямов и ѓригорий Љнышев. Ћни рассказали, что
через   караульного   офицера   €змайлов  присылал  в  келью  ’олстого
"служительницу свою и с нею письмо и гостинцы"(4).
     ‘олдат-доносителей, как водитсЯ, под караулом отправили в Њоскву.
‚ конторе военной коллегии Љнышева и  ‹Ямова  допрашивали.  Ќа  вопрос
"какие гостинцы €змайлов присылал ’олстому и с кем?" солдаты отвечали:
"Џрисланы служительницею, котораЯ в том монастыре была длЯ молениЯ, на
двух блюдах под салфетками - на одном хлеб,  на другом - лимоны,  и те
блюда принЯл у ней поручик и отдал ’олстому и  при  том  говорил,  что
пишет к нему €змайлов,  чтоб ему,  ’олстому, поклонитьсЯ, и ’олстой за
те слова и за гостинцы благодарил".
     •отЯ некоторые   детали   доноса   не   подтвердились,  игумен  и
губернатор имели неприЯтности,  а ’олстым  их  покровители  оказали  в
конечном итоге медвежью услугу: строгости усилились.
     “чрежденный суд дал лейтенанту Џерфильеву инструкцию относительно
содержаниЯ  ’олстых.  ‹ейтенант  должен  был просматривать все письма,
приходЯщие на имЯ узников,  и,  не передаваЯ  корреспонденцию  графам,
отправлЯть ее в Ђрхангельск. ѓубернскаЯ канцелЯриЯ ЯвлЯлась транзитным
пунктом.  Ћна не  имела  права  вскрывать  полученные  от  караульного
офицера   пакеты,  а  обЯзана  была  немедленно  с  нарочным  курьером
пересылать  их  в  учрежденный   суд.   ‚сех   подозрительных   людей,
прибывающих на остров, лейтенант должен был сажать под арест.
     24 августа 1727 года ‹. Џерфильев сменил Ќ. Љузьмина.
     Ќо оказалсЯ ненадежным и столичный караул.  Ќе прошло и года, как
он был отстранен.  ‚ конце июлЯ 1728 года в монастырь Явилась  команда
из    Ђрхангелогородского    гарнизона    (двенадцать   солдат,   один
унтер-офицер) под начальством капитана  ѓригориЯ  ‚оробьева,  которому
было  приказано  принЯть  от  Џерфильева  арестантов  и инструкцию,  а
гвардейцев отправить на берег.
     Љроме того,   ‚оробьев   должен   был   арестовать  "к  следствию
некоторого  дела"  четырех  человек:  головщика  ѓермана   ѓостинщика,
свиточного бучеЯ Џетра Џанфилова, отставного ‚ыборгского полка солдата
€вана ѓерасимова и …мельЯна ‹юбимова.  ‚сех их надлежало  доставить  в
губернскую  канцелЯрию,  причем ѓермана ѓостинщика приказывалось везти
скованным под особым присмотром.  ‘ этой  целью  вместе  с  ‚оробьевым
прибыла  в  монастырь  специальнаЯ  команда  из  шести солдат и одного
унтер-офицера.  Џровести  "операцию"  ‚оробьев  должен  был  тайно  от
Џерфильева,  не  ранее,  как  через два днЯ после отъезда лейтенанта с
командой.  Љапитан выполнил возложенное на него поручение.  †аль,  что
материалы  не  раскрывают  конкретной  вины  арестованных монастырских
людей. Ќеизвестно также, чем закончилась всЯ эта историЯ.
     ‚ одном  из  документов  соловецкого  архива,  сочиненном келарем
монастырЯ  спустЯ  два  года  после  описанного  происшествиЯ,   резко
осуждаетсЯ  поведение лейтенанта Џерфильева,  который ЯвилсЯ на остров
караулить ’олстых с изрЯдным  запасом  "пиЯнственного  питьЯ",  отчего
обители "учинЯлась немалаЯ трата".  „ело здесь,  конечно,  не только в
материальном ущербе и даже не столько в нем.  Њожно предполагать,  что
нарушениЯ  воинской  дисциплины  неизбежно  привели к нарушению правил
содержаниЯ ’олстых, чем пользовались сочувствующие графам монастырские
служители.  Ќачальству стало Ясно,  что Џерфильеву и его собутыльникам
нельзЯ доверЯть  такое  ответственное  дело,  как  несение  караула  у
каземата "опасного государственного преступника".
     ’олстые просидели в монастырской тюрьме недолго.  €ван умер летом
1728 года, а Џетр ’олстой - 30 ЯнварЯ 1729 года.
     —ерез несколько дней после кончины ’олстого-старшего,  2  февралЯ
1729 года, капитан ‚оробьев доносил в губернскую канцелЯрию, что перед
смертью ’олстой велел отдать "пожитки свои" в казну ‡осимы и  ‘авватиЯ
длЯ  поминовениЯ  его.  Џоскольку  в инструкции ничего не говорилось о
погребении  ’олстого,  о  вещах  его  и  о  снЯтии  караула,  ‚оробьев
распорЯдилсЯ  гроб  с телом покойного поставить в холодной комнате под
стражей до получениЯ указаний. 5 марта 1729 года губернскаЯ канцелЯриЯ
заслушала   доклад   ‚оробьева  и  решила  войти  с  представлением  в
Џетербург, так как "без повелительного от учрежденного суда указа" она
не решалась ответить на запрос караульного офицера.
     22 марта 1729  года  последовал  указ  из  учрежденного  суда:  с
пожитками  ’олстого  поступить  согласно  воле  умершего,  а  тело его
похоронить в ‘оловецком монастыре.
     ‡авещанное графом   имущество,  в  числе  которого  оказалось  16
золотых  червонцев,  серебрЯнаЯ,  меднаЯ  и  оловЯннаЯ  посуда,  часы,
табакерки,  запонки,  ветхие шубы лисьи,  камзолы, сюртуки, галстуки и
другие  остатки  былой   роскоши,   было   оприходовано   по   реестру
монастырской казной.
     Џоследний казус  произошел  с  похоронами  Џ.  ’олстого.  Џолучив
разрешение, монахи погребли Џ. ’олстого внутри монастырской ограды, на
западной стороне Џреображенского собора. ќто было самое почетное место
захоронениЯ  в  монастыре.  —ерез  некоторое времЯ старцы усомнились в
правильности своего поступка.
     9 маЯ   1729   года   монастырские  власти  запросили  губернскую
канцелЯрию,  оставлЯть ли Џетра ’олстого в той могиле,  в  которую  он
положен,  или перенести за ограду на общее монастырское кладбище,  где
была могила €вана ’олстого.  22 маЯ 1729 года последовал ответ: "оному
телу  быть  в  том  месте,  где  погребено,  а  за  монастырь  тела не
вывозить"(5).
     Њогила Џетра  ’олстого находитсЯ и поныне на главном дворе кремлЯ
у стены Џреображенского собора.

                       ‚асилий ‹укич „олгорукий

     ‚торым видным сподвижником Џетра, испытавшим на себе превратности
судьбы  и познавшим арестантское житье на ‘олонках,  был сенатор кнЯзь
‚асилий ‹укич „олгорукий.
     „олгорукого свергли  с  высоты  славы  и  величиЯ  не сразу после
смерти преобразователЯ. Ћн находилсЯ в фаворе при ближайших преемниках
Џетра.  Љак  член  ‚ерховного тайного совета,  воспитатель и наставник
Џетра II „олгорукий играл одну из первых ролей в калейдоскопе частых и
эфемерных придворных перемен второй четверти XVIII века.  Ћн был душой
всех олигархических и тщеславных замыслов рода „олгоруких.
     "†естокое государственное преступление" могущественного сановника
империи,  за которое он поплатилсЯ  заточением  в  соловецкую  тюрьму,
состоЯло  в том,  что „олгорукий от имени кучки родовитой аристократии
заставил злую и малообразованную  Ђнну  €вановну  подписать  кондиции,
ограничивающие  власть  императрицы  ‚ерховным  тайным советом.  Љогда
через месЯц после этого,  25 февралЯ  1730  года,  планы  "осьмиричных
затейщиков"   провалились   и   силой  дворЯнства  было  восстановлено
неограниченное единодержавие,  царица и ее  немецкое  окружение  стали
изводить крепостЯми и казнЯми русских вельмож, блиставших до этого при
дворе, ‚ угоду Ѓирону истребили целое гнездо кнЯзей „олгоруких.
     14 апрелЯ 1730 года был обнародован царский манифест,  извещавший
о преступлениЯх „олгоруких.  Ћни обвинЯлись в том, что Якобы присвоили
себе часть царского скарба, не хранили "дражайшего здравиЯ" Џетра II и
совершили много иных антигосударственных поступков.  ‚.  ‹. „олгорукий
оказалсЯ   виновным,   кроме   всего  прочего,  в  личном  оскорблении
императрицы,  которую будто бы дерзнул "безбожно  оболгать"  в  разных
вымышленных  им  делах  и  через  это  вселил  в  умы  и сердца многих
подданных подозрение и недоверие к ней.  ‡а все это ‚.  ‹.  „олгорукий
был  лишен  чинов  и  кавалерии  и  сослан  в свою дальнюю деревню под
крепкий караул(6).
     Ќеизвестно, сколько   времени  содержалсЯ  под  арестом  в  своем
отдаленном селе ‚. ‹. „олгорукий и был ли он там вообще. Џохоже на то,
что не был.
     Њанифест 14  апрелЯ  означал  лишь   начало   расправы   с   ‚.‹.
„олгоруким.   ђовно   через   три  месЯца,  14  июлЯ  1730  года,  без
всенародного оповещениЯ,  по канцелЯрским каналам, пошел в Ђрхангельск
указ  царицы  из сената на имЯ здешнего губернатора генерал-лейтенанта
Њещерского  о  ссылке  ‚.‹.  „олгорукого  в  ‘оловецкий  монастырь   и
инструкциЯ, по которой следовало содержать нового колодника.
     ѓубернатора уведомлЯли, что из Џетербурга „олгорукий отправлен на
север под охраной двенадцати солдат,  капрала, сержанта и поручика. Џо
прибытии арестанта  в  Ђрхангельск  Њещерский  должен  был  немедленно
отправить  его в ‘оловки,  выделив длЯ этой цели из местного гарнизона
"доброго капитана",  двух  унтер-офицеров  и  двенадцать  рЯдовых.  Ќа
острове  „олгорукого  повелевалось  содержать  "в  келье  под  крепким
караулом, из которой, кроме церкви, за монастырь никуда не выпускать и
к нему никого не допускать".
     ‡аключенному разрешалось писать домой  "о  присылке  к  себе  длЯ
пропитаниЯ  запасов  и  о  прочих домашних нуждах,  а не о посторонних
делах".  ‚ этом случае можно было давать  ему  бумагу  и  чернила,  но
только сочинЯть письма он должен был при капитане.
     Џисьма, прошедшие предварительную цензуру,  следовало  вручать  в
раскрытом   виде  начальнику  караула,  который  обЯзан  был  повторно
внимательно изучать их содержание,  после чего можно было запечатывать
их и отправлЯть по почте Њещерскому.  ’от,  в свою очередь, должен был
вскрывать письма,  прочитывать и,  "буде писано только о тех  домашних
нуждах,  а  противного  ничего  не ЯвитсЯ",  отправлЯть по назначению.
Џисьма „олгорукому из дома обЯзан был распечатывать  и  первым  читать
капитан   и,  если  в  них  были  только  хозЯйственные  вопросы,  мог
передавать арестанту.
     Ћт начальника  караула  инструкциЯ  требовала,  чтобы  он с писем
„олгорукому от посторонних лиц, даже самых безобидных, а также с самых
невинных ответов узника своим корреспондентам снимал копии и направлЯл
Њещерскому,  а  губернатор  должен   был   пересылать   их   в   сенат
"повсЯмесЯцы".  …сли же, паче чаЯниЯ, в письмах „олгорукого к знакомым
обнаружатсЯ места,  в которых будет "сумнение какое или  противность",
капитан  обЯзан  был  незамедлительно  присылать  подлинники  в сенат,
оставлЯЯ у себЯ копии.  ЏоЯвившихсЯ на острове авторов  подозрительных
писем  или почтальонов следовало брать под арест и держать взаперти до
получениЯ указа из столицы.
     ЌесмотрЯ на  всю жестокость указа 14 июлЯ 1730 года,  он создавал
все  же  „олгорукому  условиЯ,  которых  не  имели  другие  соловецкие
арестанты,  в  том  числе  равные  в прошлом кнЯзю по положению.  ‚.‹.
„олгорукий был единственным известным нам  в  XVIII  веке  арестантом,
высланным  в  ‘оловецкий  монастырь  с правом переписки.  …му оставили
титул и собственность - недвижимую и "крещеную".  ЌаходЯсь в каземате,
он  мог  по  своему усмотрению распорЯжатьсЯ своим имуществом.  “ всех
других ссыльных,  поступавших по распорЯжению разных ведомств и лиц  в
арестантское  отделение  монастырЯ,  отнимали  буквально все.  Ќаконец
„олгорукому,  как  впрочем  и  другим  представителЯм  господствующего
класса,  присланным в монастырь под караул,  дозволЯлось взЯть с собой
прислугу(7).  Љрепостные люди должны были  страдать  вместе  со  своим
барином за его действительные или мнимые преступлениЯ.
     4 августа  1730  года  ‚.‹.  „олгорукого  привезли  в  ‘оловецкий
монастырь  и  посадили  в  ту самую тюрьму,  в которой до этого сидели
графы ’олстые.
     „оставившаЯ „олгорукого    в    монастырь   команда   в   составе
четырнадцати нижних чинов и одного офицера (капитан  Њихаил  ‘алтыков)
оставалась на острове длЯ несениЯ караула при кнЯзе.
     Ќеизвестно, как вел себЯ бывший вельможа в новой  обстановке,  но
капитан  ‘алтыков  вскоре  после  прибытиЯ  на  остров нарушил правила
монастырского общежитиЯ.  8 августа к нему Явилась  жена  с  прислугой
женского  пола  и  обосновалась на длительное пребывание.  ќто вызвало
протесты архимандрита,  но офицер не обращал на  них  вниманиЯ.  ’огда
келарь  монастырЯ 17 сентЯбрЯ 1730 года направил жалобу самой царице и
просил ее повелеть капитану удалить женщин  с  острова,  так  как  они
своим  присутствием  чинЯт  монастырю "немалое зазрение",  а монахам и
трудникам от них "всегдашний соблазн".
     "†енским вопросом" занЯлсЯ сенат.  5 октЯбрЯ 1730 года последовал
указ  высшего  правительствующего  учреждениЯ,  обЯзывающий   капитана
‘алтыкова  не  держать  в  монастыре  жену и горничную,  а "выслать их
вон...  понеже во оном монастыре от начала женскому полу жительства не
было".
     ‚ архиве  ‘оловецкого  монастырЯ  и  в  делах  Ђрхангелогородской
губернской канцелЯрии не сохранилось переписки „олгорукого с родными и
знакомыми.  „умаетсЯ,  что ее  и  не  было.  “зник  не  воспользовалсЯ
предоставленным  ему  правом  переписки.  ‚се родственники „олгорукого
были репрессированы, разбросаны по разным углам огромного государства,
и  кнЯзь по причинам,  от него не зависЯщим,  не мог установить с ними
письменных свЯзей.  Џисать знакомым также не было смысла.  ќтим  можно
было  подвести  друзей,  навлечь  на  себЯ  ненужные  подозрениЯ и тем
усугубить свое и без того  нелегкое  положение.  Љ  тому  же  тематика
дозволенной переписки была,  как известно, крайне узкой и ограниченной
„олгорукий мог сообщать родным только лишь о своих нуждах  в  деньгах,
одежде,  пище,  но  в  этом он как раз не нуждалсЯ.  Љазна ассигновала
„олгорукому по одному рублю в сутки кормовых  денег  и  людЯм  его  по
одному рублю на день с выдачей тех и других на руки кнЯзю пополугодно.
Џо тем временам это было  более  чем  приличное  жалование.  Ќикто  из
арестантов  не  мог  мечтать о таких кормовых.  Ќа деньги,  получаемые
вельможным узником,  можно было жить, не отказываЯ себе в вещах первой
необходимости,  а предметы роскоши не могли интересовать заключенного.
Ќа полупустынном острове не расходовали больших сумм даже те,  у  кого
они были.  Љроме того,  правительственным указом от 2 апрелЯ 1735 года
„олгорукому и его слугам,  которые считались принадлежностью  хозЯина,
повышалсЯ  размер и без того немалого денежного довольствиЯ.  ‘ 1 июлЯ
1735 года „олгорукий получал кормовые деньги по третЯм года,  в каждую
треть  по  243  рублЯ ‡‡1/3 копейки.  ‘только же выдавалось его людЯм.
“станавливалсЯ новый порЯдок выплаты кормовых.  Ћтныне деньги  получал
караульный обер-офицер на месте, из монастырской казны, и передавал их
под расписку узнику,  а государство возвращало впоследствии  монастырю
израсходованную им сумму(8).
     …сли ‚.‹.  „олгорукий  не  испытывал  на  ‘оловках   материальных
стеснений,  то  тюремный  режим  угнетал  кнЯзЯ морально и истощал его
физические силы.  Ћн не мог никуда,  кроме церкви,  выходить из  своей
камеры. ‚сЯкое общение с посторонними людьми (за исключением прислуги)
безусловно воспрещалось.
     ‘енатские указаниЯ о полной изолЯции столь опасного врага,  каким
представлЯлсЯ бироновскому правительству ‚.‹.  „олгорукий, соблюдались
тюремщиками-монахами  столь  пунктуально  и с таким завидным усердием,
что на этой почве произошел  просто-таки  курьезный  случай.  Џросидев
несколько месЯцев в каменном чулане,  „олгорукий серьезно заболел. …му
понадобилсЯ духовник.  Ќо так как грамота,  по которой „олгорукий  был
прислан  в  ‘оловки,  запрещала  допускать к нему посторонних лиц,  то
караульный офицер и архимандрит не рискнули  самостоЯтельно  разрешить
этот вопрос и вошли с особым представлением в губернскую канцелЯрию, а
та,  считаЯ  себЯ  некомпетентной,  обратилась  с  запросом  в  сенат.
‘пециальным  указом  от  29 марта 1731 года сенат разрешил допустить к
арестанту отца духовного,  но узник выжил,  чтобы...  позднее  сложить
свою голову на плахе.
     ‚ 70-х годах прошлого столетиЯ архангельский  вице-губернатор  Ђ.
Џодвысоцкий  опубликовал  в  местных  ведомостЯх  некоторые  документы
губернского архива по ссылке на север ђоссии,  в ‘оловецкий монастырь,
и пересказал содержание отдельных дел. Ћн обнародовал часть материалов
о ссылке ‚.‹.  „олгорукого. Ќо сообщениЯ дилетанта в вопросах истории,
каким  был  Џодвысоцкий,  содержат  в  себе грубые фактические ошибки,
которые,  к сожалению, перешли в работы исследователей, пользовавшихсЯ
публикациЯми   вице-губернатора   как   первоисточником.   Џодвысоцкий
сообщил,  например,  что  в  1731  году,  по  указу  от  23   декабрЯ,
„олгорукого  вывезли  из  ‘оловков  в  лиссельбург(9).  ‘ледующий  по
времени после Џодвысоцкого историк ссылки повторЯет это известие(10).
     Џо указу   от   23   декабрЯ  1731  года,  на  который  ссылаетсЯ
Џодвысоцкий, был заключен в лиссельбургскую крепость не ‚асилий ‹укич
„олгорукий,  а другой представитель семейства „олгоруких - фельдмаршал
кнЯзь ‚асилий ‚ладимирович „олгорукий(11).
     „окументальные материалы   свидетельствуют   о   том,   что  ‚.‹.
„олгорукий сидел в одиночной камере монастырской тюрьмы на ‘оловках до
1739 года.
     3 декабрЯ 1737 года поЯвилсЯ какой-то  правительственный  указ  о
содержании  „олгорукого  в соловецком остроге.  Ћн был столь срочным и
секретным,  что,  несмотрЯ на зимнее времЯ  и  прекращение  навигации,
губернскаЯ  канцелЯриЯ  направила в монастырь солдата ‚асилиЯ †данова.
20 декабрЯ 1737 года ‚.  †данов выехал из Ђрхангельска.  1 ЯнварЯ 1738
года   важные  государственные  пакеты  были  вручены  поручику  Џетру
ѓодомскому - начальнику команды,  охранЯвшей ‚.‹. „олгорукого. ‚ конце
августа   1738  года  ‚.‹.  „олгорукий  давал  в  соловецком  каземате
объЯснение по делу своего крепостного џ. „емидова(12).
     ’рагическаЯ развЯзка     наступила     неожиданно.    Ѓироновские
следователи "выЯвили" ранее не раскрытые  новые  вины  за  „олгоруким.
‚следствие  этого  ‚.‹.  „олгорукого вывезли из ‘оловецкого монастырЯ,
повторно судили вместе со всеми родичами  и  в  1739  году  казнили  в
Ќовгороде отсечением головы, о чем оповестил россиЯн правительственный
манифест от 12 ноЯбрЯ 1739 года(13).
     ’ак закончилась жизнь одного из "птенцов гнезда Џетрова", видного
государственного деЯтелЯ эпохи преобразований XVIII века,  соловецкого
колодника ‚асилиЯ ‹укича „олгорукого.

                        Њатрос Ќикифор Љуницын

     ‚ 1738  году  по  доносу  матроса  ”едора  Ѓалашева  у одного его
сослуживца нашли письмо такого содержаниЯ:  "ЉнЯзю тьмы!  Џокорно тебЯ
прошу  о неоставлении менЯ обогащением деньгами,  ибо Я обнищал и дабы
ты менЯ не оставил, прислал бы ко мне служебников своих, понеже Я буду
ваш,  когда  буду  во  €ерусалиме,  и работать тебе завсегда готов,  и
отрексЯ своего бога, - точно как мне и куды повергнуть крест христов".
     Ђвтором этого   политического   памфлета   был  18-летний  матрос
ђоссийского флота Ќикифор Љуницын.  ‘олдатский  сын  Љуницын  обучилсЯ
грамоте  в  славЯно-российской  школе и в полку,  где проходил службу,
выполнЯл обЯзанности писарЯ.
     ‘ допроса,  произведенного  под  пыткою,  Љуницын  был  брошен  в
застенок.   ’ак   начались   "хождениЯ   по   мукам"   юного   морЯка,
продолжавшиесЯ  без  перерыва  более  27 лет - до 31 декабрЯ 1765 года
(дата смерти Љуницына).
     Џосле пЯтилетнего заключениЯ власти решили,  что самым подходЯщим
"смирительным домом"  длЯ  критически  мыслЯщего  матроса  может  быть
‘оловецкий  монастырь,  и  направили  его  туда  навсегда  в каторжные
работы.
     ‚ 1743  году  последовал  указ  синода  соловецкому  архипастырю:
"Њатроса Ќикифора Љуницына за  богоотступное  своеручное  его  письмо,
какое  писал ко кнЯзю тьмы,  содержать в вечных монастырских до смерти
его никуда неисходных трудах и чтоб за такое его  тЯжкое  перед  богом
согрешение во всю свою жизнь приносил господу богу покаЯние, приходЯ с
работы в церковь ко всЯкому славословию по всЯ дни"(14).
     ‚ Ђрхангельск  Љуницына  привезли  "заклепанным  в  кандалы" и до
отправки на остров посадили в караульный дом на  ‘оломбальской  верфи.
‚есной у посадского человека,  холмогорца ‘емена Џетухова, было рЯжено
(нанЯто) судно, и узника отправили на ‘оловки. €нструкциЯ предписывала
конвою  держать  Љуницына  в пути "под крепким караулом...  и никакого
послаблениЯ ему не делать,  дабы на водЯном пути не  мог  учинить  над
собой какого страху".
     14 июнЯ 1744 года Љуницына сдали монахам. Љак это делали со всеми
арестантами,  у матроса по реестру принЯли его небогатый скарб.  ‘реди
вещей нового ссыльного оказалась меднаЯ чернильница.  Џлатье  и  обувь
Љуницына  отдали  на  хранение в кладовую,  а соучастницу "богомерзких
поступков"  матроса  отправили   на   Ѓольшую   землю.   Љуницын   был
единственным из всех соловецких арестантов,  который привез на каторгу
письменные принадлежности.
     ‚ первый год пребываниЯ в монастыре Ќ.  Љуницын по неосторожности
чуть было не натворил беды.  Ћн бросил непогашенной свечу.  ‘частливый
случай предотвратил неизбежный пожар. Џо этому поводу матросу пришлось
давать письменное объЯснение.
     ‚ последующие годы Ќ.  Љуницын принес монастырским старцам немало
хлопот.  Њатрос оказалсЯ менее смирным,  чем многие  его  товарищи  по
несчастью.  Ѓунтарский  дух жил в нем.  Ќ.  Љуницын не раз протестовал
против несправедливости, вслух осуждал соловецких свЯтош и крохоборов,
за  что несколько раз был штрафован на монастырском "лобном месте".  ‚
архивохранилищах находЯтсЯ восемь различных дел с  жалобами  монастырЯ
на  строптивого матроса,  который "властЯм нагло некую напрасную обиду
поношением учинЯл".
     ‚ 1747  году Љуницын при народе отругал и высмеЯл архимандричьего
прихвостнЯ, старосту дьЯчьей службы ЂрсениЯ Ђрефьева, а без свидетелей
нанес  ему  "оскорбление  действием":  ударил  рукою  в  грудь "весьма
крепко"(15).
     ‚ыступал Ќ.  Љуницын  и как агитатор:  ходил по кельЯм ссыльных и
бранил "поносными речами" архимандрита.  Њатрос вовлек в "непристойные
разговоры"  о монастырской верхушке других ссыльных - ЂфанасиЯ Љискина
и  ”едора  ‚асильева.  Љогда  об  этом  стало  известно  монахам,   на
арестантов,  замешанных "в поношении главного властелина",  посыпались
новые репрессии.
     Ђ. Љискина определили в тЯгчайшие кузнечные труды, а ”. ‚асильева
хотЯ и оставили на прежней работе в поварне,  но старостам обеих служб
сделали  устное  назидание  и  взЯли с них подписку о том,  что они не
будут разрешать  "преступникам"  собиратьсЯ  компаниЯми,  запретЯт  им
встречатьсЯ  и разговаривать,  а также полностью изолируют ссыльных от
работных людей.
     ‘амое строгое   предупреждение   было  сделано  Љуницыну.  Ћсобым
приказом  матросу  напоминали,  чтоб  он  "свою  церковную  головщичью
должность  исправлЯл  по  монастырскому  чиноположению,  как  и прочие
искусно исправлЯют,  и никуда бы как по кельЯм,  так и по службам  длЯ
бездельных  разговоров  не  ходил  и пустых сплетней не произносил бы,
как...  ныне... ходил по монастырю и по службам, рассеиваЯ пустые речи
на   властелина".   ‡а  ослушание  приказ  угрожал  Љуницыну  жестоким
наказанием(16).
     ‘таросты дровЯной,  кожевенной, поваренной, конюшенной, хлебной и
других служб,  где  работали  ссыльные,  по  требованию  властей  дали
следующую  подписку:  "ЋбЯзуемсЯ надзирать и надсматривать,  чтоб оные
ссыльные ни с кем компаний не водили и разговоров не чинили и в другие
службы  не допускать,  а наипаче ссыльного матроса Ќикифора Љуницына в
службы не пускать и разговоров никаких ни с кем ему не чинить,  понеже
ныне в некоторых бездельных речах и сплетнЯх оказалсЯ виновен. Ђ ежели
кто в которой службе оных  ссыльных  и  Љуницына  кроме  своей  службы
определенной будет приглашать и с ними компанию и разговоры чинить,  о
том старостам докладывать властЯм и в соборной кельи".
     ‚ свЯзи  с  пропагандистской  деЯтельностью  Љуницына  был  издан
специальный приказ по монастырю,  запрещающий всЯкие хождениЯ ссыльных
на территории крепости,  а тем более выход их за ограду. ‘олдатам было
приказано:  "…жели ссылочные днем или по ночам будут к  кому  в  кельи
ходить,  таковых  по  выходе  брать  под  караул,  сажать  на  цепь  и
докладывать властЯм".
     Џуще всего монахи опасались того,  что ссыльные найдут общий Язык
с монастырскими трудниками и вместе с ними "учинЯт бунт" или  массовый
побег.   ‚се   представители   монастырской  администрации,  монахи  и
караульные солдаты обЯзаны были зорко следить,  чтобы "ни через  какой
случай с работными ссылочные согласиЯ не имели..."
     Џеречисленные меры  строгости  в  соединении  с  широко  развитой
системой  шпионажа  вынудили  Ќ.  Љуницына  прекратить устную агитацию
против хозЯев духовной общины.
     ‚ середине  60-х  годов  Љуницын  избрал  другой  метод выражениЯ
недовольства порЯдками,  царившими на ‘оловках.  ‘ 24 июлЯ  1765  года
матрос  перестал  ходить  на работу и в церковь,  ссылаЯсь на слабость
своего здоровьЯ. Љак вскоре выЯснилось, это была симулЯциЯ.
     26 июлЯ  1765  года  по приказу архимандрита „осифеЯ солдат ”едор
џстребский произвел внезапный обыск в  помещении  ссыльного.  ’рофеЯми
осмотра  были  отобранные  у Љуницына два письма,  сочиненные им в дни
мнимой болезни.
     Џисьма дошли  до  нас.  Џервое  из  них  не представлЯет большого
интереса.  Ћно содержит предложениЯ о некоторых церковных  реформах  и
предназначалось к подаче в синод.
     ‚торое прошение было адресовано царице.  ‚ нем  измученный  узник
излил свою душу,  рассказал о своей жизни и горестЯх. Љуницын писал, в
частности,  что за 21 год изнурительных работ в монастыре он пришел "в
крайнее изнеможение" и больше тЯгостен,  ему определенных,  сносить не
может.  ‘читаЯ,  что за "богопротивное письмо",  написанное  "в  самых
юностных  летах",  он  уже  отбыл  незаслуженно тЯжелое наказание,  Ќ.
Љуницын просил освободить его из монастырЯ.
     Ђрхимандрит „осифей   сообщил   в  синод  об  этом  происшествии.
Ћдновременно он уведомил начальство,  что  "за  такое  его,  Љуницына,
упрЯмство,  нехождение  в  церковь и за сочинение таковых писем велено
џстребскому при собрании ссылочных людей  учинить  матросу  наказание,
дабы  и  другие,  смотрЯ на то,  чинить так не дерзали".  Ќ.  Љуницына
высекли палками.
     ‚о времЯ варварской экзекуции Љуницын при стечении народа объЯвил
за собой слово и дело, за что был посажен "под особливый караул, где и
поныне содержитсЯ".
     ‘оловецкий тюремщик сделал следующий вывод:  "„а и впредь от него
доброго  состоЯниЯ  быть  нечаЯтельно,  кроме  таковых же непорЯдочных
поступков".  Џри такой аттестации Љуницын обречен был на пребывание  в
монастыре до кончины дней своих. ќтого "божьи слуги" и добивались. Ћни
стремились закрепить за собой  и  увековечить  право  на  эксплуатацию
труда ссыльных и заключенных.
     Љроме изложенного,  в доношении „осифеЯ в синод содержалась еще и
такаЯ просьба:  "Ќе повелено ль будет впредь содержать его, матроса, в
тюрьме безысходно,  чтоб и впредь ему таких - не принадлежащих до  его
писем   сочинЯть   и  через  то  рассеивать  на  соблазн  прочим  было
невозможно"(17).
     7 ноЯбрЯ  1765  года  последовал  новый  правительственный указ в
отношении Љуницына:  содержать по-прежнему матроса  в  тЯжких  трудах,
заставлЯть ходить в церковь, не даваЯ ему ни чернил, ни бумаги, а если
"будет чинить предерзости", - заключить в тюрьму.
     Ќ. Љуницын   не  дождалсЯ  этого  указа.  ‡амученный  монахами  и
22-летней каторгой, он умер в тюрьме в последний день 1765 года.

                     ЉрестьЯнин ‚асилий ™ербаков

     Џо указу …лизаветы от 4 декабрЯ 1752 года был сослан в ‘оловецкий
монастырь   содержавшийсЯ   до   этого  в  тайной  конторе  крестьЯнин
Љраснослободского уезда дворцового села  €шеева  ‚асилий  ™ербаков.  ‚
решении  не  раскрыт  характер  преступлениЯ  ™ербакова  против власть
имущих.  Ћтмечено лишь,  что он "ЯвилсЯ в немаловажной вине и дабы  от
него впредь каковых важных продерзостей произойти не могло и того ради
оного ™ербакова кроме  объЯвленного  ‘оловецкого  монастырЯ  в  другое
место послать невозможно"(18).
     ‚. ™ербакова выслали в монастырские труды вечно,  на  пожизненную
каторгу Џеред отправкой из Њосквы крестьЯнина нещадно высекли кнутом в
конторе канцелЯрии тайных розыскных дел.  „о  ‘умского  острога,  куда
колодник  прибыл  24  декабрЯ,  его  везли скованным в ручные и ножные
кандалы под охраной.  Ќа остров  арестант  прибыл  в  лаптЯх,  имеЯ  в
кармане денег четверть копейки.
     ‚ монастыре ™ербакова содержали за решеткой закованным в  железа,
под крепким караулом.
     Џо указу правительства ™ербакова  следовало  посылать  в  тЯжелые
кузнечные труды.  „нем, на времЯ работы, руки ему расковывали, а с ног
кандалы никогда не снимали.  ЊонастырскаЯ  пища  ™ербакову  полагалась
только  в том случае,  если будет занЯт в кузнице,  а "ежели не станет
работать,  то  и  не  кормить".   Џусть,   мол,   питаетсЯ   подаЯнием
богомольцев.  Ђрестанту "великодушно" разрешали просить милостыню,  но
при  непременном  условии  -  не  вступать  ни  в  какие  разговоры  с
подателЯми.
     ‘одержание указа  заставило  призадуматьсЯ  даже  видавших   виды
соловецких  душителей  свободной  мысли,  так  как  Ясно было,  что по
состоЯнию здоровьЯ ™ербаков не может работать в кузнице,  а  милостыню
ему  никто не давал.  Љаторжник был обречен на голодную смерть.  —тобы
этого не произошло,  монахи осмелились нарушить рекомендации властей и
направили арестанта в поваренную службу. Ќе кормить же даром!
     Ќа примере  дела  ‚.  ™ербакова  Ясно  виден  классовый  характер
карательной политики самодержавиЯ.  „ворЯнина-смертоубийцу Ђ.  †укова,
совершившего тЯгчайшее уголовное преступление (совместно с женой  убил
мать и сестру), сослали в ‘оловецкий монастырь вместе с его слугами "в
сносные по силе его труды"(19).  ЌаходЯсь  в  монастыре,  он  торговал
своими крепостными.
     Џривезенному на  ‘оловки  в  ссылку  в  1759  году  помещику   Џ.
‘алтыкову  дали  длЯ услуг крепостного €гнатиЯ ђагозина,  приказав ему
быть при своем господине "безысходно".  —ерез три  года  Џ.  ‘алтыков,
присланный "до кончины живота его", был помилован и освобожден(20).
     ‚ысланного в монастырь в  1783  году  подпоручика  Ђ.  ’еплицкого
(предписано было употребить в самые тЯжкие работы,  какие только найти
можно на острове,  и заставить его зарабатывать пропитание трудом,  но
избалованный  барчук  вел  себЯ  надменно  и дерзко.  ѓроза арестантов
архимандрит ограничивалсЯ  констатацией  того  факта,  что  ’еплицкого
нельзЯ  заставить  выполнЯть  не  только  трудную работу,  но и "самую
легкую,  то есть и щипаниЯ какого  принудить  не  можно".  Ќа  острове
"маменькин сынок" освоил "специальность" фальшивомонетчика и совместно
со своим другом (тоже дворЯнином) Џ.  ’елешовым стал делать  оловЯнные
рублевые  монеты,  за  что  из ‘оловков был выслан по суду в €ркутскую
губернию(21).
     ‘овершенно беспомощными  оказались хозЯева острова перед ссыльным
камер-лакеем Ђ.  ‘литковым,  поЯвившимсЯ  в  монастыре  в  1748  году.
‘литков пьЯнствовал,  безобразничал, наводил свои порЯдки в монастыре,
бил  монахов.  ‘ледовало  ожидать,  что  каратели  найдут  управу   на
‘литкова.  “вы,  этого  не  случилось.  Њонастырские  старцы  не могли
придумать ничего,  кроме обращениЯ  в  тайную  канцелЯрию  с  просьбой
защитить их от оскорблений и побоев "сиЯтельного" арестанта(22).
     Џо-иному вели себЯ судьи и исполнители приговоров с  ссыльными  и
заключенными из народа.  ЉрестьЯн и горожан калечили:  вырезали Языки,
вырывали ноздри,  нещадно избивали кнутами, плетЯми, шелепами, ссылали
не  просто  в  труды,  а с неизменной пометкой "в тЯгчайшие до кончины
живота его труды".
     Ќа монастырской  каторге  ™ербаков  умудрилсЯ  написать  тетрадь,
котораЯ  была  обнаружена  28  сентЯбрЯ  1759  года  и  расценена  как
"суевернаЯ, богопротивнаЯ и важнаЯ". Џо признанию автора, тетрадь была
написана им в чулане и подброшена во двор, чтобы другие ознакомились с
ней.
     ЏриходитсЯ сожалеть,  что в делах нет сочинений - ™ербакова.  Ћни
были   отправлены   в   канцелЯрию   тайных  розыскных  дел.  Џо  всей
вероЯтности,  в сочинениЯх  ‚.  ™ербакова,  признанных  правительством
"воровскими",  говорилось о несправедливости существующего социального
строЯ,  при котором труженик ничего не имеет,  а живущий за  его  счет
утопает   в   изобилии.  ’акие  рассуждениЯ  могли  быть  заключены  в
религиозную  оболочку.  Џоэтому  духовные  лица   называли   сочинениЯ
крестьЯнина "суеверными и богопротивными".
     Џосле "штрафованиЯ плетьми" у ™ербакова взЯли  письменную  клЯтву
такого  содержаниЯ:  "1759  года,  сентЯбрЯ  29 днЯ,  в соборной келье
‘оловецкого монастырЯ присланный при указе ссыльный  ‚асилий  ™ербаков
подписуетсЯ  в  том,  что впредь ему никаких бездельных и непристойных
писем отнюдь или тайно или  Явно  не  писать  (как  то  учинил,  писал
некоторую  тетрадь  своею  рукою,  за  что и наказан).  € ежели впредь
ЯвитсЯ в таковом же письме и в том от кого изобличен  будет  и  за  то
повинен монастырскому жестокому наказанию"(23).
     Љогда столица  узнала,  что   в   монастыре   ™ербаков   сочинЯет
"злодейственные  воровские  тетрадишки",  поЯвилсЯ новый указ от 2 маЯ
1760 года,  повелевавший смотреть  за  арестантом  прилежно,  чтоб  он
больше сочинительством не занималсЯ,  чего ради "пера, чернил, бумаги,
углЯ,  бересты и прочего,  к письму способного,  отнюдь бы при нем  не
было и оного ему не давать".
     Ћднако страсть к письму  оказалась  у  ™ербакова  сильнее  боЯзни
новых   репрессий.  30  октЯбрЯ  1764  года  у  арестанта  опЯть  было
обнаружено несколько тетрадей,  чернильница, сальные свечи. Џосле этой
находки  и  без  того  горькаЯ  жизнь  монастырского  каторжника стала
невыносимой.  ‘сыльного с пристрастием допрашивали.  …сть  подозрение,
что  его пытали.  ЊонастырскаЯ тюрьма и ее режим сделали свое дело.  ‚
ведомости соловецких арестантов  за  1769  год  против  имени  ‚асилиЯ
™ербакова помечено "умре".

                  Џоследний кошевой сечи ‡апорожской

     Џервые ссыльные  и  заключенные  украинцы поЯвлЯютсЯ в ‘оловецком
монастыре в начале XVIII века.  ќто были люди из окружениЯ  ЉочубеЯ  и
€скры.  €звестно, что за донос на Њазепу, который следователи признали
"лукавым", хотЯ на самом деле он был справедливым, генеральный судьЯ и
полтавский  полковник  были  казнены,  а  соучастников  доносителей  -
свЯщенника €вана ‘вЯтайло,  его сына и чернеца Ќиканора - отправили  в
1708 году в "страну медведей и снегов".
     Љогда же осенью 1708 года Њазепа перешел в расположение  шведских
войск  и  стало  Ясно,  что  длЯ  политического доноса на гетмана были
основаниЯ,  в ссылку в ‘ибирь,  в Ђрхангельскую губернию и на  ‘оловки
отправили мазепинцев(24).
     €з заточенных в первой четверти XVIII века в соловецкие  казематы
украинцев   наибольшее   внимание  привлекает  к  себе  один  человек,
непосредственно не принадлежавший к двум упомЯнутым категориЯм лиц, но
имевший  прЯмое отношение к делу об измене Њазепы.  ќто ‡ахар Џетрович
Џатока.
     ‚ архиве  ‹енинградского  отделениЯ  института  истории находитсЯ
дело  "Ћ  ссыльном  черкашенине,  который  содержитсЯ   в   ‘оловецком
монастыре  в  тюрьме".  Ћно  включает  грамоты  о  Џатоке  из коллегии
иностранных дел и синода.
     ‘инодальный приговор  датирован  20 маЯ 1721 года.  Џриведем его:
"‚еликого государЯ-царЯ  и  великого  кнЯзЯ  Џетра  Ђлексеевича,  всеЯ
великиЯ  и  малыЯ,  и  белыЯ  ђоссии  самодержца  указ  из  свЯтейшего
правительствующего   синода   ‘оловецкого    монастырЯ    архимандриту
‚арсонофию.
     ‘его маЯ  19  днЯ  в   свЯтейший   правительствующий   синод   из
государственной коллегии иностранных дел в доношении написано:  по его
де великого государЯ указу,  по доношению из оной коллегии, приговором
правительствующего  сената  решено  малороссиЯнину  ‡ахару  Џатоке  за
неправые его о великих делах доношениЯ вместо смертной казни учинить -
вырезать   Язык  и  сослать  в  ‘оловецкий  монастырь  в  заточение  в
Љорожанскую тюрьму вечно. € та казнь ему, Џатоке, учинена... € сего же
маЯ в 19 день по его великого государЯ указу и по приговору свЯтейшего
правительствующего   синода   велено   тебе,    архимандриту,    оного
малороссиЯнина  Џатоку,  как  пришлетсЯ  из  государственной  коллегии
иностранных дел в ‘оловецк