бЯзательным законом, а
личным добровольным соглашением.  Џотому,  как  скоро  утвердилась  мысль  о
принадлежности удела кнЯзю на  праве  собственности,  его  державнаЯ  власть
оперлась на это право  и  слилась  с  ним,  вошла  в  состав  его  удельного
хозЯйства. ’огда и получилось сочетание отношений, возможное только там, где
не проводЯт  границы  между  частым  и  публичным  правом.  ‚ерховные  права
кнЯзЯ-вотчинника  рассматривались  как  доходные   статьи   его   вотчинного
хозЯйства, и к ним применЯли  одинаковые  приемы  пользованиЯ,  дробили  их,
отчуждали, завещали; правительственные  должности  отдавались  во  временное
владение, в кормление или на откуп, продавались; в этом отношении  должность
судьи  сельской  волости  не  отличалась  от  дворцовой  рыбной  ловли,  там
находившейсЯ. ’ак частное право собственности  на  удел  стало  политической
основой державной власти удельного  кнЯзЯ,  а  договор  ЯвлЯлсЯ  юридическим
посредником,  свЯзывавшим  эту  власть   с   вольными   обывателЯми   удела.
ЉнЯзь-родич XII в.. оставшись без волости, не лишалсЯ "причастиЯ  в  ђусской
земле", права на державное обладание частью земли, следовавшей  ему  по  его
положению в кнЯжеском роде. “дельный кнЯзь-вотчинник XIV  в.,  потерЯв  свою
вотчину, терЯл вместе и всЯкое державное право, потому что удельные  кнЯзьЯ,
оставаЯсь  родственниками,   не   составлЯли   рода.   родственного   союза:
безудельному кнЯзю оставалось только поступить на службу к своему же  родичу
или к великому кнЯзю литовскому.
     ’ђ€ ђЂ‡ђџ„Ђ ‡…Њ…‹њ. •арактер личного хозЯина удела с державными правами
выражалсЯ в отношениЯх кнЯзЯ к трем разрЯдам земель, из которых состоЯла его
удельнаЯ  вотчина.  ќто  были  земли  дворцовые,  черные  и  боЯрские;   под
последними  разумеютсЯ  вообще  земли  частных  собственников,  светских   и
церковных. ђазличие между этими разрЯдами происходило от чисто хозЯйственной
причины, от того, что к разным частЯм своей удельной собственности  владелец
прилагал различные приемы  хозЯйственной  эксплуатации.  „ворцовые  земли  в
кнЯжеском поземельном хозЯйстве похожи на то, чем  была  барскаЯ  запашка  в
хозЯйстве частного землевладельца:
     доходы с них  натурой  шли  непосредственно  на  содержание  кнЯжеского
дворца. ќти земли эксплуатировались обЯзательным  трудом  несвободных  людей
кнЯзЯ, дворовых холопов, посаженных на пашню, страдников, или  отдавались  в
пользование вольным людЯм, крестьЯнам, с обЯзательством  ставить  на  дворец
известное количество хлеба, сена, рыбы, подвод  и  т.  п.  Џервоначальной  и
отличительной чертой этого разрЯда земель было издолье,  натуральнаЯ  работа
на кнЯзЯ, поставка на дворец за пользование дворцовой землей.  —ерные  земли
сдавались в аренду или на оброк отдельным крестьЯнам или целым  крестьЯнским
обществам,  иногда  людЯм  и  других  классов,  как  это  делали  и  частные
землевладельцы; они, собственно, и  назывались  оброчными.  ‘ложнее  кажутсЯ
отношениЯ кнЯзЯ к третьему разрЯду земель в уделе.
     ‚есь удел был наследственной собственностью  его  кнЯзЯ;  но  последний
разделЯл действительное владение  им  с  другими  частными  вотчинниками.  ‚
каждом значительном уделе бывало так, что первый кнЯзь, на  нем  садившийсЯ,
уже заставал в нем частных землевладельцев, светских или церковных,  которые
водворились здесь прежде, чем край  стал  особым  кнЯжеством.  Џотом  первый
кнЯзь или его преемники сами уступали другие земли в своем уделе  в  вотчину
лицам и церковным учреждениЯм, которые были им нужны длЯ службы или молитвы.
’аким образом в вотчине великого кнЯзЯ ЯвлЯлись другие частные вотчины.  Џри
слиЯнии прав государЯ и  вотчинника  в  лице  кнЯзЯ  такое  совмещение  прав
нескольких владельцев было возможно юридически. ЉнЯзь, конечно,  отказывалсЯ
от прав частного распорЯжениЯ вотчинами частных владельцев  и  удерживал  за
собою только верховные права на них.  Ќо  так  как  и  эти  верховные  права
считались владельческими и наравне с другими входили  в  юридический  состав
удельной кнЯжеской собственности, то поЯвление в уделе земли, принадлежавшей
частному владельцу, не мешало кнЯзю считать себЯ собственником всего  удела.
’ак под действием осложнЯвшихсЯ отношений разделЯлись различные  по  природе
элементы  в   смешанном   составе   удельной   кнЯжеской   собственности   и
вырабатывалось понЯтие об общем верховном собственнике удела по отношению  к
частным и частичным владельцам. ЉнЯзь иногда уступал боЯрину,  вотчиннику  в
его уделе, вместе с правом  собственности  на  его  вотчину  и  часть  своих
верховных на нее прав.
     Ћ’‘“’‘’‚€…  ”…Ћ„Ђ‹њЌЋѓЋ  ЊЋЊ…Ќ’Ђ.  ‚озникали  отношениЯ,   напоминающие
феодальные порЯдки ‡ападной …вропы. Ќо это - ЯвлениЯ не  сходные,  а  только
параллельные. ‚ отношениЯх боЯр и вольных слуг  к  удельному  кнЯзю  многого
недоставало длЯ такого сходства, недоставало, между  прочим,  двух  основных
феодальных особенностей: 1)
     соединениЯ служебных отношений с поземельными и 2) наследственности тех
и других. ‚ уделах поземельные отношениЯ вольных слуг строго  отделЯлись  от
служебных. ќта раздельность настойчиво проводитсЯ в кнЯжеских договорах  XIV
в.
     ЃоЯре и вольные слуги свободно переходили от одного кнЯзЯ на  службу  к
другому; служа в одном уделе, могли иметь вотчины в другом;  перемена  места
службы не касалась вотчинных прав, приобретенных в покинутом уделе; служа по
договору где хотел, вольный слуга "судом и данью тЯнул по земле и по  воде",
отбывал поземельные повинности по месту  землевладениЯ;  кнЯзьЯ  обЯзывались
чужих слуг, владевших  землей  в  их  уделах,  блюсти  как  своих.  ‚се  эти
отношениЯ сводились к  одному  общему  условию  кнЯжеских  договоров:  "...а
боЯром и слугам межи нас вольным волЯ".  ”еодальный  момент  можно  заметить
разве только в юридическом значении самого удельного кнЯзЯ,  соединЯвшего  в
своем лице государЯ и  верховного  собственника  земли.  ќтим  он  похож  на
сеньора, но его боЯре и слуги вольные совсем не вассалы.
     ђЂ‡Ќ€–Ђ ЏђЋ–…‘‘Ћ‚. ”еодализм,  говорЯ  схематически,  строилсЯ  с  двух
концов, двумЯ встречными процессами: с одной стороны,  областные  правители,
пользуЯсь слабостью центральной  власти,  осваивали  управлЯемые  области  и
становились их державными наследственными собственниками; с другой - крупные
собственники,  аллодиальные  землевладельцы,  став  посредством  коммендации
королевскими  вассалами  и  пользуЯсь  той  же  слабостью,  приобретали  или
присвоЯли  себе   правительственную   власть   в   качестве   наследственных
уполномоченных  королЯ.   Ћба   процесса,   дробЯ   государственную   власть
географически, локализуЯ ее, разбивали государство на  крупные  сеньории,  в
которых державные прерогативы сливались с правами  земельной  собственности.
ќти сеньории  на  тех  же  основаниЯх  распадались  на  крупные  баронии  со
второстепенными  вассалами,  обЯзанными  наследственной  присЯжной   службой
своему барону, и всЯ эта  военно-землевладельческаЯ  иерархиЯ  держалась  на
неподвижной  почве  сельского  населениЯ   вилланов,   крепких   земле   или
наследственно на ней обсидевшихсЯ. “ нас  дела  шли  несколько  иным  ходом.
€зменчивые  временные  кнЯжениЯ  Љиевской  ђуси  сменились   верхневолжскими
суздальскими уделами, наследственными  кнЯжествами,  которые  под  верховной
властью далекого нижневолжского хана стали в XIV в.  независимы  от  местных
великих кнЯзей. ‡начительный удельный кнЯзь правил своим уделом  посредством
боЯр и вольных слуг, которым он раздавал в кормление, во временное  доходное
управление, города с округами, сельские волости, отдельные села  и  доходные
хозЯйственные статьи с правительственными полномочиЯми, правами судебными  и
финансовыми. Ќекоторые боЯре и слуги, сверх того, имели вотчины в уделе,  на
которые удельный кнЯзь иногда  предоставлЯл  вотчинникам  известные  льготы,
иммунитеты,  в  виде  освобождениЯ  от  некоторых  повинностей  или  в  виде
некоторых прав, судебных и финансовых. Ќо  округа  кормленщиков  никогда  не
становились их земельною собственностью,  а  державные  права,  пожалованные
привилегированным вотчинникам,  никогда  не  присвоЯлись  им  наследственно.
’аким образом, ни из  кормлений,  ни  из  боЯрских  вотчин  не  выработалось
бароний. ‚ истории Њосковского кнЯжества мы увидим, что в  XV  в.  некоторые
великие кнЯзьЯ стремились поставить своих удельных  в  отношениЯ  как  будто
вассальной зависимости, но это  стремление  было  не  признаком  феодального
дроблениЯ  власти,  а  предвестником   и   средством   государственного   ее
сосредоточениЯ. ‚ удельном  порЯдке  можно  найти  немало  черт,  сходных  с
феодальными отношениЯми, юридическими и экономическими, но, имеЯ  под  собою
иную социальную почву, подвижное сельское население, эти  сходные  отношениЯ
образуют иные сочетаниЯ и ЯвлЯютсЯ  моментами  совсем  различных  процессов.
Џризнаки сходства еще не говорЯт о тождестве порЯдков, и  сходные  элементы,
особенно  в  начале   процесса,   неодинаково   комбинируЯсь,   образуют   в
окончательном складе совсем различные общественные формации. Ќаучный интерес
представлЯют не эти  элементы,  а  условиЯ  их  различных  образований.  Џри
образовании феодализма  видим  нечто  похожее  и  на  наши  кормлениЯ  и  на
вотчинные льготы, но у нас и  те  и  другие  не  складывались,  как  там,  в
устойчивые общие нормы, оставаЯсь более или менее  случайными  и  временными
пожалованиЯми личного характера. Ќа ‡ападе  свободный  человек,  обеспечиваЯ
свою  свободу,  ограждал  себЯ,  как  замковой  стеной,  цепью   постоЯнных,
наследственных отношений, становилсЯ средоточием низших местных общественных
сил, создавал вокруг себЯ тесный мир, им руководимый и  его  поддерживающий.
‚ольный слуга  удельных  веков,  не  находЯ  в  подвижном  местном  обществе
элементов длЯ такого прочного окружениЯ, искал опоры длЯ своей  вольности  в
личном договоре на времЯ, в праве всегда разорвать его и  уйти  на  сторону,
отъехать на службу в другой удел, где у него не  было  упроченных  давностью
свЯзей.
     ‘‹“†€‹›‰ Љ‹Ђ‘‘ ‘’ЂЌЋ‚€’‘џ ‡…Њ‹…‚‹Ђ„…‹њ—…‘Љ€Њ.  €зложенное  историческое
сопоставление поможет нам представить себе, какой  вид  принЯло  общество  в
рамках удельного порЯдка. ‡десь прежде всего останавливают на себе  внимание
боЯре и слуги вольные, дружина кнЯзЯ. ‘реди удельного общества XIV  в.  этот
высший класс ЯвлЯетсЯ  в  значительной  степени  социальным  и  политическим
анахронизмом. ‚ его общественном положении находим черты, которые совсем  не
шли к удельному  порЯдку,  к  общему  направлению  удельной  жизни.  ‘трогое
разграничение служебных и поземельных отношений вольных слуг, какое проводЯт
договорные грамоты кнЯзей XIV и XV вв., мало  согласовалось  с  естественным
стремлением удельного кнЯжеского хозЯйства соединить личную  службу  вольных
слуг с землевладением в уделе, закрепить первую последним и  тем  обеспечить
удовлетворение важной и дорогой потребности кнЯжеского  хозЯйства,  нужды  в
ратных людЯх. ‚озможность  длЯ  вольного  слуги  соединЯть  службу  в  одном
кнЯжестве с.  землевладением  в  другом  противоречила  стремлению  удельных
кнЯзей возможно более замкнутьсЯ, обособитьсЯ друг от друга  политически.  ‘
этой стороны боЯре и вольные слуги заметно выделЯлись из  состава  удельного
гражданского общества. Џоложение  остальных  классов  в  уделе  определЯлось
более  всего  поземельными  отношениЯми  к  кнЯзю,  вотчиннику  удела.  •отЯ
землевладение теперь все более становилось и длЯ боЯр основой  общественного
положениЯ, однако они одни продолжали поддерживать чисто личные отношениЯ  к
кнЯзю, вытекавшие из служебного договора с ним и сложившиесЯ еще в то времЯ,
когда не на землевладении основывалось общественное значение  этого  класса.
’акие особенности в положении служилых людей не могли создатьсЯ из удельного
порЯдка XIII - XIV вв.: они,  очевидно,  были  остатками  прежнего  времени,
когда ни кнЯзьЯ, ни их дружины не были прочно свЯзаны с местными  областными
мирами; они не шли к ‚ерхневолжской ђуси, с каждым поколением подвергавшейсЯ
все  большему  удельному  дроблению.  ‘амое  право  выбирать  место  службы,
признаваемое в договорных грамотах кнЯзей за боЯрами и  вольными  слугами  и
бывшее одной из политических форм, в  которых  выражалось  земское  единство
Љиевской  ђуси,  теперь  стало  несвоевременным:  этот  класс  и  на  севере
по-прежнему оставалсЯ  ходЯчим  представителем  политического  порЯдка,  уже
разрушенного, продолжал служить соединительной нитью  между  частЯми  земли,
которые уже не составлЯли целого. –ерковное поучение XIV в. выражает  взглЯд
своего времени, уговариваЯ боЯр служить верно своим кнЯзьЯм,  не  переходить
из удела в удел, считаЯ  такой  переход  изменой  наперекор  продолжавшемусЯ
обычаю. ‚ тех же договорных кнЯжеских грамотах, которые признают за  боЯрами
и слугами вольными право служить не  в  том  кнЯжестве,  где  у  них  земли,
встречаем  совсем  иное  условие,  которое  лучше  выражало  собою  удельную
действительность,  расходившуюсЯ  с  унаследованным  от   прежнего   времени
обычаем: это условие затруднЯло длЯ кнЯзей и их боЯр  приобретение  земли  в
чужих уделах и запрещало им  держать  там  закладней  и  оброчников,  т.  е.
запрещало обывателЯм уезда входить в личную или имущественную зависимость от
чужого кнЯзЯ или боЯрина. ‘ другой стороны,  жизнь  при  северных  кнЯжеских
дворах XIV в. наполнЯлась далеко не теми ЯвлениЯми, какие господствовали при
дворах прежних южных кнЯзей и на которых воспитывалсЯ боевой  дух  тогдашних
дружин. ’еперь ход дел давал дружине мало случаев искать себе чести, а кнЯзю
славы. ЉнЯжеские усобицы удельного времени были не  меньше  прежнего  тЯжелы
длЯ мирного населениЯ, но не имели уже прежнего  боевого  характера:  в  них
было больше варварства, чем  воинственности.  €  внешнЯЯ  оборона  земли  не
давала прежней пищи боевому духу дружин: из-за литовской границы  до  второй
половины XIV в. не было энергического наступлениЯ на восток, а ордынское иго
надолго  снЯло  с  кнЯзей  и  их  служилых  людей  необходимость   оборонЯть
юго-восточную окраину, служившую длЯ южных кнЯзей XII в. главным  питомником
воинственных слуг, и даже после Љуликовского побоища в эту  сторону  шло  из
ђуси  больше  денег,  чем  ратных  людей.  Ќо  сила  действительных  условий
перемогала запоздалые понЯтиЯ и  привычки.  Њы  уже  знаем,  что  в  XII  в.
служилые люди получали от кнЯзей денежное  жалованье  -  знак,  что  внешнЯЯ
торговлЯ накоплЯла в руках кнЯзей обильные  оборотные  средства.  ‚  области
‚ерхней ‚олги с XIII в. этот  источник  оскудевал  и  натуральное  хозЯйство
начинало опЯть господствовать.  ‚  XIV  в.  при  тамошних  кнЯжеских  дворах
главным способом вознаграждениЯ служилых людей  были  "кормление  и  довод",
занЯтие  доходных  судебно-административных  должностей  по  центральному  и
областному управлению. €зучаЯ устройство Њосковского кнЯжества в те века, мы
увидим, как сложно было это управление и какому  значительному  числу  людей
давало оно хлебное занЯтие. Ќо  и  кормлениЯ  не  были  достаточно  надежным
источником, разделЯли тогдашнее общее колебание политических и экономических
отношений. ‚ то времЯ быстро изменЯлись кнЯжеские состоЯниЯ, и, за немногими
исключениЯми, изменЯлись к худшему: одни удельные хозЯйства едва заводились,
другие уже разрушались, и ни одно не стоЯло на  прочном  основании;  никакой
источник  кнЯжеского  дохода   не   казалсЯ   надежным.   ќта   изменчивость
общественных  положений  заставлЯла  служилых  людей  искать  обеспечениЯ  в
экономическом источнике, который был надежнее других, хотЯ вместе с  другими
испытывал действие неустроенности общественного  порЯдка,  в  землевладении:
оно, по крайней мере, ставило положение боЯрина  в  меньшую  зависимость  от
хозЯйственных случайностей и капризов кнЯзЯ,  нежели  денежное  жалованье  и
административное  кормление.  ’ак  служилый  класс  на  севере  усвоЯл  себе
интерес, господствовавший  в  удельной  жизни,  стремление  стать  сельскими
хозЯевами,  приобретать  земельную  собственность,  населЯть   и   расчищать
пустоши, а длЯ успеха в этом деле работить и  кабалить  людей,  заводить  на
своих   землЯх   поселки   земледельческих   рабов-страдников,   выпрашивать
землевладельческие льготы и ими приманивать на землю вольных крестьЯн.  €  в
Љиевской ђуси прежнего времени были в дружине люди,  владевшие  землей;  там
сложилсЯ и первоначальный юридический тип  боЯрина-землевладельца,  основные
черты которого долго жили на ђуси и оказали сильное действие на  развитие  и
характер позднейшего крепостного права. Ќо вероЯтно, боЯрское  землевладение
там не достигло значительных размеров  или  закрывалось  другими  интересами
дружины, так что не производило заметного действиЯ на ее политическую  роль.
’еперь оно получило важное политическое значение в судьбе служилого класса и
с течением времени изменило его положение и при дворе  кнЯзЯ,  и  в  местном
обществе.
     ‘‹ЂЃЋ‘’њ ЉЂЏ€’Ђ‹Ђ. € остальное общество ‚ерхневолжской ђуси  во  многом
было  непохоже  на  прежнее  днепровское.  ‚о-первых,  это  общество  беднее
прежнего, южнорусского. Љапитал, который создан был и поддерживалсЯ живой  и
давней заграничной торговлей киевского юга, на суздальском севере в те  века
ЯвлЯетсЯ столь незначительным, что перестает оказывать заметное действие  на
хозЯйственную и политическую жизнь народа. ‘оразмерно с этим  уменьшилось  и
то количество народного труда, которое вызывалось движением этого капитала и
сообщало такое промышленное оживление городам „непра  и  его  притоков.  ќто
сокращение  хозЯйственных  оборотов,  как  мы   видели,   обнаруживалось   в
постепенном вздорожании денег. ‡емледельческое хозЯйство  с  его  отраслЯми,
сельскими промыслами теперь оставалось если не совершенно одинокой, то более
прежнего господствующей экономической силой страны; но очень долго это  было
подвижное,  полукочевое  хозЯйство  на  нови,  переходившее  с  одного  едва
насиженного  места  на  другое,  нетронутое,  и  рЯд  поколений  должен  был
подсекать и жечь лес, работать  сохой  и  возить  навоз,  чтобы  создать  на
верхневолжском суглинке пригодную почву длЯ прочного, оседлого земледелиЯ. ‚
свЯзи с этой переменой можно, кажетсЯ, объЯснить  уже  отмеченное  мною  при
разборе  ђусской  Џравды  Явление,  которое  представлЯетсЯ  неожиданным.  ‚
денежной Љиевской ђуси капитал был очень дорог:
     при долголетнем займе закон Њономаха  допускал  рост  40%,  а  на  деле
заимодавцы взимали гораздо больше. ‚ удельные века церковнаЯ проповедь учила
брать "легко"
     - по 12% или по  14%.  Њожно  думать,  что  такаЯ  дешевизна  денежного
капитала была следствием сильного падениЯ спроса на него, когда  возобладало
натуральное хозЯйство.
     ‘‹ЂЃЋ‘’њ ѓЋђЋ„‘ЉЋѓЋ Љ‹Ђ‘‘Ђ. ‚месте с тем из строЯ общественных  сил  на
севере выбыл класс, преимущественно работавший  торговым  капиталом,  -  тот
класс, который состоЯл из промышленных обывателей больших волостных  городов
прежнего времени. ‚ ‘уздальской ђуси ему  не  посчастливилось  с  той  самой
поры,  как  сюда  стала  заметно  отливать  русскаЯ  жизнь  с   днепровского
юго-запада. ‘тарые волостные города здешнего краЯ. ђостов и  ‘уздаль,  после
политического поражениЯ, какое потерпели они в борьбе с "новыми" и  "малыми"
людьми, т. е. с пришлым и низшим населением  заокского  ‡алесьЯ,  тотчас  по
смерти ЂндреЯ Ѓоголюбского, потом не поднимались и  экономически;  из  новых
городов долго ни один не заступал их места в хозЯйственной жизни страны и ни
один никогда не заступил его в жизни политической,  не  сделалсЯ  самобытным
земским средоточием и руководителем местного областного мира, потому что  ни
в одном обыватели не сходились на вече, как на думу, и  в  силу  старшинства
своего города не постановлЯли решений, обЯзательных  длЯ  младших  приписных
городов области. ќто служит Ясным знаком того, что в ‘уздальской ђуси  •  и
XIV вв.  иссЯкли  источники,  из  которых  прежде  старший  волостной  город
почерпал свою экономическую и политическую силу. ‚месте с выходом областного
города из строЯ активных сил общества исчез из оборота общественной жизни  и
тот  рЯд  интересов,  который  прежде  создавалсЯ   отношениЯми   обывателей
волостного города к другим общественным силам. €так, с XIII в.
     общество северо-восточной ‘уздальской ђуси,  слагавшеесЯ  под  влиЯнием
колонизации, стало беднее и проще по составу.
     Ћ„€—ЂЌ€…  ЉЌџ‡…‰.  Ќаконец,  политическому  значению  удельного   кнЯзЯ
соответствовал  и   уровень   его   гражданского   развитиЯ.   Ќесовершенный
общественный порЯдок успешнее направлЯет нравы и чувства в своем  духе,  чем
совершенствуетсЯ сам при их подъеме. ‹ичный интерес и личный договор, основы
удельного порЯдка,  могли  быть  плохими  воспитателЯми  в  этом  отношении.
“дельный   порЯдок    был    причиной    упадка    земского    сознаниЯ    и
нравственно-гражданского чувства в кнЯзьЯх, как и в обществе, гасил мысль  о
единстве и цельности ђусской земли, об общем народном благе. €з пошехонского
или ухтомского миросозерцаниЯ разве легко было поднЯтьсЯ до мысли о  ђусской
земле ‚ладимира ‘вЯтого и џрослава ‘тарого! ‘амое это  слово  ђусскаЯ  землЯ
довольно редко поЯвлЯетсЯ на страницах летописи удельных веков.
     Џолитическое  дробление  неизбежно  вело  к  измельчанию  политического
сознаниЯ, к охлаждению земского чувства. ‘идЯ по своим  удельным  гнездам  и
вылетаЯ из них только на добычу,  с  каждым  поколением  беднеЯ  и  дичаЯ  в
одиночестве, эти кнЯзьЯ постепенно отвыкали от помыслов, поднимавшихсЯ  выше
заботы о птенцахю. Џри тЯжелых внешних условиЯх кнЯжеского  владениЯ  и  при
владельческом  одиночестве  кнЯзей  каждый  из  них   все   более   привыкал
действовать по инстинкту самосохранениЯ.
     “дельные кнЯзьЯ северной ђуси гораздо менее воинственны сравнительно со
своими южнорусскими предками, но по своим  общественным  понЯтиЯм  и  образу
действий они в большинстве более варвары, чем те. ’акие свойства делают  длЯ
нас понЯтными увещаниЯ, с какими обращались  к  удельным  кнЯзьЯм  тогдашние
летописцы, уговариваЯ их не пленЯтьсЯ суетной славой сего света, не отнимать
чужого, не лукавствовать друг с другом, не обижать младших родичей.
     ”ЋђЊ“‹Ђ. ’аковы были главные  следствиЯ  удельного  порЯдка.  €х  можно
свести в такую краткую формулу: под  действием  удельного  порЯдка  севернаЯ
ђусь  политически  дробилась  все  мельче,  терЯЯ  и  прежние  слабые  свЯзи
политического единства; вследствие этого дроблениЯ кнЯзьЯ все более беднели;
беднеЯ, замыкались в своих вотчинах, отчуждались друг от друга;  отчуждаЯсь,
превращались по своим понЯтиЯм и интересам в частных сельских хозЯев, терЯли
значение блюстителей общего блага, а с этой потерей падало в них  и  земское
сознание.  ‚се  эти  последствиЯ  имели   важное   значение   в   дальнейшей
политической истории северной ђуси: они подготовлЯли  благоприЯтные  условиЯ
длЯ ее политического объединениЯ. Љогда из среды обедневших  и  измельчавших
удельных кнЯзей поднЯлсЯ один сильный владелец, он, во-первых,  не  встретил
со  стороны  удельных  соседей   дружного   отпора   своим   объединительным
стремлениЯм, боролсЯ с ними один на один, пользуЯсь их взаимным отчуждением,
непривычкой действовать сообща; во-вторых, этот кнЯзь-объединитель  встретил
и в местных удельных обществах полное  равнодушие  к  своим  измельчавшим  и
одичавшим властителЯм, с которыми они были свЯзаны столь слабыми нитЯми,  и,
убираЯ их одного за другим, не вызывал в этих обществах дружного восстаниЯ в
пользу удельных кнЯзей. ‚сем этим определЯетсЯ значение удельного порЯдка  в
нашей политической истории: он  своими  последствиЯми  облегчил  собственное
разрушение.  ‘тараЯ  ЉиевскаЯ  ђусь  не  устроила   прочного   политического
единства, но завЯзала прочные свЯзи единства земского. ‚ удельной  ђуси  эти
свЯзи окрепли;  перемешанные  колонизацией  местные  особенности  слились  в
плотное великорусское  племЯ;  зато  окончательно  разрушилось  политическое
единство. Ќо удельный порЯдок, разрушивший это единство, по характеру своему
гораздо менее способен был  защищать  сам  себЯ,  чем  предшествовавший  ему
порЯдок очередной, и его легче  было  разрушить,  чтобы  на  развалинах  его
восстановить единство государственное.
     Џоэтому  удельный  порЯдок   стал   переходной   политической   формой,
посредством которой  ђусскаЯ  землЯ  от  единства  национального  перешла  к
единству политическому.  €сториЯ  этого  перехода  есть  историЯ  одного  из
удельных кнЯжеств - Њосковского. Љ изучению судьбы этого кнЯжества мы теперь
и обращаемсЯ.


        ‹…Љ–€џ XXI

      ЊЋ‘Љ‚Ђ ЌЂ—€ЌЂ…’  ‘ЋЃ€ђЂ’њ  “„…‹њЌ“ћ  ђ“‘њ.  Џ…ђ‚›…  €‡‚…‘’€џ  Ћ  ѓЋђЋ„…
ЊЋ‘Љ‚…. Џ…ђ‚ЋЌЂ—Ђ‹њЌЋ… ЏђЋ‘’ђЂЌ‘’‚Ћ ЊЋ‘ЉЋ‚‘ЉЋѓЋ Љђ…Њ‹џ. ќЉЋЌЋЊ€—…‘Љ€… ‚›ѓЋ„›
ѓ…ЋѓђЂ”€—…‘ЉЋѓЋ ЏЋ‹Ћ†…Ќ€џ  ѓЋђЋ„Ђ  ЊЋ‘Љ‚›.  ѓЋђЋ„  ЊЋ‘Љ‚Ђ  -  “‡‹Ћ‚Ћ‰  Џ“ЌЉ’
ђЂ‡ЌЋ‘’ЋђЋЌЌ€• Џ“’…‰. ‘‹…„› ђЂЌЌ…‰ ЌЂ‘…‹…ЌЌЋ‘’€ ЊЋ‘ЉЋ‚‘ЉЋѓЋ ЉђЂџ.  ЊЋ‘Љ‚Ђ  -
ќ’ЌЋѓђЂ”€—…‘Љ€‰  –…Ќ’ђ  ‚…‹€ЉЋђЋ‘‘€€.  ђ…ЉЂ  ЊЋ‘Љ‚Ђ   -   ’ђЂЌ‡€’Ќ›‰   Џ“’њ.
ЏЋ‹€’€—…‘Љ€… ‘‹…„‘’‚€џ ѓ…ЋѓђЂ”€—…‘ЉЋѓЋ ЏЋ‹Ћ†…Ќ€џ  ѓЋђЋ„Ђ  ЊЋ‘Љ‚›.  ЊЋ‘Љ‚Ђ  -
Њ‹Ђ„€‰ “„…‹. ‚‹€џЌ€… ќ’ЋѓЋ ЌЂ ‚Ќ…Ќ€… Ћ’ЌЋ…Ќ€џ €  ‚Ќ“’ђ…ЌЌћћ  „…џ’…‹њЌЋ‘’њ
ЊЋ‘ЉЋ‚‘Љ€• ЉЌџ‡…‰ ЏЋ‹€’€—…‘Љ€… € ЌЂ–€ЋЌЂ‹њЌ›… “‘Џ…•€  ЊЋ‘ЉЋ‚‘Љ€•  ЉЌџ‡…‰  „Ћ
ЏЋ‹Ћ‚€Ќ›  XV  в.  I.  ђЂ‘€ђ…Ќ€…  ’…ђђ€’Ћђ€€  ЉЌџ†…‘’‚Ђ.  II.   Џђ€ЋЃђ…’…Ќ€…
‚…‹€ЉЋЉЌџ†…‘ЉЋѓЋ ‘’Ћ‹Ђ. III. ‘‹…„‘’‚€џ ќ’ЋѓЋ “‘Џ…•Ђ: Џђ€Ћ‘’ЂЌЋ‚ЉЂ  ’Ђ’Ђђ‘Љ€•
ЌЂ…‘’‚€‰; ЊЋ‘ЉЋ‚‘Љ€‰ ‘Ћћ‡ ЉЌџ‡…‰. IV. Џ…ђ…Ќ…‘…Ќ€… Њ€’ђЋЏЋ‹€—њ…‰  ЉЂ”…„ђ›  ‚
ЊЋ‘Љ‚ ‡ЌЂ—…Ќ€… ќ’Ћ‰ Џ…ђ…Њ…Ќ› „‹џ ЊЋ‘ЉЋ‚‘Љ€• ЉЌџ‡…‰. ‚›‚Ћ„›.

     ЊЋ‘Љ‚Ђ ‘ЋЃ€ђЂ…’ “„…‹њЌ“ћ ђ“‘њ. Ќам предстоит  изучить  второй  процесс,
совершавшийсЯ на ‚ерхневолжской ђуси в удельные века. Џервый  процесс,  нами
уже  рассмотренный,  дробил  эту  ђусь  на  кнЯжеские  вотчины  в  потомстве
‚севолода III. Ћдной ветви этого потомства пришлось начать обратное  дело  -
собирать  эти  дробившиесЯ  части  в  нечто  целое.  Њосква  стала   центром
образовавшегосЯ этим путем государства.
     Џ…ђ‚›… €‡‚…‘’€џ Ћ ѓЋђЋ„… ЊЋ‘Љ‚…. ‹етопись выводит Њоскву в числе  новых
городков ђостовской земли, возникших в кнЯжение ћриЯ „олгорукого. ‹юбопытно,
что городок  этот  впервые  ЯвлЯетсЯ  в  летописном  рассказе  со  значением
пограничного пункта между северным ‘уздальским и  южным  —ернигово-‘еверским
краем. ‘юда в 1147 г. ћрий „олгорукий пригласил на свидание своего  союзника
кнЯзЯ новгород-северского ‘вЯтослава Ћльговича, послав сказать  ему:  "Џриди
ко мне, брате, в Њосков". ќто - первое известие о  Њоскве,  сохранившеесЯ  в
летописЯх. Џо-видимому, поселок был тогда сельской кнЯжеской  усадьбой  или,
точнее, станционным двором, где суздальский кнЯзь останавливалсЯ  при  своих
поездках на киевский юг  и  обратно.  „вор  должен  был  иметь  значительное
хозЯйственное обзаведение. Ќа  другой  день  по  приезде  ‘вЯтослава  хозЯин
устроил гостю "обед силен" и хорошо угостил его свиту, длЯ чего надобно было
иметь под руками достаточно запасов и помещениЯ, хотЯ  ‘вЯтослав  приехал  в
"мало дружине". ‚ 1156 г., по летописи, кнЯзь ћрий „олгорукий  "заложи  град
Њоскву" пониже  устьЯ  Ќеглинной,  т.  е.  окружил  свой  москворецкий  двор
деревЯнными стенами и превратил его в город.
     Џ…ђ‚ЋЌЂ—Ђ‹њЌЋ… ЏђЋ‘’ђЂЌ‘’‚Ћ  ЊЋ‘ЉЋ‚‘ЉЋѓЋ  Љђ…Њ‹џ.  ќто  был  московский
Љремль в первоначальном своем очертании: он занимал, как это выЯснено €.  ….
‡абелиным  в  его  €стории  г.  Њосквы,  западный  угол  кремлевской   горы,
обрывавшийсЯ крутым мысом к устью Ќеглинной у нынешних Ѓоровицких  ворот,  в
названии  которых  сохранилась  памЯть  о  боре,   хвойном   лесе,   некогда
покрывавшем кремлевскую гору. Џространство, опоЯсанное стенами кнЯзЯ ћриЯ  и
имевшее вид треугольника, по соображениЯм  г,  ‡абелина,  едва  ли  занимало
половину, скорее третью долю нынешнего ЉремлЯ.  ѓород  возник  на  перепутье
между  днепровским  югом  и  верхневолжским  севером.  ‘  тем  же  значением
пограничного городка  ‘уздальской  земли  ЯвлЯетсЯ  Њосква  и  в  дальнейших
летописных известиЯх. џ рассказывал о  шумной  борьбе,  какаЯ  поднЯлась  по
смерти ЂндреЯ Ѓоголюбского между его младшими  братьЯми  и  племЯнниками.  ‚
1174  г.  дЯди,  восторжествовав  над  племЯнниками,  вызвали  из  —ернигова
укрывавшихсЯ там своих жен. ЉнЯгинь поехал провожать сын черниговского кнЯзЯ
Ћлег; он довез теток до Њосквы и оттуда воротилсЯ в "свою  волость"  ‹опасню
‹опаснЯ - село в 70 верстах от Њосквы к  югу  по  серпуховской  дороге:  так
близко подходила  тогдашнЯЯ  черниговскаЯ  граница  к  суздальскому  городку
Њоскве. €з рассказа той же летописи видно, что Њосква носила и другое, более
раннее название - Љуцкова. Ќазвание это она получила от местного вотчинника,
боЯрина и, по преданию, суздальского  тысЯцкого  ‘тепана  Љуцка  или  Ључка,
которому принадлежали окрестные села и деревни и памЯть  о  котором,  замечу
мимоходом, сохранЯлась после в названии  московского  урочища  Ључкова  полЯ
(ныне улицы ‘ретенка и ‹убЯнка). ‘ временем возникновениЯ и с географическим
положением Њосквы тесно свЯзана и ее  дальнейшаЯ  политическаЯ  судьба.  Љак
городок новый и далекий от суздальских центров - ђостова и ‚ладимира, Њосква
позднее других суздальских городов  могла  стать  стольным  городом  особого
кнЯжества и притом должна была достатьсЯ младшему  кнЯзю.  „ействительно,  в
продолжение большей части XIII в. в Њоскве не заметно постоЯнного  кнЯжениЯ:
кнЯзьЯ поЯвлЯлись в Њоскве лишь на короткое времЯ, и все  это  были  младшие
сыновьЯ своих отцов. ‘начала сидел здесь некоторое  времЯ  один  из  младших
‚севолодовичей - ‚ладимир; потом видим здесь другого  ‚ладимира,  одного  из
младших сыновей великого кнЯзЯ  ћриЯ  ‚севолодовича,  -  это  тот  ‚ладимир,
который был захвачен татарами ЃатыЯ при взЯтии ими Њосквы зимой 1237 -  1238
г. Џозднее из сыновей џрослава ‚севолодовича  Њосква  досталась  младшему  -
Њихаилу •оробриту, по смерти которого в 1248 г. опЯть много лет не заметно в
Њоскве особого кнЯзЯ. Ќаконец, уже в поколении правнуков ‚севолода  III,  по
смерти Ђлександра Ќевского (1263 г.) в Њоскве ЯвлЯетсЯ младший и  малолетний
сын его „аниил.  ‘  тех  пор  Њосква  становитсЯ  стольным  городом  особого
кнЯжества с  постоЯнным  кнЯзем:  „аниил  стал  родоначальником  московского
кнЯжеского дома. ’аковы ранние известиЯ о Њоскве.  Џо  ним  трудно  было  бы
угадать  ее  дальнейшую  политическую  судьбу.  …е   судьба   представлЯлась
неожиданной и дальнейшим поколениЯм севернорусского общества.  ‡адаваЯ  себе
вопрос, каким образом Њосква  так  быстро  поднЯлась  и  стала  политическим
центром ‘еверо-‚осточной ђуси,  древнерусское  общество  затруднЯлось  найти
ответ:  быстрый  политический  подъем  Њосквы  и  ему  казалсЯ  исторической
загадкой. ќто впечатление отразилось в одном из  многих  народных  сказаний,
предметом которых служит первоначальнаЯ судьба этого города  и  его  кнЯзей.
Ћдно из этих сказаний, записанное уже в XVII в., начинаетсЯ приблизительно в
таком тоне: "Љто думал-гадал, что Њоскве царством быти, и кто же  знал,  что
Њоскве государством  слыти?  ‘тоЯли  на  Њоскве-реке  села  красные  боЯрина
хорошего Ључка ‘тепана €вановича". ‚ы  чувствуете,  что  записанное  поздним
книжником народное сказание еще  не  утратило  признаков  размеренной  речи,
былинного  стиха.  Џричина  загадочности  первых   успехов   города   Њосквы
заключаетсЯ в том, что древние памЯтники нашей истории  отметили  далеко  не
первые моменты его роста, а уже крупные внешние приобретениЯ, каких добилась
Њосква  после  долгих  и  незаметных  подготовительных  усилий.  Ќо  уцелели
некоторые   косвенные   указаниЯ,   в   которых   вскрываютсЯ   таинственные
исторические силы, работавшие над подготовкой успехов Њосковского  кнЯжества
с первых минут его существованиЯ. „ействие этих сил выражалось прежде  всего
в экономических условиЯх, питавших рост города, а эти  условиЯ  вытекали  из
географического положениЯ его краЯ  в  свЯзи  с  ходом  русской  колонизации
волжско-окского междуречьЯ.
     ѓ…ЋѓђЂ”€—…‘ЉЋ…  ЏЋ‹Ћ†…Ќ€…  ЊЋ‘Љ‚›  €  …ѓЋ  ‚›ѓЋ„›.  ‚  ходе   заселеньЯ
междуречьЯ Ћки  и  ‚ерхней  ‚олги  можно  заметить  два  направлениЯ,  между
которыми легче  провести  географическую,  чем  хронологическую,  раздельную
черту. Џо-видимому, раньше и усиленнее заселЯлись главные реки,  окаймлЯющие
междуречье. Џо обеим изогнутым линиЯм, по ‚ерхней ‚олге от ђжева до  Ќижнего
и по средней Ћке  от  Љалуги  до  Њурома  ко  времени  татарского  нашествиЯ
вытЯнулись две довольно густые цепи городов, основными звеньЯми которых были
старинные русские поселениЯ џрославль, ђЯзань, Њуром. Џо  первой  линии  шел
колонизационный приток с новгородского северо-запада и  смоленского  запада,
по второй - с днепровского юго-запада  и  с  верхнеокского  юга,  из  страны
вЯтичей. ‚след за окрайными речными магистралЯми заселЯлись и внутренние  их
притоки, прорезывающие междуречье, хотЯ и  здесь  были  незапамЯтностаринные
центры, как ђостов и ‘уздаль.  ЃольшаЯ  часть  здешних  городов  возникла  с
половины XII в. или немного раньше.  ЏоЯвление  города  на  притоке  служило
признаком  скоплениЯ   вдоль   реки   значительного   сельского   населениЯ,
нуждавшегосЯ в укрепленном  убежище.  ѓеографическое  размещение  внутренних
городов междуречьЯ, постройку которых можно  относить  к  XII  и  XIII  вв.,
показывает, что пришлое население осаживалось по притокам  всего  междуречьЯ
разбросанными полосами (идЯ с запада на восток: ‚олок ‹амский,  ‚ышгород  и,
может  быть,  Ѓоровск  на  Џротве,  ‡венигород,   Њосква,   Љлин,   „митров,
ЏереЯславль,  ћрьев  Џольской,  ‚ладимир,  Ѓоголюбов,   Ќерехта,   ‘тародуб,
ѓороховец). Џри просторных лесистых и болотистых промежутках между притоками
важное значение получали поселки, возникавшие на концах  коротких  переволок
из одного притока в другой: здесь завЯзывались узловые пункты сухопутного  и
речного сообщениЯ.
     ЊЋ‘Љ‚Ђ - “‡‹Ћ‚Ћ‰  Џ“ЌЉ’.  ‚  этом  отношении  географическое  положение
города Њосквы было особенно выгодно.  ‚ерхним  притоком  своим  €строй  река
Њосква подходит близко к  ‹аме,  притоку  оши,  впадающей  в  ‚олгу.  ’аким
образом река Њосква ‹амским волоком соединЯла ‚ерхнюю ‚олгу со средней Ћкой.
‘ другой стороны, город Њосква возник на самом изломе реки, при ее  повороте
на юго-восток, где она притоком своим џузой почти вплоть подходит к ЉлЯзьме,
по которой шел через Њоскву поперечный путь с запада на восток. ќтим путем в
1155  г.  шел  с  чудотворной  иконой  божией  матери  Ђндрей   Ѓоголюбский,
направлЯЯсь через ђогожские полЯ на ЉлЯзьме во ‚ладимир с. р.  ‚азузы,  куда
он поднЯлсЯ „непром из ‚ышгорода под Љиевом. ‚ конце XIV в. от  Њосквы  шла,
пролегаЯ  Ључковым  полем,  "великаЯ  дорога  володимерьскаЯ",   о   которой
упоминает одна стараЯ летопись по  случаю  сретениЯ  москвичами  чудотворной
иконы божией матери в 1395  г.  Ќаконец,  с  третьей  стороны  через  Њоскву
пролегала  из  ‹опасни  дорога  с   киевского   и   черниговского   юга   на
ЏереЯславль-‡алесский и ђостов. ’ак город Њосква возник в пункте пересечениЯ
трех больших дорог. €з такого географического  положениЯ  проистекли  важные
экономические выгоды длЯ города и его краЯ.
     ђЂЌЌџџ  ЌЂ‘…‹…ЌЌЋ‘’њ  ЊЋ‘ЉЋ‚‘ЉЋѓЋ  ЉђЂџ.  Џрежде  всего  это  положение
содействовало сравнительно более ранней и густой населенности  краЯ.  Њосква
возникла  на  рубеже  между  юго-западной  днепровской  и   северо-восточной
волжской ђусью, на раздельной линии говоров о и Я. ќто был  первый  край,  в
который  попадали  колонисты  с  юго-запада,  перевалив  за   “гру;   здесь,
следовательно, они осаживались наибольшими  массами,  как  на  первом  своем
привале. Ѓледные следы этого усиленного осадка колонизации  в  области  реки
Њосквы находим  в  старых  генеалогических  преданиЯх.  ђодословные  росписи
старинных боЯрских  фамилий,  с  течением  времени  основавшихсЯ  в  Њоскве,
обыкновенно начинаютсЯ сказанием о том, как  и  откуда  родоначальники  этих
фамилий пришли служить московскому кнЯзю. ‘оединЯЯ эти  отдельные  фамильные
преданиЯ, мы получим целый важный исторический факт: с конца  XIII  в.,  еще
прежде, чем город Њосква начинает играть заметную  роль  в  судьбе  ‘еверной
ђуси, в него со всех сторон собираютсЯ знатные  служилые  люди.  из  Њурома,
Ќижнего, ђостова, ‘моленска, —ернигова, даже из Љиева и с ‚олыни.  ’ак,  еще
ко кнЯзю ћрию „аниловичу приехал на службу из Љиева знатный  боЯрин  ђодион,
ставший родоначальником фамилии Љвашниных, и привел с собой целый свой  двор
в 1700 человек, стоивший изрЯдного укрепленного города. ‡натные слуги шли по
течению  народной  массы.  ѓенеалогические  сказаниЯ  боЯрских   родословных
отразили в себе лишь общее движение, господствовавшее  в  тогдашнем  русском
населении. ‚ Њоскву, как в центральный водоем, со всех краев ђусской  земли,
угрожаемых  внешними  врагами,  стекались   народные   силы   благодарЯ   ее
географическому положению.
     ЊЋ‘Љ‚Ђ - ќ’ЌЋѓђЂ”€—…‘Љ€‰  –…Ќ’ђ  ‚…‹€ЉЋђЋ‘‘€€.  Њоскву  часто  называют
географическим центром …вропейской ђоссии. …сли взЯть …вропейскую  ђоссию  в
ее  нынешних  пределах,  это  название  не  окажетсЯ  вполне  точным  ни   в
физическом, ни в этнографическом смысле: длЯ того чтобы быть  действительным
географическим  центром  …вропейской  ђоссии,  Њоскве  следовало  бы  стоЯть
несколько восточнее  и  несколько  южнее.  Ќо  надо  представить  себе,  как
размещена была масса русского населениЯ, именно  великорусского  племени,  в
XIII и XIV вв. ЉолонизациЯ  скучивала  это  население  в  междуречье  Ћки  и
‚ерхней ‚олги, и здесь население долго задерживалось насильственно, не  имеЯ
возможности выходить отсюда ни в какую  сторону.  ђасселению  на  север,  за
‚олгу, мешало перерезывающее  движение  новгородской  колонизации,  пугавшей
мирных переселенцев своими разбойничьими  ватагами,  которые  распространЯли
новгородские пределы к востоку от Ќовгорода. ‚ольный город в те века высылал
с ‚олхова разбойничьи шайки удальцов-ушкуйников,  которые  на  своих  речных
судах, ушкуЯх, грабили по ‚ерхней ‚олге и ее северным притокам, мешаЯ своими
разбоЯми свободному распространению мирного населениЯ в  северном  ‡аволжье.
Џаисий џрославов в своей летописи  ‘пасо-Љаменного  монастырЯ  на  Љубенском
озере (XV в.) имел в виду именно эти XIII и XIV века, когда писал, что тогда
еще не всЯ ‡аволжскаЯ землЯ была крещена и много было некрещеных  людей:  он
хотел сказать,  что  скудно  было  там  русское  христианское  население.  ‘
северо-востока, востока и юга скоплЯвшеесЯ в  междуречье  русское  население
задерживалось господствовавшими там инородцами, мордвой и черемисой, а также
разбойничавшими за  ‚олгой  вЯтчанами  и,  наконец,  татарами;  на  запад  и
юго-запад русское население не могло распространЯтьсЯ, потому что  с  начала
XIV в. там стоЯла  уже  объединившаЯсЯ  ‹итва,  готовЯсь  к  своему  первому
усиленному  натиску  на  восточную  ђусь.  ’аким  образом,  масса   русского
населениЯ, скучившись  в  центральном  междуречье,  долго  не  имела  выхода
отсюда.   Њосква   и   возникла   в   средине   пространства,   на   котором
сосредоточивалось тогда наиболее густое русское население, т.  е.  в  центре
области тогдашнего распространениЯ великорусского  племени.  ‡начит,  Њоскву
можно считать если не географическим, то этнографическим центром  ђуси,  как
эта ђусь размещена была в XIV в. ќто центральное положение Њосквы прикрывало
ее со всех сторон от  внешних  врагов;  внешние  удары  падали  на  соседние
кнЯжества - ђЯзанское, Ќижегородское, ђостовское, џрославское, ‘моленское  -
и очень редко достигали до Њосквы.  ЃлагодарЯ  такому  прикрытию  ЊосковскаЯ
область стала убежищем длЯ окрайного русского населениЯ,  всюду  страдавшего
от внешних нападений. Џосле татарского погрома более  столетиЯ,  до  первого
Ћльгердова  нападениЯ  в  1368  г.,  ЊосковскаЯ  страна  была,  может  быть,
единственным краем ‘еверной ђуси, не страдавшим или так мало  страдавшим  от
вражеских  опустошений;  по  крайней  мере  за  все  это  времЯ  здесь,   за
исключением захватившего и Њоскву татарского нашествиЯ 1293 г., не слышно по
летописЯм о таких бедствиЯх. ‘толь редкий тогда покой вызвал  даже  обратное
движение русской колонизации  междуречьЯ  с  востока  на  запад,  из  старых
ростовских поселений в пустынные углы Њосковского кнЯжества. Џризнаки  этого
поворота встречаем в житии преп.  ‘ергиЯ  ђадонежского.  Ћтец  его,  богатый
ростовский боЯрин Љирилл, обнищал от разорительных поездок со своим кнЯзем в
Ћрду, от частых набегов татарских и других бедствий, бросил все и  вместе  с
другими ростовцами переселилсЯ в глухой и мирный московский городок ђадонеж.
Ћколо того же времени многие люди из ростовских городов и сел переселились в
московские пределы. ‘ын  Љирилла,  решившись  отречьсЯ  от  мира,  уединилсЯ
неподалеку от ђадонежа в  дремучем  лесу  скудоводного  перевала  с  верхней
ЉлЯзьмы в „убну, ‘естру  и  ‚олгу.  ‹ет  15  прожил  здесь  преп.  ‘ергий  с
немногими сподвижниками; но потом их лесное  убежище  быстро  преобразилось:
откуда-то нашло множество крестьЯн, исходили они те леса вдоль и  поперек  и
начали садитьсЯ  вокруг  монастырЯ  и  невозбранно  рубить  леса,  наставили
починков, дворов и сел, устроили полЯ чистые и "исказили пустыню", с грустью
прибавлЯет биограф и сподвижник ‘ергиЯ, описываЯ один из переливов сельского
населениЯ в Њоско