то так.


        ѓлава VIII


     20. Ђвгустин. ’еперь подумай и скажи мне,  обнаружитсЯ  ли  нечто,  что
видЯт все рассуждающие вместе, каждый своим разумом и мышлением, и когда то,
что видЯт, находитсЯ в распорЯжении всех и при использовании  теми,  в  чьем
распорЯжении находитсЯ, не изменЯетсЯ, словно  пища  и  питье,  но  остаетсЯ
невредимым и целым, видЯт ли они его или  не  видЯт.  €ли  ты,  может  быть,
думаешь, что ничего такого рода не существует?
     ќводий. Ќапротив, Я вижу, что существует много вещей  такого  рода,  из
которых достаточно припомнить одно: что порЯдок и  истина  числа  существуют
существуют одновременно длЯ всех размышлЯющих, так что  всЯкий  считающий  -
каждый благодарЯ своему собственному разуму и пониманию -  пытаетсЯ  постичь
ее, и один может делать это легче, другой труднее, третий совсем  не  может.
•отЯ в конечном  счете  (в  конце  концов)  сама  она  одинаково  всем  себЯ
предоставлЯет способным ее поймать (уловить), и  когда  каждый  воспринимает
ее, не превращаетсЯ и не изменЯетсЯ, словно в пищу длЯ  воспринимающего  ее,
ни когда каждый обманываетсЯ в ней, не убывает (уменьшаетсЯ), но в то  времЯ
как (так как) она пребывает истинной и целостной, он  тем  больше  (сильнее)
заблуждаетсЯ, чем меньше ее видит.
     21. Ђвгустин. ‚полне справедливо. Ќо Я вижу, что обнаружил (открыл) то,
о чем говоришь, быстро, так словно ты сведущ (искушен) в этих делах. Ћднако,
если кто-либо  сказал  тебе,  что  эти  числа  запечатлены  в  нашей  памЯти
(сознании) не из-за своей собственной природы, но от тех вещей,  которых  мы
касаемсЯ телесным восприЯтием, словно некие образы всего видимого, что бы ты
ответил? €ли ты тоже так подумаешь?
     ќводий. џ ни в коем случае не стал бы так думать. €бо, если бы числа  и
могли восприниматьсЯ телесным чувством, вследствие этого Я  еще  не  мог  бы
воспринимать также и метод (принцип)  делениЯ  и  сочетаниЯ  чисел  телесным
чувством. ‚едь этим светом ума Я опровергаю каждого, кто  при  сложении  или
при вычитании при подсчете сообщит ложную сумму. € чего  бы  Я  ни  коснулсЯ
телесным восприЯтием, как, например, этого неба и этой земли, и каких бы  то
ни было других предметов на них, которые Я воспринимаю, Я не знаю, как долго
они будут существовать. Ќо семь и три десЯть,  и  не  только  теперь,  но  и
всегда, и как никогда и никоим образом  семь  и  три  не  были  в  сумме  не
десЯтью, так никогда и не будет, чтобы семь и три не были  десЯтью.  Џоэтому
(вследствие этого) Я и сказал, что эта непреходЯщаЯ истина  есть  общее  длЯ
менЯ и какого угодно рассуждающего (размышлЯющего).
     22. Ђвгустин. џ не оказываю тебе сопротивлениЯ, когда  ты  отвечаешь  в
высшей степени верно и очевидно. Ќо ты также увидишь, что эти самые числа не
легко доставлЯютсЯ посредством телесных чувств, если  ты  поразмыслишь,  что
любое число называетсЯ стольким, сколько раз оно содержит единицу, например,
если дважды содержит единицу, называетсЯ "два", если трижды - "три", и  если
десЯть раз содержит единицу,  тогда  называетсЯ  "десЯть",  и  какое  угодно
вообще число сколько раз содержит единицу, отсюда у него имЯ и стольким  оно
называетсЯ. ‚  самом  деле  (действительно),  каждый,  кто  основательнейшим
образом  размышлЯет  о  единице,  конечно,  обнаружит,  что  она  не   может
восприниматьсЯ телесными чувствами. €бо к чему  бы  то  ни  прикасались  при
помощи этого чувства, тотчас обнаруживаетсЯ, что это не одно, а многое; ведь
это тело и потому имеет бесчисленные части. Ќо  чтобы  мне  не  прослеживать
всЯкие мелкие и еще мельче разделенные части, сколь  бы  маленьким  ни  было
тело, оно бесспорно имеет одну правую, а другую левую  сторону,  одну  часть
более высокую, а другую более низкую, или одну  более  удаленную,  а  другую
более близкую, либо одни крайние, а другую среднюю. „ействительно (на  самом
деле), необходимо, чтобы мы признали, что это  присуще  сколь  угодно  малой
мере тела, и по этой причине мы не согласимсЯ, что какое-либо тело  ЯвлЯетсЯ
подлинно (действительно) в чистом виде одним, в котором, однако, столь много
могло бы быть выделено (исчислено) только лишь при  раздельном  рассмотрении
этого единого. ‚едь когда Я ищу в теле  единицу  и  не  сомневаюсь,  что  не
найду, Я во всЯком случае (непременно) знаю, что Я там ищу и что не найду  и
что не может быть найдено или скорее вообще не может там  находитьсЯ.  €так,
когда Я знаю, что тело не едино? ‚едь если бы Я не знал, что такое единое, Я
не смог бы насчитать в теле многое. Ќо везде, где Я познал одно, Я знаю, что
во всЯком случае, не посредством телесного чувства, потому  что  посредством
телесного чувства Я знаю  только  лишь  тело,  которое,  мы  обнаружили,  не
ЯвлЯетсЯ действительно одним в  чистом  виде.  €  более  того,  если  мы  не
воспринимаем телесным чувством одно, мы никакое число  не  воспринимаем,  по
крайней мере (хотЯ бы), из тех чисел, которые  мы  различаем  представлением
(разумением), пониманием, познавательной способностью. €бо нет ни одного  из
них, которое бы не называлось  стольким,  сколько  раз  оно  содержит  одно,
восприЯтие которого не происходит с помощью телесного чувства. ‚едь половина
любого тела, из каковых двух состоит целое,  имеет  и  сама  свою  половину;
следовательно, эти две части находЯтсЯ в теле таким образом, что они уже  не
просто две сами по себе; это же число, которое называетсЯ "два", потому  что
дважды имеет то, что просто одно, его половина, то есть то, что само по себе
просто одно, напротив, не может  иметь  половину,  треть  или  какую  угодно
часть, потому что оно просто и действительно одно.
     23. „алее, поскольку, придерживаЯсь  порЯдка  чисел,  после  одного  мы
видим два, каковое число при сравнении с одним оказываетсЯ  двойным,  дважды
два не примыкает последовательно, четвертое число, которое есть дважды  два,
следует,  опосредованное  тройным.  ќтот  порЯдок  через  все  прочие  числа
проводитсЯ вернейшим и неизменным законом, что после одного, то  есть  после
первого из чисел, за исключением его самого, первое,  которое  содержит  его
двойным, ведь следует  два;  после  же  второго,  то  есть  после  двух,  за
исключением его самого, будет то, которое содержит его  дважды;  после  двух
ведь первым идет тройное число, вторым четверное -  двойное  второго  числа;
после третьего, то есть тройного, за исключением его  самого,  третьим  идет
число, которое есть двойное этого числа; ведь после третьего, то есть  после
тройного, первым идет четверное,  вторым  пЯтеричное,  третьим  шестеричное,
которое есть двойное троичного. Ђ также после четвертого четвертое число  за
исключением  его  самого  будет  от  него  (четырех)  двойным;   ибо   после
четвертого, то есть четверного, первым  будет  пЯтерное,  вторым  шестерное,
третьим  семеричное,  четвертым  восьмеричное,  которое  представлЯет  собой
двойное от четвертого. € так же длЯ всех прочих чисел ты обнаружишь то,  что
в первой череде чисел, то есть одном и  двух,  открыто,  что  каждое  число,
какое оно по  порЯдку  от  самого  начала,  настолько  по  порЯдку  от  него
отстоЯщим будет двойное от него число. €так, откуда (каким  же  образом)  мы
осознаем то, что осознаем как неизменное, твердое и  непреходЯщее  длЯ  всех
чисел? €бо никто никаким телесным чувством не касаетсЯ всех чисел, поскольку
они неисчислимы. ‘ледовательно, откуда мы знаем,  что  это  свойственно  длЯ
всех, или какой фантазией или благодарЯ какому представлению (видению) столь
определеннаЯ истина числа осознаетсЯ столь уверенно длЯ неисчислимого,  если
не во внутреннем свете, которого не знает телесное чувство?
     24.  ЃлагодарЯ  этим  и  многим  другим  доказательствам  такого  рода,
рассуждающие (исследующие), которым Ѓог дал способности (талант) и упрЯмство
не покрывает тьму (не затмевает), следует признать, что  порЯдок  (метод)  и
истина чисел не воспринимаютсЯ телесными чувствами и остаютсЯ неизменными  и
неподдельными (чистыми, нетронутыми, подлинными) и общими при наблюдении длЯ
всех рассуждающих (считающих). ‚от  почему  (поэтому),  хотЯ  многое  другое
может попастьсЯ (оказатьсЯ, придти), что вообще и  словно  у  всех  на  виду
служит (имеетсЯ в распорЯжении) рассуждающим и  наблюдаетсЯ  ими,  рассудком
(мышлением) и  разумом  каждого  в  отдельности  познающего  (узнающего),  и
пребывает нерушимым (невредимым) и неизменным, не по принуждению, однако,  Я
принЯл то, что этот  порЯдок  и  истина  числа  главным  образом  попадаютсЯ
(подходЯт, приходЯт в голову) тебе, когда ты хочешь ответить на то, о чем  Я
тебЯ спрашиваю. ‚едь не напрасно в ‘вЯщенных книгах  с  мудростью  соединено
число, там где сказано: "ЋбратилсЯ Я сердцем  моим  к  тому,  чтобы  узнать,
исследовать и изыскать мудрость и число" (…ккл. 7, 25).


        ѓлава IX


     25. Ћднако (так вот), скажи мне, что, ты полагаешь,  следует  думать  о
самой мудрости? ‘читаешь ли ты, что  каждый  отдельный  человек  имеет  свою
собственную отдельную мудрость? €ли, в действительности (же),  одна  у  всех
вместе мудрость, которой чем более причастен каждый, тем он мудрее?
     ќводий. џ еще не знаю, что ты называешь  мудростью,  так  как  то,  что
мудро делаетсЯ, и то, что мудро  говоритсЯ,  Я  вижу,  представлЯетсЯ  людЯм
по-разному. ‚едь и тем, кто воюет, кажетсЯ, что они поступают мудро,  и  те,
кто, презрев военную службу, прилагают труд и заботу длЯ возделываниЯ земли,
скорее это одобрЯют и приписывают мудрости, и те, кто ловок  в  придумывании
способов разысканиЯ денег, кажутсЯ себе мудрыми, и те, которые  пренебрегают
всем этим или отбрасывают  все  такого  рода,  что  ЯвлЯетсЯ  преходЯщим,  и
обращают  (направлЯют)  все  свое  усердие  на  исследование  истины,  чтобы
познавать самих себЯ, Ѓога,  считают,  что  это  великий  дар  (долг,  урок)
мудрости, и те, кто не хочет отдавать себЯ этому досугу поиска  (исканиЯ)  и
созерцаниЯ   истины,   но   скорее   занимаютсЯ   труднейшими   заботами   и
обЯзанностЯми,  так  что  заботЯтсЯ  о  людЯх  и  занимаютсЯ   деЯтельностью
справедливого управлениЯ и руковождениЯ человеческими делами, полагают,  что
они мудры, и те, которые из всего  этого  занимаютсЯ  и  тем,  и  другим,  и
отчасти  живут  в  созерцании  истины,  отчасти   в   должных   (ревностных,
обЯзательных),которые,   они   считают,   обЯзательны   длЯ    человеческого
сообщества, кажутсЯ  себе  предержащими  пальму  мудрости.  џ  не  говорю  о
бесчисленных сектах, из  которых  нет  ни  одной,  что  ставЯ  своих  членов
(последователей) выше остальных, не почитала бы, что только они и мудры. ‚от
почему, поскольку теперь обсуждаетсЯ между нами не то, на что, мы  полагаем,
надлежит (следует, подобает) дать ответ,  но  то,  что  мы  постигаем  Ясным
пониманием, Я никоим образом  не  смогу  ответить  тебе  на  то,  о  чем  ты
спрашиваешь, …сли то, что Я постигаю путем веры, Я также не  знал  благодарЯ
созерцанию и распознаванию разумом, что такое сама мудрость.
     26. Ђвгустин. Џолагаешь ли ты, что есть другаЯ мудрость, кроме  истины,
в которой распознаетсЯ и содержитсЯ высшее благо? €бо все  те  последователи
различного, о которых ты упомЯнул, стремЯтсЯ к  добру  и  избегают  зла;  но
потому они привержены разному, одному одно, а другому другое кажетсЯ добром.
‘ледовательно, каждый, кто стремитсЯ к тому, к чему стремитьсЯ  не  следует,
хотЯ он не стремилсЯ бы, если бы это не казалось ему добром,  тем  не  менее
(однако), заблуждаетсЯ. Ќо заблуждатьсЯ не может ни тот, кто ни  к  чему  не
стремитсЯ, ни тот, кто стремитсЯ к тому, к  чему  стремитьсЯ  должен.  €так,
насколько  (поскольку)  все  люди  стремЯтсЯ  к  блаженной  жизни,  они   не
заблуждаютсЯ;  но  поскольку  (насколько)  каждый  придерживаетсЯ  не   того
жизненного пути, который ведет к блаженству, хотЯ и признает и заЯвлЯет, что
не желает ничего, кроме как прийти к блаженству, настолько заблуждаетсЯ. €бо
ошибка (заблуждение) - это когда следуют чему-либо, что не ведет к  тому,  к
чему мы хотим прийти. € чем более кто-либо заблуждаетсЯ на  жизненном  пути,
тем менее он благоразумен. €бо настолько (тем) дальше он отстоит от  истины,
в которой распознаетсЯ и содержитсЯ высшее благо. Ћднако  каждый  становитсЯ
блаженным, достигнув и овладев высшим  благом,  которого  мы  все  бесспорно
хотим. ‘ледовательно,  как  установлено,  что  мы  хотим  быть  (блаженными)
счастливыми, так установлено и то, что мы хотим быть мудрыми, потому что без
мудрости никто не бывает блаженным. €бо никто не блажен, если  не  благодарЯ
высшему  благу,  которое  в  той  истине,  которую  мы  называем  мудростью,
распознаетсЯ и содержитсЯ. ‘ледовательно, подобно тому как до того,  как  мы
счастливы (блаженны), понЯтиЯ о счастье все-таки запечатлены в  наших  умах,
ибо посредством его (понЯтиЯ) мы знаем и говорим уверенно и без  какого-либо
сомнениЯ, что хотим быть счастливы, так и прежде чем мы мудры,  мы  обладаем
понЯтием о мудрости, запечатленным в нашем уме, благодарЯ которому каждый из
нас, если бы его спросили, хочет  ли  он  быть  мудрым,  без  тени  сомнениЯ
ответил бы, что хочет.
     27. Џо сей причине, если между нами уже установлено, что есть мудрость,
которую ты, может быть (пожалуй, возможно), объЯснить (раскрыть)  словами  -
ибо если бы ты никак не определил (распознал) ее душой, ты бы никак не знал,
что ты хочешь быть мудрым  и  должен  этого  хотеть,  чего,  Я  полагаю,  ты
отрицать не станешь, - теперь Я хочу, чтобы ты сказал мне, считаешь  ли  ты,
что мудрость также, как и порЯдок и  истина  числа,  ЯвлЯетсЯ  (сказываетсЯ)
общей длЯ всех рассуждающих, или, так как сколько людей, столько и  умов,  и
отсюда ни Я ничего не понимаю о твоем уме, ни ты о  моем,  ты  думаешь,  что
столько мудростей, сколько может быть мудрых.
     ќводий. …сли высшее благо одно длЯ всех, следует также, что  истина,  в
которой оно распознаетсЯ (определЯетсЯ) и заключаетсЯ (содержитсЯ), то  есть
мудрость, также одна общаЯ длЯ всех.
     Ђвгустин. ‘омневаешьсЯ ли ты, что высшее благо, чем  бы  оно  ни  было,
одно длЯ всех людей?
     ќводий. Љонечно,  сомневаюсь;  потому  что  Я  вижу,  что  разные  люди
радуютсЯ разным вещам, как своему высшему благу.
     Ђвгустин. Ђ мне бы хотелось, чтобы никто не имел  таких  сомнений,  как
никто не сомневаетсЯ, что человек может стать счастливым (блаженным), только
лишь овладев им. Ќо так как это великий вопрос и, быть может, требует долгой
беседы, давай в общем  считать,  что  высших  благ  столько,  сколько  самих
различных вещей, которых различные люди добиваютсЯ как высшего блага. Џотому
не следует ли, что сама мудрость также не одна общаЯ длЯ всех, потому что те
блага, которые люди распознают и выбирают (разбирают) в ней, многочисленны и
различны? €бо если ты так считаешь, ты можешь сомневатьсЯ и в свете  солнца,
что он один, потому что  то,  что  мы  распознаем  в  нем,  многочисленно  и
различно. €з этих многих каждый по своей  воле  выбирает,  чем  пользоватьсЯ
(получать удовольствие)  посредством  восприЯтиЯ  глаз;  и  один  охотно  (с
удовольствием) созерцает высоту горы и получает удовольствие  (радуетсЯ)  от
этого вида, другой - равнину полЯ, третий - холмистость долин,  четвертый  -
подвижную гладь морЯ, пЯтый - все это или нечто одновременно  прекрасное  из
этого, что содействует радости созерцаниЯ. ‘ледовательно, как многообразно и
различно то, что  видЯт  люди  в  свете  солнца  и  выбирают  длЯ  получениЯ
удовольствиЯ,  однако  сам  свет,  в  котором  взглЯд   каждого   отдельного
созерцающего видит и узнает то, чем наслаждаетсЯ, так, пусть  даже  если  те
блага многочисленны и различны, из которых каждый выбирает то, что  хочет  и
то, что истинно и верно устанавливает при созерцании и понимании длЯ  своего
наслаждениЯ высшим  благом,  тем  не  менее  может  статьсЯ,  что  сам  свет
мудрости, в котором это можно увидеть и понЯть,  длЯ  всех  мудрых  ЯвлЯетсЯ
одним общим.
     ќводий. џ признаю, что это может быть и что ничто  не  может  помешать,
чтобы мудрость была одной длЯ всех общей, даже если многочисленны и различны
высшие блага. Ќо  хотел  бы  знать,  так  ли  это.  ‚едь  из  того,  что  мы
соглашаемсЯ, что что-то может быть так, не следует, что мы соглашаемсЯ,  что
так и есть.
     Ђвгустин. Њежду тем (при всем при этом) мы знаем, что мудрость есть, но
одна ли общаЯ длЯ всех или отдельные мудрецы каждый  имеет  свою,  как  свою
душу или свой ум, этого мы еще не знаем.
     ќводий. „а, это так.


        ѓлава X


     28. Ђвгустин. € что? Ћткуда мы видим то, что знаем, что  мудрость  есть
или что все люди хотЯт быть мудрыми и счастливыми? „ействительно, Я  бы,  во
всЯком случае, никогда бы не усомнилсЯ б,  что  ты  видишь  это  и  что  это
истина. Ђ потому, видишь ли ты эту истину так, как свою мысль, которую, если
ты ее не сообщишь  мне,  Я  совершенно  не  знаю?  €ли  таким  образом,  что
понимаешь, что эта истина может быть очевидна и  длЯ  менЯ,  хотЯ  ты  и  не
высказываешь ее мне?
     ќводий. Љонечно, так, что Я не  сомневаюсь,  что  может  быть  очевидна
также и длЯ тебЯ, даже вопреки моему желанию.
     Ђвгустин. ‘ледовательно, одна истина, которую (что) мы оба воспринимаем
умом по отдельности, не ЯвлЯетсЯ ли общей длЯ каждого из нас?
     ќводий. ‚ высшей степени очевидно.
     Ђвгустин. ’акже Я полагаю,  что  ты  не  отрицаешь,  что  следует  быть
преданным (изучать) премудрости и что, ты согласен, что это истина?
     ќводий. џ совершенно не сомневаюсь в этом.
     Ђвгустин. Ќеужели мы также (равным образом) сможем усомнитьсЯ, что  эта
истина одна и что она общаЯ длЯ восприЯтиЯ всех, кто ее знает, хотЯ каждый в
отдельности созерцает (видит)  ее  не  моим  и  не  твоим,  но  своим  умом,
поскольку то, что созерцаетсЯ (видитсЯ) всеми, существует длЯ всех вместе?
     ќводий. Ќикак не можем.
     Ђвгустин. ђазве ты не признаешь,  что  по  справедливости  должно  быть
очевидно, что худшее  должно  подчинЯтьсЯ  (покорЯтьсЯ)  лучшему,  а  равное
сравниватьсЯ  с  равным,  и  каждому  надлежит  (следует)   воздавать   свое
собственное - что это в высшей степени верно и существует вместе так же  длЯ
менЯ, как и длЯ тебЯ и длЯ всех видЯщих (воспринимающих) это?
     ќводий. џ согласен.
     Ђвгустин.  ’ак.  ‘мог  ли  бы   отрицать,   что   неиспорченное   лучше
испорченного, вечное временного, нерушимое уЯзвимого?
     ќводий. Љто же может?
     Ђвгустин.  ‘ледовательно,  каждый  может  назвать  эту   истину   своей
собственной, когда она неизменно (незыблемо) наличествует (присутствует) длЯ
созерцаниЯ всех, кто в состоЯнии созерцать ее?
     ќводий. Џоистине (Џраво) никто не скажет, что она его собственнаЯ,  так
как настолько она ЯвлЯетсЯ единственной и общей длЯ всех, насколько ЯвлЯетсЯ
истиной.
     Ђвгустин. ’акже кто отрицает, что нужно отвратитьсЯ от испорченности  и
обратитьсЯ к неиспорченности, то есть не испорченность,  но  неиспорченность
любить? €ли кто, когда признает, что истина есть, не понимает также, что она
неизменна, и не видит, что она существует длЯ всех умов,  способных  (кто  в
состоЯнии) ее увидеть (созерцать) ?
     ќводий. ‚ высшей степени верно.
     Ђвгустин. ’ак. Ѓудет ли кто сомневатьсЯ, что  жизнь,  котораЯ  никакими
превратностЯми (бедами) не отклонЯетсЯ от верного и  честного  взглЯда,  чем
та, котораЯ легко разбиваетсЯ  и  низвергаетсЯ  (опрокидываетсЯ)  временными
неудобствами?
     ќводий. Љто усомнитсЯ (будет сомневатьсЯ) ?
     29. Ђвгустин. Ѓольше Я уже не буду спрашивать в  таком  роде  (задавать
вопросы такого рода). ‚едь достаточно того, что ты наравне со мною видишь  и
соглашаешьсЯ, что в высшей степени верно, что эти словно бы правила  и  свет
добродетелей ЯвлЯютсЯ истинным и неизменным и либо по отдельности, либо  все
вместе наличествуют длЯ созерцаниЯ тех,  кто  способен  видеть  это,  каждый
своим разумом и мышлением. Ќо, конечно, Я спрошу тебЯ:, кажетсЯ ли тебе, что
это относитсЯ к мудрости. €бо Я полагаю, длЯ тебЯ  очевидно,  что  тот,  кто
достигает мудрости, мудр.
     ќводий. ‘овершенно (вполне) очевидно.
     Ђвгустин. ’ак. ’от, кто живет по справедливости,  смог  бы  жить  таким
образом, если бы он не видел те низшие вещи, которые он подчинЯет лучшим,  и
то равное, которое он присоединЯет друг к другу, и  то  подходЯщее,  что  он
воздает каждому?
     ќводий. Ќе смог бы.
     Ђвгустин. ’ы, следовательно, не будешь отрицать, что тот  видит  мудро,
кто это видит?
     ќводий. Ќе отрицаю.
     Ђвгустин. ’ак. ’от, кто живет благоразумно  (рассудительно),  разве  не
выбирает неиспорченность и не решает (понимает, определЯет), что ее  следует
предпочесть испорченности?
     ќводий. ‚ высшей степени очевидно.
     Ђвгустин. ‘ледовательно, когда он выбирает то, к чему обратилсЯ  душой,
то, что, никто не колеблетсЯ, следует предпочесть, разве можно отрицать, что
он выбирает мудро?
     ќводий. џ не стал бы этого отрицать ни в коем случае.
     Ђвгустин. ‘ледовательно, когда он к тому, что выбирает, обращает  душу,
он несомненно обращает мудро.
     ќводий. ‚ высшей степени верно.
     Ђвгустин. € то, кто от того, что мудро выбрал и к чему мудро обратилсЯ,
не отвращаетсЯ (отклонЯетсЯ) никакими ужасами и муками, без сомнениЯ, делает
мудро.
     ќводий. Ѓез сомнениЯ, безусловно (определенно).
     Ђвгустин. €так, в высшей степени очевидно, что все то, что мы  называем
правилами и светочами добродетелей, имеют отношение к мудрости, так как  чем
больше каждый пользуетсЯ ими длЯ направлениЯ жизни и проводит жизнь согласно
им, тем он более мудро живет и поступает. Ќо все  то,  что  делаетсЯ  мудро,
нельзЯ по справедливости сказать, что отделено от мудрости.
     ќводий. ќто вполне так.
     Ђвгустин. ‘ледовательно, как есть верные и  неизменные  правила  чисел,
порЯдок (принцип,  направление)  и  истина  которых,  сказал  ты,  неизменно
наличествуют длЯ всех вместе (вообще) понимающих ее, так  есть  и  верные  и
неизменные правила мудрости, о некоторых из них по отдельности,  когда  тебЯ
спросили, ты только что ответил, что сии верны и очевидны длЯ всех тех,  кто
в состоЯнии их видеть, и согласилсЯ, что все  сообща  они  наличествуют  длЯ
созерцаниЯ.


        ѓлава XI


     30. ќводий. џ не могу усомнитьсЯ в  этом.  Ќо  мне  очень  хотелось  бы
знать, эти два, то есть мудрость и число, объединЯютсЯ ли неким одним родом,
потому что ты упомЯнул, что даже в ‘вЯщенном Џисании они  соединены  вместе,
или одно возникает из другого, либо одно находитсЯ в  другом,  как  (словно)
например, число из мудрости или в мудрости. €бо Я не дерзнул бы сказать, что
мудрость возникает из числа или находитсЯ в числе. „ействительно, Я не знаю,
каким образом, поскольку Я знал многих  счетоводов,  или  вычислителей,  или
тех,  кого  называть  следует  каким-либо  другим  именем,  которые  считают
удивительно и превосходно, но очень немногих мудрых, а, может быть,  никого,
мудрость кажетсЯ мне гораздо более достойной уважениЯ, чем число.
     Ђвгустин. ’ы говоришь о том, чему Я, обычно, тоже удивлЯюсь. €бо  когда
Я  рассматриваю  сам  с  собой  неизменную  истину  чисел  и  ее  словно  бы
местопребывание и сокровенность,  или  какую-то  область,  или  то,  что  мы
назовем каким-либо другим подходЯщим именем, если сможем  найти,  словно  бы
некое обиталище и прибежище чисел, Я далеко ухожу от  тела.  €  обнаруживаЯ,
возможно, нечто, что Я могу помыслить, однако не обнаруживаЯ того, что Я был
бы  в  состоЯнии  (способен)  выразить  словами,   Я,   словно   утомившись,
возвращаюсь к тем нашим вещам, о которых могу говорить, и говорю о том,  что
перед  глазами,  и  как  будто  бы  привыкло,  чтобы  о  нем  говорили.  ќто
представлЯетсЯ также и мне,  когда  Я  о  мудрости,  насколько  Я  в  силах,
размышлЯю  усерднейшим  и  напрЯженнейшим   (внимательнейшим,   усерднейшим,
тщательнейшим) образом. €  вследствие  этого  (по  этой  причине)  Я  сильно
удивлЯюсь, поскольку две эти вещи принадлежат секретнейшей и определеннейшей
истине, к этому присоединЯетсЯ также и свидетельство  Џисаний,  где,  как  Я
упомЯнул, они поставлены вместе, но больше всего Я удивлЯюсь, как Я  сказал,
почему (вследствие чего) длЯ большинства людей число малоценно,  а  мудрость
дорога. Ќо несомненно то, что это некаЯ одна и та же вещь. Ћднако  поскольку
в Ѓожественных книгах о мудрости тем  не  менее  сказано,  что  "она  быстро
распространЯетсЯ от одного конца до другого и все устроЯет на пользу" (Џрем.
8, 1), ее сила, с помощью (посредством) которой она распространЯетсЯ  быстро
от одного  конца  до  другого,  возможно  (пожалуй),  называетсЯ  числом,  и
поистине (подлинно) то, чем все устроЯет  на  пользу,  называетсЯ  мудростью
именно в собственном смысле слова, поскольку  и  то,  и  другое  принадлежат
одной и той же мудрости.
     31. Ќо  потому,  что  Ћн  дал  числа  всем  вещам,  даже  самым  низким
(ничтожным) и размещенным  в  низших  вещах  -  ведь  и  все  тела,  хотЯ  и
существуют в последних вещах, имеют свои числа, но не дал быть мудрым телам,
ни всем душам, но только разумным, словно в них положил длЯ  ‘ебЯ  место,  с
которого распределЯл (устраивал) бы все те, даже низкие  (ничтожные),  вещи,
которым дал числа, - итак (таким образом,  вследствие  этого),  поскольку  о
телах мы легко судим так, как о  вещах,  которые  ниже  нас  расположены,  в
которых мы различаем запечатленные числа, мы полагаем так, что и сами  числа
ниже нас и, вследствие этого  (и  как  следствие),  считаем  (относимсЯ)  их
малоценными. Ќо когда мы  начинаем  обращатьсЯ  (поворачиватьсЯ)  словно  по
направлению вверх, мы находим, что они даже наши умы превосходЯт и пребывают
неизменными в самой истине. € так как немногие могут быть  мудрыми,  считать
же позволено (доступно) даже глупым, люди удивлЯютсЯ (изумлЯютсЯ) мудрости и
презирают числа. Џросвещенные (образованные, сведущие, знающие) же и ученые,
чем более они удалены (далеки) от земного бесчестьЯ (пЯтна, позора,  порчи),
тем более они видЯт (замечают, понимают)  с  этой  истиной  не  длЯ  них  ни
золото, ни серебро, ни прочее, за что борютсЯ люди, но  обесцениваютсЯ  даже
сами по себе.
     32. Ќе удивлЯйсЯ, что числа мало ценЯтсЯ людьми, а мудрость  им  дорога
(высока), потому что легче могут считать, чем быть  мудрыми,  когда  видишь,
что золото длЯ них дороже, чем свет светильника, сравнить с  которым  золото
длЯ них смешно. Ќо более почитаетсЯ вещь гораздо более низкаЯ, потому что  и
нищий зажигает длЯ себЯ светильник, золото же имеют немногие, •отЯ  мудрость
может отсутствовать, так что в сравнении с числом ее находЯт ниже, она то же
самое, хотЯ и ищет глаза, которым можно это различить. Ќо точно так же,  как
в одном пламени, скажу таким образом, единосущностными воспринимаютсЯ  блеск
(сиЯние) и жар, и не  могут  быть  отделены  один  от  другого,  однако  жар
переходит на то, что пододвигаетсЯ близко, тогда как блеск (же)  разливаетсЯ
дальше и шире, так и сила пониманиЯ (мышлениЯ),  котораЯ  присуща  мудрости,
более близкое распалЯетсЯ (воспламенЯетсЯ), как разумные души, то  же,  что,
как тела, более удалено, не соприкасаетсЯ с жаром мудрствованиЯ  (мудрости),
но наполнЯетсЯ светом чисел. —то длЯ тебЯ,  возможно,  неЯсно,  ибо  никакое
уподобление видимой вещи невидимой не может быть приведено в соответствие до
полного согласиЯ. Ћбрати внимание только на это, что и длЯ вопроса,  который
мы поднЯли, достаточно, и даже длЯ таких смиреннейших (скромных,  ничтожных)
умов, какими мы ЯвлЯемсЯ, становитсЯ (делаетсЯ) очевидным, потому что,  хотЯ
длЯ нас не может быть Ясно, в мудрости ли число или от  мудрости,  или  сама
мудрость из числа, или в числе, или и то и другое может  быть  показано  как
имЯ одной и той же вещи, определенно очевидным ЯвлЯетсЯ  то,  что  и  то,  и
другое ЯвлЯетсЯ истинным и неизменно истинным.


        ѓлава XII


     33. Џоэтому ты, вероЯтно, не  станешь  отрицать,  что  есть  неизменнаЯ
истина, содержащаЯ все то, что ЯвлЯетсЯ неизменно истинным,  которую  ты  не
можешь назвать твоей, или моей, или какого-либо другого человека, но котораЯ
длЯ всех распознающих  неизменные  истины,  словно  длЯ  удивительных  путей
таинственный общий свет, существует и ЯвлЯетсЯ общей. Ќо все, что существует
вместе длЯ всех  размышлЯющих  и  понимающих,  кто  мог  бы  сказать,  имеет
отношение собственно к природе кого-либо из  них?  €бо  ты  помнишь,  как  Я
полагаю, что немногим ранее мы обсудили (о чем мы договорились)  о  телесных
чувствах, а именно,  с  чем  мы  вместе  свЯзаны  (соприкасаемсЯ)  чувством,
присущим глазам или ушам, как, например, цвета  и  звуки,  которые  Я  и  ты
одновременно видим или одновременно слышим, не  имеет  отношениЯ  к  природе
наших глаз или ушей, но  ЯвлЯютсЯ  общими  длЯ  нас  при  восприЯтии.  ’аким
образом, ты никак не скажешь, что также и то, что Я и ты видим каждый  своим
умом, относитсЯ к природе ума кого-нибудь  кого-либо)  из  нас.  €бо  ты  не
можешь сказать, что то, что одновременно видЯт глаза двоих, есть глаза  того
или другого, но нечто третье, к чему обращен взглЯд того и другого.
     ќводий. ‚ высшей степени Явно и верно (определенно).
     34. Ђвгустин. ‘ледовательно, та истина, о которой мы уже долго говорим,
и в которой, хотЯ она одна (едина), мы видим столь много, ЯвлЯетсЯ ли  более
превосходной, чем наш ум, или равной нашим умам, или даже ниже? Ќо  если  бы
она была ниже, мы бы судили не в соответствии с ней, но о ней, как мы  судим
о телах, потому что они ниже, и говорим по большей части не только  то,  что
они существуют таким образом  или  не  таким  образом,  но  что  они  должны
существовать таким или не таким образом, так и о наших душах  (умах)  мы  не
только знаем, что ум (душа) существует таким образом, но  по  большей  части
также, что он должен существовать таким образом. € о телах  также  мы  судим
таким образом, когда говорим "менее белое, чем следовало  быть"  или  "менее
прЯмоугольный" и многое подобного рода; об умах (душах) же "менее способный,
чем должен быть", или "менее кроткий", или "более сильный", как смысл  наших
обычаев выразил бы себЯ. € мы судим об этом согласно тем внутренним правилам
истины, которые мы сообща (вместе) различаем, о них же самих никоим  образом
не судит никто. ‚едь  когда  кто-нибудь  (либо)  скажет,  что  вечное  лучше
временного или, что семь и три десЯть, никто не говорит, что так должно было
быть, но только знаЯ, что это так, не экзаменатор поправлЯет, но открыватель
радуетсЯ. …сли же эта истина была бы равна нашим  умам,  она  сама  была  бы
также изменчива. ‚едь наши умы видЯт ее иногда меньше, иногда больше, и  тем
самым показывают, что они изменчивы, в то времЯ как  она,  пребываЯ  в  себе
самой,  не  растет  (увеличиваетсЯ),  когда  мы  видим  ее  больше,   и   не
уменьшаетсЯ, когда меньше, но, целаЯ и невредимаЯ, и обращенных к ней радует
светом, и отвернувшихсЯ наказывает слепотой. Џочему даже о самих наших  умах
мы судим согласно ей, когда никак не можем судить о ней?  ‚едь  мы  говорим,
"меньше понимает, чем должен",  или  "столько,  сколько  должен,  понимает".
Џонимать же ум должен настолько, насколько ближе он мог  бы  придвинутьсЯ  и
предатьсЯ (прильнуть) к неизменной истине. Џоэтому, если она не  ниже  и  не
равна, остаетсЯ, что она выше и превосходнее.


        ѓлава XIII


     35. Ћднако Я обещал, если ты помнишь, что покажу тебе, что есть  нечто,
что выше нашего мышлениЯ и разума. € вот тебе сама истина:  охвати  (обними,
овладей) ею, если можешь, и  наслаждайсЯ  ею  и  "утешайсЯ  ѓосподом,  и  Ћн
исполнит желаниЯ сердца  твоего"  (Џс.  36,  4).  €бо  к  чему  большему  ты
стремишьсЯ,  чем  чтобы  быть  счастливым?  €  кто   блаженнее   того,   кто
наслаждаетсЯ неколебимой, неизменной и превосходнейшей истиной?  €стинно  ли
восклицают люди, что они счастливы, когда они прекрасные,  вожделенные  тела
жен или даже блудниц с огромным желанием обнимают, и усомнимсЯ ли мы, что мы
счастливы в объЯтьЯх истины? ‚осклицают люди, что  они  счастливы,  когда  в
жару с пересохшим горлом к полноводному и спасительному источнику  подходЯт,
или, голодные, находЯт еду или превосходный и обильный обед, или  мы  станем
отрицать, что счастливы, когда обращаемсЯ  и  кормимсЯ  (питаемсЯ)  истиной.
Ћбыкновенно мы слышим голоса объЯвлЯющих себЯ счастливыми,  если  они  лежат
среди роз и других цветов или даже наслаждаютсЯ  душистейшими  благовониЯми:
что благоуханней, что приЯтней вдохновениЯ истины? и усомнимсЯ ли мы назвать
себЯ счастливыми, когда она  нас  вдохновлЯет?  Њногие  учреждают  длЯ  себЯ
счастливую жизнь в пении голосов, струн и флейт, и когда этого им недостает,
считают себЯ несчастными, а когда это присутствует, они вне себЯ от радости:
и мы, когда на наши души без всЯкого, скажем так, шума песен, нисходит некое
красноречивое молчание истины, разве  ищем  другую  счастливую  жизнь  и  не
наслаждаемсЯ столь подлинной текущей? ‹юди, светом золота и серебра,  светом
драгоценных каменьев и других красок, или самого  света,  который  достигает
(простираетсЯ) до наших глаз, или при земных огнЯх, или  при  звездах,  луне
или солнце, Ясностью и прелестью усладившись, когда от этой  радости  их  не
отвлекают никакие тЯготы и никакаЯ нужда, кажутсЯ себе счастливыми  и  хотЯт
всегда жить вблизи этого,  а  мы  в  свете  истины  разве  боимсЯ  проводить
счастливую жизнь?
     36. Ќапротив, поскольку высшее благо  (рас)познаетсЯ  и  постигаетсЯ  в
истине, а истина эта есть мудрость, в ней давай различать и постигать высшее
благо и наслаждатьсЯ им. Ѓлажен ведь тот, кто  наслаждаетсЯ  высшим  благом.
€бо эта истина выЯвлЯет все блага, которые истинны,  которые  в  меру  своих
способностей понимающие люди либо  по  отдельности,  либо  вместе  выбирают,
чтобы получать наслаждение. Ќо точно так же (каким образом) те, кто при  (в)
свете солнца выбирают то, на что  охотно  взирают,  и  радуютсЯ  этому  виду
(зрелищу) - если бы среди них были бы наделенные очень острыми, здоровыми  и
очень сильными глазами, ничто они бы не созерцали  (ни  на  что  они  бы  не
взирали) охотнее, чем на само солнце, которое так же освещает  и  остальное,
чему радуютсЯ глаза более слабые - так и сильное и острое умственное  зрение
(зоркость), когда  верным  разумом  обозрит  многие  истинные  и  неизменные
предметы, устремитсЯ (обратитсЯ) к самой истине о прочем, и в ней сразу всем
вместе наслаждаетсЯ. €бо что бы ни было приЯтным в прочих истинах, самой,  в
любом случае, истине благодарЯ приЯтно.
     37. ќто наша свобода, когда мы окунаемсЯ  (покорЯемсЯ,  погружаемсЯ)  в
истину; и ‘ам Ѓог наш,  Љоторый  нас  освобождает  от  смерти,  то  есть  от
состоЯниЯ (условиЯ) греха. €бо  сама  истина  точно  —еловек,  беседующий  с
людьми, говорит верЯщим …му: "…сли пребудете в слове Њоем, то вы именно  Њои
ученики, и познаете истину, и истина сделает ‚ас свободными" (€н. 8; 31-32).
€бо ничем душа не наслаждаетсЯ свободно, кроме того,  чем  она  наслаждаетсЯ
безмЯтежно. ѓлава XIV Ќо никто не спокоен за  те  блага,  которых  он  может
против воли  лишитьсЯ  (утратить).  €стины,  однако,  и  мудрости  никто  не
лишаетсЯ  вопреки  своей  воле.  €бо  никто  не  может  отделитьсЯ  от   них
пространственно, но то, что называетсЯ отделением от истины и мудрости, есть
извращенное желание (хотение), благодарЯ которому любЯт низшее. Ћднако никто
не желает нечто нехотЯ. €так, мы обладаем тем, чем все мы можем наслаждатьсЯ
наравне и сообща; никаких затруднений, никакого недостатка нет в  ней.  ‚сех
своих  поклонников  (приверженцев)  она  принимает  без  всЯкой  зависти  по
отношению к себе и ЯвлЯетсЯ общей длЯ  всех  и  свЯтой  (целомудренной)  длЯ
каждого в отдельности. Ќикто никому не  говорит:  "Ћтступи,  чтобы  Я  также
подошел, убери руку, чтобы Я тоже обнЯл". ‚се примыкают, все касаютсЯ  этого
самого по себе. Џища ее нисколько не разрываетсЯ, никто не пьет из нее того,
чего Я не мог бы. €бо  ты  ничего  не  изменишь  (превратишь)  из  всеобщего
участиЯ в ней в твое собственное, но то, что  ты  от  нее  берешь,  остаетсЯ
цельным (целым,  нетронутым)  и  длЯ  менЯ.  џ  не  ожидаю,  чтобы  то,  что
вдохновлЯет тебЯ, вернулось от тебЯ и таким образом Я  получил  бы  от  него
вдохновение, ибо никакаЯ часть ее не бывает никогда кого-нибудь  одного  или
некоторых из них собственностью, но в одно и то же времЯ длЯ всех цельной  и
общей.
     38. ‘ледовательно, менее этой истине то подобно, чего мы касаемсЯ, либо
что мы пробуем на вкус, либо что обонЯем,  а  более  то,  что  мы  слышим  и
различаем, потому что  всЯкое  слово,  кем  бы  оно  не  слышалось,  целиком
слышитсЯ всеми и в то же самое времЯ целиком слышитсЯ каждым в  отдельности,
и вид, который лежит перед глазами, насколько виден одному, настолько  же  и
другому в одно и то же времЯ. Ќо и это подобно с очень большой разницей, ибо
какой угодно голос не звучит весь одновременно, потому что протЯгиваетсЯ  во
времени и производитсЯ, и одна часть его звучит ранее,  а  другаЯ  позже,  и
всЯкие зримый вид словно бы разрастаетсЯ в пространстве и весь не существует
повсюду. €, несомненно (безусловно, определенно), все это убираетсЯ  вопреки
нашей воле (желанию), и некоторые затруднениЯ мешают  нам,  чтобы  мы  могли
наслаждатьсЯ (получать от этого  наслаждение).  ‚едь  даже  если  чье-нибудь
сладкое пение могло бы быть непрерывным (непрекращающимсЯ) и  его  ревнители
наперегонки прибывали бы послушать, они теснили бы друг друга и сражались бы
за места, чем больше бы их было, чтобы каждый  был  ближе  к  поющему,  и  в
процессе слушаниЯ никак не удержали бы остатьсЯ с собой, но  всЯкие  бегущие
голоса касались бы их. …сли бы Я захотел, с другой стороны, взирать даже  на
солнце и мог бы делать это упорно, и во времЯ заката оно покинуло б менЯ,  и
облаками (тучами) его бы заволокло, и  из-за  многих  других  препЯтствий  Я
вопреки  своему  желанию  (воле)  потерЯл  бы  удовольствие  созерцать  его.
Ќаконец, даже если бы сладость присутствовала всегда и длЯ видЯщего свет,  и
длЯ слушающего голос, что великое пришло бы ко мне, когда было бы общим  длЯ
менЯ со зверЯми (животными)? Љрасота  же  истины  и  премудрости,  насколько
присутствует  упорнаЯ  (постоЯннаЯ)   волЯ   к   наслаждению   ею   (желание
наслаждатьсЯ ею),  ни  приходЯщих  толпою  (сжатой)  плотно  не  отбрасывает
(изолирует), ни временем не исчерпываетсЯ (ни во времени  не  проходит),  ни
пространством не  (из)менЯетсЯ,  ни  ночью  не  перебиваетсЯ,  ни  тенью  не
преграждаетсЯ (прикрываетсЯ), ни телесным чувствам не подвержена.  €з  всего
мира она всем тем обращенным к ней близка, кто ее любит, длЯ всех постоЯнна,
не находитсЯ ни в каком месте, нигде не  отсутствует,  предупреждает  извне,
учит изнутри, всех (рас)познающих ее изменЯет к лучшему, никем не изменЯетсЯ
к худшему, никто не судит о ней, без нее никто хорошо не  судит.  €  поэтому
очевидно, что наших умов, которые по отдельности ею одною делаютсЯ  мудрыми,
и не о ней  ты  судишь,  но  посредством  ее  ты  можешь  судить  о  прочих,
несомненно она лучше.


        ѓлава XV


     39. Ћднако ты согласилсЯ, что если бы Я  показал  (доказал)  тебе,  что
есть что-то выше нашего ума, ты бы признал, что это Ѓог, если все еще ничего
не было бы выше.  Љаковое  твое  согласие  принимаЯ,  Я  сказал,  что  будет
достаточно,  если  Я  докажу  (покажу)  это.  €бо  если  есть  нечто   более
превосходное, то это скорее есть Ѓог, если же нет, тогда  сама  истина  есть
Ѓог. …сть ли, следовательно, это или  нет,  ты,  тем  не  менее,  не  можешь
отрицать,  что  Ѓог  есть,  каковой  вопрос  и  был  нами   установлен   длЯ
исследованиЯ и (об) рассуждениЯ. ‚едь если тебЯ трогает то, что в  свЯщенном
•ристовом учении мы принимаем на веру, что есть Ћтец  премудрости,  вспомни,
что мы также принимаем на веру и то, что Џредвечному Ћтцу равна премудрость,
котораЯ порождена €м, откуда теперь  ничего  искать  не  надо,  но  надлежит
удержать (сохранить) неколебимой верой. €бо  Ѓог  есть,  и  есть  истинно  и
бесспорно (в высшей степени). ’еперь мы не только храним это  несомненным  в
вере, насколько Я могу судить, но также касаемсЯ этого верной, хотЯ все  еще
тонкой (слабой) формой знаниЯ. „лЯ поднЯтого  вопроса  ЯвлЯетсЯ  достаточным
(достаточно) того, что мы  можем  развернуть  (истолковать)  остальное,  что
относитсЯ к предмету, если  у  тебЯ  нет  чего-либо  против  этого,  что  ты
противопоставил бы.
     ќводий. џ, право же, совершенно невероЯтной и какую Я не могу объЯснить
тебе словами радостью объЯтый, принимаю это и провозглашаю, что это в высшей
степени верно (достоверно, определенно). Ѓолее того (Ћднако), Я провозглашаю
внутренним голосом, который, Я хочу, чтобы был услышан самой истиной и в ней
укоренилсЯ (соединилсЯ), потому что Я согласен, что это не только благо,  но
даже благо высшее и приносЯщее блаженство.
     40. Ђвгустин. ‘овершенно верно („а, конечно), Я  также  очень  рад.  Ќо
скажи мне, неужели же мы уже сейчас мудры и счастливы? или мы все  еще  лишь
стремимсЯ к тому, чтобы это нам удалось?
     ќводий. џ полагаю (думаю), что, скорее, стремимсЯ.
     Ђвгустин. Ћткуда, таким образом, ты понимаешь то, чему, ты  объЯвлЯешь,
ты радуешьсЯ как верному и достоверному (определенному), и согласен  ли  ты,
что это имеет отношение к мудрости? или какой-нибудь может познать мудрость?
     ќводий. „о тех пор, пока глупец, не может.
     Ђвгустин. ‘ледовательно, ты уже мудрец, или все еще не знаешь мудрости?
     ќводий. •отЯ Я еще не мудрец, но и глупцо