ни  сбили  с
того ларца замок, все вещи, о которых мы сейчас говорили, вылетели наружу,
подобно рою  золотых  пчел.  ѓлупо,  конечно,  но  Я  и  сейчас  не  смогу
представить, какой была подлиннаЯ сущность тех мыслЯщих механизмов.
   џ вспомнил €ону и его поЯсницу в том  месте,  где  вместо  человеческой
кожи блестел металл, но Я и вообразить  не  мог,  чтобы  он  был  способен
выпустить чуму на погибель человечеству, и покачал головой.
   - Ќо мой дЯдЯ говорил, что в его книге все подробно объЯснено; те вещи,
которым  они  дали  свободу,  Явились  не  роем  насекомых,   но   потоком
разнообразных артефактов, созданных с расчетом возродить заложенные в  них
когда-то людьми идеи, которые было невозможно зашифровать цифрами. ‚ руках
этих машин оказалось все  -  начинаЯ  от  строительства  зданий  и  кончаЯ
производством пирожных с кремом; на протЯжении тысЯч поколений они строили
города-механизмы, потом принЯлись за строительство  городов,  напоминающих
скопление туч перед грозой, и других - похожих на скелеты драконов.
   - Љогда это было? - спросил Я.
   - Ћчень много лет назад - задолго  до  того,  как  был  заложен  первый
камень Ќессуса.
   џ обнЯл ее за плечи, она положила руку на  мое  колено;  ее  ђука  была
горЯча и беспокойна.
   - —то бы они ни делали, они  во  всем  следовали  единому  принципу.  ‚
образцах мебели, в покрое одежды. €, поскольку вожди,  некогда  считавшие,
что людЯм следует пренебрегать идеЯми,  выраженными  в  одежде,  мебели  и
градостроительстве, давным-давно умерли, а их лица и учение забылись, люди
обрадовались  новым   вещам.   ’ак   прекратила   существование   империЯ,
построеннаЯ единственно на порЯдке.
   - Ќо, - продолжала Љириака, -  хотЯ  империЯ  и  развалилась,  общества
умирали  медленной  смертью.  Џрежде  всего,   не   желаЯ,   чтобы   вещи,
возвращаемые людЯм, снова  оказались  ими  отвергнутыми,  машины  задумали
устроить  пышные  празднества  и  фантасмагории,  которые  вдохновили   бы
зрителей на мечтаниЯ о богатстве, мести  или  незримых  мирах.  Џозже  они
приставили к каждому человеку невидимого  глазу  спутника-советчика.  „ети
уже давно имели таких.
   ‘илы машин продолжали иссЯкать - такова была их волЯ, - и  они  уже  не
могли поддерживать эти иллюзии в сознании своих владельцев; строить города
они тоже не могли, ибо и те, что еще оставались, почти опустели.
   Ћни достигли предела и, как говорил дЯдЯ, ожидали, что  люди  восстанут
против них и разрушат. Ћднако ничего подобного не произошло, потому что  к
этому времени люди, которые ранее презирали их, как рабов, или молились на
них, как на демонов, глубоко полюбили их.
   ’огда они созвали самых преданных и на протЯжении многих лет передавали
им все накопленные знаниЯ; спустЯ некоторое времЯ они умерли.
   € тогда избранные приверженцы, собравшись, держали совет, как сохранить
их учение, ибо знали, что никогда больше подобнаЯ цивилизациЯ не придет на
“рс. Ќо между ними разгорелись жаркие споры. €х обучение было  раздельным:
каждый, будь то мужчина или женщина, слушал свою машину,  словно  в  мире,
кроме них двоих, никого не существовало.  €,  поскольку  знаний  было  так
много, а учеников так мало, машины передали каждому различные сведениЯ.
   ’огда ученики начали делитьсЯ на группы, но и в них не было единства, и
наконец каждый оказалсЯ в одиночестве, не способный понЯть  прочих  и  сам
непонЯтый и отвергнутый. € они разошлись в разные стороны: кто подальше от
городов, некогда населенных машинами, кто, наоборот, заперсЯ  в  городских
стенах, но лишь немногие остались во дворцах погибших машин,  чтобы  бдеть
над их останками...
   Ќам поднесли чаши с вином, чистым и прозрачным, как вода,  и  столь  же
невозмутимым,  пока  неосторожное  движение  не   растревожит   его.   Ћно
распространЯло аромат цветов, такой тонкий, что уловить его способен  лишь
человек, лишенный зрениЯ; пьющий его набиралсЯ необычайной  силы.  Љириака
нетерпеливо схватила чашу и, осушив ее, швырнула в угол.
   - ђасскажи мне еще об утраченных архивах, - попросил Я.
   - Љогда последнЯЯ машина замерла и остыла,  а  те,  кто  училсЯ  у  них
отвергнутым людьми, запретным наукам, разошлись,  покинув  друг  друга,  в
сердце каждого из них поселилсЯ ужас. €бо все они  знали,  что  смертны  и
давно не молоды. € каждый понимал, что  с  его  смертью  знаниЯ,  трепетно
лелеемые им всю жизнь, тоже умрут. € вот каждый, кому пришла такаЯ  мысль,
считаЯ себЯ неповторимым, взЯлсЯ записать  то,  чему  научилсЯ  за  долгие
годы, - тайные  знаниЯ  о  дикой  природе,  открытые  им  машинами.  Њного
сведений было безвозвратно утерЯно, но большаЯ их часть сохранена; кое-что
прошло  через  руки  переписчиков,  то  оживлЯвших   тексты   собственными
вставками,  то  губивших  все  различными  упущениЯми...   Џоцелуй   менЯ,
‘еверьЯн.
   ЊоЯ маска мешала, но  все  же  наши  губы  встретились.  Љогда  Љириака
подалась  назад,  во  мне  всколыхнулись  смутные  воспоминаниЯ  о  давних
любовных интрижках ’еклы, разыгрываемых за потайными дверьми и  в  скрытых
от глаз будуарах Ћбители Ђбсолюта, и Я прошептал:
   - —тобы так шутить, надо быть уверенной во всецелом  внимании  мужчины.
Љириака улыбнулась.
   - „лЯ этого Я и попросила - хотела знать, слушаешь ли ты менЯ. €так, на
протЯжении многих лет - сколько их миновало, Я думаю, теперь уже не  знает
никто, ведь до заката солнца оставалось еще очень много  времени,  и  годы
были длиннее, - эти записи переходили из одних рук в другие или ветшали  в
сенотафиЯх, куда авторы упрЯтали их длЯ пущей сохранности.  Ћни  содержали
отрывочные, противоречивые, но доступные всЯкому уму сведениЯ.  Ќо  пришел
день, когда некий автарх (правда, тогда правителей не называли  автархами)
возжелал такой же власти, какаЯ была при первой империи; его слуги, одетые
в белое люди, собрали эти записи;  они  перевернули  чердаки  и  низвергли
андросфинксов, воздвигнутых в памЯть о машинах, вторглись в гробницы давно
умерших женщин. „обычу собрали в огромную кучу и  свезли  длЯ  сожжениЯ  в
Ќессус, тогда еще совсем недавно отстроенный.
   Ћднако в ночь перед сожжением автарху, до сих пор грезившему лишь наЯву
и только о власти, наконец приснилсЯ сон. …му привиделось, как из его  рук
навсегда утекают неукротимые царства жизни и  смерти,  камней  и  потоков,
лесов и зверей.
   Ќаутро он отдал приказ не зажигать  факелы,  но  возвести  хранилище  и
поместить туда все свитки и фолианты, что были  собраны  слугами  в  белых
одеждах. €бо, надеЯлсЯ он, если новаЯ, задуманнаЯ им империЯ отринет  его,
он удалитсЯ под своды  этого  хранилища  и  вступит  в  миры,  которые,  в
подражание предшественникам, некогда презирал.
   €мпериЯ отринула его, иначе и быть не могло. ЌельзЯ  искать  в  будущем
прошлого, там его нет и не будет, пока метафизический мир, который гораздо
обширнее и неспешнее нашего, не завершит  свой  кругооборот  и  не  ЯвитсЯ
Ќовое  ‘олнце.  Ќо  стать  затворником  этого  хранилища,   удалитьсЯ   за
крепостные стены, возведенные по его повелению, ему было не  суждено,  ибо
стоило людЯм однажды пренебречь первозданным, оно навсегда отвернулось  от
них, и обрести его вновь невозможно.
   Ћднако говорЯт, будто, прежде чем наложить  печать  на  свое  собрание,
автарх поставил стража охранЯть его. Љогда времЯ, отпущенное на “рсе этому
стражу, истекло, он нашел следующего, потом еще одного, и все они преданно
служат своему автарху, ибо вскормлены среди первозданных идей, почерпнутых
из сбереженного машинами знаниЯ, и эта преданность - одна из них.
   Џока она говорила, Я раздевал ее и целовал ее грудь; но все же спросил:
   - ‡начит, все эти идеи покинули мир, когда автарх запер их у  себЯ?  Ќе
мог ли Я что-нибудь слышать о них?
   - Ќет, они не ушли из мира  вовсе,  потому  что  слишком  долгое  времЯ
передавались от человека к человеку и вошли в плоть и  кровь  всех  людей.
Љроме того, говорЯт, страж иногда выпускает их, и, пусть они  каждый  раз,
рано или поздно, возвращаютсЯ обратно, ими успевает проникнутьсЯ  хотЯ  бы
один человек, прежде чем они снова потонут во тьме.
   - ќто замечательнаЯ историЯ; но Я, пожалуй, знаю  о  ней  больше  тебЯ,
хоть слышать ее мне и не приходилось, - сказал Я.
   “ нее были длинные ноги, плавно сужающиесЯ от мЯгких шелковистых  бедер
к стройным лодыжкам. …е тело было поистине создано длЯ наслаждений.
   Џальцы ее коснулись прЯжки, скреплЯющей плащ на моих плечах.
   - ’ебе необходимо снимать это? - пробормотала она. - Њожет, его хватит,
чтобы накрыть нас?
   - „а.


        7. ‘ЋЃ‹Ђ‡Ќ›

   ‚олна наслаждениЯ захлестнула менЯ, грозЯ потопить. џ не любил  Љириаку
так, как некогда любил ’еклу и как сейчас любил  „оркас,  в  ней  не  было
красоты €оленты, и все же Я испытывал к ней нежность - отчасти потому, что
вино взволновало менЯ, но и сама она принадлежала к типу женщин, о которых
Я оборванным мальчишкой мечтал в Ѓашне ‘ообразности еще до того, как, стоЯ
у краЯ открытой могилы, увидел сердцеобразное лицо  ’еа;  и  об  искусстве
любви она знала гораздо больше тех троих.
   ЏоднЯвшись, мы пошли омытьсЯ к серебрЯному  бассейну  с  фонтаном.  ’ам
были две женщины - как и мы, предававшиесЯ любовным утехам;  заметив  нас,
они расхохотались, но, когда понЯли, что  Я  не  стану  их  щадить  только
потому, что они женщины, с визгом убежали.
   Њы омыли друг друга. џ знаю, Љириака была уверена, что Я тут же  покину
ее, как и Я не сомневалсЯ в ее поспешном уходе. Ћднако этого не  произошло
(хотЯ, возможно, нам было бы лучше расстатьсЯ); мы вышли в маленький тихий
сад, напоенный ночной темнотой, и остановились у одиноко стоЯщего фонтана.
   Њы держались за руки, словно дети.
   - ’ебе приходилось бывать в Ћбители Ђбсолюта? - спросила она,  устремив
взглЯд на наши отражениЯ в  пронизанной  лунными  лучами  воде.  …е  голос
звучал так тихо, что Я едва расслышал вопрос.
   џ ответил утвердительно, и ее рука сжала мою.
   - ’ы посещал Љладезь Ћрхидей?
   џ покачал головой.
   - џ тоже была в Ћбители Ђбсолюта, но никогда не видела Љладези Ћрхидей.
ѓоворЯт, когда Ђвтарх вступает в брак - что у нас не принЯто, -  двор  его
супруги размещаетсЯ именно там, в красивейшем месте на свете. „аже  сейчас
туда допускают лишь самых прекрасных.  Љогда  мы  были  в  Ћбители  -  мой
господин и Я, - мы занимали маленькую комнатку, подобавшую  нашему  рангу.
Ћднажды вечером, когда Я была одна и не знала, где мой господин, Я вышла в
коридор;  пока  Я  осматривалась,  показалсЯ  какой-то  высокопоставленный
придворный. Ќи имЯ его, ни звание не  были  мне  известны,  но  все  же  Я
остановила его и осведомилась, нельзЯ ли мне пройти в Љладезь Ћрхидей.
   Љириака  умолкла;  несколько  мгновений  была  слышна  только   музыка,
доносившаЯсЯ из павильонов, и журчание воды.
   - Ћн остановилсЯ и посмотрел на менЯ, как мне показалось, с удивлением.
’ебе неизвестно, каково жене  простого  армигера  из  северной  провинции,
одетой в сшитое собственной прислугой платье,  в  отставших  от  столичной
моды  украшениЯх  под  взглЯдом  человека,  всю  жизнь  прожившего   среди
экзультантов Ћбители Ђбсолюта. Џотом он улыбнулсЯ.
   Ћна крепко вцепилась в мою руку.
   - € сказал, что идти надо по такому-то коридору,  свернуть  у  такой-то
статуи, поднЯтьсЯ по такой-то лестнице и следовать дальше  по  дорожке  из
слоновой кости. Ћ, ‘еверьЯн, возлюбленный мой!
   …е лицо светилось, как сама луна. џ понимал,  что  она  рассказывает  о
самом Ярком и значительном событии своей жизни, а  любовь,  которую  Я  ей
подарил, имела ценность лишь  постольку,  поскольку  напомнила  тот  день,
когда ее красоте воздал должное некто, имевший, по ее мнению, право судить
и при  этом  не  пожелавший  ее.  ђазум  подсказывал,  что  мне  следовало
оскорбитьсЯ, но Я не испытывал негодованиЯ.
   - Ћн удалилсЯ, и Я отправилась по указанному пути; пройдЯ шагов  десЯть
или двадцать, Я встретила моего господина, и он приказал мне  вернутьсЯ  в
нашу комнатку.
   - Џонимаю, - кивнул Я и поправил меч.
   - Ќадеюсь. Њне ведь не следовало предавать его? Љак ты думаешь?
   - ќто не мне решать.
   - ‚се осуждают менЯ... все друзьЯ... любовники, из которых ты не первый
и не последний; даже эти женщины вокруг.
   - Њы с детства приучены не судить,  мы  только  приводим  в  исполнение
приговоры ‘одружества. џ не стану судить ни тебЯ, ни его.
   - Ђ Я сужу, - прошептала она  и  обратила  лицо  к  пронзительно  Ярким
звездам. џ только сейчас понЯл, почему, заметив ее  в  маскарадной  толпе,
принЯл за отшельницу ордена, в одежды которого она нарЯдилась. - €ли  хочу
себЯ уверить, что сужу. € обвинЯю  себЯ,  но  не  могу  остановитьсЯ.  Њне
кажетсЯ, Я притЯгиваю мужчин, подобных тебе. ‘кажи, тебЯ ведь потЯнуло  ко
мне? •отЯ Я знаю, у тебЯ были женщины красивее менЯ.
   - џ не уверен, - ответил Я. - Џо дороге сюда, в ’ракс...
   - ‡начит, и в твоей жизни была историЯ? ђасскажи мне, ‘еверьЯн. ’ы  уже
знаешь чуть ли не единственное значительное событие моей жизни.
   - Џо дороге сюда мы - Я  не  буду  сейчас  называть  моих  спутников  -
повстречали ведьму; с нею были ее прислужница и клиент. Ћна Явилась в одно
заповедное место, чтобы вдохнуть душу в тело давно умершего человека.
   - ‚от как? - ѓлаза Љириаки загорелись. - “дивительно!  џ  слышала,  что
такое бывает, но сама не видела ни одной ведьмы.  ђасскажи,  расскажи  мне
все, но смотри, это должна быть чистаЯ правда!
   -  Ќо  мне  особенно  нечего  рассказывать.  Ќаш  путь  пролегал  через
заброшенный город, и, заметив костер, мы направились к нему, ибо  один  из
нас был болен. Љогда ведьма оживила того человека, Я поначалу  решил,  что
она собиралась восстановить весь город. € лишь  спустЯ  несколько  дней  Я
понЯл...
   Ћказалось, Я не могу объЯснить, что же именно тогда понЯл; в  сущности,
это был смысловой уровень,  который  не  властен  выразить  наш  Язык,  та
ступень, которую мы  с  радостью  сочли  бы  несуществующей,  несмотрЯ  на
постоЯнное  стремление  к  ней  в  наших  мыслЯх,  постоЯнно  обуздываемое
натренированным разумом.
   - Џродолжай.
   - ќто, конечно, нельзЯ назвать пониманием. џ по сей день размышлЯю,  но
понЯть не могу. Ќо Я почему-то знаю, что, в то времЯ  как  она  возвращала
его к жизни, он притЯгивал за собой каменный город,  все  свое  окружение.
Џорой мне кажетсЯ, что город был реален лишь настолько,  насколько  реален
был тот человек, и, когда мы проезжали по мостовым среди шершавых каменных
стен, мы на самом деле ехали меж его костей.
   - € он действительно возродилсЯ? - воскликнула она. - ‘кажи скорее!
   - „а, он вернулсЯ. Ќо как только это свершилось,  умерли  клиент  и  та
больнаЯ женщина, что была с нами. Ђпу-Џунхау - так звали мертвеца -  снова
покинул мир. ‚едьмы разбежались или,  может  быть,  разлетелись.  Ќо  Я  о
другом хотел сказать. ‚есь следующий день мы шли пешком и остановились  на
ночлег в хижине беднЯков. ‚ ту ночь, пока моЯ спутница спала, Я  беседовал
с человеком, который многое знал о каменном  городе,  хотЯ  его  настоЯщее
название было ему неизвестно. € с его матерью Я также беседовал; очевидно,
она знала больше, чем он, но не захотела рассказывать мне всего.
   џ умолк, обуреваемый  сомнениЯми;  мне  было  трудно  говорить  с  этой
женщиной о подобных вещах.
   - ‘начала Я предположил, что эта семьЯ  ведет  свой  род  из  каменного
города. Ќо они сказали, что город был разрушен задолго до поЯвлениЯ в  тех
местах их народа. € все же им было известно немало его обычаев: тот беднЯк
еще мальчиком ходил туда  искать  сокровища,  хотЯ,  по  его  словам,  ему
никогда не удавалось что-либо найти, кроме осколков  камней  и  посуды  да
следов пребываниЯ других кладоискателей, наведывавшихсЯ в город задолго до
него.
   "‚ стародавние времена, - рассказывала его мать,  -  люди  верили,  что
можно выманить из земли золотые клады, если зарыть несколько своих монет и
произнести какое-то заклинание. Њногие зарывали, а  потом  забывали  место
или что-то мешало им вернутьсЯ и откопать свои деньги. ќти-то  монеты  мой
сын и находит. Ќа них мы и живем".
   џ хорошо помнил ту ночь и старуху, ветхую и скрюченную;  она  сидела  у
торфЯного костра и грела руки. Њожет быть,  она  напоминала  мне  одну  из
старых нЯнек ’еклы, ибо что-то в ней разбередило мою памЯть; впервые после
нашего с €оной заключениЯ в Ћбители Ђбсолюта Я так  живо  ощутил  ’еклу  в
своем сознании, что, взглЯнув случайно на свои руки, был удивлен  толщиной
пальцев, смуглым оттенком кожи и отсутствием кандалов.
   - Џродолжай, ‘еверьЯн, - повторила Љириака.
   -  ‡атем  старуха  рассказала,  что  было  в   мертвом   городе   нечто
притЯгивающее  к  нему  ему  подобных.   "’ы   ведь   слышал   истории   о
колдунах-некромантах, которые охотЯтсЯ за душами мертвецов. Ђ  знаешь  ли,
что среди самих мертвецов встречаютсЯ вивиманты, привлекающие живых, чтобы
снова обрести жизнь? ‚ каменном городе есть один такой; однажды или дважды
в сарос тот, кого он  к  себе  вызывает,  приходит  к  нам  ужинать".  Ћна
обратилась к своему сыну: "’ы навернЯка помнишь того молчуна,  что  заснул
подле своего посоха. ’ы был тогда совсем мальчишкой, но врЯд ли забыл его.
ќтот пока последний". € Я понЯл,  что  и  менЯ  призвал  к  себе  вивимант
Ђпу-Џунхау, хотЯ Я ничего и не почувствовал.
   Љириака бросила на менЯ косой взглЯд.
   - ’ак что же, Я, по-твоему, мертва? ’ы это хочешь сказать?  ’ы  же  сам
говорил, что там была ведьма-некромантка, а ты просто случайно  набрел  на
ее костер. џ думаю, ты сам был колдуном,  больнаЯ  -  твоей  клиенткой,  а
женщина, о которой ты говорил, - прислужницей.
   - ќто оттого, что Я опустил в своем рассказе все важные подробности,  -
заметил Я. џ чуть не расхохоталсЯ,  когда  она  сочла  менЯ  колдуном;  но
Љоготь впилсЯ мне  в  грудь,  напоминаЯ,  что  благодарЯ  его  могуществу,
украденному  мною,  Я  обладал   силою   колдуна,   не   владеЯ,   однако,
соответствующим знанием; и Я понЯл - это "понимание" было того же порЯдка,
что и раньше, - что, хотЯ Ђпу-Џунхау притЯнул камень к  себе,  но  забрать
его у менЯ не смог (или не захотел).
   - ‘амое важное, - продолжал Я, - когда призрак исчез, в грЯзи  осталась
лежать алаЯ накидка с капюшоном - такаЯ, как сейчас на тебе. Ћна у менЯ  в
ташке. ђазве Џелерины балуютсЯ некромантией?
   Ћтвета Я так и не дождалсЯ, ибо, не успел Я закончить свою речь, как на
узкой тропинке, ведущей к фонтану, возникла рослаЯ фигура архона. Ћн был в
маске и костюме пса-оборотнЯ, и, встреть его при Ярком свете, Я  не  узнал
бы его; но густые сумерки сада с легкостью, словно руки человека,  сорвали
с него маску, и Я, лишь только  заметил  его  высокий  силуэт  и  походку,
тотчас понЯл, кто перед нами.
   - Ђга, так ты ее нашел, - произнес он. - Њне следовало опередить тебЯ.
   - џ так и думал, - ответил Я. - Ќо до этой минуты еще сомневалсЯ.


        8. ЌЂ ‘ЉЂ‹…

   џ покинул палаты через ворота, обращенные к берегу. €х охранЯло шестеро
воинов, в облике которых не было и следа вЯлой безмЯтежности, присущей тем
двоим, что Я видел на речной стороне всего несколько стражей  назад.  Ћдин
из  них,  учтиво,  но  непреклонно   заступаЯ   мне   путь,   осведомилсЯ,
действительно ли мне необходимо уходить так рано. џ назвал себЯ и ответил,
что, к сожалению, это и вправду необходимо: у менЯ еще остаетсЯ работа  на
ночь (это была правда), да и завтра мне предстоит трудный день (и здесь  Я
отнюдь не лгал).
   - „а ты герой. - ѓолос стражника звучал  несколько  дружелюбнее.  -  Ќо
разве ты без охраны, ликтор?
   - ‘о мной было двое сопровождающих, но Я их отпустил. џ  и  сам  вполне
смогу найти дорогу к ‚инкуле.
   „ругой стражник, молчавший до сих пор, обратилсЯ ко мне:
   - ’ы мог бы остатьсЯ в палатах до  утра.  ’ебе  найдут  покои,  где  ты
хорошо отдохнешь.
   - „а, но тогда Я не закончу работу. Ѓоюсь, мне все же придетсЯ уйти.
   ‚оин, заслонЯвший мне путь, отступил.
   - џ, пожалуй, пошлю с тобой двоих. …сли бы ты согласилсЯ  подождать,  Я
бы мигом все устроил. Њне только необходимо получить разрешение начальника
стражи.
   - Ќе беспокойсЯ, - сказал Я и, не  дожидаЯсь  ответа,  пошел  прочь.  ‚
городе Явно что-то происходило  -  возможно,  снова  объЯвилсЯ  убийца,  о
котором предупреждал мой сержант; Я  почти  не  сомневалсЯ,  что,  пока  Я
пребывал в палатах архона, разыгралась новаЯ трагедиЯ. ќта  мысль  привела
менЯ в приЯтное волнение - Я, конечно, был не так глуп,  чтобы  воображать
себЯ неуЯзвимым против любого нападениЯ, но  сама  возможность  нападениЯ,
смертельный риск, которому Я подвергал себЯ в ту  ночь  на  темных  улицах
’ракса, не давали мне впасть в уныние, что при иных обстоЯтельствах вполне
могло произойти. ЌеЯснаЯ угроза, безликаЯ опасность, притаившаЯсЯ в  ночи,
была самым ранним из моих детских страхов; и теперь, когда все  они  давно
изжиты, в моем взрослом сознании сохранилось лишь ощущение уюта  от  всего
детского.
   џ уже шел по тому берегу реки, где днем набрел на нищую лачугу, и лодка
была мне не нужна; но улицы казались незнакомыми и  в  темноте  напоминали
лабиринт, специально созданный, чтобы свести менЯ с ума. џ  несколько  раз
сворачивал не туда, прежде чем нашел нужную мне узкую  улочку,  ведущую  к
вершине скалы.
   „ома по обе ее стороны, такие молчаливые в  ожидании,  чтобы  громаднаЯ
каменнаЯ стена  поднЯлась  и  закрыла  собою  солнце,  наполнились  теперь
журчанием голосов, многие окна озарились изнутри неровным пламенем сальных
светильников. Џока Ђбдиес пировал  в  своих  палатах  у  самой  реки,  его
смиренные  подданные  на  горных  склонах  тоже  веселились,  с  тою  лишь
разницей, что в их празднествах размаху было поменьше. џ слышал  вздохи  и
стоны любовников, как слышал их и в саду, когда в  последний  раз  оставил
Љириаку, приглушенные разговоры мужчин и женщин, взрывы хохота.  „ворцовый
сад  полнилсЯ  ароматами   цветов,   воздух   там   был   свеж   благодарЯ
многочисленным фонтанам и могучим холодным водам Ђциса. ‡десь же  от  этих
приЯтных запахов не осталось и следа; ветер, разгуливаЯ меж лачуг из глины
и хвороста и пещер с заткнутыми ртами, приносил то зловоние  экскрементов,
то запах свежезаваренного чаЯ и нехитрой похлебки и  лишь  изредка  чистый
горный воздух.
   ‡абравшись высоко на скалу, где жилища освещались только огнем очага, Я
обернулсЯ и взглЯнул на город подобно тому,  как  днем  осматривал  его  с
крепостных высот ‡амка ЉопьЯ, однако видел его совершенно  иными  глазами.
ѓоворЯт, в горах есть расщелины  столь  глубокие,  что  со  дна  их  видны
звезды, и, следовательно, расщелины эти пронизывают весь мир  насквозь.  €
вот, как мне казалось, Я  нашел  такую.  џ  словно  всматривалсЯ  в  некое
созвездие, будто “рс умчалсЯ прочь, и  Я  осталсЯ  один  посреди  звездной
бездны.
   ‚ палатах менЯ, вероЯтно, уже хватились. џ представил, как по пустынным
улицам  рыщут  димархии  архона,  может  быть,  даже  с  факелами,  наспех
подхваченными в саду. ѓораздо больше беспокоила мысль об  отпущенных  мною
латниках из ‚инкулы, которые до сих пор слонЯлись где-то по городу. Ћднако
никаких движущихсЯ огней Я не  видел,  и  до  менЯ  не  доносились  грубые
окрики; если в ‚инкуле  и  была  тревога,  то  сумрачные  улицы,  паутиной
опутавшие склон  противоположного  берега,  оставались  к  ней  совершенно
безучастны. …сли бы открыли главные ворота, чтобы  выпустить  поднЯтых  по
тревоге стражников, Я бы увидел на их месте вспышку света, потом темноту и
снова вспышку; но ничего такого Я  не  заметил.  Ќаконец  Я  повернулсЯ  и
отправилсЯ выше по  крутой  улице.  ’ревогу  еще  не  объЯвили.  Ќо  ждать
оставалось недолго.


   ‚ беднЯцкой лачуге было темно; ни единый  звук  не  нарушал  тишины.  џ
достал из мешочка Љоготь еще у двери, опасаЯсь, что, когда войду,  у  менЯ
не хватит духу. €ногда он сверкал,  подобно  фейерверку,  -  так  было  на
постоЯлом дворе в ‘альтусе. Џорой света от него было  не  больше,  чем  от
осколка стекла. ’ой ночью блеск его не был Ярок; но от него исходила такаЯ
глубокаЯ синева, что казалось, это сама темнота, очищаЯсь, преображалась в
свечение. ‘реди имен Њиротворца есть одно, редко  употреблЯемое;  значение
его всегда оставалось длЯ менЯ  загадкой:  —ерное  ‘олнце.  ‚  ту  ночь  Я
почувствовал, что почти приблизилсЯ к постижению  его  смысла.  џ  не  мог
зажать камень в пальцах, как часто делал прежде и впоследствии; Я  положил
его на ладонь правой руки, чтобы не осквернить его  касанием  больше,  чем
того требовала необходимость. „ержа его так  перед  собой,  Я  нагнулсЯ  и
вошел в лачугу.
   „евушка лежала на том же месте, где Я видел ее днем. …сли она и дышала,
Я не слышал ее дыханиЯ. Ћна не шевелилась. Њальчик с больным глазом спал в
ее ногах на голой земле. Ћчевидно, на те деньги, что Я ему подал, он купил
еды: всюду на полу были разбросаны кожура и кукурузные листьЯ.  Ќа  миг  Я
замер в надежде, что никто из них не проснетсЯ.
   ‚ таинственном сиЯнии  ЉогтЯ  девушка  казалась  еще  более  больной  и
страшной, чем днем: оно лишь подчеркивало ее запавшие глаза и  ввалившиесЯ
щеки. Ќаверное, Я должен был что-то сказать,  вызвать  Џредвечного  и  его
посланников неким заклинанием, но губы мои пересохли, и  Я  оказалсЯ  нем,
словно бессловеснаЯ тварь. џ медленно опустил к ней руку, пока тень от нее
не заслонила весь падавший на девушку свет. ‡атем Я поднЯл руку, но ничего
не изменилось; Я вспомнил, что  Љоготь  не  помог  €оленте,  и  задумалсЯ,
распространЯетсЯ ли вообще его сила на женщин или, может быть, необходимо,
чтобы женщина сама взЯла его в ладони? ‡атем Я коснулсЯ им лба девушки,  и
долю секунды камень казалсЯ  третьим  глазом  на  этом  жутком,  осененном
смертью лице.
   ђезультат ошеломил менЯ: сколько Я прежде ни применЯл Љоготь, Я никогда
не был так уверен, что полученный эффект не есть  следствие  какого-нибудь
неожиданного  совпадениЯ.  ‚полне  могло  оказатьсЯ,  что  обезьЯночеловек
остановил кровотечение  силою  собственной  веры,  улан  на  дороге  около
Ћбители Ђбсолюта был просто оглушен и пришел бы в чувство без моей помощи;
наконец, то, что Я принЯл за  исцеление  ран  €оны,  возможно,  было  лишь
обманчивой игрой света.
   Ќо сейчас словно некаЯ непостижимаЯ сила вторглась между двумЯ  хронами
и сбила вселенную с пути. ѓлаза девушки, темные, как озера,  распахнулись;
ошибки быть не могло. …е лицо уже не было, как прежде, мертвой маской,  но
обернулось изможденным лицом молодой женщины.
   - Љто ты, господин в Ясных одеждах? - спросила она  и  вздохнула:  -  Ћ
нет, это мне снитсЯ.
   џ сказал, что боЯтьсЯ нечего, ибо Я - друг.
   - џ не боюсь, - покачала головой девушка. - …сли бы Я не  спала,  Я  бы
испугалась, но ведь Я сплю. ’ы словно сошел с неба, но Я  знаю,  ты  всего
лишь крыло бедной птички. ќто ‰адер тебЯ поймал? ‘пой мне песенку...
   …е глаза снова сомкнулись, но теперь Я слышал ее мерное  дыхание.  ‹ицо
ее не изменилось, оно оставалось  таким  же  худым  и  измученным,  только
печать смерти стерлась.
   џ снЯл камень с ее чела и коснулсЯ им  лба  мальчика,  как  только  что
коснулсЯ его сестры; однако в этом не было  необходимости.  ѓлаз  оказалсЯ
здоровым еще до того, как камень осенил его своим поцелуем, - возможно, он
уже успел победить заразу. Њальчик пошевелилсЯ и что-то прокричал,  словно
во сне бежал впереди ватаги других мальчишек и криком увлекал отставших за
собой.
   џ спрЯтал Љоготь обратно в мешочек, сел на землЯной пол среди кожуры  и
листьев  и  прислушалсЯ.  —ерез  некоторое  времЯ  он  успокоилсЯ.  ‡везды
высвечивали у самой двери мутное пЯтно;  внутри  хижины  стоЯла  кромешнаЯ
тьма. џ слышал ровное дыхание девушки и посапывание ее брата.
   Ћна сказала, что Я - Я, не снимавший угольно-черной мантии с того  днЯ,
как был произведен в подмастерьЯ, и серых отрепьев до этого, -  облачен  в
Ясные одежды. …е, конечно, ослепило сиЯние камнЯ; все, на что  бы  она  ни
посмотрела, любаЯ одежда показалась бы ей сверкающей. € все же, чувствовал
Я, она в известном смысле была права. џ чуть было не написал,  что  с  тех
пор возненавидел свой плащ, штаны и сапоги, - нет, это не  так;  скорее  Я
теперь видел в них  маскарадное  одеЯние,  таковым  и  воспринимавшеесЯ  в
палатах архона, или костюм, в котором Я участвовал в пьесе доктора ’алоса.
„аже  палач  остаетсЯ  человеком,  а  длЯ  человека  неестественно  всегда
одеватьсЯ в один и тот же цвет - темнее самой черноты. џ презирал себЯ  за
лицемерие, когда надел коричневую накидку в лавке Ђгилюса;  но,  возможно,
угольно-черные одежды под ним были лицемерием еще большим.
   Ќаконец ростки правды начали пробиватьсЯ в моем сознании. …сли Я и  был
когда-нибудь палачом, в том смысле, в каком палачами были мастер ѓурло или
даже мастер Џалаэмон, с этим покончено. ‡десь, в ’раксе, мне представилась
еще одна возможность. џ и во второй раз не оправдал ожиданий,  и  третьего
шанса не  будет.  ЃлагодарЯ  своему  облачению  и  мастерству  Я  еще  мог
рассчитывать на работу, но не более того. џ не сомневалсЯ, что лучше всего
мне при первом же удобном случае вовсе от них отказатьсЯ и  поискать  себе
места среди солдат, сражавшихсЯ на севере, - как только возвращу Љоготь.
   Њальчик заворочалсЯ и позвал кого-то по имени - вероЯтно, сестру.  Ћна,
не просыпаЯсь, пробормотала что-то в ответ. џ поднЯлсЯ и, взглЯнув на  них
еще раз, выскользнул из хижины,  опасаЯсь,  как  бы  мое  суровое  лицо  и
длинный меч не напугали их.


        9. ‘Ђ‹ЂЊЂЌ„ђЂ

   ‡везды засиЯли длЯ менЯ Ярче, и Љоготь впервые за много недель отпустил
мою грудь.
   џ спускалсЯ по узкой тропинке, и теперь, чтобы увидеть город, не  нужно
было ни останавливатьсЯ, ни оглЯдыватьсЯ. Ћн раскинулсЯ передо мной как на
ладони, мерцаЯ тысЯчами огней, от сигнального костра  на  ‡амке  ЉопьЯ  до
окон караульных помещений, отраженных в рвущемсЯ через Љапулюс потоке.
   Љ этому часу все ворота были длЯ менЯ уже закрыты. …сли димархии архона
еще не высыпали на городские улицы, они, несомненно, будут там прежде, чем
Я доберусь  до  берега  реки;  однако  Я  решил  не  покидать  города,  не
повидавшись с „оркас, и почему-то был уверен, что мне это удастсЯ. џ  было
принЯлсЯ изобретать план бегства, поскольку мне  предстоЯло  пройти  через
охрану крепостной стены, как вдруг заметил вспыхнувший далеко внизу  новый
огонь.
   Ќа  расстоЯнии  он  казалсЯ  совсем  крошечным,  не  больше  булавочной
головки, и все  же  он  не  был  похож  на  прочие;  в  моем  сознании  он
запечатлелсЯ как огонек лишь потому, что соотнести его было  больше  не  с
чем. Ћднажды мне пришлось видеть мощный пистолетный выстрел - той ночью  в
некрополе, когда ‚одалус поднимал из могилы мертвую женщину, -  насыщенный
поток энергии подобно молнии, расколовший сумрак. Ћгонь, который  Я  видел
сейчас, был иным, и все же памЯть моЯ  сближала  их.  Ќа  краткий  миг  он
вспыхнул и угас, и, не успел Я  дождатьсЯ  следующего  удара  сердца,  как
жаркаЯ волна хлынула мне в лицо.


   ‚ темноте Я не смог отыскать постоЯлый двор "“тиное  гнездышко".  Њожет
быть, Я свернул не на ту улицу, а  может,  просто  прошел  мимо  забранных
ставнЯми окон и не заметил над головой вывески - не знаю.  Љак  бы  то  ни
было, вскоре Я очутилсЯ гораздо дальше от реки, чем мне следовало: Я шагал
по улице, ведущей прЯмо в гору - во всЯком случае, пока Я по ней шел, -  и
мои ноздри разъедал запах горелого мЯса, словно рЯдом клеймили скот. џ уже
собиралсЯ повернуть назад, но в этот миг столкнулсЯ с темноте с  женщиной.
Њы ударились друг о друга так неожиданно и сильно, что Я чуть не упал,  и,
отлетаЯ в сторону, услышал, как ее тело рухнуло на камни мостовой.
   - џ не заметил тебЯ, - сказал Я и протЯнул руку в ее сторону.
   - Ѓеги, беги! - задыхалась она. - Ћх, помоги мне  встать!  -  …е  голос
показалсЯ мне знакомым.
   - Џочему Я должен бежать? - џ поднЯл ее на ноги. ‚ тусклом свете Я едва
мог разглЯдеть черты ее лица, как мне показалось, искаженные ужасом.
   - Ћно убило ћрмина. Ћн сгорел заживо. Љогда мы его нашли, его посох еще
догорал. Ћн... - ђыданиЯ заглушили ее слова.
   - —то сожгло ћрмина? - Ћна не отвечала. џ трЯхнул ее за плечи,  но  она
разрыдалась еще пуще. - „а  Я  тебЯ  знаю.  ’ы  будешь  наконец  говорить,
женщина? ’ы хозЯйка "“тиного гнездышка". ‚еди менЯ туда!
   - Ќе могу, - всхлипывала она. - џ боюсь. „ай мне твою руку,  сьер.  Ќам
нельзЯ оставатьсЯ на улице.
   - Џрекрасно.  Њы  пойдем  к  "“тиному  гнездышку".  Ћно,  должно  быть,
недалеко - но что это?
   - ‘лишком далеко! - стенала она. - ‘лишком далеко! Њы были не  одни  на
улице. Ќе знаю, проглЯдел ли Я приближение этого существа или оно  незримо
присутствовало все  это  времЯ,  только  вдруг  оно  возникло  рЯдом.  Њне
приходилось слышать о людЯх, которые панически боЯтсЯ крыс и чувствуют  их
присутствие в доме с момента поЯвлениЯ, даже если  самих  крыс  не  видно.
Џохожее чувство овладело теперь и мной. ЊенЯ бросило в жар, но не согрело;
и, хотЯ в воздухе отсутствовал какой-либо запах, Я ощутил, как убывает  из
него животворЯщаЯ сила.
   †енщина как будто ничего не замечала.
   - Џрошлой ночью около арены оно сожгло  троих,  -  говорила  она,  -  а
сегоднЯ, недалеко от ‚инкулы, еще одного.  Ђ  теперь  вот  и  ћрмина.  Ћно
кого-то ищет - так говорЯт.
   џ припомнил ночниц и существо, шмыгнувшее вдоль стен вестибюлЯ  Ћбители
Ђбсолюта, и сказал:
   - Џохоже, оно нашло, что искало.
   џ отпустил женщину и принЯлсЯ озиратьсЯ по сторонам, пытаЯсь обнаружить
его местонахождение. †ар усиливалсЯ, но света не было видно.  џ  потЯнулсЯ
за Љогтем, чтобы осмотретьсЯ в его сиЯнии, но вовремЯ вспомнил, как в  его
присутствии пробудилось нечто спЯщее под шахтой, где жили обезьЯнолюди,  и
испугалсЯ, что существо - чем бы оно  ни  было  -  только  обнаружит  менЯ
благодарЯ новому источнику света. џ также не был уверен, что  мой  меч  не
окажетсЯ столь же бессилен против него, как  против  ночниц,  когда  мы  с
€оной мчались от них через кедровые заросли; и все-таки Љоготь Я достал.
   Џочти тотчас раздалсЯ топот копыт и гиканье: не далее чем в  ста  шагах
от менЯ из-за угла вылетели двое димархиев. џ даже не успел улыбнутьсЯ при
мысли, сколь сильно они походили на образы, вызванные моей памЯтью.  џркое
пламЯ их факелов высветило между нами нечто темное, свернувшеесЯ  кольцами
у самой земли.
   Ћно обернулось на свет и стало  разворачиватьсЯ,  точно  распускающийсЯ
цветок, увеличиваЯсь так стремительно, что взглЯд не  успевал  следить  за
его ростом; оно становилось прозрачнее и  наконец  предстало  существом  с
телом, подобным мерцающей вуали, жарким, однако же напоминающим  рептилию,
одну из тех пестроцветных змей из северных джунглей, которые так похожи на
эмалевые игрушки, и все же они настоЯщие.
   ‹ошади поднЯлись на дыбы и громко заржали;  один  из  димархиев,  более
менЯ владевший собой, метнул копье прЯмо в сердце  повернувшегосЯ  к  нему
чудовища. ’ьму прорезал ослепительный всполох света.
   •озЯйка "“тиного гнездышка" тЯжело навалилась на менЯ, и  Я,  не  желаЯ
упустить ее, поддержал женщину свободной рукой.
   - ЉажетсЯ, оно ищет живое тепло, - успокаивал Я  ее.  -  Ћно  навернЯка
последует за лошадьми, и мы убежим. Џока Я говорил, существо оборотилось к
нам. џ уже упоминал,  что  сзади,  раскрываЯсь  навстречу  димархиЯм,  оно
походило на змеевидный цветок. ќто впечатление сохранилось и теперь, когда
чудовище предстало перед нами во всем своем  пугающем  великолепии,  но  к
нему примешивались два других. Џервым пришло ощущение сильнейшего,  словно
исходившего из иного мира зноЯ; существо оставалось рептилией, однако  эта
рептилиЯ дышала неведомым на “рсе  пламенем,  будто  привыкшаЯ  к  жаркому
солнцу пустынь змейка под снегопадом. ‚торым - образ рваной, трепещущей на
ветру плоти, однако ветер тот не был потоком воздуха. ‘ущество по-прежнему
напоминало цветок, но лепестки  этого  цветка  -  белые,  бледно-желтые  и
пламенные - были искалечены  неким  жестоким  ураганом,  поднимавшимсЯ  из
самого сердца чудовища.
   ‘ильнее этих ощущений был вездесущий,  всепроникающий,  не  поддающийсЯ
человеческому описанию ужас. Ћн выжал из менЯ все силы, лишил  воли,  и  Я
был не в состоЯнии ни атаковать,  ни  спасатьсЯ  бегством.  —удовище  и  Я
словно застыли во временной матрице, где все, что было, и все, что  будет,
терЯло смысл, где мы,  ее  единственные  обитатели,  стоЯли  недвижимы,  и
потому всЯкие перемены исключались.
   ‚незапный крик разрушил чары. ‚торой отрЯд димархиев  на  полном  скаку
вылетел на улицу позади нас: увидав чудовище, они  принЯлись  нахлестывать
коней, чтобы ринутьсЯ в атаку. Ќе успел Я и глазом моргнуть, как  они  уже
сгрудились вокруг нас, и только благодарЯ вмешательству ‘вЯтой Љатарины мы
не оказались затоптаны в землю. …сли Я когда-нибудь и сомневалсЯ в  отваге
воинов Ђвтарха, теперь все сомнениЯ рассеЯлись - оба отрЯда накинулись  на
чудовище, как свора на матерого оленЯ.
   Ќапрасно. џвилась ослепительнаЯ вспышка  света,  и  нас  обдало  волной
невыносимого жара. Ќе выпускаЯ полумертвую от страха женщину,  Я  бросилсЯ
вниз по улице.
   џ намеревалсЯ свернуть за угол, откуда поЯвились димархии, но в  панике
(порожденной не только моим собственным страхом, это ’екла кричала в  моем
сознании) Я поторопилсЯ свернуть либо, напротив, пропустил поворот. ‚место
ожидаемого крутого спуска в нижнюю часть города Я увидел перед собой тупик
- дворик, приютившийсЯ на выступающей  из  скалы  плоской  плите.  Џока  Я
сообразил, в чем моЯ ошибка, чудовище, будто стелющеесЯ кольцами существо,
источающее невидимую глазу страшную энергию, поЯвилось у входа во дворик.
   Џри свете звезд его можно было принЯть за скрюченного старика в черном,
но никогда Я не испытывал ужаса, равного тому, что ощутил при  взглЯде  на
него. ‚ глубине дворика была хижина - побольше  той  лачуги,  где  ютились
больнаЯ девушка и ее брат, но тоже построеннаЯ  из  глины  и  хвороста.  џ
ударил в дверь ногой и вбежал внутрь, в это муравьиное  скопление  гнусных
комнатенок; Я опрометью промчалсЯ из одной в другую, из другой  в  третью,
где спали с полдюжины мужчин и женщин, потом в четвертую -  и  очутилсЯ  у
окна, откуда открывалсЯ вид на город,  как  из  моей  бойницы  в  ‚инкуле.
„альше пути не было; последнЯЯ комната  в  хижине  нависала  над  обрывом,
подобно ласточкину гнезду, и обрыв этот казалсЯ бездонным.
   €з комнатушки, которую мы только что пробежали, доносились злые  голоса
разбуженных  мною  людей.  „верь  распахнулась,   но   ЯвившийсЯ   изгнать
нарушителЯ спокойствиЯ  увидал,  должно  быть,  мерцание  "’ерминус  ќст";
вошедший остановилсЯ как вкопанный, выругалсЯ и повернул назад. —ерез  миг
раздалсЯ чей-то вопль, и Я понЯл, что огненное существо Явилось в хижину.
   џ было попыталсЯ поставить женщину на ноги, но она грузно повалилась на
пол. ‡а окном зиЯла пустота - оно было прорезано в сплетенной  из  прутьев
стене  всего  в  нескольких  кубитах  от  пола,  который  ничем  извне  не
поддерживалсЯ. ЏрогнившаЯ соломеннаЯ крыша также была не надежней  осенней
паутинки. Џока Я пыталсЯ ухватитьсЯ за нее, в  комнатушку  ворвалсЯ  поток
света, изгнал все краски,  разбросал  черные,  как  сажа,  тени,  подобные
космическим дырам. € тут Я понЯл, что должен вступить в бой  и  погибнуть,
как димархии, или же выпрыгнуть из окна. џ повернулсЯ,  чтобы  встретитьсЯ
лицом к лицу с ЯвившимсЯ убить менЯ чудовищем.
   Ћно все еще находилось в  соседней  комнате,  но  Я  видел  его  сквозь
дверной проем - раскрывшимсЯ, как тогда, на улице. Џеред ним  на  каменном
полу догорал труп какой-то жалкой старухи, и, пока Я наблюдал за ними, оно
склонЯлось  над  нею  и,  готов  поклЯстьсЯ,  исследовало  останки.   ’руп
пузырилсЯ и потрескивал, словно  жир  на  сковородке,  потом  распалсЯ  на
части. —ерез миг не осталось даже костей - они рассыпались бледным пеплом,
а продвигавшеесЯ чудовище развеЯло и его.
   џ считал, что еще никому не  удавалось  выковать  лучшего  клинка,  чем
"’ерминус ќст", однако и он не смог бы противостоЯть  силе,  обратившей  в
бегство столь многочисленный отрЯд всадников; поэтому  Я  отбросил  его  к
стене, смутно надеЯсь,  что  когда-нибудь  он  отыщетсЯ  и  возвратитсЯ  к
мастеру Џалаэмону, и достал из мешочка Љоготь.
   Љоготь был моей  последней  слабой  надеждой,  и  Я  сразу  понЯл,  что
проиграл. •отЯ этот мир был доступен только  ощущениЯм  чудовища  (по  его
телодвижениЯм Я догадалсЯ, что здесь, на “рсе, оно  почти  слепо),  камень
оно  распознало  сразу  и  не  убоЯлось  его.  …го  медленное  наступление
сменилось резким и  целенаправленным  броском  вперед.  ‚от  оно  достигло
дверей, раздалсЯ треск, поднЯлись клубы дыма,  и  оно  пропало.  €з  дыры,
которую оно прожгло в шатком полу, в том месте, где заканчивалсЯ  каменный
выступ, пробивалсЯ  свет:  сначала  прозрачное  свечение  чудовища,  потом
быстраЯ  смена  переливчатых  красок  -  пронзительно  синего,   лилового,
розового. Ќаконец осталсЯ лишь слабый красноватый отсвет скачущих огненных
Язычков.


        10. ‘‚€Ќ…–

   Ќа миг мне показалось, что и Я сейчас провалюсь в эту  зиЯющую  посреди
комнатушки дыру и мне не суждено ни подобрать "’ерминус ќст", ни отвести в
безопасное место хозЯйку "“тиного гнездышка", потом Я почти уверилсЯ,  что
провалитсЯ все - и содрогающаЯсЯ комнатенка, и мы вместе с ней.
   € все-таки нам удалось выбратьсЯ наружу. Љогда мы  выбежали  на  улицу,
она была пуста - ни димархиев, ни горожан; солдаты, несомненно, погибли  в
огне, а люди трЯслись от страха по