Я от своих заблуждений.
   Љлаас воздел руки к небу.
   - ѓосподь €исус •ристос видит менЯ с небесной вышины, -  сказал  он.  -
•ристос показал мне свой свет в то самое мгновение, когда родилсЯ сын  мой
“леншпигель. ѓде-то он теперь странствует? ‘ооткин, кроткаЯ  моЯ  подруга,
не падай духом!
   ‡атем он обратил взор на липу и в гневе воскликнул:
   - Џолдник и сушь! ‹учше бы вы погубили  все  деревьЯ  в  отчем  краю  -
только бы не видеть, как под их сенью выносЯт  смертный  приговор  свободе
совести. ѓде ты, мой сын “леншпигель? џ был с тобою суров. ѓоспода  судьи,
сжальтесь надо мной, судите менЯ, как судил бы всемилостивый господь.
   ‚се, кроме судей, утирали слезы, слушаЯ Љлааса.
   ‡атем он спросил, не заслужил ли он прощениЯ.
   - џ трудилсЯ без устали, зарабатывал мало, - сказал он, - Я был добр  к
беднЯкам и приветлив со всеми. џ покинул лоно  римской  церкви  по  наитию
духа свЯтого.  џ  прошу  лишь  одной-единственной  милости:  заменить  мне
сожжение пожизненным  изгнанием  из  ”ландрии,  -  ведь  это  тоже  тЯжкое
наказание.
   ‚есь народ зашумел:
   - ‘жальтесь, господа судьи, помилуйте его!
   Ћдин лишь €ост ѓрейпстювер молчал.
   ‘удьЯ знаком призвал присутствующих к порЯдку и  напомнил,  что  король
именным указом воспрещает просить  о  помиловании  еретиков;  к  этому  он
добавил, что если Љлаас откажетсЯ от своих заблуждений, то сожжение  будет
ому заменено повешением.
   Ђ в народе говорили:
   - Љостер ли, веревка ли - все одно смерть.
   € женщины плакали, а мужчины глухо роптали.
   Ќо Љлаас сказал:
   - џ ни от чего отрекатьсЯ не стану. Џоступайте с моим телом  по  своему
милосердию.
   ’ут настоЯтель собора в ђенне ’ительман воскликнул:
   -  Џротивно  смотреть,  как  эта  еретическаЯ  мразь  задираетсЯ  перед
судьЯми! ‘жечь тело еретика - это слишком легкое наказание. Ќадобно спасти
его душу, надобно под пыткой заставить его отказатьсЯ от заблуждений, дабы
народ не соблазнилсЯ, глЯдЯ, как умирают нераскаЯнные еретики.
   Џри этих словах женщины зарыдали еще громче, а мужчины сказали:
   - ђаз человек призналсЯ, ему полагаетсЯ наказанье, а не пытки.
   ‘уд решил, что коль скоро законами пытка в сем случае не предусмотрена,
то и не должно применЯть ее к Љлаасу. Љогда  же  ему  еще  раз  предложили
отречьсЯ, он отвечал:
   - Ќе могу.
   Ќа основании таких-то и таких-то королевских указов Љлаас  был  признан
виновным в  симонии,  поелику  он  продавал  индульгенции,  в  ереси  и  в
укрывательстве еретиков и, вследствие того  приговорен  к  сожжению  перед
зданием ратуши. ‚ назидание всем прочим  тело  его  в  течение  двух  дней
долженствовало быть выставлено у позорного столба, а затем  предано  земле
там, где обыкновенно хоронили казненных.
   ‘уд присудил  доносчику  €осту  ѓрейпстюверу,  имЯ  которого  не  было,
однако, названо, пЯтьдесЯт флоринов с первой сотни и по  десЯть  с  каждой
следующей сотни той суммы, котораЯ останетсЯ после смерти Љлааса.
   ‚ыслушав приговор, Љлаас обратилсЯ к старшине рыбников:
   - ЏродажнаЯ душа! Ќа гроши польстилсЯ  -  и  сделал  вдовой  счастливую
жену, а веселого сына - бедным сиротой! ЏомЯни мое слово -  ты  умрешь  не
своею смертью.
   ‘удьи не прерывали Љлааса - они все, за исключением ’ительмана, глубоко
презирали доносчика.
   ’от был бледен как полотно от стыда и от злобы.
   Ђ Љлааса увели в тюрьму.


        73

   Ќеле, “леншпигель и ‘ооткин узнали о приговоре на другой день, накануне
днЯ казни Љлааса.
   Ћни обратились к судьЯм с просьбой о свидании;  “леншпигелю  и  ‘ооткин
это было разрешено, а Ќеле получила отказ.
   “леншпигель и ‘ооткин вошли в тюрьму  и  увидели,  что  Љлаас  прикован
длинной цепью к стене. ‚ тюрьме было сыро, и  оттого  печку  протапливали.
”ландрские законы  предписывают  обходитьсЯ  помЯгче  с  приговоренными  к
смертной казни: давать им хлеба, мЯса, сыру, вина. Ћднако алчные тюремщики
часто нарушают этот закон, многие из них съедают львиную долю и все  самое
лучшее из того, что полагаетсЯ несчастным узникам.
   Љлаас со слезами обнЯл “леншпигелЯ и ‘ооткин,  однако  первый,  у  кого
глаза стали сухи, был он, как и подобало мужчине и главе семьи.
   ‘ооткин рыдала, а “леншпигель сказал:
   - џ сейчас разобью проклЯтые эти оковы!
   ‘ооткин, плача, промолвила:
   - џ пойду к королю ”илиппу - он тебЯ помилует.
   -  Љороль  наследует  достоЯние  мучеников,   -   возразил   Љлаас.   -
‚озлюбленные жена и сын! ‚ муке суждено мне покинуть сей мир и в  тревоге.
ЊенЯ  пугают  телесные  страданиЯ  и  угнетает  мысль,  что  без  менЯ  вы
останетесь нищими и убогими, потому что король все у вас отберет.
   - ‚чера мы с Ќеле спрЯтали деньги, - шепнул “леншпигель.
   - ‚от это хорошо! - молвил Љлаас. - Џо крайней мере,  доносчику  ничего
не достанетсЯ.
   - —тоб он сдох! - сказала  ‘ооткин,  и  в  ее  сухих  глазах  сверкнула
ненависть.
   Ќо Љлаас думал о деньгах.
   - Њилый мой ’илькен, ты молодчина! - сказал  он.  -  ‘тало  быть,  моей
вдове ‘ооткин на старости лет голодать не придетсЯ.
   € тут Љлаас прижал ее к своей груди, а ‘ооткин при  мысли  о  том,  что
скоро она лишитсЯ нежной опоры, горькими слезами заплакала.
   Љлаас между тем вновь устремил взор на “леншпигелЯ и сказал:
   - ‘ын мой! ’ы, как и все сорванцы, шатаЯсь по дорогам,  немало  грешил.
Ѓольше так не делай, мой мальчик, не оставлЯй убитую горем вдову - ведь ты
мужчина, ты должен быть ей защитой и опорой.
   - •орошо, отец, - сказал “леншпигель.
   - Ѓедный мой муж! - обнимаЯ Љлааса, воскликнула ‘ооткин.  -  —ем  мы  с
тобой провинились? ‚идит бог, жили мы с  тобой  тихо,  скромно,  честно  и
дружно, ранним утром брались за работу, вечером ели хлеб  наш  насущный  и
благодарили господа. џ пойду к королю и вопьюсь в  него  ногтЯми.  ѓосподи
боже, мы ни в чем не виноваты!
   Ќо тут вошел тюремщик и сказал, что пора уходить.
   ‘ооткин попросила позволениЯ остатьсЯ. Љлаас чувствовал,  как  горит  у
нее лицо, как текут у нее по щекам обильные слезы, как дрожит и трепещет у
него в объЯтиЯх все  ее  тело.  Ћн  тоже  попросил  тюремщика,  чтобы  тот
позволил ей побыть с ним.
   Ќо тюремщик снова напомнил, что  пора  уходить,  и  вырвал  ‘ооткин  из
объЯтий Љлааса.
   Љлаас сказал “леншпигелю:
   - Ѓереги ее!
   ’от обещал. ‘ооткин оперлась на руку “леншпигелЯ, и они вышли.


        74

   Ќаутро, в день казни, пришли соседи и из жалости заперли в доме Љатлины
“леншпигелЯ, ‘ооткин и Ќеле.
   Ќо они не подумали о том, что те могут издали слышать вопли  страдальца
и видеть из окон пламЯ костра.
   Љатлина бродила по городу, качала головой и приговаривала:
   - Џробейте дыру - душа проситсЯ наружу.
   ‚ девЯть часов утра Љлаас в рубахе, со свЯзанными за спиной руками, был
выведен из тюрьмы. ‘огласно приговору, костер  должны  были  разложить  на
‘оборной улице, у столба, против входа в ратушу. Џалач и его подручные еще
не успели положить поленьЯ.
   Љлаас терпеливо ждал под караулом, когда они кончат свое дело, а профос
верхом на коне, стражники и девЯть  вызванных  из  Ѓрюгге  ландскнехтов  с
трудом сдерживали глухо роптавшую толпу.
   ‚се в один голос  говорили,  что  бесчеловечно  казнить  ни  в  чем  не
повинного, безобидного, душевного старого труженика.
   ‚друг все попадали на  колени  и  закрестились.  Ќа  колокольне  ‘обора
богоматери раздалсЯ похоронный звон.
   Љатлина тоже стоЯла в  толпе,  в  первом  рЯду.  Ќе  отводЯ  совершенно
бессмысленного взглЯда от  Љлааса  и  от  костра,  она  качала  головой  и
приговаривала:
   - Ћгонь! Ћгонь! Џробейте дыру - душа проситсЯ наружу.
   “слышав колокольный звон, ‘ооткин и Ќеле перекрестились. Ќо “леншпигель
не перекрестилсЯ - он сказал, что он не  желает  молитьсЯ  богу  так,  как
молЯтсЯ эти палачи. Ћн  бегал  по  всему  дому,  пыталсЯ  выломать  двери,
выпрыгнуть в окно, но и двери и окна были на запоре.
   ‚друг ‘ооткин вскрикнула и закрыла лицо передником:
   - „ым!
   ‚ эту минуту все трое с ужасом  увидели  поднимающеесЯ  к  небу  черное
облако дыма.
   Џалач с трех сторон, во имЯ отца и сына и свЯтого духа, разжег  костер,
на котором стоЯл привЯзанный к столбу Љлаас, и дым этот шел от костра.
   Љлаас посмотрел вокруг, и как скоро он уверилсЯ, что  в  толпе  нет  ни
‘ооткин, ни “леншпигелЯ и что они не видЯт его мучений, у него отлегло  от
сердца.
   ‘лышно было лишь, как молитсЯ Љлаас, как  трещат  поленьЯ,  как  ропщут
мужчины, как плачут женщины, как приговаривает Љатлина:  "Џотушите  огонь,
пробейте дыру - душа проситсЯ наружу",  -  и  как  заунывно  перезванивают
колокола.
   ‚незапно ‘ооткин стала белее снега, задрожала  всем  телом  и,  уже  не
плача, показала пальцем на небо. Ќад кровлЯми домишек  взвилсЯ  длинный  и
тонкий Язык пламени.  џзык  этот,  то  поднимаЯсь,  то  прЯчась,  причинЯл
нестерпимые муки Љлаасу:  по  воле  ветра  пламЯ  то  жгло  ему  ноги,  то
поджигало бороду, и она начинала дымитьсЯ, то лизало волосы на голове.
   “леншпигель схватил мать и попыталсЯ оторвать от окна. ‚ это  мгновение
они услыхали пронзительный крик - это кричал Љлаас, тело  которого  горело
только с одной стороны. Џотом он умолк. ‘лезы струились у него по лицу.
   € тут послышалсЯ рев толпы. Њужчины, женщины, дети кричали:
   - Љлаас приговорен к сожжению на  большом  огне,  а  не  на  медленном!
ђаздуй огонь, палач!
   Џалач принЯлсЯ раздувать, но пламЯ не разгоралось.
   - ‹учше удави его! - кричал народ.
   ‚ профоса полетели камни.
   - Ћгонь! Ѓольшой огонь! - воскликнула. ‘ооткин.
   € точно: багровое пламЯ вымахнуло к самому небу.
   - ‘ейчас он умрет, - сказала вдова. - ѓосподи боже! Џрими с  миром  дух
невинного страдальца! Џочему здесь нет королЯ? џ бы своими руками  вырвала
ему сердце!
   ‘ соборной колокольни плыл похоронный звон.
   € еще слышала ‘ооткин, как страшно закричал Љлаас, но  она  не  видела,
как тело его корчилось на огне, как исказила мука его черты, как он вертел
головой и как она ударЯлась о столб. Ќарод кричал, свистал, женщины и дети
бросали камни, но вдруг костер запылал со всех сторон, и все Ясно услышали
голос Љлааса, прорвавшийсЯ сквозь дым и пламЯ:
   - ‘ооткин! ’иль!
   ‡атем голова его, точно налитаЯ свинцом, бессильно свесилась на грудь.
   € тогда жалобный, пронзительный крик донессЯ из дома Љатлины. Џотом все
стихло, только беднаЯ сумасшедшаЯ качала головой и приговаривала:
   - „уша проситсЯ наружу.
   Љлаас скончалсЯ. Љостер догорал - пламЯ лизало подножье столба.  Ѓедное
тело Љлааса, привЯзанное к столбу за шею, обуглилось.
   Ђ с соборной колокольни по-прежнему плыл похоронный звон.


        75

   ‚ доме Љатлины, прислонившись к стене и понурив голову, стоЯла ‘ооткин.
Ћна молча, без слов, обнимала “леншпигелЯ.
   “леншпигель тоже  хранил  молчание  -  его  пугал  лихорадочный  огонь,
сжигавший тело его матери.
   ‘оседи, придЯ после казни, сказали, что Љлаас отмучилсЯ.
   - Ћн в селениЯх райских, - сказала вдова.
   - Њолись! - сказала Ќеле “леншпигелю и дала ему свои четки, но он их не
взЯл, потому что их освЯтил папа.
   Љогда настала ночь, “леншпигель сказал вдове:
   - ‹ожись, мать. џ посижу с тобой.
   Ќо ‘ооткин воспротивилась.
   - Ќезачем сидеть, - сказала она, - молодым людЯм сов необходим.
   Ќеле постелила обоим в кухне и ушла.
   Ћни остались вдвоем; печка дотапливалась.
   ‘ооткин легла, “леншпигель тоже, но  он  слышал,  как  она  плачет  под
одеЯлом.
   Ќочную тишину нарушал предвестник осени  -  ветер:  он  то  налетал  на
деревьЯ, что росли у канала, и они шумели, как волны  морЯ,  то  швырЯл  в
окна песком.
   “леншпигелю почудилось, что в кухне кто-то ходит. Ћн оглЯделсЯ - никого
нет. ЏрислушалсЯ - только ветер воет в трубе да  ‘ооткин  всхлипывает  под
одеЯлом.
   Џотом опЯть послышались шаги, и кто-то вздохнул у него над головой.
   - Љто здесь? - спросил он.
   ‚место ответа кто-то  три  раза  ударил  по  столу.  “леншпигелю  стало
страшно.
   - Љто здесь? - дрожащим голосом повторил он свой вопрос.
   € снова ответом ему были три удара по столу, а вслед за тем чьи-то  две
руки обхватили его, кто-то с зиЯющей раной в груди наклонилсЯ над  ним,  и
“леншпигель почувствовал прикосновение шершавой кожи и запах горелого.
   - Ћтец! - сказал “леншпигель. - ќто твое бедное тело  наклонилось  надо
мной?
   Ћтвета не последовало, и, несмотрЯ на  то,  что  призрак  стоЯл  рЯдом,
“леншпигель услыхал крик снаружи:
   - ’иль! ’иль!
   ‘ооткин вскочила и подошла к “леншпигелю.
   - ’ы ничего не слышишь? - спросила она.
   - ‘лышу, - отвечал он. - Ћтец менЯ кличет.
   - џ почувствовала  рЯдом  с  собою  чье-то  холодное  тело,  -  сказала
‘ооткин. - ‡ашевелились простыни,  заколыхалсЯ  полог,  и  мне  послышалсЯ
голос: "‘ооткин!" ѓолос был тихий, как дуновение ветерка, а затем -  шаги,
легкие, как полет мошки.
   ’ут она обратилась к духу Љлааса:
   - Њуж мой! …сли ты там, на небе, у бога, чего-нибудь хочешь, скажи нам,
и мы исполним твое желание.
   ‚незапно бурный порыв ветра распахнул дверь, наполнив комнату пылью,  и
тогда “леншпигель и ‘ооткин услышали, что вдали каркают вороны.
   “леншпигель и ‘ооткин пошли на место казни.
   Ќочь была темнаЯ; северный ветер гнал по небу облака, они мчались,  как
стадо оленей, и  лишь  кое-где,  в  прозорах,  на  мгновенье  проглЯдывали
звезды.
   “ костра ходил взад и вперед общинный стражник. ‘лышны были его шаги по
сухой земле и карканье ворона - должно быть, ворон сзывал  других,  потому
что издали доносилось ответное карканье.
   Џриблизившись к  костру,  “леншпигель  и  ‘ооткин  увидели,  что  ворон
опустилсЯ на плечо Љлааса, услыхали стук его клюва, и тут слетелось  много
вороньЯ.
   “леншпигель хотел было разогнать воронье, но стражник ему сказал:
   - ќй, колдун, ты пришел за рукой страстотерпца? „а будет тебе известно,
что рука сожженного не поможет тебе стать невидимкой, -  длЯ  этого  нужна
рука повешенного, а ведь тебЯ самого когда-нибудь повесЯт.
   - ‚аше благородие, - сказал “леншпигель, - Я не колдун,  Я  осиротевший
сын того, кто привЯзав к столбу, а эта  женщина  -  его  вдова.  Њы  хотим
только приложитьсЯ к  его  телу  и  взЯть  на  памЯть  частицу  праха.  Ќе
препЯтствуйте нам, ваше благородие, - вы ведь не чужеземный солдат, вы наш
соотечественник.
   - Ќу, ладно, - сказал стражник.
   ‘ирота и вдова  поднЯлись  по  обуглившимсЯ  поленьЯм  к  телу  Љлааса.
ЋбливаЯсь слезами, они поцеловали его лицо.
   Ќа месте сердца пламЯ выжгло у  Љлааса  глубокую  дыру,  и  “леншпигель
достал оттуда немного пепла, потом они с ‘ооткин опустились  на  колени  и
начали молитьсЯ. Љогда забрезжил свет, они  все  еще  были  здесь.  Ќо  на
рассвете стражник, подумав, —то ему может влететь за поблажку, прогнал их.
   „ома ‘ооткин взЯла лоскуток красного и лоскуток  черного  шелка,  сшила
мешочек и высыпала в него пепел. Љ мешочку она пришила две ленточки, чтобы
“леншпигель мог носить его на шее. ЌадеваЯ на него мешочек, она сказала:
   - Џепел - это сердце моего мужа, красный шелк - это его  кровь,  черный
шелк - это знак нашего траура, - пусть же это вечно будет у тебЯ на груди,
как пламЯ мести его палачам.
   - •орошо, - сказал “леншпигель.
   ‚дова обнЯла сироту, и в этот миг взошло солнце.


        76

   Ќа другой день общинные стражники и глашатаи Явились в  дом  Љлааса,  с
тем чтобы вынести все его пожитки на улицу и продать с  молотка.  €з  окон
Љатлининого дома ‘ооткин было  видно,  как  вынесли  железную  колыбель  с
медными украшениЯми, котораЯ в доме Љлаасов переходила от отца к  сыну,  в
том самом доме, где когда-то родилсЯ несчастный страдалец  и  где  родилсЯ
“леншпигель. Џотом вынесли кровать, на которой ‘ооткин зачала, младенца  и
на которой она, положив голову на плечо мужа, провела  столько  счастливых
ночей. ‡а  кроватью  последовали,  квашнЯ,  ларь,  где  в  лучшие  времена
хранилось мЯсо, сковороды, чугуны, котлы, уже не блестевшие,  как  в  пору
благоденствиЯ, но грЯзные и  запущенные.  ќти  вещи  напомнили  ‘ооткин  о
семейных пиршествах, благоуханье которых привлекало соседей.
   Џотом показались на свет божий бочонок simpel'Я  [сорт  пива  (флам.)],
полубочонок dobbelkuyt'а и корзинка, по меньшей мере с тридцатью бутылками
вина. ‚се это было вынесено на улицу, все до последнего гвоздЯ,  -  беднаЯ
вдова своими  ушами  слышала,  как  этот  последний  гвоздь  со  стуком  и
скрежетом вытаскивали из стены.
   Ѓез  воплей  и  жалоб,  с  холодным  отчаЯнием  смотрела  ‘ооткин,  как
расхищают  ее  скромное  богатство.  ѓлашатай  зажег  свечу,  и   началась
распродажа. ‘веча еще не догорела, а старшина рыботорговцев все уже скупил
за бесценок, с тем чтобы потом перепродать. Џри этом у него было такое  же
сладострастное выражение лица, как у ласки, высасывающей куриный мозг.
   "Ќедолго тебе радоватьсЯ, убийца", - думал “леншпигель.
   ’орги между тем кончились, стражники перерыли весь  дом,  но  денег  не
нашли.
   - Џлохо ищете! - возмущалсЯ рыбник. -  џ  знаю  наверное,  что  полгода
назад у Љлааса было семьсот каролю.
   "„енежки тебе улыбнулись, убийца", - думал “леншпигель.
   Ќеожиданно ‘ооткин обратилась к нему.
   - ‚он доносчик! - сказала она, показываЯ на рыбника.
   - џ знаю, - сказал “леншпигель.
   - ’ы примиришьсЯ с тем, что он завладеет кровью твоего отца? - спросила
она.
   - џ бы предпочел, чтобы менЯ целый день пытали, - отвечал “леншпигель.
   - џ тоже, - подхватила ‘ооткин. -  ‘мотри  только,  не  проговорись  из
жалости, как бы менЯ на твоих глазах ни терзали!
   - Ќо ведь ты женщина! - возразил “леншпигель.
   - „урачок! - сказала она. - Љоли Я тебЯ родила, стало быть,  знаю,  что
такое муки. Ќо вот если Я увижу, что тебЯ... - Ћна внезапно побледнела.  -
’огда Я помолюсь божьей матери, котораЯ видела сына своего  на  кресте,  -
добавила ‘ооткин и со слезами стала ласкать “леншпигелЯ.
   ’ак был заключен между ними союз ненависти и стойкости.


        77

   ђыбник уплатил лишь половину стоимости всех вещей,  а  другаЯ  половина
была ему пока что зачтена за донос впредь до нахождениЯ тех самых  семисот
каролю, ради которых он и совершил злодеЯние.
   ‘ооткин проводила  ночи  в  слезах,  а  днем  хлопотала  по  хозЯйству.
“леншпигель часто слышал, как она разговаривает сама с собой:
   - …сли деньги достанутсЯ рыбнику, Я руки на себЯ наложу.
   ЏонимаЯ, что  это  не  пустые  слова,  “леншпигель  и  Ќеле  настойчиво
уговаривали ее перебратьсЯ в ‚альхерен, где жили ее родственники.  ‘ооткин
на это отвечала, что ей нет нужды убегать от  червей,  которые  все  равно
скоро съедЯт ее вдовье тело.
   Њежду тем рыбник снова ЯвилсЯ к коронному судье и сказал, что  покойный
всего несколько месЯцев назад получил семьсот каролю, что он был скупенек,
неприхотлив и, конечно, не мог истратить такие большие деньги  -  наверно,
они у него где-нибудь спрЯтаны.
   ‘удьЯ спросил его, что ему сделали “леншпигель и  ‘ооткин,  почему  он,
отнЯв у “леншпигелЯ  отца,  а  у  ‘ооткин  мужа,  продолжает  так  жестоко
преследовать их.
   ђыбник ему ответил,  что  он,  как  почетный  гражданин  города  „амме,
намерен свЯто  соблюдать  законы  империи  и  тем  заслужить  милость  его
величества.
   ‘казавши это, рыбник подал судье донос, а затем перечислил  свидетелей,
которые-де по совести вынуждены будут подтвердить его показаниЯ.
   ‘уд старшин, выслушав свидетелей, нашел возможным применить  пытку.  ‚о
исполнение  сего  решениЯ  суд  направил  стражников  в  дом  Љлааса   длЯ
произведениЯ вторичного обыска и уполномочил их препроводить мать и сына в
тюрьму, где обвинЯемых надлежало содержать впредь до  прибытиЯ  из  Ѓрюгге
палача, за которым был послан нарочный.
   Љогда “леншпигель и ‘ооткин со свЯзанными назади руками шли по  городу,
рыбник стоЯл на пороге своего дома и смотрел на них.
   ‚се жители „амме  вышли  из  своих  домов.  Њатиссен,  ближайший  сосед
рыбника, слышал, как “леншпигель крикнул доносчику:
   - Ѓог тебЯ накажет, вдовий палач!
   Ђ ‘ооткин прибавила:
   - Ќе своей ты смертью умрешь, мучитель сирот!
   ЏонЯв из этих слов, что вдову с сиротой ведут в тюрьму по новому доносу
ѓрейпстювера, жители осыпали его бранью,  а  вечером  выбили  ему  стекла,
дверь вымазали нечистотами.
   € он не смел выйти из дома.


        78

   Љ десЯти часам утра “леншпигелЯ и ‘ооткин привели в застенок.
   ‡десь находились коронный судьЯ, секретарь  суда,  старшины,  брюггский
палач, его подручный и лекарь.
   ‘удьЯ задал ‘ооткин вопрос, не утаила  ли  она  какого-либо  имущества,
принадлежащего императору. Ћна же ему на это  ответила,  что  утаивать  ей
нечего, ибо у нее ничего нет.
   - Ђ ты что скажешь? - обратилсЯ судьЯ к “леншпигелю.
   - ‘емь месЯцев тому назад мы получили по завещанию  семьсот  каролю,  -
отвечал он. - —асть этих денег мы истратили. ѓде остальные  -  понЯтиЯ  не
имею. Џолагаю, однако ж, что их стащил тот  самый  прохожий,  который,  на
нашу беду, заходил к нам, потому что с тех пор Я денег не видел.
   ‘удьЯ спросил, настаивают ли они на своей невиновности.  “леншпигель  и
‘ооткин ответили, что ничего принадлежащего императору они не укрывали.
   ’огда судьЯ с важным и печальным видом объЯвил:
   - “лики против вас велики, обвинение обосновано, так что,  если  вы  не
сознаетесь, придетсЯ допросить вас с пристрастием.
   - Џощадите вдову! - сказал “леншпигель. - ђыбник скупил все наше добро.
   - „урачок! - молвила ‘ооткин. - Њужчине не вынести того,  что  вытерпит
женщина.
   ‚идЯ, что “леншпигель от страха за нее  стал  бледен  как  смерть,  она
прибавила:
   - “ менЯ есть ненависть и стойкость.
   - Џощадите вдову! - сказал “леншпигель.
   - Џытайте менЯ, а его не трогайте, - сказала ‘ооткин.
   ‘удьЯ спросил палача, запассЯ ли он  всеми  орудиЯми,  с  помощью  коих
узнаетсЯ истина.
   - ‚се под рукой, - отвечал палач.
   ‘удьи, посовещавшись,  решили,  что  длЯ  установлениЯ  истины  надобно
начать с матери.
   - Ќет такого бессердечного сына, который, видЯ, как мать  страдает,  не
созналсЯ бы в преступлении, чтобы избавить ее от мук, -  заметил  один  из
старшин. - € то же самое сделает длЯ своего детища всЯкаЯ мать, хотЯ бы  у
нее было сердце тигрицы.
   ‘удьЯ обратилсЯ к палачу:
   - Џосади женщину на стул и зажми ей руки и ноги в тиски.
   Џалач исполнил приказ.
   - Ќе надо, не надо, господа судьи! - вскричал “леншпигель.  -  Џосадите
менЯ вместо нее, сломайте мне пальцы на руках и ногах, а вдову пощадите!
   - ђыбник! - напомнила ему ‘ооткин. - “ менЯ есть ненависть и стойкость.
   “леншпигель стал еще бледнее,  весь  затрЯссЯ  и  от  волнениЯ  не  мог
произнести ни слова.
   ’иски представлЯли собой самшитовые палочки;  палочки  эти  вставлЯлись
между  пальцев  как  можно  плотней  и  были  столь  хитроумно   соединены
веревочками, что палач по воле судьи мог сдавить сразу все пальцы, сорвать
мЯсо с костей, раздробить кости или же причинить своей жертве легкую боль.
   Џалач вложил руки и ноги ‘ооткин в тиски.
   - ‡ажми! - приказал судьЯ.
   Џалач стиснул изо всех сил.
   ’огда судьЯ, обратившись ‘ооткин, сказал:
   - “кажи место, где спрЯтаны деньги.
   - Ќе знаю, - простонала она в ответ.
   - „ави сильней, - приказал судьЯ.
   —тобы помочь ‘ооткин, “леншпигель пыталсЯ высвободить  руки,  свЯзанные
за спиной.
   - Ќе  давите,  господа  судьи!  -  умолЯл  он.  -  Љосточки  у  женщины
тоненькие, хрупкие. €х птица клювом раздробит. Ќе  давите!  џ  не  с  вами
говорю, господин палач, - ваше  дело  подневольное.  џ  обращаюсь  к  вам,
господа судьи: сжальтесь, не давите!
   - ђыбник! - снова напомнила ему ‘ооткин.
   € “леншпигель смолк.
   Ћднако, видЯ, что палач все сильнее сжимает тиски, он опЯть закричал:
   - ‘жальтесь, господа! ‚ы раздавите вдове пальцы, -  как  же  она  будет
работать? Ћй, ноги! Љак же она будет ходить? ‘жальтесь, господа!
   - Ќе своей ты смертью умрешь, рыбник! - вскричала ‘ооткин.
   Ђ кости ее трещали, а кровь капала с ног на землю.
   “леншпигель все это видел и, дрожа, от душевной боли и гнева, твердил:
   - ‚едь это женские косточки - не сломайте их, господа судьи!
   - ђыбник! - стонала ‘ооткин.
   ѓолос у нее был точно у призрака - сдавленный и глухой.
   “леншпигель дрожал и кричал:
   - ѓоспода судьи, у нее и руки и ноги в крови! Џереломали кости вдове!
   ‹екарь дотронулсЯ пальцем - ‘ооткин дико закричала.
   - ЏризнайсЯ за нее, - сказал судьЯ “леншпигелю.
   Ќо тут ‘ооткин посмотрела на сына широко раскрытыми, как  у  покойника,
глазами. € понЯл “леншпигель, что говорить нельзЯ, и, не сказав ни  слова,
заплакал.
   ’огда судьЯ сказал:
   - ќта женщина твердостью духа не уступит мужчине, - посмотрим, как  она
будет себЯ вести, когда мы начнем пытать ее сына.
   ‘ооткин не слышала слов судьи - от страшной боли она потерЯла сознание.
   ‹екарь не пожалел уксуса и привел ее  в  чувство.  “леншпигелЯ  раздели
догола, и так он стоЯл нагой перед матерью.  Џалач  сбрил  ему  волосы  на
голове и на теле и осмотрел,  нет  ли  где  какого  подвоха.  Ќа  спине  у
“леншпигелЯ он обнаружил черное родимое пЯтно. Ќесколько раз он  втыкал  в
это место длинную иглу, но так как оттуда потекла кровь, то он решил,  что
ничего колдовского пЯтно в себе не заключает. Џо приказу судьи “леншпигель
был привЯзан веревками за руки к блоку, подвешенному к  потолку,  так  что
палач по воле судей мог рывком поднимать и опускать свою жертву, что он  и
проделал с “леншпигелем девЯть раз подрЯд, предварительно привЯзав  к  его
ногам две гири весом в двадцать пЯть фунтов каждаЯ. Џосле  девЯтого  рывка
на запЯстьЯх и  лодыжках  лопнула  кожа,  кости  ног  начали  выходить  из
суставов.
   - ‘ознавайсЯ, - сказал судьЯ.
   - Ќе в чем, - отвечал “леншпигель.
   ‘ооткин смотрела на сына, но не имела сил ни кричать, ни  просить.  Ћна
лишь вытЯнула  руки  и  шевелила  окровавленными  пальцами,  как  бы  молЯ
избавить ее от этого ужасного зрелища.
   Џалач еще раз вздернул  и  опустил  “леншпигелЯ.  Љожа  на  лодыжках  и
запЯстьЯх лопнула еще сильнее, кости ног еще дальше вышли из суставов,  но
он даже не вскрикнул.
   ‘ооткин шевелила окровавленными руками и плакала.
   - ‘кажи, где прЯчешь деньги, и мы тебЯ простим, - сказал судьЯ.
   - Џусть просит прощениЯ рыбник, - отвечал “леншпигель.
   - ’ы что же это, смеешьсЯ над судьЯми? - спросил один из старшин.
   -  ‘меюсь?  —то  вы!  џ  только  делаю  вид,  уверЯю  вас,  -   отвечал
“леншпигель.
   Џо приказу судьи палач развел в жаровне огонь, а  подручный  зажег  две
свечи.
   ‘ооткин, увидев эти приготовлениЯ, приподнЯлась, но не могла  стать  на
свои израненные ноги и снова села.
   - “берите огонь! - закричала она. - ѓоспода  судьи,  пожалейте  бедного
юношу! “берите огонь!
   - ђыбник! - заметив, что дух ее слабеет, напомнил “леншпигель.
   - Џоднимите “леншпигелЯ на локоть от  пола,  подставьте  ему  под  ноги
жаровню, а свечи держите под мышками, - приказал судьЯ.
   Џалач так  и  сделал.  ЋставшиесЯ  под  мышками  у  “леншпигелЯ  волосы
дымились и потрескивали.
   “леншпигель закричал, а мать, рыдаЯ, молила:
   - “берите огонь!
   - ‘кажи, где прЯчешь деньги, и ты будешь освобожден, - сказал  судьЯ  и
обратилсЯ к ‘ооткин: - ‘ознайсЯ за него, мать!
   - Ђ кто ввергнет рыбника в огонь вечный? - спросил “леншпигель.
   ‘ооткин отрицательно качнула  головой  в  знак  того,  что  ей  сказать
нечего. “леншпигель скрежетал зубами, а ‘ооткин смотрела  на  него,  и  ее
безумные глаза были полны слез.
   Ќо когда палач, потушив свечи, подставил “леншпигелю под ноги  жаровню,
‘ооткин крикнула:
   - ѓоспода судьи, пожалейте его! Ћн сам не знает, что говорит.
   - Џочему же он не знает, что говорит? - задал ей коварный вопрос судьЯ.
   - Ќе спрашивайте ее ни о чем, господа судьи, - сказал “леншпигель, - вы
же видите, что она обезумела от боли. ђыбник солгал.
   - € ты стоишь на том, женщина? - обратилсЯ к ней судьЯ.
   ‘ооткин утвердительно кивнула головой.
   - ‘ожгите рыбника! - крикнул “леншпигель.
   ‘ооткин молча поднЯла кулак, точно проклинаЯ кого-то.
   Ќо вдруг она, увидев, что  под  ногами  сына  жарче  разгорелсЯ  огонь,
запричитала:
   - ѓосподи боже! –арица небеснаЯ! Џрекратите эти мученьЯ! ѓоспода судьи,
сжальтесь, уберите жаровню!
   - ђыбник! - снова простонал “леншпигель.
   Љровь хлынула у него из носа и изо рта, голову он  уронил  на  грудь  и
безжизненно повис над жаровней.
   - “мер мой бедный сиротка! - воскликнула ‘ооткин. - Ћни  его  убили!  €
его тоже убили! “берите жаровню, господа  судьи!  „айте  мне  обнЯть  его,
дайте нам вместе умереть! ‚едь не убегу же Я на своих переломанных ногах!
   - Ћтдайте сына вдове, - распорЯдилсЯ судьЯ.
   ‡атем судьи Ќачали совещатьсЯ.
   Џалач развЯзал “леншпигелЯ, положил его, нагого  и  окровавленного,  на
колени к ‘ооткин, и тут лекарь принЯлсЯ вправлЯть ему кости.
   Ђ ‘ооткин целовала “леншпигелЯ, плакала и причитала:
   - ‘ыночек мой, мученик несчастный! …сли господа судьи позволЯт, Я  тебЯ
выхожу, только очнись, мальчик мой ’иль! …сли же  вы  убили  его,  господа
судьи, Я пойду к его величеству, ибо вы нарушили все  права  и  законы,  и
тогда вы увидите, что может сделать беднаЯ женщина со злыми людьми. Ќо  вы
отпустите нас,  господа  судьи.  “  нас  с  ним  ничего  не  осталось,  мы
обездоленные люди, на которых отЯготела десница господнЯ.
   Џосовещавшись, судьи вынесли нижеследующий приговор:
   "€сходЯ из того, что вы, ‘ооткин, вдова Љлааса, и вы, ’иль, по прозвищу
“леншпигель, сын  Љлааса,  будучи  подвергнуты  по  обвинению  в  сокрытии
имущества,  в  отмену  ранее  существовавших  на  него  прав  подлежавшего
конфискации в пользу его величества королЯ, жестокой  пытке  и  достаточно
суровым испытаниЯм, ни в чем не сознались, суд  за  неимением  достаточных
улик, а также снисходЯ к плачевному состоЯнию  ваших,  женщина,  членов  и
принЯв в соображение претерпенные вами, мужчина, тЯжкие муки, постановлЯет
из-под стражи вас обоих освободить  и  разрешает  вам  поселитьсЯ  у  того
горожанина или у той горожанки, коим заблагорассудитсЯ, несмотрЯ  на  вашу
бедность, пустить вас к себе.
   ‘ей приговор вынесен в  „амме,  в  лето  от  рождества  •ристова  1558,
октЯбрЯ двадцать третьего днЯ".
   - Ѓлагодарствуйте, господа судьи! - сказала ‘ооткин.
   - ђыбник! - простонал “леншпигель.
   Њать с сыном отвезли на телеге к Љатлине.


        79

   ‚ том же году, а именно в  пЯтьдесЯт  восьмом  году  того  столетиЯ,  к
‘ооткин пришла Љатлина и сказала:
   - Ќынче ночью Я умастилась чудодейственной мазью, полетела на  соборную
колокольню и увидела духов стихий - они передавали молитвы людей  ангелам,
а те уносили их на небеса и повергали к подножию  престола  господнЯ.  ‚се
небо было усеЯно Яркими звездами. ‚друг от костра внизу отделилась  чьЯ-то
чернаЯ тень, взлетела на колокольню и очутилась рЯдом со  мной.  џ  узнала
Љлааса - он был такой же, как в жизни, и одежда на нем  была  угольщицкаЯ.
"’ы зачем, спрашивает, прилетела на соборную колокольню?" - "Ђ ты, говорю,
чего порхаешь, как птичка, и куда путь держишь?" - "Ќа  суд,  говорит.  ’ы
разве не слыхала трубу архангела?" Ћн был  от  менЯ  совсем  близко,  и  Я
почувствовала, что тело у него не как у живых - бесплотное, воздушное, и Я
вошла в него, словно в теплое облако. Џод ногами у  менЯ  была  ”ландрскаЯ
землЯ, на ней там и сЯм мерцали огоньки, и Я подумала: "Ќа тех,  кто  рано
встает и трудитсЯ допоздна, почиет благодать господнЯ".
   € гремела, гремела в ночи труба архангела. € поЯвилась еще одна тень, и
летела она из €спании. ѓлЯжу: дрЯхлый старик, подбородок  туфлей,  губы  в
варенье. Ќа нем алого  бархата  мантиЯ,  подбитаЯ  горностаем,  на  голове
императорскаЯ корона, в одной руке рыбка, в другой кружка пива.
   Љак видно, он притомилсЯ и тоже сел на колокольне. џ  опустилась  перед
ним на колени и говорю: "‚аше венценосное величество,  Я  повергаюсь  пред
вами ниц, хоть и не знаю вас. Ћткуда вы и что вы делаете на земле?" -  "џ,
говорит, сейчас прЯмо из ќстремадуры,  из  монастырЯ  свЯтого  ћста,  Я  -
бывший император Љарл ЏЯтый" [после отречениЯ от испанской короны  (Январь
1556  г.)  Љарл  V  жил  в  монастыре  св.ћста,  продолжаЯ  вмешиватьсЯ  в
политическую жизнь страны]. - "Ђ куда же, говорю,  вы  собрались  в  такую
студеную ночь? ѓлЯдите, небо заволакивают снеговые  тучи".  Ћтвечает:  "Ќа
суд". ’олько хотел император съесть свою рыбку и выпить  пива,  как  вновь
загремела труба архангела. €мператор заворчал, что ему не дали  поужинать,
но все-таки полетел. џ - за ним. …го мучила  одышка,  он  икал,  блевал  -
смерть застала его, когда у него был  расстроен  желудок.  Њы  поднимались
все, выше и выше, подобно стрелам, пущенным из кизилового лука.  Њимо  нас
мелькали звезды, чертЯ по небу  огнистые  линии.  Њы  видели,  как  звезды
срывались и падали. Ђ  труба  архангела  все  гремела.  Ћ,  какой  то  был
громоподобный  трубный  глас!  Џри  каждом  раскате  воздух  сотрЯсалсЯ  и
облачнаЯ пелена разрывалась, как если бы на нее подул ураган. € перед нами
открывалась даль. Љогда же мы поднЯлись на высоту необозримую, то  увидели
•риста во всей его славе, сидЯщего на престоле  звездном,  одесную  его  -
ангела, заносЯщего на бронзовую скрижаль все  дела  человеческие,  ошую  -
матерь божью, неустанно молЯщую сына своего за грешников.
   Љлаас и император Љарл преклонили колена пред престолом божиим.
   Ђнгел сбросил с головы императора корону.
   "‡десь нет другого царЯ, кроме •риста", - сказал он.
   …го свЯтейшему величеству это, видать, не понравилось, но  все-таки  он
обратилсЯ с покорной просьбой:
   "Џуть, говорит, был долгий, Я проголодалсЯ,  -  нельзЯ  ли  мне  съесть
рыбку и выпить пива?"
   "„а ведь ты всю жизнь голодал, - отвечает ему ангел. - Ќу да уж  ладно,
ешь и пей".
   €мператор закусил и выпил.
   Ђ •ристос его и спрашивает:
   "‘ чистым ли сердцем ЯвилсЯ ты на суд?"
   "„умаю, что с чистым,  милосердный  боже,  -  ведь  Я  исповедалсЯ",  -
отвечает император Љарл.
   "Ђ ты, Љлаас? - спрашивает •ристос. - €мператор трепещет, а ты нет".
   "ѓосподи €исусе, - отвечает  Љлаас,  -  совершенно  чистых  сердец,  не
бывает, и потому Я  тебЯ  нисколько  не  боюсь,  ибо  ты  един  всеблаг  и
всеправеден, а все же мне страшно - больно много на мне грехов".
   "ѓовори теперь ты, падаль", - обращаетсЯ ангел к императору.
   "џ, господи, перстами свЯщеннослужителей твоих был помазан на  царство,
- неуверенно начинает Љарл,  -  Я  был  королем  кастильским,  императором
германским и королем римлЯн. џ неусыпно  охранЯл  власть,  дарованную  мне
тобой, и того ради вешал, обезглавливал, живьем закапывал в землю и сжигал
реформатов".
   Ќо тут его перебил ангел.
   "’ы, говорит, нас не проведешь, враль с больным животом! ‚ ѓермании  ты
терпел реформатов, потому что ты их боЯлсЯ, а  в  Ќидерландах  ты  сек  им
головы, сжигал их, вешал и закапывал в землю живьем, потому что там у тебЯ
была одна забота - как бы побольше взЯть меду с этих трудолюбивых пчел. ’ы
казнил сто тысЯч человек не  потому,  чтобы  ты  возлюбил  господа  нашего
€исуса •риста, но потому, что ты был деспотом, тираном, разорителем  своей
страны, потому, что ты больше всего любил себЯ,  а  после  себЯ  -  только
мЯсо, рыбу, вино и пиво, - ведь ты был прожорлив, как пес,  и  впитывал  в
себЯ влагу, как губка".
   "’еперь ты говори, Љлаас", - сказал •ристос.
   Ќо тут поднЯлсЯ ангел.
   "ќтому, говорит, нечего сказать. Ћн, как истинный  сын  бедного  народа
фламандского, был добр и работЯщ, любил  трудитьсЯ,  любил  и  веселитьсЯ,
служил верой и правдой своим государЯм и полагал, что  они  будут  к  нему
справедливы. “ него были деньги, его схватили и, так как он приютил у себЯ
реформата, сожгли на костре".
   "Ќесчастный мученик! - воскликнула дева ЊариЯ. - Ќо здесь, на  небе,  в
месте прохлаждениЯ  бьют  ключи,  текут  реки  молока  и  вина  -  пойдем,
угольщик, Я сама подведу тебЯ к ним".
   ’ут снова загремела труба архангела, и из преисподней  взлетел  к  небу
нагой красавец с  железной  короной  на  голове.  Ќа  ободке  короны  было
написано: "ЋтЯгчен печалью до ‘трашного суда".
   Ћн приблизилсЯ к престолу божию и сказал •ристу:
   "Џока Я твой раб, а потом стану твоим господином".
   "‘атана! - сказала ЊариЯ. - Џридет времЯ, когда не будет ни  рабов,  ни
господ и когда  •ристос,  олицетворение  любви,  и  сатана,  олицетворение
гордыни, будут называтьсЯ: сила и мудрость".
   "†енщина! ’ы добра и прекрасна", - сказал сатана.
   ‡атем он обратилсЯ к •ристу и, указываЯ на императора, спросил:
   "—то мне с ним делать?"
   € сказал •ристос:
   "Ћтведи эту венценосную тлю в палату, где будут представлены все орудиЯ
пытки, применЯвшиесЯ в его царствование. ‚сЯкий  раз,  как  кто-нибудь  из
невинных страдальцев подвергнетсЯ пытке водой, от которой люди надуваютсЯ,
как пузыри, или пытке огнем, который жжет им подошвы и подмышки, или будет
поднЯт на дыбу, на которой ему сломают кости, или  же  будет  четвертован;
всЯкий раз, как несчастнаЯ девушка,  которую  станут  закапывать  в  землю
живьем, воззовет к милосердию; всЯкий раз, как вольнаЯ  человеческаЯ  душа
испустит на костре последний вздох, пусть и он пройдет через все эти муки,
пусть и он примет все эти казни, - тогда он наконец поймет,  сколько  горЯ
может причинить злодей, властвующий  над  миллионами;  пусть  он  гниет  в
тюрьме, умирает на плахе, томитсЯ в изгнании, вдали от отчизны;  пусть  он
будет обесчещен, опозорен, бит плетьми; пусть он будет  сначала  богат,  а
потом пусть все его достоЯние  отойдет  в  казну;  пусть  его  схватЯт  по
оговору,  пусть  разорЯт  дотла.  Џреврати   его   в   смирное,   забитое,
полуголодное вьючное животное;  преврати  его  в  нищего  -  пусть  просит
милостыню и нарываетсЯ на оскорблениЯ; преврати его в  работника  -  пусть
трудитсЯ, не жалеЯ сил, и недоедает; когда же он примет множество телесных
и душевных мук в образе человеческом, преврати его в пса  -  пусть  он  за
свою верность получает одни побои; затем  преврати  его  в  невольника,  и
пусть его продадут на невольничьем рынке; затем  -  в  солдата:  пусть  он
повоюет за кого-то другого, пусть подставит грудь под пули  неизвестно  за
что. Љогда же, по прошествии трехсот лет,  он  изведает  все  муки  и  все
напасти, отпусти его на свободу, и если он к этому времени станет таким же
хорошим человеком, как Љлаас, отведи его телу место вечного успокоениЯ  на
зеленом лугу, под сенью чудного дерева, куда по утрам заглЯдывает солнышко
и где в час полуденный бывает тень. € придут  к  нему  друзьЯ,  и  прольют
слезу, и посадЯт на его могиле цветы воспоминаниЯ - фиалки".
   "‘милуйсЯ над ним, сын мой! - вступилась богородица. - Ћн не ведал, что
творил, ибо власть ожесточает сердца".
   "Ќет ему прощеньЯ", - молвил •ристос.
   "ЌельзЯ ли мне хоть один стаканчик андалусского вина?" - взмолилсЯ  его
свЯтейшее величество.
   "Џойдем, - сказал сатана. - ‚ремЯ Яств и питий длЯ тебЯ миновало".
   ‘ этими словами он ввергнул в самую глубь преисподней душу злосчастного
императора, все еще дожевывавшего рыбку. ‘атана из  жалости  позволил  ему
доесть.
   Ђ душу Љлааса матерь божьЯ вознесла в самую высокую из горних обителей,
туда, где звезды свешиваютсЯ  гроздьЯми  с  небосвода.  €  там  его  омыли
ангелы, и стал он юн и прекрасен. Џотом они с серебрЯной ложечки накормили
его rystpap'ом [рисоваЯ каша (флам.)]. € тут в небесах протЯнулась завеса.
   - Ћн в селениЯх райских, - сказала вдова.
   - Џепел его бьетсЯ о мою грудь, - сказал “леншпигель.


        80

   ‚ продолжение следующих двадцати трех дней  Љатлина  худела,  бледнела,
сохла - ее точно  жег  внутренний  огонь,  еще  более  жгучий,  чем  пламЯ
безумиЯ.
   Ћна уже не кричала: "Ћгонь! Џробейте дыру!  „уша  проситсЯ  наружу!"  -
теперь она все времЯ находилась в восторженном состоЯнии и твердила  своей
дочке Ќеле:
   - “ менЯ есть муж. “ тебЯ тоже должен быть муж. Љрасавец. „линнокудрый.
Ќоги холодные, руки холодные, зато любовь жаркаЯ!
   ‘ооткин смотрела на нее  грустным  взглЯдом  -  ей  казалось,  что  это
какое-то новое помешательство.
   Ђ Љатлина между тем продолжала:
   - ’рижды три - девЯть - свЯщенное число. “ кого ночью  глаза  светЯтсЯ,
как у кошки, только тот видит тайное.
   Ћднажды вечером ‘ооткин,  слушаЯ  ее,  жестом  выразила  недоверие.  Ќо
Љатлина не унЯлась.
   - —етыре в три под знаком ‘атурна означают несчастье, под знаком ‚енеры
- брак, - сказала она. - ђуки холодные, ноги холодные, сердце горЯчее!
   - ќто все злочестивые Языческие суевериЯ, - молвила ‘ооткин.
   Љатлина перекрестилась и сказала:
   - Ѓлагословен ‘ерый рыцарь! Ќеле  надобен  жених,  красивый  жених  при
шпаге, черный жених со светлым ликом.
   - ‚от, вот, - вмешалсЯ “леншпигель, - побольше ей женихов, побольше,  а
Я из них нарублю котлеток.
   ќта вспышка ревности не укрылась от Ќеле, и она  посмотрела  на  своего
друга влажными от счастьЯ глазами.
   - Њне женихов не нужно, - сказала она.
   - Ђ придет он в серых одеждах, - твердила Љатлина, - и новые сапожки на
нем, и шпоры не такие, как у всех.
   - ѓосподи, спаси умалишенную! - воскликнула ‘ооткин.
   - “леншпигель! - обратилась к юноше Љатлина. - Џринеси нам четыре литра
dobbelkuyt'a, а Я пока что  напеку  heetekoek'ов:  это  во  ”ранции  такие
оладьи пекут.
   ‘ооткин на это заметила ей, что она не еврейка, почему же она празднует
субботу?
   - Џотому что тесто подошло, - отвечала Љатлина.
   “леншпигель взЯл английского олова кружку как раз на четыре литра.
   - Љак же быть? - обратилсЯ он к матери.
   - ‘ходи! - сказала Љатлина.