азки!  џ  млел
от одного ее взглЯда... •лебни сначала ты, а потом Я... “ж  лучше  бы  она
умерла! ’ы знаешь, ’иль, Я все сам делал по дому,  освободил  ее  от  всех
забот: сам подметал, сам стелил наше брачное ложе, и она по вечерам, устав
от бездельЯ,  на  нем  вытЯгивалась.  ‘ам  посуду  мыл,  сам  стирал,  сам
гладил... …шь, ’иль, - это гентскаЯ колбаса... „нем она уходила  гулЯть  и
часто опаздывала  к  обеду,  но  Я  так  бывал  ей  рад,  что  никогда  не
выговаривал. џ бывал счастлив, когда она не дулась  на  менЯ  и  ночью  не
поворачивалась  ко  мне  спиной.  ’еперь  Я  все  потерЯл...  Џей  -   это
брюссельское вино, а напоминает бургонское.
   - €з-за чего же она тебЯ бросила? - спросил “леншпигель.
   - Ђ Я почем знаю? - отвечал ‹амме ѓудзак. - “вы! ѓде то времЯ, когда  Я
за нее сваталсЯ, а она, уже любЯ менЯ, но робеЯ, прЯталась? Љак скоро  она
замечала, что Я смотрю на ее голые руки, на ее красивые пухлые белые руки,
она сейчас же спускала рукава. €ной раз она позволЯла мне приголубить  ее:
Я целовал ее прекрасные глаза, а она жмурилась, Я целовал ей сзади крепкую
полную шею, а она вздрагивала, вскрикивала, вдруг запрокидывала голову - и
прЯмо мне по носу! џ кричал: "ай!" - а она смеЯлась, а Я ласково шлепал ее
- все у нас, бывало, хиханьки да хаханьки... ’иль, есть еще  что-нибудь  в
бутылке?
   - …сть, - отвечал “леншпигель.
   ‹амме выпил и продолжал свой рассказ:
   - Ђ иной раз нападет на нее стих: сама броситсЯ на шею - "’ы,  говорит,
у менЯ красавец!" € поцелует взасос, сто раз подрЯд, в щеки и в лоб,  а  в
губы - ни-ни! џ, бывало, спрашиваю, отчего это она всЯкие  вольности  себе
разрешает, а насчет поцелуЯ в губы у нее  так  строго,  -  тут  она  мигом
доставала куколку, всю в шелку да в бисере, баюкала ее и говорила: "џ  вот
чего боюсь". ‚идно, мать,  блюдЯ  ее  целомудрие,  внушила  ей,  что  дети
рождаютсЯ от поцелуЯ в губы. ќх, где вы,  сладостные  мгновеньЯ?  ѓде  вы,
нежные ласки?.. ЏоглЯди-ка, ’иль, не осталось ли в суме ветчинки.
   - Џол-окорочка, - отвечал “леншпигель и протЯнул кусок ‹амме - тот съел
его весь без остатка.
   ѓлЯдЯ, как ‹амме уничтожает окорок, “леншпигель сказал:
   - ‚етчинка очень полезна длЯ моего желудка.
   - € длЯ моего, - ковырЯЯ пальцем в зубах, подхватил ‹амме. - „а,  но  Я
уже не увижу мою птичку, она упорхнула из  „амме.  •очешь,  поедем  вместе
искать ее?
   - •очу, - отвечал “леншпигель.
   - Ђ в бутылке ничего не осталось? - спросил ‹амме.
   - Ќичего, - отвечал “леншпигель.
   Ћба сели в повозку, и осел, жалобно проверещав в  знак  того,  что  они
отъезжают, тронулсЯ с места.
   Ђ пес, наевшись досыта, удалилсЯ и даже не счел нужным поблагодарить.


        2

   Џовозка катилась по плотине  между  каналом  и  прудом,  а  “леншпигель
задумчиво поглаживал ладанку с пеплом Љлааса. Ћн спрашивал себЯ,  что  это
было: сон или Явь, посмеЯлись над ним духи или же обинЯками  дали  понЯть,
что он должен найти, дабы роднаЯ землЯ стала счастливой.
   ’щетно напрЯгал он мысль, но так и  не  мог  сообразить,  что  означают
‘емеро и что означает ЏоЯс.
   Њертвый император, живой король,  правительница  (*55),  папа  римский,
великий инквизитор [глава  испанской  инквизиции]  и  генерал  иезуитского
ордена  [поЯвившись  в  Ќидерландах  с  40-х  гг.  XVI  в.  и   официально
обосновавшись здесь в 60-е  годы,  иезуиты  активно  включаютсЯ  в  борьбу
против ереси] - это всего только  шесть  главных  палачей  его  отечества,
которых он своими руками возвел бы на костер. ‡начит,  это  не  ‘емеро;  к
тому же их найти легко. ‡начит, ‘емерых надо искать где-то еще.
   € он все повторЯл про себЯ:

   ‚ час, когда север
   Џоцелует запад,
   Џридет конец разрухе.
   ‚озлюби ‘емерых
   € ЏоЯс.

   "ѓоре мне! - говорил он сам с собой. -  ‚  смерти,  в  крови  и  слезах
отыскать ‘емерых, сжечь  ‘емерых,  возлюбить  ‘емерых!  Њой  бедный  разум
мутитсЯ - кто же сжигает милых сердцу людей?"
   Љогда  они  отъехали  на  довольно  значительное  расстоЯние,  внезапно
послышалсЯ скрип шагов по песку и чье-то пение:

   Џрохожие, ваш путь далек.
   ‚ам не встречалсЯ мой дружок?
   ѓде он сейчас, куда стремитсЯ?
   ѓде мой дружок?

   “крал он сердце у девицы,
   Љак волк овечку уволок.
   Ћн безбород и быстроног.
   ѓде мой дружок?

   Љоль встретите, скажите: Ќеле
   …го все ищет, сбившись с ног.
   ’иль, где ты бродишь без дорог?
   ѓде мой дружок?

   ѓолубка дышит еле-еле,
   Љоль отлетает голубок.
   ‘траданьЯ душу одолели.
   ѓде мой дружок?

   “леншпигель хлопнул ‹амме по животу и сказал:
   - Ќе сопи, толстопузый!
   - “вы! ќто не так-то легко длЯ человека моего телосложениЯ,  -  отвечал
‹амме.
   Ќо “леншпигель, уже не слушаЯ его оправданий,  сел  поглубже,  так  что
верх повозки укрыл его от постороннего взора, и, подражаЯ голосу человека,
охрипшего с перепою, запел:

   Ђ Я видал, где твой дружок;
   Ћн правит, сев на облучок,
   Ђ в кузове обжора лег -
   ‚от твой дружок!

   - “ тебЯ нынче злой Язык, ’иль, - заметил ‹амме.
   Ќе обращаЯ на него вниманиЯ,  “леншпигель  просунул  голову  в  дыру  в
парусиновом верхе и крикнул:
   - Ќеле! “знаешь?
   Ћна вздрогнула от неожиданности и, смеЯсь сквозь слезы, сказала:
   - ‚он ты где, негодЯй!
   - Ќеле, - снова заговорил “леншпигель, - ежели вам угодно менЯ  побить,
то у менЯ есть палка - здоровеннаЯ: ее живо  восчувствуешь,  и  суковатаЯ:
рубцы от нее долго не заживут.
   - ’ы пошел искать ‘емерых, ’иль? - спросила Ќеле.
   - „а, - отвечал “леншпигель.
   Ќеле несла набитую до отказа суму.
   - ’иль! - протЯгиваЯ ее “леншпигелю, сказала она.  -  џ  подумала,  что
если человек, отправлЯЯсь в путь, не возьмет с собой доброго жирного гусЯ,
ветчины и гентской колбасы, то это  скажетсЯ  на  его  здоровье.  Љушай  и
вспоминай менЯ.
   “леншпигель смотрел на Ќеле  и,  по-видимому,  не  думал  брать  сумку;
наконец ‹амме, просунув голову в другую дыру, сказал:
   - ЏредусмотрительнаЯ девица! Ћн может ничего не взЯть по  рассеЯнности.
„авай-ка сюда ветчину и гусЯ, доверь мне и колбасу - Я все сберегу.
   - —то это еще за толстаЯ морда? - спросила Ќеле.
   - ќто жертва супружеской жизни, - поЯснил “леншпигель. - Ћн высох бы от
горЯ, как Яблоко в печке, если б  не  подкреплЯл  свои  силы  беспрерывным
принЯтием пищи.
   - ’воЯ правда, - молвил со вздохом ‹амме.
   ‘олнце напекло  Ќеле  голову.  Ћна  накрылась  передником.  “леншпигелю
хотелось побыть с ней вдвоем, и он обратилсЯ к ‹амме:
   - ‚идишь, по лугу идет женщина?
   - Ќу, вижу, - отвечал ‹амме.
   - “знаешь ты ее?
   - “вы! ќто не моЯ жена, - сказал ‹амме, - она в одета не по-городски.
   - ’ы все еще сомневаешьсЯ, слепой крот? - спросил “леншпигель.
   - Ќу, а если это не она? - спросил ‹амме.
   - ’ы и так ничего не потерЯешь.  ‹евее,  к  северу,  стоит  kaberdoesje
[кабачок (флам.)], который славитсЯ своим bruinbier'ом. ’ам мы с  тобой  и
встретимсЯ. ‡ахвати с собой ветчинки длЯ возбуждениЯ жажды.
   ‹амме спрыгнул с повозки и что есть  духу  помчалсЯ  по  направлению  к
женщине.
   - €ди ко мне! - сказал “леншпигель Ќеле.
   Ћн помог ей взобратьсЯ, усадил рЯдом с собой, снЯл с  головы  передник,
скинул с плеч накидку и, покрыв ее лицо поцелуЯми, спросил:
   - Људа ты шла, моЯ ненаглЯднаЯ?
   Ћна  была  так  счастлива,  что  ничего  не  могла  ему   ответить.   Ђ
“леншпигель, в таком же восторге, как и она, заговорил:
   - Ќаконец ты со мной! –вет шиповника не так нежно ал, как твоЯ  молодаЯ
кожа. ’ы не королева, а все же дай Я возложу на тебЯ корону  из  поцелуев!
’вои нежные розовые ручки Ђмур создал длЯ объЯтий. „евочка моЯ любимаЯ!  џ
боюсь, что от прикосновениЯ моих грубых мужских  рук  будет  больно  твоим
плечам. ‹егкокрылый мотылек садитсЯ на алую гвоздику, а Я,  увалень,  могу
смЯть белый, ослепительно-белый цвет твоей красоты. Ѓог на небе, король на
троне, солнце в недоступной вышине. Ђ Я, когда ты со мной, - Я  и  бог,  и
король, и свет днЯ! Људри твои как шелк! Ќеле, Я безумствую, Я сатанею,  Я
схожу с ума, но ты не бойсЯ, голубка! Ђ ножка у тебЯ  до  чего  маленькаЯ!
Џочему она такаЯ белаЯ? …е мыли в молоке?
   Ћна попыталась встать.
   - —его ты испугалась? - сказал “леншпигель. - ‘олнца? Ћно светит нам  и
всю тебЯ позлащает. ‡ачем ты потупила очи? ‘мотри на менЯ - видишь,  какой
Яркий огонь зажигаешь ты в моих глазах? ‘лушай, моЯ любимаЯ,  прислушайсЯ,
моЯ дорогаЯ: это час полуденной тишины - пахарь посвЯщает его  трапезе,  а
нам с тобой, кажетсЯ, ничто не мешает посвЯтить его любви. џ бы целый  век
просидел у твоих колен - все бы гладил их, гладил и гладил!
   - Љраснобай! - сказала Ќеле.
   ‹учи его светлости солнца пробивались сквозь парусиновый верх  повозки,
жаворонок заливалсЯ  над  лугами,  а  Ќеле  склонила  голову  на  плечо  к
“леншпигелю.


        3

   Њежду тем вернулсЯ ‹амме - он  был  весь  потный  и  отфыркивалсЯ,  как
дельфин.
   - Ђх! - воскликнул он. - џ рожден под несчастной звездой. џ со всех ног
побежал к этой женщине, но то была не моЯ жена, то была  женщина  пожилаЯ:
на вид ей можно дать лет сорок пЯть, а по ее чепчику Я  сейчас  догадалсЯ,
что она незамужнЯЯ. Ћна на менЯ  напустилась:  что  это,  мол,  Я,  этакий
пузан, ношусь по лугу? џ ей вежливо ответил: "ЊенЯ жена бросила,  и  Я  ее
ищу, а к вам Я прибежал, оттого что принЯл вас за нее". Ќа это стараЯ дева
мне сказала, чтобы Я убиралсЯ, откуда пришел, а жена моЯ, дескать,  хорошо
сделала, что менЯ бросила, потому все мужчины подлецы, обманщики, еретики,
изменники, соблазнители, они, мол, даже зрелых девиц -  и  тех  ухитрЯютсЯ
совратить, и если Я, дескать, сию же минуту не унесу отсюда ноги,  то  она
натравит на менЯ свою собаку.
   Ђ возле нее разлеглась здоровеннаЯ собачища и  все  рычала  -  у  менЯ,
конечно, душа в пЯтки, и Я  скорей  наутек.  Џеремахнул  через  межу,  сел
отдышатьсЯ - дай, думаю, подкреплюсь твоей ветчиной. ‚друг слышу за спиной
шорох; оборачиваюсь, смотрю - бежит ко мне собака старой девы, но  уже  не
рычит, а ласково, заискивающе вилЯет хвостом: ей тоже ветчинки захотелось.
’олько стал было Я ее подкармливать, ан, глЯдь,  бежит  хозЯйка  и  вопит:
"Љуси его, собачка, куси!" џ - бежать, но на моих штанах повисла  собачища
и вырвала клок вместе с моим собственным мЯсом. џ невзвидел света от боли,
обернулсЯ - хвать собаку палкой по передним лапам;  одну-то  уж  навернЯка
перебил! ‘обака с ног долой  и  как  закричит  на  своем  собачьем  Языке:
дескать, пощади! - ну, Я ее и пощадил. Ђ хозЯйка за неимением камней давай
пулЯть в менЯ комьЯми - Я опЯть припустилсЯ.
   ЉакаЯ же она злаЯ, какаЯ же  она  вздорнаЯ  баба!  —ем  Я,  несчастный,
виноват, что она из-за  своей  неказистости  никак  не  может  найти  себе
жениха?
   ЏригорюнилсЯ Я и пошел в тот самый kaberdoesje, который ты мне  указал:
думаю, bruinbier рассеет мою кручину. Ќе тут-то было: вхожу - и что  же  Я
вижу? Њужчина с женщиной  дерутсЯ.  џ  спросил,  не  соблаговолЯт  ли  они
заключить перемирие длЯ того, чтобы отпустить  мне  кувшинчик  bruinbier'а
вместимостью в одну, а то и в целых шесть пинт. Ѓаба, настоЯщаЯ stockvisch
[вЯленаЯ треска (флам.)], взъерепенилась. "Ѓрысь отсюда! - кричит.  -  ‚от
этим самым башмаком Я мужа по голове  бью  -  глЯди,  как  бы  и  тебе  не
попало".  ‚от  Я,  потный,  усталый,  сюда  и  прибежал.  Ќет  ли  у  тебЯ
чего-нибудь поесть?
   - ЌайдетсЯ, - отвечал “леншпигель.
   - ‘лава богу! - сказал ‹амме.


        4

   €так, все в сборе - можно ехать дальше. Ћсел сдвигает с места  повозку,
и от напрЯжениЯ ушки у него на макушке.
   - ‹амме! - говорит “леншпигель. - Ќас  четверо  попутчиков:  во-первых,
ослик,  кроткаЯ  скотинка,  кормитсЯ  чем  бог  пошлет;   во-вторых,   ты,
добродушный толстЯк, - от тебЯ ушла жена, и ты ее ищешь; в-третьих,  милаЯ
девушка с нежной душой - она нашла себе юношу  по  сердцу,  но  он  ее  не
стоит, - это Я: итого, стало быть, четверо... Ђ ну, ребЯта, глЯди веселей!
‹истьЯ желтеют, скоро-скоро в небесах  загорЯтсЯ  Яркие  звезды,  солнышко
скроют осенние тучи, придет прообраз  смерти  -  зима,  расстелет  снежный
саван над теми, кто лежит в сырой земле, а Я все буду искать: куда  делось
счастье отчего краЯ? Ѓедные покойники: ты, ‘ооткин, умершаЯ от  горЯ,  ты,
Љлаас, сожженный на костре! ’ы, могучий дуб,  олицетворение  незлобивости,
ты, нежный плющ, олицетворение любви, Я - ваш отпрыск,  Я  тЯжко  скорблю,
ваш милый прах бьетсЯ о мою грудь, и Я за вас отомщу.
   - Ќе надо оплакивать тех, кто умер за правду, - говорит ‹амме.
   Ќо “леншпигель задумалсЯ.
   - Ќастал час разлуки, Ќеле, - неожиданно обращаетсЯ он к девушке. -  Њы
с тобой расстаемсЯ надолго. Њожет быть, Я никогда больше  не  увижу  милое
твое лицо.
   Ќеле смотрит на него лучистыми, как звезды, глазами.
   - „авай слезем с повозки и уйдем в лес! - говорит она. - ’ы  у  менЯ  с
голоду не умрешь: Я умею находить съедобные растениЯ и приманивать птиц.
   - „евушка!  -  вмешиваетсЯ  в  разговор  ‹амме.  -  ’ы  “леншпигелЯ  не
удерживай: он должен найти ‘емерых и помочь мне сыскать жену.
   - Џобудь со мной! - просит Ќеле, плача и улыбаЯсь  сквозь  слезы  другу
своему “леншпигелю.
   Ђ “леншпигель, видЯ ее слезы, обращаетсЯ к ‹амме:
   - Љак скоро тебе станет скучно без неурЯдиц, тут-то ты и найдешь жену.
   - ’ы что же это, ’иль, ради девчонки бросаешь менЯ  одного?  -  говорит
‹амме. - Њолчишь? ‡апала дума о лесе? Ќо ведь в лесу нет  ни  ‘емерых,  ни
моей жены. Џоищем-ка ее лучше на мостовой, благо по мостовой  повозка  так
сама и катитсЯ.
   - ‹амме! - говорит “леншпигель. - “ тебЯ в повозке полнаЯ котомка  еды,
стало быть, ты и без менЯ за милую душу доедешь до  Љоолькерке,  а  там  Я
тебЯ нагоню. ’ебе даже лучше побыть в одиночестве - так ты скорей  найдешь
прЯмой путь к жене. ‘лушай и запоминай. Џроедешь три мили - тут тебе будет
Љоолькерке, что значит "•олоднаЯ церковь": называетсЯ она так потому,  что
ее со всех сторон овевает ветер, как, впрочем, и многие другие церкви.  Ќа
колокольне увидишь флюгер в виде петуха - он вертитсЯ во  все  стороны  на
ржавых  петлЯх.  ‘крип  петель  указывает  горемыкам,   потерЯвшим   своих
подружек, где их искать. Ќо только прежде должно семь раз ударить ореховым
прутом по каждой из стен колокольни. ‡аскрипЯт петли под северным ветром -
ступай на север, но только осторожно,  ибо  северный  вечер  -  это  ветер
войны; под южным - лети на юг как на крыльЯх,  ибо  то  ветер  любви;  под
восточным - мчись крупной рысью: то ветер света и радости; под западным  -
иди не спеша: то ветер дождЯ и слез. Џоезжай, ‹амме, поезжай в  Љоолькерке
и жди менЯ!
   - €н ладно, - говорит ‹амме и уезжает.
   ’ем временем теплый,  но  сильный  ветер  гнал  по  небу,  точно  неких
чудовищ, стаю серых осенних туч. „еревьЯ шумели, как волны  бурного  морЯ.
“леншпигель  и  Ќеле  давно  уже  бродили  вдвоем  по  лесу.   “леншпигель
проголодалсЯ; Ќеле искала сладких кореньев, но  вместо  кореньев  находила
одни только желуди да поцелуи милого.
   “леншпигель расставил силки и в чаЯнии жаркого посвистывал,  приманиваЯ
птиц. ‚озле Ќеле на ветку сел соловей, но она его не тронула: пусть,  мол,
поет! Џрилетела малиновка - Ќеле  и  ее  пожалела:  уж  очень  смешно  она
важничала! Џотом прилетел жаворонок, но Ќеле ему внушила, что  куда  лучше
воспарить ввысь и в песне прославить природу, чем попасть на  смертоносное
острие вертела, - это, мол, худые шутки!
   € она говорила правду, ибо  “леншпигель  уже  развел  костер,  заострил
палку в виде вертела, и самодельный этот вертел поджидал жертв.
   Џтицы, однако, не прилетали - одни лишь вороны зловеще  каркали  где-то
высоко над головой. € “леншпигель осталсЯ голодный.
   Ђ Ќеле пора было возвращатьсЯ к  Љатлине.  €  она,  заливаЯсь  слезами,
пошла домой, а “леншпигель смотрел ей вслед. Ќо она  все  же  вернулась  и
бросилась к нему на шею.
   - ‘ейчас уйду, - сказала она.
   Џрошла несколько шагов, опЯть вернулась и опЯть сказала:
   - ‘ейчас уйду.
   € так раз двадцать, если не больше.
   Ќаконец она все-таки  ушла,  и  “леншпигель,  оставшись  один,  кинулсЯ
догонЯть ‹амме.
   Џриблизившись к колокольне, он увидел, что ‹амме сидит у ее подножьЯ  и
с мрачным видом грызет ореховый прутик, а между ног у него  стоит  большой
кувшин с bruinbier'ом.
   - “леншпигель! - сказал ‹амме. - ‘даетсЯ мне, что ты  услал  менЯ  сюда
только длЯ того, чтобы побыть вдвоем с девушкой. џ по твоему  совету  семь
раз бил прутом по каждой стене, ветер дул неистово, и хоть бы  одна  петлЯ
скрипнула!
   - Ќаверно, их маслом смазали, - высказал предположение “леншпигель.
   € поехали они в герцогство Ѓрабантское.


        5

   Љороль ”илипп в дурном расположении духа по  целым  днЯм,  а  иногда  и
ночам, марал бумагу и царапал пергамент  [”илипп  II  был  известен  своей
страстью к составлению всЯкого рода бумаг]. Ѓумаге и пергаменту вверЯл  он
думы твердокаменного своего сердца. Ќикого не любЯ на  всем  свете,  знаЯ,
что и  его  никто  не  любит,  ни  с  кем  не  желаЯ  делить  бремЯ  своей
неограниченной власти, этот страждущий Ђтлант сгибалсЯ  под  ее  тЯжестью.
Ќепосильные заботы изнурЯли слабое тело этого флегматика и меланхолика по,
натуре. Ћн не переваривал веселых лиц, и наш край он  возненавидел  именно
за его  жизнерадостность;  возненавидел  наших  купцов  за  роскошество  и
богатство; возненавидел наших дворЯн за вольные речи, за независимый нрав,
за пылкость их полнокровного и отважного жизнелюбиЯ.  …му  было  известно,
что еще задолго до того, как кардинал де Љуза (*56) в  1380  году  обличил
беззакониЯ,  творимые  церковью,  и  указал   на   необходимость   реформ,
возмущение папой и  римскою  церковью  проЯвлЯлось  у  нас  в  образовании
различных сект и бурлило в людских умах, будто вода в закрытом котле.
   “прЯмый, как мул, король ”илипп был убежден, что волЯ его, подобно воле
божьей, должна властвовать над миром. Ћн мечтал о том,  чтобы  наши  краЯ,
отвыкшие от покорности, снова впрЯглись в старое Ярмо, так и не  добившись
никаких реформ. Ћн хотел видеть свою  свЯтую  мать  -  римско-католическую
апостольскую церковь единой, нераздельной, вселенской, без всЯких новшеств
и преобразований, причем никаких разумных доводов в защиту своего  хотениЯ
он привести бы не мог, за исключением довода  взбалмошной  бабы,  что  он,
мол, так хочет, и даже ночью не давали ему  покоЯ  все  те  же  неотвЯзные
думы, и он металсЯ по постели, точно под ним было терновое ложе, металсЯ и
бормотал:
   - Ћбещаю тебе, свЯтой апостол ”илипп, обещаю тебе, господь мой  и  бог:
пусть Я превращу Ќидерланды в братскую могилу и брошу туда  всех  жителей,
но они вернутсЯ к тебе, блаженный мой покровитель, к тебе, пречистаЯ дева,
к вам, свЯтые угодники!
   €, осуществлЯЯ задуманное, он старалсЯ быть более римским,  нежели  сам
папа, и более католическим, нежели ‚селенские соборы (*57).
   € “леншпигель, ‹амме и весь нидерландский народ, содрогаЯсь  от  ужаса,
представлЯли  себе  этого  венценосного  длиннолапого  паука,  с  открытым
ротовым  отверстием  ткущего  паутину  в  мрачном  ќскориале   [резиденциЯ
испанских королей в пЯтидесЯти двух километрах от Њадрида], чтобы запутать
их и высосать самую чистую их кровь.
   Џри Љарле папскаЯ инквизициЯ сожгла на кострах, живьем закопала в землю
и удавила сто тысЯч христиан; достоЯние казненных, точно дождеваЯ  вода  в
водосточную трубу,  стекло  в  императорские  в  королевские  сундуки,  но
”илиппу все было мало: он создал в  Ќидерландах  новые  епархии  и  принЯл
решение учредить здесь испанскую инквизицию (*58).
   €, скликаЯ народ трубным звуком и барабанным боем, глашатаи  читали  во
всех городах королевские указы, грозившие еретикам смертью на костре, если
они не отрекутсЯ от своих заблуждений, и смертною казнью через  повешение,
если они отрекутсЯ. †енщины же и девушки предуведомлЯлись, что их закопают
в землю живьем и на их телах будут плЯсать палачи.
   € по всей стране побежал огонь народного гнева.


        6

   ЏЯтого апрелЯ, перед  Џасхой,  к  брюссельскому  дворцу  правительницы,
герцогини Џармской, приблизились граф ‹юдвиг Ќассауский, графы Љюлембург и
Ѓредероде (*59), кутила ѓеркулес, и с ними еще триста дворЯн. Џо четверо в
рЯд поднЯлись они на самый верх широкой дворцовой лестницы.
   ‚ойдЯ в залу, они передали  герцогине  бумагу,  в  которой  просили  ее
добитьсЯ от королЯ ”илиппа отмены указов о вероисповедании и об учреждении
испанской инквизиции, ибо, утверждали  они,  помЯнутые  указы  вызывают  в
народе недовольство, недовольство же может вылитьсЯ в мЯтеж и  повлечь  за
собой разор и оскудение всей земли.
   ќто ходатайство получило название "‘оглашениЯ" (*60).
   Ѓерлеймон  (*61),  который  впоследствии  предал  родину  и  учинил   в
отечестве своем жестокую расправу, находилсЯ в эту минуту подле герцогини;
глумЯсь   над   бедностью   некоторых   конфедератов-дворЯн,   он   сказал
правительнице:
   - Ќе бойтесь, ваша светлость, - это же нищие - это же гезы!
   ќтим он хотел сказать, что дворЯне разорились то ли на коронной службе,
то ли стараЯсь перещеголЯть по части роскоши испанских сеньоров.
   ‚ыражаЯ свое презрение к словам Ѓерлеймона, конфедераты потом объЯвили,
что они "почитают за  честь  именоватьсЯ  и  называтьсЯ  ѓезами,  ибо  они
обнищали, служа королю и заботЯсь о благе народном".
   Ћни стали носить на шее золотую медаль, на одной стороне  которой  было
вычеканено изображение королЯ, а на другой  -  две  руки,  сплетенные  над
нищенской сумой, и надпись: "‚ерны королю вплоть до  нищенской  сумы".  Ќа
шлЯпах и шапках они носили золотые блЯшки в виде кружек и шапчонок,  какие
бывают у нищих.
   Ђ ‹амме между  тем  по  всему  городу  проминал  свое  пузо  в  поисках
бесследно пропавшей жены.


        7

   ‚ одно прекрасное утро “леншпигель ему сказал:
   - Џойдем  засвидетельствуем  свое  почтение  одной  высокопоставленной,
родовитой, могущественной и грозной особе.
   - Ђ эта особа скажет, где моЯ жена? - осведомилсЯ ‹амме.
   - Љоли знает, так скажет, - отвечал “леншпигель.
   € они отправились к кутиле ѓеркулесу Ѓредероде.
   Ћн был во дворе своего замка.
   - ’ы зачем пришел? - спросил он “леншпигелЯ.
   - Џоговорить с вами, ваше сиЯтельство, - отвечал “леншпигель.
   - ѓовори, - сказал Ѓредероде.
   -  ‚ы  -  прекрасный,  отважный,   могущественный   рыцарь,   -   начал
“леншпигель. - Њного лет назад вы раздавили одного француза в панцире, как
слизнЯка в ракушке. Ќо вы человек не только могущественный и отважный,  но
еще и мудрый. ‡ачем же вы носите медаль с надписью: "‚ерны  королю  вплоть
до нищенской сумы"?
   - ‚от именно: почему, ваше сиЯтельство? - подхватил ‹амме.
   Ѓредероде молча смотрел на “леншпигелЯ. ’от продолжал:
   - Џочему вы все,  важные  господа,  желаете  пребывать  верными  королю
вплоть до нищенской сумы? ‡а какие такие особые милости,  за  какие  такие
благодеЯниЯ? Ќе  лучше  ли,  чем  присЯгать  ему  на  верность  вплоть  до
нищенской сумы, отобрать у этого палача все его  владениЯ,  чтобы  он  сам
присЯгнул на верность нищенской суме?
   ‹амме одобрительно кивал головой.
   Ѓредероде окинул “леншпигелЯ зорким взглЯдом  и,  удостоверившись,  что
лицо у парнЯ хорошее, усмехнулсЯ.
   - …сли ты не лазутчик королЯ ”илиппа, то ты добрый фламандец, -  молвил
он. - џ тебЯ награжу и в том и в другом случае.
   Ћн повел “леншпигелЯ в буфетную, ‹амме последовал за ними.  ‚  буфетной
Ѓредероде изо всех сил дернул “леншпигелЯ за ухо.
   - ќто если ты лазутчик, - поЯснил Ѓредероде.
   “леншпигель не пикнул.
   - Џринеси ему глинтвейну, - обратилсЯ к ключнику Ѓредероде.
   Љлючник принес чашу с душистым глинтвейном и большой кубок.
   - €ва, - сказал “леншпигелю Ѓредероде, -  это  за  то,  что  ты  добрый
фламандец.
   -  Ђх,  добрый  фламандец!  -  воскликнул  “леншпигель.  -   Ќа   каком
прекрасном, на каком душистом Языке говоришь ты со мною! ‘вЯтые и  те  так
не говорЯт.
   ‚ыпив с полкубка, он отдал остальное ‹амме.
   - Ђ кто этот пузан, который получает  награды,  ничего  не  свершив?  -
осведомилсЯ Ѓредероде.
   - ќто мой друг ‹амме, - поЯснил “леншпигель. - Љогда он пьет глинтвейн,
ему кажетсЯ, что он непременно найдет жену.
   - „а, да - подтвердил ‹амме, благоговейно прикладываЯсь к кубку.
   - Људа же вы теперь направлЯетесь? - спросил Ѓредероде.
   - Њы идем искать ‘емерых, которые должны  спасти  землю  ”ландрскую,  -
отвечал “леншпигель.
   - Љто эти ‘емеро? - спросил Ѓредероде.
   -  „айте  найти  -  тогда  Я  вам  скажу,  кто  они  такие,  -  отвечал
“леншпигель.
   ‹амме повеселел от вина.
   - ’иль, - сказал он, - а не поискать ли нам мою жену на луне?
   - ‚ели поставить лестницу, - отвечал “леншпигель.


   Ѓыл май, зеленый май, и “леншпигель сказал ‹амме:
   - ‚от и чудный  май  на  дворе!  ‡аголубели  небеса,  залетали  веселые
ласточки, ветви деревьев покраснели от сока,  землЯ  жаждет  любви.  ‘амаЯ
пора вешать и сжигать людей за веру! ‘лавные, милые инквизиторы и  до  нас
добираютсЯ. Љакие у них честные лица! €м дана власть  исправлЯть,  карать,
позорить, предавать светскому суду, им дано право иметь свои особые тюрьмы
(чудный месЯц май!)... хватать, судить не по закону, сжигать, вешать, сечь
головы, закапывать  живьем  женщин  и  девушек...  (‡Яблики  поют!)  Њилые
инквизиторы  учредили  особый  надзор  за   людьми   зажиточными.   Љороль
унаследует их достоЯние... ’анцуйте же, девушки, на лугу под звуки волынок
и свирелей! Ћ чудный май!
   Џепел Љлааса билсЯ о грудь “леншпигелЯ.
   - €дем! - сказал “леншпигель ‹амме. - Ѓлажен,  кто  в  эти  черные  дни
сохранит прЯмоту души и меч свой будет держать высоко!


        8

   ‚ один из августовских дней “леншпигель шел в  Ѓрюсселе  по  ”ландрской
улице мимо дома џна ‘апермиллементе, которого называли так потому, что его
дед со стороны отца в гневе употреблЯл это  слово  как  бранное,  дабы  не
изрыгать хулы на пресвЯтое имЯ господне. ЏомЯнутый ‘апермиллементе был  по
роду своих занЯтий вышивальщик, но так как он не только оглох, но и  ослеп
от пьЯнства, то вместо него вышивала господам камзолы, плащи и  туфли  его
жена, стараЯ ведьма. €х миловиднаЯ дочка тоже в помощь  матери  занималась
этим прибыльным делом.
   € вот, проходЯ мимо их  дома,  “леншпигель  увидел  в  окне  девушку  и
услышал ее голос:

   Ђвгуст, август, месЯц теплый,
   ’ы без лжи мне скажи:
   ‡амуж кто менЯ возьмет?
   ’ы без лжи мне скажи!

   - Ђ хоть бы и Я! - молвил “леншпигель.
   - ’ы? - спросила девушка. - Ќу-ка, подойди поближе, Я на тебЯ поглЯжу!
   Ђ он ей:
   - Ћтчего это ты в августе спрашиваешь о том, о чем брабантские  девушки
спрашивают в самом конце февралЯ?
   - €м только один месЯц в году посылает женихов, а мне все двенадцать, -
отвечала девушка. - € вот перед наступлением каждого из них, в шесть часов
вечера, Я вскакиваю с постели, задом наперед делаю три  шага  к  окошку  и
говорю то, что ты сейчас слышал. ‡атем поворачиваюсь и делаю задом наперед
три шага к кровати - и так до самой полуночи, а в полночь ложусь и засыпаю
в надежде, что мне приснитсЯ суженый. Ќо месЯцы, милые месЯцы -  они  ведь
злые насмешники, и снитсЯ мне не один суженый, а целых  двенадцать  сразу.
Љоли хочешь, будь тринадцатым.
   - „ругие приревнуют, - возразил “леншпигель. - ’вой  клич  тоже,  стало
быть, "€збавление"?
   „евушка зарделась.
   - „а, "€збавление", - отвечала девушка, - Я знаю, чего хочу.
   - € Я знаю, - подхватил “леншпигель, - вот Я тебе его и несу.
   - Џодожди! - сказала она, улыбаЯсь и показываЯ белые зубки.
   - „а чего ждать-то? - возразил “леншпигель. - Ќе  ровен  час,  дом  мне
свалитсЯ на голову, ураган сбросит в ров, бешенаЯ собака укусит  за  ногу.
Ќет, Я не согласен ждать!
   - џ еще молода, - сказала девушка,  -  Я  гадаю  о  суженом  только  по
обычаю.
   “леншпигель опЯть подумал о  том,  что  брабантские  девушки  гадают  о
суженом перед наступлением марта, а не в пору жатвы, и  в  сердце  к  нему
закралось сомнение.
   - џ еще молода, Я  гадаю  о  суженом  только  по  обычаю,  -  улыбаЯсь,
повторила девушка.
   - Ѓудешь ждать, пока состаришьсЯ?  -  снова  заговорил  “леншпигель.  -
Џрогадаешь!..  ‚  первый  раз  вижу  такую  округлую  шею,   такие   белые
фламандские груди, полные сытного  молока,  которым  вскармливают  сильных
мужчин.
   - Џолные? - переспросила она. -  Џока  еще  нет.  “ж  больно  ты  скор,
прохожий!
   - †дать? - повторил “леншпигель. - „о тех пор, пока  у  менЯ  все  зубы
выпадут и Я уже не смогу тебЯ съесть в сыром виде, красотка? —то ж  ты  не
отвечаешь? ’олько карие глазки твои и вишневые губки смеютсЯ.
   „евушка бросила на него лукавый взглЯд.
   - Ќеужто ты в менЯ  сразу  влюбилсЯ?  -  спросила  она.  -  —ем  же  ты
занимаешьсЯ? Љто ты, гез или богач?
   - џ - гез, Я - беднЯк, - отвечал “леншпигель, - но Я мигом  разбогатею,
как только стану обладать такой красавицей, как ты.
   - џ тебЯ не о том спрашиваю, - сказала девушка. - ’ы в церковь  ходишь?
’ы настоЯщий христианин? ѓде ты живешь? “ж не ѓез ли ты -  из  тех  ѓезов,
что не признают королевских указов и инквизиции?
   Џепел Љлааса билсЯ о грудь “леншпигелЯ.
   - „а, Я - ѓез, - отвечал “леншпигель. - џ хочу отдать  червЯм  на  корм
всех; кто утеснЯет нидерландский народ. ’ы смотришь  на  менЯ  растерЯнным
взглЯдом. ‚о мне горит пламЯ любви к тебе, красотка, -  то  пламЯ  юности.
…го зажег господь бог, и оно, как солнце, будет пылать, пока не  погаснет.
Ќо в сердце у менЯ полыхает и огонь мести, возжженный тоже господом богом.
‡азвенЯт мечи, зажгутсЯ костры, загулЯет удавка,  вспыхнут  пожары,  будет
запустение, будет война и гибель палачей.
   - ’ы пригож, - с печальным видом сказала девушка и поцеловала его в обе
щеки, - но только помалкивай.
   - Ћ чем ты плачешь? - спросил “леншпигель.
   - ‚сегда надо прежде оглЯдетьсЯ, а потом уж болтать, - сказала девушка.
   - Ђ что, разве у этих стен есть уши? - спросил “леншпигель.
   - Љроме моих ушей, никаких других здесь нет, - отвечала она.
   - ’вои ушки сотворил Ђмур; и Я их сейчас завешу поцелуЯми.
   - ‘лушай, что Я тебе говорю, ветрогон!
   - Ђ что такое? —то ты мне хочешь сказать?
   - „а слушай же! - повторила с досадой девушка. - ‚он идет  моЯ  мать...
Ќе болтай, не болтай, особенно при ней!..
   Џодошла старуха ‘апермиллементе. “леншпигель оглЯдел  ее  с  головы  до
ног.
   "ђожа точно шумовка, - подумал он, - глаза холодные  и  лживые,  вместо
улыбки выходит гримаса - премилаЯ, Я вам доложу, старушка!"
   - ‡дравствуйте, сударь, здравствуйте! - сказала она ему и обратилась  к
девушке: - Ќу, дочка, хорошо мне заплатил, щедро мне заплатил граф  ќгмонт
- Я ведь ему на плаще  шутовской  колпак  вышила.  „а,  сударь,  шутовской
колпак - назло Љрасной собаке (*62).
   - Љардиналу ѓранвелле? - спросил “леншпигель.
   - „а, да, Љрасной собаке, - повторила  старуха.  -  ѓоворЯт,  будто  он
доносит на них королю, - вот они и хотЯт его изничтожить. •орошо  сделают,
как вы скажете?
   “леншпигель молчал.
   - ‚ы поди встречали их на улице: на них камзолы и серые opperstkleed'ы,
какие носит простой народ, с длинными рукавами Я монашескими капюшонами, и
на всех opperstikleed'ах вышит шутовской колпак. џ их  вышила  по  меньшей
мере двадцать семь, а дочка - пЯтнадцать. ЉраснаЯ собака обозлилась!
   ’ут старуха зашептала “леншпигелю на ухо:
   - ’еперь они решили заменить шутовской колпак снопом колосьев -  знаком
единениЯ, это Я знаю наверное. „а, да, они встают мЯтежом на королЯ  и  на
инквизицию. Њолодцы! Џравда, сударь?
   “леншпигель молчал.
   - ѓосподин приезжий, видно, чем-то огорчен: как воды в  рот  набрал,  -
заметила старуха.
   “леншпигель молча удалилсЯ.
   Њалое времЯ спустЯ он, чтобы не разучитьсЯ  пить,  вошел  в  трактир  с
музыкой. ’рактир был поло-н посетителей, и они громко говорили о короле, о
ненавистных указах, об инквизиции  и  о  том,  что  Љрасную  собаку  нужно
выгнать вон. ‚друг “леншпигель увидел старуху: одетаЯ в  рубище,  она  как
будто подремывала над стаканчиком  водки.  ’ак  она  сидела  долго,  потом
вынула из кармана тарелочку и начала обходить столики, особенно настойчиво
просЯ милостыню у самых невоздержных на Язык.
   € простаки, не скупЯсь, бросали ей флорины, денье и патары.
   ‚  надежде  выведать  у  девушки  то,  чего  ему  не  сказала   старуха
‘апермиллементе, “леншпигель опЯть  прошел  мимо  их  дома.  Ќа  этот  раз
девушка не гадала о суженом - она  улыбнулась  ему  и  подмигнула,  словно
обещаЯ приЯтную награду.
   “леншпигель невзначай оглЯнулсЯ - сзади стоЯла старуха.
   “леншпигель в бешенстве с быстротой оленЯ  бросилсЯ  бежать  по  улице,
крича: 'Tbrandt! 'Tbrandt! (Џожар!  Џожар!)  €  так  добежал  он  до  дома
булочника џкоба Џитерсена. Ћкна  этого  дома,  застекленные  по  немецкому
образцу, пламенели в  багровых  лучах  заката.  Љак  раз  в  это  времЯ  у
булочника жарко топилась печь, и из трубы валил  густой  дым.  “леншпигель
все бежал и, указываЯ на дом џкоба Џитерсена, вопил:  'Tbrandt!  'Tbrandt!
‘бежалсЯ народ и, увидев красные окна и густой дым,  тоже  давай  кричать:
'Tbrandt! 'Tbrandt! („ом горит! „ом горит!)  ‘оборный  сторож  затрубил  в
рог, а звонарь что было мочи зазвонил в  сполошный  колокол.  ‘  пеньем  и
свистом налетели стайки мальчишек и девчонок.
   ‘таруха ‘апермиллементе, удостоверившись, что колокол и  рог  гудЯт  не
переставаЯ, сорвалась с места и умчалась.
   “леншпигель за ней следил. Љогда она скрылась из виду, он вошел к ним в
дом.
   - ќто ты? - спросила девушка. - „а ведь там же горит?
   - ’ам ничего не горит, - отвечал “леншпигель.
   - Ђ почему так заунывно гудит колокол?
   - Ћн сам не знает, что делает, - отвечал “леншпигель.
   - Ђ почему зловеще воет рог, а почему народ бежит?
   - —исло глупцов бесконечно.
   - ’ак где же горит? - спросила девушка.
   - ѓорЯт твои глаза, и пылает мое сердце, - отвечал “леншпигель и впилсЯ
в ее губы.
   - ’ы съешь менЯ! - сказала девушка.
   - џ люблю вишни, - сказал “леншпигель.
   Ћна посмотрела на него улыбчивым и вместе грустным  взглЯдом.  €  вдруг
расплакалась.
   - Ќе ходи ко мне больше, - сказала она. -  ’ы  -  ѓез,  враг  папы,  не
ходи!..
   - ’воЯ мать...
   - „а, да, - всЯ вспыхнув, перебила  его  девушка.  -  ‡наешь,  где  она
сейчас? Ќа пожаре, слушает, что говорЯт. Ђ знаешь, куда она пойдет  потом?
Љ Љрасной собаке - рассказать обо всем, что вызнала, чтобы облегчить  труд
герцога, который скоро к нам ЯвитсЯ. Ѓеги, “леншпигель! џ тебЯ  не  выдам.
Ѓеги! …ще разок поцелуй менЯ - и больше не приходи! Ќу, еще раз!  Џригожий
ты мой! ’ы видишь: Я плачу. Ќет, нет, уходи, уходи!
   - •орошаЯ ты девушка! - сжимаЯ ее в объЯтиЯх, сказал “леншпигель.
   - Џрежде Я была плохаЯ, такаЯ же, как мать... - сказала девушка.
   - ‘тало быть, эти зазывы, это привораживанье женихов...
   - „а, да, - сказала девушка. - ’ак мне приказывала мать. Ќо тебЯ  Я  не
выдам - Я тебЯ полюбила. „ругих Я тоже не выдам - в  памЯть  о  тебе,  мой
любимый.  Ђ  когда  ты  будешь  далеко,  твое  сердце  напомнит   тебе   о
раскаЯвшейсЯ девушке? Џоцелуй менЯ, милый! Ћна  уже  не  будет  за  деньги
поставлЯть жертвы на костер. “ходи! Ќет, побудь еще! ЉакаЯ у  тебЯ  нежнаЯ
рука! ѓлЯди - Я целую твою руку: это знак покорности,  ты  мой  властелин.
‘лушай! ‘тань ближе и молчи! Ќынче ночью у нас в доме  собрались  недобрые
люди, между  прочим  какой-то  итальЯнец;  входили  они  поодиночке.  Њать
провела их вот в эту комнату, а мне велела выйти и запереть дверь. „о менЯ
доносились отдельные слова: "Љаменное распЯтие... Ѓоргергутские  ворота...
Љрестный ход... Ђнтверпен... ‘обор  богоматери...",  приглушенный  смех  и
звон флоринов, которые кто-то считал на столе... Ѓеги!  Њать  идет!  Ѓеги,
мой любимый! Ќе поминай менЯ лихом! Ѓеги!..
   “леншпигель послушалсЯ ее, дал стрекача и, прибежав в  таверну  "‘тарый
Џетух" - in den "Ouden Haen", застал там ‹амме: тот уныло жевал колбасу  и
допивал седьмую кружку лувенского peterman'а [сорт пива (флам.)].
   Џроникшись доводами  “леншпигелЯ,  ‹амме,  несмотрЯ  на  свою  толщину,
пустилсЯ бежать вместе с ним.


        9

   „ухом домчались они до улицы ќйкенстраат, и там  “леншпигель  обнаружил
злобный пасквиль на Ѓредероде. ‘ этим пасквилем он пошел прЯмо к нему.
   - ‚аше  сиЯтельство!  -  сказал  “леншпигель.  -  џ  тот  самый  добрый
фламандец и королевский лазутчик, которому вы так здорово  надрали  уши  и
которого  вы  угостили  таким  превосходным  глинтвейном.  џ  вам   принес
подметное письмецо, где вас, между прочим, обвинЯют в том, что вы, подобно
королю, именуете себЯ графом ѓолландским. Џисьмецо прЯмо  из  печатни  џна
Ќаушникена, проживающего близ Њерзавской набережной, в ‹иходейном тупике.
   Ѓредероде засмеЯлсЯ и сказал:
   - …сли ты мне не откроешь, кто сочинЯл письмо, Я  велю  тебЯ  сечь  два
часа без передышки.
   - ‘еките менЯ, ваше сиЯтельство, не два  часа,  а  хоть  два  года  без
передышки, - подхватил “леншпигель, - все равно  мой  зад  не  скажет  вам
того, чего не знают мои уста.
   Љак бы то ни было, он получил флорин за труды и с тем удалилсЯ.


        10

   ‚ июне, месЯце роз, во всех концах земли ”ландрской  началась  открытаЯ
проповедь евангельского учениЯ.
   Џриверженцы церкви первых  веков  христианства  проповедовали  везде  и
всюду (*63): в полЯх и садах,  на  холмах,  где  спасаютсЯ  от  наводнениЯ
животные, на речных судах.
   Ќа суше они проповедовали как бы в укрепленных лагерЯх - со всех сторон
их  окружали  повозки.  Ќа  реках  и  в  гаванЯх  охранЯли   проповедников
сторожевые лодки с вооруженными людьми.
   ‚ лагерЯх несли караул мушкетеры и аркебузиры, дабы неприЯтель не напал
врасплох.
   € свободное слово звучало из краЯ в край нашей родной земли.


        11

   ‚ Ѓрюгге “леншпигель и ‹амме оставили повозку  на  постоЯлом  дворе,  а
сами пошли не в таверну, ибо в их кошельках не раздавалось более  веселого
звЯканьЯ монет, а в •рам ‘пасителЯ.
   Ќа  кафедре  неистовствовал  грЯзный,  нахальный,  злобный   крикун   -
монах-минорит Љорнелис Ђдриансен.
   ‚округ кафедры теснились молоденькие, хорошенькие свЯтоши.
   Ћтец Љорнелис говорил о страстЯх  •ристовых.  „ойдЯ  до  того  места  в
свЯтом …вангелии, где рассказываетсЯ, как иудеи кричали  Џилату,  указываЯ
на €исуса •риста: "ђаспни, распни его! Њы имеем закон, и по закону  нашему
он должен умереть", проповедник воскликнул:
   - ‘лышите, братьЯ и сестры? Џочему господь наш €исус •ристос  претерпел
смерть, страшную и  позорную?  Џотому  что  и  тогда  существовали  законы
еретиков. ‡начит, он был осужден справедливо, ибо преступил закон. €  ныне
злочестивцы ни во что не ставЯт эдикты и указы.  ѓосподи  €исусе!  ‡а  что
проклЯл ты наши краЯ!  ЏресвЯтаЯ  матерь  божьЯ!  —то,  если  бы  жив  был
император Љарл? —то, если бы он видел, до  чего  дошли  в  своем  нечестии
дворЯне-конфедераты, дерзнувшие ходатайствовать  перед  правительницей  об
упразднении инквизиции и об отмене  указов,  изданных  не  сгорЯча,  а  по
зрелом размышлении, после долгих раздумий, и преследующих  благую  цель  -
уничтожение всех и всЯческих сект и ересей!  €  вот  эти-то  самые  указы,
которые человеку нужнее хлеба и сыра, конфедераты стремЯтсЯ упразднить!  ‚
какую зловонную, смрадную, мерзкую бездну хотЯт они нас столкнуть!  ‹ютер,
гнусный ‹ютер, этот бешеный бык, одержал победу в ‘аксонии, в Ѓрауншвейге,
в ‹юнебурге,  в  Њекленбурге  [монах  перечислЯет  некоторые  из  немецких
кнЯжеств, где лютеранство стало  официальной  религией].  Ѓренциус  (*64),
бренную плоть свою поддерживавший в ѓермании желудЯми, от которых свиньи и
те воротили рыло, одержал победу в ‚юртемберге. Ѓес и балбес ‘ервет (*65),
тринитарий ‘ервет царит в Џомерании,  „ании  и  веции,  изрыгаЯ  хулу  на
пресвЯтую, преславную и всемогущую ’роицу. „а. ‚прочем,  Я  слыхал,  будто
его живьем сжег Љальвин (*66) - хоть одно доброе  дело  сделал.  „а,  этот
самый  вонючий  Љальвин,  от  которого  несет  потом,  у  которого  голова
продолговатаЯ, как у выдры, у которого щеки лоснЯтсЯ от жира, а зубы - что
лопаты. „а, волки пожирают друг друга. „а, бык ‹ютер,  бешеный  бык  ‹ютер
поднЯл немецких государей на анабаптиста Њюнцера (*67), а Њюнцер, говорЯт,
был человек хороший и жил по Џисанию. € во всей ѓермании слышен рев  этого
быка! „а!
   „а, а что же мы видим во ”ландрии,  ѓельдерне,  ”рисландии,  ѓолландии,
‡еландии? Ђдамиты (*68) бегают по улицам нагишом. „а, братьЯ и сестры,  по
улицам нагишом, бесстыдно выставлЯЯ напоказ тощие свои телеса. ‚ы скажете,
что нашелсЯ только один? •орошо, пусть только один, но один стоит сотни, а
сотнЯ стоит одного. ‚ы скажете, он был сожжен, он  был  сожжен  живьем  по
просьбе кальвинистов и лютеран? Ђ Я говорю вам: это  волки  пожирают  друг
друга!
   „а, что же мы видим  во  ”ландрии,  ѓельдерне,  ”рисландии,  ѓолландии,
‡еландии? ‚ольнодумцев, учащих, что всЯческое рабство противно богу. ‹гут,
злосмрадные еретики! Ќам надлежит быть покорными  свЯтой  матери  нашей  -
римской церкви. Ђ они  там,  в  Ђнтверпене,  этом  гнездилище  еретической
сволочи  всего  мира,  осмеливаютсЯ  утверждать,  будто   мы   изготовлЯем
свЯщенное миро из собачьего  сала.  Ќа  перекрестке  восседает  на  ночном
горшке оборванец и орет: "Ќет ни бога, ни вечной жизни, ни воскресениЯ, ни
вечной муки". „ругой кричит дурным голосом: "Њожно крестить без соли,  без
жира, без плевков, без заклинаний, без свечей!"  ’ретий  вопит:  "Ќикакого
чистилища нет!". Ќикакого чистилища нет! ‚едь это что ж такое, други  м