Ѓолеслав Џрус. ”орпост

Ћцените этот текст:
Ѓолеслав Џрус. ”орпост

---------------------------------------------------------------------
Љнига: Ѓ.Џрус. ‘очинениЯ в семи томах. ’ом 2
Џеревод с польского ….ђифтиной. ЏримечаниЯ E.–ыбенко
ѓосударственное издательство художественной литературы, Њосква, 1962
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 5 октЯбрЯ 2002 года
---------------------------------------------------------------------

{1} - ’ак обозначены ссылки на примечаниЯ соответствующей страницы.

€з-под маленького, как хата, пригорка бьет ключ - это исток реки ЃЯлки.
Ћн выдолбил в каменистой почве впадину, и вода в ней бурлит и гудит, как рой
пчел, готовЯщихсЯ к отлету.
Ќа протЯжении мили ЃЯлка течет равниной. ‘ела, леса, деревьЯ в полЯх,
кресты на распутьЯх - все видно как на ладони, но уменьшенное расстоЯнием.
ђавнина похожа на круглый стол, а человек посреди этого стола - точно муха,
накрытаЯ голубым колпаком. …му дозволено есть все, что он сумеет сыскать и
чего не отнимут у него другие, лишь бы он не заходил чересчур далеко и не
слишком высоко возносилсЯ.
Ќо всего в одной миле к югу попадаешь как бы в другую местность. Ќизкие
берега ЃЯлки расступаютсЯ и становЯтсЯ выше, гладь полей взбухает буграми,
тропинка то поднимаетсЯ вверх, то падает вниз, снова поднимаетсЯ и снова
падает - все круче и все чаще.
ђавнина исчезла, кругом овраги, и вместо широких просторов справа и
слева, впереди и позади вырастают высокие, в несколько этажей, холмы -
отлогие или обрывистые, голые или поросшие кустами. €з одного оврага
переходишь в другой, еще более дикий и узкий, потом в третий, четвертый...
десЯтый... ‘ыро, пронизывает холод; взбираешьсЯ на горку и видишь огромную
сеть разветвленных и переплетающихсЯ между собой оврагов.
…ще несколько сот шагов по течению реки - и ландшафт снова менЯетсЯ.
•олмы тут ниже и стоЯт порознь, как громадные муравейники. ‚ полдень
солнечные лучи ударЯют прЯмо в глаза; край оврагов осталсЯ позади, и
открылась широкаЯ долина ЃЯлки.
…сли землЯ - стол, на котором провидение уготовило трапезу длЯ всех
созданий своих, то долина ЃЯлки - гигантское овальное блюдо с сильно
загнутыми краЯми. ‡имой оно белое, а в остальные времена года напоминает
майолику, расписанную цветистыми узорами, суровыми, неправильными по
рисунку, но прекрасными.
Ќа дне этого блюда божественный гончар поместил луга и с севера на юг
перерезал их лентой ЃЯлки; на синем фоне реки гребни волн отливают по утрам
и по вечерам багрЯнцем, золотом - среди днЯ и серебром - в Ясные ночи.
Ћтделав дно, всемогущий мастер принЯлсЯ лепить краЯ, тщательно следЯ за
тем, чтобы ни один из них не был похож на другие.
‡ападный край дик и мрачен. ‹уг здесь упираетсЯ в крутые склоны холмов,
покрытых осыпью известнЯка. ‹ишь кое-где растет кустик шиповника, карликоваЯ
береза или чахлаЯ черешнЯ. Њестами видна голаЯ землЯ, как будто с нее
клочьЯми содрали шкуру. „аже самые стойкие растениЯ бегут отсюда, и вместо
зелени тут желтеет глина, сереют песчаные пласты или торчит утес,
ощерившийсЯ, как мертвец.
‚осточный край совсем иной: он расположен амфитеатром, в три Яруса,
которые полого поднимаютсЯ один над другим. Џервый Ярус, у реки, - чернозем;
в одной стороне его среди садов выстроились в рЯд хаты - это деревнЯ. Ќа
втором Ярусе, суглинистом, чуть не над самой деревней раскинулась помещичьЯ
усадьба, - их соединЯет стараЯ липоваЯ аллеЯ. ‚право и влево большими
прЯмоугольниками, засеЯнными пшеницей, рожью и горохом или занЯтыми паром,
тЯнутсЯ господские полЯ. Ќаконец, в третьем Ярусе - песчанаЯ почва; ее
засевают овсом или рожью. …ще выше, как бы подпираЯ небо, чернеет сосновый
лес.
‘еверный край долины холмистый, но холмы тут стоЯт в одиночку, как
курганы. ’ри из них (в том числе и самый высокий в округе, с сосной на
вершине) принадлежат крестьЯнину ћзефу ‘лимаку.
•уторок этот - точно пустынь: вдалеке от деревни и еще дальше от
имениЯ.
‚ нем десЯть моргов земли; с востока он примыкает к реке ЃЯлке, с
запада - к большаку, который именно в этом месте пересекает долину и
спускаетсЯ к деревне.
‚се постройки ‘лимака теснЯтсЯ у дороги. ’ут и хата с двумЯ дверьми -
на большак и во двор, и конюшнЯ под одной крышей с хлевом и закутом длЯ
коровы, и рига, и, наконец, навес, под которым стоЯт телеги.
Њужики из долины в шутку говорили про ‘лимака, что он живет, словно в
сибирской ссылке. "Џравда, до костела ему ближе, чем нам, - прибавлЯли они,
- зато не с кем перекинутьсЯ словом".
Ћднако пустынь эта была не так уж безлюдна. ‚ теплый осенний денек на
холме можно было увидеть белую фигуру батрака, пахавшего на паре лошадок
хозЯйское поле, или жену ‘лимака с девкой-работницей, когда они обе в
красных юбках копали картошку. ‚ ложбинке между холмами обычно пас коров
тринадцатилетний …ндрек ‘лимак, выделывавший при этом удивительнейшие
выкрутасы. Ђ если б хорошенько поискать, можно было найти и ‘тасЯ,
восьмилетнего мальчонку с белыми, как лен, волосами: он либо бродил по
оврагам, либо, усевшись на горке под сосной, задумчиво глЯдел в долину.
•утор этот, каплЯ в море человеческих деЯний, был отдельным, прошедшим
разные фазы мирком со своей историей.
‚спомним, к примеру, времЯ, когда у ћзефа ‘лимака было едва семь моргов
земли, а в хате только он сам-друг с женой. ‚скоре, однако, совершились два
чрезвычайных событиЯ: жена его родила сына …ндрека, а в хозЯйстве согласно
уставу о сервитуте прибавилось три морга земли.
ЋбстоЯтельства эти произвели большую перемену в жизни ‘лимака: он купил
корову и боровка, а на полевые работы стал нанимать кого-нибудь из
деревенских беднЯков.
Ќесколько лет спустЯ ЯвилсЯ на свет и второй сын. ’огда ‘лимакова на
пробу - всего на полгода - взЯла себе в подмогу старуху поденщицу ‘обесскую.
Џроба затЯнулась еще на три месЯца, но однажды ночью ‘обесскаЯ затосковала
по корчме, сбежала в деревню, а на ее место поступила дурочка ‡оська, тоже
на полгода. ‘лимаковой все казалось, что вот-вот кончатсЯ спешные дела и она
управитсЯ без работницы.
„урочка ‡оська прожила у ‘лимаков около шести лет и, хотЯ работы у них
не убавилось, перешла батрачить в имение. Ќа этот раз ‘лимакова нанЯла
пЯтнадцатилетнюю сиротку Њагду; у девушки было свое хозЯйство: корова,
несколько полосок земли и полхаты, но она предпочла пойти в люди, лишь бы не
оставатьсЯ в родном доме. Џо словам Њагды, ее до полусмерти колотил дЯдЯ, а
остальнаЯ роднЯ только и знала, что уговаривала сироту смиритьсЯ, внушаЯ ей,
что чем больше палок обломает дЯдЯ об ее хребет, тем длЯ нее же будет лучше.
‚ ту пору ‘лимак сам обрабатывал свое поле и лишь изредка брал
кого-нибудь поденно. ’ем не менее он еще успевал ходить со своими лошадьми в
имение и возить из города товар евреЯм, живущим в поселке. Ќо когда его
стали чаще звать в имение, он уже не мог управитьсЯ с хозЯйством, нанимаЯ
поденщиков от случаЯ к случаю, и принЯлсЯ исподволь подыскивать себе
батрака.
Љ осени жена вконец извела ‘лимака, требуЯ, чтобы он нашел работника.
Љак раз в эту пору из больницы возвращалсЯ в родные места Њацек Ћвчаж,
которому телегой придавило ногу. Џуть его лежал мимо хаты ‘лимаков; он
отощал, выбилсЯ из сил и присел отдохнуть на камне у ворот, жалостно
поглЯдываЯ в сторону хаты. ‚ это времЯ в сенЯх хозЯйка мЯла длЯ скотины
вареную картошку, и вкусный запах ее разносилсЯ вместе с клубами пара по
всему двору. Ћт этого аромата у Ћвчажа засосало под ложечкой и так его
разморило, что он словно прирос к камню.
- Ќикак, это вы, Ћвчаж? - окликнула его ‘лимакова, с трудом узнав
одетого в лохмотьЯ калеку.
- џ самый, - ответил беднЯк.
- Ђ говорили в деревне, будто вас задавило.
- …ще того хуже, - вздохнул Њацек, - в больницу менЯ свезли. “ж лучше
бы убило менЯ на месте этой телегой! Ќе пришлось бы мне теперь тужить о
ночлеге да не мутило бы менЯ с голодухи.
•озЯйка призадумалась.
- Љабы знать, что ты не помрешь, - сказала она, помолчав, - может, мы
взЯли бы тебЯ в батраки...
Њацек вскочил с камнЯ и, волоча ногу, заковылЯл к хате.
- —его мне помирать? - закричал он. - ‡убы-то у менЯ здоровые, и
работать Я могу за двоих, только бы мне малость подкормитьсЯ. „айте-ка мне
борща с хлебом, наемсЯ Я досыта, так хоть целый воз дров вам наколю. Ќа
пробу возьмите менЯ на недельку, Я все ваши горы вспашу. ‘лужить вам буду за
одежку да за латаные сапоги; мне-то, главное, где-нибудь на зиму
приткнутьсЯ...
Ћвчаж умолк, удивленный тем, что столько наговорил, потому что от
природы он был немногословен. ‘лимакова осмотрела его со всех сторон, дала
ему поесть, а когда он одолел миску борща да миску картофелЯ, велела ему
сходить на реку умытьсЯ. ‚ечером, когда ‘лимак вернулсЯ домой, она
представила ему нового батрака, который уже и дров наколол, и скотину
покормил.
Џока жена рассказывала ему, как это произошло, ‘лимак молчал. Ќо сердце
у него было мЯгкое, и, подумав, он молвил:
- —то ж, Њацек, оставайсЯ у нас, коли так. Ќам будет хорошо, и тебе
будет хорошо; нам будет худо, и тебе будет худо. Ђ случись, не приведи
господи, что и вовсе не станет хлеба в хате, тогда ты и пойдешь, как нынче
шел, куда глаза глЯдЯт. Џокрепче станешь, тогда всЯкий наймет тебЯ с охотой.
’аким образом, на хуторе поЯвилсЯ новый обитатель. ’ихий он был, как
муравей, преданный, как собака, а работал, несмотрЯ на свое увечье, не как
одна, а как две лошади.
‘ этого времени в доме ‘лимака больше не прибавилось ни детей, ни
работников, ни скотины - если только не считать рыжего пса Ѓурека. ‚ жизни
хутора установилось полное равновесие. ‚се хлопоты, все тревоги и чаЯниЯ,
как и все помыслы, сосредоточились вокруг одной цели: сохранить существующее
благополучие. ђади этого работница носила в печку дрова или, распеваЯ,
бежала вприпрыжку в погреб за картошкой. ђади этого хозЯйка вскакивала на
заре и спешила к своим коровам или жарилась у огнЯ, придвигаЯ и отодвигаЯ
огромные корчаги. ђади этого обливалсЯ потом Ћвчаж, то сгибаЯсь над плугом,
то волоча свою хромую ногу за бороной. €, наконец, с этой же целью, еще
шепча утренние молитвы, чуть свет уходил ‘лимак в помещичью ригу или вез в
город проданное евреЯм зерно.
Ћттого зимой, отдыхаЯ от трудов, они горевали, что выпало на полЯ мало
снега, или тревожились о том, где достать корма длЯ скота. Ћттого в мае они
молили бога послать дождь, а в конце июнЯ - ведро. € оттого после жатвы они
гадали, сколько четвертей даст скирда и какие установЯтсЯ цены. ‘ловно пчелы
вокруг ульЯ, роились их мысли вокруг самого важного - заботы о хлебе
насущном. ЋтклонитьсЯ от этого пути им было трудно, сойти с него совсем -
невозможно. Ћни даже не без гордости говаривали, что на то-де и барин, чтоб
гулЯть да приказывать, а мужик - чтоб людей да себЯ кормить.

Ќа дворе был апрель. Џосле обеда всЯ семьЯ ‘лимака разбрелась по своим
делам. •озЯйка туже затЯнула на затылке концы красного платка, вскинула на
спину узел выстиранного бельЯ и пошла на реку. ‡а ней поплелсЯ ‘тасек,
разглЯдываЯ облака, показавшиесЯ ему сегоднЯ не такими, как вчера. ђаботница
Њагда принЯлась мыть обеденную посуду, распеваЯ все громче свое: "Ћй,
да-да!.." - вслед удалЯвшейсЯ хозЯйке. Ђ …ндрек, толкнув Њагду и дернув
собаку за хвост, схватил мотыгу и с пронзительным свистом побежал в огород
копать грЯды.
‘лимак сидел у печки. ќто был мужик среднего роста, широкий в груди, с
могучими руками. Ќа его спокойном лице темнели коротко подстриженные усы,
лоб закрывали челкой длинные волосы, падавшие сзади на шею. “ ворота его
холщовой рубахи алела стеклЯннаЯ запонка в медной оправе. ЋблокотЯсь левой
рукой на кулак правой, он курил трубку, а когда глаза у него закрылись и
слишком низко свесилась голова, он уселсЯ поудобнее, облокотилсЯ правой
рукой на кулак левой и снова раскурил трубку.
ЏускаЯ клубы сизого дыма, он дремал, времЯ от времени сплевываЯ на
середину горницы и перекладываЯ трубку из одной руки в другую. Ќо вот чубук
его зачирикал, словно воробушек, - ‘лимак выколотил трубку о край лавки и
поковырЯл в ней пальцем. Ќаконец он поднЯлсЯ и, зеваЯ, положил трубку на
выступ печки.
€скоса взглЯнув на Њагду, ‘лимак пожал плечами. „евушка приплЯсывала
даже за мытьем посуды, и резвость ее пробуждала в нем жалость. “ж он-то не
стал бы приплЯсывать, он-то знал, как тЯжелеют руки, ноги и голова, когда
человек как следует наработаетсЯ.
‘лимак обул грубые сапоги с подковками, надел негнущийсЯ зипун,
опоЯсалсЯ жестким ремнем, нахлобучил на голову высокую баранью шапку и
почувствовал, что его руки, ноги, все тело еще более отЯжелели. …му пришло
на ум, что после громадной миски похлебки да такой же миски клецек с
творогом было бы куда более кстати растЯнутьсЯ на соломе, нежели приниматьсЯ
за работу. Ќо он пересилил себЯ и вышел во двор. Љоричневый зипун и чернаЯ
шапка придавали ему сходство с обуглившимсЯ сверху сосновым пнем.
ђига была открыта, и из дверей, как нарочно, торчало несколько снопов
соломы, манЯ ‘лимака вздремнуть. Ќо он отвернулсЯ и окинул взглЯдом холм, на
котором утром посеЯл овес. …му показалось, что на бороздах желтеют зерна: в
страхе они тщетно пытались спрЯтатьсЯ под землей от стайки воробьев,
налетевших пеклевать овсеца.
- ’ак вы и съели бы менЯ до последней косточки! - буркнул ‘лимак.
’Яжело передвигаЯ ноги, он подошел к навесу и выволок оттуда две бороны,
похожие на оконные решетки, утыканные дубовыми пальцами. ‡атем вывел из
конюшни своих гнедок. Ћдна зевала, другаЯ шевелила губами и, прищурЯсь,
глЯдела на ‘лимака, словно говорЯ про себЯ: "Ђ не лучше ли тебе, мужичок, и
самому подремать, и нас не гонЯть по горам? Ѓудто мало мы натоптались
вчера?"
‚ ответ ‘лимак только покачал головой. Ћн запрЯг гнедок в одну борону,
прицепил к ней другую, - и лошадки не спеша пустились в путь. Џроехав
зеленую лужайку за конюшней, они вскарабкались по бурому косогору и наконец
добрались до вершины.
…сли бы поглЯдеть со двора, поверх конюшни, загораживающей холм, могло
бы показатьсЯ, что коренастый мужик и его понурые лошаденки расхаживают
прЯмо по небесной лазури - сто шагов вперед, сто шагов назад. ‚сЯкий раз,
когда они доходили до межи, с сердитым чириканьем вспархивала стайка
воробьев и тучей летела на другой конец полЯ. Ђ то усаживались пичуги в
сторонке и тут поднимали галдеж: никак не могли понЯть, зачем ‘лимак
засыпает землей столько добра...
"ѓлупый мужик! ѓлупый мужик!.. „а что за глупый мужик!.." - гомонили
воробьи.
- Ќу как же! - брюзжал ‘лимак. - Џослушай Я вас, дармоедов, так и вы
все с голоду перемрете под забором. € они же еще насмехаютсЯ, лодыри!..
Ќет, радости не давал ‘лимаку его труд, которого никто даже не ценил.
Њало того что расшумелись воробьи, критикуЯ его работу, что гнедые
презрительно помахивали хвостами перед самым его носом, а бороны упирались
изо всей мочи, не желаЯ двигатьсЯ вперед, так еще каждый камешек, каждый
комок земли старалсЯ на свой лад ему помешать. € вот, что ни шаг, уныло
спотыкаютсЯ гнедые; правда, стоит ‘лимаку крикнуть: "Ќо-о, милые!" - как они
трогаютсЯ с места, но тогда начинают бунтовать бороны и тЯнут их назад.
“ймутсЯ наконец бороны, выбившись из сил, тогда камни лезут под копыта
лошадЯм, а пахарю под ноги или забивают боронам зубьЯ, а иной раз и ломают.
„аже землЯ и та ему противилась, неблагодарнаЯ.
- Ђх ты свиньЯ, хуже свиньи! - из себЯ выходил мужик. - „а кабы Я
свинью так чесал скребницей, как тебЯ бороной, она бы лежала смирнехонько да
еще бы похрюкивала - вроде как спасибо. Ђ ты все ершишьсЯ, словно Я тебЯ
обижаю!..
‡а оскорбленную землю вступилось солнце: оно бросило громадный сноп
света на бурую пашню, показав на ней темные и желтоватые пЯтна.
"‚от смотри! - говорило солнце. - ‚идишь, черный клочок? ’аким был весь
холм, когда твой отец сеЯл на нем пшеницу. Ђ теперь поглЯди на тот, желтый:
это глина выпирает из-под чернозема, скоро она покроет всю твою землю".
"Ђ Я чем же виноват?" - возразил ‘лимак.
"’ы-то не виноват? - прошептала, в свою очередь, землЯ. - ‘ам-то ты ешь
три раза в день, а менЯ - часто ли кормишь?.. „ай бог, раз в восемь лет! „а
и тогда много ли мне даешь? ‘обака и та бы околела на таких харчах. € ведь
чего пожалел длЯ менЯ, длЯ сироты?.. ‘тыдно сказать: конского да коровьего
навоза!.."
Џовесив голову, мужик сокрушенно молчал.
"‘ам-то ты спишь, ежели жена не прогонит из хаты, и всю ночь, и среди
бела днЯ, а мне даешь ли когда передохнуть? ђаз в десЯть лет, да и тогда
менЯ скотина топчет. —его же мне радоватьсЯ, что ты менЯ боронуешь?
Џопробуй-ка, не дай корове сена и не подстели ей соломы, а только чеши ее да
скреби, вот увидишь, много ли у нее будет молока? ‘дохнет твоЯ корова, да
еще из общины тебе ветеринара пришлют, чтоб он добил остальную животину, так
и шкуры с этой падали ни один живодер не купит".
"ѓосподи, помилуй и спаси!.." - вздыхал мужик, признаваЯ, что землЯ
права. €, хоть он горевал и раскаивалсЯ, никто его не жалел. Ќаоборот, то и
дело налетал западный ветер, пробивалсЯ сквозь засохшие стебли на меже и
свистел над самым его ухом:
"Џогоди, погоди, уж Я тебе задам!.. ’акой нагоню дождь, такой потоп,
что последний чернозем у тебЯ смоет на дорогу или на помещиковы луга. € тут
хоть собственными зубами боронуй, все равно из года в год так и пойдет все
хуже и хуже. ‚се у тебЯ запустеет!"
Ќе напрасно грозилсЯ ветер. Џри отце-покойнике, старом ‘лимаке, на этом
месте собирали чуть не по пЯтьдесЯт четвериков пшеницы с морга. Ђ нынче и за
тридцать четвериков ржи надо благодарить бога; что же будет года через два,
через три?..
- ‚от она, мужицкаЯ долЯ! - бормотал ‘лимак. - ђаботаешь, работаешь, а
все беда беду погонЯет. ќх, не так бы Я хозЯйствовал, кабы мог прикупить еще
одну коровушку да хоть вон тот лужок... - Ћн показал кнутом на луг у реки.
"ѓлупый мужик! —то за глупый мужик!" - чирикали воробьи.
"ѓлЯди, вон глина выпирает из-под чернозема", - твердило солнце.
"ѓолодом менЯ моришь, передохнуть не даешь..." - стонала землЯ.
"„урень ты, дурень!" - сердито ворчали ленивые, но зубастые бороны.
"•и-хи!" - смеЯлсЯ ветер между засохших стеблей.
- ‚от она, моЯ долЯ! - шепнул ‘лимак. - Љабы это помещик или хоть
эконом менЯ распекал, мне бы не так было обидно. Ђ то уж и от твари
безъЯзыкой не дождешьсЯ доброго слова...
Ћн запустил всю пЯтерню в волосы, сдвинув шапку на левое ухо, и
остановил лошадей, чтобы поглЯдеть по сторонам и развеЯть грустные думы.
“ большой дороги перед хатой …ндрек копал мотыгой грЯды; он то и дело
разгибалсЯ и швырЯл камнЯми в птиц или, фальшивЯ, горланил:

ќх!.. “ж как Я дерну
ЉраковЯка крепко,
‡атрещат сапожки,
Џоловицы - в щечки! -

или стучал в окошко и пронзительно визжал, передразниваЯ Њагду:

џ тебЯ в потемках,
‘тась, не разглЯдела,
Ђ то бы, ей-богу,
Ћтворить велела!

Ђ она отвечала ему из горницы на тот же мотив:

Џусть Я, сиротинка,
Ѓуду побиратьсЯ,
Џо углам не стану
Ќочью целоватьсЯ.

‘лимак обернулсЯ к лужайке и увидел свою бабу: она стоЯла под мостом в
рубашке и легкой юбке и, нагнувшись, колотила белье вальком так, что эхо
отдавалось по всей долине. ‘тасек тоже был на лугу, но уже не сидел возле
матери, а один брел вверх по реке, к оврагам. ‚ремЯ от времени он
присаживалсЯ на берегу и, подперев голову руками, подолгу смотрел в воду.
"•отел бы Я знать, что он там высматривает?" - усмехнулсЯ мужик.
‘тасек, его любимец, был непохож на других ребЯтишек и часто видел то, что
длЯ глаз обыкновенных людей оставалось недоступным.
‘лимак взмахнул кнутом, и лошади тронулись. ‘нова заворчали бороны,
снова вспорхнули из-под ног воробьи, снова ветер засвистел между стеблей, но
мужика уже поглотили другие мысли.
"‘колько же у менЯ земли? - соображал он. - ‚сего десЯть моргов - и
луга ни клочка. …сли мне засевать только шесть или семь моргов, а остальное
пускать под пар, чем Я прокормлю семью? Ѓатрак ест не меньше менЯ, даром что
хромой, да еще пЯтнадцать рублей жалованьЯ ему давай. Њагда - та много не
съест, но и проку от ее работы - кот наплакал. Ћдно спасение, что иной раз в
имение позовут подсобить да к евреЯм наймешьсЯ с телегой или баба продаст
маслица и Яиц либо поросенка откормит. Ђ много ли за все это получишь? ‘лава
богу, если за год припрЯчешь в сундук пЯтьдесЯт рублей. Ђ ведь когда мы
поженились, у нас и сотеннаЯ была не в диковину".
"‚от тут и давай навоз земле, когда и так-то едва-едва хватает хлеба, а
сено и овес приходитсЯ покупать в имении. Ђ случись, неохота им продавать
корма или звать на работу - что будешь делать? •оть подыхай с голоду да еще
скотину гони на Ярмарку..."
"“ менЯ ведь не столько земли, - размышлЯл ‘лимак, - как у ѓжиба,
‹укасЯка или ‘арнецкого. ’е господами стали. Ћдин со своей бабой в костел
уже ездит в бричке, другой ходит в картузе, точно бондарь, а третий -
который год норовит подсидеть старшину и пристроитьсЯ к теплому местечку. Ђ
ты тут бейсЯ, как знаешь, на своих десЯти моргах да еще эконому кланЯйсЯ в
ноги, чтобы не забыл про тебЯ".
"Ќет, пусть уж идет, как шло до сих пор! - решил ‘лимак. - ‹егче
ксендзу управитьсЯ на тридцати моргах, чем беднЯку на одном. Ѓудь у менЯ
побольше скота да луг, не стал бы Я милости просить в имении, да и клевер бы
посеЯл..."
‚друг за рекой, на дороге поднЯлось облако пыли. ‘лимак заметил его и
подумал, что кто-то из имениЯ едет верхом к мосту. Ќо ехал он как-то
странно. Ћблако пыли то подвигалось вперед, то вдруг пЯтилось назад шагов на
пЯтнадцать - двадцать. Њинутами пыль оседала, и тогда зоркие мужицкие глаза
могли различить конЯ и всадника, но затем она снова подымалась и клубилась
на дороге, словно налетела бурЯ.
‘лимак остановил лошадей и, щитком приставив руку к глазам, стал
раздумывать:
"—удно как едет, и кто бы это мог быть? Џомещик не помещик, кучер не
кучер, вроде и вовсе душа не христианскаЯ, но и не еврей!.. …врей аккурат
так корежитсЯ на лошади, как этот; но опЯть же нет у евреЯ такой лихости в
езде. ‚ерно, кто-нибудь нездешний или полоумный..."
Њежду тем всадник подскакал к мосту, и ‘лимак уже мог хорошенько его
разглЯдеть. ќто был молодой человек тщедушного сложениЯ, в светлом костюме и
бархатном картузике с большим козырьком. Ќа носу у него были очки, во рту
папироса, а под мышкой хлыст. ЏоводьЯ он держал в обоих кулаках, которые так
и подпрыгивали от шеи лошади к самому его подбородку. ‚ывернув ноги, всадник
с такой силой сжимал ими бока своего конЯ, что брюки его задрались до колен
и над низкими ботинками виднелось исподнее.
„аже человек, совершенно не сведущий в верховой езде, сразу бы
догадалсЯ, что наездник этот впервые сел на лошадь, а лошадь впервые везет
такого наездника. Њинутами оба они в полной гармонии двигались рысью, но
вдруг подскакивавший в седле всадник терЯл равновесие, дергал поводьЯ, и
чуткаЯ к малейшему прикосновению лошадь сворачивала в сторону или
останавливалась как вкопаннаЯ. ‚ такие минуты всадник принималсЯ чмокать и
сжимать коленЯми седло, но вскоре убеждалсЯ, что это не действует, и силилсЯ
достать торчавший под мышкой хлыст. Ќаконец лошадь, догадавшись, что ему
нужно, снова бежала рысью, приводЯ в движение руки, ноги, голову и туловище
всадника, дергавшегосЯ в седле, как трЯпичнаЯ кукла.
Љак ни смирна была лошадь, порой все же ее охватывало отчаЯние, и она
пускалась вскачь. Ћднако всадник каким-то чудом находил равновесие и,
возбужденный быстрой ездой, давал волю фантазии. ‚ мечтах он видел себЯ
капитаном кавалерии, во главе эскадрона мчавшимсЯ в атаку. ‚друг рука его,
еще не "освоившаЯсЯ" с офицерским званием, делала лишнее движение, лошадь
внезапно останавливалась, и всадник тыкалсЯ ей в шею носом и папиросой.
‚се это, однако, нисколько не портило ему настроениЯ: с самого детства
он бредил верховой ездой и лишь сегоднЯ наконец получил возможность досыта
насладитьсЯ ею.
‚ремЯ от времени лошадь, почувствовав, что ей отпустили поводьЯ,
поворачивала назад к деревне. ’огда всадник видел стайку собак и ребЯтишек,
гнавшихсЯ за ним с видимым удовольствием, и его "демократическое" сердце
наполнЯла дружелюбнаЯ радость. ЌарЯду с стремлением к рыцарским подвигам в
душе его жила страстнаЯ любовь к народу, который он изучил в такой же
степени, в какой овладел искусством держатьсЯ в стременах. Ћднако он тотчас
подавлЯл вспышку любви к народу, снова возбуждал в себе кавалерийские
инстинкты и посредством чрезвычайно сложных приемов поворачивал обратно к
мосту. Ћчевидно, у нею было намерение пересечь долину поперек.
- ќге! „а это, видать, баринов шурин приехал из ‚аршавы, его ведь
ожидали! - произнес вслух развеселившийсЯ ‘лимак. - †енку себе барин нашел
хоть куда и ездил за ней недалеко, а чтоб выискать такого шурЯка, пришлось,
верно, полсвета объехать... ‚ наших краЯх медведЯ скорей встретишь, нежели
такого ездока. Ќу, стало быть, он глупей последнего подпаска, хоть и баринов
шурин... Ђ, как ни говори, все-таки баринов шурин!
Џока ‘лимак оценивал таким образом "друга народа", всадник въехал
наконец на мост. ‘тук валька привлек его внимание; он повернул конЯ и с
высоты седла свесил голову над водой. ’ощей фигурой и задранным жокейским
козырьком он напоминал журавлЯ.
"—его ему там понадобилось?" - подумал мужик.
Џанич, видно, спросил о чем-то сидевшую на корточках женщину; она
привстала и поднЯла голову. ћбка ее была высоко подоткнута, и ‘лимак лишь
теперь заметил, какие у нее красивые белые колени. Њороз пробежал по его
коже.
"Љакого черта ему надо от моей бабы? - повторЯл ‘лимак. - Ќа лошади
сидит, как нищий на паперти, а к бабам приставать - на это он горазд! Ќу, и
моЯ тоже - могла бы малость прикрыть свою красоту, а то расселась - смотреть
тошно. Љак-никак это баринов шурин..."
Ѓаринов шурин съехал с моста, не без труда повернул лошадь к воде и
остановилсЯ возле ‘лимаковой. Њужик уже не бормотал, а смотрел на них во все
глаза. Љолени жены показались ему еще белее.
‚друг произошло что-то непонЯтное. Џанич протЯнул руку к бусам на шее
‘лимаковой, но она так решительно взмахнула вальком, что конь в испуге
выскочил из воды, а всадник обхватил его шею коленЯми.
- —то ты делаешь, џгна! - ахнул ‘лимак. - ќто же баринов шурин, дура!..
Ќо крик его не долетел до џгны, а панич нисколько не обиделсЯ на то,
что ему погрозили вальком. Ћн послал ‘лимаковой воздушный поцелуй, привстал
в стременах и пришпорил конЯ. “мное животное угадало его намерениЯ. ‚ысоко
вскинув голову, конь резвой рысью понессЯ к хате ‘лимака. Ћднако счастье
снова изменило паничу: нога его выскользнула из стремени, он обеими руками
вцепилсЯ в гриву и заорал что было мочи:
- ’пру!.. ‘той же ты, черт!..
“слышав крик, …ндрек взобралсЯ на ворота и при виде странно одетого
панича захохотал во все горло. ‹ошадь шарахнулась влево и так трЯхнула
всадника, что с головы его свалилсЯ бархатный картузик.
- Џодними-ка мою шапку, дружок!.. - на скаку крикнул панич …ндреку.
- ‘ам потерЯл, сам и поднимай. •а-ха-ха! - покатывалсЯ …ндрек и
захлопал в ладоши, чтобы испугать скакуна.
‚се это видел и слышал ‘лимак. ‚ первую минуту у него отнЯлсЯ Язык - в
такой гнев его привело нахальство сына, но он мигом опомнилсЯ и гаркнул:
- Ђх ты щенок этакий!.. ‘ейчас же подай ермолку паничу, раз тебе
велено!
…ндрек поднЯл двумЯ пальцами картузик и, стараЯсь держать его подальше
от себЯ, подал всаднику, который наконец совладал с лошадью.
- Ѓлагодарю, очень благодарен, - проговорил панич, смеЯсь не хуже
парнишки.
- …ндрек! ’ы что же, собачий сын, шапку не снимаешь перед паничем? -
орал с горки ‘лимак. - ‘ейчас же сними!
- Ѓуду Я перед всЯким шапку ломать! - ответил дерзкий мальчишка.
- Ћтлично! Ћчень хорошо!.. - радовалсЯ панич. - Џогоди, вот тебе
злотый. ‘вободный гражданин ни перед кем не должен унижатьсЯ.
Ќо ‘лимак не разделЯл демократических взглЯдов панича. Ѓросив вожжи, с
шапкой в одной руке и кнутом в другой, он уже бежал к …ндреку.
- ѓражданин, прошу тебЯ, гражданин, - взывал панич к ‘лимаку, - не
трогай этого юношу... Ќе подавлЯй в нем независимости духа... Ќе...
Ћн собиралсЯ было продолжать, но лошади надоело стоЯть, и она понесла
его к мосту. Џо дороге всадник встретил возвращавшуюсЯ домой ‘лимакову, снЯл
испачканный в пыли картуз и, замахав им, прокричал:
- Џрошу вас, пани, не позволЯйте бить мальчика!..
…ндрек исчез, панич повернул назад и снова проехал по мосту, а ‘лимак
все еще стоЯл на том же месте с шапкой в одной руке и кнутом в другой,
пораженный всем происшедшим. —то за чудак! Џристал к его жене, обрадовалсЯ
нахальству …ндрека, почтенного крестьЯнина назвал "гражданином", а бабу его
- "пани"...
- ‚от фармазон! - буркнул ‘лимак. ‡атем надел шапку и, рассерженный,
вернулсЯ к лошадЯм.
- Ќно-о, милые! Ќу и времена настали, ну-ну! „еревенский малый не хочет
поклонитьсЯ барину, а барин его же похваливает. „а уж и барин! •оть он и
шурин помещику, а в голове у него неладно! Ќно-о, милые! ‘коро и вовсе
господа переведутсЯ, и тогда мужику крышка! Ђ может, …ндрек мой, как
подрастет, и вправду надумает что другое, только мужиком он не будет, ей-ей,
не будет! Ќно-о, милые!..
…му казалось, что он уже видит своего …ндрека в низких ботинках и
бархатном картузике.
- ’ьфу! - сплюнул мужик. - Ќет, покуда Я жив, тебе, щенок, по-господски
не одеватьсЯ. Ќно-о, милые! ЏридетсЯ ему нынче задать трепку, а то малый до
того избалуетсЯ, что, пожалуй, перед самим помещиком шапки не снимет, а
тогда заработка не жди. ’олько этого не хватало! Ђ все из-за бабы, это она с
пути сбивает парнЯ. Ќичего не поделаешь, придетсЯ нынче пересчитать ему
ребра!..
’ут ‘лимак снова заметил пыль на дороге, но уже со стороны равнины, и
различил два неЯсных силуэта: один - высокий, другой - продолговатый.
"Љорову кто-то ведет, - подумал мужик, - куда бы это? џрмарки будто
нет... Ќепременно выдеру парнЯ, хоть сам господь бог за него вступись... —ьЯ
же это корова?.. Ќно-о, милые! ќх, кабы мне еще коровку да в придачу этот
лужок!.."
‘ъехав с вершины холма, он принЯлсЯ бороновать косогор, спускавшийсЯ к
ЃЯлке. “ реки он увидел ‘тасека, зато потерЯл из виду свой хутор и
таинственного мужика с коровой. Ћт усталости у него не подымались руки, едва
двигались ноги, но всего тЯжелее было сознание, что ему, верно, никогда не
удастсЯ хорошенько отдохнуть. Љончит он работу на своем поле, надо идти в
город, - а то чем же жить?
"•оть бы разок отлежатьсЯ вволю! - думал мужик. - ќх, будь у менЯ
побольше землицы или еще одна корова да луг, Я бы тогда знай себе
полеживал..."
Ћн уже с полчаса шагал за бороной на новом месте и то чмокал лошадЯм,
то мечтал о том, что когда-нибудь отлежитсЯ, как вдруг услышал:
- ћзеф! ћзеф! - и увидел на холме свою бабу.
- Ќу, чего тебе? - спросил мужик.
- —то случилось-то, знаешь? - заговорила, запыхавшись, хозЯйка.
- Ђ почем Я знаю? - забеспокоилсЯ мужик. "Ќеужто новаЯ подать?" -
мелькнуло у него в голове.
- Џришел к нам дЯдька Њагды, ну, этот, ‚ойцех ѓроховский...
- „евку, что ли, пришел забирать?.. Ќу, и пусть берет.
- Љак бы не так, только ему и заботы, что о девке! Љорову он привел и
хочет продать ее ѓжибу за тридцать пЯть рублей бумажками и рубль серебром за
повод. ‡аглЯдение - корова, верно тебе говорю.
- Џускай продает, мне-то что?
- Ђ то, что мы ее купим, - решительно заЯвила ‘лимакова.
Њужик даже кнут уронил наземь и, задрав голову, уставилсЯ на жену.
Ћн и правда давно мечтал о третьей корове, но отдать сразу тридцать с
лишним рублей и произвести такой переворот в хозЯйстве - это показалось ему
просто чудовищным.
- Ѓес тебЯ, что ли, попутал? - спросил он.
Ѓаба уперлась руками в бока.
- Ђ чего менЯ путать? - проговорила она повышаЯ голос. - —то ж, менЯ уж
и на корову не станет? ѓжиб своей бабе бричку купил, а тебе скотины длЯ менЯ
жалко?.. ‘тоЯт у нас две коровы в закуте, что ж, много тебе с ними забот? Ђ
нашлась бы у тебЯ хоть одна крепкаЯ рубаха, кабы не наши коровы?
- ѓосподи помилуй! - простонал мужик, у которого от скороговорки жены
начинали путатьсЯ мысли. - „а чем же ты ее кормить будешь? ‘ена мне больше в
усадьбе не продадут. Ќу, говори, чем? - спрашивал он.
- Ђрендуй у барина хоть этот лужок, вот тебе и сено, - ответила жена,
показываЯ на полосу земли, зеленевшую между рекой и пашней ‘лимака.
‚озможность так скоро осуществить свои самые дерзкие мечтаниЯ поразила
мужика.
- ЏобойсЯ ты бога, џгна, что ты болтаешь? Љак же это Я арендую луг?
- ‘ходи в усадьбу, попроси барина да заплати за год, только и всего.
- ‘пЯтила баба, ей-богу, спЯтила! „а ведь нынче наша скотина щиплет тут
траву даром, а заплати Я за аренду - что тогда? ’огда-то уж не будет даром.
- ‡аплатишь за аренду, будет у тебЯ третьЯ корова.
- Ќа черта она сдалась, если мне и за нее и за луг надобно платить. Ќе
пойду Я к барину.
†ена подошла поближе и посмотрела ему в глаза.
- Ќе пойдешь? - спросила она.
- Ќе пойду.
- Ќу, так Я и дома раздобуду сено, только ты тогда не то что к барину,
а к самому дьЯволу пойдешь, если тебе не хватит длЯ лошадей. Ђ корову эту Я
не упущу и куплю...
- Ќу и покупай.
- € куплю, но ты ее сторгуешь: мне-то некогда ѓроховского уламывать, да
и водку с ним Я не стану пить.
- Ђ ты пей, а ты уламывай, раз захотелось тебе корову! - кричал ‘лимак.
Ѓабенка подскочила к нему и, грозЯ кулаком, затараторила:
- ћзек, ты смотри у менЯ не бунтуй, коли у самого нет правильного
соображениЯ! ’ы менЯ слушайсЯ. ’о все охал, что навозу мало, голову мне
дурил, что тебе скотина нужна, а подвернулсЯ случай, покупать не хочешь.
Ќаши-то коровы ничего тебе не стоЯт да еще деньги дают и молоко; так и новаЯ
тебе деньги принесет, ты только менЯ слушайсЯ. ѓоворю тебе: менЯ слушайсЯ!
Љончай работу и ступай домой, да смотри сторгуй корову, не то Я и знать тебЯ
не хочу...
‘казала и ушла, а мужик схватилсЯ за голову.
- Ћх, и беда мне с бабой! - причитал он. - ѓде уж мне, горемычному, луг
арендовать?.. Ѓарин и толковать со мной об этом не станет. „а и трава всегда
была у нас дароваЯ, сколько скотина ни съест, а теперь как?.. “перлась баба,
понадобилась ей корова, и что хочешь делай, хоть головой об стену... € зачем
Я, горемычный, родилсЯ, зачем на белый свет ЯвилсЯ, - куда ни кинь, одно
только расстройство!.. Ќно-о, милые!
Ћн взмахнул кнутом, дернул вожжи и стал опЯть боронить. …му казалось,
что камни и комьЯ земли снова ворчат: "„урень ты, дурень!.." - а ветер
смеетсЯ среди стеблей и шепчет: "’ридцать пЯть рублей бумажками заплатишь,
да еще рубль серебром за повод. Љопил-копил день за днем, неделю за неделей,
ровно девЯть месЯцев, а нынче сразу отдашь все, как одну копеечку.
ѓроховский набьет себе карманы новенькими бумажками, а твой кошель отощает.
„а еще придетсЯ тебе загородку с кормушкой длЯ коровы ставить, да с тревогой
и страхом барину в ножки кланЯтьсЯ, да за луг платить, да часами дожидатьсЯ
эконома, чтобы дал квиток на аренду..."
- Ћх, беда, беда! - бормотал мужик. - Ќно-о, милые! ‘колько времени
копишь грошик за грошиком, пока соберешь рубль, сколько набегаешьсЯ, покуда
новенькую бумажку выменЯешь... Ќно-о, милые! Ђ тут еще барин, пожалуй, не
захочет луг отдавать...
"—его врешь, чего врешь; знаешь, что отдаст", - чирикали воробьи.
- Ћтдать-то отдаст, - неохотно признал ‘лимак, - да за аренду велит
платить. Ђ то, бывало, скотинка пощиплет по-соседски травку задаром, без
единого гроша! Ѓоже мой милостивый, что за несчастливый день выдалсЯ
нынче!.. ќтакую кучу денег отдать!.. ‹учше бы менЯ самой что ни есть тЯжкой
хворью скрутило, только бы не бросать попусту этакие деньги!
‘олнце уже клонилось к западу, когда ‘лимак перешел с бороной на
последнюю полосу, у самой дороги. ‚ эту минуту заревела та корова, которую
он должен был купить; рев ее понравилсЯ мужику и даже затронул какую-то
струнку в его сердце.
"џсное дело, три коровы - не то что две, - подумал он. - Џри таком
хозЯйстве мне и почету будет больше. Ѓеда только с лугом да с деньгами. ќх,
сам Я кругом виноват..."
…му вспомнилось, сколько раз, бывало, разлегшись на лавке, он не спал,
а строил всЯкие планы и рассказывал о них жене. ‘колько раз говорил, что
непременно введет у себЯ шестиполье и посеет клевер! ‘колько раз хвалилсЯ,
что он на все руки мастер и мог бы в зимнее времЯ делать телеги и всЯкую
хозЯйственную утварь, как ему советуют люди!.. „а и не сам ли он мечтал о
третьей корове? Ќе сам ли хотел арендовать луг?
†ена терпеливо слушала - год, два, три года, а нынче вот и велит ему
купить корову и арендовать луг. „а чтобы сейчас же, немедлЯ! €исусе
милостивый, экаЯ упрЯмаЯ баба! Ћна еще, чего доброго, заставит его клевер
сеЯть и телеги мастерить.
‘транный человек был ‘лимак. ‚о всем он понимал толк, даже в жнейках;
все умел наладить, даже молотилку в имении починил; все мог придумать и
сообразить, даже как перейти на севооборот в своем хозЯйстве, но сделать не
решалсЯ ничего, пока его не заставлЯли насильно. …му недоставало той тонкой
нити, котораЯ свЯзывает замысел с исполнением, зато чересчур развит был
"нерв послушаниЯ". Џомещик ли, ксендз ли, староста или жена - все были
посланы богом, чтобы приказывать ‘лимаку, но сам он не умел себе приказать.
Њужик он был умный, даже изобретательный, но самостоЯтельности боЯлсЯ пуще
бешеной собаки. “ него даже поговорка такаЯ была: "Њужицкое дело - работать,
а господское - гулЯть да приказывать".
‘олнце коснулось макушек гор, опоЯсывающих долину. ‘лимак со своими
боронами уже добралсЯ до большой дороги и раздумывал, как он будет
торговатьсЯ с ѓроховским, когда услышал позади грубый окрик:
- ќй! ќй!
Ќа дороге стоЯли двое. Ћдин - седой, бритый, в синем кафтане с высокой
талией и в немецкой шлЯпе с загнутыми полЯми; второй - помоложе, очень
прЯмой, с светлой бородкой, в пальто и картузе. ‡а ними, на некотором
расстоЯнии, дожидалась бричка, запрЯженнаЯ парой лошадей, которыми правил
человек в синем кафтане и картузе.
- ќто твое поле? - резко спросил ‘лимака бородатый.
- Џодожди, ”риц, - прервал его старик.
- Џочему Я должен ждать? - вскинулсЯ бородатый.
- Џодожди. ќто ваша землЯ, хозЯин? - спросил старик несравненно мЯгче.
- ЊоЯ и есть. Ђ то чьЯ же? - ответил мужик.
‚ эту минуту прибежал с луга ‘тасек; он уставилсЯ на чужаков с
удивлением и недоверием.
- € луг этот твой? - спросил бородатый.
- Џодожди, ”риц. ќто ваш луг, хозЯин? - поправил сына старик.
- Ќе, не мой, господский.
- Ђ чьЯ та гора с сосной?
- Џодожди, ”риц.
- Ђх, отец, вы любите слишком много болтать...
- Џодожди, ”риц, - не унималсЯ старик. - ќта гора с сосной - ваша?..
- ЊоЯ, конечно, а то чьЯ же еще?
- ‚идишь, ”риц, - заговорил старик по-немецки, - здесь можно было бы
построить ветрЯную мельницу длЯ ‚ильгельма. - € он показал рукой на вершину
горы.
- ‚ильгельм не строит мельницы не потому, что нет достаточно высокой
горы, а потому, что он лентЯй, - сердито ответил ”риц.
- Џрошу тебЯ, ”риц, будь терпелив. Ђ вот те полЯ за большой дорогой и
овраги - это уже не ваши? - снова обратилсЯ старик к мужику.
- Љакие же они мои, раз они господские.
- Ќу да, - раздраженно прервал бородач, - всем известно, что этот мужик
торчит посредине помещичьих полей и нужен тут, как дыра в мосту. ѓрош цена
всему этому делу.
- Џодожди, ”риц, - успокаивал его старик. - ‚ас, хозЯин, со всех сторон
окружают помещичьи полЯ?
- ’ак оно и есть.
- Ќу, довольно! - проворчал бородач и потащил отца к бричке.
- Ћставайтесь с богом, хозЯин, - проговорил старик, слегка приподнЯв
шлЯпу.
- Ћх, как вы любите болтать, - прервал бородач, грубо подталкиваЯ отца.
- €з ‚ильгельма ничего не выйдет, хотЯ бы вы нашли ему десЯть таких гор.
- —его им надо? - вдруг спросил ‘тасек.
- € верно, - опомнилсЯ мужик. - ќй вы, господа!.. ‘тарик повернул
голову. - Ђ вы почему про все выспрашиваете?..
- Џотому что так нам нравитсЯ! - ответил бородач и насильно усадил отца
в бричку.
- Ѓудьте здоровы, до свиданиЯ! - крикнул старик ‘лимаку.
Ѓородач пожал плечами и велел трогать. Ѓричка покатила к мосту.
"‘колько ж народу прошло нынче по дороге, - рассуждал сам с собой
‘лимак. - Ѓудто на Ярмарку или на богомолье..."
- Ђ что это за люди? - снова спросил ‘тасек.
- ’е, что уехали в бричке? ‚ерно, немцы из ‚ульки, за три мили отсюда.
- Ђ зачем они расспрашивали про землю?
- ђазве одни они спрашивали, сынок? - ответил мужик. - €ным до того
нравилась наша сторона, что они лазали вон туда, на самую макушку, где
сосна. Џотом слезут - и поминай как звали.
‘лимак окончил работу и повернул лошадей к дому. Ћ немцах он уже
позабыл: все его внимание поглотили корова и лужайка. Ђ что, если и вправду
купить корову и арендовать лужок? Њурашки пробежали у него по спине при
мысли, что самое заветное его желание может исполнитьсЯ.
…ще одна корова и два морга луга - да это рублей тридцать барыша в год!
’огда и землю можно лучше унавозить, и хлеба больше продать, и на зиму взЯть
в дом старика, чтобы поучил ребЯтишек грамоте... —то-то другие хозЯева
сказали б, видЯ его достаток? ’огда бы уж ему уступали место и в костеле и в
корчме. Ђ как отдохнуть можно при таком богатстве!
Ћх, отдохнуть! ‘лимак не знал ни голода, ни холода, дома у него все
ладилось, с людьми он дружил, водились у него и деньги, и совсем бы он был
счастлив, если б только кости не ломило от работы да мог бы отлежатьсЯ и
отсидетьсЯ, сколько душа пожелает.

III

‚ернувшись домой, ‘лимак оставил бороны на батрака, а сам принЯлсЯ
осматривать корову, стоЯвшую на привЯзи у плетнЯ. “же смеркалось, но мужик
сразу увидел, что корова хороша: всЯ белаЯ, в черных пЯтнах, и вымЯ большое,
а голова маленькаЯ, с короткими рожками. ђазглЯдев ее как следует, он
убедилсЯ, что обеим его коровам далеко до этой.
…му пришло в голову, что не худо бы поводить ее по двору, но он
чувствовал, что на это у него не хватит сил. Љазалось, руки вылезут из
суставов, а ноги просто отвалЯтсЯ, если он двинетсЯ с места. ‚от работает
человек, гнет спину от зари до зари, но как сЯдет солнце, тут уж ему надо
отдохнуть, ничего не поделаешь. € он не стал проваживать корову, а только
погладил. Ђ когда она, словно угадав в нем нового хозЯина, повернула голову
и ткнулась мокрой мордой ему в руку, ‘лимака охватила такаЯ нежность, что он
готов был обнЯть ее за шею и расцеловать, как человека.
- Ќепременно ее куплю, - пробормотал мужик, позабыв об усталости.
‚ дверЯх показалась хозЯйка с ушатом помоев.
- Њацек! - кликнула она батрака, - как напьетсЯ корова, загони ее в
закут. ‘тароста у нас заночует, не оставлЯть же ее во дворе.
- Ќу как? - спросил ‘лимак жену.
- „а как? - ответила она. - Џросит тридцать пЯть рублей бумажками да
рубль серебром за повод. Ќо, что правда, то правда, - прибавила она,
помолчав, - корова этого стоит. Љ вечеру Я подоила ее, так, веришь ли, хоть
устала она с дороги, а молока дала больше, чем наша ‹ыска...
Њужик снова ощутил боль в руках и в ногах. "ѓосподи боже мой, сколько
натопчешьсЯ, намокнешь, недоспишь, покамест сколотишь тридцать пЯть рублей
бумажками да еще рубль серебром! •оть бы ѓроховский уступил что-нибудь..."
- Ђ ты не спрашивала, - снова заговорил ‘лимак, - он не сбавит?
- Ќу, как же!.. ‘пасибо, если захочет продать. Ћн все толкует, будто
давно уж обещалсЯ ѓжибу.
‘лимак схватил себЯ за волосы.
- € какаЯ нелегкаЯ его принесла! - запричитал он. - ‡а какие грехи
господь так тЯжко менЯ наказывает!.. џ еще не знаю, отдаст ли мне пан лужок,
а тут - шутка ли - этакие деньги плати за корову...
- ћзек, не дури, образумьсЯ, - наставлЯла его жена. - ‘колько раз в
имении сами тебе навЯзывали луг, а насчет коровы - попробуй поторгуйсЯ.
‘бавит он, нет ли, а ты угости его получше, выпей с ним водки; господь не
без милости: может, староста и опомнитсЯ. ’ы только зрЯ не болтай да на менЯ
почаще поглЯдывай, вот увидишь: все будет ладно.
‚ это времЯ приковылЯл батрак и стал отвЯзывать корову.
- —то, Њацек, - спросила хозЯйка, - правда ведь, хороша скотина?
- Ћго-го!.. - ответил батрак, потрЯсаЯ над головой выставленным
пальцем.
- Ќо и деньги за нее немалые, а? - спросил хозЯин.
- Ћго-го!..
- Ђ что ни говори, она того стоит, верно, Њацек? - поспешила ввернуть
хозЯйка.
- Ћго-го!..
Џосле столь многословного высказываниЯ Ћвчаж отвел корову в закут, а
она, оглЯдываЯсь по сторонам, так душевно помахивала хвостом, что ‘лимак не
мог подавить в себе волнениЯ.
- ‚идно, волЯ господнЯ, - прошептал он. - Џопробую ее сторговать. - €
направилсЯ к дверЯм хаты.
- ћзек, - остановила его жена, - смотри только не болтай и уши не очень
развешивай. ’ы думай о том, как бы побольше выторговать, а ежели Язык
чересчур развЯжетсЯ, на менЯ поглЯдывай. Ћн ведь кремень-мужик - этот
‚ойцех, одному тебе с ним не сладить.
‘лимак еще на пороге снЯл шапку, перекрестилсЯ и вошел в сени. ‘ердце у
него так и сжималось: и денег было жалко, и сомнениЯ одолевали - удастсЯ ли
ему выторговать хоть рубль.
ѓость сидел на лавке в передней горнице; пламЯ печки освещало его и
Њагду, которой он по-отечески внушал, чтобы она была честной, работЯщей и
слушалась своих хозЯев.
- ‚ воду велЯт тебе броситьсЯ, - говорил он, - бросайсЯ в воду; в огонь
велЯт кинутьсЯ - кидайсЯ в огонь. ‘лучись, хозЯйка даст тебе тумака, а то и
поколотит, руку ей поцелуй да скажи спасибо, истинно говорю тебе:
благословенна рука наказующаЯ.
ЏроизносЯ эти слова, староста воздел руку кверху, лицо его принЯло
торжественное выражение; в красном отсвете огнЯ он был похож на
проповедника. Њагде чудилось, что даже тени, прыгающие по стенам,
поддакивают его словам и что вечерний сумрак, заглЯдываЯ в окошки, повторЯет
за дЯдей: "Ѓлагословенна рука наказующаЯ!"
Ћна плакала навзрыд. …й то казалось, что она слушает прекрасную
проповедь, то - что от каждого слова опекуна на спине у нее взбухают
багровые полосы. Ћна не испытывала ни страха, ни обиды, а скорее
благодарность, к которой примешивались воспоминаниЯ недавнего, но уже
далекого детства.
„верь в хату скрипнула, и всю ее ширь заполнил ‘лимак.
- ‘лава €исусу •ристу, - приветствовал он гостЯ.
- ‚о веки веков, - ответил ѓроховский.
Ћн поднЯлсЯ с лавки и, выпрЯмившись, чуть не уперсЯ головой в потолок.
- ‘пасибо вам, староста, что зашли нас проведать, - сказал ‘лимак,
протЯгиваЯ ему руку.
- ‚ам спасибо за ласковую встречу, - ответил ѓроховский.
- Њожет, вам тут у нас неудобно? ‚ы прЯмо говорите.
- ќ, так хорошо, как и дома не всегда бывает; не только менЯ, но и
скотину хозЯйка ваша не оставила без попечениЯ.
- ‘лава богу, что довольны.
- ‚двойне доволен: по всему видать, Њагде у вас живетсЯ так, что лучше
во всем свете не сыщешь... Њагда! - обратилсЯ ѓроховский к девушке, - а ну,
поклонись в ноги хозЯину да скажи спасибо, что он длЯ тебЯ добрее отца
родного. Ђ вы, кум, сделайте милость, не жалейте длЯ нее ремнЯ.
- —то ж, она девка неплохаЯ, - ответил ‘лимак.
„евушка, продолжаЯ всхлипывать, повалилась в ноги - сперва дЯде, потом
хозЯину - и убежала в сени. ‘лезы снова сдавили ей горло, но глаза уже
высохли. Џонемногу она успокоилась и, делаЯ вид, будто выбежала по
хозЯйству, стала протЯжно и жалобно кликать свиней.
- —уш, чуш, чу-ушиньки, чуш...
Ќо свиньи уже спали. ‡ато вместо них из мрака вынырнул Ѓурек, а вслед
за собакой …ндрек и ‘тась. …ндрек хотел было сбить Њагду с ног, но та
заехала ему кулаком в глаз, он схватил ее за одну руку, ‘тасек за другую, и
все четверо выкатились на дорогу. ‚ темноте нельзЯ было различить, где
собака, а где кто из ребЯт, так они все перемешались и такой поднЯли вой и
лай вместе с Ѓуреком. ’ак они и растаЯли в тумане, повисшем над лугами.
Њежду тем в горнице, рассевшись у печки, хозЯева вели беседу.
- —то такое у вас приключилось, - спросил гостЯ ‘лимак, - почему
надумали вы избавитьсЯ от коровы?
- ‚идите, какое дело, - начал ѓроховский, кладЯ руку ему на колено. -
Љорова эта не моЯ, а Њагдина, ну, а жена давно менЯ точит: не хочу, говорит,
держать чужую корову, своим, дескать, тесно в закуте. џ, конечно, не очень
слушаю бабью болтовню, но тут как раз вышел случай: продают землю Љомара,
того, что спилсЯ и помер. Ђ поле-то его приходитсЯ возле самой Њагдиной
полоски, вот Я и думаю: надо продать корову и купить Њагде морг земли. ‚едь
землЯ - это землЯ.
- Ћх, правда, - вздохнул ‘лимак.
- ’о-то и оно. Ђ как выйдут всЯкие льготы да наделы, девка наша получит
больше, чем получила бы теперь.
- ќто как же? - заинтересовалсЯ ‘лимак.
- Ѓудут давать столько, сколько у кого уже есть. “ менЯ, к примеру,
двадцать пЯть моргов, мне и дадут двадцать пЯть. “ вас сколько?
- „есЯть.
- Ќу, и добавЯт десЯть. Ђ Њагде, если у нее будет два с половиной
морга, дадут еще два с половиной.
- Ђ верно это - насчет надела?
- Љто его знает? - ответил ѓроховский. - Ћдни говорЯт - верно, а другие
смеютсЯ. џ так думаю: дадут или не дадут, а все лучше купить девке лишний
морг, раз выходит такой случай. ’ем более и баба моЯ не хочет...
- Ђ раз будут землю давать даром, жалко деньги бросать зрЯ, - заметил
‘лимак.
- ќто правильно, да деньги-то не мои, так у менЯ и рука не свербит. Ќо
и то сказать: покупаю Я не в имении, а у мужика. ‚ имении Я бы не спешил
покупать, в таком деле всегда лучше выждать.
- Ђ как же! - ответил ‘лимак. - „урак поспешит, а умный погодит.
- €, не подумавши, ничего не станет делать.
- €, не подумавши, не сделает, - поддакнул ‘лимак.
‚ эту минуту поЯвилась хозЯйка с хромым Њацеком. Ћни прошли в боковушку
и выдвинули на середину стол, выкрашенный в вишневый цвет. ‚озле него Њацек
поставил два деревЯнных стула, а хозЯйка зажгла керосиновую лампу без
колпака и накрыла стол скатертью.
- ‘юда пожалуйте, - пригласила ‘лимакова. - ћзек, веди-ка старосту.
‡десь вам удобнее будет вечерЯть.
Њацек, ухмылЯЯсь, неуклюже попЯтилсЯ за печку, пропускаЯ в боковушку
хозЯев.
- •ороша горенка, - сказал ѓроховский, оглЯдываЯсь по сторонам. - €
свЯтых у вас много висит по стенам, и кровать крашенаЯ, и пол настлан, и
цветы на окошке. ќто, верно, ваших рук дело, кума?
- Ђ то чьих же? - ответила довольнаЯ хозЯйка. - Ћн все мотаетсЯ - то в
усадьбу, то в город, о доме и не заботитсЯ. Ќасилу Я его заставила настлать
пол хоть в боковушке. ‘юда, кум, поближе к печке, садитесь, сделайте
милость. ‘ейчас Я подам ужин.
Џовернувшись к печке, она налила две миски пшенной похлебки со
шкварками. ’у, что поменьше, подала батраку, а большую поставила на накрытый
стол перед гостем.
- Љушайте с богом, - сказала она ѓроховскому, - если чего не хватает,
скажите.
- Ђ вы не сЯдете с нами? - спросил гость.
- џ поем напоследок, с детишками. Њацек, - обратилась она к батраку, -
бери свою миску.
Њацек, все так же ухмылЯЯсь, взЯл свою похлебку и уселсЯ на лавке
против входа в боковушку, чтобы видеть старосту и послушать, о чем люди
говорЯт: очень он соскучилсЯ по беседе. ‘ довольным видом он поставил миску
на колени и сквозь клубы пара любовалсЯ на вишневый стол, за которым сидели
хозЯева, на белую скатерть и жестЯные ложки, которыми они ели. —адЯщаЯ
плошка казалась ему самым усовершенствованным прибором длЯ освещениЯ, а
стульЯ со спинками - самой удобной мебелью. ‚ид старосты наполнЯл его сердце
благоговением и гордостью. …ще бы - это же староста ѓроховский возил его
когда-то на жеребьевку и даже стоЯл у двери в самой канцелЯрии, в то времЯ
как рекруты мокли под дождем во дворе. € ѓроховский же велел отвезти его в
больницу, заверив, что выйдет он оттуда здоровым. Ђ кто собирает подати? Љто
впереди крестного хода несет большую хоругвь? Љто запевает в костеле во
времЯ вечерни: "“достой менЯ восхвалЯть тебЯ, дево пресвЯтаЯ"? ‚се
ѓроховский! € вот сейчас он, такой обыкновенный Њацек Ћвчаж, сидит с ним под
одной кровлей!
Ђ какаЯ у него осанка! Љак он развалилсЯ на стуле! Ќоги вытЯнул, левой
рукой уперсЯ в бок, правой облокотилсЯ на стол, а голову откинул назад! Љак
ему, должно быть, покойно на этом стуле со спинкой!..
Њацек попробовал так же развалитьсЯ, но больно стукнулсЯ о стену,
котораЯ с возмущением напомнила ему, что он-то не староста, а всего лишь
убогий батрак. €, хотЯ спина у Њацека ныла от работы, он согнулсЯ еще
смиреннее, сконфуженно спрЯтав под лавку обе ноги - и перешибленную и
здоровую - в одинаково рваных башмаках. „а и зачем ему разваливатьсЯ, когда
в двух шагах от него сидели, развалЯсь, староста и хозЯин? €м хорошо, и длЯ
Њацека этого было вполне достаточно; он нехотЯ принЯлсЯ за свою похлебку,
жадно прислушиваЯсь к разговору.
- Ђ правду сказать староста, - начала хозЯйка, - зачем вам тащитьсЯ с
коровой в такую даль, к ѓжибу?
- „а он хочет ее купить, - ответил ѓроховский.
- Њожет, и мы купим.
- ’ак бы оно и следовало, - вмешалсЯ ‘лимак, - девка у нас, пускай бы
была и ее корова.
- Ђ ведь верно, Њацек, так бы оно и следовало? - повторила за мужем
хозЯйка, обращаЯсь к батраку.
- Ћго-го! - засмеЯлсЯ Њацек, причем горЯчаЯ похлебка потекла у него по
подбородку.
- —то правильно, то правильно, - вздохнул ѓроховский. - ќто и сам ѓжиб
так же рассудил бы: туда, дескать, и идти корове, где живет девка.
- ‚от и продайте ее нам! - подхватил ‘лимак.
ѓроховский опустил ложку на стол, а голову на грудь. ‘ минуту он
раздумывал, наконец произнес, словно покорЯЯсь судьбе:
- Ќу, так и быть! ђаз уж вы решили, придетсЯ вам корову отдать, ничего
не поделаешь. “ кого девка, у того и корова - тут и толковать нечего.
- ’олько вы сбавьте хоть сколько-нибудь, - поспешила вставить хозЯйка
заискивающим тоном.
‘тароста снова призадумалсЯ.
- ‚идите дело-то какое, - проговорил он. - Љабы скотина была моЯ, Я бы
сбавил. Ђ ведь это добро убогой сироты, что осталась без отца, без матери.
Љак Я ее обижу? ‚ы, стало быть, дайте мне тридцать пЯть рублей бумажками да
рубль серебром за повод, и пускай корова остаетсЯ у вас.
- “ж очень деньги большие, - вздохнул ‘лимак.
- Ќо и корова - заглЯдение, - возразил староста.
- „еньги-то лежат себе в сундуке и есть не просЯт.
- Ќо и молока не дают.
- ђади этой коровы придетсЯ мне у пана луг заарендовать.
- Ћно и выгоднее, чем покупать сено.
Ќаступило долгое молчание, неожиданно прерванное ‘лимаком:
- Ќу, кум, говорите последнее слово...
- џ сказал: тридцать пЯть рублей бумажками да рубль серебром - и
забирайте корову. ѓжиб будет в обиде на менЯ, ничего не поделаешь, но вас-то
Я должен уважить. „евка у вас, пускай и корова у вас.
•озЯйка убрала со стола посуду и вышла в чулан. —ерез минуту она
вернулась, несЯ бутылку водки, две рюмки, а на тарелке копченую колбасу и
вилку с выломанным зубом.
- Ѓудьте здоровы, кум, - сказал ‘лимак, наливаЯ водку.
- Џейте с богом.
‚ыпили, затем молча принЯлись жевать сухую колбасу, отложив вилку на
тарелку. Џри виде водки Њацеку стало до того приЯтно, что он даже потихоньку
вздохнул. Џотом сунул обе руки за пазуху и чуть заметно выдвинул ноги из-под
лавки. …му пришло в голову, что в эту минуту староста и хозЯин, должно быть,
очень счастливы, и он тоже почувствовал себЯ счастливым.
- Џраво, не знаю, как быть, - говорил ‘лимак, - брать ли корову или не
брать? –ену вы заломили такую, что у менЯ всЯкаЯ охота пропала.
ѓроховский беспокойно заерзал на стуле.
- Љум, голубчик, - сказал он, - золотой мой, как мне быть: ведь
добро-то сиротское. Њагде Я непременно должен купить землю, хоть того ради,
что баба блажит.
- ‡а морг с вас не возьмут тридцать пЯть рублей, землЯ теперь дешеваЯ.
- ‘тала дорожать. ‚ нашей волости хотЯт какую-то новую дорогу
прокладывать, так немцы скупают землю.
- Ќемцы? - повторил ‘лимак. - „а они уже купили ‚ульку.
- —то ж, продадут ее другим немцам, а сами перейдут поближе к нам.
- Ѓыли у менЯ нынче в поле два немца и все что-то выспрашивали, да Я не
понЯл, чего им надо, - сказал ‘лимак.
- ‚от видите! ‘юда норовЯт залезть. Ђ стоит осесть одному, как за ним
потЯнутсЯ другие, словно муравьи на мед, - вот землЯ и дорожает.
- „а они знают ли крестьЯнскую работу?
- …ще как знают!.. Ѓарышей-то немец больше получит, чем мужик, хоть он
тут и родилсЯ, - ответил ѓроховский.
- —удно!
- Ћго!.. Ќемцы - они умные. Ћни скота много держат, клевер сеют, а
зимой ремеслом промышлЯют. Ќет, мужику против них не устоЯть.
- ‹юбопытно бы знать, какой они веры. ѓоворЯт они между собой, как
евреи.
- ‚ера у них получше еврейской, - сказал староста, подумав, - но не то
что католическаЯ, куда там! Љостел у них такой же, как у нас, с органом и
скамейками. ’олько ксендз у них женатый и ходит в сюртуке, а в главном
алтаре, где место богу-отцу, у них стоит один распЯтый •ристос, как у нас на
паперти.
- ‘тало быть, вера их хуже нашей.
- •уже, - подтвердил ѓроховский, - они и царице небесной не молЯтсЯ.
- Ћх, царица небеснаЯ! - прошептала хозЯйка.
‘лимак и ѓроховский набожно вздохнули, а Њацек перекрестилсЯ.
- Љак их еще господь бог милует! - заметил ‘лимак. - Џейте, кум.
- ‡а ваше здоровье. Ђ что ж господу их не миловать, раз у них скота
много? ‘кот - он всему основа!
‘лимак задумалсЯ и вдруг хлопнул ладонью по столу.
- Љум, староста! - воскликнул он с воодушевлением. - Џродайте мне
корову!
- Џродам! - ответил ѓроховский и тоже хлопнул по столу ладонью.
- „аю вам... тридцать... один рубль... ей-богу, только по дружбе.
ѓроховский обнЯл его.
- Љум, дайте мне тридцать... ну, хоть тридцать четыре рублЯ бумажками
да рубль серебром за повод.
‚ горницу осторожно скользнули набегавшиесЯ вволю ребЯта. •озЯйка
налила им похлебки и отвела в дальний угол, велев сидеть смирно. Ћни и в
самом деле все времЯ сидели смирно, только ‘тасек один раз свалилсЯ с лавки,
а …ндрек получил от матери тумака. ‡ато Њагда притаилась, как мышка, а
вздремнувшему Њацеку привиделось во сне, будто он сидит в боковушке на стуле
со спинкой и пьет водку. Ѓатрак чувствовал, как водка ударила ему в голову,
как, захмелев, он развалилсЯ не хуже ‘лимака и во что бы то ни стало хотел
поцеловать старосту!.. ‚друг он вздрогнул и, смущенный, очнулсЯ.
€з боковушки доносилсЯ запах водки, чадила догорающаЯ плошка. ‘лимак и
ѓроховский сидели рЯдышком.
- Љум... староста... - говорил ‘лимак, стуча кулаком по столу. - џ дам
тебе, сколько ты пожелаешь, говори, стало быть... последнее слово. ’вое
слово длЯ менЯ дороже денег, потому что ты голова. Ќа всю волость ты один
голова. ‘таршина - он свиньЯ. „лЯ менЯ ты старшина, да какой там старшина,
ты лучше самого комиссара, потому что ты - голова... Ћдин ты голова на всю
волость, убей менЯ гром!
Ћни обнЯлись, и ѓроховский заплакал.
- ћзек!.. Ѓрат!.. - говорил он, - не зови менЯ старостой, зови братом,
потому что Я тебе брат и ты мне брат...
- ‚ойцех... староста... ѓовори, сколько хочешь за корову?.. џ столько и
дам, кишки из себЯ вымотаю, а дам.
- ’ридцать пЯть рублей бумажками да рубль серебром за повод.
- ѓосподи помилуй! - ахнула хозЯйка. - „а ведь вы только что отдавали
корову за тридцать три рублЯ?
ѓроховский поднЯл мокрые от слез глаза сперва на нее, потом на ‘лимака.
- Ћтдавал? - спросил он. - ћзек, брат, отдавал Я тебе корову за
тридцать три рублЯ?.. ‹адно! Ћтдаю... Ѓери... Џусть сирота погибает, зато уж
у тебЯ, брат, корова будет что надо.
‘лимак еще сильней стукнул кулаком по столу.
- Љак, чтобы Я сироту обидел?.. Ќе желаю!.. „аю тридцать пЯть рублей и
рубль за повод.
- —то ты болтаешь, дурень? - урезонивала его жена.
- Ќе дури, - поддержал ее ѓроховский. - ’ы менЯ так угостил, так
употчевал, что тебе Я отдам корову за тридцать три рублЯ. Ђминь, вот мое
последнее слово.
- Ќе желаю!.. - орал ‘лимак. - џ не еврей и за угощение не беру.
- ћзек!.. - уговаривала его жена.
- Џошла вон! - крикнул ‘лимак, с трудом поднимаЯсь со стула. - џ тебе
покажу, как мешатьсЯ в мои дела...
€ вдруг упал в объЯтиЯ плачущего навзрыд ѓроховского.
- ’ридцать пЯть рублей бумажками и рубль серебром за повод! - кричал
он.
- —тоб мне из пекла не вылезть, не возьму! ’ридцать три, - всхлипывал
ѓроховский.
- ћзек! - унимала ‘лимака жена. - „а уважь ты гостЯ... ‚едь он постарше
тебЯ, он староста, его тут волЯ, а не твоЯ... Њацек, - обратилась она к
батраку, - ну-ка помоги мне отвести их в ригу.
- ‘ам пойду!.. - заревел ‘лимак.
- ’ридцать три рублЯ, - стонал ѓроховский. - •оть ты убей менЯ, разруби
на мелкие кусочки, ни гроша больше не возьму... €уда Я, пес поганый, хотел
тебЯ надуть, как немец, длЯ того и говорил, будто веду корову к ѓжибу... Ђ Я
к тебе ее вел, потому что ты мне брат...
ЋбнЯвшись, они вышли из боковушки, но сразу же ткнулись в окно. €
только когда Њацек отворил им дверь в сени, они - после нескольких более или
менее удачных попыток - все-таки попали во двор.
•озЯйка зажгла фонарь и достала из клети рЯдно и подушку, чтобы
постелить ѓроховскому в риге. ЏроходЯ по двору, она увидела странную сцену:
‘лимак, лежа на навозной куче, убеждал ѓроховского лечь спать, а староста
опустилсЯ подле него на колени и, вытираЯ слезы полой зипуна, читал молитвы.
Ќад ними с озабоченным видом стоЯл батрак.
- ‚ерно, вы чего-то крепкою им дали, - сказал он хозЯйке.
- Ѓутылку очищенной выпили.
- Ћго-го!..
- Ќу, вставай, пропойца! - прикрикнула она на мужа.
- Ќе встану! - рассердилсЯ ‘лимак. - Ђ ты, баба, убирайсЯ, пока цела!
Џокомандовала - и хватит... џ тут теперь хозЯин. џ корову купил, Я у пана
луг арендую...
- ЏоднимайсЯ, ћзек, - говорила хозЯйка, - не то, смотри, водой окачу.
- џ тебЯ окачу, вот только возьму кнут!.. - ответил ‘лимак.
ѓроховский бросилсЯ ему на грудь и стал его целовать.
- ‚ставай, брат, - молил он, - не озорничай, не то нам обоим будет
худо.
Ѓатрак только диву давалсЯ, видЯ, как водка менЯет людей. ‘тароста,
слывший на всю волость суровым человеком, плакал, как дитЯ, а ‘лимак ни за
что не хотел поднЯтьсЯ с навоза, орал, как эконом, да еще стращал жену, что
теперь он тут хозЯин!..
- Џойдемте-ка, староста, в ригу, - сказала ‘лимакова, берЯ ѓроховского
за руку.
‚еликан поднЯлсЯ; кроткий, как овечка, позволил Њацеку и ‘лимаковой
взЯть себЯ под руки и покорно пошел с ними. •озЯйка выбрала самую большую
кучу сена и устроила ему отличную постель; тем временем старосту совсем
разморило, он повалилсЯ на ток, и не было никакой возможности сдвинуть его с
места; так он там и осталсЯ.
- ’ы, Њацек, ступай к себе, - приказала батраку ‘лимакова. - Ђ этот
пьЯница, - показала она на мужа, - пусть валЯетсЯ в навозе, в другой раз не
будет бунтовать.
Њацек, как и следовало смиренному батраку, тотчас исчез в глубине
конюшни. Ќо когда во дворе все затихло, он развлечениЯ ради стал воображать,
будто он сам напилсЯ пьЯным.
- ‡десь буду спать, - бормотал он, подражаЯ ‘лимаку. - ’еперь Я тут
хозЯин...
Џотом он вообразил себЯ старостой, опустилсЯ на колени возле своей
убогой постели и заговорил с ней растроганным голосом, совсем как староста
со ‘лимаком:
- ‚ставай, брат, не озорничай, а то нам обоим будет худо...
—тобы больше походить на ѓроховского, он силилсЯ заплакать. ‚начале
ничего не получалось, но как пришло ему на ум, что нога-то у него
перешиблена и что разнесчастней его и не сыщашь на свете, что хозЯйка даже
рюмки водки ему не дала, Њацек залилсЯ самыми настоЯщими слезами. ’ак и
уснул он, заплаканный, на своей подстилке, как дитЯ у матери на коленЯх.
Ћколо полуночи ‘лимак очнулсЯ. Ѓолела голова, вокруг все намокло. Ћн
открыл глаза - темно; прислушалсЯ, вытЯнул руку и понЯл, что идет дождь;
попробовал было сесть, но убедилсЯ, что лежит головой вниз.
Џостепенно к нему стала возвращатьсЯ памЯть. Ћн вспомнил старосту,
корову в черных пЯтнах, пшенную похлебку и большую бутыль водки. —то сталось
с водкой, он в точности не представлЯл себе, но ощущал какое-то недомогание
и не сомневалсЯ, что повредила ему чересчур горЯчаЯ похлебка.
- ‘колько раз Я говорил, чтоб пшена не варили на ночь; известное дело,
что пшено дольше всего держит в себе жар! - проворчал мужик и с трудом
поднЯлсЯ.
’еперь он уже твердо знал, что находитсЯ у себЯ во дворе, возле
навозной кучи.
- ќк куда менЯ занесло! - крЯкнул он. - € не мудрено. •уже нет: водку
мешать с горЯчим. Џшено-то ведь - чистый огонь...
Ќочь была темнаЯ, так что он едва разглЯдел свою хату. Ћн побрел к ней,
но очень медленно, словно колеблЯсь, и даже с минуту посидел на пороге,
опустив на руки отЯжелевшую голову. Ќо дождь становилсЯ все назойливее, и
‘лимак отважилсЯ войти.
‚ сенЯх он снова постоЯл, послушал, как храпит Њагда. Џотом осторожно
отворил дверь в горницу, но дверь не просто заскрипела, а, казалось ему,
заревела, как корова. ‘разу его обдало жаркой духотой, от которой еще больше
захотелось спать, и он решил - будь что будет - добратьсЯ до постели.
‚ первой горнице на лавке у окна дышал ‘тасек, но в боковушке было
тихо. ‘лимак понЯл, что жена не спит, и ощупью стал пробиратьсЯ к кровати.
- ЏодвиньсЯ-ка, џгна, - сказал он, силЯсь говорить сурово, хотЯ сам
замирал от страха.
Њолчание.
- „а ну... подвиньсЯ малость...
- Џошел вон, пьЯница, пока Я добром говорю!..
- Ђ куда Я пойду?
- ‚ хлев иди или на навозную кучу, там тебе место! - сердито ответила
жена. - •озЯином тебе захотелось быть, вот и хозЯйствуй, а от менЯ уходи
прочь, пропойца!.. Љнутом вздумал мне угрожать; погоди, Я тебе это
попомню...
- ќх, да что зрЯ болтать, раз ничего с тобой не сделалось, - прервал ее
муж.
- Ќичего не сделалось? Ђ кто уперсЯ и надумал платить за корову
тридцать пЯть рублей да еще рубль за повод, когда сам ѓроховский вот-вот
отдал бы за тридцать?.. џ насилу вымолила у него, чтобы взЯл тридцать три...
‚идать, три рублЯ длЯ тебЯ ничего не стоЯт?
Ќо ‘лимак ее не слушал. ‚ отчаЯнии он схватилсЯ за голову, хоть в
боковушке было темно, и попЯтилсЯ назад, в горницу, где спал ‘тасек. ’ам он
бросилсЯ на лавку и нечаЯнно придавил мальчику ноги.
- ќто вы, тЯтЯ? - проснувшись, спросил ‘тасек. - „а, Я.
- Ђ что вы тут делаете?
- ’ак, просто присел; что-то менЯ мутит.
Њальчик поднЯлсЯ и обнЯл его за шею.
- •орошо, что вы тут, - сказал он, - а то по мне все ходили эти немцы.
- Љакие немцы?
- „а те двое, что были в поле: старик и бородатый. Ќичего не говорЯт,
чего им надо, а сами все топчут менЯ, топчут.
- ‘пи, сынок, нет тут никаких немцев.
‘тасек еще крепче прижалсЯ к отцу, но ‘лимака совсем разморило, до того
ему хотелось спать, и они оба повалились на лавку; однако вскоре мальчик
снова заговорил:
- ’ЯтЯ, а правда, - спросил он вполголоса, - правда, что вода видит?
- —то ей видеть?
- ‚се, все... Ќебо, наши холмы и вас тоже она видела, когда вы шли за
бороной.
- ‘пи, сынок, а то ты невесть какую несуразицу понес, - успокаивал его
‘лимак.
- ‚идит, видит, тЯтЯ, Я знаю, - прошептал мальчик и уснул.
‚ хате было очень жарко; ‘лимак, вконец разомлев, поплелсЯ во двор и, с
трудом передвигаЯ неповиновавшиесЯ ноги, добралсЯ до риги. “ входа он едва
не наступил на ѓроховского, затем после нескольких неудачных попыток
наткнулсЯ на скирду соломы и весь зарылсЯ в ней, так что не видно было даже
сапог.
- Ђ корову-то Я купил, все-таки купил, - буркнул он, засыпаЯ.

Ќа другой день ‘лимака разбудил окрик жены:
- „олго ты еще будешь валЯтьсЯ?
- Ђ что? - спросил он из-под соломы.
- Џора в имение идти.
- ‡вали менЯ?
- —его тебЯ звать? ‘ам должен идти насчет аренды.
Њужик заохал, но поднЯлсЯ и вышел на гумно. ‚ид у него был
сконфуженный, лицо отекло, в волосах торчала солома.
- Ћго! Ќа что стал похож, - брюзжала жена. - ‡ипун мокрый, весь
замызгалсЯ, сапожищи небось всю ночь не снимал, а теперь смотрит на людей,
как разбойник какой. Џугалом в конопле тебе стоЯть, а не с паном толковать.
ЋбрЯдись хоть, - куда ты такой пойдешь?
Ќе сказав больше ни слова, она опЯть пошла к коровам в закут, а у
‘лимака от сердца отлегло, что на том все и кончилось. Ћн-то думал, что она
полднЯ будет его теперь пилить.
Ћн вышел во двор. ‘олнце уже высоко поднЯлось, и землЯ успела обсохнуть
после ночного дождЯ. Џодул ветерок и принес из оврагов птичий щебет и
какой-то запах, влажный и веселый. ‡а ночь зазеленели полЯ, на деревьЯх
распустились листочки, небо синело, словно вымытое, и мужику показалось, что
даже хата его побелела.
- Ћх, и хорош денек! - пробормотал он, ощущаЯ прилив бодрости, и пошел
в горницу одеватьсЯ.
‚ытрЯхнув из волос солому, он надел чистую рубашку и новые сапоги. Ќо,
на его вкус, они недостаточно лоснились; он взЯл кусок сала и смазал им
сперва волосы, а затем сапоги - от голенищ до каблуков. Ќаконец, подошел к
зеркалу и, взглЯнув сначала на ноги, а потом на свое отражение, ухмыльнулсЯ
от удовольствиЯ, такое Яркое сиЯние исходило от его головы и сапог. Љ тому
же что-то нашептывало ему, что при виде столь великолепно напомаженного
мужика пан не устоит и отдаст ему луг в аренду.
‚ эту минуту вошла жена и, окинув его презрительным взглЯдом, сказала:
- ’ы чего вымазалсЯ? ‘алом от тебЯ разит - не продохнешь. —то бы тебе
умытьсЯ да волосы причесать?
Џризнав справедливость ее замечаниЯ, ‘лимак достал из-за зеркальца
частый гребень и до тех пор расчесывал и приглаживал волосы, пока они не
заблестели, как стеклышко. Џотом взЯл мыло и умылсЯ с таким усердием, что от
жирных пальцев на шее остались темные полосы.
- Ђ где ѓроховский? - уже смелее спросил он жену, повеселев от холодной
воды.
- “шел.
- Ђ деньги как же?
- џ заплатила. ’олько он не захотел брать тридцать три рублЯ, а взЯл
тридцать два: раз, говорит, €исус •ристос прожил тридцать три года на свете,
не годитсЯ брать столько же за корову.
- ќто правильно, - подтвердил ‘лимак, надеЯсь теологической эрудицией
снискать расположение жены.
Ќо она повернулась к печке, вытащила горшок Ячневой похлебки на молоке
и, небрежно сунув его мужу, проговорила:
- Ќу, ну... ’ы не болтай, перекуси да ступай в имение. € поторгуйсЯ с
паном, вроде как вчера со старостой, Я тебе скажу спасибо!.. - прибавила она
насмешливо.
Њужик, присмирев, молча принЯлсЯ за еду, а жена тем временем достала из
сундука деньги.
- Ќа вот десЯть рублей, - сказала она. - Ћтдай их пану в задаток, а
остальные снесешь завтра. ’ы, главное, слушай: как только скажет пан,
сколько за луг, сейчас же целуй ему руку, кланЯйсЯ в ноги и проси, чтобы он
хоть рублика три уступил. Ќе скинет три рублЯ, выторгуй рубль, но до тех пор
кланЯйсЯ и ему и пани, пока сколько-нибудь не уступЯт. Ќу что, будешь
помнить?
- —его тут не помнить? - ответил мужик.
Ћн сразу перестал есть и ложкой легонько отстукивал такт, видимо,
повторЯЯ про себЯ наставлениЯ жены.
- ’ы много не раздумывай, а надевай зипун, - снова заговорила жена, -
да ребЯт прихвати с собой.
- €х-то длЯ чего?
- „лЯ того, чтобы просили с тобой вместе, и еще длЯ того, чтобы …ндрек
мне рассказал, как ты там торговалсЯ. ’еперь понЯл, длЯ чего?
- •олера с этими бабами! - буркнул ‘лимак, видЯ, что жена уже все
заранее обдумала, а про себЯ добавил: "‚от чертова баба, как она все смекнет
да распорЯдитсЯ! ‘разу видно, что отец ее служил экономом".
‘ большим трудом влез он в новенький зипун, расшитый вдоль карманов и
по воротнику разноцветными шнурками, и подпоЯсалсЯ великолепным кожаным
ремнем, шириной без малого в две ладони. Џотом завЯзал в трЯпицу десЯть
рублей и спрЯтал за пазуху. Њальчики давно уже были готовы, и все втроем они
направились в имение прЯмо по большаку.
Ќе успели они уйти, как ‘лимаковой стало не по себе; она выбежала за
ворота - поглЯдеть им вслед.
Џосредине дороги, засунув руки в карманы и задрав голову кверху, шел ее
муж; чуть позади, слева от него - ‘тасек, а справа - …ндрек. Џотом ей
показалось, будто …ндрек стукнул по голове ‘тасека, вследствие чего очутилсЯ
по левую руку отца, а ‘тасек по правую. Ђ затем все как-то смешалось... Љак
будто ‘лимак дал подзатыльник …ндреку, после чего ‘тасек снова очутилсЯ
слева от отца, да и …ндрек тоже шел слева, но уже по краю канавы и оттуда
грозил кулаком младшему брату.
- ‚ишь, какую забаву нашли, - усмехнулась женщина и вернулась домой
стрЯпать обед.
Џустив в ход кулаки, ‘лимак уладил возникшие между сыновьЯми
недоразумениЯ и сперва замурлыкал себе под нос, а потом запел вполголоса:

Џри дворе не сыщешь
Ќи храбрей, ни краше,
Ќа коне гарцует,
‘абелькою машет.

‘ минуту подумав, он снова запел, но уже протЯжно:

Ћй, ду-ду-ду, ду-ду-ду,
‡авлекли менЯ в беду,
„а в какую же беду!..

Ћн приумолк и вздохнул, чувствуЯ, что, верно, нет такой песни, котораЯ
могла бы заглушить его тревогу: что-то будет с лугом: отдаст его пан в
аренду или не отдаст?
Ћни шли как раз мимо этого луга. ‘лимак поглЯдел и даже испугалсЯ.
’аким прекрасным и недоступным он показалсЯ ему сегоднЯ. ‚ памЯти его
всплыли все штрафы, которые он платил за потраву, когда помещиковым батракам
удавалось захватить его скотину на лугу, вспомнились все предупреждениЯ и
угрозы пана. Љакой-то тайный голос шептал - не то внутри, не то у него за
спиной, - что, если б этот клочок земли был расположен подальше и вместо
сена родил бы песок или сабельник, его, пожалуй, легче было бы получить в
аренду. Ќо луг сулил слишком много выгод, чтобы не пробудить в нем самые
мрачные предчувствиЯ и сомнениЯ.
- €-и-и... чего там! - пробормотал он, сплевываЯ с большой
виртуозностью. - ‘колько раз они сами менЯ уговаривали арендовать его.
ѓоворили даже, что и длЯ менЯ и длЯ них так будет лучше.
’ак-то оно так, но когда они навЯзывали ему аренду?.. Љогда он сам не
просил. Ђ теперь, когда луг ему понадобилсЯ, они начнут торговатьсЯ или
вовсе не отдадут.
Ќо почему?.. Ђ кто их знает! Џотому что мужик барину, как и барин
мужику, всегда сделает наперекор. “ж так оно повелось на свете.
Џрипомнив, сколько раз он запрашивал с пана лишнее за работу или как
вместе с другими мужиками спорил с помещиком насчет отмены лесной
повинности, ‘лимак расстроилсЯ. Ѓоже мой! Ђ ведь как красиво разговаривал с
ними пан: "Ѓудем жить теперь в мире и, как подобает соседЯм, будем оказывать
друг другу услуги..."
Ђ они отвечали: "ќ, какие же мы соседи! Џан - это пан, а мужики - это
мужики... Џану нужно бы в соседи такого же шлЯхтича, а нам такого же
мужика..."
Џомещик им на это: "‘мотрите, мужички, еще придете с поклоном..."
’ут ѓжиб от всего народа и выпалил: "„а и то приходили, ваша милость,
когда хотели вы лесом распорЯдитьсЯ без мужицкого надзора".
‘молчал шлЯхтич, только усами грозно задвигал, а, наверное, не забыл
этих слов.
"‘колько раз Я говорил ѓжибу, - вздохнул ‘лимак, - чтоб он не лаЯлсЯ.
’еперь за его гордость мне придетсЯ страдать".
‚ эту минуту …ндрек швырнул камнем в какую-то птицу. ‘лимак оглЯнулсЯ,
и его грустные мысли вдруг изменили свое течение.
"Ќо и то сказать: отчего бы ему не сдать луг в аренду? - думал он. -
Џану известно, что траву частенько топчет скотина и что за ней не углЯдеть,
хотЯ бы у него было вдвое больше батраков. Ђ он, шлЯхтич, - ух, какой
умный... „а и добрый: лучше сам потерЯет, а другого не обидит... Ќичего себе
пан!.."
‚друг новаЯ волна сомнений хлынула ему в сердце.
"Љак-никак, - думал мужик, - а ведь он понимает, что с лугом мне будет
лучше, чем без луга. Ђ ни одному пану не нравитсЯ, когда мужик хорошо живет,
ведь сам-то он от этого терЯет работника".
Њысли снова переменились; ‘лимак сообразил, что за аренду можно платить
не наличными, а работой.
- ‚ самом деле! - пробормотал он, повеселев. - џ могу ему сказать:
"ђазве Я у вас не работаю или отказываюсь работать?" „ругие мужики не ходЯт
в имение, один Я хожу, так неужели же длЯ менЯ он пожалеет один лужок? Њало
у него, что ли, лугов да и всЯкой другой земли?.. џ ведь как был мужик и
батрак, так и буду, а он так и будет барином, хоть бы он даже подарил мне
эти два морга, а не то что отдал в аренду.
€ он снова стал напевать:

Ћй, кукушки куковали
Ќа горе, на горке,
Ћй, кумушки толковали,
—то Я бражник горький!

Џоследнюю строчку он промурлыкал совсем невнЯтно, чтобы не уронить свой
авторитет перед детьми.
‚друг он обратилсЯ к ‘тасеку с вопросом:
- —то это ты все молчишь и тащишьсЯ, будто тебЯ ведут в участок?
- џ? - очнулсЯ ‘тасек. - џ думаю, длЯ чего мы идем в имение?
- —то ж, неохота тебе идти?
- Ќет, только чего-то страшно.
- —его там страшно! ‚ имении-то хорошо, - внушительно сказал ‘лимак, но
сам вздрогнул, точно его прохватил мороз.
Ћднако он поборол тревогу и стал объЯснЯть:
- ‚идишь, сынок, какое дело. ‚чера мы у старосты купили корову за
тридцать два рублЯ (хотел-то он, старый хрыч, тридцать пЯть да рубль
серебром за повод. Ќу, да Я его образумил, он и скинул). ’ак вот, сынок, длЯ
новой коровы нужно, стало быть, сено, а по этому случаю и приходитсЯ просить
пана, чтоб он сдал нам луг в аренду. ’еперь понЯтно?
‘тасек кивнул головой.
- ЏонЯтно, - ответил он, - а еще Я вот чего не знаю: что думает трава,
когда скотина ухватит ее Языком и мнет зубами?
- —его ей думать?.. Ќичего она не думает!
- Ќу как же!.. - продолжал ‘тасек. - Ѓыть того не может, чтобы она
ничего не думала. ‚от в праздник, когда народ соберетсЯ на погосте, издали
посмотришь на людей - будто это трава или кусты: тут и зеленые, и красные, и
желтые, и всЯкие, как цветы в поле. ’ак кабы страшное какое чудище пришло на
погост да слизнуло бы всех Язычищем, разве они ничего бы не думали?..
- ‹юди - те кричали бы, а трава-то ничего не говорит, когда ее косишь,
- возразил ‘лимак.
- Љак - не говорит? Џалку сухую станешь ломать, и то она трещит, а
возьмешь свежую ветку, она гнетсЯ, да в руки не даетсЯ, а траву когда рвешь,
она пищит и ногами держитсЯ за землю.
- ќ, да тебе все чудеса мерещатсЯ, - сказал отец. - …сли всЯкого
спрашивать, охота или неохота ему идти под косу, так и сам не поешь, и
скотину не покормишь, и все пойдет прахом.
- Ђ ты, …ндрек, тоже не рад, что идешь в имение? - спросил он другого
сына.
- ђазве это Я иду? ‚ы идете, - ответил …ндрек, пожимаЯ плечами. - џ бы
туда не пошел.
- Ђ что бы ты сделал? Џисьмо бы написал? ’ак пан тебе не ровнЯ, да и
писать ты не умеешь.
- ‘косил бы траву, да и свез бы к себе на двор. Џускай бы он шел ко
мне, а не Я к нему.
- € ты посмел бы косить господскую траву?
- ЉакаЯ она господскаЯ! ‘ам он, что ли, ее сеЯл? „а и луг не возле его
хаты!..
- ‚от и видно, что дурак, потому что луг-то господский и вон те полЯ -
все господские. - Ћн показал рукой на горизонт.
- Ћно как будто и так, - ответил …ндрек, - покуда никто их не отнЯл. Ђ
Я знаю, что и ваша землЯ и хата прежде тоже были господские, а нынче стали
ваши. ’ак же и луг. —ем он нас лучше, ваш пан: работать он не работает, а
земли на сто дворов заграбастал!
- „а вот заграбастал же.
- Ђ у вас почему столько нету, да и у ѓжиба и у других?
- Ќа то он пан.
- ‚елика важность! ‚ы, тЯтЯ, наденьте сюртук, выпустите штаны поверх
сапог - и тоже станете паном. ’олько земли у вас столько не будет, как у
него.
- ‘казал Я тебе: дурак! - рассердилсЯ ‘лимак.
- џ и правда еще глуп, потому что не ученый. Ђ џсек ѓжиб - умный, он
даже в канцелЯрии писал. Ђ он что говорит? „олжно, говорит, быть равенство,
и тогда, говорит, оно наступит, когда мужики отнимут землю у господ и у
каждого будет свое.
- „урень твой џсек: если у каждого будет свое, никто на другого не
станет работать. ’ак уж устроено на свете, и џсек тут ничего не поделает.
‹учше бы он у отца деньги из сундука не таскал да не бегал по городу из
шинка в шинок. Ѓольно горазд он чужим распорЯжатьсЯ! Њое бы он отдал Ћвчажу,
господское взЯл бы себе, а свое-то небось не выпустил бы из рук. Џусть уж
лучше будет так, как господь бог по милости своей сотворил и как учит свЯтаЯ
церковь, а не так, как хотЯт ѓжибы - старый и молодой.
- Ђ разве помещику землю послал господь бог? - брЯкнул …ндрек.
- ѓосподь бог установил на свете такой порЯдок, чтобы не было никакого
равенства. Ћттого-то небо вверху, а землЯ внизу, сосна растет высоко,
орешник низко, а трава еще того ниже. Ћттого и среди людей: один старый, а
другой молодой, один отец, а другой сын, один хозЯин, а другой батрак, один
барин, а другой мужик.
‘лимак даже устал говорить, но, отдышавшись, продолжал:
- ’ы поглЯди, к примеру, на умных собак, когда их много бегает во
дворе. ‚ынесут из кухни ушат помоев, сейчас к нему перваЯ идет одна, всех
сильнее и всех злее, ну, и жрет, а другие стоЯт облизываютсЯ, хоть и видЯт,
что она хватает все лакомые куски. Љогда эта так натрескаетсЯ, что, того и
глЯди, лопнет, подходЯт другие. ЉаждаЯ сует морду со своего краЯ и без
всЯкой грызни жрет, сколько на ее долю придетсЯ. Ђ где собаки глупые, там
все они враз летЯт к ушату, сейчас передерутсЯ и больше вырвут клочьев друг
у дружки, чем урвут кусков. Ђ то еще ушат опрокинут и весь корм разольют, но
и тут всегда найдетсЯ одна какаЯ-нибудь посильней других и всех разгонит. …й
и самой при таком хозЯйствовании немного достанетсЯ, а другим и вовсе
ничего.
’ак и с людьми будет, если всЯкий станет заглЯдывать в рот другому да
кричать: "Ћтдай, ты больше съел!" ‘амый сильный разгонит других, а кто
послабей, те перемрут с голоду. Ћттого бог так и устроил, чтобы каждый берег
свою землю, а чужую не отнимал.
- Ђ ведь раз мужикам уже землю раздавали.
- ђаздавали, и не один раз, а два раза; может, и еще будут раздавать,
но понемножку и с соображением, чтобы каждому досталось, сколько ему
положено, а не так, чтобы всЯкий хватал без толку, что кому понравитсЯ. ’ак
установил господь бог по своей милости, чтобы всему на свете было свое времЯ
и во всем был порЯдок.
- „а уж какой порЯдок, когда ѓжиб сразу получил тридцать моргов, а вы
насилу семь! - сказал …ндрек.
‘лимак остановилсЯ посреди дороги, решив передохнуть. Ћн поправил
шапку, уперсЯ левой рукой в бок, а правой показал на холмы:
- ‚идишь ты горы там, над имением? ‘ них все времЯ землЯ сыплетсЯ вниз.
Њожет, неверно?
- Ќет, верно.
- ’о-то, что верно. Ђ та землЯ, что осыпаетсЯ, она на чьи полЯ падает,
а?
- €звестно, на господские.
- ’о-то, что на господские. Ђ та землЯ, что осыплетсЯ с господских
полей, к кому упадет на пашню - ко мне или к ѓжибу?
- €звестно, к ѓжибу, раз его полЯ на косогоре под господскими, а ваши
по ту сторону долины.
- ‚от видишь, - продолжал ‘лимак. - …сли б мои полЯ были там, где
ѓжибовы, Я бы с господской земли имел пользу; а как землЯ мне досталась за
рекой, то Я меньше и пользуюсь.
- „а еще с ваших же холмов землЯ падает на господские луга, -
подтвердил …ндрек.
- Ќа все волЯ божьЯ! - сказал мужик и снЯл шапку. - ’ем Я хуже наших
мужиков, что у менЯ земли меньше, но тем лучше самого барина, что землЯ с
моего хутора сыплетсЯ на его луга и богатство его приумножает.
…ндрек, выслушав это рассуждение, покачал головой.
- ’ы что башкой мотаешь? - спросил его отец.
- Ќе по мне все, что вы говорите.
- Ќе по тебе, потому что ты моложе менЯ и глупее.
- Ђ вы, тЯтЯ, стало быть, глупее ѓжиба, потому что он старше вас и
говорит совсем другое.
Њужика так и кольнуло в сердце.
- Ђх ты щенок этакий! - крикнул он. - ‚от Я дам тебе в морду, так ты
мигом смекнешь, кто умнее!..
„овод был настолько веский, что …ндрек умолк, и дальше они шли, уже не
разговариваЯ. ‘тасек о чем-то мечтал, а ‘лимак то беспокоилсЯ, сдадут ли ему
луг в аренду, то удивлЯлсЯ, что его старший сын проповедует столь превратные
теории.
- ѓм! - ворчал мужик. - “читсЯ, паршивец, у других. ѓордый, черт,
никому не уступит; слава богу, что хоть не ворует. Ћго! Ќет, уже он-то не
будет мужиком.
ЌачинаЯ с места, где, плавно поднимаЯсь в гору, с большаком соединЯлась
дорога, ведущаЯ в имение, ‘лимак шел все медленнее, ‘тасек озиралсЯ все
тревожнее, и только …ндрек становилсЯ все бойчее. Ќо вот из-за холма
показались черные, но уже покрывшиесЯ почками ветви придорожных лип, а затем
трубы и крыши помещичьей усадьбы.
‚друг раздались два выстрела.
- ‘трелЯют! - заорал …ндрек и бросилсЯ вперед, между тем как ‘тасек
уцепилсЯ за карман отцовского зипуна.
- ’ы куда? ‘ейчас же назад! - крикнул ‘лимак.
…ндрек насупилсЯ, но замедлил шаг.
Ћни поднЯлись на холм, где тЯнулись уже одни только господские полЯ.
Џозади, внизу, лежала деревнЯ, еще ниже - луг и река; перед ними за забором
стоЯл господский дом, еще какие-то строениЯ, дальше - сад.
- ‚идишь, вот и господский дом, - сказал ‘лимак ‘тасеку.
- ќто который?
- ‚он тот, с крыльцом на столбах.
- Ђ там что за хата?
- Ќалево? ќто не хата, а флигель, а тот низкий домик - кухнЯ.
ЏоглЯди-ка, видишь, во флигеле одни горницы внизу, а другие вверху.
- ‚роде как на чердаке.
- ќто не чердак, а этаж. —ердак еще выше, под крышей, как у нас.
- Ђ лазЯт туда по стремЯнке, - вмешалсЯ …ндрек.
- Ќе по стремЯнке, а по лестнице, - сурово ответил отец. - ‚ самый раз,
станет тебе пан кувыркатьсЯ по жердочкам! Џан любит, чтобы все было удобно.
Ћттого у него и сено воруют с сеновала над конюшней.
- ’ЯтЯ, а направо это что - все в окнах? - спросил ‘тасек.
- ’ут, видать, сами господа посиживают да на солнышке греютсЯ, -
ответил …ндрек.
- Ќе болтай, чего не знаешь! - оборвал его ‘лимак. - ’ут стены, все как
есть, из стекла, зоветсЯ теплица. ‚ ней всЯкие цветы, какие только виданы на
свете, и цветут круглый год, даже среди зимы, когда в поле снегу по колено.
- –веты-то, верно, бумажные, как в костеле, - снова вмешалсЯ …ндрек.
- ’о-то и есть, что настоЯщие. Ђ цветут потому, что садовник всю зиму
топит печку.
- Ђ Яблоки тут есть зимой? - спросил …ндрек.
- џблок нет, одни апельсины.
- ‚ерно, раз во сто лучше Яблок? - спросил …ндрек, и глаза у него
загорелись.
Њужик презрительно махнул рукой:
- Ќи-ни... Џопробовал Я одно такое. Њаленькое, как картошка, зеленое, а
уж пакостное - собака и та бы выплюнула...
- € они такое едЯт?
- —его ж им не есть!
- ‚от дураки! - сказал …ндрек.
- ‘ам ты дурак, потому что толку в этом не знаешь, - ответил мужик. -
’ебе небось нравитсЯ, когда похлебка круто посолена? Ђ барину нравитсЯ,
когда от другой еды у него во рту пакостно. “ всЯкого свой вкус: вол любит
траву, а свиньЯ - крапиву.
- ѓлЯньте-ка, тЯтЯ! - вдруг заорал …ндрек, показываЯ на двор.
Ќо не успел он крикнуть, как снова грЯнули два выстрела. Љогда дым
рассеЯлсЯ, они увидели у ворот молодого человека в желтых гетрах до колен и
в серой куртке с зелеными лацканами. ‘боку у него висела охотничьЯ сумка, на
животе патронташ, а в руках еще дымилась двустволка.
- ќто тот самый, что вчера ехал верхом, еще картуз у него с башки
свалилсЯ, - сказал …ндрек.
Њужик нагнул голову на одну сторону, потом на другую и пристально
вглЯделсЯ.
- Ћн и есть, растЯпа! - признал ‘лимак с неудовольствием. € прибавил
шепотом: - Ћх, не к добру! ’еперь уж навернЯка мне луг не отдадут, раз нам
перешел дорогу этот фармазон.
- ђужьецо-то у него славное! - сказал …ндрек. - ‚ кого это он стрелЯл?
’ут только воробьи летают. Ђ может, просто так? ќх, кабы мне такое ружье, Я
бы стрелЯл целый день, хоть по холмам, а пороху - будь он неладен - столько
бы сыпал, что гул пошел бы на весь приход.
- Ђ в нас он не выстрелит? - тихо спросил ‘тасек, не решаЯсь идти
дальше.
- —его ему в нас стрелЯть? - ответил отец. - ‚ людей стрелЯть не
позволено, за это в тюрьму сажают. •отЯ... кто его знает, что ему
вздумаетсЯ, этому нехристю!
- Ћго-го! - подхватил …ндрек. - Џусть-ка попробует!
- Ђ что ты ему сделаешь?
- ‚ырву ружье и снесу к старшине. „а еще разика два сам выстрелю
дорогой.
Њежду тем охотник, зарЯдив свой ланкастер, подошел к мужику. €з сумки
его, притороченные, свисали окровавленные останки воробьЯ.
- ‘лава €исусу •ристу! - поклонилсЯ ‘лимак, срываЯ с головы шапку.
- „обрый день, гражданин! - ответил стрелок, приподнимаЯ бархатный
картузик.
- ќх, красота-ружье! - вздохнул …ндрек.
Џанич поправил пенсне и внимательно поглЯдел на мальчика.
- Џонравилось, а? - спросил он. - ќто не ты ли мне вчера подал картуз?
- џ самый, а вы, пан, ехали верхом и без ружьЯ.
- ‡начит, Я твой должник! - воскликнул панич, доставаЯ из кармана
кошелек. - ‚озьми-ка, - сказал он и протЯнул мальчику серебрЯную монету. - Ђ
это твой отец?.. ’от, что вчера хотел отстегать тебЯ кнутом?..
Њужик поклонилсЯ до земли.
- ѓражданин! - сказал панич обиженным тоном. - …сли ты хочешь, чтобы у
нас с тобой сохранились дружеские отношениЯ, не кланЯйсЯ мне так низко и
надень шапку. Џора забыть эти пережитки рабства, которые и нам и вам
приносЯт одни неприЯтности. Ќадень шапку, гражданин, прошу тебЯ...
‘лимак оторопел и вконец растерЯлсЯ; он хотел было исполнить
приказание, но рука отказалась ему повиноватьсЯ.
- ‘овестно мне при господах в шапке стоЯть, - пробормотал он.
- Ѓрось ты дурить! - прикрикнул на него панич.
Ћн вырвал шапку из руки ‘лимака, насильно нахлобучил ему на голову, а
затем то же самое проделал и с оробевшим ‘тасеком.
"‚от холера!" - подумал мужик, решительно не понимаЯ демократических
настроений панича.
- ‚ы что, в имение идете? - спросил охотник, закидываЯ ружье за плечо.
- ‚ имение, панич.
- Џо какому-нибудь делу к моему зЯтю?
Њужик опЯть хотел поклонитьсЯ в ноги, но панич удержал его.
- Ђ какое у вас дело?
- •отел просить милости у пана: сдать нам в аренду вон тот лужок, что
лежит меж рекой и моим хуторком.
- ‡ачем он вам?
- ‚чера мы с моей бабой сторговали корову, да боимсЯ, что кормов длЯ
нее не хватит, вот и хотим просить милости...
- Ђ много у вас скота?
- ‚сего-то пЯть голов божьих тварей: стало быть, две лошади да три
коровы, - да еще свиньи.
- Ђ земли у вас много?
- Љакое там много, панич! …ле-еле десЯть моргов, и то из года в год все
меньше родит, - вздохнул мужик.
- Џотому что вы не умеете хозЯйничать, - сказал панич. - „есЯть моргов
земли, любезный, - это огромное состоЯние! ‡а границей на таком участке
живет с удобствами несколько семейств, а у нас и на одно не хватает. —то ж
удивительного: ведь вы сеете одну рожь...
- Ђ что сеЯть, панич, раз пшеница не родитсЯ?
- Ћвощи, приЯтель, вот настоЯщее дело! Џод ‚аршавой огородники платЯт
за аренду по нескольку десЯтков рублей за морг и, несмотрЯ на это, прекрасно
живут.
‘лимак грустно понурил голову, но сердце у него так и кипело: слушаЯ
доводы панича, он пришел к заключению, что или ему вовсе не сдадут луг в
аренду, раз у него уже есть десЯть моргов, или заставЯт платить несколько
десЯтков рублей за морг. Ђ то зачем стал бы панич рассказывать про все эти
чудеса, если бы не хотел ему внушить, что у него и так чересчур много земли,
а потому он должен дороже платить за аренду?
Ћни подошли к воротам.
- џ вижу, сестра в саду, - сказал панич, - вероЯтно, там же и зЯть. џ
пойду попрошу его уладить ваше дело. „о свиданиЯ.
Њужик поклонилсЯ до земли, но одновременно подумал:
"•олера бы тебЯ взЯла, и за что ты на менЯ взъелсЯ! ‚чера к моей бабе
приставал, малого подстрекал, нынче мне как будто кланЯтьсЯ не велит, а сам
этакие деньги хочет содрать за луг! Ћх, чуЯло мое сердце, что не к добру Я
его встретил".
€з дома донеслись звуки органа.
- ’Ятенька, играют!.. ѓде это играют? - закричал ‘тасек.
- ‚ерно, пан играет.
€ действительно, хозЯин дома играл на американском органе. ЉрестьЯне
внимательно слушали непонЯтную им, но прекрасную музыку. “ ‘тасека
раскраснелось лицо, он весь дрожал от волнениЯ. …ндрек присмирел, а ‘лимак
снЯл шапку и стал читать молитву, просЯ бога смилостивитьсЯ над ним и
защитить от ненависти панича, которому он, ей-ей, не сделал ничего худого.
Ћрган умолк. Љак раз в это времЯ панич встретил в саду сестру и
оживленно начал ей что-то рассказывать.
- Ќа менЯ наговаривает, - пробормотал мужик.
- ѓлЯньте-ка, тЯтенька, - начал …ндрек, - пани-то как на шершнЯ
смахивает! ‚сЯ желтаЯ, в черную крапинку, в поЯсе тонкаЯ, а в боках толстаЯ.
Ђ так ничего - красиваЯ пани.
- Џохуже всЯкого шершнЯ этот подлец на желтых ногах, хоть он и тонкий,
как жердь, - ответил отец.
- Ђ чем он плох? Ћн мне денежку дал. ‚от что дурак он - это пожалуй,
но, как видно, добрый пан.
- Ќичего, отберут они еще свою денежку.
Њежду тем панич, изложив сестре дело ‘лимака, стал ее отчитывать.
- ЊенЯ поражают, - разглагольствовал он, - черты рабства, которые Я
вижу в народе. ќтот несчастный неспособен разговаривать, не снЯв шапку с
головы, к тому же он до того растерЯн и запуган, что мне просто жалко
смотреть на него. Ћн мне на весь день испортил настроение.
- Ќо чем же Я виновата и что Я должна делать? - спросила пани.
- Џодойти к ним ближе, добитьсЯ, чтобы они тебЯ не боЯлись...
- ’ы просто неподражаем, - ответила она, пожав плечами. - Џрошлой
осенью Я устроила праздник длЯ детей наших батраков именно затем, чтобы они
менЯ не боЯлись, и на другой же день они переломали у менЯ все персики.
Ѓлиже к ним подойти?.. џ и это делала. Ћднажды Я зашла в хату, где лежал
больной ребенок, и за один час так пропиталась всЯкими запахами, что мне
пришлось почти новое платье отдать горничной. Ќет, благодарю за такое
миссионерство...
Ћживленно беседуЯ по-французски, они подошли к ограде, у которой стоЯл
мужик.
- Џо крайней мере длЯ него ты должна что-нибудь сделать, - сказал
панич, - он мне очень нравитсЯ.
Џани поднесла к глазам лорнетку.
- Ђх, это ‘лимак! - воскликнула она. - Limacon*. Џодумай, какаЯ смешнаЯ
фамилиЯ!
______________
* Limасоn - по-французски "улитка", slimak (слимак) - по-польски значит
то же самое.

- Џочтеннейший, - обратилась она к мужику, - брат хочет, чтобы Я длЯ
тебЯ что-нибудь сделала; Я, конечно, очень рада. “ тебЯ есть дочь?
- Ќету, пани, - ответил мужик, целуЯ сквозь решетчатую ограду край ее
платьЯ.
- †аль. џ могла бы научить девочку плести кружева. Џредварительно вымыв
ее, - прибавила она по-французски.
"Ђ насчет луга - ни словечка!" - подумал мужик.
- ќто твои мальчики? - продолжала пани расспрашивать ‘лимака.
- Ќаши, дорогаЯ пани.
- ’ак присылай их ко мне, Я буду учить их грамоте.
- ђазве есть у них времЯ, пани? ‘тарший всегда в хозЯйстве нужен...
- ’огда пришли младшего.
- ’ак и он уже ходит за свиньЯми...
Џани поднЯла глаза к небу.
- ‚от и сделай что-нибудь длЯ них! - сказала она брату по-французски.
"Ћх, и страсти ж они затевают против нас!" - подумал мужик, сильно
обеспокоенный беседой на незнакомом Языке.
€з дома вышел помещик; заметив жену и шурина, он прибавил шагу и через
минуту был уже возле них. ‘лимак опЯть принЯлсЯ кланЯтьсЯ, у ‘тасека от
волнениЯ навернулись слезы на глаза, и даже …ндрек в присутствии пана
утратил свою обычную смелость. Њежду тем "вооруженный" ланкастером демократ
передал зЯтю просьбу ‘лимака, горЯчо защищаЯ его интересы.
- „а пускай его арендует этот луг! - воскликнул помещик. - Џо крайней
мере Я избавлюсь от скандалов за потраву, к тому же это один из самых
честных мужиков во всей деревне.
‚есь этот разговор велсЯ по-французски, и у ‘лимака мурашки бегали по
спине при мысли, что господа что-то замышлЯют против него. Ћн готов был
вернутьсЯ ни с чем, лишь бы поскорее убратьсЯ с глаз долой.
‚ыслушав доводы шурина, помещик обратилсЯ к мужику:
- ‡начит, ты хочешь, чтобы Я дал тебе в аренду два морга луга у реки?
- …жели милость ваша будет, - ответил мужик.
- € чтобы пан скинул нам рублика три, - быстро прибавил …ндрек.
“ ‘лимака захолонуло сердце, а господа переглЯнулись.
- —то это значит? - спросил пан. - ‘ чего, собственно, скинуть три
рублЯ?
‘лимак машинально потЯнулсЯ за ремнем, но, спохватившись, что в такую
минуту нельзЯ выдрать …ндрека, впал в отчаЯние и решилсЯ сказать всю правду.
- „а не слушайте вы, пан, этого прохвоста! - закричал он. - „ело было
так: баба моЯ совсем менЯ заела, что Я, дескать, не умею торговатьсЯ, и
наказала мне выторговать рублика три за луг. Ђ теперь этот щенок такое
сделал, что мне впору провалитьсЯ со стыда!
- „а ведь маменька велели, чтобы Я за вами смотрел и чтобы мы оба ноги
у пана целовали. ’огда, говорит, он, может, сколько-нибудь уступит, -
оправдывалсЯ …ндрек.
’ут ‘лимак совсем лишилсЯ Языка, а пани и оба ее спутника так и
покатились со смеху.
- Ќу вот, - снова по-французски обратилсЯ помещик к шурину, - вот он,
твой мужик. ’ебе он не позволит разговаривать с его женой, боЯсь, что ты ее
соблазнишь, а между тем без нее шагу ступить не смеет. Џредложи ему самую
выгодную сделку, он не решитсЯ на нее без санкции жены и, пожалуй, не поймет
без ее поЯснений.
- Ћчень хорошо! ’ак и следует! - поддакнула пани, закрываЯ лицо
батистовым платочком. - Ћни восхитительны, наши мужики... …сли бы ты менЯ
так же слушалсЯ, мы давно бы уже продали эту скучную деревню и укатили в
‚аршаву.
- Ќо, дорогой мой, мужики вовсе не такие идиоты, какими ты их
изображаешь, - не соглашалсЯ шурин.
- Њне незачем изображать их идиотами: они таковы в действительности.
Ќаш мужик состоит из желудка и мускулов, а от воли и разума он отрексЯ в
пользу жены. ‘лимак - один из самых смышленых мужиков во всей деревне,
однако ты сию минуту мог убедитьсЯ в его глупости.
- Ќо...
- Ќикаких "но", дорогой мой мужикоман. …сли угодно, Я еще раз могу тебе
доказать, какие это олухи.
- Ќо, друг мой...
- Џрости, пожалуйста, - прервал помещик, - через секунду ты сам
увидишь, где его ум.
€ он обернулсЯ к ‘лимаку, который в величайшей тревоге ждал, чем
кончитсЯ этот веселый, но непонЯтный ему спор.
- Љак же, ћзеф? ‡начит, жена велела тебе взЯть у менЯ луг в аренду?
- ’ак оно и есть.
- € велела хорошенько поторговатьсЯ?
- ’ак оно и есть. —то правда, то правда.
- ’ы знаешь, сколько ‹укасЯк платит мне в год за морг луга?
- ѓоворил, будто десЯть рублей.
- ‘ледовательно, ты должен будешь мне платить двадцать рублей за два
морга.
Њужик на минуту задумалсЯ.
- ‚се ж таки, может, вы сделаете такую милость... - не договорил он.
- € хоть рублЯ три скину? - подхватил помещик.
‘лимак смутилсЯ и умолк.
- •орошо, - сказал помещик, - Я тебе уступлю три рублЯ, так что ты
будешь платить всего семнадцать рублей в год. Ќу что, доволен?
Њужик поклонилсЯ до земли, но не мог дотЯнутьсЯ до ног пана и обхватил
решетку; однако лицо его вместо удовольствиЯ выражало растерЯнность.
"Ќеспроста он не торгуетсЯ! - подумал ‘лимак. - ‚идать, этот шуринок
тут что-то подстроил!.."
€ прибавил вслух:
- ’ак уж сделайте милость, примите от менЯ задаток. ЊоЯ-то дала мне
аккурат десЯть рублей, а остальные велела занести завтра.
Ћн достал из-за пазухи платок, вынул из узелка десЯть рублей и протЯнул
их помещику.
- Џогоди, - прервал помещик, - деньги Я возьму после, а пока хочу тебе
кое-что предложить. ’ы помнишь, за сколько в прошлом году купил у менЯ морг
луга ѓжиб?
- ‡а восемьдесЯт рублей.
- €, кроме того, он оплатил нотариуса и землемера, не так ли?
- ‘вЯтаЯ истина.
- Ќу, так слушай. џ продам тебе два морга луга, которые ты хочешь
арендовать, по шестидесЯти рублей, то есть на двадцать рублей дешевле, чем
ѓжибу. Њало того, ты не потратишь ни гроша на землемера и на нотариуса. Ќо
знаешь, с каким условием?
Њужик смиренно пожал плечами.
- ‘ тем условием, чтобы ты решил это дело сам, сейчас же, не
спрашиваЯсь жены. €так, слушай: ты заплатишь сто двадцать рублей за луг,
которому цена больше ста шестидесЯти, выгадаешь ты на этом чистых сорок
рублей, но... решай немедленно. ‡автра, даже сегоднЯ вечером, после того как
ты посоветуешьсЯ с женой, Я уже не продам на этих условиЯх.
“ ‘лимака заблестели глаза. …му показалось, что наконец-то он проник в
сущность заговора, направленного против него.
- ‘транный каприз бросать на ветер сорок рублей, - проговорила
по-французски пани.
- Ќе беспокойсЯ, - ответил муж. - џ ведь их знаю!..
- Ќу как, - повернулсЯ он к ‘лимаку, - купишь луг, не советуЯсь с
женой?
- „а не годитсЯ оно как-то, - отвечал мужик с деланной усмешкой. - ‚ы -
пан, а и то советуетесь с пани и с паничем, а Я и подавно...
- ‚от видишь? - обратилсЯ к шурину помещик. - Ќу, не идиот ли?
Џанич через решетку похлопал ‘лимака по плечу.
- Ќу, приЯтель, соглашайсЯ скорее, и ты оставишь пана с носом... Ћн уже
решил, - обратилсЯ он к зЯтю.
- —то, покупаешь, ћзеф? ‡начит, по рукам? - спросил помещик.
"„урак Я, что ли?" - подумал мужик, но вслух сказал только:
- „а не годитсЯ как-то без жены покупать...
- Њожет, подумаешь?
- „а не годитсЯ оно этак, - повторил мужик, довольный тем, что пан сам
подсказал ему удобную отговорку.
Ћн притворилсЯ, будто очень огорчен, но уперсЯ на своем и не собиралсЯ
покупать этот луг.
- ‚ таком случае бери луг в аренду. „авай задаток, а завтра приходи за
квитанцией.
- ‚от тебе твой мужик, пан демократ! - обратилсЯ он к шурину, который с
досады грыз ногти.
‘лимак уплатил десЯть рублей, господа попрощались и ушли. “бедившись,
что на него не смотрЯт, мужик окинул их горЯщим взглЯдом и в волнении
зашептал:
- ќге! •отели мужика надуть, не хуже немцев! Ќо и мне тоже ума не
занимать стать! Џравильно, значит, говорил ѓроховский, что в нынешнем году
навернЯка будут землю раздавать; то-то им и не терпитсЯ продать!.. ‘то
двадцать рублей за этакий луг, да ему цена не меньше как двести... Ќашли
дурака... Ћни рады бы хоть и сто двадцать взЯть, коли придетсЯ отдавать
землю задаром.
- Ђ что-то здорово мудрЯт наши господа, будь им неладно... - заметил
…ндрек.
- –ыц! - напустилсЯ на него отец, но про себЯ подумал: "Ќа что соплЯк,
а и то смекнул, что мудрЯт..."
‚друг его поразила другаЯ мысль:
"Ђ может, и не будут нынче землю раздавать, а просто господам взбрела
такаЯ блажь - продать мне луг по дешевке?"
…го бросило в жар. ‚ эту минуту он готов был бежать за помещиком,
броситьсЯ ему в ноги и умолЯть, чтобы тот отдал ему луг хотЯ бы и за сто
тридцать. Ќо господа уже дошли чуть не до середины сада. ‚друг панич
отделилсЯ от них и опЯть подбежал к мужику.
- Џокупай луг, говорю тебе! - крикнул он, запыхавшись. - ‡Ять еще
согласитсЯ, только попроси его.
Џри виде ненавистного панича у ‘лимака снова вспыхнули прежние
подозрениЯ.
- „а не годитсЯ как-то покупать без жены, - ответил ‘лимак, усмехаЯсь.
- Ѓолван! - буркнул панич и повернул к дому.
‹уг был упущен.
- —его ж вы не идете, тЯтЯ? - вдруг спросил …ндрек, заметив, что отец в
раздумье оперсЯ на решетку.
- ‚от не знаю, хорошо ли, что не купил Я луг за сто двадцать рублей, -
пробормотал мужик.
- —ем же худо, раз этот самый луг останетсЯ у вас за семнадцать?
- Ќу, так он не будет мой.
- ‘танут землю раздавать, он и будет ваш.
ќти слова несколько утешили ‘лимака. "Ќу, - подумал он, - видно, так и
есть насчет наделов, раз даже мальчишки про это болтают".
- Џошли, ребЯта, домой! - проговорил он вслух.
Ћбратно возвращались молча. …ндрек искоса поглЯдывал на отца и томилсЯ
дурными предчувствиЯми, ‘лимака терзала тревога.
- ќкаЯ собачьЯ порода! - шептал мужик, сжимаЯ кулаки. - Ќикогда у
шлЯхты не поймешь, врут они или правду говорЯт... Ђккурат как евреи.
Ќа половине пути проголодавшиесЯ мальчики убежали вперед. Ќе успел
‘лимак войти в хату, как жена спросила его:
- —то это …ндрек болтает, будто тебе хотели продать луг за сто двадцать
рублей?
- •отеть-то хотели; будут землю опЯть раздавать, вот они и боЯтсЯ, -
слегка оробев, ответил мужик.
- џ сейчас сказала …ндреку: либо, говорю, брешешь, либо тут что-то
нечисто. Љто ж станет отдавать за сто двадцать рублей то, что стоит все
двести?
‘лимак разделсЯ, сел за стол и за обедом стал рассказывать жене, что с
ним произошло.
- “х, и хитры же! џ и не пойму, как они прознали, что мы насчет луга
идем, только напустили вперед на менЯ своего шурина.
- ќто очкастого, что вчера приставал ко мне на реке? - догадалась
‘лимакова.
- …го самого. ‚от он, холера, и перебежал нам дорогу: …ндреку сунул
денег, мне шапку нахлобучил на голову - все это, чтобы глаза отвести, и
сперва начал издалека: "Ќа что тебе, дескать, луг? „а у тебЯ и так невесть
сколько земли. „а ты знаешь ли, что десЯть моргов - это несметное
богатство?"
- Ќу как же, богатство!.. - прервала ‘лимакова. - “ его зЯтЯ поди
добраЯ тысЯча моргов, и то жалуетсЯ!
- “ж так-то, прохвост, менЯ морочил... Ђ как увидел, что Я сам не
промах, повел менЯ к пани. ’ут она стала мне зубы заговаривать, чтоб Я к ней
ребЯт присылал учитьсЯ, а пан все на органе поигрывал.
- —то ж, он в органисты пойдет, когда у него землю отнимут? - спросила
хозЯйка.
- Ћн у нас все времЯ играет; делать-то ему нечего, вот он и наигрывает.
Ђ потом, - продолжал мужик, - вышел пан, и сейчас же они начали лопотать
по-французски, что, дескать, мужик (стало быть, Я) страсть какой твердый,
что подступитьсЯ к нему (стало быть, ко мне) нет возможности и надо поскорей
мне луг продать, покуда Я не опомнилсЯ.
- Ђ ты и понЯл, что они говорЯт?
- —его тут не понЯть! џ и по-еврейски малость понимаю.
- € ты не стал луг покупать? •орошо сделал: что-то тут нечисто, -
заключила женщина.
Ќо мужика не радовала похвала жены: им снова овладели сомнениЯ
относительно намерений помещика.
"Ђ вдруг они в самом деле хотели дешево уступить мне луг?" - думал он.
Ѓросив обед, он бродил из угла в угол по хате. ‚се сильнее терзало его
беспокойство, что, может, зрЯ упустил он такой случай, и он старалсЯ
приободрить себЯ, бормоча:
- ЊенЯ не проведешь!.. “ж Я-то знаю толк в таких делах!..
Ќаконец, волнение ‘лимака достигло предела. Ћн сел на лавку, потом
вскочил, схватилсЯ за голову и через мгновение снова не знал, куда деватьсЯ
от мучившей его тревоги. ‚друг он взглЯнул на …ндрека, и у него блеснула
счастливаЯ мысль.
- Џоди сюда, …ндрек, - сказал он, снимаЯ с себЯ ремень.
- Ђй, тЯтенька, не бейте! - завопил мальчишка, хотЯ давно уже
предчувствовал, что порки ему не миновать.
- ‚се равно выдеру, - говорил ‘лимак, - за гордость твою, за то, что
вчера насмехалсЯ над паничем, а сегоднЯ Язык распустил перед паном... ‹ожись
на лавку!..
- Ђй! тЯтенька, не буду! - молил …ндрек.
‘тасек обнЯл отца за ноги и, плача, целовал ему колени, а Њагда
выскочила во двор за хозЯйкой.
- †иво ложись на лавку, пока добром тебе говорю!.. - орал ‘лимак. -
Џолучишь, щенок, свое, не будешь водитьсЯ с этим прохвостом џсеком... ‘ейчас
ложись!..
‚друг ‘лимакова громко забарабанила в окно.
- Џоди скорей, ћзек! - кричала она. - —то-то приключилось с новой
коровой. ’ак и катаетсЯ по земле.
‘лимак оставил сына и бегом бросилсЯ в закут. Ћднако, едва войдЯ,
увидел, что все коровы спокойно стоЯт и жуют.
- ‚идать, уже отпустило, - сказала женщина, - а ведь как каталась,
вроде как ты вчера.
‘лимак внимательно осмотрел корову, пощупал ей хребет и покачал
головой. Ћн догадалсЯ, что жена нарочно подстроила этот фокус, чтобы отвлечь
его от …ндрека. ’ем временем мальчишка удрал из хаты, да и у отца прошел
гнев, так что дело кончилось ничем, как обычно бывает в таких случаЯх.

Ќастал июль. Џомещик с женой уехали за границу, в деревне давно о них
забыли, и даже новаЯ шерсть успела уже отрасти у остриженных овец.
‘олнце припекало так, что тучи с неба убежали куда-то в леса, а землЯ
защищалась от зноЯ, чем могла: на дорогах - пылью, в лугах - отавой, а на
полЯх - обильным урожаем.
“ крестьЯн началась страднаЯ пора. ‚ имении уже скосили клевер и
сурепицу; возле хат хозЯйки с девками-работницами окучивали свеклу и
картофель, а старухи собирали проскурнЯк, что гонит пот, липовый цвет от
горЯчки и богородицыну травку от колик. Љсендз с викарием целыми днЯми
выслеживали и ловили пчелиные рои, а шинкарь €осель перегонЯл уксус. ‚ лесу
слышалось ауканье: то перекликались, собираЯ Ягоды, ребЯтишки.
Њежду тем созрели хлеба, и на другой день после праздника пресвЯтой
богородицы ‘лимак приступил к жатве. ђабота была недолгаЯ - всего днЯ два
или три, - но мужик спешил: он боЯлсЯ, как бы не вытекло переспевшее зерно,
и не хотел пропустить жатву на помещичьих полЯх.
Ћбычно работали втроем: ‘лимак, Ћвчаж и …ндрек. Ћни попеременно жали и
вЯзали снопы. •озЯйка и Њагда помогали им с утра и после обеда.
‚ первый день, около полуднЯ, когда они жали впЯтером и уже добрались
до вершины холма, Њагда заметила на опушке леса каких-то людей и сказала об
этом хозЯйке. ‚се стали глЯдеть в ту сторону, обмениваЯсь замечаниЯми.
- ‚идать, мужики, - сказал Ћвчаж, - видишь, все белые.
- Ђ один-то с ними соломенный, - прибавила ‘лимакова, - мужики так не
ходЯт.
- € сапоги до колен, - вмешалсЯ ‘лимак.
- ѓлЯньте-ка! - крикнул …ндрек. - ‚ руках у них вроде колышки, и
веревку за собой волокут!
- ‡емлемеры, что ли? Љ чему бы это? - призадумалсЯ ‘лимак.
- ЋпЯть, верно, землю будут делить!.. - ответила ‘лимакова. - ‚от и
хорошо, что луг не купили у помещика.
Ћни снова принЯлись жать, но работа не спорилась: то и дело кто-нибудь
украдкой поглЯдывал на опушку, где все отчетливей виднелись люди. Ќет, не
походили они на мужиков и одеты были не в рубахи, подпоЯсанные кушаком, а в
белые или желтоватые куртки и шлЯпы с черными лентами. ли они с запада на
восток и, видимо, измерЯли поле.
€х поЯвление до того заинтересовало ‘лимака, что он не только не шел
впереди, как ему полагалось, а плелсЯ где-то сзади, рЯдом с Њагдой. Ќаконец
он крикнул:
- …ндрек, брось-ка серп да слетай к ним; чего они там в поле
прохлаждаютсЯ? Џронюхай, что за люди и длЯ чего они землю мерЯт: раздавать
будут или другое что?
Њальчишка помчалсЯ во всю прыть.
- „а поосторожней там! - крикнула вдогонку мать. - Ђ то как бы тебЯ не
поколотили...
…ндрек мигом (не успеешь три раза "Ћтче наш" прочесть) догнал
землемеров, пошел рЯдом с ними, с минуту о чем-то поговорил, но и не думал
возвращатьсЯ. Њало того, он взЯлсЯ за колышки и мерную ленту.
- ‚идали! - дивилась ‘лимакова. - „а он совсем к ним пристал. ѓлЯнь-ка,
ћзек, как он управлЯетсЯ с веревкой!.. ’е, верно, учились не одну зиму, а с
ним никто не может сравнЯтьсЯ. Ќаш паршивец только и видел букварь, что у
евреЯ за стеклом, а так и скачет между ними, словно заЯц. Ђй да малый!.. ќх,
жалость, не велела Я ему сапоги обуть; еще подумают, что он сирота
безродный, а не хозЯйский сын.
Ћна подбоченилась и с гордостью смотрела на …ндрека, который
действительно ловко переносил колышки и тЯнул мерную ленту от одной точки до
другой.
‚скоре, однако, группа инженеров спустилась в низину и скрылась из
виду.
- —то только из этого выйдет, - в раздумье говорил ‘лимак, - к добру
это или к худу?
- —то ж худого, если земли прибавЯт? - сказала ‘лимакова. - Ђ ты что
думаешь, Њацек?
Ѓатрак, видимо не ожидавший вопроса, оторопел, но, утерев со лба пот и
подумав, ответил:
- —его тут хорошего? џ помню, когда Я служил у одного барина в Љжешове
лет шесть тому назад, аккурат такие вот прошлись с колышками по полю, а к
осени у старшины и окажись нехватка в кассе, так пришлось всей волостью за
него денежки отдавать. ‚сЯкое новое дело неверное, - заключил он.
‘олнце уже клонилось к западу, когда прибежал …ндрек; запыхавшись, он
крикнул матери, чтобы та скорей несла из погреба молоко, потому что следом
за ним идут два пана, а паны важные, дали ему два злотых - за то, что он
помогал им тЯнуть мерную ленту.
- ‘ейчас отдай матери! - крикнул ‘лимак. - Ћни не за то, что ты веревку
тЯнул, заплатили два злотых, а за молоко, которое у нас выпьют.
…ндрек чуть не расплакалсЯ.
- —его Я буду отдавать, раз деньги мои? - кричал он. - ‡а то, что
съедЯт, они еще заплатЯт, да и за все другое, что возьмут. Ћни спрашивали,
есть ли у нас цыплЯта и масло...
- ‘тало быть, они торговцы, раз выспрашивают про масло да про цыплЯт, -
решил ‘лимак.
- Ќикакие не торговцы, а важные господа, ездЯт с палаткой и с поваром:
он им в поле еду стрЯпает.
- –ыганы, что ли? - буркнул ‘лимак.
Ќе дожидаЯсь конца разговора, хозЯйка побежала в хату, а вскоре подошли
оба пана. Ћни вспотели, обожглись на солнце и покрылись пылью, но вид у них
был настолько внушительный, что ‘лимак и Ћвчаж сразу, как по команде, снЯли
шапки.
Џоздоровавшись с ними, старший из панов с длинной черной бородой,
спросил:
- Љто у вас хозЯин?
- џ, - сказал ‘лимак.
- „авно ты тут живешь?
- ‘ызмальства.
- ’ы видал, как разливаетсЯ эта река?
- ‘колько раз!..
- Ђ не помнишь, до какой высоты поднимаетсЯ вода?
- €ной раз так разольетсЯ по лугам, что мужику впору утонуть.
- ќто ты наверное знаешь?
- ‚се это знают, да и Ямы эти в горе тоже водой размыло.
- ЏридетсЯ делать мост не ниже десЯти саженей, - сказал младший пан.
- Ћчевидно, - ответил старший.
Ћн еще раз поглЯдел на луг и спросил ‘лимака:
- Ђ молока мы у вас достанем?
- ЊоЯ уже полезла в подпол, милости просим.
€нженеры направились к хате, а следом за ними ‘лимак, Ћвчаж и даже
Њагда. Џитье молока столь важными гостЯми было таким событием в доме
‘лимака, что ради этого стоило оторватьсЯ от работы.
Ќе меньший сюрприз ждал их во дворе. ‘лимакова с …ндреком вынесли из
хаты стульЯ со спинками и вишневый стол, накрыли его скатертью, разложили
жестЯные ложки, поставили тарелки, кусок масла, каравай ситного хлеба и
непочатый сыр с тмином. Ќа пороге хаты стоЯла наготове кринка простокваши, а
в стороне, в нескольких шагах от стола, три куры с целым выводком цыплЯт,
кудахча и толкаЯсь, клевали крупу.
ѓости в изумлении переглЯнулись.
- Ќу-ну, - шепнул старший, - такого приема нам не оказал бы и шлЯхтич.
Ћни сели за стол, съели полкринки простокваши, похвалили масло и сыр;
наконец старший спросил ‘лимакову, сколько с них следует.
- Љушайте на здоровье, - ответила хозЯйка.
Ћни еще больше удивились.
- Ќе можем же мы бесплатно вас объедать, - сказал старший.
- Њы за угощение денег не берем. „а и малец мой у вас заработал, как за
целый день жатвы.
- Ќу что? - обернувшись к старшему, шепнул младший. - ‚от они, польские
крестьЯне!..
Ћба они казались очень довольными, а старший снова заговорил со
‘лимаком:
- ‡а такой прием мы вам тут поблизости выстроим станцию.
‘лимак поклонилсЯ.
- „а мне невдомек, ваша милость, к чему это все и что вы у нас хотите
делать?
- Џроведем вам железнодорожную линию.
- †елезную дорогу, - поЯснил младший.
‘лимак покачал головой.
- Љто же у нас поедет по такой?.. ‘амаЯ здороваЯ лошадь, пожалуй,
обдерет на ней копыта.
- Ќо везти будут не лошади, а локомотив.
Њужик почесал затылок.
- Ћ чем ты раздумываешь? - спросил его старший.
- Ћх, не к добру такаЯ дорога, - сказал мужик, - теперь, видно, с
телегой-то ничего не заработаешь.
ѓости засмеЯлись, а старший снова заговорил:
- Ќе беспокойсЯ, голубчик, эта дорога - счастье длЯ вас и особенно длЯ
тебЯ, поскольку ты живешь ближе других к станции. Ѓудешь возить товары и
приезжих, сможешь продавать масло, Яйца, кур, капусту - словом, все, что у
тебЯ уродитсЯ. Ђ мы хорошо платим... ‚от не продашь ли нам на пробу этих
цыплЯт? ‘колько их здесь?
- „вадцать два, - откликнулась ‘лимакова.
- Џочем вы хотите?
- ‘колько пану не жалко.
- Ћтдадите по два злотых?
‘лимакова незаметно переглЯнулась с мужем. „о сих пор им платили не
больше злотого за цыпленка.
- Ѓерите, - сказала она.
- Ђ мошенник-еврей продает нам по полтиннику, - заметил младший.
- Ќу, а свежего масла у вас много? - спросил ‘лимакову старший.
- Љварта-другаЯ найдетсЯ.
- Џочем?
- ‘колько дадите.
- Џо пЯть злотых за кварту отдашь?
•озЯйка только поклонилась. …врей платил ей по полтиннику.
‡атем гости заказали несколько сыров, сотни полторы раков, полсотни
огурцов, несколько караваев ситного хлеба и велели все это доставить на
опушку леса, где стоЯли две палатки. Њладший все удивлЯлсЯ дешевизне, а
старший хвалилсЯ, что всегда удачно покупает. Џеред уходом, отдаваЯ хозЯйке
шестнадцать рублей бумажками и полтинник серебром, он спросил:
- —то, не обидно вам будет?
- ЉакаЯ там обида! - ответила ‘лимакова. - Љаждый день бы так
продавать...
- € будете продавать, как только построим дорогу.
- Џомоги вам господь и пресвЯтаЯ богородица! - благословила их женщина.
Ћвчаж молча кланЯлсЯ до земли, а ‘лимак с шапкой в руке проводил их до
самых оврагов.
‚ернувшись домой, он с лихорадочной поспешностью стал отдавать
приказаниЯ:
- џгна, собирай-ка масло, а ты, Њагда, нарви огурцов - полсотни и еще
десЯток, да выбирай какие получше; Њацек, возьми мешок и сбегай с …ндреком
на реку за раками... ѓосподи €исусе •ристе, сроду не приходилось враз
столько наторговать... ‚ воскресенье надо бы купить тебе фулЯру да по такому
случаю и …ндреку новую жилетку!
- Ќу, пришло теперь счастье и в наш дом, - говорила не менее его
взволнованнаЯ жена. - Ђ фулЯр непременно надо купить, а то в деревне никто
не поверит, что мы заработали этакую кучу денег.
- ‚от только не нравитсЯ мне, что по новой дороге телеги будут ездить
без лошадей, - прибавил ‘лимак. - Ќу, да чего там!.. Ќе моЯ печаль.
Љ вечеру он отвез инженерам закупленную ими провизию и получил новые
заказы от остальных панов, которые вместе с теми прокладывали путь и
прозвали ‘лимака главным поставщиком. Ћн скупал в окрестных деревнЯх
домашнюю птицу, молочные продукты, хлеб и овощи, а затем продавал инженерам
по цене, которую они сами назначили, и зарабатывал грош на грош. Њужик не
мог надивитьсЯ щедрости новых знакомых, а они - дешевизне продуктов.
—ерез неделю отрЯд инженеров перебралсЯ дальше, а ‘лимак, подсчитав с
женой барыши, увидел, что рублей двадцать пЯть ему точно с неба свалилось, -
и это не считаЯ заработка от перевозок и возмещениЯ за потерЯнные дни.
"“ж не просчитались ли они?.. €ли Я им чего не отвез?" - думал мужик, и
ему делалось совестно за свои барыши.
- Ђ что, џгна, - спросил он как-то жену, - может, съездить мне к панам
и отдать эти деньги?
- ќкий дурень! - крикнула баба. - „а так все торговцы зарабатывают. ’ы
же им одолжение делал, когда цыплЯт отдавал по два злотых, еврею они платили
бы по полтиннику...
- ‘ам-то Я покупал у людей по злотому.
- Ђ еврей почем покупает?
- “ евреЯ земли нету, да и нехристь он.
- ‡ато он и зарабатывает по два злотых с лишком на каждом куренке, а ты
всего по злотому. „а и этот злотый не заработок вовсе, а просто подарили
тебе паны за беспокойство.
ќти слова "за беспокойство" сразу утешили мужика. џсное дело, он
беспокоилсЯ, а там уж господскаЯ волЯ: дарЯт, сколько им вздумаетсЯ.
‚аршавские господа, видать, все так платЯт за беспокойство; вот и этот,
помещиков шурин, за то, что …ндрек подал ему картуз, отвалил сорок грошей
серебром.
Љогда хозЯева занЯлись поставками длЯ инженеров, всЯ жатва свалилась на
Њацека Ћвчажа. ’о, что прежде делали втроем или впЯтером, теперь приходилось
выполнЯть ему одному. Ћн поднималсЯ на холмы еще до рассвета, спускалсЯ с
них поздней ночью, жал, вЯзал снопы, складывал их в скирды, а сам все
раздумывал: "ЉакаЯ же она, эта железнаЯ дорога, по которой ездЯт без коней?"
Ќо как ни старалсЯ батрак, работа затЯнулась дольше обычного, и ‘лимак
нанЯл в помощь ему старуху ‘обесскую. Ѓабка пришла к шести часам с пузырьком
лекарства длЯ раны на ноге и до полуднЯ жала за двоих, горланЯ осипшим
голосом песни, от которых даже Њацеку становилось не по себе. ‡ато после
обеда, когда бабка принЯла свое лекарство, сильно отдававшее водкой, ее так
разобрало, что серп вывалилсЯ у нее из рук.
- ќй, хозЯин, - орала она, - раз ты хозЯин, так ты и выколачивай
деньгу, а ты, батрак, знай себе жни. ’ы, хозЯин, жене фулЯры накупай, а ты,
батрак, ползай по полю на четвереньках да своим же носом подпирайсЯ...

Џан деньги загребает.
‘луга пот отирает.

†ни, Њацек!.. †ни, старуха ‘обесскаЯ!.. Ђ Я - руки в боки и пошел
прохлаждатьсЯ с инженерами, баламутить всю деревню да денежки прЯтать в
сундук!.. ‚от увидите, он еще заделаетсЯ у нас паном ‘лимачинским... ‚езет
прохвосту; видно, черт уродил его от паршивой суки... †ивым и усопшим...
аминь...
…два пролепетав последние слова, ‘обесскаЯ повалилась в борозду и
очнулась, когда уже садилось солнце. Ћднако заплатили ей за целый день
жатвы, опасаЯсь острого Языка болЯщей; ‘лимак хотел было вычесть у нее за то
времЯ, что она проспала, но старуха сказала, целуЯ ему руку:
- —его уж там спорить, пан хозЯин?.. Џродадите одним цыпленочком
больше, и сами не останетесь в накладе, и менЯ не обидите...
"’аким-то всегда легче живетсЯ, кто за словом в карман не лезет", -
подумал Ћвчаж.
Ђ в воскресенье, когда семейство ‘лимака всем домом собиралось в
костел, он уселсЯ на завалинку, горестно вздыхаЯ.
- ’ы что, Њацек, не пойдешь в костел? - спросил ‘лимак, заметив, что
батрак пригорюнилсЯ.
- Људа уж мне в костел! - вздохнул Ћвчаж. - ’олько вас срамить...
- —его ж тебе не хватает?
- •ватать-то хватает, да вот обувка у менЯ такаЯ, что чуть шаг шагнешь,
нога вперед уходит, а сапог, будь ему неладно, на дороге остаетсЯ.
- ‘ам виноват, - сказал ‘лимак. - —его молчишь, раз тебе следует
жалованье? ‘ейчас тебе отдам шесть рублей.
—ерез минуту он вынес из хаты деньги, и Ћвчаж поклонилсЯ ему в ноги.
- Љупи себе сапоги, - сказал ‘лимак, - да смотри в корчму не заходи:
сердце у тебЯ мЯгкое, пожалуй, все и пропьешь.
Ќаконец все отправились в костел: впереди ‘лимак с женой, затем Њагда с
мальчиками, а поодаль, позади всех - Ћвчаж. Ћн шел и мечтал, как выстроЯт
дорогу из железа и как ‘лимак станет шлЯхтичем, а он, Ћвчаж, будет у него
служить на своих харчах и женитсЯ...
’ут он стал торопливо креститьсЯ, чтобы отогнать нечистого, который,
видно, перебежал ему дорогу и, искушаЯ его, нашептывал бог весть какие
глупости. Ќу, куда такому убогому, как он, думать о жене! ‡оська и та за
него не пойдет, хоть у нее двухлетний ребенок, да и в голове неладно.
ќто воскресенье осталось памЯтным длЯ обоих ‘лимаков. †ена купила себе
фулЯру в ларьке, раздала нищим по четыре гроша милостыни, а в костеле
расселась на скамье перед самым алтарем, и ѓжибина с ‹укасЯковой сразу
уступили ей место. ‘ ‘лимаком то и дело кто-нибудь заговаривал. Ђрендатор
пожурил его за то, что он чересчур дешево продает и сбивает цену евреЯм,
органист напомнил, что не худо бы заказать панихиду по усопшим, сам стражник
поздоровалсЯ с ним, и даже викарий вступил с ним в разговор, убеждаЯ
разводить пчел.
- ’еперь, сын мой, - говорил викарий, - когда у тебЯ имеютсЯ свободные
деньги и времЯ, ты мог бы наведатьсЯ ко мне в приходский дом и посмотреть,
как выхаживают пчел. Џотом купишь несколько ульев, и будет у тебЯ мед длЯ
себЯ или на продажу и воск длЯ костела. €бо и при большом достатке, сын мой,
не мешает помнить о боге и разводить пчел.
Ќе успел от ‘лимака отойти викарий, как подошел к нему ѓжиб. “ старика
горели глаза, и заговорил он с недоброй усмешкой:
- —то, ‘лимак, придетсЯ вам нынче угощать всю деревню при такой-то
удаче в делах?
- ‚ы менЯ не угощали, когда свои дела делали, так и мне ни к чему вас
угощать, - резко ответил ‘лимак.
- ѓде уж мне, ведь Я и на коровах столько не зарабатывал, сколько вы на
курах.
- ‡ато вы на людЯх куда больше зарабатываете.
- Џравильно сказано, - поддержал ‘лимака ‚ишневский и принЯлсЯ его
обхаживать, просЯ одолжить сто злотых до нового года.
Џолучив отказ, он втерсЯ в толпу мужиков, собравшихсЯ у костела, и стал
бранить ‘лимака, обвинЯЯ его в гордости:
- ѓлЯди, до чего заважничал; этак он скоро и говорить не захочет с
мужиками...
- ‚ имение звали его жать, не пошел, - вставил словечко приказчик.
- Ђ баба его так и развалилась на первой скамье перед алтарем, -
прибавил ‚ойтасюк.
- Ѓогатство всегда голову кружит, - заключил Ћжеховский, и мужики вошли
в костел.
„еньги, выданные Ћвчажу на сапоги, не принесли ему счастьЯ. Љогда
смиренно, как всегда, он стал на паперти, чтобы не мозолить глаза господу
богу своим потертым зипуном, на него гурьбой набросились нищие, упрекаЯ его
в том, что он никогда не подает милостыни. Ћн пошел в корчму разменЯть три
рублЯ; тут к нему привЯзалсЯ шинкарь:
- Љак, пан Њацей, насчет моих денежек?
- Љаких денежек?
- “же позабыли?.. Ђ вы с самого рождества задолжали мне семь злотых.
- ‘лыхали! - возмутилсЯ Ћвчаж. - ‘просите по всей деревне, всЯкий
скажет, что вы мне сроду не отпускали в долг, а если Я выпью когда, то за
наличные.
- ќто правда, - ответил шинкарь. - Ќо когда вы на рождество напились
пьЯным, вы менЯ так обнимали, так целовали, что мне пришлось дать вам в
кредит водки, пива, араку да еще баранок.
- Ђ свидетели у вас есть? - с раздражением спросил Ћвчаж. - Џраво
слово, смошенничать хотите.
инкарь с минуту подумал.
- ‘видетелей у менЯ нет, - сказал он. - Џоэтому до сих пор Я к вам не
приставал насчет этих денег. Ќо Я с вас и не спрошу мои семь злотых, если вы
здесь, при народе, поклЯнетесь, что тогда не целовали менЯ и не просили дать
вам в долг. ’ьфу, - сплюнул шинкарь, - стыд и срам, что батрак такого
порЯдочного хозЯина обманывает бедного евреЯ... џ вам прощаю, Ћвчаж, этот
долг, но чтобы больше ноги вашей не было у менЯ в корчме, потому что мне за
вас стыдно.
Ѓатрак стал колебатьсЯ. Ђ может, и в самом деле он должен ему семь
злотых?
- Ќу, раз вы так говорите, Я отдам. Ќо помните, бог вас накажет за мою
обиду.
‚ душе, однако, он сомневалсЯ, что господь бог из-за такого, как он,
беднЯка станет наказывать столь важную особу, как шинкарь.
Ћвчаж расстроилсЯ и совсем было собралсЯ уходить, когда в корчму вошло
несколько косарей-галичан. “севшись за стол, они стали толковать о больших
заработках, которые ожидались на постройке железной дороги.
“видев таких же, как он, оборванцев, Њацек подошел ближе и спросил:
- Ђ есть ли, правда, где-нибудь на свете железные дороги? „а ведь на
такое дело изо всех лавок не хватит железа. “ самой казны и то, пожалуй,
столько не наберетсЯ.
Љосари высмеЯли его. Ќо один из них, рослый парень с огромным кадыком,
щеголЯвший в новенькой фуражке, вступилсЯ за Њацека:
- —его же тут смеЯтьсЯ, если простой мужик не знает, что такое железнаЯ
дорога? ‘адись, брат, сюда, Я тебе все расскажу по порЯдку, а ты поставь нам
бутылку горелки.
Ќе успел еще Њацек решитьсЯ, как водка уже стоЯла на столе. Џодал ее
шинкарь со словами:
- Џочему бы ему не поставить водки? ‚от он и поставил... Ћн хороший
парень...
—то произошло потом, Ћвчаж не помнил... Љто-то рассказывал, как быстро
ездит люфт-машина, кто-то кричал, что Њацек должен купить себе сапоги, а не
пропивать деньги. Ђ потом еще кто-то схватил его за руки и за ноги и вынес
из корчмы в конюшню. Ќо кто - Ћвчаж не знал. Ћдно было несомненно, что домой
он вернулсЯ поздно и без гроша в кармане.
•озЯйка смотреть на него не захотела, а ‘лимак проговорил, качаЯ
головой:
- ќх, ты! Ќет, никогда тебе, видно, не разбогатеть, потому что в тебе
черт сидит и подзуживает ЯкшатьсЯ с кем попало.
’аким образом, Ћвчаж не купил себе новых сапог, зато через несколько
недель ему привалила прибыль, о которой он никогда и не помышлЯл.
Ѓыл ненастный сентЯбрьский вечер. ‘ наступлением сумерек небо гуще
заволокло слоЯми разодранных в клочьЯ туч, которые нависали все ниже и
становились все мрачней. ‹еса, холмы, деревню, даже плетни вокруг хат
постепенно окутала сераЯ завеса, сквозь которую сеЯлсЯ частый, мелкий,
пронизывающий дождь. Ќасыщенные влагой полЯ размЯкли, как сырое тесто, по
дороге побежали грЯзно-желтые ручейки, во дворе растеклись большие темные
лужи. ‘ыростью пропитались крыши и стены хат, шерсть животных, одежда и даже
души людей.
‚ хате ‘лимака подумывали об ужине, но все были как-то не в духе.
•озЯин зевал, хозЯйка сердилась, мальчикам хотелось спать, и даже Њагда
двигалась сегоднЯ ленивее, чем обычно. ‚се поглЯдывали то на печку, где
потихоньку доваривалась картошка, то на дверь, откуда должен был войти
Ћвчаж, то на окно, за которым шелестели дождевые капли, падавшие и с верхних
и с нижних туч и с тех туч, что стлались почти над землей, со всех строений,
со всех увЯдающих листьев, с крыши, со стен и со стекол. ‚ремЯ от времени
дробный стук капель сливалсЯ в один звук, и тогда казалось, будто кто-то
идет.
‚друг скрипнула дверь в сенЯх.
- Њацек, - пробормотал хозЯин.
Ќо никто не вошел. ‡ато послышалсЯ шорох, как будто кто-то шарил рукой
по стене, не находЯ двери в хату.
- Ћслеп он, что ли? - проворчала хозЯйка и нетерпеливым движением
отворила дверь.
“ входа кто-то стоЯл, но не Њацек: небольшого роста, широкий,
закутанный в промокшее рЯдно. •озЯйка попЯтилась назад, в сени упал отблеск
огнЯ, и из-под рЯдна показалось лицо медного оттенка, точно прокопченное, с
коротким толстым носом и косыми глазами, которые едва виднелись из-под
опухших век.
- ‘лава €исусу •ристу, - проговорил хриплый голос.
- ќто ты, ‡оська? - с удивлением спросила хозЯйка.
- „а, Я.
- Ќу, входи скорей, а то холоду напустишь в хату.
‘траннаЯ гостьЯ вошла и молча остановилась на пороге. ’еперь можно было
разглЯдеть на руках у нее ребенка, белого, как кость, с посиневшими губами;
из-под рЯдна высунулась его ручка, тоненькаЯ, как прутик.
- Људа ты собралась в такую пору? - спросил ‘лимак.
- ђаботу иду искать, - ответила женщина.
Ћна посмотрела по сторонам, словно искала, где присесть, но, не найдЯ,
отошла к дверЯм и села на корточки у порога, прислонившись к стене.
- ‚ деревне болтают, - говорила она глухим, хриплым голосом, - что у
вас теперь деньги завелись. џ подумала, может, вам потребуетсЯ работница,
вот и пришла...
- Ќе надо нам работницы, - сказала хозЯйка. - †ивет у нас Њагда, и той
делать нечего.
- ’ы как же умудрилась без места остатьсЯ? - спросил ‘лимак.
- ‹етом Я ходила жать, а теперь никто не хочет менЯ брать с ребенком.
Ћдну скорей бы взЯли.
‚ эту минуту вошел Њацек и вздрогнул от изумлениЯ, увидев ‡оську.
- ’ы как сюда попала?.. - спросил он.
- ђаботу ищу. ѓоворЯт, ‘лимак стал богач. џ и зашла; думала, может,
возьмут менЯ в работницы. „а с ребенком и ‘лимак не берет.
- Ћ, господи, господи... - прошептал батрак при виде нищеты, еще
горшей, чем его собственнаЯ.
- —то-то ты уж очень причитаешь над ней, как будто совесть тебЯ грызет?
- Язвительно проговорила хозЯйка.
- ‚сЯкому жалко смотреть на такую нужду, - пробормотал ‘лимак.
- Ђ уж особенно тому, кто в этом виноват, - снова съЯзвила ‘лимакова.
- џ не виноват, - ответил Њацек, пожимаЯ плечами. - Ђ все-таки жаль мне
и ее и ребенка.
- ’ак и бери ее, раз тебе жалко, - сердито сказала хозЯйка. - Ђ что,
‡оська, отдала бы ты ребенка Ћвчажу?.. Љто там у тебЯ: мальчик или девочка?
- „евочка, - прошептала ‡оська, глЯдЯ на Ћвчажа. - …й уже два года. - €
прибавила: - •очешь, возьми ее себе...
- Људа мне ее? - ответил батрак. - Ћно, конечно, жалко...
- •очешь, бери... Ѓери, бери ее, если хочешь... ‘лимак теперь богач, и
ты богач...
- Ћн-то у нас богач. Џо шесть рублей в одно воскресенье пропивает, -
издевалась ‘лимакова.
- …сли вправду ты такой богатый, что по шесть рублей в одно воскресенье
пропиваешь, так бери ее, - говорила ‡оська все настойчивее.
Ћна развернула рЯдно, взЯла ребенка и положила его на мокрый землЯной
пол. ђебенок, казалось, стал еще бледнее, но не издавал ни звука.
- ѓлупые это шутки, џгна, - буркнул ‘лимак, оборачиваЯсь к жене.
‡оська потЯнулась и вскочила на ноги.
- ‚от мне и легко, хоть один разок в жизни... - возбужденно проговорила
она. ѓлаза ее дико горели. - ‘колько раз Я думала: "Ћх, не вытерплю, брошу
ее где-нибудь на дороге, а то и в воду..." ’ы, если хочешь, бери ее...
‚озьми, возьми, только смотри береги, а то Я, как вернусь да не найду ее,
все зенки тебе выцарапаю...
- —то ты болтаешь, взбесилась ты, что ли?.. - вразумлЯл ее ‘лимак. -
Џерекрестись!..
- Џускай тот креститсЯ, кто идет на смерть, а Я пойду работать...
Ѓолтали, будто вы теперь богач... џ думала, может, потребуетсЯ вам
работница, вот и зашла... Ђ нет, так и не надо, пойду дальше...
- —его с дурой толковать! ‘адитесь ужинать, - прикрикнула хозЯйка и в
сердцах схватила горшок с огнЯ.
Ћт резкого движениЯ головешки рассыпались по всему полу, а одна упала
наземь, прЯмо к босым ногам ‡оськи.
- ѓорит!.. ѓорит!.. ѓорит!.. - закричала ‡оська, отскакиваЯ к двери. -
‚се сгорит, хата сгорит и рига сгорит... ’олько ‡оська убежит, в одной
рубахе убежит и... в одной рубахе так и будет ходить до самой смерти...
Љак пьЯнаЯ, она толкнулась в дверь, шатаЯсь, выбежала в сени, из сеней
во двор, все повторЯЯ: "ѓорит!.. ѓорит!.." Љрик ее послышалсЯ за окном,
потом в палисаднике, потом на дороге. Ќаконец, он затих, заглушенный шумом
дождЯ. ‚ хате на полу осталсЯ ребенок, худой и странно тихий.
- „ержите ее! - в бешенстве крикнула ‘лимакова. - Ѓеги, Њацек!..
Ќо Њацек не двинулсЯ с места, зато поднЯл голос ‘лимак:
- —то ты болтаешь? Љто побежит за помешанной среди ночи? ђазве затем,
чтобы черт башку ему оторвал?
- ЏрикидываетсЯ помешанной, а сама дитенка нам подбросила, - ворчала
хозЯйка.
- —его тут прикидыватьсЯ? Џомнишь небось, когда она еще у нас жила,
всЯкий раз к новому месЯцу она словно порченаЯ делалась. Ђ теперь и вовсе
рехнулась, как погорели они у ‘кшипа.
- Ћна и подожгла.
‘лимак махнул рукой.
- Љто это видел? Ќа убогих-то все валЯт, а лихие люди пользуютсЯ.
- Ђ что ты будешь делать с этой приблудой? - вспыхнула хозЯйка. -
Њожет, думаешь, Я буду кормить всЯкую найденку?
- Ќу вот, не за ворота ж ее выбросить? „а ты не бойсЯ, придет за ней
‡оська - не нынче, так завтра.
- Ђ не придет, ты эту найденку в волость свезешь. Ќе хочу Я ни одной
ночи держать у себЯ в доме такого ребенка, - выходила из себЯ хозЯйка.
- Људа ж ты ее денешь? - вскипел ‘лимак.
- џ ее к себе возьму, в конюшню, - тихо проговорил Ћвчаж.
Ћн подошел к порогу, неловко поднЯл ребенка с пола и, усевшись в углу
на лавке, принЯлсЯ его кутать и укачивать. ‚ хате вдруг все затихло; потом
из неосвещенной половины вынырнула Њагда, за ней …ндрек и ‘тасек; они
окружили Ћвчажа, разглЯдываЯ маленькую.
- Ђ уж высохла она, как щепка, - прошептала Њагда.
- € не шевелитсЯ, только все смотрит, - прибавил …ндрек.
- ЏридетсЯ вам, Њацек, кормить ее из трЯпочки, - снова сказала Њагда. -
џ найду вам чистенькую.
- ‘адитесь ужинать, - позвала хозЯйка уже не так сердито.
Ћна посмотрела на ребенка - сперва издали, потом склонилась над ним и,
наконец, коснулась пальцами его желтого, сморщенного личика.
- ‘ука, а не мать! - пробормотала она. - Њагда, - прибавила она громче,
- налей-ка молока в чашку да покорми найденку, а ты, Њацек, садись ужинать.
- Џускай Њагда вперед поест, Я сам накормлю сиротку, - сказал батрак.
- Ќу как же, он накормит!.. „а он и держать ее толком не умеет! -
огрызнулась девушка и хотела отобрать у него ребенка.
- Ќе тронь! - проворчал Ћвчаж.
- Ћтдайте ее!.. - кричала Њагда.
- Ќу, оставь, не тормоши ее, Њагда, - сказала хозЯйка. - Ќалей молока
да сверни чистую трЯпицу, и пускай Њацек ее кормит, раз ему охота.
—ерез минуту Њацек уже держал в руках трЯпочку, свернутую рожком, и
кормил ребенка, к неудовольствию Њагды, котораЯ, забыв про ужин, поминутно
делала замечаниЯ:
- Ќет, глЯньте-ка, все лицо ей вымазал!.. Ђ на пол-то как проливает...
—его вы ей в нос-то суете трЯпку?.. …ще задохнетсЯ девочка!..
Ѓатрак чувствовал, что он плохаЯ нЯнька, но ребенка из рук не выпускал.
Ћн наспех проглотил немного затирухи, не доев, отставил миску, укутал
сиротку зипуном и поскорей улизнул к себе в конюшню.
…два он вошел туда, одна лошадь заржала, а другаЯ впотьмах повернула
голову и стала обнюхивать ребенка.
- ’ак, так, поздоровайсЯ! - сказал Ћвчаж. - ‚идишь, новый конюх к нам
нанЯлсЯ, только кнута еще в руке не удержит. •а-ха!
Ќа дворе все еще лил дождь. „вери конюшни затворились, и все затихло.
Љогда через некоторое времЯ из хаты вышел ‘лимак посмотреть, не проЯснилось
ли, ему послышалось, что Њацек уже храпит в конюшне.
- ‘пЯт, видно, - пробормотал хозЯин.
Ћн поглЯдел на небо и вернулсЯ в сени.
- Љак, тепло там найденке? - спросила мужа хозЯйка.
- ‘пЯт уже, - ответил мужик.
‡агремел засов, в печке догорал чуть тлевший огонек и, наконец, погас.
Ѓыло поздно. Џетухи пропели полночь, в ответ им пролаЯла собака и
запрЯталась от дождЯ под телегу; в хате все уснули.
’огда чуть слышно скрипнула дверь из конюшни и показалась какаЯ-то
тень; она скользнула вдоль стены и осторожно прокралась в закут. ќто был
Њацек. Ћн вытащил из-за пазухи всхлипывающего ребенка и приложил к коровьему
вымени.
- Џососи скотинку, - шепнул он, - раз роднаЯ мать тебЯ бросила.
Џососи...
‚ закуте послышалось тихое почмокивание. „ождь лил по-прежнему.

‚есной должны были приступить к постройке дороги, и весть об этом
вызвала волнение в деревне. ‚ зимние вечера за прЯжей вместо сказок
рассказывали то о каких-то неизвестных людЯх, скупавших у крестьЯн землю, то
о бедном мужике, который продал песчаный холмик, а купил за него десЯть
моргов самой лучшей земли, то о незнакомых евреЯх, понаехавших в местечко и
к ним в деревню - в корчму и к арендатору.
‚ декабре, после летней поездки, вернулсЯ помещик с женой, и тотчас
распространилсЯ слух, что имение будут продавать. Џравда, сам пан
по-прежнему играл на органе и только улыбалсЯ, когда кто-нибудь из служащих
робко его спрашивал, верно ли, что он расстаетсЯ с родовым поместьем. Ќо
пани каждый вечер рассказывала горничной, как им весело будет в ‚аршаве,
куда они переезжают. —ас спустЯ горничнаЯ шепотом пересказывала эти новости
писарю, который собиралсЯ на ней женитьсЯ; писарь на другое утро передавал
их по секрету управлЯющему и приказчику, а в полдень их повторЯли уже везде
- на кухне, в клетЯх, в хлевах, в конюшнЯх и овчарнЯх - разумеетсЯ, под
строжайшим секретом.
Љ вечеру весть проникала в корчму, из корчмы разносилась по хатам, и,
наконец, докатывалась до местечка.
‘лимак, часто работавший в имении, тоже слышал эти разговоры и видел их
последствиЯ. ‚идел и удивлЯлсЯ могуществу такого слова, как "продажа".
Џоистине, оно творило чудеса. €з-за него батраки теперь работали спустЯ
рукава, из-за него с нового года уволилсЯ управлЯющий. €з-за него отощала
безропотнаЯ рабочаЯ скотина, из-за него из овинов исчезали снопы, а из
амбаров зерно. ‘лово это пожирало запасные колеса и сбрую, вырывало замки и
скобы у дверей, выламывало доски из заборов и кольЯ из плетней. Ћно же
каждый вечер уводило прислугу в корчму, а чуть ночь потемней - неведомо куда
угонЯло то гусЯ, то индейку, то поросенка или овцу!
‚семогущее слово! Ћно прозвучало по всему имению, по деревне и по
местечку, откуда каждый день торговцы приносили счета. …го можно было
прочесть на лицах обитателей имениЯ, в печальных глазах отощавшей скотины,
на всех дверЯх, во всех выбитых окнах, заклеенных бумагой. Ќе слышали его
только двое: пан, все времЯ игравший на органе, и пани, мечтавшаЯ об отъезде
в ‚аршаву. …сли же кто-нибудь из соседей спрашивал, правда ли, что имение
продаетсЯ, он только улыбалсЯ и пожимал плечами, а она отвечала со вздохом:
- Њы хотели бы продать, в деревне такаЯ скука. Ќо что же делать, если
муж не находит покупателЯ!..
‘лимак, которому иногда случалось встречатьсЯ с помещиком, зорко к нему
присматривалсЯ и не верил в продажу.
"Љакой он там ни есть, - думал о нем мужик, - а ведь загоревал бы он от
такой-то беды. ‚едь они тут живут испокон веков: и родились тут и выросли,
все их деды-прадеды похоронены на здешнем погосте. Љамень, не то что
человек, и тот бы извелсЯ, если б кто столкнул его со старого места. „а и с
чего бы ему продавать, банкрот он, что ли? „еньги у него есть, это все
знают".
’ак думал мужик, потому что мерил пана на свой аршин, и уж вовсе не
способен был понЯть, что такое молодаЯ жена, скучающаЯ в деревне.
Ђ в то времЯ, как он, обманутый спокойным лицом помещика, делал свои
выводы, в корчме, под руководством шинкарЯ €оселЯ, между мужиками побогаче
происходили важные совещаниЯ.
Ћднажды утром, в середине ЯнварЯ, в хату к ‘лимакам влетела старуха
‘обесскаЯ. ‡имнее солнце еще не успело осмотретьсЯ по сторонам, а у нее уже
огнем горели щеки и налились кровью глаза. Ѓабка прибежала в старом, как она
сама, тулупе и в рубахе, разорванной на иссохшей груди.
- Ќу, ставьте-ка водку, - закричала она, споткнувшись о порог, - а уж Я
вам кой-чего расскажу.
‘лимак собиралсЯ молотить, но после такого вступлениЯ сел у печки и
велел подать старухе водки, знаЯ, что бабка не бросает слов на ветер.
Ћна выпила большую чарку, топнула ногой и крЯкнула: "“х-ха!.." Џотом
утерла рот и начала рассказывать:
- ‘лыхали, что пан продает имение: леса, полЯ - все? Њожет, только
оставит себе дом да сад...
‘лимаку на ум пришел его луг, и он весь похолодел. Ќо коротко ответил:
- Ѓасни!
- Ѓасни?.. - повторила старуха, стараЯсь подавить икоту. - Ђ Я вам
скажу, что не басни это, а истиннаЯ правда. € еще вам скажу, что нынче
мужики, главные наши богатей, сговариваютсЯ с €оселем и с ѓжибом купить
имение у помещика... Љак есть, все имение, провались Я на этом месте!..
- Љак же это они сговариваютсЯ без нас? - сердито спросила ‘лимакова.
- Ђ вас они не хотЯт принимать. ѓоворЯт, что и так вы будете у самой
дороги и что вы уже успели на ней подработать и обидеть других...
‘таруха выпила еще чарку и хотела продолжать, но водка ударила ей в
голову. Ћна только крЯкнула: "“х-ха!" - и потащила ‘лимака плЯсать, однако
силы сразу ее покинули. Љак подкошенный стебель, она повисла на руке мужика;
тот вынес ее в сени и едва уложил в углу на подстилке, как бабка захрапела,
до того ее разморило.
‘ледующие полднЯ ‘лимак потихоньку советовалсЯ с женой, что делать в
такой оказии. Љ вечеру он надел новый овчинный полушубок и отправилсЯ в
корчму на разведки.
Џока он шел, на дворе стемнело, и в корчме зажгли огонь. Ћтворив дверь,
‘лимак увидел за столом ѓжиба и ‹укасЯка. Џри свете сальной свечи мужики в
тЯжелой зимней одежде походили на огромные камни, какие дремлют кое-где в
полЯх, охранЯЯ межи. ‡а стойкой сидел €осель в грЯзной полосатой фуфайке. “
него был острый нос, остраЯ бородка, острые кончики пейсов, острые локти,
даже во взглЯде было что-то колючее.
- ‘лава €исусу •ристу! - поздоровалсЯ ‘лимак.
- ‚овек! - небрежно ответил €осель.
ѓжиб и ‹укасЯк, сидевшие, развалЯсь, за столом, только кивнули ему
головой.
- —то нынче пьют хозЯева? - спросил ‘лимак.
- —ай, - ответил шинкарь.
- „ай-ка и мне. „а черного, как смола, и побольше араку.
- ‚ы пришли сюда чай пить? - насмешливо спросил €осель.
- Ќе за чаем Я пришел, а разузнать...
- Ћ том, что вам наговорила ‘обесскаЯ, - проворчал шинкарь.
‘лимак уселсЯ подле ѓжиба и повернулсЯ к нему.
- ‚ы что, имение надумали покупать у пана?
Њужики взглЯнули на €оселЯ, он усмехнулсЯ. Ќаконец ответил ‹укасЯк:
- ќ-э... ’ак, толкуем от нечего делать!.. „а и у кого в деревне
найдутсЯ деньги на такое дело?
- ‚ы двое могли бы купить, - заметил ‘лимак, - вы да ѓжиб.
- Њожет, и могли бы, - подхватил ѓжиб, - да длЯ себЯ и длЯ своих
деревенских.
- Ќу, а Я что же? - спросил ‘лимак.
- ‚ы нас не пускали в свои дела, так не суйтесь в наши.
- Ќе ваше это дело, а общее.
- €менно мое! - горЯчилсЯ ѓжиб.
- ’акое же, как и мое.
- €менно не такое... - настаивал на своем старик, стуча кулаком. - Ќе
понравитсЯ мне кто, не приму его в долю - и баста!..
инкарь усмехнулсЯ.
‹укасЯк, заметив, что ‘лимак бледнеет от бешенства, взЯл ѓжиба за руку.
- Џошли, кум, домой, - сказал он. - —его ругатьсЯ, когда и дело-то еще
неверное? Џошли, кум.
ѓжиб взглЯнул на €оселЯ и поднЯлсЯ с лавки.
- ‘тало быть, без менЯ хотите покупать? - снова спросил ‘лимак.
- –ыплЯт-то вы летом скупали без нас, - ответил ѓжиб.
Ћба пожали руку €оселю и вышли из корчмы, не простЯсь со ‘лимаком.
инкарь посмотрел им вслед, продолжаЯ усмехатьсЯ.
Љогда скрип шагов по снегу затих, он повернулсЯ к ‘лимаку.
- Ќу, хозЯин, видите, как нехорошо у евреев хлеб отбивать? €з-за вас Я
потерЯл рублей пЯтьдесЯт, а вы и всего-то заработали двадцать пЯть, зато
вражды себе нажили в деревне на целую сотню.
- € они без менЯ купЯт землю у пана? - спросил ‘лимак.
- Ђ почему бы им не купить без вас? Љакое им дело, что вы на этом
потерЯете, если им будет хорошо?
Њужик покачал головой.
- Ќу-ну! - прошептал он.
- џ, верно, мог бы помирить вас с деревней, - продолжал €осель, - но
зачем мне это? Ћдин раз вы уже менЯ обидели, а сердце у вас никогда ко мне
не лежало.
- € не помиришь? - спросил ‘лимак.
- Џомирить Я могу, но у менЯ есть свои условиЯ.
- Ќу?..
- ‚о первых, вы отдадите мне те пЯтьдесЯт рублей, которые Я летом из-за
вас потерЯл, а потом... построите на своей земле хату и сдадите ее моему
шурину.
- Ђ что он там будет делать?
- Ћн будет держать лошадей и будет ездить на железную дорогу.
- Ђ мне что делать с моими лошадьми?
- Ђ у вас останетсЯ ваша землЯ.
Њужик поднЯлсЯ с лавки.
- Ќет уж, не надо мне чаю, - сказал он.
- Ђ Я и в доме его не держу, - пренебрежительно ответил шинкарь.
- Ќе дам Я вам эти пЯтьдесЯт рублей и хату длЯ шурина вашего не стану
строить.
- Ќу-ну, как хотите, - ответил €осель.
‘лимак вышел из корчмы, хлопнув дверью. €осель повернул ему вслед свой
острый нос и острую бородку, меланхолически усмехнувшись. ‚ ночной темноте
‘лимак сперва наткнулсЯ на господского батрака с тЯжелым мешком ржи на
спине, потом заметил девку-работницу, котораЯ кралась между плетней, прЯча
под тулупом гусЯ, а €осель все продолжал усмехатьсЯ. Ћн усмехалсЯ, отдаваЯ
батраку два злотых за рожь вместе с мешком; усмехалсЯ, покупаЯ у девки гусЯ
за бутылку прокисшего пива; усмехалсЯ, слушаЯ мужиков, совещавшихсЯ насчет
покупки имениЯ; усмехалсЯ, когда платил старому ѓжибу два рублЯ в месЯц со
ста, и усмехалсЯ, когда брал у молодого ѓжиба два рублЯ в месЯц с десЯти.
“смешка казалась неотделимой от его острого лица, как грЯзнаЯ полосатаЯ
фуфайка от его тела.
‚ хате ‘лимака уже погас огонь в печке и давно спали дети, когда он,
вернувшись из корчмы, стал впотьмах раздеватьсЯ.
- Ќу что? - спросила его жена.
- ќто все €оселевы проделки, - ответил мужик. - Ћн ими вертит, как
хочет.
- € не примут тебЯ в долю?
- Ћни-то нет, да Я пойду к самому помещику.
- ‡автра пойдешь?
- ‡автра. Ќе то пропадет у менЯ луг. Ђ без него - что мне, горемычному,
делать?.. - вздохнул мужик.
Џришло завтра, пришло и послезавтра, пролетела целаЯ неделЯ, а ‘лимак
все еще не собралсЯ в имение. Ћдин день он говорил, что ему надо молотить
рожь на продажу; другой - что в такой мороз носа не высунешь на улицу; потом
- что он надорвалсЯ и нутро у него ноет. Ќа самом же деле он и не молотил и
не надорвалсЯ, но что-то удерживало его дома. ’о, что мужики называют
робостью, шлЯхта - ленью, а ученые люди - отсутствием воли.
‚ эти дни он мало ел, ничего не делал, на всех сердилсЯ и, вздыхаЯ,
бродил по всему хутору. —аще всего он останавливалсЯ у покрытой снегом
лужайки и думал; в нем происходила борьба. ђассудок говорил ему, что надо
идти в имение и так или иначе покончить с этим делом, а какаЯ-то другаЯ сила
наполнЯла его душу тревогой и сковывала ноги или нашептывала на ухо: "Ќе
спеши, погоди еще денек, все само собой образуетсЯ..."
- ћзек, ты чего не идешь к пану? - кричала жена. - ‚се равно ведь
придетсЯ пойти и потолковать.
- Ђ ну, как он не продаст мне луг; что тогда?.. - отвечал мужик.
’ак он и не мог ни на что решитьсЯ, пока однажды вечером ‘обесскаЯ не
дала ему знать, что депутаты от деревни были днем у помещика с просьбой
продать им имение.
‘обесскую совсем одолела ломота в костЯх, и она попросила у ‘лимаковой
наперсточек водки. —арка сразу развЯзала ей Язык...
- „ело, видите, вот как было. Џошел ѓжиб, да ‹укасЯк пошел, да
Ћжеховский, разоделись, словно к свЯтой евхаристии. Џан зазвал их в контору,
а ѓжиб только откашлЯлсЯ и давай чесать прЯмо с порога: "‘лыхали мы,
говорит, ваша милость, что хотите вы продать свое поместье. Љонечно, продать
свое добро каждый имеет полное право, равно как и всЯкий может купить,
только бы заплатил как следует. Ќо, как там ни говори, не годитсЯ, чтобы
землЯ, которой испокон веков владели ваши деды-прадеды и которую мы своим
мужицким трудом пахали да засевали, не годитсЯ, чтобы этакое дело перешло в
чужие руки. ‘тало быть, продайте, ваша милость, имение нам, своим мужикам и
соседЯм, и не смотрите вы на чужих людей, которые землю вашу свЯтую не
уважат". “ж так-то хорошо говорил, да чуть ли не целый час, - продолжала
‘обесскаЯ, - ну, точно ксендз с амвона. “ ‹укасЯка так даже поЯсницу свело,
и все, как есть, ревмЯ ревели. Ђ потом мужики - давай в ноги кланЯтьсЯ пану,
а пан - давай обнимать их за шею...
- € что же, покупают?.. - потерЯв терпение, перебил ее ‘лимак.
- —его ж не покупать?.. Џокупают... - протЯнула бабка. - ’олько малость
в цене не сошлись: пан хочет сто рублей за морг, а мужики-то дают пЯтьдесЯт.
Ќо, скажу Я вам, так они плакали да целовались, так говорили, чтоб стоЯть
заодно мужику и пану, что богатей наши, наверное, прибавЯт рубликов по
десЯть, а остальное пан им уступит. €осель говорит, чтобы по десЯтке
накинули, не больше, да не спеша, тогда, конечно, сторгуют... Ђ умный,
холера его возьми, этот €осель... ‡а эти две недели, что мужики
сговариваютсЯ в корчме, у него такие барыши, будто сама богородица у нас в
деревне объЯвилась... Ћх, царица небеснаЯ, чудотворнаЯ...
- Ђ против менЯ он бунтует мужиков? - спросил ‘лимак.
- Ѓунтовать не бунтует, - отвечала старуха, - только иной раз ввернет
словечко, что, дескать, вы уже не крестьЯнин, а вроде как купец. Њужики на
вас взъелись похуже, чем он. ‚се забыть не могут, как вы курЯт у них
покупали по злотому, а землемерам продавали по два...
Џосле этих известий ‘лимак на другое утро отправилсЯ в имение и в
полдень с кислым видом вернулсЯ домой.
- Ќу что? - спросила жена.
- Ќу сходил; потом расскажу, дай-ка поесть.
Ћн разделсЯ и, усевшись за миску щей, начал рассказывать.
- ‚ошел это Я в ворота, смотрю: по одну сторону дома все окна настежь.
‚ такую-то стужу!.. ‘лышь, џгна?.. Ќу, думаю, может, помер кто, не приведи
бог? ‡аглЯнул, а тут, в самой большой горнице (в той, где белые столбы,
громаднаЯ такаЯ, как костел), ездит по полу лакей, - Њатеуш его звать. Ѓез
сюртука, в фартуке, щеткой подпираетсЯ да так и катит, как ребЯтишки на
льду. "‘лава €исусу •ристу, - говорю Я ему. - —то это вы делаете, Њатеуш?" -
"‚о веки веков, отвечает. ‚идите, пол натираю. Ќынче гостей ожидаем, танцы
будут". - "Ђ пан, говорю, не вставал еще?" - "ќх, говорит, встать-то встал,
да сейчас он с портным плащ примерЯет. Џан-то длЯ танцев рЯдитсЯ
краковЯнином, а пани - цыганкой". - "Ђ Я, говорю, хотел пана просить, чтобы
он мне луг продал". Ђ Maтеуш, стало быть лакей этот, говорит: "ѓлупые ваши
слова, ‘лимак! ‘танет с вами пан толковать про луг, когда у него голова
забита краковЯнином". € опЯть как пошел ездить, так у менЯ в глазах и
зарЯбило! Ћтошел Я от окна и малость постоЯл возле кухни. ‘лышу шум, гам,
огонь пылает, как в кузне, масло так и трещит. ‚друг, смотрю, вылетает из
кухни €гнаций ЉэмпЯж, - поваренком он в доме, - но до того беднЯгу
раскровЯнило, словно кто топором его тЯпнул. "€гнаций, кричу, бог с тобой,
кто это из тебЯ краску пустил?" - "ќто, говорит, не из менЯ. Џросто повар
съездил мне по морде битой уткой, вот менЯ и вымазало". - "‘лава всевышнему,
говорю, что сок не из тебЯ вышел, а ты вот что скажи: как бы мне поймать
пана?" Ћн и говорит: "Џодождите здесь. ’олько что, говорит, привезли козулю,
так пан, верно, выйдет посмотреть на нее". €гнаций побежал к колодцу, а Я
жду, жду, все кости у менЯ разломило, а Я все жду.
- Ќу, а пана ты видел? - в нетерпении прервала его жена.
- …ще бы не видел!
- € говорил с ним?
- Ђ то как же?
- Ћ чем же вы говорили?
- ѓм... ну, Я говорю: "Џрошу вашей милости насчет лужка". Ђ он мне
тихо: "Ђх... оставь ты менЯ в покое с делами, не до того мне сейчас".
- ’олько и всего? - спросила баба.
‘лимак развел руками.
- ‘хожу туда завтра или послезавтра, как отоспЯтсЯ после танцев.
‚ это времЯ Њацек Ћвчаж ехал на санЯх в лес за дровами. Ћн вез топор,
лукошко с убогой снедью и дочку дурочки ‡оськи. Њать, покинув ребенка
осенью, по нынешний день не справлЯлась о нем, и Ћвчаж выхаживал сиротку. Ћн
кормил девочку, укладывал в конюшне спать и держал при себе, где бы ни
работал, боЯсь хоть на минуту оставить ее без присмотра.
„евочка была хилаЯ, почти не двигалась и даже не кричала. ‘лимаки и
особенно ‘обесскаЯ предсказывали, что она скоро умрет.
- Ќедели не проживет.
- ‡автра помрет.
- Ћго! Ќайденка-то кончилась.
’ак говорили о ней в хате. Ќо девочка прожила неделю, не померла и
назавтра и даже, когда ее раз уже все сочли покойницей, снова открыла
блеклые глазки.
Њацек, слушаЯ эти предсказаниЯ, только отмахивалсЯ и приговаривал:
"‚ыживет, ничего с ней не сделаетсЯ..."
Љаждую ночь он тайком давал ей сосать коровье вымЯ, а днем никогда с
ней не разлучалсЯ.
- Ћхота тебе, Њацек, возитьсЯ с такой дохлЯтиной! - не раз повторЯла
‘лимакова. - ’ы ей что хочешь говори, хоть молитвы читай, ничего она не
смыслит, уж больно глупа. ‘роду Я такой дурехи не видывала...
- Ќу нет!.. - отвечал батрак. - Џро себЯ она все понимает, только не
умеет сказать. Ђ вот станет говорить, самых умных за поЯс заткнет!
€ возил ли он на поле навоз, молотил ли, веЯл или чинил свои лохмотьЯ,
девочка всегда была с ним. Ћн рассказывал ей о своей работе, поил из
бутылочки молоком и убаюкивал, фальшиво напеваЯ песенку о сиротке:

ла она лесами,
‡атравили псами...

‘егоднЯ Њацек повез ее в лес. Ћн закутал девочку в остатки старого
тулупа, поверх обмотал рЯдном, привЯзал к передку саней и поехал - то с
горы, то в гору, а то и оврагом; такаЯ уж горбатаЯ была тут местность. ‚друг
они выехали на равнину прЯмо против солнца, и косые лучи его, отражаЯсь в
безбрежной глади снегов, ударили им в глаза Ярким блеском.
„евочка заплакала. Ћвчаж повернул ее на бочок и принЯлсЯ читать
наставлениЯ:
- ‚от видишь, Я тебе говорил: закрывай глаза. Ќи один человек на свете,
будь он хоть сам епископ, не может смотреть на солнце, ибо это фонарь
господень. Љаждый день до свету €исус •ристос берет его в руки и обходит все
свое хозЯйство на земле. ‡имой, когда донимает мороз, он выбирает путь
покороче и дольше спит по ночам. ‡ато уж летом встает в четыре и целый день
до восьми вечера смотрит, где что делаетсЯ на свете. ’ак и человек должен
трудитьсЯ - от зари до зари. Ќу, тебе-то можно еще поспать и днем; все равно
от тебЯ немного проку, хоть бы ты и не спала. Ќно-о!.. Ќно-о!..
Ћни въехали в лес.
- Ќу вот, видишь, - толковал Ћвчаж ребенку, - это лес, да только не
наш, а господский. Љупил тут ‘лимак четыре сажени дров; мы перевезем их
сейчас, пока дорога хорошаЯ и лошади в поле не нужны. ‚от вырастешь, будешь
летом бегать сюда с детишками по Ягоды. ’олько смотри далеко не ходи и
поглЯдывай по сторонам, а то как раз волк на тебЯ выскочит. ’пру... стой!..
Ћни остановились подле груды дров. Ћвчаж отвЯзал девочку от передка
саней и, отыскав укрытое от ветра местечко, положил ее на кучу
можжевельника. Џотом достал из лукошка бутылку с молоком и поднес ее к
ротику ребенка.
- Ќа, попей, наберись сил, придетсЯ нам малость поработать. ЏоленьЯ,
сама видишь, какие: тут здорово наломаешь спину, покуда нагрузишь сани. —то,
не хочешь больше?.. Ђ-пчхи!.. Ѓудь здорова. ЏонадобитсЯ тебе что, ты крикни.
"Ђ как ни говори, с такой маленькой и то веселей, чем одному, -
прибавил он уже про себЯ. - Џрежде, бывало, словом не с кем перекинутьсЯ, а
нынче хоть наговоришьсЯ всласть".
Ћн принЯлсЯ накладывать дрова.
- ’ы присмотрись, как делаетсЯ такое дело. …ндрек - тот бы сразу
схватил полено, всю бы сажень развалил, замучилсЯ бы зрЯ и сейчас бы бросил.
Ђ ты бери бревнышко сверху, - так, хорошо; теперь тащи его полегоньку, клади
на плечо - и в сани. ‚от одно и готово. ’еперь второе. Ѓери полегоньку с
самого верху, на плечо - и в сани. ‚от у тебЯ и два. „а помаленьку, не
рывком, а то устанешь...
- ‘амо-то полено, будь оно неладно, не хочет идти в сани, тоже ведь оно
имеет понЯтие, знает, что его ждет. ‚сЯкий держитсЯ своего угла, какого ни
на есть, а своего. ’олько тому все равно, - прибавил он со вздохом, - у кого
своего угла вовсе нет. ‡десь ли, там ли пропадать - все одно...
’ак рассуждал Ћвчаж и не спеша укладывал дрова. ‚ремЯ от времени он
останавливалсЯ передохнуть, согревалсЯ, хлопаЯ себЯ по плечам окоченевшими
руками, и укрывал рЯдном сиротку. Њежду тем небо заалело, поднЯлсЯ резкий
западный ветер, насыщенный влагой.
Ћхваченный зимним сном, лес затрепетал, заговорил, ожил. ‡адрожали
зеленые иглы сосен, вслед за ними ветки, потом заколыхались широко
раскинувшиесЯ сучьЯ, подаваЯ какие-то знаки; наконец, зашевелились верхушки
и стволы деревьев. Ћни раскачивались взад и вперед, будто сговариваЯсь о
чем-то или готовЯсь к походу. Љазалось, им наскучила вековаЯ неподвижность и
вот-вот они с шумом и шелестом двинутсЯ всей толпой куда придетсЯ, хоть на
край света.
‚ремЯ от времени в той стороне, где стоЯли сани Њацека, все затихало,
словно лес не хотел раскрывать перед человеком свои тайны. € вдруг откуда-то
издали слышались шаги бесчисленных ног, как будто маршировала целаЯ колонна.
‚от из глубины выходЯт первые шеренги правого фланга; они подходЯт все
ближе, ближе, вот они уже поравнЯлись с Ћвчажем, прошли дальше... Ђ вот
дрогнул левый фланг; скрипит снег, хрустЯт обламываемые ветки, воет,
отступаЯ, ветер; они идут все ближе, ближе, уже на одной линии с мужиком - и
снова проходЯт мимо. Ђ вот передоваЯ колонна бодро и отважно потрЯсает
ветвЯми и подает сигналы, перекликаЯсь громким шепотом. “же склонЯютсЯ
верхушки, гиганты уже подались вперед, двинулись... ‚стали... Ћни видЯт два
человеческих существа, которым лес не выдаст своих тайн. ‘ гневным шумом они
останавливаютсЯ, бросают в них шишками и сухими ветками, словно говорЯ:
"Џрочь отсюда, Ћвчаж, прочь отсюда, не мешай нам..."
Ќо ведь Ћвчаж - всего только батрак, подневольный человек. Ћн и боитсЯ
лесного шума, и с радостью уступил бы дорогу гигантам, но не смеет уйти,
пока не погрузит дрова. ’еперь он уже не отдыхает, не трет озЯбших рук, а
торопливо накладывает дрова, чтобы скорей бежать из лесу, от бурной зимней
ночи.
Њежду тем небо совсем заволокло тучами, лес окутывает мгла, начинает
накрапывать дождик; мелкие, как маковое зернышко, капли сразу же замерзают.
‚ несколько минут зипун Њацека, рЯдно, в которое он завернул сиротку, и
конские гривы покрываютсЯ тонкой, потрескивающей коркой льда. ЏоленьЯ тоже
обледеневают и выскальзывают из рук; снег на земле становитсЯ гладким, как
стекло, так что нельзЯ устоЯть на ногах. Њацек бросает в сани последние
дрова и со страхом поглЯдывает на заходЯщее солнце. Ћпасное дело - ночью
возвращатьсЯ с таким грузом в гололедицу.
Ћн поспешно укладывает сиротку в нагруженные сани и, перекрестившись,
стегает лошадей. Њногое на свете страшит Њацека, но больше всего он боитсЯ,
чтоб на обледенелой дороге не опрокинулись сани и не придавили его, как
прошлый год, когда на него наехала телега.
- Ќно-о!.. Ќно-о! - понукает Њацек лошадей.
Ќаконец они выехали из лесу, но дорога становитсЯ все хуже. ‘ани
поминутно скатываютсЯ в канавку и, наверное, не раз бы уже опрокинулись,
если б не подпирал их, дрожа от страха и холода, Њацек. ‘тоит подвернутьсЯ
его перешибленной ноге, и тогда конец и ему и ребенку: их придавЯт дрова, а
остальное довершит мороз.
Ќеподалеку от большака дорога стала до того скользкой, что лошади не
могли идти дальше. “молк скрип саней, Ћвчаж устал покрикивать "нно-о",
кругом залегла тишина. ’акаЯ тишина, что слышалсЯ гневный шум леса вдалеке,
свист ветра в щелЯх между бревнами и приглушенные всхлипываниЯ ребенка.
‚округ становилось все темней и темней...
- Ќно-о!.. - крикнул Њацек.
‹ошади тронулись и поскользнулись на месте.
- Ќно-о!.. - надрывалсЯ батрак, подталкиваЯ сани.
—ерез несколько шагов лошади опЯть стали.
- Џод твою защиту прибегаем, свЯтаЯ богородица... - шептал Њацек.
Ћн достал из саней топор и принЯлсЯ бороздить перед лошадьми гладкую,
словно полированную, дорогу.
Џосле получасовой работы, вконец измучившись, Ћвчаж добралсЯ до
большака. ‘ этого места дорога шла круто вверх, на высокий холм, почти
неприступный в темноте, тем более в гололедицу.
Њацек взЯл на руки всхлипывающую сиротку, уселсЯ на передок саней и,
закутываЯ ребенка, стал думать: ЯвитсЯ ли ‘лимак к ним на выручку или
залЯжет спать в теплой хате, бросив их на произвол судьбы?..
- Њожет, и придет, лошадей пожалеет. ’ы не бойсЯ, не плачь, - шептал он
сиротке. - ѓосподь бог милостив, он все видит и не даст нам погибнуть. Ќе
плачь, слезами горю не поможешь.
‚друг сквозь вой бури ему послышалсЯ перезвон колокольчиков.
„инь-динь!.. „ень-делень... - заливались они на все голоса, как во времЯ
крестного хода. ‚ первую минуту Ћвчаж подумал, что ему померещилось, но
колокольчики, ни на минуту не смолкаЯ, звенели все громче, все ближе, как
летом рой комаров над топью.
- —то же это? - прошептал мужик и вскочил на ноги.
‚дали, между холмов, поросших можжевельником, на снегу показалсЯ
красный огонек - сначала один, потом второй, третий, четвертый... Ћгни то
скрывались в оврагах, то снова загорались где-то в вышине, словно в небе, то
опЯть исчезали под неумолчный, все более и более громкий звон бесчисленных
бубенцов. € всЯкий раз, поЯвлЯЯсь вновь, огоньки становились Ярче, так что,
наконец, при их свете можно было различить великое множество огромных черных
предметов, бегущих к Ћвчажу.
Ћдновременно до ушей батрака донессЯ гомон человеческих голосов,
конский топот и хлопание бичей.
- ќ-эх!..
- Ћсторожно, тут холм!..
- ѓони ко всем чертЯм!..
- ќй, вы! Ќе сходите с ума!..
- Ћстановите сани... џ высаживаюсь!..
- ‚али вперед!..
- ѓосподи €исусе!
- Њузыку не растерЯли?
- “спеем еще растерЯть!..
- •а-ха-ха!
’еперь Ћвчаж разглЯдел, что на него мчитсЯ вереница саней, больших и
маленьких, запрЯженных парой или четверкой лошадей, в сопровождении верховых
с факелами. ‘реди ночи в морозной мгле их пламЯ производило необычайное
впечатление, как и всЯ процессиЯ. ЋзареннаЯ багровым светом, она, казалось,
въезжает под огненную арку, на мгновение вынырнув из бездны, длЯ того чтобы
опЯть в ней исчезнуть.
Ђ сани с криками, с пением, со свистом и хлопанием бичей все неслись во
весь дух по извилистой, круто поворачивающей дороге. ‚друг весь кортеж
остановилсЯ, едва не налетев на Ћвчажа.
- ќй! —то там?
- ‘той!.. Љакие-то сани загородили дорогу.
- Љто это?
- Њужик с дровами.
- ‘ворачивай, собачий сын!..
- Ќе свернет: лошади не вытЯнут...
- ‘толкнуть его в ров!
- Џостойте!.. ‹учше перенесем его!
- Ѓраво! Џеренесем мужика!.. ‚ысаживайтесь, господа!
€ не успел Ћвчаж опомнитьсЯ, как его окружила блестЯщаЯ толпа в масках,
перьЯх, богатых нарЯдах, с саблЯми, метлами и гитарами в руках. Ћдни
подхватили сани с дровами, другие его самого, втащили на вершину
неприступного холма, свезли вниз и поставили в таком месте, откуда он мог
добратьсЯ домой без большого труда.
- ѓосподи помилуй! - шептал пораженный Њацек, вглЯдываЯсь в этих
чудаков, среди которых узнал нескольких помещиков из окрестных имений.
- ‚идать, едут на гулЯнье к нашему пану, - прибавил он, подумав. - ‚от
уж удальцы так удальцы, добрые господа!.. Ќе взбрело бы им в голову, так бы
Я тут и простоЯл до утра.
Њежду тем с холма кричали:
- „амы боЯтсЯ ехать под гору...
- Џусть высаживаютсЯ, мы доведем их пешком.
€ рЯженые гурьбой снова побежали в гору.
- Ќе проедут тут сани...
- Џочему не проедут? - закричал чей-то юношеский голос. - Ђнтоний,
трогай!..
- Ќе слажу с лошадьми, ваша милость...
- ’ак пошел с козел, дурак! џ сам буду править, если ты боишьсЯ...
—ерез минуту громко зазвенели колокольчики, и с вершины холма, как
вихрь, пронеслись мимо Ћвчажа сани, запрЯженные парой лошадей. Ѓатрак только
перекрестилсЯ.
‘ вершины холма снова закричали:
- Ђнджей! ’рогай!..
- ‘тойте, граф!..
- Ќе рискуйте, пан...
- Џошел!..
‚торые сани пролетели, как бурЯ.
- Ѓраво!..
- Њолодцы!..
- ’рогай, џцентий!..
Ќа этот раз с горы понеслось, едва не сцепившись полозьЯми, сразу двое
саней. ‚ каждых сидели кучер и барин.
ЃешенаЯ гонка так избороздила скользкую дорогу, что остальные сани, уже
без седоков, могли, не подвергаЯсь опасности, поднЯтьсЯ и съехать, что и
было сделано с надлежащей осторожностью.
- „а ну же, скорей! - кричали сверху.
- Џусть каждый подаст руку даме...
- Џолонез!.. „айте полонез!
- Њузыка, вперед!..
‹юди с факелами встали вдоль дороги, музыканты настроили инструменты,
пары приготовились. Џолилась скорбнаЯ мелодиЯ полонеза Ћгинского, и из
толпы, стоЯвшей вверху, пара за парой двинулись танцоры, словно разноцветнаЯ
нить, тЯнувшаЯсЯ из невидимого в темноте клубка.
Ћвчаж снЯл шапку, стал за дровнЯми и высвободил из-под тулупа голову
ребенка.
- ‘мотри, - сказал он, - вглЯдись хорошенько: такой красоты в другой
раз за всю жизнь не увидишь. ‚от так процессиЯ - только держись!.. Ћдни паны
да пани, а сколько ж их высыпало, будто овцы на лугу...
‚ нескольких шагах от Њацека стоЯл лакей с факелом, так что он отлично
мог разглЯдеть каждую пару нескончаемого шествиЯ и потихоньку объЯснЯл
сиротке:
- ‚идишь этого, с медным котелком на голове, вон на груди у него блЯхи
- латы зовутсЯ. ќто важный рыцарь!.. ‚ былые времена такие полмира
завоевали, да нынче уж нету их...
ЏерваЯ пара проскользнула мимо Ћвчажа и скрылась за холмом.
- Ђ теперь присмотрись к этому, с седой бородой и с султаном на шапке.
ќто важный пан и сенатор... ‚ былые времена такие полмиром владели, да нынче
уж нету их...
‚тораЯ пара растаЯла во мраке.
- ќтот, с воротником, - толковал ребенку мужик, - духовное лицо. ‚
былые времена такие знали все, что есть на небе и на земле, а после смерти
делались свЯтыми. „а нынче-то уж нету их...
’ретьЯ пара исчезла за холмом.
- Ђ этот, пестрый, как дЯтел, тоже большой пан. Ќу, он-то ничего не
делал, только пил да плЯсал. ‡а один раз мог выпить целый кувшин вина, но и
денег ему требовалось столько, что под конец нужда заставила его поместье
продать. Ђ когда все распродал, тогда и его, беднЯги, не стало.
Џромелькнула четвертаЯ пара.
- ѓлЯнь-ка, видишь, какой улан идет?.. “х, эти здорово повоевали!..
‚есь свет с Ќаполеоном прошли, все народы победили. „а нынче и этих нет.
- ‘мотри, смотри-ка туда. ‚идишь - трубочист, а там кузнец; один играет
на гитаре, другой вроде мужика, только на самом деле это паны вырЯдились -
просто так, длЯ потехи...
‚от и последнЯЯ пара проплыла мимо Њацека; полонез Ћгинского звучал все
тише и, наконец, умолк. ‘амаЯ труднаЯ часть пути была пройдена, с шумом и
смехом все стали снова усаживатьсЯ в сани. ЋпЯть зазвенели колокольчики,
сперва один, потом второй, третий... десЯтый - целый рой; опЯть захлопали
бичи, зацокали копыта, и рЯженые понеслись дальше.
Њацек надел шапку, уложил ребенка в сани, подобрал вожжи и осторожно,
по наезженной дороге, двинулсЯ домой. „алеко впереди звенели бубенцы и
мелькали красные огоньки; временами ветер еще доносил чей-то громкий
возглас... Ќаконец, все затихло и погасло.
- Ђ хорошо ли это, хоть и панам, изо всего забаву себе делать? -
пробормотал Ћвчаж. …му вспомнились и истлевший под хорами в костеле портрет
седого сенатора, - он не раз молилсЯ перед ним, - и изодраннаЯ картина,
изображающаЯ шлЯхтича с обритой головой, - его крестьЯне прозвали окаЯнным,
- и чернаЯ гробница закованного в латы рыцарЯ с мечом в руке и железной
рукавицей в изголовье, - этот покоилсЯ подле алтарЯ свЯтой великомученицы
Ђполлонии. Ђ шлЯхтичи длЯ потехи сенаторами да рыцарЯми рЯдились!
Џотом на памЯть ему пришли висевший в ризнице епископ, который умел
воскрешать мертвых в случае надобности в свидетелЯх; монах, по собственному
плащу перешедший ‚ислу, и королева, переправившаЯ под землей из ‚енгрии в
Џольшу соль длЯ беднЯков. Ќаконец, перед глазами Њацека встал родной его
дедушка, ђох Ћвчаж. “мный был дедушка! ‘ Ќаполеоном весь свет обошел, а на
старости лет стал причетником в костеле и до того толково все объЯснЯл
мужикам, что зарабатывал чуть ли не больше органиста.
- –арство ему небесное! - прошептал Ћвчаж. Ќо ему покоЯ не давала
мысль, что нехорошо все-таки поступает шлЯхта, забавлЯЯсь церковной утварью.
"‘ них станетсЯ, что они и в ризы вздумают рЯдитьсЯ..." - подумал Њацек.
„о хаты еще оставалось, может, с версту, когда позади послышались
голоса едущих вдалеке людей, а впереди он увидел ‘лимака.
- Ђ мы уж думали, что ты застрЯл под горой, - заговорил ‘лимак, - но
ты, слава богу, едешь. ‚идал рЯженых?
- Ћго-го!.. - ответил Ћвчаж.
- € не разнесла тебЯ шлЯхта?
- Љак бы не так! Ћни еще через гору менЯ переволокли вместе с дровнЯми.
- „а ну!.. € ничего худого тебе не сделали?
- Ќичего. Ћдин только созорничал, шапку мне на глаза нахлобучил, а
больше ничего.
- ‚от-вот! “ них все так. ’о они тебЯ разобидЯт насмерть, то чуть не на
руках носЯт. Љак на них найдет, - заключил ‘лимак.
- Љак на них найдет, - повторил Ћвчаж. - Ќо уж и мудрЯт они... Њожно
сказать, по-барски. ’ак они, окаЯнные, разогнали сани да с самой высокой
горы, что у менЯ по спине мурашки побежали. ‚ерно, здорово выпили, оттого-то
никто из них шею себе не свернул. Ђ мужику, да еще трезвому, тут бы не
остатьсЯ в живых.
—ерез минуту их нагнало двое саней. ‚ первых сидел один человек, во
вторых - двое.
- ‚ы не из этой деревни? - крикнул первый.
- €з этой, - ответил ‘лимак.
- ’ут рЯженые проезжали, они не к вам ехали?
- Ќе к нам, а к пану.
- ’ак, так... Ђ арендатор €осель дома?
- …сли не мошенничает где-нибудь на стороне, должен быть дома, - сказал
‘лимак.
- Ђ вы не слыхали, не продал еще ваш помещик имение? - послышалсЯ
грубый голос из вторых саней.
- ‡ачем ты болтаешь, ”риц!.. - прикрикнул на ”рица его спутник.
- ‡атем, что ни черта не стоит все это дело, - сердито ответил грубый
голос.
- ќге, да это они! - пробормотал ‘лимак, всматриваЯсь в проезжих.
‘ани пронеслись мимо.
- ‚идать, евреи, - сказал Ћвчаж. - Ѓородатые и говорЯт как-то чудно.
- Џервый - тот еврей, а эти двое - немцы из ‚ульки, - ответил ‘лимак. -
Џомню Я их, они еще летом ко мне приставали.
- “ шлЯхты и гулЯнье не обходитсЯ без евреев, - заметил Ћвчаж. - Ќе
успели проехать, а уж этот следом за ними тЯнетсЯ.
- Љак дым за огнем, - прибавил ‘лимак.
ЏродолжаЯ разговаривать, они доехали до ворот, где их поджидал …ндрек с
фонарем. Њороз все крепчал, и они совсем заиндевели, пока не попали наконец
в хату.
Њежду тем сани с евреем и с двумЯ немцами из ‚ульки осторожно
спустились в долину, проехали мост, с большим трудом поднЯлись на первый
Ярус холмов и остановились у корчмы. ’ут до ушей приезжих донеслись обрывки
музыки, а в глаза им ударило розовое пламЯ смолЯных бочек, пылавших перед
господским домом. Ќемцы вылезли из саней и вошли в корчму, оттуда выскочил
шинкарь €осель и вполголоса заговорил с одиноким седоком. Ќаконец, низко ему
поклонившись, он велел вознице ехать в имение.
…два сани тронулись, из корчмы выбежал один из немцев с криком:
- ќй! ќй!
‘ани остановились. Ќемец оперсЯ на козлы и заговорил:
- Ќичего из этого дела сегоднЯ не выйдет.
- Џочему? - медленно спросил еврей.
- Ћни сейчас танцуют...
- Ќу и что же?
- лЯхтич не оставит танцев длЯ деловых расчетов.
- ’ак продаст без расчета.
- €ли велит ждать несколько дней.
- Њне некогда ждать, - ответил еврей. - ’рогай! - приказал он вознице.
‚ имении громче заиграла музыка, и в ответ ей в деревне завыли
проснувшиесЯ собаки, застонал и засвистел ветер в старых деревьЯх вдоль
дороги. ‚се медленней в гору поднимались сани, все чаще спотыкались лошади,
все сильней стегал их кнутом возница, а седок его, поднЯв высокий бобровый
воротник, думал.
‚о дворе пылали смолЯные бочки, в открытой настежь кухне, казалось,
вспыхивали бенгальские огни, стены дома излучали звуки вальса. “ навесов и
возле конюшен еще звЯкали бубенцы, кучера пререкались из-за мест длЯ своих
лошадей, забор со всех сторон облепили батраки, деревенские бабы и мужики,
глазевшие на освещенные окна зала, где непрестанно мелькали силуэты
танцующих. € над всем этим шумом, музыкой, блеском, над весельем и
любопытством человеческим раскинулась зимнЯЯ ночь, а из темной ее глубины к
дому подкатили сани; в них сидел, уткнувшись в бобровый воротник,
неизвестный еврей и - думал.
‘кромный его экипаж остановилсЯ в тени, у ворот; седок вышел и усталой
походкой двинулсЯ к открытым дверЯм кухни. Ћн что-то сказал повару - тот не
обратил на него вниманиЯ; тогда он подозвал судомойку - она повернулась к
нему спиной; наконец, в кухню вбежал буфетный мальчик, приезжий схватил его
за руку.
- ‚от тебе злотый, - сказал он, - а если приведешь сюда лакеЯ Њатеуша,
получишь еще злотый.
Њальчик остановилсЯ и с любопытством взглЯнул на евреЯ.
- Ђ вы разве знаете Њатеуша?
- “знаю, ты только его приведи.
‚скоре поЯвилсЯ Њатеуш.
- ‚от тебе рубль, - сказал приезжий, - а если вызовешь ко мне пана,
получишь еще рубль.
‹акей покачал головой.
- Џан сейчас очень занЯт, - сказал он, - наверное, не выйдет.
- ‘кажи ему, что его хочет видеть пан ѓиршгольд по очень спешному делу.
€ еще скажи, что пан ѓиршгольд привез ему письмо от отца пани. ‚от тебе еще
рубль, чтобы ты не забыл фамилию: пан ѓиршгольд.
Њатеуш тотчас побежал в дом, но вернулсЯ нескоро. Њузыка в зале умолкла
- он не возвращалсЯ; заиграли польку - его все еще не было; наконец он
пришел.
- Џан просит вас во флигель, - сказал он господину в бобрах.
ЏройдЯ вперед, лакей отворил дверь в комнату, где стоЯло несколько
кроватей; некоторые из них были уже постланы на ночь и, видимо,
предназначались длЯ гостей.
Џриезжий снЯл дорогую шубу и, не выпускаЯ из рук бобровой шапки,
опустилсЯ на стул. ќто был красивый румЯный мужчина с каштановой бородой, в
длинном сюртуке. ‚ытЯнув ноги, обутые в лакированные ботинки, и
облокотившись на спинку стула, он глЯдел на пламЯ свечи, ждал и - думал.
Џолька окончилась; после короткой паузы из зала донеслись задорные
звуки мазурки. ‚ доме усилилсЯ шум и топот, времЯ от времени долетали
выкрики распорЯдителЯ танцев, а затем разнессЯ такой грохот, от которого,
казалось, обрушитсЯ всЯ усадьба. …врей равнодушно слушал, терпеливо ждал и -
думал.
‚друг в сенЯх что-то стукнуло, загремело, дверь распахнулась, словно ее
вышибли, - и перед посетителем предстал помещик. Ќа нем был расшитый
блестками и колечками плащ с красным воротником, краснаЯ шапка с павлиньим
пером, широкие штаны в розовую и белую полоску и сапоги с подковками.
- Љак поживаете, пан ѓиршгольд? - весело поздоровалсЯ хозЯин. - —то это
за спешное письмо от тестЯ?..
ѓость медленно поднЯлсЯ со стула, важно поклонилсЯ и, достав письмо из
внутреннего кармана, сказал:
- Џожалуйста, прочтите.
- Љак?.. ‘ейчас?.. Ќо Я танцую мазурку, пав ѓиршгольд...
- Ђ Я строю участок дороги, - возразил гость.
Џомещик прикусил ус, распечатал письмо и быстро пробежал его глазами.
ум в зале все усиливалсЯ, возгласы распорЯдителЯ танцев раздавались
все чаще и становились все громче.
- ‚ы хотите купить у менЯ имение? - спросил помещик.
- „а, и сейчас же.
- Ќо послушайте, у менЯ бал!..
- Ђ менЯ ждут колонисты. …сли Я до полуночи не договорюсь с вами,
завтра мне придетсЯ договариватьсЯ с вашим соседом. Ћн на этом выиграет, а
вы проиграете.
- Ќу хорошо... - проговорил, едва сдерживаЯ нетерпение, помещик. -
’есть в письме очень лестно отзываетсЯ о вас... Ќо сейчас...
- ‚ам нужно только написать несколько слов.
Џомещик бросил на стол свою шапку.
- Џраво, пан ѓиршгольд, вы несносны!..
- Ќе Я, а дела. Њне очень приЯтно быть полезным вашему семейству, но в
моем распорЯжении крайне мало времени.
‚ сенЯх снова что-то загремело, в комнату ворвалсЯ улан.
- ‚ладек, побойсЯ бога, - закричал он, - что ты делаешь?
- ‘рочные дела... - оправдывалсЯ хозЯин.
- Ќо твоЯ дама ждет...
- Џусть кто-нибудь менЯ заменит; повторЯю, у менЯ важные, срочные дела.
- Ќо дама!.. - горестно воскликнул улан, выбегаЯ из комнаты.
€з зала донессЯ охрипший голос главного распорЯдителЯ, вскоре совсем
замолкший. Ћднако тотчас его сменил чей-то могучий бас:
- „амы, rond; кавалеры, corbeille!..*
______________
* ”игуры в танце: rond - круг, corbeille - корзинка (франц.).

- ‘колько вы даете? - в отчаЯнии повернулсЯ хозЯин к покупателю. - —то
за нелепое положение!.. - прибавил он, постукиваЯ подковками.
- ЉрайнЯЯ цена - две тысЯчи двести пЯтьдесЯт рублей за влуку{508}, -
решительно ответил приезжий. - ‡автра Я дам уже только две тысЯчи.
- En avant!* - рокотал бас в зале.
______________
* ‚перед! (франц.)

- Ќи за что! - ответил помещик. - ‹учше Я продам мужикам.
- Њужики дают полторы тысЯчи, дадут самое большее тысЯчу восемьсот.
- ‚ таком случае, Я сам буду хозЯйничать.
- ‚ы и сейчас сами хозЯйничаете, а что толку?..
- Tournez!..* - объЯвили в зале.
______________
* Џовернитесь!.. (франц.)

- ’о есть как это - что толку?.. - возмутилсЯ помещик. - ‡емлЯ
великолепнаЯ, леса, луга...
…врей махнул рукой.
- џ ведь знаю, что тут у вас есть, - сказал он. - ‡наю от вашего
управлЯющего, который уволилсЯ с нового года.
Џомещик рассердилсЯ.
- ’огда Я сам распродам колонистам!.. - крикнул он.
- € получите по две тысЯчи за влуку, а тем временем молодаЯ пани умрет
с тоски, - улыбаЯсь, возразил приезжий.
- Chaine!* Ќалево! - раздалось в зале.
______________
* –епочка! (франц.)

- Ћ, господи! —то же делать?.. - вздохнул помещик.
- Џодписать купчую, - ответил ѓиршгольд. - Џишет же вам тесть, что Я
плачу больше, чем кто-либо, и заслуживаю довериЯ.
- Partagez!*
______________
* ђазделитесь! (франц.)

‚ сенЯх в третий раз что-то загрохотало, споткнулось, стукнулось о
дверь, чертыхнулось, и в комнату снова влетел улан.
- ‚ладек! - завопил он. - ѓраф смертельно обижен твоим невниманием к
его невесте и хочет уезжать...
- Ѓоже! —то за несчастье! - простонал помещик. - Џишите, пан ѓиршгольд,
купчую, Я сейчас вернусь...
Ћн убежал. Џриезжий достал из дорожной сумки чернильницу и перо, из
кармана - вчетверо сложенный листок бумаги и при свете стеариновой свечи,
под звуки музыки, шарканье ног и выкрики распорЯдителЯ танцев написал
несколько строк. Џотом снова погрузилсЯ в свою обычную задумчивость.
—ерез четверть часа мазурка затихла, а вслед за тем в комнату вернулсЯ
усталый, но сиЯющий шлЯхтич.
- ѓотово? - спросил он весело.
- ѓотово.
Џомещик прочел и подписал, прибавив с улыбкой:
- —его стоит такаЯ купчаЯ?
- „лЯ суда - ничего не стоит, а длЯ вашего тестЯ она имеет значение.
Ќу, а у него есть деньги, - ответил ѓиршгольд.
Ћн подул на подпись, неторопливо сложил бумагу и в заключение спросил с
оттенком легкой иронии:
- —то же, граф уже не сердитсЯ?
- Њне удалось его успокоить, - с довольным видом ответил помещик.
- ‚ этом году его ждут большие неприЯтности от кредиторов, -
пробормотал приезжий. - Ќу, Я прощаюсь, желаю хорошо повеселитьсЯ.
Ћн подал помещику руку, и тот поспешно вернулсЯ в бальный зал.
ѓиршгольд не спеша стал надевать шубу. ‚ ту же минуту, точно из-под
земли, вырос Њатеуш.
- €зволили купить у нас имение? - угодливо спросил он, помогаЯ
приезжему одетьсЯ.
- Ђ что тут такого?.. Ќе первое и не последнее, - ответил приезжий.
‡атем достал бумажник и протЯнул лакею три рублЯ.
- Џрикажете подавать? - спросил тот, сгибаЯсь в три погибели.
- Ќе нужно, - ответил ѓиршгольд. - ЊоЯ карета осталась в ‚аршаве, а
сюда Я приехал в такой дрЯнной колымаге, что неловко ее показывать.
‘ этими словами он вышел за ворота пешком в сопровождении почтительно
семенившего за ним лакеЯ.
‚ зале затевали в тридцать пар кадриль, затЯнувшуюсЯ до ужина. Џосле
ужина снова танцевали польку, потом вальс, мазурку - и так без конца. Ќа
востоке забрезжил бледный рассвет, в хатах затопили печи, во дворах
заскрипели журавли колодцев, на гумнах застучали цепы, а в господском доме
все еще продолжалсЯ бал.
‘ восходом зимнего солнца ‘лимак встал, накинул на плечи зипун и, шепча
молитву, потащилсЯ во двор. ‚ыйдЯ за ворота, он то посматривал на небо,
точно вопрошаЯ его взглЯдом, какаЯ будет погода, то, насторожив ухо,
оборачивалсЯ в сторону имениЯ, откуда доносились собачий лай и обрывки
мелодий. ‡атем, продолжаЯ прислушиватьсЯ, вышел на дорогу и машинально
направилсЯ к затЯнутой льдом реке; губы его шептали молитвы, но голова была
занЯта другим: ‘лимак размышлЯл о том, как это господа могут так долго
веселитьсЯ.
Ћн глЯдел на небесную лазурь, на снег, порозовевший под лучами солнца,
на облака, словно искупавшиесЯ в пурпуре, вдыхал утренний морозный воздух и
чувствовал, что ни это небо, ни снег, ни мороз не отдал бы за самую
прекрасную музыку и танцы.
- Ќет, не сменЯю Я свою беду на ваши забавы!.. - шептал он. - €змаютсЯ,
не поспЯт как следует быть, - вот и всЯ радость...
Ћн вспомнил, что не кончил молитьсЯ, отогнал прочь мирские заботы и
забормотал:
- Ђ теперь втораЯ молитва... "Ћтче наш, сущий на небесах..."
‚друг из-за холма послышались какие-то голоса. ‘лимак повернул туда и,
едва пройдЯ несколько шагов, увидел двух человек в длинных синих кафтанах.
Ћдин был старик с бритым лицом, другой - широкоплечий бородач.
Ћни тоже его заметили, и старший спросил:
- ќто ваша землЯ, хозЯин, там, на горе?
‘лимак с изумлением поглЯдел на них.
- „а что вы все расспрашиваете про мое добро?.. џ уже летом вам
говорил, что землЯ эта моЯ и гора моЯ.
- Ђ раз твоЯ, так продай нам, - сказал бородач.
- Џодожди, ”риц, - перебил его старик.
- ‚ы всегда любите лишнее болтать! - прикрикнул на него бородач.
- Џодожди, ”риц, - продолжал старик. - ‚идите ли, хозЯин, - обратилсЯ
он к мужику, - сегоднЯ мы купили у вашего пана имение.
- Ќу, зачем это?.. - прервал его бородач.
- Џодожди, ”риц. Ќо, видите ли, хозЯин, нам нужна ваша гора, потому что
мы хотим здесь построить ветрЯную мельницу...
- Herr Jesus!* - воскликнул бородач. - ‚ы с недосыпу, кажетсЯ, совсем
одурели!.. Џослушай, - сердито сказал он мужику, - мы хотим купить твою
землю...
______________
* ѓосподи €исусе! (нем.)

- ‡емлю? - с удивлением переспросил мужик, оглЯдываЯсь назад. -
‡емлю?..
Ћн с минуту колебалсЯ, не знаЯ, что отвечать; наконец сказал:
- Ђ какое вы право имеете покупать мою землю?
- ’о право, что у нас есть деньги, - бросил бородач.
- „еньги?.. Ђ Я не продам за деньги. ќто моЯ землЯ. ’ут мои
деды-прадеды жили еще при крепостном праве: тогда уже эту землю называли
нашей. Ђ после отцу моему, по уложению, отдали эту землю совсем, так что она
стала его собственнаЯ, и все это записано в комиссии. Џотом Я получил три
морга за лес, тоже насовсем, и это тоже все записано в комиссии. ‡емлю мерил
землемер от казны, и все бумаги имеютсЯ как следует быть, с подписЯми и
печатЯми, стало быть... Џо какому же такому праву хотите вы купить мою
землю, раз она моЯ? ‘обственнаЯ моЯ, ну?..
‚ продолжение этой речи, произнесенной с большой горЯчностью, бородач,
повернувшись боком к мужику, насвистывал сквозь зубы, а старик, потерЯв
терпение, размахивал перед лицом ‘лимака обеими руками. “лучив наконец
удобную минутку, он закричал:
- Ќо мы ведь тебе заплатим!.. —истоганом... Џо шестидесЯти рублей за
морг...
- џ и за сто не продам, - отрезал ‘лимак, - потому что нет у вас
никакого такого права.
- Ќо мы можем договоритьсЯ по доброй воле.
Њужик подумал и вдруг рассмеЯлсЯ.
- ‚ы старый человек, - сказал он, - а того не понимаете, что по
доброй-то воле Я никогда свою землю не продам.
- Ќо почему?.. ‡а те деньги, которые мы вам даем, вы могли бы за Ѓугом
купить целую влуку.
- Ђ раз там землЯ такаЯ дешеваЯ, вы бы ее и купили. —его же вы лезете в
нашу деревню?
- Xa-xa-xa! - захохотал бородач. - Ђ мужик, Я вижу, не дурак; он
говорит то же самое, что Я вам твержу каждый день с утра до вечера.
- Џодожди, ”риц, - сказал старик. - •озЯин, - обратилсЯ он к ‘лимаку,
схватив его за руку, - будем говорить как христиане, а не как Язычники. Њы
молимсЯ одному богу, зачем нам ссоритьсЯ?.. ‚идишь ли, хозЯин, у менЯ есть
сын, который знает мукомольное дело; мне бы хотелось построить длЯ него
ветрЯную мельницу на этой горе. Љогда у него будет мельница, он возьметсЯ за
дело, женитсЯ, остепенитсЯ, и Я на старости лет буду счастливый человек. Ђ
тебе эта гора ни к чему.
- „а ведь это моЯ гора, моЯ землЯ! - возразил мужик. - ‘ходите в
комиссию, они вам покажут, что это моЯ, собственнаЯ моЯ землЯ, и на нее
никто не имеет никакого права.
- Џрава никто не имеет, - подтвердил старик, - но Я хочу ее купить.
- Ќу, а Я не продам.
‘тарик поморщилсЯ, точно собираЯсь заплакать, отвел мужика в сторону и
заговорил, понизив голос, дрожавший от волнениЯ:
- —его вы сердитесь, хозЯин? ‚идите ли, мои сыновьЯ не ладЯт между
собой. Ћдин любит сельское хозЯйство, другой - мукомольное дело. Ќу, а Я
хочу пристроить младшего, дать ему мельницу, женить и поселить его возле
себЯ. Њне уже недолго осталось жить на свете, мне восемьдесЯт лет, так
что... ‚ы уж согласитесь...
- Ђ разве вы не можете купить себе землю где-нибудь еще? - спросил
мужик.
- Ќе можем. Њы покупаем в компании, человек пЯтнадцать. ќто долго
рассказывать. Ќо мой младший сын - ‚ильгельм - он не земледелец... …сли у
него не будет мельницы, он опуститсЯ или уйдет из дому. Ђ Я старый человек,
Я хочу, чтобы он был возле менЯ... Џродай нам свою землю, - говорил он, все
крепче сжимаЯ руку ‘лимака. - ‚прочем, послушай, - прибавил он тише, - Я
тебе дам семьдесЯт пЯть рублей за морг... ќто очень большие деньги!.. Ѓог
свидетель, что Я даю тебе больше, чем стоит землЯ... Ќу, продашь? „а? ’ы
ведь честный человек, христианин...
Њужик с удивлением и жалостью поглЯдел на старика, у которого глаза
покраснели от слез.
- Ќу, пан, - сказал ‘лимак, - видать, вы в уме повредились, что так на
менЯ наседаете. ‘ами сообразите, мыслимое ли это дело - просить человека,
чтобы он дал себе руку отрубить или глотку перерезать? „а что же Я-то,
мужик, буду делать без земли?..
- Љупишь себе участок в другом месте... “ тебЯ будет вдвое больше
земли... џ сам найду тебе такую деревню...
‘лимак, покачав головой, сказал:
- “говариваете вы менЯ, как мужик уговаривает дерево, когда выкопает
его в лесу и хочет посадить возле дома. "Џойдем, говорит, будешь ты теперь
возле хаты, между людей будешь". „ерево-то глупое и идет из лесу - что ж ему
делать, раз заставлЯют, а покуда его посадЯт на новом месте, оно и засохнет.
‚от и вы хотите, чтобы Я так пропал вместе с женой, с ребЯтишками и
скотиной. Ќу, куда Я денусь, если продам свою землю?
ђазговор прервал бородач, раздраженно и решительно сказав что-то отцу
по-немецки.
- ’ак не продашь? - спросил старик.
- Ќе, - ответил ‘лимак.
- Џо семьдесЯт пЯть рублей за морг?
- Ќе.
- Ђ Я тебе говорю, что продашь! - крикнул бородач, грубо схватив отца
за руку.
- Ќе.
- Џродашь, хозЯин? - повторил старик.
- Ќе.
Ћтец и сын взошли на мост, крича по-немецки друг на друга. Њужик,
подперев щеку рукой, смотрел им вслед.
‚друг он перевел взглЯд на потемневшие окна господского дома, где уже
смолкла музыка, и в голове у него мелькнула новаЯ мысль. Ћн бросилсЯ домой.
- џгна! - закричал он, отворЯЯ дверь в сени. - џгна!.. ‡наешь, наш пан
продал имение немцам!..
•озЯйка, возившаЯсЯ у печи, перекрестилась ложкой.
- ‚о имЯ отца и сына!.. „а ты с ума спЯтил, ћзек?.. Љто это тебе
сказал?..
- ‘ейчас пристали ко мне на дороге два немца, сказали насчет продажи
имениЯ, и еще... ‘лышишь, џгна? •отели купить у нас землю... Ќашу кровную
землю!
- „а ты вовсе спЯтил! - крикнула ‘лимакова. - …ндрек, сбегай-ка
посмотри, есть ли там на дороге немцы, а то отец что-то заговариваетсЯ.
…ндрек убежал и через несколько минут вернулсЯ, сообщив, что за мостом
по дороге в самом деле идут двое в долгополых синих кафтанах. Њежду тем
‘лимак молча уселсЯ на лавку, опустив голову и упершись руками в колени. ‚
хату вливалсЯ серый утренний свет и, смешиваЯсь с красными отблесками огнЯ,
падавшими из печки, придавал людЯм и предметам какой-то мертвенный зловещий
вид.
•озЯйка вдруг взглЯнула на мужа.
- Ђ ты чего побелел? - спросила она. - ’ы чего осовел? ѓовори, что с
тобой?
- —то со мной? - повторил мужик. - …ще спрашивает, тоже голова!.. ’ы,
что же, не понимаешь? …сли пан продал имение, немцы отнимут у нас луг...
- —его ради им отнимать? - неуверенно ответила хозЯйка. - ‚едь мы будем
им платить за аренду так же, как и помещику.
- ‚от уж Язык болтает, а голова не знает. €звестное дело, немцы жадны
до лугов. „а еще как! Ћни держат помногу скота... € хоть ради того они
отнимут у менЯ луг, - прибавил он, подумав, - чтобы мне досадить и выжить
менЯ отсюда.
- Ќу, это мы еще посмотрим, кто кого выживет! - сердито сказала
‘лимакова.
- „а уж не Я их, - вздохнул ‘лимак.
†енщина уперлась руками в бока и начала, постепенно повышаЯ голос:
- Ќу, видали вы такого мужика!.. ’олько взглЯнул на немецкое отродье, у
него и душа в пЯтки ушла. „а хоть и заберут у тебЯ луг, так что же? Ѓудем к
ним скотину гонЯть до тех пор, покуда они луг не продадут.
- € перестрелЯют у менЯ всю скотину.
- ЏерестрелЯют?.. - вскинулась хозЯйка. - Ђ суд? Ђ острог?.. ѓосподам
нельзЯ бить мужицкий скот, а немцам можно?..
- Ќу, не перестрелЯют, так захватЯт скотину, да и вытЯнут по суду
больше, чем она съест. Ќемец, он - ох, какой хитрый! Ћдной охраной да
тЯжбами со свету сживет.
•озЯйка на минуту умолкла.
- —то ж, - сказала она, подумав, - будем покупать сено.
- “ кого? Ќаши мужики и сейчас не продают, а у немца, когда он
переберетсЯ в имение, былинки не выклЯнчишь.
‚ печке закипел горшок, но хозЯйка даже не взглЯнула на него: гнев и
беспокойство охватили ее. ‘жимаЯ кулаки, она подступила к мужу:
- ’ы что это несешь, ћзек?.. Ћпомнись!.. € так, мол, худо и этак
нехорошо, - как же быть?.. Љакой ты мужик, какой ты хозЯин в доме, что и сам
ничего не надумал и у менЯ, у бабы, всю душу вымотал? € не совестно тебе
перед детьми, не совестно перед Њагдой? —то ты расселсЯ на лавке да глаза
закатил, точно покойник? ‹учше бы поразмыслил, как быть!.. —то же,
по-твоему, Я из-за твоих немцев дам ребЯтишкам подохнуть с голоду или без
коров останусь? ’ы, может, думаешь, Я тебе позволю землю продать? Ќе
дождетесь вы этого!.. - крикнула она, поднимаЯ кулаки. - Ќи ты, ни твои
немцы!.. •оть вы убейте менЯ на месте, в могилу заройте, Я из-под земли
вылезу, а не дам своих детей в обиду... Ќу, чего сидишь? —его ты уставилсЯ
на менЯ, как баран?.. - кричала она, пылаЯ от гнева. - ‘корей ешь да ступай
в имение. “знай там, вправду ли пан продал свою землю. Ђ в случае если не
продал, вались ему в ноги и до тех пор лежи, до тех пор проси и скули,
покуда он не уступит тебе луг, хотЯ бы за две тысЯчи злотых...
- Ђ ну, как продал?
- Џродал? - задумалась она. - …сли продал, господь бог его за это
накажет...
- Ђ луга-то все-таки не будет.
- Ќу и дурак!.. - сказала она, поворачиваЯсь к печке. - „о сих пор мы
сами, дети и скотина наша жили милостью божьей, а не господской, так же и
дальше будем жить.
Њужик поднЯлсЯ с лавки.
- Ќу, коли так, - сказал он, подумав, - давай завтракать. ’ы чего
ревешь? - прибавил он.
Џосле бурной вспышки ‘лимакова действительно залилась слезами.
- ‡аревешь тут, - всхлипывала она, - когда господь бог наказал менЯ
этаким рохлей-муженьком, что и сам ничего сделать не может, и менЯ только в
грех вводит!..
- ѓлупаЯ ты баба!.. - ответил ‘лимак, нахмурЯсь. - Џойду сейчас к пану
и куплю луг, хоть бы мне две тысЯчи злотых пришлось отдать. ’акой у менЯ
нрав!
- Ђ ну, как помещик уже продал имение? - спросила жена.
- Ќачхать мне на него! †или мы до сих пор милостью божьей, а не
господской, так и теперь не пропадем.
- Ђ где ж ты возьмешь сено длЯ скота?
- Њоего ума это дело, Я тут хозЯин. Ђ ты смотри за своими горшками и в
мои дела не суйсЯ, коли ты баба!
- ‚ыкурЯт тебЯ отсюда немцы вместе с твоим умом!
Њужик стукнул кулаком по столу, да так, что в хате пыль поднЯлась
столбом.
- —ерта лысого они выкурЯт, а не менЯ! - крикнул он. - Ќе двинусь Я
отсюда, хоть убей, хоть на части менЯ изруби! „авай завтрак. ’акое зло у
менЯ на этих прохвостов, что и тебЯ стукну, если будешь мне перечить! Ђ ты,
…ндрек, слетай за Ћвчажем да живо поворачивайсЯ, а не то, как сниму
ремень...
‚ этот же самый час в господском доме сквозь щели в ставнЯх в зал
заглЯнуло солнце. Џолосы белого света упали на пол, исшарканный каблуками,
ударились о противоположную стену, Ярким блеском зажглись на полированной
мебели и золоченых карнизах и, отразившись в зеркалах, рассеЯлись по
огромному залу. ЏламЯ свечей и ламп сразу потускнело и пожелтело. ‹ица дам
побледнели, под глазами у них выступила синева, на измЯтых потрепанных
платьЯх оказались дыры, со сбившихсЯ причесок осыпалась пудра. “ вельмож с
шитых золотом поЯсов слезла мишура, роскошный бархат обратилсЯ в потертый
плис, бобровые меха - в заЯчьи шкурки, серебрЯное оружие - в белую жесть. “
музыкантов опустились руки, у танцоров одеревенели ноги. Ћстыло возбуждение,
сон смыкал глаза, уста дышали жаром. Џосреди зала уже скользило только три
пары, потом две, потом - ни одной. Њужчины угрюмо искали вдоль стен
свободные стульЯ; дамы прикрывали веерами усталые лица и искривленные
зевотой рты.
Ќаконец, музыка умолкла, никто не разговаривал, в зале наступила
гробоваЯ тишина. ѓасли свечи, чадили лампы.
- Ќе угодно ли чаю? - охрипшим голосом предложил хозЯин.
- ‘пать... спать... - раздалось в ответ.
- Љомнаты длЯ гостей готовы, - прибавил хозЯин, стараЯсь быть любезным,
несмотрЯ на усталость и насморк.
Џри этих словах с диванов и с кресел поднЯлись сначала пожилые, потом
молодые дамы; шелестЯ шелками, они выходили из зала, кутаЯсь в атласные
накидки и отворачиваЯ лица от окон. —ерез минуту зал опустел, зато в дальних
комнатах стало шумно; потом во дворе послышались мужские голоса, а наверху -
шаги, наконец все затихло. Њузыканты спустились с хор; остались там лишь
несколько пюпитров да старый еврей, который заснул, обнЯв свой контрабас.
‚ зал, постукиваЯ подковками, вошел помещик. Ћкинув мутным взглЯдом
стены, он, зеваЯ, сказал:
- Џогаси свет, Њатеуш... Ћткрой окна... Ђаа... Ќе знаешь, где пани?..
- Џани у себЯ, - ответил стоЯвший у порога лакей.
Џомещик повернулсЯ и вышел. ЏройдЯ переднюю и столовую, он остановилсЯ
наконец у двери в самом конце коридора и спросил:
- Њожно?..
- Џожалуйста, - ответил из комнаты женский голос.
Џомещик вошел. ‚ атласном оранжевом кресле сидела его жена, одетаЯ
цыганкой. ЋблокотЯсь на ручки кресла, она откинула назад убранную золотыми
цехинами голову и, казалось, дремала.
Џомещик бросилсЯ в другое кресло.
- Ѓал удалсЯ... Ђаа! - зевнул он.
- „а, очень, - подтвердила пани, прикрываЯ ротик рукой.
- ѓости, должно быть, довольны.
- „а, Я думаю.
Џан с минуту подремал и заговорил снова:
- ‡наешь, Я продал имение.
- Љому? - спросила пани.
- ѓиршгольду. „ал по две тысЯчи двести пЯтьдесЯт рублей за влуку.
Ђаа!..
- ‘лава богу, наконец-то мы уедем отсюда, - ответила пани. - ’ам все
уже разошлись?
- Ќаверное, уже спЯт. Ђаа!.. Ќу, поцелуй менЯ, Я пойду спать.
- —то ж, Я должна подойти? Ќет. ’ы менЯ поцелуй. џ устала.
- Ќу, поцелуй же менЯ за то, что Я так удачно продал имение. Ђаа!..
- ’ак подойди сюда.
- Ќо мне не хочетсЯ вставать... Ђаа...
- ѓиршгольд?.. ѓиршгольд?.. - прошептала пани. - Ђх, знаю! ќто какой-то
знакомый папы!.. Љак чудесно прошла перваЯ мазурка...
Џомещик храпел.

VII

—ерез неделю после костюмированного бала помещик с женой навсегда
покинули деревню и переехали в ‚аршаву. ‚место них поЯвилсЯ представитель
ѓиршгольда - веснушчатый еврей, занЯвший маленькую комнатку во флигеле. Ќа
ночь он запирал дверь железным засовом и спал с двумЯ револьверами под
подушкой, а целыми днЯми просматривал или писал какие-то счета.
—асть мебели из имениЯ увез пан, остальную ѓиршгольд велел продать.
Ћдин из окрестных помещиков приобрел обстановку гостиной, другой - столовую,
третий - спальню. Ѓиблиотеку раскупили на вес евреи; американский орган
попал к ксендзу, садовые диванчики и стульЯ перешли в собственность к ѓжибу,
а Ћжеховскому за три рублЯ досталась большаЯ гравюра "‹еда и лебедь", и он
молилсЯ перед ней вместе с семьей. Џаркет очутилсЯ в губернском городе и
украсил собой помещение окружного суда; штофные обои раскупили портные,
пустившие их на корсажи длЯ деревенских щеголих.
‡аглЯнув в усадьбу через несколько недель после отъезда пана, ‘лимак
обомлел при виде полного запустениЯ. ‚ окнах были выбиты стекла; у раскрытых
настежь дверей не осталось ни одной ручки; половицы были выломаны, стены
ободраны. ‡ал напоминал свалку, в будуаре пани жена арендатора €оселЯ
поставила клетки, в которых кудахтали куры, а в кабинете пана, где
поселилось несколько евреев, были свалены в огромную груду пилы, топоры и
лопаты. ‚сЯ прислуга, котораЯ, по условию, могла оставатьсЯ до днЯ свЯтого
џна, бездельничала и шаталась из угла в угол. ‚ыездной кучер пил мертвую,
ключница лежала в лихорадке, один из конюхов и буфетный мальчик сидели в
волости под арестом за кражу дверных ручек и печных заслонок.
- Љара господнЯ! - прошептал мужик. …го обуЯл ужас при мысли о
неведомой силе, котораЯ в мгновение ока разорила дом, незыблемо стоЯвший два
или три столетиЯ.
…му казалось, что над этим тихим уголком, над деревней и долиной, где
он родилсЯ и вырос и где почили навек простые люди - его предки, нависла
незримаЯ туча, из которой низверглась перваЯ молниЯ, разрушив родовое
поместье пана.
—ерез несколько дней жизнь в округе закипела: в имение нахлынули новые
люди. ќто были дровосеки и плотники, большей частью немцы, нанЯтые на
спешную работу. Џо дороге, мимо хаты ‘лимака, они ехали и шли - то гурьбой,
то строем, как солдаты. Ћни разместились в доме, выгнали из клетей прислугу,
вывели последний скот из загонов и занЯли все уголки. Џо ночам они жгли на
дворе большие костры, а утром всей оравой маршировали в лес.
‚начале их работа была незаметна. Ќо уже вскоре, поднЯвшись на холм и
прислушавшись, можно было уловить неЯсный гул, долетавший из лесу. ѓул этот
день ото днЯ становилсЯ все отчетливее, как будто кто-то пальцами барабанил
по столу, и, наконец, совсем Ясно стали слышны удары множества топоров и
треск валившихсЯ деревьев. ‹ес, казалось, стал ниже; его волнистые очертаниЯ
менЯлись, исчезали высокие верхушки, и в темно-зеленой стене начинали
просвечивать - сперва как будто щели, потом окна и, наконец, бреши, через
которые проглЯнуло небо, удивленное тем, что впервые с тех пор, как стоит
мир, оно смотрит в долину с этой стороны.
‹ес пал. Ћстались только небо да землЯ, а на земле лишь купа
можжевельника, или орешник, иль несколько молодых сосенок и рЯды
бесчисленных пней, да еще целые горы поваленных деревьев, с которых поспешно
обрубали сучьЯ. Ќичего во всем этом зеленом царстве не пощадил хищный топор.
Ќичего, даже дуб, который не могли спалить молнии, словно ленты
соскальзывавшие по его столетней коре. ѓордый своими победами над бурЯми, он
смотрел в небо, почти не замечаЯ жалких червЯков, копошившихсЯ у его
подножиЯ, а удары топоров беспокоили его не более, чем стук дЯтлов. Ћн пал
внезапно, с твердым убеждением, что в этот миг рушилсЯ мир и что не стоит
жить в столь ненадежном мире.
Ѓыл тут и другой дуб; некогда на его засохшем суку повесилсЯ несчастный
имон ѓоломб. ‘ тех пор люди обходили его в страхе. “видев толпу дровосеков
с топорами, он грозно прошумел: "Ѓегите, бегите отсюда, ибо имЯ мое -
смерть. ‹ишь один человек коснулсЯ рукой моих ветвей - и он умер". Ќо
дровосеки не послушались доброго совета и принЯлись рубить, все глубже
вонзаЯ в его тело остро отточенное железо; тогда, впав в неистовую Ярость,
дуб взревел: "‚сех раздавлю!.." - и рухнул наземь.
‘осна, в дупле которой спрЯталась чета белок, видела, что вокруг нее
гибнет все, но надеЯлась избегнуть жестокой участи благодарЯ своим маленьким
обитателЯм. "†алость к этим бедным, ни в чем не повинным созданиЯм тронет их
сердца", - шептала она и свалилась, придавив своей тЯжестью испуганных
зверюшек.
’ак одно за другим погибали могучие деревьЯ, и оплакивали их лишь
ночной туман да стонавшие птицы, согнанные с родных гнезд.
‘тарше леса и крепче дубов были огромные камни, во множестве
разбросанные по окрестным полЯм. Њужики их не трогали, потому что нельзЯ
было сдвинуть их с места, да и не были они им нужны. Љ тому же в народе
ходило поверье, что еще в первые дни творениЯ восставшие демоны швырЯли
этими камнЯми в ангелов, а потому их лучше не трогать, иначе на весь край
может обрушитьсЯ бедствие. ’ак они и лежали, поросшие мохом, каждый на своем
месте, среди густой травы. ђазве только пастух, ночуЯ в поле, разведет иной
раз у камнЯ костер, или в полдень усталый пахарь лЯжет отдохнуть в его тени,
или какой-нибудь жадный до денег человек вздумает искать под камнем зарытый
клад.
’еперь же и длЯ них настал последний час. ‚ то самое времЯ, когда
рубили лес, какие-то люди стали бродить вокруг этих древних камней. ‘начала
в деревне думали, что немцы ищут клад, но вскоре …ндрек подсмотрел, как они
сверлЯт камни.
- Ќу, и дурачье эти швабы: охота им вертеть дыры в камнЯх, - перемываЯ
посуду, сказала как-то ‘лимакова, обращаЯсь к ‘обесской. - •олера их знает,
длЯ чего им это понадобилось?..
- ќх, кума, Я-то знаю, длЯ чего они это делают, - ответила бабка, мигаЯ
красными глазами.
- „лЯ чего же? ђазве что по глупости!
- Ќет! - стала объЯснЯть ‘обесскаЯ. - Ћни, вишь, длЯ того вертЯт, что
слыхали, будто в камне сидит жаба...
- Ќу, и что? - спросила ‘лимакова.
- ‚от они и хотЯт посмотреть, правда ли это.
- „а им-то на что?
- Ђ холера их знает! - ответила ‘обесскаЯ, да так убедительно, что
‘лимакова вынуждена была признать вопрос исчерпанным.
Ћднако немцы не искали жаб; просверлив дыру, они закладывали туда
патроны, присыпали сверху песком и взрывали камень. –елый день продолжалась
канонада; гул ее отдавалсЯ в самых отдаленных уголках долины, возвещаЯ всем
и каждому, что даже скалам не устоЯть против немцев.
- Љрепкий народ - эти швабы! - буркнул ‘лимак, глЯдЯ на раздробленную
глыбу.
€ он подумал о колонистах, которые купили господское имение и хотели
купить и его землю.
- —то-то их не видать, - заметил он. - Њожет, и вовсе не приедут?
Ќо колонисты приехали.
Ћднажды - это было в начале апрелЯ - ‘лимак, по обыкновению, едва
рассвело, вышел из хаты помолитьсЯ и взглЯнуть, какаЯ будет погода. ‚осток
уже светлел, побледнели звезды, и зорька, словно драгоценный камень,
сверкала на небе, а на земле ее встречали щебетом проснувшиесЯ птицы.
‚сматриваЯсь в туман, который, словно снег, выбелил луга и полЯ, мужик
шептал молитву: "Ћт сна восстав, прибегаю к тебе, владыка..." ‚друг
откуда-то сверху, с полей, послышалсЯ шум. ‘крипели медленно едущие возы,
громко разговаривали люди.
Ћхваченный любопытством, ‘лимак взбежал на холм, увенчанный сосной, и
увидел необычайное зрелище. ’Янулась длиннаЯ вереница возов, крытых холстом,
из-под которого тут высовывалась чьЯ-то голова, там домашнЯЯ утварь или
земледельческое орудие. ‹юди в длинных синих кафтанах и в картузах шли рЯдом
с фургонами или сидели на козлах, упираЯсь ногами в вальки. ‡а фургонами
брели привЯзанные коровы или кучкой бежали свиньи. ‚ самом конце вереницы
катилась тележка чуть побольше детской; в ней, касаЯсь ногами земли, лежал
мужчина, а тележку тащили по одну сторону дышла - пес, по другую - женщина.
"вабы едут, - мелькнула у ‘лимака мысль, но он тотчас ее отогнал. - Ђ
может, цыганы? - подумал он. - Ќет... цыганы - те ходЯт в красном, а эти в
синем да в желтом. Ђ может, дровосеки? Ќо дровосеки не тащат за собой
скотину; да и к чему им сюда идти, раз уже лес свели?.."
’ак он размышлЯл, терЯЯсь в догадках, а вернее - отгонЯЯ одну: что это
колонисты, купившие помещичью землю.
"Ћни или не они?" - гадал он, не сводЯ глаз с дороги.
Њежду тем немцы спустились вниз и на минуту скрылись из виду. Њужик
протер глаза. Њожет, они растаЯли в дневном свете, а может, провалились
сквозь землю? Ќет, куда там!.. ЏовеЯл ветер и снова донес медленный стук
колес, гомон голосов и скрип возов. ‘нова из-за холма показались морды
лошадей, синие картузы возниц, серый холст фургонов и головы немок в
пестрых, повЯзанных по-бабьи платках. ‡емлЯ шаг за шагом поддавалась под
копытами их тощих лошадей. ‘ шумом и с криками въехали немцы на последний
холм; Яркое солнце залило их золотыми потоками света, песней встретили
жаворонки, которых осенью они ловЯт и едЯт.
„алеко позади, там, где в тумане чернел лес, послышалсЯ звон колокола.
‘зывал ли он, как всегда, народ на молитву или возвещал о нашествии
чужаков?..
‘лимак оглЯнулсЯ. ‚ хатах, по другую сторону долины, двери еще не
отпирались, во дворах никого не было видно, и, наверное, никто бы не выбежал
за ворота, если бы крикнуть: "ѓлЯньте, мужики, сколько немцев сюда валит!"
„еревнЯ еще спала.
’еперь вереница фургонов, набитых крикливыми немцами, потЯнулась мимо
хаты ‘лимака. “сталые лошади медленно плелись, коровы едва волочили ноги,
свиньи, повизгиваЯ, поминутно спотыкались. ’олько люди были довольны, они
смеЯлись, громко переговаривались и рукою или кнутом указывали на долину.
Ќаконец фургоны спустились вниз, проехали мост и свернули налево, в открытое
поле.
—ерез несколько минут показалась тележка, которую тащили собака и
девушка; подъехав к хутору ‘лимака, она остановилась у ворот. ’Яжело дыша,
огромный пес повалилсЯ на землю, мужчина с трудом приподнЯлсЯ в тележке и
сел, а девушка, снЯв шлею и утираЯ со лба пот, уставилась на хату.
“ мужика сердце защемило от жалости. Ћн спустилсЯ с холма и подошел к
путникам.
- ‚ы кто такие будете, люди добрые, из каких мест? - спросил он.
- Њы колонисты, идем из-за ‚ислы, - ответила девушка. - Ќаши купили тут
землю, вот мы и идем с ними.
- Ђ вы-то не купили земли?
„евушка пожала плечами.
- ‚идно, это у вас обычай такой, что бабы мужиков возЯт? - продолжал
спрашивать ‘лимак.
- —то же делать, раз лошади у нас нет, а пешком отцу не дойти.
- ќто ваш отец?
„евушка кивнула головой.
- € такой хворый?
- „а.
Њужик призадумалсЯ.
- ќто он, стало быть, побираетсЯ, потому и ездит?
- Ћ нет! - решительно возразила девушка. - Ћтец учит детишек, а Я,
когда есть времЯ, шью на людей, а когда нечего шить, нанимаюсь работать в
поле.
‘лимак с удивлением поглЯдел на нее и сказал:
- ‘ами-то вы, видать, не немцы, что так чисто говорите по-нашему?
- Њы из немцев, - ответила девушка.
- Њы немцы, - в первый раз откликнулсЯ человек в тележке.
‚о времЯ этого разговора из хаты выглЯнула и вместе с …ндреком подошла
к воротам ‘лимакова.
- ќкий здоровый пес! - воскликнул …ндрек.
- ’ы лучше поглЯди, - обратилсЯ к нему ‘лимак, - как эта пани всю
дорогу больного отца тащит в тележке. Ђ ты, паршивец, небось не повез бы?
- ‡ачем мне везти? ‹ошадей у вас нет, что ли? - огрызнулсЯ мальчишка.
- € у нас была лошадь, а сейчас нет, - пробормотал мужчина в тележке.
ќто был худой, бледный человек с рыжими волосами и рыжей бородкой.
- ‚ам бы отдохнуть да поесть с дороги, - обратилсЯ ‘лимак к его дочери.
- Њне не хочетсЯ есть, - сказала девушка, - а вот отец, пожалуй, выпил
бы молока.
- ‘бегай за молоком, …ндрек, - распорЯдилсЯ ‘лимак.
- ‚ы не обижайтесь, - вмешалась в разговор ‘лимакова, - но, верно, у
вас, немцев, нету родной земли, коли вы сюда приходите, к нам?
- ќто и есть наша родина, - ответила девушка. - џ тут и родилась, за
‚ислой.
—еловек, сидевший в тележке, с досадой махнул рукой и заговорил
срывающимсЯ голосом:
- “ нас, немцев, есть роднаЯ страна, и даже больше вашей, но там плохо.
Њного народу, а земли мало, и трудно заработать копейку. „а еще приходитсЯ
платить большие подати, да тЯжелаЯ военнаЯ служба, да еще донимают всЯкими
поборами...
Ћн закашлЯлсЯ и, немного передохнув, продолжал:
- ‚сЯкий ищет, где лучше, и всЯкому хочетсЯ жить так, как ему по душе,
а не так, как его заставлЯют другие... “ нас на родине плохо, потому мы и
приходим сюда...
…ндрек принес молоко и подал девушке, котораЯ напоила отца.
- ‘паси вас бог! - вздохнул больной. - „обрые вы люди.
- ’олько бы от вас не было нам худа, - вполголоса проговорила
‘лимакова.
- Ђ что мы можем вам сделать? - спросил больной. - ‡емлю у вас отнимем?
€ли скотину будем гонЯть на ваш луг? €ли воровать пойдем да разбойничать? “
нас люди спокойные, никому поперек дороги не станут, только бы к ним не
лезли...
- Љупили же вы нашу деревню, - попрекнул его ‘лимак.
- Ђ зачем ее продал ваш пан? - возразил больной. - …сли бы этой землей,
вместо одного пана, который ничего не делал, а только деньги мотал, если бы,
говорю, этой землей владело человек тридцать мужиков, наши бы сюда не
пришли. € почему вы сами не купили у него поместье всем обществом? „еньги у
вас такие же, как у нас, и такие же права, как у нас. †ивете вы тут испокон
веков, но о том, что можно купить эту землю, вы не подумали, покуда не
пришли сюда колонисты из-за ‚ислы. Ђ теперь, когда наши купили имение, это
вам мозолит глаза. Ђ пан вам не мозолил глаза?
‡адохнувшись, он опустил голову на грудь и разглЯдывал свои исхудалые
руки. ‘ минуту помолчав, он снова заговорил:
- Ќаконец, кому колонисты продают прежнюю свою колонию? ЉрестьЯнам. ‡а
‚ислой все у нас раскупили крестьЯне, да и везде покупают только крестьЯне.
- Ђ вот один из ваших хочет у менЯ выманить землю, - сказал ‘лимак.
- ’о-то и есть, - подтвердила ‘лимакова.
- Љто же это? - спросил больной.
- џ почем знаю кто? - ответил ‘лимак. - Ѓыли они у менЯ уже два раза -
старик какой-то да бородатый. Џольстились на мою гору. ѓоворЯт, ветрЯную
мельницу хотЯт на ней ставить.
- ќто •аммер, - вполголоса промолвила девушка, глЯдЯ на отца.
- ЋпЯть •аммер, - тихо повторил больной. - Ћн и нам наделал немало
хлопот, - прибавил он громче. - Ќаши хотели идти за Ѓуг. ’ам отдают землю по
тридцати рублей за морг, а он потащил сюда, потому что у вас строЯт железную
дорогу. Ќу, наши и купили здесь землю по семьдесЯт рублей за морг и по уши
задолжали еврею, а кто знает, чем все это кончитсЯ?..
’ем временем девушка достала краюху черного хлеба, поела сама и
покормила собаку, глЯдЯ в ту сторону, где среди полЯ расположились лагерем
колонисты.
- Џоедем, отец, - сказала она.
- Џоедем, - согласилсЯ больной. - ‘колько с нас следует за молоко? -
спросил он ‘лимака.
Њужик пожал плечами.
- …жели бы мы хотели с вас деньги брать, - сказал он, - так не стали бы
потчевать.
- Ќу, спаси вас господь за вашу доброту, - проговорил больной.
- ‘частливый путь! - ответили супруги.
Ѓольной со стоном улегсЯ в тележку, девушка накинула шлею на правое
плечо и через грудь под левую руку, собака поднЯлась с земли и встрЯхнулась,
словно показываЯ, что она готова двинутьсЯ в путь.
- ‘паси вас бог, будьте здоровы!.. - простилсЯ больной.
- Џоезжайте с богом!
’ележка медленно покатила к лагерю.
- Ђ чудной народ - эти немцы, - сказал ‘лимак, обращаЯсь к жене. -
Ћн-то какаЯ голова, а едет в тележке, будто нищий.
- € она то же самое, - подтвердила ‘лимакова. - Ќу, где это слыхано?
‚едь сколько верст везла на себе старого... будто лошадь!
- Ќичего, не плохие люди.
- „а не хуже и не глупей других.
ЋбменЯвшись мнениЯми, супруги вернулись домой. ђазговор с больным их
успокоил. Ќемцы уже не казались им теперь такими страшными, как прежде.
Џосле завтрака Ћвчаж отправилсЯ на гору пахать землю под картошку;
вслед за ним ‘лимак тоже выскользнул из хаты.
- ’ы куда? ’ебе же плетень надо ставить! - крикнула вдогонку ему
‘лимакова.
- Ђвось не убежит! - ответил мужик и поскорее захлопнул за собой дверь,
боЯсь, как бы его жена не воротила.
‚тЯнув голову в плечи, он пробежал двор, стараЯсь казатьсЯ как можно
меньше, и крадучись взобралсЯ на холм, где уже потел над плугом хромой
Њацек.
- Ќу, как там швабы? - спросил он батрака.
‘лимак уселсЯ на краю косогора, так, чтобы со двора его не было видно,
и осторожно закурил трубку.
- ‘ели бы вы сюда, - показал Њацек кнутом на выступ возле себЯ, - и на
менЯ бы маленько пахнуло дымом.
- „а что там - дым! - ответил, сплевываЯ хозЯин. - ‚от кончу, дам тебе
трубку, накуришьсЯ всласть. Ќезачем мне торчать на виду, на глазах у бабы.
Њацек пошел бороздой, понукаЯ лошадей, а ‘лимак сидел на косогоре и
смотрел. Ћн сидел, облокотившись на колено, подперев голову рукой так, что
шлЯпа у него съехала на затылок, и, потихоньку попыхиваЯ трубкой - пф-пф, -
смотрел...
агов за триста от него, среди полЯ, на противоположном берегу реки
немцы разбили лагерь. ‘лимак все курил свою трубку, стараЯсь не упустить ни
одного их движениЯ.
Ќемцы уже выстроили квадратом фургоны, образовавшие как бы загон длЯ
лошадей и скотины; вокруг него суетились люди. Ћдин тащил переносную
кормушку на четырех ножках и ставил ее коровам, другой насыпал зерно из
мешка, третий с ведрами шел за водой на реку. †енщины доставали из фургонов
железные котелки и кулечки с бобами, дети гурьбой бежали в овраг собирать
хворост.
- Ќу, и наплодили они ребЯт! - заметил ‘лимак. - “ нас во всей деревне
столько на наберетсЯ.
- ‘ловно вшей, - поддакнул Њацек.
Њужик все курил свою трубку и не мог надивитьсЯ. Љолдовство это, что
ли?.. ‚чера еще в поле было пусто и тихо, а нынче - чисто Ярмарка! ‹юди на
реке, люди в оврагах, люди на нивах. ђубЯт кустарник, несут вЯзанки
хвороста, разводЯт костры, кормЯт и поЯт скотину. Ћдин немец уже открыл
лавку на возу и, видно, бойко торгует: женщины толпой обступили его и
тЯнутсЯ - кто за солью, кто за уксусом, кто за сахаром. “же молодухи-немки
укрепили зыбки на кольЯх и одной рукой мешают в котле суп, а другой качают
люльку. ЌашелсЯ тут и коновал, - вот он осматривает зашибленную ногу у
лошаденки, а цирюльник уже бреет старого немца на подножке фургона. ‚ поле
шум, суета, кипит работа, а в небе все выше поднимаетсЯ солнце.
‘лимак повернулсЯ к Ћвчажу.
- ‘мекаешь, Њацек, как они ловко работают? Ћт нас, стало быть, от хаты,
до оврагов поближе, чем от них, а мы за хворостом ходим полднЯ. Ђ эти, шут
их знает, раз-раз и уже обернулись...
- Ћго-го!.. - ответил Њацек, чувствуЯ, что это камешек в его огород.
- „а ты поглЯди, - продолжал ‘лимак, - как они всей деревней работают.
Ѓывает, и у нас выходЯт всем миром, но всЯкий ковырЯетсЯ сам по себе да
норовит почаще отдохнуть, а то и другим помешать. Ђ эти так и вьютсЯ, как
черти, точно один погонЯет другого. ’ут ты хоть с ног будешь валитьсЯ, а не
станешь лодырничать, когда один сует тебе в руки работу, а другой уже стоит
над душой и дожидаетсЯ, чтобы ты скорее кончал. Ќу, ты поглЯди да скажи сам.
Ћн передал Ћвчажу недокуренную трубку и в раздумье вернулсЯ домой.
- ‚ерткий народ - эти швабы, - бормотал он, - да и толковый...
…го зоркий глаз за полчаса открыл два секрета современного труда:
быстроту и организованность.
Ћколо полуднЯ из лагерЯ пришли два колониста и стали просить ‘лимака
продать им масла, картофелЯ и сена. Њасло и картофель он продал им, не
торгуЯсь, но сено дать отказалсЯ.
- Ќу, хоть возок соломы, - просил один из колонистов на ломаном Языке.
- Ќет, ни соломинки не дам, у самого нету, - отвечал ‘лимак.
Љолонист в гневе швырнул шапку оземь.
- Ђ, старый шорт этот •аммер! - крикнул он. - Љакой огоршение он нам
устраиваль!.. ѓовориль, старый шорт, што ми тут найдем много овин, и амбар,
и сено, и все найдем, а ми ничего не нашоль... ‚ имении сена нет, а во
флигель усиживают еврейские шинкарники и повторЯйт: "Њи отсюда не будем
уходиль!"
Љогда колонисты с мешками картошки на спине выходили из ворот в
сопровождении всего семейства ‘лимака, на дороге показалась бричка и в ней
двое давно знакомых немцев: старик и бородатый. ќто были •аммеры. Љолонисты,
бросив мешки, с криком остановили бричку.
Ћ чем они говорили, ‘лимак не понимал. Ќо он видел, что колонисты очень
рассержены и показывают руками то на его хату, то на усадебные постройки.
Ћдин раз они даже повернулись к нему, говорЯ по-польски:
- ‘амий глюпий знает, што шеловек может спать очень плохо, но животный
это не может и не выдержит в поле в холодний ночь!.. ‘ такой порЯдок пройдет
один год и все будут брать шерти...
Џотом они снова кричали по-немецки поочередно - то один, то другой, как
будто даже в вспышках гнева сохранЯЯ организованность и порЯдок.
‡ато оба •аммера были совершенно спокойны. ’ерпеливо и внимательно
слушали они брань колонистов, лишь изредка вставлЯЯ словечко в ответ. Ђ
когда колонисты устали кричать, слово взЯл младший •аммер. …го краткаЯ речь,
видимо, успокоила их гнев: они пожали руку отцу и сыну, вскинули на спину
картофель и с проЯснившимисЯ лицами отправились в лагерь.
- Љак поживаете, хозЯин? - крикнул из брички старый •аммер. - Ќу что,
сторгуемсЯ?
- Ќе.
- ‡ачем вы к нему пристаете? - с раздражением перебил его сын. - Ћн еще
сам к нам придет.
- Ќе, - повторил ‘лимак, прибавив вполголоса: - Ќу, и взъелись на менЯ,
прохвосты!..
Ѓричка покатила дальше, ‘лимак поглЯдел ей вслед, подумал и наконец
сказал, обращаЯсь к жене:
- ‚от народ - эти швабы!.. •аммеры - те, видать, господа, а эти, что
картошку у нас брали, мужики, а ведь друг дружке руку подают, запанибрата. “
нас, если кто поссоритсЯ, не станет и слушать другого, а эти прохвосты хоть
и сердЯтсЯ, а друг дружку выслушают, столкуютсЯ, все у них и уладитсЯ.
- „а что ты, право, все только похваливаешь немцев, - прервала его
жена, - а о том не думаешь, что они хотЯт у тебЯ землю отнЯть. ЏобойсЯ ты
бога, ћзек...
- —то они мне сделают? Џусть болтают, а Я что знаю, то знаю. ђазбоем
они брать не станут.
- Љто их знает! - ответила женщина. - Ќо Я только то вижу, что их вон
сколько, а ты один.
- Ќа все волЯ божьЯ! - вздохнул мужик. - ‘оображать-то они соображают,
пожалуй, получше моего, а вот насчет упорства - куда им!.. ’ы вот прикинь, -
продолжал он, подумав, - экаЯ сила дЯтлов налетит иной раз на дерево, и все
его долбЯт. Ќу и что? „Ятел посидит-посидит, да и улетит, а дерево - оно
деревом и останетсЯ. ’ак и мужик. ЌасЯдет на него пан и давай долбить,
волость насЯдет - тоже долбит, еврей насЯдет - опЯть долбит, теперь немец
наседает и будет долбить, а все равно против мужика им не устоЯть.
Џод вечер к ‘лимакам забежала старуха ‘обесскаЯ.
- Ћх, дайте-ка наперсточек водки, - закричала она еще с порога, - а то
у менЯ дух занЯло, так Я к вам поспешала с новостЯми...
…й налили "наперсток", который и великан не постеснЯлсЯ бы надеть на
палец; бабка выпила и начала:
- Ќу, и дела у нас в деревне - чисто страшный суд!.. Ћ, господи €исусе!
‘тарый-то ѓжиб и Ћжеховский уговорились, в случае колонисты не приедут,
сообща - стало быть, ѓжиб с Ћжеховским - купить влуки четыре или пЯть земли
у пана... Ћни, вишь, затеЯли поженить џсека ѓжиба с Џавлинкой с Ћжеховской -
смекаете? - ну, и хотЯт хозЯйство отвести им особое, вроде как у шлЯхты.
Џолинка-то у пани училась вышивать да кружева плести, а он, стало быть,
џсек, в конторе служил, а теперь по праздникам в сюртуке расхаживает...
„айте-ка еще наперсточек, а то внутри так и сосет, говорить невмоготу.
Ћна опрокинула в себЯ второй "наперсток" и продолжала:
- ’ем временем, скажу Я вам, колонисты внесли еврею половину денег за
землю, а нынче, вишь, пришли сюда на постоЯнное жительство. Љак увидел это
мой ѓжиб, как схватилсЯ за лохмы, да как бросилсЯ к шинкарю и - ну его
костить: "Ђх ты мразь, говорит, мало тебе, что •риста распЯл, так ты и менЯ
надул?.. €уда ты, говорит, Љайафа! ’ы что говорил? Ѓудто немцы в срок не
заплатЯт, задаток их пропадет, а землю куплю Я? Ђ ну смотри, нехристь (а сам
тащит его к окну), немцы-то всей оравой пришли!" Ђ €осель ему: "Ќу, еще
неизвестно, долго ли они здесь просидЯт, потому что они все времЯ ссорЯтсЯ с
•аммером и, наверное, с ним разойдутсЯ". Ђ тут как раз Ћжеховский дал знать,
что приехали •аммеры и что немцы с ними уже помирились.
ѓжиб, скажу Я вам, до того тут остервенел, что даже морда у него
посинела, он только кулаками стучит да орет: "џ этих крыс выкурю отсюда!..
Џриехали, кричит, на возах, а бежать будут пешком!.." €осель оттащил его за
рукав и повел в чулан вместе с Ћжеховским, и там они чего-то сговаривались
потихоньку.
- „урак он, - сказал ‘лимак. - ђаз уж не успел он вовремЯ купить, нынче
ему не одолеть немцев. ќто народ оборотистый.
ђазомлевшаЯ от водки бабка качнулась, сидЯ на лавке.
- Ќе одолеть?.. - говорила она. - Ќалейте мне еще наперсточек... Ќу, он
не одолеет, так €осель одолеет, а не €осель, так его шурин... Ќалейте-ка
наперсточек. Ћни найдут управу и на шваба. Ђ Я что знаю, то знаю... Ќалейте,
а то что-то мутит. Ћх, много Я чего навидалась в корчме... Љабы этот
антихрист не жил у нас в деревне, и все вы, хозЯева, кое-что про это узнали
б...
’ут она что-то забормотала, потом зашептала, наконец свалилась с лавки
и уснула на полу сном младенца.
- —то это она болтает? - спросила мужа ‘лимакова.
- €звестное дело - пьЯнаЯ, - ответил мужик. - ЏодслуживаетсЯ к шинкарю,
вот и думает, будто он может сделать все, чего захочет.
Љогда настала ночь, ‘лимак снова поднЯлсЯ на холм поглЯдеть на лагерь
колонистов. ‹юди уже забрались в свои фургоны, загнав скотину в огороженное
пространство, и только табун лошадей пассЯ на лужайке возле оврага. ‚ремЯ от
времени Ярче вспыхивало пламЯ в догорающих кострах, ржала лошадь или
раздавалсЯ окрик усталого караульного.
‘лимак вернулсЯ домой, бросилсЯ на постель, но спать не мог. ‚ темноте
он совсем упал духом и с тревогой думал, сможет ли он один, живЯ на отлете,
противостоЯть целой ораве немцев?
"…ще, пожалуй, нападут на менЯ... или подожгут..." - размышлЯл он,
ворочаЯсь с боку на бок.
‚друг около полуночи вдали прогремел выстрел. ‘лимак вскочил.
‚ыстрелили второй раз. Ћн бросилсЯ во двор и наткнулсЯ на перепуганного
Ћвчажа. ‡а рекой раздавались крики, ругань, топот лошадей.
Џонемногу суматоха улеглась, но в лагере не спали до утра. Ќа другой
день ‘лимак узнал от колонистов, что какие-то неизвестные прокрались ночью в
их табун. Њужик удивилсЯ.
- Ћ таких штуках, - сказал он, - у нас еще не слыхивали.
- ‚ы ведь своих лошадей запираете, - ответил один из колонистов. - Ђ
еще воры рассчитывали на то, что мы с дороги проспим. Ќо нет, мы-то не
проспим, - прибавил он, смеЯсь.
‚есть о нападении на лагерь колонистов мигом облетела округу, обрастаЯ
в каждой деревушке все новыми подробностЯми. ђассказывали, что поЯвилась
шайка конокрадов, которые угонЯют ворованных лошадей чуть ли не в Џруссию,
что немцы всю ночь сражались с ними и даже несколько человек убили. „ней
через пЯть слухи эти дошли наконец до полицейского урЯдника. Ћн тотчас
распорЯдилсЯ запрЯчь в бричку раскормленную кобылку, достал из клети
бочонок, прихватил еще и два-три мешка, которые ему дала жена, и отправилсЯ
производить следствие.
Ќемцы угостили его в лагере отличной водкой, настоенной на
можжевельнике, и копченой грудинкой, а ”ридрих •аммер сообщил, что, по его
соображениЯм, к их лошадЯм подкрадывались двое людей из имениЯ, которые
остались без работы: конюх Љуба ‘укенник и буфетный мальчик џсек ђогач.
- Ћба они сидели, - заметил урЯдник, - за кражу дверных ручек и печных
заслонок. Ќо были выпущены за отсутствием улик... Ђ кто тут из вас в них
стрелЯл? - прибавил он строго. - €меетсЯ ли у вас разрешение на оружие?
“видев, что дело принимает щекотливый оборот, •аммер отвел урЯдника в
сторонку и представил ему столь убедительные объЯснениЯ, что тот, вполне
удовлетворившись ими, сразу уехал. Ћн только посоветовал бдительнее охранЯть
лошадей и еще раз повторил, чтобы колонисты, не имеющие разрешениЯ, не
держали оружиЯ.
- Ђ что, скоро вы дом построите? - спросил урЯдник, уезжаЯ.
- „а, через месЯц, думаю, ферма будет готова, - ответил •аммер.
- Ћчень хорошо!.. Ћтлично!.. ’огда вспрыснем.
€з лагерЯ урЯдник отправилсЯ в имение; при виде его веснушчатый
представитель ѓиршгольда так обрадовалсЯ, что тут же выставил бутылку
крымского вина. Ћднако на вопросы, касающиесЯ кражи, не смог ничего
ответить.
- Ћй, пан, - сказал еврей, - Я, как услыхал, что стрелЯют, сейчас же
схватил в одну руку один револьвер, в другую - другой и всю ночь не смыкал
глаз: все боЯлсЯ, что на менЯ нападут.
- Ђ разрешение на револьвер у вас имеетсЯ?
- Ђ как же? Љонечно, имеетсЯ...
- Ќа оба?
- ‚торой испорчен. џ ношу его только так, длЯ виду.
- ‘колько рабочих у вас в настоЯщее времЯ?
- ’ех, что возЯтсЯ у нас в лесу?.. €ной раз бывает до ста и больше,
иной раз человек восемьдесЯт. Љак придетсЯ.
- Џаспорта у всех в порЯдке?
“полномоченный немедленно дал ему исчерпывающие объЯснениЯ относительно
паспортов, после чего урЯдник стал прощатьсЯ. “саживаЯсь в бричку, он
сказал:
- ‘мотрите, пан, теперь берегитесь: раз уж завелись воры в деревне, они
никого не пропустЯт. Ќу, а в случае чего - первым делом сообщите мне.
Џоследние его слова так испугали уполномоченного, что с этого времени
он стал на ночь брать к себе во флигель двух служащих, которые до сих пор
ночевали в доме.
Ќа обратном пути из имениЯ урЯдник повернул кобылку к хате ‘лимака.
•озЯйка как раз насыпала крупу в горшок, когда в дверЯх показалась его
тучнаЯ фигура.
- ‘лава €исусу •ристу, - сказал он. - Ќу, что у вас слышно?
- ‚о веки веков, - ответила ‘лимакова, - да так, ничего.
“рЯдник посмотрел по сторонам.
- •озЯин ваш дома? - спросил он.
- Ђ куда ему деватьсЯ? …ндрек, сбегай-ка за отцом.
- ЋтличнаЯ крупа. ‘ами драли?
- Ђ как же.
- Ќасыпьте-ка с гарнец в мешочек; Я, как буду в другой раз, заплачу.
- Ђ мешочек, пан, есть у вас?
- …сть там, в бричке. Њожет, заодно и курочку продадите?
- Њожно.
- ’ак выберите какую-нибудь помоложе и положите туда же под козлы. —то,
хозЯин, не слыхали, кто это хотел у немцев лошадей украсть? - спросил
урЯдник.
- Ђ Я почем знаю? - ответил ‘лимак, пожимаЯ плечами. - Ќочью Я слыхал,
как два раза выстрелили, а на другой день рассказывали, будто кто-то
подбиралсЯ к их лошадЯм. Ђ уж кто - не знаю.
- ‚ деревне говорЯт, что Љуба ‘укенник и џсек ђогач.
- —его не знаю, того не знаю. ‘лыхал Я, что они ищут работу, да найти
не могут, потому что сидели за кражу.
- ‚одочки у вас не найдетсЯ? Џылища так и дерет глотку...
‘лимак подал водку и хлеб с сыром. “рЯдник выпил, немного отдохнул и
собралсЯ уезжать.
- ‚ы тут, на выселках, остерегайтесь, - сказал он на прощание, - а не
то либо вас обворуют, либо самих же посадЯт за воровство.
- „о сих пор господь миловал, - ответил ‘лимак. - € у нас ничего не
воровали, да и мы никого не трогали; так оно, верно, и дальше будет.
“рЯдник направилсЯ к €оселю. инкарь принЯл его с восторгом, велел
отвести кобылку в конюшню, а гостЯ пригласил в самую лучшую комнату,
похвалЯЯсь тем, что все свидетельства у него в полном порЯдке.
- Ђ вывески, как оно полагаетсЯ, над воротами нет, - заметил гость.
- ‘ейчас будет, если пан урЯдник велит. ‘ейчас будет! - ответил
шинкарь, стараЯсь усиленной вежливостью прикрыть внутреннее беспокойство.
‡а бутылкой портера урЯдник упомЯнул о нападении на лагерь.
- ’оже нападение! - насмешливо сказал €осель. - Ќемцы пострелЯли длЯ
устрашениЯ, а люди уже болтают, что на колонистов напала целаЯ шайка. “ нас
ведь ничего такого никогда не случалось.
‚ытерев платком усы и румЯное лицо, урЯдник сказал:
- айка шайкой, а своим чередом то, что Љуба ‘укенник и џсек ђогач
вертелись возле лошадей.
€осель поморщилсЯ и прищурил глаза.
- Љак они могли вертетьсЯ, - ответил он, - когда в эту ночь они
ночевали у менЯ.
- “ вас ночевали? - переспросил урЯдник.
- “ менЯ, - небрежно проронил €осель. - Ћжеховский и ѓжиб сами видели,
что уже с вечера оба они были пьЯны, как скоты. € что им делать, - прибавил
он, подумав, - как не пить? …сли нет у мужика постоЯнной работы, все, что он
заработает за день, к ночи он обЯзательно пропивает.
- ‘реди ночи они свободно могли удрать от вас, - заметил урЯдник.
- Њожет, и удрали. •отЯ ночью конюшнЯ у менЯ всегда бывает заперта, а
ключ находитсЯ у мишуреса*.
______________
* Њишурес - слуга в корчме.

ђазговор перешел на другие темы. “рЯдник просидел с часок у €оселЯ, а
когда кобылка его отдохнула, велел запрЯгать. “же сидЯ в бричке, он сказал
шинкарю:
- Ђ ты, €осель, присматривай за ‘укенником и ђогачом.
- —то Я им - отец или они у менЯ служат? - спросил еврей.
- Ќе то что служат, а как бы они тебЯ самого не обворовали; это такой
народ...
- Ѓуду остерегатьсЯ их.
ђазместив мешки и бочонок так, чтобы они ему не мешали, урЯдник
повернул домой. Џо дороге он задремал, но сквозь дремоту ему все времЯ
мерещились то ‘укенник и ђогач, то шинкарь €осель. Ћн видел ђогача с
железными печными заслонками, видел ‘укенника с медными дверными ручками, то
их обоих вместе среди табуна лошадей, и всЯкий раз где-то возле них маЯчила
бархатнаЯ ермолка или сладко улыбающаЯсЯ физиономиЯ €оселЯ. Њинутами, словно
из тумана, всплывало лицо молодого ѓжиба или седаЯ голова его отца. ’огда
урЯдник вдруг просыпалсЯ и в изумлении озиралсЯ вокруг. Ќо, кроме его
кобылки, белой курицы под козлами да придорожных деревьев, ничего не было
видно.
- ’ьфу! - сплюнул он. - ќкое наваждение...
‚ деревне день ото днЯ исчезала надежда на скорый уход немцев с
помещичьей земли. ‘начала рассчитывали, что они не внесут в срок деньги
ѓиршгольду, но они внесли. Џотом поговаривали, будто они ссорЯтсЯ с
•аммерами, но они помирились. Џредполагали, что они испугаютсЯ воров,
подбиравшихсЯ к их лошадЯм, но они не только не испугались, а сами нагнали
страху на конокрадов.
- Ђ все-таки им тут не по себе: не видать, чтобы они строились. ‡емлю и
ту еще не размежевали.
ќто замечание высказал однажды вечером в корчме Ћжеховский и запил его
огромной кружкой пива. Ќо не успел он рот утереть, как что-то затарахтело, и
к дому в краковской бричке подкатил землемер. ’рудно было предположить, что
это кто-нибудь другой, - так набит был возок колышками, мерными лентами и
прочими принадлежностЯми. „а и ѓжиб, который уже не раз имел с ним дело,
сразу его узнал; узнали его и другие мужики - по обвислым усам и красному,
как барбарис, носу.
Љогда расстроенный ѓжиб провожал домой Ћжеховского, тот сказал,
стараЯсь его утешить:
- Ђ что, кум, может, он, землемер то есть, не к нам в деревню приехал,
а так, завернул по пути переночевать?
- „ай-то бог, - ответил ѓжиб. - Ћх, хотел бы Я, чтобы поскорей
поженились наши дети и остепенилсЯ этот щенок џсек.
- Ќу, купим им землю в другом месте, - предложил Ћжеховский.
- Џустое дело. …сли за этим разбойником не смотреть в оба, то и землю
продаст, и сам пропадет ни за грош.
- ЊоЯ Џавлинка его устережет.
ѓжиб, понурЯсь, задумалсЯ.
- ‚ы, кум, еще не знаете, - сказал он, - какой это пес. € вы, и Я, и
Џавлинка - все трое будем его стеречь и то не устережем. •оть бы этот
шалопай одну ночь дома переночевал. €ной раз случаетсЯ, что Я по неделе его
не вижу!..
Њужики распрощались, и оба легли спать, все еще надеЯсь, что землемер
попал в деревню только проездом. Ћднако на следующий день им пришлось
убедитьсЯ в своей ошибке. —уть свет землемер встал, забрал из корчмы свЯзку
кольев, жестЯную трубку с планом, оплетенную флЯгу с самой крепкой горелкой
и отправилсЯ осматривать помещичьи земли.
‚ течение нескольких дней он расхаживал взад и вперед по полЯм в
сопровождении целой толпы немцев. Ћдни несли - впереди или позади него -
длинные жерди, другие тЯнули мерную ленту, кто-то сооружал длЯ него из
колышков табурет, иные бесцеремонно заглЯдывали ему через плечо. Ћн гонЯл
людей направо и налево, записывал у себЯ в тетрадке, чертил на доске, а
когда припекало солнце, раскрывал над головой зонтик или, перебираЯсь на
новый участок, по дороге жадно прикладывалсЯ к своей оплетенной флЯге.
Њужики издали присматривались ко всем этим маневрам, но молчали.
Ќаконец на четвертый день заговорил ‚ишневский:
- Љабы Я, пес его дери, выдул столько водки, так, пожалуй, размежевал
бы получше, чем сам землемер!
- Ћттого он и землемер, - отозвалсЯ ‚ойтасюк, - что башка у него
крепкаЯ.
‘лимак тоже видел землемера, видел, как после его отъезда немцы снЯли
парусину с нескольких фургонов, запрЯгли в них лошадей и разъехались на все
четыре стороны.
"Њожет, уезжают?" - подумал он.
Ќо через несколько часов они вернулись, медленно двигаЯсь с тЯжелою
кладью, и тотчас принЯлись ее разгружать: в одну кучу - бревна, в другую -
доски, в третью - щебень. € так в течение двух дней они свозили лес, камень,
кирпич и известь, сваливаЯ их в отдельные кучи на холме близ лагерЯ, шагов
за триста от хутора ‘лимака.
‚ то же самое времЯ все три •аммера расхаживали по холму, отмечаЯ
колышками квадратную площадку размером около двух моргов.
—ерез несколько дней, когда приготовлениЯ были окончены, весь лагерь
вдруг пришел в движение. €з лесу показалось человек двадцать плотников в
синих брюках и куртках, с пилами, сверлами и топорами. Ћдновременно
навстречу им из лагерЯ вышла группа колонистов-каменщиков с мастерками и
ведрами, а позади на некотором расстоЯнии, сбившись в кучу, шли женщины,
дети и колонисты-мужчины, разодетые по-праздничному. ‚се три группы
собрались у подножиЯ холма, где на одном возу стоЯла бочка пива, а на другом
была навалена груда хлеба и колбасы.
‘тарик •аммер надел, как всегда, выцветшую плисовую куртку, старший его
сын ”риц, вырЯдилсЯ в черный сюртук, а младший, ‚ильгельм, в пунцовую
жилетку с красными цветочками. ‚се трое казались очень озабоченными. Ћтец
встречал гостей, перебегаЯ от плотников к каменщикам и от каменщиков к
женщинам; ”риц складывал в кучу толстые кольЯ, а ‚ильгельм откупоривал бочку
с пивом.
Ќа хуторе ‘лимака эти приготовлениЯ первым заметил Ћвчаж и тотчас же
дал знать в хату. ‚сЯ семьЯ бросилась на холм: впереди …ндрек, за ним ‘лимак
с женой, позади Њагда со ‘тасеком. Ћни стоЯли на косогоре и с любопытством
ждали, что произойдет в лагере, на том берегу.
- ‚ерно вам говорю, дом будут строить, - сказал ‘лимак, - а то длЯ чего
бы они столько рабочих нагнали?
‚ эту минуту старик •аммер, поздоровавшись наконец со всеми гостЯми,
взЯл кол и стал вбивать его в землю деревЯнным молотком.
- •ох!.. “ра!.. - закричали плотники и каменщики.
•аммер поклонилсЯ, взЯл другой кол и понес его прЯмо на север.
‡а ним следовал ”риц с молотком, а за ”рицем толпа пожилых колонистов,

женщин и детей; вел их учитель, которого привезла сюда на тележке дочь,
впрЯгшись в нее вместе с собакой.
‚друг учитель высоко поднЯл шапку, мужчины обнажили головы, и толпа на
ходу запела торжественный гимн:

Ќаш бог - надежный наш оплот,
Ћружье и твердынЯ,
‚ беде он помощь нам несет
Ћт века и доныне
„ревний мира враг
€щет путь сквозь мрак,
лет в недобрый час
‘илы зла на нас
Љто в мире ему равен?

Џри первых же звуках ‘лимак снЯл шапку, ‘лимакова перекрестилась, а
Ћвчаж, отойдЯ в сторонку, смиренно опустилсЯ на колени. ‘тасек, дрожа от
восторга, широко раскрыл рот и глаза, а …ндрек мигом сбежал с горы, перешел
вброд реку и опрометью понессЯ в лагерь.
‘тарик •аммер прошел еще несколько шагов к северу, вбил в землю второй
колышек и повернул на запад. ‘ледом за ним в том же порЯдке, что и раньше,
двинулась толпа с пением:

Њы одолеть не можем грех,
Љоль зло перед порогом;
Ќо бьетсЯ вождь один за всех,
Ќиспосланный нам богом
Љто он? - спросишь ты.
‡оветсЯ •ристом
Ћн бог ‘аваоф,
Џоразит он врагов,
€ нет иного бога.

ЉрестьЯне с изумлением слушали незнакомую торжественную мелодию. Џосле
скорбных заунывных песнопений в костеле она показалась им гимном
торжествующей силы. Ќе думали они, что на этих нивах, где доселе раздавались
лишь горестные стенаниЯ:

’ебе, господи боже мой, исповедую грехи мои... -

толпа чужаков будет громко взывать:

Ќо бьетсЯ вождь один за всех,
Ќиспосланный нам богом...

ѓлубокую задумчивость ‘лимака внезапно прервал крик ‘тасека.
- Џоют, мама, поют! - повторЯл мальчик прерывающимсЯ голосом, плача и
дрожа всем телом.
‚друг он побледнел, губы у него посинели, и он упал наземь.
ђодители в испуге поднЯли его и осторожно понесли домой, брызгаЯ в лицо
ему водой и уговариваЯ успокоитьсЯ. Ћни знали, что мальчик необыкновенно
чувствителен к музыке, что в костеле всЯкий раз во времЯ богослужений он
смеетсЯ и плачет, но в таком состоЯнии они еще не видели его никогда.
’олько дома, когда пение в лагере смолкло, ‘тасек затих и уснул.
…ндрек, переходЯ реку, вымок до поЯса, намочил шлЯпу и рукава рубашки и
перепачкалсЯ в песке на берегу; в мокрой одежде ему было холодно, но он ни
на что не обращал вниманиЯ, настолько поглотило его невиданное зрелище.
"—его это они все ходЯт вокруг холма да поют? - думал он. - ‚идно,
нечистого отгонЯют, чтобы к ним в хату не лез. “ швабов, известное дело, нет
ни зельЯ, ни освЯщенного мелу, вот они и забивают по углам дубовые кольЯ. Ђ
против черта дубовый кол и вправду лучше мелу, тут ничего не скажешь... Ђ
может, они так заколдуют это место, что за ночь у них хата сама собой
вырастет?.."
Ќо он тут же отбросил эту нелепую мысль. …ндреку уже исполнилось
пЯтнадцать лет, и он отлично знал, что одним пением, без работы хаты не
выстроишь.
…го поразило то, как по-разному ведут себЯ немцы. ђасхаживали по полю,
распеваЯ гимн и спотыкаЯсь на неровной земле, только старики, женщины и
дети. Њолодежь - каменщики и плотники - стоЯла двумЯ кучками на холме, с
громким хохотом подталкиваЯ друг дружку и покуриваЯ трубки. Џо их вине раз
даже остановилась всЯ процессиЯ. Ђ когда ‚ильгельм •аммер, орудовавший над
бочкой пива, поднЯл наполненный до краев стакан, молодежь так гаркнула
"хох!" и "ура!", что старик •аммер оглЯнулсЯ, а больной учитель погрозил им
пальцем.
ествие медленно приближалось к …ндреку; он уже различал пискливые
детские голоса, скрипучее подвывание старух и глухой бас •аммера. € вдруг
среди этого нестройного хора послышалсЯ чудесный женский голос, чистый,
звучный и невыразимо волнующий. ‘ердце у него так и дрогнуло. ‚ его
воображении звуки превращались в образы: ему казалось, что над мелкой
порослью и засохшими стеблЯми вознеслось прекрасное дерево - плакучаЯ ива.
‚глЯдевшись в толпу, он догадалсЯ, что пела дочь учителЯ, которую он
увидел впервые, когда она везла в тележке отца. Ќо тогда огромный пес
заинтересовал его больше, чем девушка. Ђ сейчас голос ее перевернул ему
душу, и он позабыл обо всем. €счезли полЯ, немцы, груды бревен и камнЯ, -
осталсЯ лишь этот голос, заполнивший собой все вокруг. —то-то дрожало у
мальчика в груди, ему тоже захотелось петь, и он вполголоса начал:

ђадуйсЯ, праздничный день, во веки веков почтенный,
’от, когда бог победил силы ада, воскресши...

ќта мелодиЯ больше всего походила на песню немцев. „олго ли они пели,
…ндрек не помнил. ЋчнулсЯ он от своего восторженного забытьЯ, снова услышав
возгласы "хох!" и "ура!"; кричали обступившие подводу с бочкой
многочисленные гости, которым ‚ильгельм •аммер поднес по кружке пива. …ндрек
разглЯдел в толпе коричневое платье дочери учителЯ и машинально подвинулсЯ
ближе.
Ќо тут его сразу заставили опомнитьсЯ. Љакой-то молодой немец заметил
…ндрека и показал остальным, другой сорвал у него с головы шлЯпу, третий
втолкнул в середину толпы; громко хохоча, парни стали перебрасывать его из
рук в руки. Џромокший мальчишка, замызганный, босой, в посконной рубахе, был
похож на пугало. ‚ первую минуту, растерЯвшись, он перелетал от одного немца
к другому, как измазанный грЯзью мЯч. Ќо вдруг он встретил серые глаза
дочери учителЯ, и в нем проснулась дикаЯ энергиЯ. Ћн пнул ногой какого-то
плотника, рванул за куртку каменщика, как молодой бычок, боднул головой в
живот старика •аммера и, когда вокруг него стало просторнее, остановилсЯ,
сжимаЯ кулаки и высматриваЯ, куда бы броситьсЯ, чтобы пробить себе дорогу.
ЏоднЯлсЯ шум. Ћдни, потЯгиваЯ пиво, смеЯлись над мальчишкой; другие -
те, кого он толкнул, - хотели его поколотить. Љ счастью, старик •аммер узнал
его и спросил:
- Ќу, ты что тут скандалишь, мальчик?
- Ђ зачем они менЯ швырЯют!.. - ответил …ндрек, чуть не плача.
Ќемцы о чем-то затараторили, но •аммер взЯл мальчика за руку и отвел в
сторону. ’ут его увидел учитель и крикнул:
- ’ы из той хаты, за рекой?
- „а.
- —то ты тут делаешь?
- џ пришел поглЯдеть, как ваши молЯтсЯ, а эти стервецы давай менЯ
тормошить...
Ћн вдруг замолк и покраснел, заметив устремленные на него серые глаза
дочери учителЯ. Ћна держала в руке стакан пива и, подойдЯ к мальчику,
протЯнула ему.
- ’ы промок, - сказала она, - выпей.
- Ќе хочу! - ответил …ндрек и смутилсЯ.
…му показалось, что резко отвечать такой прекрасной пани не совсем
хорошо.
- ѓде ты промок? - спросила она с любопытством.
- ‚ реке, - тихо ответил …ндрек. - Ѓежал к вам сюда вброд.
- ’ы выпей, - настаивала девушка, протЯгиваЯ ему стакан пива.
- …ще, чего доброго, опьЯнею, - ответил мальчик.
Ќаконец он выпил, заглЯнул в ее смуглое лицо и опЯть густо покраснел.
Џо губам девушки скользнула печальнаЯ улыбка.
‚ эту минуту заиграли скрипки и контрабас. ’Яжело подпрыгиваЯ, к дочери
учителЯ подбежал ‚ильгельм •аммер и повел ее танцевать. “ходЯ, она еще раз
окинула …ндрека грустным взглЯдом.
…ндрек сам не мог понЯть, что с ним делаетсЯ. џрость и боль сдавили ему
горло и ударили в голову. ’о ему хотелось броситьсЯ на ‚ильгельма •аммера и
изорвать на нем его цветистую жилетку, то он готов был завыть в голос... Ћн
круто повернулсЯ, решив уйти.
- “ходишь? - спросил его учитель.
- Џойду.
- Џоклонись от менЯ отцу.
- Ђ от менЯ скажи, что в день свЯтого џна Я отниму у него луг, -
вмешалсЯ старик •аммер.
- Ђ разве этот луг ваш? - спросил …ндрек. - Ћтец не у вас, а у пана
брал его в аренду.
- Ћго, пан!.. - засмеЯлсЯ •аммер. - Њы теперь тут паны, и луг теперь
мой.
…ндрек ушел. ЏодходЯ к дороге, он заметил какого-то мужика,
притаившегосЯ за кустом, который подглЯдывал, как веселЯтсЯ немцы. ќто был
ѓжиб.
- ‘лава... - начал было …ндрек.
- Љого это ты славишь? - перебил его в гневе старик. - ’олько уж не
бога, а дьЯвола, раз вы братаетесь с немцами...
- „а кто с ними братаетсЯ? - с удивлением спросил …ндрек.
“ мужика горели глаза и вздрагивала на лице морщинистаЯ кожа.
- Ђ что же, не братаетесь? - закричал ѓжиб, поднимаЯ кулаки. - Ќе видел
Я, что ли, как ты, словно пес, нессЯ к ним через реку ради кружки пива? Ќе
видел Я, что ли, как твой отец с матерью молились на горе заочно со швабами?
„ьЯволу молились! ѓосподь бог вас уже наказал: вон как ‘тасека скрутило. Ќо
погоди! ќтим еще не кончитсЯ... Ћтступники! Џсы поганые!..
Ћн повернулсЯ и пошел в деревню, проклинаЯ весь род ‘лимаков.
…ндрек медленно побрел домой; он был удивлен и расстроен. ‚ хате он
застал больного ‘тасека, и у него сердце сжалось от страха. Ћн сразу
рассказал отцу о своей встрече с ѓжибом.
- Ќу и дурень он, даром что старик, - сказал ‘лимак. - —то ж, Я в
шапке, что ли, буду стоЯть, как скотина, когда люди молЯтсЯ, будь они хоть
швабы?
- Ђ на ‘тасека это они навели порчу своей молитвой, - продолжал …ндрек.
‘лимак нахмурилсЯ.
- —его там навели? - ответил он, помолчав. - ‘тасек сроду такой квелый:
баба в поле запоет песню, его уж и трЯсет.
Ќа этом разговор окончилсЯ. …ндрек повертелсЯ в хате, но ему показалось
тут тесно, и он убежал в овраги. „олго он там бродил, без дороги, без цели.
’о взбиралсЯ на холм, откуда было видно, как немцы гурьбой копали котлован
под фундамент, то опЯть спускалсЯ в овраг или продиралсЯ сквозь колючий
кустарник.
Ќо где бы он ни был, рЯдом с ним всюду шла тень дочери учителЯ, он
видел ее смуглое лицо, серые глаза и исполненные грации движениЯ. ‚ремЯ от
времени, словно откуда-то из глубины, до него доносилсЯ то ее нежный,
манЯщий голос, то хриплый крик старика ѓжиба, посылающего проклЯтиЯ.
- Њожет, это она наколдовала? - шептал он в тревоге и снова думал о
ней.

VIII

Ќикогда еще ‘лимак не был так доволен своей жизнью, как в эту весну. Ћн
отоспалсЯ наконец, насмотрелсЯ всЯкой всЯчины, да и денежки так и текли к
нему в сундук.
Џрежде, бывало, день у него тЯнулсЯ страшно долго. ЌаработаетсЯ он,
умаетсЯ до смерти, а чуть только завалитсЯ в постель и уснет, словно убитый,
как баба уже срывает с него одеЯло и кричит:
- ‚ставай, ћзек, день на дворе...
- Љакой там день?.. - удивлЯлсЯ мужик. - „а Я только что лег.
‚се кости у него ныли, и казалось, каждаЯ в отдельности цеплЯлась за
постель; вставать не хотелось до смерти, он протирал глаза, зевал так, что в
затылке хрустело, и поднималсЯ.
Џодчас бывало до того тЯжко, что хотелось лечь скорее в могилу и
упокоитьсЯ вечным сном. Ђ тут еще жена пилит: "Ќу вставай!.. да умойсЯ... да
оденьсЯ... смотри, не то опоздаешь, опЯть у тебЯ вычтут..."
Ћн одевалсЯ, выводил из конюшни своих лошаденок, таких же усталых, как
он сам, и тащилсЯ на работу - в имение или в местечко - возить евреев. €ной
раз так его разморит, что дойдет он до порога и скажет: "Ђ вот возьму, да и
останусь дома!.." Ќо он побаивалсЯ жены, а кроме того, жаль было заработка:
без него в хозЯйстве концы с концами не сведешь.
Ђ сейчас - другое дело, сейчас ‘лимак спит себе вволю, сколько
вздумаетсЯ. ‘лучаетсЯ, жена по привычке дернет его за ногу, приговариваЯ:
"‚ставай же, ћзек, вставай!" ’огда мужик, приоткрыв один глаз, чтобы не
разогнать сон, буркнет в ответ: "ЋтвЯжись ты!" - и спит хоть до семи часов,
когда в костеле зазвонЯт к ранней обедне.
„а и на самом деле вставать ему было незачем. ‚есенние полевые работы
давно уже кончил Њацек, евреи из местечка перебрались поближе к строЯщейсЯ
железной дороге, в имение тоже никто его не звал, потому что и имениЯ-то не
было.
€ногда он по нескольку дней совсем ничего не делал. Џокуривал трубку,
шаталсЯ по двору или ходил осматривать дружные всходы на полЯх. Ћднако самым
любимым его развлечением было поднЯтьсЯ на холм и, улегшись под сосной,
смотреть, как из земли вырастают, словно грибы, дома немецких колонистов.
Љ концу маЯ •аммер уже совсем построилсЯ, у других соседей ‘лимака -
’рескова, ѓеде и Џифке - тоже закончилась постройка ферм. ЏриЯтно было
взглЯнуть на их хозЯйство. ‚се фермы стоЯли посреди полЯ и были похожи одна
на другую как две капли воды. “ дороги большой сад, обнесенный дощатым
забором; к забору с одной стороны примыкает крытый дранкой дом из четырех
просторных комнат, а за домом тЯнетсЯ огороженный строениЯми огромный
квадратный двор.
Џостройки их были несравненно выше, длиннее и шире, чем у крестьЯн, но,
несмотрЯ на чистоту и аккуратность, казались неуютными, суровыми, должно
быть, оттого, что на крестьЯнских хатах и сараЯх крыши делались
четырехскатные, а у немцев - двухскатные.
‡ато в немецких домах окна были большие, в шесть стекол, а двери -
столЯрной работы. …ндрек, постоЯнно таскавшийсЯ к немцам, рассказывал, что в
горницах у них везде настланы полы, а кухни отдельные и печи с железными
плитами.
‹ежа под сосной, ‘лимак присматривалсЯ к их хозЯйству и мечтал, что
когда-нибудь и он построит себе такой же дом, только крышу поставит другую.
Ќо порой среди этих мечтаний вдруг что-то заставлЯло его вскочить на ноги.
…му хотелось вдруг куда-то идти, взЯтьсЯ за любую работу, становилось скучно
и стыдно, что он бездельничает; им овладевала внезапнаЯ тревога, как будто
кто-то стучалсЯ в его грудь и спрашивал: "Ђ что будет дальше?"
€ногда его охватывала тоска по имению, по тем полЯм, где еще недавно он
ходил за плугом и где сейчас выросла колониЯ. ’о вдруг одолевал его страх,
что ему не устоЯть против немцев. ‚ырубили же они лес и раздробили камни,
мало того - самого помещика выгнали...
Ќо он скоро собиралсЯ с духом и успокаивалсЯ. †ивет же он рЯдом с этими
немцами уже почти два месЯца, а ничего дурного они ему не сделали. ђаботают
у себЯ по хозЯйству, следЯт, чтобы скот не лез в чужое поле, и даже
ребЯтишки у них не озорничают, а учатсЯ в доме •аммера, где поселилсЯ
больной учитель.
"Ќичего, степенный народ, - говорил себе ‘лимак, - с ними-то, пожалуй,
лучше, чем было при помещике".
‹учше потому, что с первого же днЯ они много покупали у ‘лимака и
хорошо ему платили.
‡а это времЯ он продал им двух телЯт, тринадцать поросЯт, одиннадцать
гусей и шестнадцать мер зерна, а уж кур, масла, картошки - этого и не
счесть. „аже свЯзка заплесневелых грибов - и та пригодилась, и за нее ему
заплатили.
Њеньше чем за месЯц ‘лимак заработал у них рублей сто без всЯкого
труда, а за эти деньги в имении целый год пришлось бы гнуть спину.
Џравда, жена не раз говорила ему.
- ’ы что же думаешь, ћзек, так они и будут всегда у тебЯ покупать? “
них тоже свое хозЯйство, да еще получше твоего. Ќе надолго эта радость,
самое большее - до зимы, а тогда они и на ломаный грош у тебЯ не купЯт.
- ’ам видно будет, - отвечал мужик.
Ќо про себЯ он думал, что, если немцы и не станут у него покупать, все
равно он немало заработает на тех, что строЯт дорогу, только бы они подошли
поближе. Ћн даже делал кое-какие закупки. Џриобрел двух боровков у
ѓроховского, несколько гусей у ‚ишневского, а когда немцы стали реже
спрашивать масло, велел жене собирать его и солить.
- ’ы не бойсЯ, - говорил он, - все разберут дорожники. ‡абыла, что нам
инженеры говорили?
‡а времЯ своих поездок по торговым делам он неоднократно встречал
€оселЯ, и всЯкий раз тот насмешливо поглЯдывал на него и усмехалсЯ.
"‡лобитсЯ на менЯ, - думал ‘лимак. - ЃоитсЯ, пес, как бы Я дорогу ему
не перебежал".
Ћднажды шинкарь остановил его.
- Ќу, ‘лимак, - сказал он, - сделаем с вами дело.
- —его еще?
- Џостройте на своей земле хату длЯ моего шурина.
- Ђ что он будет делать?
- Ћн будет торговать с дорожниками. Ќе то, сами увидите, что немцы все
у нас заберут из-под носа.
‘лимак подумал и ответил:
- Ќет, не хочу евреЯ на своей земле. ‘колько уж вы народу заели,
нехристи; вас только пусти к себе.
- ‘ евреем не хотите жить, - сердито сказал €осель, - а с немцами уже и
молитесь вместе. Ќу, посмотрим, что вы на этом выгадаете.
"—ует, старый пес, большие барыши!" - сказал себе ‘лимак, глЯдЯ на
побледневшего от злости €оселЯ.
€, не торопЯсь, продолжал делать закупки. ђаз он купил четверть пшена,
в другой раз полмеры Ячневой крупы, еще как-то миску сала.
атаЯсь по окрестным деревнЯм (свои мужики ничего не хотели ему
продавать), он узнал, что продукты сильно вздорожали. Ђ когда он допытывалсЯ
у мужиков и хозЯек, отчего они столько запрашивают, ему отвечали:
- —его ради мы будем вам отдавать по дешевке, ежели не нынче-завтра нам
дадут больше.
- Љто же вам даст?
- „а те же немцы из вашей деревни.
- ’ак они и у вас покупают? - заинтересовалсЯ ‘лимак.
- „авным-давно... —уть чего побольше отложишь на продажу, сейчас
приезжает немец, еще вперед евреев, и, не рЯдЯсь, все сразу забирает. Ђ муки
сколько мелют длЯ них на мельнице!.. ‚се равно как на войну.
"ѓм! - подумал ‘лимак. - •леба-то еще в поле, а народу у них много, вот
они и скупают по деревнЯм".
’орговые операции ‘лимака и братанье с немцами чрезвычайно не нравились
мужикам его деревни. Џо воскресным днЯм у костела мало кто отвечал ему
теперь: "‚о веки веков". ‘тоило ‘лимаку подойти к собравшимсЯ кучкой
мужикам, как кто-нибудь громко заговаривал об отступниках от свЯтой
католической веры, которые могут навлечь на людей гнев божий.
„аже ‘обесскаЯ все реже забегала к ним в хату, да и то украдкой, а
однажды, выпив водки, сказала:
- —его-то болтают у нас, будто вы совсем перекрестились в немцы... Ћно,
конечно, - прибавила она, помолчав, - господь бог везде один, а все-таки,
что там ни говори, поганый народ эти швабы!..
—тобы прекратить сплетни, ‘лимак, по совету жены, заказал в воскресенье
обедню и в тот же день вместе с ней и …ндреком исповедалсЯ у викариЯ. Ќо и
это не помогло. ’отчас же ѓжиб у костела, а вечером €осель в корчме
растолковали мужикам, что не стал бы ‘лимак молитьсЯ с таким усердием, кабы
не было у него столько грехов.
- ‚идать, натворил он дел, раз уж с бабой ходил к исповеди!.. -
гуторили мужики, потЯгиваЯ пиво.
‚ конце маЯ Ћвчаж сообщил ‘лимаку, что уже несколько дней подрЯд, еще
до зари, немцы посылают куда-то пустые подводы. “гонЯют они подводы на целый
день, а возвращаютсЯ поздно вечером. ‡атем Ћвчаж подсмотрел, как ‚ильгельм
•аммер вывозит из дому мешки муки, крупы и свиные туши. …дет он вроде в ту
деревню, где костел, но потом сворачивает в овраг, а уж куда дальше - не
разглЯдеть.
€звестиЯ эти снова заставили ‘лимака раньше подниматьсЯ и следить с
холма за происходЯщим в окрестностЯх. Ћн убедилсЯ, что действительно еще
затемно из всех немецких колоний выезжают подводы, а куда - этого он не мог
сообразить.
‡ато однажды, глЯдЯ в поле, он заметил на горизонте немного правее
костела какую-то желтую точку. Љ вечеру эта точка увеличилась и на другой
день уже казалась черточкой; постепенно она росла и, наконец, превратилась в
желтую полосу, подвигающуюсЯ к ЃЯлке. Ћдновременно он узнал от …ндрека, что
подводы немцев возвращаютсЯ испачканными песком и глиной.
- Ђ ты не спросил, куда они ездЯт? - поинтересовалсЯ ‘лимак.
- ‘просить-то спросил, но менЯ живо прогнал ”риц •аммер, тот бородатый,
- ответил мальчик.
‘лимак вдруг догадалсЯ.
- ќге! - вскрикнул он. - ’еперь-то Я знаю, где они пропадают! ‚ерно,
начали строить железную дорогу... ’ак оно и есть, тут думать нечего!..
- —удно, отчего это к нам не пришел ни один дорожник чего-нибудь
купить, - вмешалась ‘лимакова.
- Ћни еще далеко. „а Я сам к ним съезжу, - ответил ‘лимак.
- Ћх, и прохвосты эти швабы! - прибавил он, подумав. - ѓлЯди, как
таЯтсЯ, чтобы другим не достались барыши...
- „а поезжай ты скорей! - закричала хозЯйка. - ’еперь только и можно
заработать как следует...
Њужик обещал поехать завтра с утра. Ќо он проспал, потом как-то
замешкалсЯ, а напоследок сказал, что ехать уже поздно. ’олько на другой день
жена насилу прогнала его из дому.
Џо дороге мужик завернул в ту деревню, где был костел. ’ам все уже
знали, что в миле или полутора от них с прошлой недели копают рвы и свозЯт
песок длЯ насыпи под железнодорожное полотно.
Ѓыло тут даже несколько человек, которые ходили наниматьсЯ на землЯные
работы, но принЯли только одного, да и тот через три днЯ вернулсЯ,
надорвавшись.
- ‘обачьЯ работа, нашим мужикам не под силу, - говорили ‘лимаку в
деревне. - •отЯ, если у кого есть лошади, стоит поехать: с подводой там
зарабатывают рублЯ по четыре в день.
"—етыре рублЯ? - думал ‘лимак, подгонЯЯ лошадей. - Ћб этаких заработках
в имении и не слыхивали!.."
‘ час он кружил окольными дорогами, пока не выехал наконец к месту
работ. “же издали он увидел огромные, как холмы, кучи глины, на которых
копошилось не меньше сотни людей. Ќарод был все пришлый, рослые, бородатые
мужики в цветных рубахах, силачи как на подбор. Ћдни копали глину, другие
вывозили ее в огромных тачках, которые не всЯкаЯ лошадь сдвинула бы с места.
‘лимак покачал головой.
- Ћго! - бормотал он. - Ќет, нашему брату этого навернЯка не одолеть.
Ћн с изумлением смотрел на горы и пропасти, в такой короткий срок
вырытые руками людей.
Џодъехав ближе, он обратилсЯ было к одному из тачечников, но тот ему
даже не ответил, поглощенный своей тЯжелой работой. Љ счастью, его заметил
какой-то еврей в коротком сюртучке, стоЯвший в кучке людей, не принимавших
участиЯ в работе.
- —его тебе, хозЯин? - осведомилсЯ он.
- „а Я приехал спросить... - оторопело забормотал мужик, теребЯ шапку в
руках, - приехал спросить, не потребуетсЯ ли панам крупы или сала?..
- „орогой мой, у нас есть свои поставщики. •ороши бы мы были, если бы
нам пришлось покупать у мужиков каждую мерку крупы!
"‚ажные, видать, господа! - подумал оробевший ‘лимак. - “ мужиков не
хотЯт покупать: верно, все берут у шлЯхты".
…врей уже повернулсЯ, собираЯсь уйти. ‚друг ‘лимак, поклонившись ему в
ноги, снова спросил:
- ‘кажите, пан, будьте столь милостивы, не найду Я у вас работенки с
подводой?
’ому понравилось смирение мужика.
- Џоезжай, голубчик, - сказал он, - в ту сторону, где возЯт песок и
гравий; там тебЯ, может быть, возьмут.
Њужик поклонилсЯ еще ниже, сел на подводу и, проехав часть пути
оврагами, снова добралсЯ до железнодорожного полотна, где насыпали огромный
песчаный вал. ’ут он увидел десЯтки подвод и среди них телеги немецких
колонистов.
Ћни тоже его заметили, и перед ним тотчас же очутилсЯ ”риц •аммер. Ћн
был, по всей видимости, надсмотрщиком.
- ’ы откуда взЯлсЯ? - сердито спросил он ‘лимака.
- •очу и Я тут нанЯтьсЯ на работу.
Ќемец нахмурил брови.
- Ќичего ты здесь не заработаешь, - сказал он.
Ќо видЯ, что ‘лимак оглЯдываетсЯ по сторонам и ждет, он подошел к
писарю и с минуту о чем-то с ним говорил.
Џисарь поспешил к мужику, уже на ходу крича ему:
- Ќе надо нам подвод! Ќе надо... € этих много... Ќечего тут дожидатьсЯ,
только другим дорогу загораживаешь. ‘ворачивай в сторону!..
Џриказание было отдано самым резким тоном, и смешавшийсЯ мужик совсем
растерЯлсЯ.
Ћн повернул лошадей с такой быстротой, что едва не опрокинул подводу, и
еще быстрее уехал. …му казалось, что он оскорбил какую-то высшую власть,
котораЯ вырубила здесь лес, выгнала помещика, напустила на деревню
колонистов, а теперь даже землю выворачивает наизнанку, вырываЯ пропасти
там, где были горы, и воздвигаЯ новые горы на равнине.
‘лимак ехал домой, нахлестываЯ лошадей; в голове у него проносились
тревожные мысли: ему казалось, что вот-вот кто-то схватит его за шиворот и
бросит в тюрьму с криком: "’ы как посмел, хам этакий, просить работу, за
которую взЯлись немцы!.."
Ќе меньше часу проблуждал он по оврагам, пока не выбралсЯ наконец в
открытое поле. Ћн обернулсЯ и увидел вдалеке желтые холмы нарытой глины,
поглЯдел вперед - и узнал костел соседней деревни. ќто отрезвило его.
"‚едь ходили же мужики из этой деревни наниматьсЯ, и никто на них не
сердилсЯ", - подумал ‘лимак.
‡атем ему пришло на ум, что песок и гравий возили не только немецкие,
но и мужицкие подводы. ‘тало быть, мужикам тоже можно работать на железной
дороге, не только швабам. Ђ если так, то почему же его прогнали, да еще так
скоро, что и осмотретьсЯ не дали?
’ут ему вспомнилсЯ ”риц •аммер, его сдвинутые брови, его сговор с
писарем, и он сообразил, что происходит. ‚начале он не хотел этому верить,
но вскоре нашел новые основаниЯ длЯ подозрений. Џочему колонисты тайком
уезжали из дому? џсное дело, чтобы ‘лимак не подглЯдел. Ђ почему ”риц •аммер
прогнал …ндрека, когда тот спросил батраков, куда они ездЯт? ЋпЯть-таки,
чтобы ‘лимак не узнал о выгодной работе.
- Ђх вы собачьи сыны! - ругнулсЯ мужик, впервые почувствовав отвращение
к немцам. …го не удивлЯло, что они с такой жадностью бросаютсЯ на заработки,
но возмутило до глубины души, что они хотЯт скрыть работу на железной
дороге, хоть она у всех на виду.
- •итрые, €уды! …ще почище евреев!.. - твердил мужик, и сердце его
кипело от гнева.
‚ернувшись домой, ‘лимак коротко сказал жене, что работы не получил.
Џотом решил сходить в колонию к •аммеру.
ЏодходЯ к новенькой ферме, ‘лимак заметил нескольких немок, копавших
грЯдки в огороде, а возле плетнЯ группу мужчин. ќто были старик •аммер, два
незнакомых колониста и веснушчатый еврей, уполномоченный ѓиршгольда. Џо их
жестам и пылающим лицам ‘лимак догадалсЯ, что разговор у них очень горЯчий,
а может, даже не разговор, а ссора.
•аммер тоже узнал мужика, но, видимо, хотел избежать этой встречи. Ћн
повернулсЯ спиной к дороге, пошел со своими спутниками во двор и скрылсЯ в
риге.
- ѓлЯди, какой умный! - проворчал ‘лимак. - ‡нает, зачем Я пришел...
’ак Я же тебЯ все равно поймаю и все выложу прЯмо в глаза!
Ћднако с каждым шагом решимость его ослабевала и, наконец, совсем
исчезла.
"“ него и всЯ повадка барскаЯ, - думал мужик о •аммере. - Ђ Я что?
ЃеднЯк. ‘кажи ему слово против, он еще, пожалуй, ударит, а Я куда сунусь
жаловатьсЯ?"
- ЏридетсЯ идти домой, - прошептал он.
Ћднако страх потерЯть заработок не позволЯл ему вернутьсЯ ни с чем. Ћн
колебалсЯ. ‘тупит несколько шагов, потом обопретсЯ на забор, словно смотрит,
как немки копают грЯды. ’аким образом он понемножку добралсЯ до дома
•аммера, но войти во двор у него не хватило смелости.
‚ доме колониста было открыто одно окно, и оттуда доносилсЯ гул,
напоминавший жужжание пчел в улье. Њужик подвинулсЯ ближе и увидел большую
комнату, а в ней целую ораву детишек, сидевших на лавках. Ћдин что-то громко
рассказывал, остальные бормотали вполголоса. Џосредине комнаты расхаживал
больной учитель с линейкой в руке, времЯ от времени покрикиваЯ:
- Still!*
______________
* ’ихо! (нем.)

‘лучайно выглЯнув в окно, учитель заметил ‘лимака и подал ему какой-то
знак. —ерез мгновение дети забормотали еще громче, а в комнате поЯвилась
дочь учителЯ с книжкой; времЯ от времени она повторЯла звучным, глубоким
голосом:
- Still!
"‚ерно, командует им "смирно", - подумал мужик.
‚друг он услышал позади себЯ тЯжелые шаги и кашель. Ћн обернулсЯ: перед
ним стоЯл учитель.
- —то, пришли посмотреть, как учатсЯ наши дети? - спросил он, улыбаЯсь.
- Ѓог с ними совсем! - ответил мужик. - џ пришел сказать вашему
•аммеру, что он - подлец: ведь не дал мне нанЯтьсЯ на работу!
€ он рассказал, как, по наговору ”рица •аммера, его прогнали с железной
дороги.
“читель покачал головой.
- ’о же самое •аммеры проделывают и с нашими, - сказал он. - Љак раз в
эту самую минуту ’ресков и ”абриций скандалЯт с •аммером из-за того, что он
отстранил их от поставок на железную дорогу и что уполномоченный ѓиршгольда
пристает к ним с ножом к горлу, требуЯ денег за землю.
- Џусть себе немцы ругаютсЯ между собой и с евреем, - ответил мужик. -
Ќо Я-то чем виноват, за что они менЯ-то хотЯт погубить? —ерез их хитрость Я
теперь гроша ломаного не заработаю. Њне, что же, с голоду, что ли,
подыхать?.. „а за что?
- Џравду сказать, вы у них крепко засели в печенках, - подумав, сказал
учитель.
- Ђ что Я им сделал?
- ‚аша землЯ расположена как раз посередине земель •аммера, а это
нарушает его хозЯйство, - продолжал учитель. - ќто бы еще ничего, но •аммер
рассчитывал, что вы продадите ему хотЯ бы гору с сосной, где он хочет
построить мельницу длЯ ‚ильгельма.
- Ќа что им мельница понадобилась, когда у них столько земли?
- Ѓольшой доход дает. Ђ если не построит мельницы •аммер, то на будущий
год, наверное, построит длЯ своего племЯнника ѓеде.
- Џочему же •аммер не строит на своей земле?
- „а у них всЯ землЯ в низине. ‘амаЯ плодороднаЯ во всей колонии. Ћни
ведь с умом выбирали, - говорил учитель, - но мельницу на ней не
поставишь...
- „алась им эта мельница! - сердито перебил ‘лимак, стукнув кулаком по
забору.
- „лЯ них это важное дело, - понизив голос ответил учитель. - …сли бы у
‚ильгельма •аммера сейчас была мельница, он через две недели женилсЯ бы на
дочери мельника Љнапа из ‚оли и взЯл бы за ней двадцать тысЯч рублей...
„вадцать тысЯч рублей!.. Ђ без этих денег •аммеры могут обанкротитьсЯ...
Џотому-то вы и стали им поперек горла, - закончил учитель. - Ќо если вы
продадите им свою землю, они и вам хорошо заплатЯт, и сами избавЯтсЯ от
неприЯтностей.
- Ќе продам, - отрезал мужик. - џ их сюда не звал и не хочу погибать
ради их выгоды. ‘тоит мужику уйти с родной земли - тут ему и крышка...
- Ѓеда будет, - сказал учитель, разводЯ руками.
- Ќу и пускай. Ђ по своей воле не стану Я ради них погибать.
‘ этими словами ‘лимак простилсЯ с учителем и отправилсЯ домой; у него
пропала всЯкаЯ охота видеть •аммера. ’олько сейчас он понЯл, что помиритьсЯ
они не могут и что выиграет тот, кто дольше вытерпит.
- Ќа все волЯ божьЯ! - решил мужик и всю дорогу шептал молитвы.
ЌеЯсное предчувствие говорило ему, что длЯ него настают тЯжелые
времена.
—ерез несколько дней после разговора с учителем ‘лимака на заре
разбудил Ћвчаж.
- ‚ставайте, хозЯин! - запыхавшись, говорил батрак. - ‚ставайте да
выходите скорей, у реки народу собралось видимо-невидимо.
‘лимак вскочил, наскоро оделсЯ и бегом бросилсЯ в овраг, откуда
доносились какие-то голоса. ‘ четверть часа он продиралсЯ сквозь кусты,
разросшиесЯ в оврагах и на холмах, пока не вышел наконец на равнину. Ќа
берегу ЃЯлки он увидел толпу рабочих с лопатами и тачками, подводы
колонистов и крестьЯнские телеги. ‘реди возчиков оказалсЯ и ‚ишневский.
‘лимак кинулсЯ к нему.
- —то тут делаетсЯ? - спросил он.
- Џлотину будут строить, а потом мост через ЃЯлку, - ответил
‚ишневский.
- Ђ вы здесь зачем?
- Ќас нанЯл ”риц •аммер возить песок, вот мы и приехали.
’олько теперь ‘лимак заметил в толпе обоих •аммеров - ”рица и старика -
и подошел к ним.
- •ороши соседи, - сказал он с горечью. - ‚ деревню не поленились идти
за подводами, а менЯ на работу не позвали...
- ЏереберешьсЯ в деревню, тогда и тебЯ будем звать, - сказал ”риц и
повернулсЯ к нему спиной.
Ќеподалеку, среди рабочих, стоЯл какой-то господин, по виду судЯ -
начальник. ‘лимак приблизилсЯ к нему и, снЯв шапку, начал:
- ѓде же тут справедливость, скажите, пан, сделайте милость: немцы-то
на железной дороге богатеют, а Я ломаного гроша не заработал, хотЯ и живу
тут, рЯдом? Џрошлый год приходили к нам в хату два пана и обещали, что Я
невесть сколько буду зарабатывать, когда начнут строить дорогу. ‚от вы
начали строить, а Я еще и одров своих ни разу не вывел из конюшни. ќтому
немцу мало его семи влук земли, он еще и на заработок льститсЯ. џ маюсь на
своих десЯти моргах, а нанЯтьсЯ мне некуда, потому что имениЯ у нас не
стало, и Я хожу словно нищий, прошу •риста ради какой-нибудь работенки. Ђ
ведь у менЯ жена с ребЯтишками, работница, батрак да кое-какаЯ скотина. —то
же, нам теперь всем подыхать с голоду, оттого что немцы против нас
остервенились? Ќу, где же тут справедливость, скажите, пан, сделайте
милость?
‚се это ‘лимак выпалил одним духом, не переставаЯ кланЯтьсЯ в ноги.
Ќачальник первую минуту смотрел на него с удивлением, но скоро понЯл, в чем
дело, и обратилсЯ с вопросом к ”рицу •аммеру:
- Џочему вы не взЯли его на работу?
”риц выступил вперед и, нагло глЯдЯ на незнакомца, ответил:
- Ђ вы, пан, внесете за менЯ неустойку, если в один прекрасный день Я
не доставлю подвод?.. ‡а подводы не вы отвечаете, а Я. Ќу, а Я беру тех, в
ком уверен, что менЯ не подведут.
Ќачальник губы кусал от гнева, но молчал. Џотом сказал ‘лимаку:
- Ќичем, братец, Я тебе помочь не могу. ‡ато всЯкий раз, когда мне
случитсЯ заехать в ваши краЯ, ты будешь отвозить менЯ обратно. Њного на этом
не заработаешь, но все же это лучше, чем ничего. ’ы где живешь?
‘лимак показал ему дымок, поднимающийсЯ за оврагом, объЯснив, что это и
есть его хата. Ђ когда пан заторопилсЯ к рабочим, которые ждали его
распорЯжений, мужик на прощание повалилсЯ ему в ноги.
‚идЯ, что больше ему тут нечего дожидатьсЯ, ‘лимак пошел домой. Џо
дороге его остановил старик •аммер.
- Ќу что? - спросил он. - ’еперь вы видите, как плохо, что вы не
продали нам землю? џ знал, что вам не устоЯть против нас. Ђ теперь будет еще
хуже: ”риц очень сердитсЯ на вас.
- ѓосподь бог сильнее ”рица, - ответил мужик.
- ‚ы подумайте, - уговаривал его •аммер. - џ заплачу вам по семьдесЯт
пЯть рублей за морг.
- џ и вдвое не возьму, - отрезал ‘лимак.
- ‘мотрите, худо вам будет: здесь, на месте, вы теперь ничего не
заработаете. ‚ам нужно или работать в имении, или иметь много земли. ‡а
Ѓугом вы сможете купить не меньше двадцати моргов на те деньги, что получите
у менЯ.
- џ за Ѓуг не пойду. Џускай другие идут, кому там нравитсЯ.
Ћни расстались очень недовольные друг другом. “же подходЯ к оврагу,
‘лимак обернулсЯ и увидел •аммера: с трубкой в зубах, засунув руки в
карманы, старик стоЯл на том же месте, мрачно глЯдЯ ему вслед. ‚озвращаЯсь в
колонию, •аммер, в свою очередь, оглЯнулсЯ назад и увидел на вершине холма
‘лимака: скрестив руки на груди, он грустно улыбалсЯ, покачиваЯ головой.
Ћба они боЯлись друг друга, и оба старались разгадать, что затевает
другой и почему он так ожесточен.
†елезнодорожнаЯ насыпь все росла, медленно подвигаЯсь с запада на
восток. —ерез несколько лет по ней с быстротой птичьего полета будут изо днЯ
в день мчатьсЯ сотни вагонов, развозЯ людей и товары, обогащаЯ имущих и
разорЯЯ бедных, возносЯ сильных и давЯ слабых, распространЯЯ моды и множа
преступлениЯ, - что в совокупности именуетсЯ цивилизацией. Ќо ‘лимак не
знал, что такое цивилизациЯ, и, должно быть, поэтому одно из прекраснейших
ее творений казалось ему чем-то враждебным.
‚сЯкий раз, когда он поднималсЯ на холм посмотреть, как идут работы,
один вид железнодорожной насыпи вызывал в нем самые мрачные мысли. ќтот
песчаный вал то представлЯлсЯ ему высунутым Языком какого-то гигантского
чудовища, которое притаилось в бору, где-то на западном краю горизонта, и
вот-вот приползет сюда и пожрет все его добро. ’о он казалсЯ ему границей,
котораЯ отрежет родную его деревню от всего мира. ђаботы велись уже в пЯти
местах по обоим берегам реки; вытЯнутые, словно по линейке, поднимались
холмы, похожие на курганы. ‘лимак заметил это сходство, и ему мерещилось,
что готоваЯ насыпь, точно огромный палец, показывает одну за другой четыре
могилы...
Ћднако постепенно промежутки между холмами заполнЯлись, образуЯ длинный
песчаный вал, прЯмой как стрела. ‚ любое времЯ днЯ насыпь напоминала о себе:
в полдень она сверкала так, что резало глаза; ночью чуть светилась, как
будто фосфором начертили линию на стене.
Ћвчаж тоже частенько поглЯдывал на это чудо, и ему оно казалось
нарушением установленных на свете порЯдков.
- ‘лыханное ли это дело, - говорил хромой, - насыпать в поле столько
песку да еще воду зажать. ‚от подниметсЯ ЃЯлка в половодье, нипочем не
поместитсЯ в той дыре, что ей оставили.
’олько теперь ‘лимак заметил, что концы насыпи обрываютсЯ у самой воды
по обеим сторонам реки. Ќо поскольку берега были укреплены каменными
устоЯми, он не видел никакой опасности, по крайней мере длЯ себЯ.
- ќто правильно, - соглашалсЯ Ћвчаж. - Џо ту сторону вала вода может
затопить полЯ, а нам она ничего не сделает.
’ем не менее мужик призадумалсЯ, заметив, что •аммеры на своем берегу
поспешили соорудить насыпи во всех низменных местах, словно опасаЯсь, что в
случае наводнениЯ вода устремитсЯ на их полЯ.
"“мные швабы! - думал мужик. - Ќе худо бы то же самое сделать и на
нашем берегу".
€ ‘лимак размечталсЯ о том, как после сенокоса он отгородит валом свое
поле от лугов •аммера и укрепит плетнем подножие холма, на случай если его
подмоет вода. Ћн даже подумал, что можно бы поставить плетень уже сейчас,
когда у него столько досуга, но откладывал со днЯ на день, и, как всегда,
кончилось дело одними намерениЯми.
Ќе мог он предвидеть, как страшно будет за это наказан.
Ќаступил июль, сенокос окончилсЯ, в полЯх дозревали хлеба, люди
готовились к жатве. ‘лимак собрал сено и перетащил его к себе во двор, чтобы
оно получше просохло; тот луг, который он прежде арендовал, немцы уже
огородили частоколом. ‹ето стоЯло знойное, роились пчелы, засыхали нивы,
больше обычного обмелела ЃЯлка, а на железнодорожной насыпи трое рабочих
умерло от солнечного удара. ‘тарики опасались, что во времЯ жатвы надолго
зарЯдит дождь, и со днЯ на день ждали грозы с градом, тем более что кое-где
в дальних деревнЯх град уже выпал.
€ гроза разразилась.
‚ тот день утро было жаркое и душное; птицы запели и сразу умолкли,
свиньи не стали есть и, томЯсь от зноЯ, попрЯтались в тени между строениЯми.
Џорывами дул ветер, то горЯчий и сухой, то прохладный и влажный; поминутно
менЯЯ направление, он со всех сторон сгонЯл густые слоистые облака - и те,
что стлались вверху и, казалось, уплывали на запад, и те, что тЯнулись
понизу на север.
Ћколо десЯти часов большую часть неба к северу от железнодорожной
насыпи заволокли тЯжелые тучи; они быстро менЯли окраску, из серых стали
свинцовыми, а кое-где совсем черными. Љазалось, где-то наверху загорелась
сажа и огромные хлопьЯ ее летают над землей, не находЯ места, где бы осесть.
Џорой толщу туч раздирало в клочьЯ, и тогда сквозь щели пробивались полосы
неверного света, падавшие на печальные, потемневшие полЯ. Џорой туча
опускалась так низко, что в ней тонули верхушки деревьев дальнего леса. Ќо
тут же под нее подкатывал теплый ветер и с такой Яростью взметал ее вверх,
что от убегающих облаков отрывались лоскуты и повисали над землей рваными
лохмотьЯми.
‚друг за костелом показалось рыжее облачко и быстро полетело вдоль
железнодорожной насыпи. ‡ападный ветер подул сильней, одновременно сбоку
ударил южный; на насыпи, на дороге, на всех тропинках заклубилась густаЯ
пыль, а раскинувшиесЯ по небу тучи глухо зарокотали.
‡аслышав отдаленный гул, рабочие побросали лопаты и тачки, спустились с
насыпи и, выстроившись двумЯ длинными шеренгами, двинулись - одни к имению,
другие к баракам в поле. ‡анЯтые на стройке колонисты и крестьЯне, ссыпав
песок с подвод, спешили разъехатьсЯ по домам. ‘ полей гнали скот, женщины в
огородах бросились прЯтатьсЯ под крыши, все кругом опустело.
“дары грома - один за другим - возвестили о нашествии новых полчищ; они
уже захватили большую часть неба и постепенно закрывали солнце. Љазалось,
при виде черных, пронизанных молниЯми туч землЯ притаилась и в ужасе следит
за бурей, как куропатка, когда над ней кружит Ястреб. Љусты терна и
можжевельника тихо шелестели, как будто предупреждаЯ об опасности, взлетала
потревоженнаЯ на дороге пыль и скрывалась в хлебах. Њолодые колосьЯ, шурша,
жались друг к другу, вода в реке помутилась. ѓудел дальний лес.
Њежду тем вверху, в насыщенной электричеством мгле, зародилась некаЯ
темнаЯ творческаЯ сила; озираЯ землю, она возжаждала уподобитьсЯ предвечному
и из зыбких туч сотворить твердь. ‚от она вылепила остров, но не успела еще
пробормотать: "„а будет так!" - откуда ни возьмись, налетел ветер - и остров
развеЯлсЯ, как дым. Ђ вот воздвигла она громадную гору, но едва добралась до
вершины, как ветер опЯть налетел и одним дуновением разрушил всю до
основаниЯ. Ћднако властительница туч не оставила своих попыток и снова
принЯлась творить - тут создала она льва, там птицу; один миг - и от птицы
осталось лишь оторванное крыло, а лев утратил свой образ, расплывшись темным
пЯтном.
’огда, видЯ, что острова и горы, воздвигнутые всевышним, незыблемо
стоЯт века, а ее творениЯ не продержались и секунду, что во всем, созданном
ею, нет ни души, ни разума, ни даже сил противостоЯть ничтожному дуновению
ветра, что все ее труды бесплодны, а все ее могущество - лишь призрак и что
ей не создать ничего, - видЯ это, темнаЯ сила заклокотала от гнева и
возжаждала предать уничтожению все живое на земле.
‘реди туч, кружившихсЯ, словно стаЯ черных ворон, разнессЯ зловещий
рокот. ќто отдавала приказы их грознаЯ властительница: "‚идите вы, как
передразнивает нас река?" ‚ ответ небо раскололось до самой земли и в реку
ударила громоваЯ стрела. "‘лышите вы, как шумит лес? ќто он глумитсЯ над
нами!.." Џоловину неба перерезала молниЯ и ударила в лес. "Џобейте эти нивы
градом!.. ‘мойте эти горы дождем!.." € тучи, повинуЯсь ее повелениЯм,
обрушились на горы и на нивы: "•а-хо! •а-хо-хо!.." Ќа землю упала крупнаЯ
каплЯ, сначала одна, потом втораЯ, третьЯ... сотаЯ... тысЯчнаЯ... "•а-хо!
•а-хо-хо!.." Ћдна градинка, втораЯ... сотаЯ... ќто авангард. ‚ихри трубЯт
зорю, дождь барабанит, тучи воют, как спущенные со сворки псы, теснЯтсЯ,
напирают, сталкиваютсЯ; каплЯ за каплей летЯт, обгонЯют друг дружку и,
наконец, слившись, хлещут ручьЯми с неба на землю. ‘олнце погасло, а дождь и
град смешались и разрушают все, что им указывают блистающие молнии.
Ќе менее часу продолжалсЯ ливень; наконец, запыхавшись, бурЯ захотела
передохнуть, и тогда послышалсЯ шум ЃЯлки; она уже вышла из берегов. Џо
дорогам во всю ширину текла грЯзнаЯ вода, по склонам холмов журчали ручьи,
луга затопило, по другую сторону насыпи разлилось озеро.
—ерез минуту снова потемнело, на горизонте сразу в нескольких местах
засверкали молнии, дождь усилилсЯ, молниЯ ударила в дорогу. ‚етер гнал косые
потоки дождЯ, разметывал их и рвал; мир потонул в водЯной пыли.
“ ‘лимака во времЯ грозы все собрались в передней горнице. Ћвчаж зевал,
сидЯ на краю лавки, подле него Њагда баюкала завернутую в зипун сиротку,
тихонько напеваЯ: "Ђ-а-а!.." •озЯйка, недовольнаЯ тем, что дождь погасил
огонь в печке, ходила из угла в угол, а ‘лимак, поглЯдываЯ в окно, гадал,
побьет ли ливнем его хлеба?.. Ћдин только …ндрек был весел; он поминутно
выбегал на дождь и, промокнув до нитки, со смехом влетал в хату, уговариваЯ
Њагду и ‘тасека идти с ним.
- €дем, ‘тасек! - говорил он, дергаЯ брата за руку. - „ождь теплый -
красота!.. Ќу, вымокнешь, конечно, зато и весело же будет!..
- Ќе тронь его, - отозвалсЯ отец, - видишь, ему неможетсЯ.
- „а и сам не бегай по двору, всю хату мне затопчешь, - вмешалась мать.
‚ эту минуту ударил гром.
- ЏомЯни, господи, царЯ „авида и всю кротость его, - зашептала хозЯйка.
Њагда перекрестилась. Ћвчаж протер глаза, но снова задремал, а ‘лимак
буркнул:
- ѓде-то близко...
…ндрек, ухмылЯЯсь, прислушивалсЯ к раскатам грома.
- ‚от так грохочет!.. “х, а сейчас-то как!.. - кричал он. - …жели из
десЯти ружей сразу выпалить, и то бы такого грохоту не было! Ќичего себе,
разошелсЯ господь бог...
- Њолчи, дурень, - рассердилась мать, - смотри, еще в тебЯ ударит...
- Ђ пусть, - хвастливо ответил мальчик. - ‚от возьмут менЯ в солдаты,
там еще того пуще будут стрелЯть, и то мне ничего не сделаетсЯ.
€ он опЯть выскочил из дому, чтобы через минуту вернутьсЯ мокрым с
головы до пЯт.
- ќтот щенок ничего не боитсЯ, - говорила повеселевшаЯ мать, поглЯдываЯ
на мужа.
‘лимак пожал плечами.
- —то ж, он баба, что ли?..
Ћвчаж дремал, времЯ от времени машинально отгонЯЯ мух. Ќа дворе
по-прежнему лил дождь, гром не переставаЯ гремел, молнии вспыхивали сразу по
всему небу.
‘реди этих людей со стальными нервами, где один думал о своем урожае,
другой спал, а третий радовалсЯ непогоде, оказалсЯ ребенок, который всем
своим существом ощущал мрачную мощь разбушевавшейсЯ стихии. ќто был ‘тасек,
деревенский мальчик, непонЯтно почему болезненно впечатлительный.
Ћн, как птицы, предчувствовал бурю и, охваченный тревогой, с утра уже
не находил себе места. Џри виде надвигающихсЯ туч ему мерещилсЯ какой-то
сговор между ними, и он старалсЯ разгадать их злобные замыслы. Ћн ощущал
боль прибитой дождем травы и вздрагивал, представлЯЯ себе, как должно быть
холодно земле, затопленной водой. ‚оздух, насыщенный электричеством,
покалывал все его тело, молнии обжигали глаза, а каждый удар грома словно
поражал его в голову и в сердце.
‘тасек не боЯлсЯ грозы, но страдал от нее и, страдаЯ, размышлЯл: почему
и откуда так много страшного на свете?
…му было плохо. ‚ремЯ от времени он закрывал глаза, чтобы не видеть
молний, но тогда ему казалось, что он видит молнии внутри себЯ, и ему
становилось невыносимо страшно. €ногда он затыкал уши, чтобы не слышать
грома, но это было бесполезно при его обострившемсЯ слухе. € он слонЯлсЯ как
потерЯнный из горницы в боковушку, а из боковушки опЯть в горницу; то глЯдел
в окно, то ложилсЯ на лавку или ни с того ни с сего вдруг открывал дверь в
сени. …му было плохо, плохо везде, но особенно здесь, где никто даже не
смотрел на него.
•отел он поговорить с Ћвчажем, но Ћвчаж спал. ‘просил о чем-то Њагду,
но она баюкала сиротку и ей было не до него. Ћн взглЯнул на …ндрека - тот
сразу же захотел вытащить его на дождь. ђазбитый, измученный, он прижалсЯ к
матери, но мать сердилась, что дождь ей залил огонь, и с раздражением
оттолкнула его.
- ЋтвЯжись ты от менЯ! Ѓуду Я с тобой нЯнчитьсЯ, когда у менЯ обед
пропал...
‘тасек снова пошел в боковушку и прикорнул на сундуке, но на голых
досках было жестко лежать. Ћн встал, вернулсЯ в горницу и облокотилсЯ на
колени отца.
- ’ЯтЯ, - тихо спросил он, показываЯ на ливень за окном, - отчего оно
такое злое?
- „а кто ж его знает!
- ќто господь бог делает бурю?
- Ћн, а то кто же?
Њальчик обхватил его за ноги: так ему было чуточку легче и спокойнее,
но как раз в эту минуту отец уселсЯ поудобнее и невольно оттолкнул ‘тасека.
Ћтвергнутый всеми, он заметил Ѓурека и полез к нему под лавку. ‘обака
сильно промокла, но мальчик прижалсЯ к ней головой и обнЯл обеими руками.
Љ несчастью, это увидела мать.
- ‚ы поглЯдите только, - закричала она, - что этот малый сегоднЯ
вытворЯет! Ђ ну, отойди от собаки; не то смотри, тебЯ еще громом убьет!..
Ѓурек, пошел прочь, пошел в сени!..
‘обака, видЯ, что хозЯйка ищет полено, поджала хвост и скорей
прошмыгнула в дверь, а ‘тасек в хате, полной народу, снова осталсЯ совсем
один, один со своей тревогой. Ќаконец мать заметила, что мальчику не по
себе, но подумала, что он проголодалсЯ, и дала ему краюшку хлеба. ‘тасек
взЯл хлеб, откусил кусочек, но есть не стал и вдруг заплакал.
- ѓосподи боже мой, да что с тобой, ‘тасек? - крикнула мать. - ЃоишьсЯ
ты, что ли?..
- Ќет.
- ’ак чего ж ты нюни распустил?
- ’омит менЯ что-то, - прошептал мальчик, показываЯ рукой на грудь.
‘лимак, которого мучила тревога за урожай, погладил сына по голове и
сказал:
- Ќу, не горюй, не горюй... •оть бы и вздумалось господу богу погубить
наш хлеб, авось не помрем с голоду. - €, обернувшись к жене, прибавил: - Ћн
хоть и меньшой, да умней вас всех: вон как убиваетсЯ о хозЯйстве.
ЃурЯ понемногу затихла, и внимание ‘лимака привлек необычайный шум,
доносившийсЯ с реки. Њужик поспешно разулсЯ и поднЯлсЯ с лавки.
- ’ы куда? - спросила жена.
- Џойду поглЯжу, - ответил он, - что-то там неладно.
Ћн вышел и через несколько минут, запыхавшись, вернулсЯ в хату.
- Ќу что, а ведь угадал Я! - крикнул он с порога.
- •леб у нас побило?.. - в испуге спросила жена.
- •леб только тронуло, - ответил он, - а вот у дорожников плотину
прорвало...
- ѓосподи €исусе!..
- ‚ода так и хлещет, затопила весь луг, подступает уже к нашему
двору... „а еще эти прохвосты немцы поставили на своем берегу запруду, так у
нас в горе выело Яму.
- ѓосподи помилуй!.. € велика Яма-то?
- Ќе очень велика, а с две печки будет. € то жалко.
- ‚ конюшню вы не заглЯдывали? - спросил Ћвчаж.
- Ђ как же? ‚ конюшне - вода, в закуте - вода, в сенЯх у нас и то полно
воды. „ождь уже проходит, небо проЯснилось. ‚оду надо вычерпать, а то как бы
скотина не захворала.
- ‘ено смотрел?
- ‚се вымокло, но, пошлет бог ведро, высохнет.
- Њагда, растапливай печку!.. - распорЯжалась хозЯйка. - …ндрек, бери
ковш и лоханку, вычерпывай воду в сенЯх, а вы с Ћвчажем бегите к скотине.
Ќайденка пусть тут останетсЯ, на лавке.
- „ай ключ от сараЯ, - сказал ‘лимак, - Я возьму черпаки.
Љогда солнце выглЯнуло из-за туч, весь дом ‘лимака был в движении. ‚
печке пылал огонь, хозЯйка с Њагдой и …ндреком вычерпывали воду в сенЯх, а
хозЯин с батраком выплескивали ковшами воду из конюшни.
‚ это времЯ по другую сторону реки собралась толпа немцев. Ћни заметили
плывущие по реке дрова и решили их выловить. ‚ооружившись длинными шестами и
засучив штаны до колен, они шли вброд, осторожно подвигаЯсь к середине реки.
Љогда бурЯ стала затихать, ‘тасек понемногу успокоилсЯ. “ него уже не
разламывалась голова, не покалывало руки, не бегали мурашки по телу. ‚ремЯ
от времени ему еще казалось, что гремит; он напрЯгал слух: нет, не гром. ќто
отец с Ћвчажем вычерпывают воду в конюшне и стучат ковшами о порог.
‚ сенЯх тоже шум, беготнЯ; это …ндрек, бросив черпать воду, поднЯл
возню с Њагдой.
- …ндрек, тебе говорЯт, уймись! - кричит мать. - ‚от попадетсЯ мне
что-нибудь под руку, Я тебе наставлю синЯков.
Ќо …ндрек еще пуще хохочет, да и по голосу матери слышно, что она хоть
и сердитсЯ, а веселаЯ.
‘тасек приободрилсЯ. —то, если выглЯнуть во двор? ’олько... вдруг он
опЯть увидит над хатой такую же страшную тучу, как перед грозой?.. ќ, чего
там!.. Ћн приоткрыл дверь, высунул голову и вместо тучи увидел небесную
лазурь; изодранные облака неслись куда-то на восток, за горы и леса. €з
сараЯ вышел петух, захлопал крыльЯми и закукарекал; словно в ответ ему,
из-за хаты вдруг выглЯнуло солнце. Ќа кустах, на нивах, в траве засверкали
капли, словно стеклЯнные бусинки; в темные сени упали золотые полосы, в
черных лужах отражалось Ясное небо.
‘тасека охватило беспричинное веселье. Ћн выскочил во двор и стал
бегать по лужам, радуЯсь, что из-под ног его снопами летЯт радужные брызги.
Џотом, увидев обломок доски, он бросил его в лужу и, встав на своем плоту с
палкой в руке, воображал, что плывет.
- …ндрек, поди сюда! - позвал он брата.
- Ќе смей ходить, пока воду не вычерпаешь! - крикнула мать.
Њежду тем по другую сторону реки немцы продолжали вылавливать дрова.
Љогда им удавалось вытащить полено покрупней, они громко смеЯлись и кричали
"ура!". Ђ когда сразу подплыло несколько поленьев, они пришли в такой
восторг, что даже хором запели:

Es braust ein Ruf, wie Donnerhall.
Wie Schwertgeklirr und Wogenprall:
Zum Rhein, zum Rhein, zum deutschen Rhein,
Wer will des Stromes Huter sein!

Lieb Vaterland, magst ruhig sein,
Lieb Vaterland, magst ruhig sein;
Fest steht und treu die Wacht, die Wacht am Rhein!
Fest steht und treu die Wacht, die Wacht am Rhein!..*
______________
* Ќарастает зов, как раскат грома,
Љак лЯзг меча, как шум волны:
Ќа ђейн, на ђейн, на немецкий ђейн,
‚сЯк, кто хочет быть его стражем!
ЊилаЯ родина, ты можешь быть спокойна,
ЊилаЯ родина, ты можешь быть спокойна;
‘тойка и преданна стража на ђейне!
‘тойка и преданна стража на ђейне!.. (нем.)

‘тасек соскочил со своей доски. Ћн был необыкновенно чувствителен к
музыке и тут впервые в жизни услышал пение большого мужского хора. ЋпьЯнев
от радости и Яркого солнца, он был как во сне. ‚ эту минуту он не помнил, ни
где он, ни кто он, и только слушал, замираЯ от сладостного волнениЯ.
Џосле короткой паузы, прерывавшейсЯ смехом и всплеском воды, немцы
снова запели.

Durch Hundert tausend zuckt es schnell,
Und Aller Augen blitzen hell,
Der Deutsche bieder, fromm und stark,
Beschutzt die heil' ge Landes Mark*
______________
* ’очно ток проходит чрез сотки тысЯч человек,
€ глаза у всех блестЯт,
Ќемец честный сильный и благочестивый
ЋхранЯет свЯтую нашу землю (нем.).

Lieb Vaterland, magst ruhig sein.
Lieb Vaterland, magst ruhig sein;
Fest steht und treu die Wacht, die Wacht am Rhein!
Fest steht und treu die Wacht, die Wacht am Rhein!..

‘тасек не слышал слов, не понимал мелодии; он только ощущал мощь
человеческих голосов. …му чудилось, что из-за холмов и из-за реки набегают
какие-то волны, обнимают его невидимыми руками и, ласкаЯ, тЯнут за собой. Ћн
хотел сбегать домой, позвать …ндрека, но не мог даже повернуть голову.
…му не хотелось двигатьсЯ с места, но что-то толкало его вперед. € он
пошел, как завороженный, сначала медленно, потом все быстрей, наконец
пустилсЯ бежать и исчез за холмом.
Ђ голоса на другом берегу продолжали петь:

Er blickt hinauf in Himmelsau'n,
Die Heldenvater niedershau'n,
Und schwort mit stolzer Kampfeslust:
Du, Rhein, bleibst deutsch, wie meine Brus!..*
______________
* Ћн смотрит кверху на небесный свод,
Ћттуда взирают его, героЯ, предки,
€ клЯнетсЯ с горделивым вызовом:
’ы, ђейн, останешьсЯ немецким, как мое сердце!.. (нем.)

Lieb Vaterland, magst ruhig sein,
Lieb Vaterland, magst ruhig...

‚друг пение оборвалось и раздались крики:
- „ержись!.. „ержись!..
‘лимак и Ћвчаж давно прекратили работу в конюшне и с ковшами в руках
прислушивались к пению немцев. ‚незапнаЯ тишина и последовавшие за ней крики
удивили их, а батрака словно что-то ударило.
- ‘бегайте-ка туда, хозЯин, - сказал он, положив черпак, - чего это они
орут?..
- ќ... Њало ли что им в голову взбредет, - ответил ‘лимак.
- „ержись! - кричали за рекой.
- Ђ все-таки сбегайте, - настаивал батрак, - мне-то с моей ногой не
поспеть, а там что-то неладно...
‘лимак бросилсЯ к реке, за ним заковылЯл Ћвчаж. Љогда он поднималсЯ на
холм, его догнал …ндрек и спросил:
- —то там приключилось? ѓде ‘тасек?
„о ушей Ћвчажа издали донеслись какие-то слова. Ћн остановилсЯ и
услышал чей-то голос с того берега:
- ’ак-то вы за детьми смотрите... Џольские скоты!..
‚друг на склоне холма показалсЯ ‘лимак: он нес ‘тасека. ѓолова мальчика
лежала на плече отца, праваЯ рука безжизненно повисла. ‘ обоих стекала
грЯзнаЯ вода.
“ ‘тасека посинели губы, глаза были широко раскрыты. …ндрек, скользЯ по
грЯзи, загородил дорогу отцу.
- —то это со ‘тасеком, тЯтЯ? - вскрикнул он в испуге.
- “топ, - ответил отец.
‘жимаЯ кулаки, …ндрек подступил к отцу.
- ‘ ума вы, что ли, спЯтили? - крикнул он. - „а он же сидит у вас на
руках...
…ндрек дернул ‘тасека за рубашку. ѓолова мальчика запрокинулась назад и
свесилась через плечо отца.
- ѓоворю тебе, утоп... - прошептал ‘лимак.
- —то вы болтаете! - вскрикнул …ндрек. - „а он только что был во
дворе!..
Ћтец не отвечал. Ћн снова положил на плечо себе голову ‘тасека и,
поминутно спотыкаЯсь, двинулсЯ к хате.
“ порога стоЯла ‘лимакова. ‚ одной руке она держала лоханку, другой
прикрывала глаза от солнца, стараЯсь разглЯдеть, кто идет.
- Ќу, чего вы там набедокурили? - закричала она. - —то? ЋпЯть на
‘тасека нашло?.. Ќаказание с этими швабами и их бесовскими молебствиЯми!..
ЋпЯть на ребенка нашло...
Џодбежав к мужу, она приподнЯла голову ‘тасека и заговорила дрожащим,
срывающимсЯ голосом:
- ‘ынок, ‘тасек... „а что ты глаза закатываешь... Ќу, ‘тасек...
очнись... поглЯди на менЯ... џ тебЯ не трону... Њагда, дай воды!..
- •ватит с него воды, - пробормотал ‘лимак, не спускаЯ сына с рук.
†енщина отшатнулась.
- —то это?.. - спросила она с нарастающим ужасом. - Ћтчего он весь
мокрый?
- ‘ейчас из воды его вытащил...
- Љак изводы?.. - вскричала женщина. - €з реки?
- €з Ямы под горой, - ответил мужик. - ‚оды там всего-то по поЯс, да
ему много ли надо...
- “пал! ‚ воду упал! - простонала мать, хватаЯсь за голову. - —то ж ты
его держишь на руках?.. “топ, так надо откачивать. Њацек!.. Ѓери его за
ноги... Џереверните его... Ћх, дурачье мужики!.. ђохли вы!..
Ќо батрак не шевелилсЯ. ’огда она сама схватила ребенка за ноги и
вырвала у отца. ‘тасек повис вниз головой, руки его тЯжело ударились о
землю, из носу потекла кровь.
Ќаконец, Ћвчаж выхватил у нее ребенка и, прижав к себе, понес в хату,
на лавку. ‡а ним пошли все, кроме Њагды. Љак помешаннаЯ она закружилась по
двору и вдруг, вскинув руки, побежала по дороге, громко заголосив:
- ‘пасите!.. ‘тасека спасите!.. Љто в бога верует!..
Џотом снова повернула к хате, но не вошла, а бросилась на завалинку и,
съежившись так, что голова ее уткнулась в колени, судорожно зарыдала:
- ‘пасите!.. Љто в бога...
’ем временем ‘лимак бросилсЯ в клеть, достал зипун, надел его и снова
выскочил из хаты. Ћн хотел куда-то бежать, но не знал куда и металсЯ по
двору, размахиваЯ руками.
Љакой-то голос внутри его кричал: "ќх, отец, отец, огородил бы ты свою
гору плетнем, не утонул бы мальчонка..."
Ђ мужик отвечал: "Ќе моЯ тут вина!.. ќто немцы околдовали его своими
песнЯми..."
Ќа дороге затарахтела телега. Ќа минутку она остановилась у ворот и
проехала дальше. €з-за угла послышались чьи-то тЯжелые шаги и кашель: во
двор вошел учитель с палкой в руке, без шапки.
- Ќу, как мальчик? - крикнул он ‘лимаку.
Ќе дождавшись ответа, он вошел в хату.
- Љак мальчик? - спросил он еще с порога.
‘тасек лежал на лавке; мать сидела подле него положив его голову к себе
на колени.
- ‚идать, маленько отпустило, раз кровь пошла, - ответила она шепотом.
- „а и не такой он уж теперь холодный...
- ’ак как же? - повторил вопрос учитель, тронув за руку Ћвчажа.
- Љто его знает?.. - тихо промолвил батрак. - Ћна говорит, будто ему
лучше, а малый как лежал, не двигалсЯ, так и лежит.
“читель бросил палку в угол и приблизилсЯ к лавке.
- „ай мне гусиное перо... - приказал он …ндреку. ’от опешил и, не
отвечаЯ, пожал плечами.
- Ќу, соломинку, что ли, или трубочку...
- Ќет у менЯ никакой трубочки, - проворчал …ндрек.
“читель осмотрел ‘тасека и велел матери встать. ‚схлипываЯ, она покорно
отошла на середину горницы и, разинув рот, уставилась на учителЯ. ‘тарик
выдвинул лавку, снЯл со ‘тасека мокрую рубашку и с трудом вытЯнул изо рта
его Язык.
- ѓосподи €исусе! —то это он делает... - пробормотала мать.
‘лимак времЯ от времени заглЯдывал со двора в окошко и поскорей
отходил, - он был не в силах смотреть на бледное тело сына.
Њежду тем учитель уложил руки ‘тасека вдоль бедер, затем поднЯл их
кверху, завел за голову и снова прижал к бедрам. ЋпЯть поднЯл, опЯть опустил
и так поднимал их и опускал без конца, чтобы вызвать у ребенка дыхание.
‘лимак через окошко следил за его движениЯми; …ндрек, словно остолбенев,
застыл у печки; мать всхлипывала. Ќаконец, не совладав с собой, она сорвала
платок и, схватившись за волосы, стала битьсЯ головой о стену, причитаЯ:
- € зачем Я тебЯ народила!.. € зачем ты на свет ЯвилсЯ?.. ‘ыночек мой
золотой... ‘колько он хворал, мучилсЯ, а тут - надо же случитьсЯ беде -
утонул!.. ’олько что был в хате... все его видели, и - надо же случитьсЯ
беде - утонул!.. ѓосподи милостивый, за что ты менЯ караешь? Џодумать
только, в глинЯной Яме, как щенок, потонул ребенок, и хоть бы кто его
вытащил, хоть бы кто его спас!
Ћна опустилась у стены на колени и причитала душераздирающим голосом.
‘ полчаса билсЯ учитель, пытаЯсь откачать ‘тасека. Ћн поднимал и
опускал ему руки, надавливал грудь и слушал, не забьетсЯ ли сердце. Ќо
мальчик не подавал признаков жизни. Ќаконец, убедившись, что ему ничем уже
нельзЯ помочь, старый учитель накрыл останки ребенка рЯдном, перекрестилсЯ,
прошептал молитву и вышел из хаты. ‚след за ним молча выскользнул Ћвчаж.
‚о дворе учителЯ остановил ‘лимак. Ћн был точно пьЯный.
- ‡ачем вы пришли сюда? - заговорил он сдавленным голосом. - Њало вам
моего горЯ?.. “били уже моего сыночка своими песнЯми; чего вам еще надо?..
„ушу его погубить, пока она не улетела на тот свет, или нас, живых, хотите
проклЯсть, чтобы мы тоже сгинули?
- —то вы говорите, ‘лимак? - вскричал учитель, с ужасом глЯдЯ на него.
‘лимак, вскинув руки, замотал головой, словно ему нечем было дышать.
- Ќе сердитесь, пан, - сказал он. - ‚ы добрый человек, Я знаю. ‘паси
вас господь за все...
€ он вдруг поцеловал учителю руку.
- ’олько вы... ступайте отсюда... ќто через вас, немцев, пропал мой
‘тасек! Џервый раз, как околдовали вы ‘тасека, он только сомлел, а нынче
такое напустили на него, что он вовсе утонул.
- ЏобойсЯ бога! - воскликнул учитель. - —то ты говоришь? ђазве мы не
такие же христиане, как ты? €ли мы не открещиваемсЯ от дьЯвола и его дел,
подобно вам?..
Њужик смотрел ему в лицо безумным взглЯдом.
- Љак же он утонул?
- Њожет, споткнулсЯ. Љто знает...
- џма мелкаЯ, воды в ней мало, он бы выскочил... Ђ от ваших песен на
него помрачение нашло. ‚торой уже раз на него нашло... ‚ерно, Ћвчаж?
Ћвчаж кивнул головой.
- Ђ не бывало у мальчика судорог? - спросил учитель.
- Ќет.
- € никогда он ничем не болел?
- ‘роду не болел!
Ћвчаж покачал головой.
- ‘ самой зимы ‘тасек хворал, - вдруг произнес он.
- ђазве? - спросил ‘лимак.
- ‚ерно говорю, - продолжал Ћвчаж. - ‘ самой зимы, как простыл, - еще
он тогда целую неделю пролежал, - так с тех пор и хворал. Џробежит, бывало,
шагов сто, и уж он устал и сейчас говорит: "Њацек, душит менЯ!.." Ђ нынче
весной взбежал он как-то на гору, когда Я пахал, и тут же сомлел... Џришлось
мне на реку сходить за водой, чтоб скорей он очнулсЯ. ’о же самое, когда
немцы место себе выбирали длЯ дома, - рассказывал Ћвчаж, - не от пениЯ их
‘тасек сомлел, а оттого, что чересчур быстро поднЯлсЯ на гору и устал...
- —то же ты мне ничего не говорил? - прервал его ‘лимак.
- ‘казывал Я хозЯйке, а она так и вскинулась на менЯ: "—то ты, говорит,
смыслишь?.. ‚сю жизнь ходил за скотиной, дурак дураком осталсЯ, а туда же:
толкует, будто фельдшер..."
- ‚от видите, - сказал учитель. - “ мальчика, несомненно, было больное
сердце, и это погубило его, беднЯжку. Људа бы он ни упал - в воду или на
землю, - все равно он бы умер, если остановилось сердце. € ни мы, ни наши
молитвы христианские в смерти его не повинны.
‘лимак внимательно слушал и понемногу приходил в себЯ.
- Љто его знает, - бормотал он, - может, и правда, помер ‘тасек своей
смертью...
Ћн постучал в окно и кликнул жену. —ерез минуту ‘лимакова показалась на
пороге.
- —его? - спросила она, вытираЯ глаза, опухшие от слез.
- ’ы как же мне ничего не сказала, что ‘тасек с зимы хворал? —уть
побежит, устанет, запыхаетсЯ и сейчас сомлеет?
- Ћх, хворал, - подтвердила мать, - да ты-то чем бы ему помог?
- Џомочь не помог бы, да, стало быть, не миновать ему было помереть?!
Њать тихо заплакала.
- Ћх, не миновать, - всхлипываЯ, проговорила она, - так ли, этак ли,
все равно бы он помер. Ђ нынче в грозу чуЯл он, беднЯжка, беду: все бродил
по хате сам не свой и ко всем жалсЯ... Љабы Я взЯла это в толк, не выпустила
бы его из хаты... ‚ погреб заперла бы его... ’ак бы и ходила за ним, куда бы
он ни ступил...
- Ћн бы и в хате умер, если бы пришел его час, - заметил учитель.
- Џравильно, - вздохнул ‘лимак, - кого господь призовет, того уж родной
отец с матерью не удержат...
“читель ушел, а опечаленные родители остались с Ћвчажем во дворе,
вздыхаЯ и плача. ‚ душе они уже покорились судьбе и теперь толковали о том,
что без воли божьей даже у малого ребенка волос с головы не упадет.
- ‡верю лесному и то ничего не сделаетсЯ без воли божьей, - говорил
‘лимак. - ‚ иного зайца сколько раз из ружей палЯт, собаками его травЯт, а
он уходит целехонек, ежели господу богу так вздумаетсЯ. Ђ пробьет его час,
он и в чистом поле пропадет. ‘амаЯ захудалаЯ дворнЯга его поймает или пастух
камнем угодит ему в башку - и будь здоров!
- €ли взЯть хоть менЯ, - откликнулсЯ Ћвчаж. - € воз с дровами менЯ
придавил, и в больницу менЯ свезли, и работу Я не мог найти, а все живу,
покуда не пробил мой час. Ђ как придет, спрЯчьсЯ Я хоть в алтаре, все равно
мне погибать.
- € не только тебе, - прибавил ‘лимак. - Ѓудь тут хоть какой важный
барин, будь хоть какой богач, запрись он хоть в каменном дворце с железными
ставнЯми, а придет его час, не миновать ему помереть. ’ак вот и ‘тасек.
- ‘ыночек ты мой!.. ђадость ты моЯ!.. - заголосила мать.
- Ќу, большой радости от него ждать не приходилось, - сказал ‘лимак. -
‡а скотиной ходить и то ему было невмоготу.
- Ћх, невмоготу, - подтвердил Ћвчаж.
- „а и за плугом он не пошел бы...
- Ћх, не пошел бы...
- Њужик он был бы никудышный...
- €менно никудышный. Ќи силы у него, ни здоровьЯ.
- ’акой уж он был особенный ребенок, - заметил ‘лимак. - Ќе лежала у
него душа к хозЯйству, только бы ему бродить по оврагам да сидеть на
бережку, смотреть в воду да думу думать...
- Ђ то он еще с собой начнет разговаривать, - вспоминал Ћвчаж, - да с
птицами или с травой. џ сколько раз слыхал, - вздохнул Њацек. - Ѓывало,
скажешь ему: "Ћх, не жилец ты на белом свете!.. ‘реди панов вышел бы ты в
люди, всем на диво бы вышел, а среди мужиков не выжить тебе, беднЯжке..."
’ак толковали мужики о неисповедимых путЯх господних. “же село солнце,
когда хозЯйка вынесла на крыльцо кринку простокваши и краюху хлеба, однако
есть никто не захотел. …ндрек первый, едва проглотив кусок, заплакал и
убежал в овраги. ‘лимак и смотреть не стал на еду. „аже Ћвчаж ни к чему не
притронулсЯ и побрел к себе в конюшню, бормоча:
- Ѓоже мой! ќтакий барин, этакий помещик!.. ЏЯть моргов земли отписали
бы ему отец с матерью, и надо же случитьсЯ - утонул!.. Ђ Я?..
‚ечером ‘лимак перенес ‘тасека на кровать в боковушку. Њать закрыла ему
глаза двумЯ пЯтаками и засветила лампадку перед божьей матерью. ‘лимак с
женой, …ндрек и Њагда - все вповалку улеглись на полу в горнице, но уснуть
не могли. Ѓурек выл всю ночь напролет. Њагду лихорадило, …ндрек то и дело
поднималсЯ с соломы и заглЯдывал в боковушку: ему все чудилось, что ‘тасек
очнулсЯ и шевелитсЯ.
Ќо ‘тасек не шевелилсЯ.
—уть свет ‘лимак принЯлсЯ мастерить гробик. ђаботал весь день: пилил
доски, стругал, сколачивал - и так у него ладилось дело, что он даже
ухмыльнулсЯ от удовольствиЯ. Ќо как вспомнил, длЯ чего он столЯрничает,
такаЯ тоска его взЯла, что он бросил работу и убежал из дому, не знаЯ, куда
деватьсЯ.
Ќа третий день Ћвчаж запрЯг лошадей в телегу, поставил на нее гробик с
телом ‘тасека и медленно двинулсЯ к костелу. ‡а телегой шли ‘лимак с женой и
с Њагдой, а впереди всех …ндрек. ЏридерживаЯ гроб, чтобы не качало, он
прислушивалсЯ: не очнетсЯ ли его любимый братик, не откликнетсЯ ли? Ћн даже
несколько раз к нему постучалсЯ.
Ќо ‘тасек молчал. Ћн молчал, когда подъехали к костелу и ксендз окропил
его свЯтой водой. Њолчал, когда его свезли на погост и гроб поставили
наземь. Њолчал, когда родной отец, помогаЯ старику могильщику, копал
могилку, а мать и …ндрек плакали, прощаЯсь с ним в последний раз. Ћн молчал
и тогда, когда тЯжелые комьЯ земли посыпались на его гробик...
„аже Ћвчаж обливалсЯ слезами. € лишь ‘лимак стоЯл, отвернувшись и
прикрыв лицо зипуном; словно римский сенатор, он не хотел, чтобы другие
видели, как он плачет.
‚ эту минуту что-то снова шепнуло ему и ударило в сердце: "ќх, отец,
отец! Ћгородил бы ты свою гору плетнем, не утонул бы мальчонка..."
Ќо ‘лимак отвечал себе: "Ќе моЯ тут вина: суждено ему было умереть, он
и умер, когда пришел его час..."

Ќаступила осень. ’ам, где недавно золотились нивы, грустно серело
жнивье; в оврагах краснели кусты; аисты, гнездившиесЯ на овинах, улетели
далеко на юг.
‚ лесу, если где еще лес стоЯл не тронутый, редко, бывало, увидишь
птицу; в поле тоже - ни души, только кое-где, на немецкой стороне, бабы в
синих юбках выкапывали последнюю картошку. „аже на железной дороге
закончились главные работы. Ќасыпь уже возвели, рабочие с тачками и лопатами
разбрелись кто куда, а вместо них поЯвились паровозы, подвозившие рельсы и
шпалы.
‚начале на западном краю насыпи виден был только черный, как из
винокурни, дым, через несколько дней между желтых холмов показалась труба, а
немного позднее - та же труба, но насаженнаЯ на огромный котел.
Љотел на колесах катилсЯ без лошадей, да еще тащил за собой чуть не
двадцать возов, груженных лесом, железом и людьми. ’ам, где он
останавливалсЯ, люди соскакивали на землю, укладывали на насыпи бревна,
приколачивали к ним рельсы, и котел ехал дальше.
Ћвчаж изо днЯ в день присматривалсЯ к этим маневрам и, наконец, сказал
‘лимаку:
- ‚от это ловко!.. Џокуда катЯт с горы, пускают груз без лошадей. Ћно и
правильно: к чему гонЯть зрЯ скотину, раз придумали такое средство?
Ќо однажды котел с вереницей возов остановилсЯ против оврага. ‹юди
сбрасывали рельсы и шпалы, а он стоЯл, пыхтел и пускал дым. ЏростоЯл не
меньше часу, и не меньше часу Ћвчаж смотрел на него, раздумываЯ, как же они
теперь сдвинут его с места?
‚друг, к величайшему изумлению батрака, паровоз пронзительно свистнул и
вместе с возами пошел назад, без чьей-либо помощи. ‹ишь теперь, словно
сквозь туман, Њацек вспомнил, как когда-то галицийские косари рассказывали
ему о машине, котораЯ сама ходит. …ще пропили тогда его кровные деньги, на
которые он собиралсЯ купить сапоги.
- € верно, сама она ходит, но зато уж и тащитсЯ, как старуха ‘обесскаЯ,
- утешал себЯ Ћвчаж.
‚ душе, однако, он сильно опасалсЯ, что все эти заграничные фокусы не
кончатсЯ добром длЯ их округи.
€ хотЯ рассуждал он неправильно, опасениЯ его сбылись: вместе с
поЯвлением первого паровоза в округе началось воровство, о котором прежде
тут и не слыхивали.
Ћт горшков, сушившихсЯ на плетне, и запасных колес во дворе - все,
вплоть до птицы в курЯтниках и лошадей в конюшнЯх, стало вдруг исчезать. “
колониста ѓеде из клети утащили ломоть свиного сала; Њартинчака, когда он
навеселе возвращалсЯ с исповеди, какие-то люди с вымазанными сажей
физиономиЯми сбросили с телеги, сами сели в нее и уехали, должно быть прЯмо
в пекло. Ќе пощадили воры даже бедного портнЯжку €ойну Ќедопежа: напали на
него в лесу и вырвали кровных три рублЯ.
‘лимаку первый паровоз тоже не принес ничего хорошего. Љорма длЯ
скотины нельзЯ было достать; в то же времЯ никто не брал у него зерно, в
погребе стоЯло в кадушках и горкло непроданное масло, а птицу ели они сами,
потому что на нее тоже не находилось покупателей. ‚сю деревенскую торговлю с
местечком и с железной дорогой захватили в свои руки немцы; у крестьЯн никто
и смотреть не хотел ни зерно, ни молочные продукты.
‘лимак сидел в хате, ничего не делаЯ (да и негде было работать, когда
не стало имениЯ), располагалсЯ у печки, курил трубку, и думал: всегда ли так
трудно будет с сеном? Ќеужели так и не зайдет к нему ни один торговец за
зерном, Яйцами и маслом? Ќеужели никогда не кончитсЯ воровство? Ђ тем
временем, пока он со всей обстоЯтельностью обсуждал эти вопросы, немцы
разъезжали по всей округе и продавали свои продукты. ‚оры тоже продолжали
обкрадывать всех, кто только не держал ухо востро или не заводил надежных
замков на амбарах и сараЯх.
- Ћй, не к добру идет! - говорила ‘лимакова.
- ќ-э, как-нибудь образуетсЯ, - отвечал ей муж.
Ћ бедном ‘тасеке понемногу стали забывать. ’олько изредка мать положит
на стол лишнюю ложку к обеду и, опомнЯсь, утрет фартуком слезы; а то Њагда,
клича …ндрека, впопыхах назовет его ‘тасеком; или Ѓурек вдруг начнет бегать
по всему двору, как будто ищет кого-то, а не найдЯ, припадет мордой к земле
и завоет. Ќо с каждым днем это случалось все реже.
…ндрек сильнее всех ощущал смерть брата. Ћн не любил теперь сидеть дома
и, если не было работы, шаталсЯ по полЯм. €ной раз забредет в колонию, к
старому учителю, и там из любопытства заглЯнет в книгу. Ћн и раньше знал
многие буквы, так что учитель без труда обучил его остальным, а когда прошел
всю азбуку, дочери учителЯ вздумалось научить его читать. € паренек,
запинаЯсь, читал, подчас нарочно ошибаЯсь, чтобы она его поправила, или
вдруг забывал буквы, чтобы она, склонившись над книжкой, коснулась его
плечом.
Љогда …ндрек принес букварь домой и показал все, что он знает,
‘лимакова на радостЯх послала дочке учителЯ двух кур и три десЯтка Яиц, а
‘лимак, повстречав учителЯ, пообещал дать ему пЯть рублей, если …ндрек будет
читать молитвы, и прибавить еще десЯть, если мальчик научитсЯ писать. ‘
наступлением осени …ндрек стал бывать в колонии ежедневно, а то и по
нескольку раз в день: он или учил уроки, или смотрел в окошко на дочку
учителЯ, прислушиваЯсь к ее голосу, что немало сердило одного из батраков,
племЯнника •аммера.
ђаньше, когда жизнь шла спокойно, родители, вероЯтно, обратили бы
внимание на частые отлучки …ндрека, но сейчас они были поглощены другим. ‘
каждым днем они все больше убеждались, что сена у них мало, а коров много...
Ќикто не высказывал своих мыслей вслух, но все в доме только об этом и
думали. „умала хозЯйка, видЯ в подойнике все меньше и меньше молока; думала
Њагда и, чуЯ недоброе, ласкала своих любимиц; думал и Ћвчаж, отрываЯ у своих
лошадок охапку сена, чтобы подкинуть ее коровам. Ќо больше всех, должно
быть, думал ‘лимак: он подолгу простаивал возле закута и вздыхал.
’ак надвигалась беда среди общего молчаниЯ, которое ненароком нарушил
сам ‘лимак. Ћднажды ночью он вдруг вскочил и уселсЯ на постели.
- —то ты, ћзек?.. - спросила его жена.
- Ћх!.. Џриснилось мне, что у нас совсем нету сена и всЯ скотина
передохла.
- ‚о имЯ отца и сына... ’ипун тебе на Язык!..
- Ќет, не хватит нам сена на пЯть голов, ничего не поделаешь, - сказал
мужик. - џ и так и сЯк прикидываю все понапрасну.
- —то же ты будешь делать?
- Љто его знает?
- Ђ может...
- ЏридетсЯ одну продать, - докончил мужик.
‘лово было сказано. „нЯ через два ‘лимак зайдЯ в корчму за водкой,
намекнул €оселю насчет коровы; и уже в понедельник к нему Явились два
мЯсника из местечка.
‘лимакова - та и говорить с ними не захотела, а Њагда расплакалась.
Џришлось выйти во двор ‘лимаку.
- Ќу, как, хозЯин? - начал один из мЯсников. - ‚ы хотите продать
корову?
- „а кто его знает...
- ќто котораЯ? Џокажите-ка.
‘лимак молчал; тогда отозвалсЯ Ћвчаж:
- “ж ежели продавать, так ‹ысую...
- Џриведите ее, - настаивал мЯсник.
Њацек пошел в закут и через минуту привел злосчастную корову. Ћна,
казалось, была удивлена, что ее вывели во двор в необычное времЯ.
ЊЯсники осмотрели ‹ысую и, посовещавшись о чем-то, спросили цену.
- Љто ее знает... - отвечал ‘лимак.
- —его тут много толковать? ‘ами видите, корова стараЯ. ЏЯтнадцать
рублей дадим.
‘лимак снова умолк, и снова его выручил Ћвчаж, начав торговатьсЯ с
мЯсниками. …вреи божились, тЯнули и дергали корову во все стороны и,
наконец, перессорившись друг с другом, дали восемнадцать рублей. Ћдин
накинул веревку на рога, другой хватил ее палкой по спине - и в путь...
Љорова, видимо, почуЯла кровавую развЯзку и не хотела двинутьсЯ с
места. ‘начала она повернула к закуту, но мЯсники потащили ее к воротам;
тогда она заревела так жалостно, что Ћвчаж побледнел, и, наконец, уперлась
всеми четырьмЯ ногами в землю, с тоскою глЯдЯ на хозЯина выкатившимисЯ от
ужаса глазами.
€з хаты донессЯ плач Њагды, хозЯйка не решилась даже выглЯнуть во двор,
а ‘лимаку при виде задыхающейсЯ, загнанной коровы чудилось, будто она
шепчет:
"•озЯин, хозЯин, глЯньте-ка, что со мной делают эти евреи... “водЯт
менЯ отсюда, на убой гонЯт!.. есть лет Я у вас прожила, и все, что вы
хотели, делала вам на совесть. ’ак теперь вы вступитесь за менЯ, спасите от
погибели!.. •озЯин... •озЯин!.."
‘лимак молчал. ЏонЯв, что ее ничто не спасет, корова в последний раз
оглЯнулась на свой закут и побрела за ворота.
Љогда она, шлепаЯ по грЯзи, поплелась по дороге к местечку, за ней
потащилсЯ и ‘лимак. Ћн шел в отдалении, сжимаЯ в кулаке деньги, и думал:
"‘тал бы Я тебЯ продавать, кормилица ты наша, благодетельница, кабы не
боЯлсЯ пущей беды?.. Ќе Я виноват в твоей погибели. ѓосподь бог прогневалсЯ
на нас и одного за другим посылает на смерть".
‚ремЯ от времени корова, словно не верЯ самой себе, оглЯдывалась назад,
на свой двор. € ‘лимак снова шел за ней следом, все еще колеблЯсь в душе: не
отдать ли евреЯм деньги и не забрать ли скотину? Ћн спас бы ее, даже
доплатил бы, если бы в эту минуту кто-нибудь предложил ему сена на зиму.
Ќа мосту мужик остановилсЯ и, опершись на перила, тупо уставилсЯ на
воду. Ћх, неладно что-то у него на хуторе!.. ђаботы нет, хлеб никто не
покупает, летом умер его сын, осенью погибает скотина; что-то принесет зима?
€ снова в голове у него промелькнуло:
"‘ейчас еще можно воротить беднЯгу!.. Љ вечеру уже будет поздно".
‚друг позади себЯ он услышал голос старика •аммера:
- ‚ы не к нам идете, хозЯин?
- Џошел бы Я к вам, - сказал ‘лимак, - кабы вы продали мне сена.
- ’ут сено не поможет, - проговорил старик, не вынимаЯ трубки изо рта,
- все равно мужику не устоЯть против колонистов. Џродайте мне свою землю: и
вам будет лучше и мне...
- Ќе.
- Џо сто рублей дам за морг!..
‘лимак руками развел от удивлениЯ и, покачав головой, сказал:
- „а что вы, пан •аммер! Ѓес вас, что ли, попутал? Њне и без того
тошно, что по вашей милости пришлось скотину продать, а вы еще хотите, чтоб
Я все свое добро вам продал! „а Я на пороге у себЯ помру, ежели мне придетсЯ
уходить из хаты, а коли выйду за ворота, так прЯмо и везите менЯ на погост.
„лЯ вас, немцев, перебиратьсЯ с места на место ничего не стоит: такой уж вы
бродЯжный народ - нынче тут, завтра там. Ђ мужик - он тут осел навек, как
камень у дороги. џ здесь каждый уголок на памЯть знаю, любым лазом впотьмах
пройду, каждый комок землицы своей рукой перетрогал, а вы говорите: "Џродай
да уходи на все четыре стороны!" Људа Я пойду? „а Я за костел заеду и то,
как слепой, тычусь, и боЯзно мне, что все вроде кругом чужое. ѓлЯну на лес -
не такой он, как дома; глЯну на куст - такого Я у нас не видал; землЯ будто
тоже другаЯ, да и солнце у нас всходит и заходит по-иному... Ђ что Я буду
делать с женой да с парнишкой, если придетсЯ мне отсюда уходить? —то Я
отвечу, если заступЯт мне дорогу отец с матерью и скажут: "ЏобойсЯ бога,
ћзек, где же мы тебЯ найдем, коли нас станут допекать на том свете? „ойдет
ли твоЯ молитва до наших могил, когда ты заберешьсЯ бог весть куда, на край
света?" —то Я им скажу, что Я скажу ‘тасеку, который из-за вас тут голову
сложил?
•аммер, слушаЯ его, трЯссЯ от гнева так, что чуть было не уронил свою
трубку.
- —то ты мне басни рассказываешь! - закричал он. - Њало разве ваших
мужиков продали хозЯйства, ушли на ‚олынь и живут там сейчас по-барски? Ћтец
к нему с того света придет! ‘лыхано ли это? ’ы смотри, как бы из-за твоего
упрЯмства тебе самому не погибнуть и менЯ не сгубить! €з-за тебЯ сын мой
отбилсЯ от рук, за землю платить нечем, соседи менЯ изводЯт... ’ы, что же,
думаешь, в твоей дурацкой горе клад зарыт? џ хочу ее купить, потому что это
лучшее место длЯ ветрЯной мельницы. „аю ему по сто рублей - цена небывалаЯ,
- а он мне рассказывает, что в другом месте он жить не может!..
Verfluchter!..*
______________
* ЏроклЯтый!.. (нем.)

- ‘ердитесь не сердитесь, а Я своей земли не продам.
- Ќет, продашь! - крикнул •аммер, грозЯ ему кулаком. - Ќо тогда уже Я
не куплю!.. Ђ ты и года возле нас не проживешь...
Ћн повернулсЯ и пошел домой.
- € мальчишке своему скажи, чтобы не смел шлЯтьсЯ в колонию, - прибавил
старик, останавливаЯсь. - Ќе длЯ вас Я привез сюда учителЯ.
- ќка важность! Ќу, и не будет ходить, раз вы ему воздуха жалеете в
хате, - проворчал ‘лимак.
- „а, длЯ него мне и воздуха жалко, - выходил из себЯ •аммер. - Ћтец
дурак, так пусть и сын будет дурак.
Ћни расстались. Њужик до того обозлилсЯ, что даже корову теперь не
жалел.
- Џусть ей там глотку перережут, коли так, - бормотал он про себЯ.
Ќо, сообразив, что корова ничем не виновата в его ссоре с •аммером,
снова вздохнул.
€з хаты доносились вопли. ќто плакала Њагда, оттого что хозЯйка
отказала ей от места. ‘лимак молча уселсЯ на лавку, а жена продолжала
толковать девушке:
- •арчей-то у нас хватит - это что говорить, но где Я длЯ тебЯ денег
возьму на жалованье да на подарки? ’ы сама посуди: девка ты взрослаЯ, на
новый год тебе надо прибавить жалованьЯ, а нам не то что прибавить, но и
вовсе нечем платить. „а сейчас у нас и делать тебе нечего, раз корову
продали... ’ы, стало быть, завтра или послезавтра сходи к дЯде, - продолжала
хозЯйка, - расскажи про нашу беду: покупать, мол, у нас ничего не покупают,
заработка никакого нет, а корову пришлось отдать мЯсникам. ‚се расскажи,
поклонись ему в ноги и проси, чтобы он тебе хорошее место подыскал. € что ни
раньше, то и лучше. Ђ смилуетсЯ над нами господь, ты опЯть к нам
воротишьсЯ...
- Ћго! - пробормотал Ћвчаж, слушаЯ из угла. - Ќет, уж раз уйдешь, не
вернешьсЯ.
€, помолчав, прибавил:
- ‚идать, и мне уж недолго у вас хозЯйствовать. ‡а коровой Њагда, за
Њагдой Я.
- Џолно, Њацек, живи себе да живи, - прервала его хозЯйка. - ‡а
лошадьми все равно кому-нибудь надо ходить, а не отдадим тебе жалованьЯ этот
год, получишь за два на будущий. Њагда - иное дело. Ћна девка молодаЯ, ей и
того надо, и другого, чего же ей сохнуть в нужде?
- ќто-то верно, - подтвердил, поразмыслив немного, Ћвчаж. - €, знать,
добрые вы люди, ежели при таком горе перваЯ дума у вас - ее девичий век не
заедать.
‘лимак молчал, удивлЯЯсь уму жены, котораЯ сразу смекнула, что Њагде
уже нечего у них делать. € в то же времЯ ужас охватил его при мысли, что так
быстро разваливаетсЯ их хозЯйство. „олгие годы они работали, откладываЯ на
третью корову и на работницу, а одного днЯ оказалось достаточно, чтобы обеих
выгнать из дому.
"‹ибо Я столЯрничать примусь, либо ксендза спрошу, что делать, либо уж
сам не знаю что... ’олько что же мне ксендз-то скажет? •оть Я и обедню
закажу за добрый совет, так обедню мне ксендз пропоет, а совета все равно не
даст. „а и где ксендзу-то его взЯть? Ђ может, оно еще само образуетсЯ?
Ќаверное, образуетсЯ. ѓосподь бог - он как отец: начнет бить, так уж бьет -
кричи не кричи, - покуда руку себе не отмахает. Ђ там, смотришь, опЯть
смилостивитсЯ, надо только терпениЯ набратьсЯ и оттерпеть свое".
’ак размышлЯл ‘лимак, раскуриваЯ трубку. †аль ему было Њагду, еще
жальче корову, вспомнились ему и луг, и ‘тасек, и страшившие его немцы, - но
что было делать? ’олько покорно ждать, пока все само собой образуетсЯ.
‚от он и ждал.
Љ началу ноЯбрЯ Њагда простилась со ‘лимаками: она ушла к дЯде, а от
дЯди на новое место. ‚ хате и след ее простыл; лишь изредка хозЯйка
спрашивала себЯ: правда ли, что тут, в горнице, жил ‘тасек, что у этой печки
возилась какаЯ-то Њагда, а в закуте стоЯли три коровы?..
Њежду тем в окрестностЯх участились кражи, и ‘лимак со днЯ на день
собиралсЯ купить в местечке щеколды и замки длЯ конюшни и риги или хотЯ бы
вытесать брусьЯ и на ночь задвигать ими двери.
"‚оруют у других, так и менЯ могут обворовать", - думал мужик и даже
протЯгивал руку за топором, чтоб хотЯ бы вытесать засов.
Ќо всегда оказывалось, что либо топор далеко, либо рукой до него никак
не достать, и на этом он успокаивалсЯ.
€ной раз, наслушавшись рассказов о кражах, ‘лимак надевал зипун и лез в
сундук за деньгами, чтобы купить щеколды. Ќо потратить в такое тЯжелое времЯ
несколько рублей - при одной мысли об этом его начинало мутить. Ћн скорей
убирал деньги на дно и снимал зипун - подальше от соблазна.
- ЏридетсЯ обождать до весны, - говорил он. - Ђ на это времЯ авось
господь нас помилует и упасет от убытка; да и Ћвчаж с Ѓуреком укараулЯт.
Ћго! €х-то не проведешь...
‘ловно в подтверждение этих слов, Ѓурек выл и лаЯл все ночи напролет, а
Ћвчаж поднималсЯ по нескольку раз за ночь и, накинув на плечи зипун, обходил
двор.
Ћднажды, в темную глухую ночь, когда с неба сеЯлсЯ дождь, смешанный со
снегом, а на земле стоЯла грЯзь по щиколотку, Ѓурек вдруг бросилсЯ куда-то к
оврагам и залилсЯ отчаЯнным лаем. Ћвчаж вскочил со своей подстилки и,
догадавшись по бешеному лаю, что кто-то притаилсЯ за ригой, разбудил
‘лимака. ‚ооружившись кольЯми и топорами, спотыкаЯсь и скользЯ по слЯкоти,
они пошли следом за собакой. ‚друг она заскулила, как будто ее ударили.
- ‚оры, - шепнул Њацек.
Ћдновременно послышались шаги: было похоже, что двое несут какую-то
тЯжесть.
- Ќа-на!.. Џоди сюда!.. Ќа-на!.. - подманивал кто-то Ѓурека, но, почуЯв
за собой хозЯев, пес бросилсЯ с еще большей Яростью.
- Џоймаем их, - спросил Њацек ‘лимака, - или не стоит свЯзыватьсЯ?
- Љто ж их знает, сколько их там, - ответил ‘лимак.
‚ эту минуту в колонии •аммера зажглись огни, на дороге послышалсЯ
конский топот и крики:
- ‹ови! „ержи его!
- ‘той! - заорал Ћвчаж, а ‘лимак, высунувшись вперед, гаркнул:
- ќй вы, что за люди?..
‚ нескольких шагах от него на землю упало что-то тЯжелое, а из темноты
донессЯ голос:
- Џогоди, швабский сторож!.. ’ы еще узнаешь, что мы за люди...
- •ватай его! - крикнул ‘лимак.
- Ѓей его! - завопил Ћвчаж.
€ они вслепую двинулись к оврагу. Ќо воры уже бросились наутек, ругаЯ
‘лимака на чем свет стоит.
’отчас же примчались верхом немцы, а …ндрек выскочил во двор с
зажженной лучиной. ‚се столпились за ригой и при свете багрово пылавшей
лучины разглЯдели в грЯзи заколотого борова.
- Ћ, наш боров! - воскликнул ”риц •аммер.
- “тащили у вас? - спросил ‘лимак.
- ‡акололи и утащили, хотЯ в доме горели огни.
- ‘мелые, стервецы! - заметил Ћвчаж.
- Ђ мы думали, - отозвалсЯ с лошади батрак •аммера, - что это вы
воруете. - € захохотал.
- •орошо же вы нас благодарите за помощь! Ђ, чтоб вам... - проворчал
‘лимак.
- Џойдемте за ними, - взволнованно проговорил ”риц, - может, еще
кого-нибудь поймаем.
- Ќу и ступайте, - сердито ответил ‘лимак. - ‚идали умников!.. “ себЯ в
хате говорЯт, что мы воруем, а здесь просЯт, чтобы мы за них башку
подставлЯли.
- џ пойду с ними, тЯтЯ, - попросил …ндрек.
- ‘ейчас же иди домой и Ѓурека тащи за загривок! - крикнул отец. -
ќтакого борова им спасли, из-за него воры нам грозЯтсЯ, а они говорЯт, будто
мы воруем!..
”риц •аммер успокаивал их, даже отругал сболтнувшего невпопад батрака,
но мужики вернулись домой. Џравда, вместо них подоспело несколько мужчин из
колонии, но у •аммера уже пропала охота гнатьсЯ за ворами, и немцы, захватив
борова, впотьмах, по грЯзи вернулись к себе на ферму.
—ерез несколько дней ЯвилсЯ урЯдник, выслушал колонистов, допросил
‘лимака, навестил €оселЯ, обшарил овраг со всех сторон, вспотел, измазалсЯ в
грЯзи, но никого не нашел. Ћднако в результате этих поисков он пришел к
совершенно правильному заключению, что воры давно удрали. Ђ потому, приказав
‘лимаковой положить ему в бричку горшок масла и желтую с черным крапинками
курочку, уехал домой.
Ќа некоторое времЯ кражи прекратились, однако ‘лимак, помнЯ угрозу
воров, постоЯнно думал о том, что надо бы купить щеколды длЯ амбара и риги
да вытесать засовы длЯ конюшни. Ћн уже обсудил все подробности, но ждал,
когда придет охота потратить деньги на замки и обтесать брусьЯ. Ћба эти дела
он откладывал со днЯ на день, памЯтуЯ пословицу: "—то скоро, то не споро" -
и дожидаЯсь либо изобретениЯ более усовершенствованных дверных запоров, либо
наступлениЯ хорошей погоды.
- Ќадо бы купить щеколды, - говорил он, - да чего зрЯ сапоги трепать по
такой грЯзи?
Њежду тем установилась зима. Ќа холмы лег плотный покров толщиной в
добрые пол-аршина; ЃЯлку сковал лед, твердый, как кремень; выбоины на дороге
разгладились, ветви деревьев господь бог одел в снеговые сорочки, а ‘лимак
все еще размышлЯл о засовах и щеколдах. ‡акинув ногу на ногу, он курил
трубку, так что в горнице дым стоЯл столбом, или, усевшись за стол,
облокачивалсЯ то правой, то левой рукой - и все думал. Ћднажды вечером,
когда раздумиЯ его близились к концу, в хату влетел …ндрек в сильном
волнении. Њать возилась у печки и не обратила на него вниманиЯ, но отец,
несмотрЯ на скудный свет, сразу заметил, что у …ндрека изорван зипун,
растрепаны вихры и подбит глаз.
‘ловно невзначай, он оглЯдел запыхавшегосЯ мальчишку с одного и с
другого боку, додумал до конца свою думу, вытрЯхнул пепел из трубки и,
сплюнув, сказал:
- Љажись, паренек, кто-то тебе по морде съездил?.. €, пожалуй, разика
три...
- џ ему больше надавал, - хмуро ответил …ндрек.
Њать в эту минуту выходила в сени и не слышала их разговора. Ћтец же не
торопилсЯ с допросом, потому что протыкал проволокой забитый чубук. Џродув
его хорошенько, он снова начал:
- Љто ж это тебЯ так угостил?
- „а этот прохвост ѓерман, - буркнул …ндрек, поводЯ лопатками, как
будто его что-то кусало.
- ’от, что у •аммера живет? - спросил отец.
- Ћн самый.
- Ђ ты что делал у •аммера, тебе ведь не велено было туда ходить?
- „а так, в окошко к учителю заглЯнул, - ответил сильно покрасневший
парень и поспешно прибавил: - Ђ это чертово семЯ выскочил из кухни и давай
орать: "’ы что, говорит, подглЯдываешь в окна, ворюга?" - "—то Я у тебЯ
украл?" - спрашиваю. "Џокамест, говорит, ничего, а навернЯка украдешь". €
как гаркнет: "Џошел вон отсюда, не то как дам тебе в зубы!" Ђ Я говорю:
"Џопробуй!" Ђ он: "Ќу вот, и попробовал". џ ему: "Ђ ну, попробуй еще!" Ђ он:
"‚от тебе еще..."
- Џрыткий шваб! - проворчал ‘лимак. - Ђ ты ему ничего?
- Ђ что мне было делать? - вскинулсЯ …ндрек. - ‚зЯл полено и легонечко
двинул его по башке... ђазика два, ну... может, и три. Ђ этот подлец в
момент повалилсЯ наземь и пустил краску. џ хотел было еще ему подсыпать,
чтобы не представлЯлсЯ, но тут выскочили из хаты эти, как их там... ”риц -
тот даже ружье схватил; ну, Я и задал деру.
- € не догнали тебЯ?
- Ќу да! ’ак они догнали, когда Я улепетывал, словно заЯц.
- Ќаказание с этим мальчишкой, - проговорила мать, выслушав его
рассказ. - „ождетсЯ он, что швабы его исколотЯт.
- Ђ что они ему сделают, - ответил отец. - Ќа ноги он попроворнее их;
ну, и удерет, коли понадобитсЯ.
Ћн набил трубку и снова принЯлсЯ раздумывать о ворах, засовах и
щеколдах.
Ћднако назавтра, ровно в полдень, к хутору подошли ”риц •аммер, его
брат ‚ильгельм и батрак ѓерман; у батрака всЯ голова была обмотана трЯпкой и
только чуть-чуть виднелсЯ один глаз. ‚се трое остановились у ворот, а ”риц
закричал, подзываЯ Ћвчажа:
- ќй, ты!.. ‘кажи хозЯину, чтобы вышел.
‘лимак слышал крик и выскочил из хаты, подпоЯсываЯ на ходу рубашку.
- —его вам? - спросил он.
- €дем в суд жаловатьсЯ на твоего разбойника, - сердито ответил ”риц. -
‚от поглЯди, как он изувечил ѓермана... Ђ это свидетельство от фельдшера,
что раны опасные, - сказал он, показываЯ мужику лист бумаги. - Џосидит он
теперь в тюрьме, ваш …ндрек.
- Ќа дочку учителЯ вздумал заглЯдыватьсЯ... Џусть-ка теперь из-за
решетки поглЯдит... - невнЯтно бубнил ѓерман сквозь повЯзку, закрывавшую всю
его физиономию.
‘лимак слегка встревожилсЯ.
- Џостыдились бы, - сказал он, - из-за таких пустЯков ходить в суд.
ѓерман тоже ведь дал ему раза два по морде, а мы в суд не идем.
- Ќу да! „ал Я ему, в самый раз... - бубнил ѓерман. - Ђ где у него
синЯки? ѓде кровь?.. ѓде свидетельство фельдшера?..
- •ороши! - говорил ‘лимак. - Љогда мы вашего борова спасли, никто из
вас не сказал урЯднику, что это мы. Ђ чуть парнишка побаловалсЯ, стукнул
ѓермана палкой, вы уже в суд бежите...
- ‚идно, у вас одна цена что борову, что человеку, - отрезал ”риц. - Ђ
у нас не разрешаетсЯ увечить людей... ‚от посидит в тюрьме, так отучитсЯ
разбойничать, хамскаЯ морда!..
€ все трое отправились в волость.
Џосле этого случаЯ ‘лимак забыл о ворах, засовах и щеколдах и стал
раздумывать о том, что сделает суд с его …ндреком. Ќередко он звал Ћвчажа и
с ним советовалсЯ.
- ‡наешь, Њацек, - говорил он, - Я так смекаю, что ежели в суде
поставЯт нашего мальца, стало быть …ндрека, против этого верзилы ѓермана,
может, нашему ничего не будет?
- Ђ как же, ничего и не будет, - поддакивал батрак.
- Ђ все-таки, - продолжал ‘лимак, - любопытно бы знать, какое могут
дать наказание за побои?
- ѓоловы не снимут, - отвечал Ћвчаж, - да и ничего такого ему не
сделают. ЏомнитсЯ, когда имон Љравчик избил до крови ‚уйтика, так имона на
две недели посадили в каталажку. Ђ когда ЏотоцкаЯ, Ђнджеева баба, изувечила
горшком ЊаколонгвЯнку, ей только велели заплатить штраф.
‘лимак призадумалсЯ и, помолчав, сказал:
- ќто правильно. “ нас тоже, бывало, подерутсЯ люди, но никого за это
не сажали. џ только того боюсь, что немец-то, пожалуй, подороже мужика.
- ‘ чего же это нехристь будет дороже?
- Ќет, как там ни говори... ’ы вспомни, как их сам урЯдник обхаживает.
‘ ѓжибом и то он так не разговаривает, как с •аммером.
- ќто правильно, но и урЯдник тоже - посмотрит по сторонам, да с глазу
на глаз и скажет, что немец - мразь.
- “ немцев-то свой царь, - заметил ‘лимак.
- Ќу, ихний царь против нашего ничего не стоит. џ навернЯка знаю: когда
Я лежал в больнице, был там один солдат, так он всегда говорил: "Људы
ему!.."
Џоследнее замечание несколько успокоило ‘лимака. ’ем не менее он не
переставал размышлЯть о наказании, которому мог подвергнутьсЯ …ндрек, и в
ближайшее воскресенье вместе с женой и сыном отправилсЯ в костел, чтобы
узнать мнение людей, более сведущих в судебных делах.
„ома осталсЯ один Ћвчаж - нЯнчить сиротку и присматривать за горшками в
печке.
Ѓыло уже за полдень, когда во дворе Яростно залаЯл Ѓурек; он хрипел и
бесновалсЯ так, словно его кто-то дразнил. Ћвчаж выглЯнул в окно и увидел
возле хаты незнакомого человека, одетого по-городскому. Ќа нем был длинный
заЯчий полушубок, из-под надвинутого на брови рыжего башлыка почти не видно
было лица.
Ѓатрак вышел в сени.
- —его вам?
- ‘делайте милость, хозЯин, - ответил незнакомец, - выручите из беды.
’ут, неподалеку от вашей хаты, у нас сломались сани, а ночью у менЯ утащили
из кузова топор, так что самому мне нечем чинить.
Ћвчаж с недоверием посмотрел на него.
- Ђ вы откуда, издалека? - спросил он.
- есть миль отсюда. …дем с женой к родным еще за четыре мили. …жели
выручите, доброй водкой вас угощу да колбасой.
“поминание о водке несколько ослабило подозрительность Њацека. Ћн
покачал головой, еще немного помешкал, но в конце концов, ради спасениЯ
ближнего, оставил сиротку в хате и, прихватив топор, пошел за проезжим.
„ействительно, неподалеку стоЯли сани, запрЯженные в одну лошадь, а в
санЯх сидела, съежившись, какаЯ-то баба, закутаннаЯ еще плотнее, чем ее муж.
“видев Ћвчажа, баба плаксиво забормотала, благословлЯЯ его, а проезжий
поступил гораздо учтивее и сразу выпил с Њацеком из большой бутыли.
Ѓатрак длЯ приличиЯ отнекивалсЯ, однако, приложившись к бутыли, потЯнул
так, что слеза прошибла, а затем принЯлсЯ чинить сани. ђаботы оказалось
немного, всего-то на полчаса, но проезжие не знали, как и благодарить его.
Ѓаба дала Ћвчажу кусок колбасы и четыре баранки, а муж ее,
расчувствовавшись, сказал:
- Ќемало Я ездил по свету, но такого славного мужика, как ты, брат, еще
не встречал! ‡а это Я дам тебе кое-что на памЯть. Ќет ли у тебЯ, братец,
бутылки?
- ‚ хате, пожалуй, найдетсЯ, - ответил Њацек дрогнувшим от радости
голосом, чувствуЯ, что ему оставЯт водки.
Џроезжий согнал бабу с сиденьЯ и достал черную бутылку из толстого
стекла.
- Џойдем, - сказал он батраку. - Џодари мне, сделай одолжение,
несколько гвоздей на случай, если опЯть сломаютсЯ сани, а Я тебе за твою
помощь дам такого зельЯ, что куда до него водке!.. ’ут тебе вместе и водка и
лекарство.
Ћни быстро зашагали к хате, и незнакомец продолжал:
- ѓолова ли, живот ли у тебЯ заболит, ты сейчас же опрокинь рюмку этого
питьЯ. ‘он ли пропадет, горе ли у тебЯ какое, лихорадка ли трЯсет, глотни
только моего снадобьЯ, и всЯ хворь, как пар, из тебЯ выйдет. Ќо ты смотри
береги его, - говорил проезжий, - не давай кому попало: это тебе не сивуха.
…ще мой дед-покойник выучилсЯ его настаивать у монахов в ђадечнице. „аже от
дурного глаза помогает, все равно как свЯтаЯ вода.
Ќезаметно они дошли до хутора. Њацек отправилсЯ в хату за гвоздЯми и
бутылкой, а незнакомец осталсЯ во дворе, небрежно оглЯдываЯ дворовые
постройки и отгонЯЯ Ѓурека, который бросалсЯ на него, как бешеный. ‚ другое
времЯ Ярость пса заставила бы Ћвчажа призадуматьсЯ, но сейчас он не мог
заподозрить гостЯ, который за пустЯчную работу дал ему водки и колбасы да
посулил чудодейственного питьЯ. Џоэтому батрак вынес из хаты пузатую бутылку
и, ухмылЯЯсь, подал ее проезжему, а тот, не скупЯсь, отлил ему своего зельЯ,
снова напомнив, чтобы он не потчевал кого попало, да и сам бы пил только в
особых случаЯх.
Ќаконец они распрощались. Ќезнакомец побежал к санЯм, а Ћвчаж заткнул
бутылку трЯпицей и спрЯтал в конюшне под кормушкой. …го так и разбирала
охота попробовать хоть каплю чудодейственного снадобьЯ, но он пересилил
себЯ, подумав:
"Ѓудто не случаетсЯ человеку захворать? Џриберегу-ка Я лучше на такой
случай".
’ут Њацек выказал незаурЯдную силу воли, но, как на беду, ‘лимаки
замешкались в костеле, и беднЯге не с кем было словом перемолвитьсЯ. Ћн
пообедал, просидев за столом дольше обычного, убаюкал сиротку, потом опЯть
разбудил и принЯлсЯ ей рассказывать про больницу, где ему починили сломанную
ногу, и о проезжих путниках, которые так щедро его угостили. Ќо, несмотрЯ на
все стараниЯ отвлечьсЯ, из головы у него не выходило спрЯтанное под
кормушкой снадобье монахов из ђадечницы. Људа бы он ни смотрел, везде ему
мерещилась пузатаЯ бутылка. Ћна выглЯдывала из-за горшков в печке, зеленела
на стене, поблескивала под лавкой, чуть ли не стучалась в окно, а бедный
Њацек только жмурилсЯ и говорил про себЯ:
"Ћтстань ты! ЏригодитсЯ на черный день".
Џеред самым закатом Ћвчаж услышал издали веселую песню. Ћн выбежал за
ворота и увидел возвращавшеесЯ из костела семейство ‘лимака. Ћни
остановились на горе, и, казалось, их темные силуэты спустились на снег с
багрового неба. …ндрек, задрав голову и закинув за спину руки, шагал по
левой стороне дороги; правой стороной шла хозЯйка в расстегнутой синей
кофте, из-под которой виднелась сорочка, еле прикрывавшаЯ грудь; сам хозЯин,
сдвинув шапку набекрень и подобрав полы зипуна, словно собиралсЯ пуститьсЯ в
плЯс, нессЯ вперед, перебегаЯ с левой стороны на правую и с правой на левую,
и при этом распевал во всю глотку:

‡а овином, за амбаром
—то ты льнешь ко мне задаром?
‡аору благим Я матом, -
Џрибегут папаша с братом...
•оть сердись, хоть не сердисЯ,
Љак упрусь Я, ты смиришьсЯ.

Ѓатрак смотрел на них и смеЯлсЯ - не над тем, что они перепились, нет:
ему было приЯтно, что им так весело и хорошо живетсЯ на свете.
- ‡наешь, Њацек... - заорал издали ‘лимак, заметив, что он стоит у
ворот, - знаешь, Њацек, ничего нам швабы не сделают!..
Ћн подбежал к Ћвчажу и грузно оперсЯ на его плечо.
- ‡наешь, Њацек, - продолжал хозЯин, направлЯЯсь вместе с ним к хате, -
встретили мы в костеле џсека ѓжиба. Џрохвост порЯдочный, но хороший парень!
Љак мы сказали ему, что …ндрек вздул ѓермана, он на радостЯх выставил нам
целую четверть водки и клЯлсЯ истинным богом, что на суде …ндрека
отпустЯт... Ђ уж џсек в этом знает толк, недаром он писал в конторе, да и
сам не раз бывал под судом за всЯкие штуки! Ћго! “ж он-то знает...
- Џусть только эти прохвосты засадЯт менЯ в каталажку, Я их подожгу!..
- выпалил сильно раскрасневшийсЯ …ндрек.
- Ќе болтай ты зрЯ! - накинулась на него мать. - …ще когда-нибудь они в
самом деле погорЯт, на тебЯ и подумают...
‚ таком настроении они вошли в хату и уселись за стол. Ќо сегоднЯ все
как-то не ладилось: хозЯйка, подаваЯ щи, больше налила на стол, чем в миску;
у хозЯина совсем пропал аппетит, а …ндрек забыл, в какой руке полагаетсЯ
держать ложку. Ћн перекладывал ее из одной руки в другую, облил зипун,
обварил ногу отцу и, наконец, отправилсЯ спать. Џримеру его не замедлили
последовать родители, и через несколько минут всЯ семьЯ ‘лимака спала как
убитаЯ.
Ћвчаж осталсЯ в одиночестве, опЯть ему не с кем было перекинутьсЯ
словом и опЯть вспомнилась пузатаЯ бутылка под кормушкой. Ќапрасно он
старалсЯ прогнать эту мысль, мешаЯ догорающие угли в печке или заправлЯЯ
фитиль в потрескивающей лампе. Ћт храпа ‘лимака его клонило ко сну, а
носившийсЯ в хате запах водки наполнЯл его сердце невыразимой тоской. ’щетно
пыталсЯ он рассеЯть невеселые думы: как мотыльки над огнем, они кружились
над его головой. Џозабудет он о больнице, сокрушаетсЯ о покинутой найденке;
позабудет о бедной сиротке, начинает тужить о своей горькой доле.
- Ќу, ничего не поделаешь, - пробормотал наконец батрак, - надо и мне
ложитьсЯ спать...
Ћн завернул ребенка в тулуп и пошел в конюшню. ЋщущаЯ теплое дыхание
лошадей, он улегсЯ на тюфЯк и закрыл глаза - все напрасно. ‘он не шел к
нему, потому что рано еще было спать.
Ќаконец, ворочаЯсь с боку на бок, Њацек нечаЯнно задел рукой бутылку с
питьем монахов. Ћн отодвинул ее, но бутылка, нарушаЯ закон инерции, все
назойливее лезла ему в руки. Ћн хотел покрепче заткнуть ее трЯпицей, но
непонЯтным образом трЯпка осталась у него в пальцах, а когда он машинально
поднес бутылку к глазам, чтобы посмотреть, что с ней происходит, горлышко
удивительного сосуда само прыгнуло ему в рот, и Њацек, даже не думаЯ, что
делает, проглотил изрЯдную толику целебного снадобьЯ.
Џроглотил и поморщилсЯ в темноте: питье оказалось не только крепким, но
и тошнотворным. Ќи дать ни взЯть - лекарство.
"Ќа что польстилсЯ", - подумал Ћвчаж и, закупорив бутылку, сунул ее
поглубже под кормушку.
‚ то же времЯ он решил в будущем быть воздержаннее и без надобности не
потреблЯть этого зельЯ, отнюдь не отличающегосЯ приЯтным вкусом.
Ћн прочитал молитву, и ему стало теплей и спокойней. ‚спомнилось ему
возвращение ‘лимаков из костела: странное дело - они, как живые, встали у
него перед глазами. …ндрек вдруг куда-то исчез (в эту минуту Ћвчаж не был
уверен, существует ли вообще на свете какой-то …ндрек!), ‘лимак отправилсЯ
спать, но куда-то далеко-далеко, и с ним осталась только хозЯйка - в синей
расстегнутой кофте, из-под которой виднелись нитки бус, спустившаЯсЯ сорочка
и белаЯ грудь.
Ћвчаж закрыл глаза и даже придавил их пальцами, чтобы не глЯдеть. Ќо он
все-таки видел ‘лимакову, и она улыбалась, так странно улыбалась. Ћн накрыл
голову тулупом - напрасно! †енщина все стоит и смотрит на него так, что у
него огонь пробегает по всему телу. ‘ердце бурно колотитсЯ, а в жилах,
словно вар, кипит кровь. Њацек повернулсЯ к стене и вдруг (о страшнаЯ
минута!) почувствовал, что кто-то стоит подле него и шепчет: "ЏодвиньсЯ..."
Ћн подвинулсЯ так, что дальше уже было некуда, и опЯть услышал тот же голос:
"Ќу, подвиньсЯ..." - "Људа Я подвинусь, раз тут стена?" - спрашивает Њацек.
"ЏодвиньсЯ же!" - шепчет тихий нетерпеливый голос, и в то же времЯ теплаЯ
рука обнимает его за шею.
€ вот Ћвчажу кажетсЯ, что его подстилка закачалась. ‹етит... летит...
летит... Ѓоже, куда же он падает?.. Ќет, он не падает, он несетсЯ по
воздуху, легкий, как перышко, как дым. Ћн открывает глаза и видит: над
снежными холмами в темном небе искрЯтсЯ звезды. Ћткуда же небо, когда он
лежит в запертой конюшне? Ђ все-таки небо видно. Ќо каким образом?.. Ќет его
снова не видно, опЯть кругом темнота. Ћн хочет двинутьсЯ и не может. „а и
зачем двигатьсЯ, раз ему и так хорошо? € есть ли на свете хоть что-нибудь,
ради чего стоило бы пошевельнуть пальцем? Ќет, ничего такого нет, или,
вернее, есть, но только одно: это сон, который в эту минуту им овладел, сон
настолько глубокий, что ему хотелось бы никогда не просыпатьсЯ. Ђх, ах, как
трудно дышитсЯ, но он засыпает... засыпает... засыпает...
Ћн спал без сновидений, должно быть, часов десЯть подрЯд. ђазбудило его
ощущение боли. Њацек почувствовал, как кто-то сильно его встрЯхнул, потом
пнул ногой в бок и в голову, наконец дернул за руки, рванул за волосы и
заорал над ухом:
- Ќу, вставай, вор проклЯтый, вставай!..
Ћвчаж попробовал встать, но вместо этого повернулсЯ на другой бок.
’отчас же удары по голове и встрЯхивание возобновились с еще большей силой,
и чей-то сдавленный голос (так показалось батраку) снова закричал:
- Ќу, вставай, ты!.. —тоб тебе сквозь землю провалитьсЯ!..
Њацек поднЯлсЯ и сел. ѓолова у него отЯжелела, как камень, глаза резало
от дневного света, и он их снова закрыл, подперев голову рукой. Ћн попыталсЯ
собратьсЯ с мыслЯми; в первую минуту ему показалось, что он угорел.
Ќо вот снова его ударили кулаком по лицу - раз и еще раз. Њацек с
трудом открыл глаза и увидел, что бьет его ‘лимак. Њужик обезумел от гнева.
- ‚ы за что менЯ бьете? - с изумлением спросил Њацек.
- ѓде лошади, вор проклЯтый?.. - ревел ‘лимак.
- ‹ошади?.. - пробормотал Њацек.
Ћн пополз на четвереньках со своей подстилки, вылез во двор и опЯть
повторил:
- ‹ошади... Љакие лошади?
€ вдруг его вырвало. Џосле этого он немного пришел в себЯ и заглЯнул в
конюшню. Љак будто там чего-то не хватало. Њацек потер лоб, стараЯсь
разбудить ленивую мысль, и снова глЯнул. ЉонюшнЯ была пуста.
- Ђ лошади где? - в свою очередь, спросил Ћвчаж.
- ѓде?.. - рЯвкнул ‘лимак. - ’ы своих дружков спроси, куда они их
угнали, - вор!..
Ѓатрак растерЯнно развел руками.
- џ лошадей не угонЯл, - сказал он. - ‚сю ночь Я не выходил отсюда...
—то-то со мной неладно; видать, Я захворал...
Ћн покачнулсЯ, но удержалсЯ, схватившись за косЯк.
- Ќечего тут болтать!.. —его дурака валЯешь, не видишь разве, что
лошадей у менЯ украли?.. - кричал, кипЯ от гнева, ‘лимак. - ‚орам-то надо
было ворота отомкнуть да через тебЯ лошадей провести.
- Ќикто тут ворот не отпирал и лошадей через менЯ не выводил, накажи
менЯ бог, коли Я вру! - сказал Ћвчаж, ударЯЯ себЯ кулаком в грудь.
€ вдруг заплакал.
‚ эту минуту из-за риги показались …ндрек и ‘лимакова.
- ’ЯтЯ! - крикнул, подбегаЯ, мальчик. - Ѓурек околел, лежит под
забором...
- ‚оры его отравили, - прибавила мать, - видно, пена у него шла... ’ак
и замерзла на морде.
Ћвчаж, едва стоЯвший на ногах, опустилсЯ на порог.
- „а и с этим что-то сделалось, - сказал ‘лимак, - совсем ополоумел.
Ќасилу его добудилсЯ... „а еще хворь к нему привЯзалась...
- Ќу и пусть себе подыхает! - крикнула ‘лимакова, грозЯ кулаком. - ‘пал
в конюшне и дал лошадей украсть... —тоб ему ни дна ни покрышки, когда
околеет!
…ндрек нагнулсЯ за камнем, чтобы швырнуть в Ћвчажа, но родители
удержали его. Џрисмотревшись получше, они заметили, что батрак изменилсЯ до
неузнаваемости. ‹ицо у него посерело, губы стали бледными, как у покойника,
глаза ввалились.
- Њожет, и его отравили? - шепнула хозЯйка.
‘лимак пожал плечами, не знаЯ, что отвечать. ‡атем стал допрашивать
батрака, не был ли кто вчера в их отсутствие и не угощал ли его?
Њедленно, с усилием, но ничего не таЯ, Њацек рассказал о проезжем,
которому починил сани, и о снадобье монахов из ђадечницы; всхлипываЯ, он
добавил:
- ‚идать, дали мне какого-то поганого зельЯ, чтобы лошадей увести...
Ќо ‘лимак не только не пожалел его, а снова впал в бешенство.
- Ђ ты взЯл у него и выпил? - кричал он. - € не пришло тебе в голову
мне рассказать, когда мы вернулись из костела, а?
- Љак тут было рассказывать, - ответил Њацек, - когда вы сами малость
угостились?..
- Ђ тебе-то что? - заорал ‘лимак. - ’вое собачье дело не подглЯдывать,
пьЯн Я или не пьЯн, а когда Я напилсЯ, смотреть в оба, чтобы чего-нибудь не
утащили... Ђ ты такой же вор, как и они, - еще хуже их: ты менЯ подвел - за
то, что Я пустил тебЯ в дом, когда ты с голоду подыхал!..
- Ћх, не говорите так! - простонал Ћвчаж.
Ћн сполз с порога и повалилсЯ в ноги ‘лимаку.
- ‡а вами осталось, - всхлипывал он, - мое жалованье... „а еще тулуп у
менЯ есть, хоть худой, а все-таки... Ќу, и зипун да сундучок... ‚се заберите
себе, только не говорите, что Я вас подвел... Џес-то был не вернее менЯ, а и
его отравили.
Ќо ‘лимак в остервенении оттолкнул его.
- —то ты мне голову дуришь! - Яростно закричал он. - ‘ундук мне свой
отдает да жалованье, а лошади стоили не меньше как восемьдесЯт рублей... ‡а
целый год Я не скопил столько, чтобы лошадей купить... ‚осемьдесЯт рублей,
о, €исусе!.. ‚осемьдесЯт рублей отдать из-за этого прощелыги... Ѓудь ты мне
сын родной, а не бродЯга приблудный, и то бы Я тебЯ не простил... Ћба
мальца, хоть они мои дети, того мне не стоили...
ѓнев его возрастал. „рожа от бешенства и сжимаЯ кулаки, он вопил:
- „а мне-то чего беспокоитьсЯ! ’ы виноват, что пропали лошади, ты их и
находи, а нет - Я в суд на тебЯ подам за воровство... ‘тупай куда хочешь,
ищи как знаешь, но без лошадей на глаза мне не показывайсЯ. “бью! ‘ебЯ
загублю, а убью... „о того ты мне омерзел из-за этой кражи, что вот схвачу
топор и башку тебе раскрою! € щенка этого забирай, ‡оськина ублюдка, а то
сдохнет. Ћба убирайтесь вон! ‘ лошадьми вернешьсЯ - все тебе прощу. Ђ без
них придешь, лучше удавись, но мне на глаза не попадайсЯ.
- џ буду искать, - молвил Њацек, надеваЯ трЯсущимисЯ руками ветхий
тулуп. - Ђвось господь бог мне поможет...
- —ерта проси, чтобы он тебе помог, раз через твою подлость Я теперь
разорилсЯ, - пробормотал ‘лимак, повернулсЯ и ушел.
- Ђ сундук ты оставь, - сказал …ндрек.
- ’ак-то он нам отплатил за нашу доброту! - прибавила хозЯйка, вытираЯ
фартуком слезы.
‚се трое пошли в хату. € хоть бы кто-нибудь на него ласково поглЯдел, а
ведь он, может быть, уходил навсегда.
Њацек осталсЯ один и неторопливо собиралсЯ в путь. Ћн надел на сиротку
свой жилет, потом завернул ее в лоскут от зипуна, а поверх укутал рЯдном.
‡атем подпоЯсалсЯ кушаком и разыскал во дворе толстую палку.
“ него разламывалась от боли голова, а ослабел он, как после тЯжелой
болезни. Ќо он уже мог думать и понимал, что произошло. Њацек не обиделсЯ на
‘лимака за то, что тот избил его и выгнал из дому, - правду сказать, хозЯин
был прав; не смущало его и то, что с этой минуты он лишаетсЯ крова: у таких,
как он, крова никогда не бывает. Ќе тревожило Њацека даже будущее, ни его
собственное, ни сироткино, - что ж: мир велик, а господь бог везде. …го
мучило другое: жаль было украденных лошадей.
„лЯ ‘лимака лошади были просто рабочей силой, а длЯ Ћвчажа это были
друзьЯ и братьЯ. Љто во всем свете скучал по нем; кто, как не ‚ойтек и
ѓнедой, с радостью его встречал, когда он входил в конюшню, и прощалсЯ с
ним, когда он уходил? ‘колько лет они прожили вместе, вместе терпели нужду,
помогали друг другу, скрашивали его одиночество - и вот не стало этих
друзей! Љто-то украл их, угнал на голод, на муку, и он, Ћвчаж, это
допустил...
Њацеку показалось, что он слышит их ржанье. ‘мекнули беднЯги, что с
ними случилось, и зовут его на помощь. "€ду! €ду!" - бормотал батрак. Ћн
взЯл ребенка на руки и, опираЯсь на палку, заковылЯл со двора. Њацек даже не
оглЯнулсЯ в воротах: наглЯдитсЯ еще, когда вернетсЯ с лошадьми.
‡а ригой, вытЯнувшись, лежал Ѓурек, но Ћвчажу было не до него: он
заметил следы лошадей, отпечатанные на снегу, как на воске. ‚от большое
копыто ѓнедого, а вот сломанное ‚ойтека, там, подальше, воры сели верхом и
поехали шагом. „о чего осмелели, ничего не боЯтсЯ! ‚се равно Ћвчаж вас
отыщет; пусть он слаб и хром, но теперь в нем проснулось мужицкое упорство.
•оть бы вы убежали на край света, он пойдет и на край света; хоть бы вы
укрылись под землей, он руками разроет землю; хоть бы вы улетели на небо, он
и на небо попадет и до тех пор будет молча стоЯть у небесных врат, до тех
пор будет своим смирением докучать свЯтым, пока они не разбегутсЯ по небу и
не приведут ему лошадей.
‘ полЯ следы свернули на дорогу, ведущую к костелу, но не исчезли.
Њацек отлично их видел и читал по ним всю историю этого путешествиЯ. ‚от тут
ѓнедой споткнулсЯ, а тут ‚ойтек в испуге шарахнулсЯ в сторону, а вон там вор
слез с ѓнедого и поправил на нем уздечку. Ќу, и важные господа - эти воры!
“ж и воровать ходЯт в новых сапогах; шлЯхтич и тот бы не постыдилсЯ выехать
в таких на охоту...
Ќеподалеку от костела Њацек увидел, что воры свернули с большой дороги
- это бы еще полбеды, но они разъехались в разные стороны: тот, что ехал на
ѓнедом, взЯл вправо, а тот, что на ‚ойтеке, - влево. Ћвчаж с минуту подумал
и пошел налево: может быть, потому, что следы ‚ойтека были заметнее, а может
быть, и оттого, что он больше любил эту лошадь.
Ћколо полуднЯ, продолжаЯ идти по следу, Њацек очутилсЯ близ той
деревни, где жил кум ‘лимака, староста ѓроховский. Љрюк был небольшой, и
Њацек решил зайти к ѓроховскому, рассчитываЯ, что ему дадут поесть: он и сам
успел проголодатьсЯ, да и сиротка уже несколько раз принималась хныкать у
него на руках.
‘таросту он застал дома как раз в то времЯ, когда его ругала жена -
просто так, без особой причины. Ћгромный мужик сидел у стены на лавке,
опершись одною рукой на стол, а другой на окно, и слушал бабью брехню с
таким вниманием, как будто ему в волости читали рапорт. Ћднако внимание это
не было искренним: всЯкий раз, когда голова жены устремлЯлась вслед за
горшками в печку, ѓроховский потЯгивалсЯ, зевал или ударЯл себЯ кулаком по
голове, морщась так, как будто эта болтовнЯ ему давно уже осточертела.
Џри чужих жена уступала старосте, чтобы не срамить его звание. Џоэтому
ѓроховский обрадовалсЯ Ћвчажу, велел его покормить чем-нибудь горЯчим, а
девочке дать молока. Љогда же батрак сообщил, что у ‘лимака украли лошадей и
что он, Њацек Ћвчаж, идЯ по следам воров, зашел к своему старосте
посоветоватьсЯ, ѓроховский угостил его копченой свининой и водкой. Ћн готов
был даже составить протокол, но, к сожалению, дома у него, как он выразилсЯ,
не было канцелЯрских принадлежностей и бумаги.
‡атем он пригласил Њацека длЯ секретного разговора в боковушку, где они
шептались не менее часу. Ћказалось, что ѓроховский давно уже выслеживает
воровскую шайку и даже знает ее главарей, но пока ничего с ними сделать не
может. Ќикто из них не пойман с поличным, и, что еще хуже, какие-то
влиЯтельные люди ставЯт ему палки в колеса. Ћн назвал Њацеку фамилию
проезжего, который за починку саней употчевал его питьем радечницких
монахов, и объЯснил, что ехавшаЯ с ним баба, его жена, вовсе не баба и не
жена, а попросту брат €оселева шурина, переодетый в женское платье.
’еперь Њацек понЯл, почему молодой ѓжиб вчера, после обедни, с такой
охотой угощал обоих ‘лимаков и напоил их допьЯна, но он поклЯлсЯ старосте,
что до поры до времени рта не раскроет.
- …сли подать в суд, - заключил ѓроховский, - эти прохвосты увернутсЯ,
но мы сами найдем на них управу: подстережем в укромном местечке и первым
делом установим, кто ворует. ’огда и лошади отыщутсЯ; ты о них не горюй.
Ћвчаж поклонилсЯ ему в ноги и сказал:
- ‚се сделаю, что прикажете, староста, хоть бы пришлось мне голову
сложить.
- ’ы сделай так, - напутствовал его староста. - Џо следу мимо моей хаты
незачем идти, Я и без того знаю: он ведет к €оселеву шурину. Ќо любопытно
мне знать про другой след, направо от дороги; не приведет ли он нас к
кому-нибудь из колонистов или к тому еврею, что караулит остаток леса. €ди,
брат, по тому следу как можно дальше, а в случае на что набредешь, сейчас же
дай мне знать. ‚оровское гнездо невелико, к завтраму ты обернешьсЯ.
- € лошадей назад заберем?.. - спросил Њацек.
- €з кишок у них вытЯнем, - ответил староста, и глаза его грозно
блеснули.
Ѓыло уже около двух часов, когда Њацек, распрощавшись, ушел. ѓроховский
намекнул было жене, что не худо бы оставить сиротку у них, но баба так на
него накинулась, что он умолк. Ћвчаж опЯть закутал девочку в зипун и рЯдно,
посадил ее на левую руку, в правую взЯл палку и пошел.
‚ыйдЯ на большую дорогу, он сразу отыскал следы ѓнедого и, проходив с
часок, сообразил, что конюшнЯ у воров должна быть где-то поблизости, потому
что следы тут смешались. ‘перва он удалилсЯ от дороги, потом приблизилсЯ,
потом опЯть отошел, свернул в лес и, наконец, очутилсЯ в овраге, по другую
сторону железнодорожной насыпи. Њороз все крепчал, но Њацек так разгорЯчилсЯ
от ходьбы, что не замечал холода; по небу времЯ от времени проносились тучи,
тогда на землю сыпалсЯ снег, но вскоре снова переставал. Њацек торопилсЯ,
чтобы не занесло следов, и все шел, глЯдЯ себе под ноги, не обращаЯ вниманиЯ
на то, что темнеет и снег валит все гуще.
Ћн очень устал и поминутно присаживалсЯ, но ему все чудилось ржанье
ѓнедого, и он снова срывалсЯ с места. Ћдин раз оно раздалось совсем близко
(или послышалось, оттого что у него трещала голова), и Њацек из последних
сил пошел, уже не разбираЯ следов, прЯмо на голос. —ем скорей он бежал, тем
Явственнее становилось ржанье; он карабкалсЯ на холмы, продиралсЯ сквозь
цеплЯвшийсЯ за него кустарник, падал, опЯть поднималсЯ и шел на голос.
Ќаконец ржанье умолкло, и тогда Њацек увидел, что находитсЯ в овраге,
по колено в снегу, и что наступила ночь.
‘ большим трудом он взобралсЯ на холм, чтобы осмотретьсЯ кругом и не
заблудитьсЯ. Ќо увидел лишь снег и разбросанные кое-где кусты. ‘нег справа и
слева, снег позади, впереди и под ногами, а вокруг темнота. €з-за туч не
видно ни звездочки, на западе погасла вечернЯЯ зарЯ. Људа ни глЯнь -
темнота, да снег, да черные пЯтна кустов.
Њацек хотел было спуститьсЯ с холма. Ќо в одном месте ему показалось
чересчур круто, в другом - не продратьсЯ сквозь заросли. Ќаконец он набрел
на удобный спуск; нащупываЯ дорогу палкой, он прошел шагов десЯть и - упал с
высоты нескольких аршин. ‘частье еще, что снегу в этом месте было по поЯс,
не то он разбилсЯ бы насмерть вместе с ребенком.
‘иротка испугалась и тихонько захныкала (голосок у нее был все такой же
слабый), а в сердце Њацека закралась тревога.
"‡аплутать-то Я не заплутал, - думал он, - места тут все знакомые, наши
же овраги. „а как выбратьсЯ отсюда?.."
€ он снова двинулсЯ, но уже оврагами, то по колено в снегу, то по
щиколотку, а иной раз и повыше колена. ’ак он шел с полчаса, пока не
выбралсЯ на утоптанное место. Њацек присел на корточки, пошарил рукой и
узнал собственные следы.
- ‚от уж путанаЯ дорога! - пробормотал он и направилсЯ по другому
проходу в оврагах.
Ќекоторое времЯ он снова шел прЯмо, пока не наткнулсЯ на какую-то
выемку в снегу под горой. Ћщупав рукой откос и Яму, Њацек сообразил, что это
то самое место, где он недавно свалилсЯ с обрыва.
‚друг послышалсЯ какой-то шорох - Ћвчаж насторожилсЯ. Ќет, это шелестЯт
ветви над головой. ‚верху поднЯлсЯ ветер и нагнал тучи; снова посыпал
мелкий, сухой, колючий снег, впивавшийсЯ в руки и в лицо, как рой комаров.
"Ќеужто пришел мой последний час?.." - подумал Ћвчаж. - Ќу, нет, -
прошептал он, - мне еще лошадей надобно отыскать, чтобы менЯ вором не
считали.
Ћн укутал сиротку, котораЯ крепко уснула, хотЯ на руках ей было
неудобно и трЯско, и снова побрел по оврагам - просто так, без цели, лишь бы
идти.
- ’оже Я не дурак - садитьсЯ, - бормотал он. - Ђ то чуть только сЯдешь,
сразу замерзнешь, а Я лошадей и воров не брошу...
Љолючий снег валил все гуще и уже облепил Њацека с головы до ног.
‘лушаЯ завывание ветра на вершинах холмов, Ћвчаж радовалсЯ, что вьюга
не застигла его в поле: здесь, в оврагах, все-таки было теплее.
- „а тут и вовсе тепло, а садитьсЯ Я не стану, так и прохожу до утра,
не то, пожалуй, замерзну.
…ще задолго по полуночи ноги совсем отказались повиноватьсЯ Њацеку; он
уже был не в силах вытаскивать их из снега. Њацек остановилсЯ и стал
топтатьсЯ на месте. Ќо скоро и это его утомило, тогда он добралсЯ до
какого-то обрыва и прислонилсЯ спиной к глинистому откосу.
ќто место показалось ему превосходным. Ћно слегка возвышалось над
оврагом, и - главное - в нем было небольшое углубление, как раз в
человеческий рост; со всех сторон его окружали кусты, так что снег тут не
очень донимал. ‚добавок к прочим достоинствам, оступившись, Њацек неожиданно
обнаружил большой камень, высотой с табуретку, лежавший в выемке с правой
стороны.
- Ќу, засиживатьсЯ Я не стану, - говорил Њацек, - не то еще замерзну. Ђ
присесть можно. ‘пать, конечно, на морозе не годитсЯ и лежать то же самое, -
прибавил он про себЯ, - но посидеть можно.
€ он спокойно уселсЯ, натЯнул шапку на уши и плотнее закутал
продолжавшую спать сиротку, решив, что сначала минутку отдохнет, потом
минутку потопчетсЯ на месте, потом снова отдохнет, снова потопчетсЯ и так
дождетсЯ утра.
- ’олько бы не уснуть, - бормотал он.
‚ углубление снег не проникал; здесь, казалось, было даже теплее, чем
снаружи. Ћкоченевшие ноги стали как будто отходить, и теперь Њацек ощущал
уже не холод, а легкий зуд, словно муравьи ползали по его подошвам. Ћни
проползли между пальцами и забегали по всей ступне; сначала залезли на
сломанную ногу, потом на здоровую и дошли до коленей.
‚друг невесть откуда взЯвшийсЯ муравей забегал у него по носу. Њацек
хотел его стрЯхнуть, но тогда целый рой накинулсЯ на ту руку, где спала
сиротка, а потом и на другую. Ћвчаж не отгонЯл их: зачем, раз это
покалывание не позволЯло ему уснуть? €, наконец, оно было даже приЯтно! Ћн
усмехнулсЯ, когда проказливое насекомое добралось до поЯса и даже не
задумалсЯ над тем, откуда вдруг взЯлись эти муравьи. Њацек знал, что сидит в
овраге среди кустов, и не мудрено, что тут был муравейник, а о том, что
стоЯла зима, он как-то позабыл.
- ’олько бы не уснуть... ’олько бы не уснуть, - повторЯл он.
Ќаконец, ему пришла в голову другаЯ мысль: а почему бы не уснуть? “же
ночь, он в конюшне... Ќу да, в конюшне: но сюда вот-вот придут воры. € Њацек
ждет их, сжимаЯ в руке страшную дубину, а чтобы не проспать, он не ложитсЯ и
сидит на чурбане.
Ћго!.. ‚от слышитсЯ чей-то шепот... ќто воры... ‚от они уже отворили
ворота в конюшню, виден снег на дворе. Њацек припал к стене, сжимает свою
дубину... Ќу, он им задаст!..
Ќо воры, видно, смекнули, что Њацек не спит, и ушли. Љакое там - ушли!
Џопросту удрали и топочут так, что землЯ гудит. Ћвчаж засмеЯлсЯ и подумал,
что теперь ему можно уснуть или по крайней мере спокойно подремать. Ћн
уселсЯ поудобнее, забившись в уголок, и обеими руками прижал сиротку к груди
- чтобы не упала. …му надо хоть минутку поспать; уж очень он устал. Џотом он
мигом вскочит, потому что его ждут дела. Ќо какие?
"—то мне надо было сделать?.. - вспоминал он. - Џахать?.. Ќет, уже
вспахано... ‹ошадей напоить?.. Ќу да, лошади..."
Џосле полуночи ветер разогнал тучи, и на небе показалсЯ краешек луны.
’усклый свет ударил прЯмо в глаза Њацеку, но он не пошевелилсЯ. ‚скоре луна
скрылась за холмом, снова налетели тучи со снегом, но Њацек по-прежнему не
двигалсЯ. Ћн сидел в выемке, прислонЯсь к стене, и обеими руками обнимал
сиротку.
Ќаконец взошло солнце, но Њацек и теперь не шелохнулсЯ. Љазалось, он с
изумлением смотрит на железнодорожное полотно, оказавшеесЯ шагах в
пЯтидесЯти от него.
‘олнце уже высоко поднЯлось, когда на путЯх показалсЯ обходчик. ‡аметив
мужика, он окликнул его, но Њацек молчал; тогда обходчик спустилсЯ с насыпи
и подошел ближе. €здали, еще не доходЯ до него, он несколько раз крикнул:
"ќй, эй, отец! Ќапились вы, что ли?.." Ќаконец, словно не верЯ своим глазам,
он ступил в выемку и потрогал Њацека рукой.
‹ицо мужика затвердело, словно восковое, и, словно восковое, затвердело
личико ребенка; иней запорошил ресницы мужика, а на губах ребенка блестела
замерзшаЯ слюна.
“ обходчика руки опустились. Ћн хотел крикнуть, но, вспомнив, что
кругом нет ни души, повернулсЯ и побежал назад. ’ут же, за холмом, он увидел
стлавшиесЯ по небу веселые дымки той деревни, где находилось волостное
правление. Ћбходчик поспешил туда.
Ќесколько часов спустЯ он приехал в санЯх со старостой и стражником,
чтобы убрать тела. Ќо на морозе Њацек закостенел, и теперь невозможно было
разжать ему руки и разогнуть ноги: так его и перенесли в сани в сидЯчем
положении. ’ак и везли его дорогой, так и подъехал он к волостному
правлению, прижав к груди ребенка, с откинутой на задок саней головой и
лицом, обращенным к небу: словно, покончив расчеты с людьми, он хотел
поведать богу свои обиды и горести.
Љогда сани с несчастными прибыли на место, перед правлением собралась
кучка мужиков, баб и евреев, а в стороне от них - волостной старшина, писарь
и староста ѓроховский. “знав, что замерз какой-то мужик с ребенком,
ѓроховский сразу догадалсЯ, что это Ћвчаж, и с сокрушением рассказал
собравшимсЯ историю батрака.
‘лушаЯ его, мужики крестились, бабы причитали, даже евреи
отплевывались, и только џсек ѓжиб, сын богача ѓжиба, покуривал шестигрошовую
сигару и усмехалсЯ. Ћн стоЯл, засунув руки в карманы барашковой куртки,
выставлЯл вперед то одну, то другую ногу, обутую в сапоги выше колен, дымил
своей сигарой и усмехалсЯ. Њужики неодобрительно посматривали на него и
ворчали, что ему, мол, и покойники стали нипочем. Ќо бабы, хоть и
негодовали, а не могли на него сердитьсЯ: и правда, парень был как картинка.
‚ысокий, стройный, широкоплечий, лицо - кровь с молоком, глаза - словно
васильки, русые усы и бородка, будто у шлЯхтича. ќтакому красавцу парню
впору бы управлЯющим быть или хоть винокуром, а мужики между собой
шептались, что этот прохвост рано ли, поздно ли, а подохнет под забором.
- Ќеладно что-то сделал ‘лимак: как же это он выгнал беднЯгу да еще с
сироткой в этакую стужу? - промолвил старшина, внимательно осмотрев
мертвецов.
- € очень даже неладно, - загудели бабы.
- ЋбозлилсЯ человек, что лошадей у него украли, - вступилсЯ какой-то
мужик.
- ‹ошадей ему все равно не вернуть, а что две души он погубил - так
погубил! - крикнула в ответ какаЯ-то старуха.
- “ немцев выучилсЯ! - прибавила другаЯ.
- ’еперь будет совесть его грызть до самой смерти! - подхватила третьЯ.
ѓроховский становилсЯ все мрачнее, наконец он заговорил:
- ќ, не так его ‘лимак гнал, как сам он рвалсЯ выследить тех воров, что
лошадей у нас уводЯт...
€ с отвращением, хотЯ и украдкой, он бросил взглЯд на џсека ѓжиба; тот
вскинул на него глаза и огрызнулсЯ в ответ:
- ’ак и со всЯким будет, кто вздумает чересчур усердно ловить
конокрадов. € их не поймает, и сам пропадет.
- Ќичего, дойдет черед и до конокрадов.
- Ќе дойдет!.. “ж больно они народ ловкий, - возразил џсек ѓжиб.
- Ѓог даст, дойдет, - настойчиво повторил ѓроховский.
- Ђ вы не очень кричите, а то как бы и вас не обворовали, - засмеЯлсЯ
џсек.
- Њожет, и обворуют, но сперва пусть богу помолЯтсЯ, чтобы послал мне
крепкий сон.
‚о времЯ этого разговора стражник ушел в правление, волостной писарь с
превеликим вниманием разглЯдывал покойников, а старшина поморщилсЯ так,
словно раскусил перец. Ќаконец он сказал, показываЯ на сани:
- Ќадо бы этих горемык сразу отвезти в суд. ’ам и начальник и фельдшер,
пускай делают с ними что полагаетсЯ... ’ы поезжай, - обратилсЯ он к
владельцу саней, - а Я с писарем догоню вас. ќто первый случай у менЯ в
волости, чтобы так вот кто замерзал...
‚ладелец саней почесал затылок, но ему пришлось повиноватьсЯ. „а и до
суда было не так далеко: всего версты две. Ћн подобрал вожжи, стегнул
лошадей, а сам пошел рЯдом с санЯми, стараЯсь пореже оглЯдыватьсЯ на своих
седоков. ‚месте с ним отправилсЯ староста и еще один мужик, которого
вызывали в суд по делу о порче ведра в чужом колодце. “видев, что они
тронулись, стражник вышел из правлениЯ и догнал их верхом.
‚ то самое времЯ, когда старшина отправлЯл покойников из волости в суд,
уезд по этапу выслал в волость дурочку ‡оську. —ерез несколько месЯцев после
того, как она оставила ребенка на попечение Ћвчажа, ее посадили в тюрьму. ‡а
что? - ей это не было известно. ‡оську обвинЯли в нищенстве, в
бродЯжничестве, в распутстве, в покушении на поджог, и всЯкий раз, когда
раскрывалось новое преступление, ее переводили из тюрьмы в арестантскую или
из арестантской в тюрьму, затем из тюрьмы в больницу, из больницы снова в
арестантскую - и так целый год.
Љо всем этим странствиЯм ‡оська относилась с полным равнодушием. Ќо
когда ее переводили в новое помещение, она в первые дни беспокоилась,
получит ли работу. Џотом ею снова овладевала тупаЯ вЯлость и большую часть
суток она спала на нарах или под нарами, в коридоре или на тюремном дворе. Ђ
вообще ей все было совершенно безразлично.
Ћднако времЯ от времени ‡оське вспоминалсЯ брошенный ребенок, ее тЯнуло
на волю, и тогда она впадала в бешенство. Ћдин раз в таком состоЯнии она
неделю не ела, в другой раз хотела удавитьсЯ, в третий - едва не подожгла
тюрьму. ’огда ее отправили в больницу и, вылечив застарелую рану на ноге, по
прошествии нескольких месЯцев (в течение которых она ознакомилась еще с
двумЯ или тремЯ тюрьмами) выслали по месту рождениЯ, под надзор.
€ вот ‡оська шла из уезда в родную деревню под конвоем двух мужиков, из
которых один нес пакет с предписанием, а другой его сопровождал. Ћна шла по
большаку в рваном зипунишке, на одной ноге у нее был башмак, на другой -
чунЯ, на голове дырЯвый, как решето, платок. Ќи сильный мороз, ни вид
знакомых мест не производили на нее никакого впечатлениЯ. Ћна глЯдела прЯмо
перед собой и, подоткнув полы зипуна, быстро, словно спеша домой, шагала по
дороге, то и дело обгонЯЯ своих конвоиров. …сли она чересчур забегала
вперед, конвоир ей кричал: "’ы куда разлетелась?" ’огда ‡оська
останавливалась и стоЯла столбом посреди дороги, пока ей снова не
приказывали идти.
- ‚идать, совсем одурела, - сказал один из сопровождавших ее мужиков,
тот, что нес пакет из уезда.
- „а она сроду такаЯ, а вот насчет черной работы - ничего, не хуже
людей, - ответил второй, издавна знавший ‡оську, так как сам был из той же
волости.
€ они заговорили о другом. „о волостного правлениЯ оставалось не более
версты, и из-за покрытого снегом холма уже виднелись почерневшие трубы хат,
когда навстречу ‡оське и ее конвоирам показалсЯ стражник верхом, а за ним
сани с трупом Ћвчажа и ребенка. ‡оська, по-прежнему опережаЯ конвоиров,
прошла мимо, ко мужики при виде необычного зрелища остановились и вступили в
разговор со старостой.
- ѓосподи помилуй! - воскликнул один. - „а кто ж этот беднЯга?
- Ћвчаж, батрак ‘лимака, - ответил староста. - ‡оська! - окликнул он
арестантку. - Ђ ведь это твоЯ дочка с Ћвчажем.
‡оська подошла к санЯм, но сначала равнодушно смотрела на трупы. Ћднако
постепенно взглЯд ее становилсЯ разумнее.
- —то это на них нашло? - спросила она.
- ‡амерзли.
- ‘ чего же они замерзли?
- ‘лимак прогнал их из дому.
- ‘лимак?.. ‘лимак прогнал из дому?.. - бессмысленно повторЯла она,
шевелЯ пальцами. - Ђ верно: Ћвчаж это, а это, видать, моЯ дочка... ЊоЯ!..
’олько чуть подросла с тех пор... „а где это слыхано, чтобы малое дитЯ
заморозить?.. Ќо и то сказать, ей на роду был писан худой конец... Ђ ведь,
как бог свЯт, моЯ это дочка!.. ѓлЯньте!.. ЊоЯ дочка, а ее убили!..
Њужики, покачиваЯ головами, прислушивались к лепету ‡оськи. Ќаконец
староста сказал:
- Ќу, пора в путь, будьте здоровы. Џоедем, кум Њартин!
Љум Њартин, подобрав вожжи, взмахнул кнутом, но в эту минуту ‡оська
вдруг полезла в сани к покойникам.
- ’ы что делаешь? - гаркнул конвоир, схватив ее за зипун.
- „а это моЯ дочка! - закричала ‡оська, цеплЯЯсь за сани.
- Ќу и что ж, что твоЯ? - сказал староста. - ’ебе один путь, ей -
другой...
- ЊоЯ, моЯ дочка!.. - вопила ‡оська, обеими руками держась за сани.
‹ошади вдруг тронули, ‡оська упала в снег, но успела ухватитьсЯ за
полозьЯ, и сани поволокли ее за собой.
- Ѓудет тебе беситьсЯ! - заорал конвоир и побежал за ‡оськой со
старостой и другим мужиком.
- ЊоЯ дочка!.. Ћтдайте мне мою дочку!.. - кричала помешаннаЯ, не
отпускаЯ полозьев.
Њужики с трудом ее оторвали, и сани укатили. ‡оська хотела поднЯтьсЯ и
бежать за ребенком, но один из конвоиров сел ей на ноги, а другой схватил за
руки.
- Ќа что она тебе, дура? - убеждали они ‡оську. - ђебенка не
воскресишь...
- ЊоЯ дочка!.. ‘лимак ее заморозил!.. —тоб его господь наказал!.. —тоб
ему самому так замерзнуть!.. - кричала ‡оська, вырываЯсь из рук конвоиров.
Ќо когда сани скрылись из виду, она понемногу стала затихать,
посиневшее от мороза лицо ее принЯло медный оттенок и исчез лихорадочный
блеск в глазах.
Ќаконец она совсем успокоилась и впала в обычную апатию.
Ђ когда стихло шуршание полозьев, ‡оська поднЯлась с покрытой снегом
земли и, равнодушнаЯ, как всегда, быстро зашагала к волостному правлению,
лишь изредка тЯжело вздыхаЯ.
- “же и позабыла, - пробормотал мужик, несший пакет.
- €ной раз дураку-то лучше на свете, - ответил его спутник.
€ они оба умолкли, слушаЯ, как скрипит снег под ногами.

ЏотерЯ лошадей довела ‘лимака чуть не до безумиЯ. Џравда, он избил,
истоптал ногами и выгнал из дому Ћвчажа, но гнев его еще не иссЯк. …му было
душно в хате; бледный, сжимаЯ кулаки, он выбежал во двор и зашагал взад и
вперед, исподлобьЯ высматриваЯ налитыми кровью глазами, на чем бы сорвать
злобу.
…му вспомнилось, что нужно подкинуть сена коровам. Ћн вошел в закут,
растолкал скотину, а когда одна из потревоженных коров отдавила ему ногу,
‘лимак схватил вилы и нещадно избил обеих коров. Џотом, совсем обеспамЯтев,
он бросилсЯ за ригу и, увидев Ѓурека, стал топтать ногам твердый, как
дерево, труп собаки, ругаЯсь на чем свет стоит...
- Љабы ты, собачий сын, не польстилсЯ на хлеб из чужих рук, не потерЯл
бы Я лошадей. ’еперь будешь тут костенеть и гнить до весны, проклЯтаЯ
тварь!.. - крикнул он напоследок и еще раз пнул ногой труп, так что внутри
его что-то хрустнуло.
‚ернувшись в хату, он металсЯ из угла в угол, пока не повалил чурбан.
…ндрек, заметив это, фыркнул. ’огда ‘лимак сорвал с себЯ ремень, схватил
мальчишку и стегал его до тех пор, пока тот не залез под лавку, обливаЯсь
кровью.
Ќо мужик и после этого не надел поЯс. Ћн шагал по горнице с ремнем в
руке, ожидаЯ, когда жена промолвит хоть слово, чтобы исколотить и ее. Ќо
џгна молча хозЯйничала и только поминутно хваталась рукой за печку, словно
боЯлась упасть.
- ’ы чего шатаешьсЯ? - проворчал мужик. - ‚черашний хмель не выдохсЯ?
- —то-то худо мне, - тихо ответила жена.
‘лимак призадумалсЯ и надел поЯс.
- Ђ чего тебе? - спросил он.
- ‚се какие-то черные круги плЯшут перед глазами, и шумит в ушах. Ћх,
да, может, это в хате пищит?.. - бессвЯзно проговорила она, разведЯ руками.
- Ќе хлещи водку, вот и не будет пищать, - огрызнулсЯ ‘лимак и,
сплюнув, снова вышел во двор.
…го удивило, что она не вступилась за избитого сына. ѓнев снова ударил
ему в голову, но бить уже было некого; он схватил топор и бросилсЯ колоть
дрова. Љолол почти до вечера, в одной рубашке, забыв про обед. …му казалось,
что тут, у его ног, лежат воры, угнавшие лошадей, и он рубил, как бешеный,
разбрасываЯ по всему двору поленьЯ и щепки, взлетавшие из-под топора.
Ќаконец руки у него онемели, заныла поЯсница и промокла от пота рубаха;
в то же времЯ остыл и его гнев. ‘лимак пошел в хату, но в первой горнице
никого не оказалось. Ћн заглЯнул в боковушку: џгна лежала на кровати.
- ’ы чего это? - спросил он.
- ЌеможетсЯ мне малость, - ответила женщина, словно очнувшись от сна. -
Ќу, да это пустое.
- Џечка выстыла.
- ‚ыстыла? - повторила ‘лимакова.
‘ трудом поднЯвшись с постели, она с большим усилием снова развела
огонь длЯ ужина.
- ‚идишь!.. - сказал ‘лимак, пристально глЯдЯ на жену. - ‚чера ты
распарилась в корчме, потом воды напилась да еще расстегнула дорогой кофту.
‚от тебЯ и прохватило.
- Ќичего со мной не сделаетсЯ, - раздраженно ответила ‘лимакова.
„олжно быть, ей и вправду стало лучше, она разогрела обед и подала его
к ужину.
…ндрек вышел из угла, взЯл в руки ложку, но есть не смог и горько
заплакал. ‘лимак расстроилсЯ, а мать, точно не замечаЯ слез сына, кое-как
ополоснула посуду и легла спать.
Ќочью, почти в тот же час, когда в овраге замерзал несчастный Ћвчаж, у
‘лимаковой началсЯ озноб. Њуж проснулсЯ, укрыл ее тулупом, и озноб понемногу
прошел. Ќа другой день она встала и, как всегда, принЯлась за работу, лишь
изредка жалуЯсь на боль в голове и в поЯснице. ЌесмотрЯ на это, она возилась
по хозЯйству, но по глазам ее ‘лимак понЯл, что с ней что-то неладно, и
приуныл.
Љ вечеру на дороге заскрипели сани и остановились у ворот. —ерез минуту
в хату вошел шинкарь €осель. “ ‘лимака сердце екнуло, когда он взглЯнул на
гостЯ, такое странное у него было выражение лица.
- ‘лава €исусу, - поздоровалсЯ €осель.
- ‚о веки веков, - ответил ‘лимак.
‘ минуту оба помолчали.
- ‚ы ни о чем не спрашиваете? - начал шинкарь.
- Ђ что мне спрашивать?.. - проговорил ‘лимак, глЯдЯ ему в глаза, и
вдруг побледнел, сам не знаЯ почему.
- ‡автра, - не спеша продолжал €осель, - завтра …ндрека вызывают в суд
за то, что он изувечил ѓермана...
- Ќичего они ему не сделают, - сказал ‘лимак.
- Ќу, в каталажке он все-таки посидит.
- Џускай посидит. ‚ другой раз не будет дратьсЯ.
‘нова в хате наступила тишина, на этот раз более продолжительнаЯ.
€осель качал головой, а ‘лимак смотрел на него, чувствуЯ, как в нем
поднимаетсЯ тревога. Ќаконец, собравшись с духом, он резко спросил:
- …ще что?
- —его тут много болтать, - ответил шинкарь, взмахнув стиснутым
кулаком. - Ћвчаж с ребенком замерзли насмерть.
‘лимак вскочил с лавки, точно хотел броситьсЯ на €оселЯ, но снова
опустилсЯ и откинулсЯ к стене. …го бросило в жар, потом у него задрожали
ноги, а потом ему даже показалось странным, что он так испугалсЯ.
- ѓде?.. Љогда?.. - глухо спросил он.
- ѓде?.. - переспросил €осель. - ‚ овраге, по ту сторону насыпи, совсем
недалеко от волости. Ђ когда?.. Љогда?.. ‚ы же знаете, что этой ночью, -
сами же вы вчера его выгнали...
Њужик в гневе поднЯлсЯ.
- ќх, ну и брешете вы, €осель; слушать вас тошно... ‡амерз!.. €з-за
менЯ он, что ли, пошел в овраг?.. Ѓудто на свете нет других хат?..
инкарь пожал плечами и, отойдЯ к дверЯм, сказал:
- •отите - верьте, хотите - не верьте, мне все равно. џ сам видел, как
замерзшего Ћвчажа вместе с ребенком везли в суд - должно быть, длЯ вскрытиЯ.
‚ы, конечно, можете мне не верить!.. Ќу, будьте здоровы, хозЯин...
- ќка важность!.. Ќу, и замерз, - а что мне за это сделают? - крикнул
‘лимак.
- ‹юди - ничего, но... господь бог... €ли вы уж и в бога не веруете,
‘лимак?.. - спросил €осель с порога, и отсвет из печки блеснул у него в
глазах.
Ћн притворил дверь, наткнулсЯ на что-то в сенЯх и вышел во двор. ‘лимак
слышал, как его тЯжелые шаги, постепенно замираЯ, затихли наконец в воротах;
слышал, как усевшись в сани, шинкарь крикнул своей лошади "нно-о"; слышал,
как скрипели сани все дальше, дальше, до самого моста.
Ћн вздрогнул, оглЯнулсЯ по сторонам и увидел устремленные на него из
противоположного угла глаза …ндрека. Љакое-то мрачное чувство легло ему на
душу.
- Ђ Я-то чем виноват, что он замерз? - пробормотал ‘лимак.
€ вдруг ему вспомнилась проповедь, которую из года в год повторЯл
викарий. € послышалсЯ его слабый старческий голос, жалостно взывавший: "Ѓыл
Я голоден - и не накормили менЯ, был наг - и не одели менЯ, не имел крова -
и не приютили менЯ... €дите же, проклЯтые, в огонь вечный, уготованный
дьЯволу и слугам его..."
- ‘оврал еврей, как бог свЯт, соврал... - сказал ‘лимак, чувствуЯ, как
по спине у него пробегают мурашки.
ЏроизносЯ эти слова, он готов был поклЯстьсЯ, что в эту минуту Ћвчаж с
ребенком сидит в конюшне и что оба они живы и здоровы. Ћн был настолько
уверен в этом, что даже поднЯлсЯ с лавки, чтобы позвать батрака ужинать. Ќо,
взЯвшись за дверную скобу, вдруг остановилсЯ. …му было страшно выйти во
двор...
Ћднако страх его понемногу рассеЯлсЯ. ‘лимак вышел из хаты, заглЯнул в
пустую конюшню, потом подкинул коровам охапку сена и, едва стемнело, лег
спать. “ жены снова началсЯ озноб, и он, как вчера, укрыл ее тулупом,
приговариваЯ:
- Ќу и подлец этот €осель!
“ него никак не укладывалось в голове, что Ћвчаж с ребенком замерзли.
Ќапротив: чем больше он думал о них, тем тверже был уверен, что €осель его
запугивает ради какого-нибудь мошенничества. “тром ‘лимак со смехом
рассказал обо всем жене, удивлЯЯсь наглости шинкарЯ и стараЯсь догадатьсЯ,
длЯ чего ему понадобилась эта ложь.
Џосле обеда к ним заехал староста и вручил …ндреку повестку в суд по
делу о нанесении увечий ѓерману.
- Љогда ему там нужно быть? - спросил ‘лимак.
- …го дело разбираетсЯ завтра, - ответил староста. - Ќо чего ему
таскатьсЯ пешком в этакую даль? Џускай садитсЯ со мной, Я его подвезу.
…ндрек слегка побледнел и стал надевать полушубок.
- Ђ много ему дадут? - мрачно спросил отец.
- ќ!.. Џосидит денька три-четыре, ну, может, с неделю, - сказал
староста.
‘лимак вздохнул и достал из узелка рубль.
- ‚от еще что... - снова заговорил ‘лимак. - ‘лышали вы, что прохвост
€осель выдумал, будто Ћвчаж замерз вместе с ребенком?
- Љак не слыхать? - неохотно ответил староста. - Џравда это...
- ‡амерзли?.. ‡амерзли... - повторил ‘лимак.
- Ќу да, замерзли. Љонечно, всЯкий понимает, что не ваша это вина, -
поспешил прибавить староста. - —то ж, не устерег лошадей, в сердцах вы
прогнали его, но ведь никто ему не велел уходить с дороги в овраг. Њожет, он
напилсЯ или еще что, да так и пропал, беднЯга, через свою глупость.
…ндрек уже был готов и, прощаЯсь с родителЯми, по очереди поклонилсЯ им
в ноги. “ ‘лимака навернулись слезы на глаза. Ћн прижал голову сына к груди
и на всЯкий случай дал ему рубль, поручаЯ божьему попечению. Ћчень удивило
‘лимака, что так равнодушно простилась с …ндреком мать.
- џгна! …ндрек-то наш в суд идет, в тюрьму, - вразумлЯл ее муж.
- Ќу и что? - пробормотала она, обводЯ хату блуждающим взглЯдом.
- Ћчень тебе неможетсЯ?
- Ќе. ’олько вот голова побаливает и все нутро горит, да чего-то Я
обессилела.
Ћна пошла в боковушку и легла на кровать. …ндрек ушел со старостой.
‘лимак осталсЯ один в горнице, и чем дольше он сидел, тем ниже
склонЯлась его голова. ‘квозь дремоту ему казалось, что он сидит среди полЯ,
далеко раскинувшегосЯ по обе стороны, и что там нет ничего - ни кустов, ни
травы, ни даже камней - ничего, только сераЯ землЯ. Ђ где-то в стороне
(мужик не смел туда взглЯнуть) стоит Ћвчаж с ребенком на руках и смотрит в
упор ему в глаза.
‘лимак вздрогнул. Ќет, тут, в поле, Ћвчажа нет, разве что он где-нибудь
там, в сторонке, в самом конце, где-то так далеко, что его и не разглЯдишь;
виден только самый краешек его зипуна, а может, и этого нет...
Њысль об Ћвчаже становилась навЯзчивой. Њужик поднЯлсЯ с лавки,
потЯнулсЯ так, что захрустели суставы, и принЯлсЯ мыть кухонную посуду.
"‚от до чего дошло! - вздохнул он. - ќх, да мало ли какаЯ беда может с
человеком случитьсЯ; тут-то и не надо плошать".
ќто размышление придало ему мужества, и он взЯлсЯ за работу. ‚ынес
свиньЯм картофелЯ и помоев, полез на сеновал и достал длЯ коров сена,
нарубил сечки, а потом несколько раз сходил на реку за водой. ’ак давно уже
он не занималсЯ домашними делами, что ему показалось, будто он помолодел, и
это приободрило его. Ћн бы и совсем повеселел, несмотрЯ на болезнь жены и
вызов …ндрека в суд, если бы не воспоминание об Ћвчаже. ‚едь это Ћвчаж всего
два днЯ назад таскал воду, Ћвчаж рубил сечку, Ћвчаж кормил скотину...
‘ наступлением сумерек ‘лимак становилсЯ все мрачней. Ћсобенно удручала
его тишина в доме, тишина настолько глубокаЯ, что забегали по чердаку
проснувшиесЯ крысы и начали скрестись. —ем темней становилось, тем
Явственнее он видел, что ему чего-то не хватает, многого, очень многого не
хватает. € чем становилось тише, тем Явственнее он слышал дрожащий,
жалостный голос викариЯ, который взывал, стуча кулаком по амвону:
"Ѓыл Я голоден - и не накормили менЯ, был наг - и не одели менЯ, не
имел крова - и не приютили менЯ... €дите же, проклЯтые, в огонь вечный,
уготованный дьЯволу и слугам его..."
- Џрохвосты эти швабы! ‘колько через них народу погибло... - бормотал
мужик, стараЯсь во что бы то ни стало забыть об Ћвчаже. €, вытЯнув руку к
окну, чтобы было видней, он принЯлсЯ считать, загибаЯ пальцы: - ‘тасек у
менЯ утонул - это раз... Ќемцы тут руку приложили... Љорову пришлось отдать
на убой - это два, - тоже ведь из-за немцев кормов не хватило... ‹ошадей у
менЯ украли - вот уж четыре... опЯть же через немцев, за то, что Я отнЯл у
воров ихнего борова... Ѓурека отравили - пЯть... …ндрека в суд забрали за
ѓермана - шесть... Ћвчаж и сиротка - восемь... ‚осемь душ погубили!.. „а еще
из-за них Њагде пришлось уйти, когда Я обеднЯл, да еще жена у менЯ
расхворалась, видать с тоски, - вот и все десЯть... ѓосподи €исусе •ристе!..
Ћн вдруг схватилсЯ обеими руками за волосы и, как ребенок, задрожал от
страха. Ќикогда еще он так не пугалсЯ, никогда, хотЯ смерть не раз
заглЯдывала ему в глаза. ‹ишь в эту минуту, перебрав в памЯти людей и
животных, которых он не досчитывалсЯ в доме, ‘лимак понЯл, что такое сила
немцев, и ужаснулсЯ... „а, вот эти спокойные немцы, как ураган, разрушили
все его хозЯйство, все его счастье, плоды трудов всей его жизни! € пусть бы
еще они сами воровали или разбойничали!.. Ќет, они живут, как все, только
чуть побольше пашут земли, молЯтсЯ, учат детей. „аже скотина их не топчет
чужих полей, былинки чужой не тронет...
Ќи в чем, решительно ни в чем дурном нельзЯ было их упрекнуть, но
одного их соседства оказалось достаточно, чтобы он разорилсЯ и чтобы опустел
его дом. Љак от кирпичного завода идет дым, иссушающий полЯ и леса по всей
округе, так и от их колонии исходила гибель, уносившаЯ людей и животных...
—то он мог сделать против них? € разве не немцы вырубили вековой лес,
раздробили искони лежавшие в поле камни, выгнали помещика из усадьбы?.. Ђ
сколько работавших в имении людей, лишившись места, впали в нищету, спились
и даже стали воровать?
€ только сейчас, впервые, у ‘лимака вырвалось отчаЯнное признание:
- ‘лишком близко к ним Я живу... ’ем, кто подальше от них, они не так
вредЯт... - €, подумав, он прибавил: - —то толку, если останетсЯ землЯ, а
люди на ней перемрут?..
ќта новаЯ мысль показалась ему до того безобразной, что ему захотелось
поскорей избавитьсЯ от нее. Ћн заглЯнул к жене - как будто спит! Џодкинул
дров в печку и стал прислушиватьсЯ к возне крыс, прогрызавших потолок. ‘нова
его поразила тишина в доме, а в завывании ветра снова послышалсЯ голос: "Ѓыл
Я голоден - и не накормили менЯ, был наг..."
‚друг во дворе раздались чьи-то шаги. Њужик поднЯлсЯ и выпрЯмилсЯ в
ожидании. "…ндрек?.. - мелькнула мысль. - Њожет, и …ндрек..." ‚ сенЯх
скрипнула и захлопнулась дверь, чьЯ-то, видимо чужаЯ, рука нащупывала вход в
хату. "€осель?.. Ќемец?.." - думал мужик. € вдруг в ужасе отшатнулсЯ, у него
в глазах потемнело: на пороге стоЯла ‡оська.
‚ первую минуту оба молчали: наконец ‡оська произнесла:
- ‘лава €исусу •ристу...
€, повернувшись к огню, стала растирать озЯбшие руки.
Ћвчаж, сиротка, ‡оська - все смешалось в сознании ‘лимака; он глЯдел на
нее, как на выходца с того света.
- ’ы откуда взЯлась? - наконец спросил он сдавленным голосом.
- €з тюрьмы менЯ выслали в волость, а в волости сказали, чтобы Я искала
себе работу, что у них, дескать, нет денег длЯ дармоедов.
€, увидев в печке полные горшки, она облизнулась как собака.
- •очешь есть? - спросил ‘лимак.
- Ђ то...
- ’ак налей себе миску похлебки. •леб тут.
‡оська сделала, что ей велели. Ќачав есть, она спросила:
- Ђ вам не потребуетсЯ работница?
- …ще не знаю, - ответил ‘лимак. - Ѓаба моЯ захворала.
- ‘кажите!.. Ђ пусто у вас стало. Њагда-то где?
- “шла.
- •а!.. Ђ …ндрек?
- ‡абрали его нынче в суд.
- ‚идали?! Ђ ‘тасек?
- “тонул он у нас летом, - прошептал мужик и помертвел при мысли, что
‡оська спросит его об Ћвчаже и дочке.
Ќо она ела жадно, как зверь, и ни о чем больше не спрашивала.
"‡нает она или не знает?.." - думал мужик.
Џоев, ‡оська глубоко вздохнула и вдруг весело хлопнула себЯ по коленке.
‘лимак приободрилсЯ. Ќеожиданно она спросила:
- Џереночевать менЯ оставите?
‘нова в нем шевельнулось беспокойство. ‚ этом безлюдье любой гость его
бы осчастливил, но ‡оська... …сли она не знает об Ћвчаже, то какаЯ нелегкаЯ
принесла ее в хату именно сегоднЯ? Ђ если знает, то зачем она пришла?..
Ћхваченный тревогой, ‘лимак задумалсЯ, но вдруг в тишине, наполнившей
хату, ему снова послышалсЯ голос викариЯ: "Ѓыл Я голоден - и не накормили
менЯ... не имел крова - и не приютили менЯ... €дите же, проклЯтые, в огонь
вечный..."
- Ќу ладно, оставайсЯ, - сказал он. - ’олько спи в горнице.
- „а хоть в сарае, - ответила она.
- Ќет, в горнице.
‘трах его уже совсем прошел, но томительнее стало беспокойство. …му
казалось, что чьЯ-то невидимаЯ рука душит его, сжимает ему сердце и
разрывает внутренности. ЋщущаЯ близость беды, он особенно мучилсЯ оттого,
что не знал, какаЯ она и когда поразит его удар. € снова на ум ему пришли
слова:
"—то толку, если останетсЯ землЯ, а люди на ней перемрут?.."
€ прибавил:
"Ќеужто смерть моЯ пришла? Ќу что ж: помирать так помирать..."
Ћгонь догорал. ‡оська вымыла миску и, как была в лохмотьЯх, так и легла
на лавку. ‘лимак пошел в боковушку, но не стал раздеватьсЯ; он уселсЯ в
ногах у жены и решил бодрствовать всю ночь напролет. Џочему? - он и сам не
знал. Ќе знал он и того, что это смутное состоЯние души называетсЯ нервным
расстройством.
€ все же странное дело: ‘лимак чувствовал, что ‡оська принесла с собой
как бы частицу прощениЯ, с минуты ее прихода образы Ћвчажа и сиротки сразу
побледнели в его воображении. ‡ато еще назойливее стали мысли о немцах и
свЯзанных с ними бедах.
- ‘тасек - раз, - бормотал мужик. - Љорова - два... ‹ошади - четыре...
Ћвчаж с ребенком - вот уже шесть. Њагда - семь... …ндрек - восемь... Ѓурек
да баба - десЯть... ‘только народу!.. Ђ ведь ни один немец менЯ и пальцем не
тронул... Ќет, видать, все мы тут пропадем...
Ћн снова и снова считал, чувствуЯ, как голову ему сжимает железный
обруч. ќто был сон, тЯжелый сон, обычно сопутствующий глухой боли. …му
мерещилось, что он раздваиваетсЯ, делаЯсь сразу двумЯ людьми. Ћдин был он
сам, ћзек ‘лимак, что сидит в боковушке, у ног жены, а другой - Њацек Ћвчаж,
но не тот, замерзший, а совсем новый Ћвчаж, который вон стоит за окном
боковушки в палисаднике, где летом растут подсолнухи. ќтот новый Ћвчаж
ничуть не походил на старого, он был мрачный и мстительный. "’ы что же
думаешь, - хмурЯсь, говорил он за окном, - Я так и прощу тебе свою обиду? Ќе
то, что Я замерз, замерзнуть можно и спьЯна, а то, что ты выгнал менЯ на
улицу, как собаку. ‘ам посуди, что бы ты сказал, кабы тебЯ так избили - ни
за что ни про что? Љабы тебЯ так выгнали на мороз, больного, без корки
хлеба? ‘только лет Я на тебЯ работал, и ты менЯ не пожалел... Ђ сиротка-то
чем провинилась, ее ты за что погубил?.. Ќечего голову прЯтать, ты не
отворачивайсЯ, а скажи, что мне теперь с тобой сделать за твою подлость?
ѓовори, говори: небось понимаешь, что такое дело не сойдет тебе с рук, тут
тебе и господь бог не поможет..."
"Ћх, горе мне, ну, что Я ему скажу? - думал ‘лимак, обливаЯсь потом. -
Џравильно он говорит, что Я прохвост. Џусть уж лучше сам он придумает, как
мне отплатить; может, он тогда скорей смилуетсЯ и не будет мучить менЯ после
смерти..."
‚ эту минуту больнаЯ зашевелилась на кровати, и ‘лимак очнулсЯ. Ћн
открыл глаза, и тут же снова их закрыл. ‚ окно боковушки падал Яркий розовый
свет, на стеклах искрилсЯ узорчатый иней.
"Ќеужто светает?" - удивилсЯ мужик и машинально поднЯлсЯ с кровати.
Ќо по тому, как колебалось розовое сиЯние, он сразу понЯл, что это не
рассвет.
- Џожар, что ли? - пробормотал он, вдыхаЯ запах дыма и чувствуЯ, что
угорел.
Ћн выглЯнул в горницу: ‡оськи на лавке не было.
- ’ак Я и знал!.. - вскрикнул мужик и опрометью бросилсЯ во двор...
’еперь он совсем очнулсЯ.
„ействительно, горела его хата. Џылала часть крыши, выходившаЯ на
большую дорогу. Џод толстым слоем снега, застилавшего кровлю, огонь медленно
разгоралсЯ. ‘ейчас еще можно было его потушить, но ‘лимак об этом и не
думал.
Ћн вернулсЯ в боковушку и принЯлсЯ расталкивать жену:
- ‚ставай, џгна, вставай!.. •ата горит!..
- Ћтстань от менЯ!.. - в полузабытьи отвечала женщина, закрываЯ голову
тулупом.
‘лимак схватил ее на руки и, спотыкаЯсь о пороги, вынес вместе с
тулупом в сарай. Џотом сгреб ее одежду и постель, вышиб дверь в клеть и
вытащил сундук, где лежали деньги; наконец, выломал окно и стал выбрасывать
во двор зипуны, тулупы, табуретки, мешочки с крупой и кухонную посуду. Ћн
замучилсЯ, поранил руки, вспотел, но стойко держалсЯ, знаЯ, с каким боретсЯ
врагом.
Њежду тем занЯлась уже всЯ крыша, и сквозь щели на потолке в горницу
проникли дым и огонь. ’огда только ‘лимак вышел на освещенный двор, волоча
за собой лавку. Џеретащив ее в сарай, он хотел еще раз вернутьсЯ - за
столом. Ќо взглЯнул на ригу - и обомлел. €знутри вырывались Языки пламени,
лизавшие снег на крыше. Џеред ригой стоЯла ‡оська и, грозЯ кулаками, кричала
во все горло:
- ‚от вам, ‘лимак, спасибо за дочку!.. ’еперь и вы пропадете, как
она!..
‡оська бегом бросилась к оврагам, взобралась на холм и в зареве пожара
принЯлась приплЯсывать, хлопаЯ в ладоши.
- ѓорит!.. - выкрикивала она. - ѓорит!.. ѓорит!..
‘лимак закружилсЯ на месте, как подстреленный зверь. Џотом отЯжелевшим
шагом прошел в сарай, сел на колоду и закрыл руками лицо. Ћн и не думал
спасатьсЯ от огнЯ, видЯ в нем кару господню за смерть Ћвчажа и сиротки.
- ‚се мы тут пропадем! - бормотал он.
Ћба строениЯ уже пылали, как огненные столбы; несмотрЯ на мороз, в
сарае становилось жарко и во дворе уже начал подтаивать снег, когда из
колонии •аммера донеслись крики и конский топот. ќто немцы спешили на
помощь.
—ерез минуту во дворе засуетились батраки, бабы и дети с ведрами и
баграми; прикатили даже ручной насос и, построившись в две шеренги,
принЯлись под командой ”рица •аммера разбирать стены и заливать пожар. Ћни
шли в огонь, словно в плЯс, смеЯсь и обгонЯЯ друг друга; мужчины - кто
посмелей - полезли с топорами на ригу, местами еще не охваченную пламенем;
бабы и дети носили воду с реки.
Ќа холме снова показалась ‡оська.
- ‚се равно пропадете, хоть и помогут вам немцы!.. - кричала она
‘лимаку, грозЯ кулаком.
- Љто это?.. —то такое?.. „ержи ее!.. - загудели колонисты.
„вое из них взбежали на холм, но ‡оська уже скрылась в оврагах.
”риц •аммер подошел к ‘лимаку.
- Џодожгли у вас? - спросил он.
- Џодожгли, - ответил мужик.
- ќта вот? - € ”риц показал рукой на холм.
- Ћна самаЯ.
- Ќу, не лучше ли было продать нам землю?.. - помолчав, сказал ”риц.
Њужик понурил голову, но ничего не ответил.
ЌесмотрЯ на принЯтые меры, рига сгорела; часть хаты все же удалось
отстоЯть. Ћдни колонисты еще заливали водой пожарище, другие окружили
‘лимака и его больную жену.
- Људа же вы теперь денетесь? - снова заговорил ”риц.
- Ѓудем жить в конюшне, - ответил мужик.
Ќемки зашептались между собой о том, чтобы взЯть их на ферму, но
колонисты качали головами и говорили, что болезнь ‘лимаковой может оказатьсЯ
заразной. ”риц поспешил присоединитьсЯ к их мнению и приказал перенести
больную в конюшню.
- Њы вам пришлем, - сказал ”риц, - все, что нужно, а там видно будет...
- ‘паси вас господь, - ответил ‘лимак, кланЯЯсь ему в ноги.
Љолонисты начали расходитьсЯ. Ћдну из баб ”риц оставил подле больной,
велел кому-то из батраков привезти соломы длЯ погорельцев, а ѓерману шепнул,
чтобы он немедленно ехал в ‚олю, к мельнику Љнапу.
- ‘егоднЯ, видно, заключим с ним сделку, - сказал он ѓерману. - „авно
пора!..
- …сли б не это, - ѓерман мотнул головой, показываЯ на пепелище, - нам
бы не продержатьсЯ до весны.
”риц выругалсЯ. Ћднако со ‘лимаком он простилсЯ дружелюбно и, заметив,
что жена его плоха, посоветовал вызвать фельдшера. Ќаклонившись над больной,
он сказал:
- Ћна совсем без памЯти...
‚друг ‘лимакова, не открываЯ глаз, неожиданно твердо проговорила:
- Ђга... без памЯти... без памЯти!..
”риц отшатнулсЯ, видимо смутившись, но тотчас шепнул:
- Ѓредит!.. “ нее жар...
Џожав руку ‘лимаку, он отправилсЯ вслед за остальными в колонию.
Ѓыл уже день, когда из колонии привезли солому, каравай хлеба и бутылку
молока, а ‘лимак все еще расхаживал по двору, где стлалсЯ едкий дым
пожарища. Ѓессильно повисшие руки его сплелись в отчаЯнии, а он все ходил,
смотрел, упиваЯсь горечью страданиЯ. ‚от под навесом валЯютсЯ табуретка и
лавка. ‘колько им лет!.. Ћн сиживал на них еще ребенком и не раз ножиком
вырезал на них какие-то метки и крестики... „а, эти самые... Ђ вот сундук...
ключ еще торчит в замке. Њужик отомкнул его, достал маленький мешочек с
серебром, потом мешочек побольше с бумажными деньгами и спрЯтал их в углу
конюшни, под сухим навозом. Џокончив с этим делом, он снова впал в апатию и
снова стал бродить по двору. ‚от в куче пепла дымЯтсЯ почерневшие бревна.
’ут была рига, урожай целого года! ђЯдом лежит Ѓурек; его уже начали клевать
вороны, и из-под желтой шерсти вылезли ребра. Ђ вот его хата - без окон, без
дверей, без крыши; одна лишь труба торчит среди закопченных стен.
"ЌизкаЯ какаЯ хата, а труба высокаЯ!.." - удивлЯлсЯ ‘лимак.
Ћн отвернулсЯ и поднЯлсЯ на холм: ему казалось, что в эту минуту о нем
говорЯт в деревне, может быть даже спешат ему на помощь. Ќо из деревни никто
не шел; на безбрежной белой пелене не было ни души, лишь кое-где между
деревьЯми светились огни в хатах.
- ‡автрак готовЯт, - пробормотал про себЯ мужик.
Њинутами в его усталом мозгу воскресали знакомые образы; он грезил
наЯву. ‚от снова весна, ‘лимак боронует овес. ‚переди, обмахиваЯсь хвостами,
идут его гнедые, над ним чирикают воробьи, где-то рЯдом ‘тасек смотритсЯ в
реку, а вдали баринов шурин скачет верхом на лошади, с которой не может
сладить. €з-под моста, где жена стирает белье, доноситсЯ стук валька, в
огороде горланит …ндрек, а Њагда из хаты кричит ему что-то в ответ...
‚ эту минуту до ‘лимака донессЯ запах гари, и вдруг все ему тут
опротивело: и замерзшаЯ река, в которую уже никогда не будет смотретьсЯ
‘тасек, и холмы, покрытые снегом, и маленькаЯ пустаЯ хата без крыши, с
безобразно торчащей трубой. ‚се тут стало ему мерзко, и впервые в жизни
захотелось бежать отсюда куда-нибудь далеко-далеко, совсем в другие краЯ,
где ничто не напоминало бы ему ни о ‘тасеке, ни об Ћвчаже, ни о лошадЯх, ни
об этом проклЯтом хуторе.
- —его Я тут не видал!.. - повторЯл он, размахиваЯ кулаками. - —то, Я
уйти, что ли, отсюда не волен?.. „енег малость у менЯ есть, получу у немцев
еще и куплю себе землю в другом месте. —его мне здесь строитьсЯ, - чтобы
опЯть спалили? •озЯйствовать - и опЯть ничего не продавать? ‘идеть здесь,
чтобы другие отбивали у менЯ заработок?.. ‹учше уж не быть крестьЯнином, а
жить, как немцы: покупать земельку подешевле, продавать подороже да копить
денежки про черный день...
‘пустившись с холма, он пошел в конюшню и, улегшись на соломе поодаль
от стонавшей в бреду жены, сразу уснул.
‚ полдень в дверЯх конюшни показалсЯ старик •аммер; рЯдом стоЯла
какаЯ-то немка с двумЯ горшками горЯчего варева. ‚идЯ, что хозЯин спит,
•аммер ткнул его несколько раз тростью.
- ќй, эй, вставайте! - окликнул он мужика.
‘лимак очнулсЯ, сел и протер удивленные глаза. ‡аметив бабу, стоЯвшую
над ним с горшками, он вдруг ощутил голод, молча взЯл у нее обе посудины и
ложку и жадно принЯлсЯ есть.
‘тарик •аммер уселсЯ на пороге, поглЯдел на мужика, покачал головой,
затем достал из кармана фарфоровую трубку с гнущимсЯ чубуком и, раскурив ее,
начал рассказывать:
- •одил Я сейчас в вашу деревню. Ѓыл у ѓжиба, у Ћжеховского, еще у
нескольких мужиков побогаче - насчет того, чтобы они вам чем-нибудь помогли.
ќто же долг каждого христианина...
Ћн не спеша пустил клуб дыма, словно ожидаЯ, что мужик станет
благодарить. Ќо ‘лимак был занЯт едой и даже не взглЯнул на него.
- џ сказал им, - продолжал старик, - чтобы кто-нибудь пустил вас к себе
на квартиру или хоть послал лошадей за фельдшером длЯ вашей жены. Ќо они -
ни в какую. ’олько качают головой и говорЯт, что это вас бог наказал за
смерть батрака и сиротки, а в такие дела они не хотЯт вмешиватьсЯ. “ них не
христианское сердце.
‘лимак уже доел, но по-прежнему молчал. •аммер опЯть затЯнулсЯ и
наконец спросил:
- Ќу, а что вы теперь будете делать на этом пустыре?
Њужик вытер рот и ответил:
- Џродам.
•аммер потыкал пальцем в трубку, прижимаЯ табак.
- …сть у вас покупатель?
- Ђ Я вам продам.
•аммер задумалсЯ и снова поковырЯл в трубке. Ќаконец сказал:
- Џфф! Љупить - Я куплю, раз вы оказались в такой нужде, но Я могу дать
только семьдесЯт рублей за морг.
- Ќедавно еще вы давали сто.
- —его ж вы не брали?
- ќто правильно, - признал мужик. - ‚сЯкий, как может, пользуетсЯ.
- Ђ вы никогда не пользовались?.. - спросил •аммер.
- € Я пользовалсЯ.
- Љроме того, хата и рига сгорели.
- ‚ы построите себе другие, получше.
•аммер снова задумалсЯ.
- Ќу как, отдаете? - спросил он ‘лимака.
- —его ж не отдать?
- € завтра поедем к нотариусу?
- Џоедем.
- Ђ сегоднЯ вечером договоримсЯ у менЯ?
- € то можно.
- Ќу, если так, - помолчав, продолжал •аммер, - Я вам вот что скажу: Я
заплачу по семьдесЯт пЯть рублей за морг и не дам вам пропасть. Њы отвезем
вашу жену в колонию и устроим ее в школе. ’ам тепло. ‚ы оба перезимуете у
нас, а за работу Я вам буду платить, как нашим батракам.
Џри слове "батрак" ‘лимака передернуло, но он промолчал.
- Ћт ваших мужиков, - сказал •аммер, поднимаЯсь с порога, - вы не
дождетесь помощи. “ них не христианское сердце. ќто скоты... Ѓудьте здоровы.
- ‘частливый вам путь, - ответил мужик.
•аммер ушел. Ќа закате за лежавшей без памЯти ‘лимаковой приехали сани
и увезли ее в колонию. ‘лимак осталсЯ на пожарище. Џрежде всего он достал
из-под навоза мешочки с серебром и с бумажными деньгами и рассовал их по
карманам зипуна. Џотом перенес в конюшню уцелевшую от пожара одежду и утварь
и, наконец, подбросил сена коровам. …му показалось, что эти бессловесные
твари смотрЯт на него с упреком, как будто спрашивают:
"—то ж это вы делаете, хозЯин, неужто ничего лучше не надумали?"
"Ђ что мне делать?.. - отвечал себе мужик. - Ќу, остались у менЯ
кое-какие деньги, даже, можно сказать, немалые деньги, да что толку? …сли Я
сызнова построюсь и лошадей заведу, опЯть что-нибудь приключитсЯ: такое уж
тут место несчастливое. ‚от перейдет сюда немец и отвадит нечистого, а мне с
ним не совладать".
Ќаступил вечер, а ‘лимак все еще бродил по двору с таким чувством, как
будто что-то удерживало его на месте, как будто ноги у него примерзли к
земле. Ћн попыталсЯ возбудить в себе гнев и принЯлсЯ сам перед собой
охаивать свой хутор.
- “-у... пакость... - ворчал он. - Ѓыло бы что жалеть! Ђ то землЯ не
родит, кругом ни души, заработков никаких, а чего солнце не выжжет, то смоет
водой. Ќе длЯ того же мне тут оставатьсЯ, чтоб на мне разживались воры.
Ћн в самом деле обозлилсЯ: плюнул в сердцах, пнул ногой сломанные
ворота и размашисто зашагал к мосту, не оглЯдываЯсь назад. Џо дороге он
встретил двух немцев-батраков; весело разговариваЯ, они шли ночевать к нему
на хутор. Џри виде ‘лимака немцы умолкли, но, едва разминувшись с ним,
негромко засмеЯлись.
- ‘тану Я зимовать с такими стервецами, как вы!.. - буркнул ‘лимак. -
Џусть только малый мой вернетсЯ из тюрьмы да поправитсЯ баба, Я на край
света уйду, лишь бы глаза мои вас не видали...
‚ Ясном небе загорелись звезды; из-за леса выплыла луна. ‡а мостом
мужик свернул налево и вскоре остановилсЯ возле колонии •аммера.
“ ворот послышалось покашливание, там чернела какаЯ-то тень.
- ќто вы, пан учитель?.. - спросил ‘лимак.
- џ. Ќу что же, решили продать землю?
Њужик молчал.
- Њожет, это и к лучшему... „а, пожалуй, к лучшему, - говорил учитель.
- Ћдин вы на этом клочке много не навоюете: очень уж вам не везет, а так -
хоть других выручите.
Ћн оглЯнулсЯ по сторонам и прибавил понизив голос:
- Ќо у нотариуса вы поторгуйтесь с •аммерами, ведь вы им оказываете
услугу. Љак только они с вами уладЯт это дело, Љнап отдаст свою дочь за
‚ильгельма, выплатит ему приданое и даст им еще денег в долг. €наче в день
свЯтого џна ѓиршгольд выгонит их и продаст ферму ѓжибу... Ќа тЯжелых
условиЯх они заключили контракт с ѓиршгольдом.
- ќто, стало быть, ѓжиб хочет купить колонию? - спросил ‘лимак.
- Ђ вы думали кто? - сказал учитель. - ѓжиб покупает длЯ сына... €осель
уже с месЯц тут шнырЯет, и, бог знает, чем бы все это кончилось, если бы вы
не решились продать свой хутор.
- ѓжиб? - повторил мужик. - „а лучше мне черта иметь соседом, чем эту
холеру! € сто немцев так не доймут, как этот старый €уда.
- Ђ вы все-таки с ними поторгуйтесь, - прибавил учитель. - Љнап уже
приехал, так что они не будут особенно упиратьсЯ.
Ќа ферме скрипнула дверь. “читель тотчас заговорил о другом.
- ‚аша жена, - громко сказал он, - лежит в школе. ‚ы пройдите туда...
- ќто кто, ‘лимак? - крикнул со двора ”риц •аммер.
- џ.
- ‚ы зайдите к жене, но ночевать будете в кухне. ‡а больной присмотрит
Ђвгустова, а вам нужно выспатьсЯ: завтра чуть свет мы едем.
Ћн скрылсЯ за углом; дверь снова скрипнула. „олжно быть, он ушел к
себе.
- Ђ вы где живете, пан учитель? - спросил мужик.
- Ћбычно в школе, но сегоднЯ ночуем с дочерью в конюшне.
‘лимак задумалсЯ и сказал:
- ‚идать, мою бабу только до завтра положили в горнице. Ђ завтра нас
прогонЯт в конюшню... Ќет, нечего нам тут засиживатьсЯ.
Ћни вошли в темные сени. Ћткуда-то из дальних комнат доносилсЯ громкий
разговор, прерываемый взрывами грубого смеха и звоном стаканов. “читель взЯл
‘лимака за руку и потЯнул к дверЯм налево. ‚ большой комнате, заставленной
скамейками, тускло горела лампочка; в углу на топчане лежала ‘лимакова;
какаЯ-то старуха клала ей на голову мокрые трЯпки. Љомнату наполнЯл острый
запах уксуса.
“ ‘лимака сжалось сердце. ‹ишь теперь, ощутив этот запах, он понЯл, что
жена его больна, тЯжко больна.
Ћн наклонилсЯ над топчаном; ‘лимакова, прищурив глаза, вглЯдывалась в
него. € вдруг заговорила хриплым голосом:
- ќто ты, ћзек?..
- џ и есть.
‡акрыв глаза, больнаЯ теребила край тулупа, которым была накрыта.
Ќемного помолчав, она снова заговорила, на этот раз громче:
- —то ты делаешь, ћзек?.. —то ты делаешь?..
- „а видишь, стою.
- Ђга! ‘тоишь... џ знаю, что ты делаешь... ’ы не думай!.. џ все знаю...
- €дите отсюда, хозЯин, идите, - перебила ее стараЯ немка, подталкиваЯ
мужика к дверЯм. - €дите, а то она волнуетсЯ, ей вредно... €дите.
€ она выпроводила его из комнаты.
- ћзек!.. - крикнула ‘лимакова. - ћзек! Џоди сюда... џ тебе кое-что
скажу...
Њужик колебалсЯ.
- Ќе стоит, - шепнул учитель, - она бредит и раздражаетсЯ. Љогда вы
уйдете, она, может быть, уснет.
Ћн провел ‘лимака через сени на другую половину, в кухню. ’уда сейчас
же вошел ”риц •аммер и утащил ‘лимака в комнаты.
‡а Ярко освещенным столом, уставленным пивными кружками, в клубах
табачного дыма сидел, попыхиваЯ трубкой, старик •аммер, а рЯдом с ним
мельник Љнап. ќто был тучный человек, грузный, как куль муки, с широкой
красной физиономией, лоснЯщейсЯ от пота. ‘идел он без сюртука, держа в одной
руке кружку пива и рукавом другой руки вытираЯ вспотевший лоб. €з-под
расстегнутой рубашки, на которой блестели золотые запонки, виднелась полнаЯ,
как у женщины, грудь, густо поросшаЯ волосами.
Ќаправо от стола, на подставке стоЯл изрЯдный бочонок пива, из которого
‚ильгельм •аммер то и дело наполнЯл кружки.
- Ќу, как ты называешьсЯ, отец? - весело крикнул Љнап грубым голосом, с
сильным немецким акцентом.
- ‘лимак.
- Ћ, правда, это тот самый!.. - гаркнул Љнап и захохотал. - Ђ ты
продашь нам твой землЯ с горой под мельницу?
- Љто его знает?.. - робко ответил мужик. - ‘тало быть, продам...
- •а-ха! - покатывалсЯ Љнап. - ‚ильгельм!.. - заревел он, точно
‚ильгельм был за версту отсюда, - налей ему пива, этому мужику... Џей за мое
здоровье, а Я за твое здоровье... •о-хо-хо!.. •отЯ ты ко мне никогда не
привозил свое зерно, Я буду с тобой чокатьсЯ. ’ы будь здоров, и Я будь
здоров... Ђ зачем ты раньше нам не продал твой землЯ?
- Љто его знает?.. - сказал мужик, жадно глотаЯ пиво.
- ‚ильгельм!.. Ќалей ему!.. - гремел Љнап. - Ђ Я скажу, зачем ты не
продал. ‡атем, что ты не имеешь крепкого решениЯ. •о-хо!.. Љрепкое решение -
это самый главный. џ сказал: "џ буду иметь мельница в ‚ульке!" - и Я имею
мельница в ‚ульке, хотЯ евреи два раза мне ее подожгли. —то, не правда,
•аммер?.. € Я еще сказал: "Њой Љонрад будет доктор!" - и Љонрад будет
доктор. € еще Я сказал: "•аммер, твой ‚ильгельм должен иметь ветрЯную
мельницу!" - и ‚ильгельм должен иметь ветрЯную мельницу. Ђ человек без
крепкого решениЯ - он есть, как мельница без воды... ‚ильгельм!.. Ќалей ему
пива... —то, какое хорошее пиво, правда?.. ќто мой зЯть Љраузе делает такое
пиво... •о-хо!..
- —то это?.. - воскликнул он, нагнувшись к бочонку. - —то это, пива
нет?.. Ѓаста!.. €дем спать...
‚се встали из-за стола. ”риц подтолкнул ‘лимака к кухне и запер дверь.
Њужик охмелел, сам не знаЯ от чего: от пива или от речей шумливого
Љнапа. Џри свете плошки он разглЯдел в кухне два топчана: на одном кто-то
уже спал, другой был не занЯт. ‘лимак присел на него, и вдруг ему стало до
того весело, что он закачалсЯ: влево - вправо, влево - вправо...
Ћн ни о чем не думал, он просто прислушивалсЯ к разговору на немецком
Языке, доносившемусЯ из смежной комнаты. —ерез некоторое времЯ он услышал
звонкое чмоканье, бесконечные восклицаниЯ, грохот отодвигаемого стола, хохот
Љнапа. Џотом кухню залил Яркий свет: прошли ”риц и ‚ильгельм.
- ‘пать, спать! - крикнул мужику ”риц. - Ќа рассвете мы едем.
Њолодые •аммеры вышли в сени, из сеней во двор, наконец шаги их затихли
где-то за амбаром, а ‘лимак все покачивал головой - влево и вправо. Џрошло
еще немного времени; в соседней комнате гулко отдавались тЯжелые шаги, потом
грубый голос Љнапа забубнил: "Vater unser, der Du bist im Himmel..."*
______________
* ЏерваЯ строчка молитвы "Ћтче наш" (нем.).

—итаЯ молитву, мельник снимал сапоги и швырЯл их в дальний угол; затем
со словами "аминь... аминь" он улегсЯ на кровать, котораЯ сильно заскрипела
под ним.
Ќаконец он умолк, а через несколько минут захрапел на разные голоса и
как-то очень странно: казалось, будто его резали или душили.
”итилек, едва тлевший в плошке, затрещал, раза два вспыхнул и погас,
наполнив кухню противным запахом подгоревшего сала. ‚ заиндевевшее окно
глЯнул месЯц, и на глинобитный пол упала полоса тусклого света, перерезаннаЯ
на шесть долек тенью оконной рамы.
Њельник ужасающе храпел и стонал. Ћдурманенный пивом, мужик
раскачивалсЯ вправо и влево, чему-то улыбалсЯ и рассуждал вслух:
- Ќу, и продам!.. Ђ что? ЌельзЯ, что ли? ‹учше мне в чужой стороне
купить пЯтнадцать моргов хорошей, настоЯщей земли, чем битьсЯ здесь на
десЯти негодных, да еще по соседству с џсеком ѓжибом. Ћни со стариком вовсе
менЯ заедЯт... Џродать так продать, но чтоб сразу...
Ћн встал, словно собираЯсь сейчас же идти к нотариусу. ‚спомнив,
однако, что до нотариуса далеко, он снова опустилсЯ на сенник и тихо
засмеЯлсЯ. Љрепкое пиво, выпитое на голодный желудок, совсем его разморило.
‚друг на фоне освещенного окна показалсЯ какой-то силуэт. Љто-то со
двора пыталсЯ заглЯнуть в кухню.
Њужик машинально подошел к окну. ‚зглЯнул, мигом протрезвел... и
выбежал из кухни. Ћт скрипа дверей сонный батрак заворочалсЯ и выругалсЯ, но
‘лимак ничего не замечал. ’рЯсущимисЯ руками он нащупал в сенЯх щеколду,
толкнул дверь, и его обдало морозным воздухом.
‚о дворе перед домом стоЯла женщина и заглЯдывала в окно. ‘лимак
бросилсЯ к ней, схватил за плечи и в ужасе прошептал:
- ќто ты, џгна?.. ’ы?.. ЏобойсЯ бога, что ты делаешь? Љто тебЯ одел?
„ействительно, это была ‘лимакова.
- ‘ама Я оделась, только с башмаками никак не могла управитьсЯ, вишь,
как нескладно обулась... Ќу, пошли домой, - сказала она, потЯнув его за
руку.
- Људа же домой? - ответил ‘лимак. - ’ы, знать, совсем больна, раз не
помнишь, что у нас сгорели и дом и рига... Ќу, куда ты пойдешь по такому
морозу?
‚ саду залаЯли волкодавы •аммера; ‘лимакова повисла на руке мужа,
упорно повторЯЯ:
- Џошли домой... Џошли домой! Ќе хочу помирать в чужом углу, словно
побирушка... Ќе! џ сама хозЯйка... Ќе хочу брататьсЯ со швабами, а то ксендз
не окропит мой гроб свЯтой водой...
Ћна тЯнула мужа, и он шел. ’ак они добрели до ворот, потом вышли за
ворота, потом дальше - к замерзшей реке, только бы скорей дойти до жильЯ. ‡а
ними с бешеным лаем бежали собаки и рвали на них одежду.
Ћни молча шли. Ќаконец у реки ‘лимакова, выбившись из сил, остановилась
и, передохнув немного, заговорила:
- ’ы думаешь, Я не знаю, что немцы тебЯ окрутили и что ты хочешь
продать им землю?.. Њожет, не правда?.. - прибавила она, дико глЯдЯ ему в
глаза.
‘лимак опустил голову.
- Ђх ты продажнаЯ душа!.. Ћтступник проклЯтый! - вдруг взорвалась она,
грозЯ ему кулаком. - ‡емлю свою продаешь?.. ќтак ты и самого господа €исуса
•риста продашь!.. Џрискучило тебе честно жить, как подобает хозЯину, как жил
твой отец? ЃродЯжничать захотел? Ђ …ндрек что будет делать?.. •одить за
чужой сохой?.. Ђ менЯ ты как похоронишь?.. Љак хозЯйку или как побирушку
какую?..
Ћна потЯнула его к себе и ступила на лед. Љогда они дошли до середины
реки, ‘лимакова вдруг крикнула:
- ‘той тут, €уда!.. - € она схватила его за обе руки. - —то, будешь
продавать землю? ’ы уже у менЯ из веры вышел. ‘лушай, - говорила она в
лихорадочном возбуждении, - ежели продашь, господь бог проклЯнет и тебЯ и
сына... ќтот лед провалитсЯ под тобой, ежели ты не откажешьсЯ от
дьЯвольского наущениЯ... џ хоть помру, а покоЯ тебе не дам... ѓлаз не
сомкнешь, а уснешь, Я из гроба встану и не дам тебе спать... ‘лушай!.. -
кричала она в приступе безумиЯ. - …жели ты продашь землю, не проглотить тебе
свЯтых даров: поперек горла они тебе станут или разольютсЯ кровью...
- €исусе! - шепнул мужик.
- Људа ни ступишь, трава у тебЯ загоритсЯ под ногами... - заклинала его
обезумевшаЯ женщина. - Ќа кого посмотришь, того сглазишь, и несчастье падет
на его голову...
- €исусе! €исусе! - стонал мужик.
Ћн вырвалсЯ из ее рук и заткнул уши.
- Џродашь? Џродашь? - спрашивала она, наклонЯЯсь к самому его лицу.
‘лимак трЯхнул головой и развел руками.
- Ѓудь что будет, - ответил он, - не продам.
- •оть будешь подыхать на соломе?
- •оть буду подыхать.
- ’ак помогай тебе бог!..
- ’ак помогай мне бог и безвинные муки его...
‘лимакова пошатнулась. Њуж подхватил ее, обнЯл и почти дотащил до
конюшни, где спали оба батрака •аммера.
‘лимак усадил жену на порог, а сам застучал кулаками в двери.
- Љто там? - спросил сонный голос.
- Ћтоприте!.. ‚ставайте!.. - ответил мужик.
Ћдин из батраков отпер дверь.
- ќто вы, ‘лимак? - с удивлением спросил он, кутаЯсь в тулуп.
- ‘тупайте к себе в колонию, мне тут надо уложить мою бабу.
Ѓатрак почесал всклокоченную голову.
- ‘меетесь вы, что ли?.. „а ведь землЯ эта уже не ваша...
- Ђ чьЯ же?.. - в бешенстве заревел мужик и, схватив его за шиворот,
вышвырнул во двор. - ‚он пошли!.. - прибавил он, пропускаЯ второго батрака,
который с сапогами в руках сам поспешил уйти.
‚озмущенные тем, что их выгнали, немцы, ворча, стали одеватьсЯ. ‘лимак
взЯл жену на руки и уложил на еще не простывшую постель. †енщина тЯжело
дышала.
- Ќу, теперь будете судитьсЯ! - сказал старший батрак. - ’ак нельзЯ
обманывать людей. ‘тарик вам поверил на слово и вызвал Љнапа, жене вашей
обеспечил уход, вы договорились о продаже, а сами среди ночи удираете.
—естный же вы купец!..
- ќто его ѓеде подбил, - вмешалсЯ второй батрак.
- Ќет, ѓеде не такой подлец, - возразил старший, - он не нарушит
договора. ’ут пахнет евреЯми. Ќаверное его подговорили €осель с ѓиршгольдом
- два негодЯЯ, которые всех нас пустили в трубу.
‘лимак в Ярости захлопнул двери конюшни. Ћба немца закричали:
- ’ы еще поплатишьсЯ за свое мошенничество!..
- ‚сей твоей земли не хватит!..
- “видишь, как тебЯ надуют евреи!..
- ‘ голоду подохнешь, руку будешь протЯгивать на паперти!
- Џоцелуйте менЯ в... - огрызнулсЯ ‘лимак.
Ѓатраки повернулись и ушли в колонию, грозЯ кулаками и ругаЯсь
попеременно по-польски и по-немецки. Љогда их сердитые голоса замолкли,
‘лимак вышел из конюшни и стал бродить по двору, прислушиваЯсь, не едет ли
кто по дороге.
"Ќичего не поделаешь, - думал он, - придетсЯ звать какую-нибудь бабку
да фельдшера..."
‚ремЯ от времени он приоткрывал скрипучую дверь и заглЯдывал в конюшню.
†ена уже не хрипела, и ему показалось, что она спит спокойнее.
’ак он прошаталсЯ до утра. Ќа заре он задал корму коровам, напоил их, а
когда совсем рассвело, пошел в конюшню, решив немного поспать.
…го поразило спокойствие жены. €, хотЯ глаза у него слипались и шумело
в голове, он наклонилсЯ над ней и, собрав последние силы, стал осматривать.
Џотом дернул ее за руку, потрогал губы - она не шевелилась. “мерла и даже
успела уже окоченеть.
- Ќу вот!.. - пробормотал мужик. - ќх... ‚се пошло к чертЯм!..
Ћн затворилсЯ в конюшне, сгреб немного соломы в угол и лег. —ерез
несколько минут он крепко уснул.
Ѓыло уже за полдень, когда ‘лимак проснулсЯ от света и крика. Ћн открыл
глаза и увидел перед собой старуху ‘обесскую.
- ‚ставайте, ‘лимак, вставайте!.. †ена-то ваша померла... Љак есть
померла...
- Ђ что Я могу сделать? - ответил мужик.
€, повернувшись животом вниз, еще плотней натЯнул на голову тулуп.
- ѓроб надо купить... ‚ приход пойти, сказать...
- Ќу, и пускай говорЯт, кому надо...
- Љому надо-то? - кричала бабка. - ‚ деревне толкуют, что вас сам бог
наказал за Ћвчажа да за сиротку... Ќемцы лютуют против вас - страшное дело!
’олстый-то этот, мельник из ‚ульки, поссорилсЯ с ними и уехал... €осель и то
не велел мне сюда идти, говорит, что теперь вы платитесь за цыплЯт, которых
прошлый год продавали дорожникам. ‘овсем он остервенилсЯ, Я уж хотела варом
ему плеснуть в зенки... „а поднимайтесь же, ‘лимак!.. - говорила бабка,
дергаЯ его за тулуп.
- ќй!.. ЋтвЯжись от менЯ, - отозвалсЯ мужик приглушенным голосом, - а
то как двину ногой, так всЯ водка из тебЯ брызнет...
- Ђх ты безбожник! ‘обачий ты сын!.. Ћтступник от свЯтой церкви!.. „а
ты и вправду совесть потерЯл; вишь, валЯетсЯ, когда роднаЯ жена ждет
христианского погребениЯ... „а опомнись, ‘лимак!
- Џоцелуй менЯ, знаешь?.. - заревел мужик и взмахнул ногой в воздухе с
такой силой, что старуху ветром обдало.
Ѓабка всплеснула руками и с воплем побежала в деревню...
‘лимак толкнул дверь и снова укрылсЯ тулупом. ‘ердцем его овладело
непреодолимое мужицкое упрЯмство; он был уверен, что погиб безвозвратно. Ћн
не жаловалсЯ, ни о чем не жалел, но хотел лишь одного: заснуть и во сне
умереть. ‚раги его проклЯли, знакомые отступились, близкие сошли в могилу. “
него не осталось никого и ничего; во всем мире не было руки, котораЯ
протЯнулась бы к нему в минуту отчаЯниЯ или подала воды, если бы в горЯчке
его томила жажда. ‘пасти его могло одно лишь милосердие божье, но он уже в
него не верил.
Љогда он так лежал, припав лицом к земле, чтобы не видеть трупа жены,
солнце опустилось на западные холмы, из ближнего костела донессЯ вечерний
звон, а в хатах бабы набожно зашептали "Ђнгел господень". Љак раз в это
времЯ с горы по дороге спускалась какаЯ-то чернаЯ сгорбленнаЯ тень. Ћна
медленно шла прЯмо к хутору ‘лимака, с мешком на спине и с палкой в руках, в
сиЯнии закатного солнца, словно ангел господень, ниспосланный к нему
милосердным отцом в столь тЯжкую длЯ него годину.
ќто был €ойна Ќедопеж, самый старый и самый бедный еврей во всей
округе. Ћн все делал и всем торговал, но никогда у него ничего не было. †ил
он с многочисленным семейством в стороне от дороги, в маленькой хате; один
угол в ней давно уже завалилсЯ, и над ним не было крыши, а в оконцах,
забитых дощечками и заклеенных бумагой, лишь кое-где блестели осколки
стекла.
€ойна шел в деревню в надежде, что, может быть, ѓжиб или Ћжеховский
пожелают отдать в починку кое-что из одежи или в крайнем случае найдетсЯ
какое-нибудь поручение у шинкарЯ €оселЯ, который охотно пользовалсЯ его
услугами, но платил скупо. ‹едЯной ветер развевал его пейсы, трепал
жиденькую бородку, щипал красные разбухшие веки, стараЯсь пробратьсЯ под
ветхий заплатанный балахон. ‘тарик дул на посиневшие пальцы, перекидывал
мешок с одного плеча на другое и, с трудом передвигаЯ ноги, озабоченно думал
о своей семье. „ождетсЯ ли когда-нибудь его жена, стараЯ ‹иба, щуки на
шабес? —то поделывает его сын Њенахем, который сбежал от военной службы в
ѓерманию, уже сбрил бороду и надел короткий сюртук, но по-прежнему сидит без
денег? € когда вернетсЯ Ѓенцион ‘уфит, самый ловкий из его зЯтьев,
отсиживающий в тюрьме за какие-то преступлениЯ против акциза? € станет ли
наконец ученым другой его зЯть, ‚ольф Љшикер, который уже десЯть лет ничего
не делает и только читает свЯщенные книги? ‚ыйдет ли когда-нибудь замуж его
дочь ђивка, некрасиваЯ стараЯ дева? Ђ его внуки и внучки - •аим, ”айвель,
Њордко, ќлька, ‹аЯ и ЊирлЯ, - будет ли у них когда-нибудь хоть по две
крепких рубашки?
- Ђй-ай! - бормотал еврей. - Ђ эти негодники еще забрали у менЯ три
рублЯ...
ќти три рублЯ отнЯли у Ќедопежа грабители еще осенью, но он до сих пор
не мог забыть о своей потере. ’ри рублЯ были самой крупной суммой, которую
ему случалось иметь за всю его жизнь.
‚ эту минуту взглЯд €ойны упал на трубу сгоревшей хаты ‘лимака, и
старик тЯжело вздохнул. Ђй! —то было бы, если бы это на его хату господь
послал огонь, и куда бы девались его жена, дочери, зЯть, внуки и внучки?
‚олнение его еще усилилось, когда из закута послышалось мычание коровы.
‡начит, ‘лимак здесь, на хуторе. Ќу конечно, здесь; никто в деревне их не
пустит к себе, уже больше года все на них сердЯтсЯ. Ђ за что сердЯтсЯ? Ќу, а
за что сердЯтсЯ на него, старого €ойну, и еще называют его мошенником?
Ѓывает это у людей: вдруг они кого-нибудь невзлюбЯт; так уж устроен мир, и
€ойна его не исправит.
Љорова опЯть заревела (обе они то и дело мычали с самого полуднЯ), и
€ойна свернул с дороги посмотреть, что делаетсЯ у ‘лимаков.
"Њожет, и заработаю что-нибудь у них", - подумал он.
‚ойдЯ во двор, старик поглЯдел по сторонам и, качаЯ головой, направилсЯ
к конюшне.
- ‘лимак!.. Џан хозЯин!.. Џани хозЯйка, вы здесь?.. - кричал он, стуча
в стену.
Ћтворить дверь он побоЯлсЯ, чтобы, в случае если хозЯев не окажетсЯ,
его не упрекнули, что он суетсЯ, куда его не звали.
- Љто там? - откликнулсЯ ‘лимак.
- ќто Я, старый €ойна, - ответил он.
€, приоткрыв дверь, спросил с удивлением:
- —то у вас случилось?.. —то с вами, ‘лимак?.. ѓде хозЯйка?..
- Џомерла.
- Љак так померла? - попЯтилсЯ старик. - —то за шутки такие? Ђй-ай! Ђ
может, и в самом деле померла? - прибавил он, вглЯдываЯсь в покойницу. -
’акаЯ хорошаЯ хозЯйка! Ђй, какое несчастье свалилось на вас, не дай бог...
’ьфу! - сплюнул он. - Ђ чего вы лежите, ‘лимак? Ќадо же похороны устроить.
- ‡араз двоих будут хоронить, - буркнул мужик.
- Љак это так - двоих?.. ‚ы что, захворали?
- Ќе.
…врей покачал головой, сплюнул и задумалсЯ.
- Ќо так же невозможно, - сказал он, - если вы не хотите трогатьсЯ с
места, Я сам дам знать, только скажите кому.
‘лимак молчал, но опЯть заревела корова.
- —его она размычалась, ваша скотина? - спросил с любопытством €ойна.
- ‚ерно, оттого, что не поена.
- Ђ что же вы ее не напоили?
Њужик не отвечал. …врей постоЯл с минуту, потом постучал пальцем по
лбу, бросил на землю мешок, палку и спросил:
- ѓде у вас ушат, хозЯин? ѓде ведро?..
- Ћтстаньте вы от менЯ! - сердито проворчал мужик.
Ќо €ойна не отступал. Ћн разыскал в закуте ведро и бадейку, несколько
раз сходил к проруби за водой, напоил коров и поставил полную кружку возле
‘лимака. Љ коровам €ойна питал особую слабость: более полувека он тщетно
мечтал когда-нибудь обзавестись собственной коровой или хотЯ бы козой.
Ћтдышавшись после непосильной работы, он опЯть спросил ‘лимака:
- Ќу, как же будет?
Њужика тронуло его сострадание, ко из апатии не вывело. Ћн только
приподнЯл голову и сказал:
- …жели повстречаете ѓроховского, накажите ему от менЯ, чтобы не
позволЯл продавать мою землю, покуда …ндрек не подрастет.
- Ђ что мне сказать в деревне?.. џ туда иду.
Ќо мужик уже укрылсЯ тулупом и замолчал.
“ткнувшись подбородком в кулак, еврей долго стоЯл, раздумываЯ. Ќаконец
затворил дверь, взЯл свой мешок, палку и пошел, но не за мост, в деревню, а
вверх по дороге. ‘очувствие беднЯка к чужому несчастью было настолько
сильно, что в эту минуту он позабыл о собственных горестЯх и думал только о
том, как спасти ‘лимака. ‚ерней, даже не думал, а не умел отделить ‘лимака
от себЯ. …му казалось, что это он сам, €ойна, лежит в конюшне подле умершей
жены и что любой ценой он должен вырватьсЯ из этого ужаса.
€ он спешил, насколько позволЯли его старые ноги, прЯмо к ѓроховскому.
Ѓыло около шести вечера и уже почти стемнело, когда €ойна добралсЯ до двора
старосты. …го поразило, что в хате не было света. Ћн постучалсЯ, никто не
отвечал. Џрождав с четверть часа у порога, он обошел хату кругом и,
отчаЯвшись, собралсЯ уже уходить, как вдруг перед ним, словно из-под земли,
поЯвилсЯ ѓроховский.
- ’ы здесь зачем?.. - грозно спросил его огромный мужик, стараЯсь
спрЯтать за спиной какой-то длинный предмет.
- ‡ачем?.. - испуганно повторил €ойна. - џ нарочно к вам прибежал от
‘лимака... ‡наете, они погорели, ‘лимакова померла, а сам он лежит около
нее, совсем как помешанный... Ћн говорит такое... ‚ голове у него ходЯт
очень нехорошие мысли, он даже коров не напоил. ’ак Я уже боюсь, как бы он
над собой не сделал чего-нибудь ночью.
- ‘лушай, еврей, - сурово сказал мужик, - ты мне правду говори. Љто
тебЯ подучил врать? ‘ам ты не вор - Я знаю, но тебЯ воры подослали...
- Љакие воры? - вскрикнул €ойна. - џ иду прЯмо от ‘лимака...
- Ќе ври, не ври!.. - отрезал ѓроховский. - ЊенЯ ты отсюда не выманишь,
хоть бы ты еще с три короба нагородил, а они тебе все равно твоих денег не
отдадут...
Ћн погрозил €ойне и скрылсЯ за домом. ‹ишь теперь старик заметил в
руках ѓроховского ружье. Љак видно, староста подстерегал воров.
‚ид оружиЯ так напугал €ойну, что в первую минуту он чуть не упал, а
потом быстро побежал по дороге. ‚ бледном лунном свете каждый столб, каждый
кустик казалсЯ старику разбойником, который сперва его ограбит, а потом
застрелит из ружьЯ. Ћн, наверно, умер бы от одного грохота.
€ все же €ойна не забыл про ‘лимака и, выбравшись на большак,
отправилсЯ в ту деревню, где был костел.
Ќынешний ксендз всего лишь несколько лет возглавлЯл приход. ќто был
человек средних лет, очень красивый собой. Ћн получил высшее образование и
держал себЯ, как подобает хорошо воспитанному шлЯхтичу. …жегодно он
выписывал больше книг, чем все его соседи вместе взЯтые, и много читал,
однако это не мешало ему разводить пчел, охотитьсЯ, ездить в гости и
исполнЯть обЯзанности свЯщенника.
Ћн пользовалсЯ всеобщей симпатией. лЯхта любила его за ум и за
беспечный нрав кутилы; евреи за то, что он не давал их в обиду; колонисты за
то, что он угощал у себЯ в приходе пасторов, а мужики за то, что он отстроил
костел, огородил кладбище, говорил прекрасные проповеди, устраивал пышные
богослужениЯ и не только даром крестил и хоронил бедных, но и оказывал им
помощь.
Ћднако отношениЯ между крестьЯнами и главой прихода оставались
далекими. Њужики уважали его, но побаивались. ѓлЯдЯ на него, они
представлЯли себе бога важным паном, шлЯхтичем, хотЯ и добрым, но не из тех,
что станут болтать с кем попало. Љсендз это чувствовал, и его крайне
удручало, что никто из мужиков ни разу не пригласил его на крестины или на
свадьбу, никто не обращалсЯ к нему за советом. †елаЯ побороть их робость, он
нередко заговаривал с ними, но всЯкий раз, заметив испуг на лице мужика и
смешавшись сам, обрывал разговор.
"Ќет, - сокрушалсЯ он, - не могу Я притворЯтьсЯ демократом".
€ногда, во времЯ распутицы, проведЯ несколько дней в одиночестве,
ксендз испытывал угрызениЯ совести.
"Ќегодный Я пастырь, - корил он себЯ, - ничтожный апостол •ристов. Ќе
длЯ того же Я стал свЯщенником, чтобы играть в карты со шлЯхтой, а длЯ того,
чтобы служить малым сим... „рЯнной Я человек, фарисей".
€, запершись на ключ, он подолгу простаивал коленопреклоненный на голом
полу, молЯ бога о ниспослании ему духа апостольского. Ћн давал обет
раздарить всех легавых, выбросить из погреба бутылки, раздать свои
элегантные сутаны бедным и никогда более не играть в карты с помещиками, а
поучать заблудших, утешать страждущих и наставлЯть колеблющихсЯ. Ќо в то
самое времЯ, когда благодарЯ посту и молитве в нем готов был проснутьсЯ дух
смирениЯ и самоотвержениЯ, сатана насылал к нему в дом гостей.
- Ќе будет мне спасениЯ, не будет... ѓосподи, смилуйсЯ надо мной!.. -
бормотал в отчаЯнии ксендз, поспешно поднимаЯсь с колен, чтобы распорЯдитьсЯ
насчет обеда и напитков.
Ђ четверть часа спустЯ он уже распевал светские песенки и пил, как
улан.
‚ тот вечер, когда пришел €ойна, ксендз собиралсЯ с визитом к одному из
окрестных помещиков. Ћн знал, что приедет человек двадцать гостей, в том
числе инженер из ‚аршавы с самыми свежими новостЯми; будут, как водитсЯ,
преферанс, отличный ужин и редкие вина, припасенные длЯ инженера, который
сваталсЯ к дочке помещика. Љсендз несколько дней провел в одиночестве и
теперь с лихорадочным нетерпением ждал минуты отъезда. …му до смерти
наскучило смотреть из одного окна во двор, где разжиревший работник колол
дрова, а из другого в сад, занесенный снегом, наскучили все те же голые
деревьЯ, на которых кричали галки; он стосковалсЯ по людЯм и насилу дождалсЯ
вечера. ’еперь он уже считал не часы, а минуты, но когда снова взглЯдывал на
циферблат, думаЯ, что уже пора ехать, к изумлению его, оказывалось, что
прошло всего четверть часа.
‚икарий жил в другом доме; он ложилсЯ спать, как только садилось солнце
и надевал на ночь суконный, на вате, колпак. ќто было единственное, что
немного забавлЯло ксендза, который не любил своего помощника. —тобы
как-нибудь скоротать времЯ до отъезда, он потребовал самовар, раскурил
трубку и замечталсЯ:
"Ѓудут сегоднЯ пани ’еофилева с мужем или не будут?.. Ќу, он-то человек
на редкость глупый, но она... Ѓоже милосердный, о чем же Я думаю!.."
Ќо как ни корил себЯ ксендз, все времЯ он видел зеленоватые глаза пани
’еофилевой, с тоской устремленные на него, видел то необычное выражение
лица, с каким она недавно сказала:
- ‡наете, в жизни бывают драмы, более тЯжелые, чем на сцене...
’огда он ей ничего не ответил, только почувствовал, как что-то сжалось
у него в груди. Ќо сейчас, отсчитываЯ медленные удары маЯтника, наедине с
самим собой, он признавал, что в жизни бывают не только тЯжелые, но и
страшные драмы.
—то за адскаЯ мука - таить от самого себЯ свои мысли!
Ћн поднес трубку к губам, глубоко затЯнулсЯ и вдруг вздрогнул. …му
почудилось, что его сутана коснулась шелкового платьЯ.
- ѓосподи, смилуйсЯ надо мной! - прошептал он, вставаЯ из-за стола.
Ќо стоило ему сесть, как он снова видел зеленоватые глаза и ощущал
жгучее прикосновение шелковою платьЯ.
"Ђх, скорей бы уж ехать... Њороз отрезвит менЯ... ‚прочем, Я весь вечер
буду играть в преферанс..."
’ак он убеждал себЯ, но сам не вполне этому верил. Ћн знал, что дамы
задержат его в гостиной и что он увидит устремленные на него, как всегда, ее
дивные глаза и печальное лицо, на котором словно запечатлелись слова:
"‡наете, в жизни бывают драмы..."
‚друг постучались в дверь. ‚ошел €ойна и поклонилсЯ до земли.
- •орошо, что ты пришел! - воскликнул ксендз. - џ даже хотел послать за
тобой: у менЯ набралась куча платьЯ, которое нужно привести в порЯдок.
- ‘лава богу! - ответил еврей. - џ уже целую неделю сижу без работы. €
еще пани экономка сказала, что на кухне испортились часы...
- ’ы умеешь и часы чинить?..
- Ђ как же? “ менЯ даже инструменты при себе.
- Ћтлично!.. Џортной и часовщик.
- џ и шорник, и зонтики исправлЯю, и посуду умею лудить.
- Ќу, если так, оставайсЯ у менЯ на всю зиму. Ђ когда ты примешьсЯ за
работу?
- ‘ейчас же и засЯду.
- Ќа ночь глЯдЯ? - спросил ксендз.
- џ работаю и ночью. ‚ мои годы уже немного спЯт.
- Љак хочешь. ’ак ты ступай во флигель и скажи, чтобы тебе дали
поужинать. —аю тебе сейчас принесут.
- Џрошу вас, извините менЯ, - поклонилсЯ старик, - но если можно, пусть
сахар будет отдельно.
- ’ы пьешь без сахару?
- Ќаоборот, Я даже люблю, чтобы чай был очень сладкий, но пью пустой, а
сахар прЯчу длЯ внуков.
- Џей с сахаром! „лЯ внуков получишь отдельно, - засмеЯлсЯ ксендз,
удивлЯЯсь хитроумию старика. - ‚алентий, подай мне шубу, - вдруг заторопилсЯ
он, услышав, как подкатили сани.
…врей снова поклонилсЯ.
- …ще раз извинЯюсь, - сказал он, - но Я к вам пришел от ‘лимака...
- Ћт ‘лимака?.. - повторил ксендз. - Ђх да! ќто ведь у него был пожар.
- ’о есть даже не от ‘лимака... он бы не посмел к вам посылать. Ќо
сегоднЯ его жена померла, и у него что-то неладно в голове; они оба лежат в
конюшне, и даже некому воды подать, даже коров не поили целый день.
Љсендз ахнул.
- Љак? Ќикто из деревни их не навестил?..
- џ опЯть попрошу извинениЯ, - поклонилсЯ еврей, - но в деревне
болтают, что на него обрушилсЯ гнев божий. ’ак по этому случаю он должен
погибнуть, если никто его не спасет.
€ старик поглЯдел в глаза ксендзу, словно желаЯ сказать, что именно он
должен спасти ‘лимака.
Љсендз так стукнул об пол чубуком, что трубка треснула.
- Ќу, Я, с вашего позволениЯ, пойду во флигель, - прибавил еврей.
Ћн взЯл мешок, палку и вышел.
“ крыльца позвЯкивали бубенчики, напоминаЯ ксендзу, что пора ехать к
соседу. ‚алентий стоЯл в комнате с шубой в руках.
"’ам менЯ ждут, - думал ксендз, уперев в пол выгнувшийсЯ дугой чубук. -
Џриехал инженер... Њожет быть, Я понадоблюсь при обручении... ("Њожет быть,
ты целую неделю не увидишь пани ’еофилеву", - тише мысли шепнул ему
внутренний голос.) Ђ этот мужик может потерпеть и до завтра, тем более что
все равно Я не воскрешу покойницу..."
Ђх, как мучителен выбор между блестЯщим раутом и ночным посещением
погорельца, который лежит рЯдом с трупом в конюшне...
- „авай шубу! - сказал ксендз. - Ќет, погоди... - € он прошел к себе в
спальню.
"‘ейчас около восьми, - соображал он. - …сли Я поеду к нему, будет уже
поздно ехать к ним".
€ снова в пустой комнате он увидел зеленоватые глаза и печальное
личико, снова услышал слова: "‚ жизни бывают драмы..."
- убу!.. Џостой... ЏоглЯди, ‚алентий, поданы ли лошади?
- ‘тоЯт у крыльца, - ответил слуга.
- Ђга... Ђ ночь светлаЯ?
- ‘ветлаЯ.
- Ђга! ‘ходи к экономке и вели ей накормить старика. € пусть поставит
ему лампу поЯрче, если он захочет работать ночью.
‚алентий вышел.
- Ќет, не могу Я быть рабом всех погорельцев и баб, которые здесь
умирают. Џодождут до завтра. „а и нестоЯщий он, должно быть, человек, если
никто из деревни не поспешил ему на помощь.
Љсендз ненароком взглЯнул на распЯтие - и вздрогнул. …му показалось,
что и у спасителЯ зеленоватые глаза.
- ‘вЯтые раны господни, - прошептал он. - —то со мной делаетсЯ? € это Я
- гражданин, свЯщенник, колеблюсь между развлечением и помощью
несчастному... ‘вЯщенник!.. ѓражданин!..
Ћн схватилсЯ обеими руками за голову и зашагал по комнате. ‚ошел
‚алентий.
Љсендз повернул к нему побледневшее лицо.
- ‚озьми корзинку, - сказал он изменившимсЯ голосом, - положи туда мЯсо
от обеда, хлеб, бутылку меду и отнеси в сани.
‘луга удивилсЯ, но выполнил приказание.
"Ђ что, если он умирает? - думал ксендз. - ‡ахватить, может быть,
свЯтые дары?.. “жасно!.. - шепнул он, снова увидев перед собой эти
удивительные глаза. - џ проклЯт, навеки проклЯт... Ѓоже, смилуйсЯ надо
мной..."
Ћн бил себЯ в грудь и отчаивалсЯ в возможности своего спасениЯ,
забываЯ, что отец небесный ведет счет не раутам или выпитым бутылкам, а
тЯжким мукам борющегосЯ с собой человеческого сердца.

—ерез полчаса раскормленные лошади ксендза остановились перед хутором
‘лимака. Љсендз зажег хранившийсЯ под козлами фонарик и, несЯ его в одной
руке, а корзину в другой, направилсЯ к конюшне.
…два толкнув дверь, он увидел труп ‘лимаковой. ‚зглЯнул направо: на
соломе сидел мужик, закрываЯ рукой глаза от света.
- Љто тут? - спросил ‘лимак.
- џ, ксендз.
Њужик вскочил, накинул на плечи тулуп. ‹ицо его выражало удивление;
видимо, он не мог понЯть, что происходит. ЏошатываЯсь, он переступил порог
и, став против ксендза, глЯдел на него, разинув рот.
- —его вам? - тихо спросил он.
- џ принес тебе благословение господне. ’ут холодно: надень тулуп и
подкрепись, - сказал ксендз.
Ћн поставил корзину на высокий порог и вынул из нее хлеб, мЯсо и
бутылку меду.
‘лимак подвинулсЯ ближе, заглЯнул ксендзу в лицо, потрогал руками шубу
и вдруг повалилсЯ ему в ноги, рыдаЯ:
- „о чего же мне тЯжко!.. ’ак тЯжко!.. Ћх, до чего тЯжко!..
- Benedicat te omnipotens Deus*, - благословил его ксендз.
______________
* „а благословит тебЯ всемогущий бог (лат.).

€ неожиданно, вместо того чтобы перекрестить, обнЯл его за плечи и
опустилсЯ с ним рЯдом на порог. ’ак они долго сидели - элегантный ксендз и
бедный, плачущий мужик в его объЯтиЯх.
- Ќу, успокойсЯ, брат, успокойсЯ... ‚се будет хорошо... ѓосподь не
оставлЯет детей своих...
Ћн поцеловал его и утер ему слезы. ‘лимак с воплем снова упал в ноги
ксендзу.
- ’еперь мне и помирать не страшно... - всхлипывал он. - ’еперь мне
можно и в пекло провалитьсЯ за все мои грехи, когда мне выпало такое
счастье, что сам ксендз сжалилсЯ надо мной... Ђ стою ли Я? „а проживи Я хоть
сто лет, хоть бы Я на коленЯх дополз до свЯтой земли, мне этого не
заслужить...
Ќе вставаЯ с колен, он отодвинулсЯ и у ног ксендза стал отбивать земные
поклоны, словно перед алтарем. Џрошло мною времени, прежде чем ксендзу
удалось успокоить ‘лимака. Ќаконец он заставил его поднЯтьсЯ и надеть тулуп.
- ‚ыпей, - сказал ксендз, протЯгиваЯ ему чарку меду.
- „а Я не смею, благодетель, - смущенно ответил мужик.
- Ќу, Я пью за твое здоровье. - € ксендз пригубил чарку.
‘лимак принЯл мед дрожащими руками и, снова опустившись на колени,
выпил.
- —то, вкусно? - спросил ксендз.
- “х, добро! Ђрак против него дрЯнь... - ответил мужик уже другим тоном
и поцеловал ксендзу руку. - ‚идать, тут кореньев много положено, - прибавил
он.
Џотом ксендз уговорил его съесть кусок мЯса с хлебом и выпить еще меду.
…да заметно подкрепила ‘лимака.
- Ђ теперь расскажи мне, брат, что с тобой случилось, - начал ксендз. -
ЏомнитсЯ, ты был прежде зажиточный хозЯин.
- „олго рассказывать, благодетель. Ћдин сын у менЯ потонул, другой
сидит в тюрьме, жена померла, лошадей у менЯ украли, хату подожгли. Ђ все
мои беды начались с того самого времени, как пан продал имение, как начали
строить дорогу да как пришли сюда немцы. ‚от за этих первых дорожников, еще
когда они тыкали колышки в поле, и взъЯрились на менЯ в деревне. ќто все
€осель их подбивал из-за того, что землемеры у менЯ покупали цыплЯт и всЯкую
всЯчину. Ћн и по нынешний день их подуськивает...
- Ђ вы продолжаете ходить к нему за советом, - заметил ксендз.
- Ђ куда же пойти, благодетель, скажите, сделайте милость? Њужик -
человек темный, а еврей во всем знает толк, так иной раз и хорошо
посоветует.
Љсендз пошевелилсЯ. Њужик, возбужденный медом, продолжал:
- Љак пан уехал, кончились мои заработки в имении да еще пришлось
отдать немцам те два морга земли, что Я арендовал у пана.
- Ђаа!.. - прервал ксендз. - ќто не тебе ли помещик хотел продать за
сто двадцать рублей луг, который стоил не меньше ста шестидесЯти?
- Џравильно, мне.
- Џочему же ты не купил? ’ы не поверил ему. ‚ам все кажетсЯ, что
господа только и думают, как бы вас обидеть.
- Љто их знает, благодетель, что они думают? Њежду собой лопочут, будто
евреи, а станут с тобой говорить - все им смешки. џ и сейчас помню, как
тогда пан со своей пани да с шурЯком начали надо мной мудрить насчет этого
луга, так до того менЯ напугали, что Я и за сто рублей его бы не взЯл. „а
еще толковали люди в ту пору, что будут землю раздавать.
- Ђ ты и поверил?
- „а как тут сообразишь, когда со всех сторон все только мутЯт, а
истинной правды ни от кого не узнаешь? ‚сех лучше в этих делах разбираютсЯ
евреи, но один раз они скажут так, другой - этак, а мужик тому верит, к чему
у него душа лежит.
- ѓм! Ђ на железной дороге у тебЯ был какой-нибудь заработок?
- ѓроша ломаного не видел, немцы сразу менЯ прогнали.
- € ты не мог прийти ко мне? - негодовал ксендз. - ‚едь у менЯ все
времЯ жил главный инженер.
- Џростите, благодетель, откуда же мне было знать? „а и не посмел бы Я
к вам пойти.
- ѓм, гм! Ђ что, немцы тоже тебе досаждали?
- Ћй, ой! - вздохнул мужик. - Љак приехали, так и начали из менЯ душу
тЯнуть: продай да продай им землю! ’ак на менЯ насели, так приставали, что,
когда господь наслал на менЯ огонь, Я не устоЯл и перебралсЯ с женой к
ним...
- € продал?..
- ѓосподь бог уберег да моЯ покойница. ‚стала со смертного одра,
утащила менЯ от них и так заклинала, что лучше Я помру, а продавать не
стану. Ќу, теперь они менЯ заедЯт... - уныло прибавил ‘лимак, понурив
голову.
- Ќичего они тебе не сделают.
- Ќу, не они, так старый ѓжиб. ‚ случае •аммеры отсюда уйдут, ѓжиб у
них купит ферму. Ђ он еще похуже немца.
"Ќечего сказать, хорош пастырь! - подумал про себЯ ксендз. - Њои овцы
грызутсЯ между собой, как волки, немцы их донимают, евреи дают им советы, а
Я разъезжаю по гостЯм!.."
- Џобудь здесь, брат мой, а Я заеду в деревню.
Ћн поднЯлсЯ с порога. ‘лимак еще раз поклонилсЯ ему в ноги и проводил
до саней.
- Џоезжай за мост, - приказал ксендз вознице.
- ‡а мост?.. Ђ туда не поедем? - удивилсЯ кучер, повернув к нему
пухлое, точно искусанное пчелами, лицо.
- Џоезжай, куда велЯт! - нетерпеливо ответил ксендз и порывисто
опустилсЯ на сиденье.
‘ани тронулись. ‘лимак осталсЯ один; опершись на плетень, как когда-то,
в лучшие времена, он прислушивалсЯ к замиравшему вдали звону бубенчиков и
думал: "Ћткуда же это благодетель про нас узнал? ‚идать, от ксендза, как от
господа бога, ничто не укроетсЯ... —удеса! €з здешних никто не мог ему
сказать: ни немцы, ни ‘обесскаЯ... Њожет, €ойна? „обрый он еврей,
жалостливый, коров моих напоил, но какаЯ ему охота бежать среди ночи в
этакую даль! „а и шел-то он в деревню. Ќеслыханное дело: сам благодетель
приехал к мужику, накормил его, напоил да еще обласкал. ѓосподи боже мой,
мне, право, совестно, как это Я его облапил... Ђ Я и к органисту не смел бы
подступитьсЯ..."
Ћн стоЯл, задумавшись, и шептал:
- ‚идать, круто все переменилось на свете, ежели такой важный духовный
чин не постыдилсЯ сидеть с мужиком запанибрата, да еще на пороге конюшни.
€ли землю опЯть стали раздавать?.. €ли, может, совсем упразднили шлЯхту?.. Ђ
добрый у нас ксендз, душевный. Ђккурат, как тот свЯтой епископ, что своими
руками поднЯл ‹азарЯ и перевЯзал ему раны. ‚ерно, и наш тоже будет свЯтой;
да, пожалуй, он и сейчас уже свЯтой, раз он ЯсновидЯщий и знает, что за
полмили делаетсЯ. ’еперь суньсЯ ко мне кто-нибудь с советами, не
поздоровитсЯ ему... ќх, если б еще благодетель отпустил мне грех за беднЯгу
Ћвчажа и за сиротку, уж тогда бы Я ничего не боЯлсЯ.
‘лимак вздохнул и долго смотрел на небо, усыпанное звездами.
- ‹юбопытно мне знать, - пробормотал он, - как там на небе: жгут ли всю
ночь лампады, или само оно так светитсЯ?
‚далеке, на мосту, снова зазвенели бубенчики, зафыркали лошади, и
вскоре у хутора остановились сани ксендза. Њужик выбежал на дорогу.
- ќто ты, ‘лимак?
- џ, благодетель.
- ‡автра у тебЯ будет старый ѓжиб: он хочет тебе помочь. Џомиритесь и
больше не ссорьтесь. Ђ к вечеру надо похоронить покойницу. џ уже послал за
гробом в местечко.
- ‘паситель вы мой!.. - простонал мужик.
- Ќу, Џавел, гони что есть мочи, - сказал ксендз кучеру.
Ћн достал часы с репетиром и, когда они пробили три четверти десЯтого,
пробормотал:
- „а, поздновато, но еще успею!..
Ћн снова видел перед собой зеленоватые глаза - то на снегу, то среди
звезд, то на спине разжиревшего кучера.
- ѓосподи, смилуйсЯ надо мной... ѓосподи, смилуйсЯ... - шептал ксендз,
борЯсь с дьЯвольским искушением.
‘лимак стоЯл посреди дороги до тех пор, пока сани не растаЯли во тьме.
Ђ когда все кругом затихло, он вдруг почувствовал крайнюю усталость и
непреодолимое желание уснуть. Ћн медленно поплелсЯ к конюшне, но туда не
вошел. ’еперь он боЯлсЯ спать подле умершей жены и лег в закуте.
‘ны у него были тЯжелые, как всегда после сильных потрЯсений. ’о он
куда-то падал, то тонул в ледЯной воде или блуждал по незнакомой местности,
где царил вечный полумрак и никогда не бывало днЯ, то ему почудилось, что
жена убежала из конюшни и хочет пробратьсЯ к нему в закут; вот она тихонько
отворЯет дверь, вот отдирает доску в стене... Ћн проснулсЯ усталый и
печальный; на минуту ему показалось, что ночное посещение ксендза было
только сном. ‚ тревоге он заглЯнул в конюшню и успокоилсЯ, лишь когда увидел
хлеб, мЯсо и початую бутылку меду, которую ему вчера оставил ксендз. ‘вет
занимающейсЯ зари упал на покойницу и зажег два тусклых луча в ее
полуоткрытых глазах.
"Ќет, никуда она не уходила ночью", - подумал мужик и вздохнул, поминаЯ
душу усопшей.
‚друг какие-то сани, ехавшие по дороге, остановились у ворот. —ерез
минуту во двор вошли два мужика с большой корзиной. ‘лимак с изумлением
увидел, что это старик ѓжиб и его батрак.
- Ќу, Љуба, теперь поезжай в город за гробом, да живо! - сказал ѓжиб
батраку, когда они поставили корзину возле закута.
Ѓатрак ушел, а ѓжиб обернулсЯ к ‘лимаку, но седаЯ голова его трЯслась,
а желтоватые глаза беспокойно бегали.
- ЊоЯ вина, - крикнул он, ударЯЯ себЯ в грудь. - ЊоЯ вина!.. Ќу, что...
сердитесь еще?..
- Џошли вам бог всЯкого благополучиЯ за то, что вы не оставили менЯ в
моей беде, - проговорил ‘лимак и низко ему поклонилсЯ.
‘тарику понравилось его смирение. Ћн схватил ‘лимака за руку и сказал
уже мЯгче:
- џ вам говорю: моЯ вина, потому что так мне велел ксендз. Ћттого Я,
старик, к вам первый пришел и говорю: моЯ вина!.. Ќо и вы, кум (не в укор
вам будь сказано), здорово мне досаждали.
- Џростите и вы, ежели Я кому что сделал худого, - молвил ‘лимак,
склонЯЯсь к плечу ѓжиба, - но, по правде сказать, не припомню, чем же Я
вас-то обидел?
- „а Я не жалуюсь. Ђ все ж таки с дорожниками вы торговали без менЯ...
- ‚от и наторговал... - вздохнул ‘лимак, показываЯ на пожарище.
- „а, тЯжелое испытание послал вам отец наш небесный, потому Я и
говорю: моЯ вина! Ќо и вы тоже могли тогда у костела, когда покойница ваша
(вечнаЯ ей памЯть!) накупила себе фулЯров, могли вы хоть полчетверти на
радостЯх поставить, а то сразу возгордились и невесть чего наговорили мне,
старику...
- Ћх, правда, зрЯ Я лаЯлсЯ.
- Ќу, и с немцами вы тоже зрЯ братались, - подхватил ѓжиб. - …ндрек -
тот даже пил с ними (помните, когда они место под дом выбирали?), а вы с
ними заодно молились...
- џ только шапку снЯл. ‚едь бог-то один - что у них, что у нас.
ѓжиб замахал руками.
- ќто так только говоритсЯ, что один, - ответил он. - Ђ Я думаю, что у
них бог другой, раз с ним надо по-немецки лопотать... Ќу, да что там! -
вдруг повернул он разговор. - —то было, то прошло и не воротитсЯ. Ђ
благодетель вчера мне сказал, что вы много заслужили перед богом, потому что
землю не отдали немцам. € правильно сказал. ‚чера уже приходил ко мне
•аммер: хочет на свЯтого џна продать свою ферму.
- Њожет, и так!..
- ’ак оно и есть. Џрохвосты-то эти, швабы, - погрозил старик кулаком, -
всего год назад говорили, что всех нас отсюда помаленьку выкурЯт, гусей моих
на лугу перестрелЯли, скотину раз захватили, а теперь - на-ка!.. ‘вернули
себе шею, стервецы, одного мужика на десЯти моргах не одолели, а ведь как
нос задирали!.. ‡а это одно, ‘лимак, стоите вы милости божьей и людской
дружбы. Ќу, что покойница?
- ‹ежит в конюшне.
- Џусть покоитсЯ с богом, покуда мы в свЯтом месте ее не схороним. Ђ не
раз она против менЯ вас подзуживала; ну, да Я ни на кого не обижаюсь... Ђ
тут, - заговорил ѓжиб о другом, - Я привез вам из деревни, от всех нас,
малость харчей. ‚от крупа, - показал он на один мешок, - а это горох, мука,
шматок сала...
‘ дороги, на этот раз сверху, донессЯ топот копыт и скрип саней,
которые тоже остановились возле хутора.
- Ќеужто благодетель?.. - спросил ѓжиб, насторожившись.
- Ќет, это мужик, - ответил ‘лимак. - ‚он как грузно шагает, вроде
старосты ѓроховского.
„ействительно, показалсЯ ѓроховский. “видев ѓжиба, он крикнул:
- Ђ!.. € вы тут? Ђ Я к вам ехал... —то у тебЯ, ћзек? - обернулсЯ он к
‘лимаку.
- Ѓаба моЯ померла - вот что.
- ѓоворил мне вчера €ойна, да Я ему не поверил. ‘кажите-ка, а? ѓде же
она?.. Ђга, тут...
‚зглЯнув на покойницу, староста снЯл шапку и стал на колени прЯмо в
снег. ѓжиб опустилсЯ рЯдом. Ќесколько минут слышались шепот молитв и тихие
всхлипываниЯ ‘лимака. Џотом мужики поднЯлись, поохали, похвалили покойницу,
помЯнув ее добродетели; наконец староста обратилсЯ к ѓжибу.
- Џтенца вашего везу, - сказал он, - маленько подстрелен, но не шибко.
- Ђ? - спросил ѓжиб.
- „а чего "а"? џсека вашего привез. Ќынче ночью он у менЯ лошадей
воровал, ну Я и влепил ему несколько дробинок.
- Ђх он, мерзавец!.. „а где он?..
- ‘идит в санЯх на дороге.
ѓжиб рысью побежал за ворота. Ћттуда послышались удары, крики, а затем
старик показалсЯ снова, волоча за волосы џсека, который, несмотрЯ на свой
рост и красоту, ревел, как малое дитЯ.
‚ышитаЯ куртка его была изорвана, высокие сапоги испачканы в навозе,
леваЯ рука обмотана окровавленной трЯпкой, лицо залеплено пластырем.
- ‚оровал ты лошадей у старосты?.. - спрашивал разгневанный старик.
- Ђ что мне не воровать? ‚оровал.
- Ќо тут ему не повезло, - вмешалсЯ ѓроховский, - зато повезло у
‘лимака: это ведь он украл у него лошадей.
- ’ы украл?.. - заорал ѓжиб, бросаЯсь на сына с кулаками.
- џ, Я, только не сердитесь, тЯтенька, - хныкал џсек.
- ѓосподи боже мой, что же это делаетсЯ! - кричал ѓжиб.
- Ђ что делаетсЯ? - презрительно возразил ѓроховский. - Џарень
здоровый, нашел себе дружков под стать, вот они всех по очереди и
обворовывали, пока Я его вчера не подстрелил.
- —то же теперь будет? - кричал старик, снова принимаЯсь тузить џсека.
- Ѓольше не буду, тЯтенька... “ж теперь-то Я женюсь на Ћжеховской и
возьмусь за хозЯйство...
- ‚от-вот, в самый раз! ’еперь-то впору в тюрьму идти, а не свадьбу
играть, - заметил ѓроховский.
‘тарый ѓжиб призадумалсЯ.
- ‚ы, что же, будете на него жаловатьсЯ? - спросил он старосту.
- ‹учше бы не жаловатьсЯ, а то из-за такого дела по всей округе
завороха пойдет. Ќо ежели вы мне отступного не дадите, придетсЯ жаловатьсЯ.
ѓжиб снова задумалсЯ.
- Ќу, а сколько это будет стоить?
- ‘о ста пЯтидесЯти рублей гроша не скину, - ответил староста, разводЯ
руками.
- ѓосподи боже мой! - возмутилсЯ џсек. - ‘трелЯли вы в менЯ из
одностволки, а денег требуете, словно за пушку.
- Љоли так, - сказал ѓжиб, - пускай посидит в тюрьме, Я за этого
мерзавца сто пЯтьдесЯт рублей не стану платить.
- Њне сто пЯтьдесЯт за секрет, - продолжал ѓроховский, - а ‘лимаку
восемьдесЯт за украденных лошадей.
ѓжиб снова бросилсЯ колотить парнЯ.
- Ђх ты разбойник!.. ѓовори, кто тебЯ подучил?..
- €звестно кто - €осель... „а хватит вам дратьсЯ, - вопил џсек, -
право, совестно перед чужими людьми. —то вы все бьете менЯ да бьете?..
- Ђ ты зачем €оселЯ слушал?
- „а Я ему задолжал сто рублей!
- ѓосподи €исусе! - простонал ѓжиб и принЯлсЯ рвать на себе волосы.
- Ќу, не с чего вам голову терЯть, - заметил ѓроховский. - ‚сего-то
триста тридцать рублей - мне, ‘лимаку да €оселю. „лЯ вас это пустое дело.
- Ќет, не буду столько платить! - заЯвил ѓжиб.
- „а Я сам заплачу, как только женюсь на Ћжеховской, - выкрикнул џсек.
- •олеру ты заплатишь!.. „ождешьсЯ от тебЯ!.. - не унималсЯ старик.
- Ќу, коли так, - рассердилсЯ староста, - пускай идет под суд. ’ы не в
шутку у нас воровал, и Я с тобой не стану шутить. ‘обирайсЯ!
€ он потащил огромного парнЯ за шиворот.
- ’Ятенька, смилуйтесь... ведь один Я у вас!.. - взмолилсЯ џсек.
‘тарый ѓжиб поочередно взглЯдывал то на сына, то на ѓроховского, то на
‘лимака.
- “х, и жадный же вы, тЯтЯ!.. Ќи за грош губите менЯ на всю жизнь! -
причитал џсек.
- ‚ишь, как он теперь запел, - подтрунивал староста. - Ђ помнишь, как
ты возле правлениЯ курил сигару да посмеивалсЯ, что менЯ обворуют... џ
сказал, что не обворуют, и вышло по-моему, а ты теперь ревешь, как баба! ’ы
вот сейчас посмейсЯ... Ќу, пойдем. “видишь, отец твой не вытерпит, догонит
нас дорогой.
- Џостой, постой!.. - засуетилсЯ ѓжиб, видЯ, что староста и вправду
тащит парнЯ к санЯм.
ѓроховский остановилсЯ. ѓжиб кивнул ‘лимаку, и они отошли за сарай.
- ‚от что, кум, Я вам посоветую, - начал ѓжиб понизив голос. - …жели
хотите, чтобы мы жили с вами по-добрососедски, вы знаете, что сделайте?..
- Џочем Я знаю? € откуда мне знать?
- †енитесь на моей сестре.
- Ќа ѓавендиной? - спросил ‘лимак.
- Ќу да. ‚ы вдовец и она вдова, у вас десЯть моргов, у нее пЯтнадцать и
нет детей. џ возьму себе ее землю, раз уж она рЯдом с моей, а вам дам
пЯтнадцать моргов из •аммеровой, - вот и будет у вас двадцать пЯть моргов в
одной полосе.
‘лимак задумалсЯ.
- ‘даетсЯ мне, - заметил он, - будто ее землЯ, стало быть вашей сестры,
получше •аммеровой.
- Ќу, так Я вам дам побольше лугов. Џо рукам? - настаивал ѓжиб.
- Љто его знает? - протЯнул ‘лимак, почесываЯ затылок.
- Ќу, по рукам, - твердил свое ѓжиб. - Ђ вы за мою доброту заплатите
сто пЯтьдесЯт рублей ѓроховскому да сто €оселю.
‘лимак заколебалсЯ.
- џ еще не схоронил свою бабу, как же тут женитьсЯ на другой? -
вздохнув, сказал он.
‘тарик вышел из себЯ.
- Ќе дури! - крикнул он. - ’ы что? ђазве без бабы обойдешьсЯ в
хозЯйстве? ‚се равно женишьсЯ, не сейчас, так через полгода! Џомерла
покойница - и крышка! Ђ кабы могла она теперь голос подать, сама бы сказала:
"†енись, ћзек, и не вороти нос от такого благодетелЯ, как ѓжиб!"
- —его это вы повздорили? - спросил, подходЯ, ѓроховский.
- џ говорю, чтобы он женилсЯ на моей сестре, на ѓавендиной, а он
артачитсЯ, - ответил ѓжиб.
- Ќу, а как же! ‚ы хотите, чтобы Я из своего кармана заплатил
ѓроховскому и €оселю, - оправдывалсЯ ‘лимак.
- Ђ пЯтнадцать моргов земли, а четыре коровы, а пара лошадей и всЯкаЯ
утварь - это что? - петушилсЯ ѓжиб.
- „ело стоЯщее, - вмешалсЯ ѓроховский. - „а только как ему управитьсЯ
на двух полЯх?
- Ђ Я с ними поменЯюсь, - объЯснил ѓжиб. - ‘естрину землю возьму себе,
а им выделю пЯтнадцать моргов здесь, возле его хутора.
- „а ведь это •аммерова землЯ! - возразил ѓроховский.
- ЉакаЯ там •аммерова! - крикнул ѓжиб. - Ћни нынче же мне ее продадут,
а денька через три, не позже, мы съездим к нотариусу, и Я куплю у •аммера
всю ферму. ‚от длЯ этого лоботрЯса! - прибавил он, кивнув головой в сторону
џсека.
- ’ак они, что же, удирают отсюда? - спросил ѓроховский.
- ќ-э-э... Ћни бы тут до скончаниЯ века сидели, да ‘лимак не захотел
продать свою землю и спутал все их расчеты. Ћни и обанкротились...
ѓроховский размышлЯл.
- Ќу, ничего не поделаешь, ћзек, женись, - вдруг сказал он ‘лимаку. -
Ѓудет у тебЯ двадцать пЯть моргов земли, да и женка хоть куда.
- ”ью!.. - присвистнул ѓжиб. - „ороднаЯ баба.
- € достатки у нее немалые, - прибавил ѓроховский.
- € еще народит душ шесть ребЯтишек, - подхватил ѓжиб.
- Ѓарином заживешь, - заключил ѓроховский.
‘лимак вздохнул.
- ќх! - сказал он. - Ћдно жалко, что моЯ џгна этого не увидит...
- Ђ кабы она видела, не было бы у тебЯ двадцати пЯти моргов, -
вразумлЯл его ѓроховский.
- Ќу, так по рукам? - спросил ѓжиб.
- ‚олЯ божьЯ! - снова вздохнул ‘лимак.
- †алко, нечем вспрыснуть, - подосадовал ѓроховский.
- Ћсталось у менЯ чуток меду, что привез благодетель, - сказал ‘лимак и
медленно, повесив голову, пошел в конюшню.
—ерез минуту он принес бутылку и зеленоватую рюмку, наполнил ее и
обратилсЯ к ѓжибу.
- Ќу, кум, - поклонилсЯ он, - ну, кум, пью за ваше здоровье и за то,
чтоб никогда больше у нас с вами не было ссор. Ђ еще прошу вас, как брата
или как отца, замолвить за менЯ словечко перед вашей сестрицей, стало быть
ѓавендиной, ибо имею Я охоту на ней женитьсЯ - с вашего дозволениЯ и
благословениЯ господнЯ.
Ћн выпил, поклонилсЯ ѓжибу в ноги и подал ему полную рюмку.
- Ђ Я тебе говорю, брат ‘лимак, - отвечал ѓжиб, - что дражайшаЯ моЯ
сестрица уже вчера, когда был у нас ксендз, подумала о тебе. Ђ нынче
прислала тебе самый большой кулек крупы, пшеничную булку и кусок масла, да
еще наказывала, чтобы ты перешел к ней жить, покуда сызнова не отстроишь
свою хату. € Я, то же самое, от души тебе рад, как родному брату, потому что
ты один изо всей деревни не поддалсЯ этим вероотступникам и немало потерпел
в войне с ними, за что тебЯ наградит господь.
ѓжиб выпил и подал рюмку ѓроховскому.
- Ћчень Я доволен, - сказал староста, когда ему налили меду, - очень Я
доволен, что все так хорошо обернулось. Ђ потому желаю тебе, брат ‘лимак,
радости от новой жены и от …ндрека, благо его нынче выпустЯт из каталажки. Ђ
вам, брат ѓжиб, желаю радости от нового зЯтюшки и от вашего непутевого џсека
да еще - чтоб этот негодЯй наконец остепенилсЯ. Ђ тебе, џсек, желаю на новом
месте хозЯйничать лучше немцев и в чужие конюшни не заглЯдывать, а то против
тебЯ мужики уже сговариваютсЯ и раскроЯт тебе башку при первой оказии,
аминь.
- Ќа той неделе куплю у •аммера ферму, а после праздников сыграем сразу
две свадьбы! - крикнул повеселевший ѓжиб.
Џосле этих слов все четверо принЯлись обниматьсЯ и лобызать друг друга,
а ‘лимак, заметив, что мед уже выпили, послал батрака ѓроховского в деревню
к €оселю за бутылкой водки и бутылкой арака.
- Њало будет, брат! - вмешалсЯ ѓроховский. - Ќакажи €оселю прислать
штофа три водки да бочонок пива: увидишь, нынче на похороны покойницы
привалит тьма народу.
‘лимак послушалсЯ разумного совета старосты и правильно сделал.
Џод вечер, когда привезли гроб из местечка, проводить ‘лимакову пришло
столько народу, что и старожилы не помнили таких похорон.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
„оговор свой мужики выполнили в точности. ѓжиб в течение недели
приобрел у •аммеров ферму и еще до великого поста справил обе свадьбы -
џсека с Ћжеховской и ‘лимака с ѓавендиной.
Љак раз к началу весны в деревню приехал землемер и произвел обмен
земель между ѓжибом и ‘лимаком. Ђ в тот самый час, когда забили в землю
первый колышек, из колонии выехали фургоны, увозившие имущество •аммеров.
Ћсенью џсек ѓжиб с женой перебралсЯ на ферму, а у ‘лимака к тому
времени уже была хата и все основаниЯ надеЯтьсЯ на прибавление семейства.
ЏользуЯсь этим обстоЯтельством, втораЯ жена ‘лимака частенько отравлЯла ему
жизнь, обзывала нищим и кричала, что ей он обЯзан всем своим богатством.
ђасстроившись, ‘лимак удирал из хаты на холм и там, лежа под сосной,
размышлЯл о той удивительной борьбе, в которой немцы потерЯли землю, а он
четырех близких ему людей.
‚ деревне давно позабыли ‘лимакову, ‘тасека, Ћвчажа и сиротку, но
‘лимак помнил даже околевшего Ѓурека и корову, которую из-за нехватки кормов
отдали мЯсникам на убой!..
€з других лиц, причастных к борьбе ‘лимака с немцами, дурочка ‡оська
умерла в тюрьме, а старуха ‘обесскаЯ - в корчме €оселЯ. Ћстальные, в том
числе и €ойна Ќедопеж и поныне живы и здоровы.

Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

”ЋђЏЋ‘’

Џовесть впервые опубликована в 1885 году в журнале "‚ендровец"
("Џутешественник"), пропагандировавшем в то времЯ обращение к народной
тематике. ‚о главе журнала стоЯли польские писатели ‘т.‚иткевич,
Ђ.‘ыгетинский и Ђ.„ыгасинский.
Џрус работал над повестью несколько лет. ‚ 1890 году, отвечаЯ на упрек
польского писателЯ Ђлександра ‘вентоховского, обвинившего его в том, что он
Якобы недостаточно обдумывает свои произведениЯ, Џрус пишет: "‚ каждом
произведении, которое Я до сих пор издал, Я использую едва третью или
четвертую часть собранного мною материала, обдумываю произведение в течение
нескольких лет, и когда начинаю его писать, то материал и план бывают уже
обработаны.
"”орпост" Я начал писать около 1880 года под названием "Ќаш форпост".
Љогда это начало Я прочитал моему товарищу „.X., он посоветовал мне назвать
повесть "”орпост" и сказал, что начало плохое. ќто замечание заставило менЯ
еще глубже исследовать теорию композиции и предпринЯть новые исследованиЯ
жизни крестьЯн, в результате чего повесть поЯвилась на несколько лет позже".
Џрус так формулирует основную идею повести: "Ќе продавай землю немцам,
хотЯ бы тебЯ соблазнЯло много +‘ и принуждало много -‘". (‚ сокращениЯх
Џруса "+‘" значит счастье, "-‘" - несчастье).
Џублицистика Џруса свидетельствует о том, что его беспокоила немецкаЯ
колонизациЯ в Џольше. "Ќемцы слишком близко от нас, - пишет он в 1883 году.
- ‘лишком близкий сосед часто забывает о том, что он гость и во имЯ
пограничных отношений любит добиратьсЯ до шевелюры хозЯина".
ЌаблюдаЯ борьбу с немецкими колонистами, Џрус видит, что по-настоЯщему
противостоЯт натиску прусского юнкерства только крестьЯне. "Ћколо 1880 года,
- рассказывает он, - вышел "„невник варшавской губернии", где представлена
почти столетнЯЯ историЯ немецкой колонизации в этой губернии. Џосмотрите
только, из скольких деревень колонисты изгонЯли наших крестьЯн, а из
скольких наши крестьЯне изгонЯли колонистов, и вы убедитесь, что между этими
двумЯ стихиЯми происходила и происходит борьба за каждый кусок земли. ќто не
идеологиЯ, это факты.
Ђ кто же приводил немецких колонистов в страну - может быть,
крестьЯнин? € кто заставлЯет колонистов уходить из –арства Џольского? Њожет
быть, не крестьЯнин?"
Џрус неоднократно писал о необходимости длЯ писателЯ обратитьсЯ к жизни
крестьЯнства, он считал, что человек из народа - интересный объект длЯ
художника. ЏолемизируЯ с Ђ.‘вентоховским, который, признаваЯ талант Џруса в
описании психологии крестьЯнина, высказал мысль о том, что Џрус никогда не
сможет нарисовать титана мысли, какого-нибудь –езарЯ, Ќаполеона или Љолумба,
Џрус пишет: "Џан ‘вентоховский, критик, не понимает даже того, что
психологиЯ крестьЯнина ничем не отличаетсЯ в принципе от психологии
Ќаполеона, и что бесконечно легче описать Ќаполеона, чем крестьЯнина. €бо
крестьЯнина нужно наблюдать лично, а Ќаполеона уже описало множество его
поклонников и врагов. €бо действиЯ Ќаполеона так поражают воображение
читателЯ, что рЯдом с ним кажутсЯ незаметными ошибки в описании, в то времЯ
как всЯ ценность характеристики крестьЯнина заключена в тщательно
продуманном определении".
"”орпост" был по-разному принЯт критикой.
‚ консервативном лагере "”орпост" вызвал недовольство тем, что Џрус
именно крестьЯнина, а не помещика показал защитником родины. ‚ защиту шлЯхты
выступил в своей полемике с Џрусом писатель и критик реакционного лагерЯ
’еодор …ске-•оинский. Ћн стремилсЯ доказать, что шлЯхта всегда дорожила
землей, что помещик всегда был не только хозЯином, но и защитником земли.
„лЯ …ске-•оинского ‘лимак и крестьЯнин вообще - "это зверь, животное, со
всеми присущими ему инстинктами, подлое, глупое, лишенное каких-либо
благородных идей".
ЏрогрессивнаЯ польскаЯ критика приветствовала поЯвление повести
"”орпост". ’ак, ‚ладислав Ѓогуславский, подчеркиваЯ хорошее знание Џрусом
жизни деревни и реалистическое ее отражение в повести, пишет: "ЉрестьЯнин у
него - настоЯщий крестьЯнин, хата - крестьЯнскаЯ хата, корчма - крестьЯнскаЯ
корчма, недостатки и достоинства - недостатки и достоинства крестьЯнской
натуры, всЯ жизнь - крестьЯнскаЯ жизнь; есть во всем этом убедительнаЯ
правда".
„ругой критик называет "”орпост" "крестьЯнской эпопеей" и отмечает, что
Џрус в ней "затронул самые основные проблемы крестьЯнской жизни в свЯзи с
общественными судьбами всего общества". "ќто настоЯщаЯ жемчужина нашей
литературной прозы, золото высокой пробы", - пишет он в заключение.
‚осторженно отзывалсЯ о "”орпосте" ‘тефан †еромский. 15 июнЯ 1887 года
он пишет в своем дневнике: "—итали с џсем "”орпост" Џруса. ‘амого Џруса
встречаем по нескольку раз в день на улице. ’акой нескладный, похожий на
ѓоголЯ, в сером сюртуке, с двумЯ парами очков - и пишет такие чудесные вещи!
"”орпост" Я читал уже третий раз".

‘тр. 508. ‚лука - польскаЯ мера земельной площади, около 16,5 га.
Last-modified: Sat, 19 Oct 2002 15:44:18 GMT
Ћцените этот текст: