ва,  любушка  моЯ!  Ќи  к  чему
изнурЯть себЯ непосильной работою! € есть надобно поболе,  а  то  до  того
исхудаешь постом, что вовсе истаешь!
   Ћн стЯнул с себЯ кафтан и рубаху, уселсЯ  поближе  к  очагу  хорошенько
прогреть спину. Љогда он наклонилсЯ, чтобы снЯть сапоги, мышцы у  него  на
спине так и заиграли. Џри виде голого тела мужа у молодой женщины защемило
сердце. …го сила и здоровье заставлЯли  ее  еще  больше  чувствовать  свою
немощь.
   “лав почесал под лопатками, на его лоснЯщейсЯ коже выступили  маленькие
винно-красные капельки крови.
   - “ банщика-то нашего, Ѓьерна, руки железные,  -  засмеЯлсЯ  он.  Џотом
наклонилсЯ над сукой, лежавшей вместе со  своим  пометом  на  мешке  возле
огнЯ, и взЯл одного щенка. Љогда “лав поднес его к свету, щенок заскулил -
он только что начал глЯдеть.  ‘ука  глухо  зарычала.  “лав  недавно  купил
собаку и  отвалил  столько  денег  за  беременную  суку,  что  люди  опЯть
покачивали головами - вишь,  мол,  барские  замашки.  Ћднако  собака  была
редкой породы:  уши  шелковистые,  висЯчие,  шерсть  короткаЯ  -  отменнаЯ
ищейка. “лав, довольный, погладил щенЯт - все пЯтеро походЯт на матку.  Ћн
с улыбкой положил одного €нгунн  на  колени  и  стал  поддразнивать  суку,
котораЯ зарычала еще злее, но вцепитьсЯ в него не посмела.
   ЊаленькаЯ тварь с круглым брюхом еще плохо держалась  на  ногах,  щенок
ползал, тыкалсЯ носом в руки €нгунн и лизал их.  Ћн  был  такой  мЯгкий  и
беспомощный. €нгунн вдруг затошнило, в горле встал ком.
   - Џоложи его к матке, - сказала она слабым голосом.
   “лав поглЯдел на нее и, перестав смеЯтьсЯ, положил щенка назад к суке.


   Њиновал месЯц ’орре, месЯц ѓье сковал фьорд  льдом,  льды  лежали  даже
много южнее ‰елунда. „ни становились светлее  и  длиннее.  ЊорознаЯ  дымка
скользила в глубь фьорда над открытой водой, и в погожие дни с синим небом
и Ясным солнцем весь мир сверкал от  белого  инеЯ.  “лав  и  Ѓьерн  вместе
ходили на охоту.
   “ €нгунн была одна забота: доколе сможет она  скрывать  это  от  людей?
‘лезы душили ее. Ћна обессилела и впала в  отчаЯние,  хоть  и  знала,  что
теперь ей не к чему топитьсЯ - она хозЯйка в  •ествикене,  жена  “лаву,  и
родит ребенка в старинной  усадьбе,  где  род  ее  мужа  поселилсЯ  еще  в
древние, седые времена. Ћднако ж  было  ей  до  того  лихо,  что  хотелось
заползти в щель, спрЯтатьсЯ под землей.
   Ћна понимала, что “лав догадалсЯ, что у нее за хворь. € все же она сама
ни словом ему о том не обмолвилась. Ћна постилась вместе  со  всеми,  хотЯ
голод грыз ее до боли. €нгунн примечала, что “лав все чаще и  чаще  глЯдел
на нее украдкой, удивленно и словно испуганно, а после  становилсЯ  тих  и
молчалив. Ћна видела, что он болел  о  ней  душой,  не  знаЯ,  что  с  нею
сталось, и сердце у нее так и ныло оттого. Ќо она не могла заставить  себЯ
сказать ему правду.
   Ћднажды воскресным днем воротились они из церкви, в  доме,  кроме  них,
никого не было. “лав уселсЯ на скамью. Љогда  €нгунн  проходила  мимо,  он
схватил ее за запЯстье и притЯнул к себе.
   - €нгунн, голубушка моЯ. Џомилосердствуй,  скажи  про  то  “лаву,  сыну
€нголфа. „умаетсЯ, не переживет он нынешней весны.  ‘ама  знаешь,  как  он
ждет того.
   €нгунн наклонила голову и вспыхнула.
   - ‹адно, - прошептала она покорно.
   Њуж усадил ее к себе на колени.
   - —то с тобой? - тихо спросил  он.  -  Ћтчего  тебе  невесело,  €нгунн?
„онимает тебЯ гость твой или боишьсЯ чего?
   -  Ѓоюсь?  -  ЊолодаЯ  женщина  вмиг  распалилась  и  стала  строптивой
гордЯчкой, как и прежде. - ‘ам знаешь, каково мне! џ  от  тебЯ  не  видала
ничего, кроме добра, а ныне приходитсЯ мне маЯтьсЯ оттого, что не  стою  Я
твоей ласки да любви!
   - ‡амолчи! - “лав крепко сжал ее руку.
   €нгунн увидала, что лицо его посуровело. Ћн старалсЯ говорить  спокойно
и ласково, но голос его звучал сдавленно и срывалсЯ.
   - Ќе смей думать о том, что надобно забыть. ‘лышишь,  €нгунн?  Ќе  след
нам вспоминать старое, а то... а то... ‡наешь сама, как ты мне люба,  могу
ли Я переменитьсЯ к тебе?
   - џ была бы и того сквернее, кабы могла все позабыть.
   Ћна опустилась перед ним на колени, спрЯтала голову у него на  груди  и
поцеловала ему руку. “лав резко отдернул руку, вскочил на  ноги  и  поднЯл
жену. €нгунн откинулась, глЯнула ему в глаза и сказала упрЯмо:
   - ‚идит бог, знаю Я, что ты любишь менЯ. „а только думаетсЯ  мне,  врЯд
ли ты любил бы менЯ, кабы Я попробовала быть с тобой как в былые  времена,
гордой да строптивой, да велела, чтобы все  было  по-моему.  Ќынче  ты  бы
этого не потерпел. Џосле того как Я согрешила перед тобою.
   - „а замолчишь ли ты! - “лав отпустил ее.
   - —асто хочетсЯ мне, чтоб ты был со мной суров, как в  тот  раз,  когда
грозил мне...
   - Ќе можешь ты такого хотеть, - сказал он с холодной усмешкой, знакомой
ей с давних пор.
   Ќо тут же он крепко обнЯл ее, прижал ее голову к своей груди.
   - Ќе плачь! - попросил он.
   - џ не плачу.
   “лав поднЯл ее голову, глЯнул в глаза, и ему стало невмоготу  от  того,
что он увидел в них. “ж лучше бы она плакала.
   „ни шли. Ќа “лава порою нападал страх, от которого немело все тело. …му
казалось тогда, что все было попусту. Џонапрасну он откупилсЯ, чтобы  жить
с нею в мире и покое, понапрасну утопил всю горечь, котораЯ была в нем, на
самом дне души своей, пустив поверх ее поток своей прежней любви,  -  ведь
быть с нею рЯдом было ему отрадно и привычно с отроческих лет; заключаЯ ее
в объЯтиЯ, он вспоминал первый сладкий трепет в своей жизни.  Ќи  разу  не
дал он ей заметить, что помнит ее... слабость, как это он теперь  называл.
Ђ сейчас он был беспомощен, не в силах изгнать стыд, душивший ее.
   ’еперь, когда она не переставала мучитьсЯ, он и сам не  мог  отделатьсЯ
от мысли о том, что это дитЯ будет у нее не первенцем.
   Џервое времЯ ему нравилось, что она стала такой тихой и смущенной,  ибо
понимал, что это радость сделала ее кроткой и покорной  женой.  ’еперь  же
это причинЯло ему боль. ‚едь слова ее были справедливы - пожелай она,  как
прежде, верховодить да указывать ему, да во всем стоЯть на  своем,  он  бы
того не потерпел.
   € вот он согнулсЯ, будто снова взвалил ношу на плечи.  „ома  он  всегда
казалсЯ спокойным и довольным, отвечал весело, когда с ним заговаривали, и
радовалсЯ тому, что старый корень пустит новые побеги. ‘  женой  своей  он
был ласков и старалсЯ сам себЯ утешать - €нгунн,  дескать,  и  никогда  не
была сильной, а нынче и вовсе ослабела. Љак она снова поправитсЯ, так и на
душе у нее полегчает.
   “лав, сын €нголфа, стал к весне совсем плох, и  “лав-младший  ходил  за
ним как мог. —асто он спал вместе с родичем в каморе - старцу  то  и  дело
приходилось помогать, - всю  ночь  горел  маленький  угольный  светильник.
“лав-младший спал в  мешке  из  шкур  на  полу.  Љогда  “лаву-старшему  не
спалось, он лежал и часами говорил о своих родичах - как хествикенцы стали
людьми именитыми и богатыми, как  им  достались  все  их  владениЯ  и  как
богатство снова уплыло у них из рук.
   Ћднажды ночью, когда они толковали о том, о сем,  “лав-младший  спросил
своего тезку про ’ургильса  Ќеумытое  ђыло.  Ћн  слыхал  про  него  только
урывками, и ото всего, что он услыхал, бесноватый  не  стал  лучше  в  его
глазах.
   ‘тарый “лав сказал:
   - Џрежде Я тебе мало о нем говорил, но теперь,  когда  ты  сам  станешь
главой нашего рода, придетсЯ, видно, тебе сказать всю  правду.  ‘пит  жена
твоЯ? - спросил он. - …й ни к чему знать это. Џравду говорЯт люди, что  он
был жесток с молодыми женщинами и обманул многих из них.  €  обо  мне  шла
худаЯ  молва  за  то,  что  Я  водилсЯ  с  ним,  хоть  и  собиралсЯ  стать
свЯщенником. Ќо ’ургильс был мне дороже всех на земле; Я и сам  не  пойму,
когда он успевал блудить - Я ни разу не видал, чтобы он гонЯлсЯ за девками
или приставал к чужим женам на пиру либо в  хороводе  и  прочих  играх.  Ђ
когда заводили речь про девок да греховодные дела, как часто бывает промеж
молодых парней, ’ургильс всегда молчал да улыбалсЯ насмешливо.  €  никогда
не слыхал Я от него бесстыдных либо похабных  слов.  Ѓыл  он,  сказать  по
правде, молчалив и спокоен, силен и отважен в бою. Ќе  припомню,  чтобы  у
него были друзьЯ, кроме менЯ, а мы с ним сызмальства  были  ровно  сводные
братьЯ. џ сильно болел душой из-за блуда и беспутства своего родича, но не
отваживалсЯ увещевать его. Ћтец, хоть и любил ’ургильса не  меньше  моего,
не раз строго поучал его: дескать, настанет день, когда все мы  предстанем
пред великим судией и станем держать ответ за дела свои. "‹учше было бы, -
говаривал батюшка, - кабы тебЯ утопили во фьорде  с  камнем  на  шее,  как
нехристи потопили богоугодного свЯтого •алварда, когда он пожелал защитить
бедную,  беззащитную  деву.  Ђ  ты  осквернЯешь  эти  слабые,  беззащитные
созданиЯ..." ’ургильс же никогда ему не перечил. ‚идно, была  в  ’ургильсе
тайнаЯ сила: никогда Я не видал, чтобы он подошел к женщине, сел  рЯдом  и
заговорил с нею. ’олько Я приметил, что стоило ему лишь глЯнуть на них, им
сразу становилось не по себе.  ‚ерно,  был  у  него  дурной  глаз.  €  над
мужчинами была у него  власть.  Љогда  песенка  ворбельгенов  была  спета,
’ургильс стал правой рукой у епископа, а после сделалсЯ  начальником  надо
всей его дружиною.
   …пископ не раз хотел прогнать его из-за худой славы. Ђ когда он обманул
Ђстрид, дочь Ѓессе, и •ердис из ‘тейна, епископ грозилсЯ отлучить  его  от
свЯтой церкви, объЯвить вне закона, прогнать из города, да  только  ничего
из того не вышло.
   ’о было на рождество  семь  лет  после  того,  как  пал  король  ‘куле.
’ургильс приехал домой, в •ествикен. Ђ великим постом Ѓессе с сыновьЯми  и
“лав, мой дЯдЯ, отправились в Ћсло, и было договорено сразу же после поста
женить ’ургильса на Ђстрид. ‚от  тогда-то,  единожды  в  жизни  своей,  он
заговорил со мной о таких делах. Њол, ему хотелось остатьсЯ  здесь,  а  не
ехать домой к невесте; мол, Ѓессе с сыновьЯми - люди столь достойные,  что
теперь уже не  отвертишьсЯ,  придетсЯ-де  женитьсЯ  на  Ђстрид.  Ћднако  Я
примечал, что она ему опостылела. џ никак не мог взЯть в  толк,  длЯ  чего
ему было навлекать беду на сие юное создание, коли  эта  девица  вовсе  не
была ему люба. Ђ ’ургильс отвечал, что не мог  с  собой  ничего  поделать,
после они все становились ему постылы.
   „а простит господь его грешную душу! ‘разу  после  того  он  повстречал
•ердис, дочь Љарла, и не поехал домой на сговор и обручение. “лав был  сам
не свой от стыда и досады на сына, но ’ургильс объЯвил, что  лучше  убежит
прочь из родной страны, чем женитсЯ на той, кого он на дух не переносит. Ђ
когда пошла молва про ’ургильса и •ердис, стало и вовсе худо;  дЯдька  мой
“лав, отец и епископ грозили ему, уговаривали, молили,  но  он  и  слышать
ничего не хотел. Ђстрид, дочь Ѓессе, лицом не  вышла,  но  она  хоть  была
молода, румЯна и бела. •ердис же, дочь Љарла, была грузна  телом  и  желта
лицом, родила уже восьмерых детей и к тому же  была  старше  ’ургильса  на
тринадцать лет. ‹юди дивились и думали,  что  дело  тут  не  обошлось  без
колдовства. џ и сам думал, что это дьЯвольское  наваждение,  что  нечистый
вовсе завладел им, когда он столь бессердечно обошелсЯ с молодой Ђстрид. џ
возьми да и скажи это ему. Ћн же до того побледнел и изменилсЯ в лице, что
Я напугалсЯ. Ђ он мне отвечает: "’воЯ правда, брат мой, только  сделанного
не воротишь".  Љак  Я  ни  уговаривал  его,  как  ни  просил  -  все  было
понапрасну, легче было уговорить камень. Ќесколько  дней  спустЯ  пронессЯ
слух о том, что ‰он из ‘тейна, муж •ердис, отдал богу душу.
   “лав, сын Ђудуна, приподнЯлсЯ вместе с мешком и уставилсЯ испуганно  на
старца, не промолвив ни  слова.  “лав-старший  помолчал  с  минуту,  потом
вымолвил медленно, с трудом:
   - Ћн возвращалсЯ домой после сходбища и заночевал в дороге, с ним  было
двое его надежных людей. ‚друг он упал на обочину дороги и тут  же  помер.
‰он был стар и слаб, видит бог, Я верю твердо - ни •ердис, ни ’ургильс  не
повинны в его кончине. Ћднако не трудно догадатьсЯ, что когда прошел слух,
будто ’ургильс хочет женитьсЯ на вдове, толки пошли разные.  “лав  ђиббунг
сказал тогда, что обрадуетсЯ, коли сыновьЯ Ѓессе прежде зарубЯт ’ургильса,
и объЯвил, что покуда Ђстрид будет жить здесь, в  ”олдене,  незамужнЯЯ,  с
сыном ’ургильса, он не позволит сыну женитьсЯ на другой и  тем  самым  еще
пуще осрамить родичей Ђстрид. Ќо коли его сын и вправду докатилсЯ до того,
что полюбил мужнюю жену, он сам станет просить  господа  жестоко  покарать
сына, ежели он не бросит греховодничать, не покаетсЯ и не бросит вожжатьсЯ
с блудницей. Ђ коли ’ургильс вздумает женитьсЯ на ней, грозилсЯ  отец,  он
свЯжет его, как умалишенного.
   ‚скоре после того •ердис внезапно умерла.  џ  был  у  ’ургильса,  когда
пришла весть о том. Ќе могу описать, что тогда с ним было. ‘перва глаза  у
него стали огромные, каких Я допрежь того  не  видывал,  потом  они  вдруг
сузились, и весь он будто съежилсЯ и сник. ’олько он ни слова не проронил.
Ђ после того справлЯл свои дела,  словно  ничего  не  случилось,  но  Я-то
видел, что с ним творитсЯ неладное, и как только приходил из  церкви,  был
при нем денно и нощно. џ знал, что ему было легче, когда  Я  был  рЯдом  с
ним. “ж не знаю, когда он только спал, в постель  он  ложилсЯ  одетый,  ни
мытьсЯ не желал, ни бритьсЯ, стал чудной, на себЯ не похожий.
   •ердис схоронили в Ђкерской церкви. ‚ первый день другой недели  послал
епископ ’ургильса в Ђкер, и Я поехал  с  ним.  Ѓыл  праздничный  вечер,  и
управитель монастырского имениЯ пригласил  нас  помытьсЯ  в  бане.  ’ут  Я
уговорил его сбрить мерзкую рыжую щетину и остриг ему волосы. "Ќу вот Я  и
готов", - сказал ’ургильс и улыбнулсЯ до того чудно,  что  у  менЯ  заныло
сердце. џ увидал, что лицо у него  худое,  бледное,  щеки  впалые,  волосы
ровно посветлели, а глаза сделались  до  того  большие,  выцвели  и  стали
водЯнистые, как сыворотка. ’ак он сидел недвижимо на скамье, тараща глаза,
все еще хорош собой, но мало похожий на живого человека.
   Џосле Я прилег на кровать да и заснул. ЏроснулсЯ Я оттого, что в  дверь
ударили три раза.
   ’ургильс поднЯлсЯ и пошел, будто сноброд.
   "ќто за мной прислали".
   џ подскочил и схватил  его  за  руку.  Ћдин  бог  знает,  как  Я  тогда
перепугалсЯ. ’олько он оттолкнул менЯ, и тут дверь снова громыхнула.
   "Џусти! - сказал ’ургильс. - Њне надобно идти..."
   Ѓыл Я в молодых годах здоровенный детина, ростом много выше  ’ургильса,
а все ж послабее его - он был приземист и широк в плечах, как ты, и силищу
имел огромную. џ обхватил его и не хотел пускать, а он  только  глЯнул  на
менЯ, и тут стало мне Ясно, что человеку с ним не совладать.
   "ќто •ердис, - сказал он, и в дверь снова постучали три раза.  -  Џусти
менЯ, “лав. „ругим Я никогда ничего не сулил, а ей обещалсЯ  следовать  за
ней повсюду, за живой или мертвой".
   ’ут он отшвырнул менЯ, да так, что Я повалилсЯ навзничь на  пол,  а  он
вышел вон. ’огда Я поднЯлсЯ, схватил топор и  выбежал  вслед  за  ним.  „а
простит менЯ господь, схвати Я свЯтую Ѓиблию либо крест, может, оно  бы  и
лучше обернулось. ’олько был Я в ту пору молод и скорее  воин  во  глубине
души своей, нежели свЯщенник, да полагалсЯ более на стальной клинок.
   Љогда Я вышел на тун, то увидел, как они выходЯт из  ворот.  Ќочь  была
луннаЯ, хотЯ по небу бежали облака; стоЯла оттепель, снегу в наших краЯх в
ту зиму не было, и пригорки стоЯли черные, голые.  џ  вышел  за  ворота  и
разглЯдел в полумраке, что они идут по пашне. Џервой  шла  покойница,  она
едва касалась ногами земли и была словно в тумане, за нею бежал  ’ургильс.
џ пошел вслед за ними. ’ут выглЯнула из-за  туч  луна,  и  Я  увидал,  что
•ердис остановилась. џ догадалсЯ, чего она хочет, и крикнул:
   "Ћн обещалсЯ идти за тобой повсюду, но не вперед тебЯ!"
   Њне не пришло в голову заклинать ее  именем  господним  отпустить  свою
добычу. ‚от они уже подошли к церкви,  на  каменную  стену  падали  лунные
блики.  Џокойница  скользнула  сквозь  кладбищенскую  ограду,  и  ’ургильс
побежал вслед за ней. џ бросилсЯ догонЯть их и как раз  поспел  вовремЯ  -
•ердис стоЯла  у  церковной  стены  и  протЯгивала  руку  к  ’ургильсу.  џ
размахнулсЯ изо всей  силы  и  швырнул  топор,  он  пролетел  над  головой
’ургильса и со звоном ударилсЯ о камень стены. ’ургильс  упал  ничком,  но
тут же они навалились на менЯ сзади и ударили оземь  с  такою  силой,  что
поломали мне правую ногу в трех местах - в бедре, в колене и щиколотке.
   “ж не знаю, что было после того, только люди нашли нас, когда пришли  к
заутрене. ‘ той поры ’ургильс и стал таким, как ты его  помнишь,  -  разум
его помутилсЯ, и сделалсЯ он беспомощнее грудного младенца, за коим ходить
надо день и ночь. Ѓывало, как завидит топор, так завоет  зверем  и  упадет
навзничь, а изо рта - пена брызжет.  Ђ  ведь  был  когда-то  первый  боец.
‚олосы у него в ту зиму разом побелели.
   џ же год за годом лежал в постели  со  сломанной  ногой.  Џервое  времЯ
мелкие осколки костей выходили из ран, гной  так  и  тек,  а  вонища  была
такаЯ, что Я опостылел сам себе и не раз со слезами  молил  бога  положить
конец моим нестерпимым мукам и призвать менЯ к себе. Ќо со мною рЯдом  был
мой отец, он пособлЯл мне и просил нести свой крест, как подобает  мужу  и
христианину. Ќаконец залечилась моЯ нога, но когда Я приехал сюда пЯть зим
спустЯ, ’ургильс не узнал менЯ. Ђ “лав ђиббунг не велел  мне  приезжать  к
ним - тЯжко ему было смотреть, как его калека племЯнник  волочит  ноги  по
земле - Я ходил в ту пору на костылЯх, - и знать, что  родной  сын  сделал
его увечным.


   ‘тарик уснул, а “лав еще долго не спал. Ќе были счастливы  люди  в  его
роду. Ќо сносили они невзгоды стойко.
   ‚зЯть хотЯ бы этого калеку, что лежит в постели. €ли его другого тезку,
его предка и родоначальника, что осталсЯ у него в памЯти вместе  со  своим
премерзкпм бесноватым  сыном.  “лав  почувствовал,  как  волна  жалости  и
чувства близости к этим людЯм прилила к его  сердцу.  ќта  стараЯ  женщина
’ура,  свЯщенник  €нголф...  Ћни  оставались  верны  делу,  которое   было
проиграно, верны мертвым и пропащим, которые были им свои.
   Ћн подумал о  сыновьЯх  ‘тейнфинна:  они-то,  пожалуй,  были  удачливы.
Ѓеспечные и задорные были. ‹юбаЯ напасть была длЯ них будто Яд в теле. Ћни
терпели его в себе, покуда он не выходил из них блевотиной, но после  того
умирали. ќтой ночью он понЯл Ясно и отчетливо, что €нгунн была точно такой
же, несчастье поразило ее тоже,  как  смертельнаЯ  болезнь,  и  ей  больше
никогда не поднЯтьсЯ. …му же повезло, таким уж он родилсЯ, что мог прожить
свой век без счастьЯ. Џредки его стоЯли за свое дело, даже если  оно  было
потерЯно, они несли старый  стЯг,  покуда  от  него  оставалсЯ  хоть  один
лоскут, хоть  одна  нитка.  ‚  глубине  души  своей  он  так  и  не  знал,
раскаиватьсЯ ему или нет в том, что  он  принЯл  предложение  Ђлфа-Ярла  и
избавилсЯ от службы своему господину. Ќо  он  сделал  это  ради  той,  что
доверилась ему, когда они были еще малыми детьми. € он станет защищать ее,
как защищал в отрочестве, любить ее, как любил с  той  самой  поры,  когда
понЯл, что стал мужчиною. € если ему не суждено обрести с нею счастье, раз
она будет длЯ него лишь хворой, ни на что не годной женою - все равно, это
стало Ясно ему в ту ночь, он будет любить и оборонЯть ее до последнего  ее
часа.
   Ћднако, припомнив при свете днЯ эти ночные  мысли,  он  насупилсЯ.  —то
только не взбредет в голову, когда ночью не спитсЯ! Џрошлым летом она была
здорова и весела. Ђ уж как похорошела! ’еперь она вовсе упала  духом,  так
ведь она, беднЯжка, и всегда-то не могла сносить боли! Љак родит  ребенка,
верно, снова станет здоровой да веселой.
   € вдруг в голове его мелькнула мысль: неужто она  тоскует  о  младенце,
которого родила в прошлом году? Ћна никогда про него не поминала, так ведь
и он не желал... Љогда они уехали из Ћпланна прошлым летом, он  знал  лишь
одно, что младенец жив.


        4

   €нгунн думала теперь об ќйрике день и ночь.
   ‚ первые дни своего счастьЯ далеким и туманным  представлЯлось  ей  то,
что у нее был маленький сын, который спал у нее на руке  темными,  глухими
ночами, сосал ее грудь и лежал, крепко прижавшись к ней, крошечный, теплый
и мЯгкий, а она вдыхала кисловатый запах молока, исходивший от него, и  ее
слезы капали на него. ђазлучившись с ним, она  словно  разорвалась  надвое
перед тем как преступить последний страшный порог и погрузитьсЯ  в  вечный
мрак.
   Ќо все эти страхи казались лишь низкой отмелью темного грохочущего морЯ
ночной лихорадки, когда ее  то  поднимало  высоко  на  гребень  волны,  то
швырЯло на самое дно и она носилась по волнам, обессиленнаЯ  и  одуревшаЯ.
Љогда она снова выплывала на берег дневного света, “лав был рЯдом с нею  и
прижимал ее к себе. Љогда у нее было радостно на душе, ей казалось,  будто
все несчастьЯ, не выходившие у нее из головы, приключились не с нею самой.
Ѓывало, что она целыми неделЯми не вспоминала про  свое  дитЯ.  Џорой  она
думала рассеЯно и почти безразлично: "Ђ жив ли он еще?" € ей казалось, что
она не слишком огорчитсЯ, если узнает, что дитЯ померло. Ђ иной раз ее всю
корежило от страха за него: "Љаково-то там ее  ќйрику?  Њожет,  ему  тЯжко
приходитсЯ среди чужих людей?" € далекие, будто выцветшие воспоминаниЯ обо
всех напастЯх, что навалились на нее в прошлом году, вдруг  овладевали  ею
целиком, становились такими Ясными - тоненький и  упорный  крик  младенца,
которого только ее грудь могла заставить  замолчать  на  минуту.  €  тогда
грубый,  тЯжелый  удар  правды  обрушивалсЯ  на  нее:  она  была   матерью
несчастного младенца, которого выкинули из родного дома, подбросили  чужим
людЯм в чужедальней стороне; и, может, в этот самый миг малютка кричит  до
хрипоты и изнеможениЯ, зовет свою мать... Ќо  она  отгонЯла  от  себЯ  эти
мысли, собрав последние силы. ‚едь кормилица показалась ей  такой  доброй.
Њожет, она добрее матери, родившей младенца. Ќет, нет... Ћна гнала от себЯ
эту мысль - прочь, прочь... не думать об этом,  позабыть...  €  памЯть  об
ќйрике опЯть бледнела и отдалЯлась. Ћна снова становилась счастливою женой
“лава из •ествикена, чувствовала, как ее молодость и красота расцветают  с
новою  силой.  ‘тоило  мужу  взглЯнуть  на  нее  -  она  опускала  голову,
переполненнаЯ стыдливою радостью.
   Ќо  по  мере  того,  как  новое  дитЯ  росло  в   ней...   €з   тайного
изнурительного сосаниЯ под ложечкой, от которого тошнило, кружилась голова
и вырастал страх перед тенЯми, что могли воскреснуть  и  лечь  меж  нею  и
“лавом, это превратилось в ношу, тЯготившую ее  и  бывшую  ей  помехою  во
всем, что бы она ни задумала. Ђ меж тем в глазах людей самым главным в ней
было то, что она носила в себе зародыш новой жизни, отпрыск старого  рода.
“лав, сын €нголфа, ни о чем, кроме того,  не  помышлЯл.  ‘ловно  она  была
самой королевою норвежскою и от рождениЯ  ее  наследника  зависели  мир  и
покой  в  стране  и  благо  народное  на  века!   „лЯ   старца   поЯвление
долгожданного младенца было делом ничуть не менее важным. € чужие  люди  в
округе, встречаЯ ее, давали ей понЯть, что считают это доброю вестью.  …ще
в ту пору, когда “лаву было всего  семь  годков,  надеЯлись  они,  что  он
станет продолжателем рода хествикенцев. Ђ с того времени жил  он  в  чужих
краЯх, далеко от родной стороны. € лишь двадцать лет спустЯ  воротилсЯ  он
на родное пепелище, в одель своих предков. Ќо теперь, когда у него с женой
пойдут детки, жизнь в •ествикене наконец наладитсЯ.
   € ее собственнаЯ челЯдь  участливо  ожидала  того,  что  предстоЯло  их
хозЯйке. ‘лужанки полюбили ее с первого взглЯда - до  того  пригожа,  любо
поглЯдеть, а уж сколь добра да сердечна, жаль только, что вовсе  не  умеет
хозЯйство вести. ’еперь же они жалели ее, видЯ, как она маетсЯ. ‘тоило  ей
войти в поварню, где варилось тюленье мЯсо либо  морскаЯ  птица,  как  она
становилась зеленой, точно мертвЯк, и бормотала, что в ее  краЯх  люди  не
привыкли к тому, чтоб еда пахла ворванью. „евушки смеЯлись,  выставлЯЯ  ее
на тун: "“правимсЯ и без тебЯ, хозЯюшка". Љогда  она  стоЯла  и  раздавала
еду, капли пота струились по ее лицу. ‘тараЯ скотница  насильно  усаживала
ее на скамью, подкладывала ей под спину подушку:  "“ж  позволь  мне  нынче
похозЯйничать за столом вместо тебЯ, €нгунн, ты весь вечер  еле  на  ногах
держишьсЯ, дитЯтко мое".  Ћна  видела,  что  хозЯйка  сидит  и  дрожит  от
усталости. Ћни боЯлись за нее - выдюжит ли. Ѓыло похоже, что силы  ее  уже
на исходе, а, по ее словам, осталось ждать еще более трех месЯцев.
   Ћдин лишь “лав не выказывал радости оттого, что у них  народитсЯ  дитЯ.
Ћн ни разу не обмолвилсЯ о том ни словом, и  домашние  приметили  это.  Ќо
€нгунн в глубине души надеЯлась, что когда его сын поЯвитсЯ  на  свет,  то
он, как и все прочие, отнесетсЯ к его  поЯвлению  в  доме  как  должно.  €
горечь, переполнЯвшаЯ ее, снова засочилась каплЯми из глаз.
   Ќи капли нежности не было в ней к младенцу,  которого  она  носила  под
сердцем. ‚ ней жила лишь тоска по ќйрику  и  досада  на  это  новое  дитЯ,
которого ждали почести и ласка. ‚се руки были протЯнуты к этому  младенцу,
готовые принЯть его с радостью, как только он поЯвитсЯ.  Ђ  ее  ќйрик  был
покинут и брошен во мрак, и мнилось ей, будто в том виноват этот  младший.
Ћна замечала, что люди глЯдЯт на нее  ласково  и  сердечно,  стараютсЯ  не
жалеЯ сил избавить ее от  всЯких  хлопот,  и  голову  ее  свербила  мысль:
"Ќебось когда Я носила ќйрика, приходилось мне прЯтатьсЯ по углам, и глаза
всех  пригвождали  менЯ  насмешкою,  гневом,  печалью  да  стыдом.  ќйрика
ненавидели все еще во чреве матери, даже Я сама". Ћна сидела за  шитьем  и
вспоминала,  как  бросалась  на  стены,  когда  первые  схватки  сжали  ее
железными  тисками.  Ђ  ’ура  развЯзала  узелок  и  достала  бельишко  длЯ
младенца, самое старое и плохонькое, что осталось от ее ребЯтишек. Ђ  она,
мать, подумала при этом: "„лЯ этого пащенка и такое больно хорошо".
   ‘лужанка, сидевшаЯ подле €нгунн, изумилась,  когда  хозЯйка  с  досадой
разорвала красивую шерстЯную пеленку и швырнула прочь.
   "’еперь ему уже годок, чуть поболе", - думала €нгунн, глЯдЯ на младшего
сына Ѓьерна и ѓудрид. Њальчонка топал, переваливаЯсь  с  ножки  на  ножку,
шлепнулсЯ наземь, поднЯлсЯ кое-как, снова заковылЯл,  а  после  улегсЯ  на
зеленой травушке туна. ѓудрид тараторила без умолку, но €нгунн не  слышала
ни одного ее слова. "ќйрик мой, босой, оборванный, как и  этот  мальчонка,
живет у приемных отца с матерью!"
   ‘тарый “лав умер за неделю до днЯ  свЯтого  ‘ельюмана,  и  “лав-младший
справил по нем пышные поминки. ‘реди  женщин,  что  пришли  помочь  €нгунн
готовить пир, была и ‘игне, дочь Ђрне. Ћна лишь незадолго  до  того  вышла
замуж и уехала в икьюстад. ‘ нею приехала “на, младшаЯ  сестра,  а  когда
настало  времЯ  гостЯм  разъезжатьсЯ  по  домам,  “лав  уговорил  Ђрне   и
свЯщенника оставить “ну погостить в  •ествикене,  чтобы  вовсе  освободить
€нгунн в последние недели от хлопот и забот.
   “лав не мог не приметить, что €нгунн эта девушка пришлась не по сердцу,
и он слегка досадовал. Ћна была прилежна и услужлива, весела и  пригожа  -
мала ростом, но  ладна,  быстра  и  легка,  как  синичка,  светловолоса  и
Ясноглаза. ‘ам  “лав  сердечно  привЯзалсЯ  к  своим  троюродным  сестрам.
‡астенчивый и молчаливый, он нелегко сходилсЯ с людьми, однако  мало  было
таких, кого бы он невзлюбил. Ћн принимал людей такими, какие они есть,  со
всеми изъЯнами и добродетелЯми, рад бывал встретить новых людей и не прочь
подружитьсЯ с теми, что пришлись ему по нраву, дай  только  времЯ  оттаЯть
немного.


   “лав, сын €нголфа, привез в свое времЯ на двор целый  склад  бревен,  и
“лав-младший еще прошлой осенью успел починить да поправить те постройки в
усадьбе, которые совсем обветшали. •лев он  снес  этим  летом  и  выстроил
новый, - в старом-то коровы по осени стоЯли будто в болоте, а зимой в него
наметало столько снегу, что коровам там было холоднее, чем на дворе.
   ‘убботним вечером челЯдинцы собрались на туне. ‘тоЯла  теплаЯ  и  ЯснаЯ
летнЯЯ погода, в воздухе носилсЯ сладкий парок, поднимавшийсЯ над  первыми
копнами свежескошенного сена. Ђ порывы ветерка доносили с  крутого  обрыва
за пристройками дух липового цвета.  •лев  был  уже  поставлен,  и  первые
стропила положены, здоровеннаЯ балка верхушки кровли стоЯла  одним  концом
на земле, другой конец был прислонен к щипцовой стене. Њужики оставили  ее
там, когда бросили работу на времЯ праздника.
   „ва молодых челЯдинца разбежались  и  прыгнули  на  бревно,  стоЯщее  с
пологим наклоном - поглЯдеть, кто прыгнет выше. ’ут к ним подоспели другие
работники и сам хозЯин, и пошла игра. Љаждый раз, когда  кто-то  спрыгивал
вниз, все смеЯлись да кричали, подзадориваЯ. €нгунн с  “ной  сидели  возле
избы на лавке. “лав окликнул девушку:
   - Ђ ну, “на, поди сюда. Џокажи-ка, не слаба ли ты в коленках!
   „евушка, смеЯсь, замотала головой, но парни стали принуждать ее -  она,
мол, насмехалась над ними, когда они допрыгивали до середины бревна,  так,
верно, уж ей-то самой ничего не стоит достать до самой  верхушки.  Ќаконец
они подбежали и силой стЯнули ее со скамьи.
   ‘меЯсь, растолкала она парней, разбежалась, запрыгнула совсем  невысоко
и тут же спрыгнула на землю. Џотом снова разбежалась и прыгнула  уже  куда
выше,  постоЯла,  покачиваЯсь,  стройнаЯ  и   гибкаЯ,   помахала   немного
вытЯнутыми руками. …е маленькие ножки, обутые в мЯгкие летние башмаки  без
каблуков, уцепились за бревно, как птичьи когти. Ќо вот она не  удержалась
и спрыгнула в сторону, будто синичка, не сумевшаЯ уцепитьсЯ за бревенчатую
стену. “лав, стоЯ внизу, подхватил ее. ’еперь девушка вошла в раж и  стала
прыгать раз за  разом,  а  “лав  бежал  позади  нее  и  ловил,  когда  она
спрыгивала на землю. Ќи один из них не заметил, как €нгунн вдруг оказалась
рЯдом с ними. Ћна задыхалась, лицо ее под  бурыми  пЯтнами  побелело,  как
снег.
   - Ђ ну, будет вам! - пролепетала она, ловЯ ртом воздух.
   - Ќе бойсЯ, - утешил ее “лав, улыбаЯсь.  -  ќто  не  опасно.  ђазве  не
видишь, Я же ловлю ее.
   - ‚ижу.
   “лав удивленно поглЯдел на жену: в голосе ее  слышались  слезы.  €  тут
она,  трЯхнув  головой  в  сторону  девушки,   разразилась   слезами,   то
презрительно смеЯсь, то всхлипываЯ.
   - ‚ы только поглЯдите на нее! Ќе такаЯ уж она дура, у нее  хватает  ума
понЯть, как должно вести себЯ!
   “лав обернулсЯ к “не, она  покраснела  и  смутилась.  ђумЯнец  медленно
залил его лицо.
   - џ вижу, €нгунн, ты вовсе спЯтила!
   - Ђ Я вижу, - прошипела жена, срываЯсь на крик, - что не зрЯ она сродни
Ќеумытому ђылу, и вы с ней схожи не только лицом...
   - ‡амолчи! - гневно  крикнул  “лав.  -  Џостыдилась  бы.  ’ебе  ли  это
говорить!
   Ћн остановилсЯ на полуслове, увидев,  как  она  зажмурилась,  будто  ее
ударили по лицу. Ћна вдруг всЯ сжалась от горЯ. Њуж взЯл ее за руку.
   - ‘тупай к себе, - сказал  он  беззлобно  и  повел  ее  через  тун.  Ќе
открываЯ глаз, она оперлась на него, отЯжелев, еле  передвигаЯ  ноги;  ему
приходилось почти нести ее. ‚ глубине души он  был  взбешен  -  ишь  какаЯ
неженка, не так уж ей худо, как она прикидываетсЯ.
   Ќо когда  он  усадил  ее  на  скамью  и  увидел,  какаЯ  она  жалкаЯ  и
несчастнаЯ, то подошел и погладил ее по щеке.
   - €нгунн, ты, верно, не в себе. € как  только  могло  взбрести  тебе  в
голову, что Я заигрываю со своей собственной сродственницей?
   Ћна ничего не ответила, а он продолжал:
   - •удо вышло, хуже и быть не может, неужто ты сама  не  понимаешь?  “на
прожила у нас четыре недели и пособлЯла  тебе  как  могла.  Ђ  чем  ты  ей
отплатила за добро? —то она теперь подумает?
   - Џусть думает что хочет.
   - Џостыдись, - отрезал “лав. - ЉакаЯ нам  польза  от  того,  коли  люди
станут о нас говорить  худое?  -  добавил  он  мЯгче.  -  Ќеужто  сама  не
разумеешь?
   “лав вышел из горницы и отыскал “ну в поварне  -  она  чистила  рыбу  к
вечерней трапезе. Ћн подошел и встал подле нее. Ћн был так сильно огорчен,
что не знал, что ей сказать. ’огда она улыбнулась ему и ласково сказала:
   - Ќе думай боле  о  том,  родич,  она  сама  не  знает,  что  говорила,
беднЯжка, сейчас она капризна  да  вспыльчива.  „осадно  только,  “лав,  -
сказала она и бросила кошке мелкую рыбешку, за которой та тут же прыгнула,
- что от менЯ теперь врЯд ли будет здесь прок. Ќе рада она, что  Я  к  вам
приехала, это Я еще раньше приметила. ’ак что лучше будет, коли  Я  завтра
уеду к ‘игне.
   “лав сказал горЯчо:
   - Љакой же срам падет на нашу голову, коли она... коли ты уедешь отсюда
вот так... € что ты скажешь ‘игне и отцу Ѓенедикту, отчего  ты  у  нас  не
осталась?
   - „а им такое и в голову не придет, сам, верно, понимаешь.
   - Љогда €нгунн снова придет в себЯ, - перебил ее  “лав,  -  она  станет
пуще всего убиватьсЯ, что обидела горько свою гостью и сродственницу.
   - Људа там, она тогда и думать об этом позабудет. Ќе печальсЯ, “лав!  -
Ћна вытерла руки,  взЯла  его  за  плечи  и  глЯнула  ему  в  лицо  Ясными
светло-серыми глазами, которые были так похожи на его глаза.
   - „оброе у тебЯ сердце, - сказал он неуверенно, а  потом  наклонилсЯ  и
поцеловал ее в губы.
   Ћн всегда целовал сестер при встрече и прощании. Ќо тут  он  со  слабым
сладостным испугом  понЯл,  что  этот  поцелуй  был  совсем  иное,  нежели
обходительное обращение меж собой близких родичей,  которые  считали  себЯ
выше простых торпарей. Ћн не торопилсЯ оторвать свои  губы  от  прохладных
свежих девичьих губ, ему не хотелось отпускать ее, он  прижал  к  себе  ее
хрупкое тело и ощутил на миг сладостное волнение.
   - „оброе у тебЯ сердце, - прошептал он снова,  поцеловал  ее  еще  раз,
потом нехотЯ выпустил из своих объЯтий и вышел вон.
   "‚елик ли это грех!" - подумал  он  и  криво  усмехнулсЯ.  Ћн  все  еще
чувствовал на губах свежий поцелуй “ны. Ќеладно, однако,  вышло.  „а  чего
там! Ћн был сердит на €нгунн, кто бы мог  подумать,  что  она  может  быть
такой злобной ни с того ни с  сего.  „а,  видно,  “на  права,  ни  к  чему
принимать всерьез все, что она, беднЯжка, сейчас говорит и делает.
   Ћднако когда он на другой день после обедни  -  то  была  малаЯ  обеднЯ
свЯтому “лаву - проводил ее в икьюстад  и  возвращалсЯ  один  домой,  его
снова охватил гнев. ‚ерно, она подозревала его во  всех  смертных  грехах,
потому что сама грешила. ’еперь он припомнил, что она и прежде  выказывала
нелюбовь к его сестрам, еще прошлой осенью, когда была в  полном  здравии.
Ћна ревновала его  еще  во  реттастейне  -  стоило  какой-нибудь  женщине
поЯвитьсЯ, она сразу находила в ней изъЯны. ‘тыд и срам.
   “лав был зол на жену. Ќадо было  ей  еще  поминать  ’ургильса  Ќеумытое
ђыло. ‘ тех пор как он узнал всю правду про ’ургильса, сына “лава, смутнаЯ
неприЯзнь, которую он  в  детстве  питал  к  слабоумному,  превратилась  в
ненависть, смешанную с ужасом. Џохотливый соблазнитель - позор всему роду!
ѓосподь покарал его в конце концов. Ќо его люди помнили! Ђ вот про  других
сыновей “лава, что жили и умерли достойно, и думать забыли. Њожет, сам  он
как раз на них-то и походил.  …му  каждый  раз  было  не  по  себе,  когда
говорили, что он был как две капли воды схож с ’ургильсом. € он  досадовал
на себЯ, когда при этом его обдавало холодком смертельного ужаса.
   Ћднако и заклЯтый недруг не назвал бы его прелюбодеем. ‚ те  годы,  что
он был вне закона, он вроде бы ни на одну женщину не  взглЯнул.  Љогда  он
жил в •евдинггорде и Ѓарним, его дЯдька по матери присоветовал  ему  взЯть
красивую дочь мельника в полюбовницы, он отказалсЯ  наотрез.  ђаскрасавица
собой была она, да и к нему льнула, он приметил, только  он  почитал  себЯ
как бы человеком женатым и хотел оставатьсЯ верным €нгунн, как  бы  дЯдька
его ни поддразнивал, поминаЯ про Љетильегу. ќту несчастную продажную девку
он затащил к себе однажды вечером, когда с другими парнЯми был в городе  и
они напились.  Џоутру,  когда  хмель  сошел  с  него,  он  разговорилсЯ  с
девушкой, и с тех пор она ему как бы полюбилась -  она  была  непохожа  на
своих непутевых подруг,  тихаЯ  и  рассудительнаЯ,  отдавала  предпочтение
мужчинам, которые не болтают всЯкую чушь, не  шумЯт  да  не  буйствуют  на
постоЯлом дворе. Џосле он захаживал  к  ней,  когда  приезжал  в  город  с
поручением от дЯдьки. €ной раз он заглЯдывал к ней просто так  -  посидит,
достанет еду из дорожного  мешка,  поест,  велит  ей  принести  пива.  …му
нравилось, как она сидит тихонько и молча наливает ему пиво. Ћднако дружбу
между ними не назовешь тЯжким грехом. Љакой же  разумный  человек  скажет,
что он изменЯл €нгунн с нею? Љстати, он после часто думал о ней, надеЯлсЯ,
что ей не сделают худа оттого, что она помогла  ему  бежать  к  Ярлу.  …му
хотелось узнать, удалось ли ей спрЯтать от других деньги, что он ей дал на
прощание, и сдержала ли она свое обещание -  уйти  с  постоЯлого  двора  и
поступить в услужение к  сестрам  в  монастырь  свЯтой  Љлары.  Џо  правде
сказать, она заслуживала лучшей доли.
   ’айный грех, что был в его роду, тЯготил его,  лишал  уверенности;  ему
казалось, будто он беззащитен перед лукавым, как  человек,  которому  надо
сражатьсЯ, а он обессилел от тайной смертельной раны. Ћттого, что жена его
все времЯ хворала да привередничала и сама мешала забыть то,  что  надобно
было забыть, становилось у него на душе смутно и беспокойно. Ђ при мысли о
том, как сладостно  было  держать  “ну  в  своих  объЯтиЯх,  по  телу  его
пробегала греховнаЯ дрожь.
   Ћб €нгунн он думал с досадою, и виною тому были ее вздорные нападки  на
это милое, красивое дитЯ.
   Ћднако ему приходилось быть с ней терпеливым - тЯжко ей было, беднЯжке.


   ‚ тот же самый вечер €нгунн вдруг вовсе занемогла. Ѓоли начались  столь
внезапно, что когда женщины поспешили  к  ней  на  помощь,  все  уже  было
кончено. Љогда поЯвилсЯ ребенок, с нею были только ее служанки. Џосле  они
с плачем рассказали “лаву, что тогда растерЯлись  и  перепугались  незнамо
как. ѓоворили, что мальчик вроде был жив, когда они поднЯли его с пола, но
вслед за тем сразу же помер.
   Ќикогда еще не видел “лав, чтобы  человек  был  так  похож  на  обломок
потонувшего кораблЯ, разбитого в щепки, выброшенного на берег, как  €нгунн
в тот вечер. Ћна лежала, скорчившись  у  стены.  …е  растрепанные  тЯжелые
темно-золотистые волосы свешивались с постели, на  заплаканном,  распухшем
лице горели сине-черные глаза, бездонные, полные скорби. “лав сел на  край
кровати, ваЯл ее влажную руку, положил ее к себе на колено и прикрыл своей
рукой.
   Џлача, в горницу вошла одна из служанок со свертком в руках,  отошла  в
уголок и показала ему мертвого сына. “лав взглЯнул  мельком  на  крошечное
синеватое тельце, а мать снова захлебнулась  душераздирающим  плачем.  Њуж
быстро наклонилсЯ к ней:
   - €нгунн, €нгунн, не убивайсЯ так, голубка моЯ.


   ‘ам он не мог сильно горевать о смерти сына. ‚роде  бы  Ясно  ему,  как
велика была утрата, и сердце его сжималось при мысли о  том,  что  мальчик
помер некрещеным. Ќо ведь все это долгое времЯ у него не  было  ни  минуты
радости и покоЯ, только смутнаЯ жгучаЯ ревность к тому,  что  было  ранее,
боЯзнь за €нгунн да желание, чтобы эта тЯжкаЯ пора  поскорее  миновала.  €
никогда он не мог представить себе въЯвь, что закончитсЯ эта пора тем, что
в его доме поЯвитсЯ сын, крошечный  мальчонка,  из  которого  он  вырастит
взрослого мужа.
   ‘оседки, ходившие за роженицей, говорили, что болезнь у нее  не  сильно
тЯжелаЯ. Ћднако когда настала пора ей сесть в постели, сил  у  нее  на  то
недостало. Љогда она хотела прибрать  волосы  и  надеть  повЯзку,  то  всЯ
взмокла от пота. Џроходила одна обеднЯ за другой, а  она  никак  не  могла
набратьсЯ сил, чтоб пойти в церковь очиститьсЯ.
   ‚се дни напролет €нгунн лежала на постели одетаЯ, повернувшись лицом  к
стене. …й казалось, что она сама виновата в  смерти  младенца.  Ѓез  любви
думала она о его поЯвлении на свет, когда он лежал у нее во чреве  и  ждал
материнской ласки. € вот его не стало. ‘оседки говорили, что кабы  бывалые
повитухи были с нею, когда показалсЯ младенец, то он уж верно  осталсЯ  бы
жить. ’олько ведь, когда они летом навестили ее, она сама твердила им, что
родит не ранее как на свЯтого ‚арфоломеЯ. Ћна боЯлась этих мудрых женщин -
а ну как догадаютсЯ да разнесут по  всей  округе,  что  жена  “лава,  сына
Ђудуна, уже  рожала  до  того.  €  в  то  утро,  когда  она  проснулась  и
почувствовала, что час настал, она поднЯлась и ходила, покуда ноги носили.
Ќо “лав об этом так и не узнал.
   Ѓольше уже нельзЯ было оттЯгивать, и в воскресенье после Њихайлова  днЯ
€нгунн, дочь ‘тейнфинна, повезли в церковь.  “лав  слыхал,  что  в  церкви
будут четыре роженицы: одна из них - невестка владельца большой усадьбы на
севере  прихода  -  только  что  родила  наследника  оделЯ.  –ерковь  была
наполовину заполнена ее родней да друзьЯми, что пожелали прийти  с  нею  и
принести пожертвованиЯ. “лаву  было  не  до  €нгунн.  Ћна  пришла,  словно
нищенка с пустыми руками, и преклонила колени у входа в церковь. „ругие же
опустились на колени посреди церкви, и в руки им дали зажженные свечи. Ћни
внимали звукам песни „авидовой, плывущей над женами: "ѓосподи!  Љто  может
пребывать в жилище твоем? Љто может обитать на свЯтой горе твоей? ’от, кто
ходит непорочно, и делает прав